По ту сторону стекла

Глава 1

ГЛАВА 1

Это был Видмар – город на самой границе с графством моего отца и соседними землями графа Орделла. Мы рискнули зайти в земли по соседству, объездив за последние три месяца практически все города и крупные посёлки Лоранда.

Три месяца дорог, непрекращающейся гонки и вечной усталости.

Мне казалось, что этому не будет конца. Этому бесконечному стремительному бегу, ритму погони и движения вперёд. Мы боялись, что нас остановят, что будут ловить, и старались нигде не задерживаться надолго.

Вот сегодня мы были в Видмаре, а ещё вчера в Эдмине, в баронстве Горт, а ещё в портах свободного города Ронделла на Ронде, я и не знал, что она такой крупной рекой становится вниз по течению.

По дороге сюда мы попали в дождь и застряли на переправе, в город вошли уже после обеда. Один из наших купцов предупредил отца, к какому из мастеров на улице стекольщиков можно было бы обратиться. И вот мы тут.

Я вздохнул, наблюдая за руками работающего мастера. Плавные неторопливые движения в тёплой мастерской убаюкивали меня. Я устал и еле держался, сильно хотел есть и просто где-нибудь хотя бы присесть. После долгой дороги верхом – просто сесть и закрыть глаза... на пять минут или на десять...

Но мы торопились. Времени было в обрез, а до ночи, до того, как закроют последние городские ворота, мы планировали покинуть Видмар и собирались отправиться на север. Ночевать в этом городе отец не хотел категорически: свидетели и их люди были начеку. Теперь они ловили нас. За эти три месяца они прекрасно поняли, чем мы занимаемся, и пытались остановить нас.

Свидетели шли буквально за нами по пятам, выискивали всех тех, с кем мы встречались, кому успевали передать рецепты изготовления зеркал, с кем поддерживали связь и кому поручали распространять получившиеся зеркала. После нашего отъезда волной прокатывались обыски, аресты, облавы, допросы... Искали то, что нам удавалось сделать и уничтожали тут же. Или конфисковывали.

Кому, как не свидетелям, было знать, что мы несём людям этого мира. И они боролись с нами. Они уничтожали плоды нашей работы. Слава Богу – не все!

Часть зеркал оставалась, и мы, заплатив купцам, просили распространять их везде, где можно, чтобы люди этого мира видели зеркала, пользовались ими, пусть и не зная пока об их магических свойствах.

Мастер сухой мягкой тканью протирал сортутку – очень тонкий лист олова, натёртый чистой ртутью и приклеенный к поверхности листового стекла. Аккуратные пальцы ремесленника разглаживали олово, чтобы не осталось ни морщинок, ни складочек, ни пузырьков. Сортутка должна была «приклеиться» к стеклу и образовать зеркальную поверхность на обратной стороне стекла.

Этот способ оказался самым дешёвым и доступным из всех способов, которые я нашёл в Интернете. Это было ртутное зеркало. Способ-то простой, но не безопасный. Это всё из-за ртути, вернее, её ядовитых паров. Может, поэтому мне было так плохо. Болела голова и тошнило. А я всё списывал на голод, холод, недосып и усталость...

Ну, ещё немного. Сейчас он доделает, и мы уйдём. Мастер будет знать, как это делается, и сможет уже сам повторить рецептуру. А за ним начнут делать и другие мастера из его цеха, и, возможно, изготовленные зеркала начнут распространятся среди жителей и гостей Видмара. Если, конечно, свидетели и их Синие Лучи не подсуетятся быстрее и не найдут, и не заберут всё, что успеют изготовить и продать мастера-стекольщики.

Но мы надеялись, что хоть что-то всё же останется. Хотя бы знания...

Я нашёл много способов изготовления зеркал, кроме ртутного, был ещё серебряный, платиновый... Нужны были химические реактивы, нитрат серебра, глюкоза, нашатырный спирт... Поэтому я остановился на самом простом рецепте.

В мастерскую ворвался один из наших людей, из тех, что были на стрёме, он заставил всех вздрогнуть от звуков своего громкого голоса в предсумеречной тишине ремесленного зала:

– Быстрее! Милорд! Свидетели рядом! Они как-то поняли, что мы тут!

Мастер вскинул на отца взгляд испуганных глаз и замер в ожидании. Но граф Бернат приказал коротко и властно:

– Заканчивай!

Мастер принялся быстрее в разы разглаживать дрожащими пальцами и тряпочкой оловянную плёнку по поверхности стекла.

Глава 2

ГЛАВА 2

В этот раз в свой новый мир я пришёл сам, добровольно, и совсем не так, как это случилось в прошлом году...

Осенью прошлого года я нарвался на группу скинхедов на троллейбусной остановке, мы повздорили, и мне пришлось убегать от них. Так я и оказался на окраине города, спрятался в старом заброшенном доме, и там я нашёл его... Зеркало! Большое старое зеркало...

Через него-то я и провалился в мир Зазеркалья. Это произошло случайно и без моего желания. Абсолютно. И то был странный мир, и всё в нём было не так, как было дома. В нём люди верили в Свет и в Мрак, жили на уровне нашего Средневековья, жили просто и примитивно для меня, жителя XXI века. Но в мире за зеркалом я нашёл друга и – главное! – я обрёл семью. Тут у меня были отец, братья и сестра.

Я узнал, что в этом мире зеркала обладают особыми свойствами. Они позволяют проходить через себя, попадать в другое пространство, как кабины нуль-перехода в фантастических романах братьев Стругацких. А ещё через зеркала можно разговаривать...

Вот так я и попал в этот мир, провалившись в зеркало.

Кто-то сказал бы, что это прикольно. Не надо натягивать мобильную связь, опутывать мир спутниками и антеннами, не нужны транспорт и топливо, своими отходами засоряющие планету, но... Все зеркала в этом мире уничтожены, больших зеркал я видел всего два-три, да и маленьких, собственно, тоже не больше. Все зеркала в этом странном мире под контролем особых жрецов – отцов Света. Только они и могут обладать зеркалами, пользоваться их силой и контролировать каждого человека.

Я прожил в зазеркальном мире несколько месяцев и всё время искал способ вырваться из-под власти своего отца – графа Берната Лорандского. Он, оказывается, больше двадцати лет назад путешествовал в нашем мире, посещал разные страны и встретил мою мать. Я родился в России и никогда не видел своего отца, а он всё это время жил в мире Зазеркалья и даже не знал о моём существовании. А когда узнал, то решил оставить меня здесь, в своём мире.

Но он не спросил моего желания. А я хотел вернуться, я сильно-сильно хотел вернуться. И я это сделал. Я нашёл способ уйти домой.

И вот теперь я сам вернулся сюда! Сам пришёл в этот мир. Добровольно! И застрял в нём уже на три месяца. Я хотел спасти своего брата Вирага, попавшего в свидетели. Но сделать это быстро, наскоком, не получилось бы никогда. Здесь нужен был план, хорошая подготовка, мне нужны были силы, чтобы бросить вызов толпе фанатиков-свидетелей.

Что у меня было? Да ничего!

В этом мире у меня ни силы, ни власти, ни людей, ни сторонников. Но потом я подумал об отце – о графе Бернате из Лоранда. У него есть сила, и власть, и люди... Он всё же граф.

Я вспомнил битву на Ронде. Мой отец собрал много своих баронов, целую армию, и все они верили ему, они шли за ним в бой. Он был таким сильным тогда, аристократ, граф до мозга костей. И мой брат рядом с ним...

Поэтому, когда я попытался «выйти» в мир Зазеркалья в склепе Малого Ортуса и у меня почему-то не получилось, я представил Лоранд, своего отца, холодные стены замка, его башни и залы. И я... я вывалился из зеркала в Лоранде, чем очень-очень удивил своего отца.

Мы серьёзно поговорили на повышенных тонах. Граф был очень решительным и категоричным, он прямо заявил, чтобы я проваливал домой, в свою Россию, в свой Благовещенск...

Что мне оставалось? Я прямо спросил его, зная о том, как ему будет больно: «Хочешь ли ты вернуть домой своего сына-наследника? Нужен ли тебе ещё Вираг? Или ты собираешься подарить его свидетелям, так, как отдал им своего младшего сына, моего брата Элека? И что, ты и дальше собираешься тонуть в своей скорби и в жалости к себе несчастному?»

Он дал мне пощёчину за такие-то слова. Но я был морально готов к последствиям, хоть и было жутко больно. Рука у него тяжёлая, я про то всегда помнил. Я мог бы поспорить с ним в упрямстве, мне было в кого... Поэтому я просто повторил:

– Я не уйду, пока не верну домой своего брата!

И граф сдался. Он больше ни разу не ударил меня и перестал смотреть на меня своим уничижительным взглядом. Он просто спросил:

– Какие у тебя планы?

А какие у меня могли быть планы? Я же не стратег! Я мог использовать лишь то, что было в моём мире и чего не было в этом. Конечно же, зеркала! Но...

Что же мне, завалить этот мир зеркалами, что ли? Это нереально, хотя, конечно, что-то было в этой мысли.

Если что-то дорого и редко, надо сделать его общедоступным, и тогда цена на него упадёт. Вот такая была моя простая мысль, если вкратце. Научить этот мир делать зеркала. Донести до местных мастеров рецепт изготовления зеркала. Простой, самый доступный и дешёвый способ.

И для этого я подготовился. Я поднял весь Интернет. «Гугл в помощь!» – так говорит современная молодёжь. Этим я и занимался всё лето. Я гуглил историю создания зеркала, искал способы его изготовления. И да, чтобы сделать зеркало, надо научиться сначала делать стекло. Непросто стекло, думаю, тут это умели, а именно большие стеклянные плоскости, достаточно ровные и гладкие. Вот это вызывало трудности даже в нашем мире. Пока человечество не научилось делать стекло большими плоскостями, не могло быть и речи о больших зеркалах хорошего качества.

Все свои мысли я изложил отцу. Он очень внимательно слушал меня, несколько раз переспросил про Интернет. Пришлось объяснять на пальцах. И это оказалось сложно. Ладно. Я махнул рукой и смирился. Может быть, когда-нибудь сам увидит.

Глава 3

ГЛАВА 3

Мы смогли покинуть Видмар практически в последний момент перед самым закрытием ворот ремесленных кварталов. Наш небольшой отряд метался по всему городу, стараясь оторваться от преследователей. Их было немного, примерно столько же сколько и нас, и мы вполне могли бы выступить против них с оружием в руках. Но отец не давал на это приказа, он не хотел кровопролития в чужом городе и на землях чужого графства. И я понимал его в этом желании. Кто знает, может быть, граф Орделл поддержит нас в будущем, поэтому не стоит устраивать кровавые разборки в городах на земле предполагаемого союзника.

Только лишь когда стемнело, мы в темноте сумели покинуть город. Сумерки помогли нам оторваться от преследователей. Предстояла ночь дороги без отдыха и нормального ужина. На ходу мы прямо на конях верхом съели хлеба и запили его водой. Мда, для меня, жителя XXI века, это было ещё то испытание.

Я хорошо помнил, как впервые попал в мир Зазеркалья, и как я жил в башне в замке своего отца. Я целыми днями мучился вопросами, мечтал попасть домой, хотел жареной картошки, почистить зубы, пожевать Орбит... Эх... Сейчас я мечтал об одном, нет, вернее, о двух вещах... Или даже не вещах... Я хотел отдыха и сна. Сна и отдыха. Просто банально выспаться. Будто десять сессий навалилось разом. Экзамены-экзамены, зачёты, семинары один другого тяжелее и дуболомнее.

Мы ехали всю ночь по какой-то дороге, я даже не спрашивал, куда. Несколько раз за ночь останавливались покормить лошадей и размять ноги, ели хлеб и пили воду. Все практически не разговаривали друг с другом, и я понимал, что устал не только я один, и удивлялся, на чём держались все эти люди. Что ими двигало? Только ли уважение к моему отцу и авторитету сильного графа?

Нет. Явно было что-то другое, думаю так. Из-за одного лишь уважения к кому-либо или страха перед властным господином можно ли так добровольно страдать? Или я всё же так и не понял менталитета живущих в этом мире людей? Были ли у них какие-то свои ценности, мне неведомые и непонятные?

Когда наступило утро, я даже не заметил, просто вдруг понял, что начал что-то различать вокруг нас: дорогу, деревья, кусты, лужи после последнего дождя. Вот и ночь прошла.

Перед самым рассветом мы остановились на берегу реки. Отец сказал мне задержаться, и я придержал коня. Все остальные, кто были с нами, принялись пересекать реку вброд. Я смотрел им вслед и ни о чём не думал, а отец заговорил со мной негромко:

– Это Исла, она впадает в Ронду... Сейчас мы разделимся. Я перейду реку, и мы поедем на восток, в земли графства Эймар. Ты войдёшь в реку и по воде поедешь на запад. Когда дойдёшь до Ронды, по её берегу иди дальше, доберёшься до Малого Ортуса... А те места ты уже знаешь...

– Нет, пап! – я перебил его, понимая, о чём он. Нет, он не должен так делать! Я не оставлю его сейчас!

– Возвращайся в Лоранд, домой...

– Нет, пап! Не надо так... – Я так устал, что не мог реагировать нормально, не мог подобрать других слов, а всё твердил одно и то же: «Нет, пап... нет, пап...» Как дурак, честное слово! Будто и не знал других слов.

Я еле в седле держался, еле языком ворочал, мне таких усилий стоило держать глаза открытыми, но я всё равно понимал, чего мой отец от меня хочет, что он мне предлагает. Он хочет избавиться от меня, либо увести преследователей за собой и тем самым спасти меня. А я не хотел оставаться один! Лучше нам быть вместе, что бы ни случилось. Я готов был сейчас на что угодно, даже, наверное, на смерть, настолько я устал от всего за последние месяцы.

– Они идут за нами, Лучи... Мы сбросим их и тоже вернёмся в Лоранд... Надо всё обдумать. Отдохнуть...

– Вот и вернёмся все вместе! И ты, и я... – Я бросил быстрый взгляд за спину отца. Течение реки сносило уставших лошадей, но всадники потихоньку двигались к противоположному берегу. В рощице пели рассветные птицы. От реки тянуло сыростью, холодом и туманной дымкой. Когда наше сопровождение переберётся на тот берег, все они потеряются в тумане, и я больше не увижу никого из них... Боже, о чём я думаю?!

– Нет, пап! – снова бессильно повторил я.

– Я не знаю, что будет дальше, но ты должен вернуться домой, в Лоранд. Они нас выслеживают, они идут по следам, как охотничьи псы... Ты пойдёшь по реке и скроешь свой след. Понимаешь? Арсений? Ты нужен мне живым. Слышишь?

– Нет, пап... – опять проканючил я уже шёпотом, хоть и чувствовал, что отец всё решил за меня, что я не смогу ничего, не получится у меня переубедить его.

– Давай... Не унывай, мы скоро встретимся. Ты должен добраться до Лоранда, понял? Ты справишься!

Он толкнул коня шпорами, приближаясь почти вплотную, и вдруг обнял меня одной рукой. Я этого не ожидал и даже растерялся.

– Деньги, хлеб у тебя ещё есть? Вода?

– Да... – Я кивнул несколько раз и понял, что сейчас расплачусь, как маленький, как когда-то в детстве, когда мама оставляла меня в больнице и уходила на работу, на целый день, а может, и на два. И я был один теперь. Один – на долгие дни!

– Ну давай! Иди! Иди же! – громко приказал мне граф Бернат. – Иди!

И я пошёл, повинуясь ему, или, может быть, это мой конь имел разум и повиновался моему отцу, потому что я сам по доброй воле никогда бы не оставил отца, никогда бы не захотел быть один. И слёзы вдруг начали душить меня, мне теперь было уже некого стесняться. Я был один, и я дал волю своим чувствам, своей усталости.

Глава 4

ГЛАВА 4

Первый день выдался жарким. После дождя, прошедшего накануне, влага на солнце испарялась с земли, отчего было душно и трудно дышать. Чуть шевельнёшься – и со лба уже капает. Влажность как на Амазонке. А ночью стало вдруг холодно, и повеяло приближающейся осенью.

Я в своей мокрой одежде замёрз так, что и не знал, как глаза сомкнуть. Начитавшись, как люди замерзают насмерть, я боялся замёрзнуть во сне.

Ночь я проводил в небольшой копне сена на заливном лугу вдоль берега Ислы, конь мой рядом всю ночь хрустел сухой травой, а я кутался в свой мокрый плащ и в сыром камзоле пытался согреться. Зуб на зуб не попадал. Я сумел заснуть, когда уже светать начало, всю ночь промаялся, а ведь думал, дай мне только момент – и засну на ногах, лишь к стенке прислони и дай команду на отбой. А вот как оказалось на самом деле.

Потом весь день я просто ехал вдоль реки один. Всякие мысли лезли в голову, одна мрачней другой. Да, вот вернусь домой в тот же момент, когда уходил. Был день воскресенья, выходной. Лето. Август. Я здесь уже три месяца, четвёртый. Вернусь в тот же день и что? С этими воспоминаниями, с этим опытом.

Я уже неплохо держусь в седле, могу завести разговор с кем угодно, знаю, о чём говорить, а о чём лучше умолчать, я видел разные места, города, дороги... И, собственно, всё.

То ли дело отец мой, граф Бернат, в молодости походил по моему миру. Ему-то было что посмотреть. Он посетил многие страны Европы и даже Азии, видел много достопримечательностей, много разных людей, посещал выставки, театры, кино, музеи... И да, он встретил мою мать и влюбил её в себя. У него была бурная молодость, в моём мире много яркого и интересного. А что у меня тут? Что тут вижу я? За что я расплачиваюсь годами своей жизни и состоянием своего мозга?

Вернусь назад стариком и с поехавшей крышей? С нашими-то темпами...

И тут меня осенило, я аж повод натянул, и конь мой, вскинув голову, остановился как вкопанный. Тоже мне Сивка Бурка.

Я глядел на небо перед собой, на луга и рощицы в перелесках. А кто мне сказал, что я вернусь домой?

От этих мыслей у меня аж мурашки гурьбой понеслись по хребту. Ого! Вот это мысли! Ничего себе!

Я сказал отцу, что не уйду, пока не верну Вирага домой, но пока в этом направлении я продвинулся совсем не на много, если вообще продвинулся хоть на шаг. Ничего мы с отцом не добились, свидетели нас бьют по всем статьям. Они опережают нас везде и во всём. Три месяца я просто потерял впустую. Вот и всё.

И совсем не видно, что есть какие-то шансы на перемены. Что тут можно было бы придумать? Где она, надежда?

Вся эта сеть свидетелей – огромная разветвлённая сеть – система. Сложная, выстроенная десятками лет система. Как её можно победить? Как вообще бороться можно с системою?

Насколько я знаю, в системах одна часть при поломке заменяется другими частями, они берут на себя часть функций. Это как большой компьютер или организм. «Сломалась» какая-то зона мозга, и нервы пытаются построить другие нейронные связи, ищут способы и возможности. По-научному, насколько я помню, такая функция называется компенсаторной.

В таком случае, как же можно вывести из строя систему? Как её сломать, если она всеми своими частями стремиться сохранить работоспособность?

Если говорить о компьютере, то, чтобы вывести его из строя, надо повредить жёсткий диск, если об организме – мозг!

Я вспомнил фильмы о зомби. Ожившие мертвецы, даже после смерти наводившие ужас на живых, бродящие по улицам фантастических миров, лишались возможности двигаться только после разрушения мозга. Зомби, по идее, уже мёртвый человек, как его можно убить второй раз? Тьфу! Вот же ж...

Блин, о чём я думаю? Дурацкие мысли. И дурацкие киношки...

Как можно найти этот мозг в сети свидетелей? Найти их школу? А где они окопались? Где сидят их главные? В каком месте? В Храме Света? Где-то там, куда попасть нельзя!

Что Вираг рассказывал мне об этом? Что я читал сам? О чём они вообще писали в книге «Свет во тьме»? Что рассказывал мне отец обо всём этом?

Свидетели учатся десять лет в закрытом храме Мирового Света где-то в горах, и никто не знает, где. А потом их разделяют по тому, чем они дальше будут заниматься, как у нас делят студентов-медиков после определённого курса по будущим специальностям. Вот и свидетелей так, после десяти лет, кто в охрану, кто просто в Отцы-свидетели, кто в Синие Лучи, а кто в главные – в Верховные Лучи... Их немного совсем, как отец говорил, ими становится всего один из нескольких десятков. Вот они-то и знают всё о зеркалах в этом мире, все тайны и секреты, они имеют к ним доступ, и, скорее всего, это уже старики.

Так рассказывал мне когда-то отец. И это было давно. Я как сейчас помню, мы сидели с ним в одной комнате, в его соларе – рабочем кабинете – и разговаривали. Горел камин, мы пили вино, вернее, пил отец. А я тогда ещё не особо доверял ему, помнил, как он недавно отравил меня. И да, в тот вечер отец забрал у меня маленькое зеркало, через которое я учился разговаривать с Вирагом и с Агнес... Это было давно, словно в другой жизни.

И я так явно, так живо вспомнил лицо своего отца, когда мы прощались ещё вчера утром. Уставшего, заросшего щетиной, измученного дорогой. И я ещё спорил с ним... И в груди под сердцем как-то заныло с болью, знакомой, но как будто уже забытой. Так уже болело когда-то. Боль с тоской и печалью разлуки, точно знаешь, что расстался навсегда.