По воле его желаний

Глава 1

Алиса.

Я ненавидела это место.

Красные неоновые вывески, густой запах дорогого парфюма, смешанный с сигаретным дымом, приглушённый смех мужчин и лёгкий стук каблуков по мраморному полу. «Эдем» — самый дорогой стрип-клуб в городе, куда пускали только по членским картам и с толщиной кошелька от шести нулей.

А я, Алиса Соколова, обычная студентка художественного вуза в поношенных кедах и джинсовой куртке с чужого плеча, чувствовала себя здесь абсолютно чужой. Я звонила Наташе уже на протяжении часа, но она не брала трубку.

— Ты куда, малышка? — охранник на входе скользнул взглядом по моей фигуре, оценивающе, но без интереса. Видимо, решил, что я не в его вкусе.

— Я… к Наталье Ореховой. Наташе. Она работает тут. Мне нужно ей кое-что передать.

Он хмыкнул, связался с кем-то по рации и меня пропустили.

«Господи, только бы не встретить никого из универа и знакомых», — лихорадочно думала я, пробираясь по тёмному коридору с бархатными стенами. Наташа моя одногруппница, но мы не близки. Просто сегодня она пропустила важную лекцию по истории искусств, а завтра зачёт. И когда она в панике написала мне, умоляя помочь и привезти конспекты, я не смогла отказать.

— Где тут гримёрка? — спросила я у промелькнувшей мимо девушки в перьях и блёстках.

Та показала пальцем куда-то в конец коридора.

Я пошла, но уже через пару шагов поняла, что заблудилась. Двери все одинаковые, без табличек, только из-за одной доносился сдержанный смех, из-за другой — тихая музыка.

«Чёрт».

Я потянула первую попавшуюся ручку.

Дверь открылась.

И тут же я поняла, что совершила ошибку.

Кабинет. Огромный, в тёмных тонах, с панорамными окнами во всю стену, за которыми мерцал ночной город. За массивным столом сидел мужчина.

Нет, не мужчина.

Он.

Тёмные волосы, острые скулы, губы, сжатые в тонкую полоску. И глаза… Ледяные. Бездонные. Как будто он уже знал всё, что я когда-либо скрывала. Страшно.

— Ты кто? — его голос был тихим, но каждое слово будто врезалось в кожу.

Я замерла.

— Я… я не туда. Извините.

Попыталась отступить, но дверь уже закрылась.

— Я спросил, кто ты.

Он не повышал голос, но в воздухе повисло что-то опасное.

— Алиса. Я ищу Наташу Орехову.

— Работницу?

Я кивнула.

Он медленно поднялся из-за стола. Высокий. Очень высокий. Дорогой костюм, идеально сидящий на широких плечах.

— Ты не похожа на тех, кто обычно здесь бывает.

Я сглотнула.

— Я просто принесла ей лекции.

Он подошёл ближе. От него пахло дорогим виски и чем-то древесным, тяжёлым.

— Студентка?

— Да.

— Бедная?

Я стиснула зубы.

— Что? Это не ваше дело.

Его губы дрогнули. Не улыбка. Скорее… интерес.

— Всё, что происходит в этих стенах — моё дело, девочка.

Глава 2

Его рука ударилась о дверь прямо перед моим лицом, отрезая путь к отступлению. Тяжёлая ладонь с массивными платиновыми часами на запястье легла на тёмное дерево, и я почувствовала, как по спине пробежал холодок.

Боже, он даже пахнет опасно.

Дорогой парфюм с нотками кожи и чего-то древесного, густой, удушающий.

— Ко мне в кабинет просто так не врываются, — его голос прокатился по моей шее тёплым шёпотом. Слишком близко. Слишком... властно.

Я резко развернулась, вскинув голову, и тут же пожалела об этом.

Теперь между нами не было и двадцати сантиметров. Его тело, высокое и мощное, нависало надо мной, загораживая свет. В глазах холодный, хищный интерес.

— Я же извинилась! — выпалила я, сжимая папку с лекциями так, что пальцы онемели. — И если уж вы так боитесь, что к вам зайдут, могли бы секретаршу у двери посадить. Или хотя бы табличку повесить!

Губы его дрогнули. Не улыбка. Скорее... развлечение.

— Ты сейчас пытаешься меня учить? — он наклонился ещё ближе, и я почувствовала, как горячее дыхание коснулось моей кожи.

— Я... — голос предательски дрогнул. Чёрт. Чёрт. Я не трусиха. Но этот человек излучал что-то, от чего хотелось либо биться в истерике, либо... Нет, даже думать об этом было нельзя.

— Ты кто? — он откинул голову, изучая моё лицо, как будто пытался разгадать шифр.

— Я уже сказала. Алиса.

— Алиса, — повторил он, растягивая имя, будто пробуя на вкус. — Ты здесь работаешь?

— Нет! — я фыркнула, и его бровь поползла вверх. — Я студентка. Принесла лекции подруге. Наташе. Она...

— Работает у меня, — закончил он за меня. Взгляд скользнул вниз, по моей простой одежде, остановился на потёртых кедах. — Бедная студентка, да?

Я стиснула зубы.

— Что? Это не ваше дело.

— Ты не похожа на тех, кто обычно здесь бывает.

— Я уже говорила — я просто принесла лекции Наташе.

— Наталья сейчас занята, — он склонил голову, изучая мою реакцию. — Клиент.

Я почувствовала, как по спине пробежали мурашки.

— Тогда я оставлю конспекты и уйду.

Он рассмеялся — низко, глухо.

— Ты действительно думаешь, что можешь вот так просто уйти?

— А почему я не могу?!

— Я тебе не разрешаю!

Я попыталась отстраниться, но спина упёрлась в дверь.

— Я не... я не буду...

— Не будешь что? — Его пальцы обхватили мой подбородок, заставив поднять голову. — Ты даже не знаешь, что я предложу.

— Мне это неинтересно.

— Враньё, — он усмехнулся. — Тебе очень интересно. Иначе бы твоё сердце не билось так быстро.

Я резко дернула ручку двери, но она не поддалась. Его тело прижало меня к холодной поверхности, оставляя лишь сантиметры между нами. В груди бешено колотилось сердце, а в ушах стоял гул.

— Пустите меня, - прошептала я, но голос предательски дрогнул.

Его пальцы впились в мои бедра через тонкую ткань джинс.

— Ты пахнешь... невинностью, - прошептал он, и его губы скользнули по моей шее. — Как давно тебя не трогали, малышка?

Я зажмурилась, чувствуя, как по щекам разливается жар.

Внезапно раздался стук в дверь.

— Босс, у нас проблема в золотом зале, - донесся из-за двери мужской голос.

Он замер, затем медленно отстранился, но не выпустил меня из объятий.

— Подожди здесь, - приказал он, проводя большим пальцем по моей нижней губе. — Мы еще не закончили.

Когда дверь закрылась за ним, я наконец смогла перевести дыхание. Комната внезапно показалась слишком большой и пустой. Мои пальцы дрожали, когда я поправила растрепавшиеся волосы.

Дверь захлопнулась с глухим щелчком замка. Я рванулась к ручке, дернула её — не поддавалась.

— Эй! — ударила ладонью по дереву. — Откройте!

Тишина.

Сердце колотилось так, что звенело в ушах. Я оттолкнулась от двери, споткнулась о ковёр и грохнулась на пол. Колени подкосились — не от боли, от бессилия.

"Что он собирается со мной сделать?"

Кабинет вдруг стал казаться огромным и ледяным. Я прижалась спиной к дивану, обхватив колени дрожащими руками. В голове проносились обрывки мыслей: "Побег. Окно. Вызвать полицию" — но окна здесь были панорамные, не открывались, а телефон... Чёрт, телефон остался в сумке, а сумка в камере хранения у входа, я взяла с собой лишь лекции.

—Черт! Черт! - прошипела я, ударяя кулаком по деревянной поверхности.

Метнулась к окну, снова к столу яростно рыская по его поверхности. Ключи, где ключи? Бумаги, дорогие ручки, массивная пепельница... Ничего. Ядерной волной прокатилась паника.

Окна. Надо проверить окна.

Подбежав к панорамному стеклу, я прижалась лбом к холодной поверхности. Третий этаж. Внизу - узкий служебный двор. Даже если разбить стекло... Нет, слишком высоко.

— Дыши, Алиса, дыши, - прошептала я себе, чувствуя, как бешено колотится сердце.

Шкафы. Надо проверить шкафы.

Первый - документы, аккуратные папки. Второй - мини-бар с хрустальными бокалами. Третий...

Мое дыхание перехватило. В глубине, за деловыми костюмами, висел кожаный ремень с массивной пряжкой. И что-то еще...

Я протянула дрожащую руку, когда вдруг услышала шаги за дверью. Быстро захлопнула шкаф, отпрыгнув назад, как обожженная.

Сердце бешено колотилось. Я огляделась в поисках оружия, защиты... ничего. Только та самая тяжелая пепельница.

Дверь резко открылась.

Я замерла у окна, пальцы впились в подоконник.

— Наташа... — начала я, голос предательски дрогнул.

— Занята. — одним словом отрезал он, медленно снимая часы и кладя их на стол. Металл глухо стукнул о дерево. —Мы с тобой — тоже.

Он расстегнул манжеты, закатал рукава. Я следила за каждым движением, как кролик перед удавом.

— Вы не можете просто...

— Могу.

Он подошел ближе.

Глава 3

Я отпрянула, почувствовав за спиной холод стекла. Бежать некуда.

Он протянул руку, медленно провел пальцем по моей щеке.

— Дрожишь... — прошептал с каким-то странным удовольствием.

Его ладонь скользнула к моей шее, большие пальцы уперлись в горло — не сдавливая, просто ощущая пульс.

Его пальцы сжали моё запястье, прижимая к стене. От его дыхания, тёплого и тяжёлого, по коже побежали мурашки.

— Ты мне понравилась, — прошептал он, губы в сантиметре от моей шеи. — Очень.

Я резко дёрнулась, но он лишь прижал сильнее.

— Отстаньте!

— Я оплачу, — его голос звучал спокойно, будто он предлагал мне чашку кофе, а не... это. — Сколько тебе нужно? Двести тысяч? Пятьсот?

Мне стало дурно.

— Я не... я не продаюсь!

Он рассмеялся — низко, глухо, будто мои слова его позабавили.

— Все продаются, малышка. Просто у каждого своя цена.

Его рука скользнула под мою кофту, ладонь обожгла голую кожу. Я зажмурилась, пытаясь вырваться, но он лишь прижал меня ещё сильнее.

— Ну же, — он дышал мне в губы. — Ты же умная девочка. У тебя долги, да? Сестра больна? Я могу решить все твои проблемы.

Сердце колотилось так, что, казалось, он слышит его.

— Не всё в этом мире продаётся! — я выплюнула слова, глядя ему прямо в глаза.

Его улыбка исчезла.

— Ошибаешься.

Он наклонился, губы почти коснулись моих...

И тут я заплакала.

Тихие, предательские слёзы покатились по щекам. Я не хотела. Не хотела показывать ему слабость. Но тело будто решило за меня.

Он замер.

— Ты... плачешь? — в его голосе впервые прозвучало что-то, кроме холодной уверенности.

Он медленно отстранился. Руки его разжались.

— П-позвольте мне уйти... — мой голос сорвался в шепот, ставший детским и беспомощным. Глаза предательски наполнились слезами, одна предательская капля скатилась по щеке.

Он замер, наблюдая, как дрожит моя нижняя губа. Его пальцы внезапно ослабили хватку.

Я резко вытерла щеку рукавом.

—Нет. Это просто... я...

Он внезапно отошел на шаг, оставив между нами пространство, наполненное тяжелым дыханием и напряжением. Его взгляд скользнул к моим сжатым кулакам, дрожащим коленям, затем снова к лицу.

— Иди. — Неожиданно. Без объяснений. Он повернулся к столу, демонстративно доставая сигарету. — — Пока я не передумал.

Я не поверила ушам. Ноги будто приросли к полу. Это ловушка? Тест?

— Сейчас же.— Его голос грянул как удар хлыста. Я вздрогнула и рванула к двери.

Рука на замке... Поворот... Коридор! Бегу, не оглядываясь, спотыкаюсь о ковер, хватаю свою сумку у гардероба.

Только когда холодный ночной воздух ударил в лицо, а за спиной захлопнулись тяжелые двери "Эдема", я позволила себе вздохнуть.

Не помню, как добралась домой. Огни фонарей, чужие голоса, гудки машин — всё смешалось в голове в единый шум. Ноги подкашивались, а в ушах всё ещё звучал его голос.

Сегодня я была одна. В соседней комнате нашей съемной квартиры ютилась моя младшая сестра Катя, но её не было дома. Она осталась ночевать у подруги.

Ключ дрожал в пальцах, когда я пыталась открыть дверь. "Просто душ. Просто лечь. Просто забыть".

Но судьба, видимо, решила, что сегодня — день, когда всё идёт наперекосяк.

Я толкнула дверь — и нога сразу погрузилась в воду.

Холодную. Липкую. Поднимающуюся по щиколотку.

— Что за...

Свет. Включила.

Квартира была затоплена. Вода стояла везде — на кухне, в коридоре, заливая половики и подтекала под дверь ванной.

— Нет-нет-нет!

Я бросилась к ванной. Кран сорвало. Вода била мощной струёй, хлестала на пол, на стены, заливая всё вокруг. Я рванула вентиль, но он не поддавался — старый, заржавевший.

— Чёрт!

Я схватила тряпку, попыталась обмотать кран, но вода продолжала хлестать. В отчаянии я ударила по нему — больно.

И тут стук в дверь.

— Открывайте! — мужской голос, злой, хриплый. — Вы нас топите!

Сосед снизу. Пенсионер, вечно недовольный.

Я подбежала к двери, но не открыла.

— Я... я исправлю! Сейчас перекрою воду!

— Да вы уже всё залили! Ремонт только сделал!

Я метнулась к общему стояку в коридоре, с трудом перекрыла воду. В квартире воцарилась тишина, если не считать жалобного капанья с потолка.

Я стояла посреди лужи, мокрая, дрожащая, с разорванным от паники сердцем.

Глава 4

— Мы всё возместим! — фальшиво-сладким голосом уверяла соседей хозяйка, размахивая руками. — Да-да, не переживайте, всё будет отремонтировано!

Её змеиный взгляд скользнул в мою сторону, и я буквально почувствовала, как ненависть исходит от неё волнами. Дверь в квартиру была распахнута настежь, и толпа возмущённых жильцов пялилась на меня, как на преступницу.

—А вот она! — внезапно взвизгнула пожилая женщина снизу, тыча в меня костлявым пальцем. — Это она нас затопила! У меня новые обои пошли пузырями!

Я съёжилась под этим взглядом, чувствуя, как жар разливается по щекам.

— Ты вообще понимаешь, что натворила?!

Я стояла посреди залитого коридора, мокрые волосы прилипли к щекам, а ноги подкашивались от усталости. Соседи сверлили меня взглядами — пожилая пара снизу, студент с третьего этажа, мать-одиночка с двумя детьми. Все они теперь ненавидели меня.

— Я не специально... — попыталась объяснить я, но хозяйка перебила:

— Молчать! Ты вообще думала, куда идешь, когда кран ломался? Где твоя голова?!

Один из соседей, мужчина лет сорока, скрестил руки на груди:

— У меня в детской потолок обвалился. Кто это будет чинить?

— Она! — хозяйка ткнула пальцем в меня. — Она и будет платить!

Мое сердце упало. У меня не было денег. Ни на ремонт, ни даже на следующий месяц аренды.

Мы с Катюшей — это всё, что у нас есть.

Наши родители... даже называть их так не хочется. Отец пропивал последние деньги, а мать либо валялась в запое вместе с ним, либо орала на нас, что мы — её ошибка. Я помню, как в десять лет стояла на табуретке у плиты, потому что надо было накормить Катю, а в холодильнике — пусто. Помню, как в четырнадцать прятала её под кроватью, когда отец приходил «в настроении» с друзьями.

Мы сбежали в день моего восемнадцатилетия.

Просто взяли два рюкзака с вещами, документы и ушли. Даже записки не оставили. Они нас не искали.

Я поступила в университет на бюджет — чудом, потому что готовилась к экзаменам между ночными сменами в забегаловке. Катя сейчас в одиннадцатом классе. Умница, между прочим. Мечтает стать врачом.

Общежитие мне не дали — я же «городская». Хотя какой из меня городской? Мы с Катей три месяца жили в хостеле, пока я не нашла эту квартиру.

Деньги? Я работаю официанткой в «Блинчикофф» у вокзала. Зарплата — копейки, чаевые — ещё меньше. В этом месяце задержали выплаты — шеф сказал, «кризис». А теперь этот потоп...

Всю ночь мы с хозяйкой выгребали воду вёдрами. К утру её злость сменилась ледяным презрением.

— Скоро выставят счёт, — бросила она, хлопая дверью. — Готовь деньги.

Я осталась сидеть на мокром ковре, в квартире, пахнущей сыростью и безнадёгой. Неужели я должна платить? Ну сорвало кран — с кем не бывает?!

Дрожащими пальцами потянулась к телефону — надо найти соцслужбу, бесплатного юриста...

Звонок.

— Алисюша, воду уже включили? — голос Кати звенел как ни в чём не бывало.

Я замерла.

— В смысле "включили"?

— Ну вчера вечером не было воды совсем! Я так хотела помыться перед выходом, крутила-крутила кран — ни капли! В итоге у Машки мылась.

Ледяная догадка пронзила меня.

— Кать... ты сильно крутила тот кран?

— Не знаю! А что? Я же тебе писала, но ты не ответила...

Ох, Катя, что же ты наделала!

Катя стояла передо мной, её пальцы впились в мой рукав, глаза — огромные, испуганные.

— Мы теперь на улице?

Я закрыла лицо руками, чувствуя, как мир рушится на куски.

— Не знаю, милая. Не знаю...

Она примчалась сразу же, как только я ей всё рассказала. Бросила уроки, приехала на автобусе — теперь сидела рядом на коробках с нашими вещами, которые мы успели кое-как собрать.

Вода высохла, но запах сырости остался. Как и счёт за ремонт, который хозяйка уже прислала на телефон. Сумма, за которой — пустота.

Катя вдруг вскочила:

— Может, вернёмся к...

— Нет.

Я сказала это резче, чем хотела. Видела, как она вздрогнула.

— Прости, — прошептала я, обнимая её. — Просто... не туда. Никогда.

Она кивнула, прижавшись ко мне. Я гладила её волосы, думая о том, что же делать дальше.

Вариантов не было.

Телефон зазвонил снова, вырывая меня из тяжёлых раздумий. Наташин голос звучал бодро и жизнерадостно — полная противоположность тому, что творилось у меня в душе.

— Алиса, спасибо огромное за лекции! Извини, что не взяла трубку, у меня было выступление! Спасибо, что догадалась оставить конспекты у охранника!

— Ты... ты в порядке? — спросила я осторожно.

— Конечно! — Наташа рассмеялась. — Почему это я должна быть не в порядке?

— Ничего, — я глубоко вдохнула. — Просто... рада, что лекции до тебя дошли.

Я застыла с телефоном в руке, осознавая странность ситуации. Я ведь оставила конспекты в его кабинете. На столе. Рядом с тем самым... ключом.

— Наташ, — голос мой звучал неестественно ровно, — а кто тебе передал мои лекции?

— Охранник Сергей. Сказал, ты оставила на ресепшене.

Глава 5

Я посмотрела в зеркало — и не узнала свое отражение.

— Катя, собирайся в школу.

Голос звучал чужим, плоским. Сестра замерла в дверях, сразу почувствовав подвох.

— А что ты будешь делать?

— Решать наши проблемы.

Я отвернулась, чтобы не видеть ее глаз. Не выдержать этого чистого, ещё детского доверия.

Когда дверь закрылась за Катей, я рванула к шкафу. Руки сами вытаскивали "те самые" вещи — обтягивающее платье, чулки с швом, туфли на каблуках, которые купила на распродаже и ни разу не надела.

"Он должен захотеть тебя. Это единственный шанс."

Вода в душе была ледяной, но я почти не чувствовала холода. Мыльные пузыри щипали глаза — или это были слезы?

Перед зеркалом развернулся уродливый ритуал:

Тушь, подводка, как у тех девушек из его клуба

Помада цвета крови

Духи с запахом греха

Я сжала тюбик с тональным кремом так, что пластик треснул.

"Шлюха".

Губы дрожали. В глазах стоял туман. Я схватила влажную салфетку и яростно стала стирать этот маскарад, пока кожа не загорелась от трения.

— Нет. Не так.

Дрожащими руками собрала волосы в строгий хвост. Надела простую белую футболку и джинсы.. Не продажная тварь. Не жертва.

Чёрные ворота клуба «Эдем» были закрыты, отражая моё бледное лицо как в кривом зеркале. Я потянула массивную ручку — глухой звук. Заперто.

Из-за двери послышался шаркающий шаг.

— Кого надо? — охранник в чёрной форме смотрел на меня пустыми глазами.

Я сглотнула ком в горле:
— Я к... начальнику.

Брови мужика поползли вверх:
— К кому конкретно?

Чёрт. Я даже имени его не знала.

— К вашему главному, — выпалила я, чувствуя, как горит лицо.

Охранник фыркнул, жевательная резинка громко щёлкнула о зубы:
— Начальство только к вечеру. Приходи после восьми.

Дверь захлопнулась перед моим носом.

Идиотка.

Я плюхнулась на лавочку напротив, дрожащими пальцами доставая телефон. Поиск: «администрация клуба "Эдем"»

Выпало:

ООО "Эдем" — юридическое лицо

Гендиректор: Демидов Артём Валерьевич

Адрес офиса: ул. Грузинская, 15

Не клуб. Офис.

Такси. 20 минут. Стеклянная высотка с чёрным логотипом «D».

Лобби. Лифт. 18 этаж.

"Смазливая секретарша" — розовогубый киборг в безупречном блейзере — подняла на меня взгляд:
— Вам кого?

— Демидова.

Ее нарощенные ресницы захлопали, как крылья мотылька:
— Вам назначено?

Я выпрямила спину
— Я думаю, он меня ждёт!

Голос звучал уверенно, хотя внутри всё сжалось в комок. А вдруг это шутка? Вдруг он уже забыл меня? Вокруг столько ухоженных, дорогих женщин — а я...

— Его нет на месте.

Чёрт.

Я закусила губу, чувствуя, как предательское тепло подступает к глазам. Опоздала. Проиграла.

— Когда он будет? — голос дал трещину.

Девушка равнодушно потянулась к монитору
— График расписан на месяц вперёд. Оставьте заявку...

Чёрт! Чёрт!

Отчаяние ударило по ногам, как плеть. Я стояла у подъезда своей съёмной квартиры, сжимая в кулаке ключи, которые уже ничего не решали.

Лифт. Этаж. Дверь...

— Ах ты господи! Да как же так-то! — голос хозяйки резал уши ещё на лестничной площадке.

Моя дверь была распахнута настежь. Она снова вошла без спроса. Демонстративно ругаясь, чтобы все слышали.

— Ну-ка посмотрите! — женщина в стёганом халате размахивала руками, как дирижёр апокалипсиса. — Весь паркет пузырями! Ламинат — в мусорку!

Я молча прошла мимо неё, сбрасывая кроссовки. Вода ушла, но квартира пахла катастрофой — затхлостью, грибком и безнадёгой.

— Я ж вам говорила — ремонт за ваш счёт! — хозяйка тыкала пальцем в мой потрёпанный диван. — Сколько стоит нормальный пол, вы хоть представляете?!

Представляла.

— Вы вообще слушаете?! — хозяйка встала рядом, пахнущая дешёвым одеколоном и злостью. — Завтра приедет оценщик! А потом — в суд!

Я медленно повернулась к ней.

— Дайте мне три дня.

— Какие ещё три дня?!

— Я найду деньги.

Хозяйка фыркнула, скрестила руки.

— Откуда у тебя такие деньги, а? — её глазки сузились. — Подпишешь, и я подожду недельку, — прошептала она, протягивая мне лист бумаги.

Я машинально приняла бумагу. Дрожащие пальцы развернули лист.

"Я, нижеподписавшаяся, обязуюсь выплатить..."

Сумма была вписана от руки — в три раза больше реального ущерба.

— Это... это же грабеж, — вырвалось у меня.

Хозяйка вдруг засмеялась — высоким, истеричным смехом, который заставил меня инстинктивно отступить к стене.

— Грабеж? — она резко перешла на шепот. — Ты даже не представляешь, что такое настоящий грабеж...

Ее пальцы вдруг вцепились мне в рукав.

— Подпиши. Сейчас же.

— Я не буду ничего подписывать!

Мой крик прозвучал резко, как хлопок двери. Я вырвалась из квартиры, оставив за спиной вопящую хозяйку.

— Через суд! Всё будет через суд! До последней копейки!

Ее голос преследовал меня по лестничной клетке, смешиваясь с гулким эхом моих шагов.

Школа.

Я примчалась туда, едва переводя дыхание.

Я повела Катюшу в ближайшую гостиницу — скромную, но чистую. Две тысячи за ночь. Последние деньги.

— Ты останешься здесь, — сказала я, вручая ей ключ-карту. — Никуда не выходи. Ни с кем не разговаривай. Я скоро буду.

— А ты?

— Я разберусь.

"Эдем" снова встретил меня неоновым светом.

На этот раз клуб был открыт. Музыка глухо билась в стенах, смешиваясь с шепотом и смехом. Охранник на входе — уже знакомый — хмыкнул.

Я устремилась снова к той двери, недолго думая распахнула её.