Победа, стоящая её

Глава 1

Телефон зазвонил, когда я только сняла пальто и собиралась приготовить себе чай. Увидев знакомое имя на экране, почувствовала, как по спине пробежала ледяная дрожь.

Мой гинеколог.

Я только сегодня была у неё на осмотре. Обычно они просто отправляют результаты анализов на почту или звонят через пару дней, но чтобы так срочно…

— Лиза Ивановна? — её голос был немного натянутым, казалось, что она старается говорить спокойно, но это только усиливало моё беспокойство. — Пожалуйста, приезжайте в клинику как можно скорее. Нам нужно обсудить ваши результаты.

“Обсудить результаты? Почему по телефону нельзя?”

В голове начали мелькать самые страшные мысли.

“Что-то серьёзное? Болезнь? Что-то, что нельзя откладывать на потом?”

В груди сжалось, как будто сердце сдавили железным обручем. Тонкая нить паники начала постепенно оплетать сознание.

— Да, сейчас выезжаю.

Набросила пальто, схватила ключи от машины и, едва успев надеть кроссовки, вылетела на улицу.

"Скорее в клинику", — повторяла про себя, пытаясь усмирить дрожь в руках.

Мой седан стоял у подъезда, и как только завела двигатель, мысли окончательно захлестнули меня.

"А вдруг... вдруг что-то серьёзное? Почему она не сказала больше? Что если..."

Не успев толком осознать, уже мчалась по окружной дороге — единственному пути, где не было светофоров и шансов встать в пробку.

Город в это время был относительно спокойным, и я знала, что смогу добраться до клиники быстрее, если буду держаться этой трассы. В такие моменты любые минуты казались бесконечными.

Но через несколько километров дорога неожиданно сузилась. Впереди замаячили проблесковые маячки.

“Только не это…”

Ударила по тормозам и, стиснув зубы, попыталась рассмотреть, что происходит впереди.

Полицейские машины, затор.

Я подъехала ближе и, как оказалось, в сотне метров была авария. Один автомобиль стоял поперёк дороги, фары сломаны, капот смят.

Человек в форме жестами указал мне остановиться.

Нервно вжавшись в кресло, послушно вывернула руль и припарковалась на обочине. Сердце колотилось так, что было слышно, как кровь стучит в висках. Один из полицейских подошёл к машине и постучал по стеклу.

— Добрый день. — Его голос был хриплым, но без намёка на агрессию. — Мы задержали движение из-за аварии. Вы видели момент столкновения?

— Нет, я подъехала уже после... — голос у меня дрожал, мысли были заняты клиникой и звонком врача.

Сотрудник внимательно посмотрел на меня, будто что-то искал в моём лице. Затем сделал жест в сторону патруля впереди.

— Прошу выйти из машины. Нам нужно задать вам несколько вопросов.

Я не могла поверить в происходящее.

“Неужели они всерьёз хотят задержать меня здесь, когда я спешу в клинику?”

Но спорить было бесполезно. Открыла дверь и вышла, чувствуя, как холодный воздух резко обдал лицо. Полицейский повел меня в сторону от моей машины.

— Можете припомнить, что именно вы видели, подъезжая? Видели ли пострадавших? — задавал вопросы, но я едва ли слышала его, слишком сосредоточившись на том, как время утекало сквозь пальцы. Я не могла медлить, но от этой ситуации никуда не деться.

После недолгого диалога, который казался бесконечным, сотрудник вдруг изменил тон.

— Прошу вас сесть в нашу машину. Вам нужно проехать с нами как свидетель.

— Свидетель чего? — растерянно спросила. — Я ведь не видела ничего.

— Это стандартная процедура. Просто нужно прояснить некоторые моменты.

Ситуация становилась всё более странной. Ничего не объяснив толком, он повел меня к патрульной машине. Послушно села на заднее сиденье, ощущая, как паника накрывает всё сильнее.

“Что это за «процедура», и почему меня так задерживают?”

Я всё ещё была погружена в свои мысли, когда неожиданно обернулась и увидела нечто странное.

Мужчина в форме, которого я до этого не замечала — сел в мою машину и завёл её. Моё сердце на мгновение застыло. Видела, как он уверенно выруливает на дорогу, и тут же задавила в себе волну протеста.

“Разве он имеет право это делать? Почему он увозит мою машину?”

Я вдруг почувствовала неладное, как будто что-то совсем не сходится.

— Подождите, — я быстро наклонилась вперёд, пытаясь привлечь внимание мужчины за рулём патрульной машины. — Почему ваш коллега поехал на моем автомобиле? Разве он может так поступать?

Вместо ответа, второй, что сидел на пассажирском сиденье, повернулся ко мне и резко протянул руку. Я не успела даже осознать, что происходит, как он приложил к моему лицу какую-то ткань.

Секунда — и в нос ударил резкий, химический запах. Мгновенно в голове запульсировала паника.

Попыталась инстинктивно отстраниться, дёрнулась в сторону, но меня словно парализовало. Руки перестали слушаться, будто они были не мои. Резко открыла рот, чтобы закричать, но воздух уже не доходил до лёгких. Глаза затуманились, и в ушах начал нарастать гул.

Глава 2

Очнулась медленно, будто пробираясь сквозь густой туман, окутывающий сознание. Первые мгновения не понимала, где нахожусь. Тело казалось чужим, а каждое движение отдавалось тупой болью. Голова кружилась, и мои мысли плутали в хаосе.

Сначала просто лежала, прислушиваясь к своим ощущениям, не в силах открыть глаза.

“Что произошло?”

Последнее, что помнила, — это полицейская машина, резкая вонь и чувство, будто кто-то вырвал меня из реальности.

“Что они сделали со мной?”

Моя голова гудела, как будто в ней всё ещё плыл этот отвратительный запах. Я попыталась пошевелиться, но тело казалось ватным.

"Где я?" — это был единственный вопрос, который роился в сознании.

Постаралась вспомнить, но мысли путались, а воспоминания были расплывчатыми и туманными. Единственное, что осознала, — страх. Сковывающий, парализующий страх от того, что я не знаю, где нахожусь и как сюда попала.

Вдруг в тишине услышала чей-то голос. Женский, слегка хриплый, как будто она говорила вполголоса, но не из-за усталости, а скорее из-за привычки быть осторожной.

— Ещё одна пришла в себя, — сказала с едва уловимой интонацией, в которой слышался странный оттенок безразличия.

Эти слова заставили меня напрячься, словно что-то острое пронзило рассудок. Я открыла глаза, моргая несколько раз, чтобы избавиться от пелены, которая застилала взор.

В первый момент всё казалось размытым и неясным — комната плавала, стены и потолок сливались в одно.

Сердце колотилось. Заставила себя сосредоточиться и огляделась, пытаясь понять, где нахожусь. Я лежала на металлической кровати с тонким, жёстким матрасом, и холод железных прутьев неприятно ощущался даже сквозь одежду.

Помещение было небольшим и тускло освещённым. Вокруг меня находились ещё несколько таких же коек.

Сначала не могла понять, что это за место, всё казалось слишком нереальным. С трудом сфокусировала взгляд и осмотрелась.

Краем глаза заметила движение. Несколько силуэтов. Девушки. Они медленно приходили в себя.

В эту минуту не была уверена, что мое зрение не играет со мной злую шутку, но постепенно всё стало чётче.

Я насчитала троих.

Одна из них сидела на краю своей кушетки, ссутулившись, как будто собиралась подняться, но силы ещё не вернулись. Другая лежала, свернувшись калачиком, словно в каком-то кошмаре, из которого не может проснуться. Третья, та, что говорила, выглядела чуть более собранной — её взгляд был усталым, но осознанным, как будто она понимала, что происходит.

Я снова посмотрела вокруг, и по моему телу пробежала волна ужаса. Место было холодным, отчуждённым, и мне казалось, что здесь не должно быть ничего живого. Меня охватила дрожь.

Не могла оставаться на месте.

Моё сердце колотилось так сильно, будто вот-вот вырвется из груди. Я чувствовала слабость в ногах, но отчаянно пыталась встать с металлической кровати.

Мир вокруг всё ещё немного плыл, но я, цепляясь за эту реальность, заставила себя подняться. Каждое движение выглядело неуклюжим, как будто моё тело не совсем принадлежало мне.

Сделала несколько шатких шагов, приближаясь к той девушке, которая только что говорила. Её лицо было странно спокойным, хотя в глазах читалось что-то большее — как если бы она давно смирилась с ужасом.

Остановилась перед ней, пытаясь сдержать волнение в голосе.

— Где... где мы? — слова вырвались тихо, как будто я боялась услышать ответ.

Она подняла на меня взгляд, немного потемневший от усталости и, возможно, страха, который уже давно не показывала. Её лицо не выражало ничего лишнего — никакой надежды, только усталость.

— Нас похитили, — начала она спокойно, словно это было чем-то привычным. — Сейчас мы на территории закрытой колонии "Золотой пик", — добавила, как будто это название должно было что-то объяснить.

«Закрытая колония?» — мысль пронзила меня, но я не успела её обдумать.

Всё виделось нереальным, как во сне. То, что сказала девушка, казалось абсурдным, я не могла до конца поверить в это.

— Колония? — переспросила, чувствуя, как моё сознание начинает бунтовать против услышанного. — Но… почему мы здесь? Что… что происходит? — Я едва находила слова, так нелепым казалось всё происходящее.

Девушка посмотрела на меня чуть дольше, чем было нужно, прежде чем ответить. Её губы дрогнули, и в глазах мелькнуло что-то вроде сочувствия, но не того, что приносит утешение, а скорее того, что идёт от человека, уже прошедшего через нечто подобное.

— Здесь проходят бои среди заключённых, — сказала она так же ровно, как и до этого. — Это место для развлечений... для тех, кто платит. А мы...

Я едва успела задать вопрос, который висел в воздухе, всё ещё пытаясь удержаться за здравый смысл.

— А мы что здесь делаем? — голос предательски дрожал, хотя старалась казаться сильной.

Девушка выпрямилась и наконец произнесла, словно это было самым обычным делом:

— А мы и есть “призы”.

Глава 3

Когда мои мысли стали яснее, и я начала осознавать весь ужас ситуации. Девушка, которая заговорила со мной, уже улеглась на свою кровать, молча наблюдая за тем, что происходило вокруг.

А вокруг происходил настоящий кошмар.

Всё больше девушек приходило в себя. Насчитала десять, включая меня.

Все они, как и я, постепенно понимали, где оказались и почему. Этот момент — мгновение осознания — был худшим. Он словно электричеством разряжал комнату, поднимая волну паники, которая захлёстывала одну за другой.

Молодая девушка, сидевшая неподалёку, с диким взглядом вскочила с кровати и побежала к двери, стуча по ней кулаками, изо всех сил пытаясь выбить её. Она вопила, слёзы текли по её щекам, руки дрожали. Каждый удар по металлу был пропитан отчаянием, словно она думала, что крик может каким-то образом изменить реальность.

Но дверь не поддалась. Никто не пришёл.

Другая девушка, напротив, сидела молча, будто парализованная страхом. Её глаза были пустыми, застывшими, взгляд словно пронзал одну и ту же точку на стене. Она не издавала ни звука, но её тишина была такой же оглушительной, как крики. Казалось, она просто отключилась от происходящего, как будто таким образом пыталась защитить себя.

Третья девушка, с длинными рыжими волосами, дрожащая всем телом, ходила из угла в угол, нервно теребя свои руки и приговаривая что-то невнятное, словно пытаясь убедить себя, что это всё просто кошмар. Она то заливалась слезами, то замолкала, но через минуту вновь впадала в ужас, выкрикивая бессвязные фразы о побеге и том, что это невозможно.

Одна, на вид совсем юная, будто бы полностью ушла в себя. Она сидела на полу, обняв свои колени и покачиваясь из стороны в сторону. Её губы шептали что-то неслышное, а глаза были закрыты, как будто она пыталась сбежать в свой внутренний мир, где этого всего не существует.

Комната наполнялась хаосом. Паника разливалась волнами, захватывая тех, кто ещё пытался бороться с реальностью. Воздух был пропитан страхом, тяжелым и липким, как вязкий туман, который невозможно было развеять.

Я тоже чувствовала, как меня накрывает отчаяние. Сердце бешено колотилось, руки дрожали, и каждую секунду была на грани того, чтобы поддаться всеобщему ужасу. Внутри меня кричал тот же страх, что охватил других, но точно знала: если позволю себе сорваться, как эти девушки, я не смогу остановиться.

Стояла, стараясь держаться на ногах, хотя ноги подкашивались.

“Вдох. Выдох.”

Я повторяла это себе снова и снова, как мантру. Внутри всё сжималось от паники, но я всеми силами пыталась удержаться на краю.

“Если впаду в истерику, если сдамся... что тогда?”

— Спокойно, — шептала самой себе, стиснув кулаки до боли в пальцах. — Дыши. Не позволяй страху взять верх.

Мой взгляд снова скользнул по комнате. Бледные лица, слёзы, крики. Мы были, как загнанные животные в клетке, и это ощущение безысходности начинало давить со всех сторон.

Меня пугало осознание, что не было никакого выхода, и никто не придёт на помощь.

Внезапно дверь с громким скрипом распахнулась, и в помещение вошёл мужчина. Все замерли.

Я инстинктивно сжалась, почувствовав, как сердце ухнуло вниз.

Он был неприятной наружности — седые волосы стильно подстрижены, борода аккуратная, но в этом всем было что-то зловещее, как будто за ухоженной внешностью скрывалась настоящая жестокость. Его зелёные глаза были холодными, почти безжизненными, и это контрастировало с его язвительной улыбкой.

— Проснулись, спящие красавицы, — он говорил с издёвкой, разглядывая нас, как скот перед забоем. Его голос был низким и протяжным, словно скребущим по душе. — Вставайте, будем готовить вас к встрече с бойцами, — добавил он и разразился жутким, громким смехом, от которого волосы на затылке встали дыбом.

Я вздрогнула, ощущая, как по спине пробежал холодный пот.

«Бойцы?» — неужели это его больная шутка?

Девушки вокруг застыли в ужасе, никто не решался даже двинуться. Паника начала снова подниматься у меня внутри, но я, скрипя зубами, пыталась удержаться.

— Куда? — вдруг спросила одна из девушек, та, что до этого сидела молча, уставившись в одну точку. В её голосе была смесь отчаяния и злости, словно она решилась сделать хотя бы что-то, чтобы противостоять этой жуткой ситуации.

Мужчина повернулся к ней, его усмешка стала ещё шире.

— На встречу с тем, кого ты будешь радовать всю следующую неделю, — ответил он, без тени сочувствия в голосе.

— О чём вы? — её голос задрожал, но она всё равно пыталась продолжать, хотя в глазах ясно читался страх.

Тот пристально посмотрел на неё. Его взгляд неспешно скользил по зареванному лицу, словно смаковал момент.

— Ты станешь “призом” для победителя, кукла, — усмехнулся он, теперь обращаясь к нам всем. — И если хотите жить, лучше внимательно слушать всё, что сейчас услышите и выполнять любые приказы.

Его голос был резким и холодным, каждая фраза звучала, как приговор.

Мне казалось, что я задыхаюсь, словно воздух в комнате стал вдруг густым и тяжёлым. Не могла поверить.

Глава 4

Мы словно во сне шли по коридору. Вокруг всё плыло, голова была тяжёлой от страха и шока. Нас вывели в какую-то комнату — с первого взгляда она напоминала гримёрную. По стенам висели зеркала с тусклыми лампочками, столики были завалены косметикой. От обилия ярких, неуместных здесь цветов, веяло абсурдом, будто всё происходящее — какой-то нелепый театр.

Когда я вошла, мои губы дрогнули в слабой усмешке.

“Привести себя в порядок? Учитывая, что мы все только что пережили, и что ждало впереди, как это вообще может быть важно?”

Никто из нас сейчас не думал о том, как выглядит. Волосы растрёпаны, лица бледные от страха — всё это казалось такой мелочью на фоне того, что нас ждёт.

Одна из девушек, дрожа, осмелилась возразить:

— Какой в этом смысл? — её голос был полон боли и отчаяния. — Мы не...

Она не успела договорить. Женщина, которую я сразу заметила при входе, резко подошла к ней. Высокая, с холодным взглядом. К ней тот верзила обращался по имени Адель. Её движение было таким быстрым, что я не сразу поняла, что происходит.

Адель схватила девушку за волосы и рывком подтолкнула к зеркалу. Я вздрогнула, видя, как та зашипела от боли, но не могла сопротивляться. Женщина прижала её лицо почти вплотную к столу, удерживая голову с силой.

— Или ты сама себя малюешь, — прошипела она сквозь зубы, — или я сейчас расквашу твой прекрасный носик об угол этого столика. Тогда уж точно станешь красоткой.

Злобный голос был низким и холодным, в нём не было ни капли сочувствия. Девушка замерла, её глаза расширились от ужаса, и, казалось, что она на грани паники, но не смела больше возражать.

Адель бросила её, оттолкнув к зеркалу, и отошла, словно ничего не произошло.

Я сжалась, чувствуя, как напряжение в комнате стало ещё более густым. Никто больше не пытался говорить.

Мы были сломлены, запуганы до дрожи.

Огляделась.

Остальные девушки, одна за другой, в спешке занимали места у свободных зеркал. Они начинали торопливо мазать на себя косметику, дрожащими руками прикасаясь к теням и помаде. Было ясно, что никто не знал, что делать, но все боялись не подчиниться.

Я не стала медлить. Прошла к свободному месту и села перед зеркалом. На столе лежала косметичка, с явно использованной палеткой, поломанной пудрой, помадой с замятой поверхностью — всё говорило о том, что это было уже не раз использовано. Но сейчас это казалось таким незначительным, на фоне страха и осознания того, что нас ждёт.

Взяла помаду и нанесла её на губы, машинально, почти не думая. Моё отражение было чужим. Бледное лицо, застывший взгляд.

Я не узнавала себя — ни внешне, ни внутренне.

Когда Адель ушла в сторону, напряжение не покидало комнату. Мы все продолжали сидеть перед зеркалами, стараясь не смотреть друг на друга. Казалось, что мир сжался до этих лампочек и теней, потому как выхода нет…

Вдруг дверь снова открылась, и двое мужчин закатили портативную вешалку, на которой висели одинаковые платья. Чёрные, короткие, безвкусные и явно неподходящие для того, что должно было случиться. Эти наряды ещё больше усилили ощущение нереальности происходящего.

Женщина шагнула вперёд, её голос прорезал воздух, как нож:

— Переодевайтесь!

Мы переглянулись, не понимая до конца, как реагировать. Взгляды были полны страха, паники, но никто не смел возразить. Сказать хоть слово против Адель было опасно. После того, как она унизила ту девушку у зеркала, все понимали, что она не станет церемониться с нами.

Одна за другой мы подходили к вешалке, выбирая по одному платью. Я чувствовала, как каждая моя клетка сопротивляется этому — но это сопротивление было бесполезным. Оно не могло ничего изменить.

Все мои мысли вращались вокруг того — как выбраться отсюда, как выжить.

Начали переодеваться прямо здесь. Неловко, молча, каждая снимала свою одежду, которая ещё совсем недавно казалась таким личным убежищем, а теперь стала лишь ненужной преградой. Кто-то неуверенно бросил взгляд на соседку, пытаясь помочь застегнуть молнию на спине.

Я тоже помогала — девчонки молча протягивали друг другу руки, чтобы застегнуть платье, как будто это был наш последний акт человеческой солидарности, несмотря на весь этот ужас. Застёгивая молнию другой девушки, я почувствовала её дрожь, и моё сердце ёкнуло.

Мы все были в одной лодке, и всё, что нам оставалось, — это держаться вместе, как могли.

Адель вышла в центр комнаты, её холодные серые глаза сверлили нас, как будто мы были всего лишь куклами, которыми она могла управлять. Скрестила руки на груди, с презрением оглядывая каждую из нас, и вдруг её губы изогнулись в мерзкой усмешке.

— Ну что, красотки, — начала она с издёвкой. — Готовы ублажать?

Её голос был как удар по нервам. Я ощутила, как внутри меня что-то обрушилось. Она продолжала говорить, и с каждым её словом, мой страх становился всё острее.

— Сейчас за вашу “прелесть” будут сражаться мужики. Ну не мечта, а? — её смех был холодным, как ледяной ветер. Он разрезал тишину, заполняя комнату отвратительным звуком.

Глава 5

То ли дверь была слишком толстой, то ли я до этого момента просто ничего вокруг не слышала, полностью поглощённая своим страхом, но теперь звуки начали прорываться ко мне сквозь глухой вакуум. Это были ужасающие звуки — рёв толпы, будто на стадионе, и грубый, громкий голос ведущего, который по очереди представлял бойцов. Он говорил с таким воодушевлением, будто это был просто какой-то развлекательный поединок, а не драка за человеческие жизни.

Мои уши заполнили эти звуки, и я поняла, что это — наш кошмар, тот самый ад, о котором говорила Адель. Там, за этими дверями, шла подготовка к бою, и всё это происходило ради того, чтобы выбрать, кому достанется каждая из нас.

Я почувствовала, как моё тело ослабело, колени дрожали. Страх стал ощутимым, как холодный поток, заполняющий мои лёгкие. Мы не знали, что нас ждёт, но этот шум, и каждый крик снаружи, заставлял моё сердце биться всё быстрее и быстрее.

Охранники выстроились у дверей. Мы смотрели на них, а они — на нас, как на скот, на товар, который нужно передать. Мой взгляд встретился с одним из них — грубые черты лица, каменное выражение, словно ему было всё равно на наши страхи.

Мы шли по узкому коридору, словно стадо, ведомое на бойню. Впереди слышался нарастающий рёв толпы. Этот звук усиливался с каждым шагом, словно монстр, готовый нас поглотить.

Я уже не могла контролировать дрожь в руках и ногах. Каждый мускул был натянут, как струна.

Когда вышли в спортивный зал, шум стал оглушающим. Мужской рев, грубый и пошлый, накрывал нас волной. Заключённые в зале будто взбесились — каждый норовил протянуть руку и полапать любую. Грязные пальцы касались наших плеч, рук, спины. Я сжалась от отвращения, пытаясь отстраниться, но это было невозможно. Нас вели, словно на показ, без права защиты и достоинства.

Мы выстроились в ряд на ринге. Свет ударил в глаза, ослепляя, а шум не стихал ни на секунду. Толпа бурлила, орала, свистела, как будто мы были не людьми, а забавой для этих зверей. Моё сердце бешено колотилось, и я уже не могла дышать нормально — воздух казался слишком тяжёлым.

Вдруг голос ведущего прорезал этот хаос. Он говорил в микрофон, его слова эхом разносились, и каждый акцент только усиливал мерзость происходящего:

— Вот и наши красавицы, — прогремел он, расплываясь в самодовольной ухмылке. — То, ради чего вы будете бороться три дня.

Толпа взревела ещё громче, и мне показалось, что я теряю связь с реальностью. Всё это было настолько неправдоподобным, что мозг отказывался воспринимать происходящее всерьёз.

Ведущий продолжил, усмехнувшись ещё шире:

— А теперь, в порядке очереди сражения, я подойду к каждому из бойцов, и он выберет себе девочку. Чур не повторяться. Девственность одна.

На этих словах он громко заржал, и зал поддержал его смех оглушающим гулом.

Мне стало дурно. Я с трудом удерживалась на ногах, чувствуя, как земля уходит из-под ног.

Этих мужчин, что находились здесь, даже не интересовало, что мы — живые люди. Они хотели одного — завладеть нами, как трофеем.

Я встретилась взглядом с одной из девушек рядом, и в её глазах был тот же страх, что и в моих.

Мы не знали, что делать. Стоять здесь, как на аукционе, и ждать, пока нас выберут, было невыносимо.

Я застыла, словно в каком-то затяжном кошмаре, наблюдая за происходящим, будто через экран. Всё вокруг казалось нереальным — яркий свет, рёв толпы, и эти мужчины, выходящие один за другим на ринг.

Они были огромными, как горы, с татуировками, покрывающими их тела от шеи до кончиков пальцев. Один из них был наголо брит, с угрожающим взглядом хищника, другой — коротко стриженный, с густой бородой, которая делала его лицо ещё более свирепым. Каждый шаг этих буйволов был как удар молота по земле.

Ведущий, веселясь, подходил к каждому из них с микрофоном, оглядывая нас, словно товар на рынке. Он улыбался с мерзким самодовольством, когда очередной мужчина кивал, показывая пальцем на одну из нас.

Всё происходило настолько быстро, что я едва могла осознать.

Толпа ревела ещё сильнее, когда боец выбирал свою "награду", и в этот момент мне казалось, что я задыхаюсь.

Каждый раз, когда их пальцы тянулись в нашу сторону, я внутренне замирала, словно весь мир вокруг замедлялся, а я стояла на грани между жизнью и смертью. Мой взгляд был прикован к их рукам, к тому, как они, не задумываясь, выбирали одну из нас. И каждый раз это была не я.

Видела, как страх и ужас охватывают тех девушек, которых выбирали. Их лица бледнели, глаза наполнялись паникой.

Мне было жалко их — каждой из них придется пройти через это унижение, через этот кошмар. Но внутри я, как бы это ужасно ни звучало, была рада, что пока это не моя очередь. Пока ещё меня не выбрали.

Сейчас каждый был сам за себя. Страх за других стал слабеть перед моим собственным.

Я молилась.

“Пусть они не выберут меня. Пусть это не произойдёт со мной. Лишь бы меня никто не выбрал. Лишь бы остаться незамеченной, чем пережить такую участь.”

Я знала, что это была трусость, но внутри меня кричал инстинкт самосохранения. Пусть лучше останусь неугодной, пусть меня убьют, но не так. Не стать призом, не стать чьей-то игрушкой.

Глава 6

Мой мозг тут же начал рисовать самые жуткие картины того, что он сделает со мной. Этот огромный, безжалостный человек был настоящим монстром. Я видела, как его рот снова изогнулся в мерзкой усмешке, а глаза полыхнули каким-то диким удовольствием. Он медленно провёл рукой по своим губам, показывая непристойный жест, явно давая понять, что меня ждёт, если он победит.

Моё сердце едва не выпрыгивало из груди, и я не могла даже дышать. В голове мелькала только одна мысль:

“Этот головорез не проиграет. Его вид, его уверенность, его свирепость не оставляли мне ни малейшего шанса на спасение. Он был настолько огромным и сильным, что я не могла представить, что кто-то сможет его одолеть.”

Чувствовала, как земля уходит из-под ног. Ужас полностью овладел мной. Я замерла, цепенея от страха, понимая, что, если этот уголовник одержит победу, моя жизнь превратится в кошмар. С каждым его движением я всё больше убеждалась, что он умеет только побеждать.

Стояла, словно парализованная, не в силах двинуться или отвести взгляд от этого чудовища, которое только что выбрало меня своей жертвой. Мой разум отказывался принимать происходящее, а сердце стучало так, что казалось, оно вот-вот остановится. Смотрела невидящими глазами, почти не ощущая окружающий мир.

Вдруг ощутила толчок в бок. Меня резко оттеснили, выпихивая с ринга.

Девушки вокруг тоже начали двигаться, словно стадо, покорно спускаясь вниз. Я не понимала, что происходит, мои ноги двигались автоматически, без участия сознания. Шум, крики толпы сливались в один невыносимый гул. Меня толкали, смещая к выходу, и я едва удерживалась вертикально.

Когда спустились, нас усадили в передний ряд. Посмотрела вокруг, осознавая, что мы снова оказались на виду, но теперь ещё ближе к происходящему на ринге. Я только тогда поняла, что нас заставят не просто быть трофеями — мы должны будем наблюдать за этими боями.

Всё внутри меня сжалось от ужаса.

“Почему мы здесь?”

Я почти надеялась, что нас снова заведут в ту комнату, запрут, оставят в тишине. Но вместо этого нас посадили на первую линию зрителей, лицом к лицу с жестокостью, которую я не могла себе даже представить.

Начался первый бой.

Я сидела неподвижно, ощущая, как земля уходит из-под ног, а мои мысли застыли в одном длинном, бесконечном крике.

Двое мужчин вышли на ринг, и как только ведущий дал знак, они ринулись друг на друга с такой яростью, что у меня перехватило дыхание. Я видела удары, кровь, слышала хруст костей, как один из них рванулся вперёд и врезал другому по лицу с такой силой, что второй отлетел в сторону, но тут же поднялся, будто ничего не произошло.

Это была не просто драка — это было настоящее уничтожение. Они били друг друга так, словно жизни не имели никакого значения, словно их единственной целью было разорвать, сломать друг друга до конца.

Брызги крови летели на ринг, удары эхом раздавались в моих ушах, и я ощущала, как шок сковывает всё моё тело.

Я впервые видела что-то настолько жестокое. Раньше думала, что бойцы, которых показывают по телевизору, сильные и смелые, но это было нечто иное. Это была ярость, желание убить.

Сидела и не могла отвести глаз, хотя внутри меня всё кричало:

"Закрой глаза! Не смотри на это!"

Но я смотрела. И каждый удар, каждая капля крови на ринге разрушали что-то внутри меня.

Вдруг поняла, что и меня может ожидать что-то подобное, если тот зверь, который выбрал, одержит победу.

Первый бой закончился, но я едва могла осознать это. Всё происходило, как в замедленной съёмке, словно мой мозг отказался воспринимать реальность. Победитель поднял руки, рев толпы оглушал, но это казалось каким-то чужим, далёким.

Мои глаза выискивали ту девушку, которую он выбрал ещё до начала боя.

Блондинка сидела рядом со мной, скованная страхом, её лицо побелело, как мел. Я видела, как её руки мелко дрожат, как пытается отвести взгляд, но не может. В испуганных глазах читались отвращение и полное отчаяние, словно готовилась к самому худшему, но не знала, как это вынести.

Мне было больно смотреть, но я не могла оторвать взгляд. Ведь её ужас мог стать и моим.

Боец шагнул с ринга, потный, с окровавленными руками, грудь его тяжело вздымалась. Каждый его шаг был как удар по земле, приближающий её к невыносимому финалу. Когда он подошёл к девушке, я почувствовала, как внутри меня всё замерло. Он не церемонился — его глаза метались по залу, он даже не скрывал своей жажды обладать ею. Она была для него просто вещью, трофеем, ничем больше.

Девушка вскочила, когда он схватил за локоть. Её тонкое тело выглядело хрупким в его мощной хватке, и я видела, как она задохнулась от боли. Он поднял блондинку на ноги так резко, что её колени подогнулись, но она не успела упасть — уголовник впечатал в себя, словно требовал подчинения. Его губы растянулись в хищной улыбке, а она попыталась отстраниться, но не смогла — массивная рука сжала так, что девушка лишь еле заметно вскрикнула.

Я смотрела на это и не могла поверить, что такое происходит на самом деле. В этот момент поняла, насколько беспомощны мы все здесь. Мы были игрушками в их руках, и каждый наш шаг, каждое действие или слово могли привести к чему-то ещё более ужасному.

Глава 7

Ведущий объявлял участников, и когда я услышала прозвище "Зверь", меня словно обожгло.

Ну конечно, “Зверь” — если бы это была другая ситуация, я бы, наверное, невольно усмехнулась. Так точно это прозвище передавало его сущность.

Но радоваться было нечему. Этот монстр собирался сражаться, и если победит — я стану его "наградой". Мысли метались, я не могла сосредоточиться. Всё происходящее казалось настолько невероятным, что хотелось вырваться из этого кошмара хоть на мгновение.

Мой разум, отчаянно пытаясь сбежать от реальности, начал тянуть меня в воспоминания. Видела родителей, нашу уютную кухню, брат с сестрой спорят, кто будет мыть посуду после ужина. Всё было таким простым, таким спокойным. Смех, разговоры, теплые семейные вечера. Казалось, что если закрыть глаза, можно снова почувствовать аромат маминого чая с мятой и услышать, как папа ворчит по поводу новостей о политике.

Погрузилась в это воспоминание так глубоко, что на минуту полностью оторвалась от того ужаса, что происходил вокруг.

“Только бы не думать о Звере, только бы забыться…”

Но вдруг что-то изменилось. Какой-то посторонний звук разорвал общий гул зала, и всё моментально затихло. Я сразу вернулась в реальность, оглядываясь в поисках источника.

И тут мужской голос, хрипловатый, резкий, прорезал тишину:

— Я хочу участвовать в этом бою против Зверя.

Мои мысли замерли, как и все вокруг. Ведущий, казавшийся непоколебимым хозяином этого шоу, выглядел ошарашенным. Он замер с микрофоном в руках, озадаченно крутясь из стороны в сторону, пытаясь понять, откуда идет этот голос.

Зал затих, словно весь этот ревущий ад вдруг остановился в ожидании чего-то неожиданного. Никто не понимал, кто этот дерзкий, кто осмелился бросить вызов Зверю.

Моё сердце забилось быстрее. Я не могла видеть говорящего, но в этой речи было что-то... странное. Это не было просто желание сразиться. А было что-то большее — сила, не подкрепленная бравадой, как у других бойцов. И в этом тоне почувствовала надежду, тонкую, но значимую, которая прокралась ко мне, несмотря на всю жуть ситуации.

Мужчина появился в зале, но оставался скрытым в темноте.

Я напрягала глаза, пытаясь разглядеть его, но все, что видела — это силуэт, тень, которая двигалась уверенно и спокойно. Многие встали со своих мест, вытягивая шеи, чтобы получше рассмотреть незнакомца, но свет был направлен на ринг, оставляя таинственного человека в полумраке.

Ведущий выглядел раздраженным, когда снова взял микрофон:

— Участники уже определены! Зверь готов сражаться с Психом!

Но голос мужчины, глубокий и непреклонный, вновь прозвучал:

— В случае победы Зверя, я предложу тройной выигрыш.

Зал замер. Шум, рев толпы — всё стихло, как будто эта ставка озадачила даже самых кровожадных. Я видела, как Зверь, стоящий на ринге, повернулся в сторону темного силуэта. Глаза его сверкнули, и мне показалось, что он заулыбался — жутко, хищно. Он явно заинтересовался предложением.

Тройной выигрыш — это, безусловно, стоило внимания.

Внезапно, без предупреждения, он метнулся вперед. Одним резким движением ударил своего противника — Психа — в затылок, пока тот не ожидал нападения. Тот захрипел, пытаясь удержать равновесие, но тут же рухнул на колени. Удар был настолько мощным и подлым, что никто в зале не успел осознать, что произошло.

Этот страшный уголовник взревел и, вскочив на ринг, начал бить себя кулаками по груди, как разъярённый орангутанг. Он рычал, показывая свою жестокость, обращаясь к толпе. Его мышцы напрягались, и в его глазах светился дикий огонь, как будто эта победа была для него всего лишь разминкой перед чем-то более значимым.

Зал взорвался ревом, оглушающим, раздирающим барабанные перепонки. Зрители были в экстазе, наблюдая, как этот головорез готовится к своему следующему бою.

Но я… я не могла двигаться. Моё сердце бешено колотилось. Он был чудовищем. Настоящим монстром, и теперь поняла, что худшие страхи грозились вот-вот стать реальностью.

Мои ноги словно приросли к полу. Всё тело онемело от ужаса, и я не могла пошевелиться, даже если бы захотела. В голове звучала одна мысль:

“Если Зверь победит, он заберет меня.”

Сердце заколотилось так, что, казалось, его удары эхом отдавались в ушах. Уголовник продолжал бить себя по груди, как обезумевший, ревел и наслаждался каждым мгновением своей силы, своей власти. А я чувствовала, как каждый его жест словно сдавливал петлю вокруг моей шеи.

Зрители вопили, захваченные его дикостью. Для них это был спектакль, кровавое шоу, от которого они ждали только ещё большего безумия. И я была частью этого, его неотъемлемым элементом, трофеем, который должен достаться победителю.

Зверь продолжал рычать, его глаза неотрывно смотрели в толпу, как будто он искал одобрения. А потом бешеный взгляд упал на меня. Я сразу ощутила этот жгучий, ледяной удар. Его глаза — бездушные, голодные — будто уже праздновали свою победу. Он не просто собирался победить. Он собирался сделать из меня свою вещь, своё личное трофейное имущество.

Мой желудок свело от страха, и, возможно, если бы была на ногах, меня бы стошнило. Но я не могла двигаться. Весь мир, казалось, сжался до этого ринга, до этого ревущего монстра и до его страшных глаз, которые не отпускали меня.

Глава 8

Я замерла, ожидая имени, чувствуя, как что-то необъяснимое зреет в воздухе. Ведущий всё ещё выглядел озадаченным, словно не до конца понимал, что происходит. Но когда он стал оборачиваться в сторону темного силуэта, тишина зала достигла апогея. Все напряженно ждали, как будто на секунду осознали, что что-то изменилось.

Из тени, наконец, вышел мужчина. Его фигура стала чётче, и, хотя лицо по-прежнему было скрыто, определенно ясно — это не обычный боец. Этот человек шагнул вперёд с уверенностью, но в его походке не было яростной бравады, как у остальных бойцов. Он двигался плавно, но с такой силой, что толпа невольно затихла.

Шоумен, явно сбитый с толку, поднял микрофон к губам и спросил:

— И кто же ты, чужак?

Мужчина не отвечал сразу, но его взгляд медленно пересёк зал, словно он выбирал, что сказать. И затем раздался его голос, всё такой же хриплый и низкий:

— Тот, кто положит конец этому цирку.

Слова прозвучали как вызов не только Зверю, но и всей системе, всем этим кровожадным зрителям. В зале пронеслось интенсивное шипение, как будто воздух сам загустел от предчувствия чего-то неизбежного.

Я не знала, кто этот человек. Но в этот момент ощутила слабую искру надежды. Может быть, этот бой не будет таким, как другие. Может быть, у меня всё ещё есть шанс выжить…

Вокруг нарастало напряжение, словно воздух стал тяжелым. Трудно дышалось.

Мужчина, чьё лицо оставалось скрытым в полумраке, неспешно вышел вперёд, и каждый его шаг отзывался в сердцах плененных девушек. Он был чужаком здесь, и это видно сразу. Никто не знал, кто он такой, и тем более, зачем он бросил вызов Зверю.

Я, несмотря на свой страх, не могла оторвать от него глаз. Он двигался с такой уверенностью, как будто уже знал, чем всё закончится. Ему не нужно было реветь, бить себя по груди или демонстрировать свою силу. Его спокойствие внушало ещё больший ужас.

"Кто ты?" — этот вопрос бился у меня в голове, как молитва, как последний шанс на спасение.

Ведущий, явно нервничая, попытался вернуть контроль над ситуацией:

— Ну что ж, зрители, у нас неожиданный поворот! Этот пришлец бросает вызов самому Зверю! — он обернулся к толпе, пытаясь вызвать хоть какую-то реакцию, но люди смотрели на происходящее с тревогой и любопытством.

Зверь, наконец, перестал рычать. Его глаза сузились, и теперь он сосредоточил всё своё внимание на неизвестном противнике. Видимо, в нём проснулось что-то поистине дикое, почти инстинктивное — он чувствовал угрозу. Но вместо того, чтобы отступить, уголовник оскалил зубы в жуткой ухмылке, как будто вызов только подогрел его адреналин.

— Ты хочешь умереть? — прорычал он, двигаясь ближе к новому участнику боев. — Я сломаю тебя, как всех остальных. И после этого заберу свой приз.

Проговорив, оглянулся на меня, и холодок пробежал по спине. Его взгляд был полон уверенности в своей победе.

Не задерживая на мне внимания, снова уставился на своего нового противника. Я могла бы поклясться, что в этот момент мужчина, стоявший напротив Зверя, слегка улыбнулся. Но это была не улыбка радости или угрозы, скорее — сожаления.

— Ты уже проиграл, — тихо сказал он, но его голос разнесся по всему залу, как удар грома.

Головорез заревел, сотрясая стены, и, как разъярённое животное, бросился вперёд, намереваясь сбить своего соперника с ног одним мощным толчком. Но всё произошло так быстро, что я даже не успела понять, что случилось. Чужак, казалось, просто скользнул в сторону, ловко уходя от атаки, и нанёс удар, который был быстрым, точным и неожиданно тихим. Зверь пошатнулся.

Толпа замерла. Всё произошло за долю секунды, и теперь зэк, громадный и непобедимый, стоял на коленях, держась за живот. Он попытался подняться, но не смог.

Второй, с холодной уверенностью, посмотрел на него сверху вниз.

— Теперь ты мой, — прошептал он.

Зал разразился гулом. Люди вскочили со своих мест, но это уже не имело значения. Что-то изменилось. Что-то, что перевернуло весь этот жестокий мир с ног на голову. Впервые за долгое время я почувствовала, что чудо возможно. Этот незнакомец, этот таинственный человек, бросил вызов всему, что здесь творилось.

“Но что будет дальше?”

Я сжалась на стуле, не отрывая глаз от ринга, где Зверь корчился на полу. Мужчина стоял над ним, как тень правосудия, холодный и непоколебимый.

— Кто ты? — едва слышно прошептала я, хотя не знала, кто мог бы ответить на этот вопрос.

Зал затих так, что было слышно, как кто-то нервно сглотнул. Никто не ожидал такого исхода. Все замерли в ожидании. Первым тишину нарушил ведущий, с видом превосходства взяв микрофон, словно только что произошедшее было частью шоу.

— Что ж, как бы ни было неожиданно, наш неизвестный победил, — его голос был натянутым, и в нём сквозила растерянность. — По правилам игры, победитель забирает приз — девушку, которую выбрал Зверь.

Почувствовала, как у меня подкашиваются ноги. Он говорил обо мне.

“Нет, только не это!”

Меня снова охватила паника. Я больше не могла сидеть. Моё тело словно погрузилось в оцепенение, и вжалась в спинку стула, пытаясь стать невидимой.

Глава 9

В этот момент наши глаза встретились.

Мужчина, победивший Зверя, смотрел на меня из-под тени, и я почему-то не чувствовала того дикого ужаса, что охватывал меня раньше. Не было той ледяной волны страха и отвращения, которую испытала при виде уголовников.

Нет, этот взгляд был другим. Он не вызывал паники. Что-то в его спокойствии и уверенности притягивало, хотя я всё ещё не могла дышать ровно.

Затаила дыхание, вглядываясь в него, как в единственную надежду.

“Что он ответит?”

Каждая клеточка моего тела замерла в ожидании, а разум отчаянно цеплялся за мысль, что он не оставит меня на растерзание толпе.

Когда он заговорил, я чуть не потеряла сознание от облегчения.

— Я забираю её, — сказал спокойно, будто никакой другой вариант даже не рассматривался.

Зал загудел, но я уже ничего не слышала. Только спасительные слова эхом отдавались в моей голове: "Забираю её."

Все вмиг закружилось от резкого наплыва облегчения, как будто я долгое время была под водой, и только сейчас смогла вдохнуть воздух. И происходящее вокруг стало словно замедленной съёмкой. Наблюдала, как мой спаситель, с грацией хищника, плавно и уверенно, спрыгивает с ринга. Каждый его шаг был твердым, как если бы был хозяином этого места. Хотя я знала, что он здесь чужак.

Приближался ко мне, и по мере сокращения расстояния между нами, я всё меньше чувствовала страх. Даже, несмотря на то, что ждала худшего. Насмотревшись, как другие победители жестоко тянули за собой свои "призы", была уверена, что сейчас он схватит меня, дернет на себя, или, что ещё хуже, закинет через плечо, как мешок.

Но этого не произошло.

Он остановился прямо передо мной, на расстоянии метра. Его взгляд был спокойным, но в нем сквозила сила, и от этого мне почему-то стало немного легче. Взглянув вниз, увидела, как он протягивает руку. Ладонью вверх.

Мягкий жест, совершенно непохожий на то, что я ожидала.

— Пойдем, — сказал тихим, почти нежным голосом.

Я замерла на мгновение, не веря своим ушам. Это всё казалось каким-то невероятным. Но потом, словно автоматически, подала руку, осторожно вложив в его. Она была тёплой и крепкой, но не грубой. В этом касании было что-то странное — чувство защиты.

Мужчина чуть сжал мою ладонь, аккуратно потянув в сторону выхода. Я пошла за ним, ощущая, как мои ноги едва слушаются, будто вся энергия была высосана из тела за последние часы.

Толпа загудела, заулюлюкала, но я уже не обращала на них внимания. Эти крики были теперь где-то далеко, словно за невидимой стеной, которую я наконец-то смогла поставить между собой и этим кошмаром.

На заднем плане услышала голос ведущего, как отдалённое эхо, сквозь пелену происходящего:

— На сегодня бои окончены, но уже завтра...

Я не дослушала. Дверь за нами закрылась с глухим щелчком, и мы оказались в длинном, тускло освещённом коридоре. Там уже встречали двое мужчин в форме охранников. Они переглянулись с моим незнакомцем и, кивнув ему, разошлись в стороны, словно предоставляя нам проход. Он, не отпуская моей руки, повёл дальше.

Я шла, не понимая, что будет со мной уже в ближайшем будущем. В голове роились мысли:

“Кто он? Что ему нужно? Куда он ведёт меня?”

Но я не решалась спросить. Что-то в его спокойствии вселяло тихую уверенность, даже если мой разум всё ещё пытался понять, можно ли этому доверять.

Мы подошли к двери. Мужчина кивнул охранникам, которые тут же исчезли в коридоре, и открыл дверь передо мной.

Немедля, прошла внутрь и замерла, не в силах поверить своим глазам. Это был не тот мрачный подвал, который я представляла себе в худших кошмарах. Вовсе нет.

Передо мной располагалось пространство, напоминающее роскошный гостиничный номер. Кровать с шелковым покрывалом, большие окна, мягкий свет, льющийся с потолка... Это было больше похоже на оазис среди пустыни того ужаса, через который я только что прошла. Всё казалось сюрреалистичным.

Неспешно огляделась, пытаясь осознать, что это происходит на самом деле, а не какой-то обманчивый мираж. Обернулась, вопросительно взглянув на своего спасителя.

Мужчина смотрел на меня без тени эмоций, но в его глазах по-прежнему было что-то, что я не могла объяснить. Он не говорил ничего лишнего, просто молча изучал моё лицо, будто ждал какого-то знака или реакции.

А я не знала, что сказать, да и нужны ли были слова в этот момент?

На мгновение замерла, не решаясь что-то произнести. Но вопрос внутри меня пульсировал всё сильнее, как острый осколок страха.

— Ты... Ты не собирался меня забирать, правда? — слова вырвались сами собой, и я тут же почувствовала, как в груди сдавило от волнения.

Он стоял у порога, и, не пытаясь приврать, тихо ответил:

— Нет, не собирался. Но пришлось.

Эта фраза ударила по мне сильнее, чем я ожидала.

“Значит, всё это — случайность? Он не выбирал меня, но что-то заставило его вмешаться.”

Я не понимала, что именно, но страх зашевелился где-то глубоко внутри, словно цепляясь за каждый ответ, который, как казалось, был важен для моего выживания.

Глава 10

Демьян

Захлопнул за собой дверь и повернул ключ, запирая её. Внутри всё кипело.

Моя голова разрывалась от мыслей, но одно знал наверняка — сегодня я должен был это сделать. Никаких сомнений, никаких отговорок.

Быстрыми шагами направился через коридоры к кабинету Генерала Зотова. Это не терпело промедления.

Не успел зайти, как он уже накинулся на меня, не дожидаясь ни слова.

— Для чего ты вышел на ринг?! — голос Зотова был грубым, яростным. Глаза сверкали ледяной ненавистью. Он ударил кулаком по столу, как будто мог этим обрушить всю тяжесть своего гнева. — Ты подорвал мой авторитет! Ты вообще понимаешь, что натворил?!

Комната эхом отражала крик начальника колонии, но я стоял перед ним спокойно, сдерживая себя. Позволил ему выговориться, слушал, как его ярость выплёскивается наружу. Но внутри меня всё это время оставалась лишь холодная решимость. И лишь когда пауза заполнила пространство, начал говорить:

— Я не мог позволить Зверю выиграть, — сказал твёрдо, глядя ему прямо в глаза. — И ты это знаешь. Измени правила. Прекрати выпускать ублюдков по УДО.

Он на мгновение замер, удивлённый моей речью, но быстро пришёл в себя и его лицо перекосилось от насмешки.

— Ты же знаешь, под кем я хожу, — прогремел генерал, снова погружаясь в свои привычные оправдания. — Я не решаю такие вопросы.

— Тогда реши, — я шагнул вперёд, сокращая дистанцию, с каждой секундой приближаясь к критической точке. — Если хоть еще одна тварь выйдет за пределы этой колонии снова...

Зотов взорвался от моего тона. Его кулак с яростью обрушился на стол. Бумаги взлетели в воздух, как разорванные крылья.

— И что тогда?! — взревел он, с пурпурным от гнева лицом. — Убьёшь меня?! Да другие это сделают раньше, если я сорву шоу!

Его крик отразился в пустоте комнаты, но я не отступал. Слова сами складывались в голове. Это был мой единственный шанс.

— Если я выйду в решающем бою и одержу победу, — произнёс ровно, не давая ему сбить меня с толку, — ты оставишь всех уголовников на месте. Никто не выйдет. И еще… девушку я заберу с собой.

Зотов замер. Его глаза стали злыми, прищуренными, как будто хищник, который оценивает жертву.

— Ты же понимаешь, что в таком случае тебе придётся выйти против всех, — произнёс генерал медленно, подбирая слова. — В одиночку.

Это был вызов, который мог сломать любого. Любого, но не меня.

— Я согласен. Будет тебе шоу.

Он посмотрел в упор, недоверчиво качая головой.

— Ты рехнулся... — пробормотал тот, но я видел в цепких глазах азарт. Ему понравилась эта безумная идея.

Я шел по коридору, кулаки до боли сжаты, мысли гремели в голове, как железо по асфальту. Зотов остался позади, но напряжение не отпускало.

“Чёрт, правильно ли я поступил? Да, это единственный путь!”

“Сейчас, когда я внутри этой гнилой системы, обязан сделать всё, чтобы выяснить, как она работает. Разобрать по кускам всю цепь. Начиная с того, как находят и поставляют невинных девушек, и заканчивая тем, откуда идут деньги на призы и как проворачивают выход по УДО. Нужно прикрывать эту лавочку. Кто-то должен положить этому конец. И если придётся рисковать своей шкурой — пусть так.”

Я вздохнул, чувствуя, как снова во мне закипает адреналин.

“Ладно, с этим всё понятно. Но вот что делать с девчонкой? Твою мать! За неё ещё переживать.”

“Она не виновата, она не должна быть здесь. Но чёрт возьми, её нельзя просто так оставлять в этом аду. Если она останется — её сломают, или хуже. Нужно что-то придумать, как вытащить её отсюда. И не только её, всех, кто был похищен и доставлен в это проклятое место.”

Когда вошёл в номер, девушка сидела за столом и доедала остатки ужина. Её движения были осторожными, словно опасалась. На мгновение она застыла, когда заметила меня. Взгляд испуганный, но потом её лицо порозовело.

— Я съела твою еду, прости, — произнесла с легким стеснением.

“Да блядь! Она ведь совсем оголодала!” — Мысленно дал себе затрещину. — “Какого чёрта я не подумал о том, что она неизвестно сколько без нормальной еды?”

— Как давно ты тут? — спросил, с трудом скрывая раздражение на всю эту проклятую дыру, которая загоняла людей в такие условия.

— Я не знаю, — неуверенно ответила она. — Несколько часов назад пришла в себя. Нас заставили переодеться и... — Внимательно смотрел, как едва заметно скривила носик, как ее передёрнуло от воспоминания. — Накраситься, — добавила тише.

Я уловил нотку отвращения в тихом голосе. Она опустила взгляд, будто сама стеснялась этих слов. Видел, как ей тяжело, как пытается держаться, но эта маска трещала по швам.

— Я хочу смыть с себя... всё, — сказала почти шёпотом, словно стыдилась самого факта, что оказалась в таком месте. — Можешь дать мне что-нибудь переодеться?

Её ясные глаза, полные невинности и страха, встретились с моими.

“Проклятье! Какая же она красивая. Настоящая, живая. Не такая, как этот мерзкий мир вокруг нас!”

Глава 11

Демьян

Я сжал челюсти.

“Сказать ей правду? Или попытаться успокоить? Чёрт, я не знал, как играть в эти игры с чувствами. Я привык действовать, решать проблемы кулаками, но эта ситуация была совсем другой.”

— Дальше будет сложно, — ответил, наконец. — Но я сделаю всё, чтобы вытащить тебя отсюда.

Она молчала, но в её глазах мелькнула благодарность, слабая искорка надежды.

“Чёрт! Я должен защитить её, чего бы мне это ни стоило!”

— А теперь ложись спать, — резко добавил, замечая, как напряжение начинает снова подниматься во мне. — Завтра будет тяжёлый день.

Она кивнула и направилась к кровати, а я остался стоять у окна, обдумывая каждый свой шаг.

Посмотрел вниз, на двор колонии. Тусклое освещение падало из редких фонарей, отбрасывая длинные тени от высокой колючей проволоки, опоясывающей периметр.

На вышках мелькали тени охранников, патрулирующих территорию. Время от времени они переговаривались между собой или прокладывали себе путь узкими тропинками вокруг двора.

Я снова перевёл взгляд на спящую девушку. И только сейчас понял, что не спросил ее имени…

Она лежала на кровати, свернувшись клубком, словно пытаясь спрятаться от всего мира. Прошло всего несколько минут, а её дыхание стало ровным — она уже уснула.

Дождался этого момента, чтобы немного расслабить плечи, но мысли не отпускали:

“Твою мать! Всё это запутывалось! Сильнее, чем я ожидал. Каждый шаг, каждый выбор вёл меня в тупик.”

“Даже если я одержу победу в финальном бою — а я не сомневался, что смогу это сделать, — всё не закончится просто так. Эти уроды не выпустят меня с ней. Она — их трофей, их игра, и многое увидела…”

“Это было бы слишком легко. А такие, как Зотов, никогда не упускают своих "игрушек".”

Сжал кулаки, чувствуя, как внутри всё закипает.

“Она оказалась в этом чёртовом аду не по своей воле, а я пообещал вытащить её отсюда. Придётся идти до конца.”

Подошёл к кровати. Девчонка лежала тихо, почти безмятежно.

“Подумать только — несколько часов назад она была на грани отчаяния, в окружении зверей. А сейчас... Сейчас она здесь, в этом номере, пытаясь отгородиться от всего, что её окружает.”

Я смотрел на неё долго, не двигаясь.

Она выглядела такой хрупкой.

“Это не моя забота. Но она пробудила во мне что-то, чего я давно старался не чувствовать — желание защитить, заботиться. Да что с тобой, Демьян? Ты здесь, чтобы покончить выпускать ублюдков на свободу, а не чтобы нянчиться с девчонками.”

Но когда смотрел на неё, всё это теряло значение.

Пытался представить, как всё будет, если нам удастся сбежать. В голове крутились разные сценарии, но ни один из них не казался простым.

“Да, если я выйду победителем, будет шанс. Но небольшой. Слишком много интересов, слишком много грязных денег замешано в этих боях. Они будут нас преследовать, пока не прижмут.”

Я выдохнул, возвращаясь к реальности.

Она снова пошевелилась во сне, и на её лице появилась тень беспокойства.

Подался вперёд, осторожно накрывая оголенное плечо одеялом. Пусть хоть немного отдохнёт.

Лег рядом, пытаясь найти покой, которому здесь, в этих стенах, казалось, не было места. Постель была мягче, чем я привык, но это не делало её уютной.

Девушка, свернувшись калачиком, тихо дышала. Её лицо, расслабленное во сне, в очередной раз напомнило, что она всего лишь девчонка, попавшая в этот ад по воле обстоятельств, и теперь была под моей ответственностью.

“Блядь, что за дерьмо... Не могу позволить себе привязываться, но оставить её тут, одной, я не имею права.”

Закрыл глаза, позволив себе на несколько мгновений забыться. Мысли всё ещё роились в голове, но тело требовало отдыха. События дня свалились, как груз, и вскоре провалился в глубокий сон.

Проснулся резко.

Сначала не понял, что произошло, но что-то — какое-то движение рядом, вибрация воздуха — заставило меня напрячься. Я услышал едва уловимый звук, как будто кто-то передвигался в темноте. И понял — мы не одни.

Чёрт!

Всё внутри сразу напряглось, как натянутая струна.

Прежде чем успел встать с кровати, дверь с грохотом распахнулась. В тусклом свете коридора вырисовывались массивные фигуры.

Зверь.

И с ним несколько заключённых — все они дышали так, словно только что вырвались из клетки и жаждали крови.

— Ну что, герой, — прорычал главарь, ударив себя в грудь, — думал, что выйдешь сухим из воды? Ты унизил меня перед всеми! Ты думал, это так просто закончится?

Он медленно шагал по комнате, глаза его горели ненавистью. Позади двигались остальные, готовые поддержать своего вожака. Их намерения были очевидны. Один из них держал что-то, что выглядело как заточенный кусок металла, другой — цепь.

Глава 12

Давид

Неравный бой — это было всё, чего я ожидал. Знал, что они придут. Но их было пятеро.

Почувствовал, как кровь приливает к голове. У меня не было времени думать — только действовать.

Бросился вперёд, на Зверя.

Внутри всё кипело, каждый удар, каждый шаг был предельно точным. Мои кулаки встречали его плоть, но он бил в ответ, и все тело отдавалось эхом боли.

Кровь стучала в висках. Всё вокруг сливалось в какой-то глухой шум, как в замедленной съёмке.

Их было больше. Но я держался, каждый раз поднимаясь, когда меня пытались повалить.

И вдруг услышал её крик.

Чёрт!

Развернулся. Один из ублюдков схватил девушку за волосы, потянул к себе. Она пыталась вырваться, но он был сильнее. Увидел, как её лицо исказилось от боли. Мудак рванул на ней футболку, ту, которую я дал. Ясные глаза наполнились ужасом, и от этого во мне что-то взорвалось.

Я отвлёкся.

Удар пришёлся прямо в живот. Согнулся от боли, с трудом дыша, но не мог оторвать взгляда от того, что происходило с ней. Она сжалась в попытке защититься, а тот ублюдок пытался сорвать одежду до конца.

Гнев затмил разум. Я больше не думал — только действовал. Рыча, как дикий, рванул на толпу. Удар за ударом. Мои кулаки били, ломая их лица, ребра, всё, что попадалось на пути. Кровь брызгала. Их вопли смешивались с глухими ударами. Я бил так, что они в страхе начали отступать.

Краем глаза увидел, как девушка успела вывернуться, схватив что-то с полки — какую-то железяку — и с силой ударила своего обидчика по голове. Тот завалился на пол, обмяк.

Её руки дрожали, но она держалась, не падала в истерику.

“Чертовски сильная девчонка!” — подумал, пока Зверь, пошатываясь, пытался встать, вытирая кровь с лица.

Он посмотрел на меня с ненавистью, сплёвывая.

— Ты не выиграешь, — прохрипел сквозь зубы, которые были наполовину выбиты. — Это только начало...

Я больше не слушал. Поднял последнего из его шайки, заломал ему руку и выбросил за дверь. Захлопнул с такой силой, что замок задрожал.

В комнате наступила тишина.

Я стоял, тяжело дыша, адреналин ещё бурлил в венах, не отпускал, сжимая всё внутри в один плотный комок. Повернулся.

“Девушка — чёрт возьми, даже не знаю её имени, а уже готов за неё убить!”

Она стояла напротив, её дыхание было таким же прерывистым, как моё. Грудь вздымалась, глаза блестели от шока, страха, но в них был и огонь. Никаких слёз, никакой слабости.

“Эта девчонка только что выстояла вместе со мной.”

Посмотрел на неё внимательнее. Полуразорванная футболка висела, обнажая тонкую шею, ключицы, грудь наполовину открыта. Она всё ещё пыталась отдышаться, но не отворачивалась, не прятала взгляд.

От её присутствия воздух в комнате словно стал гуще. Это было невыносимо. Дикое притяжение между нами. Оно не отпускало.

Подошёл ближе. Слишком близко, так, что мог чувствовать её дыхание на своей коже. Она не отступила. Наоборот, сделала шаг навстречу. Я видел, как тонкие пальчики дрожат, как она непроизвольно прижала руку к себе, пытаясь сжать края футболки, но это не помогало. Её тело было напряжено, как у зверя, загнанного в угол, но в этом не было недоверия ко мне. Было что-то другое, тёплое, горячее, что поднималось на поверхность.

Моё сердце забилось быстрее, и я не мог больше сдерживаться. Это не было разумным решением, я даже не пытался его обдумать. Просто наклонился ниже, почти касаясь её. Тонкий запах женской кожи, смешанный с потом и страхом, обжигал мои чувства.

— Как тебя зовут? — мой голос был хриплым, низким, почти рыком.

На мгновение её губы разомкнулись, как если бы она не ожидала вопроса.

— Лиза, — наконец прошептала, смотря в упор.

Лиза… её имя звучало как нечто запретное, как что-то, что было не для меня.

“Чёрт возьми, неважно, что дальше! Теперь она часть меня!”

Я сжал кулак, чтобы вернуть себе хоть каплю контроля, но это не помогло. Наклонился ещё. Её лицо было всего в дюйме от моего. Девичье дыхание стало быстрее, но она не отступала.

— Демьян, — произнёс своё имя, как заключение.

Мои пальцы непроизвольно потянулись к её щеке. Мягко, но уверенно, коснулись кожи. Она чуть вздрогнула и подалась вперед. Это было похоже на столкновение стихий.

Тепло наших тел, напряжённость, которую мы оба несли — всё это переполняло. Я хотел почувствовать её ближе, почувствовать, что она здесь, что она моя, хотя бы на этот момент.

Всё произошло слишком быстро.

Мои губы нашли её — это было жарко, почти грубо, страстно.

Лиза не сопротивлялась, наоборот, она поддалась, ответила с той же дикой, необузданной энергией. Мы оба знали, что это было не то место и не то время, но остановиться было невозможно. Этот миг был слишком настоящим, слишком искренним.

Прижал к себе сильнее, ощущая, как дрожит, как отвечает мне, как тепло её тела проникает в меня. Каждый дюйм нежной кожи, каждый вздох казались невыносимо реальными, обжигающими. Мои руки опустились на тонкую талию, твёрдо, решительно. Я не мог позволить себе нежности, не сейчас. В эту минуту всё было диким, первобытным, словно мы оба пытались выбраться из этого ада, используя единственное, что могли контролировать — друг друга.

Глава 13

Я вошла в ванную, захлопнув дверь, и, наконец, позволила себе вздохнуть глубже. В зеркале отражался не самый лучший вид — разорванная футболка едва скрывала грудь, а волосы взъерошены так, что теперь не скоро получится расчесать. Синяк на предплечье темнел, напоминая о жестокости тех, кто пытался схватить насильно.

Глядя на все это, по телу пробегала дрожь, но не от холода, а от того, что только что произошло. Но это меня не пугало.

Пугало другое — мои ощущения.

Поднесла руку к губам, которые еще горели от его поцелуя.

Демьян...

Это был не просто поцелуй — в нём было что-то дикое, необузданное, что-то, что перевернуло внутри все мои страхи. Я видела не растерянную девушку, какой была раньше, а женщину, которую коснулись первобытные чувства, разрывающие все границы.

Секунду я водила пальцами по губам, стараясь понять, что во мне поменялось.

Стояла перед зеркалом, разглядывая своё отражение, но в этот раз всё было иначе. Грудь под разорванной майкой поднималась и опускалась, кожа пылала, но не от боли — от чего-то нового, захватывающего. Кажется, все мои эмоции перепутались: ужас от нападения, и странное возбуждение от того, что случилось с Демьяном. Его поцелуй оставил след не только на моих губах, но и глубже — как будто что-то пробудилось внутри меня.

Я пыталась собраться с мыслями, осознать, что со мной творится. Всё, что было до этого момента — Зверь, боевые крики, кровь, страх за свою жизнь — всё это вдруг отодвинулось на второй план.

Осталась только та единственная вещь, которую не могла отрицать: я чувствовала влечение к этому мужчине.

Это было пугающе. Но в то же время... притягательно.

Снова поднесла пальцы к губам, которые все еще горели от его поцелуя, в котором было столько силы и необузданной жажды.

И вообще, все выглядело так, будто он не собирался меня уничтожать, а наоборот — защищал, показывая свою власть над всеми остальными, но не надо мной.

Он мог сделать что угодно, но остановился. И эта мысль дала мне уверенность.

Я вздрогнула от неожиданного осознания:

“Лучше, чтобы мой первый раз был с Демьяном, чем с кем-то вроде Зверя... или кем-то ещё хуже. Вокруг только жестокость, отчаяние и паника, и в этом аду он — единственный, кто вызвал во мне желание, а не отвращение. Он перечеркнул все негативные ощущения, всю грязь и мерзость, которая окружала нас в этой колонии.”

Это решение стало для меня чем-то окончательным.

Он не был просто спасителем — он был мужчиной, которого я могла выбрать. Мужчиной, который вырвал меня из лап монстров и пробудил чувства, о которых я даже не думала.

Горячие струи воды били по телу, смывая не только грязь, но и тревогу, остатки испуга, который терзал меня с момента, как я оказалась в этом кошмаре.

Выключила кран, взяла полотенце и обернулась в него. В зеркале на меня смотрела другая девушка — не та, что дрожала от страха.

Я больше не хочу быть жертвой.

Когда вышла из ванной, Демьян сидел на кровати, погружённый в свои мысли. Но стоило мне появиться в поле его зрения, как взгляд тут же переместился на меня, и застыл. Он не двигался, но его глаза, следившие за каждым моим шагом, выдавали напряжение, которое окутало воздух между нами.

Я ступала уверенно, смотря в упор, и чувствуя, как его взгляд обжигает мою кожу даже через махровую ткань. Остановившись в метре от кровати, медленно протянула руку к узлу полотенца.

В комнате на мгновение повисла накаленная тишина, словно всё замерло в ожидании моего следующего действия. Но как только мои пальцы коснулись края ткани, Демьян вскочил.

Быстро, как хищник, перехватил мою руку и прижал к себе, не давая возможности сделать намеренное.

— Что ты задумала? — его голос был хриплым, полным внутреннего сопротивления.

Он прищурился, прожигая меня огнем насквозь. Я же встретила его взгляд прямо, не отворачиваясь.

В этот момент не могла чувствовать страха, только решимость и желание.

— Я хочу, чтобы это был ты, — произнесла твёрдо, едва заметно выдохнув, но так, чтобы услышал.

Моё сердце билось, как сумасшедшее, но я не дрогнула. Он должен был понять, что это мой выбор.

Мужчина сжал мою руку сильнее, потянув ближе к себе, так, что наши тела почти соприкасались. И неожиданно, резко развернул к стене, прижав своим телом, всё ещё удерживая мою ладонь.

Я ощущала мощную силу, его горячее дыхание на своей шее.

— Ты же понимаешь, — низкий голос был грубым, почти рычанием, — что я тебя порву. И в прямом, и в переносном смысле.

Он наклонился ближе. Твердые губы едва коснулись моей кожи, и я вся замерла, чувствуя, как моё тело пылает под его прикосновениями.