Побег с отбора, или Осторожно – эльф!

Пролог

Я открыла книгу и, поминутно оглядываясь на дверь, принялась торопливо читать заклинание.

Отчего-то длинные строчки, написанные выцветшими чернилами, начали расплываться перед глазами. Это ведь не от слез, правда? Я же никогда не плачу, особенно сейчас, когда до спасения остался всего один шаг.

Торопливо смахнула с глаз непонятную влагу и снова уставилась на древний фолиант. Так, этот абзац я уже читала или нет? Кажется, да, вот эти слова точно произносила.

Заклинание было ужасно длинным, написанным мелким неразборчивым почерком. К тому же сделано это было так давно, что неровные строчки едва выделялись на пожелтевшей от времени бумаге.

Я спешила, потому что за дверью уборной ждали тетушкины слуги. Если задержусь хоть на секунду после выделенных мне пяти минут, они просто выломают дверь. И тогда все, прощайте надежды на побег.

— Магирус вельта танос… — я упорно произносила слово за словом, не позволяя себе впадать в панику.

— Госпожа! Госпожа Генриетта, пора выходить! — в дверь забарабанили.

— Да, секунду! — крикнула я и еще быстрее забормотала:

— Магирус вельта танос… — или я уже читала эти слова?!

— Госпожа! Немедленно выходите, считаю до трех!

— Беррина крайэс сульф… — продолжала я произносить заклинание. Я должна успеть!

— Три! — рявкнули за дверью, и дубовое полотно затрещало под тяжестью навалившихся на него крепких тел.

— Верни меня в мой мир! — я выкрикнула последнюю строчку, и в этот момент дверь в туалетную комнату слетела с петель.

— Генриетта, ты что творишь, мерзавка! — ударил по ушам визгливый голос, и одновременно передо мной с хлопком раскрылось кольцо портального перехода.

— Сбегаю с вашего смертельного эльфийского отбора, тетушка! И от вашего мерзкого принца! — ликующе завопила я и рванула в мерцающий круг.

— Вернись, дрянь! — ударил по затылку голос тетки. Хлопок, и меня понесло по узкому, наполненному вязким серым туманом, тоннелю.

Я летела и орала от счастья: попаданка возвращается домой! Прощай, мир, так и не ставший мне родным! Прощай, тетушка Кларита! Здравствуй, родная Земля, мой прекрасный дом!

«Харк», — меня словно жвачку изо рта выплюнуло из тоннеля.

«Бумс», — это моя попа приземлилась на что-то твердое.

«Ой-й!» — это уже взвизгнула я, потому что в районе копчика отчетливо хрустнуло. Хрустнуло, и ладно, главное, что я вернулась!

Раскинув руки, я лежала на земле и блаженно улыбалась. Надо мной нависали ветви деревьев. Высоко-высоко на голубом небе гуляли подсвеченные солнцем белоснежные барашки облаков. Боже, как же это красиво!

Я смахнула слезинку счастья и длинно, со вкусом втянула в себя воздух родного мира. Получилось, у меня все получилось!

Закрыла глаза и несколько секунд прислушивалась к распирающему изнутри счастью. А когда открыла их, обнаружила склонившееся надо мной мужское лицо.

Хорошо знакомое мне лицо. Красивое, зеленоглазое, почти идеальное. Мечта девушек и фэшн-фотографов моего мира.

Увы, к прекрасному облику прилагался мерзкий характер и остроконечные уши, выглядывающие из-под белоснежных волос. Эльф, да еще какой! Спесивый тип, в свое время выпивший тонну моей крови и вымотавший все нервы. Мерзавец, предложивший мне стать его любовницей и персональной постельной грелкой на время учебы в академии...

Только как он здесь очутился, если я на Земле?

Или, нет?!

Я снова подняла глаза к небу, внимательно оглядела окружающие меня деревья. Перевела взгляд на бесстрастную физиономию высокородного ушастого и закрыла лицо руками: этого не может быть! Просто не может, и все!

Глава 1. Как все начиналось

По понедельникам не случается чудес, зато бывают семейные завтраки, полные неприятных сюрпризов.

— Генриетта, ты выходишь замуж, — объявила тетушка Кларита, когда слуги разнесли десерт, и я занесла ложечку над креманкой с любимым клубничным мороженым.

Тетушка умеет делать это виртуозно: сообщать дрянные новости ровно в тот момент, когда ты уверен, что жизнь прекрасна, поэтому расслаблен и абсолютно безоружен перед опрокинувшимся на тебя вагоном проблем.

После слов тетки в столовой наступила тишина, и на меня уставились три пары глаз. Во взгляде кузины Бланш светилось тихое сочувствие. Линда, ее старшая сестра, смотрела с плохо скрываемым злорадством. Ну а сама тетушка выглядела довольной, как никогда.

— Замуж? — переспросила я. Положила ложку и отодвинула креманку. Боюсь, отныне вид нежно-розовых, слегка подтаявших с одного бока ледяных шариков будет вызывать у меня изжогу. — Простите, тут какая-то ошибка.

Тетка сладко улыбнулась:

— Никакой ошибки, дорогая. Ты едешь на отбор к принцу Дал… Дел... Дул… О, Драконья Праматерь, как же его зовут?! Я никогда не смогу выговорить эти эльфийские имена, — пробормотала, в досаде подняв глаза к потолку. — Да неважно, на месте и узнаешь, как зовут твоего жениха.

— Тетушка, я не собираюсь замуж, тем более за… эльфа, — последнее слово я почти выплюнула. К остроухим, особенно из высших эльфийских каст, у меня были свои счеты.

— Дорогуша, а что же ты собираешься делать? Хочешь и дальше сидеть у меня на шее? Нет уж, милая, я и так два года кормила тебя, хватит. И раз уж магичка из тебя не вышла, чтобы ты сама могла зарабатывать на жизнь, замужество для тебя — единственный выход.

Голос тетки потяжелел. Крылья носа зло дрогнули, а зрачки стянулись в вертикальные черточки. Сейчас на меня смотрел дракон, немного недоделанный, без второй ипостаси, но зато агрессивный за двоих.

Линда и Бланш, как по команде, опустили глаза на скатерть и замерли, стараясь не шевелиться и не дышать. Слишком хорошо они знали характер своей матери. Мне очень хотелось последовать их примеру, но я не могла позволить себе такой роскоши: речь-то шла обо мне!

Какой отбор и замужество, какой эльф Дал… как-то там? Да эта спесивая ушастая братия таких как я за людей не считает. Мы для них грязь под ногами, не больше. Даже драконы в подметки не годятся эльфам по части высокомерия, чванства и уверенности в своем превосходстве над другими. Тем более над полукровками вроде меня!

Поэтому я сжала пальцы, чтобы они не дрожали, и произнесла, стараясь сохранять спокойствие.

— Тетушка, я всегда считала, что живу в доме своего деда. И за его счет, а не…

— Твой дед, мой дядюшка, буквально вчера признан погибшим, милочка. Все его имущество отходит мне, как старшей в роду. Соответственно, теперь ты живешь в моем доме и ешь мой хлеб. И только я, как твой новый опекун, принимаю решения, как тебе жить, — перебила меня женщина.

Взяла лежащий рядом с тарелкой длинный темно-коричневый конверт и небрежно толкнула в мою сторону:

— Вот, ознакомься с королевским указом насчет отбора и можешь идти к себе, Генриетта. Слуги уже начали собирать твои вещи: завтра утром приедут сопровождающие от эльфийской делегации. Они отвезут тебя в посольство, где будет проходить отбор для этого Дал… Дел… Фу, дурацкие имена! В общем, они отвезут тебя к принцу, и сюда ты больше не вернешься.

Я трясущимися руками взяла конверт с красной королевской печатью и встала из-за стола. Привычно произнесла:

— Благодарю за завтрак, — и пошла к выходу из столовой, размышляя над сказанным теткой, особенно над ее последней фразой.

Я уже была одной ногой на пороге, когда подала голос наша тихоня Бланш. По-прежнему, не поднимая на мать глаза, робко спросила:

— А почему, матушка? Почему Генриетта больше сюда не вернется?

Глава 2

Я затормозила: хороший вопрос, сестренка, и я хочу услышать ответ.

Тетушка недовольно цокнула языком.

— Что за нездоровое любопытство, Бланшетта?

Обычно робкая и скромная кузина втянула голову в плечи, но с невиданным упрямством повторила вопрос:

— Генриетта ведь может проиграть отбор, матушка. Если она не станет женой принца, то должна вернуться домой, разве нет?

— Твоей кузине оказана великая честь, Бланшетта, она будет…

— Пойдемте, госпожа, хозяйка велела проводить вас в комнату, — раздалось над ухом, и дверь в столовую захлопнулась, отрезая от меня ответ тетки. Вот гадство!

Я дернулась было обратно: я хочу услышать! — но передо мной выросла хмурая коренастая девица, исполняющая в доме роль охранницы. Рядом с угрожающим видом стояла еще одна, а неподалеку маячила и третья. Да уж, тетушка явно готовилась к тому, что я буду сопротивляться.

— Пойдемте, — неприветливо повторила охранница, и меня настойчиво отодвинули от двери столовой. — Вас ждут в ваших апартаментах.

Решив не воевать с явно превосходящей меня силой, я гордо задрала нос, подхватила свою длинную, вечно мешающую ходить юбку и рванула прочь от столовой.

Тетка не обманула, в комнате две горничные методично выгребали из гардеробной мои платья и складывали в большой деревянный сундук, обитый потертой кожей. Худая, со всегда мрачным лицом личная помощница и главная тетушкина подпевала по имени Сигизида внимательно наблюдала за процессом.

— Это выкинуть, — скомандовала она, когда я, вне себя от услышанной новости, ворвалась в комнату.

— Вы что творите?! — взвизгнула я, глядя, как мои любимые джинсы летят на пол, где уже валялись кроссовки и две или три толстовки.

— Госпожа Кларита запрещает вам брать с собой эту одежду, госпожа Генриетта. Велела выкинуть, чтобы вы не позорили семью на отборе, — женщина презрительно кивнула на кучку вещей на полу.

Чувствуя, что меня буквально распирает от возмущения, я заорала:

— Немедленно вернуть мои вещи в гардеробную и вон отсюда! Ни на какой отбор я не еду!

— Госпожа Генриетта, — попыталась урезонить меня тетушкина подпевала, — это приказ хозяйки.

— Пока что я здесь хозяйка! — воскликнула я, и на руке у меня сформировался огненный сгусток. Пусть во всем остальном магичка из меня нулевая, но создавать файерболы я научилась виртуозно. А уж как умею попадать ими в цель!

— Вон! — повторила уже спокойнее, горничные же не виноваты в том, что затеяла тетушка.

Девушки побросали платья и поспешно рванули к выходу. За ними с гордо поднятой головой пошла Сигизида. Приостановилась у двери и прошипела:

— Я пожалуюсь госпоже Кларите.

— Жалуйтесь, — согласилась я, гася огненный шар. Наклонилась, подняла с пола свои земные вещи и аккуратно сложила их на столик у стены. Затем на негнущихся ногах дошагала до кровати и рухнула на покрывало. Достала из конверта, который дала тетка, лист плотного пергамента и принялась читать написанный убористым почерком текст.

Закончив, задумчиво сложила бумагу обратно в конверт. В принципе, теперь понятно, почему после отбора в этот дом я не вернусь.

Уставилась на голубой балдахин весь в белых розочках и засмеялась: вот ты попала, Генри! Второй раз попала, только теперь это называется «крепко влипла».

Дорогие читатели, приветствую вас в новой истории.
На этот раз она не про моих любимых драконов, а про эльфа. Но обещаю, он у нас красавчик и мужчина что надо!
Закидывате книгу в библиотеку, засыпьте ее лайками и комментариями, и вперед, навстречу приключениям нашей необычной парочки!

Глава 3

Попаданкой я стала четыре года назад, и нет, ничего ужасного в произошедшем не было. Даже наоборот...

Мне только-только исполнилось восемнадцать, когда сначала погибла мама, а следом не стало бабушки. Больше близких у меня не было: у мамы я была единственным ребенком, а она одна у своей мамы, моей бабушки. От деда сохранился только портрет на стене в гостиной, а отца я никогда не видела, даже его имя мама не называла. Святой дух у меня папенька, не иначе.

В то время я была в жуткой депрессии, разве что на луну не выла от тоски. Может, и завыла бы однажды, но тут в мою дверь позвонила бабушкина соседка Лиза. После этого тосковать мне стало некогда, потому что меня так закрутило, что ни в сказке сказать, ни пером описать.

На пару с Лизой я и попала на Невсолею, сказочно прекрасный мир, словно сошедший с экрана фэнтези-фильма, где по небу гуляет два солнца, и летают драконы. Один из этих крылатых чешуйчатых товарищей неожиданно оказался моим родным дедом, тем самым, чей портрет висел у бабушки на стене в гостиной. (*)

Тут выяснилось, что и бабуля моя не просто так, а самая настоящая ведьма, о которых пишут фэнтези-истории. Много лет назад с ребенком под сердцем она сбежала от деда и из своего мира. Не знаю, почему она это сделала, все же дед ее по-настоящему любил. И она его тоже, ведь не просто так всю жизнь хранила его портрет и в упор не видела других мужчин. Любила, но почему-то ушла, и причину уже не узнать…

Ну а я после попадания так и осталась в этом новом мире со своим дедом, все равно возвращаться на Землю мне было не к кому. Поступила в магическую академию на ведьминский факультет. Проучилась три курса, а потом у меня начала пропадать магия. Постепенно, маленькими порциями, словно в моей магической ауре появилась прореха, через которую начала вытекать моя сила. Вытекала, вытекала, пока совсем не вытекла.

После этого я ушла из академии, что в ней делать пустышке? Осела дома, не зная чем себя занять. Просто жила и дожидалась возвращения деда, пропавшего полгода назад, как раз когда у меня начались проблемы с магией. И вот теперь дед признан погибшим, а меня собираются под конвоем отвезти на отбор к эльфам…

— Генриетта! Что ты себе позволяешь?! Почему слуги на тебя жалуются? — дверь моей спальни с грохотом распахнулась, и в комнату ворвалась тетушка.

Я села на кровати и произнесла, четко выговаривая слова:

— Ни на какой отбор я не поеду!

Не желаю я становиться инкубатором для выведения новых эльфов, потому что не выношу эту братию. Натерпелась от их снобизма в академии! Особенно от одного, самого ушастого и породистого из всей гоп-компании, изводившей меня целых три года.

После моих слов лицо тетки начало наливаться краснотой, она оскалилась и зашипела:

— Неблагодарная! Тебе, полукровке без капли магии, оказана высочайшая честь стать матерью высокородных эльфов, а ты тут кривляешься! Ты что о себе вообразила, негодяйка?! Думаешь, если дед с тобой носился, как с драгоценностью, пылинки с тебя сдувал, все твои капризы исполнял, то и дальше будет так же? Только не будет, не надейся!

— Мои капризы, тетушка? — удивилась я и впервые задумалась, какие в действительности чувства вызвало у тетки мое появление в этом доме.

Она всегда мне улыбалась и не уставала повторять, как счастлива, что нашлась родная внучка ее дядюшки. Такая радость, такая радость… Но, что пряталось за этой улыбкой, меня не особо волновало, пока рядом был мой дед.

А сейчас из глаз тетки на меня смотрела настоящая ненависть. Такая лютая, что во рту появился кислый вкус, такой же, как во время приступов, после которых я теряла очередную порцию магии.

Я глотнула и с трудом произнесла:

— Тетушка, вы же читали указ короля. Своим прибытием на отбор я даю согласие остаться среди эльфов и выйти замуж за одного из них. Если не понравлюсь самому принцу, то на мне женится менее высокородный ушастый.

— Совершенно верно, Генриетта, ты все правильно поняла, — тетушка, кажется, успела овладеть собой. Во всяком случае, лицо стало нормального цвета, и пропала шедшая от нее волна ненависти. А может, и не было ее, вдруг мне показалось на нервной почве? Мы ведь с теткой всегда нормально ладили…

Поэтому я с жаром воскликнула:

— Но я не собираюсь связывать свою жизнь с эльфами, тетушка! Я их терпеть не могу. Вы же знаете, как мне было трудно в академии из-за ушастых, как они гнобили меня.

— Тебе было трудно из-за твоего отвратительного характера, а не из-за особенностей эльфийского менталитета. Кроме тебя в академии училось еще несколько девушек-полукровок, и они прекрасно уживались с высокородными.

— Да, уживались, — я скривилась. — Они или пресмыкались перед эльфами, или просто боялись сказать им слово поперек и молча терпели все унижения.

— Ну да, все дуры, одна ты умная, — фыркнула тетка.

— Нет, конечно, но…

— Никаких «но», Генриетта, — перебила меня тетка. — На тебя пришел запрос из королевской канцелярии, как на одну из полукровок, потенциально подходящих под потребности эльфов. Им нужны девушки без магии, такие как ты. Я дала согласие на твое участие в отборе, и разговор окончен — ты едешь на него! Поэтому хватит устраивать скандалы и пугать горничных, просто собирай вещи. Иначе поедешь к эльфам голой.

— Поеду голой, — мрачно согласилась я.

— Как хочешь. Посиди до утра взаперти, без еды и воды, может, тогда одумаешься. А нет, пеняй на себя: спеленаю тебя магией, и как миленькая пойдешь, куда скажут, — тоном, от которого у меня по спине пробежал холодок, произнесла тетка. Повернулась и вышла из комнаты.

Проскрежетал ключ в замочной скважине, запирая дверь снаружи. Раздалось невнятное бормотание нескольких голосов: наверное, женщина отдавала распоряжение своим сторожевым собачкам, затем удаляющийся стук каблуков, и все стихло.

Я снова упала на кровать, уставилась на мерзкие розочки на балдахине и принялась думать, как мне быть.