Почувствуй

Глава 1.

Наиль

— А если нас кто-то застукает? — взволнованно спрашивает… Даша? Или Наташа?

Чёрт. Не помню. Она, кажется, называла мне свое имя, но я не запомнил. Да и что уж тут кривить душой, не ставил перед собой такой цели. Сразу взглядом в декольте нырнул, а там есть на что посмотреть.

— Если не будешь много болтать и громко стонать — не застукают, — ухмыляюсь и скольжу ладонями под тонкой тканью легкого желтого платья.

Последний месяц выдался особенно напряженным. Работал на пределе своих возможностей. В какой-то момент всерьез подумал, что еще чуть-чуть и просто поеду крышей. Но все эти муки стоили того. Моя компания наконец-то вышла на международный рынок. Заявила о себе и теперь я могу выдохнуть. Ненадолго, правда.

Один-два дня я точно могу позволить себе перезагрузиться, а дальше снова в работу. С преодолением нового рубежа возникают и новые задачи, которые я обязан выполнить. Если, конечно, не хочу стать банкротом и неудачником.

— Про болтать я согласна, — жарко шепчет Даша-Наташа, — а вот про громкие стоны — не могу ничего обещать.

Она томно смотрит на меня и опускает ладонь мне на член. Он уже в полной боевой готовности. Нужно только расстегнуть ширинку.

Сегодня я просто хотел посидеть в любимом заведении «Феромон», пропустить пару стаканчиков чего покрепче, порелаксировать под приятную музыку, а затем порулить домой. Довольно скромный план для мужика, у которого на счету хранится до неприличия внушительная сумма для личных растрат.

Но поездок, встреч, корпоративов и шумных компаний мне и без того хватает. Заграница для меня чаще ассоциируется с работой, чем с отдыхом. Прыгать в самолет, чтобы через несколько часов оказаться где-нибудь на пляже уже не хочется. Потому что на эти самолеты смотреть тошно.

Кажется, в воздухе я иногда провожу больше времени, чем на земле.

Поэтому захотелось вспомнить старые-добрые времена, когда многое казалось простым. Или это я старею и решил поностальгировать?

Разве тридцать восемь — это старость?

Судя по моему стояку, нет.

Задираю платье Даши-Наташи повыше и разворачиваю к себе спиной. У нее отличная упругая задница, стройные ноги и ровная спина. С такой малышкой можно разнообразить любой вечер.

Я не трахался в туалете, наверное, со времен студенчества. Но пофиг. И я, и Даша-Наташа уж точно оказались здесь не для того, чтобы завязывать какие-либо отношения длинней, чем в пять минут.

Она сама решилась ко мне подойти и прямо заявить о том, чего хочет. Я не нашел ни одной веской причины ей отказать. Секс давно перестал быть для меня чем-то таким, к чему нужно относиться с особым пиететом. Просто потребность. Просто один из вариантов, как разнообразить свой отдых. Главное, держать при себе презервативы. «Сюрпризы» мне ни к чему.

Даша-Наташа нарочно трется своей сочной задницей о мой пах и тихо мурлычет. Дразнит. Сильней заводит.

Убираю в сторону охренеть какую узкую полоску кружевного нижнего белья, что больше похоже на несколько веревочек и провожу пальцами по влажным гладким складкам.

— Ни звука, помнишь? — напоминаю ей и ввожу один палец внутрь горячего податливого и очень даже сексуального тела.

Даша-Наташа быстро кивает и выпячивает свою задницу еще сильней, выгибаясь в пояснице. Чуть не всхлипывает и буквально сама насаживается на мои пальцы.

Вид, конечно, охрененный. Не любить красивое женское тело просто невозможно. Я бы сказал, кощунственно!

Не успеваю даже расстегнуть ширинку, когда пространство женской уборной вспарывает хлопок входных дверей. В мужскую моя Даша-Наташа наотрез отказалась идти. Другого укромного места поблизости, кроме женской туалетной комнаты, нет.

— Чёрт, — шепчет Даша-Наташа.

Чувствую, как напрягается всё ее тело.

Меня в принципе не парит чужое присутствуете. К тому же мы находимся в самой дальней кабинке.

Слышу цокот каблуков, тихое жужжание молнии, звон то ли ключей, то ли еще чего-то и… всхлип.

Тихий. Короткий. Пропитанный непонятной для меня горечью.

Шум воды сразу заглушает его.

— Ничего не получится, — шепчет Даша-Наташа и нервно одергивает край своего платья.

— Сейчас уйдут. Не дергайся.

— Нет. Я так не могу. Прости и дай мне привести себя в порядок.

Всякое желание продолжать начатое и стоять на своем улетучивается.

Отпускаю и отхожу на шаг назад. Дальше не могу. Некуда. Кабинка тесная.

Пока равнодушно наблюдаю за тем, как Даша-Наташа приводит себя в порядок, мысленно делаю зарубку больше никогда не ввязываться в подобные быстрые секс-приключения. Профит от них всегда 50 на 50. Так было даже в студенчестве, но тогда запала на дольше хватало. Да и сексом еще не пресытился.

Настроение быстро летит в ноль.

Проще уж просто нанять проститутку. Взаимовыгодное сотрудничество. Без лишних слов и движений. Всё по делу.

Времени для выстраивания серьезных отношений у меня нет. К тому же и здесь вероятность успеха хрен спрогнозируешь. Раз уж обычный трах в туалете для многих — это целый квест, про нечто большее я вообще молчу.

Шум воды стихает. Тишина кажется плотной, почти звенящей.

— Я первая. Ты потом, — инструктирует Даша-Наташа.

Мне в принципе вообще насрать. Я не чувствую себя стесненным из-за того, что оказался в женском туалете. Но иду на уступку, иначе пугливую Дашу-Наташу точно хватит удар, если поступлю иначе. Как она вообще набралась смелости подойти ко мне, раз так сильно за всё волнуется — не знаю.

Коротко киваю.

Она выходит. Ее торопливые шаги резко контрастируют с тем медленным и уверенным цокотом каблуков, который я услышал раннее.

Снова слышится хлопок дверей. Кажется, мы остались вдвоем.

Хочу толкнуть дверь кабинки, чтобы выйти и поскорей забыть этот эпизод, но торможу, когда снова слышу всхлип.

Сжимаю руку в кулак и закатываю глаза.

Я знаю, как зарабатывать бабки, но не знаю, что мне, блядь, сейчас делать. Чувствую себя пацаном.

Глава 2.

Ива

Толкаю тяжелую железную дверь и выхожу на крышу.

Порыв прохладного ветра тут же обволакивает мое лицо, касается обнаженных плеч и спины. Как же хорошо, господи!

Глубоко втягиваю прохладный воздух и медленно выдыхаю.

В клубе слишком душно и жарко, несмотря на то что кондиционеры исправно работают. Просто людей сегодня по-особенному много. Почти не протолкнуться.

Я устала. Страшно. От всего.

Роюсь в своей сумочке, нахожу пачку сигарет и зажигалку. Прохожу вперед, облокачиваюсь на поручни и закуриваю.

Вид, конечно, отсюда открывается потрясный. Есть на что посмотреть. Где-то вдалеке слышится вой сирен и рык проезжающего мимо мотоцикла. Но меня эти звуки не раздражают. В абсолютной тишине было бы сложней сейчас находиться.

— Дашь прикурить?

Поворачиваюсь на звук чужого голоса и вижу, как из тени выходит любитель потрахаться в женском туалете.

Злюсь, потому что надеялась, что никто меня здесь не станет дёргать. Если бы хотела побыть в компании, вернулась к мужу и кучке его друзей-снобов, от которых меня давно уже крепко подташнивает.

— Думала, ты уже свалил, — хмыкаю и выпускаю струю сизого дыма в сторону.

— С чего бы это? — он подходит ближе и улыбается. Легко так и непринужденно. Это даже бесит, потому что я так не умею. Разучилась.

— Не знаю, чтобы больше не позориться.

— Я не чувствую себя опозоренным. Ну так что? Дашь прикурить?

Сил припираться у меня нет. Закатываю глаза, но всё-таки передаю свою зажигалку.

— Обязательно делать такое лицо, будто прикасаешься к куску говна? — спрашивает и посмеивается.

Кажется, его мое поведение ни капли не задевает.

А меня его смех и раздражает и… увлекает?

Поворачиваюсь всем корпусом к мужику и окидываю его более внимательным оценивающим взглядом.

Высок. Хорошо сложен. Кудрявые каштановые волосы. Длинные пальцы. Правильные черты лица.

Или нет?

Не совсем. Нос с небольшой горбинкой, но эта горбинка отлично вписывается в общий «фасад». Вкусно пахнет. Запах такой же легкий и непринужденный, как и улыбка. Одет дорого и со вкусом.

Одним словом, с таким экземпляром можно провести ночь. Во всяком случае эстетического удовольствия получишь сполна. Что там в практике — неизвестно.

— Пока ты не сделал ничего, чтобы я относилась к тебе иначе, — парирую и снова отворачиваюсь к ночному городу.

— Категорично.

Хочется выбросить сигарету и вернуться в клуб. Всё равно побыть наедине с собой не удалось. Но я торможу. Продолжаю стоять, курить и… Чего-то ждать? Чего? От кого? От этого любителя женского туалета? Да что он может мне дать, кроме пустого разговора и этих улыбочек?

Нет, он, конечно, красивый. Но не в моем вкусе, чтобы зацепило и пробрало до костей. Тем не менее всё равно продолжаю торчать здесь.

Чувствую на себе ответный мужской взгляд. Не тушуюсь под ним. Знаю, что у меня всё в порядке и с лицом, и с фигурой, и с одеждой.

— Зачем смотришь?

— Запрещено?

— Хочу понять цель.

— Разве она обязательно должна быть?

— Нормально разговаривать умеешь?

— А ты?

Резко поворачиваю голову в его сторону. Злюсь. А у него на лице всё та же легкая улыбка. Он насмехается надо мной что ли? Или просто лицевой нерв защемило?

Господи, мне вообще должно быть всё равно! Мне в принципе плевать на чужое мнение. Наверное, я просто устала, поэтому так истерично и реагирую.

Тушу окурок о поверхность поручня, разворачиваюсь и иду к небольшой урне у дверей.

— Тебе просто нужен хороший секс! Может, тогда и подобреешь! — летит мне вдогонку.

Резко торможу. Щеки моментально вспыхивают. Крепче сжимаю ручки своей сумочки и разворачиваюсь.

— Может, еще скажешь, что женщине обязательно нужен регулярный секс для поддержания ее крепкого женского здоровья? — язвлю.

— И это тоже, — кивает и нахально рассматривает меня, привалившись поясницей к поручню.

— А ты, я вижу, тот еще добряк! Трахаешься, похоже, налево и направо, да?

— Почему бы не воспользоваться удобным случаем?

Да уж, видела я его «удобный случай». Где он только отрыл настолько карикатурную блондинку? Там же по глазам видно, что ни мозгов нет, ни вкуса, судя по ее уродливому желтому платью.

— Попахивает нечистоплотностью, — намеренно начинаю махать перед лицом ладонью, будто всерьез почувствовала неприятный запах. — Берешь всё, что дают или плохо лежит? Это такая извращенная попытка компенсировать недостаток внимания в детстве?

Кажется, я попадаю в цель, потому что улыбка тут же сползает с мужского лица. В глазах — лед. Острый.

Мне становится не по себе, но я этого, конечно же, не показываю.

Атмосфера между нами меняется в мгновения ока. Набухает тяжестью и колкой энергетикой.

— А у тебя что? — спрашивает и указывает подбородком на мою правую руку, в которой я всё еще держу пачку сигарет и зажигалку. — Замужем, а мужа что-то рядом не вижу, — он делает вид, что ищет его взглядом, закусив зубами свою сигарету.

Козел.

— Вместо того, чтобы хорошенько тебя трахнуть, доводит до слез, я прав? Любовь прошла, завяли помидоры? Поэтому бросаешься на любого мужика, считая всех нас сволочами? Защитная реакция?

Замираю. Не козел, а урод. Ничего от него не укрылось: ни кольцо, ни мои всхлипы.

Злюсь еще больше. Вдруг чувствую себя обнаженной. Потому что этот паршивец копнул дальше, чем следует и смотрит так, будто… Будто уже ко мне под платье забрался.

Понимаю, что так просто уйти не могу. Это будет означать, что я спасовала.

Мы прожигаем друг друга почти немигающими взглядами. Как для людей, которые встретились в первый и последний раз слишком много эмоций.

Наощупь открываю сумочку, шарю в ней в поисках кошелька, достаю, а взамен прячу внутрь сигареты с зажигалкой. Достаю несколько стодолларовых купюр.

— За сеанс у психолога, — комментирую и швыряю деньги ему прямо в лицо.

Глава 3.

Ива

Домой мы с Максом приезжаем только после полуночи.

Я страшно устала. Первым делом сбрасываю каблуки и облегченно вздыхаю.

Эмоционально чувствую себя еще хуже, чем физически. В голове всё еще назойливо крутятся слова того любителя потрахаться в женском туалете. Козёл, если не сказать хуже.

Несмотря на поздний час, Макс продолжает отвечать на телефонные звонки. Работа буквально ходит за ним по пятам. Я уже привыкла.

На ходу сбрасываю платье и направляюсь в сторону ванной комнаты. Хочется поскорей смыть с себя этот чертов день и просто лечь спать.

Что-то я совсем сегодня расклеилась. Морщусь от того, что позволила себе почти разрыдаться. Веду себя как маленькая. Я уже привыкла к тому, что друзья и коллеги Макса относятся ко мне как… м-м-м… к прокаженной? Дуре? Врагу? Наверное, всё и сразу.

Нет, напрямую, конечно, они не атакуют, но мне достаточно взглядов и перешептываний. Да и сплетен тоже, которые я постоянно слушаю за своей спиной. Впрочем, никто намеренно тихо их озвучивать и не собирается.

Регулирую температуру воды и встаю под упругие струи. От наслаждения прикрываю глаза и откидываю голову назад.

Мысленно шлю всех нахрен, потому что никто не имеет права меня судить, пусть хоть сто раз будут лучшими друзьями моего мужа.

Выключаю воду, вытираюсь полотенцем и закутываюсь в халат. Наношу свой привычный вечерний уход, придирчиво рассматриваю себя в зеркало. Взгляд сам цепляется за руку и ползет к обручальному кольцу.

— Заметил, гадёныш, — шепчу и сжимаю руку в кулак.

Когда направляюсь в спальню уже не слышу голоса Макса. Значит с работой на сегодня уже точно всё. Вернее, на остаток ночи.

Макс сидит на краю нашей кровати, мажет по мне коротким взглядом, пока снимает запонки и наручные часы.

Я молча сбрасываю халат и ныряю под одеяло. Прохладные простыни слегка холодят обнаженную, разнеженную после горячей воды, кожу.

— Ради приличия могла бы высидеть с нами до конца.

— Ради приличия твои друзья могут вести себя со мной чуть более доброжелательней, — тут же отвечаю и даже не стараюсь притушить в своем голосе сучью нотку.

— Никто из них тебя и словом не обидел.

Я только фыркаю и показательно поворачиваюсь к Максу спиной. Слышу тяжелый вздох и тихие шаги. Макс тоже уходит в душ, но я знаю, что так просто он от меня не отцепится.

Закрываю глаза. Сна вообще нет. Раздражение жжет грудную клетку изнутри.

Я всё еще люблю своего мужа и в то же время, кажется, моментами ненавижу его. Иногда так сильно, что даже сама пугаюсь этого чувства.

Он возвращается минут через пять, выключает прикроватный светильник и ложится рядом. Я смотрю в черноту комнаты и почти не шевелюсь.

— Я не могу всех их послать нахуй только потому, что ты так хочешь, — шепчет и прижимается своей обнаженной горячей грудью к моей спине.

По коже мурашки. Приятные или нет, ответить сложно.

— Мы не только друзья, но и партнеры. Не забывай.

— А ты не забывай, что я — твоя жена, — напоминаю и тут же прикусываю губу, чтобы не выдать дурацкую дрожь в голосе.

— Малыш, у нас разница в возрасте в пятнадцать лет, но это не отменяет того факта, что мы оба взрослые люди. А ты сейчас ведешь себя как маленькая капризная девочка. У тебя есть всё, но ты постоянно просишь еще и еще.

— Я прошу только об одном, чтобы твои друзья засунули свои языки себе глубоко в задницы, — психую.

Хочу подняться, но Макс ловит меня, вжимает в матрас и нависает сверху. Я чувствую его теплое ментоловое дыхание на своей коже. Чувствую, как пальцы сжимают мои запястья.

Прикрываю глаза. Если хорошенько постараться, можно сделать вид, будто у нас всё хорошо.

— Ты же знаешь, этого не будет, — усмехается и ведет кончиком носа по моей щеке. — И бросай уже курить. Я эту вонь чувствую даже сквозь гель для душа и шампунь.

— Я уж как-нибудь сама разберусь: бросать мне или нет. Сам-то тоже куришь.

Злюсь. Тяжело дышу.

Понимаю, что по-моему Макс делать не будет и его друзья/коллеги продолжат перемывать мне кости.

— Мне можно, а ты свой охуенный природный запах кожи портишь, малыш, — слегка севшим голосом комментирует Макс и принимается меня целовать.

Неторопливо. Щека. Нос. Затем губы.

Сначала я сопротивляюсь. Намеренно не разжимаю губы. Пусть добивается меня хоть так, чёрт побери.

— И грудь у тебя тоже охуенная. Кайфую от нее. Естественная и такая мягкая, — шепчет и спускается, чтобы облизать мои предательски затвердевшие соски.

Это всё привычка. Отголосок нашей счастливой в прошлом жизни.

Макс отпускает одно мое запястье, берет за руку и кладет на свой уже каменный член.

Мне никогда не приходиться его долго заводить. Всегда реагирует на меня очень бурно и остро.

— Давай-ка поработай, малыш, — шепчет и перемещается к моему другому соску.

Я провожу вдоль ствола, невольно всхлипываю, когда Смолин сжимает губами сосок и тянет.

— Вот так, — поощряет меня очередным поцелуем в губы, а за тем выпрямляется и переворачивает меня на живот. — Приподнимись.

Коленно-локтевая — его любимая поза. Раньше я тоже от нее неимоверно кайфовала. Сейчас… м-м-м… не очень.

— Приподнимись еще.

Подчиняюсь, потому что иначе не получается. Вернее, не всегда. С другими проще идти в конфронтацию, с ним — тяжело.

Макс мешкает всего лишь пару секунд, пока раскатывает по стволу презерватив. Затем мажет пальцами по моей промежности, словно активизирует мое тело. Оно подчиняется, потому что привыкло к Максу. Он у меня первый и единственный мужчина.

— Ты со всех сторон у меня охуенная, — шлепок по ягодице слегка обжигает нежную кожу.

Смолин входит в меня резко и глубоко. Я вскрикиваю и прогибаюсь в пояснице. Кроме коленно-локтевой, он любит еще и жестко. В пределах разумного, но без излишней романтики. Задает темп. Врезается в меня. Сжимает одной рукой бедро, другой ласкает мой клитор. Любит, чтобы я кончала. Всегда. Это явно повышает его самооценку.

Глава 4.

Ива

Звук будильника заставляет меня вскочить с кровати. Чуть не падаю с нее, потому что путаюсь в одеяле.

Смотрю на смарт. Сбрасываю будильник и замечаю, что он уже сработал во второй раз.

Мне нельзя опаздывать. Сегодня — точно нет. Слишком важная встреча назначена на одиннадцать тридцать.

Знаю, что у меня есть люди, которые всегда готовы подстраховать. Но смысл мне и дальше строить из себя большую начальницу, если я ничего не буду делать, а только опаздывать?

Fitness Plaza — это почти мое детище. Когда-то он был маленьким скромным спортзалом, который Макс выкупил за бесценок. Ему приглянулось само помещение и место расположения.

Теперь это настоящий элитный фитнес-клуб, абонемент в который хочет получить каждый и каждая. Потому что качественно. Потому что очень престижно и красиво.

Мой фитнес-клуб.

Макс подарил его мне в честь нашей свадьбы. На тот момент я не знала, чем вообще хочу заниматься по жизни. Такой подарок показался мне слишком щедрым. Долго отнекивалась, но Смолин настоял.

Не зря.

Теперь я чувствую себя на своем месте в рабочем плане и искренне люблю то, чем занимаюсь. Не без трудностей и сотни потраченных нервных клеток, но всё же. Руководитель из меня получился неплохой. Во всяком случае, никто пока не жалуется.

Быстро мчусь в ванную, чтобы привести себя в порядок. Времени еще предостаточно, но я всё равно не хочу тратить его зря.

Получаю звонкий шлепок по голой заднице, пока чищу зубы. Не люблю спать одетой. А Макс любит, когда я голая.

После нашего отдыха в «Феромоне» я уже немного оттаяла. В очередной раз мысленно послала всех к чёрту и забыла. В конце концов, ни с кем из друзей/партнеров Макса я детей крестить не собираюсь. К тому же у меня уже есть крестница. Этого достаточно.

— Провоцируешь, малыш, — хриплым шепотом произносит Макс и встает позади меня, неторопливо проводя ладонью по изгибу моей талии.

— Я сейчас вообще о тебе не думаю и не провоцирую, — отвечаю после того, как споласкиваю рот. — У меня встреча. Важная.

Пулей возвращаюсь в спальню и ухожу в гардеробную. Нахожу строгую черную юбку-карандаш и белую рубашку с черными пуговками. В последний момент хватаю чулки из ящичка, нижнее белье и туфли на «шпильке».

Хочу выглядеть безукоризненно. Чтобы меня хоть где-то воспринимали всерьез, а не считали пустоголовой сукой, которая увела мужика из семьи.

— Помнишь о том, что на этих выходных Женька приезжает? — доносится из спальни голос Макса.

Торможу на выходе из гардеробной и мысленно грязно ругаюсь. Очень бы хотелось забыть, да вот при любом раскладе не получится.

С падчерицей у меня отношения, мягко говоря, дерьмовые. Возможность куда-нибудь исчезнуть на эти выходные исключена. Макс не отпустит.

Вздыхаю и всё-таки возвращаюсь в спальню.

— Помнишь? — продолжает давить Макс.

— Да.

Аккуратно раскладываю вещи на кровати и надеваю нижнее белье. Чувствую, как Макс наблюдает за каждым моим движением, стоя у окна.

Чуть легче становится, когда он присаживается на край кровати и начинает копаться в своем смарте.

Хочу взять чулки, но Смолин опережает меня.

— Иди ко мне, — не командует, но почти требует. Обманчиво нежно.

Подхожу. Приподнимаю ногу, Макс надевает чулок, ставит мою стопу себе на колено и тянет ткань вверх к бедру.

— Знаю, ты не в восторге.

— Ты очень наблюдательный, — хмыкаю.

— Но это только на выходные.

Целых два дня кажутся мне слишком огромным сроком.

Смолин ловко поправляет резинку чулок и целует меня в коленку.

Молча меняю ногу. Макс быстро управляется с другим чулком, но отпускать не торопится. Кольцом сжимает пальцы на моей щиколотке и снова целует в коленку.

— Ты справишься, малыш.

— Конечно, потому что ты не оставляешь мне выбора.

Убираю ногу и надеваю юбку. Поглядываю на время — иду строго по графику.

— Что за встреча? — интересуется Макс и тоже принимается собираться на работу.

— С представителями бренда спортивной одежды. IllusioN. Слышал о таком?

Макс отрицательно качает головой.

— Ты носишь их футболки. Я тебе их купила в прошлом месяце, — недовольно прищелкиваю языком. — Отменное качество. Цена, конечно, кусается, но оно того стоит.

— Планируете сотрудничество?

— Еще не знаю. Нужно присмотреться друг к другу.

Быстро застегиваю рубашку и мысленно хвалю себя за предусмотрительность. Сам всё лично погладила и подготовила к сегодняшнему дню.

Макияж делаю быстро. Чуть тона, консилера, геля для бровей и румян. Обойдусь без помады, иначе буду выглядеть не как строгая начальница, а начальница из порнушки.

Проверяю, всё ли положила в свою сумку. Всё. Можно выходить.

Макс ловит меня в прихожей, прижимает к себе, крепко сжимает мои ягодицы.

— Охуенно выглядишь, малыш. Покажи им всем, что Смолины и успех — это слова-синонимы, — шепчет и впивается в мой рот привычным жестким поцелуем.

Раньше у меня бы всё внутри и снаружи сладко задрожало от этих слов. Сейчас… Всё изменилось.

Приезжаю на работу вовремя. Сегодня мне определенно везет. Ни одной пробки, ни одной аварии по дороге.

В холле меня уже встречают мои девочки админы.

— Небольшая рокировка, Иванна Михайловна. Вместо заместителя сам Рунаев едет, — сообщают.

Киваю, бросаю быстрый взгляд на себя в зеркало и спешу подняться в свой небольшой кабинет.

Рокировка так рокировка.

Пока включаю ноут и придирчиво осматриваю пространство на предмет чистоты, мне приносят смузи. Он у меня вместо кофе.

Делаю пару глотков и чувствую, как сердце начинает успокаивать свой ритм. Прекрасно.

Усаживаюсь в удобное мягкое кресло, продолжаю наслаждаться напитком. Когда меня оповещают, что Рунаев уже приехал, глубоко вздыхаю и проверяю, всё ли в порядке с моей одеждой.

Первое впечатление — вещь немаловажная.

Глава 5.

Ива

Стараюсь максимально быстро взять себя в руки и скрыть любые эмоции под маской деловой собранности.

Получается… не очень. Потому что я кожей чувствую на себе излишне внимательный взгляд Рунаева.

Зачем смотрит? Что именно пытается рассмотреть?

Меня застали врасплох, поэтому требуется чуть больше времени, чтобы обратно влезть в броню стервы.

Я не просто злюсь, но и раздражаюсь. На него и на себя.

На Рунаева, потому что он наглый и сидит здесь в такой позе, будто большой начальник, а я всего лишь маленькая сошка.

На себя, потому что искренне не понимаю, какого чёрта так сильно на него реагирую.

— Чай? Кофе? — предлагаю и достаю из ящика письменного стола блокнот со всеми моими рабочими заметками.

— Спасибо, не нужно.

— В таком случае приступим?

Поднимаю взгляд и замечаю, что Рунаев всё еще рассматривает меня. О чем думает — понятия не имею. Да и не очень-то рвусь узнать.

Мы приступаем к обсуждению. Я окончательно вхожу в колею и перестаю нервничать. В конце концов, я нахожусь на своей территории. Мне ничего здесь не угрожает.

Рунаев тоже ведет себя собранно.

Его компания хочет отснять на наших локациях несколько рекламных роликов. Кроме этого, открыть бутик своей фирменной спортивной одежды. Она у них недешевая, но действительно очень качественная. Конечно же, я заинтересована в этом сотрудничестве. И никакие личные моменты мне не помешают его добиться.

После того как мы проходимся по основным пунктам и остаемся ими довольны, я окончательно расслабляюсь. Зря.

— На этом пока и остановимся? — уточняю и откладываю ручку в сторону.

— Пока да.

Киваю и делаю еще один глоток своего смузи, чтобы смочить горло.

— Рада была встретиться. Остальные нюансы уже можно будет согласовать с моими девочками.

Наиль кивает, но не торопится подниматься со своего места.

Я почему-то начинаю чувствовать себя дурой. Чего еще он от меня хочет? Или я что-то упустила? Какую-то рабочую деталь? Но до подписания договора мы еще не дошли же.

— Деловые беседы вы ведете лучше, чем… м-м-м… неформальные, Иванна Михайловна, — замечает и тянет уголок рта вверх.

Он что? Вообще не может контролировать свои лицевые мышцы? Вечно тянет заржать?

— Сочту за комплимент, — хмыкаю.

— Могу дать несколько мастер-классов как подтянуть уровень неформальной коммуникации.

— Спасибо, но я откажусь.

— Признаюсь, я не привык решать дела в официозе. Напрягает. В неформальной обстановке проще, как вы считаете?

— Я считаю, что нужно уметь разделять рабочее и частное, — отвечаю жестко и без стеснения смотрю Рунаеву прямо в глаза. Не могу понять, какого они у него цвета. Вроде бы не карие, но и для голубых слишком темные.

— Ну мы же люди, а не роботы, — разводит руками. — Предлагаю отметить старт нашего сотрудничества в каком-нибудь хорошем заведении. На ваш выбор.

— У меня нет времени.

— Не вопрос. Завтра. Послезавтра.

— Нет и нет.

— Это дурной тон, Иванна Михайловна, отказывать будущему партнеру.

— Прекрасно. В таком случае, партнерами мы не будем, если наше сотрудничество включает в себя шатание по забегаловкам.

Рунаев слегка прищуривается. Его ни капли не задевает мой тон. Он словно забавляется тем, что происходит. Не воспринимает всерьез, догадывается, что я блефую.

А я искренне не понимаю, что здесь, мать твою, происходит.

— Зачем ты сюда приехал, если заранее знал, кого здесь увидишь? — спрашиваю прямо, чтобы наконец-то прояснить ситуацию.

Делать вид, будто мы незнакомы — глупо. Тем более мы обменялись парой тройкой «любезностей», а такое быстро не забудешь.

— А разве это деловой вопрос, Иванна Михайловна? Он мне кажется уже личным, нет? — спрашивает и склоняет голову чуть набок.

Поджимаю губы и начинаю дышать чуть глубже.

— Не хотите, не отвечайте. Мне всё равно, — возвращаюсь к деловому тону, пожимаю плечами и перевожу взгляд на экран своего ноута.

Конечно же, я не разбираю ни единой строчки, потому что Рунаев продолжает сидеть в моем кабинете, продолжает смотреть на меня и наполнять пространство запахом своего одеколона.

— Деньги хотел вернуть, — отвечает уже серьезней и тянется ко внутреннему карману своего пиджака.

Другая на моем месте испытала бы чувство стыда или же поторопилась извиниться. Тот вечер и в самом деле был дерьмовым, а я тупо нашла на ком сорваться. Не очень помогло, конечно, но как есть.

Тем не менее я даже бровью не веду. Уверена, если загляну в зеркальце своей пудреницы, то не обнаружу даже намека на легкий румянец на щеках.

— Не нужно. Поиграли в психолога, я оплатила услугу.

— Это была пробная версия. Она бесплатная.

Рунаев достаёт деньги из кошелька. Мне почему-то кажется, что это ровно те же купюры, которые я ему бросила. Встает, подходит к моему столу и опускает на него деньги.

Мой взгляд тормозит на длинных пальцах. На указательном и мизинце — тонкие золотые кольца. Эстетично и не грубо. Никаких тебе перстней и печаток на пальцах-сосисках, а как у парочки друзей Макса.

Такие только фотографировать надо. Господи, и о чем я вообще думаю?!

— А еще я приехал сюда, потому что хотел извиниться, — продолжает Рунаев.

Голос звучит серьезно. Очень. Даже во время обсуждения будущего сотрудничества он был не таким.

— Очевидно, у тебя что-то случилось. Что-то плохое. В общем, в любом случае, я должен был себя повести иначе, а не нападать в ответ. Извини.

Вот теперь я теряюсь. По-настоящему.

Всё еще смотрю на эти пальцы, которые соприкасаются кончиками с поверхностью моего стола.

— Я их всё равно не возьму, — медленно проговариваю каждое слово и пытаюсь вернуться на свою привычную орбиту. — И…, — поднимаю взгляд на Рунаева.

Он высокий. Очень. А учитывая, что сейчас я сижу, а он стоит — тем более.

— Мне не нужны никакие извинения. У меня ничего не случилось, я просто по жизни такая…

Глава 6.

Ива

— Эти или эти? — указываю взглядом на два комплекта серёжек, которые держу в руках.

Оба очень красивые. Но один комплект с бриллиантами, а второй — с рубинами. Макс подарил. Уже не помню по какому поводу. Кажется, его и не было. Просто так. Просто потому, что мой муж может себе позволить такие солидные растраты.

Макс закрывает крышку своего лэптопа и подходит ко мне. Встает позади и берет по одной серёжке из каждого комплекта. Прислоняет к моим мочкам. Примиряет.

— Эти, — кивает в сторону бриллиантовых.

— А мне кажется, что рубиновые лучше будут сочетаться с платьем.

— Нет, с бриллиантами будет лучше, малыш. Поверь мне, — Макс целует меня в плечо.

Я убираю второй комплект обратно в футляр и надеваю выбранные серёжки.

Сегодня у Макса запланирован очередной деловой ужин. Я, конечно же, тоже должна на нем присутствовать, потому что все будут парами. Разве что кроме, Туманова. Странный тип. Мне кажется, что он вьется в опасных кругах, но Макс с ним серьезно настроен работать.

Последнее, чем бы я сегодня хотела заниматься, так это тащиться в ресторан. Но статус, как говорится, обязывает. Тем более, сегодня я буду не одна, как тогда в «Феромоне». А с Мирой — моей подругой. Лучшей и, пожалуй, единственной. Она не стремится меня осудить или дать какой-нибудь «важный» совет. Мы просто… общаемся и поддерживаем друг друга.

— Как прошла твоя важная встреча? — интересуется Макс, вдевая в манжеты рубашки запонки.

Слегка кривлюсь. Вспоминать эту встречу лишний раз мне не хочется. Как только делаю это, снова вижу Рунаева, по-хозяйски развалившегося на диванчике для посетителей. Вижу его эту улыбочку. Изучающий взгляд.

— Успешно, — сухо отвечаю.

Макс больше ничего не говорит и «ныряет» в очередной важный разговор. Он выходит из спальни, и я чувствую, как мне сразу же становится легче дышать.

Посматриваю на рубиновый комплект, затем просто закрываю крышку футляра и надеваю черное шелковое платье с открытой спиной. Из белья на мне только стринги. Волосы оставляю распущенными. Остается только обуться и взять клатч.

Я, как всегда, остаюсь довольна своим отражением. Поворачиваюсь спиной, вижу изящную линию позвоночника.

То, как я выгляжу — заслуга Смолина. Нет, я не ложилась под нож пластического хирурга. Макс не вынуждал. Но именно он привил мне заботу о себе. Научил тратить деньги, ходить к косметологу и стилисту по волосам. Отрицать глупо, мне нравится мое тело, лицо.

Но что скрывается под этим…м-м-м… камуфляжем?

Времени для философских размышлений у меня нет. Быстро обуваюсь, выхожу.

Макс ловит меня взглядом в гостиной. Рассматривает. Жадно.

Раньше от одного такого его взгляда у меня всю внутри сладко сжималось. Сейчас… Чувствую только слабый отголосок тех прежних эмоций.

Намеренно надолго не задерживаюсь и спешу первой выйти из дома.

На протяжении всего пути Макс продолжает висеть на телефоне. Я сижу рядом и просто тупо смотрю в окно.

Когда приезжаем я выхожу из машины, не дожидаясь, когда Макс или водитель откроют мне дверцу. Этот пафос не вызывает ничего, кроме раздражения и тошноты.

На крыльце нас уже встречает персонал и проводит к забронированному столику. Максу это нравится. Такая вот церемониальность. Мне, скорей, просто всё равно. Раньше страшно тушевалась, потому что выросла в очень бедной семье. Макс же наслаждается каждой деталью его богатой успешной жизни.

Когда замечаю, что Раевские уже здесь, немного расслабляюсь. Мира видит меня, улыбается. Я в ответ.

Не успеваем рассесться, как к нам присоединяется остальная часть компании. Я выбираю место рядом с подругой. Она, конечно же, не против.

Как всегда, сначала за столом ведется непринужденная беседа «ни о чем». Я не стремлюсь ее поддерживать, потому что это будет означать, что лицемерю. А этого я делать не люблю. Совсем.

Жду момента, когда мужчины перейдут к рабочим темам. Тогда-то можно будет спокойно выйти из-за стола и уйти в дамскую комнату. Или в зону, где можно покурить. В общем, дистанцироваться.

Мира вежливо общается с двумя другими женщинами, которые сидят напротив нас. Я не вмешиваюсь. Подруга моя совсем другая. Более мягкая, вежливая, склонная к компромиссам. Иногда я даже немного ей завидую. По-доброму, конечно. Будь я такой как она, может, и жизнь сложилась по-другому.

Когда наконец-то можно отойти на пару минут, я пользуюсь этой возможностью. Мира составляет мне компанию.

В дамской комнате мы только вдвоем. Не к месту в голове проскальзывает образ Рунаева. Чуть кривлюсь и мажу взглядом по туалетным кабинкам. Нет, мы определенно здесь одни.

Мою руки, освежаю макияж. Мира, прислонившись плечом к стене, наблюдает за мной. Деликатная. Сама в душу никогда не полезет. Но всё понимает, видит. А мне… Кроме нее и не с кем поделиться, что в той самой душе творится.

— На выходных дочь Макса приезжает. Чувствую, это будет фурор, — иронично ухмыляюсь и прячу помаду в клатч.

— Спрашивать о том, какие у тебя с ней отношения — глупо?

— Мерзкие.

— Хочешь, приезжай к нам. Ян не будет против. Уедет на объект. Маришка обрадуется твоему присутствию.

Маришка — моя крестница.

— Ей еще и года нет. Вряд ли, кроме мамы, ей сейчас кто-то еще нужен.

— Скорей, кроме папы, — посмеивается Мира.

Да, Ян у нее отличный мужик, муж и отец. Здесь не поспоришь.

— На руках у него засыпает быстрей, чем у меня на груди. Иногда даже немного ревную. У них как будто свой мир. Звучит по-детски, знаю.

— Зато честно. Спасибо за приглашение, но я уж как-нибудь переживу эти выходные. Прятать голову в песок не планирую. А если что-то кому-то не нравится — это не моя вина.

— Думаю, Макс оценит твою жертву.

Не могу сдержаться и улыбаюсь. На этот раз по-доброму. За это я и люблю наши разговоры с Мирой. Она — светлый человечек и чаще привыкла верить в лучшее. А я… Просто реалистка. Не тешу себя иллюзиями. Знаю, что Макс ничего оценивать не станет. Для него эта встреча — обыденность. Само собой разумеющееся, а не целый маленький подвиг для меня.

Глава 7.

Ива

— Добрый, — сдержанно отвечаю. — Какая неожиданная встреча, господин Рунаев.

— Да, неожиданная. Но, безусловно, приятная.

Тяжелый взгляд Макса продолжает жечь кожу на моем лице. Я чувствую его почти физически. Стойко выдерживаю и представляю Рунаева нашей компании.

Он обаятельно улыбается всем присутствующим женщинам и по очереди пожимает руки мужчинам.

Я ловлю контраст. Мы все здесь на официозе, а Рунаев выглядит так, будто только что вернулся с отдыха и решил где-нибудь поблизости поужинать. Черная рубашка навыпуск, джинсы. На крепкой шее снова блестит тонкая золотая цепочка. На одном запястье — часы именитого дорогого бренда. На другом — браслет из агатовых бусин.

— Макс Смолин, — представляется мой муж и приподнимается, чтобы обменяться с Рунаевым рукопожатием.

Я смотрю на их смыкающиеся руки и, кажется, даже не дышу. Напряжение в грудной клетке вмиг взлетает до предела. Господи, да с какой это стати?! К чему лишний раз жечь свои нервные клетки?

Улыбка Рунаева становится не такой яркой, а взгляд Макса, кажется, еще больше тяжелеет.

Понятно, ему мой будущий партнер не нравится. От слова «совсем». Я даже знаю почему. Рунаев не вписывается в рамки делового и серьезного человека, какие для себя и своих партнеров установил Макс.

— Я знаю ваш бренд, — отзывается Настя — жена инвестора, с которым Макс работает уже не первый год. — Достойная конкуренция заграничным. Не планируете случайно запуск детской коллекции? Я бы сыну что-то обязательно прикупила.

— Спасибо. Пока только в планах. Мы сейчас заняты продвижением мужской линейки и параллельно занимаемся запуском спортивного питания, — вежливо отвечает Рунаев и возвращает свою ладонь на спинку моего стула.

Незначительный жест. Ничего особенного. Он не стремится ко мне прикоснуться, что было бы сродни самоубийству. Да и я выравниваю спину так, что Рунаев даже если бы и захотел прикоснуться, пришлось приложить усилия. А это уж точно не ускользнуло бы от пристального внимания Макса.

Замечаю, что все женские взгляды за нашим столом прикованы к новоприбывшему. В большинстве из них читается неприкрытый интерес и легкий налет кокетства. Похоже, под флюиды Рунаева не попадаем только мы с Мирой. Мира понятно почему, она полностью растворена в любви к своему мужу.

А я… Не из той категории женщин, которые готовы штабелями падать перед любым мало-мальски симпатичным мужиком.

— Присоединяйтесь к нам, — вдруг предлагает Раевский после того, как Рунаев удачно шутит и тем самым вызывает негромкий, но как мне кажется, искренний смех некоторых членов нашей компании.

Я ожидаю, что он вежливо откажется, попрощается и вернётся за свой столик. Так поступил бы любой на месте Рунаева. Но не он.

Через несколько минут наша и без того немаленькая копания пополняется еще на две персоны.

Мне это не нравится. Совсем. А еще не нравится, что Рунаев усаживается прямо напротив меня, отчего постоянно возникает навязчивое ощущение, будто его взгляд время от времени приковывается ко мне.

Или я себе это только придумываю? Ведь сама в его сторону не смотрю. Вообще. Ну, может, только мельком.

Атмосфера за нашим столом меняется. Не резко, а плавно и почти незаметно. Весь официоз медленно рассеивается. О делах, конечно, говорят, но уже расслабление. Иногда проскальзывают шутки. Исходят они в основном от Рунаева. Остроумные и уместные. Даже уголки губ сурового Раевского еле-еле, но приподнимаются в улыбке.

— А ты нам ничего не говорила про сотрудничество с IllusioN, — вдруг обращается ко мне Настя.

С какой это стати я вообще должна с ней делиться деталями своей работы? Настя — подружка бывшей жены Смолина. Уверена, она ей сливает всю инфу про меня, поэтому при любом раскладе мы всё равно не смогли бы подружиться.

Понимаю, что этот вопрос задан не для того, чтобы получить ответ. Настя просто пытается вернуть внимание Рунаева к своей скромной персоне. И эта сучка еще обо мне сплетни распускает? Сама-то в присутствии своего уже престарелого мужа распускает хвост перед самцом помоложе.

— Потому что не привыкла обсуждать свою работу вне стен комплекса.

— Не обижайтесь. Я уже запомнил, что Иванна Михайловна не привыкла смешивать работу и личную жизнь. Таково ее правило, — вклинивается Рунаев.

Взгляд сразу на меня. Губы растягиваются в понимающей улыбке. Кажется, у него есть целый арсенал самых разнообразных. И я… реагирую на каждую из них.

Снова.

Неосознанно. Сердце отчего-то разгоняется. Думаю, что от очередного прилива раздражения, потому что этого человека здесь быть не должно. Не люблю, когда планы резко меняются.

— И это единственно верный подход в работе, — комментирует Смолин. В голосе — ноль эмоций. На губах нет и тени улыбки.

— Не соглашусь. Конечно, субординация нужна. Границы — тоже. Но все самые выгодные сделки, как правило, заключаются не в кабинетах.

— А где же? — Смолин приподнимает подбородок, оценивает Рунаева.

Я достаточно хорошо знаю своего мужа. Он не считает Рунаева себе ровней и не пытается этого скрыть.

— На поле для гольфа, к примеру, — пожимает плечами Рунаев и неторопливо попивает минералку. — Или на яхте. На юбилее, свадьбе.

— Пока будешь махать клюшкой, пропустишь пару подпунктов в контракте и уже через месяц придется жить на пособие по безработице, — жестко парирует Смолин и вонзает нож в свой только что поданный стейк.

— Просто нужно подбирать правильных партнеров, которые не станут добавлять в договор сомнительные подпункты, — Рунаев снова улыбается. Его совсем не напрягает этот разговор и тон моего мужа.

Они абсолютно разные. Контраст снова нещадно бьет.

— А я считаю, что во всём должна быть золотая середина, — дипломатично резюмирует инвестор.

Градус напряжения за столиком быстро идет на спад. Несколько раз мой взгляд задерживается на Рунаеве дольше, чем нужно. Его подружка, которую зовут Вика, смотрит на него с восхищением. Постоянно прижимается к нему. Не так аккуратно и в рамках приличия, как это, например, делает Мира по отношению к своему ужу.

Глава 8.

Ива

— Папочка! — этот радостный визг больно ударяет по моим барабанным перепонкам.

Скрещиваю руки на груди и наблюдаю за тем, как Женя со всех ног бежит к Смолину. Он улыбается и ловит ее в свои объятия. Крепко обнимает, приподнимает над землей и кружит.

Мне откровенно хочется блевать от этой приторно-сладкой картины, но я прячу любые свои эмоции под маской невозмутимости.

Это только на выходные, Ива. Ничего страшного. Перетерпишь. Переживешь.

Женя считает меня виноватой в том, что ее родители развелись. А еще считает продажной сукой и просто дрянью, о чем ни раз мне кричала прямо в лицо.

Не знаю, какие там воспитательные меры применил Макс, но ор этот со временем прекратился. Мы обе, не сговариваясь, приняли одну и ту же тактику. Игнор, который иногда разбавляется сдержанными приветствиями и дежурными вопросами типа: «как дела?».

Жене девятнадцать, но она не спешит взрослеть и просто тратит отцовские деньги на свои развлечения. Я в ее возрасте уже работала официанткой и параллельно училась, поэтому такой расточительный образ жизни для меня непонятен. Впрочем, это не мое дело.

— Как добралась, принцесса? — воркует с дочерью Макс и забирает у нее чемодан.

— Отлично. Спасибо. Микки тоже стойко перенес перелет. Я очень за него волновалась.

Микки — это шпиц Жени. На мой вкус, бестолковая порода с невнятной мордашкой. Но опять-таки, это мое мнение и я мудро держу его при себе, чтобы лишний раз не обострять ситуацию.

— Привет, — холодно бросает в мою сторону Женя и держа на руках свою собачонку, уходит вслед за Максом в дом.

Я закатываю глаза и тихо вздыхаю.

Это только на выходные, Ива. Помни об этом.

Макс лично суетится на кухне. Не то, чтобы он был великолепным шеф-поваром, но парочку любимых блюд своей дочери готовит отменно. Сегодня у нас на обед пицца. Почти такая же, какую мы с Максом пробовали в Неаполе, когда ездили в отпуск в позапрошлом году.

Женя за столом не умолкает. Рассказывает, как ей нравится в Америке и какие достопримечательности она успела посетить.

Я сижу за столом и тупо смотрю на свой кусок пиццы. Он выглядит великолепно, но есть совсем не хочется. Чувствую себя лишней. Хочется просто встать и уйти, чтобы спокойно поработать или хотя бы почитать книгу. У меня их немало скопилось, а свободного времени почти нет. Почему бы не наверстать упущенное?

Но я не двигаюсь. Максу важно поддерживать вот эту иллюзорную картину цивилизованной семьи. Только это всё полный бред. Ну хотя бы потому, что его бывшая жена в приступе гнева и ревности как-то вылила на меня кислоту. Мне крупно повезло, потому что основной «удар» пришелся на плечо.

Сейчас оно выглядит идеальным, потому что мне сделали пересадку кожи. Тем не менее цивилизованностью здесь и не пахнет. К тому же Макс позаботился, чтобы у жены не возникло никаких проблем с правоохранительными органами из-за этого поступка.

С одной стороны, я жалею, что не оставила тот уродливый шрам. Он всегда служил бы мне напоминанием, когда наши отношения со Смолиным поделились на «до» и «после».

А так… Нет тела — нет дела. Шрам исчез и, видимо, Макс понадеялся, что исчезнет и наш раскол.

Нет. Не исчезнет.

— Я запланировал назавтра небольшую прогулку на яхте, что скажешь? — голос Макса возвращает меня в реальность.

Вопрос этот адресован не мне, а его дочери.

Женя счастливо пищит и этот звук снова ржавым гвоздем проходится по моим барабанным перепонкам.

— Я только «за»! Совсем как в детстве, помнишь? Ты, я и… мама.

Наши с Максом взгляды скрещиваются. Мне это слушать неприятно. Я не скрываю.

— Малыш, ты с нами? — спрашивает и тем самым уводит тему разговора, касающуюся его бывшей жены, в другое русло.

С дочерью Макс более мягок, со мной чаще категоричен, но и я не пасу задних. Тоже могу огрызнуться. Правда, глубоко в душе всё равно задевает. Я прячу это чувство от самой себя, стараюсь не обращать внимания, не думать о нем. Зачем? Только хуже себе сделаю.

— С вами.

Женя кривится. Ей эта затея ожидаемо не нравится.

Ничего страшного, милочка. Я терплю, и ты потерпишь.

После обеда она тащит Макса за собой, чтобы подарить ему какой-то суперкрутой сувенир. Меня с собой, конечно же, никто не зовет, но я в этом не нуждаюсь. Съедаю свой уже холодный кусок пиццы и клятвенно себе обещаю, что обязательно его отработаю в спортзале.

Складываю тарелки в посудомойку и параллельно отвечаю на рабочий звонок. Наше сотрудничество с компанией Рунаева уже запущено. Скоро начнутся съемки. Локации готовятся. Часть отснятого материала бонусом опубликуется и в наших оф соцсетях. Пока всё идет четко по плану.

Вспоминаю обещание Рунаева о том, что мы встретимся на работе. Я убеждена, что это преувеличение. Ему незачем снова появляться в моем комплексе. Если и возникнут сложности или вопросы, их можно будет решить и без присутствия владельца.

Но… Рунаев уже показал, что он не из тех, кто поступает скучным и заурядным образом. Мне почему-то кажется, если он чего-то хочет, обязательно возьмет свое.

С одной стороны, такой подход мне импонирует. С другой…

Качаю головой. Пытаюсь избавиться от мыслей об этом мужчине.

Наверное, Макс прав. Рунаевым руководит банальная жажда корысти. Я не кокетничала с ним, не строила глазки и не виляла бедрами. Поэтому вряд ли могла заинтересовать именно как женщина. Значит, секс, симпатия и прочее — отпадают.

Звук разбитого стекла, который доносится из гостиной, заставляет меня вздрогнуть. Буквально вылетаю из столовой и вижу, как бестолковый шпиц Жени нюхает осколки разбитой вазы.

Единственной в своем роде. Эту вазу сделали по моему заказу. Каждый изгиб и каждый узор мы тщательно обдумывали с мастером. Мне хотелось, чтобы в этом доме царил уют, поэтому раньше уделяла много внимания таким мелочам. Важным для меня мелочам.

Глава 9.

Ива

— Перестань ломаться и давай собираться. Нам скоро уже нужно выезжать, — Смолин опускает руки на изножье нашей кровати и смотрит на меня недовольным взглядом.

Совру, если скажу, что его взгляд совсем уж никак на меня не действует. Действует. Внутри всё чуть-чуть дрожит от страха. Тем не менее мне хватает выдержки, чтобы сохранить на лице маску безразличия.

— Я не ломаюсь. Просто сегодня хочу остаться дома.

— Нет, ты сейчас пытаешься сделать мне назло.

— Извини, но я лучше знаю, что делаю и почему.

Ни в одном своем слове я не лукавлю. Еще вчера во мне кипел гнев и капля обиды. А сегодня… сегодня уже просто всё равно. Порезанные пальцы заклеены пластырями. С вазой в своих мыслях я попрощалась.

Сегодня воскресенье, поэтому я со спокойной душой валяюсь в кровати и читаю книгу.

Опускаю взгляд на строчки, медленно переворачиваюсь на живот и прижимаю подбородок к раскрытой ладони.

Макс всё еще смотрит на меня. Я слишком остро научилась ощущать его взгляд. Почти уверена, что он скользит по волосам, спине и задерживается на голых ягодицах.

— Малыш, время идет, — слышу всё такой же серьезный голос с едва уловимой хрипотцой.

— Ага. Желаю вам хорошо повеселиться, — скучающе отвечаю и перелистываю страницу.

— Ты из-за гребанной вазы еще неделю со мной не будешь нормально разговаривать?

— Да я в принципе забыла, когда мы нормально разговаривали. Да и не в вазе дело.

— А в чем? С хера ты решила вспомнить о том, что давно закончилось?

— Не знаю, твоя дочь просто навеяла неприятные воспоминания.

Я не дергаюсь. Не смотрю на Смолина. Я расслаблена. Даже слишком для такой ситуации. Мой голос звучит ровно и спокойно. А Макса… Его, кажется, немного покачивает.

Но суть в том, что я ничего не делаю нарочно. Не упиваюсь тем, что вывожу собственного мужа из себя. Пусть медленно, но верно. Не играю в недотрогу или не-такую-как-все.

Мне просто действительно пофигу. Я забаррикадировалась в этой скорлупе безразличия и хочу только одного, чтобы Смолин поскорей со своей дочерью уехал на яхту.

— Хватит, — он обходит кровать, берет меня за лодыжки и подтягивает к себе, затем переворачивает на спину.

Всё происходит быстро. Я даже испугаться не успеваю. Тихо выдыхаю, когда наши взгляды скрещиваются.

Макс нависает надо мной. Смотрит, не моргая. Тяжело дышит. Злится. Скользит ладонями по моим бедрам, выше, ребра, грудь и наконец сжимает запястья, вдавливает в кровать прямо у меня над головой.

— В этом вопросе нет и не будет выбора. Женя — моя дочь. Ты — моя жена.

— Я и не прошу тебя выбирать. Но и делать вид, что мне нравится, когда в лицо летит оскорбление за оскорблением, тоже не буду. Может, тебе нужно вернуться? Воссоединитесь с женой, а? Дочь будет рада.

— Не хочу я никуда возвращаться, — шипит. — Я тебя хочу, малыш. И тебе это прекрасно известно. Ты — моя, Ива. Другая мне не нужна.

От этих слов в груди что-то больно-приятно натягивается. Я всегда хотела быть его. Только его. Но уж точно не любовницей. И уж точно не с клеймом корыстной суки в обществе.

— А если мне будет нужен другой? — сама не знаю, почему задаю этот вопрос.

Хочу задеть? Окончательно разозлить? Да у меня даже в мыслях нет потенциального кандидата на роль «другого». И не было. Я никогда не думала в таком ключе.

Что-то во взгляде Смолина меняется. Он замирает, слегка прищуривается.

— К чему ты клонишь, Ива?

— Ну как же… В твоей жизни было полно женщин до меня. А у меня других мужчин — нет. Только ты. Вдруг я захочу кого-то другого? Что тогда будешь делать? Продолжишь держать? Отпустишь?

— Я его просто сотру в порошок, — произносит медленно и без эмоций.

Это выглядит… жутко. Жутко, потому что я могу только догадываться, какие мысли сейчас витают в голове у Смолина.

— Прошлое для меня в прошлом. Ты — мое настоящее и будущее, — он склоняется и едва касается губами моих губ. — Отдыхай. Мы с Женей вернемся уже вечером.

Смолин наконец-то отпускает меня и выпрямляется. Мажет взглядом по моей голой груди и животу. Я замечаю его эрекцию даже сквозь ткань джинсов. Он поправляет член, забирает смарт с прикроватной тумбочки и выходит из спальни.

Кажется, я нормально выдыхаю только в тот момент, когда за Максом закрывает за собой дверь.

Что это, чёрт побери, только что было?!

По коже ползут мурашки. Мне уже становится совсем не до чтения.

Чтобы хоть немного успокоиться и отвлечься я ухожу в ванную и с преувеличенной тщательностью умываюсь, наношу на чистую кожу питательную маску. Увлажняю руки. Причесываю волосы.

Торчать все день дома совсем не хочется. Сначала хочу позвонить Мире и пригласить ее с Маришкой на прогулку, но затем меняю план. Не хочу «светить» своей кислой миной перед подругой и крестницей. Лучше отвлекусь и съезжу в свой фитнес-центр. Может, за одно сгоню лишние калории за вчерашнюю пиццу?

Не промахиваюсь.

Здесь уже во всю кипит работа. Съемки идут полным ходом. Мои девочки-админы справляются на твердую пятерку и улыбаются, когда видят меня.

— Всё под контролем? — уточняю и подхожу к стойке ресепшен.

— Да, Иванна Михайловна, — бодро отзывается Таня. — Послезавтра заменят те две беговые дорожки, у которых панель управления слетела. Они уже в дороге.

— Хорошо. Распорядись, чтобы мне в кабинет принесли смузи, хорошо?

Таня кивает и берется за дело.

Я, выстукивая своими каблуками, прохожу холл, коридор и останавливаюсь у дверей зала, где сейчас проходит фотосъемка. Все работают как один идеально отлаженный механизм.

Результат получится отличным. Я не просто надеюсь на это, а уверена на все сто процентов.

Цепляюсь взглядом за знакомую женскую фигуру. Невольно чуть кривлюсь. О том, что одной из моделей будет подружка Наиля я не знала.

Как ее там зовут? Вика, кажется.

Конкретно мне она не сделала ничего плохого, но… Эта девушка мне не нравится. Ведь бывает же такое, что человек вызывает антипатию без какой-либо веской причины.

Глава 10.

Ива

Щёки вмиг становятся горячими. Его ответ звучит слишком… м-м-м… провокационно.

Не успеваю придумать какой-нибудь колкий комментарий, когда замечаю, как взгляд Рунаева падает на мои пальцы в пластырях. Он слегка хмурится и кажется мне недовольным тем, что увидел.

— Что случилось с вашими пальцами?

Инстинктивно прячу руки за спиной. Мне стыдиться нечего и прятать в общем-то — тоже. Но я всё равно зачем-то это делаю.

— Вы заявились сюда без приглашения, чтобы спросить о том, что с моими пальцами? — высокомерно вздёргиваю бровь.

— Да. А еще, чтобы спросить, что у вас с глазами?

Серьезный и наблюдательный взгляд Рунаева буквально припечатывает меня к месту. Я теряюсь. В любой другой ситуации уже давно сориентировалась как себя вести, а сейчас… То ли в моем состоянии дело, то ли в самом Рунаеве.

Не знаю. Ничего не знаю.

— Это я должна у вас спрашивать, что вы здесь делаете? Мы не договаривались о том, чтобы сегодня встретиться.

— Если договоримся, вы ответите на мои вопросы?

Поджимаю губы и смыкаю пальцы рук за спиной в крепкий замок. Становится не то, чтобы больно, скорей просто неприятно. Но ничего страшного. Через пару дней всё заживет.

— Вас немного заносит, нет? Мы сотрудничаем, а не дружим.

На секунду ловлю себя на мысли, что мне хочется просто честно ответить. И плевать, что передо мной стоит посторонний человек. Я гашу свой порыв только тем, что вспоминаю слова Смолина. Ну а вдруг он прав? Вдруг Рунаев не просто так здесь ошивается?

Эти доводы мне кажутся логичными, иначе для чего Рунаев сюда припёрся? Уж точно не ради меня.

— Но это не значит, что я должен себя вести как дерьмо, а не человек, — спокойно парирует.

Наши взгляды снова скрещиваются.

— Я просто узнал, что вы сегодня здесь. Решил зайти и поздороваться. — Уже без прежней серьезности объясняет Рунаев и расслабленно приваливается плечом к стене.

Мне внезапно хочется улыбнуться. Это, наверное, просто нервное. Не могу поплакать как все нормальные люди, поэтому швыряет в сторону противоположных чувств.

— Поздороваться? Серьезно?

— А что в этом такого?

Нет, он определенно чего-то от меня хочет.

Что ж, господин Рунаев, если вы думаете, что я дура, которая поведется на вашу симпатичную оболочку, то мне придется вас разочаровать.

— Ничего. В таком случае я с вами вот здороваюсь, — слегка киваю.

Он улыбается и проводит ладонью по своим вьющимся волосам. В отличие от меня, Рунаев не стесняет себя в эмоциях и проявляет их ярко, открыто. Чуточку даже завидую его раскованности.

— У меня сейчас время обеда. Составите мне компанию, раз уж мы уже поздоровались?

Первое, о чем я думаю — это сказать «нет». Жестко. Уверенно и без лишних объяснений. Но стоит мне вспомнить те чертовые фотографии, как внутри всё тут же натягивается тонкой струной. Если она лопнет, будет больно. Очень. Еще хуже будет от того, что я продолжу вариться в своих чувствах, ожидая, когда Смолин вернется с прогулки.

А если соглашусь, то… Как минимум, смогу отвлечься и вывести Рунаева на чистую воду.

— Конечно, — киваю и тянусь за своей сумкой.

Темные брови Рунаева от удивления ползут вверх.

— Что-то не так? — невинно улыбаюсь.

— Я уже приготовил сотню аргументов, чтобы вы согласились пообедать со мной. А вы, — разводит руками и выпрямляется, — так быстро согласились.

— И какие же? Назовите хотя бы парочку. Зря готовились что ли?

Забрасываю смарт в сумку. Мысленно клянусь себе, что больше сегодня не буду заглядывать в соцсети. Хватит с меня.

— Во-первых, я умею поддержать беседу за столом. Во-вторых, в большинстве ресторанов меня многие знают, поэтому проблем с обслуживанием и качеством блюд не возникнет. Гарантирую. В-третьих, я всё еще уверен, что мы можем подружиться, а это благотворно повиляет на наше дальнейшее сотрудничество.

— Действительно подготовились, — хмыкаю. — А как же ваша подруга?

— Вика? Судя по тому, сколько времени я провел у вас в кабинете, она уже на полпути в какой-нибудь ТЦ.

— Вас это напрягает?

— Нет. Мы точно знаем, чего хотим друг от друга и нас это устраивает.

— Довольно… искренне.

Я спокойно соглашаюсь на то, чтобы Рунаев сам выбрал ресторан, где мы пообедаем. Моя машина следует за его. Есть я не хочу. Совсем. Взгляд так и тянется к сумке со смартом, что лежит на пассажирском сиденье. Напрягаю слух, но никаких звуков оттуда не доносится.

Злюсь на себя, потому что вопреки всему чего-то жду. Чего? Сообщения от Смолина? Звонка? Объяснений? Зачем ему это делать сейчас? У них там веселье полным ходом. Может, с женой еще ностальгируют, а что? Им явно есть что вспомнить.

Крепче сжимаю руль. Возвращаю внимание дороге. Не хватало еще в аварию попасть.

Я готовлю себя к тому, что мы вот-вот остановимся рядом с каким-нибудь пафосным рестораном. Типа того, в который меня привел в прошлый раз Смолин.

Но нет.

Рунаев тормозит у простенького кафе. Судя по вывеске, оно специализируется на домашней кухне без лишних изысков.

До последнего думаю, что это какая-то ошибка. Люди его уровня не могут питаться здесь. Не потому, что я считаю подобные заведения плохими. Просто… Нога Смолина сюда никогда не ступит. Не по статусу.

Я паркую свою машину. Ищу паркомат. Вожусь с ним. Он нещадно виснет.

— Помочь? — слышу позади себя.

— Нет, уже оплатила.

Оборачиваюсь. Рунаев стоит слишком близко, смотрит на меня, как всегда, будто изучает, наблюдает за моими реакциями.

— Так вы здесь привыкли обедать? — киваю на вывеску кафе с названием «Кастрюлька». Оно слишком милое и действительно веет чем-то домашним.

— Временами. Здесь самая вкусная кухня во всем городе.

Я уже и забыла, когда последний раз ела что-то типа: борща, рыбных котлет и просто запеченной молодой картошки. В ресторанах такое не подают, дома я почти не готовлю. Для этого у нас есть либо доставка всё из тех же ресторанов, либо специально обученный человек.

Глава 11.

Ива

— Ты где? — сразу прилетает мне вопрос.

— На работе.

— Я думал, у тебя вообще нет настроения куда-либо сегодня выходить, — тон недовольный.

— Планы имеют свойство меняться, — я откидываюсь на спинку своего кресла и отъезжаю чуть назад.

— Ок. Сейчас приеду и заберу тебя. Поужинаем где-нибудь в городе.

— Не надо за мной заезжать. Доставку можешь на дом сделать. Я не голодна.

— Знаю, твое «не голодна». На одних смузи далеко не уедешь.

— Сегодня я успела плотно пообедать.

От воспоминаний об обеде с Наилем я вдруг чувствую легкую щекотку в солнечном сплетении.

— Я думал, ты к вечеру наконец-то успокоишься.

Поджимаю нижнюю губу и крепче сжимаю смарт. Приходиться ослабить хватку, потому что боль в пальцах снова дает о себе знать.

— Чего ты от меня хочешь? Я тебя трогала, Макс? Ты там на отдыхе с дочерью. У тебя всё заебись. Причем настолько, что решил встретиться и с бывшей женой. Чем еще ты недоволен?

Резко встаю с кресла и начинаю расхаживать по кабинету. Думала, что смогу себя повести иначе, но желчи накопилось просто через край.

Да, я хочу знать ответ. Да, меня злит вся эта ситуация. И да, сейчас я себя веду как истеричка. Имею право.

— Женька хотела увидеться с матерью. Я не возражал. Но сам ее звать не стал бы. И она уж точно к нам не присоединилась, будь ты на борту.

Я коротко и нервно хихикаю.

— Мне должно стать легче? Серьезно? Она уместней смотрелась среди твоих… нет… ваших друзей? Не отвечай, я и так знаю ответ.

— Тогда зачем спрашиваешь? — тон холодный, почти ледяной.

Подходящего ответа не нахожу.

Действительно, зачем?

— В общем, я сама приеду, — бросаю в трубку.

В груди всё еще клокочет гнев. Меня даже немного потряхивает.

Мы давно со Смолиным в кризисе, но я впервые так сильно не хочу возвращаться домой. Не хочу его видеть. А падчерицу — тем более. Сто процентов радуется тому, что сумела уложить меня на лопатки.

Еще какое-то время расхаживаю по кабинету, а затем снова опускаюсь в кресло и прячу лицо в раскрытых ладонях.

По правде говоря, делать мне уже нечего. Сегодня мои девочки прекрасно справились и без своей начальницы. Я разве что просмотрела отснятый материал. Он потрясный, пусть еще и в сыром виде.

Решаю досидеть до закрытия, а потом уже выехать домой. Но Смолин не был бы Смолиным, не поступи он так, как задумал.

Когда вижу на парковке его машину, чувствую, что злость и раздражение новой волной поднимаются со дна моей души.

Мне только на рабочем месте семейных разборок не хватало.

Смотрю на знакомый внедорожник и снова почему-то вспоминаю Наиля. Его спорткар выглядел здесь более… гармонично?

Хмурюсь и блокирую все ненужные в данный момент мысли. Забираю свои вещи, выключаю свет и направляюсь к лифту.

Смолин стоит у стойки ресепшен. Когда замечает меня, выпрямляется и проезжается недовольным взглядом.

— До завтра, Танюш, — киваю админу и игнорируя Смолина, выхожу на улицу.

— Что за детский сад, Ива?

Всё еще игнорирую. Разблокирую свою машину. Если взорвусь, то потом еще долго буду собирать по ошметкам свое равновесие.

— Блядь, да стой же, — шипит Макс и хватает меня за запястье.

Я не дёргаюсь. Жду, когда отпустит. Он ждет, когда подниму на него взгляд. Мы вдвоем упрямимся.

— Ты ревнуешь? — Макс отпускает мое запястье, но взамен берет за подбородок, поднимает мою голову.

— Я злюсь, Смолин. Я очень сильно злюсь. На тебя, если ты этого еще не понял, — дергаю головой и тем самым размыкаю наш тактильный контакт, зрительный — напрочь выбивает почву из-под ног.

Я не смаргиваю. Смолин, естественно, тоже.

— Ты сама не захотела с нами ехать, Ива. В чем суть претензии? В том, что Женька предложила взять с собой Оксану? Меня с Оксаной связывает только общий ребенок, с которым я не виделся больше полугода. Оксана, кстати, тоже. В остальном — мне похуй. В моей личной жизни есть только ты, Ива. Я думал, это слишком очевидно, чтобы постоянно повторять.

— Нет, не очевидно. Не вижу, чтобы в твоей жизни была только я. Кто угодно: друзья, коллеги, дочь… бывшая жена. Но не я. И я не понимаю, как смогу потом сидеть за одним столом с твоей компанией, которая обожает Оксану и презирает меня.

Мне обидно, почти до слез… Но самих слез, конечно же, нет.

— Для тебя важно чужое мнение?

— Твое, — выплевываю и первой отворачиваюсь.

— Я ничего не понимаю, малыш. Все эти драмы… Блядь, мы выше этого, нет?

Мы не то, чтобы выше. Просто я их в основном не люблю. Чтобы с криками, истериками и битой посудой. Как-то это всё… не для меня.

Но…

Смолин будто перестал меня слышать и чувствовать.

А слышал ли? Чувствовал?

Мне кажется, что — да.

Пытаюсь притушить свою бурю в грудной клетке и тихо выдыхаю.

— Я поеду на своей, — объявляю и тянусь к дверце автомобиля, но Макс снова перехватывает мою руку.

— Хватит, прошу тебя.

Снова глаза в глаза. Макс пытается даже здесь напирать на меня. Такая у него суть.

— Я приехал за тобой. Мы поедем вместе. Мне не нравится с тобой ссориться, особенно, по таким пустякам.

— Пустякам? Господи, хоть здесь ты можешь себя повести иначе? — взрываюсь и на этот раз всё же выдёргиваю из захвата свою руку.

Кожа на запястье немного жжет. Но не всё ли равно?

— На пустяки я бы так не реагировала! Тебе это прекрасно известно. Разве ты не видишь? У нас всё плохо, если не сказать еще хуже!

Обессиленно прижимаюсь лопатками к машине. Макс подходит на шаг ближе, опускает ладони по обе стороны от моих плеч.

Смотрит. Смотрит. Смотрит.

О чем думает? Чего сам вообще хочет?

— У нас есть проблемы, согласен, — медленно произносит Смолин.

Ему явно эти слова даются с большим трудом. Что неудивительно, ведь у Макса Смолина их быть не может. У него всегда всё на мази.

Глава 12.

Ива

Я обессиленно падаю на кровать и чувствую жесткие удары собственного сердца. Они эхом отдаются даже в лопатках.

Между ног тянет. Щеки всё еще пылают.

Макс ловко перекатывается на спину, поднимается и стягивает презерватив. Я провожаю его широкую спину с редкими веснушками на плечах и крепкие ягодицы взглядом.

Мне тоже нужно бы подняться, чтобы привести себя в порядок. Но сил никаких не осталось.

Мы заселились в отель ночью. Проспали часа три. А когда только открыли глаза, Макс без лишних слов прижался ко мне, дав возможность четко ощутить то, насколько сильно он меня хочет.

Сегодня наш секс был агрессивней, чем обычно. Будто Макс пытался либо мне, либо себе доказать, что у нас всё хорошо.

Хорошо ли?

У меня нет ответа на этот вопрос. Я его банально не знаю.

Макс возвращается после душа и с полотенцем, обернутым вокруг узкой талии. Подходит к чемодану и достает из него свои вещи.

— Ты надолго? — спрашиваю и подпираю голову ладонью.

— Как пойдет. Сначала бизнес-ланч, затем посмотрим парочку презентаций. Левин что-то говорил про новый стартап. Тоже не помешало бы узнать детали.

— Я думала, ты и со мной сходишь. В программе указано несколько лекций, которые я бы хотела посетить.

— Прости, малыш, но я их давно перерос. А тебе будет полезно послушать.

Хмурюсь.

Раньше ты тоже так часто подчеркивал нашу разницу в возрасте, Смолин? Или я просто не обращала внимания?

— А какие у нас планы на вечер? — решаюсь зайти с другой стороны.

В конце концов, я приехала сюда не для того, чтобы шататься по лекциям. Я здесь для того, чтобы спасти наш брак.

Слишком уж хорошо помню то время, когда мы были счастливы. Пусть я и находилась в полном неведенье. Но… Макс красиво ухаживал за мной: цветы, подарки, комплименты. Волновался, когда я болела. Открывал для меня весь мир. И трахал так, что визжать от счастья и очередного оргазма хотелось.

Мы почти и не ссорились. И Макс никогда не тыкал меня носом в мою бедную жизнь, о которой я забыла с его появлением.

Хочу ли я всё это вернуть? Хочу. Но с каждым днем всё меньше верю в то, что это возможно.

— Завалиться спать. Я устал как собака, малыш.

По тому, как Смолин трахал меня несколько минут назад и не скажешь, что он устал. Но я стараюсь быть мудрой и вхожу в положение Макса.

Но на следующий день ситуация ни капли не меняется. И на следующий — тоже.

Как именно Макс решил помочь нашим отношениям, не уделяя им внимания, я понимаю смутно. Выдержка постепенно начинает таять, поэтому я плюю на всё и решаю не отсиживаться в отеле в ожидании, когда вернётся Смолин.

Надеваю брюки, пиджак и обуваю бордовые лодочки. Волосы привожу в порядок и закалываю на затылке. Немного туши и тинта для губ. Хоть какой-то толк от этой поездки должен быть, верно?

Первую половину дня слоняюсь по различным выставкам и лекциям. Слушаю внимательно. Кое-что даже записываю, но не уверена, что мне понадобится. Хотя… Если я захочу превратить свой спорткомплекс в целую сеть по всей стране, то очень даже пригодится.

— Смолина, и ты здесь? — слышу до противного знакомый голос.

Оборачиваюсь и вижу Настю — жену престарелого инвестора.

Невероятную радость я на своем лице не имитирую, но всё же слегка улыбаюсь. Ровно настолько, насколько позволяют нормы приличия.

— Как видишь, — развожу руками.

Настя подходит ближе, скользит по мне изучающим взглядом. Мужа ее рядом я не наблюдаю, поэтому готова поспорить, что он где-то возле Макса.

— А то уж мы подумали, что у вас что-то случилось. Тебя не было на яхте.

«Мы» — это явно ее подружки и подружки Оксаны.

Я пропускаю мимо ушей эту реплику и быстро догадываюсь, почему сегодня Настя такая уверенная и даже первая ко мне подошла. Видимо, после совместного с Оксаной отдыха на яхте успели перемыть мне косточки. А теперь Настя как засланный казачок решила разведать обстановку.

— У нас всё прекрасно, — улыбаюсь и слегка вздергиваю бровь.

Ненавижу лгать, но сейчас по-другому не получается.

— Жаль, ты с нами отказалась отдохнуть. Нам такого потрясающего омара запекли. Ты бы только видела! А вкус какой!

— Я к омарам ровно отношусь.

Настя, как мне кажется, на секунду теряется, затем снова улыбается мне.

— А вообще ты молодец, Ива.

А вот это уже что-то новенькое.

— С чего это вдруг?

— Ну как же? Спокойно отпустила Макса увидеться с Оксаной. Я бы так не смогла. От ревности сдохла. У тебя есть, чему поучиться.

От ревности я, конечно, не подыхала, но морально мне было очень-очень плохо. Такое откровение я, естественно, оставляю при себе.

— Если наберется внушительное количество желающих, я проведу вам мастер-класс. С приятной скидкой.

Едва заметно киваю и не торопясь, ухожу прочь.

От короткого разговора с Настей мне откровенно хочется блевать. Меня опять начинает расшатывать на эмоциях, хотя вроде бы ничего такого нового или глубоко задевающего я для себя не услышала.

Но… Всё равно давит.

Выстукивая каблуками, я выхожу из шатра, где слушала лекцию и направляюсь в сторону бара под открытым небом, чтобы выпить прохладной минералки. По пути встречаю парочку знакомых лиц. Обещаю, что обязательно передам от них привет Смолину.

Настроение плавно летит в ноль, но я так просто сдаваться не собираюсь. На вечер мы с Максом еще ни о чем не договаривались, поэтому пока жду свою минералку, набираю смс.

«Как насчет того, чтобы вечером поплавать в бассейне?»

Я видела рекламные листовки. Вечером устраивается неформальная вечеринка для участников форума. В чемодане у меня лежит парочка новых купальников. Я довольно живо представляю себе этот вечер. Музыка, теплая вода в бассейне, легкие закуски. Мы со Смолиным. Такая обстановка определенно должна помочь расслабиться. А потом… Потом можно переместиться в джакузи и… Заняться сексом под открытым небом.

Глава 13.

Ива

Прикладываю ключ-карту к замку и на носочках захожу в наш с Максом номер. Чувствую себя преступницей.

Оставляю туфли в углу прихожей и смотрю на свои босые ступни. Нужно срочно в ванную. Под душ. Желательно, ледяной, чтобы нахрен выбил все ненужные мысли и жар под кожей.

— Ты где была?

Вздрагиваю и резко выпрямляюсь.

В дверном проеме возникает Макс. Он одет в спортивные брюки. Волосы влажные. Взгляд цепкий.

— Лекции слушала. Фёдоровых по пути встретила. Они тебе, кстати, привет передавали.

Макс кивает и продолжает внимательно меня рассматривать. Словно что-то ищет.

Да что там можно искать?! Господи! Выгляжу как любая другая среднестатистическая женщина в моем возрасте.

Бесит.

Прячу свой взгляд и на носочках проскальзываю в ванную.

Мне нужно несколько минут абсолютного одиночества. Закрываюсь изнутри и обессиленно прижимаюсь лопатками к двери.

Почему в тот момент, когда Смолину лучше оказаться где-нибудь на очередной своей супер-важной встрече, он находится рядом со мной?

Прикрываю глаза. Чувствую гулкие удары своего сердца и фантомную колючую боль в кончиках пальцев.

Нужно было сильней врезать Рунаеву. Я не из тех женщин, которые могут сломаться от одного неправильного движения. И уж точно ничего не имею против, если женщина способна за себя постоять, а не ждать, когда благородный принц соизволит обнажить свой чертов меч и расправиться с врагами.

Но получилось, как получилось. Я влепила Рунаеву звонкую пощечину и… убежала. Убежала, потому что испугалась. Господи!

Встряхиваю головой, отталкиваюсь от двери и подхожу к душевой. Пока регулирую температуру воды, изо всех сила стараюсь выбросить из мыслей Наиля: его этот взгляд, улыбки, звук севшего голоса, аромат одеколона.

Всё это мне не нужно. Ни в каком формате. Зачем? Для чего?

Сбрасываю с себя одежду и встаю под холодные струи воды. Меня тут же пробирает озноб. Несколько секунд инстинктивно тянет увернуться, но я терплю. Мне нужно протрезветь.

Хочется верить, что от пива. А на самом деле… От эмоций, которые внезапно накрыли меня с головой. Разнообразные, но каждая по своей природе слишком мощная.

Чувствую себя оголенным нервом. Мне же не шестнадцать! Зачем так остро реагирую?

Пытаюсь подступиться к себе с другой стороны. Напоминаю себе о том, что Рунаев всё это сделал специально. Усыпил мою бдительность и поцеловал. Хочет, чтобы я поплыла, а потом… Потом что-то потребует. Что именно — не знаю. Шантажировать начнет, чтобы я для него что-то сделала, а он взамен ничего не расскажет Максу. Или еще что-то в этом роде.

Макс ведь меня предупреждал. Но… В остальном, что касается Рунаева, он же промахнулся.

Снова закрываю глаза и снова вижу лицо Наиля. Близко-близко. Его глаза. Слышу его неровное тяжелое дыхание. Почти чувствую, как его теплый язык проскальзывает ко мне в рот.

Это было... слишком по-настоящему. Ну или я совершенно ничего не смыслю в мужчинах.

Снова встряхиваю головой, сдаюсь и делаю температуру воды теплей.

Злюсь на свой побег. Нужно было что-то еще сказать напоследок, а затем уйти с гордо поднятой головой.

Но я и в самом деле испугалась. Своих эмоций и того, что нас мог кто-то увидеть. Кто-то из друзей Макса. Например, та же Настя.

— Малыш, ты нам не утонула? — слышу голос Смолина за дверью.

— Уже выхожу.

«Уже» затягивается еще минут на десять.

Ничего особенного не произошло. Меня попытались поцеловать, я не поддалась и влепила пощечину. Но меня качает на эмоциях так, словно это я сознательно решила перейти черту. Наверное, дело не в этом. А в том, что мне понравилось. Где-то глубоко-глубоко в душе.

Бред! Это просто чёртов бред!

Надеваю гостиничный халат и кое-как распутываю влажные локоны пальцами. Нет ни сил, ни желания наносить хоть какой-нибудь уход и уж тем более включать фен.

Выхожу. Торможу в небольшом коридоре несколько секунд, затем «ныряю» в гостиную. Здесь уже накрыт стол и играет ненавязчивая тихая музыка. Макс стоит у окна и быстро что-то печатает в своем смарте.

Я внимательно осматриваюсь.

— Что это значит? — спрашиваю.

Макс отрывается от смарта, бросает его на диван и всё свое внимание концентрирует на мне.

— Небольшой ужин для нас с тобой. Знаю, ты себе его представляла по-другому. Но я реально устал для ресторанов и бассейнов. Ушел от Левина пораньше, чтобы побыть с тобой. Заказал всё, как ты любишь. Рыба, овощи, фрукты и десерты.

Я скольжу взглядом по столу и замечаю рядом с пустой тарелкой квадратную бархатную коробочку.

Сердце словно пропускает удар. Чувство вины и стыда умножается на сто. Жаром лижет щеки.

В эту секунду я ощущаю отвращение по отношению к самой себе.

Макс подходит ближе. Я перевожу взгляд на него. Цепляюсь за широкую грудь с порослью коротких волосков.

— Всё в норме? — тихо спрашивает Макс и проводит ладонью по моим плечам.

Киваю.

— Малыш, ты выпила что ли? — слегка улыбается.

— Да. Немного пива.

— Пиво? Что за пошлость, малыш?

— Просто захотелось, — пожимаю плечами. — Надоели вина.

— Это тебе, — Макс берет со стола коробочку и протягивает ее мне.

— Спасибо.

Внутри нахожу изысканную подвеску, украшенную бриллиантами на тонкой золотой цепочке. Очень красивая работа. Аккуратная и явно стоящая столько, что такую сумму даже неприлично произносить вслух. И всё это для меня одной.

Макс никогда не был скуп по отношению ко мне. Наверное, нужно привыкнуть, но не всегда получается.

— Поможешь?

Он кивает.

Я поворачиваюсь к Максу спиной, приподнимаю волосы, чтобы открыть доступ к шее.

— Готово, — тихо отвечает и оставляет на этой самой шее поцелуй.

Прислушиваюсь к себе и своим ощущениям. Опасаюсь уловить в них какое-нибудь неприятное изменение. Но его, кажется, нет.

Поворачиваюсь к Максу лицом, и сама не замечаю, как крепко обнимаю его за шею и утыкаюсь лбом в теплую твердую грудь.

Глава 14.

Ива

— Куда же я тебя повесила, чёрт побери?! — раздраженно шепчу себе под нос и перебираю все свои вещи в гардеробной.

Моего любимого пиджака нет. Испарился.

Меня сложно назвать растеряшей. Наверное, всё дело в бедном детстве, когда каждую игрушку я берегла в упаковке и лишний раз не прикасалась к ней, чтобы не испортить. Только рассматривала через прозрачный пластик, усыпанный блестками.

Всё это уже давно осталось в прошлом. Макс научил меня тратить деньги, но я в кураж сама редко ухожу. Трачу ровно столько, сколько мне необходимо, без фанатизма.

Моя гардеробная не завалена тряпьем. У меня есть три любимых пиджака. Два из них, бежевый и серый, на месте. А черный будто сквозь землю провалился.

С одной стороны, ерунда. Всегда можно купить новый. Но с другой, так и зудит отыскать пропажу.

Смотрю на свои наручные часы и понимаю, что времени в обрез. Мне уже нужно выезжать.

Макс давно на работе. Донимать его вопросами о том, не видел ли он мой пиджак, не хочу. Глупо.

После поездки у нас, кажется, всё немного наладилось. Но я боюсь сильно радоваться. В сглазы не верю, но сохраняю сдержанный оптимизм.

У нас был потрясающий секс и напряжение почти сошло на «нет». Но мы до сих пор ничего не обсудили. Что будет во время очередной встречи с друзьями Макса — неизвестно. Для меня это важно, для него — не очень. Будет ли он хотя бы в трех из пяти случаев выбирать меня, а не работу тоже пока еще непонятно.

Когда выезжаю и торможу на первом светофоре, резко вспоминаю, куда делся мой несчастный пиджак.

— Чёрт! — досадливо тяну и вжимаю затылок в подголовник.

Я забыла пиджак там, на берегу, когда убегала от Наиля. Если бы знала, во что выльется наша прогулка, не снимала бы. Но… Да и что уж теперь сетовать.

Несколько дней после поездки мне отлично удавалось блокировать любые мысли, которые касались Рунаева. До этой минуты.

Звук сигнала позади заставляет меня вздрогнуть и тронуться с места.

Весь путь до работы я трачу на то, чтобы мысленно попрощаться со своим пиджаком и благополучно забыть о нем.

Сегодня же вечером поеду и куплю себе новый. Даже немного злюсь на себя за то, что так сильно привязываюсь к вещам. Обычная тряпка. Пусть удобная и идеально подчеркивающая мою фигуру.

— Нашла из чего проблему сделать, — ругаю саму себя и крепче сжимаю руль. — Смолина, с каких это пор ты полюбила устраивать драмы по пустякам?

Бросаю на себя осуждающий взгляд в зеркало заднего обзора. Ответа, конечно же, не нахожу. Тяжело вздыхаю и перестраиваюсь на рабочую волну.

День проходит на редкость быстро и без лишних проблем. Всегда бы так. Получаю парочку комплиментов от своих девочек. Я успела немного загореть, да и в целом выгляжу свежей и отдохнувшей.

Приходиться немного поломать голову над тем, как и где будет в будущем обустроен небольшой бутик с одеждой и спортивным питанием от компании Рунаева. Идеи есть, но нужно согласовать всё со специалистом, чтобы он посмотрел помещение и оценил.

Решаю уехать на полчаса раньше, чтобы успеть заскочить в ближайший ТЦ. Хочу сегодня же поставить точку с пиджаком и больше не возвращаться к этой теме.

Подбираю несколько вариантов и плетусь в примерочную, когда слышу звонок смартфона.

На экране высвечивается незнакомый номер. Развешиваю пиджаки и всё-таки поднимаю трубку. Почти уверена, что мне перезванивают по поводу будущего бутика.

Промахиваюсь.

— Здравствуй, Ива, — голос Наиля звучит на редкость серьезно и прохладно.

Я теряюсь и просто застываю посреди примерочной кабинки.

Не знаю, отчего больше: внезапного звонка Наиля или тона его голоса. Как оказалось, я уже невольно привыкла к другим его интонациям, более легким и веселым.

— Твой номер был указан в договоре, — объясняет Наиль, истолковав мое молчание по-своему.

— Да, поняла.

Переминаюсь с ноги на ногу, мысленно крича на себя, чтобы немедленно собралась.

— Ты забыла свой пиджак на пляже. Был занят. Сейчас появилась свободная минута, поэтому сообщаю. Как тебе его передать?

Скольжу взглядом по своему отражению в зеркале. На меня смотрит испуганная Ива.

Чего боишься, глупая?

— Как тебе будет удобно. Я и не обратила внимания, что его потеряла.

Вру и сама не понимаю зачем. Хочу показать, как мне всё равно? Если бы это соответствовало правде я не дергалась сейчас, словно кипятком облитая. И пощечину тоже не давала бы. Максимум, рассмеялась, допила бы свое пиво и просто ушла.

А я… Наверное, и в самом деле глупая.

— У меня есть двадцать минут. Куда подъехать?

— Я тебе сброшу геолокацию.

— Договорились.

Наиль завершает звонок. Я себя чувствую странно. Он мне ничего не должен, в том числе и дальше развлекать своими каверзными вопросами или выпытывать, что там случилось с моими глазами.

Между нами только работа. Это именно то, чего я добивалась от Рунаева. Но теперь не ощущаю никакого удовлетворения. Черта уже была пересечена. Именно поэтому ненавижу мешать работу и жизнь. Слишком много ненужных мыслей возникает.

Так ничего и не примерив, я выхожу из бутика, сбрасываю геолокацию и пишу, что буду ждать его на парковке на первом уровне ТЦ.

Не хочу волноваться, но волнуюсь. Даже ладони чуть вспотели. Я никогда не была в таких ситуациях, в которой оказалась сейчас. Как себя вести — понимаю смутно.

Не придумываю ничего лучше, чем сделать вид, будто ничего и не было. И это даже не ложь, потому что между нами и в самом деле почти ничего не произошло.

Когда вижу знакомый спорткар, плавно въезжающий на парковку, неровно выдыхаю и вдыхаю воздух до отказа.

Расправляю плечи, вздёргиваю подбородок. Хочу взбить ладонью свои локоны, но уже поздно, Наиль выходит из машины. В руках небольшой бумажный пакет. В нем, очевидно, мой пиджак.

Идем навстречу друг к другу. Наши взгляды скрещиваются. Наиль выглядит крайне серьезным. На губах ни намека на привычную улыбку. От ее отсутствия у меня мурашки по коже, будто попала под сильный сквозняк.

Глава 15.

Ива

— Хорошо, спасибо. До встречи, — завершаю вызов и кладу смартфон рядом со своей тарелкой.

Сегодня тот редкий случай, когда мы со Смолиным можем вместе позавтракать и никуда не торопиться. Правда, приходиться время от времени отвлекаться на рабочие звонки. Полностью от них абстрагироваться можно разве что где-нибудь в космосе. И то не факт. Но мы, кажется, справляемся.

— Кто звонил? — спрашивает Макс, аккуратно разрезая свой омлет со шпинатом.

— Это по поводу будущего бутика. Дела идут полным ходом.

Не могу сдержать довольную улыбку. Я действительно очень рада, что в работе у меня порядок.

— Бутика?

— Да. Спортивной одежды IllusioN.

Я об этом Максу говорила. Точно помню. Когда мы были в поездке и после потрясающего секса просто валялись в кровати и разговаривали обо всем на свете.

Или правильней сказать обо всем, но не о наших отношениях.

— Не уверен, что это хорошая идея.

Я себя чувствую так, будто со всей скорости влетаю в бетонную стену. Невольно напрягаюсь. Улыбка на губах моментально выцветает.

У меня же всё просчитано. С чего вдруг такая реакция?

— Почему? Лично я не вижу никаких проблем. Развиваемся потихоньку.

— Одно дело — рекламные ролики. Другое — бутик.

— Мы обсуждали оба эти варианта. Условия нас устраивают. В чем проблема?

— Я навел кое-какие справки о Рунаеве, — Макс откладывает столовые приборы и поднимает взгляд на меня.

Я его выдерживаю, но по позвонку всё равно ползет маленькая тонкая змейка неприятных мурашек.

— Вообще-то, я думал, это сделаешь ты. Прежде чем начинать с ним сотрудничество.

— У его компании прекрасная репутация.

Вспоминаю нашу первую встречу с Рунаевым в моем кабинете. Он приехал подготовленный, а я… Нет. Было стыдно. Но это мой первый опыт. Я его уже прожила. В будущем такое упущение себе не позволю.

— Пока что, — поправляет меня Макс. — Малыш, у Рунаева уже был бизнес. Хотел запустить сеть магазинов спортивного питания. Облажался. Влез в кредиты. Пришлось всё сворачивать, потому что не выгорело.

Аккуратно выдыхаю. На секунду я подумала, что услышу сейчас нечто такое, что мне категорически не понравится.

— И в чем проблема? Вторая его попытка оказалась удачной и успешной, — тянусь за стаканом с водой и смачиваю губы.

Макс внимательно смотрит на меня. Наблюдает. Я по-прежнему спокойно справляюсь с таким повышенным вниманием со стороны своего мужа. Но змейка уже превращается в огромную анаконду и медленно начинает меня оплетать, сдавливать.

Я уже убедила себя в том, что наш недо-поцелуй с Рунаевым — ошибка. Незначительный эпизод, который просто следует забыть. Но меня почему-то до сих пор бросает в холодный пот от одной только мысли, что Макс может узнать об этой ситуации. Вряд ли он к ней отнесется как к чему-то пустяковому.

— С таким кадром лучше дел не вести. Реклама — ок. Дальше — нет.

Мои брови от удивления медленно, но уверенно ползут вверх.

За окном красивое солнечное утро. Я чувствую себя бодрой и полной сил. Макс лично приготовил для нас вкусный завтрак. Я и в самом деле осторожно, но всё-таки начинаю верить, что мы сможем сберечь наш брак.

Но моя вера тут же покрывается пока еще тонкой, едва заметной паутинкой трещин.

— Да с каким «таким кадром»?

Во рту исчезает мягкий привкус слабосолёного лосося и возникает странная горечь.

— С ненадежным, — веско отвечает Макс. — Он проебался на начальном уровне. Не перепродал свой маленький бизнес, который прокачал до максимального уровня, а именно проебался. Теперь взял планку выше, а значит и проеб будет больше. Не умеешь в бассейне плавать, незачем лезть в открытый океан.

— У него отлично идут дела. И я не понимаю, почему тебе не всё равно, что там у него происходит с бизнесом.

— Потому что фигурирует твое имя, малыш. Я не хочу, чтобы оно фигурировало в момент очередного проеба этого позёра.

— Мое имя? Может, ты не хочешь, чтобы это бросило тень на твое имя?

Несколько секунд мы молча смотрим друг на друга. Напряжение за столом начинает увеличиваться. Скоро начнет еще и трещать.

— Я неисправимая, — иронично улыбаюсь. — Подумала, что ты обо мне беспокоишься, представляешь? А ты, как всегда, в своем репертуаре.

Отодвигаю стул. Его ножки противно скрепят по полу. Встаю.

— Малыш, — Макс ловко ловит меня за запястье и не дает уйти из столовой. — Давай только без спектаклей. Я забочусь о тебе. Ты неопытная. Это нормально. Я тебя направляю. Тебе не нужно это партнерство. Хочешь, бутик? Будет. Я всё организую.

— Мне он не нужен для галочки, — пытаюсь высвободиться, но делаю только себе больней. Кожа под жестким захватом начинает жечь. — Я хочу развиваться.

— Развитие с таким бизнес-партнером тебе не светит, малыш.

Я предпринимаю еще одну попытку и на этот раз высвобождаюсь. Кожа на запястье горит и краснеет.

— Почему? Потому что у него не с первой попытки удалось стать успешным? Прости, Макс, но не всем так везет, как тебе, — слегка прищуриваюсь. — Ты родился в обеспеченной семье. Приумножил то, что создал твой отец. Только почему-то женился на такой голодранке, как я. Может, наше… хм… сотрудничество тоже тебе на пользу не пойдет?

Я брызжу ядом и прекрасно это понимаю. Останавливаться мне не хочется.

— Малыш, причем здесь наши отношения?

— А почему нет? По сути, логика одна и та же.

— Рунаев — неудачник и дилетант. А ты его пытаешься защитить?

— Я не защищаю, а просто говорю о том, что думаю. Знаешь, меня уже начинает подташнивать от того, какой ты всезнающий и опытный. Ты не знаешь людей, не хочешь даже узнать их, но уже судишь. Между прочим, Рунаев был на бизнес-форуме. Ты же утверждал, что такие люди как он на подобных мероприятиях не появляются.

Замолкаю. Пытаюсь выдохнуть, но получается с трудом.

В глазах Макса мелькает что-то опасное. Я чувствую, что спалилась. Но в чем? Приезд Рунаева не был тайной.

Глава 16.

Наиль

Когда Ива звонит мне и требует немедленно с ней встретиться, я всерьез решаю, что мне пора задуматься об отпуске и выбросить из холодильника остатки энергетика. Кажется, уже начались слуховые галлюцинации, потому что в реале Ива вряд ли хоть когда-нибудь позвонит мне первой.

Последнюю неделю я буквально спал на производстве, ел и мылся там же. Иногда выезжал на деловые встречи и заливал в себя литры энергетика, чтобы оставаться бодрым и в своем уме.

Только вчера вечером вернулся домой и завалился спать, даже не раздевшись толком. К сожалению, успешная жизнь успешного бизнесмена не крутится только вокруг пафосных ресторанов, телок и тачек. Преимущественно всё свое время тратишь на работу и решения проблем, связанных с ней же.

О том, что никаких галлюцинаций нет я начинаю подозревать, когда переворачиваюсь на спину и чувствую жесткую усталость в каждой мышце и косточке.

В голове всё еще звенит требовательный голос Ивы.

Резко встаю с кровати, когда до моих уставших мозгов наконец-то доходит суть происходящего.

Мы условились встретиться в баре, расположенном в трех кварталах от моего дома.

С чего вдруг Ива решила мне позвонить — понятия не имею. Но судя по голосу, что-то случилось.

Я прыгаю в машину, чувствуя капельки воды на коже, оставленные душем. Веду себя сейчас как пацан, на которого наконец-то обратила внимание понравившаяся девчонка.

Стыдно ли мне за это? Нет.

Стыдно ли за то, что моя девчонка — это замужняя женщина? Нет.

Завожу двигатель и выезжаю.

Стараюсь не напрягать мозг догадками, с чего бы это вдруг Ива добровольно решила со мной встретиться. Узнаю уже по факту. Но назойливые мысли всё равно барахтаются в моей черепной коробке, собираясь в причудливые формы.

Только одна из них мне кажется правдоподобной.

Решила вернуть подарок?

Вообще-то я думал, она сделает это сразу же, как только обнаружит его. Но ошибся. А потом уже банально не было времени думать об этом.

Когда торможу у бара, замечаю знакомую фигуру в джинсах и темной водолазке. Я узнаю ее в любой одежде и в любое время суток.

Недовольно кривлю губы, когда скольжу взглядом по темным волосам, стянутым в тугой хвост на затылке.

Руки начинают чесаться от навязчивого желания содрать нахрен эту чертову резинку и еще раз понаблюдать за тем, как копна блестящих красивых волос тяжелой волной спадет на хрупкие плечи.

Выхожу.

Ива поворачивает голову в мою сторону. Обжигает сердитым взглядом. На ней ни грамма косметики и каких-либо украшений тоже нет, кроме обручального кольца, от которого меня уже изрядно подташнивает. В джинсах и водолазке она сейчас больше похожа на студентку, чем на владелицу фитнесс-клуба. Вместо высокого каблука — кеды.

Кажется, сейчас я вижу ее настоящей. Или только придумываю себе?

— Забирай! — Ива протягивает мне знакомый футляр.

С тем, что я хочу ей подарить у меня проблем не возникло. Возникли проблемы с поиском. Я хотел подарить Иве не просто заколку, а заколку, которая будет достойна ее волос. Без подтекстов и надежд на что-то большее между нами.

— И тебе привет, — нарочно сую ладони поглубже в карманы своих джинсов, показывая этим, что ничего брать не собираюсь.

— Забери это! — Ива нервно тычет футляром мне прямо в грудь.

Кончики ее пальцев заметно дрожат. Губы кажутся немного воспалёнными и искусанными. Глаза… Глаза снова красные. Блядь.

— Что случилось? — хмурюсь.

— Ты глухой? Забери этот мусор! И больше никогда! Слышишь меня? Никогда ничего не дари мне, не подходи и даже не смей касаться! Я вас всех ненавижу! Мы расторгаем наше сотрудничество!

Несколько прохожих костятся в нашу сторону. Я киваю, чтобы валили дальше и не пялились на нас.

Иву начинает трясти, будто она голой оказалась на морозе. Я даже слышу стук ее зубов. Она на грани, иначе вряд ли позволила бы себе эту истерику на улице. Не тот человек. Это я сразу понял. Пиздец сложная. Та еще язва, но уж точно не истеричка.

Попытаться вывести сейчас на разговор бессмысленно.

— Всё. Успокойся, пожалуйста.

Я делаю шаг к Иве. Раньше не обращал внимания на то, что она такого небольшого роста. Видимо, из-за ее каблуков.

— Иди сюда, — обнимаю Иву.

Она на секунду замирает, а затем начинает пытаться вырваться. Не для показушности. Ива реально борется со мной. Шипит. Всхлипывает. Даже метит локтем мне в живот, но я только крепче прижимаю ее к себе, чтобы не оставить ни единого свободного сантиметра для манёвра.

Проходит несколько минут, и Ива всё-таки сдается. Обессиленно прижимается лбом к моей груди и тихо всхлипывает.

Я чувствую под пальцами дрожь ее тела. Стараюсь держать голову ровно, чтобы не уткнуться носом ей в макушку. Ее волосы пахнут чем-то сладким и до одури приятным. Еще чуть-чуть и меня поведет.

Что там, блядь, у них случилось, я не знаю. Но явно ничего хорошего, раз Ива в таком состоянии.

Перед глазами всплывает лицо ее мужа. Душный сноб с высокомерным взглядом. Мысль о том, как мой кулак проезжается по его роже кажется до одури соблазнительной.

— Давай зайдем? — тихо предлагаю.

В подобной ситуации я оказываюсь впервые. Действую по наитию.

Ива снова замирает в моих руках. Я уже готовлюсь к тому, что она попытается убежать или выдать какую-нибудь очередную язвительную фигню.

Но нет.

— Давай, — отвечает еще тише.

Я нехотя отпускаю ее. Она прячет взгляд. Не хочет, чтобы я видел ее слезы?

Не давлю. Молча провожаю в бар.

Здесь приглушенный свет и совсем немного людей. Намеренно выбираю самый дальний столик и ухожу делать заказ.

Пока жду, бросаю короткие взгляды в сторону Ивы. Она сидит неподвижно и пялится в полированное дерево стола.

Мне просто нужно отвезти ее домой и уехать. Так будет правильно.

Во-первых, это не мои проблемы.

Во-вторых, она замужем.