Под его защитой

1

КНИГА ПЛАТНАЯ!! ИСТОРИЯ БЫЛА НА ПОДПИСКЕ, СЕЙЧАС РЕДАКТИРУЕТСЯ! ПОСЛЕ ПОСТУПИТ В ПРОДАЖУ!

Дилогия "На грани"

Книга первая

Под его защитой

1

Следствие длилось год. И это время превратилось в ад для меня. Постоянные допросы, проверки… Я вновь и вновь мысленно возвращалась в ту ночь, когда моя жизнь рухнула. Когда один ублюдок решил, что он в праве управлять мной, вправе причинять мне боль… Но он ошибался, если думал, что все сойдет ему с рук. Жестоко ошибался. Пусть внутри я была сломлена, но внешне я никому не показывала, как мне было больно. У меня была цель, и я упорно шла к ней. У меня не получилось справиться с ним в ту ночь, тогда я проиграла. Но я все равно не сдалась. И затем пошла в полицию, а потом меня направили в больницу… Тогда все и началось.

Он думал, что сломал меня. Так и было. Но я не могла показывать ему это. На каждое заседание я приходила, стояла в зале суда с поднятой головой, смотрела ему прямо в глаза. Видишь, ублюдок? Я не боюсь тебя. И пусть это было ложью, но он все равно никогда не узнает об этом.

Я наслаждалась, видя, как с каждым разом в его глазах таяла надежда на освобождение. Могу сказать, что мне просто повезло. Его бы ни за что не освободили. У ублюдка есть связи. Серьезные связи. Но и судья, и прокурор отказались брать взятки. Когда мой адвокат сказал мне об этом, мое сердце просто рухнуло. Сначала испугалась, ведь его действительно могли выкупить. Но мне действительно повезло.

И сегодня, наконец, я поставлю точку в этой истории и оставлю ее в прошлом. Через несколько минут ублюдку вынесут приговор, и я больше никогда не увижу его. Он больше никогда ко мне не прикоснется. Никогда не сделает больно.

Ему дали пять лет. Для меня это было ничтожно мало. Я хотела, чтобы он там сгнил, чтобы он сдох там, на зоне. Адвокат мне рассказал, что делают в тюрьме с такими, как ублюдок… И я не испытывала жалости. Но и не испытывала удовольствия от осознания того, что он пройдет через то же, что и я.

Когда его уводили, он смотрел мне в глаза. Его взгляд был злым, угрожающим. Мужские губы что-то шептали, наверное, проклятия в мой адрес. Ну и пусть. Это единственное, на что он был сейчас способен. А затем он усмехнулся. И вот тогда по моему телу пробежали мурашки. Испугалась и на мгновение растерялась, позволила эмоциям проявить себя. Наверняка, в моих глазах мелькнул страх, и он заметил это. И ему это понравилось.

Больше я не выдержала. Накинула на голову капюшон и быстро вышла из зала. Надеюсь, что мне больше не придется сюда возвращаться.

На улице шел дождь. Прекрасно. Природа идеально отражала мое настроение. Но в последнее время я полюбила серость, туман и ливень. Он умел скрывать слезы. А мне иногда это было нужно. Спряталась под козырек и достала сигареты. За последний год я открыла для себя много вещей, которые помогали справляться с внутренней болью. Алкоголь и сигареты. Нет, конечно, я не выпивала каждый день. Но раз в месяц я стабильно распивала бутылку вина. Одна. Возможно, я мазохиста… Ведь выбирала всегда определенный день. Определенное число. Четырнадцатое число любого месяца — день скорби и боли для меня. Я словно праздновала годовщину своей разрушенной жизни. Подруга не понимала, почему я так вела себя, а я даже не пыталась ей объяснить. Зачем? Все равно не поймет. Мою боль ей не объяснить. Да и от ее жалости меня уже тошнило. А Мира носилась со мной, словно курица с яйцом.

А меня такое поведение раздражало. Злило. Ее обеспокоенный взгляд просто бесил. Да, меня изнасиловали. Да, надо мной надругались. Но я не собиралась убивать себя. Не собиралась спиваться или употреблять наркотики. Я продолжала жить, стараясь забыть все, что со мной сделали. Но именно такое поведение, как у Миры, не давало мне отпустить прошлое. Один раз я пыталась поговорить с ней, попросить, чтобы не вела себя так. Но подруга лишь кивала головой и сыпала ложными обещаниями.

В такие моменты я ненавидела ее, а потом уже ненавидела себя за такие чувства к ней. Ведь подруга не виновата, что я изменилась. Стала злее и грубее. Но это все равно была я. Пусть я курю, пусть иногда пью. Но это все равно я. Нарочно обижала ее тем, что отталкивала от себя, поэтому сводила наше общение на минимум. Иногда созванивались, договаривались о встречах в кафе или кино. Пока мне этого хватало. Но я чувствовала, что скоро мое терпение иссякнет. Я больше не хотела общаться с ней.

Медленно закурила и вдохнула ядовитый дым в себя. Прищурилась и осмотрела парковку. Вроде подозрительных машин не было. Быстро докурила и выкинула окурок в урну. Вышла под дождь. Вздохнула. Ублюдок сел. Он наказан, по справедливости наказан. Теперь прошлое остается в прошлом.

Шла по тротуару, обходя лужи. До нужной мне остановки было долговато, но я и не торопилась никуда. Родители ждали меня дома, я попросила их не приезжать на суд. Я не хотела, чтобы они вообще встречались с ублюдком. Не нужен им лишний стресс.

Когда до остановки оставалось буквально несколько метров, я заметила, что позади меня медленно ехал черный джип. Махнула головой. Да, у ублюдка связи… Но не могли же они средь белого дня добраться до меня? Или все же могли? Адвокат и прокурор обещали, что я буду в безопасности, что ко мне приставлена охрана… Но что-то сейчас я стала сомневаться в этом. Для раздумий не было времени. Один раз я уже замешкалась, за что и поплатилась. Больше я так не облажаюсь. Натянула капюшон еще ниже и рванула по лужам, расталкивая людей. Услышала, как позади резко затормозила машина, а потом топот мужских ног.

2

2

Несколько минут я гипнотизировала тарелку супа, опасалась съесть даже ложку, хотя была ужасно голода. Но Минин же ел суп. Значит, правда, не отравлено. Но все же я не следила за его руками. Поэтому кто знает, кто знает…

— Ты будешь есть? — спросил мужчина, не отрываясь от своего обеда, — Если нет, то заберу сейчас.

Голод победил упрямство и страх. Суп оказался невероятно вкусным, что я не заметила, как съела его. Потом мужчина напоил меня чаем, угостил тортом. И с каждым кусочком мое настроение улучшалось. Давно я так не ела плотно. Раньше просто не хотелось. Могла поесть один раз в день, или вообще проигнорировать прием пищи. Это началось после изнасилования. Психолог говорил, что сознательное голодание — последствие стресса.

Постепенно стала расслабляться, но старалась не терять бдительность. Наблюдала за мужчиной, который сидел напротив меня, и все никак не могла понять, как относиться к нему. Он, по сути, похитил меня, увез насильно. Но ведь он спас меня… Хотя я не знаю, что ждало там, куда везли меня изначально. И что вообще ожидать от этого мужчины, чьего имени даже не знала. Он накормил меня. Успокоил. Но я прекрасно понимала, что он сделал это не по доброте душевной. Ему что-то было нужно от меня. Но что? Минин не спешил говорить, а я не решалась первой начать разговор.

В один момент наши взгляды встретились, но я тут же посмотрела на окно, чтобы не выдать, как смутили меня его карие глаза, которые мне напомнили мои глаза. Чувствовала, как они сканировали мое лицо, сканировали эмоции, которые, я была уверена, легко читались. Закрыла глаза, и перед взором тут же всплыло его мужественное лицо. Его нельзя было назвать красивым в общем смысле этого слова. Грубые черты сразу же показывали, что мужчина не «одуванчик». Не мальчик, с ним не поиграешь. Судя по морщинке на переносице, Минин часто хмурился и мало улыбался. Его черные волосы были коротко подстрижены, а на скулах — густая щетина. Минин точно выглядел мужественным, сильным и опасным. Но в памяти хорошо отпечатались его темные глаза. Я так и не смогла разгадать, о чем он думал.

— Поговорим? — спросил, наконец-то, он. Мужчина сложил руки на груди и откинулся на спинку стула. И все так же продолжал прожигать своим взглядом дырку в моей голове.

— Поговорим.

А что я еще могла ответить? Он заварил всю эту кашу. Пусть теперь и расхлёбывает. Он похитил меня. Нет, точнее сказать, спас от похищения. Успокоил, покормил. Явно непросто так. Пусть сам и начинает рассказывать. А я потом подключусь к разговору. Наверное.

— Ты знаешь, куда тебя везли? — не в бровь, а в глаз.

Это только первый вопрос, а я уже растерялась.

Что же будет дальше?

— Нет.

Минин кивнул, словно ожидал подобный ответ.

— Тебя говорит о чем-нибудь имя… Черногорского Антона Эдуардовича?

Что? Откуда он? Нет. Нет. Я ненавидела это имя. Ненавидела этого человека. Стоило кому-то упомянуть его, то тело и разум тут же давали сбой. Да, это имя о многом мне говорило. О многом.

Зажмурилась, потому что перед глазами заплясали темные пятно, а в мыслях опять вспыхивали сцены той ночи. Горло сдавило, стало тяжело дышать. А в груди начало давить. Нет, только не это. Паника накрывала меня, и от нее не было спасения. Такие приступы должны были уже прекратиться… Должны… Не заметила, как по щекам покатились слезы, и я сжала голову руками. Мир вокруг перестал существовать, потому что я уже погрязла в воспоминаниях той ночи. И я не знала, как вынырнуть оттуда. Не знала, как спастись и вернуться в реальный мир. Но самое страшное, что я не знала, как избавиться от этих воспоминаний. Я уже теряла надежду. Понимала, что это мой крест. Та ночь навсегда останется в моей памяти.

Не услышала, как мужчина поднялся со стула. Даже сначала не почувствовала его прикосновений. Дальше — провал в памяти. Наконец-то, пришла темнота и вырвала меня из воспоминаний. Спасибо. Я ждала тебя.

Очнулась резко, словно от толчка. Первый вздох отозвался болью в горле, поэтому я закашлялась.

— Тише, тише, — глухой голос, словно издалека, раздался неожиданно, и я вздрогнула. Перед глазами возникло серьезное лицо Минина, он наклонился ко мне, и я почувствовала его дыхание на своей щеке.

— Что случилось? — хрипло прошептала я и попыталась приподняться, но мне не позволили. Моргнула пару раз, огляделась и поняла, что лежала на огромной постели. В глаза сразу же бросились темные обои и черные шторы, которые защищали комнату от проникновения солнечных лучей. А Минин сидел рядом со мной и держал меня за руку.

— Ты упала в обморок, — ответил мужчина, не сводя с меня серьезного взгляда. Точно. Упала в обморок. Из-за одного упоминания ублюдка. А ведь я так и не ответила на вопрос.

— Я…

— Тихо, — перебил он меня грубо и нахмурился, — я все понял. Мне не стоило задавать такой вопрос.

Что он понял? Да ничего он не понял… И никто не поймет кроме тех, кто сам прошел через подобный кошмар.

3

3

Жутко хотелось курить. Невыносимо. Аж губы горели. Всегда, когда меня накрывало, мне срочно требовалась сигарета. Никотин позволял на мгновение забыть о страхах, выкинуть ненужные мысли из головы или просто расслабиться. Но эта неделя была спокойной. И мне больше не требовался табак, поэтому сигарет, к сожалению, в моем кармане не оказалось. А ведь именно это сейчас было для меня единственным спасением. Я вот-вот была готова впасть в панику. Люди Соболева, а это наверняка были они, медленно осматривали Центральный парк. Как они подобрались ко мне? Как смогли пробраться сквозь охрану Минина? Не понятно… Сейчас меня больше волновал другой вопрос — где же сам Минин? В любую секунду меня могли заметить, и тогда я даже боялась себе представить, что они могли сделать со мной. А может я вообще зря здесь стояла? Может, стоило просто незаметно слиться с толпой? Но ослушаться Женю? На такое бы я тоже не пошла… Боже, пусть он поторопится… Он — единственное мое спасение. Женя, поторопись…

И он пришел. Я сразу заметила его. Минин выделялся из толпы. Высокий, с широкими плечами. И злым лицом. Он шел, не обращая внимания на прохожих, с которыми время от времени он сталкивался. Увидела его и больше не могла сдерживать себя. Рванула и побежала к нему. Нервы были на пределе, и мне казалось, что я вот-вот взорвусь. Бежала, топая по лужам, бежала прямо к нему. Капюшон спал с моей головы, и это стало огромной ошибкой, последствия которой стали жертвы, невинные люди. И они этого не заслужили.

— Вон она! — закричал один из мужчин, и я ускорилась, а сердце еще быстрее забилось от страха. На мгновение Женя замер, его глаза расширились, а затем он побежал. Сначала я не поняла, почему он так среагировал, но, когда он оказался возле меня, тут же повалил на землю, и я все осознала. Он защитил меня. От пули, от выстрела, который раздался, как только мое тело коснулось травы. Женя закрыл меня собой. Прикрыл мою голову своими руками. Он защитил меня. Рискнул собой. Он первый, кто совершил такой смелый поступок для меня…

— Вставай! — громко проговорил мне на ухо, — Вставай, Диана!

Он рывком поднял меня и тут же потащил за собой. Позади нас раздавались выстрелы, но Минин всегда прикрывал нас, помогал уклоняться.

Когда очередная пуля пролетела практически над моей головой, я не выдержала и вскрикнула. Мужчина тут же прижал мой затылок к своей голове. Я не знала, сколько мы бежали, но, казалось, что я оглохла. От свиста пуль, от криков людей позади нас… И просто не понимала, как по нам еще не попали.

Но, наконец, я увидела машину Жени, и была готова уже выдохнуть с облегчением.

— Давай, девочка, осталось чуть-чуть, — мужчина прижал меня еще сильнее к себе. Он быстро запихнул меня на заднее сиденье и тут же уложил на спину.

— Не поднимайся! — приказал он и ловко запрыгнул на водительское сиденье. Мотор тут же взревел, и автомобиль резко рванул с места. Пару раз по машине попали, и я зажала уши, чтобы не слушать этот ужасный звук. Звук смерти, боли и страха. Больше не хотела слышать это.

— Суки, — ругался мужчина сквозь зубы, — убью сук. Убью.

Минин надавил на педаль газа, и двигатель заурчал сильнее. Мы оторвались от людей Соболева, а я все продолжала лежать на сиденье, не в силах пошевелиться. Страх до сих пор сковывал все мое тело. Мне было действительно страшно, хотя понимала, что теперь я в безопасности. Ведь Минин рядом. Он спас меня. Уже, по сути, во второй раз.

Не знаю, сколько мы проехали, но вдруг автомобиль остановился, и я вынуждена была приподняться. Женя остановил машину в незнакомом дворе и тут же покинул салон. Он подошел к дверце с моей стороны и открыл ее.

— Выходи, — Минин протянул мне руку и посмотрел так, что даже мысли не возникло отказаться. Как только моя ладонь коснулась его, то его пальцы тут же обхватили мое запястье и чуть сжали его.

— Не бойся, — он посмотрел мне прямо в глаза, чуть наклонившись вперед. — Они не причинят тебе вреда. Поняла меня? — сжал еще сильнее, словно таким образом хотел привести меня в чувство.

Кивнула несколько раз, а потом мужчина помог мне выйти из машины. Как только мы отошли на несколько шагов, в салон тут же сел один из людей Минина, который взялся словно из воздуха.

— Где мы? — голос мой был хриплым, поэтому пришлось прочистить горло и кашлянуть несколько раз. Но мужчина ничего мне не ответил и повел меня куда-то вглубь двора. А там нас ждала новая машина. Ярко-красная иномарка, красиво блестела, отражая капли дождя. И снова все повторилось. Женя молча усадил меня уже на переднее сиденье и пристегнул ремнями.

— Куда мы едем? — задала очередной вопрос, когда заметила, что мужчина рулит на трассу. — Куда мы едем?!

Женя вздохнул и, даже не посмотрев на меня, ответил:

— Отвезу тебя в безопасное место.

Такой расклад мне не нравился. Мы явно направлялись на выезд из города. Куда он вез меня, черт бы его побрал?!

— Останови машину! — нервы сдали, и я закричала, готовая выпрыгнуть из салона прямо на ходу. А Женя, словно прочел мои мысли, нажал на какую-то кнопку, и двери заблокировались. И опять в ответ мне служила тишина.

4

4

Минин просто не оставил мне выбора. После своего откровения, в его голове словно что-то переключилось. Мужчина весь подобрался, плечи, казалось, стали еще шире. Сжал кулаки и быстро покинул комнату, хлопнув громко дверью. Невольно вздрогнула и опустилась на кровать. Вот зачем полезла человеку в душу? Явно разворошила старую рану, солью ее посыпала. Надо извиниться, что ли… Ага, он сейчас злой, вдруг пришибет? Кто ж его знает…

Но все равно пошла на поиски мужчины. А он и не прятался от меня. Стоял на кухне, облокотившись на подоконник, и курил. Его пальцы дрожали, а грудь тяжело вздымалась из-за быстрого дыхания. Неловко замерла на входе, но все же набралась смелости и шагнула вперед. Минин перевел взгляд на меня и затянулся. Несколько секунд мы молча смотрели друг другу в глаза, и я все пыталась понять, что он чувствовал прямо сейчас. Но этот человек — стена. Каменная глыба. Казалось, что ни черта он не чувствовал. Да, не только у меня в голове тараканы…

— Извини меня… — тихо произнесла, потупившись. Женя же явно не ожидал такого поворота событий. В этот момент он втягивал в себя никотин, поэтому подавился табачным дымом. Ой-ой.

— Чего? — наконец-то, прокашлялся Минин и ошалевшим взглядом уставился на меня. — С ума сошла? Чего несешь?!

Ну вот! Теперь начал злиться на меня!

— Не кричи… — подняла на его глаза, — я просто чувствую себя виноватой.

Минин зажмурился и покачал головой, а потом вдруг тихо рассмеялся.

— Виноватой? — посмеиваясь, спросил он.

— Ну я влезла не в свое дело… Расстроила тебя.

Женя, все так же качая головой, затушил сигарету и направился ко мне.

— Какая же ты глупая, — мужчина остановился передо мной. Остановился непозволительно близко. Сделала шаг назад, но лишь загнала себя в ловушку. А Минин словно сошел с ума. Подступил ближе, поставил руки на стену по обе стороны от меня и наклонился прямо к моему лицу. Очень близко. Настолько, что я чувствовала его теплое дыхание. И он сделал это зря.

Паника медленно подкрадывалась ко мне, но я еще могла контролировать свое тело, но мысли уже были затуманены. Сердце стало биться чаще, а дыхание сбилось. Хотелось кричать, просить его. Умолять. Пусть отойдет. Боже, пусть он отойдет.

— Диана… — скользь толстый слой тумана донесся голос Жени, а затем он сделал то, за что я практически возненавидела. Мужчина поцеловал меня.

Обхватил сильными руками мою шею и резко прижался ко мне. А затем его губы накрыли мой рот. Все мое тело тут же парализовало. Не могла даже и пальцем пошевелить. Что уж говорить про сопротивление? Но эмоции мои горели внутри, разрывали внутренности. Не заметила, что плачу, пока губ не коснулась первая соленая капля.

А губы Минина терзали мой рот, несильно покусывая. Мне не было больно, но я и не испытывала удовольствия от поцелуя, который был украден у меня. Мне было страшно, боялась, что Женя захочет пойти дальше. А я не готова. А я не хочу. Близость — это боль. Но как его остановить? Как?! Я беспомощна, слаба. Но все нутро мое сопротивлялось. Кричало. Я понимала, что это — Минин. Минин Женя, который не раз меня выручал. Этот мужчина ни разу не сделал мне больно. Тогда почему он сейчас так поступал со мной?

Но неожиданно мужчина вздрогнул, его руки больно сжали мои плечи, и тихий стон сорвался с моих истерзанных губ. Он оторвался от меня. Наконец-то. Но он не спешил отпускать. Зачем продолжал мучить меня? Зачем? Он же знал… Он знал, какая я… Больная, сумасшедшая. Он знал, что со мной произошло. Знал, как изнасилование сломило меня. Знал. И все равно сделал это. Насильно забрал мой поцелуй. Глаза Жени были закрыты, а грудь тяжело вздымалась. Он наклонился и прислонился лбом к моему лбу.

— Отпусти… — сдавленно прошептала я, не двигаясь. Тело все еще было парализовано. Я опять чуть не умерла. Моя душа чуть не погибла. А я чуть не лишилась рассудка. Я была на грани. Мне оставалось совсем чуть-чуть… Действительно мне не нужно много, чтобы сойти окончательно с ума. Я никогда не смогу быть с мужчиной. Никогда не смогу насладиться поцелуем любимого, подарить ему ласку… Не смогу заниматься сексом. Да я даже не уверена, что смогу вообще посмотреть на противоположный пол… Никогда не смогу переступить себя, сломать и рассмотреть любого мужчину как потенциального парня, любовника, мужа, отца моих детей…

Я никогда не смогу забеременеть. Никогда не смогу познать счастье материнства. Никогда не смогу почувствовать шевеление своего малыша под сердцем, не смогу ощутить его толчки. Не поддержу своего ребенка на руках.

Я никогда не стану полноценным человеком.

И мы оба это понимали. Тогда зачем он окончательно превращал мою жизнь в руины? Я доверяла ему. Верила, что Минин не переступит эту границу, которую провела самостоятельно. И сейчас он безжалостно нарушил мою защиту.

— Диана… — глухо выдохнул он, не разжимая удушающих объятий.

— Отпусти…

Я даже не надеялась, что меня услышат. Уже потеряла надежду…

5

5

Он сразу понял, что девчонка что-то задумала. Видел это в ее глазах. Женя мог сразу остановить ее, схватить за шкирку и потащить в гостиную, где их ждал психолог. Но не стал делать этого. Решил понаблюдать за ней, посмотреть, что она станет делать. И зря. Сука.

Как он мог допустить этого? Сука!

Шел за ней попятам, шел за ней. Следил, наблюдал. И позволил, чтобы какой-то мудак сбил ее. Сука! Сука! Сука! Минин не выдержал, выругался уже вслух и ударил кулаком по стене. Медсестра, которая проходила мимо, испуганно вздрогнула и отшатнулась от него. Но ему было плевать. Он переживал за Диану, которая сейчас боролась за свою жизнь. Только, эта мысль больно резанула по сердцу, боролась ли? Женя понимал, что девочка сломлена, разбита. И явно в ней не было огня жизни, не хотела она жить.

И если сдастся… То он заставит ее жить. Заставит дальше дышать. Плевать на ее мнение. Он готов был применить силу в этом случае. Эта девчонка запала ему в сердце. Давно такого не было… И отпускать ее не намерен.

— Тихо, — прошептала Мира и коснулась его спины, — не пугай персонал. Так ты ей ничем не поможешь…

Конечно, она была права. Но только какой толк от ее слов, когда его разрывало изнутри? Когда его ломало? А перед глазами то и дело проплывала картинка, как Диана шагнула на дорогу, и огромный красный джип сбил ее. Вспоминал, как ее маленькое тело взлетело в воздух и с грохотом упало на асфальт.

Сначала он просто замер. Даже пошевелиться не мог. Наблюдал, как любопытные зеваки окружили его девочку, стали тыкать пальцем, перешептываться, а кто-то даже телефон достал… Вот тогда его и накрыло. Она там… Лежит в крови. А он? Чего он стоит? Рванул к ней, расталкивая глупых прохожих. Увидел, как возле Дианы сидел недоумок, которому было от силы лет двадцать. Если не меньше. Сука, купил права, наверняка, а теперь разъезжает на папочкиной машине! Мужчина был готов прямо сейчас убить его. Задушить собственными руками.

— Боже, Боже, Боже… — шептал пацан и вцепился в свои светлые обильно смазанные гелем волосы.

— Отошел от нее! — прорычал Минин и оттолкнул его.

— Простите! Я не хотел… Она сама!

Женя прекрасно понимал, что сама… Сама выбежала! От него бежала прямо под колеса… Словно смерть свою искала… Но нет. Жива. Жива она!

Мужчина быстро проверил пульс и дыхание, которое было слабым и вырывалось сквозь ее уже посиневшие губы.

Он наклонился к ней и нежно прикоснулся к ее лбу, провел пальцем по ссадинам.

— Какая же ты у меня глупая… — проговорил еле слышно. Где-то вдалеке «орала» сирена, скорая и полиция. Хорошо… Это хорошо… Врачи спасут девочке жизнь, а полицейские — пацану. Потому что Евгений был готов накинуться на этого слащавого молодчика. Разбить ему лицо в кровь. Да так, чтоб кости хрустели. Вот что сейчас ему было нужно. Но в данный момент все же большее значение имела Диана.

Он не помнил, как они доехали до больницы, как девушку переносили в операционную. Все, как в тумане.

У Дианы было сотрясение, ушиб нескольких ребер и серьезный внутренний перелом ноги. Остальные внутренние органы, к счастью, были в порядке. Кровопотеря была незначительной. Осталось лишь пережить операцию. Это самое сложное. Для него, Минина. Ждать, пока закончится операция. Ждать, когда выйдет ее врач, когда скажет, что дальше ждет его малышку. Ведь ожидание — это всегда мучительно… Операция длилась несколько часов. За это время мужчина передумал уже столько всего… И все эти мысли были страшными. Он злился, срывался, но понимал, что поведение его нелогично. Ему стоило сесть и успокоиться. И опять-таки ждать. Да и Мира маячила перед глазами, словно надоедливая муха. Бесила и раздражала. Взять бы да прихлопнуть ее… Но она пока была ему нужна. Не ему, а Диане, если быть точнее. Теперь ей была нужна еще большая помощь. Женя понимал, что ей будет тяжело. А он будет рядом, чтобы помочь ей. У мужчины был план. Он хотел ей помочь. Правда, хотел. Но это желание насквозь пронзило эгоистичное намерение сделать ее своей. Медленно, но верно приручать ее к себе, приручать к его постоянному присутствию в жизни. Он будет защищать ее от всего. Она будет только его. И они будут счастливы вместе… Пройдут через все трудности.

Женя шумно выдохнул и оттолкнулся от стены.

— Женя… — Мира потянулась к нему, хотела взять за руку, но мужчина раздраженно отмахнулся от нее. Достала. Лишь бы не сорваться на нее. Еще начнет права качать, цену себе набивать… И будет мелко его шантажировать. Не захочет помочь Диане. Конечно, Минин мог нанять другого психолога. Но доверял только этой сучке. Она была действительно профессионалом своего дела. И была способна помочь Диане, помочь вылезти малышке из этого болота.

— Почему ты так жесток со мной? — прошептала девушка. Она сверлила взглядом его широкую спину и боролась сама с собой. Почему он так обращался с ней? Разве не видел, как любила его? Как мучилась от этого неразделенного чувства? Она же была готова на все ради него… Она часто наступала себе на горло, душила свою гордость и бежала помогать ему. Или удовлетворять его физиологические потребности. Раньше он часто спал с ней. Но только это был чистый секс. Без обязательств. Ей было этого мало. Ей любви его хотелось. Хотелось чувствовать себя нужно, но увы и ах. Любовь и привязанность была только с ее стороны.

6

6

Женя опустился на стул и устало провел ладонью по лицу. Он всю ночь просидел рядом с Дианой, когда ее перевели из реанимационной в одиночную палату, которую Минин оплатил.

Он хотел сделать все, чтобы девочке было комфортно.
Девушка еще не приходила в себя после операции, но врачи сказали, что так и должно быть. Мужчина все это прекрасно понимал, а все равно нервы уже начинали сдавать. Он не мог смотреть на Диану. Видеть ее бледную, практически прозрачную кожу, тонкие синие венки, которые проступали и придавали Диане еще более болезненный вид.
Врач, который делал ей операцию, сказал, что прогнозы положительные. Уже радовало. Но Минину чертовски хотелось услышать от самой Дианы, что ей становится лучше. Женя прекрасно понимал, что впереди их ждет реабилитация. Двойная реабилитация, он бы сказал. Нужно помочь ей морально пережить ночь изнасилования, забыть и отпустить это. И научиться вновь доверять мужчинам, а точнее одному конкретному мужчине…

Да-да, Минин — негодяй. Подготавливал девочку, эту сладкую малышку для себя. И физическое восстановление тоже необходимо… Он же не только разговоры разговаривать с ней планирует…

Для него теперь время тянулось медленнее. Секунды превратились в вечность. Минин старался не отходить от Дианы, прислушивался к ее дыханию, гладил бледные руки, проводил пальцами по синим венкам.
Такая маленькая. Такая сладкая.

 Юная, но с такой болью внутри. Но ничего-ничего… Женя поможет ей излечиться.

А рядом с ним неизменно дежурила Мира. Его тихая тень и незаменимая помощница. После той отвратительной, по мнению Минина, сцены в мужском туалете, они толком не разговаривали. Так, обмолвились лишь парой фраз. Мужчина старался подавить в себе глухое раздражение, которое появлялось, когда он смотрел на нее. Хотя Женя понимал, почему резко стал воспринимать негативно эту девушку. В его жизни появилась Диана, и он автоматически вычеркнул Миру из своей жизни, эгоистично позабыв про ее чувства. Поэтому она его и бесила. Понимал, что логики в этом было мало, но… Разве Мира не видела, как его трясло от желания, возбуждения и восторга, при виде Дианы? Да и он Мире ничего не обещал, кроме секса и защиты… Он свое слово сдержал. Но пора подкорректировать его обязательства перед сестрой его лучшего друга… Теперь только защита. Вот так вот.

— Может, съездишь домой? Примешь душ, поешь, отдохнешь, — Мира коснулась его коротких волос, но Женя раздраженно дернул головой.

— Не мешай… Отвлекаешь, — ответил равнодушно, хотя злость опять разрывала его на куски. Вот чего она лезла? Просил же — не трогай.

— От чего? — хмыкнула недовольно девушка. Мира всегда гордилась своей целеустремленностью. Если она видела цель, то, безусловно, шла к ней. Только забыла про гордость… И честь свою.

— От созерцания девушки без сознания? О-очень романтично.
Она намеренно пыталась задеть его. Лишь бы проявил эмоции, лишь бы обратил внимание… Пусть это будет злость, ярость и ненависть. Пусть. Хотя бы не был равнодушным. Вот этого она бы ни за что не смогла вынести.

— Пошла вон, — спокойным тоном сказал Минин и даже не повернулся к ней. Мира опешила. А где крик? А где бешеный блеск в его глазах? И…

Он выгонял ее?

— Женя… — растеряно прошептала девушка. Нет, она не этого хотела. Не этого. Она просто не хотела его видеть равнодушным. Она просто хотела быть ему нужной.

— Я тебя предупреждал? Предупреждал. Разговор, значит, окончен. Я больше в твоих услугах не нуждаюсь.
Несколько секунд девушка молча стояла рядом. Рассматривала его широкую спину, обтянутую черной футболкой, рассматривала сильную шею, черные волосы. Такой знакомый и родной, но сейчас вмиг стал чужим… Боже, а ведь она начала давно его терять… Или… Эта мысль заставила ее похолодеть…

Он никогда ей не принадлежал. Он никогда не был ее. Это она так думала. Настроила иллюзий и сама в них поверила. Глупая, глупая.

Наивная и до ужаса влюбленная идиотка.

— Прости… — прошептала еле слышно, а по бледному лицу уже катились слезы. Сделала шаг назад и чуть не споткнулась. И тут Женя обернулся. Уставился на нее, словно первый раз увидел. Прищурился и моргнул. А потом сказал настолько строго, насколько мог только он:

— Вытри сопли. Даю последний шанс. А сейчас иди домой. Отдохни. Часов через пять приедешь и сменишь меня, поняла?

— Да-да, хорошо… Спасибо! Я больше не буду…

— Иди, Мира, — Женя устало провел ладонью по лицу и отвернулся.
Он дал ей шанс. Поговорил с ней. Можно считать, день прожит не зря.

Значит, завтрашний день еще ждет ее…

Девушка на дрожащих ногах вышла из палаты. Женя прав, ей действительно нужно успокоиться, отдохнуть, прийти в себя и больше не допускать таких ошибок, как, например, сегодня. Это же страшно… Потерять его. Обычно Женя слов на ветер не бросает. Если сказал, что последний шанс, значит, точно последний… И Мира не собиралась его упускать. Она натянула на себя курточку, сжала ремешок сумочки и медленно побрела к лифту. Да, сейчас так будет правильнее…