Под жарким Солнцем

Незнакомка

Колёса автомобиля плавно скользили по извилистой дороге, разрезая ночной воздух едва слышным гулом двигателя. Ветер поднимал с обочин сухие листья, закручивая их в вихри, но в салоне машины царила напряжённая тишина. Руан Фолькнер сидел, откинувшись на спинку кресла, его взгляд был прикован к темнеющим холмам за окном. Он возвращался домой. После долгих лет службы, бесконечных приказов, боевых вылазок и казённых палаток, в которых не было места для чего-то личного, он снова ехал в Элледор. В Равенскрофт. Туда, где его ждали мать, сестра, бабушка.

Но почему в груди не было той радости, которой, казалось, должен был наполниться этот момент? Вместо неё на сердце лежал тяжёлый груз, словно невидимые нити прошлого удерживали его там, где гремели выстрелы и пахло порохом. Он провёл рукой по лицу, стирая усталость, но пустота внутри не исчезала.

Водитель, его верный помощник Аларик Бонд, держал руль ровно, сосредоточенно следя за дорогой. В своём безупречно сидящем костюме он выглядел невозмутимо, но Руан знал — тот всегда замечал, когда его господин чем-то обеспокоен. Однако Аларик был человеком, который не задавал лишних вопросов.

Когда автомобиль свернул к кованым воротам родового поместья, сердце Руана вдруг ускорило ритм. Силуэт Равенскрофта вырисовывался на фоне неба, окрашенного в густые алые и фиолетовые тона. Огромное здание возвышалось, словно страж его детства, его прошлого, его наследия. Свет фонарей вырывал из сумрака знакомые очертания окон и колонн, вымощенной булыжником дорожки, ведущей ко входу.

У дверей уже ждали.

Мать, всё такая же величественная, как в его памяти, с серебристыми волосами, переливающимися в свете фонарей. Равена, его младшая сестра, с всё тем же лукавым блеском в глазах, сдержанно улыбалась. И бабушка — невысокая, хрупкая, но с таким взглядом, будто она видела и знала больше, чем говорила.

— Руан! — Голос матери дрожал от эмоций. Она шагнула к нему, с силой прижимая к себе, будто боялась, что он снова исчезнет.

Он чувствовал, как её руки дрожат, как она вдыхает запах его одежды, словно пытаясь удостовериться, что это действительно он.

— Ты дома, наконец-то...

Равена приблизилась, окинула его внимательным взглядом с головы до ног, словно пытаясь прочитать по нему все те годы, что он провёл вдали от них.

— Как ты, брат? — в её голосе звучало не только любопытство, но и беспокойство.

Руан кивнул.

— Всё в порядке, сестра.

Её улыбка стала чуть теплее.

— Ну что, ты голоден? — Мать коснулась его плеча. — Миссис Аслин приготовила твой любимый ужин. Пойдём, тебе надо поесть.

Он действительно был голоден, но не столько по пище, сколько по этим простым, домашним моментам.

Ужин прошёл в тёплой атмосфере. Мать спрашивала его о жизни в армии, Равена не сдерживала вопросов. Где он был? Как он жил? Бабушка, как всегда, слушала молча, но в её взгляде читалось понимание.

Но когда разговоры стали более интимными, мать заговорила о будущем.

— Руан, — её голос был мягким, но в нём прозвучали железные нотки. — Ты знаешь, что тебе уже двадцать пять. Я понимаю, что ты можешь подписать контракт и продолжить службу, но настало время подумать о семье. О наследии.

Руан не двинулся. Он ждал этих слов, знал, что этот разговор неизбежен.

— Семейный бизнес ждёт тебя, сын. Фолькнеры владеют крупнейшей металлургической компанией в стране. У нас земли, леса, ресурсы. Это наша кровь, наше имя. И тебе нужно наследие.

Он молчал.

— Я поговорила с Равеной и бабушкой. Мы пришли к выводу, что Маэла Браун — отличный выбор для тебя. Ты знаешь её с детства, её семья уважаема. Этот союз будет выгоден всем.

— Вы пришли к выводу, мама, — негромко вставила Равена.

Руан перевёл взгляд на сестру. Она смотрела на него испытующе, словно хотела понять, как он воспримет эту новость.

Он не дрогнул.

— Маэла Браун, — тихо повторил он, словно пробуя её имя на вкус.

Он уважал Маэлу, но никогда не любил её. Она была холодной, надменной, женщиной, привыкшей к власти. Жена, выбранная по расчёту, а не по сердцу.

— Я уже говорила с её родителями. Они согласны. Конечно, были и другие кандидатки, даже дочь короля, но я решила, что лучше выбрать ту, кого ты знаешь.

Руан вдохнул глубже.

— Хорошо, мама, — его голос был ровным и властным.

Ни тени сомнения, ни возражений. Как и учили с детства: чувства — это слабость.

***

На следующее утро он оседлал чёрную лошадь и направился в лес. Свежий воздух был прохладным, деревья шелестели над головой, а копыта лошади мягко ступали по влажной земле. Здесь, среди тишины Равенскрофта, можно было остаться наедине с мыслями.

Свадьба. Семья. Бизнес.

Он понимал, что это долг. Что от него ждут именно этого. И всё же...

Он натянул поводья, когда впереди, на тропинке, заметил фигуру.

Рыжеволосая девушка стояла у обочины, едва касаясь ладонью коры дерева. Веснушки, разбросанные по её носу, светились на солнце, а глаза — зелёно-голубые, как лесные озёра, — смотрели на него прямо, без тени холода, без расчёта.

Просто... смотрели.

Дочь Лесника

Руан плавно натянул поводья, и его лошадь замедлилась, а затем остановилась, фыркая и нетерпеливо переступая копытами. Он сидел высоко в седле, с безмятежным выражением лица, его холодные голубые глаза внимательно изучали девушку, стоявшую у обочины тропы.

Она замерла, словно не зная, бежать ей или остаться на месте, и, наконец, опустила голову, избегая его взгляда.

— Приветствую вас, герцог, — её голос был тихим, но он уловил в нём напряжение.

Руан не ответил сразу. Он лишь окинул её внимательным взглядом, отмечая каждую деталь. Простая одежда: лёгкая бежевая рубашка в мелкий цветочный узор, приталенная оранжевая юбка, едва доходящая до колен. На ногах — простые коричневые балетки, явно изношенные. Вся её внешность говорила о скромном происхождении, но в то же время в ней было что-то, что притягивало взгляд.

— Ты кто? — его голос прозвучал ровно, безразлично, словно он разговаривал с кем-то совершенно незначительным. — И что ты здесь делаешь?

Девушка сжала пальцы, сцепив их перед собой, и неловко переступила с ноги на ногу.

— Простите, сэр... Возможно, вы меня не помните, ведь прошло уже пять лет с момента нашей последней встречи. Тогда мне было четырнадцать. Мы все провожали вас в армию, вместе со слугами и работниками поместья... — она замялась, её голос дрогнул, но затем она глубоко вдохнула и продолжила: — Я Изара. Дочь лесника.

Руан нахмурился. Имя показалось ему знакомым, и память начала медленно разворачивать перед ним забытые картины.

Тот день, когда он покидал Равенскрофт, когда мать, сестра и бабушка стояли рядом, а позади них выстроились в шеренгу слуги, работники, даже дети, которые росли в поместье. Среди них была она — худенькая, неприметная девочка с растрёпанными рыжими волосами. Он почти не обращал на неё внимания тогда.

Дочь вдовевшего лесника... Да, теперь он вспомнил. Её мать умерла при родах, и её отец растил её один. Все в поместье знали эту историю, но никто особенно не уделял девочке внимания.

Но теперь перед ним стояла не та маленькая, неуклюжая девчонка. Теперь это была молодая женщина — высокая, с изящными чертами лица, с зелёно-голубыми глазами, которые будто впитывали свет. Как же он мог не узнать её?

— Я здесь рисовала, — продолжила она, заметив его молчание. — Но уже собиралась уходить, сэр. Прошу простить меня за предоставленные неудобства.

Она крепче прижала к себе коричневую кожаную сумку, потёртую и видавшую виды, а затем резко развернулась и побежала прочь, её юбка заколыхалась на ветру.

Руан не тронулся с места. Он смотрел ей вслед, не торопясь ничего предпринимать.

Прошло пять лет... Как странно, что порой люди могут измениться до неузнаваемости.

***

Изара неслась по лесной тропе, словно её гнал ветер. В груди жгло, сердце колотилось так, будто готово было выпрыгнуть из груди. Ветки цеплялись за её одежду, тонкие пряди рыжих волос выбились из косы, но она не сбавляла темп, пока впереди не замаячил родной дом — небольшой, уютный, с покосившимся крыльцом и аккуратной деревянной изгородью.

Во дворе, у сложенной стопки свежесрубленных брёвен, работал её отец. Лука Дэйли, невысокий, крепкий мужчина с загорелыми руками, привычно орудовал топором, но, заметив дочь, застыл на месте.

— Изара, ты чего так несёшься? Будто призрака увидела! — крикнул он, отложив топор.

Изара сбавила шаг, тяжело дыша, но в её голове всё ещё звучал холодный голос, ровный, властный: Ты кто?

— Лучше бы я призрака увидела, — пробормотала она себе под нос, прежде чем, собравшись с духом, громко выкрикнуть:

— Папа! Вы знали, что герцог Фолькнер вернулся?

Лука замер, нахмурившись.

— Герцог? Разве уже прошло пять лет? — Он внимательно посмотрел на дочь. — Ты его видела?

Изара кивнула. Её взгляд был настороженным, полным беспокойства, словно у оленёнка, спасшегося от хищника.

Лука тихо вздохнул и провёл ладонью по щетинистому подбородку.

— Ладно, иди пообедай. А позже пойдём поприветствуем нашего герцога, — сказал он, снова берясь за топор.

Изара медленно шагнула к дому. Её ноги казались ватными, а в голове всё ещё звучали отголоски прошлого.

Зайдя в свою небольшую комнату, она сразу же захлопнула за собой дверь. Здесь всё было по-прежнему: узкая кровать у стены, маленький столик с учебниками из художественной школы, старая лампа, да небольшое окно, через которое лился мягкий дневной свет.

Она бросила потёртую сумку на пол и села на край кровати, уставившись в одну точку.

В памяти всплыли его глаза.

Голубые, как океан, который она читала в книгах. Глубокие и таинственные... Но холодные. Властные. В них не было тепла, не было радости от возвращения домой.

Пусть бы он ещё чуть-чуть послужил!

Она резко выдохнула, сжимая пальцы в кулаки.

Руан Фолькнер.

Она знала его с детства. Ей было десять, а ему, наверное, шестнадцать. Тогда он был таким же холодным и равнодушным. Он не издевался над ней, не обижал, но и не защищал.

Маэла...

Та девочка, которая была всегда рядом с ним, его подруга, его компания. Маэла, которая играла с ним и другими мальчишками, но почему-то через слуг звала и Изару.

Но это были не игры.

Это были пытки.

Изара должна была быть её куклой. Маэла могла делать с ней всё, что хотела: заставлять петь, танцевать, прыгать, стоять на одном месте, пока ей не надоест. Она дёргала её за косы, смеялась, подговаривала других издеваться, а если Изара начинала плакать, то только веселилась ещё больше.

И никто не останавливал её.

Другие мальчики просто смеялись. Или молча смотрели.

И Руан.

Он тоже просто смотрел.

Она убегала домой в слезах, в грязной одежде, с заплетёнными в узлы волосами, а Маэла хохотала ей вслед.

Эти воспоминания пронзили её, как острые осколки стекла.

Пять лет.

Пять лет она могла не думать об этом. Не переживать.

Но теперь герцог вернулся.

А значит, вернётся и Маэла.

Гостинец

Полуденное солнце припекало, заливая сад золотистым светом. В беседке, утопающей в зелени вьющихся растений, царил лёгкий аромат цветущих роз и свежескошенной травы. В такой жаркий день чай казался не лучшим выбором, но Айла и бабушка настояли на традиционном чаепитии, и Руан, хоть и без особого желания, сидел с ними за изящным столиком.

— Какая прелестная погода, — сказала бабушка, грациозно отставляя чашку с чаем.

— И не говорите, герцогиня, — поддержала её Айла, наслаждаясь неспешной беседой.

— Руан, внучок, может, всё-таки выпьешь немного чая? — бабушка взглянула на него с лёгкой укоризной.

— Спасибо, бабушка, но я откажусь. Попью воды, — его голос был ровным, без единой нотки мягкости.

Он казался непоколебимым, как и всегда. Ни тени раздражения, ни намёка на заботу или расположение.

Тишину прервала подошедшая служанка, склонив голову в уважительном поклоне.

— Прошу прощения за беспокойство, но Лука Дэйли и его дочь Изара Дэйли пришли поприветствовать герцога Фолькнера.

Бабушка удивлённо вскинула брови, но тут же кивнула:

— Конечно, пусть подходят!

Руан молча наблюдал, как по дорожке к беседке направлялся загорелый крепкий мужчина средних лет. Рядом с ним шагала та самая девушка. Хрупкая, маленькая, в той же простой одежде, но теперь её голову скрывала соломенная шляпка. В руках она несла плетёную корзину, а взгляд её был устремлён в землю, будто бы встреча с ним была для неё непосильным испытанием.

— Приветствуем вас, герцог Фолькнер! — громко и уверенно сказал Лука, остановившись у входа в беседку. — Как только моя дочь сообщила, что вы вернулись, мы сразу же пришли вас поприветствовать!

Руан заметил, как его мать удивлённо повернулась к нему.

— Ваша дочь? — переспросила Айла, пристально разглядывая девушку.

Но Руан не отвёл взгляда от Изары. Всё такая же, как тогда — боялась даже поднять голову.

— Ты уже виделся с дочерью Луки? — голос матери вывел его из раздумий.

Он перевёл взгляд на неё и спокойно ответил:

— Да, случайно встретились в лесу.

— У нас для вас гостинец, — сказал Лука, бережно касаясь корзины. — Пожалуйста, примите этот дар, герцог.

Руан едва заметно повёл бровью, когда Лука повернулся к дочери. Она быстро взглянула на отца, но тут же опустила глаза, словно испугавшись самой этой встречи.

Изара сделала неуверенный шаг вперёд и протянула корзину, не говоря ни слова.

Руан медленно наклонил голову, разглядывая её жест.

— Что там? — спросил он, не спеша брать корзину.

Лука уже открыл было рот, но Руан остановил его лёгким движением руки.

— Пусть говорит она.

В беседке воцарилась тишина. Изара замерла, её пальцы сжали ручку корзины.

Руан видел, как её плечи напряглись. Её лицо оставалось скрытым под шляпой, но он знал — она борется с собой.

Наконец, сжав губы, она осторожно подняла голову.

Её глаза встретились с его.

Он не смог не заметить, как её дыхание перехватило на мгновение, как в её взгляде мелькнуло что-то похожее на страх.

— Т-там домашнее варенье, лечебный мёд и п-пару полезных трав для чая, — её голос дрогнул, но она справилась.

Руан на секунду задержал взгляд на ней, словно изучая, словно пытаясь что-то разгадать.

— Это всё очень пригодится, — вмешалась бабушка, разряжая напряжение. — Передай корзину служанке.

Изара быстро опустила взгляд и поспешно отошла, вручая корзину стоящей неподалёку девушке.

Руан продолжал наблюдать за ней, но ничего не сказал.

Изара вновь спряталась за спиной отца, словно надеясь, что её присутствие останется незамеченным. Она не осмеливалась поднять глаза, но чувствовала, как взгляды присутствующих буквально прожигали её.

— Лука, скажите, чем занимается ваша дочь? — нарушила тишину Айла, её голос был мягким, но внимательным. — Она у вас такая стеснительная.

Лука с гордостью выпрямился.

— Изара с прошлого года учится в художественной школе, на первом курсе. Она любит рисовать и мечтает стать художницей.

Руан чуть заметно качнул головой. Значит, рисует. Возможно, поэтому он и встретил её сегодня утром в лесу.

— Сними, пожалуйста, шляпку, позволь нам взглянуть на тебя, — вдруг сказала бабушка, её голос звучал доброжелательно, но в нём чувствовалась не терпящая отказа нотка.

Изара вздрогнула, но подчинилась. Её пальцы чуть дрожали, когда она осторожно сняла головной убор.

Солнечный свет сразу же заиграл в её рыжих волосах, заставляя их переливаться теплыми оттенками меди и золота. Они мягко спадали волнами, слегка разлохмаченные ветром. Лицо её, усыпанное веснушками, будто хранило отпечатки солнечных лучей. Маленький курносый нос, пухлые губы, а глаза... Глаза были особенно необычными. Зелёно-голубые, словно утренний океан, в котором отражалось небо.

— Ты так повзрослела! — воскликнула бабушка с тёплой улыбкой. — Ты стала похожа на свою мать, девочка.

Айла лишь молча сделала глоток чая, не выказывая никакой реакции.

Руан всё это время не сводил с Изары взгляда. Он не мог понять, что именно в ней так притягивало его внимание, но что-то заставляло разглядывать её дольше, чем следовало бы.

Изара чувствовала этот взгляд. Он был тяжёлым, пронизывающим, словно касался её кожи.

Господи, когда уже можно будет уйти отсюда?

Она сглотнула, чувствуя, как внутри нарастает напряжение, и тихо произнесла:

— Спасибо, герцогиня.

Её голос был мягким, нежным, но Руан уловил в нём напряжённость.

Она не хотела здесь быть.

И он это знал.

***

— Изара, спасибо, что согласилась пойти. Я знаю, для тебя это было сложно... — Лука говорил осторожно, но в его голосе слышалась искренняя благодарность. — Ты ведь не особо любишь бывать в доме семьи герцога.

Изара шла рядом, глядя под ноги, её руки были плотно скрещены перед собой.

— Папа, всё нормально, — ответила она резче, чем хотела.

Они шли по той самой тропе, по которой она утром бежала домой, убегая от встречи с Руаном. Изара снова вспомнила его голос: „Пусть говорит она". Она сжала кулаки, почувствовав, как ногти вонзаются в ладони. Да он же нарочно это сказал! Как будто хотел поставить её в неловкое положение, заставить дрожащим голосом отвечать перед ним.

Обжора

Изара уверенно водила кистью по холсту, создавая чёткие, плавные линии. Её движения были уверенными, сосредоточенными. Она изображала дом в лесу — родное место, окружённое дикими животными: грациозными антилопами, любопытными лисами, пёстрыми птицами.

— Молодец, мисс Дэйли, — похвалил её учитель, остановившись за её спиной. — А что это за местность?

— Это мой дом, в Равенскрофте, — ответила Изара, не отрываясь от рисунка.

— В Равенскрофте? На землях герцога Фолькнера? — в голосе преподавателя звучало явное удивление.

— Да, — кивнула она, не придавая его реакции значения.

— Никогда бы не подумал, что в тех лесах такая красота, — протянул он, разглядывая её работу.

Да, лес действительно был прекрасен, но Изара знала, что красота его была хрупкой. Семейный бизнес Фолькнеров требовал срубки редких деревьев, и её отец был вынужден этим заниматься. Она не раз слышала, как он с сожалением говорил о том, что уничтожает природу, которая растила их семью.

***

Когда занятия закончились, Изара шла к воротам школы вместе с однокурсницами. Они оживлённо обсуждали планы на лето.

— Вы уже решили, чем займётесь на каникулах? — спросила одна из девушек.

— Мы с семьёй отправляемся в путешествие! — с восторгом поделилась другая. — Будет что потом рисовать на уроках!

— А ты, Изара? — поинтересовались у неё.

— Наверное, буду проводить время на природе, — ответила она скромно.

— Смотри, он опять пришёл, — вдруг шепнула ей однокурсница и кивнула в сторону.

Изара повернула голову и тут же увидела знакомую фигуру. Адрис.

Она тут же попрощалась с девочками и побежала к нему, радостно махая рукой.

— Адрис! — крикнула она. — Ты чего здесь? Разве твои уроки не заканчиваются позже?

Парень широко улыбнулся:

— Сегодня последний день перед каникулами! Конечно, у меня раньше уроки заканчиваются!

На самом деле, он просто прогулял последний урок, лишь бы встретить её.

Изара прищурилась, внимательно на него посмотрев.

— Ты в порядке? Ты какой-то красный.

Адрис поспешно замахал рукой перед лицом, изображая, что обмахивается.

— Просто жутко жарко!

На самом деле, я просто бежал сюда, чтобы быстрее увидеть тебя, — подумал он.

— Тогда давай по мороженому? — с улыбкой предложила Изара.

— Давай! — радостно согласился он.

Это было самое лучшее время. Время, когда он мог побыть с ней.

***

— Ты запачкалась, — сказал он, ткнув пальцем в угол её губ.

Изара тут же торопливо вытерла губу тыльной стороной ладони.

— Мне нужно купить новую гуашь, можем зайти в ларёк по дороге?

— Конечно, — легко ответил он.

На самом деле, ему не важно, куда идти, лишь бы быть рядом.

Он наблюдал за ней, пока они шли. Рыжий хвост переливался на солнце, а глаза сияли теплотой и добротой. Он помнил тот самый день, когда встретил её впервые.

На перемене он случайно столкнулся с ней в столовой, не заметив эту маленькую, хрупкую девушку, и пролил на неё сок. Тогда ему казалось, что она вот-вот расплачется, но вместо этого она лишь смущённо улыбнулась. С тех пор каждый день он приносил ей маленькие подарки, хотя она говорила, что давно простила его. Но он просто хотел быть ближе.

В магазине он помог ей выбрать гуашь, смотрел, как она оплачивает покупку, как убирает сдачу в маленькую потёртую сумку.

Какая же она красивая...

Признаться ли ей?

Сказать, что я влюблён в тебя, Изара?

— Адрис, ты что-то хочешь сказать? — спросила Изара, заметив, как он смотрит на неё с улыбкой.

Он вздрогнул, словно его поймали на месте преступления.

— А?... Нет.

— Тогда идём домой?

— Хорошо, — выдохнул он, стараясь говорить спокойно.

Его сердце колотилось в груди, но, выходя из магазина, он подумал: Пока ещё рано.

Они шли по дороге, и, как всегда, Адрис рассказывал смешные истории, заставляя Изару смеяться. Он любил этот звук. Любил видеть, как её глаза весело сияют, как она хохочет, запрокидывая голову назад. Признаться сейчас? Нет. Он не знал, что она чувствует. Не хотел рушить их дружбу, не хотел привносить неловкость. Конечно, с каждым днём скрывать чувства становилось всё труднее, но... пока он мог видеть её улыбку, это было важнее всего.

Хотя... зачем становиться просто возлюбленными? Можно сразу пожениться после окончания школы.

Как бы она выглядела в свадебном платье? Белоснежная ткань, лёгкая вуаль, изящные руки, сжимающие его ладонь...

Изара Картер.

Как чудесно это звучит.

Его мечтательную улыбку вдруг прервала её насмешка.

— Адрис, ты чего так улыбаешься? Надо мной смеёшься? Веселит, что я так плохо сдала теорию по художке?

— Э?.. — он заморгал, сбитый с толку.

— Ну ты ведь отличник, конечно, тебе не понять... — пробормотала она и ускорила шаг.

— Изара, подожди! — Адрис попытался объясниться, но она не слушала.

Она уже бежала.

— Подожди! — крикнул он, догоняя её и хватая за руку.

— Давай пойдём вместе, — сказал он с притворно смазливой улыбкой.

Изара закатила глаза, но не вырывалась.

Когда они приблизились к землям герцогства, её взгляд застыл на величественном особняке Фолькнеров.

— Ты слышал новости? — вдруг сказала она, останавливаясь.

— Какие? — удивлённо спросил Адрис.

— Герцог Фолькнер вернулся. После пяти лет службы в королевской гвардии, — её голос дрогнул, и в нём проскользнули нотки тревоги.

— Наверное, слуги в бешенстве стараются угодить ему, — с усмешкой сказал Адрис.

— Не знаю... — Изара отвела взгляд.

— Тебя будто это совсем не волнует.

Она поникла. Я не хочу его видеть.

Воспоминания нахлынули, и в груди что-то болезненно сжалось.

Тогда, несколько лет назад, леди Маэла пригласила её в поместье. Но не ради гостеприимства. Она насмехалась. А потом... дала ей подарок. Как подачку.

Но хуже всего был не сам подарок.

Идеальный Герцог

Изара выглянула из-за спины Адриса только тогда, когда машина скрылась за деревьями. Она выдохнула, чувствуя, как напряжение в плечах постепенно спадает.

Но внезапно Адрис хлопнул себя по лбу и воскликнул:

— А! Точно!

Он тут же принялся рыться в своей школьной сумке, сдвинув брови в сосредоточенности.

— Ты чего? — Изара скрестила руки на груди, с любопытством наблюдая за ним.

— Тетрадь... — пробормотал он, переворачивая вещи вверх дном. — Которую я должен был тебе отдать... с моими ответами на теорию...

Он замер, поднял на неё виноватый взгляд и вздохнул:

— Забыл дома.

— Правда? — Изара приподняла бровь.

— Ага. Видимо, оставил на столе.

Она покачала головой и с лёгкой улыбкой выдохнула:

— Тогда я пока пойду домой. Приходи к ужину. И! Не забудь про тетрадь! — предупредила она, ткнув указательным пальцем ему в грудь.

Адрис с преувеличенной драматичностью схватился за место, куда она его ткнула.

— Ох! Как грубо...

Изара лишь усмехнулась, развернулась и пошла прочь.

— Ты меня будешь ждать или тетрадь? — с наигранной обидой спросил он ей вслед.

Она бросила на него равнодушный взгляд, но в уголках её губ играла тёплая, едва сдерживаемая улыбка.

— Тетрадь. Разве не очевидно?

Она развернулась и пошла дальше, скрывая смех.

— Вот же!.. Мне грустно это слышать, — протянул он. — Ладно, сбегаю и вернусь!

— Можешь не торопиться, мне ещё ужин надо приготовить! — крикнула она через плечо.

— Понял! Увидимся позже! — Адрис развернулся и припустил обратно в сторону города.

Изара осталась стоять на тропинке, провожая его взглядом. А потом улыбнулась — по-настоящему, искренне.

Она закинула сумку на плечо и пошла дальше.

— Что бы приготовить сегодня на ужин?.. — пробормотала она себе под нос, обдумывая возможные варианты.

***

Руан сидел в машине, держа в руках отчет по рудникам, но его мысли витали далеко за пределами цифр и диаграмм. Он оторвал взгляд от бумаги и посмотрел в окно. Лес его поместья, Равенскрофт, тянулся вдоль дороги, казалось, не имея конца. Солнечные лучи пробивались сквозь густые кроны деревьев, окрашивая всё вокруг в мягкие золотистые оттенки. Лёгкий ветер осторожно шевелил листву, наполняя воздух едва уловимым шелестом.

— Аларик.

— Да, хозяин? — тут же откликнулся водитель, чуть повернув голову.

— Остановите машину.

Аларик бросил на него быстрый, удивленный взгляд через зеркало заднего вида.

— Здесь?

— Я хочу пройтись пешком, — ровным, бесстрастным голосом ответил Руан.

Машина плавно затормозила, шины слегка скрипнули по гравийной дороге. Аларик вышел первым и открыл перед хозяином дверь, почтительно отступая в сторону.

— Я буду ждать вас здесь, — сказал он с легким поклоном, как того требовал этикет.

Руан, уже выходя, поднял руку, останавливая его.

— Не нужно. Я дойду пешком.

Аларик застыл в замешательстве. Он редко видел, чтобы Руан принимал подобные решения.

— Тогда... — начал он, но Руан перебил его прежде, чем тот успел закончить.

— Нет. Встретимся в поместье.

Его голос был спокоен, но в нём не было места для возражений. Аларик мгновенно понял: спорить бессмысленно. Если Руан решил что-то, изменить это было невозможно.

Водитель склонил голову, принимая приказ:

— Как пожелаете, господин.

Руан не ответил. Он уже шагал вперёд, уходя в глубину леса, оставляя позади машину и всё, что связывало его с миром, где решения принимались не сердцем, а холодным разумом.

Когда машина скрылась за деревьями, Руан остановился и глубоко вдохнул тёплый летний воздух. Лес вокруг него был наполнен мерным шелестом листвы, воздух — сладковатым ароматом трав. Но вместо того чтобы наслаждаться спокойствием, его мысли снова вернулись к недавнему разговору с матерью.

Жениться. Родить наследника. Всё это казалось чем-то неотвратимым, само собой разумеющимся. Он не возражал — зачем? Мать выбрала для него Маэлу Браун, и он понимал, почему. Безупречная родословная, безукоризненные манеры, воспитание, достойное будущей герцогини. Она была идеальной партией.

В скором времени мне предстоит встреча с семьёй Браун... — мысленно повторил он, словно убеждая себя в неизбежности.

Так было всегда. Даже если чего-то не хочешь, это уже решено за тебя. Мир будет выстроен в лучшем виде, так, как должно быть. В этом и заключается «идеальная жизнь».

Руан медленно пошёл дальше, не замечая окружения.

Я был идеальным ребёнком. Идеальным учеником. В конце концов, стал идеальным офицером. Останется только стать идеальным мужем... и идеальным отцом.

Он взглянул вверх, наблюдая, как солнечные лучи пробиваются сквозь густую листву.

Так надо. Это долг. Так поступали до меня, так поступлю и я.

Но вдруг его мысли прервал звук поспешных шагов позади. Он замедлил шаг и краем глаза заметил стремительно приближающуюся фигуру.

Изара.

Её взгляд, как всегда, был опущен, а шаги — быстрыми, будто она хотела пройти мимо, притворившись невидимой. Но в спешке она неудачно наступила на камень и с лёгким вскриком упала.

— Ай!

Руан остановился, молча наблюдая, как она поднялась, села на землю и принялась дуть на ушибленное колено. Ветер раскачивал пряди её рыжих волос, а солнце бросало отблески на тонкую кожу.

Когда она заметила, что он стоит и просто смотрит на неё, то тут же вскочила и низко поклонилась.

— Прошу прощения, герцог.

Приглушённый голос, в котором звучала привычная покорность.

Руан не ответил. Его взгляд скользнул вниз, и он заметил разбросанные по земле принадлежности: карандаши, гуашь, новые блокноты. Изара быстро принялась их собирать, но он уже знал, что ей будет нелегко.

— Изара Дэйли, — произнёс он её имя, и в его голосе зазвучали властные нотки.

Она замерла, но затем ещё ниже склонила голову, избегая его взгляда.

— Прошу прощения, герцог...

Лисица

Поместье Равенскрофт снова ожило. Слуги трудились усерднее, чем за последние пять лет, готовя дом к череде приёмов, собраний и вечеров в честь возвращения герцога Руана Фолькнера. Одним из главных событий стал визит семьи Браун — второй по престижности дворянской семьи Элледора после самих Фолькнеров. Их следовало принимать с особым вниманием, ведь цель визита выходила далеко за рамки светских бесед.

Руан стоял рядом с матерью, герцогиней Айлой, приветствуя графа и графиню Браун. Он пожал мистеру Брауну руку, его движения были отточенными, а голос — ровным и бесстрастным:

— Добро пожаловать.

— Давно не виделись, сэр Фолькнер, — граф ответил с улыбкой, затем почтительно кивнул Айле. — Мадам.

Айла приветствовала его с теплой улыбкой, но Руан не отвлёкся на любезности. Он лишь наблюдал, как из автомобиля выходит Маэла Браун. Когда он подошёл ближе и протянул ей руку, она с грацией приняла его жест.

На ней было приталенное тёмно-зелёное платье, подчёркивающее изгибы фигуры. Полупрозрачные кружевные рукава нежно касались её кожи, а маленькая шляпка в тон платью была украшена аккуратной вуалью. Каштановые кудри уложены заколками, обнажая её шею.

— Здравствуйте, сэр Фолькнер, — её голос был мягким и певучим, улыбка — безупречно светской.

Их взгляды встретились, но в глазах Руана не отразилось ни намёка на нежность.

— Приветствую, леди Браун, — его тон остался ровным.

Здесь не было места случайностям — обе семьи давно решили судьбу этой пары. Переговоры велись под прикрытием дружеского обеда, за которым родители улыбались, зная, к чему ведёт этот день.

Маэла поставила чашку чая на блюдце, издав лёгкий звон.

— Сколько бы раз я ни приезжала сюда, всегда восхищаюсь вашей оранжереей, мадам Фолькнер. Будто рай на земле.

Айла одобрительно кивнула:

— Это заслуга наших садовников. Надеюсь, однажды я смогу передать её в руки той, кто будет ценить этот труд.

Родители Маэлы обменялись довольными взглядами. Их дочь смущённо опустила глаза, делая вид, что смущена этим намёком.

— Руан, проведи Маэлу по новому саду, — сказала Айла, откладывая вилку. — А мы пока обсудим дела.

Руан безмолвно встал и подошёл к Маэле, протягивая ей руку:

— Идёмте, леди.

Она с улыбкой вложила свою ладонь в его, и в тот момент в голове Руана всплыл совсем другой образ — хрупкая рука Изары, протянувшаяся к упавшей гуаши.

На секунду его взгляд помутнел, но Маэла мягко вернула его в реальность:

— Конечно, сэр.

Руан повёл её по дорожке, а в глазах её матери вспыхнуло трепетное волнение. Восхитительная пара, идеальные наследники великих фамилий.

Они давно знали друг друга. Возможно, не были близки, но понимали друг друга. Они были аристократами. И это стало главной причиной, по которой их выбрали друг для друга.

***

Они шагали по свежевысаженному саду, который закончили обустраивать в прошлом году. Пространство ещё хранило в себе дух новизны: молодые деревья тянулись к солнцу, клумбы пестрели свежими красками, а воздух был пропитан ароматом цветущих растений. Птицы мелькали в воздухе, их крылья едва слышно рассекали ветер, а среди травы неторопливо порхали бабочки, словно разноцветные лепестки, подхваченные лёгким бризом.

Лисы, жившие в этом заповедном уголке, были на удивление дружелюбны. Они бесстрашно подходили к людям, потирались о ноги в поисках ласки. Одна из них, гибкая и пушистая, скользнула к Маэле и прижалась к её ногам, заглядывая янтарными глазами.

— Как необычно... — мягко произнесла Маэла, протягивая руку и осторожно проводя пальцами по рыжей шерсти. Лиса не отпрянула, лишь довольно прикрыла глаза. — Закрытая местность, а они совсем не боятся людей... Интересно, в чём секрет?

Пожилой садовник, наблюдавший за сценой, коротко взглянул на Руана, будто ища одобрения. Тот кивнул, и мужчина наконец заговорил:

— Секрет прост, мадам. Мы воспитываем их с рождения... Отлучаем от матери.

Маэла замерла, а её рука, ещё мгновение назад гладившая тёплую шёрстку, слегка дрогнула.

— От матери?.. — в её голосе звучало недоверие, смешанное с лёгкой тревогой. — Это не опасно?

— Конечно же, нет, мадам, — с поклоном ответил садовник. — Хотите посмотреть?

Она бросила взгляд на Руана, ища его мнения.

— Поступайте, как хотите, — равнодушно бросил он, будто разговор о судьбе этих существ не стоил его внимания.

Они подошли к вольеру, где среди соломы теснились крошечные лисята, едва открывшие глаза. Они выглядели уязвимыми, беспомощными, и Маэле невыносимо захотелось взять одного из них на руки, защитить. Руан наблюдал за ними холодным взглядом, следя за движениями садовника, который бережно поправлял подстилку.

— Что это за порода? — внезапно спросил герцог.

— Африканская лиса, хозяин, — ответил мужчина. — Эта самка... Она ещё боится нас, часто прячется. Но вскоре поймёт, что ей некуда бежать, и станет покладистой.

Руан подошёл ближе. Лисёнок, вздрогнув, уткнулся носом в его ладонь, осторожно обнюхал, а затем неожиданно толкнул её маленькой головой, словно прося погладить.

— Хозяин, она вас признала! — с удивлением воскликнул садовник.

— Мисс, хотите попробовать?

Маэла натянуто улыбнулась и шагнула назад.

— Думаю, я уже достаточно увидела... Спасибо, что удовлетворили моё любопытство.

Руан молча разогнулся, сунул руки в карманы и вышел из клетки. Маэла, слегка поколебавшись, протянула ему руку:

— Давайте вернёмся к столу, сэр Фолькнер.

Он посмотрел на её ладонь и взял её, но в тот же миг перед глазами мелькнул другой образ — короткие пальцы, нежная светлая кожа... Изара.

Они двинулись в сторону оранжереи, и вдруг Руан негромко, но твёрдо сказал:

— Переместите её в мою спальню.

Садовник удивлённо поднял голову.

— Что?..

— Эту лисицу, — безэмоционально уточнил герцог, глядя на него ледяными глазами. — Мою лисицу.

Река Эльмора

Солнце ярко сияло, пронзая лучами листву деревьев. Лес Равенскрофта наполнялся шелестом листвы, птичьими трелями и негромким жужжанием насекомых. Изара сидела под большим дубом, погружённая в рисование. Перед ней на бумаге появлялись крошечные фигурки муравьёв, спешащих к своему гнезду, которое она старалась изобразить с особой тщательностью.

Рядом стояла корзинка с собранными ягодами и фляга с водой. Её лёгкое жёлтое платье, перехваченное тонким поясом, почти сливалось с солнечными бликами, а ленты, скрепляющие её рыжие волосы в низкий хвост, игриво колыхались от лёгкого ветерка. Коричневые балетки утопали в траве, оставляя на ней лёгкие вмятины.

Мысли её невольно вернулись к недавнему разговору.

Когда она помогала отцу нести в поместье Фолькнеров саженцы редких растений, одна из служанок, получая их, благодарно улыбнулась:

— Спасибо, Изара, что помогаешь.

— Всё в порядке, — ответила она рассеянно, наблюдая за непривычной суетой среди слуг. Слуги метались туда-сюда, неся подносы, развешивая гирлянды цветов, проверяя фарфоровую посуду. — Похоже, кто-то приезжает?

Служанка, продолжая свою работу, кивнула:

— Да, семья графа Брауна.

Имя мгновенно щёлкнуло в сознании Изары. Спустя пять лет она снова появится в Равенскрофте. Всё из-за возвращения герцога.

Служанка, оглянувшись по сторонам, вдруг склонилась ближе к ней и заговорщически прошептала:

— Говорят, герцог и леди Браун собираются обручиться.

— Обручиться? — удивлённо переспросила Изара, вскинув брови.

— Да! Мне всегда было так любопытно, кто станет прекрасной женой герцога. А она, оказывается, всё это время росла у нас на глазах, — служанка хихикнула, возвращаясь к делам.

Изара провела карандашом по бумаге, затем остановилась. Она запрокинула голову, вглядываясь в светлое, безоблачное небо. Солнечные лучи приятно грели кожу, где-то в ветвях чирикали птицы, резво перелетая с одной ветки на другую.

Так вот почему герцог не появляется в лесу верхом, как обычно... — пронеслось у неё в голове. — Намечается важное событие.

Она мельком взглянула на недорисованный рисунок, а затем бросила быстрый взгляд по сторонам.

Надо бы быстрее закончить и уйти, пока герцог не явился в лес. А мисс Маэла снова решит звать меня, когда ей этого захочется...

Изара лениво положила в рот одну из собранных ягод, чувствуя, как терпкая сладость растекается по языку.

***

Руан остановился перед дверью флигеля, его холодный взгляд скользнул по фасаду здания. Позади него стоял Аларик, почтительно наклонив голову.

— Всё, что вам необходимо, уже готово во флигеле, господин, — ровным голосом сообщил он. — К половине дня состоится встреча с директорами. Я подготовлю машину ближе к этому времени.

Руан едва заметно кивнул, не удостоив помощника ответом.

Флигель возвышался над берегом реки Эльмора, откуда открывался живописный вид на лес Равенскрофт. Это место было его личным убежищем, его тихим миром, где не было навязчивых взглядов, аристократических приличий и бесконечных ожиданий. Когда-то он построил его для себя, зная, что мать и бабушка редко спускаются к реке. Здесь он мог быть самим собой.

Он поднялся по ступеням, не спеша, расстёгивая пуговицы на манжетах рубашки, затем скинул с плеч тёмно-синий пиджак. Внутри его встретили просторная комната с высокими окнами, мягкие кресла, зелень комнатных растений и величественная люстра. Всё здесь было продумано до мелочей — комфорт, уют, строгость, достойная герцога.

Открыв балконные двери, он шагнул наружу, вдохнул тёплый летний воздух. Лёгкий ветерок шевелил его каштановые волосы. Он присел на перила, держа в руке стакан с золотистой жидкостью. Глоток. Затем ещё один. Здесь, во флигеле, он читал книги, раздумывал о будущем, а если первая мысль наскучивала, мог позволить себе короткий сон.

Но сильнее всего он любил другое — реку.

Руан поставил стакан на перила, снял оставшуюся одежду, чувствуя, как напряжение сходит с плеч вместе с тканью. Затем медленно спустился к воде. Он знал эту реку с детства, знал её характер, течение, коварные глубины и ласковую гладь.

Разогрев мышцы, он вошёл в воду и нырнул, растворяясь в прохладной тёмной глубине.

Вокруг шумели деревья, ветер играл их ветвями, солнце отражалось на поверхности, вспыхивая золотыми бликами. Пение птиц сливалось с шелестом листвы. Всё это было частью его, так же, как его имя, его титул, его судьба.

Скользя по течению, он лёг на спину, раскинув руки. Вода обнимала его, унося прочь от мыслей о помолвке. Всё прошло так, как и ожидалось: переговоры завершены, срок помолвки — год. До конца лета об этом объявят всему миру. Всё идёт по плану. Всё, как должно быть.

Его жизнь — как река. Спокойная, уверенная, неизменная.

***

Изара опустилась на колени у берега, смывая с рук липкий сок ягод. Прохладная вода приятно освежала кожу, но внезапно она замерла, перестав дышать.

Её взгляд наткнулся на обнажённое тело, плавно скользящее по реке.

Герцог.

Глубоко вздохнув, Изара резко закрыла глаза, чувствуя, как лицо вспыхивает жарким румянцем.

— Боже... Это же герцог... — прошептала она себе под нос.

Он?! В воде... в таком виде...

Глаза сами собой снова открылись.

Не смотри! Закрой глаза! Закрой!

Но вместо этого она увидела, как он провёл рукой по мокрым волосам, капли стекали по его коже, плечам, груди. И тут — сердце её ушло в пятки — Руан вдруг изменил направление и поплыл прямо к ней.

— Нет! Не приближайтесь ко мне! — сорвалась она на крик, схватив юбку и вскочив на ноги.

Руан продолжал плыть, не торопясь, но она не собиралась ждать, чем это закончится.

— А! Ну правда! Не приближайтесь!!!

Изара развернулась и, забыв обо всём, рванула прочь со всех ног.

По пути она едва не сбила Адриса, который, заметив её, вскинул брови.

— О, Изара! Я как раз искал тебя, — начал он, но договорить не успел: она налетела на него, ударившись головой о его грудь.

Чаепитие

— Как вам эти кисти? Они сделаны из волос белки. Прекрасно впитывают гуашь, мягкие, удобные в работе, — с энтузиазмом объяснял продавец, держа в руках набор аккуратных кистей.

Изара внимательно слушала, оглаживая кончики кистей пальцами.

— Да, отличный вариант! Запакуйте мне их! — радостно воскликнула она.

Сколько месяцев она копила на этот набор! И вот, наконец, кисти её.

— До свидания! — сказала она, выходя из магазина.

— Приходите к нам ещё, — улыбнулся продавец.

Она прижала маленький пакет к груди, наслаждаясь этим моментом. Но радость быстро омрачилась воспоминанием.

Почему в такой прекрасный день в моей голове крутятся эти непристойные картины?!

Этот герцог...

Изара резко вздохнула.

Даже если это его поместье, кто в здравом уме купается голым посреди бела дня?

Она мотнула головой, пытаясь вытряхнуть мысли из головы.

Что если бы кто-нибудь ещё его увидел?!

Теперь ей точно не стоило приближаться к реке. По крайней мере, пока герцог не покинет Равенскрофт.

Жаль, конечно. Это моё любимое место.

Но никакие рассветы и закаты над рекой не стоят неловкой встречи. Она не намерена снова сталкиваться с герцогом.

Погружённая в свои мысли, Изара шла по мостовой, направляясь домой, когда её отвлёк женский голос:

— Изара?

Она вздрогнула. Этот голос...

Неужели мисс Маэла?

Изара резко обернулась — и тут же встретилась взглядом с ним.

Герцог.

Руан Фолькнер смотрел прямо ей в глаза — холодно, пронзительно, как будто видел её насквозь.

Он был безупречен, как всегда: высокий, статный, в элегантном костюме бежевого цвета, с безупречно уложенными волосами. Руки спрятаны в карманах. Величественная, словно высеченная из камня осанка.

Рядом с ним стояла Маэла.

— Давно не виделись, Изара, — её голос звучал дружелюбно, будто они были давними подругами.

Её улыбка была безупречна, как и её внешний вид. Элегантная шляпка, короткие каштановые локоны, уложенные с идеальной аккуратностью. Бежевое платье подчёркивало её тонкую талию и женственные изгибы. Перчатки на руках, открытое декольте, в котором сверкало изящное украшение. Маэла держала руку на локте Руана, словно это было самым естественным в мире.

Изара резко опустила голову, чувствуя, как напряжение сковывает тело.

— Здравствуйте, мисс... — голос её звучал напряжённо.

Маэла внимательно посмотрела на неё.

Пока мы не виделись, эта девочка успела стать настоящей леди...

Изара, в своём простом зелёном сарафане поверх белой рубашки, выглядела куда скромнее.

— Я почти не узнала тебя, Изара. Хорошо поживала?

— Да, мисс, — коротко ответила она, продолжая смотреть в землю.

Маэла сделала несколько шагов вперёд, приблизившись к ней.

— Мы направлялись выпить чаю в отеле. Пойдём с нами, Изара, — предложила она с лёгкостью, будто речь шла о чём-то незначительном.

Изара удивлённо подняла на неё взгляд.

— Что?..

— Мы так давно не виделись. Я была бы рада насладиться чаем вместе. Вы ведь не против, сэр Фолькнер?

Маэла повернула голову к Руану.

Тот молча кивнул.

— Тогда идём, — улыбнулась Маэла.

Изара сжала в руках пакет с кистями, чувствуя, как в груди зарождается странное беспокойство.

— Хорошо, мисс... — тихо ответила она, смирившись.

Балкон отеля был роскошным: изысканная мебель, лёгкий ветерок, доносящий аромат цветущих деревьев, и тихий гул города внизу. Тонкий фарфор чашек, серебряные ложечки, изящные тарелки с десертами — всё казалось продуманным до мелочей.

Изара сидела напротив Маэлы и Руана, держа чашку с чаем, но даже не думая о том, чтобы отпить.

Это ведь ненадолго?

Она украдкой взглянула на часы. Ещё оставалось время до встречи с Адрисом.

Зачем мисс Маэла предложила мне присоединиться?

Это было странно. Им действительно не о чем говорить. Но раз уж она здесь, лучше не задаваться лишними вопросами.

Руан и Маэла беседовали с лёгкостью, обсуждая что-то с лёгкими улыбками. Их мир был далёк от неё, она даже не пыталась слушать. Её взгляд был направлен вниз, в чашку.

Когда ты находишься в одном пространстве с кем-то, но словно не существуешь, приходится смиренно принимать эту роль. Так было всегда, сколько я себя помню.

И сегодня — не исключение.

Но вдруг она почувствовала что-то...

Глаза.

Изара подняла взгляд — и наткнулась на пристальный, холодный взор Руана.

Его голубые глаза напоминали стёкла — чистые, гладкие, но без отражения эмоций. Её сердце пропустило удар.

Почему он смотрит?

Щёки мгновенно запылали. Она поспешно опустила взгляд, кусая губу.

Как же так? Я ведь только сегодня дала себе слово не встречаться с ним снова!

Но ему, похоже, было всё равно.

Неужели ему не стыдно за тот день?

Обычному человеку было бы неловко, но аристократам... Их слуги — лишь предметы. Как мебель. Разве кто-то стыдится наготы перед мебелью?

Вот и он — нет.

Тогда... если для него она — просто предмет, почему бы не сыграть эту роль?

Отныне я — мебель. Бесчувственная, бесстрастная, безразличная.

— А! Изара, — вдруг раздался голос Маэлы. — Как твоя художественная школа? Слышала от мадам, что ты закончила первый курс. Тебе нравится?

Изара встрепенулась.

— Да, мисс.

— Насколько я знаю, всего два курса, — задумчиво произнесла Маэла. — Значит, в следующем году ты выпускаешься? Какие планы?

— Буду художником, мисс, — спокойно ответила Изара.

Маэла удивлённо подняла брови.

— Художником? Достойная цель. Думаю, она тебе подходит.

Она мило улыбнулась, но её голос звучал с оттенком снисходительности.

— Не правда ли, сэр Фолькнер?

Руан перевёл на неё ленивый взгляд, затем снова посмотрел на Изару.

— Вот как, — только и сказал он, пристально вглядываясь в неё.

Чувства

Миссис Браун стояла в гостиной, её строгий взгляд был устремлён в большое окно, за которым раскинулись земли поместья. Её внимание привлекла знакомая, но давно забытая фигура. Женщина прищурилась, всматриваясь в лицо девушки, помогающей своему отцу таскать в дом какие-то вещи.

— Неужели... Это та, о которой я думаю? Дочь лесника Луки Дэйли... — тихо пробормотала она, наблюдая, как рыжие кудри девушки мелькают на фоне зелени сада.

— Да, мама, это она, — спокойно отозвалась Маэла, не отрываясь от своей вышивки. Она аккуратно втыкала иглу в ткань, протягивала нить и вновь погружала её в материал, словно вся сцена за окном не имела для неё никакого значения.

— Красивая, правда? Она с возрастом становится всё краше, — продолжила Маэла с лёгкой улыбкой.

Миссис Браун резко повернула голову к дочери, её глаза расширились от удивления.

— И тебя это не волнует?.. — в её голосе прозвучало лёгкое напряжение.

Разве может не волновать?

Маэла на мгновение замерла, задумчиво смотря на тонкую золотистую нить в руках.

Она ещё в детстве была красивым ребёнком. Но прошло пять лет, и теперь она превзошла все мои ожидания. Хрупкая фигура, нежные и утончённые черты лица, эти необычные зелёно-голубые глаза... Белая кожа, усыпанная веснушками...

Она сделала аккуратный стежок.

Именно поэтому я предложила ей присоединиться к нам. Мне было любопытно, как отреагирует сэр Фолькнер, увидев столь прекрасную девушку, выросшую в его поместье.

Маэла на секунду подняла глаза от вышивки, вспоминая тот момент.

Он оправдал мои ожидания: сдержанный, вежливый, безупречно воспитанный. Умеренный интерес и полное безразличие.

— Мама, я знаю, о чём ты беспокоишься, но я не хочу зависеть от подобных вещей, — продолжила она, возвращаясь к работе.

— Ты ещё юна и не знаешь мужчин! Маэла, я... — начала было миссис Браун, но дочь прервала её с лёгкой усмешкой:

— Вы хотите, чтобы я убрала с глаз сэра Фолькнера всех красивых женщин мира?

Она вытянула нить с иглой, размышляя вслух:

— Как вы сказали, я ещё молода и многого не понимаю. Но я знаю одно: даже самые уважаемые мужчины имеют одну или две любовницы.

— Боже, Маэла! — мать всплеснула руками, возмущённо покачав головой.

Маэла опустила взгляд на вышивку.

Да, возможно, всё сложится так, как это происходит всегда. Возможно, Руан Фолькнер поддастся желанию, увидев красивую женщину, как это случалось со многими мужчинами, включая её отца. Но разница между мужчинами всегда одна: одни умеют держать любовниц на своём месте, другие — нет.

Руан явно принадлежал к первому типу. Он глава семьи, человек, который не откажется от своего положения ради мимолётной страсти.

— Надеюсь, этого не произойдёт, но если у герцога появится любовница... Возможно, будет удобнее, если ей станет именно такая девушка. Та, что не посмеет угрожать моему положению. Ту, которую я смогу приручить и держать в своих руках.

Миссис Браун резко упёрла руки в бёдра.

— Боже, Маэла! О чём ты говоришь?!

Маэла не удивилась её реакции. Она знала, что мать боится. Боится повторения своей собственной судьбы.

Мама страдала от выкидышей. Едва смогла родить меня. Она всегда боялась, что отец разлюбит её, если найдёт другую женщину, моложе, красивее, ту, что сможет родить сына. Она жила в страхе, цепляясь за свою любовь.

Она вздохнула, наблюдая, как мать нервно кусает губу.

— Я должна поговорить с семьёй Фолькнер, — твёрдо произнесла миссис Браун, но голос её дрогнул.

— Мама. Даже если сэра Фолькнера заинтересует эта красивая девочка, какое это имеет значение? Она никогда не станет кем-то большим, чем любовница.

— Маэла! Ты не знаешь, что такое любовь! Ты не представляешь, каким безрассудным она может сделать человека!

Любовь? Маэла усмехнулась. Она видела, что сделала любовь с её матерью. Она наблюдала за её слезами, за страхом, за попытками удержать мужа, который всегда был выше её тревог.

— Я не хочу любви, мама, — тихо сказала она. — Я хочу идеальный брак. Брак, который защитит моё положение и моё достоинство.

***

Тем временем в своей комнате Руан молча стоял у окна.

К нему подошла его лиса, мягко ткнувшись носом в его ногу. Он присел на корточки и провёл ладонью по её мягкой шерсти, погружаясь в мысли.

Изара.

Она сидела у фонтана в центре поместья, смеясь, её глаза ярко сверкали, когда солнце освещало их, делая ещё выразительнее. Её волосы, длинные, рыжие, вились мягкими прядями, подрагивая на ветру. Она улыбалась леснику, что-то рассказывая ему.

Руан не отводил взгляда.

Его лиса села рядом, её пушистый хвост чуть заметно дрогнул.

Странно...

Её рыжая шерсть напомнила ему Изару.

***

Адрис легко перепрыгнул через низкую ступеньку и оказался перед домом семьи Дэйли.

— Изара! Я пришёл! — громко крикнул он, улыбаясь.

Но в ответ была только тишина. Ни звука изнутри.

Блондин нахмурился, прислушиваясь.

Похоже, их нет дома...— мелькнула мысль.

Он провёл рукой по идеально уложенным волосам и окинул взглядом окружающую обстановку. Всё было на своих местах: дверь закрыта, оконные ставни чуть приоткрыты, а беседка, утопающая в зелени, манила своей тенью.

Наверное, они скоро вернутся. Подожду немного.

Он сел на перила беседки, удобно расположив ноги. Его костюм, как всегда, был безупречно выглажен, а каждая складка подчёркивала его привычку к аккуратности.

Мысли плавно унесли его в недавнее воспоминание.

Они возвращались из города на его велосипеде. Изара сидела позади, аккуратно держась за его спину, её пальцы слегка сжимали ткань его рубашки.

— Адрис, ты купил сэндвичи, так что с меня десерт! — сказала она весело, её голос звучал так естественно и непринуждённо, что сердце парня сжалось от нежности.

— Не беспокойся об этом, — ответил он с улыбкой, но в душе знал правду.

Шляпка

Лука всё-таки дал Адрису подзатыльник — и не просто лёгкий шлепок, а такой, что тот моментально съёжился, как провинившийся ребёнок. Теперь он сидел за столом, понурив голову, с жалким видом, похожий на гадкого утёнка, которого только что хорошенько проучили. Он даже не осмеливался произнести лишнее слово, осторожно жевал и украдкой бросал взгляды на Лука, который, сложив руки на груди, сверлил его тяжёлым взглядом.

Изара, закончив ужин, начала убирать со стола.

Ну, хоть меня покормили...— с облегчением подумал Адрис.

— С-спасибо за еду... — пробормотал он, но ответа не последовало.

Изара молча вышла на веранду, опустилась в кресло, раскрыла блокнот и начала что-то рисовать.

Адрис, поколебавшись, последовал за ней.

— Изара? Ты всё ещё злишься?

— Да. — Она даже не взглянула на него, её голос прозвучал резко и холодно.

Парень вздрогнул. Затем, резко опустившись на колени перед ней, заломил руки в притворной мольбе:

— Ну прости, прости! Если бы я знал, я бы не стал говорить такое! Но почему дядя Лука подарил тебе именно шляпу?

— Я попросила. — Голос её всё ещё был полон обиды.

Адрис моргнул, ошарашенный.

— Ты? Но тебя ведь никогда не интересовали такие вещи...

Изара чуть приподняла голову, но продолжала избегать его взгляда.

— Папа... кажется, расстроился, что я купила дорогие кисти и ничего ему не сказала.

Она говорила тихо, будто боялась вновь пробудить то напряжение, которое было между ней и отцом.

Адрис нахмурился.

***

— Если тебе нужны были хорошие кисти для рисования, ты должна была сказать мне! Как ты могла молчать о таком? Изара... ты что, мне совсем не доверяешь?

Она тут же замотала головой.

— Нет, папа... это не так! — Голос её задрожал. — Я ведь не могу всё время сидеть у вас на шее. Мне уже девятнадцать лет... Я хотела сама подкопить и не тревожить вас.

***

Адрис молча смотрел на неё как она рассказывала воспоминания. Изара прижала к груди блокнот, её пальцы слегка дрожали.

— Папа никогда не злился на меня, — продолжила она. — Но в этот раз, как бы я ни пыталась оправдаться, он, похоже, совсем не слушал меня... Несколько дней он не разговаривал со мной.

Адрис почувствовал, как внутри у него неприятно сжалось сердце.

— Поэтому... — продолжила она, уже спокойнее, — я решила, что папа подарит мне что-то на свой вкус.

Она убрала блокнот и взяла в руки шляпку. Теперь, разглядывая её, Изара улыбнулась — искренне, тепло.

— Он старался... а ты назвал её деревенской.

В её голосе не было упрёка — скорее грусть, едва уловимая, но от этого ещё более колкая.

Адрис прикусил губу и вздохнул.

— Надо было меня предупредить... Теперь я похож на отброса, насмехаясь над подарком.

— Ты ведь сразу начал насмехаться надо мной.

Изара погладила шляпу, её пальцы аккуратно прошлись по лентам и цветам.

Для папы всё, что связано с природой и лесом, — это красиво. Из-за этого он выбрал именно такую шляпку... Внешне он может казаться холодным, но этот жест многое для меня значит.

Она прижала шляпу к груди, её улыбка стала ещё мягче.

— Для меня эта шляпка самая красивая и очаровательная, — сказала она с нежностью. — Поэтому больше не смейся!

— Хорошо, мисс Дэйли! — тут же ответил Адрис, вытянувшись, будто солдат перед командиром.

В этот момент на пороге появился Лука, застёгивая куртку.

— Ты всё ещё не ушёл, обжора? — его голос был резким, но в нём не чувствовалось настоящей злости.

Адрис невольно попятился.

— Изара, я ненадолго съезжу в город.

— Хорошо, папа, хорошей вам поездки.

Она сказала это с такой тёплой заботой, что Адрис вдруг ощутил странную тяжесть на сердце.

Мужчине, который любит Изару, придётся смириться со вторым местом, — подумал он, наблюдая за ней.

Лука для неё всегда будет номером один.

Это естественно... Но почему я чувствую зависть?

Адрис и Изара продолжали сидеть в беседке. Она склонилась над блокнотом, сосредоточенно выводя линии рисунка, а он держал перед собой книгу, которую, по правде говоря, даже не читал. Глаза его то и дело отрывались от страниц и находили её — ту, что даже ни разу не посмотрела в его сторону.

Он медленно запрокинул голову, наблюдая. Как она прикусывает нижнюю губу, когда сосредоточена. Как берёт кусочек яблока и неспешно кладёт в рот. Как её рыжие волосы мягко ниспадают на плечи, словно обнимая их. Сегодня на ней был розовый сарафан, придающий ей ещё больше нежности, а под ним простая белая футболка.

Боже...

Сердце Адриса гулко стучало в груди, будто намереваясь вырваться наружу. Он даже почувствовал, как ладони начинают потеть.

— Эм... Изара... — начал он, стараясь говорить спокойно. — На самом деле...

Но договорить он не успел. В тишине неожиданно раздался ритмичный стук копыт.

Изара тут же подняла взгляд, а Адрис повернул голову в сторону звука. Из-за поворота показался всадник — стройный, статный, сдержанный. Волосы идеально уложены, верховая одежда безупречно сидит на нём, подчёркивая его породу. Герцог Руан Фолькнер.

Они оба резко вскочили с мест.

Адрис поклонился.

— Здравствуйте, герцог!

Изара, не говоря ни слова, опустила глаза в пол.

Руан внимательно смотрел на них, холодными голубыми глазами изучая картину перед собой. Затем, наконец, спросил:

— Где Лука?

Голос его прозвучал ровно, но строго.

— Папа уехал в город ненадолго, — тихо ответила Изара, не поднимая взгляда. — У вас какое-то дело к нему?

Руан склонил голову чуть набок.

— Леди Изара ведь справится с тем, чтобы вылечить одно растение?

Она моргнула, наконец посмотрев на него.

— У вас повредилось растение?

— Верно. Во флигеле.

Едва закончив фразу, он развёрнул лошадь и поскакал прочь.

Изара тихо вздохнула, поправляя на голове шляпку.

— Может, мне помочь тебе? — предложил Адрис, но она лишь покачала головой.

Сэндвич

Изара сжала кулаки, сдерживая раздражение.

Я понимаю, что это не просьба. Моё мнение для него не имеет значения. Оспаривать бесполезно. Более того, если я откажусь, могу создать себе ещё более затруднительную ситуацию...

Она нехотя опустилась обратно на диван, положив руки на колени. Герцог наблюдал за ней с самодовольным выражением, словно предугадывал её каждую мысль.

Лучше просто съесть этот сэндвич и уйти отсюда как можно быстрее.

Она взяла бутерброд, чувствуя себя ещё более загнанной в угол.

Я ведь уже ужинала, ела фрукты... не думаю, что этот сэндвич влезет в меня.

Изара осторожно откусила кусочек и начала жевать, стараясь не показывать ни раздражения, ни смущения.

Действительно ли это благодарность? Или своего рода наказание? Но за что?

Вдруг она заметила, что Руан снова пристально смотрит на неё.

Почему он всё время так на меня смотрит?

Она инстинктивно опустила голову, спрятав лицо под полями шляпы.

Руан чуть привстал, его взгляд потемнел.

Снова. Как и в детстве. Стоило ей столкнуться с моим взглядом — и сразу же прятала глаза, будто видела то, чего не должна была. Это начинает раздражать.

Он протянул руку и коснулся ленты на её шляпе.

Изара замерла.

Он потянул за ленту, и узел развязался.

— Изара, по этикету в помещении снимают головные уборы, — сказал он строго.

Прежде чем она успела что-либо сказать, он плавно снял с неё шляпу и теперь держал её в руках.

Она застыла.

Я... не знаю, как реагировать.

В груди что-то сжалось. Он снова делал с ней то, что хотел, игнорируя её чувства. Всё так же невозмутимо, с лёгкой улыбкой, будто его развлекало ставить её в неловкое положение.

Мои чувства для него — пустое место. Но... я не позволю, чтобы папин подарок стал его игрушкой!

Резким движением она вскочила, в глазах вспыхнула ярость.

— Я возвращаюсь! Верните мне мою вещь!

Руан чуть склонил голову набок, лениво почесал шею и только теперь обратил внимание на недоеденный сэндвич.

— Ты не доела, — ровно заметил он. — Доешь — получишь шляпу обратно. И можешь идти домой. Это несложно.

Изара задрожала от злости.

— Нет. Я не хочу.

— Тогда ты её не получишь.

— Я не голодна! Верните мне шляпу!

Она попыталась выхватить её из его рук, но он поднял её выше.

Изара вытянулась на цыпочках, но до шляпы не дотягивалась.

— Герцог! — возмущённо вскрикнула она. — Верните!!

Руан усмехнулся.

А затем небрежно бросил шляпу в сторону открытого окна.

Изара услышала звук лёгкого удара и шорох ткани.

— Нет!!

Она рванула к балкону, но опоздала.

Шляпа медленно кружилась в воздухе, а затем соскользнула в реку.

Изара даже не думала — тут же бросилась вниз, выбежала из флигеля и, запыхавшись, остановилась на берегу.

Шляпа уже начала уноситься течением.

Как же быть? Она уплывает...

Она быстро собрала волосы в хвост, сняла кулон, что всегда носила под сарафаном, аккуратно положила его на платок и шагнула в воду.

Руан всё это время наблюдал за ней с балкона.

Неужели она полезет в реку ради этой шляпы? — подумал он.

Изара осторожно двинулась вперёд. Вода была прохладной, но пока не слишком глубокой, дно твёрдое.

Руан продолжал смотреть.

Уровень воды у флигеля мелкий, но дальше — глубже её роста.

Изара дотянулась до шляпы, ухватила её, но когда развернулась назад, почувствовала, как подол её платья зацепился за что-то под водой.

Она дёрнула раз — не получилось.

Ещё раз.

Ткань не поддавалась.

Что...?

Следующая волна окатила её, и вдруг она почувствовала, как что-то сильнее тянет её вниз.

Она дёрнулась в панике, но только потеряла равновесие.

Холодная вода ударила в лицо.

Воздух резко закончился.

Она замахала руками, пытаясь всплыть, но вместо этого её унесло дальше.

Она захлебнулась.

Грудь сжалась от боли.

Изара снова выбросила руку вперёд, но дно внезапно ушло из-под ног.

Руан, видя, как она начинает тонуть, выругался и быстрым шагом направился вниз, к реке.

Подумать только... всё это из-за того, что она подняла шум вместо того, чтобы просто поесть.

Джентельмен

Руан мчался к берегу, сердце гулко стучало в груди. Изара исчезла под водой, и её больше не было слышно.

Чёрт!

Он не раздумывал ни секунды — сразу же нырнул в реку.

Вода была ледяной, но адреналин гнал его вперёд. Густые рыжие волосы Изары мелькнули в толще воды. Он подплыл ближе, схватил её за тонкую талию и резко потянул вверх. Девушка была неподвижна, но пальцы по-прежнему крепко сжимали проклятую шляпу.

Когда он выбрался на берег, с силой поднял её на сушу и опустил на траву. Вода стекала с них обоих.

Руан тяжело дышал, ощущая, как бешено колотится сердце.

Вдруг Изара закашляла и повернулась на бок, выплёвывая воду.

Он сел рядом, наблюдая за ней.

— Кха... кха... — её плечи содрогались, мокрые пряди прилипли к щекам.

Он смотрел на неё с лёгким недоумением.

Немыслимо... Даже чуть не утонув, она всё равно не выпустила эту чёртову шляпу. Да что в ней такого?

Руан хмыкнул, а затем вдруг рассмеялся.

— Ха.

Изара, тяжело дыша, резко повернулась к нему.

Она сжала кулаки.

Как можно смеяться в такой ситуации?!

Она медленно поднялась на ноги, её взгляд метался между его довольным лицом и испорченной шляпой.

Шляпа выглядела так, будто её пожевали и выплюнули.

Губы Изары дрогнули от злости. Она сжала её в руках, а затем резко встряхнула, выплёскивая воду... прямо на Руана.

Он прищурился, когда капли попали ему на лицо и рубашку.

Изара на мгновение замерла.

О нет...

Но тут же пожала плечами.

Какая, к чёрту, разница? Мы и так мокрые до нитки.

И продолжила трясти.

— Веселишься? — насмешливо спросил Руан.

— Мне уже совсем не весело.

Изара прижала шляпу к груди, почувствовав, как к горлу подкатывает обида.

— Зачем?... Зачем вы так сделали? — голос её был хриплым, но в нём звучал вызов.

Руан улыбнулся.

— Сначала, Изара, стоит поблагодарить своего спасителя.

Она застыла, разинув рот от шока.

— Я считаю, что ничего бы этого не произошло, если бы вы не выкинули мою шляпу! — вспылила она.

Руан встал и, лениво отряхивая брюки, парировал:

— Нет. Этого бы не произошло, если бы ты просто покорно доела сэндвич.

Щёки Изары вспыхнули.

Она резко опустила голову.

А ведь он прав...

— Если не умеешь плавать, зачем лезть в воду? — с усмешкой добавил он.

Злость и обида кипели внутри, готовы сорваться с её губ.

Но она сглотнула.

Терпение. Как бы ни было тяжело, он — герцог. Он хозяин Равенскрофта. Я не могу позволить, чтобы у папы были проблемы...

Глубоко вдохнув, Изара опустила голову в поклоне.

— Спасибо за то, что вы меня спасли, герцог.

Руан довольно приподнял бровь.

— Ещё раз, — с довольной улыбкой сказал он, закатывая рукава рубашки. — Как полагается, леди.

Изара сжала кулаки.

— Простите, герцог, но я не такая леди, как те статные дамы.

— Пусть так. Но передо мной ты должна быть именно такой, — спокойно ответил он, сложив руки за спиной. — Ведь кем бы ты ни была, я всё равно остаюсь джентльменом. Разве не так?

Он улыбнулся, и в его глазах плясало нескрываемое веселье.

Изара смотрела на него, ощущая, как в ней закипает новое чувство.

Нет... Я больше не позволю ему делать из меня игрушку.

Она гордо выпрямилась, надела на голову мокрую, помятую шляпу, шагнула вперёд.

Её рука поднялась в утончённом поклоне.

Одну ногу она поставила позади передней, едва касаясь земли.

— Спасибо, что спасли мою жизнь, герцог. А теперь позвольте откланяться. До свидания.

С этими словами она развернулась и пошла прочь.

Руан проводил её взглядом.

А затем, прищурившись, улыбнулся.

Интересно.

***

Изара бежала, её сердце стучало так сильно, что, казалось, сейчас вырвется из груди.

Она сжимала кулаки.

Джентльмен? Ха! Как же смешно.

Она видела, каким Руан был с настоящими леди.

Однажды она случайно наткнулась на него, когда он прогуливался по лесной дорожке с Маэлой.

Элегантный, уверенный, он выглядел так, словно сошёл с картины. Он вёл себя с ней так, как подобает джентльмену: лёгкий поклон, сдержанная улыбка, внимательный взгляд.

Изара остановилась тогда, сама того не замечая.

Она не могла оторвать взгляд.

Случайный порыв ветра сдёрнул шляпку с головы Маэлы, и она, кружась, упала в траву.

Руан шагнул вперёд, неторопливо поднял её и, держа кончиками пальцев, бережно вернул обратно.

Так просто. Так красиво.

Но сегодня...

Сегодня он сделал то же самое, только не для того, чтобы помочь, а чтобы унизить.

С непроницаемым лицом. Без единого колебания.

Перед ним она чувствовала себя жалкой.

И почему-то этот факт, который не был для неё неожиданностью, сегодня ударил особенно больно.

Она свернулась под большим дубом, закрыв лицо руками.

Солнце мягко уходило за горизонт, воздух наполнился вечерней прохладой.

Тоже мне, спаситель... Как полагается леди? Ещё раз? Да он просто издевался.

Она сжала в пальцах небольшой камень и со злостью бросила его в сторону.

Когда было особенно грустно, когда хотелось почувствовать хоть какую-то поддержку, она всегда бралась за кулон, что носила на шее.

Мамин кулон.

Она носила его столько, сколько себя помнила.

Лука говорил:

— Это был кулон твоей мамы. Она им очень дорожила. Видишь инициалы? Я подарил его ей, когда мы только начали встречаться...

Стоп.

Изара замерла.

Рука нырнула под мокрую футболку, но пальцы коснулись только холодной кожи.

Кулона не было.

Она резко села, начала судорожно ощупывать себя.

Но он исчез.

А потом всё вспомнила.

Она сняла его перед тем, как полезла в воду.

Он остался там. На берегу.

— Ах... — выдохнула она.

***

Во флигеле звучала приглушённая музыка.

Кулон

Вечер.

Лёгкий ветер, проникший во флигель, уже нёс с собой прохладу.

Поздний летний день был скучным, тянулся безмятежно и тихо.

Руан сидел в кресле, лениво крутя в пальцах кулон.

— Интересная вещь, — пробормотал он, задумчиво разглядывая его.

Гладкий металл приятно холодил кожу.

Перед глазами неожиданно всплыл образ — хрупкий ребёнок с угрюмым взглядом, всегда смотрящий вниз.

Тонкие плечи, всегда напряжённые.

Но стоило ей поднять глаза — они вспыхивали ярким, пронзительным светом, словно отражая в себе целый мир.

Руан взял сигарету, неторопливо поднёс зажигалку, щёлкнул кремнем. Оранжевый огонёк дрогнул и исчез, оставив после себя слабый запах гари.

Он сделал медленный затяжку, поднялся с кресла и направился к балкону.

Кулон по-прежнему был в его руках.

Он подбрасывал его вверх и ловил на ладонь, словно играя.

Ребёнок, чья мать умерла при родах. Чей отец остался один с младенцем. Незаметно пролетело время... и этот ребёнок вырос в его мире. И теперь он уже не просто ребёнок, а девушка. Привлекательная девушка...

В воздухе витал её аромат.

Запах свежего леса после дождя.

Руан прикрыл глаза, выпуская клубы серого дыма.

И медленно прошептал:

— Изара...

Голос его прозвучал мягко, почти ласково.

Но затем он добавил:

— Изара Дэйли.

Имя неприятно задело слух.

Щекотало язык, будто оставляя послевкусие.

Он нахмурился, подошёл к комоду, открыл ящик и, не раздумывая, положил внутрь кулон.

Спрятал.

Так же, как и воспоминания о её зелёно-голубых глазах и рыжих волосах.

***

Он переоделся, пригладил волосы, застегнул запонки.

Когда Руан покинул флигель, он был всё тем же безупречным герцогом Руаном Фолькнером.

Возле машины его уже ждал Аларик.

— Герцог, мы отправляемся.

Руан кивнул.

Мотор завёлся.

Машина плавно тронулась с места.

Это был ничем не примечательный летний вечер.

***

— Видимо, ты положила его неаккуратно, и сорока успела утащить, — сказал Лука, наливая себе пиво в высокий стеклянный бокал. Пенистая жидкость мягко плеснулась о стенки, а он продолжил, слегка усмехнувшись:

— Эти птицы просто с ума сходят, если видят что-то блестящее. Помнишь, как я однажды оставил своё кольцо на подоконнике? А окно в кухне было открыто. Только краем глаза успел заметить, как эта маленькая гадина взлетает и уносит его.

Он покачал головой, вспоминая тот случай.

— Да, я помню, — улыбнулась Изара, сидя рядом с отцом на старом, но уютном диване. Их дом был небольшим, но в нём всегда было тепло и спокойно.

— Тогда мне было так жаль вас, папа...

Лука хмыкнул и сделал глоток пива.

— Я дорожил этим кольцом. А стоило только на минуту потерять бдительность — и его тут же стащили. Помню, ты тогда плакала за меня.

Он рассмеялся, обернувшись к дочери:

— Ты ведь потом отправилась на поиски гнёзд сорок!

— Да, и всё равно не нашла кольцо, — надулась Изара. — Если что-то подобное случится снова, я возненавижу сорок, папа. Как бы я ни любила животных!

Лука громко рассмеялся, подняв свой бокал.

— Ну, если так, то можно просто купить тебе новый кулон. С твоими инициалами. Если не найдёшь этот, скажи мне.

— Хорошо, папа, — ответила Изара, прижимая к себе бокал с яблочным соком.

Она крепко сжала пальцы вокруг стекла.

Лучше не упоминать, что герцог выкинул мою шляпу в реку. Если сказать, что я оставила цепочку на берегу, папе будет не по себе.

Её взгляд потемнел.

Но кулон точно должен быть там. Завтра на рассвете я его заберу.

***

Рассвет.

Прохладный утренний воздух ещё хранил ночную свежесть.

Изара стояла на берегу флигеля и в ужасе оглядывала землю.

Его нет?!

Сердце бешено заколотилось.

Она наклонилась, раздвигая влажную траву пальцами, обежала весь берег, изучая каждый уголок.

Но я же точно помню... Я положила его на платок...

Вдруг её взгляд зацепился за что-то белое среди камней.

Платок.

Он был смят и сброшен далеко в сторону.

Значит, кто-то сдвинул его...

Она медленно выпрямилась, прижимая ладони к груди.

Два варианта.

Либо это была сорока.

Либо...

Изара вздрогнула.

Нет.

Нет, это невозможно.

Герцогу незачем забирать мой кулон. Он даже не знал о нём... Разве что...

— Сорока?

Она подняла голову.

На ветке, раскачиваемой лёгким утренним бризом, сидела сорока.

Чёрно-белые перья поблёскивали в солнечном свете.

Птица смотрела на неё пронзительными, живыми глазами.

Изара сжала кулаки.

— Это была ты? В этот раз тоже твоих лап дело?!

Сорока резко взмахнула крыльями и взлетела.

— Эй! — крикнула Изара, вскидывая голову. — Куда полетела?! Где твоё гнездо?! Это правда ты украла?!

Но птица уже скрылась среди верхушек деревьев.

Изара медленно опустила руки.

Губы её дрожали от волнения.

Ветер шевелил её рыжие волосы, подол платья мягко вздымался.

Она опустила взгляд в землю.

Как же быть?

Глубоко вдохнув, она подняла глаза к небу.

Виновник точно один из двух...

Либо сорока.

Либо... герцог.

***

Адрис сидел за столом, склонившись над учебниками. В комнате стояла тишина, слышалось лишь редкое поскрипывание ручки, когда он делал пометки в тетради.

Внезапно раздался стук в дверь.

— Адрис, тебе телеграмма, — голос матери звучал спокойно, но в нём сквозило любопытство.

Юноша оторвался от книги и поднял голову. Миссис Картер вошла в комнату, протянула ему конверт.

— Спасибо, мама, — сказал он, принимая телеграмму.

Женщина задержалась на секунду, словно ожидая, что он скажет ещё что-то, но Адрис уже отвернулся и сел обратно за стол.

Он пробежался взглядом по телеграмме, и в его голове сразу всплыл сегодняшний план — встреча в библиотеке.

Поиски

— Ну что? Нашла? — крикнул Адрис, запрокинув голову и щурясь от солнца.

Наверху, балансируя на шаткой приставной лестнице, стояла Изара. Она заглядывала в гнездо сороки, осторожно раздвигая ветки.

— Нет, тут нету, — ответила она разочарованно, бросив взгляд вниз.

Не успел Адрис выдохнуть, как заметил что-то мелькнувшее над её головой. Глаза расширились от испуга.

— А! Изара, сверху! Осторожно!

— Что?..

Не успела она среагировать, как разъярённая сорока камнем ринулась вниз. Птичьи крылья всполошённо хлопали в воздухе, клюв беспощадно царапал её волосы и одежду.

— А-а! Поняла я, поняла! Уже ухожу! — в панике крикнула она, пытаясь защититься руками.

Лестница угрожающе скрипнула, и Изара поспешно спустилась вниз, тяжело дыша.

— Ну и гадина... — пробормотала она, отряхивая платье.

Но, едва отдышавшись, тут же направилась к следующему дереву.

— Тут тоже нет, — объявила она спустя несколько минут поисков.

Они шагали дальше по лесной тропе, и Адрис, наблюдая за её неугомонным взглядом, усмехнулся.

Что ж, как и ожидалось. Несгибаемая стойкость.

Вдруг она резко остановилась и обернулась к нему.

— А тебе разве не надо домой? — прищурившись, спросила она. — Я, конечно, благодарна за помощь, но могу и сама продолжить...

— Нет. Идём вместе. — ответил он твёрдо.

Отговорить её невозможно, а оставить одну — не вариант. Да и, признаться, за этим довольно забавно наблюдать.

Лес становился всё гуще, когда позади послышался шум приближающейся машины.

***

— Что эти двое делают? — удивлённо спросила одна из помощниц Аларика, глядя в окно.

Перед ними по дороге шагала Изара с решительным выражением лица, а рядом с ней Адрис тащил громоздкую лестницу.

Аларик, сидевший на переднем сиденье, усмехнулся.

— Я слышал, дочь лесника ищет свой кулон. Говорят, сорока его утащила.

Руан, до этого погружённый в документы, поднял взгляд.

Сорока? — брови его нахмурились.

Мысль о том, что она не помнит, где оставила кулон, или — что хуже — не хочет помнить, его почему-то раздражала.

Машина поравнялась с ними. Через окно Руан заметил, как взгляд Изары метнулся в его сторону.

Их глаза встретились.

В ней на мгновение мелькнуло беспокойство.

Герцог?... Почему он так посмотрел на меня?

Она замерла, чувствуя странное предчувствие.

— Изара, ты чего застыла? — крикнул Адрис, не заметив, что она остановилась.

— А? Да-да, иду! — быстро ответила она.

Сорока или герцог?

Хотя бы ради уверенности, что это действительно птица, а не он, Изара продолжала поиски. Несколько дней она методично проверяла гнёзда, а Адрис сопровождал её, с неподдельным интересом наблюдая за её упорством.

В конце концов, даже Руан решил оставить её в покое, считая, что если она хочет разворошить все гнёзда в Равенскрофте — пусть развлекается.

Но со временем терпение стало иссякать.

***

Во флигеле, куда Руан вернулся в обеденный перерыв, его сопроводил Аларик.

— Маркиз Руни прибудет сегодня около полудня, — сообщил он, помогая снять пиджак.

— Эдвард? Раньше, чем планировалось, — удивился Руан.

— Мадам уделила особое внимание приготовлению обеда. Она просит вас присоединиться, если у вас нет других дел.

Руан, стоя у окна, машинально осматривал двор.

И тут его взгляд остановился.

Внизу, у флигеля, металась Изара. Она беспокойно осматривала траву, явно что-то ища.

Уголки губ герцога дрогнули в слабой усмешке, но голос остался холодным.

— Хорошо.

— Тогда машина будет ожидать вас к обеду. — Аларик вежливо склонил голову. — Хорошего вам времени, господин.

Он вышел, оставив Руана одного.

Тот неспешно расстегнул запонки, но не сводил глаз с окна.

Она всё ещё ищет...

И в следующий момент его бровь изогнулась в лёгком изумлении.

Изара, резко развернувшись, направилась прямо ко флигелю.

На второй этаж.

К нему.

***

Изара стояла перед ним, глядя вниз, будто боялась встретиться с его глазами. Белое платье с воздушными рукавами подчёркивал корсет, а голубой подол мягко ложился складками к её ногам. Рыжие волосы, заплетённые в две косички, аккуратно спадали на плечи. Она сложила руки перед собой, сдержанно и скромно.

— Прошу прощения за столь внезапный визит. Надеюсь, я не отняла у вас слишком много времени, герцог, — её голос звучал ровно, но в нём угадывалась лёгкая неуверенность.

Руан лениво скользнул по ней холодным взглядом, затем, не ответив сразу, взял со столика фужер с игристым и сделал глоток.

Совершенно не похоже на прошлый раз. Тогда она встряхивала передо мной свою шляпу, полная возмущения.

Он откинулся в кресле, закинув ногу на ногу, и с той же бесстрастной лёгкостью спросил:

— В чём дело?

— Я... извините, но я хотела задать вам один вопрос... — начала Изара, но вдруг комнату прорезал звон телефона.

Руан тут же поднялся, молча прошёл мимо неё и взял трубку.

Изара застыла, не решаясь уйти, но и не находя повода остаться.

Она молча ждала, пока он закончит разговор, и, опустив взгляд, пыталась разобраться в своих мыслях.

Не уверена, но похоже, что это что-то серьёзное. Даже в свободное время он работает... Хотя неудивительно, с его-то положением. Масштабы бизнеса семьи Фолькнер огромны, и он несёт ответственность за всё. Но почему тогда он всегда выглядит таким спокойным? Даже когда улыбается, в его глазах нет тепла. Каждое его движение безупречно, каждый жест — продуман. Даже во время простого разговора он сохраняет свою силу, не оставляя другому человеку ни единого шанса доминировать над ним.

Она сжала пальцы.

Неудивительно, что им все восхищаются...

Но внезапно её мысли вернулись к тому, зачем она сюда пришла.

И всё же... если именно он забрал мой кулон?

Изара прикрыла глаза.

Глупость. Что я вообще тут делаю? Это было ошибкой. Надо просто продолжить искать гнёзда.

Ловушка

Вечер. Главное поместье герцогства Фолькнер.

В зале царила тёплая полутьма, огни ламп отражались в высоких зеркалах, создавая иллюзию бесконечного пространства. Воздух был насыщен ароматами дорогого вина, лёгкими нотами табака и вечерних духов.

— Только подумать, — с лёгкой улыбкой произнёс Эдвард, беря с подноса фужер с игристым. — Такое уединённое место, организованное исключительно для нас. Герцог, похоже, весьма щедр к просьбам своей невесты.

Он повернулся к Маэле, но та лишь усмехнулась, откидываясь в роскошное кресло.

— Эдвард, вы уже пьяны? — её голос звучал спокойно, но в глазах промелькнуло лёгкое раздражение. — Церемонии помолвки ещё даже не было. Мне неловко слышать, как вы обращаетесь ко мне таким образом.

На ней было изысканное зелёное платье, подчёркивающее её статную фигуру. В свете ткань мерцала золотистыми отблесками, а короткие локоны мягко касались шеи.

— А что в этом такого? — вмешался один из присутствующих.

— Верно. Мы ведь среди своих, — подхватил другой.

— И нет никого, кто бы не знал, что герцогиней станет именно Маэла, — с ухмылкой добавил Эдвард, небрежно облокотившись на спинку её кресла.

Маэла повернула голову, взглянула на него и натянуто улыбнулась.

— Похоже, вы все уже переборщили с алкоголем. Может, пора расходиться?

— Мы ведь только начали. Разве это так просто? — с лёгким вызовом ответил Эдвард.

— Простите, если расстроили вас, герцогиня Фолькнер, — поддразнил один из мужчин, заставляя остальных усмехнуться.

Эдвард сделал глоток вина, но внезапно его внимание привлёк неожиданный звук. Он повернулся к источнику и нахмурился.

— Что это?

Лёгкий топот мягких лап по мраморному полу.

— Лиса? — с удивлением произнёс он, когда рыжее животное пробежало мимо гостей.

Большие уши, блестящие чёрные глаза, пушистый хвост. Лисица уверенно направилась прямо к Руану, который сидел чуть поодаль, как всегда, слегка отстранённый от общей беседы.

Она легко запрыгнула ему на колени, свернулась клубком и уютно прикрыла глаза.

— Как неожиданно... — пробормотал Эдвард, переводя взгляд с Руана на зверя. — Руан, что за несуразное увлечение?

Все с интересом наблюдали, как герцог, обычно холодный и сдержанный, медленно провёл рукой по мягкой шерсти. На его лице появилась почти незаметная, но тёплая улыбка.

— Я решил её вырастить, — спокойно ответил он, продолжая гладить лисицу.

— Ты? Вырастить животное? Да ещё и дикое? — Эдвард недоверчиво усмехнулся. — Решил сначала приручить, а потом поохотиться?

— Вполне возможно, — невозмутимо ответил Руан.

Компания разразилась смехом.

— Ох, бедняга, — заметил кто-то из мужчин. — Похоже, лисица не догадывается, что доверилась опытному охотнику.

— Даже не знаю, назвать её бедной или глупой, — задумчиво проговорил ещё один.

— Маэла, а ты как думаешь?

Девушка слегка наклонила голову, разглядывая Руана, который с невозмутимым видом продолжал гладить лисицу.

— Хм... Даже не знаю, — она улыбнулась, но в её голосе скользнула насмешка. — Наверное, и бедная, и глупая.

— Это та лиса, которую недавно привезли из клетки? — спросила она, пригубив вино. — Вы дали ей имя? Если нет, я бы хотела придумать.

Руан поднял на неё взгляд. В один миг его голубые глаза, только что спокойные, стали холодными, словно лёд.

— Это не имеет значения, леди, — его голос был ровным, но отстранённым. — Лиса — всего лишь лиса.

Маэла ощутила, как по спине пробежал неприятный холодок.

Эдвард рассмеялся, пытаясь сгладить напряжённость.

— Как и ожидалось. Бедная лиса, — он покачал головой. — Не поверю, что она действительно привязалась к человеку, который любит охоту и даже не дал ей имени.

Маэла незаметно продолжала наблюдать.

Она видела, как рука Руана бережно скользила по густой шерсти.

Он так нежно прикасается к ней. Казалось бы — безразличный человек, но...

Она почувствовала, как внутри что-то неприятно дрогнуло.

Но тут же отогнала ненужные мысли.

***

Ночь. Комната Изары.

Она уже лежала в постели, укрытая тёплым одеялом, но сон не приходил. Мысли, назойливые, беспокойные, сменяли друг друга, не давая её разуму отдохнуть.

На один бок. На другой.

Изара крепче сжала подушку, вглядываясь в темноту комнаты, освещённую только лунным светом. Перед глазами снова всплыл сегодняшний разговор с герцогом:

— Потому что это был бы очень... очень плохой поступок с вашей стороны.

Она помнила, как в тот момент внутри всё сжалось от волнения.

Мне пришлось набраться смелости, чтобы пойти к нему...

Но прежде чем она успела сказать что-то ещё, в напряжённую тишину ворвался голос:

— Герцог.

Изара вздрогнула. Она не ожидала, что кто-то ещё может быть во флигеле.

Руан холодно перевёл взгляд на помощника.

— В чём дело? — спросил он, не проявляя ни капли удивления.

— Я пришёл из-за срочной телеграммы. Вам нужно увидеть её прямо сейчас, — сказал Аларик ровным голосом.

Герцог на мгновение взглянул на Изару. Холодно. Отстранённо. Затем едва заметно кивнул.

Этот кивок... Будто велел мне уходить. Будто дал понять, что разговор окончен, и я больше не имею права задавать вопросы.

Но теперь она была уверена.

Кулон забрала не сорока. А герцог.

Так зачем он ему? Неужели он... просто любит сверкающие вещи, как та сорока?

Её сердце сжалось от возмущения.

Изара резко села в постели, сжимая одеяло в кулаках.

Что мне теперь делать? Сколько раз мне придётся ходить к нему и просить вернуть мою вещь?!

Она почти слышала его насмешливый голос, видела эту лёгкую ухмылку, с которой он сказал:

— Не уверен, вроде бы не видел... а вроде и спрятал.

Гнев охватил её с новой силой.

Изара вскочила с кровати и, не сдержавшись, уткнулась в подушку, чтобы не разбудить весь дом, и тихо закричала в неё.

Стыд и боль

Флигель второго этажа был погружён в полумрак.

Изара, осторожно ступая, пробралась внутрь, но тут же нахмурилась.

Здесь слишком темно... Я почти ничего не вижу...

Она двигалась медленно, вглядываясь в очертания предметов. Лунный свет скользил по комнате, но его было недостаточно, чтобы разглядеть детали.

Руан лежал на диване в глубине комнаты, скрытый тенью. Его взгляд был прикован к её силуэту.

Интересно, с чего она начнёт? Она добралась до флигеля так уверенно, словно заранее знала дорогу. Какой будет её первый шаг?

Изара остановилась перед комодом. Затаив дыхание, она осторожно открыла первый ящик, стараясь не издать ни звука.

Руан усмехнулся про себя.

А. Думает начать с ящиков. Сожалею, но там ты его не найдёшь.

Она зашуршала, проверяя содержимое, и тихо пробормотала:

— Здесь нет...

Следующий ящик.

— Тут тоже...

Она нервно огляделась, её дыхание стало чуть слышнее. Ей и в голову не пришло, что всего в нескольких шагах за её спиной лежит сам герцог.

— Где же можно ещё спрятать его?.. — едва слышно прошептала она.

Руан лениво перебирал цепочку с кулоном, наблюдая за ней.

Что же я хочу получить, установив эту ловушку? Чего я действительно хочу?

Эту девушку.

Она уже не маленькая девочка.

Изара... Думаю, теперь я могу принять истинную причину, по которой затеял всё это.

В тот момент, когда Изара потянулась к очередному ящику, в комнате раздался низкий, спокойный голос:

— Не это ищешь?

Изара вздрогнула, сердце сжалось и рухнуло куда-то вниз. Она резко обернулась, и в полумраке её взгляду предстал герцог.

Почему он здесь?!

Он сидел на диване, небрежно держа в руке её кулон.

Но я точно слышала, что в особняке проходит вечеринка! Как мне теперь быть? Как объясниться?!

— П-простите, я... — её голос был прерывистым. Она сделала шаг вперёд. — Я не ожидала, что вы будете здесь... Мне правда, ж...

Руан поднялся с дивана, направляясь к ней.

— Значит, если меня нет, можно входить без разрешения? — его губы тронула усмешка. — Как воришка?

— Что?.. А... Эм... это...

Изара судорожно сглотнула, но взгляд её уже неотрывно следил за его рукой.

Мой кулон!

— Я лишь хотела забрать то, что принадлежит мне! — с внезапной уверенностью заявила она. — Мой кулон, который вы спрятали!

Руан улыбнулся.

Она напугана. Но скрывает это под маской уверенности. Дрожит, но продолжает стоять.

Он развернулся и направился к балкону.

Изара напряглась.

Куда он идёт?! Неужели планирует выбросить его в реку, как тогда со шляпой?! Нет! Тогда я никогда его не найду!

Она кинулась вперёд и, распахнув руки, загородила ему путь.

— Не делайте этого! — её голос дрожал. — Верните мне его, герцог! Прошу... этот кулон... для меня...

В этот момент её шаль соскользнула с плеч и упала на мраморный пол балкона. Лунный свет отчётливо осветил её белую сорочку, которое стало просвечивать.

Руан замер.

Его взгляд медленно прошёлся по её телу.

Изара, внезапно осознав это, в панике схватилась за себя, обхватила руками плечи и вспыхнула румянцем. Она резко отвернулась, присела, поспешно подняла шаль и накинула её обратно.

— Как же так... — пробормотала она, едва дыша.

— Изара.

Его голос стал ниже.

— Разве не забавно? Ты так внимательно разглядывала моё тело в тот день. А теперь ведёшь себя так... всего лишь из-за одной сорочки?

Она резко вскинула голову, её лицо всё ещё пылало от смущения.

— М-мне пришлось! Я не хотела! Это просто так вышло...

— Ты думаешь, я хотел? — он смотрел на неё с лукавой насмешкой.

Изара сжала шаль в кулаках.

Этот герцог! Надо держаться! Эта ситуация слишком невыгодна для меня! Он может обвинить меня в воровстве, а кулон... запросто выбросить! Всё, что для него легко, для меня губительно.

Она набралась храбрости, сделала поклон и тихо произнесла:

— Простите, сэр.

Руан усмехнулся.

— Почему вдруг ведёшь себя, как леди? Сама же говорила, что ты не такая.

Она крепче сжала шаль, прикрывая декольте.

— Кем бы я ни была, но вы ведь герцог... и джентльмен!

— Хм... — он чуть прищурился. — Кто знает. Возможно, я вовсе и не джентльмен, Изара.

Она посмотрела на кулон. Он всё ещё был у него в руках.

— Нет, нет, вы точно джентльмен, герцог! Лучший в Элледоре!

Руан вдруг наклонился ближе, и она почувствовала его дыхание.

— Весьма щедрая оценка.

— О-оценка? Нет, нет! Все, кто вас знают, так думают!

— А ты? — его голос стал мягким, но в нём слышалась явная интрига.

— Что? Конечно! Как можно думать иначе?

Он усмехнулся.

Изара Дэйли продаёт свою душу за кулон.

Она опустила голову, её голос стал умоляющим.

— Пожалуйста, герцог... верните мне мой кулон. Он очень дорог мне... Это последнее, что осталось от моей покойной матери. Простите за то, что я вошла без разрешения... Но мне нужно было его найти.

Руан молчал. Затем шагнул ближе.

— Изара. Подними голову.

Она замерла. Медленно подняла взгляд.

— Что?..

Но прежде чем она успела что-либо осознать, он протянул руки и надел ей кулон на шею.

Она застыла, ошеломлённая.

Его пальцы скользнули по её коже, и он смотрел на неё... как будто впервые видел. В его глазах блеснул странный огонь.

Его рука поднялась выше, скользнула по её щеке. Изара не могла пошевелиться, дыхание сбилось. Её губы чуть приоткрылись.

Руан медленно наклонился.

Думаю, теперь я понимаю, что это за чувство.

Я страстно желаю... эту девушку.

Эту прекрасно выросшую девушку.

Его палец прошёлся по её губам, чуть раздвинув их.

Но затем он замер.

Однако...

Я знаю итог этих чувств.

Они исчезнут так же быстро, как пришли.

Охота

Изара Дэйли...

Девушка, которая всегда суетилась возле своего отца, помогала ему перетаскивать ящики и мешки, появлялась в поместье при каждом удобном случае. Та, кого я привык видеть среди слуг и работников, та, кто всегда была рядом, пусть и на расстоянии... внезапно исчезла.

С той ночи, когда пришла за кулоном.

В тот день я держал её в своих руках. Её дыхание, её тепло — всё было так близко. Я позволил себе поддаться эмоциям, позволил этим чувствам проникнуть глубже, чем следовало бы. Но я знал, что должен остановиться. Я знал, что должен её отпустить.

И я отпустил.

Ведь подобные эмоции всегда были под моим контролем.

Но я не осознавал, что, отпустив её, позволю ей исчезнуть так далеко...

— Господин, все приготовления к охоте завершены, — раздался голос Аларика.

Я оторвался от своих мыслей. Аларик поправил на мне пиджак для верховой езды, ловкими движениями застегнул пуговицы.

Я довольно улыбнулся.

— Отлично.

***

Лето, которое нужно пережить.

— Изара, давай вместе развесим белье? — весело предложил Адрис, закатывая рукава своей рубашки.

— Спасибо, — мягко улыбнулась она, взяв в руки влажную ткань.

Последние дни я была занята только одним — бегством от герцога.

— Как закончим, может, прогуляемся? — Адрис ловко перебросил простыню через веревку. — К берегу реки, ты ведь там часто время проводишь.

Изара на мгновение застыла.

— Давай в следующий раз, у меня ещё куча дел по дому, — поспешно ответила она, не поднимая взгляда.

Не говоря уже о том, что я вообще перестала ходить к реке.

— Что? — Адрис нахмурился. — В последнее время ты сидишь только дома. Я думал, найдя кулон, ты будешь рада и начнешь гулять еще больше.

Изара выдавила натянутую улыбку.

— Серьезно?

В лес я вообще не заходила.

— Смотри, больше никогда не снимай свой кулон, Изара, — продолжил Адрис, не замечая её напряжения. — Ты его с таким трудом нашла. Было бы печально, если потеряешь снова.

Изара встряхнула ткань, стряхивая капли воды.

— Да... ты прав.

Когда герцог покидал поместье, я помогала папе, как и раньше. Но как только он возвращался — уходила, словно сбегала. Я буду жить так, насколько это возможно. Или хотя бы пока не наступит осень...

Внезапно раздался громкий топот копыт, пронесся пронзительный лай собак. Адрис и Изара повернули головы к дороге и увидели приближающуюся кавалькаду всадников. Люди в охотничьих костюмах держали ружья, псы с лаем неслись впереди, вынюхивая след зверя.

— Ого! — восхищенно присвистнул Адрис. — Похоже, они вышли на охоту! Выглядит внушительно.

Изара спокойно смотрела на приближающихся всадников, пока её взгляд не встретился с его взглядом.

Руан.

Его голубые глаза, холодные и острые, как лезвие ножа, впились в неё. Он сидел на своем гнедом жеребце, держа поводья с привычной небрежностью, но его внимание было приковано только к ней.

Сердце Изары пропустило удар.

Она резко развернулась и скрылась за большой простыней, которую только что повесила.

Когда лето закончится, и придёт осень, герцог должен уехать в столицу, обручившись с мисс Маэлой. Если я просто потерплю один сезон...

— Изара? — голос Адриса выдернул её из мыслей. Он наклонился к ней, заглядывая в лицо. — Ты плохо себя чувствуешь? Пойдем в дом?

— Нет. Всё в порядке, Адрис, — быстро ответила она.

Она потянулась за корзиной с влажным бельем, но Адрис перехватил её.

— Я сам понесу.

— Ты точно в порядке?

Изара натянуто улыбнулась.

— Да, Адрис. Всё хорошо.

Как только он уедет, в Равенскрофте наконец-то наступит мир. Эти беспорядочные дни...

Громкий выстрел разорвал воздух.

Изара вздрогнула.

Похоже, вечером придётся пойти в лес. Будет много бедных животных, которых нужно похоронить.

Она сжала край своего фиолетового платья.

***

Вечер. Лес.

— Я ещё немного прогуляюсь, — спокойно сказал Руан. — Сопроводите гостей и возвращайтесь в поместье.

Слуги кивнули.

— Как пожелаете, господин.

Всадники переговаривались, весело обсуждая удачные выстрелы. В воздухе витал запах пороха и свежей крови.

Руан ехал по лесу, позволив своему коню идти шагом.

Момент, когда ты добиваешься своей цели, сладок.

Он прицелился в птицу, сидящую на ветке.

Выстрел.

Птица рухнула вниз.

Он перезарядил ружье, прислушиваясь к тишине, наступившей после выстрела.

Сегодняшняя охота была удачной. Но я не чувствую удовлетворения. Ведь я ещё не поймал одну лисицу. Отчаянно убегающую от меня.

***

Изара шла по лесу, держа в руках лопату.

Её волосы были стянуты в низкий хвост лентой, на щеках играли последние лучи солнца.

Похоже, сегодня особенно много подстреленных животных. Я сделала всего несколько шагов, а уже вижу ещё один труп. Ненавижу...

Она выкопала яму и осторожно положила внутрь белку.

Снова.

Птица.

Снова.

Ёжик.

Снова.

Она поднялась, вытирая лоб.

Что-то было не так.

Я не раз хоронила животных после охоты герцога, но интервал между трупами никогда не был таким коротким. Как будто...

Нехорошее предчувствие кольнуло сердце.

Она двинулась дальше, и вдруг...

Замерла.

Перед ней, на большом камне, сидел он.

Руан.

Самодовольный, расслабленный, словно находился у себя в кабинете, а не посреди вечернего леса.

— Продолжай, Изара Дэйли, — лениво протянул он. — Нужно делать свою работу.

Те, кто остаются позади

— Привет, Изара.

Голос прозвучал властно, неторопливо, словно он ждал её.

Изара замерла, пальцы сжали деревянную ручку лопаты. Сердце бешено колотилось в груди.

Герцог... Неужели он знал, что я приду хоронить животных?

Перед ней, на мягкой лесной подстилке, лежал крошечный кролик. Ему едва исполнилось несколько дней, он только выбрался из гнезда... и попрощался с жизнью.

Ради развлечения этого мужчины.

— Продолжай, Изара Дэйли, — с усмешкой произнёс он. — Нужно делать свою работу.

Горло Изары сжалось, в глазах защипало. Она медленно опустилась на колени и осторожно дотронулась до тёплого ещё тельца.

— Жаль, что ему пришлось умереть, — небрежно заметил Руан.

— Да, — голос Изары прозвучал хрипло. Она изо всех сил старалась держать себя в руках.

Капля слезы сорвалась и упала на белый мех кролика.

Изара взяла лопату, вырыла небольшую яму и, нежно обхватив маленькое тельце, уложила его в землю. Её пальцы дрожали, когда она засыпала его.

Когда она подняла взгляд на Руана, в её глазах не было ни страха, ни растерянности — только злоба.

— Какое выражение лица... Будто хочешь меня осудить, — с развесёлой улыбкой заметил он, наблюдая за ней.

— В чём проблема? Я всего лишь охотился на своих животных. В своём лесу. В своих охотничьих угодьях.

Изара стиснула зубы.

— Но, герцог... Животные ведь ничего не знают, — её голос дрожал, но она продолжала. — Для них это просто лес. Место, где они рождаются, растут. Дом.

— Ты хочешь, чтобы я ещё и чувствовал их боль? — он насмешливо приподнял бровь.

— Нет, но... — она подняла на него взгляд. — Разве есть необходимость устраивать настолько жестокую охоту?

Изара едва сдерживала дрожь.

Понимает ли он, сколько мне понадобилось смелости, чтобы произнести эти слова?..

Руан смотрел на неё холодно, его голубые глаза напоминали замёрзшее озеро.

— Изара Дэйли, столь глубоко понимающая чувства животных... Скажи, что для тебя охота?

— ...

— Ты хочешь, чтобы я охотился с нежностью и любовью? — он вдруг усмехнулся.

Изара вспыхнула и быстро склонила голову.

— Прошу, простите мне мою невоспитанность, — её голос снова стал ровным, спокойным. — Я перешла границы.

Руан не отвёл от неё взгляда.

Медленно, с ленивой грацией, он положил ногу на ногу и наклонился чуть вперёд, сложив руки на коленях.

— Почему ты так относишься к животным?

— Не думаю, что это вам интересно, герцог, — тихо сказала она.

Он молчал, ожидая.

Изара почувствовала, как в груди зарождается непонятная тяжесть.

— Раз я закончила свою работу, я пойду.

Она развернулась и сделала шаг прочь.

Щелчок.

Звук заряжаемого ружья заставил её резко обернуться.

— Как же быть, Изара? — в его голосе слышалась насмешка. — Не думаю, что ты закончила.

Он поднял ствол ружья и нацелился на птицу, сидящую на ветке.

Изара упала на колени, её сердце сжалось от ужаса.

— Лучше скажите... В чём я провинилась перед вами, герцог?!

Руан не опустил оружия.

— Провинилась? — он произнёс это слово так, будто пробовал его на вкус.

— Да! Скажите, почему вы так наказываете меня?!

— Я никогда не наказывал тебя, — спокойно ответил он. — Я лишь делаю свою работу. Как и ты.

Руан чуть опустил ружьё, но взгляд его оставался цепким.

— Не знаю насчёт вины, но... почему ты так относишься к животным?

Изара глубоко вдохнула, с трудом встала на ноги и наконец посмотрела ему в глаза.

— Потому что... они всегда были рядом.

Голос её дрожал, но не от страха.

— В детстве... мне не находилось места среди людей. Другие дети были жестоки, — её губы дрогнули, но она продолжила. — Но животные... они никогда не делали мне больно.

Она посмотрела на тёмный лес вокруг себя, на мягкие тени деревьев.

— Лес был моим домом. Здесь я могла быть... просто собой. Здесь меня не прогоняли. Ни одно время года не проходило без них.

Изара провела пальцем по влажной щеке, убирая непрошеную слезу.

— Они были моими друзьями. Хотя, конечно, этот факт, вероятно, бессмысленен для вас, герцог.

Руан молчал.

Изара быстро вытерла щёку и снова посмотрела на него.

— Вы снова собираетесь устроить такую охоту?

— Если понадобится, — его голос стал холоднее.

Он вытащил из кармана часы, бросил короткий взгляд на циферблат и щёлкнул крышкой.

— Изара, — он снова посмотрел на неё. — Я хочу, чтобы всё оставалось на своих местах.

— ...

— Так что больше не прячься. Не избегай меня.

Он сел на лошадь и поправил поводья.

Изара смотрела на него, и сердце её сжалось от непонимания и страха.

Но перед тем как уехать, Руан задержался на секунду и чуть повернул голову.

— Возможно... если ты будешь послушной, я устрою ласковую охоту.

Он ударил по бокам коня, и тот рванулся вперёд.

Изара смотрела ему вслед, а затем рухнула на колени, сдавленная горькими, беззвучными рыданиями.

Добродушная

Руан никогда особо ничего не ожидал от Изары Дэйли.

Она должна была оставаться там, где ей и полагалось.

Как дочь лесника в его лесу.

Как девушка, любящая этот лес.

Как будущая художница, которая после выпуска займёт своё место в мире.

Всё согласно порядку.

Он родился в мире, где всё было предопределено, где жизнь была расписана по ролям, словно тщательно выверенная пьеса. И вскоре стал хозяином этого мира.

Ему было легко понимать этот порядок. Всё было ясно и просто.

Играй свою роль и соответствуй ожиданиям.

Это было не сложно, просто... скучно.

Для бабушки и матери — наследник, которым можно гордиться.

Для сестры — идеальный брат и защитник.

Для слуг — великодушный хозяин.

На поле боя — выдающийся солдат.

Для директоров — способный бизнесмен.

Он был кем-то для каждого.

И охотно исполнял свою роль.

С теми, кем он управлял, всё было так же просто.

Люди знали свои места, свои границы, свои эмоции.

Всё по правилам.

Таков был мир, который видел Руан.

Такому миру он и научился.

Но...

Что насчёт дочери лесника, живущей в его лесу?

Ничего.

Потому что в его мире не было щели для ненужных чувств.

Не было места для того, что не поддаётся правилам.

Но теперь...

Теперь у него было нечто, что являлось ничем.

Изара не должна была быть кем-то.

Она не вписывалась в этот порядок.

Она не играла роль.

Она просто... была.

Это было чуждо.

Но отнюдь не неприятно.

Скорее наоборот.

Его развлекало то, как она выходила за границы дозволенного.

Его радовало разрушение предсказуемости.

Как в тот момент, когда он одним выстрелом поразил животное.

Как в тот момент, когда её глаза наполнились слезами.

Не слёзы были прекрасны.

Плачущее лицо Изары — вот что было прекрасно.

Настолько, что хотелось доводить её снова и снова.

Музыка наполняла зал мягким фоном, растворяясь в гуле голосов. Вечеринка в честь удачной охоты подходила к своему пику, а Руан, держа в руке бокал, вежливо поддерживал очередной бессмысленный разговор.

Именно тогда он услышал цоканье каблуков, приближающееся с лёгким, выверенным ритмом.

— Сэр Фолькнер. — знакомый голос прозвучал плавно, словно отрепетированная фраза.

Он повернулся.

— Леди. — лаконично ответил он.

Перед ним стояла Маэла — его невеста.

Безупречная, как всегда.

Её короткие каштановые волосы были уложены в элегантную прическу.

На ней — притягивающее взгляд вечернее платье нежно-розового оттенка, подчёркивающее её хрупкую фигуру.

Открытые плечи, аккуратное декольте — всё безупречно подобрано, без единого изъяна.

— Вы насладились прогулкой? — в её голосе звучала лёгкая игривость. — Я ждала вас. Слышала, сегодняшняя охота удалась.

Руан молча наблюдал за ней, пока она продолжала:

— Видимо, впечатления до сих пор не утихли. Все только и говорят о вашей меткости, как вернулись с охоты. — её улыбка была безупречно учтивой. — Но, конечно, если до конца вечера разговоры будут только об охоте, я окажусь в затруднительном положении.

— Присоединяйтесь к следующей. — предложил он, беря с подноса у официанта фужер.

Маэла тихо усмехнулась, покачав головой.

— Благодарю за предложение, но я вынуждена отказаться. — она сделала вид, что содрогнулась. — Если увижу кровь, то, боюсь, тут же потеряю сознание.

Затем она нежно взяла его под руку, её пальцы, тонкие и ухоженные, чуть сильнее сжались на его предплечье, когда она приблизилась ближе.

— Что важнее... — её голос понизился до доверительного, почти интимного. — Я подумываю в ближайшее время устроить собственную вечеринку в Равенскрофте. Заодно попрактикуюсь. Ведь после свадьбы именно я буду принимать гостей.

Она сделала паузу, наблюдая за его реакцией, прежде чем добавить:

— Мадам предложила мне заранее попробовать себя в роли хозяйки.

Руан чуть приподнял бровь.

— Матушка?

— Да. — Маэла мягко улыбнулась. — Мадам так заботлива и внимательна ко мне.

Она сказала это с легким оттенком кокетливой благодарности, но Руан не стал обманываться.

— А поскольку это первая вечеринка, которую я организую сама, я бы хотела пригласить всех, кого пожелаю. — она наклонила голову, заглядывая ему в глаза. — Вы не будете против, сэр Фолькнер?

Он посмотрел на неё.

Безразлично.

Её слова, её интонации, её идеально продуманное поведение — всё это не вызывало в нём ничего.

— Поступайте, как пожелаете. — спокойно ответил он, делая глоток вина.

***

Летняя ночь пронеслась быстро и тихо, оставив после себя лишь слабую прохладу на простынях.

Руан проснулся рано, когда солнце только-только окрасило небо в мягкий розовато-золотой цвет. Он неспешно натянул рубашку и начал застёгивать пуговицы на рукавах, рассеянно глядя в окно.

Ветер шевелил ветви деревьев.

Там, внизу, жизнь продолжалась. Всё было на своих местах.

Руан провёл рукой по растрёпанным после сна волосам и чуть прищурился.

Да.

В следующий раз стоит устроить ласковую охоту.

Изара вернулась к своим обычным обязанностям, как и положено.

— Вот видишь. Это ведь так легко, Изара. — сказал он, наблюдая за ней издалека.

***

В саду воздух был тяжёлым и жарким. Солнце беспощадно припекало, заставляя светлые ткани платьев липнуть к телу, а цветы источать слишком насыщенный аромат.

Маэла сидела в беседке, окружённая дамами, облачёнными в изящные наряды. Их веера плавно двигались, создавая иллюзию прохлады.

— Мисс, я принесла цветы. — Изара подошла, слегка наклонив голову. В руках она держала корзину, наполненную свежесрезанными цветами.

Маэла мельком взглянула на неё.

— Спасибо, Изара. Оставь там.

— Если у вас больше нет поручений, я пойду... — её голос был спокойным, но в нём слышалась усталость.

Маэла задумчиво пробежалась взглядом по цветам.

Обуза

Руан шел по оживленной мостовой, рассеянно разглядывая витрины дорогих лавок. Недавняя деловая встреча оставила в нем легкую усталость, но в целом он был доволен. Внезапно взгляд зацепился за что-то среди блеска ювелирных украшений. Он замер, рассматривая браслет, выставленный за стеклом.

Тонкая работа. Золотые звенья, искусно переплетенные между собой, оправляли камни завораживающего цвета — зелено-голубого, как морская гладь на рассвете. Между ними сияли мелкие жемчужины, будто капли утренней росы. Руан смотрел на украшение, не двигаясь. Мысли были тихими, но настойчивыми.

Позади него стояли Аларик и еще двое мужчин из его сопровождения. Они переглянулись, ожидая, когда их начальник продолжит путь.

— Все в порядке, сэр? — осмелился спросить Аларик.

Руан моргнул, будто очнулся, и равнодушно пожал плечами.

— Просто интересная работа, — коротко ответил он и, развернувшись, пошел дальше.

Но легкий осадок остался.

***

— Ах! Как же я зла! — Люси с силой поставила на стол корзину с гостинцами, заставив стаканы с соком опасно покачнуться. Ее щеки горели от возмущения. — Ну почему аристократы такие подлые?!

— Похоже, ты тоже слышала, что Изару пригласили на вечеринку, — Лука, хмуро потирая висок, глотнул немного сока.

Люси всплеснула руками.

— Конечно слышала! Говорят, что леди Браун обращается с ней, как со своим собственным щенком!

— Щенком?! — Лука резко выпрямился, в глазах сверкнул гнев.

Люси вздохнула, отпивая глоток сока, чтобы немного успокоиться.

— Не удивительно... Я слышала, что ещё в детстве, когда ей было скучно, леди Браун вызывала Изару к себе. А теперь она решила пригласить её на вечер, где соберутся знатные дамы. Это просто фарс! Видимость заботы! В такой ситуации Изаре будет только хуже.

Лука фыркнул и скрестил руки на груди.

— Ха! Разве Изара из тех, кого можно сломить? Она просто покажется там и уйдет.

Люси покачала головой, посмотрев на брата с сожалением.

— Боже, Лука, как можно быть таким бесчувственным?! После стольких лет ты уже должен знать, как растить дочь!

Она резко поставила бокал на стол и наклонилась ближе.

— Давай лучше займёмся покупкой платья для Изары!

— Платья? — Лука нахмурился, не сразу понимая, к чему ведет сестра.

— Да! Сделаем ей сюрприз! Она ведь в первую очередь девушка, Лука. Представь, как она обрадуется!

Лука задумался.

— Может, ты права... но ты же знаешь, она не любит быть кому-то обязанной. Если предложу, она точно откажется.

Люси усмехнулась.

— Вот поэтому я и куплю его сама!

Она протянула руку к брату, требовательно пошевелив пальцами.

Лука недоумённо посмотрел на неё, а потом, наконец, сообразив, поднялся и принёс старую холщовую сумку, полную накоплений.

— Ты всё ещё хранишь деньги в этом обветшалом мешке? — фыркнула Люси. — Тебе давно пора открыть счёт в банке.

— Мой дом в Равенскрофте куда безопаснее, чем любой твой банк! — буркнул Лука, доставая монеты.

— Отлично! Только платьем дело не ограничится, нужны аксессуары!

— Верно! — неожиданно согласился Лука. — Покупай всё!

Они начали быстро пересчитывать деньги, но тут в комнату ворвалась Изара.

— Я вернулась!

Люси и Лука, словно воришки, моментально спрятали деньги за спинами и сели ровно, делая вид, что ничего не произошло.

— Тётя Люси? Какими судьбами?!

— О, Изара! — Люси натянуто улыбнулась. — Просто решила навестить твоего отца и принесла твой любимый яблочный пирог.

— Ого! Тогда я сейчас отнесу сумку в комнату и вернусь, поедим вместе!

Но Люси вдруг вскочила.

— Нет!

Она быстро развернулась и, сунув деньги за пояс, направилась к двери.

— Жаль, но мне уже пора! Ещё увидимся!

Изара растерянно смотрела ей вслед.

— Хм... наверное, у неё срочные дела...

Лука кашлянул, привлекая внимание дочери.

— Изара... что ты думаешь насчёт приглашения?

Она сняла шляпу и пожала плечами.

— Просто быстро схожу и уйду, папа. Оказывается, Мистер и миссис Картер и Адрис тоже приглашены, так что мы пойдём вместе.

— Ну хоть одна хорошая новость... — проворчал Лука. — Тогда, может, тебе что-нибудь нужно? Платье? Украшения?

Изара замерла.

— Что? Платье? Папа, не нужно. Я ведь там ненадолго...

— Как это "не нужно"?! — Лука нахмурился. — Ты не можешь пойти в старом сарафане!

Изара рассмеялась.

— А почему бы и нет?

Лука замолчал.

Я знаю, почему она так говорит... Она не хочет чувствовать себя обязанной. Но даже понимая это, я не знаю, как её утешить...

Вдруг Изара мягко коснулась его руки.

— Папа, правда, мне ничего не нужно.

Лука сжал зубы.

Бедняжка... И кто кого должен утешать? Ах, если бы твоя мать была жива...

***

Рассвет.

Изара металась во сне. Лоб её был мокрым от пота, дыхание — прерывистым. Внезапно она резко открыла глаза и судорожно втянула воздух.

Она села на постели, держась за грудь.

Опять... этот кошмар...

Воспоминания всплывали в сознании, как грязная вода после дождя. Дети, дёргающие её за волосы, их злобные насмешки, издёвки... Они смеялись над её рыжими кудрями, били, топили в пруду её игрушки.

Она училась улыбаться, даже когда хотелось плакать. Она не хотела, чтобы отец волновался. Он уже потерял маму... Она не могла стать для него обузой.

Но только в лесу, среди деревьев и животных, она могла быть самой собой.

Изара подошла к окну. Прохладный утренний ветер коснулся её лица, успокаивая.

Вечеринка... уже сегодня. Конечно, мне тревожно. Но я не собираюсь об этом думать. Я просто приду и уйду.

Мисс Маэла не знает... но я готова на всё, чтобы защитить себя и своего отца.

Игры гордости

Поместье Фолькнеров сияло в свете фонарей, во дворе стояли роскошные автомобили, а внутри залы наполнялись гулом голосов и мелодиями классической музыки. Руан стоял в своей комнате перед зеркалом, пока Аларик поправлял ему пиджак.

— Господин, как вы и хотели, всё прошло успешно, — сообщил он ровным голосом. — Около часа назад они сообщили, что прибыли. Так что посылка наверняка уже доставлена.

Руан бросил на него взгляд и слегка кивнул:

— Хорошая работа.

Затем он вытащил из кармана коробочку с сигаретами, зажёг одну и глубоко затянулся, наполняя лёгкие горьковатым дымом. Никотин слегка успокоил нервы, но ухмылка, мелькнувшая на губах, выдавала его настроение.

Мама рассказывала, что Маэла пригласила Изару Дэйли на этот приём. Хвалила её за добросердечие и великодушие...

Руан фыркнул.

Великодушие? Да уж. Маэла прекрасно понимает, что приглашение на такой вечер — не честь, а испытание. Особенно для девушки вроде Изары. Если она появится в своём обычном виде, Маэла представит её публике с сочувственной улыбкой, разыгрывая акт благодетельницы. Дешёвое представление. Но если это веселье кому-то и принадлежит, то только мне. Я не собираюсь делиться своим развлечением.

Он выпустил кольцо дыма, задумчиво глядя, как оно растворяется в воздухе.

— Кхм... господин, как поступить с этими вещами? — внезапно спросил Аларик, указывая на несколько подарочных коробок.

Руан перевёл взгляд на них. Это были те самые вещи, которые тётя Изары, Люси Дэйли, с таким старанием подобрала для своей племянницы. Однако по его приказу они не попали в дом Дэйли — вместо них были отправлены другие, более... подходящие подарки.

Теперь эти тряпки не имеют никакой ценности.

— Выбросьте, — бросил он холодно, туша сигарету в пепельнице.

***

— Папа-а-а! Сколько вы потратили на всё это?!

Изара с ужасом смотрела на роскошное платье, сверкающие туфли и браслет с зелёными и голубыми камнями, украшенный жемчугом. Она едва касалась всего этого, словно вещи могли испачкать её одним только прикосновением.

Лука, стоявший рядом, неловко почесал затылок.

И правда, сколько же Люси ухитрилась истратить? Я дал ей денег с запасом, но это... Даже мне, человеку, не разбирающемуся в таких вещах, очевидно, что всё это очень дорого.

Он прокашлялся, пытаясь скрыть замешательство.

— Не волнуйся, я обо всём позаботился.

— Папа! — возмущённо вскрикнула Изара. Её руки сжались в кулаки. — Это слишком!

— Почему? Разве тебе не нравится? — Лука нахмурился.

— Дело не в этом! — воскликнула она. — Это всего лишь один вечер! Как я могу позволить вам потратить столько денег на то, чтобы я просто пришла и ушла?!

Её голос дрожал от злости, но в глазах читалось нечто большее — отчаянное сопротивление.

Она не хочет быть обузой. Не хочет принимать помощь... Чёрт, как же это похоже на её мать.

— Изара, если ты не пойдёшь на вечеринку в этом, я больше не взгляну на тебя! — неожиданно выпалил он.

В комнате повисла напряжённая тишина. Изара застыла, широко раскрыв глаза.

— ...Что?

Но Лука уже не мог отступить.

— Ты всегда отказываешься от помощи! Я понимаю твои чувства, но нельзя же так отгораживаться от людей! — он резко взмахнул рукой. — Хоть это и выглядит дорого, но на самом деле это дешёвые подделки! Хотел бы я купить тебе что-то получше, но ты ведь знаешь, какие у нас дела... Но если ты не наденешь это, я сожгу всё к чертям!

— Папа...

— И больше не взгляну на тебя! — рявкнул он и вышел, с силой захлопнув за собой дверь.

Как только он оказался на свежем воздухе, то тяжело плюхнулся на лестницу.

Ну и дурак же я! Сам не понял, как разозлился! Зачем я сказал, что не взгляну на неё? Да ещё дважды! Чёртов характер...

— Дядя Лука?

Лука поднял голову и увидел юношу в элегантном костюме. Волосы зачесаны набок, идеально подобранный галстук-бабочка — Адриса в таком виде он ещё не видел.

— Адрис?!

— Где Изара? — спросил тот, приближаясь. — Вечеринка вот-вот начнётся.

— Не знаю, — проворчал Лука.

Но прежде чем Адрис успел что-то сказать, дверь позади Луки открылась.

Изара вышла на террасу.

Платье, переливающееся в свете фонаря, словно усыпанное звёздами, мягко облегало её фигуру. Оно струилось лёгкими волнами, корсет подчёркивал изгибы, а изящные полупрозрачные рукава едва касались плеч. Туфли с тонкими ремешками мерцали в такт каждому её шагу, а на запястье блестел браслет.

Лука знал свою дочь с рождения, но сейчас едва узнал её.

Адрис же просто застыл, его лицо вспыхнуло.

Лука быстро прижал его к себе и прошептал:

— Адрис Картер, держи себя в руках. Сегодня ты вместо меня. Это значит, что ты должен взять на себя ответственность. Ты справишься?

Юноша резко кивнул.

— Конечно! Я непременно защищу её!

Лука усмехнулся:

— Ладно, доверюсь разок.

Изара неуверенно провела рукой по причёске.

— Адрис, я не выгляжу странно? Мне кажется, мне не идёт такая одежда...

Тот шагнул к ней и протянул руку:

— Нет, ты выглядишь прекрасно.

— Хо, Адрис! Не веди себя так странно! — засмеялась она, смущённо прикрывая лицо.

— Привыкай, — улыбнулся он. — Сегодня особенный день. Сейчас мы не просто друзья. Сегодня я твой партнёр, мисс Дэйли.

Изара тепло улыбнулась и, поколебавшись, вложила свою ладонь в его руку.

— Хорошо. Я постараюсь.

Она повернулась к Луке и мягко сказала:

— Папа, мы пошли.

Лука кивнул, провожая их взглядом.

Надеюсь, сегодня ты хотя бы немного повеселишься, Изара...

***

В залах поместья Фолькнеров лилась классическая музыка, официанты разносили напитки, а аристократы оживлённо беседовали.

— Я точно не выгляжу странно? — шепнула Изара Адрису.

— Перестань волноваться, — успокаивающе улыбнулся он. — Просто доверься мне.

Она кивнула, неуверенно сжимая его руку.

Браслет

Поведение Изары лишь подтверждало: Аларик — идеальный во всем, мой верный помощник. Она наспех надела платье, небрежно поправив его, но даже так была прекрасна. Совершенно естественная, без искусственного лоска, но все же неотразимая.

Как и браслет на ее тонком запястье — тот самый, который теперь охватывала рука мальчишки Картера.

Я помнил, как впервые увидел его в витрине ювелирного салона. Это украшение сразу привлекло внимание: переливы изумрудного и сапфирового оттенков напоминали глаза этой девушки — чистые, глубокие, таящие что-то неуловимое. Я запомнил его, а когда вернулся в поместье, велел Аларику купить его.

Теперь же этот браслет был на ее руке, но руку держал другой.

Руан продолжал наблюдать за ней, невозмутимо, выжидающе. В какой-то момент Изара повернула голову в его сторону, и ее глаза расширились, когда она заметила его. Ледяной, всепроникающий взгляд герцога, оценивающий, бесстрастный, но будто опаляющий. Он был в идеально сидящем черном костюме, который четко подчеркивал линию плеч и стройную, но крепкую фигуру. Его каштановые волосы были аккуратно уложены на бок, каждый волосок на своем месте.

Изара торопливо отвернулась, будто надеясь, что если не смотреть на него, он перестанет существовать. Она попыталась спрятаться за силуэт Адриса, но Руан не отвел глаз.

Что-то неприятно сжалось внутри. Глухо, тягуче, словно тяжелая тень легла на сознание. Ее сопровождал Адрис Картер.

Его мысли прервал чей-то голос:

— Давно не виделись, герцог Фолькнер. Как поживаете?

Руан повернулся, позволяя себе легкую, выверенную улыбку.

— Благодарю, прекрасно.

Он заговорил с очередным знакомым, но даже сейчас все его чувства были сосредоточены на одном — на девушке в зелено-голубом браслете.

Этот вечер был особенным. Сегодня сын финансиста, не ведая ни о чем, будет сопровождать Изару — ту, что полностью облачена в подаренные мной вещи.

Будто в знак принадлежности.

***

Маэла с милой улыбкой повернулась к дамам и жестом пригласила обратить внимание на девушку рядом с собой.

— Позвольте представить, это Изара Дэйли. Моя подруга с детства.

Изара стояла рядом с ней, опустив взгляд, словно желая спрятаться за складками платья.

— Здравствуйте, меня зовут Изара Дэйли, — произнесла она едва слышно, будто не до конца уверенная, стоит ли вообще заявлять о себе.

Маэла выглядела величественно в своем наряде: корсет глубокого изумрудного оттенка подчеркивал изгибы ее фигуры, а золотая вышивка напоминала тонкие ветви плюща, изящно струящиеся по ткани. Открытые плечи и мягкие спущенные рукава придавали образу благородную чувственность, а длинная юбка, соединяющая темные оттенки ночного неба и золотые переливы солнечного света, двигалась с каждым шагом плавно, словно струящаяся вода. Даже туфли, скрытые под пышными складками, предательски сверкали в свете люстр.

— Так значит, вы давняя подруга леди? Приятно познакомиться, — вежливо отозвалась одна из дам.

— Но я впервые слышу ваше имя, — заметила другая.

Маэла с легкой улыбкой принялась объяснять:

— Изара — дочь лесника, который работает в лесу и в особняке Равенскрофта. Ее мать, Эмма Дэйли, скончалась при родах, и девочка росла с отцом. Однако герцог Фолькнер и две мадам всегда уважали ее родителей, в особенности мать. Многие картины, украшающие этот дом, принадлежат кисти Эммы. Вот так нас и свела судьба.

— Погодите, Маэла... вы сказали «дочь лесника»? — переспросила одна из женщин, не скрывая удивления.

— Не волнуйтесь, — Маэла рассмеялась, чуть касаясь кончиков пальцев губами. — Хоть Изара и выросла не в лучших условиях, она получила достойное воспитание и выросла добропорядочной девушкой.

Изара молчала. Она стояла, опустив голову, чувствуя, как жар поднимается к щекам. Ей хотелось стать невидимой.

— Скоро она окончит художественную школу и собирается стать художницей. Разве это не удивительно? — с притворным восторгом добавила Маэла.

— Мисс Изара Дэйли, безусловно, удивительна, но поистине поражает великодушие леди, которая проявляет к людям столько теплоты, — с улыбкой отметила одна из дам.

Маэла с гордой осанкой принимала комплименты.

— Видимо, поэтому семья Фолькнер так дорожит вами, — заметила другая.

— Кстати, я слышала новость о вашей скорой помолвке, мисс Маэла. Поздравляю, — произнесла одна из дам с легкой скромностью.

— Немного неловко получать поздравления заранее, ведь официального объявления еще не было, — с притворным смущением ответила Маэла.

— О чем вы говорите? Это давно всем известно!

— Ах, вот и герцог! — вдруг воскликнула Маэла, переключая внимание.

Изара вздрогнула. Внутри все сжалось. Она медленно подняла взгляд, словно надеясь, что ослышалась.

— Кажется, он хочет быть поближе к леди, — хихикнула одна из дам.

Руан, облаченный в безупречно сидящий черный костюм, пересек комнату. Его взгляд, ледяной и властный, был направлен прямо на Изару.

— Сэр Фолькнер, вы как раз вовремя! — с широкой улыбкой произнесла Маэла. Она поочередно представила дам герцогу, и те мило улыбались, произнося светские любезности.

Изара стояла с опущенной головой.

Прошу... просто пройди мимо!

— А это Изара, — вдруг добавила Маэла.

Изара вздрогнула. Она чувствовала, как к щекам приливает жар.

Руан смотрел прямо на нее, не сводя взгляда.

— Вы уже встречались в кафе. Узнаете ее? Я вот почти не узнала, — с легким смешком сказала Маэла. — Она так отличается от себя обычной.

Руан не ответил сразу. Он изучающе скользил взглядом по девушке, его холодное выражение лица не менялось.

Изара, не поднимая глаз, лишь прошептала:

— Здравствуйте, герцог.

Маэла внимательно наблюдала за ними, чуть прищурившись.

Странно... Эта девушка всегда сохраняет спокойствие, сколько бы ни звучало насмешек в ее адрес. Но перед ним она смутилась. Даже покраснела...

Сватовство

Изара смотрела на свое отражение в двери балкона. Перед ней стояла девушка, похожая на нее, но в то же время незнакомая. Красивая, утонченная, будто не она сама, а чей-то идеальный образ.

Она вспомнила слова Луки о том, что все эти вещи — подделки и дешевки.

Неважно, что говорит папа... Для меня они всё равно кажутся великолепными. Настолько, что я даже не уверена, заслуживаю ли их.

Ткань платья искрилась в свете, камни мерцали, создавая иллюзию настоящих драгоценностей. Оно было легким, изящным, придающим ей грацию, которую она никогда не чувствовала раньше. Туфли мягко сверкали при каждом движении, а браслет на запястье выглядел настолько изысканно, что Изара с трудом могла поверить, что в мире вообще существуют такие красивые поддельные украшения.

Возможно, именно поэтому мисс Маэла сказала те слова на прощание...

Изара задумалась, пытаясь вспомнить точные интонации её голоса. Это был комплимент? Или насмешка? Презрение, жалость?.. Скорее всего, последнее.

Но даже если так...

Это не важно. Главное — это подарок от папы.

Она провела пальцами по браслету, словно запечатывая внутри себя это убеждение.

Внезапно из зала донеслись шаги, и кто-то вышел на балкон. Изара подняла голову.

Герцог. И мисс Маэла.

Руан сразу заметил её, но не подал виду, в то время как Маэла, словно намеренно, прошла, будто Изары здесь вовсе не было.

Девушка сжала пальцы, почувствовав, как внутри поднимается тревожное волнение. Она сделала шаг в тень, отвернувшись в другую сторону.

— Ночной воздух так освежает, — негромко произнесла Маэла, вглядываясь в сад, который заливался мягким светом фонарей. — Я люблю лето. А как насчет вас, сэр Фолькнер?

— Нет, — холодно отозвался Руан. — Меня не очень привлекает лето.

Маэла медленно повернулась к нему, сделала осторожный шаг вперед.

— Неожиданно. Я думала, что оно вам нравится.

Она склонила голову набок, словно изучая его.

— Если так подумать, вы кажетесь абсолютно бесчувственным человеком, — продолжила она с лёгкой улыбкой, сделав ещё один шаг ближе. — Но не думайте, что я упрекаю вас. В какой-то мере мне даже нравится эта ваша отстранённость. Такое поведение поистине аристократично.

Руан не шелохнулся, не выказал ни малейшей реакции, словно всё это не имело к нему никакого отношения.

— Рад, что вас это устраивает, леди, — его голос оставался ледяным.

Но Маэла не остановилась. Её шаги были неспешными, но настойчивыми, пока между ними не осталось всего несколько сантиметров.

Она подняла взгляд, глаза её мерцали в полумраке.

— Поцелуйте меня, — прошептала она, и в её голосе звучало нетерпение. — Мне нравится ваша холодность, но в наших отношениях должна быть хотя бы минимальная страсть.

Руан медленно улыбнулся, словно раздумывая над её словами. Потом протянул руку и легко коснулся её щеки.

— В этом есть смысл, — тихо произнёс он.

Маэла вздрогнула от его прикосновения, но перед глазами Руана стояла совсем не она.

Ему вспомнилась другая ночь.

Изара.

Когда она пришла во флигель за кулоном. Когда он коснулся её щеки, проведя пальцем по её коже. Когда был слишком близко... слишком близко... и чуть не поддался порыву.

Он перевёл взгляд.

Изара.

Она стояла в тени на другом конце балкона.

Она пыталась не смотреть на них, но глаза, против воли, снова и снова возвращались к ним.

Руан наклонился к Маэле и легко коснулся её губ.

Но смотрел он на Изару.

Она всё видела.

И в этот момент перед её глазами тоже вспыхнуло воспоминание. Та самая ночь. Его пальцы на её щеке. Его палец, которым ласкал её губы.

Щёки вспыхнули.

Она резко развернулась и вышла с балкона, почти побежав.

Руан смотрел ей вслед.

Почему?..

Почему она убежала?

Он медленно отстранился от Маэлы, его мысли были совсем не о ней.

Но прежде чем она успела открыть глаза, он уже перевёл взгляд обратно на неё, скрывая выражение лица.

Маэла мельком взглянула в сторону, где только что стояла Изара.

Но ничего не сказала.

Руан протянул ей руку.

— Давайте возвращаться, леди.

Она приняла его предложение с лёгкой улыбкой.

— Я уверена, что мы будем отличными супругами, сэр Фолькнер.

В этот момент, когда Маэла вложила ладонь в его руку, он краем глаза увидел, как Изара убегала в сад, не оглядываясь.

Изара тяжело дышала, с силой сжимая руками колени. В груди всё ещё билось сердце, словно после долгого бега. Она чувствовала, как от напряжения дрожат пальцы.

В глазах резало от обиды, а ноги жгло от боли.

Сжав зубы, она наклонилась и сдёрнула туфли. На пятках была кровь. Проклятые туфли. Они были красивыми, но не предназначенными для долгих прогулок.

— Чёрт... — фыркнула она раздражённо, швыряя их на траву.

Я запачкала их... Теперь отец расстроится...

Но, к чёрту туфли.

Она запрокинула голову, глубоко вдыхая свежий воздух.

Хочу домой.

Но она не могла.

Я ведь обещала Адрису, что дождусь его на балконе...

Эта мысль кольнула неприятным чувством вины. Она ведь не привыкла нарушать обещания.

Но...

Она не могла заставить себя вернуться туда.

Она просто... не могла.

Изара огляделась. Рядом была беседка, окружённая густыми кустами роз. Она никогда не сидела в ней – для прислуги это было запрещено. Но сегодня она не прислуга.

Сегодня она гостья.

Наверное, сегодня можно.

Немного колеблясь, она всё-таки шагнула внутрь и села на лавочку. Подняла ноги, обняла их руками и уткнулась подбородком в колени.

Ветер приятно холодил горячую кожу.

Но внутри... внутри всё равно было слишком жарко.

Как так можно? Как можно целовать одну, но смотреть на другую?

Её снова пронзил тот взгляд.

Горящий, вызывающий дрожь.

Он смотрел на неё, зная, что она видит.

И не отвёл глаз.

Слёзы

Когда Руан пришёл в сад, в беседку, его взгляд тут же упал на неё.

Изара сидела на скамье, ссутулившись, словно старалась спрятаться от мира. Её колени были прижаты к груди, руки крепко обнимали их. Глаза закрыты. Она казалась такой беззащитной в этот момент, что на миг Руан просто стоял и наблюдал за ней.

Рядом на полу аккуратно стояли её туфли.

Он шагнул ближе, затем медленно опустился на одно колено. Свет фонарей мягко освещал её лицо, дыхание было ровным, но губы чуть дрожали. Когда его взгляд опустился вниз, он заметил покрасневшую кожу на её ногах, свежие ранки от ремешков туфель.

Изара медленно открыла глаза и сразу встретила его взгляд.

Пронзающие голубые глаза Руана смотрели прямо на неё, изучая, оценивая. Он плавно выпрямился и без лишних слов поднял её туфли, легко подцепив их пальцами.

Изара опустила ноги на пол и настороженно посмотрела на него.

— Вернуть? — в его голосе скользила насмешка, он чуть протянул их вперёд, но не отдал.

— Да, пожалуйста, верните, — осторожно сказала она, стараясь держаться спокойно.

Руан медленно улыбнулся.

— Тогда... пусти слезу, Изара.

Она резко вскинула на него глаза.

Что?! Он забрал мои туфли и теперь хочет, чтобы я плакала?!

Её зубы сжали губу. В груди поднялась волна злости.

Какой он подлый. Ему нравится издеваться. И если сейчас придёт Адрис...

— Он не придёт.

Слова Руана прозвучали как нож, вонзающийся в её мысли.

Изара тревожно посмотрела на него.

— Тот парень... Адрис Картер, верно? — Он говорит так небрежно, будто сам его вычеркнул из этого вечера. — Тот, кого ты ждёшь.

— Нет. Не может быть. Адрис выполняет свои обещания.

— Вот как? — Его голос стал ледяным. — Я бы не был так уверен.

— Я лучше знаю, какой он человек, герцог, — твёрдо сказала она.

Руан только усмехнулся и сделал шаг вперёд.

— Изара, не относись к этому так легкомысленно.

Она инстинктивно отступила на шаг.

— Я... не понимаю.

— Чего?

Она сглотнула, но всё же спросила:

— Почему вы так презираете меня?

На его губах появилась ленивая, почти удовлетворённая улыбка.

— Как бы сказать, Изара... Причина моего презрения? — он будто смаковал каждое слово. — Я просто чувствую себя хорошо, когда презираю тебя. Ощущаю удовлетворение, когда ты плачешь и умоляешь.

Воздух в груди сжался.

Она не сразу нашла, что сказать, а когда смогла, её голос предательски дрогнул:

— Как... вы можете говорить такое...

— Ты хотела знать — я ответил, — безразлично пожал он плечами.

Он снова шагнул ближе.

Теперь между ними оставались считаные сантиметры.

Изара почувствовала, как напряглось её тело. Сердце забилось сильнее, но не от волнения, а от напряжения.

Но отступать было некуда.

— Вы ведёте себя так только со мной...

— Да.

— Почему?

Он чуть склонил голову, внимательно изучая её лицо, словно ища в нём что-то, что сам не мог объяснить. А потом тихо, почти шёпотом, но жёстко произнёс:

— Потому что ты — Изара.

Он сделал паузу, будто смакуя каждую букву её имени.

— Изара, дочь лесника. Потерявшая мать. Живущая в моём лесу. Изара, которая является никем. Пустым местом.

Каждое слово было острым, словно лезвие, и она почувствовала, как что-то внутри неё болезненно сжалось.

Сердце. Честь. Самоуважение.

Руан только что раздавил их.

Она опустила глаза.

Слёзы обожгли веки, но она сжала зубы и заставила себя сдержаться.

— Простите, герцог, — голос был натянутым, словно струна, готовая лопнуть. — Простите, что я, никчёмная, посмела жить на вашей земле. Вам следовало бы сослать меня в приют, забрать у отца.

— Разве это не слишком бессердечно? — усмехнулся он.

Она подняла на него глаза, полные горечи.

— Вас это волнует? Я постараюсь как можно скорее уехать из Равенскрофта, чтобы больше не мозолить вам глаза.

Голос дрожал, но в словах не было просьбы — только решимость.

Руан посмотрел на неё так, будто её слова ничего не значили.

— Нет, не надо. Ты хорошо исполняешь свою роль.

Он медленно наклонился ближе.

Изара сжала кулаки. Слёзы подступили к глазам, но она не дала им выйти.

— Я ведь никто.

— Да, это и есть твоя роль.

Изара внезапно усмехнулась.

— Достаточно.

Руан продолжал смотреть на неё, холодный и безразличный.

— Адрис Картер не придёт.

Он внимательно следил за её реакцией.

— Поэтому, Изара...

Он снова слегка протянул ей туфли.

— Дай своим драгоценным слезам волю.

***

— Руан, возьми, выпей.

Эдвард протянул фужер с шампанским, но Руан даже не посмотрел на него. Он стоял среди гостей, слушая разговоры, кивая в ответ на реплики своих знакомых, но мыслями был далеко.

Изара заплакала.

Он видел, как её плечи дрожали, как пальцы судорожно сжимались в подоле платья. Она не выдержала. Послушно выполнила его требование. И за это он отдал ей туфли.

Даже когда он покинул сад и дошёл до конца тропинки, она всё ещё стояла там, погружённая в рыдания.

Это были слёзы, вызванные мной. Полностью мои.

Он сделал глоток шампанского, но вкус был пустым, почти безвкусным. Как будто оно утратило свою лёгкость, растворившись в привкусе странного удовлетворения.

Эти слёзы смыли с него то отвратительное, щемящее чувство, которое нахлынуло, когда он увидел, как Изара вошла в зал, держа Адриса под руку.

Эти слёзы заглушили странную эмоцию, появившуюся, когда он, целуя Маэлу, не сводил глаз с Изары.

Сегодня она увидела всё.

Она увидела грань между собой и Адрисом. Поняла смысл этого места и причину, по которой он не пришёл к ней.

Руан проводил её взглядом, когда она вернулась в зал. Глаза покрасневшие, лицо утомлённое, но уже собранное. Она подошла к одному из официантов, негромко попросив его передать Адрису, что уходит первой.

Разные миры

— Папа, вам пора, а то опоздаете.

— Изара, ты уверена, что всё в порядке?

Лука с беспокойством посмотрел на дочь, которая закрывала за ним дверь. Он держал в руках большой чемодан, одетый в строгий костюм — впереди его ждал долгий путь. В другой части страны скончался их дальний родственник, и Лука должен был присутствовать на похоронах.

— Тебе придётся несколько дней побыть одной, Изара. Либо хочешь поехать со мной?

— Нет, папа, всё в порядке. Я ведь даже не знала этого родственника. Я справлюсь, это всего лишь три дня.

Лука вздохнул, всё ещё колеблясь.

— Ну ладно...

Они медленно шли по тропинке, направляясь к месту, откуда Лука должен был уехать. Утреннее солнце уже поднималось выше, заливая сад тёплым светом, но в воздухе всё ещё ощущалась лёгкая прохлада.

— Кстати, Изара, — вдруг заговорил Лука, словно вспомнив что-то. — О той ночи на банкете... У вас с Адрисом что-то произошло?

Изара слегка замешкалась, но тут же отвела взгляд, чтобы отец не заметил, как её губы дрогнули.

— Нет. Ничего не произошло.

— Тогда я спокоен. Просто странно, что его в последние дни вообще не видно.

Изара старалась не выдать себя.

— Просто мы оба сейчас немного заняты... — она попыталась говорить ровно. — Адрис готовится к поступлению в колледж, он хочет стать врачом после художественной школы. А я готовлюсь к экзаменам... скоро начнётся последний курс, и будет полно испытаний.

Лука рассмеялся, явно довольный таким объяснением.

— Правда? Тогда выходит, я зря волновался.

Они дошли до ворот, и отец внезапно остановился, будто что-то вспомнил.

— Изара, если тебе станет страшно одной, позови Адриса.

Но, осознав, что только что сказал, Лука нахмурился. Нет, если Адрис останется с Изарой на ночь, я точно не буду спокоен...

— Ты не забыла, что я тебе говорил? Всегда проверяй, заперта ли дверь! Даже если будет жарко, не оставляй окна открытыми! И...

— Да, папа, — усмехнулась Изара, перекатывая глаза. — Я положу ружьё рядом с собой перед сном! А если появится злодей, пристрелю его! Буду хорошо питаться и усердно учиться!

Лука внимательно посмотрел на дочь, прищурившись.

— И ещё... Если вдруг придёт Адрис, отправь его домой до захода солнца! А если не захочет — возьми лопату и хорошенько огрей его!

Изара рассмеялась.

— Даже до такой степени?

— Когда я увидел, как в тот вечер он смотрел на тебя, то понял, что он уже не мальчишка, а мужчина. А значит, теперь он опасен для тебя.

— Папа! — возмущённо воскликнула Изара, заливаясь краской.

Лука только расхохотался.

— Ладно, мне пора.

На прощание он крепко обнял дочь, зарывшись носом в её волосы.

— Берегите себя, папа, — тихо сказала Изара, прижимаясь к нему.

Когда он ушёл, а она осталась одна на дорожке, её охватило странное чувство.

Я притворилась, что всё в порядке. Но три дня... Это так долго.

Она никогда не оставалась одна. Если отец уезжал, она всегда жила у тёти Люси. Но в этот раз и она уехала.

Что же мне делать?..

Изара дошла до пустого дома и медленно направилась внутрь, ощущая, как странная тишина уже накрывает её с головой.

***

Адрис открыл дверь и машинально взял телеграмму из рук почтальона. Закрыв за собой дверь, он быстро поднялся в свою комнату, разворачивая послание.

«Прости, Адрис. Думаю, тебе сегодня не стоит приходить. Папа уехал в родной город, его не будет несколько дней. Я пойду в библиотеку с друзьями из художественной школы, вернусь только после ужина. Увидимся потом. Пока.»

Он читал эти слова снова и снова, сжав бумагу в пальцах.

Опять... Одно и то же сообщение уже несколько дней подряд. Вечно какие-то планы, какие-то дела. Сначала обещала помочь, потом внезапно занята, а теперь — библиотека. Теперь я уверен — Изара избегает меня.

С тяжёлым вздохом он рухнул на кровать, запрокинув руку на лицо.

Я понимаю. Я это заслужил. Вызывался быть её партнёром, громко бросался словами, что всегда буду защищать её... А в итоге оставил её одну. Я не могу этого вынести. Почему я не ушёл тогда сразу? Трус... Я сам всё разрушил.

Но внутри его разъедало не только чувство вины. В груди копилось что-то беспокойное, что-то, что мешало ему дышать ровно.

У меня дурное предчувствие. Будто если я не сделаю что-то прямо сейчас, то потеряю её навсегда.

Решение пришло мгновенно.

Нет! Я должен прямо сейчас её увидеть!

Он вскочил с кровати, схватил велосипед и, не теряя времени, рванул по дороге.

***

Изара сидела в плетёном кресле в беседке у дома, склонившись над блокнотом. Её карандаш мягко скользил по бумаге, линии складывались в лёгкие очертания пейзажа. Она думала о другом, но рисование помогало упорядочить мысли.

Тишину прорезал громкий голос:

— Изара! Изара!

Она вздрогнула, подняла голову и увидела, как Адрис на полном ходу сворачивает к её дому. Он резко сбросил скорость, спрыгнул с велосипеда, бросив его на дорожке, и быстрым шагом направился прямо к ней.

— Адрис... — спокойно произнесла она, но в её голосе не было той радости, что всегда появлялась при виде друга.

***

Теперь они сидели внутри дома. Изара молча поставила перед ним чашку чая, сама устроилась напротив. В комнате царило напряжённое молчание.

Адрис сжал руки в кулаки, уперев их в колени.

— Мне так жаль... Я поступил неправильно.

— Не стоит, — тихо сказала Изара, не поднимая глаз. — Это ведь я солгала, так зачем ты извиняешься?

— Нет, это моя вина, — твёрдо возразил он. — Я понимаю, почему ты так себя ведёшь. Я попросил тебя подождать, я обещал вернуться быстро... но я не сдержал своего слова. Прости, Изара. Я больше не допущу этого.

Она наконец посмотрела на него. В её глазах не было ни злости, ни обиды.

— В тот день я не злилась на тебя, Адрис. И я ни в коем случае не разочаровалась... Правда.

Эмоции

Эдвард отложил газету в сторону и скрестил руки на груди, наблюдая за сценой, разыгрывающейся перед ним.

Лисица, прирученная Руаном, весело прыгала по герцогу Фолькнеру, бесстрашно играя с его рукой. В этот знойный день Руан, облачённый в безупречно сшитый костюм, выглядел так, словно жара его совсем не тревожила. А лиса, казалось, и вовсе не замечала, что играется с одним из самых жестоких охотников.

Сколько жизней у этой лисы? — с иронией подумал Эдвард, наблюдая, как она снова и снова кидается на руку Руана, резвясь с лёгкостью домашнего щенка.

Но что больше всего его удивляло — это сам Руан. Он держал в руке книгу, но едва ли её читал. Всё его внимание было сосредоточено на рыжем зверьке. В глазах герцога светилось тепло, а на губах застыла лёгкая, почти детская улыбка.

Неужели ты спас в этом мире только одно существо и никого больше? Да ещё и с таким выражением лица?

Эдвард не мог привыкнуть к этой картине. Руан — военный, хладнокровный офицер, наследник древнего рода — сейчас выглядел так, словно у него нет ни забот, ни прошлого, только эта маленькая лиса.

Он перевёл взгляд на Маэлу, которая сидела в кресле и спокойно вышивала. Эдвард наклонился ближе к ней и с лёгкой усмешкой прошептал:

— Маэла, как насчёт того, чтобы надеть оранжевое платье на помолвку? Думаю, герцог будет очень рад. Как и этой лисе.

Маэла на секунду замерла, не отрываясь от своей работы, а затем бросила на него короткий взгляд.

— Нет. Я ненавижу оранжевый. Это слишком вульгарно.

— Ах, ну да, — усмехнулся Эдвард, делая вид, что снова углубился в чтение газеты. — Будущей хозяйке самого престижного рода Фолькнер такой цвет действительно не подходит.

Он сделал паузу, внимательно следя за её реакцией, и добавил с откровенной насмешкой:

— К тому же, наша юная леди Маэла станет той, кто «затмит её высочество принцессу».

Маэла вздрогнула, её рука чуть дрогнула на ткани.

— Эдвард, что вы такое говорите? Вы снова за своё? — произнесла она с ноткой неловкости в голосе.

— Все об этом говорят. Даже в газетах пишут, — пожал плечами Эдвард, словно обсуждал что-то незначительное. — Маэла, а каковы твои истинные чувства? Что ты обогнала принцессу и теперь станешь хозяйкой семьи Фолькнер?

Маэла промолчала. Вместо ответа она резко уколола Эдварда иглой.

— Ай! — он отдёрнул руку, потирая место укола.

— Довольно этих шуток, — строго сказала она и вновь сосредоточилась на вышивке.

Её это задело... — отметил про себя Эдвард, наблюдая за тем, как напряглись её пальцы.

Он перевёл взгляд на Руана, который всё так же спокойно гладил лису.

— Кстати, Руан, когда планируешь уйти в отставку? После помолвки не собираешься заняться семейным бизнесом?

Руан на мгновение задумался, словно оценивая все возможные варианты.

— Не знаю. Было бы неплохо прослужить в королевской гвардии ещё год или два.

Эдвард прищурился.

— Вот как... Похоже, это уже семейная традиция рода Фолькнер. Герцог Руан Фолькнер, действительно преданный своей стране.

Он сложил газету и с лёгкой улыбкой добавил:

— А после окончания службы ты станешь герцогом более знатным, чем твои предки. Ах... ваша помолвка уже не за горами. Как-то даже не верится.

Руан, казалось, не слушал последних слов. Он спокойно встал с кресла, передал лису слуге и, бросив короткий взгляд на Маэлу и Эдварда, произнёс:

— Можете ещё отдохнуть здесь.

— А ты куда? — удивлённо спросил Эдвард.

Маэла тоже посмотрела на Руана с лёгким недоумением.

— Во флигель, — спокойно ответил он, направляясь к выходу. — Хочу немного поработать.

Он закрыл за собой дверь, оставляя Маэлу и Эдварда в тишине, нарушаемой лишь редкими шорохами иглы по ткани.

***

Солнце палило нещадно, обжигая кожу и нагревая воздух до удушающей жары. Руан направлялся во флигель, но в какой-то момент его шаг замедлился.

Я поддался импульсу.

Он свернул в другую сторону, отклонившись от привычного маршрута. Всё это время он планировал задержаться во флигеле и поработать до ужина — ровно до того момента, пока не покинул особняк. Но стоило ему выйти за его пределы, как что-то в нём дрогнуло. Незаметно для себя он остановился, обернулся... и прежде чем успел осознать, уже шагал по тропинке, ведущей вглубь леса.

В какой-то момент он резко выдохнул, расслабил галстук, словно тот душил его.

Терпеть не могу эмоции, выходящие из-под контроля.

Руан любил порядок во всём. Всё, что находилось под его контролем, должно было оставаться на своём месте. И его чувства не были исключением. Он всегда гордился своей способностью управлять собой, держать разум холодным, действия — чёткими, а желания — под жёстким контролем.

Тогда с каких пор я ловлю себя на мысли, что одержим этой женщиной?

Он не мог вспомнить точный момент, когда это началось. Всё происходило постепенно. Сперва он просто следил за ней взглядом, потом начал бессознательно искать её в толпе. Ему казалось, что это временное увлечение, лёгкий интерес, который вскоре пройдёт.

Но теперь он осознавал: это уже нечто большее.

Всякий раз, когда её не было рядом, его раздражало это отсутствие. Её голос, её взгляд, даже то, как она раздражалась на него, — всё это врезалось в сознание, не позволяя избавиться от мыслей о ней.

Все чувства обостряются, когда неконтролируемый жар накапливается внутри меня.

Он не мог больше отрицать этого. Страсть, пульсирующая в крови, стала реальной угрозой его самообладанию. Слишком долго он старался её подавлять, но чем сильнее сопротивлялся, тем ярче разгоралось это чувство.

Наконец, это привело к тому, что моя воля стала неспособна отсекать низменные порывы и мысли.

Он никогда не позволял себе слабости. Но сейчас... Сейчас он хотел проверить.

Что будет в конце этого чувства?

Ноги сами привели его к её дому. Он остановился, вглядываясь в окна, ожидая увидеть знакомый силуэт. Но... ничего.

Пустые глаза

Ее грудь была прижата к его, и она чувствовала, как бьется его сердце. Его руки все еще крепко обнимали ее за спину и придерживали затылок. Когда она подняла голову, она уловила слабый мятный аромат, исходящий от гладкой кожи его шеи. Она почувствовала как её щеки вспыхнули. Затем все ее тело охватил жар.

Она изо всех сил попыталась освободиться, но чем больше сопротивлялась, тем крепче Руан держал её. Изара чувствовала, что он слишком большой и сильный. Это заставило её смущаться ещё сильнее, внизу появился непонятный жар, из-за чего она начала отталкивать его ещё сильнее.

— Не двигайся, — тихо приказал Руан.

Но её сопротивление лишь становилось сильнее.

Нет. Я не хочу оставаться тут. Как мне выбраться из его хватки?

Она попыталась закричать, но её голос будто бы пропал.

Руан тоже чувствовал что, его тело становилось всё горячее. Он ещё крепче прижал её к себе. Все эти ощущения были для неё странными и незнакомыми, и она не могла это больше терпеть.

Охваченная первобытным страхом, она отчаянно пыталась вырваться, но чем больше напрягала силы, тем сильнее ощущала свою беспомощность.

Как бы она ни старалась, Изара не могла оттолкнуть его. Когда страх достиг предела, её взгляд метнулся к его уху. Не раздумывая, она вонзила в него зубы.

— Ай! — вскрикнул он от боли и резко оттолкнул её.

Руан взглянул на неё и с удивлением заметил, как она дрожит, хотя только что сама на него напала. В его глазах мелькнула знакомая самодовольная искра, а через мгновение он тихо рассмеялся.

— Я же говорил тебе, Изара, тебе стоит вести себя как леди, — усмехнулся Руан, потирая ухо. Внезапно его рука скользнула к её волосам, сжимая пряди в грубом захвате.

Она не успела понять, что происходит, как уже оказалась на спине. Над ней нависло его лицо, а в глазах плясало ехидное веселье.

— Так ты вот так благодаришь меня за то, что я спас тебя от падения? Разве не считаешь, что кусаться — это совсем не по-дамски?

— Если вы не собираетесь вести себя как джентльмен, почему я должна вести себя как леди?! — выпалила она, отводя взгляд, чувствуя, как жар заливает её лицо.

Она попыталась снова оттолкнуть его, но Руан ловко перехватил её подбородок, вынуждая посмотреть на себя. Её дыхание сбилось, а его ладонь обжигала кожу своим жаром.

— Разве ты не называла меня самым лучшим джентльменом во всём Элледоре? — голос его звучал мягко, но в нём сквозило явное превосходство.

— Нет! Я ошиблась!

— Правда?

— Если вы д-джентльмен... как вы можете д-делать такие... ужасные в-веще... — она запиналась, слабо толкая его в грудь, но её руки были слишком слабыми, а он — слишком сильным.

Ей казалось, что ещё немного — и она разрыдается. Руан заметил, как она яростно тёрла свои губы, будто пытаясь стереть с них что-то мерзкое, что вызывало у него странное, тёмное удовлетворение.

— Пожалуйста, отойдите, — голос её дрожал, но в глазах пылало упрямство. — Я не понимаю, зачем вы...

Она не успела договорить — Руан внезапно склонился ближе, и прежде чем Изара успела среагировать, острые зубы впились в её ухо. Она вздрогнула, едва не вскрикнув. Её руки, отчаянно пытавшиеся ударить его, разорвать хватку, были легко пойманы и прижаты к земле.

Она задыхалась, чувствуя, как его дыхание щекочет её кожу, как горячий язык скользит по покрасневшей мочке уха. Каждый мускул её тела напрягся, но она не могла пошевелиться.

Сначала он просто хотел отплатить ей за укус, но едва почувствовав вкус её кожи, что-то в нём изменилось. Вместо того чтобы остановиться, он резко толкнул её на землю.

Изара всхлипнула, захваченная паникой, её дыхание стало прерывистым. Она извивалась, пытаясь освободиться, но его хватка лишь становилась сильнее. Его зубы снова вонзились в её ухо, оставляя горячие, пульсирующие укусы.

Её попытки вырваться были тщетны — его тело полностью прижимало её к земле, не оставляя шансов на спасение. Боль от укусов смешивалась с жаром, разливающимся по её коже, а уши пылали от его прикосновений.

Он удовлетворённо улыбнулся, когда увидел её растрёпанный вид. Её пустые зелёно - голубые глаза были опухшими от слёз. Губы, которыми она с трудом хватала воздух, были темнее обычного. Сжимая пальцы девушки так крепко, что казалось что он их вот вот сломает, он прижал свои губы к её.

Встревоженная происходящим, она плотно сжала губы, но Руан легко преодолел её сопротивление.

Этот жаркий летний сезон стремился к концу. Он это прекрасно понимал, но это его не останавливало. Он жадно кинулсяк её губам, проникая языком в рот. Слюна стекала с их губ, сопровождаемая вздохами и стонами.

Чем более отчаянно Изара сопротивлялась, тем крепче Руан сжимал её, но чем сильнее он её удерживал, тем яростнее она пыталась вырваться.

Изара крепко закрыла глаза. Но каждый раз, когда она на мгновение их открывала, перед ней сменялись образы: листья, шуршащие на ветру на фоне неба, потом Руан, затем тени этих листьев, играющие на земле, и снова Руан.

Туман пыли, поднимающийся с земли, окутывал их сплетённые тела. Дикие, яростные поцелуи Руана больше напоминали насилие, чем страсть.

Со временем Изара утратила способность мыслить. Всё, что она могла ощущать, — это ужас от невозможности дышать. Руан продолжал целовать её всё сильнее, его язык обвивал её. Она ощущала себя пленённым животным, которого хищник пожирает заживо.

Она продолжала задыхаться и всхлипывать, но её сознание мгновенно прояснилось, как только его губы коснулись её шеи. Ключица обнажилась, когда он разорвал верхнюю часть её платья.

Его губы сосредоточились на месте, где он мог почувствовать биение её сердца, а его руки скользнули от бёдер к талии, затем к груди.

— Ах!.. — вырвалось у неё.

Резко мотнув головой, Изара ощутила головокружение и вцепилась в его рубашку. Несколько пуговиц отскочили, упав на землю. Её ногти оставили яркие следы на его шее. Его губы оставили багровый отпечаток на коже её ключицы.

Принятое решение

В тот момент, когда я сжал Изару в своих руках, остатки разума окончательно рассыпались, растворяясь в глухом, первобытном желании. Всё свелось к этому дикому, неутолимому голоду, к непреодолимой жажде обладать ею, подчинить, сломить. Будто во мне взыграли звериные инстинкты, будто я стал существом, лишённым воли, ведомым лишь слепой потребностью.

Я хотел, чтобы это прекратилось. Хотел разжать пальцы, отступить, забыть обо всём, как о незначительной ошибке, глупой прихоти, которая не стоила потраченного времени. Ведь всё это — бессмысленно. Пустая трата сил. И всё же я не мог.

Если бы она не плакала, если бы не эти дрожащие губы, этот затравленный взгляд... Если бы только я мог позволить себе отпустить контроль, раствориться в этом безумии, не думать о последствиях... Тогда, возможно...

Я вернулся в Равенскрофт, так же как солнце неизменно сменяет времена года. А эта девочка успела повзрослеть.

Раньше она не значила для меня ничего. Я знал, что она существует, видел, как другие дети смеялись над ней, издевались. Меня это не трогало. Меня не интересовала её жизнь, её чувства, её слёзы. Так было всегда. До этого лета.

Но лето быстро закончится — в Равенскрофте оно никогда не задерживается надолго. Холодные ветра пронесутся по улицам, унося с собой тепло, солнечный свет и... эти отвратительные, ненужные чувства.

***

Изара склонилась над колонкой, сжимая дрожащими пальцами ледяную металлическую рукоятку. Вода хлынула в её ладони, и она принялась яростно тереть себя, словно пытаясь стереть саму себя, избавиться от пронзившего её до костей ощущения чужих рук. Её кожа горела, словно покрытая невидимыми следами, которые не смывались, как бы она ни тёрла их.

Слёзы сливались с каплями воды, падая в грязную землю под ногами. В груди клубился ком, что-то жгучее и невыносимое, разрывающее её изнутри. Она снова плеснула себе воду на лицо, но облегчения не пришло. Её губы всё ещё пульсировали от его поцелуев, а плечи дрожали, словно под ударами невидимого хлыста.

— Нет... нет... нет... — её голос был слабым, хриплым, почти беззвучным.

Она упала на колени, её пальцы впились в мокрую землю, ногти утонули в ней. Всхлипы сотрясали её худенькое тело, превращаясь в судорожные, сдавленные рыдания.

— Нет!!... — крик сорвался с её губ, но лес вокруг оставался глух и безразличен.

Она сжалась в комок, обхватив себя руками, пытаясь спрятаться, исчезнуть, стать маленькой, незаметной, невидимой. Но воспоминания были везде — в её теле, в коже, в сердце, в самой её крови. И никакая вода не могла их смыть.

***

Адрис сидел в своей комнате, устало опираясь локтем о стол. Солнце, раскрасившее небо в кроваво-оранжевые оттенки, медленно опускалось за горизонт, оставляя после себя длинные тени. Он смотрел в окно, но видел перед собой не уходящий день, а недавний разговор с Изарой.

Всё было как обычно. Будто ничего не случилось. Они вместе пообедали, обменялись дежурными фразами, смеялись, как будто играли роли в пьесе, где никто не имел права сорваться. Изара улыбалась, её голос звучал ровно, движения были спокойными, но Адрис видел сквозь этот тонкий слой притворства. Её пальцы дрожали, когда она брала ложку. Её глаза не задерживались на нём дольше, чем требовалось. Её дыхание иногда сбивалось, хоть она и старалась этого не показывать.

И всё же он подыгрывал. Поддерживал этот фарс, потому что понимал: это единственный способ, который она выбрала, чтобы справиться.

— Будь осторожен, Адрис, — сказала она, провожая его.

Он кивнул, но не ответил. Что-то внутри не давало покоя, словно тонкий нож резал по сердцу. Возможно, эта черта, которую провела Изара, никогда больше не исчезнет.

Но откладывать больше не было смысла.

Если ему действительно суждено жениться, как того хотела его мать, то пусть это будет Изара.

Изара.

Она могла сколько угодно говорить, что хочет держаться подальше, но он знал, что дистанция не спасёт их. Он защитит её. По-своему.

***

— Отец, это я, — Адрис постучал в дверь кабинета.

— Входи, — раздался спокойный голос изнутри.

Открывая дверь, он увидел своего отца — высокого мужчину средних лет, с тёплыми карими глазами и светлыми, как у него, волосами. Сэр Картер сидел за массивным деревянным столом, что-то записывая в документы.

— Отец, я хочу поговорить с тобой.

Тот поднял голову и с лёгкой улыбкой отложил ручку.

— Судя по выражению твоего лица, разговор серьёзный.

— Да.

Адрис сделал шаг вперёд и, выпрямившись, произнёс:

— Мама считает, что я достаточно взрослый, чтобы жениться.

Сэр Картер усмехнулся.

— Ах, понимаю. Твоя мать в тот день немного поторопила события. Она мечтает о твоём браке, но ты не должен чувствовать давления, Адрис. Я смотрю на это иначе. Думаю, у тебя ещё много времени, чтобы решать такие вопросы.

Он снова взял ручку, собираясь продолжить писать, но внезапно Адрис сжал кулаки и твёрдо произнёс:

— Нет, отец. Я хочу жениться.

Сэр Картер замер и удивлённо поднял на него взгляд.

— Что? Ты... ты действительно хочешь жениться?

— Да, — голос Адриса звучал уверенно. — Я хочу жениться на Изаре.

В кабинете воцарилась тишина.

— Я поступлю в колледж, буду учиться на врача. А она станет художником.

Он смотрел отцу прямо в глаза, не отводя взгляда. Сэр Картер изучал его лицо, словно пытаясь понять, шутит ли сын. Но в глазах Адриса не было ни капли сомнения.

Плохие мысли

Ночь.

Комната Изары погружена в полумрак. Лишь слабый свет луны пробивается сквозь тонкие шторы, отбрасывая бледные узоры на стены. Она сидела на кровати, сгорбившись, сжимая руками простыни. Очередная ночь без сна.

Это страх остаться одной? Или нечто большее?

Она не знала.

Каждую ночь всё повторялось. Она лежала, уставившись в потолок, и считала удары сердца, пока рассвет не прокрадывался сквозь окно. Но если ей всё же удавалось уснуть, сны приносили с собой искажённые образы прошлого — издевательства без причины, насмешки, унижение. Иногда среди призрачных силуэтов прошлого мелькал герцог. Воспоминание о нём вспыхивало ярче остальных, заставляя её задыхаться даже во сне.

Открывая глаза, она видела перед собой тот день, завуалированный облаками пыли. Ей хотелось плакать.

Станет ли это воспоминание моим вечным кошмаром? Будет ли оно преследовать меня, пока я не сломаюсь?

Она не хотела знать ответа.

Поэтому работала до изнеможения, загоняла себя, истощала до такой степени, чтобы падать в постель и засыпать без сил. Но чем усерднее она пыталась стереть этот день из памяти, тем отчётливее он становился. Остаточное изображение, глубокий след на запотевшем стекле её сознания.

В такие моменты ей казалось, что она тонет. Тёмное, вязкое болото затягивало её, не давая двигаться, не оставляя шанса выбраться. Сотни вопросов роились в голове, и она не знала, на какой искать ответ в первую очередь.

Голова тяжёлая, тело свинцовое, но сидеть на месте было невыносимо.

Сегодня возвращается папа.

Она слабо улыбнулась.

Надеюсь, у него всё хорошо... Я обещала. Что бы ни случилось, я должна сдержать обещание.

Когда папа вернётся, всё станет легче.

Страх, который сжимал сердце, когда она оставалась одна. Грусть, навалившаяся с необходимостью стать взрослой раньше времени. Воспоминание о жестоком первом поцелуе. Ощущение беспомощности, растерянности, отчаяния. Всё это должно закончиться.

Я просто должна сохранить свою жизнь нетронутой. Пока я держу её в своих руках — всё будет в порядке.

Она глубоко вдохнула, встала и медленно подошла к комоду. Выбрала платье с высоким воротом, тщательно скрывающее следы, оставленные герцогом, и натянула его через голову.

А затем занялась домашними делами, стараясь не думать.

***

Солнце уже клонилось к горизонту, окрашивая небо в тёплые оттенки алого и золота. Изара стояла у раковины, медленно ополаскивая тарелки после ужина. Вода стекала по её пальцам, но она едва это чувствовала — мысли были где-то далеко.

Почему папа ещё не вернулся?

Она подняла глаза на часы. Поздний вечер. Он должен был прийти давно.

Неприятное чувство холодком пробежало по спине.

На днях она читала в газете о железнодорожной катастрофе. В статье подводили итоги: десятки погибших, ещё больше раненых. Но аварии происходят не только на поездах — на дорогах тоже. Каждый день кто-то попадает под колёса, кто-то теряет управление, кто-то не доезжает домой.

А вдруг... вдруг с папой случилось что-то страшное?

В груди всё сжалось.

Она быстро вытерла мокрые руки о фартук, сбросила его на стул и бросилась к двери.

— Папа!..

Теплый вечерний воздух обдал её лицо, но она не остановилась. Её ноги сами несли её вперёд, по знакомой тропинке.

Я всегда предполагаю худшее... Потому что если заранее подготовить себя, то боль от удара будет слабее, правда? Если мысленно смириться, то можно принять судьбу без сопротивления...

Но в этот раз...

Если я больше не увижу папу? Если его больше нет?

Где-то глубоко внутри всё скручивалось в плотный узел. Страх впивался в сердце ледяными когтями.

Если я потеряю его, я останусь совсем одна в этом мире.

От этой мысли у неё перехватило дыхание.

— Папа... пожалуйста... не оставляй меня...

Она бежала изо всех сил, отчаянно, как будто могла своим бегом изменить реальность, как будто могла добраться до него раньше беды.

Но вдруг...

На тропинке впереди она увидела знакомую фигуру.

Мужчина с чемоданом и пакетом в руке шагал ей навстречу.

На секунду сердце остановилось.

— Папа! — сорвалась она с места, слёзы застилали глаза.

— Изара! — Лука распахнул объятия с улыбкой.

Она кинулась к нему, прижалась, вцепилась в его одежду, словно боялась, что он исчезнет.

— Папа...

Она улыбалась сквозь слёзы.

В это же время, чуть поодаль, за всем этим наблюдал Руан.

Он сидел на заднем сиденье автомобиля, а Аларик вёл машину. Сквозь стекло он видел, как Изара счастливо обнимала своего отца, как Лука с любовью обнимал её в ответ.

В этой картине было столько тепла, что он не сразу осознал, почему внутри вдруг стало так... неуютно.

Лёгкое раздражение вспыхнуло где-то в глубине сознания, из за непонятных ему чувств.

Брови нахмурились, а пальцы бессознательно сжались в кулак.

Машина проехала мимо, скрывая их за поворотом.

— Ты хорошо провела время, пока меня не было? — Лука мягко посмотрел на дочь.

Изара вытерла слёзы тыльной стороной ладони, улыбнулась.

— Да, конечно, папа. А как у вас дела?

Неожиданный поворот

Сэр Картер внимательно смотрел на своего сына, покручивая в руках фарфоровую чашку с чаем. В кабинете царила светлая атмосфера, солнце светило через окна в кабинет. Тяжёлые книги выстроились в ряд на дубовых полках.

— Ты хорошо обдумал своё решение за последние несколько дней? — его голос был спокоен, но в нём слышалась тяжесть.

Адрис не отвёл взгляда, держался уверенно, почти упрямо.

— Да, отец. Моё решение не изменилось.

Сэр Картер откинулся в кресле, переплетя пальцы на груди.

— Хорошо. Раз ты так уверен, значит, твои чувства к Изаре действительно сильны. Но, Адрис... мне кажется, вы ещё слишком молоды для женитьбы. Думаю, сейчас лучше сосредоточиться на учёбе.

Адрис напрягся, но тут же взял себя в руки.

— Мама хотела, чтобы я немедленно женился на девушке из семьи Вильсон, которая моего возраста. А леди Браун, на год старше меня, уже помолвлена с герцогом Фолькнером... — он говорил ровно, но в голосе слышалась твёрдость.

Сэр Картер вздохнул, собираясь что-то сказать, но сын перебил его:

— На самом деле, ты говоришь это не из-за возраста. А из-за самой Изары, я прав?

Глаза Картеров встретились.

— Отец, я не хочу жениться не по любви. Поэтому я так решил.

На лице сэра Картера появилось неуловимое выражение — то ли уважение к решительности сына, то ли сомнение.

— Хм... Конечно, не скажу, что нет никаких причин для беспокойства. Ты должен понимать, что брак — это не только о вас двоих.

— Я знаю. Я не пытаюсь отрицать важность семьи, респектабельности, престижа.

— Тогда если ты так всё понимаешь... зачем ты хочешь жениться на Изаре?

Адрис глубоко вдохнул, будто собираясь с мыслями.

— Потому что, несмотря на всё это, нет ничего важнее, чем провести жизнь с тем, кого любишь. Я хочу стать хорошим врачом, хорошим мужем, хорошим отцом. Так же, как и мой отец.

Он посмотрел на сэра Картера твёрдым, решительным взглядом.

— Но всё это начинается для меня с Изары. Я хочу быть для неё хорошим человеком. Быть хорошим мужем. Отцом для нашего будущего ребёнка.

— Адрис... — голос Картера на миг дрогнул.

— Я верю, что мы с Изарой сможем добиться всего. Если бы не она, у меня не было бы уверенности, что я этого хочу. Она уже стала частью моей жизни.

Он сделал паузу, сжимая пальцы в кулак.

— Изара раскрывает во мне ту часть, которую любят мои родители. И я не хочу её терять.

Адрис смотрел на отца почти с мольбой.

— Пожалуйста, помоги мне прожить ту жизнь, которую я так желаю.

Сэр Картер не сразу ответил. Он поставил чашку на стол, перевёл взгляд на сына. В его глазах мелькнуло что-то, чего Адрис не мог прочитать.

— Ты действительно всё хорошо обдумал... — наконец произнёс он, но уже другим, более мягким тоном.

***

Маэла стояла перед зеркалом, пока портнихи поправляли последние складки её платья. Глубокий синий оттенок ткани подчёркивал белизну её кожи, открытые плечи и спина были обрамлены тонкими, изящными узорами, а декольте притягивало взгляд своей элегантной откровенностью. Длинный подол мягко стекал к полу, словно отражение ночного неба.

— Господи, какая же ты красивая, Маэла! — восхищённо выдохнула миссис Браун, сложив руки на груди.

В её глазах стояли слёзы, которые она быстро смахнула платком.

— Наконец-то этот день настал! — голос её дрогнул. — Твоя мама уже плачет...

Маэла повернулась к ней с лёгкой, почти снисходительной улыбкой.

— Сегодня не нужно слёз, мама.

— Да, конечно... Ты права, — пробормотала миссис Браун, снова прижимая платочек к губам.

Маэла снова посмотрела в зеркало. Её осанка была безупречно прямой, лицо оставалось спокойным, но в глубине зеленых глаз таился скрытый огонь. Воспоминания нахлынули внезапно — слова Эдварда звучали в голове отчётливо: «Что ты чувствуешь, став будущей хозяйкой семьи Фолькнер? Той, что обошла саму принцессу Элледор?»

Она прикрыла глаза на мгновение, вспоминая, сколько усилий приложил император Элледор, чтобы сделать свою младшую дочь герцогиней. Но Фолькнер выбрал не её. Он выбрал Маэлу. Не по любви, конечно же. Здесь всё было предельно очевидно: её происхождение, приданое, положение в обществе... С ней не нужно было обращаться как с принцессой, не нужно было угождать её королевским капризам. Фолькнер не терпел самонадеянности и высокомерия, и принцесса Элледор со своими амбициями была для него лишь пешкой в политической игре.

Но Маэла? Она была достойной партией.

Если сегодняшняя церемония состоится, её имя встанет выше принцессы Элледор. Она станет той, на кого будут равняться, кого будут обсуждать и восхищаться. Эта мысль наполняла её сладким ощущением триумфа. В такие моменты ей казалось, что она могла бы полюбить всё в этом мире — даже жизнь с мужем без любви... и даже его рыжую, своенравную лесу.

— Элиза, ты уже здесь? — спокойно спросила она.

— Да, миледи, — раздался голос служанки.

Маэла подняла голову, когда мать вдруг нахмурилась, выглянув в окно.

— Неужели ты опять пригласила дочку лесника Дэйли? — недовольно спросила она.

Маэла не дрогнула, её голос оставался таким же ровным и невозмутимым:

— Я позвала её, чтобы она украсила мои волосы цветами, мама.

Она слегка улыбнулась, будто наслаждаясь тем, как раздражение матери усиливается с каждым её словом.

— К тому же, мне было бы приятно получить поздравления от старой подруги.

— Маэла Браун! — голос миссис Браун звенел от негодования, но Маэла лишь плавно развернулась к зеркалу, делая вид, что не замечает её возмущения.

***

Утро было тёплым и солнечным, когда в дом Изары пришла горничная из особняка. В руках у неё был записанный ровным почерком приказ: принести в особняк цветы для украшения. Но Изара чувствовала — это не просто цветы.

Маэла не нуждалась в благоухающих букетах. Она хотела чего-то другого.

Особняк был огромным, и её комната находилась в северном крыле, на пятом этаже. Лестница тянулась вверх, словно нескончаемый путь, и с каждым шагом Изара чувствовала, как в горле пересыхает, а ладони становятся влажными от напряжения. Воздух был тяжёлым, словно пропитанным чем-то неизбежным.

Запах леса

Торжественная церемония помолвки семей Фолькнер и Браун завершилась с размахом, оставляя после себя восторженные разговоры и бесконечные поздравления. Для большинства гостей это было воплощением идеальной любовной истории — судьбоносной встречи, долгих лет ожидания и, наконец, счастливого союза. Люди наперебой обсуждали их прошлое, украшая реальность своими фантазиями.

Но истинная суть этого брака была далека от романтических грёз. Это был союз, продиктованный разумом, а не сердцем, сделка между двумя могущественными семьями, выгодная и продуманная. Однако общество предпочитало верить в сказку, нежели признавать холодный расчёт. Даже слухи о младшей дочери императора, потерявшей право на титул герцогини и теперь ищущей достойного жениха, ненадолго уступили место обсуждению этого события.

Осень вступила в свои права, принося с собой тишину и размеренность в некогда оживлённый особняк Равенскрофт. Волна гостей схлынула, а вместе с ней ушло ощущение постоянного напряжения. Руан получил назначение в имперскую гвардию и покинул эти земли, отправившись в столицу Люминор. Маэла вернулась в родовое имение Браунов.

Узнав из новостей, что герцог Фолькнер отбыл на службу и не появится здесь как минимум год, Изара испытала облегчение. Ей больше не нужно было бояться столкновений с ним, не нужно было торопливо отводить взгляд или избегать мест, где он мог бы появиться.

Возможно, — думала она, — с его отсутствием исчезнут и те воспоминания, которые преследуют меня всякий раз, когда я вижу его.

Эта мысль давала слабую надежду, что прошлое, наконец, начнёт стираться, а тени страха и боли постепенно рассеются.

***

— Я принесла несколько полезных трав, — Изара приподняла корзину, показывая её служанке.

— Спасибо, Изара. Не слишком ли холодно на улице? — та бросила на девушку внимательный взгляд.

— Довольно зябко, но терпимо, — ответила Изара, потирая замёрзшие пальцы.

— Подожди минутку, я освобожу корзину.

— Хорошо, — кивнула Изара, оглядывая кухню, пока служанка занялась разбором растений.

Она не могла не услышать негромкий разговор между двумя девушками, которые, вероятно, забыли о её присутствии.

— Интересно, когда же состоится свадьба? После помолвки столько времени прошло...

— Говорят, когда герцог завершит службу.

— Не поздновато ли? Хотя, похоже, семья Браун не слишком торопится, но сладкая парочка уже ведёт себя как супруги в Равенскрофте.

Слухи. Они были повсюду.

Служанка вернулась и протянула пустую корзину.

— Вот, держи.

— Спасибо. Я пойду. Удачи вам, — коротко сказала Изара и поспешила выйти.

Она давно привыкла к тому, что новости о герцоге Фолькнере звучат на каждом углу. Это было неизбежно, но терпимо. Ещё немного — и всё это останется позади. Она окончит второй курс в художественной школе, получит лицензию и начнёт работать в городе. Там, вдалеке от поместья, от прошлого, у неё просто не будет шанса столкнуться с ним.

Дорога через лес всегда помогала ей очистить голову, но сегодня её мысли были слишком шумными. Она едва осознавала, как ступает по холодной земле, пока не заметила, что воздух стал мягче, а мир вокруг словно замер. Первые снежинки медленно кружились в воздухе, ложась на пожухлую траву и опавшие листья.

Изара остановилась, глядя, как снег укрывает всё вокруг тонким серебристым покрывалом.

Если всё и дальше будет идти так гладко, как сейчас, — подумала она, — я смогу вернуться к своей прежней жизни. К той, что была до того, как он... после пяти лет отсутствия снова появился в моей реальности.

Она надеялась на это всем сердцем.

Она работала, трудилась, старалась не думать.

И продолжала питать надежду.

***

Весна вступила в свои права. Первые розы раскрыли нежные лепестки, распространяя тонкий аромат, а деревья окрасились в лёгкую дымку цветов. Город Люминор оживал, наполняясь звонкими голосами, солнцем и свежестью нового сезона.

Руан, облачённый в военную офицерскую форму Элледора, покинул императорский двор и направился в свою резиденцию. Его шаги были твёрды, но мысли разбегались в разные стороны.

— Господин, вы вернулись! — встретил его у входа Аларик, склонив голову в приветствии. — Обе мадам тоже уже в особняке.

Руан вскинул бровь.

— Мама и бабушка?

— Да, — подтвердил Аларик. — Они прибыли, чтобы присутствовать на свадьбе её высочества, младшей принцессы. Церемония состоится в этом месяце. Планируют остаться на пятнадцать дней.

— Понятно, — коротко ответил Руан и прошёл внутрь.

В гостиной его уже ждали. Бабушка первой поднялась с кресла и, несмотря на возраст, уверенно подошла к нему.

— Руан! Давно не виделись. Как твои дела? — её голос был тёплым, но в глазах читалась привычная строгая оценка.

— Всё в порядке, бабушка, — он позволил ей заключить себя в объятие, пропитанное запахом её любимых духов. — А у вас как?

— Ещё жива, — рассмеялась она, отпуская его.

Руан улыбнулся и перевёл взгляд на мать.

— Мама, как вы поживали?

— Всё хорошо, сынок, — её голос был мягче, чем у бабушки, а прикосновение, когда она его обняла, тёплым и немного колеблющимся, как будто она пыталась убедиться, что он действительно здесь.

— Мы ждали тебя, чтобы пообедать вместе, — продолжила она. — Пойдём?

Руан кивнул, ощущая, как усталость долгого пути постепенно отступает перед чем-то более простым, но важным — семьёй.

***

Тёплый весенний воздух наполнял сад лёгким ароматом распустившихся роз. Солнечные лучи пробивались сквозь кроны деревьев, заставляя капли росы на листьях сверкать, словно драгоценности.

Мадам Фолькнер медленно шла по аккуратно вымощенной тропинке, её тонкие пальцы скользнули по бархатистым лепесткам одной из роз. Она вдохнула их аромат и тихо вздохнула.

— М-м... В этом году они расцвели рано, — задумчиво произнесла она. — Значит, за садом придётся внимательнее ухаживать. Конечно, по сравнению с нашими садами в Равенскрофте, этот выглядит простовато...

Настоящая семья

Адрис быстрым шагом направлялся к дому семьи Дэйли, ощущая, как свежий ветер играет в его волосах. После занятий в академии он всегда приходил сюда, уже давно сделав этот путь привычным.

Во дворе раздавался ритмичный стук топора — Лука Дэйли, высокий крепкий мужчина, ровными ударами разрубил очередное полено.

— Дядя Лука! — позвал Адрис, подойдя ближе. — Здравствуйте! А где Изара?

Лука вытер пот со лба и коротко кивнул в сторону дома:

— Приветствую. Она за домом, складывает дрова.

— Отлично, спасибо!

Адрис с благодарной улыбкой поспешил туда, где его ждала Изара.

Она стояла в рабочей одежде, волосы были небрежно убраны, пара рыжих прядей выбилась из-под платка. Её тонкие, но сильные руки ловко поднимали поленья, аккуратно складывая их в ящики.

— Изара! — позвал он радостно.

Девушка обернулась, окинув его коротким взглядом.

— Привет, Адрис.

Юноша картинно выпрямился, прижав руку к сердцу, словно истинный рыцарь перед дамой.

— Сегодня чудесная погода, разве нет? Прохладный ветерок, цветы вдоль дорог... Разве это не идеальный день для свадьбы? Поэтому давай поженимся, Изара!

Она закатила глаза, бросая очередное полено в ящик.

— Я не выйду за тебя, Адрис.

Сказав это, она развернулась и прошла мимо него, даже не взглянув в его сторону.

Адрис усмехнулся, легко пожав плечами.

— Ну что ж, сегодняшний отказ принят. Спрошу завтра.

— Не смей даже пытаться. — Её голос был твёрд, словно камень. — Мои чувства не изменятся.

— О, я проверю. Люди каждый день меняют своё мнение.

Он не отставал, шагая за ней по пятам, продолжая весело болтать.

Лука молча наблюдал за ними, вытирая ладони о грубую ткань рубахи. В его глазах мелькнула тень сожаления.

Почему-то даже мне грустно видеть, как этот парень старается... Остановился бы уже. Ведь его столько раз отвергли. С прошлого лета он делает ей предложение каждый день. Осень, зима, весна... Я уже сбился со счёта.

Когда он впервые узнал, что Адрис сделал предложение Изаре, то подумал, что парень просто сошёл с ума. Вёл себя как вспыльчивый мальчишка, поддавшийся мимолётным чувствам. Но стоило пройти нескольким дням — и Лука понял, как сильно ошибался.

Несколько месяцев назад

Они сидели друг напротив друга в просторном кабинете. Мистер Картер выглядел, как всегда, сдержанно, но его улыбка была дружелюбной, а взгляд — уверенным.

— Господин Дэйли, я хочу обсудить с вами будущее наших детей.

Лука нахмурился, опуская кружку с чаем.

— Будущее? Вы имеете в виду...

— Брак Адриса и вашей дочери.

Лука чуть не поперхнулся.

— Господин Картер... что вы говорите? Вы хотите женить Изару на... кхм... на Адрисе?

— Да. И если Изара согласится, мы готовы предложить ей хорошую поддержку в карьере художницы.

— ...

— Думаю, вас удивило моё предложение.

— Конечно! Но почему именно моя дочь? — Лука внимательно смотрел на финансиста. — Ваш сын — наследник семьи Картер. Он мог бы найти себе невесту из куда более влиятельной семьи.

— Мы это понимаем. И это было непростым решением. — Картер сделал паузу, словно подбирая слова. — Дело не в том, что мы не могли найти Адрису выгодную партию. Мы понимаем, что Изара — хорошая девушка, несмотря на её происхождение. Почему Адрис не может любить её? Он пришёл ко мне и сказал, что хочет стать хорошим человеком ради неё.

Лука смотрел на него в полном недоумении.

— Адрис сам так сказал?

— Да. — Картер кивнул. — Вы знаете моего сына, он не умеет лгать. Мы могли бы проигнорировать его слова, принять их за юношеское увлечение. Но его настойчивость говорит о другом.

Он наклонился вперёд, сцепив пальцы.

— Я предлагаю вам подождать. Если к следующему году его чувства не изменятся, я хочу, чтобы наши дети поженились.

Лука долго молчал.

Конечно, я всегда надеялся, что если Изара выйдет замуж, её мужем станет такой же добрый человек, как Адрис Картер. Но я не думал, что переговоры об их свадьбе действительно состоятся.

Семья Картеров не испытывала недостатка ни в деньгах, ни в статусе. Финансист Картер сам сделал первый шаг, предложив связать судьбы их детей. Он даже предложил помощь с карьерой Изары.

Для моей дочери я не могу желать лучшего.

Лука выдохнул, поднимая взгляд на собеседника.

— Думаю, мне стоит хорошенько всё обдумать...

***

Тихий, тёплый вечер. Огонь в камине потрескивал, бросая рыжие отблески на стены, словно оживляя тени в комнате. Лука и Изара сидели в креслах, согреваясь в этом уютном полумраке. Он медленно пил свой сок, наслаждаясь моментом, но в какой-то миг поставил стакан на стол с неожиданной решимостью.

— Я за этот брак!

Изара вздрогнула и подняла на отца изумлённый взгляд.

— Что?

— Брак, Изара. С Адрисом. Как насчёт того, чтобы перестать упрямиться и просто согласиться? Выходи за него. Я очень надеюсь на тебя.

Девушка напряглась. В её руках стакан казался тяжёлым, но гораздо тяжелее было внезапное давление, которое она ощутила в этих словах.

— ...Нет. Я не могу, папа.

— Почему? — Лука внимательно посмотрел на неё. — Что тебя останавливает?

Изара опустила глаза в огонь.

— Это... это немыслимо. Если я выйду за Адриса, над ним будут смеяться. Над его семьёй будут смеяться.

Лука нахмурился.

— Разве важно, что говорят другие? Главное, что вы будете счастливы! К тому же сам финансист Картер дал своё согласие. Разве это не знак, что Адрис действительно хочет этого брака? Послушай своё сердце, Изара. Ты ведь тоже его любишь.

Она горько усмехнулась.

— Конечно, люблю. Но не так, как ты думаешь. Нигде на свете не сыскать такого доброго и заботливого друга, как Адрис. Именно поэтому я не могу над ним смеяться. Он дорог мне, и я не хочу причинять ему боль.

— Изара, ты издеваешься? — Лука нахмурился. — Почему ты так не уверена в себе?