Под гнётом судьбы

Глава 1. Начало.

Пролог.

Позднее прозрения желаемого, бывает лишь откровение жажды сердца.

© Екатерина Барсагян

– Полтора часа – и все. Время – деньги, детка.

– Успеем? – в голосе девушки слышалось сомнение.

– Деваться некуда. Пристегнись, – отрезал он.

– Да зачем? Серьезно?

Его взгляд, холодный, как зимнее небо, заставил ее замолчать.

– Знаешь, что первым ломается в аварии? Грудная клетка. Потом легкие. Хочешь проверить?

– Да пофиг. Может, хоть жир растрясу, – усмехнулась она уголком губ. – Один фиг, толстых ты не любишь!

– Глупости не говори. Любая нравишься.

Девушка фыркнула, скрестила руки на груди и отвернулась к окну. “Любая, ага, как же…”, – пронеслось у нее в голове. Знала ведь, чувствовала нутром – есть другая у него. Да еще и это утреннее сообщение от Игоря Палыча в его телефоне…

«Милый, жду. Бордовый корсет – просто бомба».

«Тьфу, мерзость! Прикрывается этой старой крысой, своим партнером по бизнесу…»

Картинка так и встала перед глазами. Но Теана не собиралась сдаваться без боя.

– А подождешь меня у центра?

– Тин, ты и сама справишься. Мне нужно срочно на объект. Проектирование само себя не сделает. Тем более, жены по таким местам обычно одни ходят.

В голове у нее тут же нарисовалась темная комната, силуэт в красном корсете… Голос противно задрожал.

– Фигню не говори. Это центр планирования семьи. Семьи! Слышишь? Семья на то и семья, чтобы вместе…

– Да сколько можно ныть про этих врачей? Зачем тебе они? Сама детей хочешь – вот и иди.

Словно пощечина. Такого она от него не ожидала. Особенно сейчас.

– Все с тобой ясно. Вали к своей…

Он бросил на нее злой взгляд в зеркало заднего вида. Словно завесу тайн приоткрыл.

– …к своему проекту. Сил моих больше нет. Я как поправилась, стала для тебя какой-то… ненужной. Как домработница и кухарка, а в постели ты меня и пальцем не трогаешь. И как у нас дети будут, скажи на милость?

– Тин, не начинай, а?

– А как не начинать? Ты издеваешься? Хоть бы раз прикоснулся, хоть немножко…

Последнее, что она запомнила – его злой взгляд и бегающие глаза. Визг тормозов… Сильный удар… Дальше – тьма. Но недолгая.

Сквозь пелену она услышала дрожащий голос. Белый силуэт, похожий на ангела, произнес:

– Жива… Это хорошо. В отличие от ее спутника.

И чем больше сознание возвращалось к ней, тем более странные вещи происходили вокруг.

Глава 1.

– Я… умерла? – прохрипела она пересохшими губами.

Во рту как будто Сахара насыпали, тело ломило так, будто по нему танком проехали.

– Воды… – взмолилась Теана, чувствуя, как слова царапают горло.

В ее карих глазах, налитых кровью, застыла мольба. Бедняжка. Она еще не знает, что ее ждет.

Врач протянул стакан. Она выпила залпом.

– Где я?

– В больнице. Палата номер шесть.

– А муж?

– Он погиб. Вы чудом выжили. Машина сгорела дотла. Вашей вины нет.

Ледяная волна боли захлестнула ее с головой. Каждая клетка тела кричала. Она понимала, что это – ее вина. Она виновата в его смерти, она виновата в том, что они попали в эту чертову аварию. Слезы хлынули из глаз, как из прорванной плотины.

Она вдруг отчетливо вспомнила все детали этого ужасного дня. Их смех, их разговоры, их мечты о будущем, о счастливой жизни вдвоем. И ее крики, ее претензии. Упрямое желание поехать в этот центр…

Теперь все это рухнуло. Его больше нет. Его дыхание никогда больше не согреет ее. Все потеряно. Из-за ее глупости, из-за ее проклятых ошибок.

Она зажмурилась, пытаясь отогнать боль. Но всякий раз, открывая глаза, видела перед собой его лицо. Полное любви и доверия. Лицо, которое она больше никогда не увидит.

Она должна понести наказание. Она не заслуживает прощения, не заслуживает счастья. Страдания – вот ее удел. Только так она сможет искупить свою вину.

– Вам нельзя нервничать. Вы беременны.

– Что?

Словно белая вспышка ослепила ее.

Беременна? Как?

– Этого не может быть!

– Очень даже может. Три месяца. И, несмотря на то, что в вашей крови обнаружен мифепристон… Вы принимали противозачаточные?

– Я?

В памяти мелькали обрывки событий, но ни одного дня, когда она могла принять эту гадость.

– Вы точно ничего не путаете?

– Нет. Вы.

– Да вы что! Мы с мужем уже год пытаемся завести ребенка, все без толку…

Рыжеволосый, худощавый врач в белом халате поправил очки и нахмурился.

– Может, потому что заводят?

Теана непонимающе вскинула бровь.

– Что, простите?

– Ну-у-у… Заводят обычно собак или кошек. А ребенка создают. Зачинают. Ладно, неважно. Теанида Апросиановна, сегодня – капельницы, чтобы вывести из организма мифепристон, а завтра – скрининг. С утра не есть, только пить.

– Хорошо, – согласилась она и повернулась на бок.

В голове назойливо крутилось слово: «Мифепристон». И вдруг всплыло воспоминание…

Год назад.

Теана достает из аптечки зеленые таблетки в форме треугольников.

– Майкл, что это?

– Витамины. Гинеколог прописала. Говорит, помогают забеременеть. Принимай три раза в день после еды, милая.

Он подошел сзади, нежно коснулся ее плеч, убрал темную прядь с ее тонкого предплечья и прикоснулся к нему губами.

Теана выпила таблетку и повернулась к мужу. Обхватила его бедрами, переплела ноги у него за поясницей, обняла шею. Митя подхватил ее под бедра и понес в сторону кровати. Широкоплечий шатен с голубыми глазами… Ее мечта, ставшая явью. Она долго ждала, когда он обратит на нее внимание на первом курсе. И дождалась. Он бросил Ваську, хотя ее все считали «Прекрасной».

Глава 2.

— Как?

— Вы её племянница. Дочь Виктории Олеговны. А раз она жива, всё переходит к ней. И вам придётся жить с ней в коттедже. Теперь всё имущество Елены Олеговны и Апроса Киловича считается её имуществом.

— Что-о-о? — протянула Теана, словно ей под дых дали. — Как такое возможно?

— Мы можем встретиться?

— Нет, я в больнице.

— Скажу по телефону. Елена Олеговна - родная сестра Виктории Олеговны, и по завещанию всё переходит к ней. Просто ваша родная мать вела… ну, скажем так, не самый праведный образ жизни. Вот Елена Олеговна и забрала вас к себе.

Теана умолкла.

Предательство на предательстве. Неужели в её жизни нет ни одного человека, который бы ей не врал?

— Тианида, вы здесь?

Бархатистый мужской голос, с мягкими обертонами, вернул её в реальность.

— А, я? Да… да, я здесь. Что мне теперь делать?

— Звоните тёте и говорите с ней. Если она вас пустит в дом, будете жить с ней.

"Тёте? Вот уж радость-то! Жить с этой мегерой под одной крышей? Да это невозможно! Она же меня терпеть не может!" — в голове Теаны бушевал ураган.

Она прекрасно помнила, что тётя Вика никогда её не любила. Теана всегда мешала Виктории устраивать личную жизнь. Часто она выгоняла девочку из её комнаты, чтобы посидеть там с подружками. Теана никогда не жаловалась Елене, не хотела ссорить сестёр. Эх, знала бы она тогда эту тайну… Всё могло бы сложиться иначе. Она бы настояла, чтобы родители переписали на неё всё своё имущество.

— Что значит "если"? Я что, не могу просто вернуться в свою комнату? Они меня вырастили! Они… — голос Теаны сорвался, слёзы брызнули из глаз.

Крупные капли падали на белоснежную больничную простынь.

— Но ваша биологическая мать - Виктория Олеговна. Простите, мне пора.

В трубке раздались короткие гудки.

Сердце Теаны разрывалось на части. Её предали. Она чувствовала острую боль, словно тысячи кинжалов вонзались в самое сердце. По щекам текли слёзы, оставляя солёный привкус на губах. Как же так? Люди, которым она доверяла больше всего, её обманули. Те, кто её растил, на самом деле ей не родные.

В этот момент она чувствовала себя абсолютно одинокой, без поддержки, без надежды. Руки дрожали, телефон упал на кровать, дыхание стало прерывистым. Боль сдавливала грудь, мешая дышать.

В палате царила тишина, нарушаемая лишь мерным писком медицинских приборов. Теана закрыла глаза, пытаясь справиться с отчаянием, которое её захлестнуло. Она была преданной, одинокой и совершенно беззащитной.

Солнечные лучи пробивались сквозь стекло, наполняя палату мягким, теплым светом. Блики играли на белых стенах, создавая иллюзию уюта. На подоконнике, словно живые, трепетали цветы, пробуждая весенние ароматы, смешивающиеся со стерильным запахом лекарств.

Дверь тихонько приоткрылась, и в палату вошла медсестра с капельницей в руках. Светлые волнистые волосы заколоты в аккуратный пучок, на лице — лёгкая, приветливая улыбка. В глазах — доброта и забота. Белоснежный халат подчеркивал её стройную фигуру.

Медсестра подошла к кровати, где лежала Теана.

— Здравствуйте, я Хохлова Елена Леонидовна. Тианида Апросиановна. Давайте вашу ручку. Я ваш лечащий врач по-совместительству медсестра. Я сегодня буду смотреть за вами. Завтра придет Ксана, наша медсестра другая, она будет передавать мне все о вашем состоянии. Она такая, — врач задумалась, поднимая глаза вверх, словно что-то вспомина. : — Чрезмерно худая, рыжеволосая приезжая из Дагестана, — врач улыбнулась, продолжая: — Я на всякий... Знаете, разное бывает. Машенников сейчас много, что бы вы сразу ее узнали. Да и случай у вас особенный. Выжить практически невозможно, но вы выжили.

Брюнетка недоверчиво посмотрела на прозрачный пузырёк с мутноватой жидкостью, а медсестра продолжила, протирая спиртовой ваточкой руку: — Какое у вас имя красивое. Родители не русские, да? Зарубежные? — с большим интересом спросила девушка.

Теана с раздражением посмотрела на медсестру, отвечая с язвой: — Итальянцы. Это какое имеет значение?

Она, конечно, соврала, но а зачем было лезть туда куда не следует. Подозрительная какая. Что пристала к Теане? Прошло три месяца с момента смерти родителей. Двадцать третье ноль первое две тысячи двадцать пятый год. Вроде бы начало года должно предвещать новые открытия и победы, но эта дата стала как смертный приговор для Теаниды. Крупные хлопья снега нежно падали на ее щеки, когда сообщили о смерти родителей. Она упала в обморок и очнулась после того как ее откачивал ее любимый Майкл нашатырем и холодной водой. Они попали в жуткую аварию по нелепым истечениям обстоятельств. Эта фура, будь она неладна. А теперь еще и Теана туда же, да еще и мужа потеряла. Даже не мужа... Получается предателя. Еще и эта... Врач лезет куда не надо. Больно в груди до невозможности.

— Интересно как. Вы еще и из Италии приехали. Удивительная вы девушка, — вернула медсестра Теану из мыслей, словно издеваясь и зная все болючие точки. — Родители, наверное, красивые. Глаза у вас мамины...

— А это что? — перебила Теана эту некультурную девушку.

— Инфузионная терапия, — как ни в чем не бывало ответила Елена.

— Чего-о-о? — переспросила Теана, сморщив нос.

Медсестра мило улыбнулась сморщив нос. Затем легонько коснувшись плеча Теаны, пояснила:

— Коллоидные растворы, их применяют при кровотечениях в акушерстве. Они помогают удерживать жидкость в сосудах. Их ещё называют плазмозамещающими. Они улучшают свойства крови.

— У меня кровотечение?

— Не волнуйтесь. Остаточное, после аварии. Но мы сделаем всё, чтобы сохранить вашего малыша. Вы главное не переживайте, побольше кушайте и пейте тёплый чай. У меня травяной сбор есть, вкусный… — Медсестра замолчала на секунду, словно вспоминая вкус. — Пальчики оближете! Меня, кстати, Лена зовут, — девушка протянула руку Теане, — можно просто Лена, и на "ты".

Она снова улыбнулась, смотря зелеными глазами и ожидая ответа.

После всего, что случилось, Теана не спешила доверять. Не ответив на приветствие, она протянула руку для укола.

Глава 3.

— Подъём, на скрининг пора. Пелёнку хоть не забудь и носочки белые натяни, — тяжелый голос с противной хрипотцой. И не разберешь с самого начала кто сказал - мужчина или женщина.

Теана вздохнула, толком не проснувшись, и начала собираться. Замерла, вспомнив, что привезли её сюда в чём мать родила, и выдавила дрожащим голосом:

— Да нет у меня ничего…

Она смутно вспоминала слова врача. Только-только осознавая что врач была довольно притягательная и милая барышня.

— А где прие́зжая из Дагестана? Мне обещали что она будет за мной смотреть. Мало ли мошенники.

— Какие мошенники, растяпа. Эта вульгарная дама с большим вырезом непойми чего? Да она опаздывает. А-а-а-а, — злым голосом продолжала женщина полная лет шестидесяти. — Оксана Александровна? Она не опаздывает, а задеживатся. А тебе, что, сложно было вещи собрать, по-человечески, а?

Теана опешила от такого не радужного приема и прищурившись, гневно продолжала:

— Как вы смеете со мной так разговаривать? Нету, значит, на то причина уважительная.

Теана встретилась с недовольным взглядом пожилой медсестры. Неловкость кольнула, и ей ничего не оставалось, кроме как вздохнуть и поплестись в душевую.

— Девушка, да уже десять утра! Вставай давай, вставай, — услышала Теана голос медсестры, выходя из душа.

"Вообще-то я уже помылась. А может вам очки дать для того чтобы вы могли разглядеть что меня нет на кровати?" — гневно подумала Теана, но уважительное отношение к старшим не дало возможности так отвечать, и она вздохнув, спросила, вытирая мокрые волосы:

— А где Елена?

— Сегодня я вместо неё. Давай, шевелись, провожу тебя в триста первый кабинет, — буркнула медсестра, подгоняя Теану.

Теана покорно пошла за медсестрой, гадая, что её ждёт на этом "скрининге". Волнение и страх сплелись в тугой клубок, и она тихонько прокашлялась, пытаясь успокоиться.

Медленно брела она по коридорам больницы, ощущая лёгкую тяжесть внизу живота. Запах хлорки и больничных антисептиков бил в нос, и она чувствовала себя чужой среди этих белых халатов и снующих врачей. Мимо проплывали медсёстры в белых фартуках, несли кипы бумаг и банки с лекарствами.

Из-за дверей палат доносились стоны и крики, монотонное гудение аппаратуры, терпкий запах лекарств. Теана уловила обрывки плача и стук каталки – вот он, новый жизненный ритм больницы.

Её привели в отделение для скрининга, где на экране УЗИ можно было разглядеть крохотное существо, бьющееся в её животе. Врачи что-то проверяли, записывали в карту. Теана с тревогой вглядывалась в экран, ловила слабые удары сердечка.

После скрининга она вернулась в коридор, чувствуя себя выжатой как лимон. Ни слова ей не сказали, только оглядывали подозрительно и сочувствовали как-то…

Но вместе с тем в душе теплилась радость и надежда – ведь скоро она станет матерью. И вдруг больница перестала казаться таким уж мрачным местом, а стала символом новой жизни, возрождения.

В палату вошёл врач – и сразу стало ясно, что что-то не так. Рыжие, жидкие волосы его, словно языки пламени, сверкали на фоне белого халата. Тонкие пальцы нервно сжимались в кулак, а янтарный взгляд выдавал настороженность. Высокий, худой, словно живущий заботами других, забывая о себе. Он остановился у её койки и глубоко вздохнул, готовясь к тяжелому разговору.

Теана похолодела:

— Что?

— Ах, да. Забыл представиться. Зарубин Глеб Владимирович, ваш лечащий врач.

— Очень приятно.

— Не уверен. У вас в семье были случаи ДЦП?

Теана испугалась, не понимая, к чему он клонит:

— Нет.

— Странно. У вашего ребёнка аномалия развития мозга. Вам придётся отказаться от него. Подпишите отказ прямо сейчас.

Мир вокруг Теаны рухнул. Взгляд потускнел, руки задрожали. Не может быть! Отказаться от ребёнка? От крошки, которая ещё не родилась, но уже стала самым дорогим сокровищем?

Слёзы блеснули в глазах. Как она, будущая мать, может предать своего малыша, который уже успел заполнить её сердце? Она не могла смириться, не могла даже представить жизнь без него.

Но даже в этот страшный момент Теана поняла – её сердце, её любовь всегда будут с ним, что бы ни говорили и ни требовали другие. В душе зародилась сила и решимость бороться за своего ребенка, за их совместное счастье, вопреки всему.

Девушка набрала в грудь воздуха и, глядя прямо в глаза врачу, произнесла с чувством и уверенностью:

— Я никогда не откажусь от своего ребенка.

Слова прозвучали как колокольный звон, наполнив комнату смелостью и нежностью. Никто и ничто не разлучит её с её ребенком, потому что любовь – это сила, которая преодолевает любые преграды.

— Но у него же патология…

— Это у вас патология, если вы такое предлагаете.

— Но, Тианида…

— Никаких "Тианида". Я всё сказала.

— Я вам еще раз повторяю, плод всё равно не жилец.

— Я ещё раз повторяю – это у вас патология. Оставьте меня в покое.