Под маской моего мужа

Пролог

Вик усадил меня напротив. Диван, в гостиной, при этом, показался мне совсем крошечным. Я предпочитала сохранять дистанцию с мужем, гораздо больше, чем двадцать сантиметров, что разделяли нас сейчас.

- Ты напряжена, - голос Князева звучат немного иначе, после аварии. Чуть ниже. Добавилась хрипотца. От его нового голоса, кожа неизменно покрывалась мурашками. Я боялась его до судорог, а с этим, вкрадчивым, хриплым голосом, страх становился таким сильным, что парализовал. Будто я сталкивалась со змеей, самой ядовитой на свете, которая готовилась атаковать.

- Возможно, совсем немного, - проталкиваю слова, глядя куда угодно, только не на Вика. Он терпеть не мог, когда я отмалчивалась.

Он сидел неподвижно, как мне казалось, но внезапно, я почувствовала, как он касается волос. А следом увидела, краем глаза, что Вик, берет тяжелую прядь и начинает перекатывать ее между пальцами.

- Они должны обжигать, - говорит, поднося волосы к своему лицу, вдыхает запах, касается губами.

Это новая игра? Позвоночник стал деревянным. Сейчас Вик намотает прядь, и потянет так сильно, что из глаз посыплются искры.

- Вик, - взвизгиваю. Слезы, вопреки всему, накатывают. – Не надо! – мой муж самое жестокой, извращенное чудовище, которого носит земля. И это, его новое поведение, пугает меня. Кажется, я даже провоняла своим страхом гостиную.

- А что надо? – спрашивает. Мои волосы соскальзывают с его пальцев, и я выдыхаю.

- Что ты хочешь? Я все сделаю.

- Что ж, - глаз я по-прежнему не поднимаю, поэтому не могу видеть его лица. Но голос его изменился. Стал топким, как болото. – Поднимись, встань в центре, - подчиняюсь со всей поспешностью. Тело колотит с неистовой силой. Перерыв в несколько месяцев, пролетел как один день. Четыре месяца муж не издевался надо мной, и сейчас он возместит перерыв, с особой жестокостью. – Сними платье. Нет, не так быстро! – я, кивнув, сбавила скорость. – Спиной повернись, - подчиняюсь. Оборачиваюсь спиной, слезы прорывают барьер. Завожу руки за спину и тяну язычок молнии вниз.

- Вик…

- Тише, - командует так жестко, что душа застывает. Что он сделает? Сунет мое лицо в пылящий камин?

Он приближается. Я слышу его шаги, будто это выстрелы. Наверное, каждое животное чувствует приближение охотника, все чувства обостряются. Платье падает вниз, я мне становиться еще хуже. Мой последний барьер пал, хотя платье никогда не могло остановить Вика.

- Что это? – он видимо видит шрамы на спине, касается пальцами. Я дрожу еще сильнее, даже зубы начинают выстукивать чечётку. Тихий вой вырывается.

- Вик, - скулю. Я боюсь. Боюсь. Боюсь. – Не надо! Я сделаю все, что скажешь…

Он прерывает меня. Схватив за плечи, разворачивать, встряхивает. Заставляет поднять лицо и взглянуть в его глаза. Там такой огонь пылает, что я зажмуриваюсь. Гнев, чистый и горячий.

- Вик, - едва могу произнести. – Я умоляю тебя…

Часть первая (до)

1

Все герои и ситуации являются вымышленными. Любое совпадение – случайно.

За пять месяцев до событий, описанных в прологе.

Муж готовился к празднованию своего дня рождения. Как обычно, это событие должно пройти с особым размахом, да с таким, чтобы сам губернатор опух бы от зависти, к богатству и положению, Виктора Князева. Благо «хозяева» Вика, на его страсть к показушной роскоши, закрывали глаза. Более того, оба Вадим Горецкий и Александр Соснов, каждый раз, находили время, чтобы посетить мероприятие, дабы пожелать дорогому соратнику долгих лет жизни.

Я всегда желала ему сдохнуть. Зря, такие сволочи, как Виктор Князев, весьма живучи.

- Сегодня привезут твое платье, дорогая, - я вздрагиваю. За собственными мыслями я не почувствовала приближения мужа. Вик улыбается, хоть я не вижу его лица, стоя к нему спиной, но точно знаю, что улыбается. Страх и боль, доставляют ему небывалое довольствие. А вид крови на белой коже – наслаждение.

- Спасибо, - хочу обернуться, но не успеваю. Муж запускает ладонь в волосы, скручивает пряди, и тянет, так, что я, в итоге, запрокидываю голову, прогибаясь в спине. Кожа головы моментально начинает гореть. Прикладываю всевозможные усилия, чтобы не зажмуриться, знаю, что это только спровоцирует Вика. Широко распахнутыми глазами, сквозь соленую завесу, пытаюсь рассмотреть лицо мужа. Одно сплошное размытое пятно.

- Ммм, вкусно, - тянет он, внезапно осипшим голосом, слизывая ручеек слез с виска. Тянет сильнее, пока с губ не срывается стон, напополам со всхлипом.

- Вик, - одними губами шепчу. Страх сковал желудок, тело разбивала дрожь. До этой самой минуты, я была уверена, что пока не пройдет этот чертов праздник, муж меня не тронет. Никто не должен видеть следы его «любви», для всех мы должны оставаться идеальной парой.

- Сегодня вечером я приготовил для нас подарок, - объявил Вик, отпуская мои волосы, и слегка отталкивая. Бедром я впечатываюсь в столешницу. Резко оборачиваюсь, волосы прилипают к мокрым щекам. – Ты пиздец какая красивая, - говорит Вик касаясь моей щеки, я дергаюсь, как от удара. – Твои волосы, не просто рыжие, а темно-красные, как венозная кровь. Когда твоя кожа посечена от моих ударов, а по спине струятся эти локоны, - Вик касается пальцем завитка, - у меня хуй стоит, как заговоренный, - к горлу подступила тошнота. Вик поправляет эрегированный член. – Видишь, что ты со мной делаешь, сучка? – легкий шлепок по щеке. – Вечером чтобы была улыбчива. Мне надоела твоя кислая рожа.

Я смирилась. Сдалась, если хотите. Терпела побои мужа, извращенные игры, на грани самых страшных, тошнотворный фантазий. Выла, кричала, что было мочи, желая ему сдохнуть, себе сдохнуть, правда мысленно, но чаще молилась, что бы все поскорее закончилось и я могла получить недельную передышку. Вик всегда ее давал, после особо жестоких истязательств, видимо действительно переживал, что его игрушка может «кончится» и придется искать другую.

Правда, сдалась я не сразу.

И, если быть совсем честной, я долго не могла поверить, что человек, который так нежно, трепетно, галантно за мной ухаживал, тот же самый человек, который в первую брачную ночь, совершил надо мной зверство.

Вик, помог моей маме, тяжело больной раком, отправится на лечение в Германию, с ней же улетела моя младшая сестра, которая сейчас учится в одной из элитных немецких школ. Я тогда плакала на его груди, не уставая повторять слова любви и благодарности. Идиотка! Маме помочь не смогли, даже именитые доктора, а сестра теперь, в заложниках у чудовища. Один мой неверный шаг, и Вик начнет вытворять с подросшей Мартой тоже самое, что так увлеченно вытворял со мной.

Вот только когда я планировала свой первый, и последний, побег, я еще не знала, что мамы не стало. Мне верилось, что я смогу покинуть страну, улететь в Германию, а оттуда, прихватив родных, растворюсь. Ведь мир большой. По-настоящему огромный. Вик не сможет меня найти!

Какой наивной я была. Даже не принимала в расчет то, что мне с таким упорством вколачивал Вик. Я его игрушка! Вик игрушки не отпускает, он их выбрасывает, когда они ему надоедают, но перед этим ломает.

2

Еще четыре месяца назад.

Стояла зима. И мне казалась, что она была самой холодной, из всех предыдущих двадцати зим. Почти каждую ночь я слышала завывания ветра за окном, не всегда отдавая отчет, что воет не ветер, а я.

Я тогда часто грела себя мечтами. В одних, я убегаю из лап чудовища, и начинаю новую жизнь, обязательно на берегу моря, где никогда не будет проклятых зим, в других, что я никогда не встречала Виктора, а все что со мной сейчас происходит, просто кошмар.

- Скучала по папочке? – Вик входит в комнату. На нем брюки, расстёгнутая на груди белоснежная рубашка.

- Нет, - вытягиваю одну руку, другой, натягиваю одеяло до самого подбородка.

- Нет? – переспрашивает муж, и глаза его загораются темным пламенем.

- Да, - поправляюсь поспешно. – Скучала. Пожалуйста, не делай так больше! – голос срывается на визг, зубы дробят друг друга. А внутри такой страх разливается, что я готова потерять сознание. Мозг медленно отключается, из последних сил посылая импульс: «некуда больше бежать». – Я...я буду послушной, - облизываю сухие губы, перед глазами все плывет и кружится. Вик, не спеша обходит кровать, не сводя с меня задумчивого взгляда.

- Скучала, говоришь? – длинные пальцы касаются пряжки ремня, медленно расстегивают ее. – Будешь послушной? – отчаянно киваю. Слезы жгут роговицу. – Врешь, - улыбается Вик, а я срываюсь на крик, от этой улыбки. Вжимаюсь в деревянное изголовье, будто хочу с ним слиться, стать полноценной частью. Эта улыбка была полна такой радости, предвкушения, что Вик, чуть ли не облизывался. Вытащил ремень из брюк и сложил пополам.

- Вииик, прошу тебя, - медленно отползаю, знаю, что это его только разозлит, но инстинкт самосохранения еще не атрофировался.

- Куда? – спрашивает муж, заломив светлую бровь. Мои попытки спрятаться, кажется, не столько его разозлили, сколько позабавили. – Хотя, знаешь, - он вдруг начинает улыбаться. – Давай! Успеешь добежать до двери и выйти во двор, я сегодня тебя не трону! Или ты все-таки хочешь поиграть? – на лице Вика отражается наигранное недоверие.

И я рванула, едва не запутавшись в одеяле. Выбежав из спальни, я услышала смех мужа:

- Беги, Форест, беги! – и я бежала, в темноте, по лестнице, буквально перепрыгивая, через несколько ступенек. Мне бы только добраться до двери, открыть ее, выскочить за порог, и сегодня у меня будет передышка. На последних ступеньках я споткнулась, и кубарем слетела вниз. Колено тут же прострелило болью, а из губы, по подбородку потекла кровь. Всей правой частью тела я проехалась по жесткому ворсу ковра, кожа будто воспламенилась. Не сдерживая стонов боли, пытаюсь подняться. До двери остаются, жалких, двадцать метров, когда наверху лестницы, появляется мощная фигура Виктора, в темноте я, все же, могу разглядеть ремень в его руках. Страх придает мне сил, я, практически забыв о боли, поднимаюсь с пола и бегу к заветной двери.

Свет вспыхивает, ослепляя, но я уже проворачиваю ключ в замке, тяну ручку вниз, но дверь не поддается.

- Нет! – вырывается, одновременно с этим голову пронзает ослепительная вспышка боли. Муж, оказавшись сзади, за волосы опрокинул меня на пол. Тут же хлесткий, как укус, удар ремня по бедру. – Вик! – я пытаюсь закрыться, но Князев снова опускает ремень на обнаженную кожу.

- Ты, идиотка, думала, что я тебя отпущу? – снова удар. Я кричу, не сдерживаясь. Сжавшись в комочек, закрываю руками голову, а Вик продолжает лупить, хаотично, остервенело. По моим ощущениям, кожа должна лопнуть, в местах удара. Промелькнула мысль, что я смогла разозлить его настолько сильно, что он может забить меня на смерть.

- Вик! – срываюсь на хрип, а следом на жалобный скулеж: - Прости меня, прости!

- Простить? – его голос сбит частым, возбуждённым дыханием. Я не вижу, но чувствую, как он опускается рядом, на корточки. Тут же меня поднимает с пола, за волосы. Ставит на колени таким образом, что мое лицо оказывается на его уровне. – Простить, значит? – меня трясет, будто я держу высоковольтный провод.

- П..п…пожалуйста,- всхлипываю, медленно убирая руки от головы и лица.

- Я дам тебе шанс, попросить, как следует, - Вик поднимается, продолжая держать меня за волосы. Обматывает вокруг шеи ремень и начинает его затягивать. Кислород, наталкиваясь на барьер не поступает. Цепляюсь пальцами за грубую кожу, в попытках ослабить захват. Чувствую, что кожа разбухает от натуги, а в глазах начинают плясать темные точки. – Я даю тебе шанс, - рычит Вик, дергает за ремень, и я заваливаюсь на пол. – Вставай, - пинок в бок, однако захват он ослабляет.

Жадно хватая ртов воздух, с трудом поднимаюсь. Упираюсь руками в пол, продолжая глотать кислород. Вик тянет ремень, заставляя оторваться и поднять на него лицо. Он уже приспустил брюки и боксеры. Перед глазами покачивается крупная, налитая кровью плоть. – Давай, покажи, как ты раскаиваешься, - он бьет членом по щекам, и тянет ремень, так, что я оказываюсь вплотную к его паху.

Вик надавливает на щеки, раскрывая губы, и проталкивает в рот член, загоняя его максимально глубоко. Я пытаюсь расслабить горло. Тошнота накатывает с каждым толчком, слезы потоком скатываются по коже.

- Спрячь зубы или я их тебе выбью!

От автора:

Домашнее насилие, к моему сожалению, вещь весьма распространенная. Если вы стали жертвой - в первую очередь, обратитесь в службу поддержки! Вам помогут. Предоставят укрытие, психологическую помощь, помощь юристов, помогут с заявлением в правоохранительные органы.

Если вы стали свидетелем, насилия в семье, не оставайтесь равнодушными!

8 из 10 подобных преступлений, заканчиваются гибелью!

Всем добра, любви, уважения!

Ваша Анна.

3

Я вела себя тихо, как мышь. Не спорила, не сопротивлялась, не отсвечивала. После той ночи, когда глупая надежда взяла верх над разумом, я больше не поддавалась на провокации. Когда Вик снова предложил «побегать», я лишь теснее прижалась к его ногам. Тело помнило ошейник из ремня, так отчетливо, будто он все еще сжимал мою шею.

- Моя дорогая теща, шлет тебе привет, - я мгновенно встрепенулась.

- Как она?

- Прекрасно. Немецкие эскулапы творят чудеса, - Вик наколол на вилку кусочек бекона, и не сводя с меня взгляда, отправил в рот. – Если будешь хорошо себя вести, разрешу с ней поговорить.

- Буду! – отвечаю незамедлительно. – А как Марта?

- Марта, - задумчиво произнес муж, будто перекатывал на языке ее имя, смешивая с завтраком. – Твоя сестренка, в отличие от тебя, - он указал в мою сторону кончиком ножа, - действительно хорошая девочка. Интересно, кому она достанется, когда подрастет? – его глаза горели недобрым пламенем. Я сжала в руке вилку, и опустила взгляд в тарелку.

- Не знаю, - отвечаю. Муж терпеть не мог, когда я оставляла его вопросы без ответов.

- Поживем увидим, - усмехнулся он. – Почему ты не ешь?

- Я…ем, - в подтверждении я отщипнула кусочек омлета, желудок мгновенно сжался, отказываясь принимать пищу. Еда оказалась с привкусом тлена и страха, мне едва удалось ее проглотить.

- Марго, - меня слегка передернуло. Только Вик называл меня так, и из его уст, мое имя звучало грязно, по шлюшье, что ли. Поднимаю взгляд. Если не знать, ЧТО на самом деле представляет собой Виктор Князев, его можно считать по-настоящему красивым мужчиной. Блондин, с фактурным лицом, яркими голубыми глазами, чувственным ртом и тяжелым подбородком, ему бы на обложку глянцевого журнала! – Тебе раньше нравилось бегать по утрам, - между тем продолжал муж, а у меня от слова «бег» заныли разом все зубы. Очередная игра?

- Нравилось, - все же отвечаю. Отрицать глупо, а врать – опасно.

- Хотела бы возобновить? – застываю. Ситуация безвыходная. Не знаю, что ответить. Сказать, что, да, я хотела бы бегать? Зная мужа, это может быть подстава, которая кончится плохо, плохо для меня. Соврать? Тоже не вариант.

- Я не знаю, - в конечном итоге отвечаю, жму плечами и опускаю глаза.

- Ты становишься скучной, - говорит Вик. – Я разрешу тебе пробежки, если в следующем месяце, на приеме у моего партнера, ты будешь вести себя как образцовая жена, которая страстно любит своего мужа.

- Хорошо, - нерешительно поднимаю глаза. Что Вик задумал?

- ОБРАЗЦОВАЯ ЖЕНА, - жестче повторяет Князев. – О наших милых домашних развлечениях знаем только ты и я, и больше никто. Это понятно?

- Понятно, - отчаянно киваю, возможно, слишком поспешно соглашаюсь, отчего Вик хмурится, и некоторое время пристально меня рассматривает. Мне неуютно под его взглядом, но я стараюсь его выдержать.

- Принеси с кабинета планшет, - наконец произносит муж.

В кабинет Виктора я заходила с опаской. До сего дня, я была здесь всего раз. Обстановка комнаты была мрачной, все в коричнево- черных тонах, плотные шторы на окнах не пропускали света, на столе включенный бра, освещал не большое пространство вокруг, холодным светом. Я поежилась. Склеп, с очень тяжелой энергетикой. Не удивительно, что Вику нравится проводить здесь время.

Окинула взглядом пространство. Планшета не было на низком столике, между кресел, в самих креслах, впрочем, и на поверхности рабочего стола я его не заметила тоже. Надо вернуться и спросить, где именно лежит гаджет, но я этого не делаю. Тяжелой поступью обхожу массивный стол из темного дерева, и еще раз оглядываюсь, прежде чем потянуть на себя верхний ящик стола.

- Фух, - не могу сдержать вздох облегчения, когда обнаруживаю планшет, в том самом ящике. Поспешно беру его в руки, но мое внимание привлекает обложка загранпаспорта. Не отдавая себе отчета, открываю его на первой странице. – Что? – быстрый взгляд на дверь, и снова на свою фотографию в документе.

- Долго ты там собралась копаться? – кричит Вик с кухни. Вздрагиваю. Дрожащими руками возвращаю паспорт на место и задвигаю ящик. В душе буря. Десяток вопросов разом простреливают мозг, тонкими иголками. Когда Вик сделал мне паспорт? Зачем? Он послал меня за планшетом случайно? Или специально? Должна ли я признаться, что видела документ? Или не должна?

- Извини, я не сразу его нашла, - протягиваю Вику планшет, руки, при этом, мелко подрагивают. Я, наверное, выгляжу как перепуганный зверек! Муж чувствует перемены сразу. Резко выбрасывает руку и хватает меня за запястье. Тянет, заставляя остаться на месте. Вглядывается в глаза так пристально, что я буквально чувствую, как его ледяной взгляд перебирает каждую извилину. Муж выгибает бровь, мол «что происходит?»

- Я… просто в твоем кабинете мне не по себе, - признаюсь, отчасти, и с тем вру. Молниеносно я принимаю решение, про паспорт не говорить ни слова.

4

Вик выбрал мне платье для приема. Ткань была глубокого черного цвета, дорогая, приятная на ощупь. Только этой самой ткани, для пошива конкретно этого платья пошло слишком мало. Глубокое декольте, абсолютно обнаженная спина и вырез, снизу, заканчивающийся выше середины бедра. В этом платье, я чувствовала себя более голой, чем вообще без него.

- Класс, - прокомментировал муж, он явно был в восторге. – Они все слюной захлебнуться, когда увидят мою куколку.

Я обернулась к зеркалу, стараясь сохранить «лицо». Вик тут же оказался сзади, отвел волосы, перебросив их через одно плечо. Наши взгляды встретились в отражении. Я оцепенела. Князев медленно провел ладонями по плечам, по шее. Меня затрясло.

- К...красивое платье, - хотелось отвлечь его.

- Красивое, - согласился муж, а затем лизнул меня в шею. Я зажмурилась, на секунду. – Жаль только, что с нашими развлечениями из-за него придется подождать.

- Что? – не веря собственным ушам спрашиваю, и тут же хочу оторвать свой язык. Вик хищно улыбается.

- Останутся следы, дорогая. Их никто не должен видеть. Они только для меня. Потерпи, после приема я придумал кое-что. Тебе не понравится, - обещает Вик, прежде чем выйти из спальни.

***

В голове был хаос. Мысли были тяжелыми и липкими от страха.

Вик, как и сказал, не прикасался ко мне. Зато развлекался с другими. Даже сидя в своей спальне, за закрытыми дверями, я слышала их стоны, полные боли, и крики. Я затыкала уши и тихонько поскуливала. Что он сделает со мной после приема? ЧТО?!

Мне казалось, что боятся мужа сильнее, чем уже есть, невозможно. Но с каждым новым днем, страх рос, усиливался, разрастался до масштабов вселенной. Я не могла больше ни о чем думать, кроме ночи, которая ждет меня через пару дней.

Умолять мужа – бесполезно. Просить помощи – не у кого. Полиция? Смешно! У Князева такие связи, что те же полицейские, у которых я буду просить защиты, сами же и привезут мужу, в полицейской машине. Что тогда со мной сделает Вик?

- Красный! Красный! Красный! – донесся крик с первого этажа. Охрипший, истошный крик. Девушка, с которой сегодня развлекался Вик, просила пощады, используя «стоп-слово». Этому научил меня муж.

- Если будет больно, скажи «красный», например, и я тут же остановлюсь, - шептал он. Я кивнула. Более того, я выкрикивала «красный» не однократно, просила мужа остановиться, но он, улыбаясь, продолжал вколачиваться в мое тело, разрывая на части.

Вздрагиваю, загоняя воспоминания глубже.

Девушка кричит.

Обхватываю себя руками, зубы начинают постукивать друг об друга.

Я не выдержу.

Вскакиваю и бегу в ванную комнату. Включаю душ на полную мощность, чтобы не слышать ее криков. Я не смогу ей помочь. Я ничего не могу!

Перед мысленным взором что-то мелькнуло, но тут же исчезло. Мозг был парализован ужасом. Но я успела почувствовать, что это «что-то» важно. Сосредоточившись, я попробовала вспомнить, что же это. Пока, наконец, не поняла, что это загранпаспорт. Мой паспорт. В кабинете Вика.

Я могу сбежать! Хотя бы попытаться! Если мне повезет, я стану свободной! Господи! Что я о себе возомнила? Я не смогу! Вик меня найдет, и что со мной тогда будет, представить страшно!

- Я смогу, - шепчу одними губами. – Смогу.

Только времени у меня осталось очень мало. Слишком…

Руки дрожали, а в груди разрастался пожар, согревая.

Паспорт, сам по себе, мне никак не поможет. Нужны деньги, которых у меня нет. И потом, как скоро Вик найдет меня после того, как я куплю билет на самолет, на собственное имя? Я не настолько наивна, чтобы полагать, будто обрету свободу, едва покину Россию. Я могу попытаться обратиться в полицию, в другой стране. Но быть уверенной, что мне помогут, смогут защитить, от монстра, я не могу. Я не могу рассчитывать на удачу…

Дверь распахнулась так резко, что ударилась об стену.

На пороге стоял муж, полностью обнаженный. Его член стоял. А грудь была перемазано кровью.

- Хочу кое-что тебе показать, - вопреки всему, его голос остался спокойным, я бы даже сказала равнодушным. Взгляд остекленевший. Не дожидаясь меня, Вик развернулся и вышел из спальни.

Я не могла ослушаться.

Каждый шаг давался с трудом.

Внизу, в гостиной, от открывшейся картины, меня едва не вывернуло на изнанку. Я сползла по стене, не в силах отвести взгляда, от растерзанной, окровавленной девушки.

- Помоги, - странно произнесла она, а я, прежде чем потерять сознание, поняла, что она говорила так, потому что у нее не было зубов.

5

Сама не поняла как, но я умудрилась украсть паспорт, накануне приема, молясь, чтобы Вик, не обнаружил пропажу. Мне даже показалось, что все вышло слишком легко. Но думать об этом, я себе запретила. Вик, просто расслабился, потерял бдительность, и я этим воспользовалась.

В маленькой сумочке, я разрезала подкладку и спрятала под нее документ. С ней я, планировала отправится на банкет. Наличных у меня было всего десять тысяч, их я тоже спрятала под подкладку. Плана у меня не было. Я просто решила, что, если не получится сбежать, я брошусь под машину, или сигану с крыши.

- Готова? – спросил Вик, критично огладывая меня с головы до ног.

- Да, - отвечаю, голос при этом дрожит.

- Ждешь вечера? – Вик улыбается так, что у меня душа застывает. – Я тоже жду, - подходит и касается пальцами лица, обводит контур губ. Спускается на шею, вниз по венке, которая истошно бьется. – Очень жду.

- Вик, я тебя умоля…

- Т-сс, - палец ложиться на губы. – Рано. У тебя еще будет возможность поползать передо мной на коленях. Впереди нас ждет долгая ночь, дорогая.

***

Зачем ждать?

Банкетный зал, в котором проходило празднование, располагался на тринадцатом этаже.

«Нет», - упрямо думала я. Я должна попытаться. Я представила берег моря, теплый бриз лакает кожу, а песок такой золотистый, что слепит глаза. Я буду стараться, пока есть шанс.

- Сохрани такое же выражение лица, до конца вечера. Мне должны завидовать, а не сочувствовать, - шепнул Вик, разбив образ свободы на осколки. Мышцы лица тут же напряглись, как и рука Князева, на моей талии. Пальцы впились в тело, причиняя боль.

- Вик! – я натянула улыбку, пытаясь расслабить скулы. Вик ослабил хватку, поглаживая место, которое до секунды до это терзал.

- Умница, - поцелуй в нос, который должен довести публику, что нас разглядывала, до умиления.

- Виктор! – на встречу шел высокий мужчина, приятной наружности. Брюнет, лет тридцати-тридцати пяти, с яркими, пронзительными зелеными глазами.

- Вадим Сергеевич! – откликнулся муж, голосом полным меда. Я никогда прежде не слышала таких интонаций. Его покорность, учтивость была такой наигранной, приторной, что мне стало не по себе. По всему выходило, что этот мужчина выше Вика, по положению. Да и то, с каким безразличным ко всему достоинством он держался, громче слов говорило о том, что он хозяин.

- Неужели ты решил показать свою жену? – мужчина похлопал по плечу Вика, и выглядело это так, будто он потрепал верную собаку. Вик улыбнулся еще шире.

- Вадим Сергеевич, позвольте представить вам Маргариту Князеву, - я робко улыбнулась, вкладывая свою ладошку, в ладонь Вадима Сергеевича. Тот галантно поцеловал тыльную сторону, едва коснувшись кожи сухими губами.

- Очень приятно, - произнес мужчина, улыбаясь, глаз улыбка не коснулась. Они по-прежнему взирали на меня с вежливым любопытством пополам с холодом. «Если попросить защиты у него?»

- Взаимно, - отвечаю, перекатывая мысль, на кончике языка. Но едва он продолжил, надежда на скорое спасение растаяла как снег, на июльском солнце.

- Надеюсь ты вбил девчонке правила? – резко и тихо спрашивает Вадим Сергеевич, обращаясь исключительно к Вику. – Не поплыл от ее прелестей?

- Вадим Сергеевич, - Вик тоже понижает голос. – Я вбиваю ей не только правила. Но и беспрекословное послушание. Она сделает ВСЕ, - выделяет голосом муж, - что бы я не приказал. Хотите доказательств?

- Все? – переспрашивает мужчина, возвращая на меня взгляд. На самом дне зрачков копошится что-то темное. Мне становится дурно, и страшно.

- Абсолютно, - продолжает Вик. – В рот? В пизду? В жопу? Можно прямо здесь и сейчас. Да, дорогая? – муж оборачивается ко мне. Пальцы тут же врезаются в кожу.

- Да, - отвечаю. Слезы накатывают, готовые прорвать барьер. Вик говорил, что эти игры только между нами. Выходит, это далеко не так.

- Потрясающе, - засмеялся мужчина, откинув голову. – Не устаю тобой восхищаться, - он снова похлопал Вика по плечу. – Возможно, я воспользуюсь твоим предложением, - смотрит на меня. – Позже.

- Ублюдок, - шипит Вик, едва Вадим Сергеевич оказывается на приличном расстоянии. А я, интуитивно понимаю, что пригласить меня на прием не было желанием мужа. Ему ПРИКАЗАЛИ, и он меня привел. И, скорее всего, приказ отдал именно Вадим Сергеевич.

Лица мелькали. К нам подходило огромное количество людей, но все смешалось в одно сплошное пятно.

Настроение Вика улучшилось. Я подозревала, что причиной тому были масляные взгляды мужчин, которые меня раздевали.

- Они тебя уже трахнули во всех позах, - веселился муж. Однако, вдруг, его настроение стремительно пошло вниз. – Вот сука! – заскрипел он зубами. – Какого хуя он здесь? – Вик сжал в кулаке мою кожу, я не смогла вытерпеть и вскрикнула.

- Вик! – и уже тише: - Больно!

Он отпустил, но казалось, что он меня не слышит, поглощенный одним единственным человеком, который с хищной грацией шел, прямиком, к нам, рассекая толпу.

В какой-то момент он изменил траекторию, и Вик немного расслабился.

Мужчина был так же высок, как и Вик. Светлые волосы уложены, волосок к волоску. Высокий лоб, светлые глаза, нос, с небольшой горбинкой, крупные, очерченные губы. Подбородок скрыт аккуратной бородкой. Они с мужем были похожи, будто родственники. С единственным отличием, в глазах мужчины светилось достоинство, превосходство, а на окружающих он посматривал с долей презрения. Впрочем, на меня он посмотрел так, будто я самое противное насекомое. Прошелся взглядом от носок туфель, до самого лица, когда наши глаза встретились, это было равносильно оплеухе. Щеки запылали. Меня окатило волной неприязни и брезгливости.

«Да как ты смеешь так на меня смотреть?» - хотелось выплюнуть ему эти слова в лицо.

- Вик, я могу отлучится? Мне надо в дамскую комнату, - муж кивнул, не удостоив меня взглядом.

По дороге я опрокинула в себя фужер шампанского.

6.1

Стас

Киллеры на пенсию не выходят. Их определяют, если не в известное всем место, то на известную глубину. Чем глубже, тем лучше.

Я понял, что подписываю себе приговор, принимая новый заказ. Живым мне не уйти, а если повезет, то меня прихлопнут «свои» наниматели. Слишком много я знаю. И они об этом не забудут. Только я умирать не планировал. Наоборот, у меня был план убрать их всех, одного за другим, как раз, можно отметить вторую сотню.

Не мог сдержать улыбки. Они будут меня искать, а я, вот он, у вас под носом. Да, тщеславен я. Не без основательно, кстати. Я такие дела проворачивал, что многим даже не снились. И делал все чисто. По многим моим «достижениям» даже уголовные дела не были заведены, квалифицировав, как несчастный случай.

Я разглядывал свою будущую личину. Князев даже не подозревает, что его ждет. Благодаря влюбленным дурам, я теперь могу копировать его голос, интонацию, жестикулировать как он, мимику я украл тоже. Препятствием могла бы стать его жена, но я не планировал оставлять ее в живых. Жалко, девчонка - настоящая красотка. Миниатюрная. Едва доставала Князеву до плеча. Личико выразительное: высокие скулы, тонкий нос, полные губы, глаза в пол-лица, ярко зеленого цвета, волосы, длинные, цвета пламени. Фигура тоже зачетная: грудь крепкая двоечка, тонкая талия, и стройные ножки. Только Князеву могло прийти в голову, нарядить такую сочную куколку, в это подобие платья, и привести в компанию голодных извращенцев. Уверен, многие ее уже мысленно отодрали. Блядь, да я и сам не далеко ушел. Успел, мимолетом, представить, красотку на коленях, с моим членом во рту.

Князев меня разглядывал, бормоча что-то сквозь стиснутые зубы. Не трудно догадаться что именно. Кажется, он не рад мне. Улыбаюсь. Потому что мне похуй. Девчонка меня разглядывала тоже. В отличии от муженька, ее взгляд был робким.

«Как тебя угораздило связаться с этой мразью?» - думал, снова скользя по ней взглядом. Князев – ублюдок, садист и извращенец. «Правда, весьма состоятельный». Шлюхи, которых покупал Князев, готовы были терпеть многое, ведь он платил им столько бабла, что после, можно было не работать несколько лет. Видимо, девчонка решила таким образом обеспечить свое безбедное будущее.

Меня передернуло. Тем лучше, не буду испытывать жалости, спроваживая ее на тот свет.

Князева дернулась, глаза стали еще больше и будто потемнели. Мой взгляд ей не понравился. Она обернулась к мужу. А после его кивка, плавной походкой направилась в сторону уборных.

Горецкий проводил ее долгим взглядом, а затем, кивнув компании, которая его окружала, направился вслед за девчонкой. Князев это тоже заметил. Он дернулся всем телом. Желваки вздулись. Но он остался стоять на месте.

А, вот это уже интересно. У меня не было сомнений, с какой целью Вадим Сергеевич отправился вслед за девчонкой. Не могло их быть и у Князева.

6.2

Выскользнуть из зала, не привлекая внимания удалось, не прилагая усилий. А вот найти, где Горецкий решил уединиться с девчонкой, получилось далеко не сразу.

Сам до конца не понимал, на хрена я это делаю? В секунду сработала интуиция. Перед глазами мелькнуло испуганное личико. Возможно, сейчас малышка пытается отбиться от толстого, потного борова, только шансов у нее меньше, чем ноль. Будет весело, если окажется, что она добровольно скачет на его хую.

«Стас, ты дурак» - думал, идя по плохо освещенному коридору, параллельно отмечая, что камеры видеонаблюдения отсутствуют. Впрочем, и в зале, где проходил прием, их тоже не было. Горецкий высоко ценил приватность собственной жизни.

- Не надо, - услышал ее голос, вибрирующий от страха.

- Очень даже надо, - а это уже Вадим Сергеевич, - твой муж сказал, что ты не знаешь слово «нет».

Девчонка взвизгнула, послышался звон стекла, а следом рык:

- Да я тебя, суку…

Ждать не имело смысла. Толкнул дверь, она оказалась не запертой.

Горецкий лежал на полу, лицом вниз, а девчонка, забившись в угол, была белее мела. Тонкие пальчики сжимали горлышко бутылки. В комнате стоял запах алкоголя и страха. Обстановку оценил за доли секунды:

- Ты попала, - резюмирую. Князева вздрагивает. Поднимает заплаканное лицо, на скуле яркое красное пятно. Глаза стали просто огромными, зрачки расширены, почти поглотили радужку. – Что думаешь делать дальше? – девчонка мотает головой из стороны в сторону, с губ срывается тихий вздох. – Пиздец тебе, ты это понимаешь? – делаю шаг, Князева кивает, начиная трястись еще сильнее. С длинных, мохнатых ресниц скатываются крупные слезы.

Подойдя почти вплотную, забираю у девчонки «розочку», пальцы ее удалось разжать не сразу.

- Вик, - слышу, голос тихий, почти прозрачный. – Он меня замучает. Помогите мне, - ее лицо близко. Я чувствую запах ее духов. – Я хочу убежать, у меня с собой есть паспорт.

Я в ахуе.

- Ты уверена, что я тот, кому стоит все это говорить? Я могу тебя сдать. Прямо сейчас, проводить к мужу, а сюда, - киваю на Вадима, который все еще в отключке. – Позвать охрану.

- Хорошо, - кивает Князева, еще сильнее вжимаясь в стену. Она вся скукоживается, будто пытается уменьшится в размере. Дышит часто. Обхватывает себя за плечи, царапая ногтями нежную кожу, но даже не морщится от боли. – П…пойдемте, - говорит, снова прожигая меня своими бездонными глазами.

Горецкий начинал подавать признаки жизни.

Взяв Князеву за руку, вывожу из комнаты.

Идем по коридору в зал, а сам при этом раскачиваюсь.

«Нет, ты точно дебил».

Сворачиваем налево, к пожарной лестнице. Князева семенит рядом, почти бежит, поскольку скорость я увеличил.

Поймал ее вопросительный взгляд.

- Дам тебе шанс, - пальчики ее холодные как лед. – Делаешь как скажу.

- Да, - отвечает, сильнее сжимая мою ладонь.