Под страхом смерти

Глава 1

– Вот как, не нравится, посмотрите-ка! – ругаюсь себе под нос. Начальник самый гадкий свин в мире! – Уволить меня решил. Посмотрим еще, как твоя компания будет разваливаться без меня!

Я кутаюсь в теплый шарф, быстро перебираю ногами, прорываясь сквозь глубокий снег. На улице дубак. Из носа и рта вырываются клубы пара каждый раз, когда выдыхаю. Носа и щек уже не чувствую от холода. А тонкое пальто не спасает от пронзительного морозного ветра, рвущего полы верхней одежды. Черные волосы повылазили из-под шапки, и теперь лезут в лицо. Вот только руки отмерзли, и вытащить их из едва греющих карманов представляется настоящей пыткой. Нет уж, как-нибудь доковыляю.

По привычному пути направляюсь домой. В парке темно и пусто. Только редкие фонари горят, бросая на землю пучки тусклого света. Еще и этот снегопад!

Меня почти в сугроб превратило валящим с неба снегом. Я сейчас тут и останусь в своей ледяной могиле. Добраться бы до дома! Там отогреюсь, напьюсь кипятка с чайным пакетиком, лягу спать в теплую кровать. А завтра опять по морозу топать на работу.

Нет, уволюсь к чертям. Эта бухгалтерия меня совсем выматывает. Начальнику все не так, коллеги ничуть не помогают, только суетятся. А я с ума схожу от количество цифр на экране калькулятора. Хватит с меня, надо бы сменить род деятельности. Стала бы каким-нибудь следователем, вот так да! Была бы жизнь. Напряженно, зато интересно. А тут каждый день одно и то же.

Образование, правда, неподходящее. Да и ладно, выучиться не поздно. Но сейчас мне бы до дома добраться и не замерзнуть насмерть.

Прохожу по тропинке. В ботинки забивается снег, пальцев на ногах уже не чувствую. Молюсь только о том, чтобы не отморозить части своего драгоценного тела. В такую погоду никто не застрахован!

Выбираюсь к дороге. Тут надо перешагнуть бордюр, перебежать проезжую часть и оказаться по другую сторону. Пешеходного перехода тут нет, но я каждый день так бегаю – значительно сокращает путь. Поэтому побегу и сейчас.

Я привычно переступаю бордюр, ступаю на запорошенную снегом поверхность дороги. Там делаю пару шагов, кручу головой на все триста шестьдесят. Но машин не видно. Редко кто ездит тут по ночам. А я вот на работе сидела, опять перерабатываю. И ради чего!

Бегу через дорогу. Наледь под снегом подставляет. Ноги скользят, разъезжаются, но я удерживаю равновесие. Добираюсь до противоположной стороны, заношу ботинок, чтобы поставить на тротуар, и тут понимаю, что другой отъезжает в сторону. Не успеваю даже вытащить из карманов руки. Последнее, что помню, это то, что заваливаюсь на спину, путаясь в пальто. А дальше темнота.

Голова трещит так, что я даже не могу открыть глаза. Ворочаюсь, лежа на чем-то жестком. Вокруг тихо, но в ушах стоит оглушительный звон. Кажется, издаю протяжный стон. Пытаюсь поднять руку, двинуть ногой, но те едва слушаются. Я умерла? Вспоминаю, что поскользнулась на дороге. Вдруг упала, потеряла сознание и по мне проехала машина?

Что за ужасы напридумывала?! Нет, не могла я умереть так просто. Не могла, не верю. Я снова пытаюсь ворочаться, тело чуть лучше поддается. Пытаюсь разлепить веки и, о чудо, получается. Темно тут.

И только сейчас понимаю, что надо мной потолок. А вокруг стены. Только на больницу это мало похоже. Все такое старое, ветхое, будто меня в сарае заперли, а не привезли на скорой в реанимацию. А вдруг так и есть?

В страхе еще шире распахиваю глаза, пытаюсь сесть. Но пока приподнимаюсь, доходит, что лежу на какой-то жесткой подстилке прямо на полу. Вокруг разбросана солома, мешки, полные чего-то рассыпчатого, а в маленькое окошко в стене бьет яркий свет.

Сразу мозг осознает, что пахнет вокруг затхлостью. Сухой удушающий воздух закрытого помещения дерет горло, хочется кашлять, но сил на это просто нет. И тут тепло. Тепло?! Меня что, увезли на юга и спрятали в заброшенном сарае? Эти потрепанные доски, щели в стенах и потолке не оставляют сомнений, что этому строению не меньше двух сотен лет. Кошмар! Меня похитили!

Осматриваюсь, дергаю ногами, руками, двигаю головой. Вроде все-таки жива. Слишком все болит для мертвеца, а для зомби слишком живой ум.

Прежде чем успеваю ужаснуться тому, что вижу, окинув взглядом свое тело, в сарай врывается мужчина. Точнее крепкий старик с полностью седой головой и длиннющей спутанной бородой, с морщинистым лицом и безумными глазами. Прям бешеный сморчок. Он распахивает хлипкую дверь так резко, что та врезается в стену, и сарай трясется от удара. Вот-вот развалится.

– Чего валяешься, дура?! – ревет он то ли в ярости, то ли в страхе. Отчего-то мне кажется, что в его глазах застыл настоящий ужас.

Я только раскрываю рот в немом вопросе. Как рыба двигаю губами туда-сюда. Взгляд за спину старика – и вижу распластавшуюся за сараем лужайку, залитую ярким светом. Зной врывается в помещение, становится еще более душно. Тут хоть прохладой как-то веяло, а сейчас сил нет как жарко. Сразу до ушей долетает мычание коров и крик петуха, решившего привести меня в чувства именно в этот момент. Дергаюсь и пытаюсь вскочить, но ноги подкашиваются.

– Вставай же, полоумная! – возмущается дед. Бросается ко мне, хватает под руки и пытается поднять.

Я непослушной тяжелой куклой повисаю на нем, слабо стараюсь найти в себе немного сил, чтобы стоять.

– Отпустите, – язык едва ворочается, пока я пытаюсь то ли вырваться, то ли наоборот не упасть.