Под защитой прокурора

Пролог

Пролог

Никита

- Подожди, ты просишь меня, чтобы твоя дочь пожила какое-то время у меня? – спрашиваю я, в надежде, что мне послышалось.

- Ты единственный, кого я могу попросить, Никита, — сестра моей жены, даже просить порядочно не умеет. - Ты же прокурор, начальник отдела, с твоими связями – проще простого. Хотя бы несколько месяцев, а дальше, мы что-то придумаем.

Прокурор. Ну, тогда понятно.

- У Веры проблемы с законом? – это единственное объяснение, другого пока не вижу.

- Ой, да какой закон, Никита? - нервно смеется София, — Верке восемнадцать лет, у нее нет ни опыта, ни мозгов, ни инстинкта самосохранения, ни тем более проблем с законом. Мне страшно ее отпускать в чужой город учиться, но это единственный способ вывести ее из плохой компании. Ты же знаешь, какой у нас городок? Там все еле школу закончили, и никто никуда не поступил, кроме моей Веры.

Что-то мне подсказывает, что свояченица просто хочет  избавиться от вполне взрослой дочери, когда наконец-то, начала налаживаться личная жизнь. Но кто я такой, чтобы судить эту женщину?

Естественно, мне только не хватает проблемных родственников для полного счастья. Итак, с трудом проживаю дни, а тут еще восемнадцатилетняя  девица, будет жить со мной под одной крышей, но то, что город стремный, это, конечно, в точку. 

- По-моему, твоя дочь сама поступила на бюджет, мозги-то точно есть, — иронизирую я. – Пусть живет в общежитии, там таких, как она, полно, она не первая приезжая студентка. Справится. Наоборот быстрее в городе освоится. Да и потом, у меня что, других дел нет? Я в няньки не нанимался.

- Вера слишком много времени проводит со сверстниками, а ей как раз не хватает взрослого авторитетного мнения, тем более, в детстве, ты был ее кумиром, Никита. Твоя компания для нее сейчас будет подарком небес. Я уверена.

Глупость какая. Еще ничьим кумиром быть мне не доводилось, даже не знаю, как на это реагировать. А вдруг девчонка еще влюбится в меня и я потом не смогу от нее отделаться? Ну, нет. На это я точно не подпишусь.

- Нет, — наотрез отказываюсь. - Если проблема в деньгах, я помогу оплачивать квартиру, буду звонить, приставлю кого-то, чтобы ее охраняли, но жить у меня, она не будет.

Но, вопреки своим доводам, мне все же пришлось приютить девчонку у себя. Не знаю, что конкретно она отчебучила, но ее мать практически оборвала мне телефон в своих мольбах. Почему-то, я не смог пройти мимо, что-то в этой истории не вяжется и узнать правду, можно только поговорив непосредственно с Верой. Интуиция подсказывает, что я не могу бросить своих родственников в беде. Не так давно, мы все потеряли дорогого человека, у всех у нас, одна общая боль. Хоть моя и больше.

*****************

Я закрываю медленно глаза, пытаясь сфокусироваться на звуках приближающегося поезда. Суета. Не люблю находиться в центре большого скопления людей. Меня это утомляет.

На дворе двадцать восьмое августа, и вместо того, чтобы наслаждаться последним летним выходным у бассейна, я стою на перроне вокзала и жду, когда восемнадцатилетняя Вера Стрельцова, прикатит свой чемодан в мою квартиру и в мою жизнь. 

Даю себе обещание, что это всего лишь два месяца. Не больше.

Где ее носит? Поезд приехал десять минут назад, и с седьмого вагона никто вроде Веры так и не вышел. Стоило все же записать ее номер, но мне было некогда, а сейчас уже поздно, придется смиренно ждать. Знать бы еще, сколько?

Последний раз, когда я видел Веру, ей было около двенадцати лет и это был несуразный подросток-колобок с копной русых волос. Ничего примечательного, обычный ребенок. Правда, я никогда особо не присматривался к племяннице жены, с трудом вообще вспоминаю ее черты.

В ожидании это самого колобка, начинаю рассматривать людей на перроне.  Первое, на что натыкается взгляд - стройная блондинка, в шляпке и в платье, которое с трудом можно назвать таковым. Рядом с ней чемодан, в одной руке она держит телефон, в другой яблоко. Интересная композиция.

При всей этой массе людей, красавица слишком сильно выделяется. Я не могу оторвать от нее глаз. Ее можно описать тремя словами: красивая, притягательная и недоступная. Безумно хочу подойти к ней и познакомиться, хоть давно этого и не делал.

Твою мать. Как не вовремя. Сейчас должна подойти бывшая проблемная школьница, а у меня интерес проснулся. А к черту. Подождет. Я и правда не нянька, тем более, сама виновата, что так долго мамины пирожки доедает.

Неожиданно ветер поднимается, и шляпка девушки срывается с ее белокурой головы, несясь прямиком мне в руки. Это точно знак, не бывает таких совпадений. Кручу в руках соломенные поля, и сам себе усмехаюсь. Я не верю в судьбу.

- Какой вы ловкий, — едва заметно красавица улыбается, одаривая меня заинтересованным взглядом. - Если нравится шляпка, могу подарить, у меня еще такая есть.

- Нет, спасибо, — протягиваю ей обратно головной убор, нарочно прикасаясь к ее пальцам. - Боюсь не мой стиль.

- Ну, как хотите, — она так смотрит, словно что-то знает, но молчит. 

Во мне кроме желания провести с ней ночь, просыпается давно забытый азарт, как в молодости, когда забиваешься с парнями, кто первый уйдет с понравившейся красоткой, из клуба.

Глава 1

Вера

Смотрю на мужчину, которого не видела уже больше восьми лет, а внутри все сжимается в сладком предвкушении. Сама не понимаю, чего именно я жду, то ли от проживания с ним в одной квартире, то ли, лично от него? Но внутри так хорошо, так спокойно и приятно, что не могу перестать улыбаться. Никиту судя по всему, моя реакция настораживает, он ведет себя немного отстраненно. Но ведь узнал! Сразу подошел и завел разговор, и его широкая улыбка пять минут назад, сыграла свою роль, а сейчас он будто воздухом давится. Даже побледнел немного.

Никита Резник – моя первая любовь, как принято говорить в обществе. У каждой девочки, есть такой мальчик или парень, в которого она втрескается по самое ничего, а потом страдает сама же от этого.  Как много примеров, неразделенной любви, как мало счастливых финалов. У меня, например, далеко не мальчик, и уже не парень, а взрослый мужчина, который до определенных моментов, даже не помнил о моем существовании.

Естественно, Никита никогда не обращал на меня внимания, я для него была ребенком, племянницей его жены, не более. Мы даже толком и не общались, чтобы сделать какие-то о нем выводы. Но я четко помню день, когда увидела его – самый лучший день в моей жизни. Он приехал в гости к бабушке и мне как ребенку, привез плюшевого медведя. Надо говорить, что этот медведь у меня до сих пор есть, и даже стоит на почетном месте? Тогда-то, я поняла, что хочу за него выйти замуж, хочу любить его, и чтобы он меня любил в ответ. В детстве, слабо себе это вообще представляла, конечно, но как говорится, мечтать не вредно, а вредно не мечтать.

Он изменился за эти годы. Нет, чисто внешне выглядит еще лучше: лучше одет, раздался в плечах, лицо более мужественное, чем я запомнила, но есть то, чего я абсолютно не помню – острый взгляд. Он словно прожженный временем и событиями человек. Опасный и непредсказуемый. Не знаю, может профессия оставляет свой отпечаток, или его горе изменило настолько сильно, но он будто другой человек.

В нашу последнюю встречу, Никита был немного не в себе, ну и понятно, все же жену похоронил, но все равно, я помню его лицо до мельчайших подробностей, хоть и надеялась, что моя детская влюбленность все-таки прошла.

Не прошла, увы. Моя реакция яркое тому подтверждение.

- Ладно… хм… Вероника, - говорит Никита, хватаясь за пластмассовую ручку моего чемодана. – Поехали домой.

Сладкий мед для моих ушей. Мы едем домой. Как мы. Как непонятно кто, разумеется, но домой. Разве не об этом мои грезы последние годы?

Он уходит вперед, а я настолько не верю своему счастью, что тяжело сделать первый шаг. Господи, я буду жить с ним в одной квартире, или доме, без понятия вообще, где он живет, но самое главное, что мы будем вместе. Еще месяц назад я бы просто не поверила в такую новость, а сейчас плетусь, как зачарованная.

- Ты голодна? Можем заехать в магазин, или в ресторан? Кстати да, заедем купим еды в ресторане, а потом домой, - он произносит слова четко, словно приказы раздает. Конечно, ведь ему по должности положено так со всеми разговаривать.

- А может купим продуктов, и я что-то приготовлю? – робко интересуюсь. - Я хорошо готовлю.

Никита одаривает меня оценивающим взглядом с ног до головы, и мотает головой туда-сюда.

- Даже не сомневаюсь, Вероника, - произносит таким тоном, будто я глупость сказала, не иначе.

Я ненавижу, когда меня называют Вероникой, хоть это и мое полное имя. Из его уст стерпеть это, не так уж и напряжно, но все равно резануло.

- Нет, серьезно, у нас дома, готовила только я, так что, преуспела в этом, - не знаю, зачем я перед ним оправдываюсь, будто хочу увидеть в его глазах одобрение. Ну, типа, хозяйственная девчонка, отрада очей моих. Путь к сердцу мужчины, лежит через его желудок, и все в таком духе. Согласна, я много общалась с бабушкой, но в чем-то она должна же быть права?

Резник еще несколько секунд смотрит прямо мне в лицо, а затем, хмыкает и открыв багажник, укладывает туда мой чемодан. На мой взгляд, несколько нервно.

Его поведение смущает. Не то, чтобы я не привыкла общаться с мужчинами, все же, место в котором я работала, предполагает много часов перед мужским полом, и не всегда адекватным, но при одном взгляде Никиты, я робею. Становлюсь именно двенадцатилетней девчонкой, встретившей своего кумира.

Усаживаемся в салон, прокурор заводит двигатель и тут я понимаю, что возможно погорячилась в своей радости, жить с ним вместе. Все же восемь лет, это большой срок и вполне естественно, что Никита совсем другой человек. Хотя, я была подростком, откуда мне вообще знать, что он за человек? За весь свой брак с моей тетей, он приезжал к нам в город всего два раза, и был как шпион, или спецагент, то есть, его вообще не было видно. Даже ходил по квартире бесшумно.

Взрослый мозг начинает анализировать, прокручивать варианты, предполагать ходы… но, что такое мозг, когда влюбленное сердце начинает устанавливать свои правила?

- Спасибо вам, Никита Сергеевич, - изрекаю я, как только мы выезжаем с парковки вокзала.

- За что? – хмурится он.

- Ну, зато, что приютили, встретили, вы же не обязаны…

- Все хорошо, Вероника, правда, - перебивает он меня. - Мне не сложно. И не называй меня Никита Сергеевич, пожалуйста, и уж тем более, не дядя Никита. Можно просто по имени. Ты кстати, так меня называла в детстве.

Глава 2

Вера

Не знаю, сколько по меркам большого города зарабатывает прокурор, но в его доме вполне может поместиться не только наша квартира, но и весь пролет, включая хозяйственные помещения. Я даже растерялась, как только Никита открыл ворота.

- Твоя спальня совсем новая, туда кроме клининга никто не заходил, кажется даже я, - прокурор вкатывает мой чемодан во двор и первое, что я вижу, небольшой, но очень современный бассейн. Обалдеть. – Дом одноэтажный, не большой, в нем не заблудишься. Ванная одна, но зато санузла два, и большая кухня. В твоей комнате стоит шкаф, но, если нужно еще куда-то сложить вещи, в коридоре большой шкаф-купе.

Мы заходим в дом и у меня глаза разбегаются от количества света в нем. Везде окна, все в цвете светлого дерева, а в, судя по всему, гостиной, стоит камин.  В общем, уют и комфорт. Сюда хочется возвращаться каждый день, даже, если живешь один. Он же один живет? Я не спрашивала, да и никто это не обсуждал, но судя по чистоте и запахам, в доме есть женщина, или достаточно часто бывает.

Приехали.

Хуже вдовца, кто любил свою жену, только вдовец, кто уже пережил горе и пошел дальше. Лучше бы у него были портреты тети повсюду, чем наличие новой хозяйки не только этого дома, но и его сердца. Надо было приезжать раньше.

Вообще, я никогда об этом не думала всерьез. Ну, что может быть общего у такого как Резник с такой как я? Кроме отчества, конечно. Тут мы совпали. Естественно, когда он уехал и долгое время, в нашей маленькой семье никто не вспоминал о нем, я тихо мечтала, что приеду в этот город и чисто случайно мы встретимся и он влюбится с первого взгляда. И мы больше не будем расставаться, и проживем долгую и удивительно красочную жизнь. Кстати говоря, такие мысли очень сильно помогали, когда меня мучала бессонница. Только подумаешь о том, чего сама Вселенная даже представить не может, как сразу засыпаешь.

А если серьезно, то, раньше мы никак не могли встретиться. Я только два месяца назад закончила школу, но не даром из двух университетов, выбирала тот, что здесь. Еще в начале лета хотела навестить Никиту, но тогда со мной поехали мама с отчимом и в общем, было не к месту. Если бы не моя работа, и тот скандал, мама бы никогда в жизни не позвонила Резнику.

- Проходи, располагайся, - Никита открывает передо мной двери, судя по всему, моей спальни. – Если тебе что-нибудь будет нужно, ну там… я не знаю, что тебе может вообще понадобиться, поэтому перечислять не буду, но в общем, ты только дай знать. Помогу, чем смогу.

- Спасибо, - посылаю свою лучшую улыбку, но Никите, по-моему, до лампочки, он даже в этот момент на меня и не смотрит. – Здесь очень красиво.

Кругом, конечно, сплошной минимализм: двуспальная кровать, небольшой шкаф, тумбочка и большое окно, с роллетами, которые вроде называются день/ночь.

- Спасибо вам еще раз огромное, вы нас очень выручили, - хоть видимо сами того не хотели.

Кивнув, Никита выходит из комнаты, а я наконец-то могу расслабиться и снять это неудобное платье. Господи, ну вот на что я надеялась, что он увидит меня и будет сражен наповал моей красотой? Никита даже не воспринимает меня, как женщину, а если у него еще и кто-то есть, то пожив тут немного, вопреки маминым воплям, я могу съехать.

Лично я не считаю, что мне нужна его поддержка, здесь меня никто не знает и уж тем более не будет искать. Мама еще придумала себе мультики, теперь вот человека будем напрягать. А я вполне могла пожить в общежитии, ведь была же такая возможность.

Не сомневаюсь, что он сделает все для того, чтобы мы как можно реже пересекались. Вон ушел, даже не спросил, будем мы что-то готовить или нет?

Блин, даже в магазин не заехали, наотрез отказался, заверив меня, что у него достаточно еды в холодильнике. Голодная не буду. А затем так посмотрел на мои ноги, словно вспомнил, какая я была в последнюю нашу встречу и решил, что могу снова вернуться в ту форму. Заботливый и предусмотрительный.

Быстренько разложив свои вещи, решаю, что неплохо было бы сходить в душ, все же дорога дальняя, и этот вонючий поезд, где на каждом шагу антисанитария. Хочется хорошенько помыться хлоркой.

Где ванная я поняла, через две двери от моей комнаты. Отлично. Беру свою сумочку с принадлежностями, прощальный подарок подружки Иры, и выхожу в коридор.

Никиты нигде нет, может уже сбежал, чтобы не находиться с ненавистной родственницей? Я, кстати говоря, рассматривала такой вариант, но он был в папке под названием «Тебе не может так не везти в жизни» и я эту папку мысленно даже не открывала.

Ну ладно, что я в душ сходить не могу без его разрешения? Он же наверняка в потоке своей речи, сказал что-то типа, «будь как дома», просто я любовалась им исподтишка всю дорогу, могла и не запомнить именно эти слова.

Закончив водные процедуры, выхожу из душевой кабинки и тут как гром среди ясного неба, озаряет мысль, что я не взяла свое полотенце. Ну, как так можно? Что у меня вообще в голове?

Ладно, без паники, наверняка здесь должно быть полотенце, это ванная комната в конце концов, как без этого предмета?

Черт! Черт! Черт!

Нет даже намека, кроме того огрызка, висевшего рядом с умывальником. Я могу этим куском ткани воспользоваться только как прокладкой, но толку сейчас от этого мало, нужно соображать быстрее. Я вся мокрая, и чтобы нацепить обратно мое сексуально-парадное платье, придется очень постараться. Блин, даже халата нет. У Никиты видимо все минимально расставлено, и спрятано в шкафу. Может здесь в ванной, спрятали ящик? Нет, ну это бред, кто бы занимался таким?

Глава 3

Вера

У меня никогда не было такой идеальной кухни, как у Никиты Резника. Точнее, здесь не просто все какое-то навороченное и нестандартное, нет. Наоборот, вроде все просто, но в тоже время, все есть. И у меня появилась возможность все разглядеть, потому что я, судя по всему, в доме осталась одна. Никиты нигде нет.

Решаю воспользоваться моментом, и пройтись по всему дому. Еще две комнаты, при чем только одна из них спальня, но интерьер вокруг мне ничего не говорит о хозяине. Это странно. Ни тебе никаких фотографий, ни книг, ничего толком. Неужели Никита из тех людей, кто довольствуется телевизором в гостиной? Странно. Я ожидала большего. Хотя бы юридического вестника какого-нибудь, даже того нет.

Мне всегда этот мужчина, казался умным и слишком уж начитанным, а тут даже нет журналов, что же он читает тогда? Проводит свое свободное время перед телевизором? Или может, вообще не бывает дома, все делает на работе? А может он здесь не живет, поэтому с такой легкостью разрешил пожить у него? Кстати, именно последний аргумент, вполне себе объясняет отсутствие полотенец и фена.

Ужас.

Есть правда еще лестница якобы на второй этаж, ее невозможно не заметить, но дом с улицы заявлен одноэтажным, при чем здесь вообще лестница? Чердак? Может там какой-то секретный кабинет и простым людям заходить туда нельзя? Например, прямая линия с Вашингтоном, и все, что там происходит не для моих ушей и глаз?

О Боже, даже самой смешно, какая еще прямая линия? Я слишком много смотрю телевизор, еще и не такого придумаешь.

В любом случае, без хозяина дома, я не собираюсь углубляться в сам дом. Никита должен был мне сказать, куда можно ходить, куда нет. Что можно брать, что нет. Во всем должна быть четкость и ясность.

Но прокурору видимо все равно. Его напрягаю я. Не удивительно, что он ушел, но все же, мне было бы спокойно, окажись он здесь, и сделав вид, что эпизода с полотенцами не было. Так было бы проще.

Я, посмотрев на него, смогла бы сразу понять, что он думает на этот счет и тогда уже смогла бы отталкиваться от того, что есть. Продумать модель поведения, как модно сейчас выражаться.

Но Резник не упростил мне задачу, а просто ушел. Ну, он же сам виноват, что нет полотенец, и никто его не приглашал в мою комнату, любезно предоставлять чистые. Зачем сбегать из дома?

Ну, есть вариант, что человек по делам отлучился, а я уже тут подумала Бог весть что.

Побродив немного, решаю, что хоть чай могу себе позволить. Но тут же столкнулась с проблемой, что у Никиты этого добра завались, всякого разного при чем. Мне пришлось потратить несколько долгих минут, чтобы определиться с цветом и вкусом.

Как только я справилась и заварила в чашке черный с бергамотом, мой телефон оживает.

- Привет, ну, как ты там? – моя подруга Ирка жаждет подробностей, ведь сама никогда не выезжала из нашего городка, и моя поездка ей кажется экзотикой.

- Нормально, вроде, - отвечаю будничным тоном. – Пью чай.

- Как родственничек? Рад, что ты стала его сожительницей? – тут я уже закатываю глаза.

Мне обидно это слышать. Не то, чтобы у Иры были плохие мысли на этот счет, но просто она всегда все говорила, как думала, и когда я призналась ей куда еду и вообще зачем, она меня не очень-то поддержала и считает, что имеет право постоянно подначивать. Но вопреки всему, мне не хочется ей врать, пусть знает, как обстоят дела на самом деле. От нее, мне скрывать нечего.

- Пожалуйста, не называй его так, - прошу я. – Ты прекрасно знаешь, что мы с ним не родственники. И он рад. Так рад, что не может даже появиться, чтобы мы вместе смогли поужинать, - поднимаю глаза к потолку. Вот, что мне нужно делать? Самой полезть в холодильник и выбрать, что я буду есть? В чужой холодильник, без хозяина на данный момент? Дикость.

- А он что, обязан с тобой ужинать, Веро? – задает вполне резонный вопрос Ира. – Вы же не семейная пара, наверняка, ему есть с кем этим заниматься. Кстати, я зашла на сайт прокуратуры и нашла его фотку, и знаешь подруга, я бы поменялась с тобой местами. Так что, не делай такой голос, будто в ссылке.

- Спасибо, я постараюсь взять себя в руки, - бурчу я в ответ. – У него характер скверный и знаешь…

- Слушай, ты в конце концов, поехала туда не мириться с его скверным характером, и не понравиться ему, а прятаться. Поэтому не жалуйся, - Ира как обычно зрит в корень. – Сегодня Даня искал тебя. Приходил ко мне на работу.

- Серьезно? – непонятно, чему я так удивляюсь?

- Ага, я сказала, что ты к тетке на запад свалила, но он допытывался, почему так резко?

Дане будет сложно понять, что я его бросила, уверена, он будет очень мною недоволен, и это омрачает мои мысли, ведь такой человек, вполне может кинуть все силы на мои поиски.

Вся проблема в том, что мы с ним были близки, морально. Я никогда не рассказывала, что у меня на западе живут родственники, но и конечно, после последних событий, он вполне может решить, что я сбежала.

- Веро, я не знаю, правильно ли ты поступаешь, но ты уверена, что твой прокурор поможет обезопасить тебя? Это не шуточки, копы могут на тебя выйти и что тогда делать?

- Не знаю, - тру лоб, - я еще не решила. Попробую с Никитой поговорить, но мне дико его просить помочь именно в этом вопросе.

Глава 4

- Начнем с того, что тебе не нужно готовить для меня, - произносит Никита, раскладывая еду по тарелкам. – Я достаточно самостоятельный человек и привык готовить сам, мне домработница не нужна.

Все это сказано таким тоном, что даже возразить нечего.

- Я редко готовлю, меня практически не бывает дома, а когда возвращаюсь, то уже нет сил на готовку. Это вчера был выходной, - кивает на судочек, забитый макаронами, покрытых слоем сыра, - мне было лень выезжать куда-то. Ты будешь здесь практически одна, значит готовь для себя. 

- Но мне неудобно, я живу у вас, давайте хоть я буду покупать продукты или платить за комуналку?

- Вероника, я не буду брать с тебя денег, - категорически настроен Резник. – Живи столько, сколько тебе нужно, а обо мне не думай. Мы с тобой не семейная пара, у нас не обязательно должно быть что-то общее.

А вот это обидно. Не то чтобы я сама этого не понимала, просто, когда это прозвучало конкретно из его уст, поняла насколько выгляжу жалкой со своими мечтами.

- Дом в твоем полном распоряжении, как и двор и бассейн, - поджав губы, Никита казалось бы о чем задумался, а потом более спокойно произнес: - только не купайся голышом, пожалуйста. И старайся вообще не ходить в таком виде по дому, когда есть я.

Ужас. Мои щеки просто заливает краской стыда! Что я там думала? Лучше бы мы обсудили все? Нет уж, как выяснилось это еще более стыдно, чем столкнуться с ним в комнате в одних трусах.

- Простите, я не нашла в ванной полотенец, и не взяла из чемодана свое и в общем, неловко получилось, - опускаю глаза, начиная часто дышать.

- Я так и понял. Извини, забыл их принести из сушилки. Нужно было лучше подготовиться к твоему приезду.

- Вы  итак слишком добры, не переживайте, больше подобного не повторится, - я лучше пойду из окна его чердака выброшусь, чем когда-либо буду слушать эти замечания в его исполнении.

- Не пойми меня неправильно, может ты привыкла так делать дома, но я к такому не привык, и потом, сюда приходит иногда Виола и я сомневаюсь, что ей по душе будет твой вид.

- Это ваша девушка? – тут же вырывается у меня, и я мысленно даю себе по лбу.

Никиту моя реакция ничуть не смутила, он продолжил как ни в чем не бывало разогревать ужин.

- Нет, она моя соседка, просто часто заходит в гости.

Угу, значит он с ней спит. Просто отлично, надеюсь его комната не одна из тех, что рядом с моей и я не буду слушать, как именно Резник проявляет свое гостеприимство.

- В целом, ты будешь постоянно здесь одна, в понедельник я выхожу на работу, поэтому покажу тебе как все закрывать. Завтра можем поехать вместе в центр, посмотрим, где находится твой университет, и обсудим, как ты туда будешь добираться.

Он кладет передо мной приборы и тарелку откуда доносятся приятные запахи.

- Окей, спасибо, - беру вилку, и начинаю есть, хоть аппетита как такового уже нет. – Вы не могли бы мне еще показать какой-то торговый центр, чтобы я себе купила канцелярские принадлежности?

- Без проблем, - кивает он. – У тебя здесь есть кроме меня какие-то знакомые? Может друзья по сети? Или ты с кем-то уже познакомилась из твоих однокурсников?

- Нет, никого кроме вас у меня здесь нет, - отвечаю без всяких ужимок или кокетства. Чистая правда, но Никита вдруг резко на меня смотрит, будто мой ответ его поразил.

Наконец-то. С того момента, как он увидел меня голой, больше на себе его взгляд не ловила. У Резника удивительные глаза, серые, словно грозовое небо. Я бы часами смотрела на его глаза, жаль, что этого нельзя делать, чтобы не смутить его, ведь потом он обязательно укажет мне, что нагло пялюсь. С ним с каждой минутой все тяжелее находиться рядом. Может все-таки поискать себе жилье?

- Моя комната наверху, мы мешать друг другу не будем, - словно прочитал мои мысли, говорит  Резник.

- Наверху? – сразу вспоминаю лестницу, ах вот что там. – Но дом же вроде одноэтажный?

- Почти, я из чердака сделал себе комнату, - кидает в рот макаронину, тщательно ее пережевывая. – Мне хотелось много личного пространства.

- Понятно, - хоть ни черта и не понятно. 

Около десяти минут, мы едим в полной тишине, и я даже не знаю о чем с ним поговорить? Может спросить, как у него дела на работе? А это вообще будет уместно? Откуда мне знать, чем занимается прокурор, и как у него могут быть дела на работе? Да и что он ответит? Нормально?

Может похвалить то, как он мастерски сварил макароны? Нет, еще подумает, что я ему льщу, лучше оставить все эти хвалебные эпитеты при себе.

Хоть на самом деле, еда очень вкусная: в меру сыра, в меру соли, не разваренные спиральки. Не хватает конечно, овощей, но я не рискую сказать об этом вслух.

Мужчина, который умеет готовить вызывает у меня не только уважение, но и трепет. Он красивый, умный, при такой должности и еще готовит. Разве это не подарок судьбы? Почему он спустя столько лет не женился повторно? Не нашлось достойной?

Бабушка рассказывала мне, что Аня с Никитой поженились очень рано, буквально на втором курсе университета. Тогда молодой и никому неизвестный студент, не внушал доверия нашей семье, поэтому его не любили особо.

Глава 5

Никита

Это были самые длинные выходные в моей жизни. Еще никогда я не чувствовал себя с девушкой, как будто, меня ломает при виде ее. Что это вообще такое? Мне тридцать три года, я вполне могу контролировать свои эмоции, но с Верой находиться рядом практически невозможно.

Каждый раз, когда она в поле моего зрения, я хочу сбежать, но потом понимаю, что бежать-то некуда, это же вроде мой дом, и я, добровольно согласился, чтобы она в нем жила.

Мазохизм чистой воды.

Вчера, я зарекся больше никогда и никуда с ней не ездить, потому что ее коротенькие юбки, мягко говоря, никак не помогают сконцентрироваться на дороге. Стоило мне остановиться на светофоре, как взгляд сам опускался на эти стройные длинные ноги. Я в какой-то момент, даже подумал, что вполне могу сломать руль, от той силы, с которой его сжимал. А один раз, чуть на задавил мужика на пешеходном переходе, только лишь от того, что задумался, как моя рука скользит по ее гладкому бедру.

Так все, это какой-то дурдом, не иначе. Наконец-то сегодня понедельник, я спокойно могу уйти на работу, а вечером поехать в зал, и возможно, мы с Верой даже не пересечемся. Насколько я уже успел ее изучить, девчонка спать ложится довольно рано. План отличный, мы будем редко видеться, и я смогу выбросить из головы эти ноги, и все что выше.

Но, как только я вхожу на кухню, мой план кажется уже не таким замечательным. Так, судя по всему, мне нужно внести поправки в свой план, и уезжать на работу на рассвете, чтобы не видеть Веру в коротеньких шортиках посреди своей кухни. Я еще не отошел от эпизода с полотенцем, вернее, отсутствием этого самого полотенца, как гостья испытывает меня на прочность свой недоодеждой.

- Доброе утро, Никита! – бодро здоровается Вера, махая мне лопаточкой. – Я нажарила блинов, хотите?

Хочу ли я блинов? Конечно хочу, ведь я их обожаю, и никто мне их не готовит, а сам не умею. Но я не зря объяснял ей на днях, что мы не обязаны есть вместе. В большей степени, естественно, думал о себе, но надеюсь Вера этого так и не поняла.

- Спасибо, я завтракаю позже, - вру я. На самом деле, всегда перед уходом ем, на голодный желудок невозможно думать, а мне как бы думать нужно постоянно. – Поем на работе.

Она грустно кивает, и выключив плиту, присаживается за стол. По ее выражению лица понимаю, что моя холодность ее обижает, но так будет лучше для всех нас.

Хватаю ключи от машины и снова поворачиваюсь к ней лицом. Не хочется, конечно, об этом спрашивать, но блин, надо. Я все же не скотина.

- Тебя подвести куда-то? У меня есть еще время.

Вера берет один блинчик, макает его в сметану, а затем красиво, я бы даже сказал, немного эротично, засовывает его в рот.

О Боже, за что мне все это?  

- Нет, спасибо, - прожевав отвечает она. – У меня завтра начинается обучение, сегодня планирую заняться поиском работы.

- Не рановато? Как ты сможешь объяснить работодателю, когда сможешь работать? Ты даже учиться не начала, и не знаешь толком, какой у тебя будет график.

- Я пока прикидываю варианты, посмотрю, сколько на транспорте добираться, что есть рядом, - Вера берет второй блин, скручивает его и снова проделывает тоже самое, что и с предыдущим.

Так хватит!

- Ну, пока, Вероника, - быстро отворачиваюсь и буквально выбегаю из дома во двор, даже не дав ей возможность, сказать что-то в ответ.

Представляю, что она уже успела обо мне подумать, но меня словно подкидывает от ее вида, адекватно общаться и поддерживать разговор у нас не выйдет. Позавчера, когда мы беседовали на кухне, и она призналась на счет выбора профессии, я вполне готов был ее поцеловать. В последний момент получилось остановиться. Так больше рисковать нельзя.

Все это сложно. Там на вокзале, до того, как увидел ее практически голую после душа, я был уверен, что никакая сила меня не заставит думать о ней, как о девушке. Красивой, надо сказать, девушке. Но с каждой минутой, что она живет в моем доме, игнорировать навязчивые мысли становится все труднее, а срок ее проживания, пока неизвестен. Сколько я так выдержу? Непонятно.

Вероника полная противоположность своей тети. Вот абсолютно. Начиная с внешности, заканчивая манерой общения и поведения. А после того, как она сказала мне, что поступила в театральный колледж, так вообще не вижу никакого сходства. Не то чтобы оно должно быть, просто насколько мне известно, Веру воспитала бабушка, а зная, какой предвзятой в профессиях, может быть моя бывшая теща, удивлен.

Елизавета Матвеевна всегда очень гордилась своей младшей дочерью. Кажется, все соседи вокруг знали, что Аня поступила в столице на юридический, что была лучшая на курсе, и что после выпуска нашла себя в прокуратуре. Ее мечтой было стать генеральным прокурором, и я думаю, что с ее характером и амбициями, были бы все шансы. Но, к сожалению, мы никогда уже этого не узнаем, ведь ее нет.

Мы познакомились с женой на первом курсе, и я тут же влюбился. С первого дня мы были вместе, у нас были общие цели, мы говорили, казалось бы, на одном языке и сами не заметили, как привязались.

Не знаю, почему решил на ней тогда жениться, понятное дело, что сначала у нас была дикая страсть, мы и дня прожить друг без друга не могли, но с каждым годом, вплоть до ее смерти, отношения в браке портились с каждым днем. Страсть поутихла, на нежность и любовь не было времени, а потом мы стали отдаляться.

Глава 6

Привет!

Давно я тебе не писал, сомневаюсь, что ты особо заметила. Наверняка ты как обычно занята, даже на том свете, но, я все равно продолжаю верить, что ты меня слышишь, просто не можешь ответить.

Мой отпуск в самом разгаре, а я уже сижу в своем кабинете, пока на этаже убираются уборщицы. Сегодня приехал рано, даже не успел позавтракать. По дороге купил твои любимые круассаны с белым шоколадом, планирую их съесть, пока не приперся Смирнов, иначе вообще ничего не останется. Радует то, что меня так рано тут никто не ждет, но я просто не могу находиться дома и ничего не делать. Ты же знаешь, я как ты, отдыхать не умею. Мой отдел скорее всего спокойно работал без меня. Что-то мне подсказывает, что они не будут встречать своего начальника со счастливыми лицами. Небось отдыхали и ни черта не делали. Хотя кто их знает, может я как обычно готовлюсь к худшему?

Ну, у меня вроде все хорошо. Наконец-то закончил ремонт в доме, добил ванную, как раз к приезду твоей племянницы.

О ней, я и хотел сегодня поговорить. Твоя сестра Соня буквально навязала мне свою дочь, а я не смог отказать. Мне не нравится поведение твоих родственников, что-то они не договаривают, но пройти мимо их проблем у меня не вышло. Ты бы не прошла. Скорее всего, они на это и рассчитывали.

Вера не плохая девчонка, правда. В целом, у меня к ней претензий нет, за исключением того, что я вроде понимаю, что это плохо, но не могу найти рационального объяснения своим чувствам.

Абсолютно не отдаю себе отчет, что за мысли терзают мою голову. Это давно забытое, наравне с тем, что я чувствовал к тебе, когда мы были молодыми. Только не пойми меня неправильно, чувства вроде и похожи, но в тот же момент, совершенно другие. Я запутался и не знаю, что делать. Надеялся ты сможешь мне подсказать и в этом письме, я найду ответы. Пока их не вижу. К сожалению.

Она вообще на тебя не похожа, от слова совсем. Я пытался в чертах Веры разглядеть хоть толику сходства, но его нет. Может это даже к лучшему? Хотя, зачем я спрашиваю? Конечно, к лучшему.

Представляешь, она поступила в художественно-театральный колледж и собирается стать актрисой. Я как услышал, чуть не упал от неожиданности. Думал, все амбициозные девушки в твоем родном городе закончились на тебе, но видимо нет. Вера пусть и не будущий генеральный прокурор, но метит тоже высоко.

Она меня волнует, Ань… очень. И это… ладно, проехали, а то меня понесет дальше.

Сегодня я принял решение ее избегать, ведь общение с Верой, скорее всего, приведет к неутешительным последствиям, надеюсь ты понимаешь, о чем речь, и не осуждаешь меня за это? Выгнать ее я не могу, а находиться рядом опасно. Каждая минута, как пытка.

Я скучаю по тебе Анька…

Понимаю, что тебя уже ничего не вернет, но не могу отделаться от мысли, что твой уход сделал из меня другого человека.

Прости, что не успел…

Последней фразой, я как обычно заканчиваю письмо, и мне становится легче. Хочется думать, что я не псих, но это единственный способ на сегодняшний день глушить мое чувство вины. Правда, если кто-то из моего окружения узнает, что я пишу письма покойной жене, то посчитают, что у меня крыша поехала.

Может и поехала. Покажите в нашем времени абсолютно психически здорового человека, таких уже просто не существует.

Запечатав письмо, кладу его в сумку для ноутбука и наконец-то приступаю к завтраку. Круассаны, конечно, свежие и вкусные, но уверен, они и рядом не стояли с блинами, что приготовила Вера.

- Тут-тук, шеф, - без стука, впрочем, как обычно, в мой кабинет входит Смирнов. – Я думал, что отпуск дается людям для того, чтобы отдыхать. А ты сколько продержался? Четыре дня?

- Вообще-то неделю, - делаю глоток кофе, наблюдая, как Ярослав уже доедает последний круассан.

- Ну, да, это в корне меняет дело. Ты за эту неделю научился круассаны выпекать? Вкусно, но начинки маловато, я люблю побольше.

- В следующий раз, когда ты принесешь свои, уверен начинки будет больше.

Смирнов проглатывает последний кусок, и откинувшись в кресле пристально меня разглядывает.

- Ты пришел по делу, или просто так? - не выдерживаю этого пристального внимания к моей персоне.

- Я что, когда-то к тебе по делу приходил? - хмыкает Ярослав.

Тоже, верно.

- Знаешь, быть твоим замом я не нанимался, это ты сам меня впихнул, и, Никита Сергеевич, я мужественно выдержал бумажную нагрузку, правда. Но, раз ты уже здесь, то вот. Занимайся сам.

Смирнов отдает мне стопку справок, а сам идет к моей кофемашине. Каждое утро, у нас ритуал – он приходит ко мне в кабинет, и хозяйничает, как у себя дома.

Я уже привык к нему. На самом деле, Ярослав единственный человек в этом городе, которого я могу с легкостью назвать своим другом. Мне с ним комфортно, несмотря на то, что мы разные и он умеет немного раздражать.

За последний год, мы здорово сработались, я рад, что удалось забрать его из финансовых расследований. Надеюсь, он тоже.

Глава 7

- Я даже себе представить не мог, что у тебя настолько интересная жизнь, - вижу, как активно, у Ярослава работает в этот момент мозг. – Ты сейчас серьезно?

- Я стал бы шутить на эту тему? – с трудом сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза.

- Начнем с того, что ты вообще шутить не умеешь, но это уже, мягко говоря, детали. Так, давай еще раз? Восемнадцатилетняя племянница твоей умершей жены, будет жить в твоем в доме несколько месяцев? – на лице друга расползается широкая улыбка.

- Да, ты правильно все понял. Ее мать попросила помочь, пока Вера, не привыкнет и не обустроится на новом месте, - поясняю я. Если произносить это чаще, то вроде не все так плохо звучит. А, нет. Все еще хуже, чем я думал.

- А почему именно к тебе, да и еще на такой срок?

- Я не знаю, - и кстати, это правда.

- Никита, - Смирнов делает паузу, - прости, конечно, а сейчас что, нет общежитий или съемных квартир? Она что, единственная приезжая первокурсница? Может, у нее проблемы с деньгами?

Вспоминаю, как Вера собиралась оплачивать комуналку, или покупать продукты. Были бы проблемы с деньгами, стала бы она заводить эту тему? И я видел ее вещи, включая телефон, люди покупающие такие гаджеты, точно могут себе позволить снимать хотя бы комнату.

- Вроде нет.

Вообще, правильно друг спрашивает. Вера не похожа, на несчастную, неуверенную в себе девушку из маленького городка, наоборот, она вполне себя комфортно чувствует. Даже на работу уже решила устроиться, а это говорит, в первую очередь, о том, что она смелая и не закомплексованная. Так зачем ей тогда нужен я и моя… назовем это «опека»?

- Может у нее какие-то неприятности, и ей нужна помощь? – предлагаю варианты, но все идеи какие-то бесцветные. – Может только я смогу ей помочь?

- Точно! Выбор пал на тебя, потому что ты прокурор, да! – ржет Ярослав. Для него, как для бывшего майора финансовых расследований, новая должность, сродни супергеройского имени. – И своей прокурорской суперсилой оградишь девчонку от опасностей!

Ну, что следовало доказать.

- Да иди ты, Смирнов, - кидаю в него мячик, но друг уворачивается, не переставая ржать как конь.

Начинаю жалеть, что рассказал ему, стоило держать все в себе. Просто я и правда, не могу найти себе места, все это очень странно: мое отношение к Вере, и, собственно, сам ее приезд в мой дом.  

По факту, за эти все дни, я не перестаю удивляться, что после стольких лет, как умерла моя жена, ее семья вспомнила обо мне. О забытом влиятельном «родственнике». Почему-то, за все шесть лет, никто обо мне особо не думал, даже смски не прислали, и не спросили, жив ли я вообще, а тут, Соня сама приехала, и так слезно просила приютить у себя Веру. Должна быть причина, почему именно я?

Хорошо, хоть эти вопросы у меня начинают сейчас появляться, а не тогда, когда уже будет поздно. 

Сам виноват. Сначала, мне некогда было об этом думать, работы было куча, ведь я готовился к отпуску, а потом, как увидел свою новую соседку, так вообще мозг отшибло, на два дня. Я хожу как зачарованный, а на меня это, абсолютно не похоже. Даже с Аней, не опускался на такой эмоциональный уровень, когда всего прям трясет при виде девушки. 

Может это какой-то побочный эффект? Но, чего именно? Женским вниманием, я не обделен, мои отношения с Виолой, яркое тому подтверждение. То есть, нет желания удовлетворить исключительно свои потребности, но тут, как сказать, конечно. Вера перед глазами в одних трусиках, вторую ночь не дает спокойно спать, но в любом случае, я не голодный волк. По этой части у меня все нормально. У меня только в голове дурдом, но уверен, все мы чокнутые, только каждый по-своему, поэтому все мои нестандартные методы, не такие диковинные, как могут показаться на первый взгляд. 

- Так, а чем ты недоволен? – Ярослав подозрительно всматривается в мое лицо, пока я тут сопоставляю варианты. – Молоденькая конфетка будет жить с тобой под одной крышей неизвестно сколько времени, а ты об этом так говоришь, словно это наказание какое-то. Да и вид твой, скажем, удрученный. Что, вообще нет идей, как с пользой время провести? Она красивая? 

Ой, ну понеслось. Видимо между нами затянулась пауза, и он уже все себе сам додумал. 

Но меня это все злит конкретно! Ничего толком сказано не было: я не стал откровенничать с Ярославом по поводу моей новой маленькой мечты – соблазнить Веру Стрельцову и что эта мечта, может выйти боком. Конечно, мог бы сформулировать свои опасения в четких аргументах: например, что столь тесное общение может испортить и без того сложные отношения с родственниками, или, что присутствие Веры вредит моей личной жизни, или что, это вообще ни в какие ворота, и зачем мне вообще эта благотворительность? Впрочем, Смирнов все равно сам уже все себе успел придумать, мне тут что-либо говорить бессмысленно.  

- Какая еще конфетка? – резко поднимаюсь, понимая, что мне срочно нужна еще одна чашка кофе. – Между нами, пропасть в десяток лет, о чем ты вообще говоришь, Ярослав? Я не собираюсь…  - сразу перед глазами картинка из эпизода с полотенцем, и мне хочется стереть себе память. Кажется, эти кадры будут преследовать меня вечно. – Это абсурд. Господи, даже думать об этом не хочу. 

Хоть и думаю. Постоянно. И чем чаще вижу красивую Веру в коротеньких шортах, тем больше приходит идей. Можно сказать, я могу написать целый сборник этих идей. Но никому этого знать не обязательно.

Глава 8

Целый день, я пыталась составить себе маршрут от этого чудесного места до колледжа. Честно признаюсь, может Никите и удобно отсюда добираться в центр, ведь у него автомобиль, а вот студентке, которая плохо знает город, не очень. Чтобы быть к половине девятого на первой паре, мне нужно уже в семь утра стоять на пороге дома. По моим подсчетам, идти на остановку примерно двадцать минут. Ну и глушь.

Мне сразу становится смешно. Глушь. Так подумала я, прожившая свои восемнадцать лет в городе с численностью населения около двадцати тысяч. Класс. Как меня начал менять большой город. Просто удивительно.

Подумала о доме и стало грустно, там у меня была жизнь, друзья, какая никакая, но семья, а здесь я совершенно одна. Одна с Никитой, который шарахается от меня как от прокаженной. Интересно, что я успела ему сделать? Или может, мама была права, когда говорила, что он странный? Не знаю, что конкретно она имела в виду, но мне сложно его понять, как я не пытаюсь. Хотя, слишком мало времени прошло, чтобы делать выводы. Он человек непростой, к нему подход нужен. Знать бы какой?

Ну, не завтракает он, и что с того? Не для всех этот ритуал по утрам, чему я удивляюсь? Но все равно так обидно. Бабушка всегда говорила, что фраза «путь к мужчине лежит через желудок» - святая истина, так почему бы не пустить ее в ход, когда мы живем в одном доме? Тем более, что я умею и довольно неплохо практикую.  Только проблемка в том, что он не открывает, грубо говоря, мне свой желудок, и через закрытые ворота, к сердцу я не попаду. 

Ладно. Вся эта анатомия нагоняет на меня тоску.

Как бы я не старалась, для Никиты Резника я навсегда останусь тем ребенком, несчастной толстой девочкой, которую в школе, как только не называли. Я была и жирной, и Фионой из Шрека, и … даже уже не вспомню, всего. Но, меня это не задевало, я была в броне, и эти все ужасные прозвища, лишь ударялись об мой щит и не несли никакой смысловой нагрузки. Что правда, людей я уже тогда начала ненавидеть, тут даже без вариантов. 

В общем, не знаю, как так получилось, что я начала худеть, но мое тело за несколько лет изменилось кардинально и естественно, на выпускном вечере, все без умолку только и говорили, какая я красавица, да как похорошела. Вот кстати, это больше всего и выводило из себя. 

«Похорошела». А что, я до этого была гадким утенком? Я часто смотрела на свои детские фотографии и уж точно не была страшненькой, но людям-то, виднее правда?

Но уже грех на что-то жаловаться. Внешность сыграла важную роль в моей жизни – меня заметили, и это самое лицо и фигура, привлекала, но и, отвлекала людей от главного. Правда, я склонна думать, что мой успех не от этого зависит, а именно от того, что я могу выигрывать и думать наперед. Жаль, что больше не придется так работать, мне правда нравилось. Естественно, не обманывать людей, хотя по факту, я никого не обманывала, просто хорошо слишком вникала в игру. Думаю, в этом городе намного больше обороты, но вся беда в том, что стоит мне только засветится, как Даня меня найдет.

От безделья, выхожу во двор, чтобы покататься на плетенных качельках, и перезвонить маме. От нее уже столько пропущенных, что буду иметь, что слушать.

Мама. Как быстро я за три дня отвыкла от нее. Надеюсь, она не начнет снова свою пластинку, чтобы я пошла учиться на кого-то нормального. Ее мой актерский факультет, просто выводит из себя. Мне буквально пришлось откупиться деньгами, чтобы она переключилась. Но хуже всего, когда мне раздает советы та, кого хватило на курсы парикмахеров. В нашей семье, только Аня была с приличным образованием, всем остальным так не повезло.

- Верка, ты чего трубку не берешь? Я тебе вообще-то утром звонила, - без приветствия начинает мама.

- Я была в колледже, - вру я, она не знает, что занятия у нас начнутся только со среды, поэтому проблем не возникнет.

- А, ну ладно, - кажется, мой ответ ее удовлетворил и напряжение чуть-чуть спало. – Как дела? Что нового? Как Никита?

Да уж, знала бы я, как Никита?

- Все хорошо. Никита, вроде нормально, я не знаю, мы редко видимся.

Пауза. 

- Он тебя выгнал? – сразу предполагает мама. Я ее не вижу, но почему-то уверена, что она даже присела.

- С чего ты взяла? – едва сдерживаюсь, чтобы не закатить глаза. – Мы редко видимся, потому что он на работе, мама. Я не ребенок, и он не обязан нянчиться со мной.

- А вообще-то мог и понянчиться, - буквально фыркает. – Ты ему рассказала?

- Нет, конечно, ты думаешь я с порога должна была рассказать, что мне нужна его помощь?

- Вера, тебе не нужна его помощь, тебе нужно, чтобы он прикрыл в случае чего, да и потом, понимаешь же, что при его должности, никто тебя искать у него не будет. Побоятся, и твой Даня в первую очередь.

К сожалению, мама не понимает, что Никите может быть вообще глубоко плевать на наши проблемы, хоть я все равно считаю, что никаких проблем лично у меня нет. Я никого не убила и никого не ограбила, люди сами мне проигрывали свои деньги. Ну, допустим, в нашей стране это незаконно, но это уже совсем другая история. Я завязала. Осталось только дождаться, когда Даня обо мне забудет и уйти в свою мечту – стать актрисой. 

- Мам, а почему он должен мне помогать? – осторожно спрашиваю я. Мне и правда непонятно. Они с бабушкой страдают какой-то ерундой, думают, что меня либо убьют, либо посадят, и в том и другом случае, спасти меня может только Резник, со своим удостоверением прокурора.

Глава 9

Никита

Я не хочу ехать домой. Точнее, очень хочу, меня туда словно магнитом тянет, но здравый смысл подсказывает, что ехать категорически не стоит, ведь там Вера.

Я думал о ней весь день, даже работа и болтовня Смирнова никак не могли стопроцентно переключить мои мысли от этой девчонки, к моей жизни. Что вообще происходит? Почему я вообще о ней думаю? Ну, подумаешь, красивая девочка: молодая, фигуристами, с длинными белыми волосами и яркими, как летнее небо глазами. Неужели я не могу просто к ней относиться, как к родственнице? Хотя, какие мы к чертям родственники? Меня вообще не должно ничего волновать, что касается Веры и ее семьи. Тогда почему я не могу перестать думать, что нужен ей? Что она в моей жизни появилась не просто так?

Ладно. Стоит все же поехать домой и начать говорить, засунув свои желания подальше в задницу. Вряд ли молоденькая Вера разделяет моих эмоций, такое просто не укладывается в голове.

Пятнадцать лет разницы, это не шутки, нахрен я ей вообще сдался? Она наверняка, сидит дома и не понимает, почему я веду себя как идиот, когда мы могли бы быть друзьями и нормально общаться. Ее потухшие глаза утром, навсегда врезались в мою память. Стрельцова расстроилась, что я ее избегаю, у нее же здесь кроме меня нет никого, а оказаться в чужом доме, в новых условиях, на пороге взрослой жизни – не сладко. Своим поведением, я делаю только хуже. Из нас двоих, взрослый я, поэтому пора и вести себя соответственно. Дать ей понять, что я ей не враг. Простой добрый дядя, готовый помочь родственнице жены. 

Ох черт, вроде все так, но от этих мыслей начинает тошнить. Какой еще добрый дядя?  

Я услышал крик, как только заглушил двигатель у ворот. По истеричным воплям, сразу понял, что Виола, вопреки моим словам, не приходить без звонка, все-таки сделала по-своему. Но я никак не ожидал того, что увижу, услышу и почувствую.

- Да, что вы себе позволяете? – кричит Вера и у меня сердце сжимается, от возмущенных нот в ее голосе. Надеюсь, Виола ничего не успела ей сделать? Зная свою соседку, та вполне могла пересчитать племяннице волосы на голове.

- Что я себе позволяю? – тут же в ответ спрашивает Виола. – Я задала тебе вполне обычный вопрос: что ты тут делаешь и кто ты такая?

- Это вообще-то, два вопроса, и я же вам уже все сказала: меня зовут Вера Стрельцова, я здесь живу, - чуть ли не по слогам объясняет девочка, будто для тупых. – Можете позвонить Никите и лично у него спросить, раз не верите мне.

- Что значит, ты тут живешь? На каком основании вообще?

- Простите, любезная, но мне кажется, что это не ваше дело, так что дайте пройти? - Вера пытается обойти Виолу, но та хватает ее за локоть и снова разворачивает к себе лицом.

Я не знаю, почему до сих пор стою у стеклянных дверей и не вмешиваюсь. Ноги словно к полу приросли. Я вижу Веру в раздельном купальнике, что едва прикрывает интимные участки ее тела и сразу становится понятно, почему Виола так взъелась. Племянница в бикини – это взрыв мозга просто.

- Ты спишь с ним? – естественно, что может еще прийти в извращенный мозг Виолы, как не это? Мне, в принципе, льстит, что она меня ревнует, но ее слова странным образом откликаются внутри, и дело не в ней самой. 

Когда человек о чем-то запрещает себе думать, он это старательным образом прячет от самого себя, где-то в удаленных частях мозга. Но стоит только кому-то нажать на невидимую кнопку, как открываются все тайники, и то, что ты запрещал себе воображать, яркими картинками проносится перед глазами. Вот так у меня с Верой. Я запретил себе думать об этом, но, когда услышал это из уст Виолы, тут же представил. Нет, ну это мазохизм чистой воды.

- С чего вы взяли? – тушуется Вера. Ее глаза бегают туда-сюда, и так жаль ее становится, она ничего не сделала, а ее уже обвинили в том, о чем даже подумать странно.

- А как тогда здесь оказалась? – соседке нужны ответы и у меня уже лопается терпение, еще минуту этого бессмысленного разговора и мозг расплавится, не только у Веры. – Лежишь тут, в бикини, и думаешь заполучить мужика? Не выйдет, шлюха, малолетняя! Он мой. Я слишком долго его обрабатываю и не для того, чтобы ты тут своей тощей задницей вертела.

Ну, все. Это перебор. 

Не успевает Вера открыть рот, чтобы что-то ответить, как я выхожу во двор и от моего вида, у нее расширяются глаза.

- Что здесь происходит? – делая вид, что ничего не слышал, спрашиваю я. 

- Никита, какое счастье, что ты приехал! – восторженно восклицает Виола, хотя чувствую, что она не хотела бы меня сейчас здесь видеть. – Я вот зашла в гости, ты же в отпуске, решила, мы сможем… - резко осекается и снисходительным взглядом одаривает Веру, - выпить лимонад, так жарко сегодня.

Я сразу смотрю на малышку, стараясь держать в поле зрения ее лицо, и не давать себе возможность спускаться ниже. Думал это будет намного труднее, но ее проницательный, даже немного недовольный взгляд удерживает меня. Интересно, что ее так зацепило? Твою мать, я ни разу не сказал, что в отпуске. Наоборот, подготовил ее к тому, что работы слишком много и я буквально живу в прокуратуре. По факту, так и есть и я не соврал, но отпуск, есть отпуск. 

Девчонка закусывает нижнюю губу, а я судорожно втягиваю воздух. Несмотря на дурацкую ситуацию и присутствие моей соседки, с которой я регулярно занимаюсь сексом, в этот момент, понимаю, что безумно хочу Веру. В этой девочке есть что-то такое, что заставляет меня наступить на все свои принципы и схватив ее, прижать к своему телу. Поцеловать эти сочные красивые губы, пройтись ладонями по ее изгибам. Она сейчас так смотрит, словно мысли мои читает, словно наши желания совпадают, и ее тоже, нисколько не волнует, что мы даже не одни. Да что же это бл*ть такое, а?  

Глава 10

Вера

Я впитывала в себя каждое слово, произнесенное Никитой, и будто наполнялась положительными эмоциями.

Мне в тот момент, за занавеской, казалось, что это в нем сыграли чувства ко мне, ведь он же буквально порвал с Виолой, а все потому, что она на меня взъелась. И хоть подслушивать нехорошо, но мне было плевать, по факту, разговор все равно обо мне, просто не для моих ушей, а это никак не значит, что я не имела права услышать.

Конечно, так думать, весьма самонадеянно, что у него есть какие-то ко мне чувства, но мечтать же не вредно? Вдруг, пока я тут живу, у меня получится показать Никите, что я взрослая девушка, а не тот невзрачный подросток, и у меня есть все шансы быть с ним? Видно же, что мужик заигрался в одиночество. Ни к чему не обязывающий секс ему подавай. Ага, сейчас. Бери выше, милый. 

Господи, о чем я вообще думаю? Если сейчас накручу себя, то после неудачной попытки, будет больно падать. Но какая-то невидимая сила, заставляет меня думать, что я могу добиться этих самых чувств, что у меня есть все шансы. Я чувствую, что он мой. Не зря, последние десять лет, люблю его. 

Никита для меня – образец настоящего мужчины. И если совсем начистоту, то не только его внешность меня привлекает. Он в моих глазах герой, тот, кто добился всего сам, а в современном мире, где люди, мягко говоря, обленились, что-то делать без помощи родителей и влиятельных родственников, это редкость. И что самое удивительное, стал на сторону закона и там обрел успех. Мы вот с Даней пошли не по правильному пути, и оказались там, где оказались. Это ужасно.  

Если сравнивать Резника со мной, то я определенно преступница. Труженица, но все равно преступница, ведь я занималась тем, что в нашей стране не законно, и зарабатывала на этом деньги. А Никита закончил юридический ВУЗ, и дошел в столице до генеральной прокуратуры, просто после смерти Ани был вынужден переехать сюда. Но и тут он умудрился стать начальником отдела и зарекомендовать себя с самой лучшей стороны. Он своего рода вундеркинд, просто ему не повезло. Бывает.

- Не помешаю? – смотрю на его широкие плечи, а у самой поджилки трясутся. Не вынесу, если он сейчас откажет мне, и что еще хуже – встанет и уйдет.

Не знаю, зачем я вышла, да и еще в купальнике, просто, когда увидела, что он плавает, мне захотелось оказаться в этом бассейне. Срочно. Переодеваться не было времени, да и желания, если так посмотреть.

Его атлетическая фигура приковывает взгляд. Сразу видно, что он любит спорт, а спорт отвечает ему взаимностью. Все мышцы даже можно нарисовать по памяти, это умереть не встать. Я не могла пропустить такой шанс, это было бы крайне глупо.

Быстро сажусь на борт, опуская ноги в воду. Боже, пусть я сейчас буду интересной собеседницей, пусть он не уйдет, как обычно, оставляя меня наедине со своими неутешительными мыслями. 

И Никита меня по-хорошему удивляет, он просто слегка кивает, а затем отплывает на другую сторону. Ну, в целом, для диалога так намного удобнее, значит все-таки не уйдет, но немного обидно, будто шарахается от меня. 

- Прости за поведение моей соседки, - начинает говорить Резник, и я тут же включаюсь, - она просто немного эксцентричная женщина, ее понесло.

Приехали. Он собирается говорить об этой мегере? Превосходно. Он же расстался с ней? Или я что-то не поняла?

- Все нормально, - как можно невозмутимей пожимаю плечами, - она вроде не плохой человек? Может в следующий раз, мы сможем спокойно пообщаться и даже подружиться? – выдавливаю улыбку, на случай если он сейчас разозлился, а потом помирится с соседкой. Я же актриса, нужно играть до конца.

Не знаю, что еще добавить? Итак, от лжи сейчас стошнит, надеюсь, он не будет говорить исключительно о ней? Я этого не вынесу. А вдруг он жалеет, что был с Виолой таким прямолинейным?

Но прокурор меня снова удивляет, лишь начинает смеяться, по-доброму, естественно. 

- Еще скажи, что она тебе понравилась?  - хохочет как ненормальный. Первый раз за все время, что его знаю, вижу именно таким. Я даже несколько раз моргаю, чтобы точно понять, что мне не кажется.

Обычно, Резник всегда сдержан и холоден. Именно в этом возрасте, я могу точно сказать, что он немного заносчив, и словно закрытая книга, но его смех, и эти ямочки на щеках вызывают странный трепет внутри моей грудной клетки.

- Совершенно не понравилась, - мотаю головой, подхватывая его смех. – Ну, а что я должна сказать, раз она твоя…простите, ваша девушка?

Ого. Я впервые обратилась к нему на ты, так неловко, что начинают алеть щеки. Стараюсь скрыть  эмоциональное состояние, от моего порыва, и опустившись в воду, проплываю по длине бассейна.

Надо срочно взять себя в руки и придумать, о чем с ним говорить, хоть бы и о погоде, неважно. Мне нужно заставить Никиту остаться со мной. Если он сейчас уйдет, между нами, никогда не наладятся мосты, а это первый пункт в моем плане. Точнее, второй, но сразу первый после пункта, «убить наповал своим умением готовить». Так как Резник практически не ест ничего, из того, что я готовлю, то нужно брать дружеской беседой. Я же умная и веселая, а еще обаятельная. Что я, прокурора не смогу заинтересовать? 

Тело аж передернуло. Согласна, глупо прозвучало, особенно, учитывая то, чем я занималась последние два года, но суть вообще не в этом и не во мне. Главное Никита Резник, все остальное потом.

Глава 11

- Ты недавно сюда переехал? – мы с Никитой уже примерно минут двадцать, мило молчим, сидя на веранде.

Это не совсем вечеринка у бассейна, с классным коктейлем, как я вообразила. Нет. С прокурором Резником все еще хуже, чем я думала: пришлось полностью одеться, потому что оделся он, и с бокалом сухого вина, потому что другого нет, слушать стрекотание сверчков в пригороде. 

Наверное, стоит как-то разбавить эту тишину, а то она слишком уж затянулась, а общих тем, выяснилось немного. Хорошо хоть сидит рядом, никуда ему не нужно. Например, на работу. Видимо для Никиты в порядке вещей в отпуске работать. Странный он какой-то.

Я не знаю, как так получилось, что он не сбегает, а наоборот, продолжает сидеть рядом, но судя по тому, как крепко держит бутылку пива, что-то все равно не так.

Знать бы, что именно? Неужели я настолько невыносима?

- Около года назад, - задумчиво отвечает прокурор, под хор все тех сверчков, или уже других? Все зависит от того, тот ли это еще день, боюсь с такими затяжными ответами, мы рискуем просидеть тут до зимы. – А что?

Так хмурится, что не знаешь, что у него на уме. То есть, вроде ничего такого я не спросила, а человек так напрягся, будто поинтересовалась, где он хранит деньги? Столько тайн и причуд в этом мужчине, что даже еще интереснее становится, если не свихнусь, то выйду победителем.

- Ничего, - пожимаю плечами, затем делаю глоток, отмечая про себя, что вино довольно неплохое. – Все такое новенькое и красивое. Ты таким его купил?

Господи, кто там утверждает, что алкоголь раскрепощает? По-моему, прокурор еще больше уходит куда-то в себя, а это только первая бутылка, что будет дальше? 

- Не совсем. Полностью переделал кухню и ванную. На самом деле, здесь только двор был идеальным, а внутри мне не нравилось. Кстати, буквально недавно закончил ванную…

Никита прерывается, видимо вспомнил события двухдневной давности. Теперь понятно почему, не было полотенец, и все казалось таким, стерильным.

Я делаю вид, что ничего не понимаю, но меня смущает, что вид моей обнаженной груди, доставляет ему такой дискомфорт, может стоит об этом поговорить? Тут нет правильных или неправильных ответов, нужно просто взять и уладить этот момент, раз и навсегда.

- Никита, - откашлявшись начинаю я, - мне очень жаль, что тогда так получилось, но мне бы не хотелось, чтобы тот случай помешал нам быть… друзьями. Давай обо всем забудем? – как можно невозмутимей тяну ладонь к нему, в знак перемирия.

- Ты так говоришь, словно ходить топлес для тебя привычное дело, - хмыкает он, рассматривая мою ладонь. Резник словно прикалывается с меня.

- Я бы не сказала, что это привычное дело, но избегать меня, потому что зашел не вовремя в мою комнату – глупо, - судя по всему, дружеского рукопожатия не будет, возвращаю руку в исходную позицию.

- Глупо? – удивляется он. – Подожди, а с чего ты вообще решила, что я тебя избегаю?

- Нуу, - тяну я, не зная, какие подобрать слова. Тут и ежу понятно, что он реально не хочет находиться со мной рядом, и я устала думать, чем успела ему так не понравиться. – Скажи честно, я напоминаю тебе Аню?

- Дело вообще не в этом, - раздраженно закатывает глаза, будто мой вопрос глупый. – И ты не похожа никак на Аню, чтобы мне ее напоминать.

- Я не сказала, что похожа, просто ты расстался с нашей семьей, не очень-то мирно, и возможно…

- Я никак вообще не расставался с вашей семьей, Вероника. Твоя бабушка, просто не могла сдержать свой праведный гнев и обрушила его на меня, но знаешь, что, мне не понятно?

- Нет, - мотаю головой, уже жалею, что вообще затеяла этот разговор, Никита словно с цепи сорвался. Если до этого он был молчаливым и слегка угрюмым, то сейчас, просто злой.

- Почему, вы все-таки рискнули мне позвонить после всего, что произошло после похорон? Зачем я вам нужен? Даже не вам, а конкретно тебе, Вероника? Зачем ты здесь?

Может он догадывается, что я влюблена в него? Но как он узнал? Чем я себя выдала? Может слишком на него засматриваюсь? 

- Мне просто негде жить и…

- Ой, ну только давай без этого, ладно? – Никита резко приближается, всматриваясь в мое лицо. Он так близко. Так пронизывающе смотрит, а его запах, мамочки, он даже пахнет удивительно.

Я делаю самую невероятную глупость, на которую только могла быть способна – закрываю глаза, двигаюсь ему навстречу и затаив дыхание, жду, что он меня поцелует. Сама не понимаю, что именно на меня нашло, но Резник и правда всего в сантиметре от меня, и, если понимает, что я здесь исключительно ради него, значит все нормально? Поцелую быть?

- Скажи мне Вероника, - хрипло просит прокурор, и я чувствую его дыхание на своих губах, - вам наследство не дает покоя?

Еще больше тянусь к его лицу, в надежде, что сейчас наши губы встретятся, но Никита внезапно поднимается и вместе с холодной реальностью, на меня обрушивается смысл его вопроса.

- Э, что? – быстро открываю глаза, наблюдая, как он становится в позу и ждет видимо ответа. – Какого еще наследства?

- Аниного надо полагать, - легко отвечает он. – Что-то ведь она успела заработать, до своей смерти? Вот твоей бабушке это и не дает покоя.