Под знаменем черной птицы. Книга 3

Глава 1

Айвен уже забыла, насколько темными бывают ночи на Троксе. Аврору постоянно подсвечивал Супремий, планета, для которой та была спутником, а здесь в небе мерцали только звёзды.

Одна из них — "Вуаль", можно даже вычислить — какая, но толку? С ресурсами котенка, обновленным запасом магии и кучей свободного времени, когда не нужно ни от кого таиться, строительство корабля пойдет быстрее. Год-полтора, а то и меньше. Но что дальше? Сородичи ясно дали понять, насколько сильно им нужна Айвен и на что они готовы, чтобы никогда ее не видеть. Вести войну против всех, отсиживаясь на орбитальной станции, не самая заманчивая перспектива, но и остаться на Троксе, рядом с Котёнком — не лучше. Айвен и прийти сюда согласилась не иначе как под действием его силы убеждения. Остаться на Авроре, с собственным храмом и штатом прислужников было куда разумнее. Но Айвен все же поддалась на уговоры и прихватила с собой всего-то два десятка мерзких, зато сильных и послушных чудищ.

Стоило им всем пройти через портал, как Котенок куда-то исчез, оставив ее на попечение мелкой и постоянно улыбающейся девчонки. Невысокая, изящная, похожая на резную статуэтку, такая вряд ли умеет делать жим от груди, зато наверняка пользуется популярностью у мужчин. Девчонка бесконечно трещала, расписывала прелести Кор-Атра, дворца, его историю и вклад великих князей в нынешнее величие столицы и всего Трокса. И ни слова про Анрира. Меж тем одно его бессовестное уничтожение статуи братьев Эрит достойно войти в анналы.

— А вот здесь апартаменты действующей фаворитки, — девчонка открыла дверь в абсолютно кошмарное, бордово-золотое помещение с громадной кроватью в центре, над которой нависал балдахин. — Думаю, вам будет здесь вполне удобно.

Айвен сразу же развернулась и пошла дальше. Интерьер ужасный, как и расположение — не в том крыле, что княжеские покои. Логично, что жена с фавориткой должны реже пересекаться, но Айвен не какая-то там любовника князя!

— В шлюхоспальне не останусь. Мне нужна комната ближе к его величеству. Из обычных, гостевых.

— Его величество не терпит посторонних рядом со своими покоями.

— Я его большая, светлая и истинная любовь. Так что никаких посторонних

Девчонка оступилась и на секунду сбросила маску невозмутимости и дружелюбия, но быстро вновь растянула губы в улыбке.

— Рядом с покоями его величества не хватило бы места для спален всех его больших и чистых страстей. Обычно они остаются в восточном крыле, а Этьен формирует график, по которому его вел…

— Боюсь, ему придется попрощаться с холостяцкими привычками.

Несусветная глупость. У них с котом нет никаких отношений, Айвен сама неоднократно говорила об этом. Но почему при одной мысли, как он обнимает другую женщину, прикасается к ней, целует, в висках стучала кровь и хотелось разнести этот дворец до фундамента, а девку придушить одной из бордовых подушек? Это неправильно, как и те слова, что Айвен только что произнесла при девчонке.

— О, это же прекрасно, — мелочь обрадованно всплеснула руками, — его величеству давно пора жениться в третий раз и обзавестись парочкой наследников.

Теперь злость стала концентрированной и направленной на эту конкретную девчонку. Значит, она предлагает Айвен стать ходячим инкубатором? Только для этого нужна жена?

Надо срочно успокоиться и сменить тему. Слухи ползут быстро, и не хочется подставлять Котенка.

— Мы не будем торопиться. У него негативный прошлый опыт. Первая жена сгорела в брачную ночь, со второй тоже мутная история, — Айвен остановилась только перед постом гвардейцев. Ничего, пару минут формальностей перетерпеть можно. Зато она наконец окажется рядом с Анриром и сразу успокоится. С ним всегда так. Надо только избавиться от этой настырной мелочи

— Что вы, никакой мутной истории, — девчонка не отстала ни на шаг, ее даже обыскивать не стали. Проверили документы — и все. — Я вторая жена его величества и мы до сих пор в хороших отношениях.

— Не похоже, — Айвен обогнула девчонку и подошла вплотную к двери, за которой был Котенок. Охраны не видно, но ощущалось присутствие семи альтеров и трех имусов. И если Айвен до сих пор не остановили, значит Котенок отдал такой приказ. Девчонка же осталась в коридоре, так и не решившись переступить порог княжеской спальни. То-то же! Пусть идёт подальше, со своими хорошими отношениями! Что Анрир в ней нашел? Мелкая, бестолковая, щуплая и с теоретической грудью, практически поверх ребер у нее шли только складки платья.

Котенок стоял возле окна и невозмутимо расстегивал пуговицы на манжетах рубашки. Опять. Надо будет напомнить ему, что больше никакого… ничего. Но как можно так пропихивать проклятые пуговицы в прорези, что во рту пересыхает, а из головы исчезают все мысли? Кроме той, что ничего не будет. Это Айвен так решила, потому что неправильно… Все неправильно.

— Сам не в настроении, — Анрир закончил с рукавами и теперь мучил галстук. — Устал, хочу поспать немного.

— Поэтому отправил свою жену провожать меня в шлюхоспальню?

— В дворце есть такая комната? Серьезно? Я должен ее осмотреть! А там уже живут разбитные девицы, согласные скрасить одиночество состоятельного мужчины в цвете лет? — он воодушевился и пригладил волосы, будто и вправду собирался искать ту самую спальню.

— Полчаса одиночества, — уточнила она, — на всё-то не замахивайся, сил не хватит.

Он подмигнул и попытался пройти мимо, но Айвен поймала его за галстук и притянула к себе. Чтобы получше рассмотреть смеющиеся глаза, которые постепенно темнели от возбуждения.

— И у тебя же был гарем? — она отступила назад, к кровати, увлекая Анрира за собой. Тот не сопротивлялся, но и не проявлял инициативу. Подлец.

— Мне там скучно. Уже все известно и опробовано. Хочется новых ощущений.

— Поэтому отправил меня в шлюхоспальню? О чем только думал в этот момент?

— Честно?

Нерон все же опрокинул ее на кровать и навис сверху, прижался и прошептал на ухо:

Глава 2

Марк не выпускал кристалл из рук, но послушать его решился только дома. От Блудницы ничего хорошего не дождешься, но и что там можно придумать страшнее кошачьей мазни?

Вначале на пол упал ремень. Тяжелой бляхой он стукнулся о камни и свернулся змеей кожаного тела. Марк столько лет провел за прослушкой, что звуки легко складывались в картинку. Дальше на пол соскользнул халат, шелковый, почти невесомый. Кто-то сделал шаг, и два разгоряченных дыхания смешались вместе. Таких, что срываются на стоны еще до того, как настанет черед прикосновений, от одного предвкушения. Да они издеваются, что ли? Это такая месть за то, что он столько раз проигрывал ту, прошлую их запись?

— Ты сегодня прекрасно выглядишь, — точно! Голос Безумного.

— Да, Марк, просто обворожителен, — а это кто-то незнакомый. Или, скорее, так могла бы говорить Блудница, будь она мужчиной.

— Иди сюда, малыш, больно не будет.

— Да, Марк, иди сюда.

— Какие же у тебя сладкие губы, Марк.

— О да, Марк…

На шестой минуте он расколотил кристалл бутылкой настойки, затем откупорил ее, налил себе в стакан и залпом выпил. Но это не смыло мерзкое чувство, будто его только что смачно облапали два мужика. Скорее всего — не только облапали, но думать о вариантах не хотелось вовсе.

Вот нельзя сбиваться в пары таким сумасшедшим!

— Ты такой грустный, возможно, я подниму настроение? — Оливия подошла сзади, обняла его и расстегнула брюки.

— Да уж там уж… и не знаю!

Стоило бы отпихнуть ее, высказать все, возможно, пощечину отвесить. Но это же Лапушка! Его Лапушка. Наверное, самое лучше, что могло случиться в жизни с нищим эрандо. Только она всегда понимала и поддерживала, была опорой в те моменты, когда все остальные отворачивались.

И ее тело, знакомое, изученное, привычное, но каждый раз, когда Марк касался его, оно казалось чудом, подарком водных богов.

Оливия внезапно отстранилась и села на край стола.

— Бенедикт плох, последние дни сам не свой, всё путает, забывает имена подчинённых. Понимаешь, что это означает?

Агенты доносили о странностях в поведении председателя, Марк и сам готовился к смене власти. Правда, надеялся, что старик успеет убрать Крея. Лорд-протектор вконец разошелся, и подчищать за ним становилось сложнее и сложнее. Так что да, он понимал, к чему клонит Оливия.

— Я стану новым председателем, — огорошила она. Марк поперхнулся настойкой и никак не мог прокашляться. Лапушка подала ему стакан воды и похлопала по спине.

— Тебе же перейдет протекторат, не хочу отдавать часть власти в чужие руки, — она говорила спокойно, как о чем-то само собой разумеющемся. — Готовься пока.

— Не думаю, что все так уж…

— Тс-с! — Оливия шикнула и округлила глаза. — Глава протектората вовсе не должен говорить "уж".

Марк послушно кивнул. Если это кот так влиял на Лапушку, то он очень плохо на нее влиял. Но глава протектората… да, он не тыкает всюду "уж".

— Безумный так сказал? — с трудом выдавил он и посмотрел в глаза жене.

Вот сейчас. Сейчас все решится. А на сердце такая странная смесь из облегчения, что тайна уже не давит и страха за то, что будет дальше.

Но Оливия не отвела взгляд и пожала плечами.

— Я сделала немало ради нашего благополучия.

— С котом трахаться — не многое, и не ради нас! — Марк все же стукнул бокалом о стол. Оливия смотрела на него с интересом, но без капли вины или сожаления.

— Не уверена, что с тем самым. Он слишком любит свою Блудницу, чтобы смотреть на кого-то ещё. А я слишком люблю тебя, чтобы всерьез относиться к таким мелочам.

— Только это, — он шагнул к жене и почти навис над ней, — никакие не мелочи!

— Значит, собирай вещи и перебирайся на юг, в наш тайный домик для отдыха и больше не лезь в политику. Я столько лет закрывала глаза на то, как ради власти ты убиваешь людей и покрываешь безумства Крея, пора и тебе закрыть глаза на мои методы.

Он закрывал и открывал рот, но никак не мог подобрать достойный ответ. Да, Оливия права, но как же больно! Будто на части рвут.

Когда его Лапушка такой стала? Или всегда была, просто раньше у нее недоставало возможностей, а Марк считал ее мечты о короне всего лишь прихотью? Он вырастил двух монстров, дал им войти в силу и выпустил на волю, теперь только и может, что любоваться последствиями.

— Обдумай все хорошенько, — жена чмокнула его в щеку и подошла к окну, — и если ты со мной — подбирай сопли и готовься. Если нет — домик ждёт. И ещё: мне нужен мужчина. Сегодня, сейчас. Надеюсь, им будешь ты.

Марк тряс головой и смотрел, как жена медленно снимает платье. А небо за ней озарилось вспышкой, которая переросла в зарево, дважды прочертившее огненные дорожки к океану.

***

Котенок был предельно спокоен, даже в момент, когда с неба рухнули две транспортные капсулы. Округлые, стилизованные под раковины, они оставляли за собой огненный след, затем врезались в поверхность океана и подняли волну.

Последние из гвардейцев и техников слаженно поднялись на крыши и благополучно переждали нахлынувшую воду. Все действовали четко, слаженно, без лишней суеты и паники, будто каждый день убивали водных богов.

— Расскажи мне детали, — Айвен дернула Котенка за руку, разворачивая к себе, — я могу помочь.

Анрир помотал головой. Стоящие рядом подданные косились на них. Точнее — на нее. Чужачка, аврорская шлюха, кусок старины, которому место на постаменте, в крайнем случае — в княжеской постели, но не на поле битвы — вот то, что читалось в их взглядах. Только Кейташи едва заметно подмигнул и быстро отвернулся к сыну.

— Вы с таким не сталкивались, — она все же попробовала надавить.

— Ты тоже, боги — недавняя разработка.

— Но принципы наверняка старые, как и у прислужников. Если примы до сих пор не одолели "Вуаль", в технике они продвинулись мало.

Нерон сжал ее ладонь и посмотрел в глаза, Айвен попыталась прочитать мысли.

Беспокойство. Не вмешиваться, ждать здесь.

Глава 3

За битвой с водными богами Марк наблюдал с безопасного расстояния. Точнее, он-то надеялся, что никакой битвы не будет: боги просто спустятся с небес, разнесут весь восточный сектор, после чего уйдут в океан, все, как и описано в легендах. В реальности те не продержались и десяти минут против Безумного и Блудницы.

Затем богов начали разбирать на части. Агенты и бойцы рядом молились, перешептывались, списывали все на магию, а то и вовсе ошарашенно молчали, но никто, включая самого Марка, не мог поверить своим глазам. Водные боги, безымянные, несокрушимые и могущественные, те, которым полагалось молиться дважды в день, а один раз в квартал — приносить сотую часть от доходов, оказались всего лишь механизмами. Слабыми, к тому же. Даже он, Марк Байон, однажды убивал кота своими руками, минимум дважды — чужими, а эти не смогли и поцарапать. Да за те деньги, что Марк отнес в храм, можно было нанять еще одну магичку, которая соблазнит паршивца и вспыхнет в день свадьбы.

Пока вода не начала подниматься вновь, Троксцы успели почти на треть разобрать богов. Марк связался с представителями Совета, призвал еще с десяток протекторов и выставил заслон вокруг творящегося ужаса. Обычным жителям ни к чему знать об этом. Визумарий и протекторат только-только смогли придумать достойное объяснение исчезнувшему храму, а разобранные боги — штука посложнее.

Наверное, сам он прожил слишком долго для нищего мужчины-эрандо, мыслил слишком цинично и сталкивался с тем, с чем обычному человеку сталкиваться не следует, потому и не чувствовал священного трепета при виде действий Безумного и его бабы. И, кстати, неплохо бы потребовать кое-что и на свою долю.

Марк вывесил световой знак мирных переговоров, прикинул расстояние до Прималюса, и телепортировался к остаткам безымянного полиса восточного сектора. Там его почти сразу окружили гвардейцы, недвусмысленно наставили оружие и под конвоем проводили к Безумному. Великий князь всем видом излучал скуку и досаду от появления Марка. Но такую… ленивую, великосветскую досаду, которую никогда не натренировать в себе нищему эрандо.

— Как это уж очень…, — а что ему сказать? “Ай-ай-ай, стыдно убивать наших водных богов! Пощадил бы одного, хотя бы из солидарности, у нас и так народ бунтует после исчезновения храма!”

— На княжество мое напали, еще и до обеда, негодяи, не правда ли? — кот все же отвлекся от созерцания горизонта и разбираемых на части богов и обратил взор на Марка. — Ты по делу или просто поболтать? Если честно, я жутко устал и на последнее не настроен.

— Уж совсем близко от Прималюса, — тоже слабый аргумент, но какой есть. И это “уж”! Второе “уж” на две фразы. Нет, из Марка решительно не выйдет новый глава протектората. И полноценный муж для Оливии. Святые щупальца, впервые он попал в настолько безвыходную ситуацию, что всерьез задумывается об убийстве собственной жены.

— Даже не в ваших территориальных водах, — Блудница выглядела скверно, вся избитая, вымокшая, в потеках грязи и крови, одета не по размеру и в довершении — сжимала в руках что-то похожее на кусок мозга.

— Я слишком хорошо знаю Марка, он пришел требовать свою долю, без нее не уйдет, — Безумный скривился от вида сочащегося жижей трофея Блудницы.

— О, это вовсе не проблема! — леди оживилась, бросила “мозг” прямо на брусчатку и поманила одного из гвардейцев, быстро неси сюда “ПХ-2”.

Парень кивнул и буквально через секунду притащил белый лист бумаги с отпечатком ладони. Блудница взяла его, пачкая края и всучила Марку.

— Держи! Памятный сувенир, отпечаток руки самого убийцы богов! Невероятная ценность.

— Ерунда какая-то. Чтобы пощадить чувства верящих в водных богов, нам бы хотелось получить более значимые части…, — на всякий случай Марк убрал лист за пазуху, но чувствовал, чувствовал, что нужно еще поторговаться.

— Будешь наглеть — отправлю Прималюс кружить по краю зоны вечной мерзлоты, — отрезала Блудница, снова сгребла в руки “мозг" и подошла к коту. — Твои умники смогут его заморозить?

— Вот, уйду в отпуск, оставлю Трокс на Вэн, хоть оцените, какой я душка, — кот кивнул, положил руку прямо на ее измазанное плечо и поцеловал в щеку.

— Вы бы еще трахнулись здесь, противно смотреть! — Марк отвернулся и против воли вытер рот. Одна связалась с животным, другой — с древней шлюхой, и рады.

Странно, что только его это задевает. Гвардейцы, Кейташи и незнакомый лысый громила не обращали на парочку внимание. Будто бы так и надо, будто так и должно быть.

— Слишком много дел, — отмахнулась леди.

— И мокро. Мы уже не юнцы, дотерпим до спальни, — поддержал ее Безумный. — Можем выслать тебе запись по итогам.

Марк взъерошил волосы и отступил назад. С кота и одного не особенно получалось что-то стрясти, а когда с ним Блудница, не питающая добрых чувств к аврорцам, даже думать об этом не стоит. Только огребет ещё больше насмешек. Но Марк пытался, да. Поэтому он попрощался со всеми и приказал агентам сотворить телепорт до визумария.

— Марк, береги себя, — уже в спину сказал кот. — И крепко подумай над тем, что стоит взять жену и временно отсидеться в своем трокском доме.

***

Тысячелетиями гигантские роботы поддерживали порядок на Авроре. Они спускались с небес, разносили обиталища дерзких альтеров, уходили на глубину, выпускали пену и отключались навечно. Со временем их замаскированные тела покрывал слой ракушек, водорослей, отмерших кораллов, делая неотличимыми от остального океанского дна.

Но в этот раз водные боги пали, так и не дойдя до полиса, Лэнни наблюдал за этим вполне спокойно, за чашкой чая. Ожидаемый итог. Если там, на Авроре, была леди Айвен и человек, который ее оживил, то и с обычными роботами они разобрались бы легко. Жаль, что почти все наблюдательные системы перестали работать, приходили только снимки со спутников, и те низкого качества. Храм водных богов после смены владельца успешно создавал помехи, особенно при попытках разглядеть происходящее в восточном секторе.

Глава 4

Этой ночью дом Крея штурмовали горожане. Они требовали вернуть храм водных богов, Блудницу и полисы восточного сектора. А ещё — рассказать правду о случившемся там. Многие заметили летящие с неба объекта, издали — самих исполинов, но никто не знал, что случилось дальше.

Крей смотрел на толпу равнодушно, с высоты своего балкона. Пил крепкий коктейль, обнимал одну из служанок, любовался на громаду Супремия и отдавал команды протекторам. Позже, когда нападающих разогнали, вернулся в спальню и отлично провел час наедине с девчонкой, спустился в холл и наткнулся там на Восемьсот Третьего. Некрос сидел неподвижно, не пил и не ел, и, кажется, сросся со стулом.

— Есть какие-то хорошие новости? — Крей устроился напротив и вытянул ноги. В доме была ещё одна служанка, более выносливая, ее хватит до самого утра. И сейчас хотелось идти к ней, а не болтать с тем, кто давно мертв.

— Да. Мы нашли способ и вас ввести в общество Бессмертных. Но тело выйдет специфическим.

В этом была своеобразная ирония — Лейле подошло только тело старика, а Крею то, что и по меркам невозмутимого мертвяка, специфичное. Женское? Детское? Возможно, звериное? Имусы не подходили на такую роль, это точно. А то кошачье стало бы невероятной шуткой судьбы. Впрочем, пока Крей не собирался умирать. Завтра его полностью оправдают на заседании Совета, а дальше… Дальше мертвякам придется вмешаться.

— Что вы хотите за помощь? — Крей следил за лицом Восемьсот Третьего, неподвижным, кукольным и оттого пугающим.

Сколько лет было его телу? Двадцать пять — тридцать, не больше. И бывший хозяин ушел из мира ради того, чтобы освободить место Восемьсот Третьему. Достойной ли вышла замена, оправданной ли? Вдруг Бессмертные единственные правы в своей рациональности? Живет достойнейший, тот, кто может лучше всего послужить обществу. Все остальные — расходный материал, почва, на которой вырастут истинные цветы. Так Бенедикт, старый и выживший из ума, прогибающийся под Троксом, отдал свое тело Лейле, самой прекрасной и доброй из женщин.

— О, ничего особенного. Мы мирная нация, поэтому удовлетворились бы небольшими пунктами сбора будущих тел.

Восемьсот Третий положил перед Креем россыпь рекламных листовок “Дороги к лучшему миру”. Отличная белая бумага и качественная печать, водяные знаки с летящими птицами — на Авроре ассигнации сделаны хуже. Некросы же такой красотой заманивали граждан добровольно продать свободу за небольшую сумму и пожизненное содержание, расписывали ждущее бедолаг счастливое будущее, сытое, беззаботное, обеспеченное, угодное богам. И в конце — легкий и безопасный переход в лучший мир.

Крей бывал и в садах удовольствий, и в питомниках, и не мог сказать, будто мертвяки врут. Они в самом деле заботились о будущих телах. Часто те жили лучше, чем во времена свободы, а зелье, которое подмешивали в еду и питье, постепенно отнимало силу воли и жажду самостоятельности. Хорошая, гуманная смерть, не сравнить с той, что ждала бы людские отбросы в трущобах.

— Думаешь, Совет пропустит? — Крей вернул собеседнику листовки, оставив одну себе.

— Мы надеемся на это. Бессмертные сильнее с каждым днем, и сейчас только мы можем сдерживать экспансию его величества Анрира. Он же вполне разумен и расчетлив, в противовес данному прозвищу, и поступится чужой территорией ради того, чтобы сохранить жизни своих подданных. А в открытом столкновении не заинтересован ни он, ни мы. Но это временно.

Предложи Восемьсот Третий убить кота, уничтожить его окончательно, лишить проклятых божественных сил, Крей согласился бы, не считаясь с платой. Но мертвяки не трогали Безумного, тот весьма осторожно, через третьих лиц, боролся с ними, практически идиллия.

— Не стоит так переживать, — дохляк неизвестно почему решил утешить Крея и даже неловко, неосторожно хлопнул по плечу, — мы донесли суть нашего предложения почти до всех участников Совета, думаю, завтра его примут.

***

Предложение приняли, проголосовав семь против пяти. Крей не верил своим глазам, не верил тому, что мертвяки, существование которых столько лет скрывали, замалчивали, превращали в страшную легенду крупных полисов, добились официального разрешения покупать людей. Но теперь это свершившийся факт. На Авроре всегда уважали выбор граждан, даже если это выбор продать себя, как скот, на убой, ради такой же по-скотски счастливой жизни.

Кот наблюдал за всем спокойно, но он наверняка заранее просчитал такой исход. Блудница тоже застыла, не вмешивалась и не смотрела в сторону Крея. Даже тогда, когда зачитывали список предъявленных ему обвинений. Хищения, злоупотребление властью, убийства, издевательства над людьми… Стандартный набор, такой любому правителю предъявить можно. В Совете и не слушали особенно, больше переговаривались между собой. Оставили решение Бенедикту и не хотели больше думать об этом. Оливия тоже активно вела переговоры с лысым здоровяком, четырнадцатым князем Трокса и, по совместительству, новым членом Совета аврорских полисов, и не спешила вмешиваться в рассмотрение дела.

Все складывалось так удачно, что и не верилось. Крей уже полностью погрузился в мечты о сегодняшнем вечере, о второй служанке, или о другой, совсем новой девчонке-имусе, которую он прикупил ещё утром.

В конце, когда список обвинений был зачитан, свидетели выслушаны, а записи просмотрены, пришло время говорить Лейлы в теле Бенедикта. Старое, немощное тело, почти не слушалось, но она все равно нашла в себе силы встать, выпрямиться и тихо, но твердо произнести речь.

— Все мы совершаем ошибки. Порой — из лучших побуждений. Порой мы думаем, что выбрали меньшее зло, смогли найти выход из ситуации, пусть для этого пришлось преступить закон и пойти против природы. Закрываем глаза на очевидные вещи и не видим зло, которое сами же и породили. Не замечаем, насколько разрушительна может быть любовь. Моим ошибкам нет оправдания, но кое-что я могу исправить. Леди, — Лейла поймала взгляд Блудницы, — мне жаль. Правда. Надеюсь, вы никогда не окажетесь в ситуации, подобной моей. И никогда не отдадите такой приказ.

Глава 5

"На местности" план перестал казаться таким уж идеальным: водных богов уже успели основательно разобрать, и из воды торчали только металлические остовы. Даже с помощью Изы, обновленных реакторов и толпы механиков, поднять их не получится. Впрочем, у Айвен был и запасной вариант, для которого и нужны водолазы. Сородичи веками сбрасывали на Аврору прекрасных роботов, преступно этим не воспользоваться, пока Котенок развлекается со своими институтками.

— Не знаешь, почему его величество не откапывал других богов? — она обратилась к Кейташи.

— Откуда бы? Я и в существование этих до конца не верил, на Авроре любят сочинять всякое.

— Удивленным не выглядишь.

— Я как-то похоронил одного мальчишку, почти сына, а тот через девять дней вернулся в дом за своими вещами. После того случая удивить меня непросто. Но, поверь, что бы Анрир сделал или не сделал, всё имеет смысл.

Интересно, а в словах об институтках был смысл? Наверняка был, например — разозлить Айвен, вывести из себя, заставить бросить все дела и вернуться к Котенку и проверить, чем он там занят. Соблазн оказался настолько велик, что она все же спросила:

— Зачем ему институтки?

— Читают вслух. И там, скорее всего, будет кто-то из "мышек", тщательно отобранных Вальтером. Никто не разрешит заглянуть в такие документы случайному человеку.

— Он не изменит тебе ни с кем, кроме смерти. Или долга.

Иза улыбнулась широко, сверкнув желтоватыми зубами. Во всем ее облике сквозило то издевательское превосходство, какое бывало только у тех, кто уже не человек.

— Если ты и у Сводящего Вместе на полставки жрицей не подрабатываешь, то знать этого не можешь.

— Мы с его величеством встречались какое-то время. А после моя смерть, его дела и не срослось… Эх, такой мужчина, с такой манящей темной стороной. Ради такого можно на многое пойти.

Айвен ещё раз оглядела Изу. Невысокая, складная, хрупкая, черные волосы почти до талии… Если она при жизни была хоть вполовину так же хороша — интерес Котенка понятен.

— Вернёмся и настучим ему разводным ключом для профилактики измен? — Кейташи пылал таким энтузиазмом, словно сам давно хотел побить Анрира, но не решался.

— Пока могу организовать поэтический фестиваль, ключ не нужен. И где твои водолазы?

Князь повел ее к воде, затем подул в ультразвуковой свисток. Иза тащилась сзади, беспечно насвистывая под нос. И не скажешь, что мертва.

Через пару минут океан у края платформы почти "вскипел" от количества пузырьков воздуха, затем на поверхности показались двое водоплавающих имусов. Они издали целую ультразвуковую трель, выбрались на сушу. Этот вид создали незадолго перед войной, пробная популяция для глубоководных работ, но имусы пережили примов и, похоже неплохо адаптировались к изменившемуся миру. Хотя и выглядели нелепо: длинные, плотные тела с изрядным количеством подкожного жира, перепонки на руках и ногах, по спине идёт плавник, глаза прикрыты третьим веком. Одеты странно: в темные, явно синтетические комбинезоны. Насколько Айвен успела узнать, у остального населения такая ткань не в ходу.

— Мы рады приветствовать лорда Цветок-под-водой и выражаем ему свое почтение, — Кейташи с уважением поклонился имусу, тот ответил новой трелью и тоже поклонился. Скосился в сторону Айвен и спросил что-то.

— Он интересуется, не хочешь ли ты посетить их суверенное государство и посмотреть, насколько хорошо они сохранили наследие…, — он замялся, подбирая слова, — Тех-что-были-вначале. Перевод дословный, но, думаю, он говорит о примах.

Цветок качнул головой и всплеснул руками. Абсолютно чужая мимика и язык тела, невозможно понять, что этот имус имеет в виду. И слов он пока произнес слишком мало, они никак не складывались в базовые понятия о языке. Какой-то не совсем обычный принцип словообразования и формирования предложений.

— Простите, пока слишком занята, но на днях — непременно, — Айвен сделала над собой усилие и улыбнулась, потом едва склонила голову в знак уважения Цветку-Под-Водой.

В конце концов, она спит с имусом, живёт с ним, пользуется помощью, теперь странно кривить лицо от приглашения других имусов. Вряд ли у тех получилось скатиться до фангрупп героев прошлого и возгласа "Круть!".

Цветок снова пришел в движение, колыхнулся всем телом и быстро о чём-то переговорил со спутником, тот заверещал так, что уши заложило и прыгнул в воду. Странно так долго ждать тех, кто помнит примов, а встретить их в лице жутковатых, мало похожих на людей имусов. Новый знакомый похлопал по руке Айвен и задал ещё один вопрос.

— Он интересуется, зачем тебе понадобились водолазы, — перевел Кейташи.

— Мне нужно откопать кое-что. Здесь неподалеку когда-то утонул водный бог, хочу добраться до его головы. Там слой отвердителя, по плотности как гранит, сантиметров десять, спроси, смогут ли они помочь аккуратно проковырять дыру?

Цветок затрясся, замахал руками, несколько раз топнул и коротко свистнул.

— Говорит, что за столько лет соленая океанская вода, толкаемая приливами и отливами, успела проделать несколько дыр в панцире, разъесть несущие конструкции и серьезно повредить реактор. А поверх всего этого построили свои домики рыбы и моллюски, разрослись водоросли и прочая ерунда. Подданные Цветка-Под-Водой плавали вокруг и сейчас просто показали мне то, каким они увидели останки водных богов.

Ожидаемо: стоило только чуть-чуть порадоваться первым успехам, как реальность жестоко стукнула по голове. План был хорош: немного подлатать одного из старых роботов, подвести его к полису и показать гражданам, что водные боги не рады новым порядкам. Но не сложилось. Наверное, ей стоит вытащить из глубин памяти все пособия по правильному и жаркому сексу и усиленно практиковаться в этом, на большее прим-леди в изменившемся мире не способна. Зато минимизирует количество совершаемых глупостей и безмерно порадует Котенка. А листы с печатями лучше отдать Кейташи, пусть организует свой поэтический фестиваль.

Глава 6. История Анрира, часть 1

За тридцать два года до описываемых событий…

На кладбище пахло сыростью и сладковатыми цветами, которые высаживали на могилах, но Анрир все равно не мог надышаться. Его колотило от холода, на пальцах, кажется, не осталось ни одного целого ногтя или куска кожи, а шею все еще жгло, как раз в том месте, куда пришелся удар меча.

Последнее, что он помнил — боль от смертельной раны, неожиданно близкий пол и сапоги палача, а дальше — только темнота и теснота гроба, по счастью, сколоченного из дрянного дерева, иначе не получилось бы его сломать. А потом — откопаться из-под земли. Анрир умер, в этом он был точно уверен, затем вернулся к жизни, как какой-нибудь мертвяк из старых легенд. Но те собой не были, у их тел появлялся новый хозяин, а Анрир абсолютно точно не изменился. И никаких ран на теле, кроме недавних, хотя в тюрьме его неслабо избили аврорские солдаты, и напоследок снесли голову мечом, на глазах у Кассандры. И по ее доносу.

Столько всего произошло за последние дни, что погибнуть стало бы лучшим выходом для него, более честным и благородным. Дед, на котором держалась независимость их королевства, мертв, наверняка мертв, отец демонстративно оттрахал любимую девушку, а та написала донос, за который получила подданство Авроры.

Словно завязка плохого романа, одного из тех, что читала ему Кассандра. Только в них героя не убивали, он выбирался из ямы и становился князем или одним из тех королей, что пытаются построить маленькие государства вне власти тринадцати корон и Совета двенадцати. Еще немного, и королевство котов стало бы одним из таких. Если бы только Корин смог не хвастаться перед всеми будущей независимостью.

Впрочем, власти Анрир не желал. Власть берут сильные, смелые, способные вести за собой людей. Такие как дед: высокий, громогласный, слова которого слышат всегда и все. Анрир же мелкий и слабый, а еще тупой. Себя-то обманывать не стоит. Корин приказывал учиться, отец много часов убил на образование сына. Даже Кэсси и та, постоянно читала ему, но сам Анрир не мог посчитать даже пальцы на руках или написать свое имя, только нарисовать подпись. Сейчас самым правильным будет затеряться где-то, там, где хватает котов и никто не отличит одного от другого. И где никто не знает о смерти единственного сына Кирара. Была ли она в самом деле, или все воспоминания об этом — результат чьей-то магии, но дома Анриру делать нечего, его путь лежит в Кор-Атр, столицу всех тринадцати княжеств.

Далеко, очень далеко. Добраться туда будет непросто, особенно — на двух ногах и без денег. Но время еще было: ночь темна, до утра никто не сунется на кладбище. Анрир наконец собрался с силами и поднялся на ноги. Настоящего надгробия ему не поставили: только деревянный столб с вырезанной на ним темной птицей: знак Уводящего Во Тьму. Точно такой же холодил спину Анрира. Но это не важно, важно то, что под столбом нашлась горстка монет, как приношение мертвецу. Считалось, что если тот восстанет из могилы, то заберёт их и не побеспокоит родных.

Анрир сгреб все кругляши. Затем обошел все ближайшие столбы и собрал и те деньги тоже. В конце концов, он единственный беспокойный мертвец за долгие годы, за это полагается повышенная плата. Постепенно монетами наполнился целый кошель, невесть зачем притороченный к поясу погребального костюма.

Затем Анрир разделся, сложил испачканные землёй вещи на траву, скатал ее в свёрток, в середину которого спрятал кошелек и смотал все ремнем. Старшие и сильные коты умели оборачиваться вместе с одеждой, он же с трудом менял облик. Что там, до этого Анрир превращался в кота один раз, это длилось целый день и чуть не стоило ему жизни. А от одного воспоминания о боли становилось дурно. Но время уходило, а он уже вроде как взял плату за то, что не вернётся домой и не побеспокоит родню.

Зверь всегда сидит внутри, обычно тихо наблюдает за действиями человека, но иногда он начинает рваться наружу и требовать свое. Сейчас зверь хотел бежать как можно дальше от кладбища, и Анрир поддерживал его, значит, осталось только дать второй половине своей сущности свободу.

Кости и суставы разом хрустнули, кожа начала зудеть от растущей шерсти, а клыкам стало тесно во рту. Дальше в голове зашумело от хлынувшей в нее крови, а сознание исчезло. Когда очнулся, Анрир неуверенно встал на четыре ноги и сделал шаг. Непривычно, но легче, чем на двоих. И боль в шее будто стихла. Он подхватил зубами край ремня и побежал прочь, к восточной звезде, туда, где расположен ближайший портал в Кор-Атр.

Дни тянулись один за другим, Анрир даже не пытался их считать. Он плохо помнил дорогу, ориентировался только по звёздам и нечеткому, расплывчатому голосу интуиции. Каждое утро начиналось с упражнений, чтобы суставы не потеряли подвижность, а мышцы не ослабли, потом Анрир охотился и бежал дальше. Он съел столько сырого, ещё теплого мяса, часто перемешанного с перьями, кусками шкуры, содержимым кишечника, грязью, что тошнило от одного взгляда на зверьё.

Но сейчас был не сезон для ягод или орехов, а воровать у селян — это не королевский поступок. Пускай его государство так и не получило независимости, вмещало в себя несколько десятков деревень, но Анрир все равно был благородных кровей. А ещё был котом, пускай и слабым, таким, которому приходилось каждый день заниматься, чтобы поддерживать форму и скулить от боли каждый раз, когда меняет форму. Но у каждого кота есть четыре лапы, скорость и острые зубы, и он не станет голодать, пока рядом бродит добыча.

Размеренный порядок нарушился, когда за ним увязался один из сородичей. Анрир не заходил на его территорию, не угрожал семье или собственности, но кот решил проучить чужака. Он побежал следом и загнал в реку, холодную и быструю, текущую между камней и скальных обрывов. Природная ловушка, из которой не выбраться. Кот довольно рычал, прыгал по камням и все сильнее оттеснял Анрира на глубину. Взрослый и откормленный, шерсть так и лоснится, а движения ленивые и уверенные — подобному вчерашний котенок на один укус. Он знал это, потому и наслаждался своим положением.

Глава 7. История Анрира, часть 2

— Ну и как живется приближенным к богу смерти? — четырехрукий стражник нашел его даже через несколько кварталов, навис сверху и протянул бутылку выпивки.

— Сам видишь, — Анрир пожал плечами и с опаской взял угощение.

— Поводов для зависти немного, это точно. Да пей ты, не бойся. Ликер так себе и откровенно дамский, но другого на нашем складе конфиската не нашлось.

Здоровяк ухмыльнулся и почесал подбородок. Такие имусы были редкостью, говорят, их лепили из глины на скрытых заводах предтеч и по одному выпускали на поверхность. Но, как бы то ни было, имус остается имусом, и стражник, если и жил лучше уличных бродяг, то ненамного.

Анрир откупорил бутылку, сделал глоток и прикрыл глаза от удовольствия. Ликер пах специями, выпечкой, совсем немного — кофе, а еще неплохо согревал и растекался по языку тягучей сладостью.

— Мо, — стражник протянул верхнюю правую руку.

— Кот, — Анрир ответил на рукопожатие и отпил еще немного.

— А ты скромник, господин Кот. Зачем пожаловал в столицу? Точнее — ясно зачем, неясно, почему не прибился еще к какой-нибудь банде или в подпольные бои.

— Спорное удовольствие — убивать других ради еды. Хочешь отвести меня в тюрьму?

— Стар я уже для погонь за котами, — улыбнулся он. — Тем более теми, что могут говорить за бога смерти. Так что можешь не дёргаться.

Грубое, обветренное лицо имуса почти не выражало эмоций, но Анрир чувствовал спокойствие и любопытство Мо. На таком можно сыграть.

— Тогда помоги мне с работой.

— Конечно, ещё накормлю, подарю коня и отдам за тебя свою младшую дочь.

Анрир ухмыльнулся, отпил ещё немного и посмотрел прямо в глаза стражнику.

— Если в этом ликере нет яда, то приносить его не стоило. Сам знаешь, без работы и крыши над головой — зиму мне не пережить. А быстрая смерть — подарок лучший, чем сомнительная выпивка.

Мо почесал подбородок, затем подбросил монету, поймал ее и спрятал в карман, не глядя, какой стороной та выпала.

— Что умеешь, господин Кот?

Анрир развел руками, ответить ему было нечего. Отец столько лет бился над тем, чтобы научить его читать, познакомить с историей всех трёх миров, классической литературой, основами экономики, управления и прочими безнадежно далёкими от жизни вещами. Кто же знал, что навыки столяра или пекаря окажутся в разы полезнее?

— Драться хотя бы умеешь? — Мо почти за шиворот поднял Анирира на ноги и потащил за собой. За это хотелось поблагодарить, потому как окоченевшие ноги, спутанные дозой ликера, не слушались.

— Учитель говорил, что лет через пять меня будет не стыдно выставить против безногого слепо-глухого старика. Но дерусь я намного лучше, чем читаю или пишу.

— Потрясающе! Кем же ты планировал стать с таким обширным списком талантов?

— Кем-то вроде тайного советника.

Наверное, если бы дед смог провернуть комбинацию с отделением их королевства, Анрир в самом деле занял бы при нем такую должность. Чтобы стать королем у котов нужно быть сильнее всех, хитрости и наглости для этого мало.

— Зря не великим князем, — Мо усмехался, но без всякой злобы. Уж оттенки этого чувства распознавались легко, без напряжения. Когда от чего-то зависит твоя жизнь, начинаешь крайне быстро учиться. И Анрир научился чувствовать злобу еще до того, как она зарождалась в человеке.

— Самое оно, после разговора с Уводящим Во Тьму, — веселился стражник. — Старого Мо по службе бы продвинул, а то скоро юбилей — двести лет служу правопорядку Кор-Атра, и ни разу не пошел на повышение.

Конечно, кто его даст четырехрукому имусу? Точнее — кто станет такому подчиняться? В их мире каждому по рождению отведено определенное место, и из него не выбраться. Но дорога все петляла и петляла по подворотням, шагать по ней оказалось донельзя скучно, потому Анрир решил немного поболтать:

— Насколько хватает моих знаний по истории, еще ни один князь не становился великим в обход должности одного из двенадцати князей. Так что для начала придется сменить место жительства, присмотреться к подданным, их нуждам. Думаю, начать стоит с мелкого, окраинного княжества, в таких власть меняется чаще и меньше число аристократии, способной прикончить перспективного, но не угодного им кандидата.

— А ты забавный, господин Кот. Возьмёшь меня к себе начальником городской стражи?

Мо все так же придерживал Анрира за ворот драного пальто, то ли помогая, то ли для подстраховки от побега. Но что такое клочок ткани, для того, кто оставался без головы?

— Признаться честно, я считаю городскую стражу Кор-Атра устаревшим образованием, та же маринская жандармерия более прогрессивна.

— Приятно послушать, ваше величество.

Стражник остановился, специальным ножом разрезал браслет Анрира и выбросил остатки в канаву.

— Я так вдохновился, что решил прямо сегодня начать ваше знакомство с бытом и нуждами народа.

За следующим поворотом показались высокие ворота одной из городских тюрем. Анрир попытался вырваться и сбежать, но Мо неожиданно шустро перехватил его за руку и потащил вперёд.

— Не дергайся, посидишь пару дней, отъешься, отмоешься, потом устрою на работу.

Руку будто тисками сжимали, и как бы Анрир ни старался, выдернуть ее не получалось. Меж тем из ворот вышла ещё группа стражников, и возможности сбежать не осталось.

— Если ты подумал, что я без энтузиазма отнёсся к предложению жениться на твоей дочери, — Анрир дёргал рукой, чтобы освободиться из захвата Мо, но проще было бы кисть отгрызть, — или увидел намеки на ее не слишком красивую внешность — прости меня, друг. Готов идти с ней в храм Сводящего Вместе прямо сейчас.

— Говорю: не дёргайся. В тюрьме вполне сносно, отдохни там, а я пока успею родить и вырастить дочь. Или удочерить.

— Вспомнил! Я умею варить неплохой кофе, — Анрир все ещё пытался уболтать имуса, хотя и чувствовал, что ничего не выйдет. — Так себе умение для будущего великого князя, но лучше правил сервировки стола, согласись.

Глава 8. История Анрира, часть 3

Зима пролетела так, что он и опомниться не успел. Ханна разрешила ему спать в ее комнате, но больше никаких поблажек не делала. Первое правило удачливого управляющего: разделять постель и работу. Второе: работать больше и лучше остальных. Были ещё третье, четвертое, пятое… Анрир не мог их сосчитать, но запомнил все.

Ханна твердой рукой вела дела, без лишних расшаркиваний с персоналом или партнерами, заискивания или попыток дружить, но и без злости или напрасных нападок. Она ни на кого не повышала голос, не срывалась, если была в плохом настроении, не сыпала пустыми угрозами. И распоряжения Ханны всегда выполнялись быстро и без возражений. Анриру казалось, что в этом есть какая-то особенная магия, такая, которой почти невозможно научиться. Но он старался, как старался и работать. А ещё Анрир расписал все стены кофейни, изнутри и снаружи, теперь на них появились его родные горы, Кор-Атр и вид из окна давно погибшего прима. Люди получались плохо, да и не хотелось их изображать. Кроме, пожалуй, одной Айми. Ее бы он рисовал без остановки, но не хотел обижать свою нынешнюю любовницу.

К середине зимы Ханна перевела Анрира в зал: встречать посетителей и решать все возникающие проблемы. Спокойный и улыбчивый кот справлялся с этим лучше маленькой хозяйки, кроме случаев, когда нужно было что-то сосчитать. Анрир и здесь учился самостоятельности: цифры так и остались для него загадкой, но то, врёт партнер или нет — с каждым днём считывалось все лучше и лучше.

Как яснее слышался голос интуиции, нашептывающий, как вести себя с тем или иным человеком. Кого стоит задобрить бесплатной чашкой кофе, кого — без промедления выставить вон, с кем поболтать, кому улыбнуться, на кого нарычать и плотоядно ощерить зубы. Работать с людьми у него выходило лучше, чем мыть полы или посуду, так что Ханна скоро совсем перестала контролировать Анрира и занялась другими делами. Даже выделила немного денег на личные нужды. Впрочем, решать проблемы удавалось далеко не всегда.

— Эй, тощая, живо подай нам нормальную еду!

Эта компания заявилась в кофейню поздно, почти к закрытию. Чем их привлекло тихое заведение, когда вдоль по улице ещё несколько трактиров, кто знает, но теперь парни требовали еды, выпивки и девиц. Отказать и выпроводить их не получалось: на груди каждого поблескивал значок принадлежности к гвардии великого князя, а за оружие и одежду можно было выкупить всю кофейню вместе с соседней пекарней. Проблемные клиенты, официантки переглядывались между собой и не решались подойти. Все же здешняя привычная публика — студенты, преподаватели, семьи с детьми и чинные старички из зажиточных горожан.

Анрир кивнул ближней к нему девушке и направился к столику. Всего пятеро, случись что — отбиться он сможет.

— Нам нужна нормальная еда! — продолжал требовать заводила, самый высокий и крупный в компании. Его Анрир решил вырубить первым.

— К сожалению, мы подаем только кофе, десерты и ряд лёгких закусок. Но дальше по улице вы найдете массу заведений на любой вкус.

— Нам. Нужна-а-а…

Вырубит с особой жестокостью. От носа ничего не останется. Анрир все ещё улыбался, но уже прикидывал расклад будущей драки. Все бы ничего, но высокий, слегка нескладный темноволосый парень с чуть раскосыми глазами вызывал тревогу. Похож на выходца из Монтиса, а среди тех хватало двуликих — неправильных, трокских магов, которые получали силу от духа-близнеца. Они могли ненадолго превращаться в зверей или птиц, летать, проходить сквозь стены или становиться невидимыми, а то и вовсе творили такое, что только в сказке и встретишь.

— Двойная цена, — перебил говорившего Анрир. — Нам придется посылать человека в соседнее заведение. И предоплата вперёд, плюс вы оплатите каждый час работы заведения после того, как оно официально закроется.

— Я сразу говорил, что идея плохая, — впервые заговорил двуликий. — Идёмте, здесь хватит других трактиров.

— А мы останемся здесь, — продолжал гнуть свое заводила. — Или сам Ичиро Вада, сын первого клинка Монтиса, Кейташи Вада, испугался домашнего кастрированного кота?

— Сын Кейташи Вада никогда не опустится до разборок с халдеями, — он говорил тихо и серьезно, по-прежнему делая вид, что на месте Анрира пустота.

Что ж, так даже лучше, можно попытаться решить все мирно. У Анрира руки чесались подраться, но Ханна не обрадуется разнесенному залу. Большую часть прибыли съедали непомерные налоги, и как бы женщина ни старалась, все равно не могла дотянуться до среднего уровня жизни. А сломанные столы и стулья пробьют такую брешь в бюджете кофейни, что до лета все сотрудники перейдут на минимальную зарплату.

— Признайся, Ичиро, ты уже обмочил присланные мамой штанишки? — заговорил ещё один хлыщ из компании. Богатые, благополучные парни, которых родители выпихнули из дома немного побездельничать в княжеской гвардии и обзавестись нужными знакомствами.

Бесконечная скука толкала их на очень странные свершения, из которых разгромить маленький зал кофейни и подраться с котом — самое безобидное. Анрир подал знак официантке, чтобы уходила, а сам продолжал стоять возле столика. Если Ведущий По Пути будет милостив, эти уроды все же уйдут или передерутся между собой.

— Осторожнее, Фор, у чокнутых островитян не принято оскорблять родителей. За это можно и схлопотать, — расхохотался заводила. — Тем более у нашего Ичиро такой прекрасный день: он больше не единственный ребенок в семье. Признайся, друг, боишься, что отец не тебя выберет наследником?

— Нет.

Ичиро Вада напрягся, переводя взгляд с одного спутника на другого, потом на Анрира.

— Я выбрал битвы своей стезей и не гонюсь за наследством. И ревновать отца и мать к крохотному брату — верх глупости и эгоизма.

— Надеюсь, мои старики не сойдут с ума и не решат обзавестись ещё одним наследником, — Фор влез в сахарницу и теперь складывал из белых кубиков подобие башни.

— Поздравляю вас с рождением брата, — Анрир смотрел прямо в глаза Ичиро, как самому опасному из противников. — Если назовёте адрес своей матери, мы с удовольствием вышлем ей бутыль ликера и коробку наших особенных пирожных. Но, к большому сожалению, отметить это радостное событие лучше в другом месте.