Поэзия. Избранное. Том 1

ДЕ

Что бы ты сказал о стихах моих,
О любви вдали, о других двоих?
Про пещерный храм самых разных дней?
О штурвалах дня, о мечте моей?

Что бы скрыл, не скрыл, глядя мимо слов?
Целовал тень фраз, размышлял, в чём кров,
В шаге от полей, в тени от бревна,
Ты любил всё в ней, зная я — она.

Что бы ты предрёк, прорицатель, путь?
Я, как уголёк, тлею, не уснуть.
Не понять чужих, не понять себя,
За ущельем снов — выдохи тебя.

Не лазурь в лазурь, снова гром гремел.
Я за гранью бурь, ты понять не смел.
Всё глядел в леса: небо, пастухи,
Ты прости меня за мои стихи.

Заблудилось солнце и по лесу крУжит

Заблудилось солнце и по лесу крУжит.
Золотом смеётся, а мороз всё вьюжит.
Белые снежинки падают в долине,
На ресницах тая нежными, моими.

Нет, не дремлют очи, вглядываясь в крылья
Перламутр ночи со страничной пылью.
Звёзды не утихнут, не умолкнут ели
На губах внезапной магии метели.

Не томится в водах круг прозрачный, льдистый,
Великаном важным, великаном быстрым
Ты меня находишь — там, где берег речки
И танцуют феи, феи — человечки.

Ухабы

Ты выучил ухабы наизусть,
Которые моё упрямство видят.
Я дикая немного, ну и пусть,
Зато меня другие не обидят.

Ты выучил ухабы в темноте,
По ним, мои сомнения собою,
Торопятся в безмолвной пустоте,
Встречаясь то с луною, то с тобою...

Ты выучил ухабы. Видит тьма,
Как нежно тишиною ветер дышит.
Как далека прохладная луна;
Не суждено быть ближе, нас не слышит...

Ты выучил ухабы под дождём,
В метель, когда глаза в меня стремятся.
Ты научил ухабов не бояться,
И потому мы больше их не ждём.

Спешит рассвет, лучи летят толпою,
На безымянные, фонарные огни.
А мы молчим, молчим вдвоём с тобою,
Ухабы? Нам завидуют они...

Дождь в конверте

Вы прислали мне дождь в конверте,
Он собою опутал плечи.
Кто сказал, что бывает бессмертье?
Необычный и ветреный вечер...

Замер лес, словно в сказочном кресле,
Небо нежно задёрнуто тиной,
Если в жизни другой я воскресну,
Непременно хочу быть красивой.

Вы отправили солнце в конверте,
Долетело оно жаркой птицей.
Птица рядом со мною, поверьте, —
Замечают похожие лица.

Вы в конверте отправили грозы,
Налетели на город, внезапно.
Вы в конверте отправили звёзды,
Только я их вернула обратно.

Разбужена

Я разбужена полем пророческим,
Я гляжу в золотые холмы.
Тороплюсь разобрать одиночество,
На осколки, что видели мы.

Я разбужена зеленью синею,
Поднебесной её полосой.
Я смогу стать со вторника сильною,
Чтобы лес мной гордился, густой.

Я разбужена ангелом сотканным
Из любимых нарядных цветов.
Как покрыто всё озеро лодками,
Так укутана я в шёпот снов.

Чудесами твоими разбужена,
Чередой светлых, солнечных трав.
Мои платья в шкафу отутюжены,
Для шагов среди верных дубрав.

Я разбужена чистой страницею,
Где растут и пшеница и рожь.
И росой под моими ресницами,
Той, которой нигде не найдёшь.

Я разбужена ветром бушующим.
В нём таятся листвы голоса.
Я разбужена солнцем ликующим,
Над которым — твои небеса.

Ты вся, от следов до тени

Ты вся, от следов до тени —
Мечта,
От следов до тени —
Уют,
От следов до тени —
Миры.

Ты вся, от следов до тени —
Рассвет,
От следов до тени —
Звезда,
От следов до тени —
Пойми!

Ты вся, от следов до тени —
Печаль,
От следов до тени —
Моря,
От следов до тени —
Своя.

Ты вся, от следов до тени —
Река,
От следов до тени —
Тоска,
От следов до тени —
Приют.

Ты вся, от следов до тени
Здесь вновь,
От следов до тени —
Дожди,
От следов до тени —
Любовь.

Ангел с ликом молока

Тают в небе облака,
Ангел с ликом молока,
Пробирается сквозь сны,
В день.

Ветки клёна в тишине,
Молча, помнят обо мне.
Кружит небо над водой.
Тень.

Тусклый розовый рассвет,
Видит в лицах ясный свет,
Создающий всю судьбу,
Сам.

Ветер ласковых берез,
Наполняет сердце роз,
Отправляя счастье вновь,
Нам.

Ты питаешь фрески дня,
Помнишь сердцем про меня,
Стрелка золотых часов,
Далека.

Убегает темнота, исчезает тишина;
Слышит голос мой с утра,
Ангел с ликом молока...

Небо белое сегодня надо мной

Небо белое сегодня надо мной;
Я шагаю, голову, склоня.
Нарушает дождь таинственный покой,
Сквозь него ты чувствуешь меня.

Где сады? Они живут во мне.
Где луна? Она на фоне снов.
Вся любовь печалится в тебе,
Убегаю от тебя я вновь.

Улетаю нежно в тишину,
Уплываю в талые огни.
Я тебе туманы не верну,
Остаются все во мне они.

В темноте я вижу разный свет,
Он берётся из моих глубин.
Даже тот, которого и нет,
Светится таинственно моим.

Чужекрылыми летают мотыльки,
Задевая крыльями твой лик.
Оленёнок видит огоньки,
В моей сказке, длительностью, в миг.

Зовут меня ели своей

Зовут меня ели своей,
В толпе выделяя навек.
Я в верности вижу твоей,
Таинственный путь, его свет.

Туманное око зари,
Скрываю под пологом дня.
В зарю, как в росу, посмотри.
Увидел, не близкой, меня?

Скрываюсь за тополем. Птиц,
Так много летает вокруг,
На фоне лавандовых лиц,
Свои амплитуды разлук...

Смотрю я в твою тишину,
Украдкой, сквозь тени, полёт.
Настроена я на волну,
Которая рядом идёт.

Зовут меня ели своей,
Среди хвои давних времён,
Ты ищешь меня сквозь мечты,
Ты мной навсегда окрылён.

Таятся во мне чудеса,
Как в поле... и там, за горой...
Во мне заблудились леса,
Везде, где я рядом с тобой.

Всё во мне

Всё во мне превращается в осень,
Листья зыбкостью, негой звеня,
Улетают в леса, там где лоси,
Ещё помнят стихи от меня.

Всё во мне превращается в зиму,
Лаской белой в снега, новый путь.
Представляю себя я красивой,
Правда, в небе боюсь утонуть.

Всё во мне: и весна и желанья,
По реке до садов вновь доплыть.
Всё в тебе: и любовь и признанья,
Не в словах... потому не забыть...

Ночь

Как выглядит в моём сознаньи ночь?
Она темна, сложна, изнеженно крылата.
Порою, словно рыцарь: холод, латы,
Особенно, когда сбегает утром прочь.

Её глаза наполнены прохладой,
И бледен её тёмный, талый лик.
И тишину ночную звать не надо,
Она сама приходит стопой книг.

Усталый путник, с тросточкой, кудесник,
Иль чародей, гребёт один в ночи?
Не видно мне, но только туча треснет,
Прольётся ливнем — то, что не молчит.

Во сне лечу, во сне парю я в белом,
И лунный отблеск трогаю рукой.
А за окном не свет заиндевелый,
А мрамор ночи высится, святой.

Ночь-пролог

Сквозь цветы засыпает мой дух,
Возвращается отблеск лесной.
Слышу сердца неспящего, стук;
Вижу небо — глядит полосой.

А со звёзд исчезает полог,
Обвивает дыханьем луна.
Ночь — мой нежный, но тёмный пролог,
На который гляжу из окна.

Сквозь ветра я бегу босиком;
Свист качелей притихший вдали.
Освещает луна маяком,
Нашу встречу, что мы сберегли.

И томится рассвет наяву,
И печалит меня крик совы.
Я в ночи, как в прологе живу,
Обнимая объятья твои.

Молчаньем улыбнутся тополя

Молчаньем улыбнутся тополя,
Соединённые надеждой гроз.
Вернусь, когда ты вспомнишь про меня, —
Меня, всю состоящую из роз.

Когда промолвит солнце среди скал,
О лестнице словесной в небеса.
Когда поймёшь, что лишь меня искал,
Всего на миг, увидев, чудеса.

И лист кленовый в воздухе звеня,
Танцует со снежинкою твоей,
Вернусь, когда вдруг вспомню про тебя,
На лодочке серебряной своей.

Приподнимают мир собой цветы,
Соединённые надеждой гроз.
Когда-нибудь меня догонишь ты, —
Меня, всю состоящую из звёзд.

Ветер дремлет на осинах

Ветер дремлет на осинах,
Я у ветра не спросила,
Почему тревожит он,
Мои дни.

Ветер иногда ванильный,
А порою тополиный,
Словно самый верный, лучший,
Как сны.

Проиграли лучам тучи,
Без дождей предолгих, лучше.
Есть другая сторона
Наших небес.

Листва тотчас разлетится,
Когда солнце приключится.
Хочет просто возвратиться
Солнце в лес.

Призрак в небе не окован,
Солнцем по утрам не скован.
Просто ангелом зовётся
Навсегда.

Я зашила плащ. Цвет розы,
Его любят и берёзы.
Когда светятся от счастья
Иногда.

Я письмом к ветрам взываю,
Я ветра на луч меняю.
Я ветрам любви желаю,
Да чудес.

Я порою унываю,
Быть счастливой обещаю.
Я порою всех прощаю, —
Видит лес.

Я с туманами не спорю,
Я в ручье себя умою.
Не сдаюсь судьбе без боя,
Чтобы жить.

Верю в сердце синей птицы,
Замечаю счастье в лицах.
День остался на ресницах,
Чтобы быть.

Ветер дремлет на осинах.
Я осины не спросила,
Почему под небесами
Нам любить?

Ты потерял меня среди дождя

Ты потерял меня среди дождя,
А он всё в землю льёт златой водой.
Ты обернулся сразу, уходя,
Чтоб повести дождь следом за собой.

Ты потерял меня среди дорог,
Над ними всё летают нежно птицы.
Ты отыскать меня вокруг не смог,
Но тянутся друг к другу наши лица.

Ты потерял меня среди ветров,
Среди простой, нечаянной прохлады.
Я из воды, как верная наяда,
Вся — преданность твоих желанных снов.

Ты потерял меня среди вершин,
Где горы поцелуем не объяты.
Но ты вернёшься тотчас же обратно,
Как только обернуться ты решил.

И мы летим. Как нежны перья наши,
Что заняли на время в облаках.
И нет двоих на этом свете краше,
Которые у встречи на руках.

Однажды

Дышу всем небом и звездой,
Дышу отчаянным тобой.
И берегу в своих руках —
Слова на разных языках.

Небесный их прекрасен слог,
Земной — всегда несёт урок.
И если вышколен на век,
То сможет выжить человек.

И не утонет в глубине,
И не окажется на дне.
А всё преодолев, звеня,
Однажды вспомнит про меня.

Очарована

Очарована тобой,
Очарована землей.
Золотые небеса
Сердцем верят в чудеса.

Все бегу я в облаках,
С бликом солнца на руках,
Удивляются холмы,
Породнились сердцем мы.

Видишь, рядом я с тобой,
Назову своей судьбой
Все поля с цветами дня,
Где увидел ты меня.

И я никому не скажу

Я ветер рукою держу,
Он трепетно верит в ответ.
И я никому не скажу,
Каков его сердца секрет.

Я ветром тихонько дышу,
Пока он танцует вдали.
И я никому не скажу,
Все тайны взаимной любви.

Я ветер рукою держу
И нежность хранит чудеса,
И я никому не скажу,
О чем говорят небеса.

Влюблённая во время

У времени всего есть две стрелы.
Они бегут созданием по кругу.
Чарующей дорогой так милы,
Пытаясь обогнать себя, друг друга...
Рассвет, закат — прекрасны в небесах,
Лучи приходят и уходят в вечность, —
Такой мы видим в сердце и глазах --
Влюбленную во время бесконечность.

Твои слова молчанием полны

Твои слова молчанием полны,
Они витают в сотканном обличии,
И слов такое светлое величие
Касается таинственной луны.

Под звездами поют в ночи луга,
Они звенят, то клевером, то дымкой.
А над горой смеется невидимкой,
Тот лунный дух, что светит на стога.

Как хрупок ты! Как сердцем ты раним…
В глазах блестит хрустальная роса.
Моим ты веком трепетно храним,
И в наше солнце верят небеса.

Кокон

Нефритовый мой кокон бытия,
Меня хранит, как ангела доспехи.
И исчезают разные помехи,
Всегда, когда ты помнишь про меня.

Лазурный кокон тает у воды,
Когда стремлюсь всем телом в эту воду,
Когда люблю великую природу,
Когда судьба приносит и плоды...

Мой кокон лежит в лодке золотым.
Он состоит из солнца, роз. В нём — я.
Торопишь сны любимым и простым,
Всегда, когда ты помнишь про меня.

Мой кокон изумрудный. Он в траве,
Звучит собой, а значит и крылами.
Томится птица в нежной синеве,
Летая, понимая, всё над нами.

Мой кокон, что чудесен, очень прост, —
Обычный, переменчивый, как я.
Уносит небо кокон к миру звёзд,
Всегда, когда ты помнишь про меня.

Туман

Туман укрыл собой поля,
Туман и поле — братья.
Тоскует по весне земля,
А я танцую в платье.

Смеются липы ветром роз,
Бегущими из сада,
А я сражаюсь с миром грез,
В который верить надо.

Волнуют блики тополей
Рассерженное небо,
А мимо листьев и ветвей
Летят пушинки снега.

Туман укрыл собой рассвет,
Рассвет и поле — братья.
Летит над полем нежный снег,
А я танцую в платье.

Глазами берегов

Я вижу сердцем: небо и траву,
Луга зелёные, влюблённые в рассвет.
Я вижу сердцем, этим и живу.
Я вижу то, чего, быть может, нет.

Я не считаю солнце, и луну —
Планетами не сказочных дорог.
Я розу выбираю только ту,
Которую сорвать бы ты не смог.

Я вижу сердцем — дивные поля,
Бродившие травою по земле.
Я вижу сердцем дождь и тополя,
Что признаются в тайнах тихо мне.

И улыбаюсь нежно, наугад, —
Простой листве, отчаянным ветрам.
Я улыбаюсь, а ты просто рад,
Как радуюсь обычным лепесткам.

Я вижу сердцем — горы и волну,
Пришедшую на помощь с облаков.
И вновь лучи отправлю я тому,
Кто видит всё, глазами берегов.

Где дремучий рассвет ещё помнит меня

Остроносые птицы на проводах;
Облака на лазурных, бегущих волнах.
Белый ствол. Он с ветвями, но без листвы,
Его мысли под солнцем чисты.

Укрывается свет на ветвях, где поля,
Где дремучий рассвет ещё помнит меня.
Белый ствол нежно шепчет признанья свои.
Смотрят прямо в него, тихо, очи мои.

Пахнет ветками грёз, всей пастелью берёз;
Они тянут ко мне рукава.
А на фоне всего — лица преданных роз,
Белый ствол, а вокруг, вновь — трава.

Я лечу с облаками, ступая землёй.
Дымке сотканной, озеро снится.
Белый ствол без листвы, но ещё, здесь, со мной,
Продолжает под небом молиться.

Словно призрак

Я ныряю в пространство лет,
Возвращаясь чуть-чуть отрешённой,
Ощущая себя обнажённой,
Словно призрак: то есть, то нет.

Обнимаю, украдкой, — день;
В нём навеки лучом воздаётся:
То порою над нами смеётся,
То тихонько целует тень.

Выбираюсь из круга фей,
Я среди них, но я другая.
Чудеса мои — это трофей,
В них лечу я, дороги, не зная.

Километры былинок и звёзд
Так чаруют все наши лица,
Что бескрайний до неба, мост,
Нам всё время волшебным снится.

Я ныряю в пространство лет,
Возвращаясь чуть-чуть отрешённой.
Ощущая себя обнажённой:
Словно призрак: то есть, то нет...

В туманных объятиях -- тени реки

В туманных объятиях — тени реки,
Её отражения сердцу близки.
Раскинула руки, в которых — леса,
И небо всё смотрит лазурью в глаза.

Я крылья свои наметала иголкой,
Зеленой иголкой от дремлющей елки.
Теперь с мотыльками мы дружим крылами,
И сны, нежной сказкой, витают над нами.

Следы возле дома — сосновые лица,
Старались понять, что ночами нам снится.
Ведь ночью, порою, они оживают;
Стремятся, смеются, тихонько мечтают.

В туманных объятиях — горы, поля.
Луною, их светится ночью земля.
Лён дикий слегка отливает водой,
Когда мы ещё не проснулись с тобой.

В тумане исчезли луга и холмы,
Не спрятались только, счастливыми, мы.
И нежность и ветер бегут вздохом вслед,
Когда мы приносим в ладонях рассвет.

Ты и я

Изумрудные леса слышат птичьи голоса,
Тихий шёпот звёзд, луны, отражают мои сны.
Дремлют нежные ветра, замечают ночь, едва.
Небо чувствует мечты. Чудеса.

Кот на крыше спит клубком,
Мотылёк на пне тайком, сушит крылышки свои от дождя.
Ель касается небес, замер дом и замер лес,
Улыбается луна, уходя.

Мы от неба далеко, но достать его легко,
И словами и нарядной мечтой.
Когда будет звездопад, каждый житель будет рад,
Напитаться этой всей красотой.

Ты торопишься ко мне, когда я еще во сне,
Долетел на крыльях солнца и здесь.
Лось жуёт свою еду, я в окне его найду,
Не в реке, не за сосной... Счастье есть.

Открываю дверь — рассвет,
И печалей больше нет, и тревоги отобрали тополя.
Ты рассказываешь вновь про дороги и холмы, про небесные дожди,
Про любовь, в которой рядом — ты и я.

Где смеются мотыльки

Небо — блик из хрусталя,тихо смотрит на меня:
Сквозь надежды и дома, сквозь разлуки и слова;
Через реки и моря, через свет и тополя;
Смотрят в мысли, смотрят в день,
Видят — тень.

Небо, где под крышей звёзд, задаёт себе вопрос, отвечает сам себе —
Лучший ворон на земле, яркий ворон на земле.
Окрылённый от тоски, пьёт он воду из реки,
Ловит отраженье снов, где смеются мотыльки.

Ты под небом там, где я; где история моя;
Где нарядные берёзы, смотрят в ангельские грёзы.
Лепестки цветов легки, а над ними светляки,
И печали далеки, где смеются мотыльки.

За долиной водопад, где прозрачная вода,
Где пчелиная семья прячет все свои дары.
Где припрятан яркий сад, в нём любить ты солнце рад;
От луны и до зари, в нём цветы, как фонари.

Здесь летает небольшой, ворон яркий и смешной.
Смотрит нежно в небеса, как в любимые глаза.
Знает все про никогда, не считает он года.
Видит чудо иногда, верит в счастье навсегда.

Улыбается рассвет — тут, в саду печалей нет.
Только радость без теней, только солнце без тоски.
Родилась и здесь любовь, её крылья так легки,
Что амуры видят вновь, как смеются мотыльки.

Окаменевший лес

Над зелёными дубравами
Вышел призрак и исчез.
Неба высь над переправами,
А вдали — престранный лес.

В небеса стремится силою,
Укрываясь, жёлтый зной.
Я брожу вокруг красивого,
А ты рядышком со мной.

В лепестках, укрытых юностью,
Отражаются поля.
Переполнив травы, буйностью,
Всё рождает сны земля.

По воде круги бескрайние
Открываю дверь реки;
Облака с рассветом, ранние,
Снова призрачны, легки.

Над просторами широкими
Пролетают жемчуга.
За горой леса глубокие
И гора — небес рука.

Ночь, как тень молчит, томлёная
В поднебесье, как в плену.
Её очи удивлённые
Всё взирают на луну.

Над зелеными дубравами
Вышел призрак и исчез;
Неба высь над переправами
И окаменевший лес.

Скажи мне, милый и влюбленный соловей

Скажи мне, милый и влюбленный соловей,
Какую грусть ты выдумал для нас?
Ты прячешь счастье не среди ветвей,
А там где мы находимся сейчас.

Признайся облаку, ночным очам луны,
Лугам цветущим, ветру и холмам...
Признайся, где ты прячешь сны свои?
Сны соловьиные, их подари ты нам!

Быть может, там мы вместе в уголках,
Ближайших и далеких берегов.
Держу тебя я птица на руках,
Где нет отчаянных и призрачных оков...

Где песни соловьиные звенят,
Где поцелуй летит сквозь дивный лес,
Где пастушок пасет своих ягнят,
Под кровлей нежных, утренних небес.

Переплетаемся осенью с ветками

Переплетаемся осенью с ветками,
С её мотивами, чистыми листьями.
Я от тоски бегу километрами.
За горными чащами, ручьями быстрыми.

Томится дождь в оправе истинной,
Где тонет золото, - его тень яркая.
Лечу над светом над озёрами ,
А надо мною ворон, каркая.

Туман клубится. Вяжет вечер
Себе накидку из огней.
Иду к нему сейчас навстречу,
Блик в тишине молчит своей.

Среди лесных, далёких комнат,
Меня ты держишь на руках.
Наши следы ветра запомнят,
И крылья неба, в облаках.

Я прячу все закаты в рукава

Я прячу все закаты в рукава.
Им нет цены, они тобой объяты.
Я обнимаю их собой сполна,
Вернусь же к ним преданием когда-то.

Лихие пусть уходят времена,
Сползают с гор белеющие льдины;
Коснутся солнца краешком, едва,
Точно, за флейтами бегущие, картины.

Сомнения тихонько отстают
От твоей верности, туманности былого.
И озарением ко мне, тобой плывут, —
Лучи все, оживлённо, снова.

Мелькают ленты прошлых лет

Мелькают ленты прошлых дней
На шляпке из соломы.
А я бегу, бегу за ней,
Под взглядом ветра, дома.

Зелёный шёлковый наряд:
Похожа на берёзу.
И в дымке грёз мечты стоят,
А над главою — грозы.

Чудес несбыточная нить, —
Моя, как паутинка.
Стремлюсь понять и не забыть
В тумане — невидимкой.

Заря склоняется главой,
Черты сплетают розы.
Ты так торопишься за мной,
Что скрылись в небе грозы.

Вот я стою. А ты молчишь,
Сквозь ветер, слово тома.
Ты тянешь руки. Ты простишь
Сквозь шляпку из соломы.

Меня не бурею зовут,
И гроз я не пугаюсь.
Во мне созвездия снуют,
А я им в грусти каюсь...

Пугает тёмная вода,
Ведь ей ни видно края.
Верну её я навсегда,
Туда, где жизнь другая...

Воде о многом расскажу,
На берегу в миг лет.
Её от страха разбужу,
И подарю ей свет.

Там, где живут цветы

Заря зарёй, а я, где солнца круг;
Разглядываю, молча, свою тень.
Вокруг обычный диковатый день,
Пытается уверить, что он друг.

Торопятся надежды облаков,
Плывущие по стрелке часовой.
И если ты мгновенье не со мной,
То смотришь в меня с верных берегов.

Листва плывёт по озеру вдали,
Прозрачная, под ней летит вода.
И если мы любовь уберегли,
То ночь и стены — это ерунда.

Объятья дум, туманные леса,
Огромные ладони тихих гор, —
Всё это видят: небо и роса,
Дорог златых, лучистый коридор.

Цветут признанья в ярких уголках,
Где пишут звёзды, там живут цветы.
И мы, припрятанные богом, в чьих-то снах,
Живём под небом ясной красоты.

У каждого из нас есть свой ларец;
Лежат дары; с рождения, томятся.
У каждого из нас есть свой дворец,
Где может сердце вечно удивляться.

Я бегу к тебе дождём!

Ищешь ты меня глазами,
Здесь, на площади пустой.
Ветер все летит за нами,
Такой свежий и простой.

Ты надеешься на чудо,
Птицы видят издали,
Как взялись вдруг ниоткуда,
Грозовые корабли.

Дождь; он плачет, он смеется,
Ты отчаяньем промок,
Но твой облик не сдается,
Мог уйти ты, но не смог.

Растревожил сердце ветер,
Как всегда, когда мы ждем.
Ты поник, ты не заметил —
Я бегу к тебе дождем!

Суровый ветер мой угомонился

Суровый ветер мой угомонился.
Зелёные, чуть дикие, глаза
Сияют, точно в духа превратился,
И стихла его прежняя гроза.

Не ожидаю ветра появленья,
Лишь ласточки питают счастье вновь.
Они и есть — небес благословенье,
Они и есть — далёкая любовь.

Цветущий клён мой, замер на восходе,
Ладонями медовыми, маня;
А ты всё сомневаешься в приходе,
С обидой продолжаешь ждать меня.

Не в облаках, не птицею, не в дымке,
В листву наряжена — всё золото с собой.
Такая я, — простая невидимка,
Хранимая, как ангелом, тобой.

Тёплый день с ароматом жасмина

Тёплый день с ароматом жасмина,
Цвет морей, укрывающий руки, —
Всё, что я на сегодня хотела,
Чтобы скрасить осадок разлуки.

Тень волхвов в небесах бледнолицых,
Нежный тон убегающей хвои,
Капли льда на застывших ресницах,
Где остались далёкими двое.

Грозы встречи стучат в сердце где-то,
Храм надежды всё полнится ими.
Мы вдвоём навсегда в чарах света.
Мы вдвоём, а могли быть другими.

И помнишь про меня

Накроет бабочка крылом
Меня среди зимы.
А я не думаю о нём,
Смотрю в простые сны.

Где стены, сотканный уют,
В безмолвии снегов.
Где птицы разные поют,
На фоне берегов.

В краю луны, где ночь живёт,
Где зяблик ест пшено,
Во сне в жемчужном танце ждёт,
Всё волшебство. Оно.

Всегда диковинный расцвет,
В особенном саду.
Поймаю с неба я рассвет
В речной приют войду.

Потом вернусь в простую тишь,
Где стены, призрак дня.
Вернусь к тебе, а ты стоишь
И помнишь про меня.

То, что просыпается в тебе

Называешь ты меня своей.
Дождь, бегущий сквозь мои ресницы,
Вдруг соединяет наши лица,
Думая о нежности моей.

Ночь рисует тонкие черты, —
Облака, украденного тьмою;
Смотрим в небо мы вдвоём с тобою,
Думая, что каждый: я и ты.

Небо пишет нам определенья,
Слушая двоих нас, без конца;
Отпуская каждое мгновенье,
Там где ожидают два лица.

Тихо. Нежно. Дождь двоих нас слышит,
Рассуждая о своей судьбе.
Многие с надеждой в небе ищут, —
То, что просыпается в тебе.

Ловец звёзд

Далеко за облаками
Прячет призрак жемчуга,
Когда спим, следит за нами,
Смотрит в тёмные луга.

Видит небо, там, где море;
Видит чащу, там где свет.
Всё гуляет на просторе,
Где ветров как будто нет.

Забираясь на макушки
Нежных сосен и берёз,
Смотрит в камешки - игрушки,
В сотни милых, близких звёзд.

Достаёт до них руками,
Смотрит в неба красоту,
Видя главное глазами:
Любовь, нежность, чистоту.

Не скрывается побегом,
В мире грустных, странных гроз.
Остаётся в своём небе, —
Белоснежный ловец звёзд.

Ты скоро вернешься ко мне

Ты скоро вернешься ко мне,
Когда разом стихнут все грозы.
Когда я увижу во сне,
Как нежно танцуют березы.

Ты скоро вернешься ко мне,
Когда звезды будут дышать
Когда уплывут облака,
Чтоб дождь в небе не разрешать.

Ты скоро вернешься ко мне,
В наш дикий и ласковый сад;
Когда я проснусь при луне,
А ты будешь этому рад.

Ты скоро вернешься ко мне,
Целуя мой сон золотой.
Мы счастье запомним в себе,
Мы в отблесках рядом с тобой.

Я видела лунный расцвет,
Тебе прошепчу в полусне:
Спасибо тебе, нежный свет,
За то, что вернулся ко мне.

Смогу ли

Смогу ли я дойти до облаков,
До неизведанной, туманной дали?
Смогу ли приоткрыть любви покров,
Который раньше строки мои знали?

В сомнениях рождаются шаги,
В признаниях рождаются пути.
В печали, от небес мы далеки,
Сквозь отраженья нам любить, идти.

Смогу ли я дойти до ярких звёзд?
Дано им жить над куполами крыш.
Разве смогу не обернуться вдруг,
Когда страдая, за спиной, стоишь?

Смогу ли я туманы осветить,
Словами, ясностью и дождевой росой?
Смогу ли я печальное любить,
Когда оно тревожной полосой?..

И если сон крадёт и молнии и гром,
И если за окном звенит, как призрак, лес,
Мы вновь к себе упрямыми идём,
Как дети круглосуточных небес.

Моя милая голубка

Моя милая голубка сердцем говорит.
Блик янтарный, любопытный, тишину хранит.
Небо тёмное, как поле, здесь, над головой.
Я люблю его такое, рядышком со мной.

Моя милая голубка сосны бережёт,
Моя милая голубка никогда не лжёт.
Вся молчанием объята, малахитом трав;
Мы знакомились когда-то, среди мха дубрав.

Моя милая голубка — птицы синей свет,
На лице моём улыбка, сквозь немой расцвет.
Крылья нежные стремятся, ввысь и в тишину,
Различая между сосен близкую луну.

Моя милая голубка, в мире между строк,
Даришь голубиным взглядом — красоты урок.
Нежность всё парит на крыльях, в ясной тишине,
Моя милая голубка, помни обо мне!

Холода отступают назад

Холода отступают назад,
Не кричат о пути журавли,
Распустившийся осенью, сад,
Обнимает признанья мои.

Украшаю и ветер тобой;
Рассказала ему обо всём.
Этот ветер доволен собой,
И свобода на крыльях при нём.

Возвращает мне небо цветы;
За окном все деревья, как храм.
В этом храме свой мир красоты,
Свет, который привиделся нам.

А заря оставляет приют,
Для всех птиц, чьи пути далеки.
По реке лучи света плывут,
А под небом снуют рыбаки.

Летаем сквозь ветер

Мы ходим по кругу,
Мы чувствуем ветер.
Мы любим друг друга,
Читая при свете.

Танцуем у окон,
Хорошее помним.
А если промокли,
В слезах не утонем.

Мы ходим по кругу,
Мечты не забыли.
Мы слушаем вьюгу,
Места, где ходили.

Тоскуем с водою,
В огне греем руки.
Мы любим с тобою,
Друг друга в разлуке.

Пытаемся верить
В судьбу, что в заплатках.
Стремимся проверить
Диктанты в тетрадках.

Смеёмся губами,
Хоть веки и плачут.
Рисуем слезами
Картинки удачи.

Летаем сквозь ветер,
В лучах и потёмках.
Мы — вечные дети:
Мальчишки, девчонки...

Заре писала я письмо

Заре писала я письмо,
Лишь в мыслях. Из простых.
Она — где неба божество,
Вся в косах золотых.

Её моря — мои моря,
И всё из облаков.
Возникло всё из ноября,
Его туманных снов.

Почерк зари в мире теней,
Всё ловит бледный свет.
Тяну я руки только к ней,
Угадывая цвет.

И в миражах, как в книгах я:
Стою. Страничный страж.
Заря осталась у меня —
Открыткою. Винтаж.

Её моря — мои моря,
И всё из облаков.
Она не выдумка — заря;
Её глаза — любовь.

Плащ ангела

Люблю я прозрачные вазы,
В них небо танцует с листвою;
Бог всё замечает не сразу,
А только когда он с тобою.

Люблю лепестки золотые,
В них солнце взмывает к верхушкам.
Люблю васильки непростые:
С сиреневой дивной макушкой.

Люблю разноцветные блики,
Они создают радуг дали.
Люблю многотомные лики,
Которые сердцем познали...

Люблю цвет цикория. Вечно,
Глядятся в него неба громы.
Люблю синь воды бесконечной,
В ней счастье всегда по-другому...

Люблю чародейные ленты
и тусклый взгляд лун на качели.
До солнца бегу километры,
А птицы за миг долетели!

Люблю звёзды, сад с чудесами,
Они возникают умело.
Люблю видеть под небесами —
Плащ ангельский, облачный, белый...

Белый ворон

Я снимала с небес облака,
Когда ты вдруг в тиши подошёл.
Улетевшими в нежность, слегка,
Ворон белый двоих нас нашёл.

Он кружил! Он парил надо мной!
Так ревниво, как будто с мольбой;
Словно дождь прогонял он собой,
Опечаленным, рядом с тобой.

Я ладонь протянула. Он сел.
Приземлился на пальцы мои.
А в глаза мне взглянуть не посмел,
Всё разглядывал когти свои.

Я дотронулась до его лба.
Он теплее всех бликов земли.
Сложил крылья, но птичья мольба,
Могла сердцем догнать корабли.

Я снимала с небес облака,
Целовала я ветер собой.
Улетевшими в нежность, слегка,
Ворон тихо догнал нас с тобой.

Не беги за мной, ветром, река,
Не пытайся и птицу догнать.
Я снимала с небес облака,
Чтоб себя у тебя отобрать.

Через стекло смотрю в глаза разлуке

Через стекло смотрю в глаза разлуке,
Она считает, победила я.
А ты глядишь на кружевные руки
Метели, что запомнила меня.

Вдвоём мы счастливы в безмолвном вихре снега,
Проносится он талою водой.
Сияющая, светом дивным, нега,
Обрушилась, а я бегу с тобой.

Печален ты, подобно изваянию,
Ладонями, под снегом, в небесах.
И проклиная прошлые страдания,
Мы замираем сердцем, в чудесах.

Я сбежала от тебя

Я сбежала от тебя
Той метелью снежною,
Уносили тополя,
Мои думы нежные.

Я от них, они за мной.
Бурей наречённою, —
От тебя, как от огня,
Сердцем, обречённая.

Луна смотрит под собой,
Где пылает небо.
Я бегу, а ты за мной,
Не запнуться мне бы!

Подметает лес метель,
Белой колыбелью.
Тихо дремлет свиристель,
Сонной акварелью.

Догоняешь и молчишь,
Как луна, как небо.
Я дышу и в мыслях, лишь:
"Обернуться мне бы..."

Сквозь тени от прощаний

На крыльях своих белых
Летят снежинки дня.
Рассматривают смело —
Печальную меня.

Окрашенную дымкой,
Где лунный свет поёт.
Где утро, невидимкой,
Укроет ночной лёд.

И в отзвуках признаний,
Искрящихся зарёй;
Сквозь тени от прощаний,
Мы встретимся с тобой.

Ждать и молчать

Тихие, тихие сны,
Мне наколдует зима.
В них мои тропы ясны,
В них мне надежда видна.

Сосны ждут нежно следы,
Манят деревья к себе.
Я отдохну у воды,
Чтобы вернуться к тебе.

Чтобы вернуться с грозой,
С ней побороться на миг.
Чтобы пройтись со звездой,
Чуть оторвавшись от книг.

Сесть на жемчужный сугроб,
Счастье ему прокричать.
Только б добраться ты смог,
В лес, где мне ждать и молчать.

Где спрятался мой талый свет?

Где спрятался мой талый свет?
Он есть. Порой, его и нет.
В нём чародейкою и я,
Свет — это мантия моя.

Где спрятаны мои слова?
Они всё мчатся над водой
И завернут за ель, сперва,
Чтобы увидеться с тобой.

Где моя вера в лучший миг,
В его сердца, пути, мечтанья?
Пишу и вижу тени книг,
На лист, где свет — воспоминанья.

Где спрятан ты? Ты там, где я,
К себе всегда и возвращаюсь.
С печалью вновь тогда прощаюсь,
Когда встречаю вновь тебя.

Где спрятан мир моих фантазий?
Он многогранен и широк.
Он высотой разнообразен,
Он — целый мир; не островок.

И всё в нём сказкой назовётся,
Стремлюсь, пишу своей рукой.
Вот только вновь опять смеётся,
Мятежный ангел надо мной.

Свет солнце выпустил из тьмы

Свет солнце выпустил из тьмы,
Для радужного дня.
И сны крылатые мои
Увидели меня.

Раскаты смолкли наяву,
Раскрыв все небеса.
И вновь я истиной дышу
И верю в чудеса.

Туманный зов мне дарит лик,
Зовущий вдруг своей.
Летит в ладони солнца блик
Из нежности моей.

Малиновкой живу

Твои рассветы не в словах твоих,
они под пологом небесным вьются,
и тишиною эха раздаются,
среди догматов жизненных моих.

Твои преданья видели меня,
когда со звездами я ночь свечой гасила,
когда тебя о важном не спросила,
а лишь летала, крыльями, звеня.

Твои признанья чувствуют ветра,
не двигаясь, несмелыми, не дымкой,
и не молчаньем гомона с утра,
а с каждою цветущею былинкой.

Твои закаты в небе наяву,
окрашивают щеки мои в нежность,
и в них я окрылённою живу,
всё подчиняя себе синюю безбрежность.

Твои объятья в колыбели лет,
пытаются унять печаль мою,
а на губах застыл любви расцвет,
в котором я малиновкой живу.

Цветочные луга

Мы загадали счастье на сирень.
Она под небесами — сама нежность;
И дарит людям диво, безмятежность,
Как и её, темнеющая тень.

Дары ручья я собрала в ладонях,
В нём ночью прячутся леса и край из звёзд;
И лунными, скрываются в нём, кони,
И крепким кажется, придуманный мной, мост.

И царство лип, и белоснежный голубь
(Склонился вдруг к голубке головой),
И утренний, неведомый мне холод,
Не сможет властвовать из сказки надо мной...

И чудный день, как всплеск морской отрады,
Меняющий всю ночь на берега,
Спасёт собой того, кто с тобой рядом;
Вернёт собой цветочные луга.

Ветер их; и шёлковый и талый

Растревожил снова занавески,
Налетел на вечер, вихрем, ветер.
Форточку закрыла. Интересно,
Может, кто из бабочек заметил?

А они пространственно летели,
Многокрыльным, искренним порывом,
Словно и меня догнать хотели;
Вдруг я показалась им красивой?

Ветер их; и шёлковый и талый,
И скреплённый, словно дивный кокон.
Пролетал собою, так устало,
Что почти украл мой тихий локон...

На щеках следы от их полёта —
Нежность усиков и крыльев: тень уюта.
Я считала их при перелётах,
Каждая верна из них кому-то...

А одна — особенной и ловкой,
Забралась в карман чудного платья,
Крошечная божия коровка,
Та, кого могла поцеловать я...

Башмачки мои тревожно наступали
Вглядывались в землю, осторожно,
А ладони солнце наблюдали,
От него на сердце не тревожно...

И любовь на мотыльковой скрипке,
Над моей разумной головою,
Прозвучала в листьях дикой липки
И осталась облаком со мною...

Туманный путь среди цветов

Туманный путь среди цветов,
Среди доспехов дней.
Раскрыл загадки моих грёз,
Плодов души моей.

До яблони, где я порой,
Сижу в черновиках.
Ты добираешься собой,
В жемчужных облаках.

Ты сеешь блики до небес,
Когда глядишь собой.
И в отраженьях наших, — лес,
Танцует за тобой.

Не ускользает мир вдали,
С ночною темнотой.
Лишь ярче звёзд глаза твои,
Наполненные мной.

Синеют дальние леса,
Я их несу в себе.
Смотрю в простые чудеса,
Которые - в тебе.

В призрачной дымке дух невидимки

В призрачной дымке дух невидимки
Плавает в снежном лесу.
Тусклые окна. Дождь. Я промокла,
Счастье я с неба несу.

Стылые рамы. Снег. Безмятежность.
Сотканы лица берёз.
Их белокрылая снежная нежность,
Может добраться до звёзд.

Явная свежесть полей, всех просторов,
Ласковые тропы дня.
Свет горит ярко во всех коридорах,
Тень от плафонов, меня.

Стены. Твердыни. Зеркал отражения.
Лёд на дорогах и тишь.
Я смотрю в небо — ладони богини...
Ты стоишь рядом, молчишь.

Куда спешат огромные часы?

Куда спешат огромные часы,
Диковинной дорогой циферблата...
Рождёнными, волшебными, когда-то,
С расцветкой нежно-сказочной лисы?

Их круг такой бессмертный и фортунный,
Притихший в оркестровой темноте.
Волшебным выглядит: то солнечным, то лунным,
Мешая создаваться пустоте.

Ах, шаг! Он верен истинной задаче:
Идти вперёд лишь стрелкою звеня.
Без боя, сожалений, слова, плача;
Взирая лисьим цветом на меня.

Среди тысяч роз

Среди тысяч роз,
Бывает одна.
Среди тысяч слёз,
Она не видна.

И к замку теней,
В тумане высот,
Её под луною
На крыльях несёт.

Растают снега
Километрами снов.
Покинут луга —
Мириады из льдов.

И стылый закат,
Как оранжевый зной,
Из тысяч заплат,
Дверь закроет за мной.

Среди туманов и дорог

Среди туманов и дорог,
Печали не тая.
Спешу туда, куда ты смог
Прийти, чтоб ждать меня.

В ладонях держишь весь восход,
Где солнце — купол снов.
И золотой его приход,
Приблизит чудо в кров.

Белила снега ярче звёзд,
Когда по ним идёшь.
Под ними: цвет июньских рос,
Подсолнухи и рожь.

Гречиха летней суеты,
Высокие хлеба.
И всё, чего боялся ты,
Теряя берега.

Среди туманов и дорог,
Пылающий приход.
Того, кто судьбы бережёт,
Того, кто рядом. Ждёт.

Проклятье Кассандры

Сквозь дымку реки нам видны очертанья,
Они возвращаются с тех берегов,
Где полными неба, томятся исканья,
Сквозь толщу прозрачных и белых снегов.

Они заплутали, как заперты. Дышат,
Сердца, что запрятаны в омут долин.
Приходят они отраженьями. Слышат,
Далёкое небо, как будто своим.

Туманное чудо плывёт над сосною.
Как слушает дерево ветки свои,
Так я держу облако над головою,
А в ней блестят мысли и звёзды мои.

Замёрз и ручей, убегающий в лёд.
Признанья от солнца он слышит. Он слышит.
К нему на рассвете Кассандра идёт;
Ступая, оракулом нежная, дышит.

Слова её дивны; мечты не близки.
Пленённой — тревожно; печальной — досадно.
Под небом все взоры прекрасно чисты,
В объятьях проклятья Кассандры.

Луна. Таятся грёзы в ней

Луна. Таятся грёзы в ней:
Садов, деревьев, туч.
И я бегу, в сердца полей,
Смотря в заметный луч.

Я не лунатик, что вы, нет!
Незыблем мой покой.
И дремлет самый лучший свет,
Под бледною луной.

Её тоска, миры и клад, —
Туманят взор ночной.
Во тьме есть свой дремавший сад,
Где спит сверчок печной.

Её подлунные пути
Всё вяжет веткой сон.
Мне до луны и не дойти,
Она молчит, как фон.

Шагает ворон по полям,
Не спит, глаза горят.
Всем под луной тревожно нам,
Когда ветра летят.

Она сестра любых ветров,
Ответит на вопрос.
Откуда столько разных снов
Приходят сквозь мир грёз?

И мной услышаны шаги,
Стремящиеся в тишь.
Луна, ты всем нам помоги,
Спускаясь оком, лишь...

Где от оракула ключи?

Дождь прилетит на крыльях ночи;
Растопит грусть на фоне туч.
И ты поймёшь, что счастлив очень,
В ладонь вбирая солнца луч...

Мои рассветы — звёзд приветы.
Бесчисленное их число,
Взмахнём преданьем в километры,
В тебе таится ремесло.

Летают числа, словно птицы,
Меж нами, звонко, как всегда.
Мечтая снова возродиться,
Вернуться к свету навсегда.

Утратив боль, идём по кромке
В дорогах мы проводим дни.
Не склеить мудрые осколки,
Следы за стенами мои.

И я иду, сквозь ночи, вихри
Чужих, неведомых дорог.
А вдруг они, как будто стихли,
Ведь ветер тоже одинок?

Летает голубь над осиной,
Над тонким деревцем в ночи.
И как-то я его спросила:
Где от оракула ключи?

Стирая грани круга фей

Стирая грани круга фей,
Из круга выхожу я вновь:
Быть человеком из людей
И вышивать свою любовь.

Ступаю тихо босиком,
Скрипят обычно половицы.
Пишу прекрасное тайком,
Соединяя чьи-то лица.

Гарцует снежный ком в окне,
В снеговика соединяя.
Молчат узоры на стекле,
А я на свет их свет меняю.

Метель — подруга моих дней,
Чудесный шёпот: миг и почерк.
И я лечу всегда за ней,
Догнать могу, обычно, к ночи.

Когда темнеют небеса.
Когда луна во мне сияет.
Когда приходят чудеса
И своё эхо оставляют.

И тонкий, на ресницах, лёд,
Бежит растопленной росою,
Когда судьба рисует мёд
Над самой белой полосою.

Между нами ликует молчание

Между нами ликует молчание,
От обид разлетается искрами.
Мы расстались и это случайное,
Убегает от облака быстрого.

Ёлки в зелени снегом лохматые,
Окрылённые солнцем, прекрасные.
Тучи бродят по небу косматые,
Одинокие, сердцем несчастные.

Тополя чертят контуры ветками,
Вижу в них солнце милое искрами.
И торопится путь километрами,
Обнимая мгновения быстрые.

Другие небеса

В земле застыли фонари,
Но светят чисто, как светили.
Она идёт на раз-два-три,
Её ещё здесь не забыли...

Лукавой снежной бахромой,
Засыпаны и две щеки.
Она присмотрит за тобой,
Танцуют белых две руки.

На крышах иней. Он белёсый.
Её с горбинкой нос курносый
Запомнят снежные коты.
Она идёт вновь там, где ты.

Вся в пышном платье, кофта — вьюга
И ветер мчит над головой.
Когда вы видите друг друга,
Она всегда молчит с тобой.

Томятся в ней стихи простые.
И на балу, где ввысь леса
Она проходит сквозь иные,
Через другие небеса.

Всё тянет вверх лицо к лазури.
В которой видится ей свет.
Ей подчиняются и бури,
И то, чего, быть может, нет...

Она и кукла мирозданья,
Дитя стихии и луны.
Она — есть сложное созданье,
И бережёт пути твои.

На крышах иней. Он белёсый.
Он на косичках, на губах.
Её с горбинкой нос — курносый,
А звёздный омут — на щеках.

Идёт рукой передвигая,
Танцует куклой до зари.
Она живёт. Она другая.
И вмёрзли в землю фонари...

И даль зовёт, и мгла смеётся

Стирая лунные узоры
На тонком, призрачном окне,
Дышу и проникаю взором
Во всё, что видится здесь мне.

В полях танцует снова вьюга.
В ней столько белого огня,
Что мы не можем друг без друга,
И ты проходишь сквозь меня.

Твои пути учу. В них латы.
В них звёзды; их немая суть.
И накрывает вьюга платом,
Меня, чтоб я могла уснуть.

А мы с тобой летим в тумане,
Сквозь горы, реки и леса.
И видя птиц двух на поляне,
Услышим сердцем чудеса.

И даль зовёт. И мгла смеётся
Её я побеждаю вновь.
И только солнце остаётся,
Когда летит сквозь мир любовь.

И столько тяжести в доспехах,
В которых молча мы живём.
Мы ждём серебряных успехов
И золотых наград мы ждём.

А только, это ли нам надо?
Ведь гром гремит над головой,
Когда любовь целует рядом,
Когда ты сердцем всем со мной...

Грачи с чернильными крылами
Под солнцем греют душу дня.
Они вернутся вдруг за нами,
Среди зимы, среди огня...

И до полуночи над полем,
Снежинкой зыбкою с реки,
С тобой мы кружим над водою,
А горы снега далеки...

Внезапно улетает ветер
Косули в речке воду пьют.
И мы живём с тобой на свете,
Как светлячки: то там, то тут...

Зовёт ручей меня босую

Зовёт ручей меня босую,
Бегущую сквозь дни и льды.
Ручей зовёт меня любую,
Стремясь понять мои сады.

На ветках прыгают пичужки,
В объятьях дали и небес.
На фоне неба мы игрушки
В реальном мире из чудес.

Понять пытаясь солнца злато,
Я пропускаю сквозь себя:
Ту, что была давно когда-то,
И ту, которой стать смогла.

Ключи от башни — золотые,
Букеты роз — немой привет.
Все наши образы простые,
Проходят сквозь завет, момент.

И забываясь в дикой дали,
Мы растворяемся в себе.
Я — в той, которую не знали.
Ты — в том, что близок, лишь тебе.

И гонит ветер прочь сомненья.
Они взлетают надо мной.
Мы — это разные стремленья,
Мы — это солнце над собой.

Бегу за ней, за бледною рекой

Бегу за ней, за бледною рекой.
Она, касаясь проплывает мимо.
И я смотрю в небесных пилигримов,
Которые взмахнули вдруг рукой.

Туманные былые очертанья,
Смахнув слезу с ласкающих очей
И перепутав тени и желанья,
Приходят к дубу, что стоит ничей.

И вся свобода солнца, веток, листьев
Похожим одиночеством горит.
Поэтому бегу за счастьем быстро,
Ведь счастье во мне тоже говорит.

Раскрашен свет всех фонарей

Раскрашен свет всех фонарей
В мои мечты, в твои сравнения.
Пылает дождь в душе моей,
Там, на заре благословения.

Шумит снег белый за окном.
Шуршит по стёклам, крышам, мается.
А на снежинках каждый день,
Счастливый сон катается.

Ему, наверно, невдомёк,
Что прячусь я за стужею.
То на балу. То на урок,
Живу кому-то нужною.

Профиль

Ночь. Пишу сквозь этот тёмный тон,
Взывающий к топазовой луне.
Скрывается небесный, дикий фон,
Чуть обернувшимся вдруг профилем ко мне.

Твои речные вечны берега,
Лукавыми я их не назову.
Но эти белые, святые жемчуга,
Когда-нибудь душой переплыву.

Ночь. Тихий бег часов, их стрелок мерных вновь,
Царит в прохладе, зимней суете.
Я выбираю лучшую любовь,
А кто не понимает, вдруг не те.

Сквозь барельефы истинных времён,
Когда целуешь ты мои уста,
То выше света тайно окрылён,
Украсть пытаясь профиль мой с холста...

Я в своих лабиринтах живу

Я в своих лабиринтах живу,
Где дороги лазоревых книг.
И боюсь. И бегу. И люблю,
Понимая всё золото лип.

Соловья грею я в рукаве.
Он так дышит, что клювом звеня,
Понимает мечты в ноябре,
И целует крылами меня.

Мы прошепчем друг другу покой,
Когда ивы вновь в сон призовут.
Соловей меня любит такой,
Какой я предстаю в словах тут.

Снег летит мне в лицо у окна,
Всё ловлю его ртом и дышу.
Я у птицы любимой одна
И об этом вновь небу пишу.

С утра приехал карусельный звон

С утра приехал карусельный звон
И сквозь туман собрал своих прохожих.
Я шла сквозь дымку утра тихо тоже,
Не различая площадь, дождь и фон.

Гул после сна. Цепочный звук крылатый,
Летел сквозь сны дремавших и других,
Которые спешат украсить латы,
Которые глядят с утра в своих.

И тёплый пар тумана на ладонях,
Мерцает в утренней дождливой пустоте,
А разноцветные и замершие кони,
Летят на заданной и звонкой высоте.

И белый день, где тысячи снегов

Решил рассвет ворваться в жизнь мою,
Тревожным оком смотрят в меня птицы.
Запоминаю окна, где стою,
От ветра шторы рвутся возвратиться.

Бегу с дождями. В воду захожу.
Пою с ветрами в свист их сквозняков,
Как к знаменателю в порыве прихожу,
Вдруг закрываю двери на засов.

Тревоги дня уходят в тень свою.
Она под липами волшебницей томится.
Тихонько я её благодарю,
За то, что вдруг ложится на ресницы.

И белый день, где тысячи снегов;
Где ягод сладость. Карамельный бог,
Мне возвращает шторы и рассвет,
Под шум бескрайних, ласковых ветров

Украшен жемчугами снег

Украшен жемчугами снег,
Дыхание зимы.
В снегу живёт и свой рассвет,
В который верим мы.

Он тёплой ласковой порой
Вернётся, словно друг.
Сияет свет над мостовой,
Свой совершая круг.

Расправлен неба палантин,
Сегодня — в серебре.
Ты бродишь под окном один
В туманном ноябре.

Плывут огромные дома,
В потоке зимних вод.
А я всё верю дотемна
В лазурный небосвод.

Сквозняк распахивает окна

Сквозняк распахивает окна.
Ветра в меня, как будто, верят.
Под крышей прячусь, а промокла.
Рисует дождь меня. Умеет.

Понять пытаясь в горстке мыслей,
Откуда столько дней - гонцов,
Я просыпаюсь светлой, чистой,
Под звуки пряных бубенцов.

Их звуки — строки и наряды;
У звуков есть своё лицо.
Пути былого звездопада,
Вновь замыкаются в кольцо.

Кларнет гоняет арабески,
По кругу музы бытия.
Его фантомы в белом, резки,
Сквозь мглу летают, как и я.

Ветра рисуют меня веткой
На запотевшем стекле дня.
Я предстаю пред ними редко,
Лишь потому, что ждут меня.

Сквозь льдины

Сквозь льдины, их прозрачный разум,
Я пробираюсь наугад.
Ветра догонят меня сразу,
Но я от них вернусь назад.

Пройду сквозь дымку самоцветов,
В которых есть твои черты.
Сны уловлю в иных рассветах,
Где счастье прячешь своё ты.

И в витражах, в оконных нишах,
Где я оставлю след другой,
Я появлюсь на миг, чуть слышно,
Чтобы остаться здесь, с тобой.

Как будто я придумала метель

Ворваться в жизнь свою, где швы, поток.
Вернуться в жизнь, где тени, потолок.
Из парусины — волны парусов,
А между ними — письма от лесов.

Ворваться в жизнь и на неё взглянуть.
Возникнуть вновь и лучшее вернуть.
И уцелеть словами по воде,
И так навек, повсюду и везде.

Сквозь витражи, мозаику, где стены;
Где окна воют ветром от тоски,
Ворваться иволгой и вспомнить птичий тенор,
На фоне тихой и блистательной реки.

Прийти к себе, растерянной, бескрайней;
Вернуться в свет, сбежав от темноты.
Себя создать с мгновеньем новым, ранним
И избежать туманной пустоты.

И в днях моих, чуть-чуть заиндевелых,
Запуталась небесная пастель.
Вернётся свет, в одеждах самых белых,
Как будто я придумала метель.

В дороге дней бегут свои цветы

В дороге дней бегут свои цветы.
Они в следах приют всегда находят.
Вбегают в двери, где порог и ты;
Где счастье и мгновенье происходят.
В дороге дней есть радужные руки;
Стремятся светом, золотом обнять;
Стирают призрачные профили разлуки,
Чтобы надеждой вновь околдовать.

Стужа пишет твои пути

Стужа пишет твои пути,
Кистью белой, где всё судьба.
Хочешь счастья? Оно прилетит.
Вдруг вернётся к тебе навсегда.

Солнце шьёт и твоё полотно,
Где восход, чудеса. Всё навек.
Видишь небо? Танцует оно;
Ты под ним непростой человек.

И ночной арабесковый лёд,
В дымке сизых и тёмных небес,
Своим лучшим узором вплывёт
В самый дикий и сказочный лес.

Где и солнце, как будто, портной;
Где луна украшает леса.
Мы останемся вечно с тобой,
Украшая свои небеса.

И глядимся в мотыльков

Соткан белый зимний день,
Из всего, что ищет тень.
Нарядился лес. Теперь —
Это храм.

Птицы белые поют.
Боги льды свои куют.
Утро прячет ночи фраз
Где-то там.

А летящая заря
Укрывает тополя.
Тень плывёт от хрусталя
Сединой.

Небо высится в руках;
Собирала в облаках;
Оставляя лучший день,
Как иной.

Километры высших звёзд,
Отвечают на вопрос:
Куда ветер мглу унёс
Навсегда?

И рябиновый фантом
Верит вновь, что счастье в нём.
Смотрит на поющих птиц
Иногда.

Пусть амуры нам споют.
Пусть сквозь жизнь они снуют,
Понимая там и тут —
Мир теней.

Мы доверчивы в лучах,
Мы бубенчики в ключах.
Мы слезинки на очах;
Контур дней.

Лодка мчится без весла,
Жизнь нас к радости несла.
Лучшим дням здесь нет числа,
Снега нет.

Мы в потоках светляков.
Под очами облаков
И глядимся в мотыльков
Много лет.

В люстре -- множество свечей

В люстре — множество свечей,
Золотистых мелочей:
Птиц, изящества, ключей,
Близкий сон.

Почерк солнца — барельеф,
Златогривый добрый лев.
Взбунтовавшийся рассвет,
Где есть он.

Самоцветные пути,
По которым мне идти.
Долететь туда где есть
Лучший фон.

В камышах таится выпь.
Она дремлет, но не спит.
У реки она сидит,
Дотемна.

Мои светятся глаза,
За окном ворчит гроза.
Просыпается вокруг
Вновь весна.

В люстре множество свечей,
Золотистых мелочей:
Птиц, изящества, ключей, —
Жизнь из сна.

Стремятся жить у речки облака

Стремятся жить у речки облака;
Летят в полётах всё мечты лелея.
Там звёзды освещают жизнь смелее,
Мир кажется магическим, слегка.

Крольчата вылезают из норы,
Где темнота, свет, стены и уютно;
Где дремлют строки зыбкие мои,
А лошади по снегу скачут в утро.

Стремится луч от неба до следов,
Потоком солнца, в воздухе проснуться.
В признанья на рассвете окунуться, —
Босых небес, букетов, берегов...

Звёзды в волосах

Дороги заметённые,
Сугробы угнетённые.
Поля глядятся
В призрачную даль.

Печалят сосны синие,
Все льды невыносимые.
Луга невыразимые
Им жаль.

А небеса? А небеса?
Всё накрывают здесь леса.
Густые хвойные леса
Своим челом.

А ты? А он? А в чудесах?
А там, где зимние леса,
Сплошные звёзды в волосах,
Ведь думаю о нём...

В счастливом дне полно своих забав

В счастливом дне полно своих забав,
Успехов, тишины, мечты, объятий.
Встречает вновь зима в жемчужном платье
Всех нас, кто любит, понимает. Прав...

Клубится снег на шапке, в рукавах;
Снежинки тают на моих ресницах.
А птицы проплывают в облаках
И отраженье их на наших лицах.

Луч призраком танцует по стене,
По книгам, зеркалам; во сне и наяву.
Ночами утро пишет письма мне
И отправляет в сказку, где живу.

Всё, что принёс серебряный поэт

Где берега. Где реки ждут следы,
Которые мы создаём собой.
Мы смотрим в отблески уверенной воды,
А после, возвращаемся домой.

Где краски дня. Где зимний снежный сад
Привёл меня в счастливые луга.
Здесь ты увидеть меня снова будешь рад,
Запомнит отражения вода.

В дымке туманов, неги золотой;
Такой подсолнечной, что вся печаль уйдёт.
Под облаками, на земле снегов,
Взойдут цветы, когда растает лёд...

Подарят дни букеты нежных роз.
Мы их поставим в вазу у стены.
Все лепестки витают счастьем звёзд,
Которые так близко, словно... мы.

Закрасим тьму; она бывает. Свет
Торопит превратить в любовь и диво —
Всё, что принёс серебряный поэт,
Где берега. Где облака. Красиво...

Стрелки часов. Где свет. Где небеса;
Где дни близки в любом календаре,
Мы застреваем в лучших чудесах,
В простом, великолепном ноябре.

Аккорды дня. Туманы снежной тайны

Аккорды дня. Туманы снежной тайны.
Воздушная заря. Фантом в реке, случайный.
Картины наизусть. Стихи. Колокола.
Снежинок в белом, с неба... пелена.

И облака, над бездной изваянья.
Скульптуры. Арабески. Лёд. Преданья.
А в тишине доверчивой реки,
Скрипят по льду белёсые коньки.

Жемчужный плен, рождённый в небесах;
Плывущий сквозь ущелья и объятья,
Берёт своё начало в чудесах,
Что россыпью летят по краю платья.

Подо льдом в реке золотые рыбки

Подо льдом в реке золотые рыбки,
Просто в тишине лазурной вьются.
Ночь мерещится фантомом близким, зыбким,
И слова его беззвучно раздаются.

Снег томится и на берегу,
И, бегущим к звёздам, в небеса.
Всё взывает к сказкам на бегу,
Оживляя тёмные леса.

Шторы. Розы золотом. Карниз.
Подо льдом стремительна вода.
Звёзды приплывают с неба вниз,
Оставаясь с нами навсегда.

Звезда

Пылают в небе огоньки,
Они близки и далеки.
В бумажной дали счастье есть,
А мы его увидим здесь.

И тишину. И сны. И свет.
Свет лунный на ресницах.
И белоликий дивный снег,
Что жемчугом на лицах...

Признанья ветра, бури, вьюг;
Их тени у порога.
А я иду и свет, как друг,
В котором лета много.

Метель рисует профиль твой,
Узором над лесами.
А я держу над головой —
Корзину с чудесами.

О счастье пишет не зима,
Не лёд в простой реке.
Заметит бледная луна, —
Звезду в моей руке.

Туман — мой невесомый храм

Туман — мой невесомый храм.
Я в нём таинственной скульптурой
Застыла. Лес подобен снам,
Где я пишу вдали фигуры.

Берёзы вновь передо мной,
Предстали образом маня.
Всё заслоняют мир собой
И прячут от ветров меня.

Мой тихий плен. Многоголосья,
В тумане невесомых птиц.
Под снегом — дикие колосья,
А в дымке — очертанья лиц.

И тьма, как фон. И близки звоны, —
Льда, что накрыл крылами тишь.
И восседает ночь на троне,
Где тает миг, а ты молчишь.

Ты можешь обитать среди снегов

Ты можешь обитать среди снегов
В наряде белом с кружевною кромкою.
Ты можешь чувствовать с далёких берегов,
У гор и скал, твердить, слова не комкая.

Ты можешь окунуться в образ свой,
Понять пытаясь, чем иная ты
И рисовать воскресный час, покой,
Где ароматы, книги и цветы.

Как ярки снежные узоры на заре —
Мороз их разукрашивает льдом.
Я прячусь в комнате, тетрадях, декабре
И вижу тёплый свет под потолком.

Когда пишу сквозь бледный, лунный свет

Как честен и приятен новый лист.
Он бел. Линован. Вечностью понятен.
И ежедневных тонких дум, артист,
А сам естественностью вновь невероятен.

Я вывожу летящие слова.
Они взлетают над листом, как птицы.
За ними поспеваю я едва,
Когда они стремятся возвратиться.

Дорогой света, тени, искренности дня,
Где сочинения — собрания былого
Летит зима и помнит про меня;
Сугроб зимы — есть лист, бегущий снова.

Я всё пишу, набрасывая свет,
Не выделяя образ запятыми.
Встречаю на листе, кого здесь нет
И верю в вечность слова вместе с ними.

Парю сквозь солнца, неба силуэт;
Туманным утром: окна, снег и птицы.
В меня и звёзды могут превратиться,
Когда пишу сквозь бледный, лунный свет.

Всего лишь специя, но лавровый венок

Всего лишь специя, но лавровый венок
И солнце, его сердце, над тобой.
Звенит за печкою, влюблённый в мир сверчок,
Записывая образы за мной.

Метельный дух, белеющим, как день,
На стёкла дышит, вытирая лёд.
Он видит чайника мерцающую тень,
Но в комнату, где кухня, не войдёт.

И солнце золотое в небесах,
Не опалит скульптуры изо льда.
Живём мы ежедневно в чудесах,
Собою оставаясь навсегда.

Прекрасное мне видится в саду

Прекрасное мне видится в саду:
Качели и скамейка. Ветви. Клён.
Стою я в самом центре на виду,
Питая душу. Колокольный звон.

Молчанье птиц, дремавших в пустоте,
Где тысячи снежинок, близость дня.
И отраженья окон в темноте,
Взгляды стекла. Заметили меня.

Там, на скале, что далека и вновь,
Собою подпирает небеса,
Я вижу снег, похожий на любовь,
Ныряющий снежинками в леса.

А волны, что дремали подо льдом —
Волны морей, чуть сизых, как крыло,
Рисуют голубей прекрасным сном
И луч златой от солнца твоего.

А ласточки не здесь, а там

А ласточки не здесь, а там.
Всё ждут когда вернутся к нам.
Когда вокруг зелёный плен
Без снега, темноты и стен.

Где солнце люстрою с небес,
Лукаво всё глядится в лес.
И мальва дикая толпой,
И отраженья над рекой.

А призрак ночи в тёмных снах,
Вдруг на глазах белее став,
Всё смотрит снежнокрылым ввысь,
Где птицы в небе собрались.

Сады среди полей, лугов.
Деревьев россыпь на холме.
Бывает, в жизни нет снегов,
Когда лучи летят ко мне.

Без мглы . Без серых облаков,
Которые спешат вдали,
Мы бродим в счастье без оков.
Как научились, как смогли.

Где небо в телескоп, в трубу,
Зовёт дремать под ветер скал,
Отыщешь ты свою судьбу —
Меня, ведь ты меня искал.

Палитра дня — серебряный рассвет

Палитра дня — серебряный рассвет.
Где тень и свет, где чувства на вершине.
Пишу словами целые картины,
Сквозь полосу оживших в сердце лет.

Туманный отклик дымкой назовётся.
В ней — ночь и день, сплетения ума.
То плачет птица в небе, то смеётся,
Поверив в крылья близкие, сполна.

И чуден храм, и купола танцуют
На фоне солнца, где вершины, свет.
И ангелы полотна нарисуют,
На них пишу сквозь отраженья лет.

Вирджинии Вулф

Да, дух её и дик, и ясноглаз.
Слова и строки — вечные искания.
Она успеет мир понять за раз,
Соединяя чувства и страдания.

И не мечтает. Звёзды тормошит,
Иначе. Прозаичной гаванью.
Себя саму жалеть не разрешит;
И боль растопит, видя льдинку талую.

Перемешались в ней и свет и тьма.
Бежит от птиц к реке, туманной вечностью.
И понимает её лишь луна,
Ошибки покрывая бесконечностью.

Текст. Абзац. Полёт строкой

Текст. Абзац. Полёт строкой.
Я пишу. Живу такой.
Фразы. Двери. Мир, как лист —
На земле он небом чист.

Бродим по календарю.
Тоже здесь. Дышу. Живу.
Юбка - пачка. Свитер шведский.
Почерк кукольный и детский.

Роль. Сюжет. Герои. Пыл.
Ты серьёзно полюбил.
Башмачки. Обувь вторая.
Когда здесь, то я другая.

Кошка головою в чаше.
Усы в сливках. Даже нос.
Небо ночи вдвойне краше.
Шелестит стекло — мороз.

Точки. Тишина. Пробелы.
Я печатаю миры.
За окном покрыто белым —
Всё, что у меня внутри.

И тревога без оглядки
Исчезает. День такой.
Мармелад из клюквы сладкий.
Текст. Абзац. Полёт строкой.

У метели снежной дивный аромат

У метели снежной дивный аромат.
Он окутал нежно новый мой наряд.
Перья — хлопья снега. Если захочу,
Побегу. С разбегу, птицей полечу!

Оперенье в дымке. Клюв и два крыла.
Превращенье в птицу. Выдумка. Смогла.
Дальние вершины. Снежный луг и блик.
Часовые стрелки. Циферблат и миг.

Я брожу по полю. Вдруг лечу в леса.
Вновь меня укрыли светом небеса.
К вечеру, меж сосен, я шагаю звонкой.
Там летала птицей, здесь брожу девчонкой.

В долинах — звон. В долинах — колоски

Белеют крыши ласковой зимой,
Где беззаботность в тишине нам снится.
Ты остаёшься истинным со мной
И счастливы летающие птицы.

Лелеет белый снег прекрасный луг.
Я заключила сны его в объятья.
Освободила мысли от всех мук
И молча, выбираю себе платье.

В долинах — звон. В долинах — колоски,
Под снегом дремлют. Лик небытия.
И замирает сердце от тоски,
Когда ты видишь, — обернулась я.

Туманной дымкой утро. Невпопад,
В лазури слов, да нежного молчания,
Проводишь меня взглядом в зимний сад,
Где я услышу лучшие признания.

А вечером, как только я вернусь,
Облокотившись сном на светлый плед,
В тебя лицом и мыслями уткнусь,
Всё повторяя, что печали нет.

Как будто меня знает красота

Рояль в углу всё отражает свет,
В котором вечность мыслей и тропинок;
Над ними парит то, чего и нет,
Вступая с тем, что есть, не в поединок.

Печаль. Разлука во сне вновь
Художником по полю бродит.
В ней побеждает та любовь,
В которой мир она находит.

Успех луны в прекрасном дне.
Фонтан. Все воды золотые.
В них отблески плывут иные,
Как жизнь в исканиях, во мне.

Растопит лёд ночная пустота.
Разлуки тают в лунном свете. Свечи,
Тьму приглушают. Разве темнота,
Припомнит в тишине вчерашний вечер?

По клавишам проносятся цвета.
Момент — Рахманинов. Затем, Шопен. Иное...
Я вижу в музыке не то, что все. Другое...
Как будто меня знает красота.

Дремлет дикая луна

Дремлет дикая луна.
Она в небе не одна.
Свет от снега летит дымкой, —
Засыпает и зима.

Зажигают фонари,
Они светят до зари.
Освещают все пригорки,
Ходы, выходы и норки.

Тусклый шарф из облаков
Дарит льдинкам много снов.
А когда зима проснётся,
Нежным утром обернётся.

Бродит по лесу метель

Бродит по лесу метель.
Золотая канитель —
В руках ангела, а он —
Дышит. Мой.

Все печали провожу,
Его речь перевожу.
Жду когда поговорит
Он со мной.

Скажет, где права была,
Как справляюсь, как дела.
Напишу до Рождества
Свой ответ.

А зима прядёт пути,
По которым мне идти.
До меня тебе дойти
Сквозь шаг лет.

Долетая до ланит,
Снег на коже мир хранит.
Свет снежинок не забыт.
Он из звёзд.

Ночь ныряет в рукава.
Ангел скажет, где права,
Без печали так мила --
Тень берёз...

Тишина. Сугробы. Лес
Улетели птицей дни.
Ночь, как вьюга, до небес
Вдруг тревожит сны мои...

На стене молчат часы,
Совершая бег ночной.
Из окна свет полосы —
Ангел говорит со мной..

Незнакомец — таинственный снег

Незнакомец — таинственный снег,
Ты родился за небом, однако.
В белый лёд превращается свет,
Заслоняя собой — забияка.

Ты проносишься ширмой. Картин,
В тебе множество: образы, стили.
Ты летал здесь за мной, серпантин.
Когда мы за рассветом ходили.

Белый дождь ледяной, бусин цвет
Так прохладен, что жжёт наши руки.
Ты меняешь на тьму свой расцвет,
Когда смотришь вновь в очи разлуке.

И туман, собирая тебя,
Выжимает холодную воду.
Чтобы ты стал похож на себя,
Замечая других и природу.

Ласка ищет то горы, то свет,
Подчиняя себе храм искусства.
Она смотрит в белеющий снег,
Отражающий все её чувства.

И парит, всё парит над тобой,
Пролетая святые леса.
Незнакомец — таинственный снег,
Прошепчи ей тепло в чудеса!

Ворчливая гора

Ворчливая гора, ты высотой молчишь,
Тихонько осветляя снегом ночь.
В величии, под небом ты стоишь,
Подобно исполину. Да, точь-в-точь.

Туманные глаза сверкают в вышине,
Разумные, природные навек.
Бывает ты грустишь, так нежно обо мне, —
О том, что я всего лишь человек.

Сосновые миры. Их хвоя — изумруд.
Все ароматы дня, таинственно звеня,
Коснутся твоих щёк, ветрами добегут,
Когда увидишь сердцем ты меня...

Равнины. Свет. Лазурные моря.

Равнины. Свет. Лазурные моря.
Они пленили снежным ароматом.
И ты живёшь в том мире, где и я,
Но только мы утеряны когда-то.

Дождливая, чуть сонная вода,
Уж, скрылась с листьями, летящими по ветру.
Я признавалась в чуде шагу, метру;
Казалось, всё чудесно навсегда.

Заря спешит. Заря смеётся даже.
Она живёт в камине. Ты спросил.
Заря красива в золоте и саже.
Ты сердцем её вечность приносил.

Равнины. Море. Нет. Не вижу моря.
Есть только тихая, печальная вода.
Которая не верит больше боли.
Лишь чуду, что вернётся навсегда.

Платка узоры тенью по стене

Платка узоры тенью по стене,
Стремглав бегут, отчаянною дымкой.
И плен цветов, где шорох невидимкой,
И блики лунные торопятся ко мне.

А ночь плетёт вновь косы с бахромой.
Вплетая тьмой оттеночные ленты.
Луна растёт и говорит со мной.
С небес взирает, видя элементы.

И сны, поправив светлое крыло,
Плывут, переступая и моля.
Биенье сердца слышат, моего,
В котором дышат светом тополя.

С утра берёзы в паутине снежной

С утра берёзы в паутине снежной,
Как в сладкой вате белыми стоят.
Глядятся в небо, в синь его, так нежно,
Что птицы все об этом говорят.

Им снятся сны, берёзовые стены,
Сквозь чудеса, сквозь изумрудный лес.
Деревья нам напоминают вены,
По ним струится счастье до небес.

Земля покрыта ледяным настилом,
Поверх которого не наступить никак.
И кажется весь город сердцу милым,
Когда берёзы ускоряют шаг.

Закрыта тьма метелью и дорогой,
Которая за чудом не одна.
Плыву сквозь ветер, птицею, немного,
А за зарёй торопится зима.

Порою я молчанием пишу

Порою я молчанием пишу.
В нём — мысли моря, сада, поля, скал.
Я с ними расстоянием дышу,
Под небом, над которым ты мечтал.

Живя в рассветах, сотнях "почему",
До той поры, когда дремала вьюга,
Я не писала письма никому,
И мы, живя, не знали друг про друга.

Когда разлука снежно тяжела.
Печали тихо превращает в тьму, —
Тот замок, где надеяться могла;
Тот замок, что мерещился ему.

Бывает сон уносит в облака:
Плеск волн морских, туманности и дали,
Друг друга видим лишь издалека,
С того момента, как пришли печали.

Сугробы белые и небо потолком,
Сияют нежной, бледною судьбой.
Казался мир чудесным, долгим сном,
Когда он познакомил нас с тобой.

Когда темно я вновь пишу слова

Когда темно я вновь пишу слова;
Заметки, истины, наброски, эхо, прозу.
Не жаворонок я и не сова.
Иной обычности, похожая на розу.

Во мне летают сотни лепестков.
За ними мчусь. Догнать себя нельзя.
Живу и наяву, и среди снов,
Могу понять. Поля, холмы — друзья.

И тихий край, где я живу в саду,
Полон любви, деревьев, муз и книг.
К тебе в стихах сквозь строки я войду,
Когда увижу солнца новый блик.

И день, и ночь — таинственно милы.
В них нечто сотканное — диво или нет,
Пойму не домыслом, а мыслями внутри,
В которых и рождается мой свет.

Деревья оживают по ночам

Деревья оживают по ночам
В лесу — его предания, объятья.
Мы благодарны тоненьким свечам:
На фоне их танцуют книги, платья...

Деревья в изумрудной синеве
Не спрятаны туманной занавеской.
Ступая, столь далёкими ко мне,
Они меня находят интересной...

И чистый луг, где снег и спят цветы,
Звенит собой: широким, белым, сложным.
В его пространстве — тихий, нежный ты,
Ждёшь под луною то, что невозможно...

На крыльях своих белых

На крыльях своих белых
Летят снежинки дня.
Рассматривают смело —
Печальную меня.

Окрашенную дымкой,
Где лунный свет поёт.
Где утро, невидимкой,
Укроет ночной лёд.

И в отзвуках признаний,
Искрящихся зарёй;
Сквозь тени от прощаний,
Мы встретимся с тобой.

Ангел

Престранный мир любви и озарений.
Что на другом конце моей реки?
Где сходятся все линии стремлений,
Которые мгновеньем далеки...

Туманный вечер. В нём прохожий — диво.
Закатный свет сливается со мной.
Когда пылают щёки так красиво,
У ангела, что близок, над тобой.

Летит он кружевом, крылатый и манящий.
Бегущий сразу мимо всех дорог.
И над главою, — он, давно парящий,
Ликует — сделал для тебя, что смог.

Пути смыкает гул ночного ветра,
Пока ты спишь, пока молчит вода.
Лишь ангел вышивает судьбы метром,
Дремавшие с тобою, навсегда.

Вдоль тропинки белеют снега

Вдоль тропинки белеют снега.
В декабре и леса хвоей снежны.
Я бегу по земле иногда,
Чтоб услышать следов своих, нежность.

Наста хруст. Белокрылая тьма,
Разлетелась на миг фонарями.
Здесь танцует царевна Зима, —
Птицей кружит над морем, волнами.

Тусклый облик далёкой луны,
Прячет всю свою лунную суть.
Обернув её в сумрак, где сны,
Муза сможет мне голос вернуть.

И тогда я скажу в тишине —
Просто образы произнесу.
Прибежишь ты счастливым ко мне,
В изумрудном и снежном лесу.

Зима. Закованы снега

Зима. Закованы снега
В белеющую призрачную суть.
Стоят далёкими — волшебные стога.
Всё ждут тепла. Вернётся как-нибудь.

За рукавицами танцует снежный лик:
Мир лестничных перил, ступеней, стен и крыш.
Идём, оберегая каждый миг —
Я верю в новый шаг, а ты молчишь.

Молчишь и созерцаешь красоту,
В которой снег блестит на крыльях солнца, дня.
Иду и вижу сердцем чистоту,
Которая запомнила меня.

Не мотыльки

По льду торопятся шаги.
Разлука, с нами не беги!
Не торопись над головой,
За край крыла... и за собой...

Растай! Исчезни в дымке дня.
Забудь о нём! Забудь меня.
Шаги навеки далеки.
Не свет, а мы — не мотыльки.

На лице твоём отражаюсь я

На лице твоём отражаюсь я,
Лунные поля, ветки тополей.
Вся любовь твоя, выбрала меня
Музою особенной своей.

Вдали талый дым, тепловой трубы;
Светит в ней фонарь, как маяк.
Мы в плену мечты и своей судьбы,
Побеждая холод и мрак.

Серебро реки, её толстый лёд,
А под ним полёт, а под ним — заря.
Счастлив тот кто сам, за судьбой идёт.
Счастлив тот, кто слышит тополя.

Звуки облаков. Звон в вершинах дня.
Тишина и суть. Смысл бытия.
Лунные поля, ветки тополей,
Талый дым трубы. Ты, судьба и я.

Белые поля видели меня

Белые поля видели меня
Белые поля слышали тебя.
Тихие сады. Рокот зимних грёз.
Светлая метель. Шёпот близких звёзд.

Горы и холмы. Яркие пути.
Затерялись мы. Сердцем не найти.
Небо, облака, кружево снегов.
Нежная река в бликах берегов.

Лунные шаги свой рисуют свет.
Видят облака сквозь дороги лет.
Снежное окно ждёт меня одну
Снежное стекло. Я в его плену.

Лица берегов

Стена. За нею все признанья
Зимы, лукавых черт, где миг —
Палитра счастья и страданья,
Пути морей, небес и книг.

Штурвал. Волна и свет могучий
На землю вновь от облаков.
Мы сквозь него вдруг видим лучше —
Рассветы, лица берегов.

И грустной ива отзовётся,
Моей души, а в ней мольба.
О том, что сердце не сдаётся,
А бьётся с морем навсегда.

И тихий стук часов с кукушкой

Как озеро покрыто льдом,
Так я оттаиваю верно.
Люблю весь мир навек, безмерно.
Он в сердце дышащем моём.

И тихий стук часов с кукушкой,
Где гири шишками висят,
На фоне лунных лет — игрушкой,
В которой судьбы шелестят.

Леса под снегом не застыли.
В них есть тепло — миры корней.
В них то, какими вёсны были
И то, что в памяти моей.

Фортуна заново, с начала
Всё ищет трепетно мой блик.
Я в нём дороги замечала.
Он — мой зеркальный, светлый лик.

Пишу. Черновики витают,
Вокруг судьбы, где этажи.
На каждом этаже мечтают
О волшебстве, где витражи.

И тихий день сменяет вечер.
Клубится пар вновь из трубы.
Ловлю глазами трепет — свечи
Моей особенной судьбы.

Сверкают синими долины

Летает птица в поднебесье,
Где мириады облаков
Витают белыми чудесно,
Вбирая воздух в неба кров.

Тоски ни капли. Дымки тоже.
Всё на ладони ночи. Лес,
Раскрыть свои секреты может,
На фоне сказочных чудес.

Сверкают синими долины,
Где горы, снежные поля.
Слежу, питая душу ими,
Чтобы запомнили меня.

Впуская сонный мир сосновый,
На краешке любви берёз,
Я создаю миг счастья новый,
Под небом близких взоров звёзд.

Пылая и луной, и синей
Слезинкой плачущей реки,
Вбираю в сердце белый иней -
Губами с призрачной руки.

Когда разлука тяжела

Когда разлука тяжела
И песня счастья не поётся.
Когда застыла толстой мгла,
Лишь видеть солнце остаётся.

Смотреть в вершины диких гор;
Впускать в себя леса и лица;
Любить обычный разговор,
Вернуть в черновики страницы.

Возникнув, тормошить рассвет,
Смотреть перед собой в дорогу.
Любить навек просторы лет,
К ним, возвращаясь понемногу.

Серебряный лёд

Сегодня всюду серебряный лёд. Не дороги, а застывшее озеро. В нём отражаются застывшие деревья и пломбирные облака.

Где солнце ещё освещает

Снег тает в своей бесконечности.
В разлуке мы ходим по кругу.
Судьба прибывает из вечности,
Где просто находим друг друга.

В тумане луна глядит в горы, —
Разумный, белеющий профиль.
Свет лунный бежит в коридоре,
Пока стынет кремовый кофе.

Звезда обернётся закатом,
Где солнце ещё освещает.
Мы встретились счастьем когда-то,
Оно новый день обещает.

Единственный портрет

Прохладный снег жемчужною зимой,
Тихонько тает на руках моих.
Тепла, снежинок, истин, что со мной, —
Нам хватит, как и крыльев, — на двоих.

Спит небо ночью в колыбели тьмы,
А звёзды дышат музыкой звеня.
Лицо далёкой дымчатой луны
Через стекло глядит мерцающим, в меня.

И тусклый свет её блестящих глаз,
Проходит через стены —следы лет.
Она посмотрит лунною на нас,
Чтобы начать писать единственный портрет.

Плывут поля, молчат стога

День с ароматом облаков,
Ныряющих в луну, —
Среди далёких берегов,
Где волны ждут весну.

Замёрзло небо над рекой, —
Мороз летит ночной.
Я достаю его рукой
И тает он со мной.

Плывут поля, молчат стога
И молвит храм холма,
Что рядом солнце — берега
Лучей, где спит луна.

От света утра тает лёд
И лунные следы,
Уйдут, когда заря придёт,
Встречая блеск воды.

Хотя бы на короткий миг

Хотя бы на короткий миг,
Быть вместе, близко, как в кино.
Ловить любимый, нежный лик,
А остальное — всё равно.

Меняться взглядами навек,
Жить чародейкою внутри
И понимать, что человек,
Включает в небе фонари.

Не гаснут звёзды, свечи дня.
Они на крыльях света, ночи
Плывут объятием в меня
И остаются близко очень.

Любимый и чудесный лик.
Деревьям расскажу и птицам.
Что мимо судьбоносных книг,
Витают истинные лица.

Хотя бы на короткий миг,
Быть вместе, близко, как в кино.
Ловить любимый, нежный лик,
А остальное — всё равно.

Черновик

С предавних пор дышу тобой,
Как будто ветер я.
Летят доверчиво за мной —
Поля и тополя.

А облака, стремятся ввысь,
Как будто в небесах —
Они для счастья родились,
Танцуя в чудесах.

И тихий миг — лукавый миг
Летает надо мной.
Вся жизнь, как будто черновик,
Написанный тобой.

Пока я расшиваю рукава

Русалкой я плету для платья сеть,
Нанизывая жемчугом слова.
Мне в этой жизни нужно все успеть,
Пока, я расшиваю рукава.

На них плывут дремучие леса,
Бегут морские чудеса собой.
Твои заморские влюбленные глаза,
Дни берегут, в которых мы с тобой.

На рукавах — лик вышитых небес
И дивный почерк, там где солнца клад.
Тоскует обо мне дремучий лес,
А я русалка; кто же виноват?

И шелковая близкая луна,
Все тянет руки дымкою ко мне.
Я с морем поутру и дотемна;
Оно качает колыбель мою во сне.

И возвращаясь, даришь небо ты,
Оно сливается с любовью наяву.
На рукавах — соленые мечты,
В которых я русалкою живу.

Ты верный лик, ты строишь мой узор,
Вся моя жизнь, на храм, на свет похожа.
И твой влюбленный диковатый взор,
На рукавах я вышиваю тоже.

Стремительно уходит темнота,
Рождая солнце, птичий гомон утром.
Из моря нежною выходит красота
И растворяется за радугой, как будто.

Русалкой я плету для платья сеть,
Нанизывая жемчугом слова.
Мне в этой жизни нужно всё успеть,
Пока я расшиваю рукава.

Всё чернила бегут по странице

Всё чернила бегут по странице,
Останавливаясь лишь на миг,
Чтобы встретить любимые лица
Из страны моих запертых книг.

Прилетела ко мне птичья стая,
Глядит небо в ладони мои.
Я сегодня, как ветер, другая, —
Замечаю мгновенья твои.

Вьюга злится, а я улыбаюсь.
Она тает в осколках своих.
Я снега растопить не пытаюсь,
Я всегда берегу нас двоих...

Далеки серебристые окна,
Свет жемчужный в рассвете. Покой.
Я дышу на хрустальные стёкла,
Я вернусь к тебе снова, такой...

Но ты вернёшься, бабочка назад

Однажды утром я увидела, —
Знакомых крыльев трепетный порыв.
Я подошла тихонько, не обидела,
Вдруг возглас грома взглядом укротив.

При свете молний, под капелью ливня,
Ты точно ангел подлетела вдруг.
Сама из чуда и крылами дивна,
В тот миг предстала бабочкой. Мой друг.
 
Тебе крылатой, я шептала тайны,
О лунных тропах на простой реке.
О берегах волшебных не случайных
И парусе лазурном вдалеке.

О волнах, что лихи, порой мятежны;
О скалах, что скрывают сильный лик.
О сердце, в нем летит такая нежность,
Что удивляет самый светлый блик…

Ты слушала, смотрела, всё мечтая,
Я понимала твой небесный взгляд.
Ты улыбнулась сердцем, улетая,
Но ты вернешься, бабочка, назад...

Глаза метели

Небесный блеск в моих глазах
Глаза метели, неба суть.
Узоры. Лёд. Шаги в слезах;
Вернусь к тебе когда-нибудь.

Когда танцует тёмный мрак,
Я в зеркалах, а в зеркалах
Меня и не догнать никак, —
Танцую светом в чудесах.

Лечу к тебе. Бегу к тебе.
Молчу. Молчу. Метели суть.
Спешу я доказать себе —
Вернусь когда-нибудь...

Молчи, что любишь

На крыльях птиц — и свет и звон.
Под небом — лодка, мир и лёд.
Меня встречает сердцем он,
Он, словно ангел бережёт.

Река. Река, скажи ответ,
Чуть донеси слова собой.
Растопит лёд двоих секрет
И унесёт слова судьбой.

Я дотянусь, я доплыву
До отражения в словах.
В себе ответ любой найду,
Качаясь в лодке на волнах.

Лазурь небесная в ночи,
Мерцает, звёздами звеня.
Беги ко мне. Смотри, молчи...
Молчи, что любишь ты меня.

Застыло озеро седое

Застыло озеро седое
В пространстве снега, бытия
И солнце сверху золотое
Взирает с неба на меня.

Оно собою освещает —
Цветы, деревья и пути.
А на закате обещает
Сквозь гладь озёрную пройти.

Покрыто льдом. Ночная дымка
Осела в озере. Туман.
Одна звезда, как невидимка,
Спускается, как чудо, к нам.

В ней есть миры. Мы с ними схожи.
Они танцуют при луне.
Её никто догнать не сможет,
Когда сквозь сны идёт ко мне.

На портретах ночной темноты

На портретах ночной темноты
Где-то — отблески, где-то — молва.
Дует ветер, летит с пустоты,
Попадая в мои рукава.

И дыханием смелым своим,
Разгоняет печали и ложь.
Всё что он понимает своим,
В нём самом в самом деле найдешь.

Он летит к нам на крыльях. Колдун.
Он бежит. Его ноги сильны.
Среди тысяч белеющих лун,
В нём красОты иные видны.

Всё касается неба крылом,
Понимая стремленья свои.
Вдруг находит он в сердце моём —
И слова, и признанья твои.

Вы похожи в полёте души,
Вы летите вдогонку... Порыв...
О ветрах мне своих расскажи.
Почему видят лишь нас двоих?

При мраморной луне

Поля, люблю поля.
Они давно во мне.
Одета в сны земля,
При мраморной луне.

Льды мчатся в фонари.
Для них забыт покой.
Жду огоньки зари,
Над близкою рекой.

Там плавает в снегах, —
Очерченный сном, свет.
Он дышит на лугах.
Он чувствует рассвет.

В небесных кружевах
Притихли облака.
И смотрим мы на них,
С тобой, издалека...

Темнота — печатная машинка

Темнота — печатная машинка.
Она всё печатает слова.
На губах — красивая снежинка,
Уплывает сердцем в рукава.

Звон бубенчиков, а розовое масло
В зазеркалье неба разлилось.
Мы с судьбою можем быть согласны,
Если загадали и сбылось.

Всегда другая

Я ночь, украдкой, в плен возьму
Я слышу волны поля, края.
Ладони в небо окуну,
Признаюсь всем, что я другая.

Рассыплю звёзды по углам,
Пусть в темноте извечно светят.
И подражая жемчугам,
Одна из них меня заметит.

Пылая солнцем наизусть,
Танцуя в платье — цвет, воланы...
Я к зеркалам не тороплюсь,
В моей судьбе иные планы.

Любовь в объятьях облаков
Цветёт садами и сверкая,
Рисует небо с берегов,
Где я иду... всегда другая.

Призрак

В коридоре маячит свет, —
Это призрак в своём пальто
Пробирается сквозь толщи лет,
Бормоча, понимая не то.

Его бледные, странные сны
Уплывают от нас, как вода.
Мысли призраков нам не ясны,
Пусть они даже рядом всегда.

В канделябрах всё теплится свет
Без разлук. Без холодных ветвей.
Пробирается сквозь толщи лет
Тот бесстрашный, без тени своей...

В большом зале свои зеркала,
Светлый блик от свечей на паркет.
В отражении я так мала,
Что не верят в количество лет.

И подсвечник со светом в руках,
Сквозь простую и верную тьму.
Я его разглядела в мирах
И порой благодарна ему.

Мимо холмов, полей, дорог

Мимо холмов, полей, дорог
Летел. Бежал. Стремился. Мог.
Когда туман ушёл к себе,
Мечты отправила тебе.

И тонкий иней бытия
Влетал в сугробные миры.
Ты был всегда не там, где я,
До самой любящей поры.

Пусть нет лучей во мгле твоей...
Печаль неталая собой...
Ты ждёшь меня навек своей,
Навек своей судьбой.

Мои пути, твои пути

Мои пути, твои пути,
По ним с часами нам идти.
Мы можем счастье в них найти,
Когда вдвоём.

Белеет вьюга. Зимний тон
Всем отправляет тень свою.
А я тебя благословлю,
Когда вернёшься в сон.

Снежинок белых лёгких, нить;
Как жемчуга они на ней...
Зима всем помогает жить,
Её снега в душе моей.

И торопливою гурьбой
Бегут ветра, ветра летят.
Мы верим в чудеса с тобой,
Зимою ветви шелестят.

Мерцают звёзды в небесах,
В них — суть рождения всего.
Я — выдумка в твоих глазах
И я тебе милей всего...

Там, где ветер озорной

Там, где ветер озорной
Дружит с белою стеной,
Оставляя тень свою,
Есть и я.

Плывут в небе облака,
Слышу горн издалека;
С ним печалятся под снегом
Тополя.

Край невидимых берёз,
Тонкокрылых, нежных звёзд.
Лепестковых, летних рос
И затей.

Шепчет черновик — верну,
В небо со страниц луну.
Всё же побеждает тьму —
Мир людей.

За мальвой

За мальвой в сказочном саду
Я в кружевах зимы иду.
И в лепестковые моря
Здесь влюблены все тополя.

Пылают золотые дни.
Они твои. Они мои.
И заплывают вдаль снега,
В речные сны и берега.

Дари любовь, дари покой,
Тому, кто счастлив, здесь, с тобой.
Кто слышит голос под луной,
Не свой, не зимний, только твой...

Лови мечту следами вновь,
А впечатления — в сачок.
Храни невидимой любовь,
Как храм, где ты — прыжки... сверчок...

Строкой туманов и полей

Строкой туманов и полей,
Лугов цветущих, тополей...
Над голубой водой реки
Летят фантомы мотыльки...

В объятьях неба, тишины
Все звёзды ясные видны.
Холмы наполнены не тьмой,
А тем, что светит над тобой...

Погасли окна — формы дня.
Мерцает блеск больших зеркал.
Ты ищешь больше, чем меня, —
Судьбу во мне искал.

Я крылья берегу. Они хранятся в сердце

Я крылья берегу. Они хранятся в сердце,
Для доброты моей, для помощи другим.
Стремятся звёзды вновь, открыть мне неба дверцы.
Наверно, потому, приятно жить под ним.

В полётах диких птах я отличаюсь словом,
Бегущим за дождём, как ты бежишь за мной.
И этот белый свет мы повстречаем снова,
Где небо нас спасёт, танцуя над тобой.

Задумчива стрела волшебного амура

Задумчива стрела волшебного амура,
Она летит собой, открыто и звеня.
Из облачных дверей выходит та фигура,
Которая судьбой запомнила меня.

Небесная роса

Звенят снежинок белых — голоса.
В них небо льётся талою струной.
Простая и небесная роса,
Летит сквозь звёзды тихо под луной.

Могучий свет, сияющий в ночи
С рассветом новым уплывает вновь.
И солнце светит. Из лучей — ключи,
Откроют нам бессмертную любовь.

Вдали светло: и тени, и мечты
Вернулись истиной туда, где чудеса.
Летит стеной, дорогой красоты, —
Простая и небесная роса.

Счастливой

Закат парит, как цитрус. Он вдали
Пылает. Слышит. Говорит. Плывёт.
Под солнцем его — в море корабли
И ветер себе парусник зовёт.

Трубит трубач на палубе одной.
Здесь и художник, мачты, паруса...
Стою и я счастливой, но другой, —
Как будто и во мне есть чудеса.

Закат погас. Черничным небо спит.
Не дремлет. Не летит и не поёт.
За звёздами таится и молчит.
За голубями сизыми плывёт.

Трубач ушёл. Художник дописал.
Застыли мачты, тенью паруса.
Нашёл меня... счастливою искал,
Вдруг помогли простые чудеса.

И ветер тихий ласково журчит,
Немного манит в воздухе волну,
А тишина вдали молчит. Опять молчит,
Как будто слушает над парусом луну.

Смотрят тополя

Вода. Миры. Я это берегу —
В глазах и сердце, на ладонях неба.
И я пройти волшебный путь могу,
Всем птахам отдавая солнце хлеба.

Раскрашу быль словесною рекой,
Которая сквозь истины стремится
И придержу секреты я рукой,
Когда в их двери кто-нибудь стучится.

Поля ажурные. Волшебные поля...
По ним дожди, снега; ветра, порой струятся.
Расти макушкой ввысь и не бояться, —
В судьбу такую смотрят тополя.

Быль отражений

Узоры на стене — стеклянные мосты
Плывут пути вокруг их нежной дрёмы.
Мне б в восприятие побольше простоты,
Тогда бы замечала по-другому.

У скал — ветра, таинственно полны
Историями, сказами, ответом.
Над ними ночь и звёзды не видны,
Лишь та волна, что бродит силуэтом...

Зимы покров оттаял без весны,
Её кудрей, её цветов на платье.
Ты ждёшь меня у зелени сосны,
Для верности, любви навек, объятий...

И тишина сомкнула веки мои сном,
В нём на ресницах — вечность выражений.
И мы во сне, как наяву вдвоём,
Наносим на стекло — быль отражений.

Деревянные звёзды

Деревянные звёзды бегут
Сквозь летящие светлые дни.
По утрам они ночь не зовут,
Отправляясь во взгляды мои.

Забывая свой истинный плен,
Исчезая вдоль нити времён,
Я плыву сквозь зарю перемен,
Ты со мною и мной окрылён.

Не подскажет нам небо ответ,
За рекой плачут ивы вдали.
Замечая вокруг, чего нет,
Мы остаться в дубравах могли.

Их сиреневый дух от небес,
Гладит щёки своим светом чар.
Был туман, а на утро исчез.
Из трубы паровой плывёт пар.

И заря долгоногой судьбой,
В своём шёлковом зимнем платке
Расправляет любовь надо мной,
Оставляя ладони в руке...

Белый шкаф. Простые двери

Белый шкаф. Простые двери
Золотой замок внутри.
Если в счастье ты не веришь,
Оглянись и посмотри.

Земляничные поляны,
Лес таинственный густой.
Сотни мотыльков за нами,
Ветер сказочный, простой.

Все пути — калейдоскопы, —
Отраженья за стеной.
Ты считаешь мои тропы,
Ты торопишься за мной.

Ульи. Пчёлы. Ствол дубовый,
Крона. Изумруды. Миг.
Аромат цветов садовый,
Нежный и любимый лик.

Стылый лёд. Зима в летящем,
Платье из подснежных роз.
Мы вернёмся в настоящем,
Ведь оно давно сбылось.

Вдали танцуют розами сады

Вдали танцуют розами сады.
Они — наяды в сказках, листьях лета.
Приносят дому лучшие плоды,
Всё понимая бесконечным светом.

В горшках у стёкол высятся они,
Душой проходят через млечный путь.
Целуют щёки, воду, мир и дни,
В присутствии их, глаз мне не сомкнуть.

Их тонкий свет заглушит мою грусть.
Танцуют — переплёты и обложки...
А счастье с неба, так стремится, пусть,
Что попадёт на разные дорожки!

Смотрят небеса

Жизнь — ремесло, талант, могучий день,
В котором на земле — следы, дороги.
Мы видим свет, отбрасывая тень.
На нас глядят с небес лучи, как боги.

Искусства стан, где краски — бытиё,
А мы бежим, и утро вдаль стремится.
Вновь каждый замечает здесь своё,
Просматривая сквозь дыханье, — лица.

А кисточка летит и мы в плену, —
На полотне, где вечность, чудеса...
То солнце выбираем, то луну,
Но точно знаем — смотрят небеса...

Девушка нефритовых лесов

Бегут лучи, лик, зарывая в свет;
А он скользит по золоту, летая.
И темноты скрывающейся, нет,
И тени уплывают, молча, тая...

Забыл рассвет поцеловать покой,
За то, что он художником родился.
Мы наблюдаем нежно за рекой,
Весь мир её под небом затаился.

И солнца дни с желтеющей каймой,
Повсюду дышат на снега и льды.
Вдохнут сиянье чуда в нас с тобой,
А ночь вернётся в зимние сады.

И где-то там, в рассветах бытия,
Где я пишу под маятник часов,
Затих и смотришь, сердцем на меня, —
На девушку нефритовых лесов.