Погадали, называется...

Глава 1

— Ты чего тут? — Ритка ураганом занеслась в квартиру, принеся с собой морозный воздух, запах апельсинов и оставляя на полу мокрые следы. — Воешь?

— Могла бы и разуться, — пробурчала я и отправилась в ванную за шваброй.

— А я звоню — не отвечаешь, эсэмэски шлю — игноришь, — крикнула она из кухни. — Ни в ватсапе тебя нет, ни в телеге. В контакт ты не заходишь, в одноклассниках так и не зарегистрировалась, — причитала подруга, выкладывая что-то на кухонный стол из многочисленных пакетов, принесённых с собой. — На работу позвонила, а они меня добили. Уволилась, говорят, твоя Стрельникова. Ты что, мать, рехнулась совсем? Ты где такую работу ещё найдёшь?

— Тапки надень — вздохнула я, протирая пол. — Вон сколько снега притащила.

— Высохнет, — отмахнулась Рогулова. — Ты вот лучше скажи: ну разве так можно? Подумаешь, мужик сбежал. Да они каждую весну толпами, как стада баранов, перетекают от одной лужайки к другой. И чё? Кто-то умер? Женщина, наоборот, скидывает с себя все заботы, — Ритка выпрямилась, выставила вперёд грудь и провела руками по тощим бокам, — прихорашивается, срочно худеет, бежит к косметологу, куда не бегала последнюю пятилетку. Потом вспоминает адрес ближайшей тренажёрки, а после этого всего во всей красе выходит на охоту…

—… на следующего барана, — закончила я за неё.

— Но она же ещё про это не знает, — посмотрела на меня Ритка глазами обиженного оленёнка. — Думает: ну вот он, наконец, самый распрекрасный и необыкновенный. И бац! Приходится начинать заново. Так что хватит придуриваться!

— Мы с ним должны были расписаться, — тоскливо промолвила я и почувствовала, как задрожала нижняя губа.

Ещё немного, и я снова начну пускать пузыри. Уж что-что, а вот это я так давно не делала, что решила в последние дни наверстать упущенное.

— Радуйся, что ты поймала в его постели бабу…

— Не в постели, — поправила я.

— Да какая разница, где! Хорошо, что до того, как расписались, а то пришлось бы ещё и фамилию менять. Кстати, зачем тебе фамилия Дурнопейко?

— Дирнопейко, — поправила я её, — с ударением на о.

— Это он тебе так сказал, а на самом деле он настоящий Дурнопопейко. Я тебе сразу сказала, как только его фамилию увидела, зря ты с ним связалась. Радуйся, что высшие силы, — Ритка ткнула пальцем в потолок, — такую беду от тебя отвели. А дети? Дурнопопейки бы были, что ли? А паспорт как с такой фамилией предъявлять? Представляю тебя на конференции...

— Ритка, перестань! — попробовала я образумить подругу, но она уже вошла в раж.

— А сейчас мы заслушаем доклад госпожи Дурнопопейко Инны Эдуардовны, — заявила подруга и, вихляя бёдрами, прошла в центр кухни, после чего принялась церемониально раскланиваться.

— Ну, Ритка, — почти взмолилась я, — ну хватит.

— Тьфу, тьфу, спаси, сохрани и помилуй меня от козлов и брака, — помолилась Ритка каким-то своим богам. — А вообще, мужиков периодически надо менять.

— Что-то твой третий год сидит, и ты не торопишься от него избавляться, — попеняла я советчице.

— От Васьки, что ль? — искренне удивилась она. — А чего от него избавляться-то? Деньги носит. По хозяйству помогает.

— Как же, как же… — не смогла промолчать я, начиная нарезать колбасу, которую сунула мне в руки Ритка. — А кто недавно сантехника искал кран починить?

— Так он же у меня не сантехник, а доктор наук, — важно произнесла подруга, нашинковывая огурец. — Грудинку тожь порежь.

— Каких наук, Ритк? Ну хоть мне не ври. Где твой Васька, а где наука пробегала?

— Слушай, Инка, не нуди. Найди себе тоже доктора наук, — подмигнула она мне, — будем вдвоём на конференции ездить.

— Ага, — кивнула я, — по вопросам межгалактических перелётов.

— А что? Может, пора уже на инопланетян переходить?

— У них ног много и рук, — поморщилась я. — И они зелёные.

— Мы для тебя фиолетового отыщем. А вообще, Инка, ты очень привередливая. Тебе не угодишь, — рассмеялась Ритка. — Много ни мало. Может, у них там помимо ног, много и кое-чего остального? — она многозначительно подвигала бровями. — Прикинь, как удобно. Посмотрела, выбрала то, что лучше сегодня функционирует и больше подходит. А вдруг можно будет ещё по цветам и размерам подбирать?

— Тьфу на тебя, Ритка! Ну что ты вечно сочиняешь, — не выдержав, я рассмеялась. — Хотя… Надо подумать. В конце концов, звучит заманчиво.

Подруга явно собралась устроить пир живота. Помыв курицу, она обсыпала её специями, обмазала майонезом и засунула в духовку.

— Мясо не стала брать, думаю, и так всего много. Так зачем ты уволилась? — принялась она счищать кожуру с крупных картофелин. — У тебя там такая зарплата была. Одна премия годовая чего стоила. Я же тебе завидовала всегда!

— А ты считаешь, что я должна была остаться и смотреть на их рожи?! — возмутилась я. — Мне хватило голой жопы моего женишка, и торчащих ног той дохлой курицы. Кстати, ноги у неё, действительно, кривые.

— Вот! А на его заднице прыща не было, случайно?

— К сожалению, — поморщилась я. — Она была ровная и накаченная.

Я всё же не выдержала и заревела.

— А ну, отставить! — рявкнула подруга. — Новогодние праздники дождались. День прибавляться начал. Солнце месяца через два появится. Радоваться надо. Песни петь. А она воет. Сейчас выпьем, перекусим и пойдём гулять.

— Я не могу пить, я дурею, — завыла я ещё сильней. — Меня позавчера из ресторана выгнали.

— Чего? — Ритка от неожиданности шлёпнулась на стул. — Тебя? Да ты же у нас самая воспитанная, всегда вилочка, ножик, салфеточка с кружавчиками. А ты почему мне не сказала, что в ресторан пошла?

— Мне плохо было, я напиться решила.

— Напилась?

— Походу, — я вытерла слёзы, не выдержала и хихикнула. — Я там стриптиз собралась на столе показывать и нечаянно не на свой залезла. Видела бы ты их физиономии, когда я не устояла и свалилась в салаты. Правда, один мужик всё пытался мне телефон всучить, но я была зла на весь их род.

Глава 2

Через полчаса мы сидели за столом и наслаждались. Я выпила фужер, потом второй. Жизнь почти наладилась, я ни о чём не думала. Неожиданно Ритка всхлипнула.

— Ты чего? — уставилась я на неё.

— Ничего, — махнула она на меня рукой. — Музыку включи, что ли.

— Да пожалуйста, — и подойдя к старому магнитофону, купленному мне когда-то любимой бабулей, я исполнила её желание.

— Ты когда-нибудь это старьё выкинешь? — шмыгнула носом подруга. — Купи уже новый!

— Вот ты сейчас точно, как Влад сказала. Ой, Ритк, вот как я без него-то? Мы с ним три года вместе были. Я уж думала, теперь до старости… — В носу защипало, и предательские слёзы хлынули из глаз. — У-у-у… — тоненько заскулила я.

— Индюк тоже думал, — всхлипнула Ритка, поддерживая меня. — Не реви. За козлами не ревут.

— Сама не реви, — буркнула я. — А мне трагедию пережить надо. Забыла кольцо ему в морду швырнуть.

— Дура, что ли? — Ритка вытерла слёзы и уставилась на меня. — Надеюсь, подарки и мебель ещё не упаковала?

— Нет, — шмыгнула я, — но мысль была.

— Как есть дура, — подруга совсем перехотела плакать. — Он тобой три года пользовался. Ты, вообще, на него в суд должна подать.

— За что?

— За порчу имущества, — буркнула Ритка. — Он сколько тебя по кровати елозил?

— Ритка, ты чего? Совсем, что ли?

— Скажи, что неправда! И вообще, знаешь, что?

— Что? — с подозрением уставилась я на подругу. Она сегодня была какая-то агрессивная.

— Пойдём прогуляемся. А то что-то воздуха стало не хватать. — Ритка резко поднялась из-за стола и одёрнула коротенькое чёрное платье. — Я, вообще-то, так и планировала: выпить, закусить и за новыми впечатлениями.

— Они нам точно нужны? — усмехнулась я.

— Знаешь, подруга, — неожиданно серьёзно посмотрела она на меня. — Сейчас такие дни, что одна встреча может кардинально изменить всю жизнь.

— Планируешь получить пожизненное, — не удержавшись, хихикнула я.

— Да, Стрельникова… Похоже, ты тут досиделась, что совсем с катушек съехала. Собирайся давай, и пойдём. Там жизнь кипит, нечего здесь кваситься.

****

Жизнь на улице не то что кипела, она бурлила потоком, текущим в сторону площади.

Квартира у меня была новая, только два года назад купленная в кредит. Влад предлагал дать денег, но я отказалась. Подруга тогда в очередной раз покрутила у виска, но я была воспитана бабулей, которая всю жизнь надеялась только на себя. Кредит был небольшим, а Влада напрягать мне не хотелось. Он только начинал шагать по карьерной лестнице. И я ему помогала как могла. Это сейчас он стал начальником. Начальником и сволочью. А может, он всегда ею и был, просто я не замечала.

Дом мой стоял в самом центре, потому мы с Риткой сразу влились в толпу гуляющих. Город сверкал от огней. Над дорогой, по деревьям и аркам зданий, под крышами домов переливались многочисленные гирлянды. Почти в каждой витрине стояли мерцающие ёлки, с афиш улыбались Деды Морозы и Снегурочки, предлагая что-нибудь купить.

— Слушай! — Ритка дёрнула меня в сторону магазина одежды. — Хочу новое платье.

— А на тебе сейчас что? — вытаращилась я. — Ты его только недавно купила.

— Смотри: скидки тридцать процентов!

— Да это всё маркетинг, — попыталась я оттащить её от дверей.

— Хочу, — упёрлась она. — Вон то красное с вырезом до пупа.

Переубедить госпожу Рогулову было невозможно. Если та упиралась, то лучше было согласиться. Через пять минут она крутилась передо мной в ярко-красном коротком платье и чёрных чулках с кружевной резинкой.

— Видала какая сеточка. Подожди, сейчас ещё чёрные туфли подберут по размеру. Девушка, девушка, мне не эти! — закричала она. — Мне те, что с красной подошвой.

— Я не пойму, ты всё равно в пальто и сапогах. Напоминаю на всякий случай: на улице снег и мороз.

— Мы идём в кабак, — тоном, не терпящим возражения, заявила Ритка. — Будем до утра танцевать.

— Ноги не переломаешь? — поинтересовалась я, взирая на шпильки сантиметров двенадцать. — А как же пройтись погулять?

— Я передумала.

— Ты думаешь, где-нибудь остались места? — скорчила я недоверчивую физиономию. — Судя по количеству желающих на улице, я в этом сильно сомневаюсь.

— Так, — Ритка осмотрела меня критическим взглядом, — а что это ты вынарядилась в джинсы?

— А мы вроде гулять пошли.

— Девушка, а принесите нам вон то чёрное платье! — распорядилась она, ткнув пальцем куда-то в сторону витрины.

— Не надо! — возмутилась я. — Я не хочу.

— Ещё как хочешь, — не согласилась со мной подруга. — А уж как мужики хотят, ты не представляешь.

И я опять уступила под напором Рогуловой. Её бы к нам в отдел двигать проекты. «Надо будет предложить, — подумала я и вспомнила: — Какие проекты? Я же уволилась!»

Снова захотелось плакать. Возможно, именно поэтому я и купила чёрное платье. Гремучую смесь из кожи и шифона. А вот туфли брать наотрез отказалась, заявив, что мои сапоги прекрасно смотрятся с новоприобретённым нарядом.

Ритка оставила наши вещи в магазине, договорившись, что зайдёт за ними послезавтра. Рогулова была способна уболтать кого угодно. Удивительно, что подруга до сих пор не уболтала себе нужного мужика. Я почему-то не сомневалась, что и место в каком-нибудь кабаке нам обязательно найдётся.

****

— И что мы хотим? — поинтересовалась она, когда мы оказались на улице.

— Пойдём к новогодней ёлке на площади, — предложила я. — А там решим.

— Будем загадывать желание, — подмигнула мне Ритка. — Чур, я первая. А то опять лучший мужик тебе достанется, а мне остатки с барского стола.

— Да пожалуйста, — великодушно согласилась я. — Знаешь, последнее время я стала задумываться над тем, что внешность в мужчине не главное.

— Это потому что ты не спала с моим Васькой, — саркастически хмыкнув, заявила Рогулова. — Хочешь попробовать?

Я вспомнила её гражданского мужа и вежливо отказалась. Она посмотрела на меня насмешливым взглядом. Удивительно, но Ритка промолчала. По-моему, впервые на моей памяти.

Глава 3

Центральная ёлка мигала и переливалась, притягивая народ как магнит. Он бурлил нескончаемым потоком вокруг. Кто-то вместе с замёрзшими музыкантами, уже что-то хрипевшими на сцене, пел. Кто-то водил хороводы с Дедом Морозом, у которого был подозрительно красный нос, и синенькой Снегуркой в короткой шубке. У внучки уже основательно так тряслись коленки.

— По-моему, Снегурку надо спасать, — повернулась я к Ритке. — Совсем закоченеет девка.

— Похоже, ты права.

Рогулова огляделась и, заметив основательно подвыпившего мужика в тулупе, подскочила к нему.

— Тысяча рублей, если дашь тулуп на пять минут. Надо срочно провести спасательную операцию. Вопрос жизни и смерти.

— Две, — покачнувшись, заявил тот, — и сразу.

— Только вместе с тулупом, — не согласилась подруга.

— Тысячу сразу, вторую потом, — прищурился мужик. — Иначе не дам.

— По рукам! Снимай.

Мужик довольно быстро избавился от одежды.

— Пять минут, — протянул он Ритке тулуп, — а то поймаю и разогреваться начну.

Ритка протянула ему приготовленную банкноту.

— Договорились! Засекай.

Она вывернула тулуп и натянула на себя.

— Платок дай! — скомандовала подруга, протягивая мне пакет с туфлями. — Отдай мужику тысячу и лови такси.

— Где я его возьму! — вытаращилась я. — Столько народу.

— Где хочешь!

Я протянула платок. Рогулова лихо намотала его на голову и бросилась в толпу.

— У-у-у-у! — завыла она, подбегая к Снегурке и хватая её за руку. — Несёт тебя Баба-Яга за дальние леса!

Не знаю, что она успела наболтать Снегурке, но та подхватила.

— А-а-а-а! Меня похитили злые разбойники!

Я стояла и смотрела, открыв рот, совершенно забыв, что мне надо искать машину. Всё равно её нигде поблизости не было. Центр ещё с обеда был закрыт.

— Где такси?! — подбегая, спросила Ритка.

Снегурка подпрыгивала рядом от нетерпения.

— Скорей, девчонки, пока они меня не хватились! Мне ещё час работать.

Я оглянулась и увидела упряжку, стоящую в стороне.

— Вон! — ткнула я в ту сторону.

— Бежим! — Рогулова на ходу скинула тулуп и крикнула, метнувшемуся к нам мужику, который уже решил погреться. — Забирай. Брось ему тысячу, Инка!

Какая тысяча, когда все побежали. Естественно, я за ними, пытаясь на ходу открыть сумку, но она, как назло, не поддавалась.

Мы галопом понеслись к упряжке. Снегурка была то ли шустрее нас, то ли больше замёрзла, но процессию возглавила.

— Не-не-не… я не работаю! — едва завидев нас, заголосил кучер и замахал руками.

Однако, кто бы его спрашивал!

— Дядя Саня, миленький, выручай! — закричала Снегурка ещё издалека.

— Пять тысяч! — поддержала Ритка, потому что сзади явственно слышался топот бегущих ног.

— А ну, стойте!

По-моему, так быстро я ещё никогда не бегала. Мы, пихаясь, забрались в ландо. Ритка запрыгивала уже на ходу. Не знаю, что так напугало кучера, — я не видела, кто нас преследовал, — но кони понесли так, что я не устояла и свалилась. Дальше я ничего не видела, только слышала.

— Гони, дядя Саня! — визжала Снегурка.

— Отдай тысячу! — рычал мужик.

Дальше последовала возня, шум, ландо накренилось, потом раздался глухой удар с воплем: «Да пошёл ты», звук падающего тела и отборный мат.

— Ты так и будешь ехать? — поинтересовалась Рогулова.

— Не смешно, — я кое-как приняла сидячее положение.

Ландо трясло, и я в такт подпрыгивала. Шапка куда-то улетела.

— А где мои туфли? — грозно поинтересовалась у меня Ритка.

— Там же где и моя шапка, — буркнула я, мотаясь из стороны в сторону.

— Пятнадцать тысяч, блин… — простонала Рогулова.

— Сама виновата. Кто тебя просил скоропалительно спасать Снегурку.

— Спасибо, девочки. Если бы не вы, я бы околела, — подала голос спасённая.

— Куда вас везти, оглашенные? Чуть из-за вас людей не передавил. Чокнутые! Нажрались, что ли?

Мы переглянулись. Напряжение спало, и меня начал душить смех. Минуты две мы очень неприлично ухохатывались.

— Вот как есть дуры! — постановил кучер и остановил лошадей. — Гоните обещанные пять тысяч и проваливайте.

— Спасибо, дядя Саня, — выпрыгнула из ландо Снегурка.

— Я Веня, Вениамин, — буркнул возница. — Пятый год здесь с ними работаю, а она никак не выучит.

— Так какая, блин, разница? — искренне удивилась Снегурка. — Я вот в этом году первый раз, а вы меня даже за свою признали.

— Не Машка, что ль? — прищурился возница.

— Не-а, Ирка я. Мария заболела, а я её подменяю.

— Возьмите, — Светка протянула мужику красную банкноту. — Как чувствовала, наличку взяла.

— Ты так без зарплаты останешься, — хихикнула я.

— А ты на что? — повернулась ко мне Рогулова. — Займёшь!

— Я теперь безработная. И куда мы теперь?

— Девчонки, а пойдёмте со мной, — неожиданно пригласила нас Ирина. — Меня здесь неподалёку в кабаке друзья ждут, — зачастила она. — Вы мне здорово помогли. Вот уж не думала, что мне придётся десять часов на холоде прыгать. Я-то рассчитывала, только на утренние часы. А эти, как привязались! Уйдёшь — сестру уволим. Уроды! А у неё двое детей. И она на праздниках всегда подрабатывает неплохо.

— Куда идём? — оживилась Светка.

— В «Магический треугольник», — Снегурка махнула нам рукой, и мы пошли по дороге. — Мы всегда там на праздниках зависаем. Место классное. Бывали?

— Нет, — покачала я головой, слабо представляя, что это за заведение.

Мы с Владом больше по ресторанам дорогим ходили. От воспоминаний снова болезненно сжалось сердце. На мгновение захотелось плюнуть на свою гордость и позвонить ему.

— Там здорово! — воскликнула наша новая знакомая. — Впрочем, сейчас сами всё увидите. Нам сюда, — свернула она на соседнюю улицу.

Я здесь никогда не была. Может, поэтому не знала об этом месте?

— Ничего себе! — воскликнула Ритка и прочитала переливающуюся огнями вывеску: — Экстрасенс предскажет ваше будущее. Это что, как в битве экстрасенсов?

Глава 4

— Ну не стерва, а?! — возмущённо воскликнула Ритка. — Послала нас в баню, только культурно. Надо было сразу спросить и, если нельзя, уйти. А то оставили ей десятку.

— Я одного понять не могу, — произнесла я то, что не давало мне покоя. — Откуда она узнала, как нас зовут?

— А что тут непонятного! — горячилась Рогулова. — Да у них там скорей всего камеры везде понатыканы. Мы ей сами наши имена и сказали, когда болтали. Знаешь что, здесь рядом есть «Луна и грош», неплохое местечко, кстати.

Однако туда нас тоже не пустили. Сколько мы не пытались найти свободные места, их просто не было.

— Это была изначально провальная идея, — вздохнула я. — Посмотри, сколько желающих по улицам бродит.

— А пошли ко мне, — предложила Ритка. — Васька должен быть ещё на смене. Еды у меня полный холодильник. И что выпить, найдётся.

— Только не самогон! — сразу открестилась я от самопального продукта. — У меня потом в голове провалы.

— Так, может, как раз это и надо, чтобы твой бывший туда провалился? Интересно, а такси в городе есть?

— Это вряд ли. Единственного извозчика мы, похоже, так перепугали, что он уже из города смылся.

— А пешком далековато, — вздохнула Ритка. — Ой, смотри! — она сорвалась с места и побежала к дороге. — Стой, стой, стой!

Я бросилась следом, зная характер Рогуловой. Она и под колёса может сигануть, только чтобы по её было.

— Ты чё, дура? — вылез из машины мужик. — Жить надоело?

— Холодец тает, самогонка греется, — затараторила Ритка, — довези, а? Здесь недалеко. Ну, будь другом. Сожрут же всё без нас.

— Пять тысяч и бутылка самогона, — поморщившись, выдал водитель. — Иначе не поеду.

— Пять тысяч, — повернулась ко мне подруга, — и мы в тепле. Если бы у меня были, я бы отдала.

— Поехали, — кивнула я.

— Деньги вперёд, — заявил мужик. — А то знаю я вас. Сейчас приедете, а денег не окажется.

— Диктуйте номер телефона, — сквозь зубы предложила я. — Я вам половину скину, а вторую сразу, как приедем. А то вдруг вы нас у ближайших ёлок высадите?

****

— Вот тебе бутылка и проваливай! — Ритка сунула бутылку в руки водителя.

Пока я сидела заложницей в старом жигулёнке, Рогулова сбегала до дому и принесла самогон.

— Ну и мужики пошли, — посмотрела я вслед потарахтевшему от нас авто. — Нет чтобы женщинам приятное сделать. Праздники всё-таки.

— С ума сошла. Ты когда последний раз такого встречала?

— Влад был таким, — я до боли сжала кулаки, чтобы не зареветь.

— Это в каком месте твой Дирнопопейко был таким? — завелась Рогулова. — Когда заставил меня за себя в ресторане платить? А потом ещё предложил до остановки проводить, потому что ему было неохота меня три квартала на своём тарантасе везти.

Я закусила губу, понимая, что Ритка, в общем-то, права. Влад тратил деньги только на то, что могло принести ему какую-то пользу. Тогда я решала многие вопросы, которые должен был разруливать он, потому я представляла ценность. Сейчас же он стал начальником, и моя цена упала ниже плинтуса. Он больше во мне не нуждался. И то, что он ни разу с момента нашей ссоры не позвонил, только убеждало меня в этом.

— Пойдём напьёмся, что ли, — предложила я. — А то опять завыть захочется.

— Вой! — милостиво разрешила подруга. — Здесь всё равно никого нет, одни волки.

— Да, ладно, — усмехнулась я. — В вашем-то районе и волки? Вон какие дома отгрохали, всю живность на километры распугали.

Ритка какими-то неведомыми путями приобрела себе небольшой дом в элитном посёлке. Правда, стояло её строение на отшибе, ближе к лесу, и когда-то в там, похоже, проживал охранник. Со временем подруга обжилась. Построила себя на участке сарай и баню, разбила цветник и небольшой огород.

— Какая у тебя здесь красота! — не сдержалась я, любуясь открывшимся видом.

Вчера шёл снег. Поэтому украшенные гирляндами дома, словно сказочные терема, были накрыты пушистыми воздушными шапками. Мерцающие огоньки освещали снизу нависшие с крыш пласты, и казалось, что снег переливается изнутри. Сосны, будто девицы на выданье, красовались друг перед другом белыми нарядами. Воздух был морозный и свежий.

— Пошли, хватит стоять. Ещё насмотришься. Я что-то проголодалась.

Глава 5

Мы быстро накрыли стол. В холодильнике у подруги чего только не стояло: холодец, селёдка под шубой, оливье, — куда же без него — мясо по-французски, запечённая красная рыба.

— Ты что, ждала в гости стройотряд?

— Отвяжись, — отмахнулась она от меня. — Я люблю готовить. Вот если бы у меня были дети… — мечтательно произнесла она.

— Ещё будут! — как можно увереннее произнесла я. — Обязательно.

— Садись уж, утешительница. У меня есть малиновая настойка. Специально для девочек.

Минут десять мы не разговаривали, а работали челюстями. Готовила Рогулова изумительно, ей бы в ресторане работать, а не бухгалтером в затрапезной компании. Но сколько я ей не предлагала сменить род деятельности, она от меня лишь отмахивалась.

Малиновая настойка была такая вкусная, что мы и не заметили, как она закончилась.

— У меня есть ещё на мандаринах настоянная? — выгнула бровь Ритка. — Будем?

— Неси! — сразу согласилась я. Гулять так гулять!

Подруга ушла, а я уставилась в телевизор. Там какая-то увешенная побрякушками дама вещала о гаданиях. К тому моменту, когда Ритка вернулась, я была уже заряжена позитивом и готова к новым свершениям.

— Смотри, вот эта барышня, — ткнула я пальцем в телевизор, — сейчас рассказала, как надо правильно гадать.

— А мы ещё не нагадались? — поинтересовалась у меня Ритка. — Я думала, на сегодня лимит исчерпан.

— Да нет. Это ж бесплатно и со стопроцентной гарантией. Раньше все девицы так делали.

— А мы девицы? — Рогулова скептически подняла брови.

— Естественно. Во всяком случае, по паспорту. И там делать нечего. Короче, берёшь валенок. У тебя же есть валенки?

— Есть! Васькины.

— А своих нет? — расстроилась я.

— Нет! Я, если надо, его надеваю.

— Тогда пойдёт. Значит, выходим и бросаем валенок через забор, а потом смотрим, в какую сторону носок указывает.

— Носок? — уставилась на меня Ритка. — Носок вместе с валенком закидываем или в другую сторону?

— Какую другую? — вытаращилась я на подругу. — При чём здесь носок? Я, вообще-то, про носок валенка говорила.

— И что? — не поняла Ритка.

— Что-что! Куда носок валенка укажет, там твой суженый живёт.

— У меня лес напротив, — напомнила Рогулова.

— И что? — искренне удивилась я. — Может он лесник или охотник? Тебе какая разница, кто оттуда выйдет?

— Действительно. Мне вообще без разницы. Может и леший выйти.

— А леший не мужик, что ли? — посмотрела я на неё.

— Понятно, — махнула рукой Ритка. — Пробуем мандариновую и выходим.

Мандариновая оказалась не хуже малиновой. Ритка надела на одну ногу валенок, второй я забрала себе, заявив, что я тоже хочу суженного.

— Тоже лешего ждать будешь? — скептически взглянула на меня Ритка. — У меня-то уже есть опыт проживания с ним, а ты же у нас по прынцам.

— Я переквалифицируюсь. Специалист я или нет? Сейчас немного похожу, чтобы привыкнуть, — я посмотрела на обувку сорок пятого размера.

— Нормально всё, — успокоила меня Рогулова. — Зато полетит хорошо. Кидать-то с ноги надо?

— Ой, я что-то не уточнила. Наверное, с ноги. Руками всякий дурак сможет.

На крыльцо мы вышли в нужной для гадания кондиции.

— А кидать откуда будем? — повернулась ко мне Рогулова. — С крыльца или к забору подойдём?

— Я с крыльца точно не докину, — постановила я. — Пойдём к забору.

— Там снег не чищен, — хихикнула Рогулова. — Провалимся.

— Притопчем, — постановила я и резво слетела с крыльца на заднице, зацепившись валенком за ступеньку.

— Нормально мандариновая зашла, — констатировала моё падение Ритка. — Задницу не отбила?

— Не-а! У меня автопилот.

Рогулова помогла мне подняться, сообщив, что мой автопилот так себе, только для поездки вниз годен. Вверх его заклинило. К забору мы пробирались по колено в снегу. Было весело. Потом минут десять утаптывали место для старта.

— На три-четыре, — скомандовала Рогулова.

Риткин валенок улетел куда надо, а мой стукнулся об забор и упал в сугроб.

— Мать вашу! — раздалось из-за забора.

— Леший? — уставилась я на подругу.

— Какой леший? — шепнула Ритка. — Васька пришёл со смены.

— Вы сдурели там? — Тощий, как жердь Васька, которого даже тёплый полушубок не мог увеличить в размерах, вошёл в калитку. — Вы что творите? Перепили, что ль? Валенок то зачем выкинули?

— Мы гадали на суженного, — сказала я. — Ты зачем валенок поднял? Теперь мы не посмотрим, куда носок указывает.

— Офигеть! А ничего, что вы мне им по башке съездили?

— Это судьба, — простонала Ритка, — похоже, мне даже леший не светит.

— Инка, а ты ж вроде замуж собиралась? — уставился на меня Васька. — Зачем тебе ещё один суженный?

— Мне? А это не мой вале…

— …это Васенька твой валенок, — резво перебила меня Рогулова. — Мы просто экспериментировали, как далеко он улетит. Да и на кого тут гадать? Лес вокруг.

Я уставилась на Ритку, которой Васька был «ну, совсем не нужен». Ну и лиса.

Рогулова пролезла назад по следам к своему «профессору», чмокнула его в щёку и направилась с ним к крыльцу. Мне ничего не оставалась, как пойти за ними. И здесь до меня дошло, что у меня сапог только на одной ноге. Валенок остался валяться где-то возле забора.

— А вы чего, босиком? — вытаращился на свою половину Васька. — Совсем бабы ума лишились. Вы сколько выпили? Жесть. Вы же простудитесь!

****

— Идите уже, грейтесь, — зашёл в дом Васька. — Банька знатная истопилась.

— Не зря нас сегодня туда посылали, — подмигнула мне Ритка.

— Хоть что-то сбудется, — кивнула я, наблюдая за раскрасневшейся подругой.

Похоже, после мандариновой Васька принял образ героя любовника. У меня после выпитых настоек ноги не слушались, однако голова была ясная. Ну, почти. Меня наполняла какая-то лёгкость, словно в ожидании чего-то хорошего. Казалось, через полчаса откроется дверь, на пороге появится Влад и произнесёт весёлым голосом: ну куда ты, Инка, запропастилась?

Глава 6

— Леди Инга, леди Инга, проснитесь! Ну, проснитесь же! — трясла меня за руку, судя по голосу совсем молоденькая девочка. — Вы видите, сэр Флеминг, она не просыпается. Я уже полчаса её трясу. А вы сказали, что граф приедет с минуту на минуту.

Пожаловалась девица кому-то на меня обиженным голосом. А я продолжала плыть в сером тумане, и выныривать оттуда у меня желания не было.

— Инга! — злой мужской голос буквально вырвал меня из вязкой пелены, и я распахнула глаза. Последнее, что я помнила, был Риткин веник, тазик под ногами и посеревшее лицо моей подруги. — Хватит ломать комедию!

Надо мной висел золотистый балдахин. Я поморгала глазами. Видение никуда не делось. Скосив глаза, поняла, что лежу на огромной кровати. Рядом разбросана гора подушек. Дорогих подушек. Когда-то я горела желанием приобрести парочку таких в интернет-магазине.

Вокруг царил полумрак, а рядом с кроватью стоял невысокий лысоватый мужчина примерно лет шестидесяти пяти, с округлым брюшком и разодетый в расшитый золотом камзол. Что было ниже этого произведения швейников, я не видела, но мне хватило и этого. Из-за мужской спины выглядывала русоволосая, голубоглазая девушка в белом чепчике и в таком же переднике, наряженная в тёмно-коричневое платье.

— Какой акт? — поинтересовалась я хриплым голосом, решив, что это мне всё снится из-за Риткиных настоек. Будучи маленькой, я грезила о карьере актрисы, и такие сны были не редкость. Только я никак не могла вспомнить, когда мы вышли из бани и легли спать.

— Ты совсем отбилась от рук, Инга! — взревел мужчина, и я вздрогнула от неожиданности. «Ни фига себя темперамент». — Я благодарен небесам, что граф Стенбок согласился с моим предложением и готов взять тебя в жёны. Моих родительских сил уже не хватает!

Я поняла, что, к своему стыду, ни помню ни слова из этой роли. Мне что сейчас надо: падать в обморок или, наоборот, негодовать? Вместо этого я выдавила:

— Дайте воды.

— Вот полюбуйтесь, до чего я дожил? — картинно поднял руки герцог. — Дочь опять пила. Инга, ты или выходишь замуж, или я запираю тебя навечно в монастырь!

— В мужской? — не удержалась я.

Служанка из-за спины мужчины издала какой-то булькающий звук. Лицо актёра покраснело, словно его сейчас хватит инсульт, а я подумала, зачем так расстраиваться из-за того, что я не помню слов.

— Герда, немедленно оденьте леди Ингу! У вас есть полчаса.

— Слушаюсь, — присела девушка, проводила взглядом мужчину и бросилась ко мне. — Поднимайтесь скорей, леди Инга, я уже ванну набрала. Вы слышали, что сказал герцог? Вы купайтесь, а я вашу подругу из гардеробной выпущу. Она тоже проснулась, но ей пришлось спрятаться от вашего папеньки.

— Какую подругу? — нахмурилась я. — Ритку, что ли?

— Леди Маргарету. Вы вчера с ней отдыхали, — многозначительно произнесла она. — Хорошо, что барон Шперлинг с другом уже ушли.

— Выпусти Ритку, — попросила я, удивляясь, как переплетены события в моём сне.

И кто такой барон Шперлинг я понятия не имела.

— Слушаюсь, — присела девица и убежала.

Я же решила встать. Нечего валяться в чужой постели. Откинула одеяло в сторону…

И вот здесь мне стало плохо. Это было не я. Я с ужасом осматривала свои конечности.

— Ну не могла же я так опухнуть? — спросила я сама у себя, потому что надо было срочно поговорить. — Или у меня случился отёк Квинке?

Полные руки, ноги двигались, пальцы шевелились. И всё это вроде как принадлежало мне.

Но, разрази меня гром, это была не я!

Я была размера на четыре, а то и пять меньше, и волосы у меня были не чёрные, словно ночь. С трудом сползла с высокой кровати и осмотрелась. Просторная комната, заставленная вычурной золотисто-белой мебелью, на полу длинноворсовый ковёр, в углу камин, диван, несколько кресел, недалеко от меня у стены стояло шикарное трюмо, заставленное всякими баночками. На каминной полке кто-то заботливо расставил кучу статуэток. Кровать под золотистым балдахином. Стол и несколько стульев. Плотные шторы наглухо закрыты, поэтому в комнате и царил полумрак. Не выдержав, я плюхнулась в кресло. Чужие ноги отказывали держать.

— Вот! — передо мной возникла девушка и ткнула в меня пальцем — Леди Инга. Вы что, совсем ничего не помните, леди Маргарета? Даже капельку? — с надеждой спросила она у стоящей напротив меня стройной женщины с копной золотисто-рыжих волос, в беспорядке разбросанных по плечам. Ярко изумрудное платье подчёркивало алебастровую кожу незнакомки. На тонкой талии змейкой вился изящный поясок. Глубокое декольте позволяло любоваться полной грудью.

Страшная догадка пронзила меня, но я от неё отмахнулась: «Бред! — билась в голове навязчивая мысль. — Просто бред. Так не бывает».

— Стрельникова? — стоящая напротив женщина вопросительно приподняла чёрные брови.

— Ритка? — прошептала я, понимая, что действительность грозит лишить меня остатков разума.

— Жесть! — проговорила незнакомка.

— Ещё какая, — подтвердила я.

— Леди Инга, — разбудившая меня девушка вскинула руки в умоляющем жесте, — пожалуйста, пойдёмте примем ванную! А то мы так не успеем одеться к приезду вашего жениха. И тогда граф сошлёт меня на кухню, или вообще выгонит.

— Жениха? — я нахмурилась. — У меня реально есть жених?

— Везёт же некоторым, — хмыкнув, произнесла рыжая. — И здесь меня обскакала.

— А улизнуть никак нельзя? — закусила я губу, раздумывая: а не спрятаться ли мне в гардеробной?

— Вы что! — всплеснула тонкими руками девушка. — Это будет такой скандал!

— Хорошо, идём в ванную, — согласилась я.

Ванная была размером с мою двухкомнатную квартиру. Если кто-то хотел создать музей из фигурных барельефов, колонн, статуэток, картин и ваз, то он явно в этом преуспел, засунув это всё в одно помещение. Посередине стояла огромная посудина, по моему разумению больше походившая на круглую золотую чашу. Похоже, у кого-то здесь явно было плохо с головой. Столько жёлтого металла вызывало у меня оскомину. Но мне было не до разглядывания чьих-то прихотей. Внезапно стало нехорошо, перестало хватать воздуха. Действительность навалилась тяжёлым камнем. В голове билась настойчивая мысль: как вернуться к себе? Не может же быть, что дорога, приведшая нас сюда, исчезла.

Глава 7

— Мамочка! Ты себя в зеркало видела? К тебе же ближе, чем на два метра приблизиться страшно. И, по-моему, ты стала ещё толще, — задумчиво произнесла только что вернувшаяся Ритка, увидев меня стоящую в полном облачении.

Почти час трудов. Под корсетом была не простынь, а тонкое полотенце. Здесь были очень интересные каркасы юбок. Они словно из мелких лёгких ячеек состояли. Очень лёгкие и пластичные. Легко деформировались, когда надо было сесть, и заново восстанавливали форму колокола, стоило встать. Мне бы понравилось, не будь я таких размеров. Кто не мечтал в детстве побывать принцессой. Теперь я поняла, почему Ритка носится такая довольная в своём платье и даже не возмущается.

— А нечего ко мне приближаться, — я довольно посмотрела на своё отражение и здесь меня посетила идея. Я повернулась к Герде. — А у нас есть золотистая пудра? Красоты много не бывает.

— Сумасшедшая, — Рогулова выразительно покрутила у виска. — Ты ещё как в «Морозко» щёки свёклой подкрась.

— Запросто! — Я повернулась к Герде, ожидая ответа.

Та тут же бросилась к трюмо, а я вновь присела в кресло. Девушка проворно обсыпала мои волосы, часть золотистой пыли попала мне на лицо, грудь, брови и ресницы.

— Теперь я на кухню? — вопросительно взглянула служанка.

Я кивнула, и она упорхнула из комнаты.

— А вдруг он тебе понравится? — поинтересовалась Ритка, наблюдавшая за нашими манипуляциями. — Ты об этом не подумала?

— Посмотри на меня внимательно, — я взглянула на подругу. — Кому я могу понравиться? Там только деньги и ничего больше. Мне кажется, что хозяйка тела специально набирала вес, лишь бы избежать нежелательного брака.

— Когда-то я тоже спрашивала у тебя: кому я могу понравиться? — хихикнула Рогулова. — Как странно устроена жизнь. Раз — и всё поменялось.

— Во всяком случае, теперь я знаю, что чувствовала ты, — хмыкнув, выдала я. — Но даже сейчас я не собираюсь выходить замуж по расчёту. Если я приглянусь новоиспечённому жениху, в чём я очень сомневаюсь, он найдёт способ меня в этом убедить.

— Зачем ему убеждать, если тебя и так на блюдечке преподносят? — пожала плечами подруга. — Кстати, в их, так называемой тренажёрке, есть классные мужики. Только они там мечами крутят, а не гантелями. Я нескольких себе присмотрела. Один не красавец, но фигура у него просто отпад. Но он не похож на того, кого я видела в зеркале. Там никто похож не был. А жаль!

— Ритка, тебя только мужики заботят?

— Ха! А если я завтра снова в бане окажусь? Да я же в жизни себе не прощу, что могла с такими экземплярами покрутить шуры-муры и не стала. Это ты сейчас толстая и у тебя проблемы. А я стройная и вдова. Кто меня осудит?

Я посмотрела на сидящую в кресле с независимым видом Ритку и подумала, что может она и права. — Хорошо, что мужики здесь не фиолетовые, — вздохнула я.

— Не факт, — хихикнула Рогулова, — мы их ещё не раздевали. Так что там вполне могут оказаться сюрпризы.

****

С чувством собственного достоинства я вплыла в зал для приёма гостей. Рядом со мной шествовала баронесса Дальберг в новом платье, которое ей принесла откуда-то служанка. Я настояла, чтобы Герда не отходила от нас ни на шаг. Нам нужен был навигатор.

Убранство зала было под стать моей спальне. Много золотого декора. Мерцающие опаловые колонны, на стенах причудливые росписи. Наборный паркет с замысловатым рисунком, натёртый до такого блеска, что огромная хрустальная люстра отражалась в нём всеми огнями. Окна прикрыты тончайшим тюлем с золотистым блеском, вверху тяжёлые ламбрекены всё с той же блестящей нитью.

Внутри у меня всё неприятно вибрировала от страха. Вот правильно Рогулова предлагала принять несколько грамм для храбрости. Граммами бы дело не обошлось, но думаю, было бы значительно легче.

Перед нашим выходом я приказала Герде не отходить от нас ни на шаг.

— Будешь рассказывать, кто есть кто. Поняла? Если всё пройдёт хорошо, я подарю тебе платье.

По тому, как вспыхнули глаза служанки, я поняла, что с предложением попала в точку.

— Не переживайте, леди Инга, — посмотрела она на меня преданным взглядом. — Только мне рядом с вами стоять нельзя. Я буду леди Мариэтте говорить, а она вам передавать.

«И получится испорченный телефон», — подумала я. Но выбора всё равно не было.

В зале было полно народу. Я даже не думала, что с окрестных деревень столько набежит. Правда, потом оказалось, что их всех пригласили заранее. Обещали бал. На наряды, как и на убранство зала, я почти не обращала внимания. Не до того мне было. Перед глазами только мелькали яркие цвета, золото и каменья.

— Гадючник! — шепнула Ритка. — Посмотри, как они на тебя смотрят. Слушай, а ты, и правда, завидная невеста, раз столько зависти вокруг. Особенно среди молодых.

— А ты не смотри на них, — предложила я, — а то заразишься.

— Нет, я женщина самодостаточная, чужому горю не завидую, — усмехнулась подруга.

Мне бы её оптимизма. Очень уж меня волновало моё внутреннее состояние: не упасть бы в обморок раньше времени. Всё-таки актрисой я никогда не была, а сейчас мне предстояла, чуть ли не главная роль.

— Герда сказала, что тебе надо подойти к твоему родителю, — шепнула Рогулова, — так что не останавливайся.

Я окинула взглядом присутствующих и увидела разбудившего меня утром лысоватого мужчину на возвышении в другом конце зала. Сейчас на нём был красный камзол и чёрные штаны, заправленные в высокие ботинки.

Наша процессия направилась в его сторону. Заметив меня, он сморщился, словно надкусил лимон. И здесь я поняла, что не знаю, как раньше к нему обращалась дочь. Па? Папенька? Отец? Родитель? Батяня?

— Добрый вечер, — выдавила я из себя, натянув на физиономию приветливое выражение.

— Издеваешься? — прошипел в ответ герцог, не переставая улыбаться. — Ты на кого похожа?

— На вашу дочь, — оскорбилась я.

— На кикимору с болота ты похожа, — порадовал меня не мой родитель. — Как хорошо, что скоро ты исчезнешь с моих глаз. Пусть теперь у графа голова болит.