Полубоги и демоны-фамильяры - Арка 1

Глава 1. Начало пути

13 марта, 18:03 — Москва.

Весенняя Москва сбрасывает с себя последние зимние сугробы, полностью отдаваясь во власть новому времени года. В этом году весна оказалась намного теплее, пришла раньше, и уже в середине месяца температура была комфортной, но всё ещё прохладной, особенно по вечерам. Город наконец-то приобретал новые краски благодаря распустившимся ранним цветам, зелёной траве и листьям на деревьях, которые до этого стояли, как безжизненные декорации. Солнце, приближаясь к горизонту, зашло за тёмные облака. Яркие лучи, пробиваясь через просветы слоистой облачности, одаривали город лёгким вечерним теплом. Люди спешили домой, и Москва, как и всегда, замерла в пробке.

В такие мгновения кажется, что время замедляется. По большому счёту, все живут размеренной и спокойной жизнью. Многие люди даже не подозревают, кто может находиться рядом с ними: на другой стороне дороги или же за спиной — это и хорошие личности, и плохие. И нет, речь идёт совсем не о людях — это в основном демоны. Некоторые предпочли жить обычной жизнью, другие пришли сюда, чтобы исполнять свою адскую работёнку, третьи же нашли в людях забаву и остались. Существовали ещё и монстры, желающие отведать человеческой души и плоти. В мире обитает бесчисленное количество существ, сложно объяснимых наукой. Некоторые люди намеренно идут на контакт, а некоторых втягивают в это не по их собственной воле. Но если есть зло, то есть и добро? Добро, несомненно, есть — это люди, защищающие других от тьмы. Их именуют охотниками и экзорцистами. На свете их много, но они смешиваются с общей массой, тихо защищая остальных. А ещё есть две совсем не похожие на остальных охотников и обычных людей подруги. Чем? Тем, что они совсем необычные…

— Настя, смотри, самолёт! — разнёсся по вагону восхищённый голос. Девушка, приблизившись к окну поезда, с воодушевлением смотрела на взлетающий с аэропорта Шереметьево самолёт.

Он поднял нос и устремился в чистую небесную гладь, которую солнце окрасило в нежно-оранжевый цвет. Его корпус осветил луч солнца, пробивающийся через облака, и он ярко заблестел. Настя слушала музыку почти на минимуме через наушники в своём плеере, чтобы слышать окружающие звуки, при этом находясь в состоянии дремоты, но радостные крики заставили её разлепить веки и посмотреть в сторону подруги.

— Полина, тише, тише, мы же тут не одни, — негромко осадила Настя рядом сидящую девушку, сняв с её стороны наушник.

Краем глаза она увидела, что один из пассажиров неловко прокашлялся, глядя в их сторону. В такие моменты Насте бывало немного неловко за поведение подруги, но она уже привыкла к этому. Полина всегда так реагировала на самолёты, словно видела их впервые. Её реакция никогда не меняется, да и вряд ли изменится. Настя улыбнулась, признаваясь, что порой сама может вести себя как ребёнок. Однако стоило ей подумать о перелёте, как её вдруг снова охватила грусть из-за того, что они вот-вот покинут родные земли, покинут дом и родину. Чем ближе они были к аэропорту, тем тяжелее становилось на сердце. Она отвернулась от Полины, так и не взглянув в окно. Неприятное чувство страха охватило её. Она снова закрыла глаза, пытаясь очистить разум от мыслей.

Поезд развернулся боком, и аэропорт стало хорошо видно: множество самолётов стояло у терминалов, некоторые же двигались по рулёжной дорожке, освещая дорогу впереди яркой фарой, расположенной на передних шасси. На крыльях горели красные и зелёные цвета, а из двигателей вырывались клубы горячего воздуха.

— О, вон ещё! — уже тише воскликнула Полина, дёргая рукав подруги, чтобы та продолжала смотреть.

Это привело Настю в чувство, и она всё же глянула в окно, где открывался великолепный пейзаж. На фоне затухающего и вновь загорающегося в просветах облаков солнца аэропорт был весь в огнях: самолёты блестели бортовыми огнями, ярко светились здания пяти терминалов, освещались гейты, стоянки, перроны и две взлётно-посадочные полосы. Третью скрывали деревья, лишь изредка просвечивались огни глиссады. Железная дорога проходила на некоторой возвышенности, поэтому почти всё можно было хорошо разглядеть. С такого ракурса воздушная гавань казалась очень обширной, в ней кипела жизнь.

— Никогда не видела настолько огромного аэропорта! — оживилась Настя и, пододвинувшись ближе к Полине, стала разглядывать окружающую обстановку.

Они за всё время путешествия побывали в немногих аэропортах России. Подолгу задерживаясь в одном городе, они отправлялись в следующий, но в основном на поездах. Настя первый раз видела настолько большой аэропорт, он был даже в разы больше, чем Пулково, где они были последний раз. Это её первое посещение Москвы. Полина же, наоборот, несколько лет назад была уже здесь с родителями, однако ей всё равно было интересно узнать, что здесь изменилось за столь долгий период времени. Больше всего подругам пришлось попотеть в метро, в час пик, из-за чего они опоздали на предыдущий аэроэкспресс и сейчас немного отставали от намеченного графика.

— А за границей очень много аэропортов, которые намного больше этого, — ответила Полина, продолжая смотреть в окно на взлетающий самолёт с уже убранными шасси.

Только когда он улетел выше, сам аэропорт скрылся из поля зрения за деревьями и какими-то высокими постройками, девушки уселись на место. Оглядев салон, Полина встретилась с несколькими недовольными взглядами. Да, пускай она ведёт себя как маленькая при виде самолётов, но ничего с этим поделать не может. Ведь с детства влюблена в этих железных птиц, а самое главное — в небо. Да и последний раз они летали полгода назад, рейс тогда был в Санкт-Петербург.

Они обе замолкли, думая о своём. Настя глубоко вздохнула и не спеша стала складывать плеер в рюкзак, который лежал у неё на коленях. Она заметила, что остальные пассажиры тоже стали потихоньку оживляться, готовясь к выходу. На другой стороне, через несколько рядов кресел, сидела женщина с детьми. Она начала будить своих двух сыновей, что сидели рядом. На вид им было лет так десять-одиннадцать. Один умиротворённо сопел на плече у другого. Девушка грустно улыбнулась из-за неожиданно посетившего её воспоминания о младшем брате. Когда-то давно мама так же будила их в поездках. Полина же, глядя на быстро пролетающие предметы за окном, задумалась о том, что они скоро покинут родную страну, и щемящее чувство поселилось в груди.

Глава 2. Нападение

— Насть?

— Что?

Полина повернулась к Насте и одним коротким кивком головы указала на пустые сиденья вокруг.

— А тебе не кажется это подозрительным? Сначала чувство слежки, а теперь и вовсе летим в компании пустых кресел. Хотя в середине самолёта народу много.

Конфигурация салона была «два-четыре-два». Они сидели в хвосте на местах 38А и 38С, где как раз начиналось сужение фюзеляжа, а вокруг них ни души. Можно сказать, самолёт был полупустым. Настя склонила голову набок, к проходу: в другой секции, ближе к носу, людей было достаточно много, ещё не все даже расселись по местам. Возможно, это потому, что они оказались в числе последних на регистрацию, и из-за этого их посадили в хвосте. Ну, а может быть, им просто очень «свезло». По крайней мере, не будет ни криков плачущих детей, ни мешающих откинутых кресел, тишина, да покой. Только вот это не меняет того, что ситуация не предвещает ничего хорошего.

— Может, ещё придут… Хотя согласна, это очень странно, мне аж не по себе, — Настя поёжилась в мягком сиденье, скрестив руки на груди, после чего продолжила: — Тебе не кажется, что сидеть в конце самолёта — это отстой? Ну, просто если будет турбулентность…

Она тяжело вздохнула, вспоминая один случай: тогда они тоже сидели в хвосте, и весь полёт их знатно так трясло, жопки потом ещё два дня болели. Этот рейс два года назад был самым наихудшим из всех. Погода и ветер не жаловали самолёт, и его почти весь непродолжительный перелёт кидало из стороны в сторону. А тут лететь аж целых десять часов.

— Но куда деваться, если нам так круто повезло, — ответила Полина, тоже припоминая тот самый случай.

Настя снова склонила голову к проходу, но уже оглядываясь назад:

— Зато туалет рядом. Никто, кроме нас, ходить туда особо не будет… Наверное.

— Или наоборот — все пойдут именно сюда, — Полина открыла кармашек перед сиденьем. Взяв журнал авиакомпании, она принялась с любопытством рассматривать его, листая страницы.

На душе было неспокойно, это заставляло девушек чувствовать себя не в своей тарелке. Они продолжали быть начеку, но внешне оставались спокойными. У них уже очень хорошо получалось скрывать своё беспокойство или удивление. Сказывается работа, к которой они уже привыкли.

Ближе ко времени вылета, а это к восьми часам вечера, заговорил пилот самолёта:

— Добрый вечер, уважаемые пассажиры «корабля» авиакомпании «Аэрофлот», — начал вещать он из кабины. Впереди по салону разлетелись одиночные смешки. — Через десять минут наш корабль возьмёт курс на Мальдивы. В плавании мы проведём девять часов и сорок пять минут. Прибываем на рассвете. Погода обещает быть жаркой, без осадков, так что, надеюсь, вы запаслись кремом от загара. Инструкцию по безопасности проведут наши верные матросы. Всем приятного полёта.

Он повторил то же самое на английском, после чего закончил говорить.

— Сразу видно, пилот с юмором, — усмехнулась Полина.

Это второй раз, когда они попадают на такого пилота. В первом подобном случае пилот просил не открывать окна на высоте, потому что за бортом было минус пятьдесят градусов. Вспоминая этот случай, она всегда невольно улыбалась. Приятно же лететь с такими людьми, которые могут разнообразить обычную, серьёзную и столь повседневную вещь.

— Это точно, побольше бы таких позитивных людей. Ему в конце надо было сказать ё-хо-хо, — засмеялась Настя, представляя его в пиратской одежде, с золотыми зубами и с повязкой на одном глазу.

— Ага, — Полина улыбнулась, глядя на неё.

Подруги ждали инструкцию, но в то время как в другой секции самолёта её проводили, у них этого никто не делал. Стюардессы, ответственные за обслуживание хвостовой части, кстати, тоже куда-то запропастились — это ещё одна странная вещь, помимо остальных. Давящее чувство слежки исчезло, но надолго ли затишье? Они пристегнулись, изредка оглядывая пустые места вокруг. На смену веселью у Насти пришло опасение. А ведь их поездка на Мальдивы начиналась очень даже хорошо.

— И что, никто не хочет проверить, пристёгнуты ли у нас ремни? А кресла в вертикальном положении? — громко произнесла Полина, привлекая внимание. Но на недовольство и крики пассажира никто не пришёл. — Странно всё это, — уже тише сказала она.

— Это пиздец как странно. Думаю, нужно проверить, — серьёзно произнесла Настя, расстёгивая свой ремень безопасности и поднимаясь с места.

— Подожди, я с то… — договорить Полина не успела.

Взявшись за ремень, чтобы тоже расстегнуться, она краем глаза заметила, как в проходе, словно из ниоткуда, возник силуэт. Она подняла глаза на него и увидела молодого человека в форме стюарда. Настя дёрнулась от его внезапного появления и настороженно глянула на него.

— Добрый вечер. Не могли бы вы сесть на место и снова пристегнуться? Мы скоро будем взлетать, — вежливо попросил он с едва заметной улыбкой.

— Почему нам не провели инструктаж? — спросила Настя, садясь обратно и закрепляя ремень.

— Да, в середине самолёта его уже провели, — Полина сложила руки на груди и вопросительно посмотрела на него, приподняв одну бровь, в ожидании объяснений.

— К сожалению, стюардесс не хватило на этот рейс, поэтому я работаю один, — стюард говорил учтиво, — но, если вам очень нужен инструктаж по технике безопасности, я могу провести его.

— Да ладно, не стоит, мы уже всё посмотрели в буклетах, да и не первый раз летим, — сказала Настя уже более расслабленно. Она обратила внимание на бейдж стюарда, на котором было написано имя «Максим».

«Что за бред с нехваткой персонала на самолёт… И разве они не должны выполнять всё без проблем и задержек? Что-то тут явно не чисто», — рассуждала Полина у себя в голове, всматриваясь в его черты лица, но в этот момент он ухмыльнулся на секунду и приблизился к ней. Она напряглась, заподозрив неладное. Стюард упёрся одной рукой на подлокотник между сиденьями, а второй коснулся пальцами металлического основания ремня. Затем приподнял его, чтобы убедиться, что он не слишком свободен. Стюард был чересчур близко, из-за чего девушке становилось всё более неловко с каждой секундой, поэтому она отвернулась к иллюминатору, краем глаза продолжая наблюдать за ним. И, она клянётся, он два раза глубоко вздохнул, скорее даже вдохнул. Далее он стал осматривать ремень у Насти, также часто вдыхая. Полина следила за каждым его движением, присматриваясь к выражению лица, с которого не исчезала всё та же полуулыбка, а глаза были подобны стеклу и лишены того самого живого блеска. Он медлил, растягивая проверку, по несколько раз осматривая ремешок по всей длине.