Полужива. Лишние кости

Пролог

Мальчик с девочкой, или те, кто умело ими притворялся, долго шли по зелёному полю, которому не бывает конца. Пока не увидели её. Женщину, лежавшую посреди травы. Они склонились над нею, разглядывая редкую находку. Мальчик присел рядом и аккуратно провёл рукой по её светлым прядям.

- Какая она красивая… как мама, - он не мог отвести от неё взгляда.

- Не мели чепухи. Обычная, - белокурая девочка в светло-голубом платье упрямо делала вид, что происходящее её нисколечко не интересует.

- Почему она умирает?

- От горя.

- Разве так бывает?

- Бывает…

- А давай её спасём! – не унимался мальчик. - А она будет нас любить за это! Ну пожалуйста, пожалуйста!

- А если нет? Если она испугается?! – девочка оказалась не в восторге от такой идеи.

- Не испугается...не испугается. Смотри какая она хорошая! Сестрёнка, она уходит, ну пожалуйста!

- Если она испугается либо мы ее растерзаем на части, либо она нас…чего ты больше хочешь? Голову тебе пришивать больше не стану, в руках понесёшь.

- Она хорошая! Поверь мне, умоляю! Я так устал бродить в одиночестве... - брат обнял сестру за ноги и разрыдался.

Девочка подняла лицо к небу. По щекам полились слезы. Она тоже устала. Но много ли от неё осталось? Последняя искорка. Всё раздала...Готова ли она отдать и последнее?

Наконец, девочка присела рядом с женщиной. Коснулась её щеки и резко отдёрнула руку, изменившись в лице, на котором застыло выражение неожиданного узнавания.

- Что такое? – мальчик подпрыгивал в нетерпении и давно вытер слёзы, заметив, что сестрёнка готова сдаться его мольбам.

- Смерть уже откусила от её души и вычеркнула из списка живых. Пустота хочет её...так страстно, - губы девочки растянулись в безумной улыбке, – она будет отправлять за ней своих лучших гончих, пока…

- Пока что?

Девочка посмотрела брату в глаза, и он увидел в её взгляде, казалось, давно потухший огонь азарта.

- Пока мы не убьём их всех.

Глава 1

Маша растянулась на диванчике, жуя бутерброд с сыром и запивая завтрак сладким чаем. Прикончив и его, поставила кружку на табурет, стоявший рядом. Ходить до кухни ей ещё было тяжеловато, да и врачи прописали ей постельный режим. Надо отлежаться, лишь бы завтра быть в тонусе.

Вчера она осталась в квартире одна и ночью стала задыхаться. О чём она подумала? Правильно. Не время беспокоить скорую, лучше открою форточку. Только в больнице она узнала, что нехватка воздуха говорит о явных перебоях сердца, и помощь должна быть оказана незамедлительно.

Говорят, она даже умерла на несколько секунд. Но Господь вновь записал её в свои самые сильные воины, о чём она чуточку жалела.

Чудо, что её так быстро отпустили. Видимо, в стационаре не хватает коек. Иначе объяснить это у Маши не получалось. Она разблокировала свой смартфон и зашла перечитать переписку с братом.

- Как на работе?

- Скучаю. Не по тебе, сестрёнка, не надейся. Какое-то странное затишье в Кемерове. Здесь как будто вообще ничего не происходит. Мне приходится мотаться с патрульными и проверять документы у неблагонадёжных граждан. И неграждан. Только чтобы от безделья не маяться. Это что вообще такое?

- Затишье перед бурей?

- А ты умеешь подбодрить. Но знаешь, как будто действительно маргинальные элементы попрятались в ожидании чего-то…ужасающего. Да, думаю это подходящее слово. Ничего не происходит, но это не успокаивает, а наоборот, угнетает. И дело тут вовсе не в скуке

- Я доверяю твоей интуиции. Будь осторожен, хорошо?

- Каждый раз, когда её не слушаю, меня бьют, поэтому я тоже доверяю. Ну хватит о дурном, как твои дела?

- А говорил, что не хочешь о дурном)

- Ахахах

- Иногда, мне кажется, я выбрала не ту профессию. Люблю одиночество, плохо лажу с людьми, ненавижу звонить. Ещё больше ненавижу, когда звонят мне. И вот – я журналист. Кажется, довольно удачный склад характера для этого, не так ли?

- Зато ты хорошо соображаешь

- Да, утешай меня, мне это сейчас нужно)

- Всё так плохо? Может тебе стать блогером?

- А я уже. Веду теперь свой блог, разве не говорила?

- Нет, как называется?

- Баба Яга против РенТв

- Что? Ахахах, почему?

- Ты знаешь меня, я люблю странные истории. Но то, какую они иногда выдают дичь…это даже меня коробит

- Удачи, я в тебя верю)

- Спасибо, уже вышла на монетизацию

- Ух ты, это же здорово. И как?

- За вчера упало тринадцать рублей сорок восемь копеек

- Отстой

- Да

- Чёрт, Маш, меня зовут. Я тебе попозже напишу!

- Хорошо)

Каково это, листать переписку с близким человеком, которого больше нет? Теперь Маша это знала. Делать это будто вырезать ножом узоры на своём сердце. Добровольно, один штрих за другим. Чувствовать, как рвёт тебе душу. Ты не хочешь этого делать. Хочешь просто лежать, и чтобы ни одна мысль не проскользнула тебе под кожу. Не получается. Ревёшь.

Перебираешь успокоительные, которые ещё не принимала. Большинство не оказывают вообще никакого эффекта, а те, что посильнее лишь притупляют боль. Но делают мозги неспособными к серьёзной работе. Чувствуешь себя замедленной, заторможенной. И это злит ещё сильнее.

Единственное к чему не рискнула притронуться – алкоголь. Нет лучшего обезболика, и в этом опасность. Похмелье будет жестоким, и боль вернётся с утроенной силой, требуя вновь её усмирить. И это путь в страну, из которой нет обратной дороги.

Можно просто свернуться калачиком, плакать и стараться ни о чём не думать. Но если бы у неё только было на это время. У неё его нет. И не только у неё. Когда вокруг умирают люди, и никто не знает почему есть вещи, которые ты не можешь себе позволить.

И особенно когда знаешь – ключи к загадке в твоих руках. Только бы найти силы прочитать сообщения от того, кого тебе больше не обнять. Никогда. Но это слово теперь тоже под запретом. Оно не вызовет ничего кроме новых слёз.

Сделав несколько жадных глотков холодной воды – того немногого, что давало хотя бы минимальное облегчение, Мария снова углубилась в чтение переписки с братом.

Её никогда не пугала откровенность его рассказов, часто связанных с убийствами и насилием. Брезгливость Маша испытывала лишь по отношению к живым людям. Нередко именно её размышления помогали раскрыть наиболее запутанные дела.

Вероятно, не все вышестоящие сотрудники уголовного розыска одобрили бы такую откровенность, да еще с журналистом, но Марию как профессионала слабо интересовала криминальная хроника, а её брат всю жизнь делился с ней самым сокровенным, в чём не изменил себе до самой смерти.

Именно эта привычка стала тем, что сейчас даёт надежду узнать, что же происходит в этом проклятом городе. Мария была не единственной кто владела информацией, но единственной из тех, кто готов идти до конца, не закрывая глаза на факты, каким бы сумасшествием они не выглядели.

Если бы это случилось однажды – все бы дружно закрыли глаза и притворились что ничего не видели. Что это всё чья-то халатность и несчастный случай, столь велик был ужас перед увиденным.

Но это повторилось, и узкий круг свидетелей стал мечтать лишь об одном – оказаться очень далеко отсюда. Некоторые так и сделали. А весь город продолжил жить как ни в чём не бывало – люди ходили по улицам, смеялись, закупались в супермаркетах и смотрели сериалы по вечерам. Им помогало в этом неведение – порой, величайшее из благ.

Глава 2

- Открывай гроб, - Маша сделала небрежный жест, будто попросила открыть банку тушёнки.

Похороны были в самом разгаре, и капитан полиции Алексей Серов, а по совместительству и лучший друг её брата с самой школы, был не в восторге услышать то, что неизбежно нарушит ход церемонии.

- Ты что, на опознании не была? Ему выстрелили прямо в лицо, ни к чему такое здесь демонстрировать, - от перспективы снимать крышку гроба и снова видеть то, что так хочется забыть, бывшему напарнику стало не по себе.

- Меня туда не позвали. И не притворяйся что не знаешь. Лёш, я тебя с тринадцати лет знаю. Кончай кривляться, сцена это не твоё. Открывай. Я знаю, что там. Но должна это видеть.

- Машка, меня же уволят!

- Добро пожаловать в мой мир. Это только в первый раз неприятно, а потом тебе даже понравится. Могу одолжить вазелин. Открывай. Я жду, - Маша буравила взглядом старого приятеля, и уже видела по глазам – он сдался.

Что важнее – служебный долг или просьба той, кого знал ещё подростком? Просьба, на которую она имеет право. Исполнить её – и потерять работу. Не исполнить – и навсегда стать врагом сестры старого друга. Разве этого он бы хотел? Алексей опустил глаза. Не этого. Кто ещё присмотрит за Машкой теперь?

- Проклятье, - бросил он, и приложив немалые силы, сдвинул крышку. Его коллеги, стоявшие в стороне, бросились к нему, чтобы остановить, но было уже поздно.

Маша знала, что косметологи вряд ли работали над телом её брата, и даже была готова к тому, что увидит. Но всё же зрелище её потрясло. Разумеется, никакого выстрела в голову. Впрочем, это не значит, что её брата легко было узнать и Мария вновь вспомнила одно из его последних сообщений:

«Накаркала ты, сестрёнка…может и не должен говорить о таком, но надо поделиться, а то разорвёт…едем на вызов. Трупный запах в частном доме. Сечёшь? Аромат был такой, что за десять метров к дому не подойдёшь. Вот уж не знаю, что за запах в доме был, без средств защиты просто не войти было.

Заходим. Вся семья в сборе за обеденным столом. И сидят они за ним уже явно не с вечера. Тела уже не бледные даже, а всё, зелёные почти. Кожа местами сползла и уже свисает до самого пола. Останки органов просто по всей кухне валяются. Думаешь их потрошили? Нихрена! Трупы здесь так давно что они просто от газов повзрывались.

А теперь сучья вишенка на торте. Еда на столе – свежая. Свежая, понимаешь? Её не раньше, чем вчера вечером на стол поставили. Как тебе такое, а, Маш?

Если бы не запах и не обстановка мы с ребятами могли просто сесть и как следует пожрать! Борщ со свиными рёбрышками как будто только остыл. Просто ни грамма плесени. Картошечка, печёнка с подливкой, всё как будто свежеприготовленное. Хлеб, нарезанный еще не до конца, засох. А трупам говорят мне неделя уже минимум. Неделя, Карл!

Ах да, ещё кое-что. Одна мелочь совсем из головы вылетела. Отец семейства вчера был на работе, сын-пятиклассник - в школе. А теперь твои соображения, Шерлок. Потому что у нас тут уже никто нихрена не понимает»

Мысли Марии вернулись в настоящее. Ей нужно было лишь подтверждение того, что её брат погиб по той же причине, что и жертвы его последнего дела. И она его получила.

Глава 3

Октябрьское небо изредка выплёвывало редкие капли дождя, но до киношных сцен с ливнем во время похорон было далеко. Церемония подошла к концу. Не уходили лишь двое. Им ещё многое предстояло рассказать друг другу.

Алексей посмотрел на девушку. Светлые волосы до плеч, очаровательные черты лица, глубокие серые глаза. Она ему давно нравилась, но подкатывать к младшей сестре лучшего друга было как-то неловко. А сейчас ситуация и вовсе была неподходящая.

- Ты хорошо держалась, - он решил подбодрить Машу.

- Я на успокоительных, - махнула рукой девушка, давая понять, что это не совсем её заслуга. – Скорее даже на целом комплексе успокоительных…а ты? Как ты справляешься?

Старый друг стал ковырять землю носком ботинка.

- Нормально, всё нормально.

- Я же вижу, что нет. Да и ничего не может быть нормально после такого.

Алексей тяжело вздохнул и закрыл глаза. Наворачивались слёзы. Не хватало ещё расплакаться при девушке. Это она должна рыдать, а не он. Но сквозь веки стали просачиваться предательские ручейки, и он ничего не мог с собой поделать.

Маша всё понимала и не торопила его. Ей и самой хотелось бы пореветь, но все слёзы были уже выплаканы. На похороны ничего не осталось. Однажды она пройдёт через парк чудес, увидит скамейку, на которой они с братом так часто сидели, и слёзы потекут рекой. Она не сможет их остановить, да и не будет пытаться. Но сегодня уже ничего не выйдет.

- Я говорил с ним позавчера, представляешь? – Лёша наконец сумел взять себя в руки. – А сегодня то, что от него осталось…чёрт…не могу.

Он отвернулся, вытирая остатки слёз.

- Просто не могу поверить, Машка. Мы же ко всему готовы. Что нас застрелят, сожгут, перо воткнут в бочину. Мы на работу утром уходим и знаем: это может произойти. Мы готовы. Но как можно быть готовыми к такому? Как?

Алексей снова выпрямился и посмотрел на Машу красными глазами. Его как будто отпустило немного, когда он поделился этими переживаниями.

- Лёш, я не знаю. Но я выясню что убило моего брата. Помоги мне пожалуйста, - Маша всё ещё не знала с чего ей начать, и без помощи того, кто был настолько рядом с её братом просто не представляла, куда ей двигаться.

Алексей снова тяжело вздохнул. Ему бы очень хотелось, чтобы сестрёнка его напарника и друга, о которой тот не говорил только когда жевал оказалась отсюда как можно дальше. Хотя бы на время. И уж точно ему меньше всего бы хотелось, чтобы она проводила без присмотра какие-то расследования.

Да, иногда она помогала им в работе. Да, её нестандартные идеи иногда приводили к какому-то положительному результату. Но она всегда была в безопасности, грея жопку о диван и весьма слабо себе представляет, насколько может быть опасной оперативная работа.

- Маш, знаешь, из нашего отдела только за вчера двое заявление об уходе начальству на стол положили. Это были серьёзные ребята, не раз смотревшие в лицо смерти. Но то, что они увидели…то, что они увидели уже дважды…это их уничтожило. Оставь это мне, прошу тебя. И уезжай как можно дальше. Я буду сообщать тебе новости, обещаю.

- Ну конечно, будешь. Можешь начинать прямо сейчас. Какого чёрта мой брат там оказался один? Кем были погибшие? Всё что знаешь мне интересно тоже. Хочешь, чтобы я уехала? Хрена, не мечтай, - Маша проговорила всё это максимально ровным и спокойным голосом, но поймала себя на мысли что не будь она на таблетках уже бы здорово завелась.

Алексей застонал, но понял, что ему уже не вырваться из ловушки, в которую сам себя загнал, сдвинув крышку гроба. Он сделал свой выбор и теперь вынужден хлебать его последствия до самого дна.

- Все новые идеи транслируешь сразу мне в телегу, никуда не ездишь одна, никакой самодеятельности, никакого «просто посмотреть», никаких «я в гости», усекла?

- И в мыслях не было, - Маше впервые за долгое время захотелось улыбнуться, но она сумела себя сдержать.

- Если меня сегодня не уволят что вряд ли, пришлю тебе материалы по делу и расскажу, что знаю. А сейчас надо ехать. Пойдём, подвезу тебя, - у молодого опера в голове крутились банальные мысли о том, что он еще обо всём этом пожалеет, но отмахнулся от них как от назойливой мухи.

В дороге они молчали. Каждый думал о своём. Маша была довольна тем, что ей удалось продавить своего приятеля и просто не хотела спугнуть удачу, капитан Серов подсчитывал в уме сколько ему сегодня придется нарушить законов и пытался принять очевидное – майором с таким послужным списком ему уже не бывать.

Глава 4

Маша вытянула ножки, удобно устроившись на диване с ноутбуком, и хрустнула суставами. Маленькое желание каждого кому уже по тридцать исполнилось, и это сразу сделало день чуточку приятнее. Свежезаваренный кофе со вчерашним, но всё ещё не потерявшим товарный вид круасаном, ждали своего часа на стоявшем рядом незаменимом табурете.

Девушка пыталась отвлечься в ожидании информации, но выходило плохо. В ней уже просыпался журналист, словно бык, бьющий копытом землю, и остановить его уже не было никакой возможности: любая мысль всё равно скатывалась к погибшему брату.

Как ни странно, это не вызывало в ней новой боли. Впрочем, это могло быть следствием принятых лекарств. Маша прислушалась к себе. Это что, азарт? У неё умирает самый близкий человек в жизни, люди вокруг дохнут словно мухи, и она может стать следующей, но как только её внутренний журналист почувствовал запах увлекательной работы, всё как будто отошло на второй план.

- Надо провериться у психиатра, - подумала об этом Мария, прежде чем её неожиданно не склонило в сон.

Работа и правда помогала ей отвлекаться от жизненных неурядиц, забывать всё плохое и словно выстраивать кокон вокруг себя, пробиваться через который удавалось немногим.

Может она и не была образцовым журналистом, которая способна собирать сведения будто хитрая лисица, разводить на откровенность в интервью и налаживать полезные знакомства, но она просто упивалась работой с информацией. Жонглировала ей, препарировала её и обращалась с ней с ловкостью искусного детектива. Возможно, именно им ей и стоило бы стать, но Маше было известно, что сыщикам тоже приходилось разговаривать с людьми, и это её останавливало.

Ей снилась старая квартира, где Маша выросла с братом. Какой-то мальчик лет шести стоял у окна. Он едва доставал до подоконника, но и для этого ему приходилось стоять на цыпочках.

- Ты чего там увидел? – Маше и самой стало интересно. Абсурд был в том, что ей было совсем неинтересно, что это за мальчонка и как он попал к ней в квартиру. Но во сне случается и не такое.

- Лишние кости. У них лишние кости, - низкий старческий голос, столь диссонирующий с возрастом ребёнка, шокировал Марию и разрушил сновидение.

Она вздрогнула во сне. Мурашки пробежали по телу. Раздался звук телефона. Уведомление. Сообщение от Алексея, наконец-то. Маша постаралась как можно быстрее забыть неприятный сон и пробежала глазами окно диалога. Два файла и сообщение:

- Здесь всё что пока удалось накопать. Скачай и удали переписку. Для меня загадка, почему он вообще оказался в той квартире. Никого не предупредил, просто поехал и всё. Надеюсь, хоть тебе удастся что-то выяснить. И сразу звони мне, Маш!

- Не уволили?

- Строгий выговор с занесением в дело. Говорят, просто работать будет некому.

- Поняла. Спасибо, Лёш.

В одном файле были все данные по первой погибшей семье. Маша пробежала текст глазами. Ничего особенного и подозрительного. Муж-работяга, жена-домохозяйка, сын-школьник. Проживали с отцом мужа, пенсионером. Да таких семей по всему Кемерову тысячи. Подробности и вдумчивое чтение досье девушка решила оставить на потом.

Откусив круасан и отхлебнув остывшего кофе, Мария добралась до второго файла. Как странно…на самом деле ничего странного в нём не было. Такая же работящая благополучная семья. Но это и показалось подозрительным начинающему детективу…теперь девушка решила прочитать файлы более подробно.

Маша надеялась, что знала семью, к которой поехал её брат, но её ждало разочарование. Никаких социальных связей у неё с ними не было, и что-то ей подсказывало – у её брата тоже.

По спине девушки пробежал холодок. Он догадался. Он как-то догадался что они будут следующими. Но как? Снова перечитала оба дела. Теперь у неё уже возникли серьёзные сомнения по поводу своих умственных способностей. Маша разозлилась на себя. Если он догадался, то и она сможет.

Спустя четыре часа её голова лежала на полу, ноги она задрала на диван, спина зависла где-то в воздухе и стала укоряюще поднывать. Она ничего не понимала. Совсем. Либо её брат был непризнанным гением, либо она – непроходимая тупица. Середины здесь быть просто не могло.

Две максимально, насколько это возможно, типичные семьи города Кемерово. В модных сериалах говорят, для того чтобы найти мотив убийства нужно найти между жертвами что-то общее? Да легко!

Обе семьи с шахтерским прошлым, чуть ли не до десятого колена все поголовно работали в местных шахтах. Но как любят говорить некоторые кемеровчане, это больше не город шахтёров. Это город химиков. И правда, все шахты в черте города давным-давно закрыты, поэтому большая часть жителей работает теперь не в шахте, а на производствах.

И это уже кое-что. Есть ли такие химические реактивы, которые способны довести тела до такого состояния? Да как знать…вот только именно здесь и была загвоздка. Ни один из членов семей совершенно не был связан с химическим производством.

Авторемонтный и машиностроительный заводы явно не были теми, кто занимался бы такими технологиями, а именно там и работали мужчины из этих семей.

Да эти семьи просто копии друг друга! Вот только легче нихрена не стало. И снова клонит в сон…

Маша проснулась в три часа ночи, пуская слюни в ковёр. Этот день здорово измотал девушку, и она вырубилась прямо на полу. Её основная гипотеза о вмешательстве химпрома разваливалась на глазах, а новых идей попросту не было.

Но они были у её брата. Почему? Он был хорошим опером, у него первые показатели по стрельбе, да и кулаками помахать его упрашивать тоже было не нужно. Но он никогда не был гением. Ни в школе, ни после.

Ну конечно…иногда сон здорово прочищает мозги. И как же она сразу не догадалась. Это магнитные бури, не иначе. Теперь всё очевидно.

Маша схватилась руками за голову, вспоминая сколько времени и сил было потрачено впустую и озвучила свои мысли вслух:

- У него появилась информация, которая не была прикреплена к делу, иначе просто и быть не могло. Где же ты её взял, братец…нужен список всех, кого он опрашивал. Срочно! Нет, Алёша не оценит…и так я ему уже все нервы сегодня вымотала. Подождёт до утра. Надо выспаться нормально, а то опять башка работать не будет.

Глава 5

- Господь всемогущий, за что мне всё это… - Алексей стоял перед подъездом дома на Проспекте Шахтёров и надевал респиратор.

Ночной вызов из-за очередных жалоб соседей на запах не сулил ничего хорошего. Старая, ещё советская пятиэтажка. И путь лежал на самый верх. С каждой ступенькой капитан Серов медленно, очень постепенно готовил себя к тому, что сейчас увидит. Станет ли это для него сюрпризом? Конечно нет. Но есть то, к чему ты никогда не привыкнешь. И полуразложившиеся трупы людей, которые еще вчера могли встретиться тебе на улице были как раз из этого списка.

Первый этаж. Алексей не спешил к своей цели, переставляя ноги со ступеньки на ступеньку словно столетний дед. Со стороны могло показаться что он чертовски устал и не мог передвигать ноги в более быстром темпе. Участковый, следующий за ним, был в недоумении, но молчал. Его дело маленькое.

Второй этаж. Конечно, дело было не в усталости. Иногда ты просто не хочешь знать, что ждет тебя уже через минуту. Не хочешь видеть этого и слышать. Потому что уже знаешь. И тебе это так не нравится, что ты начинаешь жалеть о том, что жизнь привела тебя туда, где ты оказался.

Третий этаж. Вонь усиливается, и даже респиратор уже не помогает. Когда сдыхает крыса в помойной куче, проиграв схватку за жизнь более удачливым сородичам, прохожий понимает это за доли секунды, корчит гримасы отвращения и старается покинуть зону поражения как можно скорее. Но что делать тем, кто не может бежать? Когда вонь разлагающегося мяса – меньшая из проблем, ожидающих впереди…

Четвертый этаж. Эволюция сделала своим детям подарок, наградив их удивительным по своей точности индикатором запахов. Аромат поджаренного на углях шашлыка сводит разум с ума от предвкушения удовольствия, заставляет вкусовые сосочки вырабатывать слюну, которая вот-вот должна коснуться вожделенной пищи, отправив приятные сигналы прямо в мозг. Калории получены, жизнь спасена, он так доволен…

Но когда та же самая плоть разлагается, становясь рассадником вредоносных бактерий и переносчиком опасных болезней, сама природа кричит тебе: спасайся! Спасайся и беги, беги так далеко и быстро, как только можешь! И чтобы придать скорости она создала для тебя один из самых невыносимых ароматов на свете – запах разложения.

Пятый этаж. Обычно, приезжая на вызов, возле квартиры нарушителей порядка уже трутся соседи всех мастей, готовые рассказать о том, с какими негодяями и дебоширами им приходится иметь дело. Но в этот раз всё было иначе. И объяснение этому было простое – на лестничной площадке пятого этажа находиться было невыносимо даже имея средства защиты. Лишь те, кто никогда не имел дела со столь агрессивной средой, могут думать, что достаточно защитить органы дыхания, и ты будешь в порядке. Нет. Не будешь.

Когда концентрация молекул разложения достигает своего пика ты начинаешь ощущать их всем своим естеством. Они проникают под кожу и выедают глаза, отправляя недвусмысленные сигналы самым стойким: живым здесь не место.

Одна из причин столь сильного и резкого запаха была очевидна: дверь в искомую квартиру оказалась приоткрыта. Алексей, держа руку на расстёгнутой кобуре, проник внутрь.

Его встретил узкий и неудобный тамбур, но что хуже – начали слезиться глаза, не выдерживая уровня токсичности воздуха. Ему впервые удалось попасть на такое место происшествия, опередив бригаду химической безопасности, и сейчас он немного жалел об этом.

Мысли о мести, желание поймать убийцу друга с поличным затмили его разум, и заставили действовать опрометчиво и самонадеянно. Выезжая на вызов, он не до конца сознавал что его ждёт, и для событий сегодняшней ночи был плохо экипирован.

Протискиваясь через узкий коридор, Алексей услышал тихий шёпот, и волосы на его голове шевельнулись. Немыслимо было подумать, что можно встретить здесь живого человека, но не это привело капитана полиции в трепет.

Бывает в церкви можно встретить людей, которые так увлеченно шепчут молитвы что впадают в транс, и превращают это действо в жуткий речитатив. Нечто подобное Алексей наблюдал и сейчас.

Когда ему открылся вид в комнату, он увидел полуразложившийся труп, но это не было тем, что его удивило. Было бы даже странно, если бы он оказался к этому не готов.

Но что удивительно – рядом с телом, на коленях, стоял живой человек пожилого вида и шептал то, чего нельзя было расслышать. Его не смущали не состояние трупа, ни запахи, ничего. Он увлеченно и очень быстро читал свои то ли молитвы, то ли заклинания и ни на что больше не обращал внимания.

- Полиция, руки за голову! – голос через респиратор получился неожиданно тихим и глухим, но Алексей был уверен, что его расслышали: речитатив прекратился.

Старик медленно повернул голову, окинув взглядом полицейского. Его короткая седая борода была вымазана остатками плоти, а взгляд был абсолютно пустым. Изо рта стекала струйка пены, которая капала на пол.

Пистолет продолжал оставаться в кобуре. У Алексея не было никакого желания стрелять – он не видел в стоящем перед ним человеке угрозы и не спешил идти на крайние меры.

Старик поднялся с колен и оказался неожиданно высоким.

- Руки за голову! Оставайтесь на месте! – Алексей всё ещё надеялся, что его приказы будут услышаны.

И вновь, будто придя в себя, пожилой мужчина начал зачитывать свои жуткие послания. На этот раз громче, и Алексею удалось его расслышать. Но это был либо несвязный набор букв, либо язык, которого тот не знал. Шептания становились всё громче, пока не перешли в крик.

Внезапно старик схватил табурет, стоявший неподалёку, и лишь одним прыжком оказался от служителя закона на расстоянии вытянутой руки. Трудно было ожидать такой прыти от человека в возрасте, да Алексей и не ждал.

Удар табуретом по голове пришёлся вскользь, но бровь капитана полиции оказалась рассечена в кровь. Основной урон принял на себя дверной косяк, на котором теперь красовалась внушительная вмятина.

Отступая, капитан Серов прижал руку к ране, поскользнулся на трупных выделениях и оказался на полу. Пистолет выскользнул из кобуры и откатился в угол комнаты, став недосягаемым.

Глава 6

Алексея забавляла мысль, что он не слишком сильно почувствовал смену респиратора на противогаз. Во время боя он не ощущал ни рези в глазах, ни жуткого зловония, вообще ничего. Никакого дискомфорта. Один всплеск адреналина - и организм мобилизовался настолько, что просто выбросил всё ненужное, что у него было. Всё, что мешало выживанию здесь и сейчас.

Серов присел на пол, облокотившись об стену. Голова гудела, спина тоже не спешила с благодарностями после того, как с ней обошлись. Он смотрел на сотрудников в химзащите и пытался понять, что они пытались ему сказать. Противогаз – не респиратор, можно было даже не пытаться что-то услышать.

Впрочем, понять их было нетрудно. Они активно жестикулировали, периодически крутя указательным пальцем у виска, наглядно давая понять, какого они мнения об умственных способностях капитана Серова.

Тот понимал их раздражение, но ничего не мог с собой поделать. В магазине ему сказали, что этот респиратор – надёжная защита от пыли и газа. Про трупные запахи у консультанта Алексей почему-то спросить постеснялся, и теперь его кольнуло чувство сожаления. Уже не в первый раз за сегодняшнюю ночь.

Но это всё неважно. Он должен был прийти первым. И это сработало. Теперь у них есть подозреваемый. До сих пор загадка как дед это сделал, но он всё расскажет. Обязательно расскажет, когда его мозги прочистят от той дряни, что он принял.

Наконец, Алексей поднялся и достал свой пистолет из-под отопительной батареи. Незаметно это сделать не получилось, и он получил ещё парочку укоризненных взглядов от людей в химзащите. Но быстро осознав, что за противогазами их не очень-то видно, они вновь вернулись к своим обязанностям.

Дел и вправду было невпроворот. Алексей подошел к трупу, точнее то, что от него осталось в процессе разложения. В последнее время их судмедэксперты получают тела в таком состоянии, что там просто не с чем работать.

Единственное что можно было понять наверняка – это была женщина. И судя по седым волосам, уже пожилая. Капитан Серов имел довольно туманные представления о нюансах работы судмедэксперта, но и ему было понятно, что на этом осмотр можно было заканчивать. Время и причину смерти того, что растеклось на полу, даже в лаборатории сказать затруднятся. Так было со всеми жертвами последних дней, и сегодня вряд ли что-то изменится.

Алексей огляделся по сторонам, и его взгляд упал на подоконник. Старушка явно не следила за цветами. Три горшка, и все растения в них превратились в желтые, усохшие стебли, давно утратившие способность стоять вертикально, и теперь жалко свисали с края горшков макушкой вниз. Капитан пощупал пальцем землю. Странно, но она не была сухой.

- Когда жена уехала в командировку и попросили поливать цветы, а ты вспомнил об этом за пять минут до её приезда, - пронеслась у Серова забавная мысль.

В комнате было до смешного мало мебели: старый телевизор в углу на тумбочке, обшарпанный диван и шкаф с советским сервизом, который они с дедом чудом не разбили.

Сделав несколько фотографий, Алексей переместился на кухню. Связка зеленых бананов на столе и чашка со свежими, на первый взгляд, фруктами вновь ломало все подходящие теории на корню. Окончательный приговор им вынес салат «Оливье» на столе.

- Бьюсь об заклад, ещё съедобный, - Серов попытался его понюхать, забыв, что на нём противогаз – ладно, пусть эксперты разбираются.

В отделении уже не обсуждались всерьёз такие версии, что это всё жуткая постановка, и убиты все эти люди были совсем в другом месте, а свежая еда подброшена недавно. Но факты и видеозаписи с камер наблюдения говорили о другом. Люди заходили в свои дома и больше не выходили оттуда. А уже на следующий день…проклятье, что всё-таки происходит…каждый раз, когда Алексей пытался распутать этот клубок из гнойной жижи, в мозг будто вонзались тысячи игл, а ответов больше не становилось.

Содержимое холодильника не произвело на капитана полиции никакого впечатления. Ничего, что могло бы пролить свет на происходящее. Соленья, маринованная курица, готовая к выпечке, яйца, колбаса из белорусского магазина, бутылка шампанского.

Больше на кухне было делать решительно нечего, и Алексей переместился в комнату, в которой еще не успел побывать. Она была совсем крохотной, но ещё меньше её делал огромный чемодан, стоявший прямо посередине и открытый настежь. Его содержимое было весьма странным для жителей этой квартиры.

- Итак, прописано в квартире двое, - вспоминал Алексей. - Пожилая супружеская пара. Рискну предположить, именно с ней я сегодня и повстречался.

Но чемодан был заполнен молодёжной одеждой, подходящей для девушки лет двадцати.

- Вот эта юбка явно выше колен и на нашей старушке смотрелось бы странно, - Серов отложил эту часть гардероба и нащупал на дне чемодана что-то твёрдое. Книга. «Волшебные блюда и выпечка с Гарри Поттером. Праздничная магия от хлеба на метле до торта Хагрида и апельсиновой карамели». Красивое, подарочное издание.

Настроение и так было препоганое, а стало ещё хуже. Здесь была ещё девушка, и что с ней стало - загадка. Приехала или собиралась уезжать. Хорошая новость – она не растеклась по полу вместе со старушкой. Новость похуже – где искать её, совершенно непонятно. Есть небольшая надежда, что она вернётся к утру с какой-нибудь шальной дискотеки, но после сегодняшнего представления шансы на это были чрезвычайно малы.

Больше в комнате не было абсолютно никаких признаков проживания молодой девушки. В туалетной комнате их тоже обнаружить не удалось. У зеркала красовались две зубные щетки. Две. Не три.

Послышались звуки сирены. Алексей подошёл к окну. Подъехал ещё один наряд полиции. Из открывшейся двери автомобиля появилась майор Ерёмина.

- О нет, только не она! – застонал Алексей. С новым начальством дела складывались не очень. Появившаяся в их отделе Ерёмина сменила ушедшего со службы по состоянию здоровья предыдущего самодура, когда дело запахло жареным. Впрочем, ситуация оказалась настолько гнилой, что тогда многие оставили свои посты.

Глава 7

Семь сорок пять. Только бы успеть до того, как он куда-нибудь свинтит. К счастью, от железнодорожного вокзала до проспекта Ленина рукой подать. Так рассуждал молодой человек, только что сошедший с поезда, который прибыл в Кемерово из Новокузнецка.

Осветлённые волосы, голубые глаза, зелёная куртка, растерянный взгляд и груз прожитых тридцати лет – это всё, что он привёз с собой в этот город. Женя Кемерово не особо любил, и каждый раз, когда он здесь бывал ему отвечали полной взаимностью.

Сегодняшний день не стал исключением. Надвигающийся антициклон погрузил город в полный штиль, а здесь это всегда приговор. Десятки промышленных предприятий создают особенную атмосферу этого города, но только в дни, когда не бывает ветра приезжие способны оценить её по достоинству. Именно в такую погоду вся округа оказывается в облаке столь густого смога, что если бы не запах, его запросто можно было бы перепутать с туманом.

Тебе может нравиться город или нет, но когда здесь пропадает твоя девушка, тебе приходится его посетить. Евгений весь вечер и половину ночи пытался связаться с ней, но всё было без толку.

Казалось бы мелочь, но раньше она никогда не пропадала из сети дольше чем на пять минут. Если хотела отдохнуть от соцсетей – тогда на пятнадцать. Тревога нарастала с такой силой, что её любимый не нашёл в себе сил ждать до утра и отправился за ней ближайшим рейсом.

- Только бы снова не убежал тусоваться с какими-нибудь адвентистами…- Женя стоял перед подъездом дома, в одной из квартир которого жил его приятель - Пётр и по совместительству единственный человек в этом городе, чей адрес ему был известен.

Петя человеком был несколько своеобразным. Начав читать книги по психологии в десять лет, быстро заскучал в компании ровесников. Отпустил длинную тёмную косу и стал искать весьма странных знакомств для своего возраста.

С трудом избежав попадания в секту он чуть было не создал свою собственную, но бюрократия его утомляла.

Домофон издал свою трель в четвёртый раз. Ответа всё не было. Уже утративший было надежду парень хотел нажать кнопку сброса, но услышал шорох и знакомый, но заспанный голос:

- Да кто там?

- Джорджик, - с лёгкой тенью смущения назвал Женя своё старинное прозвище, примерно представляя сколько знакомых Евгениев в телефонной книге Петра и не имея никакого желания тратить время на свою идентификацию.

- Внезапно…- послышалось на той стороне. – Заходи.

Дверь на четвёртом этаже была уже нараспашку. В проёме стоял Пётр. Высокий, кареглазый, одетый в чёрную водолазку, которая подчёркивала его рельефную мускулатуру. Женя смотрелся на его фоне скромно, но никогда не комплексовал. У каждого в жизни свой набор козырей.

Пётр не приглашал в квартиру и не спешил протягивать руки нежданному гостю. Лишь гипнотизировал его взглядом без тени улыбки. Впрочем, немногие видели его смеющимся или хотя бы улыбающимся. Натужно хохочущим с собственных шуток – бывало. Но искренне радующимся проявлениям жизни – никогда.

Женя встал напротив и ничего не говорил, только слегка улыбался при виде старого друга и спрятал руки в карманы. Кому как не ему знать, что Пётр любит оказывать психологическое давление, испытывать людей, ставить их в неловкое положение. Сегодня он испытывает его. Что ж, пускай. Ему не привыкать.

Наконец, фигура в дверях отступила от прохода и лакейским жестом пригласила его внутрь.

- Не думал, что ещё увижу тебя, - Пётр обошёлся без тёплых приветствий и прошёл на кухню, оставив гостя разуваться в прихожей. – Что привело тебя ко мне? Почему не звонил?

- Потерял номер, - соврал Евгений. На самом деле он давно его удалил, когда их дороги окончательно разошлись.

- Ясно, - не стал выяснять подробности голос на кухне.

- Извини что врываюсь, но я в беде, - Евгений опёрся на проём кухонной двери, наблюдая как Пётр готовит завтрак.

- Не удивлён. Когда всё хорошо – ко мне не приходят, - хозяин квартиры взял длинный, мясницкий нож и стал нарезать непропорционально мелкий для него сервелат.

- Помнишь Настю? Она бывала у тебя на вписках.

- Помню, - ответил Пётр. – Семерых точно.

Евгений поморщился, но выдал ещё одно прозвище:

- Принцесса-полукровка.

- Телеутку? – Пётр медленно повернул голову и посмотрел на Женьку. Я понял. Вы вместе? – Петя удивлённо приподнял бровь.

-Да. Но она пропала. Поехала в город к родным и перестала выходить на связь. Это на неё совсем непохоже.

- Дружище… - Пётр взял небольшую паузу, отложил нож и посмотрел Евгению в глаза. - Никогда не связывайся с Настями. Бесплатный совет.

После чего вновь взял нож и вернулся к своему занятию.

- Салат будешь? Со вчера остался.

- Нет аппетита, кусок в горло не полезет. Но спасибо.

- Как хочешь.

- Может ты знаешь, где она жила?

- Встречаешься с девушкой, но никогда не был у неё в гостях? Не дарил её бабушке цветы, не заносил деду коньяк? Я разочарован. – Пётр продолжил нарезать сервелат, но как будто стал делать это более нервно, искромсал весь батон и удивлённо любовался результатами своего труда.

- Мы с ней в другом городе встретились. Ну и закрутилось.

- Понятно.

- Так ты можешь помочь?

- Да, я бывал у них. Её бабка была важной шишкой на шахте «Северная», мой отец дружил с ней…когда был живой. Отправлю тебе адрес в телегу. Заодно и номер мой забьёшь.

- Спасибо, ты мне очень поможешь.

- Мне на работу собираться надо, у тебя всё? – тон собеседника явно давал понять, что приём окончен, но у Жени оставалась ещё одна просьба.

- Можно переночевать у тебя? Всего одну ночь.

- Не получится, мать сегодня приезжает. У меня однушка, и это будет не очень удобно. Прости. В «Максимуме» я слышал всё ещё есть номера без клопов.

- Ничего, я понимаю, - бывший Джорджик грустно вздохнул, вспоминая о былых временах. Бесплатной вписки больше не будет.

Телефон завибрировал. Евгений взглянул на экран. Сообщение с адресом.

Глава 8

Невероятно, как быстро меняется мир. Евгений шёл по Проспекту Шахтёров, ловко выбирая самый быстрый маршрут и невольно вспоминал времена, когда искал свою первую работу. Чтобы только попасть на собеседование ему порой приходилось носить в рюкзаке бумажный атлас своего города, вынимая его и рассматривая в самые сложные моменты своих поисков. И это, надо заметить, помогало ему далеко не всегда.

Сегодня это перестало быть проблемой. Он стоял перед нужным домом и подъездом, но почему-то не решался набрать вожделенные цифры. Его сковывал страх. Страх того, что ему не понравится то, что узнает. Наконец, он решился и набрал две четвёрки.

Почти минуту никто не отвечал, пока дверь не открылась. Из подъезда выбралась бабушка в косынке с деревянной тросточкой. С подозрением посмотрела на Евгения, но не стала мешать проникновению в подъезд незнакомого элемента.

Чем выше поднимался Женя, тем сильнее ощущал запах непонятного газа. Вначале ему казалось, что уборщица хватила лишнего, добавляя хлорки в ведро для мытья полов, но чем дольше ему приходилось вдыхать токсичный воздух, тем меньше он понимал, чем дышит.

Когда Евгений поднялся на заключительный, пятый этаж, сердце его упало. На квартире с двумя четвёрками красовалась наклейка с подписью «Опечатано». Всё. Звонить нет смысла. Что-то случилось. И тревога, затаившаяся где-то в солнечном сплетении, дождалась своего часа, затопив всё Женино естество. Он стоял в сгорбленной позе, руками опершись на колени, и думал, как ему быть дальше. Собравшись, резко распрямился и вдавил кнопку соседнего звонка. Бесполезно. Никто не вышел. Звонки в другую квартиру дали тот же результат. Постучал. Нет ответа.

В унылом состоянии, медленным шагом Евгений спустился по лестнице. Отворил дверь. Бабушка, встреченная им на входе, сидела на скамейке у подъезда и будто только ждала его.

- В сорок четвертую небось? – спросила она.

Женя резко поднял голову. Глаза его загорелись надеждой.

- А вы знаете, что случилось? – спросил он.

- Маньяк завёлся. Телевизор шоли не смотришь? Вчерась как раз в сорок четвертую и захаживал. Газом людей добрых травить, а они плавятся да по полу растекаються.

- Чушь…- только и смог выдавить из себя Евгений.

- Сам ты чушь! Сергеевну вчера от пола стамесками отскребали, сама видела, - бабушка смахнула слезу. – Хорошая была женщина…дед как увидел её кукухой сразу поехал. Упаковали беднягу…

-Упаковали? Куда?

- На Волгоградской ищи. Упыри эти от него всё равно ничего теперь не добьются, - старушка сплюнула в траву.

- А девушка? Девушка там была?!

- Девушка? Какая девушка, не было никакой девушки, - бабушка посмотрела вдаль и резко поднялась со скамейки. – Зябко тут сильно, в тепло пора, - бросила она на ходу и с неожиданно высокой скоростью скрылась за дверью подъезда.

Евгений мог бы её и притормозить, но его отвлёк приятный женский голос за спиной:

- Молодой человек, как пройти в библиотеку?

Парень обернулся. Перед ним стояла красивая и стройная девушка с кожаной папкой в руках. Длинные ресницы, привлекательная внешность, распущенные тёмные волосы практически до жопы. Хоть сердце Жени и было отдано другой, он невольно залюбовался и отвлёкся от убегающей старушки.

- Простите, я не местный.

- Здесь поговорим или в отделение поедем?

- Что?

- Слышала, очень сорок четвертой квартирой интересуетесь?

- Интересуюсь, - с вызовом ответил Евгений.

Девушка достала удостоверение и продемонстрировала его ничего не понимающему парню.

- Майор Ерёмина. Это я руковожу группой, которая занимается этим делом.

- Что здесь случилось?

Вместо ответа на вопрос парня Ерёмина протянула руку в небрежном жесте, которым некоторые девушки привыкли принимать подарки.

- Паспорт! – приказным тоном отрезала она, спрятав до лучших времён свою любезность и ангельский голосочек.

Евгений нехотя полез за документом и передал его майору. Спорить с представителем власти ему не хотелось.

- Что забыли у нас, Евгений…Артёмович? - произнеся отчество парня брови девушки слегка взмыли вверх, будто то, что Артёмы снова размножаются оказалось для неё новостью.

- Моя девушка пропала. Навещала здесь родственников в сорок четвёртой и перестала выходить на связь. Я приехал сегодня утром ближайшим поездом.

- Сегодня значит прибыли, утром? Билет есть?

- В паспорте.

Ерёмина внимательно изучила билет и вернула его на место. Сфотографировав паспорт, она вернула документ парню.

- Примите заявление о пропаже? – спросил носитель редкого отчества.

- Нет необходимости, мы и так её уже ищем. Но любая информация о ней будет для нас полезна.

- Может дадите мне что-то взамен? – уставшим голосом спросил Женя.

- Например?

- Моя девушка приехала к родне, а я не знаю ничего. Только то что случилось что-то плохое. Или предлагаете мне собирать сплетни бабулек о том, как люди плавятся и растекаются по полу?

- Что? Кто это сказал?! – зло выкрикнула Ерёмина, но тут же опомнилась, и активировала настройки своего самого нежного голоса. – Ну что за чепуха, ну конечно же нет.

- Скажите хоть немного правды, и я вам с радостью помогу. Мне ведь намного больше вашего хочется её найти, - Евгений стал буравить майора взглядом человека, уставшего от лжи и догадок.

Ерёмина тяжело вздохнула.

- Произошло убийство или несчастный случай, мы выясняем. Из фактов - хозяйка квартиры номер сорок четыре мертва. Её муж помешался и пока не может давать показания. Он будет содержаться в психиатрической лечебнице до полного выздоровления. В квартире обнаружено присутствие девушки, но ни её местоположения, ни личности мы не знаем. Просветите нас, будьте любезны, - майор Ерёмина вынула бланк из папки что держала в руках. – Заполняйте всю информацию о ней, которая вам известна. Не забудьте указать телефоны. Её и ваш контактный.

Евгений стал заполнять анкету, пока не застопорился на вопросах про рост и вес.