Полюби меня заново

Глава 1

- Суд рассмотрел и удовлетворил ваше ходатайство. Остались только формальности - подписать свидетельство о расторжении брака. Для этого вам нужно с судебным решением обратиться в отдел ЗАГСа и подписать соответствующие документы.

Слова адвоката растеклись облегчением по напряжённым плечам Никиты и он расслабленно выдохнул.

Практически год он шёл к этому. Сначала к осознанию, что он сделал всё, что мог и даже больше. Потом к пониманию, что жизнь продолжается дальше и жалость это не то чувство, из-за которого стоит хоронить свое будущее рядом с женой.

Жена. Полина. Совесть внутри вновь заворочалась и показала фигу: вот, мол, тебе! Думал, что всё в прошлом? Ан нет, жить тебе и дальше со мной.

- Всё в порядке? - спросил рядом сидящий Максим, который пришел его поддержать в этот непростой день.

- Да, в порядке... Я свободен?! - то ли спросил, то ли воскликнул в неверии Никита, глядя на адвоката.

- Конечно, Никита Глебович, - подтвердил мужчина и передал ему документ. - Всего хорошего.

Никита взял бумагу с судебной печатью и что-то тревожное кольнуло его в самое сердце: всё закончилось. Он никому ничего не должен, остались только формальности...

Никита с Максимом вышли из адвокатской конторы. Напротив через дорогу у здания ЗАГСа было многолюдно и празднично шумно: из широких дверей выходили жених с невестой, а точнее уже муж с женой. Когда-то и в его жизни было так: белое платье, красивая невеста, счастливые родители и веселые шумные гости... И он - влюбленный молодой жених, который ничего вокруг не видел рядом со своей Полиной.

- Вот как в жизни бывает, - усмехнулся Никита, показывая другу на молодоженов. - Кто-то только начинает супружескую жизнь, а кто-то в этот день разводится. Разве я когда-то думал, что буду в числе последних? Ведь я так... - запнулся и вздохнул, - любил Полю. А теперь...

- Ты ни в чём не виноват, - в очередной раз поддержал Максим и сжал его плечо. - Никто тебя не осуждает, все всё прекрасно понимают. Даже её родители.

- Я знаю, просто.... Ааа! - махнул рукой Никита. - Что сделано, то сделано.

- Лене позвонишь?

- Позвоню. Теперь я по-настоящему свободен, а она заслуживает честности по отношению к себе.

- Как-будто раньше тебя это останавливало, - заметил Максим и усмехнулся. - Честно говоря, я удивился, когда вы снова с ней сошлись. Ну, раз ты сегодня занят и не собираешься праздновать свою свободу... Поеду-ка я на работу. Дальше сам справишься?

- Конечно. Спасибо за поддержку! - сказал Никита, пожимая другу руку и наблюдая, как тот садится в свою машину.

После этого он перешёл дорогу и ещё несколько минут ждал, когда у входа рассосется толпа радостных гостей. Спросил у гардеробщицы нужный кабинет, прошёл по коридору и постучал в дверь. Ещё раз. Тишина.

- Да вы зря стучите, - услышал он сбоку и увидел уборщицу, подтирающую пол. - Там они все! - и показала пальцем наверх.

- Где там?

- Женють молодых. Народу - уйма. Раньше хоть в выходные, а теперь каждый божий день. Ходють и ходють туда-сюда.

Никита покачал головой и поспешил уйти, чтобы не слышать дальше причитания пожилой женщины. Поднялся по широкой лестнице и увидел, как к залу регистрации спешит празднично одетая женщина, явно из здешних служащих.

- Здравствуйте, подскажите, где мне свидетельство о расторжении брака подписать.

- Ой, молодой человек! - махнула она ему рукой, не сбавляя шага. - Приходите завтра, а ещё лучше после выходных и пораньше с утра, а не к обеду. Секретарь на больничном, ещё одна в отпуске, а у нас вон, - ткнула пальцем в направлении нескольких женихов и невест в окружении людской толпы, - каждая минута расписана, все кадры заняты. Поверьте, ваш развод никуда не денется.

С этими словами женщина скрылась за парадными дверями, а Никите ничего не оставалось делать, как уйти ни с чем. В одном она была права: подождать несколько дней он, конечно, мог.

Правда хотелось поскорее с этим покончить и предстать перед Леночкой свободным. Но, действительно, что может поменяться за несколько дней?

Как и говорил Макс, праздновать свою свободу Никита не собирался. Да и что там отмечать, ну правда? Если бы не несчастный случай, то он никогда бы не развелся. Не в этой жизни точно.

Так, нужно срочно отвлечься.

Наверное, неправильно, что в этот момент он думает о другой женщине, но тянуть дальше не имеет смысла. Достал телефон и набрал номер, который некоторое время назад вновь поселился в его телефоне.

- Леночка? Привет.

- Привет! - услышал он запыхавшийся голос и улыбнулся.

- Я не вовремя?

- Ой, Никита, хотела бы я солгать, но сам знаешь - не умею. - кокетливо сказала Леночка, продолжая тяжело дышать. - Собрание у заведующего отделением, вот и бегу, чтобы успеть. И кто это такие длинные коридоры придумал? Целый день марафоны туда-сюда, пора браслет для фитнеса покупать и километраж отсчитывать. Ну да ладно, движение - жизнь. Мне так даже полезно... А ты чего звонишь?

- Хотел тебя на выходные в гости пригласить.

Глава 2.

Свет... Бесконечный свет вокруг и невесомая песчинка кружится в радостном хороводе своих собратьев. Беззаботная, лёгкая, прозрачная. Сколько она здесь танцует? Это неважно! Так хорошо ей не было никогда в жизни!

Жизнь...

Что-то тревожное кольнуло в самое сердце, как если бы оно у неё было... С этой мыслью она почувствовала, как разрывается связь между такими же песчинками и её с небывалой силой утягивает в неожиданно появившуюся черную дыру, холодную и бездонную. Крик, готовый вырваться из глубины души, повис в невесомости и песчинка обнаружила себя висящей в кромешной темноте.

Паника охватила её: тяжело дышать, тяжело думать и что-то чувствовать. Но одно осознала в полной мере: она уже не была беззаботной песчинкой. Но кто же она теперь?

На грудь всё сильнее давило и неподьемная тяжесть сковывала движения, распластывала по жёсткой поверхности.

Стоп!

Она же только что висела в пространстве! Или это была не она? Превозмогая усилия она напряглась и заставила себя сделать хоть какое-то движение. Неожиданно это получилось. Тяжёлые веки открылись, являя серость бытия, нарушаемую неприятным писком и какой-то вонью. Сухость в глазах мешала хоть что-то рассмотреть сбоку. Тело ощущалось ватной кучей и не было больше сил сделать хоть одно движение.

Нет, здесь ей определенно не нравится. Там, за гранью гораздо лучше: спокойней, безмятежней. Она закрыла с облегчением глаза в надежде вернуться, но тут же услышала новый шум, на этот раз громче и даже сквозь закрытые веки почувствовала яркий неприятный свет.

- Ох, пациентка пришла в себя...

- Не может быть!

- Проверь показатели. Вот эта кривая и эта тоже, видишь? Зови Крупинского, срочно!

- Полина, ты меня слышишь? Ну же... давай, девочка, приходи в себя...

Её кожи коснулось что-то холодное и хотелось закрыть уши и не слышать ничего, не чувствовать опять этой тяжести. Вот только на уровне сознания, которое медленно возвращалось, она с грустью понимала, что ей не дадут этого сделать.

Лишь ненадолго она погрузилась в себя, чтобы в следующий раз снова открыть глаза и увидеть над собой живые внимательные глаза, глядящие пронзительно словно в душу через стекла очков.

- Как ты себя чувствуешь? Я знаю, говорить трудно, можешь просто моргнуть если слышишь меня и понимаешь. Так... Отлично... Всё хорошо... Дыши и не волнуйся, это аппарат искусственного дыхания, он тебе помогает.

Она все больше приходила в себя и разорванные воспоминания постепенно навязчивыми картинками возникали в голове, однако не давали никакого ответа на вопрос, что происходит. По всей видимости она в больнице в тяжёлом состоянии, о чём свидетельствует тупая боль в ватном теле, которое не желало слушаться.

Паника захватила её и девушка зажмурилась, пытаясь выровнять дыхание и поймать в маске глоток кислорода.

- Спокойно, спокойно... Я рядом, вот так...

Успокаивающий, но решительный голос стал столпом, за который она решила ухватиться, чтобы не рухнуть ещё глубже в бездну паники. Он что-то ещё говорил, но это уже было не важно: размеренный тон успокаивал и придавал уверенность.

- Вот молодец, хорошая девочка... Сейчас тебе полегчает. Ты у нас умница... Всё преодолела. Поспи ещё, в следующий раз будет легче, обещаю.

Я - умница. Я с чем-то справилась. Только с чем?.. С этой мыслью Полина погрузилась в спокойный нормальный сон.

***

- Это настоящее чудо! Мы уже и не надеялись... - всхлипывала от счастья его теща и Никита не мог с ней не согласиться. Он примчался в больницу так быстро, как только мог: попадая в пробки, ругаясь на телефон, который кое-как подзарядил в машине.

Действительно чудо. В котором им все чаще отказывали в последнее время врачи, говоря, что надежда утекает с каждым днём. Кстати об этом...

- Когда же выйдет врач? Что он сказал?

- У них там какое-то собрание, а я и боюсь лишний раз беспокоить. Сказали ждать. Но я извелась вся...

Никита поднял руку и потёр сзади шею. Тревога от происходящего усиливалась. А что если это ложная тревога? Сколько раз они вот так надеялись, но ни к какому результату это не приводило?

Никита вздрогнул, когда позади него с резким звуком открылась дверь отделения интенсивной терапии и вышел заведующий. Время замедлилось и каждый его шаг отдавал набатом в гудящей голове Никиты: бум - шаг, бум - ещё один.

- Ну что там? Расскажите, как там наша Полиночка? - воскликнула её мать, бросившись к мужчине. - Она здорова?

- Ну-ну, успокойтесь. Полина пришла в себя, но о здоровье как физическом так и психическом говорить ещё рано. Но то что произошло... - доктор восторженно покачал головой и развел в сторону руки.

Никиту такой ответ не устроил, он хотел знать, что происходит. Ведь от этого зависела вся его жизнь, неужели они не понимают этого? Конечно никому невдомек, что он стоит на перепутье, занеся одну ногу в будущее и практически преодолев эту невидимую черту.

- Не вы ли доктор мне недавно говорили, что исчерпали все возможности и надежды нет? Вы нас обманули? - с едва сдерживаемым раздражением спросил Никита. Да, именно так он себя в этот момент и чувствовал: обманутым и растерянным. Ведь из-за прогнозов врачей он решился на развод и устройство своей личной жизни. Преодолел себя. А теперь получается он воткнул Поле нож в спину. И что теперь с этим делать? Что делать?!

Глава 3

- Мне жаль, Лена, что так вышло. Но лучше так, пока это не зашло слишком далеко...

Слова, сказанные глубоким низким голосом, видимо были призваны её успокоить, но явно проигрывали той тревоге и отчаянию, которые девушку захлестывали. И даже не хотелось понимать, что там этот суровый мужчина имеет ввиду. Не так она планировала с ним познакомиться, не при таких обстоятельствах точно, когда он застал её полуодетой. Конечно, люди они уже взрослые, но не покидало ощущение, что тебя застукали родители на горяченьком. Правда по сравнению с её родителями, этот мужчина выглядел намного моложе. Во сколько же он родил сына? В двадцать? Должно быть так...

Нервно проведя повлажневшими ладонями по своим коленям, Лена сделала вид, что ничего не услышала и нарочито бодро сказала:

- Пойду чего-нибудь выпью. Чай, например.

И вышла из гостиной, даже не взглянув на отца Никиты. Квартира была просторная, но не настолько, чтобы в ней заблудиться. А потому Лена без труда отыскала кухню.

- Так... И где же тут чай? - пробормотала она, открывая шкафчики один за другим. В общем, делала всё, чтобы абстрагироваться от сложившейся ситуации и не впасть в истерику. Рано паниковать, слишком мало информации.

Конечно, девушка чувствовала себя крайне неуютно, хозяйничая на чужой кухне. Но в отсутствии Никиты могла себе это позволить - вряд-ли он будет ругать ее за выпитую чашку чая, а согреться ей сейчас казалось жизненно необходимым. В ожидании пока чайник закипит Лена отошла к окну и замерла, разглядывая светящиеся в темноте окна расположенных напротив домов. Безликие многоэтажки, такие же видны и из её окон. Даром что город другой.

Всё это время, пока она пряталась от отца Никиты, который немного пугал, она пыталась справиться со слабостью в коленках, с отчаянием, рвущим душу на части, со слезами, комом стоящими в горле. Знала же из собственного небогатого, но запоминающегося опыта, что нельзя связываться с женатыми. И вот опять те же грабли. Её неотрывно мучила всего одна мысль: насколько сильно в Никите чувство ответственности, чтобы пройти развод до конца, и насколько сильно ему нравится она, Леночка, чтобы выбрать её. Ведь он фактически уже сделал это, пригласив к себе.

Прерывая её мрачные мысли на кухню практически неслышно вошёл отец Никиты и девушка поняла это только лишь потому, что заскрипели ножки у стула, на который он сел.

- Нальешь и мне чаю?

Лена вздрогнула, не ожидая, что он так буднично и даже фамильярно к ней обратится. Не то чтобы она была приверженцем этикета, но тыкать малознакомому человеку неприлично... Даже если она годится ему в дочери.

Лена повернулась и невольно зависла под изучающим пронзительным взглядом светлых глаз, так похожих на Никиту. При ярком свете стало видно, насколько мужчины были похожи внешне, только сеть мелких морщинок вокруг глаз и более крупная статная фигура говорили о том, что перед ней уже состоявшийся взрослый человек. Да и форма придавала ему внушительности.

Лена почувствовала себя мухой под микроскопом, а потому смутилась и отвела глаза, сосредоточившись на чайнике.

- Налью. Вам зелёный или черный?

- Черный.

Неожиданно руки у девушки затряслись и заварка высыпалась мимо чайничка.

- Етишкин корень! - выругалась Лена и потянулась за тряпкой.

Мимоходом неловким движением смахнула рукой сахарницу и просыпала содержимое на стол. Фарфоровая крышечка со звоном отскочила от столешницы и, упав на пол, разбилась. От своей неуклюжести Лена нервно всхлипнула и прикрыла глаза. Тут же почувствовала движение за спиной и её плеч коснулись чужие ладони.

- Иди присядь. Я сам.

- Х... хорошо. Извините. - пробормотала Леночка и села за стол. Пальцы нервно подрагивали, а на глаза от обиды на свою неловкость наворачивались слёзы. Тем не менее она с интересом следила за тем, как мужчина ловко прибрал следы её диверсии.

- Только не вздумай реветь. - сказал как отрезал Глеб, кинув на неё взгляд и наливая в чашку кипяток. - Это всё ерунда.

- Вот ещё, и не подумаю! - с внезапной злостью ответила девушка. Она тушевалась под препарирующим взглядом, но его манера обращаться с ней рубленными фразами в приказном тоне вызывала внутренний протест.

- Вот, тебе сейчас это необходимо.

Перед Леной возникла чашка чая, в которую мужчина показательно медленно капнул пару капель неизвестно откуда взявшегося пятизвездочного.

- Я не буду...

- Пей!

- Вы всегда всем приказываете? - возмутилась Лена, тем не менее отхлебывая напиток. Он горячим обволакивающим потоком побежал по внутренностям, согревая и придавая смелости. - Ах, да, вы же большой начальник! Куда нам, простым смертным до вас...

- Большой, - усмехнулся мужчина, садясь напротив со своей кружкой. - А ты забавная. Честно говоря, ты первая девушка, которую Никита пригласил к себе домой после того, что случилось с Полиной. Да и вообще первая, с кем я его вижу.

Чувствуя, что так прямолинейно мужчина перешёл на серьезный разговор, Лена решительно сказала:

- Это естественно. Вы же хотели бы видеть своего сына счастливым?

- Естественно. - повторил он за ней и кивнул для убедительности.

Глава 4

Потянув носом воздух Полина с омерзением поморщилась: снова этот отвратительно запах. Она с трудом ощущала свое тело, но это не значит, что ей было безразлично, что с ним происходит. Наоборот, обоняние терзало своим обострением. Она успела возненавидеть запах спирта и лекарств.

За несколько дней этот запах превратился для Полины в наваждение. Расползаясь по палате проникал в малейшие щели, присоединялся к сквознякам и другим потокам воздуха и пропитывал насквозь простыни. От него не было никакого спасения. Появляясь вместе с медсестрой он тут же отравлял собой воздух и вызывал приступ тошноты.

Измученная этой гадостью Полина чувствовала душок даже если в действительности он отсутствовал. Впрочем, следы ненавистного запаха полностью никогда не исчезали и, казалось, пропитали даже стены. К сожалению, проветривать помещение никто не торопился, а искусственная вентиляция со своей задачей не справлялась. Да и какой толк от нее если искоренить источник запаха невозможно? Он появлялся регулярно по нескольку раз в день и бороться с ним было бесполезно.

- Вот и всё... - сказала медсестра, сделав укол. - Давай я тебя переверну, вот так... Завтра придет массажист и тебе станет немного полегче.

Полина поморщилась и, с трудом сделав усилие, вернулась на исходное положение. Голова немного кружилась и во рту пересохло. Пришлось снова постараться, чтобы поднять руку и жестом попросить воды.

- Держи. - подала медсестра поильник, держа его навесу. - Не торопись, чуть-чуть. Сейчас Сергей Николаевич подойдёт с обходом и всё тебе расскажет.

Словно вторя её словам в палату быстрым шагом вошёл врач. Полина смотрела, как он к ней приближается узнаваемой чуть пружинящей походкой.

- Ну как наша неспящая красавица? Сегодня определённо лучше. Правда Ольга Владимировна?

- Ваша правда, - улыбнулась медсестра, убирая поильник, и подмигнула Полине.

- Анализы неплохие, я уже посмотрел. Ну-ка, давай проверим реакцию. Пошевели пальчиками, ага... вот так... Смотри на мой палец...

Его бархатный голос успокаивал и служил для Полины проводником в этом чуждом мире. Единственным, кого она знала. Иногда ей казалось, что она переселилась в чужое тело, а ее осталось где-то там, в другой жизни. И хоть доктор постоянно повторял, что ей повезло сохранить ясность мышления, девушка сильно в этом сомневалась. Чувствовать тяжесть и боль во всем теле - весьма сомнительное удовольствие.

А ещё ей очень хотелось говорить. Так много нужно было узнать, но те звуки, которые пока удалось извлечь из горла с повреждёнными связками вряд-ли можно было назвать внятной речью. Поэтому примитивный язык жестов Полина с трудом, но освоила.

- Так... Ну что, Полина Геннадьевна, чудо наше расчудесное, будем переводить тебя в общую палату. - улыбнулся ей врач, потирая руки. - С тобой родные хотят увидеться, ждут не дождутся, когда дадим им зелёный свет.

Родные... Сердце в очередной раз тревожно сжалось и быстро-быстро затрепетало, словно загнанная в силки птичка.

- Ну что ты, разволновалась, - нахмурился Сергей Николаевич, тут же считывая кривые приборов. А она и забыла, что была перед всеми как на ладони, подключенная к множеству датчиков. - Я понимаю, что твоя память даёт сбои, но, возможно, эта встреча даст толчок и ты начнёшь вспоминать. А даже если и нет... Тебе станет легче от их поддержки, поверь. Они тебя очень любят.

Полина прикрыла глаза, и чуть отвернулась, чтобы врач не заметил слезинку, скатившуюся из уголка глаза. Её любят и ждут. Наверное, это прекрасно, вот только если бы она хоть что-то помнила. И кого-то...

***

Никита нервно выхаживал по коридору и белый халат, держащийся только на его плечах, развивался позади словно крылья. Бахилы на ногах неприятно шелестели и всё время норовили сползти. Валентина Ивановна сидела на кушетке и нервно теребила полы своего халата. С минуты на минуту их должны были пустить в отделение.

После тяжёлого суточного дежурства и нескольких выездов на происшествия, Никита чувствовал себя таким уставшим, что хотелось тоже сесть. А ещё лучше принять горизонтальное положение. Но он знал, что как только сделает это - тут же отрубится. А этого нельзя было допустить. Только не сейчас, когда до встречи с Полиной оставались считанные минуты.

Он бы соврал, если бы сказал, что не представлял этой встречи. Как она пройдет? В памяти закрепилась больничная койка и множество аппаратов жизнеобеспечения рядом. И его жена, иссохшаяся и мертвенно бледная. Только медленно вздымающаяся грудь показывала, что жизнь ещё теплилась в её теле. Изредка им дозволялось навещать её и с каждым днём Никита всё меньше находил в этой девушке любимые черты и всё чаще ловил себя на мысли, что отдаляется и чувства его притупляются. Уходят за грань вместе с ней. Оставляя грусть от несбывшихся надежд и жалость, обычную человеческую жалость к смертельно больному человеку. Как бы сильно он её не любил время меняло его чувства и отношение к ситуации.

Он ждал этой встречи, понимая, что нужно будет принять какое-то решение. Проводив Лену, он погрузился в работу, но не мог не представлять встречу с Полиной и не анализировать свои чувства. Конечно, ни о каком разводе речи пока не шло. По всему выходило, что в ближайшее время ему предстояло пройти испытание своих чувств к двум женщинам и понять для себя, наконец, что он чувствует к каждой из них. Эта двойственность претила всему его существу: честному и справедливому. Но ступив уже на дорогу без Полины ему сложно было сделать шаг назад. Да, сегодняшняя встреча была первым шагом на пути к судьбоносному решению.

Глава 5

Двадцать пять бывает в жизни один раз.

Впрочем, как и двадцать три, и двадцать четыре. Но двадцать пять не просто юбилей - это уже четверть века, за который можно подвести первые жизненные итоги.

С такими мыслями проснулась Леночка однажды утром в свой День рождения.

- Итак, что мы имеем, Никитос? - спросила она и погладила рукой своего соседа по кровати, почесав его за ушком. - Работа есть - раз. Здоровье как у лошади, тьфу-тьфу, - два. Ты вот рядом лежишь - три. - Посмотрела вбок и встретилась глазами с прищуренным довольным взглядом. Погладила его ещё раз и услышала тихое урчание. - М-да... Не так уж плохо, но не густо... Мужа как не было так и нет, детей нет, парень и тот - то ли есть, то ли нет... Ты у меня, конечно, красавчик, но ты - не он. Шерсти от тебя!.. Да и если бы дело было только в ней...

- Мяууу... - протянул пушистый кот и перевернулся на спинку, подставляя под ласковую руку живот.

- Вот-вот, все вы мужики одинаковые... Ласку вам подавай. - вздохнула Леночка и посмотрела на часы.

Пора вставать, впереди предстоял день, полный праздничных хлопот и веселья. Уж этот юбилей она отметит так, чтобы запомнить надолго. Главное, чтобы приглашенные не подвели и все приехали. Особенно он...

Дверь в комнату приоткрылась и сквозь щёлочку послышались шепотки:

- Ну что она там, проснулась?

- Да погоди, отец, не напирай.

- Проснулась я, проснулась. - рассмеялась звонко Лена и, потянувшись, села на кровати. - Заходите уже, поздравляйте!

- С Днем рожденья тебя! С Днём рожденья тебя! С Днём рожденья, наша доченька, поздравляем тебя! - пропели фальшиво родители, заходя в ее комнату и внося большой поднос, на котором стоял торт с зажжёнными маленькими свечами.

- Ну вы даёте! Мой любимый "Наполеон"! - захлопала в ладоши Леночка. - Мам, всю ночь что-ли пекла?

- Ага, захотелось не покупного, а свой сделать. Помнишь, как детстве?

- Конечно помню, - шмыгнула носом девушка, расчувствовавшись.

И плевать, что она давно уже не маленькая девочка, чтобы получать такого рода сюрпризы. Это ж надо, ради какого-то торта, пусть даже её любимого, полночи не спать. Только мама способна на это! Как же Лена любила своих родителей за такие милые и душевные традиции, которые из года год не надоедали, а наоборот, напоминали как ей повезло с семьёй. Пусть пока она жила вместе с ними, но вот такое утро подтверждало, что она сделала правильный выбор. А пожить отдельно ещё успеет. Возможно даже скоро.

Лена вскочила с кровати и подошла к родителям, чтобы обнять их по очереди.

- Я вас так люблю! Вы у меня самые лучшие! Но знаете, лучше бы двадцать пять тортов с одной свечкой. - подражая Карлсону сказала она. И это фраза тоже каждый раз не надоедала. Хотя какие ей торты с её фигурой?

- Да ты ж лопнешь, деточка. - подтверждая её мысли пошутил отец. - Давай, дочь, задувай. Не тяни кота за... хм... хвост. Прости, Ник, ничего личного.

- Господи, опять этот блохастый у тебя на кровати! - закатила мама глаза.

Она, в отличие от отца, недолюбливала нового питомца, которого Лена на днях подобрала на улице. Он тогда так жалостливо смотрел на девушку и дрожал от холода, что она просто не смогла пройти мимо. Отмыла, откормила и теперь красавец-кот важной походкой ходил за ней по пятам. И назвала его соответственно, чтобы хоть таким образом чувствовать рядом с собой Никиту. Смешно? Странно? Не больше, чем любой другой самообман.

Леночка на мгновение зажмурилась и как никогда до этого со всем отчаянием и верой в мечты пожелала себе женского счастья. Настоящего, рядом с любимым человеком. Представив перед глазами образ Никиты она открыла глаза, набрала полную грудь воздуха и со всей силы подула. Чтобы ни одной горевшей не осталось.

В это самое мгновение Ник решил выкинуть фортеля и сиганул к хозяйке на плечо, отчего она дернулась и выдох пришелся по касательной, сдувая сбоку присыпку.

- Ай, зараза! Больно же! - воскликнула Лена, подхватив кота. Все плечо было располосовано, вот только разве это её волновало? Разве от этого на глаза навернулись обидные слёзы?

Перед ней пылали ярким огоньком оставшиеся нетронутыми... раз-два-три... Целых четыре свечки! Со злостью выдохнув ещё раз она их задула и недовольно посмотрела на виновника её промаха.

- Вот от тебя я такой подставы не ожидала, предатель! Кажется я начинаю понимать, почему тебя выкинули на улицу, драчун. Из-за тебя теперь желание не сбудется.

- Да ну их эти свечки! - махнула рукой родительница и провела пальцами по плечу дочери. - Пойдём лучше, ранки обработаем, а то не занес бы какую заразу этот ирод.

- Мяуууу... - огласил своё мнение кот и уютно пристроил голову на широкой девичьей груди. Глаза его сверкали лукавством, как-будто он больше хозяйки понимал в этой жизни.

- Вот тебе и "мяу", - расстроенно выдохнула Лена и прижала крепче кота. - Мало того, что желание мне подгадил, так ещё и внешний вид подпортил! Как мне теперь платье одевать с открытыми плечами, а? Оно единственное меня стройнит. Дурень ты, пушистый.

С этими словами она опустила его на пол и пошла за родительницей в ванную. Посмотрела в зеркало, а там...

Глава 6

"И это мой муж!" - в который раз подумала Полина, разглядывая молодого мужчину, замершего на пороге её палаты. Она до сих пор не могла смириться с мыслью, что этого чужого человека она когда-то любила, была с ним близка и жила под одной крышей. Это не укладывалось в её голове!

- Привет! - поздоровался, наконец, Никита и сделал шаг ей навстречу. - Вот, гостинцев тебе принес. Сергей Николаевич разрешил.

На тумбочку рядом с кроватью приземлился небольшой пакет.

- Валентина Ивановна... мама... уже принесла что-то. - скосила глаза Полина, показывая на дверцу тумбочки.

- Я знаю. Но здесь все, что ты любишь.

- Разве? - с трудом прохрипела Полина, покосившись на краснобокие груши. Почему-то сейчас они не вызывали в ней аппетита. Как и многое другое. Хотя бы потому, что питаться без посторонней помощи ей было ещё очень трудно.

В последние дни ей все легче давалась речь, связки восстанавливались, но не память. Со скрипом приобретали эластичность мышцы, но чтобы сделать небольшое движение приходилось прилагать неимоверные усилия. Полина сдавалась. Она не хотела внимания, присутствия чужих людей рядом. Но если маму она терпела, принимая заботу и любовь этой женщины, то что здесь делает Никита она не понимала.

Неужели он так сильно её любит? Но не очень-то на это похоже, ведь от неё никакого толку! Это Полину злило, не хотелось быть обессиленной тряпкой рядом со здоровым красивым мужчиной. И вообще она для себя ещё не решила, стоит ли радоваться своему пробуждению. Такой жизни она точно никогда не хотела и врагу бы не пожелала.

- Зачем ходишь сюда?

Вышло грубо, ну и пусть. И пусть самой себе было сложно признаться, что она каждый день ждала его: придет не придёт. И пусть не отдавала себе отчёта, для чего ей это надо. Например, два дня Никиты не было и это предоставило ей возможность поразмышлять, чем он может заниматься и как вообще проходит жизнь без нее.

У Полины вообще было теперь много времени, чтобы думать о своей новой жизни, и людях, с ней пересекающихся. Это даже отвлекало от необходимости выполнять навязанные врачами упражнения, вызывающие адские боли.

Никита сел рядом с кроватью на стул и взял в свою руку тоненькую кисть. Погладил большим пальцем выступающие косточки. Поднял глаза и встретился с нарочито вызывающим взглядом. Горько улыбнулся и сказал:

- В тот день, когда ты попала в аварию, был страшный гололёд. А водитель из тебя - аховый. Я просил тебя подождать меня со смены, чтобы отвезти на съёмки, но задержался на вызове. В результате тебе понадобилась помощь, но ее оказал не я. Ты всегда поступала по-своему, упрямая и целеустремленная. - Никита вздохнул и выпустил руку, откинувшись на спинку стула. - Я уверен, что именно это позволило тебе вернуться оттуда, откуда не возвращаются. Сергей Николаевич сказал, что ты отказываешься заниматься.

- Это моё дело! - поджала губы Полина и отвернула лицо к стене. А Крупинский, оказывается, предатель! Все её слабые стороны открывает. И хотя по закону он имеет право, но она этого не хочет! Ничего не хочет. Они даже не представляют, какую боль ей приходится терпеть, но все время чего-то требуют. Хоть бы оставили в покое.

- Нет, уж, дорогая моя женушка, - услышала она и почувствовала, как горячие пальцы обхватывают лицо и поворачивают, чтобы вновь скреститься взглядами. Её раздраженный с его изучающим. - Пока ты не поправишься, я буду к тебе приходить. Потому что не могу тебя оставить сейчас и обязан сделать все, чтобы ты встала на ноги. А потом живи, как захочешь.

Вот! "Обязан", "не могу оставить"... Как-будто ей это надо! Как-будто она просит!

- Не надо. Меня. Жалеть. Уходи!

Голос её сорвался и замер где-то в грудине. Там, где отбивало чечётку сердце и звенела тоска по прошлой жизни, которую она не помнила.

Никита лишь улыбнулся такому взрыву. Первому за то время, что он сюда приходил. Всё-таки что-то осталось неизменным. Никогда он так не радовался её вспыльчивости, как в этот раз. Лишь бы присущая ей отходчивость тоже проявилась.

- Как скажешь. Но имей ввиду, что скоро тебя выпишут, и нужно определиться, что делать дальше.

- Я поеду домой.

- Ну конечно, я подготовлю квартиру к твоему приезду.

- Нет. Ты не понял. Я поеду домой к маме.

- Но ведь Валентине Ивановне трудно будет за тобой ухаживать. А к нам она может часто приходить.

Полина на мгновение прикрыла глаза от стыда и прошептала:

- Я не позволю тебе помогать мне ходить в туалет и мыться. Ни-за-что!

Никита промолчал мгновение, обдумывая её слова и кивнул, приняв решение.

- Хорошо. Но мы наймем сиделку.

В этот момент дверь палаты отворилась и вошёл врач.

- Ну, что, поговорили? Как настроение, неспящая красавица?

Полина не могла не улыбнуться в ответ на улыбку своего врача. И пусть девушка была зла на него, но только он веселил и не давал скучать. Только с ним она не чувствовала неловкости от своего положения. Правда если бы ещё со своими процедурами отстал...

- Хорошо, мы все решили.

Девушка перевела взгляд на Никиту и увидела, как тот хмуро смотрит на врача. Что опять не так?

Глава 7

Истерика потихоньку набирала обороты. По крайней мере та неподвластная Полине чёрная бездна, которая просыпалась внутри, была очень на это похожа.

"Зачем я вообще согласилась сюда ехать?" - подумала об этом и тут же сама себе ответила. - "Потому что не ожидала такой подставы".

Полина сидела в инвалидной коляске посередине маленькой комнаты, а со всех сторон на неё смотрели с портретов потрясающе красивые девушки в невероятных образах. Все сплошь брюнетки. И на одно лицо. По всей видимости ее лицо в прошлом. Красиииивая...

Полина ещё раз повернулась направо, туда, где через зеркальную дверцу шкафа на неё скалилась неприглядная действительность. Закрыла глаза, чтобы избавиться от раздражающей картинки. Снова открыла - ничего не изменилось. Блеклые сухие волосы, забранные в небрежный хвост, тощее тело и впалые щёки с выдающими скулами, одну из которых расцвечивал тонкий, но весьма заметный шрам, переходящий на подбородок.

На глаза наворачивались неконтролируемые слёзы, но сквозь пелену отчётливо было видно её уродство. Вот такая печальная сказка наоборот: принцесса превратилась даже не в Золушку - Бабу-Ягу по меньшей мере.

Мама ушла проводить Никиту, который довёз их до дома. Полина из гостиной сама проехала в смежную комнату, которую оборудовали специально для неё. Позаботились. Кровать с подъёмником купили, столик высокий и утку под кровать поставить не забыли.

Полина зло рассмеялась: благодетели, блин. С трудом оторвав руку от подлокотника кресла она схватила с комода статуэтку, которая привлекла внимание.

- Красиииивая, - протянула девушка, поглаживая точеную щеку фарфоровой куклы. - А ты - уродина! - добавила она своему отражению. - Нечего тебе здесь делать среди такой красоты.

И откуда только взялись силы размахнуться и швырнуть вперёд свой снаряд, который с оглушительным звоном соприкоснулся с зеркалом и рассыпался на множество кусочков. Паутина трещин раскрасила зеркальную поверхность и скрыла её лицо в отражении, отчего Полина ощутила небывалое удовлетворение. Вот что ей нужно: ломать, крушить, кромсать!

Она неистовствовала! Она ожила в этом моменте! Буря злости, которая зародилась в ней и раскручивалась всё сильнее придавала сокрушительную силу. Полина ощущала себя всемогущей повелительницей летающих предметов. Здорово! Как же здорово, что их так много под рукой!

Каркающий хриплый смех звучал симфонией её агонии. Наконец-то она позволила всем своим чувствам выплеснуться наружу.

- Доченька, милая, Полиночка! Да что же это делается? Что же ты творишь? - донёсся до нее как сквозь вату обеспокоенный голос родительницы. Женщины, которую она должна принять как мать. Ну почему она не помнит хотя бы её? Может это все вообще какой-то дурной сон?! Сейчас она встанет и как пойдет!

С последним отчаянным воплем Полина сделала рывок и боль пронзила её тело. Со стоном она повалилась на пол, вздрагивая от рыданий и желая снова уйти туда, за грань.

- Да что же это! Я сейчас, погоди...

Валентина Ивановна, плача и причитая рядом с дочерью, судорожно набирала телефонный номер.

***

Никита не спешил садиться в машину. Непонятная тревога ворочалась где-то внутри и не давала сделать ни шагу с этого места. Вроде все хорошо, Полину, наконец, выписали и она дома. Пусть не у него, но в родительском. Он понимал, что никто кроме матери не сможет о ней так хорошо позаботиться. Даже он. Тем более он. Ну что он об этом знает? Конечно, ничего.

Он итак сделал все, что мог: купил коляску и кровать, которые стоили как новенький автомобиль отечественного автопрома, матрас специальный - в общем, много того, о чём и знать раньше не знал. Они с Валентиной Ивановной переоборудовали спальню и Полина должна была ощущать домашний уют, при этом окружённая всеми удобствами, необходимыми в её положении. Хотелось верить, что окружающая обстановка даст толчок её памяти.

Так отчего же было беспокойно и муторно? Никита ещё раз оглядел двор и недовольно прицокнул: маленькая детская площадка и три дерева со всех сторон окружённые парковкой. Гулять Полине будет негде. Вон даже пандусов в подъезде не было. Нехорошо...

В кармане зазвонил телефон и Никита, увидев входящий, взял трубку:

- Валентина Ивановна? Я что-то забыл?

- Никита, да что ж это делается? - услышал он наполненный паникой голос и ноги сами понесли его в сторону подъезда, который он недавно покинул. - Поля... Я не понимаю...

Судорожные рыдания сбивали с толку и на заднем плане слышался надрывный, какой-то нечеловеческий вой.

- Я иду, дверь откройте! - прокричал он, перемахивая сразу через несколько ступенек. Благо до третьего этажа бежать было недолго. Только он занёс руку, чтобы стукнуть в дверь, как она открылась, являя заплаканную тещу, схватившуюся за сердце.

- Полина...

- Что с ней?

Едва разувшись и скинув на пол куртку Никита бросился в комнату и увидел на полу скрючившееся тело, бившееся в конвульсиях.

- Эпилепсия, что-ли? - спросил он в никуда и, не дождавшись ответа, упал на колени перед девушкой, руками пытаясь развернуть её и откинуть с лица спутанные волосы.

При первом осмотре он увидел, что на эпилепсию это не похоже, а на истерический приступ - вполне: льющиеся слёзы, сдавленные хрипом рыдания.

Глава 8

- Валентина Ивановна, с праздником!

- Ой, спасибо Никита, какие красивые цветы! Это Поле да?

- Нет, вам. Для Полины у меня есть другой подарок. Сюрприз.

- Да ты проходи, проходи...

- Надеюсь, вы не против, если я украду у вас дочь на некоторое время?

- Это как это?!

Полина прислушивалась к доносящимся из прихожей голосам и руками пыталась пригладить себе волосы. Ну что за напасть, опять растрепались! Надо парикмахера пригласить и обрезать их. Чик - и нет проблем! Чтобы не выглядеть как пугало.

Дверь в ее комнату распахнулась, являя широкие плечи, обтянутые тонком свитером, и широкую настороженную улыбку на сияющем лице. Ещё бы, наверняка гадает с какой ноги она сегодня встала. Полине стало смешно и она не смогла сдержать ответной улыбки.

- Привет!

- Привет...

Сухое приветствие, которое не могло передать и сотой доли той радости, которую Полина испытала при виде Никиты. Он уезжал на две недели из города на учения и она обманула бы себя, если бы сказала, что ни капельки не скучает. Скучает, ещё как! Иногда так, что выть хочется от одиночества, запертая в четырёх стенах.

- А это тебе, с праздником! - сказал Никита и подал ей букет тюльпанов. Красивых, с бахромой на лепестках.

- Спасибо, какая прелесть! От них так и пахнет весной! Поставь, пожалуйста, туда...

Полина передала их обратно и Никита отвернулся к комоду, на котором стояла ваза. Предоставив тем самым девушке повод ещё раз себя рассмотреть. Сейчас она впитывала каждый его жест, считывала мимику и не видела больше жалости в его глазах, а только ответную радость встречи.

- Я приготовил сюрприз. Надеюсь, тебе понравится.

Машинально проведя языком по сухим губам Полина поймала внимательный взгляд Никиты, который в этот момент повернулся к ней. Застав врасплох за разглядыванием, он заставил её вздрогнуть. К счастью, она быстро справилась с собой, замаскировав своё состояние тем, что опять пригладила волосы. Хотя им не помешало бы более действенное средство, например, расческа. Или ножницы. Дааа, опять она не о том думает...

Наблюдающий за ней Никита негромко рассмеялся:

- Вижу тебя взволновало моё неожиданное появление.

Полина немедленно почувствовала жар в кончиках ушей, радуясь, что их не видно под волосами. Она смущенно фыркнула:

- Вот ещё! Я просто не люблю сюрпризы.

- Уверен, этот тебе понравится. Как ты смотришь на то, чтобы провести выходные за городом?

- Ты с ума сошел! Ты шутишь да? - возмутилась Полина, сильнее натягивая на себя одеяло. Только недавно радовалась, что Никита разбавил своим присутствием ее одиночество, но уже и думать об этом забыла.

- Я что, похож на шутника? - усмехнулся мужчина, присаживаясь к ней на кровать. Сейчас та была в положении полусидя, позволяя Полине ощущать себя практически на одном уровне с собеседником.

- На клоуна так точно. Ну куда я поеду? Что мне там делать?

- Твое затворничество только вредит. Валентина Ивановна говорит, что у тебя практически нет подвижек, сиделка тоже жалуется, что ленишься выполнять упражнения.

- Это я-то ленюсь? - возмутилась Полина. - Ну пусть она только придет, всё ей выскажу. Нечего за моей спиной такое говорить. Да я выполняю всё, да я...

Полина поперхнулась глотком воздуха и замолчала. Да что они все понимают? Ничего! Не знают, как тяжело ей даётся каждое движение. И пусть иногда она позволяла себе филонить и делать упражнения в пол силы, но это только её дело, её тело и ничьё больше!

- Короче, я уже договорился, Марс с Венерой ждут нас.

- Там что, ещё и другие люди будут?

- Ага, пора тебе выходить в свет. Познакомиться, наконец, с моими родственниками. Они ждут встречи с тобой.

- Нет-нет-нет! - в панике замотала головой Полина. - Я никуда не поеду, меня и здесь неплохо кормят. Правда ма?

Девушка с мольбой посмотрела на родительницу, вошедшую в этот момент в комнату. Та глянула сначала на Никиту и Полина могла бы поклясться, что между ними произошел какой-то разговор. Потому что Валентина Ивановна развернулась к ней и с довольной улыбкой сказала:

- А почему нет? Прекрасная погода, чистый воздух за городом. Ты, наверное, и забыла, как хорошо на природе.

- Я. Не. Могу! - снова заартачилась Полина.

- Что-то я не вижу, чтобы у тебя много дел, - обвел комнату рукой Никита. - В чём проблема?

- Проблема в этом! - воскликнула Полина со злостью, махнув рукой на своё тело. - Кто мне будет помогать в туалете, например?

- Если ты меня стесняешься, Венера прекрасно с этим справится. Я уверен, вы с ней подружитесь.

- Ну правда, дочь, поезжай! - сказала её мать и демонстративно начала собирать дорожную сумку, складывая туда вещи Полины. Похоже выбора эти двое ей не оставили.

- Хорошо, планшет положи, пожалуйста, - сдаваясь буркнула Полина. Одна надежда на то, что в том доме ей дадут отдельную комнату и она уединится там со своим гаджетом, который стал ей виртуальным проводником в окружающий мир. - А ты выйди отсюда. - указала она Никите на дверь. - Мы пока оденемся.

Глава 9

Никита нервно постукивал пальцами по деревянному подлокотнику кресла в котором сидел и смотрел на дверь в свою комнату.

- Да не волнуйся ты так, брат. Венера её не обидит, - усмехнулся Марс проходя мимо.

- Об этом я как раз не беспокоюсь. Но что там можно делать столько времени? Не знаю, может быть я зря её привёз? Рано?

- Но когда-то же ей нужно выходить в люди. В конце концов мы ее семья. Кстати, что у вас происходит? Ты же не просто так с Леной расстался? Вы планируете с Полиной жить вместе как семья?

Никита задумчиво почесал белесую бровь и нахмурился.

- Я не знаю как охарактеризовать наши отношения. Друзья? Возможно с её стороны, но с моей... Я волнуюсь за нее, в конце концов люблю. Но это не те чувства, которые я испытывал к ней раньше.

Как объяснить то, что он ощущал к своей-чужой жене? Даже не чужой - чуждой. Его былая любовь трансформировалась спустя время и обстоятельства. Он скучал по ней в разлуке и в то же время не знал, что делать при встрече. Никита осторожничал с Полиной в разговорах боясь задеть, навредить, показать свою жалость. И ни слова не сказал ей про развод. Сейчас он завис в пространстве и времени, не решаясь сделать ни шаг вперёд, ни шаг назад. Не зная, как она к этому отнесётся. Не зная даже, нужен ли ему ещё этот развод. Но сколько вот так можно прожить?

- Что-то они там долго... - заметил Никита, снова переведя свой взгляд на запертую дверь. - Пойду проверю.

Поднявшись, он вышел в коридор и подошёл к спальне. Коротко постучал и спросил:

- Девочки, к вам можно?

- Нужно! - услышал он голос Венеры и зашёл внутрь.

И тут же застыл, впитывая образ похорошевшей Полины. Той уверенной в себе красавицы, которую он знал раньше. Её широкая улыбка, блестящие от волнения глаза, прямой разворот плеч - он не видел ничего вокруг, даже её коляска отошла на второй план.

- Ух ты! - выдохнул он, качая головой. - Ты подстриглась, Лапушка...

- Да, тебе нравится? - спросила Венера вместо Полины, которая молча наслаждалась произведенным эффектом.

- Очень. Я очень рад, что ты возвращаешься, - улыбнулся Никита.

И в этот момент он имел ввиду не только ее внешний вид, а в большей степени внутреннее состояние.

- Наверное, возвращаюсь, - подтвердила Полина, кивнув головой.

Никита увидел её смущение. Этот румянец, полыхнувший по острым скулам, украсил бледное лицо. Короткие волосы обнажили стройную нежную шею. Он никогда не представлял её с такой стрижкой, но она удивительным образом ей шла, придавая немного дерзкий вид. Другая. Никита словно знакомился с ней заново. Он рассматривал её все пристальнее, замечая новые детали. Глаза - тёмные, глубокие, немного печальные - выдавали в ней страх.

- Мне очень нравится, правда.

Он заметил как после этих слов плечи Полины расслабленно обмякли, словно она боялась его приговора. Неужели его мнение так для неё важно? Неужели не все её чувства к нему умерли, погребённые под гнетом амнезии?

- Сегодня праздник, а нам нужно выглядеть нарядными и красивыми, чтобы напомнить вам, мужчинам, как вам с нами повезло. - сказала Венера, довольная своей работой.

- Как-будто это сложно забыть, - рассмеялся Марс, входя в комнату и замирая за спиной у Никиты. - Вот это да! - присвистнул он, замечая изменения Полины. - Да вы, девочки, своей красотой просто убиваете нас наповал.

- Вас убьёшь, как же... - рассмеялась Венера. - Ну чего мы здесь столпились? Пойдёмте обедать.

Никита помог Полине доехать до обеденного стола, который все вместе быстро накрыли. Вернулся его отец и вновь Полине пришлось принимать комплименты своему внешнему виду.

"Всё-таки мужчины любят глазами", - сделала она для себя вывод. - "Конечно, это лишь малая доля былой красоты, маскировка. Но не зря я в прошлой жизни пошла в модели. Как же приятно, когда тобой восхищаются!" И не понимала при этом, что на внешние изменения повлияли не только новая прическа и макияж. Главное - в ней зажёгся свет, появилась уверенность и желание измениться. Именно это заставило глаза возбужденно блестеть и принять более уверенную осанку.

***

После вкусного обеда Глеб предложил покататься на снегоходе.

- Езжайте, а я пока планшет посмотрю... - сказала Полина и покатила свое кресло из гостиной.

- Куда это ты?! - остановил ее звучный голос Глеба. - Во-первых, интернета у нас здесь нет. А во-вторых, мы все вместе поедем. Места там - загляденье!

- Но как?! - Полина переводила непонимающий взгляд с одного на другого. - Я же не смогу.

- Тебе понравится, вот увидишь. - в который раз обнадежил её Никита. - Пойдём оденемся потеплее. А Венера пока что-нибудь с собой соберёт поесть. На свежем воздухе просто зверский аппетит просыпается.

- Но ведь мы только что поели?

- А когда их это останавливало? - рассмеялась Венера. - Мужики такие мужики!

- М-да, похоже их и правда ничем не остановишь, - пробурчала Полина через полчаса, сидя в самодельных санях. Со всех сторон она была завернута в меховое одеяло так, что только лицо выглядывало наружу. - Это кто ж такое чудо придумал? - спросила громче.

Глава 10

Звуки гитары смолкли и Глеб задумчиво сказал, обращаясь прежде всего к Полине:

- Мне недавно посоветовали хорошую клинику, где занимаются реабилитацией людей после тяжёлых болезней. Это скорее санаторий почти в тысяче километров отсюда. Но персонал там первоклассный, а главврачом мой старый приятель служит. Что ты об этом думаешь, Полина?

- Это отличная новость! - встрепенулся Никита и посмотрел на жену с надеждой. - И почему мы раньше об этом не подумали?

Полина напряглась, понимая, чего ей это будет стоить. Каких физических и моральных сил. А главное - придётся уехать на несколько месяцев так далеко. Оставить всё, к чему она успела привыкнуть за это долгое время. И именно сейчас поняла, как страшно это потерять. А Никита? Она ещё даже не разобралась в их отношениях, таких хрупких сейчас. И так не хотелось обрывать ту ниточку, которая их сегодня связала.

- Не знаю, - протянула Полина, не решаясь сразу отказаться. Таким как Глеб не отказывают - это она уже успела понять. Его напор и решительность могли сравняться по силе с твердой горной породой. - Мне нужно подумать, почитать отзывы. Да и денег, наверное, требуется немало?

- Да что тут думать? Деньги есть, об этом ли переживать? Нужно ехать! Неужели ты не хочешь сама пойти? Своими собственными ногами?

- Спокойно, Никита, не дави. - перебил отец и Полина поёжилась под его сканирующим взглядом. Как будто насквозь видит ее потаённые страхи и мысли в придачу читает. - Без желания не будет и результата. Нужно подумать? Пусть подумает, я договорюсь в любой момент.

- Спасибо, - улыбнулась Полина одними губами и почувствовала, как начала болеть голова. Слишком много для неё сегодня произошло событий, слишком много информации. - Спать пора. Я устала.

- Конечно, - подхватился Никита. - Я помогу.

- А может я... - начала Венера, но Полина её тут же перебила:

- Спасибо, но мы сами справимся. Спокойной ночи.

Она обняла за шею мужа, позволила донести себя до комнаты и опустить на широкую кровать. Полина погладила рукой мягкий хлопок одеяла и нервно сжала пальцы. Пришло время вылезать из своей скорлупы.

- Ты уверена, что помощь Венеры не нужна? - прошептал Никита, прикрывая дверь и отрезая их от остального мира.

- Уверена, - кивнула Полина и непослушными пальцами потянула футболку. - Помоги мне переодеться, пожалуйста.

Да, после сегодняшней поездки она начала доверять и поняла, что им нужно друг к другу привыкать. Несмотря на то что Полине было неловко, Никита постарался всё проделать быстро и аккуратно. Он помог ей раздеться и лечь под одеяло.

- Я сейчас приду, только в душ сбегаю.

Полина кивнула и с трепетом смотрела, как снимает футболку Никита, обнажая свой рельефный торс: поджарый, с выступающими косыми мышцами, перекатывающимися под кожей. Волна необъяснимого жара побежала по её телу, заставляя прокалывать нервные окончания в кончиках пальцев. Так, что захотелось дотронуться до него, провести руками по мышцам, попробовать губами каждую выпуклость, каждую впадинку. Да что же это на неё нашло? Полина прикрыла глаза, чтобы вернуть себе самообладание и замедлить ритм ускорившегося сердцебиения.

Взяв из сумки вещи Никита вышел из комнаты даже не подозревая, какие мысли бродят у его жены. Полина с удивлением констатировала у себя все признаки возбуждения, о которых до этого момента даже не вспоминала. Она попыталась сжать бёдра, чтобы утихомирить ноющую тяжесть в паху, но лишь спровоцировала болезненные спазмы в мышцах. Выдохнула сквозь сцепленные зубы, пережидая судорожную боль и едва не заплакала. Ничего она не сможет дать своему мужу. Молодому, сильному мужчине. Ни на что она не годна в таком состоянии.

Ещё утром она даже не думала об этой части своей жизни, не планировала впускать так далеко Никиту. А вот поди ж ты, день прошел и новые мысли замелькали в её голове вполне определенными желаниями.

Слеза скатилась из уголка глаза и Полина со злостью её вытерла, ненароком проведя пальцами по шершавому шраму. Сегодня она забылась и позволила себе помечтать, насладиться вниманием к своей персоне. Но как долго Никита рядом с ней продержится? С никчемным бревном, ни на что не годным бревном.

Послышались шаги, дверь отворилась и Полина резко зажмурилась, притворяясь спящей. Не готова она ни к каким разговорам после своих невеселых раздумий. Она услышала как Никита выключил свет и лег на кровать, накрывшись вторым одеялом.

- Спокойной ночи, Лапушка, - прошелестел в темноте его голос и Полина едва не всхлипнула от той нежности, которая прозвучала. Или ей только послышалось? Возможно она себя просто обманывает и принимает обычное человеческое участие за какие-то более высокие чувства?

Кровать скрипнула под тяжёлым телом перевернувшегося на бок Никиты. Протяни руку и можно дотронуться до широкой спины. Интересно он одел футболку? Полина едва не застонала от своих мыслей. Ну почему она снова об этом думает? Как теперь заснуть, не узнав наверняка? Спустя некоторое время и сотни доводов успокоиться она услышала мерное сопение уснувшего человека. Протянула руку и кончиками пальцев дотронулась до горячей обнаженной кожи, заставляя себя остановиться в своих исследованиях.

- Спокойной ночи, - прошептала Полина в темноту и горько улыбнулась. - Спокойной ночи.

Глава 11

На этот раз Полине снился комар величиной со слона. Он подлетал к ней и звенел прямо в ухо, а потом отлетал прочь. Какие зимой комары? - мелькнула мысль. Ещё через минуту девушка открыла глаза и повернула голову в сторону надоедливого звука. Это что такое?

Взгляд сфокусировался на вибрирующем на тумбочке телефоне. Ах, вот оно что! Полина протянула руку, взяла аппарат и нажала на кнопку входящего звонка.

- Алло!

- Полиночка, доченька, добрый день! - воскликнула Валентина Ивановна.

Какой день? Полина подняла глаза и увидела висящие на стене часы, показывающие половину двенадцатого. Вот это она поспала!

- Добрый.

- Как у тебя дела? Как отдыхается? Что-то я сегодня плохо спала, волнение какое-то...

- Всё хорошо, - сердце Полины сжалось от нежности к этой женщине, которая так её чувствовала. И ни за что не хотелось признаваться, что её тоже мучали кошмары. - Мне здесь очень нравится. Представляешь, вчера мы ездили на снегоходах. Как? Ты не поверишь...

Спустя десять минут Полина положила трубку с осознанием, что эта поездка невидимым образом поменяла её, отразилась на отношении к окружающим, сломала стену отчуждения, которую она успела выстроить. Поняла, что жизнь продолжается и, в какой-то мере, приняла своё физическое несовершенство. И только за это готова была благодарить Никиту: за то что дал надежду на нормальную жизнь и отношения. Ведь именно это означал его поцелуй? Похоже они оба не против сближения.

А кстати, где же он?

Дверь плотно прикрыта. Наверняка для того, чтобы дать ей выспаться. Ночные события сказались на организме, который не иначе как в знак протеста решил выспаться и восстановить утраченные нервные клетки. Хоть и говорят, что они не восстанавливаются, Полина ощущала спокойствие и чувствовала себя отдохнувшей. Вспомнила, как дала себе обещание работать над своим выздоровлением.

С трудом приподнялась и дотянулась до коляски, подтянув её поближе. Чертыхнувшись и едва не упав перебралась на сиденье и победно улыбнулась: смогла. Не так-то это и сложно. Хоть и больно, и долго. Но сейчас Полина и к боли относилась по-другому, принимая её, не жалея себя. Подкатила к зеркалу и расчесалась. Ну вот же, совсем другое дело! Новая стрижка поддавалась укладке легко: пару раз взмахнула рукой и гладкие волосы легли как нужно. Класс! Волшебные руки у Венеры!

Жаль что пижаму самой не переодеть, ну да ладно. Она настолько закрытая, что вполне за домашний костюм сойдёт. Дверь отворилась бесшумно и Полина выехала в коридор. Из гостиной доносились голоса и она направила коляску туда. Вот только не рассчитала поворот и колесо уперлось в дверной косяк.

- ... Я тебе ещё раз говорю, Никита, она мне нравится. Полина хорошая девушка и я рада, что с ней познакомилась. - раздался с кухонной зоны голос Венеры и Полина вытянулась в струну, услышав своё имя. Неприлично подслушивать, но именно сейчас она поняла, что не готова дать знать о своём присутствии и вмешаться в разговор. Интересно же послушать, что о ней думают и говорят за спиной?

- Я рад, что вы с ней поладили. Ей не помешает женская дружба. Признаю, меня тревожило твое отношение к этой ситуации. Теперь ты понимаешь, почему я расстался с Леной? А она мне сегодня звонила, между прочим. Я не успел взять трубку. Что ей нужно?

Полина напряглась, услышав новое имя. Похоже разговор будет не только о ней. Кто такая Лена?

- Откуда я знаю? - сердито ответила собеседнику Венера и грохнула чашкой по столу. - Если хочешь узнать, позвони ей сам. Я понимаю как тебе непросто, но и ей тоже. А меня в ваши разборки не втягивайте.

- Да какие там разборки? Мы всё решили. Но как ты себе это представляешь? Ты же ее подруга!

- Вот поэтому я никогда не вмешивалась в ваш треугольник и не буду. Сами разбирайтесь: сумел завязать узел, сумей и развязать.

Какой треугольник? Какой узел? У Полины лихорадочно заметались в голове мысли, а услышанные слова складывались в неутешительный паззл.

- И вообще я не знаю, где она. Последний раз, когда мы разговаривали, она собиралась на стажировку в какую-то клинику. Ну ты знаешь, она то на юге, то ещё где подрабатывает.

- Ладно, я всё понял. Надо будет, ещё раз позвонит. Просто я подумал, что что-то случилось. Ну ты знаешь, как это бывает...

- Ну что, много интересного узнала? - прямо над ухом раздался тихий вкрадчивый голос и Полина от неожиданности вздрогнула. - А ты знаешь поговорку: меньше знаешь крепче спишь?

- Не помогает, - выдохнула она, вспоминая ночной кошмар. Повернула голову и столкнулась с пронизывающим взглядом Глеба, который наклонился и был сейчас на одном уровне с ней. И как так неслышно подобрался? Ах да, он же военный. Наверняка и не такие таланты у него имеются.

Неожиданно для себя Полина решила открыть свои мысли перед Глебом, который представлялся ей несокрушимой глыбой совести, честности и порядочности. Почему-то она знала, что он её не обманет, несмотря на то что в его глазах мелькали лукавые искорки.

- У Никиты кто-то есть? Лена?... - прошептала она, не отводя взгляда. И увидела как лукавство сменилось сталью. Крупная ладонь накрыла её пальцы, вцепившиеся в подлокотники коляски. А она и не заметила, что едва не сломала ногти от усилия.