Попаданка для Бунтарки

Глава 1

Чарли не помнила себя маленькой. Ну совсем. Наверное, у неё тоже когда-то была семья, ведь откуда-то она взялась… и каким-то образом оказалась в приюте. Несколько раз её помещали в приёмные семьи, но результат оказывался всегда одним и тем же: она с треском вылетала обратно в приют. И всем понятно почему: Чарли обладала феноменальными способностями выводить взрослых из себя, игрушки разваливались на глазах, а посуда не только не держалась в руках, но билась даже на расстоянии, даже если Чарли к ней и не прикасалась. И как так получалось? Она, правда, не виновата! И совсем не хотела делать ничего плохого. Ну, может быть, совсем немного, чтобы посмотреть, что из этого получится.

Из семьи Винтер она вылетела после того, как налила жидкого клея в нарядные туфли их гостьи. Ну как было устоять? Дородная матрона, поджимая губы, назвала её за вечер четыре раза «милочка» и три раза «лапочка». А разглядывала её с брезгливым недоумением. На кухне матрона с плохо разыгранным удивлением спрашивала хозяйку дома – миссис Фанни Винтер – зачем они взяли в дом этого грязного заморыша, когда их детки такие замечательные, само совершенство! Миленьким деткам тоже досталось на орехи. Старшему брату она просто разбила нос – дралась Чарли по приютской привычке виртуозно. А младший братец заревел как сирена просто от ужаса, когда она шагнула в комнату с хищным огнём в глазах. Хоть оба брата были её старше, но справиться они с юрким бесёнком не могли.

Все попытки приучить Чарли к культурной жизни не увенчались успехом. Как ни пыталась миссис Винтер расчесать буйные кудри приёмной дочери и завязать красивой лентой, результат был один и тот же: лента оказывалась в ведре, а волосы – спутанными.

А платьев бедной женщине было жалко до слёз. В предвкушении появления девочки в их доме, миссис Винтер накупила множество совершенно изумительных нарядов. И оказалось, совершенно напрасно. Неблагодарная девчонка уделала их быстро и, очевидно, с наслаждением. Короче, миссис Винтер рассталась с мечтой иметь ещё и девочку. А Чарли вернулась к приютской жизни. Тем более что тец семейства с самого начала был против неумной затеи.

Аналогичная ситуация повторялась в разных семьях, но с одним и тем же результатом. Чарли оказывалась снова и снова в приюте. Ну не могла она любить чужих людей, которые её совсем не любили. Кто-то из семей держался дольше, кто-то – меньше. С каждым годом Чарли ожесточалась всё сильнее и катилась вниз по наклонной. Наконец, социальные работники отчаялись пристроить её в семью.

Только однажды Чарли повезло. Она оказалась у пожилой миссис Эвелин Флоренс. Женщина была по-настоящему доброй и великодушной. Свои дети у неё выросли и разъехались. И только иногда звонили своей матери из других городов.

После каждого звонка миссис Флоренс долго переживала, и в уютном домике пахло сердечными каплями.

Чарли прожила у неё целых два года. Миссис Флоренс вовсе не пыталась обрядить девчонку в платья, а благоразумно позволяла ходить ей в джинсах. На проказы она не обращала внимания, битой посуды не жалела. И Чарли смирилась, и постепенно привязалась всем сердцем к доброй женщине.

На летние месяца они выезжали к морю. Чарли купалась и возилась в песке, а миссис Флоренс сидела под тентом и читала. Приёмная мать часто водила девочку по воскресеньям в церковь – вот тут уж приходилось надевать платье. Но зато они сошлись на том, что волосы можно коротко остричь. С тех пор у Чарли никогда не было длинных волос.

Обнаружив у неё музыкальный слух, миссис Флоренс стала с радостью обучать девочку игре на пианино, а также вокалу. К ней даже приходили два раза в неделю учительницы, миссис Бриджит и миссис Кетлин, такие же пожилые леди. А после занятий классической музыкой все усаживались пить чай, и Чарли тихонько слушала все местные сплетни.

Другой добродетелью миссис Флоренс было умение готовить, чему она с удвоенным рвением стала обучать и Чарли. Надо отдать должное – выпечка у неё неплохо получалась.

Честно признаться, Чарли расслабилась, успокоилась. Дикие выходки остались в прошлом. И Чарли была, можно сказать, счастлива.

Всё рухнуло в одночасье. Миссис Флоренс увезли в больницу с сердечным приступом, где она скончалась, не приходя в сознание. Чарли даже не успела попрощаться, да и на похороны её тоже не пустили.

И всё началось сначала. Ко всем несчастьям, её дважды переводили из одного приюта в другой. Так Чарли оказалась в Нью-Йорке, где первый раз она и сбежала в возрасте двенадцати лет. В счастливом прошлом оказались уроки музыки, воскресная церковь, чистенький и уютный домик и летний отдых на море. Чарли старалась не вспоминать – слишком больно. Теперь летом её уделом были грязные и загазованные улицы.

Несколько раз её ловила полиция. Но теперь удержать в приюте не могла никакая сила. Чарли научилась виртуозно воровать и скрываться от полицейских. Все душещипательные беседы на тему, что в конце концов ты окажешься в колонии, тоже не дали результатов. Она была так же равнодушна к системе опеки, как система к ней.

Теперь Чарли представляла собой худого грязного подростка, на загорелом лице которого горели тёмные глаза. В восемнадцать лет она вошла в банду рокеров: уже под утро, на окраине трущоб Чарли стала свидетелем драки – двое парней били одного. И Чарли ввязалась; долгая практика в приютах и на улицах дали свой результат, а отчаянья ей было не занимать. Парни ретировались, выкрикивая угрозы. Побитый мальчишка, вытирая с разбитых губ кровь, схватил Чарли за руку и, хромая, потащил её в другую сторону. В закоулках они остановились отдышаться.

Глава 2

Как-то Чарли поняла, что, скорее всего, её ждет именно такая же смерть: после бешеной гонки удар и взрыв. Несколько дней она переваривала своё осознание, тупо глядя в пламя ревущего огня, что всегда разводили рокеры прямо на полу центра большой площадки, свободной от мёртвого оборудования.

«Смерти я не боюсь! – думала Чарли, глядя в костёр. – Или боюсь? Наверное, будет небольно. Или больно?» – Чарли передёрнула плечами, пытаясь стряхнуть страх и обрести душевное равновесие.

Как-то раз её подозвал к себе главарь. Насмешливо глядя на неё сверху вниз, он постучал по месту рядом:

– Садись, Чарли.

«Вот странно, он помнит моё имя, – подумалось ей. – Я и сама-то стала его забывать».

– Ты у нас девочка умненькая, и я не хочу, чтобы из-за тебя у нас были раздоры. Наша сила в единстве. Поэтому я хочу, чтобы ты выбрала себе парня, и тогда остальные успокоятся.

Чарли очень удивилась: как будто на неё может кто-то позариться! Очень худая, грудь отсутствовала напрочь, волосы стригла очень коротко, скуластое лицо, всегда напряжённое, и в тёмных глазах горит мрачный огонь. Единственное, что портило общее мрачное впечатление – это губы. На взгляд Чарли, они были слишком полные. Чарли ответила, что она подумает, кто ей больше придётся по сердцу, и известит об этом уважаемую общественность.

Второй вопрос, вернее задание, что она получила, было ей, как она считала, по плечу. Чтобы стать совсем «своей» в банде, ей было необходимо пройти своеобразное посвящение. Байкеры присмотрели дом состоятельного гражданина, владельца нескольких музыкальных магазинчиков. На их взгляд, денег у него куры не клюют, и ничего страшного, если он ими поделится.

В общем, Чарли должна будет забраться в дом и принести что-нибудь ценное, лучше всего деньги.

Насчёт парня она долго размышляла, прикидывала и так, и эдак, и решила, что ей никто не нравится. Она испытывала ко всей этой шумной компании скорее братские чувства, готова была отдать всю кровь до последней капли за них. Но вот выбрать себе парня – это уже слишком.

И Чарли решила слукавить. Хорошо зная, что главаря с его подружкой связывают нежнейшие чувства, она подсела к нему, когда он был один.

Главаря звали на индейский манер – Большой Брат, так как он был на три четверти индеец. Руководство у него получалось лучше всего. В умных глазах сквозило бесстрашие и благородство. Чарли так и представлялось, что если бы они жили несколько веков назад, то Большой Брат был бы индейским вождём. А все байкеры были бы индейские войны и гоняли бы не на мотоциклах, а на лошадях, все в боевой раскраске и с перьями в волосах. Хотя боевая раскраска и сейчас красуется на лицах. А что до бесстрашия, то они дадут фору всем индейцам, вместе взятым. По крайней мере, нынешним – точно.

«Нет, всё-таки классные ребята!» – подумала она.

– Ну что, решила? – спросил главарь.

– Решила! – ответила Чарли. – Больше всех, честно признаться, мне нравишься ты!

Повисла пауза. Ошарашенный главарь молча смотрел на неё, затем бросил обеспокоенный взгляд на свою подружку, что весело болтала совсем рядом.

– Извини, Чарли, но я занят! – явно с сожалением ответил он.

– И что же мне делать? – наивно распахнув глаза и, стараясь не рассмеяться, спросила она.

– Подумай ещё!

– Нет, я больше не хочу думать, мне нужен только ты или никто. – Чарли решительно поднялась и ушла.

Большой брат проводил её долгим взглядом. Наверное, приятно, когда тебе признаётся в чувствах девчонка, хоть и такая нескладная, как она.

Деймон Чейз. Именно его дом, тщательно и с любовью обставленный, можно сказать лелеянный, присмотрели рокеры к ограблению. Деймон давно чувствовал шевеление вокруг своего дома и даже как-то заметил за собой слежку.

Сначала он подумал, что им интересуется полиция. Но нет, это оказались всего лишь байкеры. Чейз сидел в машине и наблюдал. Похоже, байкеров ждёт весьма приятный сюрприз. Нет, он не будет вмешивать полицию, лишние проблемы с полицией ему вовсе ни к чему. Да и любые контакты с ней он бы хотел свести до минимума.

Итак, он устроил засаду!

Решающий час настал. Сердце Чарли бешено колотилось и готово было выскочить из груди. Двое байкеров изображали скучающих прохожих, правда, при мотоцикле. Глаза их выражали пустую скуку, а челюсти мерно жевали жвачки. Ещё один тип из банды стоял на углу и мерно дёргался под музыку в наушниках. Его лицо выражало лёгкую степень дебилизма.

Деймон на глазах у всей публики сел в свой красный спортивный автомобиль и уехал. Рокеры проводили его до магазинчика, где он был хозяином. И все были в неведении, что Деймон вышел через чёрный ход уже в другой одежде и тёмных очках. В половине квартала от его дома он открыл незаметную дверцу, что вела в подсобное помещение под одной из мастерской. На куртке значилась надпись – «Техническое обслуживание», а в руках он нёс чемоданчик с инструментами. Несколько поворотов, ещё одна дверь, ступеньки железной лестницы вниз, почти бегом по подземным коммуникациям, что тянулись через весь город, ещё одна неприметная дверка... И вот Деймон нащупал в темноте пульт отключения сигнализации. Что поделаешь, предусмотрительный человек должен иметь запасной вариант, на случай экстренной эвакуации.

Глава 3

Чарли всё оглядывала обстановку, стараясь напитаться чужим комфортом и уютом. Пусть этот дом принадлежит преуспевающему человеку, и даже на минуту она не может представить себе, что это её дом. Чарли только всё посмотрит хорошенько и уйдёт. Её даже перестало трясти от страха и возбуждения. Правда, сначала она должна сделать своё чёрное дело.

Диваны обиты шёлковой постельной материей со светло-зелёным орнаментом. Французские окна открывают вид на ухоженный парк. Чудесные пейзажи на стенах внушали чувство умиротворения. Но самое главное – на мягком кресле у незажжённого камина сидел огромный дымчатый кот. Он, не отрываясь, пристально смотрел на Чарли жёлтыми глазищами. Она умилилась – ну просто чудо!

Неслышно ступая, как тень, Чарли двинулась дальше. Да…это тебе не полуразрушенный загаженный завод, где днём и ночью прямо на полу пылает костёр. Здесь, наверное, тоже разводят огонь, но в камине. И огромный пушистый кот щурит глаза на огонь и мурлычет. А хозяин наливает чай из тонкого фарфора для прекрасной гостьи. Или они пьют шампанское из высоких запотевших стаканов. Или рубиновое вино… Чарли как-то видела такую сцену по телевизору, ещё когда жила у пожилой леди. Правда, потом её быстренько выставили в свою комнату, и следующую сцену она не видела, кроме нескольких горячих поцелуев. Но Чарли росла на улице и хорошо представляла, что было дальше. Её одногодки, совсем молоденькие девицы, зарабатывали известным способом себе на выпивку и сигареты, а Чарли просто воровала на пачку чипсов или что-то из еды. Ну не у всех же столь ловкие пальцы, как у неё. И им так жить проще. Да и друзья по банде не стеснялись ни друг друга, ни присутствия Чарли.

Как сильно огорчится хозяин дома, когда поймёт, что его обокрали... Она не могла представить, чтобы обокрали её. Кроме драной одежды с неё нечего взять. Ну, ножик под левой штаниной. Но вот представить, что обокрали миссис Флоренс, Чарли смогла очень ясно, и что у неё точно бы начался сердечный приступ от расстройства и она умерла бы раньше.

Чарли даже остановилась перед следующей дверью. Слава Богу, что никто не догадался их тогда ограбить… И шагнула в следующую комнату.

Прямо по центру в кожаном кресле сидел человек и держал ружьё на коленях. Поза его была расслаблена, а на лице – злорадная улыбка. Когда он увидел Чарли, улыбка пропала с его лица. Чарли подумала, что сейчас рухнет замертво, прямо на ковёр. Глаза у неё расширились, руки и ноги сковал паралич, а горло – судорога, и только сердце пыталось протолкнуть немного воздуха в лёгкие.

Деймон был в бешенстве: вот как! Сами не сунулись, а прислали глупую девчонку. Ублюдки чёртовы! Он несколько раз видел с ними тощего молодняка и с полувзгляда распознал в ней будущую женщину, несмотря на короткие волосы, мужскую одежду и мальчишечьи повадки. Высокие скулы и пухлые губы обещали сделать её замечательной красавицей в будущем. Вот только дурная компания её, возможно, погубит раньше.

– Сядь в кресло! – приказал Деймон.

Ноги у Чарли подкосились, и она рухнула в указанное кресло. Гибким движением он нагнулся к девчонке и обыскал её. Как ни странно, его прикосновения не показались Чарли противными. Выловив нож, с чувством глубокого удовлетворения, Деймон разогнулся. Минуту он разглядывал нож, затем поднял глаза на Чарли.

– Как тебя зовут?

В этот момент Чарли как раз представила, что с ней будет дальше. Как всегда, воображение подсказало яркую картинку. Вот двое полицейских сводят её по ступенькам крыльца. Вот у патрульной машины здоровый сержант ловко обыскивает её и защёлкивает наручники. В то же время его напарник зачитывает Чарли её права. Вот машина трогается, и она в окно видит, как разъезжаются с места ареста её друзья-байкеры. Никто не кинется её спасать.

Долго по ней тюрьма плакала и вот дождалась своего часа. Интересно, её будут бить в участке? А в тюрьме? Поток её мыслей прервал следующий вопрос:

– Ты что, язык проглотила?Чарли буркнула:

– Бунтарь!

– А что, человеческого имени у тебя нет?

– Нет! – ещё враждебней ответила Чарли.

Пусть её заберут в полицию, но своего страха она им не покажет.

Чарли выпрямилась, вздёрнула подбородок и попыталась сделать глубокий вздох, чтобы овладеть собой.

И правда, Бунтарь! Деймон не мог не оценить спокойное достоинство, с которым держится строптивая девица. Вот в глазах её зажёгся мрачный огонь, и даже презрение. Молодец, девчонка! Такую, видно, не приручишь. К сожалению, с девчонками он не мог заставить себя воевать. Но не отпускать же её? Что же ему делать?! Если отпустить, то её друзья сочтут её слабаком и спуску ему не дадут, а он перебираться с насиженного места не собирается. Перестрелять всех рокеров он, конечно, может, но в глазах полиции он много лет играл роль законопослушного гражданина. И как-то не хочется всё пустить псу под хвост.

«Да! Попал я с тобой, девочка!»

Насколько проще бы было бы, если б к нему явились ребятки. Вот их бы он без всякой жалости сдал бы полиции. Ну, на худой конец бы просто пристрелил. Любой адвокат его бы оправдал. Деймон запросто бы инсценировал вооружённое ограбление.

Чтобы потянуть время, Деймон спросил:

– Ты из банды байкеров?

– Теперь уже нет, – уныло призналась Чарли.

– И почему?

– Я не прошла испытания, теперь меня не возьмут! Вернее, теперь меня заберут в полицию.

Глава 4

Чарли стояла и недоумённо смотрела вслед машине. «Эй! А как же полиция?» – крутилось у неё в голове. Все чувства смешались, а деньги «жгли» ей карман. Она даже не решалась вытащить их.

Деймон приехал в свой любимый ресторанчик. За едой он обдумывал сложившуюся ситуацию: «И что на меня нашло?! Строптивую девицу не приручишь, и шансы ей давать без толку. А как я поскакал, даже оружие не убрал, так и бросил на кресле! А вдруг её дружки чистят сейчас мой дом? А какой вид ошарашенный был у девицы. А какая она худая, а грязная! Вот бы налить душистую ванну и отмыть её, а потом накормить. Никому-то она не нужна, да и не позволит она о себе заботиться. Совсем дикая. И уж явно завтра она не придёт.

У Деймона не было проблем с девушками. Высокий, симпатичный, светлоглазый, со своим обаянием и открытой улыбкой – он очень нравился противоположному полу. Другое дело, он никому не доверял, никогда: ни мужчинам, ни женщинам. Вот только к Чарли он почувствовал необъяснимое доверие. По крайней мере, она не притворяется лучше, чем есть на самом деле. И прозвище очень идёт ей. В самую точку.

«Жалко я её больше не увижу. Ха! И денег дал! Денег-то не жалко. Правда, совсем молодая, ей около двадцати. И в жизни ничего хорошего не видела. Наверное, она очень испугалась, когда увидела меня с ружьём, а виду не показала».

Чарли медленно шла по улице, прохожие обгоняли её. Она добрела до скамейки и рухнула на неё. Огромное напряжение потихоньку отпускало, и в душе царило опустошение. Она смотрела на подтаявшее мороженное в разноцветной обёртке. Никто никогда не покупал ей мороженное, даже в самые лучшие и мирные счастливые годы. Миссис Флоренс баловала Чарли выпечкой, и даже научила её нескольким простым рецептам. Но вот мороженное они не ели. Ели только конфеты иногда.

Чарли обнаружила, что теперь может вспоминать Миссис Флоренс без боли.

Что же ей теперь делать?

Ей вдруг очень захотелось съесть мороженное.

Вкус был изумительный.

Потом она решительно встала со скамейки и побежала рысцой в направлении заброшенного завода. Направление выбирала инстинктивно. Как животное, что стремится домой. Сесть на проходящий транспорт Чарли даже не приходило в голову. Крадучись, пересекла враждебную территорию. И вот знакомое убежище.

Все обступили Чарли.

– Что произошло? Где ты была? Что с тобой случилось? – посыпался град вопросов.

Чарли молча протянула главарю деньги и рассказала, как увидела хозяина в кресле, как он отвез её за деньгами, про выкуп, и как позвал на работу. Главарь молча слушал.

– И что ты решила? – наконец спросил он.

– Я? – удивилась она.

– Я хотел спросить, пойдёшь ли ты туда на работу?

– Я не знаю, – устало ответила Чарли и повесила голову.

– Ладно, иди отдыхай, у тебя был тяжёлый день, – отпустил её Большой Брат. – И знай, что никто насильно тебя не держит. Хочешь уйти – иди.

И Чарли пошла зализывать раны.

Деймон с утра пораньше заявился в магазин. Сам себе он говорил, что нет, он вовсе не ждёт худую девчонку и ему совершенно всё равно, придёт она или нет. Потом он решил, что она может пойти в другой его магазин, и метнулся туда. В третий он просто позвонил. К вечеру он представил, как она сидит с дружками и смеётся над ним. Действительно, круглый дурак! Поехал и напился с горя.

А Чарли сидела в одном из закоулков в полной нерешительности. Утро давно прошло. Интересно, сейчас уже поздно или ещё можно пойти?

Она терзалась два дня. На третий решилась. Не побьют же её там! Самое страшное, что может случиться – это её просто выгонят. Невелика потеря. Правда, он велел купить ей одежду. И деньги остались.

Чарли выскользнула из убежища и побежала на вещевой рынок. Прикупила дешёвенькие джинсы, пару маек, пуловер с капюшоном и яркой надписью. А кроссовки у неё были ещё хорошие, почти не рванные. Умылась она в городском фонтане, и с бьющимся сердцем подошла к магазину музыки.

Конечно, в магазине её никто не ждал. В ответ на все заверения, что её приглашал хозяин, Чарли получила лишь насмешливые взгляды. Даже как зовут хозяина, она не смогла ответить.

Как побитая собака Чарли направилась к двери. И вот тут она столкнулась с мистером Чейзом. Глаза его засияли, и он тут же, по старой памяти, уцепил её за руку.

Магазин оказался небольшой. Деймон очень живо показал всё, познакомил с персоналом. Девочки, молодые продавщицы, тут же поменяли своё отношение к Чарли на самое радужное, а она, как всегда, держалась настороженно.

На полках стояло огромное количество разных дисков и кассет от классической музыки до тяжёлого металла. Посетителей было не так уж много, и в магазине всегда играла музыка. Персонал состоял из нескольких продавщиц, пожилой и полной женщины на кассе и охранника у дверей. Вечером приходила мыть пол и стеллажи уборщица.

Деймон решил, что на первый раз Чарли достаточно пробыла в магазине, и опять же за руку увел её оттуда. Сначала они пошли в небольшое кафе в конце квартала, где он попытался накормить её до отвала. А ей кусок в горло не лез после всех треволнений. И кончилось всё тем, что Деймон определил Чарли в пансион, где у неё оказалась своя комната, завтрак и ужин.

Глава 5

Чарли чувствовала, что приближается время решительного объяснения. Она пыталась разобраться в своей душе: чего бы ей самой хотелось. Оказалось, что ничего. Ей ничего не хотелось. Конечно, ей нравился Деймон и даже очень. На её взгляд, он вообще не мог не нравиться. Но представить себя с ним вместе он не могла, ведь ещё вчера она жила на улице… А если она ему потом надоест, а она уже успеет привыкнуть к хорошей жизни?

Жизнь с ним представлялась Чарли тихой гаванью посреди враждебного бушующего моря жизни.

Итак, решающий час настал, видно было, как Деймон волнуется. Девушка, наоборот, чувствовала себя необычайно спокойной, хотя совсем не знала, что ему ответить.

Они сидели в кафе, перед Чарли стояло лимонное мороженное и кофе со сливками. Радостное лето бушевало солнечными лучами, которые отражались от витрин магазинов, стёкол проезжающих машин, и слепили глаза.

Чарли было хорошо и спокойно. Деймон взял её за руку, глянул синими глазами прямо в душу и сказал:

– Девочка моя, я хотел поговорить с тобой. Понимаешь, я испытываю к тебе такие чувства, которые даже не могу выразить, но зато я знаю, что моё сердце готово выскочить из груди, когда я смотрю на тебя. Если ты не хочешь, чтобы наши отношения развивались дальше, тебе достаточно сказать об этом. И всё будет по-старому. Ты просто будешь работать у меня в магазине, и мы иногда будем ходить в кафе или кино. Я ни на чем ни настаиваю. Решать только тебе. Подумай об этом хорошенько и дай мне ответ. Ладно?

Чарли с отрешённым лицом зачерпнула ложку мороженого, искоса глянула на Деймона, который пристально и с волнением наблюдал за ней.

«На сколько же лет он меня старше? На десять? Больше?» – промелькнуло у неё в голове.

– Я уже думала, – ответила она, – и решила: – пусть будет так, как хочешь ты!

На лице Деймона отразилась радость, глаза засияли. Чарли улыбнулась и зачерпнула ещё ложку мороженого…

И вот они оказались у него дома. Чарли не была здесь с первого того изменившего её судьбу раза. Она медленно обходила комнату за комнатой, Деймон шёл за ней. Наконец она остановилась в гостиной с камином.

– Я хочу, – улыбнулась Чарли, – чтобы горел камин, и ты налила нам шампанского.

Всё, как она представляла в своих мечтах. Вот только вместо прекрасной гостьи, она – Чарли. Та, кого он пожелал. Правда, впереди её ждёт ещё испытание.

«А вдруг мне не понравится? Не буду об этом думать!» – решительно отмела эти мысли девушка.

Наконец огонь запылал, а шампанское заискрилось в хрустальных бокалах.

А Деймон напряжённо размышлял: что, если он попытается воплотить свои мечты в реальность, она не рассердится? Он давно хотел видеть Чарли в ванне с пушистой пеной. Она сказала: всё, как хочешь ты. Попробуем?

Деймон налил в мраморную ванну воды и добавил пены. Потом взял за руку Чарли и привёл в ванную комнату. Они поставили свои бокалы на бортик. Вот Деймон обнял и на секунду прижал к себе девушку. Майка упала на пол, и джинсовые шорты тоже слетели со стройных бёдер. Одно движение – и Чарли поместили в ванну. Замечательно! В другой бы обстановке она бы от души насладилась ароматом и лаской тёплой воды.

Чарли ожидала, что сейчас он разденется и войдёт к ней в воду, но Деймон только счастливо смотрел на неё. Вот если она сейчас наберёт воды и брызнет в него, он осудит её озорство? Или она всё испортит? Или он будет рад снять напряжение? Ладно, в другой раз, – решила она и взяла бокал и ещё отхлебнула.

Деймон взял губку, намылил её, и начал ласково водить по телу Чарли, особенно уделяя внимание длинным ногам. Девушка пыталась расслабиться… Теперь он вынул Чарли из ванны, завернул в огромное махровое полотенце и понёс на руках в спальню. На огромной кровати она закрыла глаза в объятиях Деймона и утонула в его нежности.

Когда всё закончилось, Деймон прижал её к себе, мягкие губы целовали её лицо и шептали:

– Прости меня, Чарли, я не знал! Я не знал! Иначе был бы сдержаннее и ласковее. Я думал, что ты девушка, выросшая на улице. Да ещё эта ужасная банда. И я плохо о тебе думал. Прости меня, Чарли!

Чарли решила, что для первого раза всё прошло неплохо. И её любимый – такой красивый и замечательный, так тонко чувствующий. Сейчас она могла рассматривать тело Деймона. Действительно, её любимый прекрасен. И он сам её пожелал – она не навязывалась ему.

Теперь Чарли жила у Деймона, став здесь полной хозяйкой. Он не слишком много уделял внимания магазинам: дела там шли хорошо и без его участия, – зато он много уделял внимания Чарли. Они часто разговаривали в постели после занятий любовью. Деймон выпытывал, как она жила на улице, и ужасался, и ненавидел тех, семьи которых отвергли её.

Чарли отогрелась душой, но самое главное – Деймон занялся её образованием, он посадил её за учебники и активно сам помогал в обучении. Особое внимание они уделяли музыке. Оказывается, Деймон прекрасно играл на гитаре, знал великое множество песен – и классических, и современных. Он пел и кантри, и джаз, и попсу. Не зря он держал в том числе музыкальные магазины.

Одна из комнат была отдана тренажёрному залу. Деймон учил её, как правильно делать упражнения и как правильно дышать при этом. Нагрузку ей он давал сначала небольшую, но постепенно увеличивал.

Глава 6

После его возвращения Чарли дремала в любимых крепких объятиях довольная и счастливая. Деймон не спал, о чём-то размышляя, но старался не шевелиться, чтобы Чарли не проснулась. И вдруг он тяжко вздохнул и спросил:

– Ты не спишь?

Она открыла глаза и подняла голову, глядя вопросительно ему в лицо. Деймон продолжил:

– Я хотел тебя спросить, вернее, признаться кое в чём. Может быть, ты и не захочешь после этого выходить за меня замуж. И тогда я умру с горя, – он смягчил свои слова горькой улыбкой. Чарли обеспокоилась, поднялась и села по-турецки. – Понимаешь, – начал Деймон, – всё это… – он обвёл спальню рукой и пояснил: – Моя жизнь – просто маскировка. На самом деле я профессиональный вор, очень удачливый. И, можно сказать, по призванию. У меня есть альпинистское снаряжение. Я спускаюсь с высотных зданий в фешенебельные квартиры на самом верху. Мои клиенты, – он опять грустно улыбнулся, – очень состоятельные люди, а иногда весьма известные. Я работаю всегда в одиночку, долго и тщательно готовлюсь. И промахов не допускаю, – в его голосе слышалась гордость. – Теперь, Чарли, когда ты всё знаешь, я думаю, что ты больше не захочешь меня знать. Но я решил, что не в праве от тебя скрывать правду, так как ты самый близкий для меня человек. И я люблю тебя, – закончил он твёрдо.

И тут на Чарли напал смех, она смеялась до слёз. Наконец, она перевела дух и сказала:

– Деймон, ты вспомни, как мы с тобой встретились! Только вспомни, зачем я к тебе пришла! Ты что, забыл?!

Деймон сгреб её в объятия, прижал к себе и нежно прошептал:

– Я люблю тебя, Чарли, ты бы знала, как я сильно тебя люблю!

После этого разговора жизнь и обучение Чарли потекло своим чередом. Новым уроком для девушки стало изучение альпинистского оборудования, вязание всевозможных узлов, умение их закреплять. Деймон обещал, что они поедут отдыхать в горы, как только она обучится хорошенько, хотя сам он лет десять уже не был там, чтобы не дать себя заподозрить полиции.

Ещё Чарли купили фортепиано и наняли учительницу. Уроки проходили три раза в неделю. Она учила произведения бессмертных классиков, но для души Чарли часто играла джаз, блюзы и некоторые песни.

Можно сказать, что у неё начались счастливые дни. Жизнь протекала спокойно, сочетание нагрузки и отдыха давало ей чувство уверенности в себе. Даже движения стали более плавными, осанка – прямой, развернутые плечи выражали её выросшее чувство достоинства, а на лице играла чудесная улыбка.

Они решили считать днём рождением Чарли именно тот знаменательный день, когда они встретились. И отметили на славу. В подарок она получила настоящий мотоцикл. Она не смела и мечтать о таком подарке. Радость и счастье её не имели границ. Мотоцикл был лёгок в управлении, и теперь она больше времени стала проводить в гараже, холя и лелея свой подарок, как живое существо.

Прошло ещё полгода. Деймон собрался уезжать и категорически отказался брать её с собой. Они первый раз крепко поссорились. Чарли уверяла, что она не будет помехой, а наоборот, будет ему помогать, что они одна семья и опасности должны разделить поровну. Но Деймон был не умолим. Он утверждал, что он будет слишком беспокоиться за неё, а шутки с полицией плохи, что вместо того, чтобы посвятить всего себя операции, он будет дёргаться и допустит какой-либо промах. И, наконец, всё это слишком опасно. И ему будет намного спокойнее, если она останется ждать его в их уютном гнёздышке.

В конце концов, после нескольких спокойных и рассудительных бесед он её уговорил. Чарли сдалась и осталась его ждать, хорошо запомнив, как открывать замаскированный сейф, набитый деньгами и драгоценностями. Столько денег она не видела даже в кино. Деймон со счастливой улыбкой раскладывал драгоценности, рассказывал ей, где и у кого он добыл вот это колье или это украшение. Он знал их историю, знал по именам предыдущих владельцев. Глаза у него загорались, держа в пальцах чудесный мальтийский крест с сапфиром и жемчугом, историю которых знал в подробностях. Рассказывал, как король испанский Карл IX послал его в награду императору Ямайки, как испанский галеон потопили пираты, как долгое время крест лежал в пиратском кладе, как в 1925 году его обнаружили любители нырять с аквалангом, и как он – крест – был продан в 1936 году за баснословную цену с торгов, где его и купили родители прежних владельцев – миссис и мистер Бутлер.

Чарли живо представляла себе и напыщенного губернатора, который не дождался королевского подарка, и прорубленную всеми ветрами и морской водой палубу галеона. Ещё ярче ей представлялись отважные пираты: загорелые и в живописных нарядах, – и их предводитель с сияющими глазами Деймона, и она, Чарли, знатная испанка на обречённом галеоне. Да… Слишком живое у неё воображение! Вот куда завело. А Деймон с удовольствием примерял на неё золотые побрякушки. Чарли хоть и улыбалась, но в душе была равнодушна к золоту.

Уже прошло четыре дня из назначенных семи; осталось потерпеть ещё немного, и Деймон вернётся. Она соскучилась, тихонько сидела в гостиной у разожжённого камина с котом на коленях и предвкушала возвращение любимого. Они разложат добычу прямо на ковре, и он будет разглядывать и перебирать, рассказывая удивительные истории. А потом они пойдут куда-нибудь отметить. И уже совсем ночью Деймон будет её любить, долго и нежно ласкать.

Как же, в самом деле, она соскучилась!

В гостиной горела лишь настольная лампа, да пылал огонь в камине. Толстый котяра громко мурлыкал на её коленях. Негромко работал телевизор, создавая иллюзию присутствия людей – так Чарли спасалась от одиночества. И как люди могут жить одни? Повеситься можно с тоски.

Глава 7

Глаза девушки с тревогой обежали тело, но повреждений не заметили. Теперь камера показала всю сцену, а голос за кадром рассказывал, как была подготовлена ловушка, как долго полицейские не могли поймать столь неуловимого вора, охотясь за чёрным призраком. И вот, наконец, удача ему изменила, зато повезло полиции.

Чарли слушала с каким-то отупением, все её чувства просто умерли. Как же так? Неужели она больше не увидит Деймона? Не коснётся его? Ласковые руки больше не обнимут Чарли? Как же она будет без него жить?! Она совсем не хочет жить без него!

По телевизору опять показали телефон. И через минуту стали показывать фермера из штата Оризона.

Чарли встала вместе с котом. Яркое воображение нарисовало, как чьи-то руки набирают показанный телефон и человек сообщает, что они поймали Деймона Чейза. И как полицейская машина с мигалками подъезжает к их дому.

Чарли поняла, что счёт идёт на минуты, и она должна убираться отсюда.

Трясущимися руками она покидала кое-что из своих вещей в спортивную сумку. Потом открыла сейф, взяла мальтийский крест и надела его на шею, пачку денег тоже кинула в сумку. Осталось только пристроить кота. Автоматически действуя, прошла по дому, выключила везде свет, подхватила кота на руки, а сумку повесила через плечо.

Звонить в дверь соседям было слишком поздно, но Чарли не могла бросить животное. Короткие переговоры через дверь с пожилой четой – и она сунула кота в приоткрытую дверь, а также крупную купюру.

Дверь тут же захлопнулась. Наверное, законопослушные соседи ещё не смотрели новости, иначе не стали бы иметь с Чарли ни каких дел. Она сказала им, что Деймон попал в больницу и ей надо ехать к нему.

Теперь её ничего не задерживало. Она села на мотоцикл и выехала в ночь. Летела по знакомым улицам и всё прибавляла и прибавляла скорость. Слёзы начали застилать глаза… Вот с боковой улицы вылетела банда байкеров, и Чарли оказалась в самой гуще знакомых лиц. Они улыбались ей, мчась на полной скорости, и сигналили. Наперерез им выскочили противники из «Горячих голов». Где-то уже завывала сирена. Началась стрельба.

Чарли старалась сморгнуть слёзы, сердце бешено гнало кровь вперемешку с адреналином. Вот резкий поворот – погоня не отстаёт. Впереди мотоциклист на всей скорости врезался в патрульную машину. Взметнулось пламя стеной, и Чарли видела, что она не сможет объехать, что времени не осталось, и только секунды отделяют её от смерти. И тут жажда жизни возобладала над ней, и она взмолилась:

– Господи! Спаси меня! – это был последний крик души. Последовал удар на скорости, взрыв, и сознание померкло.

***

Мистер Синклер объезжал своё обширное поместье. Обожаемый и ухоженный конь, по кличке Грог неторопливо скакал под хозяином, подстраиваясь под его настроение. Торопиться им было решительно некуда. Дела шли хорошо, и не просто хорошо, а отлично. И поэтому мистер Уильям Синклер пребывал в отличном настроении. Кругом простирались обширные пастбища, где паслись многочисленные коровы, а также, отдельно от них, бычки. ещё у мистера Синклера было стадо коней, которые являлись его гордостью, а также предметом неустанной заботы и ухода.

Уильям повернул на запад, проверяя привычным взглядом сохранность проволочного забора. Конечно, эту простую работу мистер Синклер мог поручить своим многочисленным помощникам. Работников в его поместье было множество, начиная от простых конюхов и заканчивая его любимыми ковбоями, а также умным и компетентным управляющим – мистером Гвиннела. Его управляющий был родом из Ирландии, что подтверждали рыжие волосы и ярко-голубые глаза. Сам же Уильям имел волосы тёмные, черты лица резкие, а в тнмно-карих глазах плескался юмор, который начисто пропадал, стоило к мистеру Синклеру обратиться любой молодой особе.

Уильям считался первым женихом во всей округе и все молодые леди, а также их мамаши давно объявили на него охоту. Стоило ему появиться в городе, как милые девушки с завидным упорством пытались расставить ему ловушку, а приманкой в них служили знатность и красота. Обещающие взгляды, томные вздохи... Но даже тонкий юмор и вся прелесть юных красоток не могли отвадить мистера Уильяма от холостяцкой жизни. Он видел насквозь все женские хитрости и милые уловки, и виртуозно научился их избегать.

Вот и сегодня он не принял приглашение на ужин от семейства Коди, рискуя вызвать гнев хозяйки фамилии. Но он точно знал, что на ужин будут приглашены мисс Беки и Барбара Ларрисон. Ей богу, миссис Коди слишком рьяно пытается его женить. Уильям тяжко вздохнул и оглянулся через плечо на свой дом, что виднелся вдалеке. Только в прошлом году он сделал перепланировку и обновил мебель и обивку гостиных.

Дом стоял на холме: огромный, построенный в колониальном стиле. Фасад блестел мраморными колоннами. С левой стороны была построена веранда с чугунными резными решётками. А с западной стороны – крытая галерея, застеклённая, и в ней располагался зимний сад, с редкими видами растений, а также с фруктовыми плодоносящими деревьями.

К усадьбе вела аллея старых платанов. А в отдалении, с южной стороны находились хозяйственные постройки: бревенчатый дом для ковбоев, обширная конюшня, корт для тренировки коней. И ещё дальше располагались многочисленные загоны для скота.

Многие бы девушки со всей округи отдали бы полжизни, чтобы войти хозяйкой в усадьбу Синклера.

Уильям ухмыльнулся и тронул коня. Настроение у него ещё повысилось. «Не дождётесь!» – решил он про себя.

Глава 8

Ну и дела! И откуда он здесь взялся? На много миль вокруг никакого нет, только Уильям с конём. Всех местных он знал наперечёт. По крайней мере, в лицо – точно, а у мистера Синклера была отличная память.

Мальчишка пошевелился, застонал и приподнял голову. Окинул горелую траву мутным взглядом и уставился на ноги Уильяма. И что он на них смотрит? Ноги как ноги, в отличных сапогах; дальше идут штаны из оленьей кожи с бахромой по швам на индийский манер. Конечно, вид не соответствует статусу мистера Синклера, но для объезда владений очень удобно.

Мальчишка начал медленно вставать, видно, что ему очень не хорошо, и он кусает губы, чтобы подавить стоны. Левая сторона лица была довольно сильно обожжена. Кожа покраснела. Мальчишка вскинул глаза и уставился на Уильяма. Какие глаза! Ясные, как летнее небо. Наконец, он поднялся и стал медленно оглядываться.

– Я где?! – первый вопрос, что задал незнакомец.

– Разрешите представиться, – с насмешливым достоинством Уильям снял шляпу и отвесил церемонный поклон парнишке. – Я Уильям Синклер, а вы находитесь в моих владениях. Если вы обратите внимание, – Уильям, насмешливо блестя глазами, повёл правой рукой в сторону своего дома, – это моё жилище.

Чарли удивлённо посмотрела на него, потом на указанный дом. В голове у неё ужасно шумело, вся левая половина лица горела, глаза щипало. Похоже, что у неё сотрясение мозга. И этот человек… Не говоря о том, что одет странно, с лошадью, да ещё и разговаривает слишком правильно. И тут Чарли осенило – наверное, здесь снимается фильм про индейцев, про ковбоев, первопроходцев и всё такое.

Наконец, зрение у Чарли сфокусировалось, и она увидела с холма живописный городок, что лежал в зелёной долине. С восточной стороны его огибала узкая лента реки.

Чарли подумала: «Каким же образом меня сюда занесло?». В воспоминаниях царили только удар и вспышка. А вслух спросила:

– Что за место? – она ткнула в сторону города рукой.

– А это благословенный город Шерман.

– В каком фильме вы снимаетесь?

– А что такое «фильм»? – Брови незнакомца поползли вверх.

«Ну и дела! Он прикидывается или в самом деле не знает?»

В голове у Чарли гудело, и все чувства и мысли отошли на второй план.

– А как вы думаете, работу там можно найти? – Чарли решила на всякий случай быть вежливой, ведь теперь придётся начинать жизнь сначала и без Деймона.

Уильям окинул незнакомца скептическим взглядом и ответил:

– Ну, возможно, я могу взять тебя в работники на ранчо. Лишние руки не помешают.

– Это к коровам, что ли? – начала прозревать Чарли.

– Ну да, – кивнул озадаченный Уильям.

– А в городе ничего не может быть?

– В городе? Ну, я знаю, что кузнец Томас Брайт на прошлой недели выгнал помощника за леность и теперь устаёт один. Хочешь, скажи ему, что я тебя рекомендовал. Городок маленький – не заблудишься. Но хочу предупредить, что кузнец нрава крутого и гоняет помощников в три шеи. Лучше оставайся у меня на ранчо. Как же тебя зовут?

И она ответила, даже не обдумав:

– Чарли Чейз.

Развернувшись, Чарли похромала в сторону городка. Она чувствовала взгляд мистера Синклера, который сверлил ей спину. И, похоже, вслед ей уставился не только хозяин, но и конь. Чарли очень хотелось оглянуться, но она мужественно стерпела, вздёрнула голову и старалась не хромать. Куда же её занесло? И сумки нет. Вот интересно, если бы она спросила мистера Синклера, какой сейчас год, он очень удивился? И решил бы, что её душевное здоровье покачнулось? Чарли усмехнулась и ещё выше вздёрнула подбородок.

Городок потряс воображение девушки. Она даже забыла, что у неё болит голова и горит огнём обожжённая кожа на лице. Ну точно, как в кино. Одноэтажные деревянные домики за белыми заборчиками. А вот дома побогаче, уже каменные, с резными чугунными решётками. А прохожие как одеты странно!

«Это в какое время меня занесло? А может, я после взрыва стукнулась головой, и мне всё это снится?»

Чарли даже ущипнула себя за руку, а в следующий момент даже остановилась от удивления и открыла рот. Навстречу двигались два видения: две девушки в длинных платьях с кружевами, волосы уложены в причёски, а в руках они держали кружевные зонтики в тон платьям. Небесные создания улыбнулись, переглянулись и засмеялись вслух, увидев остолбенение Чарли. Одна посмотрела сверху вниз и сказала насмешливо:

– Закрой рот, парень.

Вторая добавила:

– Наверное, из деревни.

И девушки поплыли дальше. Чарли вернулась на землю и двинулась бродить по городу. Вот лавка булочника, в витрине затейливо выложена свежая выпечка, а вот лавка мясника. Вот магазинчик скобяных изделий, на площади располагается церковь и банк, а через дорогу от него настоящий салун. Рядом коновязь, и две чалые кобылки стоят, привязанные к ней, понурив головы. Всё как в вестерне. Может быть, здесь всё-таки снимают кино? А Чарли удастся поучаствовать в массовке?

Она решила всё-таки не заходить туда пока и двинулась дальше. Ей всё казалось, что сейчас из-за угла выйдет индеец или выскочит целый отряд с боевой раскраской на бесстрастных лицах и с разноцветными перьями в волосах. Но всё было тихо на сонных улицах. Нещадное солнце щедро поливало лучами брусчатку площади и деревянный настил тротуаров и улочек.

Глава 9

– Здравствуйте, мистер Брайт! – она решила быть предельно вежливой. – Мистер Синклер сказал, что у вас освободилось место помощника. Мистер Синклер сказал, что может рекомендовать меня.

Томас постоял, ещё подвигал бровями.

– Рекомендовал, говоришь? Ну, что же. Возьму пока, испытаю. Чего ты стоишь, потом и про плату поговорим, – кузнец зыркнул на Чарли зорким глазом, потом обтёр большие руки об фартук и сказал: – Пойдём со мной.

Они прошли к конюшням, где стояли три лошади и были ещё свободные денники. А Чарли получила первое боевое задание: чистить навоз. Кузнец даже не поинтересовался, как её зовут. Блестяще! И Чарли поздравила себя с началом новой жизни. Мистер Томас постоял, понаблюдал некоторое время и ушёл по делам. Вскоре раздался мерный стук молотка.

В тишине конюшни царили запахи сена, доски были свежевыбеленные. Навоза было по колено, ноги разъезжались. Руки начали гореть, на ладонях наметились первые мозоли. Кони переступали с ноги на ногу и косили на Чарли лиловыми глазами. До вечера ещё было далеко, и, как она предполагала, завтра её ждет то же самое. Ничего нового.

Уже ближе к вечеру мистер Томас пришёл за ней. Окинув задумчивым взглядом проделанную работу, кузнец перевёл в чистые денники лошадей, задал им корму и сказал:

– Что же, пойдём ужинать.

В доме царил потрясающий бардак и грязища. Право слово, в конюшне было чище намного. На ужин были бобы со свининой. Чарли от усталости не было сил есть, но да если бы и были силы, похоже, это она есть не стала бы. Взяв кусок кукурузного хлеба и луковицу, Чарли, извинившись, вышла на крыльцо. Сквозь щели между досок пробивалась чахлая трава, громко пели цикады; в тёплых сумерках зажигались первые звёзды. Через некоторое время хозяин вышел на крыльцо наряженный в менее грязную и менее ветхую рубаху.

– Пойду, пропущу пару стаканчиков, – ни к кому вроде бы не обращаясь, проговорил кузнец.

Чарли проводила его взглядом. Тело всё ломило, голова болела. Девушка встала и пошла в конюшню, погладила по бархатным носам коней и, одарив их остатками хлеба, взяла попону, положила на сено, легла и тут же уснула.

Чарли проснулась на рассвете. Тело всё ломило. В сознании тут же вспыхнуло воспоминание всего происшедшего: смерть Деймона, погоня на мотоциклах, удар и переход. В рассветной тишине лошади хрустели сеном. И, наконец, на Чарли навалилась боль утраты.

Она решительно встала, вышла из конюшни и направилась к колодцу. Вода была ледяная. Так, по обычаю начиная день, преодолевая боль тела и души, Чарли отправилась на пробежку. Ноги с трудом набирали темп. Девушка выровняла дыхание и начала считать про себя.

Маршрут шёл по главной улице. Подкованные высокие армейские ботинки чётко стучали по булыжной мостовой. Вот и площадь. Ранние прохожие удивлённо останавливались и смотрели, как она бежит. Насколько она поняла, все они направлялись в церковь. Чопорные дамы в тёмных длинных платьях и мужчины с тросточками. А вот и рабочий люд спешит по утренним делам.

Чарли на скорости проскочила оставшиеся улочки и вылетела за город. В густом тумане вставало солнце, хором пели птицы, славили восход. Картина открывалась дивная и несколько походила на фантастический фильм.

Чарли бежала не останавливаясь. Мышцы разогрелись, несмотря на утреннюю прохладу, ей стало жарко. Она свернула к реке – над ней клубился туман. На песчаном берегу, окружённом зарослями кустарника, она проделала комплекс упражнений. Наверное, придётся что-то придумать вместо гантелей.

Чарли развернулась и побежала обратно. Теперь она сделала крюк, обегая городишко с запада. Тропка петляла в зарослях всё того же кустарника. Скорее всего, ею пользовалась какая-нибудь живность, а не люди. Но ей было всё равно.

Наконец, обходным путём она вернулась прямо к кузнице. И на сладкое – отжимания на относительно чистой травке, когда мышцы наливаются свинцом, а дыхания уже не хватает, но ты всё равно продолжаешь и продолжаешь на одном чистом упрямстве.

Она со стоном рухнула в траву, а когда через несколько минут дыхание восстановилось и пришла в себя, то обнаружила, что прямо перед ней стоит мистер Синклер, облачённый в щегольский костюм с шёлковым шарфом на шее, повязанным замысловатым узлом. Он лучезарно улыбался, глядя на неё сверху вниз.

Чарли подавила рычание, готовое сорваться с прикушенных губ. Мистер Синклер выглядел бодрым, свежим и нарядным. В такую рань!

– Что вы тут делаете?! – рявкнула Чарли, медленно поднимаясь и сверкая глазами.

Ей было неловко. На лице мистера Синклера отразилось недоумение, и он с лёгким поклоном пояснил:

– Прошёл проведать своего подопечного.

– Лошадь, что ли?

Уильям грустно улыбнулся и, проникновенно глядя Чарли в глаза, ответил:

– Да нет, тебя Чарли.

В этот момент появился мистер Брайт, привлечённый голосами. Глаза у кузнеца были красные, и от него за версту разило алкоголем. Чувствовалось, что у него зверское похмелье. Мужчины тут же начали обмен приветствиями, потёк неспешный разговор обо всём на свете, а сама Чарли развернулась и пошла в конюшню, задала корму лошадям, принесла воды из колодца.

Наконец, мистер Синклер ушёл. Она в этот момент чистила денник, в котором вчера находилась одна из лошадей, но Мистер Брайт показал способ чистки лошадей. Оказывается, это необходимо делать разными щётками. Жалко, шампуней для лошадей ещё не придумали.

Глава 10

Чарли обошла все лавки по списку и загрузилась полностью. В каждой лавке спокойным ровным тоном она представлялась помощником кузнеца Чарли Чейзом и делала покупки, и к ней были крайне доброжелательны. Может быть, из уважения к кузнецу? А может быть, из уважения к деньгам, которыми расплачивалась девушка? Вояж оказался удачным. У неё даже осталось немного мелочи, и она купила ещё мазь для ожогов и немного сухофруктов. Наполненная корзина оказалась тяжёлой, и она меняла руки время от времени. Вот сейчас она придёт домой, в кузнецовскую хибару, и смажет горящие мозоли мазью.

Возвратившись, некоторое время Чарли пыталась разжечь плиту. Сначала безуспешно, но через некоторое время упорство девушки было вознаграждено, и под чугунной плитой весело запылало пламя. Есть хотелось страшно. Чарли соорудила яичницу с беконом и компот из сухофруктов, а также салат, плотно поела и, отдохнув некоторое время, решила постирать. Нагрела принесённой воды и перестирала в основном вещи кузнеца, а также отдраила пол веником из жёстких прутьев. Затем вновь смазала руки мазью и пошла задать корму лошадям.

Когда кузнец вернулся, Чарли чистила вторую лошадь – гнедую кобылку. Тот на одном дыхании смолотил стряпню Чарли. Чувствовалось, поесть он любил. На удивлённый вопрос, зачем Чарли мыл пол и стирал, она хмуро ответила, что они не свиньи. Кузнец некоторое время хмуро взирал на наглого помощника, что тщательно вычищал лошадь, но потом, видно, трапеза произвела Томаса в благодушное настроение, и он отправился в любимый салун пропустить пару стаканчиков.

«Много пить вредно!» – хотелось Чарли съязвить ему вдогонку, но вовремя промолчала. И вообще, она решила, что она молодец, что для неё главное – приспособиться к новой реальности, к новому времени.

Кстати, Чарли узнала, в какой год она попала: в 1812. Вот только каким образом? Чарли, конечно, понимала, что молитва может помочь, а сила Господа безгранична, но как-то теоретически. И ей не верилось, что Господь может услышать столь малую и незначительную часть человеческого общества, как Чарли?! Ведь она не святая! И даже очень наоборот! Скорее грешная и вовсе не заслуживает никакого снисхождения со стороны Господа. Может, ей помогла молитва, помноженная на её же смерть? По крайней мере, повторять эксперимент она не собирается. Пожалуй, с неё хватит и одного раза.

Освободительная война от английского владычества уже позади, а война Юга и Севера будет лишь через пятьдесят лет. А сейчас в Европе бушует война с Наполеоном. Уже у молодой Америки принята первая Конституция. Чарли только недавно учила её под руководством Деймона. Хотя ещё Америка не захватила Техас у Мексики, это произойдёт в 1845 году, но уже купила Лузиану у Франции. А для Аляски ещё всё впереди.

Чарли хорошо помнила даты. ещё жив Авраам Линкольн, ещё не изобретён телеграф и не построены железные дороги. Всё ещё впереди у молодого государства. Хотя запущен первый пароход по реке Гудзон и поехал первый автомобиль.

Уже совсем ночью Чарли устроила себе водные процедуры и простирнула свои джинсы и майку. Накрывшись попоной, лёжа на том же месте, что и вчера, девушка вспоминала насыщенный день и улыбалась. Всё прошло не так уж и плохо. Скоро она привыкнет. С этой мыслью она уснула.

Каждый день Чарли начинала с пробежек по утренним улицам и комплекса упражнений на берегу реки. Ей показалось, что местные жители выходят с утра пораньше и ждут её пробежки. Вот нашли себе представление! Но они быстро привыкли и потеряли интерес. Дважды за неделю Чарли водила коней на реку купаться и чистить гладкие шкуры в воде. Она научилась взнуздывать и седлать. И несколько раз проехалась верхом и даже в повозке.

Кузнец подрабатывал, сдавая в наём тарантас и повозку, и Чарли научилась править.

Сердце радостно замирало. Скакать галопом девушка ещё не пробовала, правда, часто кататься ей не приходилось, ведь кузнец без работы не сидел. И понятно, он был один на весь город и близлежащие фермы. Каждый раз Чарли ему помогала и заодно обучалась. Он умел делать всё: и проволоку, и ножницы, и всякую утварь. А ножи получались просто загляденье. Руки у него были в шрамах от ожогов, и она частенько мазала ожоги от раскалённых искр и себе, и кузнецу.

Насколько кузнец был искусен в работе, настолько безалаберен в быту. Готовку он с большим удовольствием сплавил на Чарли. Она ухитрялась печь даже десерт, печенья и пироги. Кузнец обладал немереным аппетитом, и в его желудке пропадало всё, что готовила девушка с завидной скоростью.

Постепенно Чарли освобождала дом от грязи, и так же постепенно она осваивалась в маленьком городке. Прохожие кивали ей при встрече.

Воздух был очень чистым. Понятно почему – загазованности ещё нет и в помине. Городок был зелёный, за белыми заборчиками цвели азалии и розы. Сегодня она обходила клиентов с мелкими поручениями: отнести то, забрать это, получить плату за работу. Чарли быстро справилась, на душе было замечательно.

И вот она оказалась на площади городка. Сначала по дороге она зашла в Модную Лавку. Не обращая взгляда на удивлённый взгляд хозяйки, вышедшей на звон колокольчика, Чарли спрятала руки за спину и восхищённо разглядывала всю красоту: всевозможные шляпки, ленты, перья, веера, корсеты, готовые платья, бусы, шкатулочки и ещё множество всяких вещиц, о которых Чарли и понятия не имела. И в кино даже не видела. Наконец, хозяйке надоело ждать, и она с улыбкой спросила:

– Зачем тебе, Чарли?

– У меня сестра есть, может быть, что-нибудь куплю ей! – и после паузы добавила: – Потом. – После чего со вздохом вышла на солнечный свет.