Попаданка для дракона. Факультет гарпий

Пролог

Я вошла в банкетный зал одна, с высоко поднятой головой.

Я попаданка. Я первокурстница в местной Академии для иномирянок.

Свет в этом зале был мягким и приглушённым, музыка еле пробивалась сквозь увешанные гобеленами стены.

Лишь бы не смотреть на всех этих господ! Именно поэтому я уставилась на гобелен, изображавший сцепившихся в небе драконов: крупного красного и другого, золотого с гривой как у льва и с длинным хвостом, увенчанным жалом, похожим на горный пик.

От картины исходили эмоции гнева и боли — как можно было повесить такое в зале для увеселений!

— Это известный сюжет, поэтому его и хранят в каждом доме, включая Городскую Ратушу, — раздался за моей спиной приятный мужской баритон.

Меня-таки застали врасплох!

Помедлив с минуту, я обернулась, приняв безмятежный вид и жалея, что в этом мире нет настоя валерьянки, который можно “хлопнуть” перед волнительным моментом.

— Вам скучно здесь? — спросил мужчина и нагло улыбнулся, тряхнув чёрными, как вороново крыло волосами.

Он был молод, мой ровесник. И от него веяло осознанием собственной исключительности. Власти смотреть попаданке в глаза и желать её.

— Я не люблю толпу, милорд.

Глаза у незнакомца были тёмными как ночь. В радужке переливались искры.

— А что вы любите?

— Например, когда незнакомцы не мешают мне любоваться прекрасным гобеленом.

Я понимала, что откровенно грублю.

Меня накажут, но сейчас я покажу этому магу-чародею, что меня не так просто смутить.

Просто потому, что я устала бояться. И учить правила устала.

— Вы ведь гарпия, верно? Вам, вероятно, смущение не знакомо. Именно поэтому я тебя приметил.

Он наклонился ко мне и сказал последнюю фразу на ухо. От незнакомца пахло сандалом и какой-то пряностью. От его запаха закружилась голова.

Широкоплечий, высокий и крепко сбитый. Кто он по расе?

— А теперь забудьте.

Я попыталась отойти, но он схватил меня за руку, что было нарушением всяких приличий.

На нас смотрели. А я чувствовала лишь его наглый бесстыжий взгляд, оценивающий и холодный, как у хищника, присматривающего жертву.

Он гипнотизировал меня, но я не сдавалась.

Пусть иномирянка, здесь каждому раздали по капле магии.

— Что вам от меня надо? — спросила я, пристально смотря на пигментное пятно в виде голубоватого широкого завитка на правой щеке мужчины.

Обычно люди смущаются, когда видят их недостатки. Метки, родимые пятна, стигмы.

Но не он.

— Ты правильно заметила пятно. Я дракон.

— Правда? Я подобных вам иначе себе представляла. И что, мы уже на «ты»?

— Какими же ты нас представляла? — он растягивал слова и смотрел мне в лицо, проигнорировав вопрос.

Ну хоть отпустил мою руку!

— Бесстрашными, мудрыми и спокойными.

Я пожала плечами.

— Я тебя разочаровал?

— Верно, — улыбнулась я впервые с начала вечера. — Не только вы, всё вокруг. Этот бал больше похож на рынок, где толпятся жадные до скидок покупатели в надежде первыми урвать недорогие новинки.

Дракон усмехнулся:

— А в вашем мире было не так?

— Конечно, нет. У нас женщина сама решает, с кем ей быть и когда танцевать. Устроили тут себе выбор наложниц!

— Мне нравятся такая злость в тебе. Гарпии всегда говорите неудобную и неприличную правду, но я не думал, что это так… волнительно.

Я собиралась что-то ответить, а потом поняла, что не стоит. Этот разговор пора заканчивать.

Я что-то слабость в ногах чувствую. Не к добру.

— А что такое скидка? — неожиданно спросил молодой человек, придвинувшись ближе. Мне стали видны его зрачки, меняющие форму с круглой на кошачью.

Голос дракона сделался вкрадчивым, он гипнотизировал и парализовал меня помимо воли

Я хотела было отодвинуться, но ноги не слушались, а язык прилип к нёбу.

Мужчина встал совсем близко, но руки не распускал.

Я вдруг подумала, что он сейчас меня поцелует, но дракон лишь смотрел в глаза, словно хотел проникнуть в душу.

— Отпустите немедленно! — выдохнула я ему в лицо. — Ищите другую добычу!

— Кого я вижу?! Младший Ладон, — услышала я насмешливый голос Соль, нашего куратора. — Не пугайте мне Пришлую, Карл! В этом нет чести.

Мужчина отстранился, и морок развеялся.

— Добрый вечер, сиятельная Фрирр, — произнёс дракон вежливо и слегка поклонился. — Мы просто беседовали о сегодняшнем бале. Весело тут, не правда ли?

— Карл, не насмешничайте! Неужели сын пятого Драка подыскивает себе невесту? Я думала, что…

— Всё может быть, Фрирр. Даже если сиятельной об этом не известно, — дракон сверкнул глазами и поспешно отошёл, скользнув по мне жадным взглядом.

Чёрт возьми, я почти поддалась его обаянию!

— Пойдём, моя дорогая. Ты, должно быть, заблудилась. Я уже чувствую себя пастухом, собирающим разбредающихся овечек, — холодно улыбнулась Соль, вцепившись в мою руку, и потащила в бальный зал.

Раскланиваясь и улыбаясь со знакомыми, златоволосая куратор направилась прямо к выходу и тянула меня за собой, как опозорившуюся невесту.

— Мы уходим? — осведомилась я. — Очень вовремя.

— Он просто так от тебя не отстанет. И всё одно распугает потенциальных ухажёров. А ты — обычная наивная дурочка!

— Разумеется, Соль. Вам виднее.

— Не дерзи! — шикнула Жилка и вывела меня во двор, где в ночном воздухе пахло костром, а в тёмном саду кричали, как свора сплетниц, цикады.

Соль сделала знак голему, похожему на лилипута. Тот застыл у ворот и, увидев Фрирр, проворно побежал, раскачиваясь из стороны в сторону, пока не скрылся в темноте.

— Драконы для Пришлых — нелучшая компания. Они высокомерны и ратуют за чистоту крови. Ты что, совсем всё позабыла, что я вам рассказывала? Декан дала тебе хороший совет искать мужа среди магов, но он был не для твоей дырявой головы!

Жилка втолкнула меня в подъехавший одноместный экипаж и прежде чем закрыть дверцу, серьёзно сказала:

Глава 1. Приглашение в другой мир

«Ну вот и всё, Анька, фиаско!»

Я с трудом протиснулась сквозь толпу галдящих абитуриентов, толкавшихся локтями за право первыми посмотреть список зачисленных.

И тоже пробежала глазами электронные списки. Надо было на сайте их смотреть, но я подумала, что если приеду, то точно не будет ошибки.

Её и не было. И меня в списках не было. Мне сделалось холодно.

Несмотря на распахнутые настежь высокие окна, духота и июльский зной проникли и сюда, в каменный холл.

Не соображая, что делаю, я отошла в сторону, встав неподалёку от расположенной в тесной нише белокипенной статуи богини с повязкой на глазах.

Та держала весы на вытянутой руке, словно хотела их кому-то продать. Платье гипсовой Фемиды вблизи оказалось покрыто сетью мелких трещин, которые не смогла замаскировать даже свежая краска, густым слоем покрывающая богиню с головы до ног.

— Правосудие дало трещину, — произнесла я вслух и судорожно вздохнула, отклонив входящий вызов. Рука с зажатым в ней телефоном вспотела, статуя поплыла перед глазами, щёки обдало жаром.

— Я ещё вернусь сюда!

Резко повернулась, и не оглядываясь, я вышла на улицу, всеми силами скрывая расстройство и душившие изнутри слёзы.

В поисках тени прогулялась до соседнего парка, где высокие тополя выстроились как солдаты на плацу, вынужденные держать строй и терпеть любую погоду ради глупого правила, придуманного другими.

— Анна, подождите. Вы же Анна? — окликнул меня высокий крепко сбитый немолодой человек в сером костюме в вертикальную полоску.

Его тёмная шляпа была украшена синим пером, несколько большим, чтобы это выглядело уместным. По внешнему виду, явно иностранец.

Что за чёрт, почему на него не обращают внимание прохожие? Фрик какой-то. И откуда он знает моё имя?

Мужчина вовсе не стремился прибавить шаг, будто знал, что я его дождусь.

Он шёл неторопливо, высокомерно глядя по сторонам.

Я уже было повернулась, чтобы уйти: прохожие, заблудившиеся в центре города, заставленного указателями, сейчас были не моей проблемой. Да и здороваться, а после долго объяснять направление этому странному и неприятному господину с широкими плечами не хотелось. Пусть, раз такой гордый, сам разбирается!

Правда, он окликнул меня по имени, но, скорее всего, просто сказал наугад. Считает, что нас всех тут Аннами зовут.

А ещё чудаковатый иностранец вполне мог оказаться иллюзией: под палящим солнцем ещё не то померещится.

Я честно хотела уйти, но ноги не слушались, я словно превратилась в статую. И продолжала растерянно стоять посреди широкой замощённой красным булыжником дорожки.

А тот, кто меня окликнул, вдруг исчез. Раз -- и нет его!

Только повернулась, чтобы уйти, как чуть не натолкнулась на мужчину в полосатом костюме. Того самого, что окликнул меня несколько минут назад.

Я отступила на шаг и опасливо огляделась по сторонам: парк был безлюден по-прежнему. Мужчина же спокойно стоял рядом и пытливым взглядом чёрных, как уголь глаз изучал меня. Лицо его покрывал загар того неестественно-насыщенного золотистого оттенка, который всегда был недостижимой мечтой.

— Теперь-то можно не бежать? — с насмешкой спросил незнакомец басом. Говорил он без акцента. — Пойдём присядем. Я вымотался, словно быка на высокую гору закинул.

— Что вам от меня надо? — с вызовом спросила я, не желая показывать страх. А он схватил меня за горло и мешал говорить.

— Приглашение у меня для тебя, глупой! Что же ещё?

— Я никуда с вами не пойду!

— А со мной и не надо. Я и сам не хочу, ещё здесь работы хватает, — мужчина снова окинул меня с ног до головы высокомерным взглядом.

Я не переставала пятиться к выходу из парка, бросая отчаянные взгляды по сторонам. Благородных рыцарей-прохожих всё не было, поэтому как обычно решила действовать сама.

— Убирайтесь, слышите?! — повысила я голос, нахмурилась и распрямила плечи, чтобы казаться сильнее и выше. — Я в полицию обращусь.

— Ну и дура! Уйду — больше не вернусь, слышишь? И не стать тебе судьёй, да оно может и к лучшему. Для правосудия.

— С чего вы взяли, что я хочу им быть? Много вы обо мне знаете!

— Конечно, много! Давайте пройдёмся, погода просто чудесная! — незнакомец сделал шаг навстречу и подал мне руку.

Да кто он, чёрт возьми, такой!

Незнакомец и впрямь не казался опасным, но лучше быть настороже. В голове мгновенно пронеслись все ужасы, когда-либо услышанные, вспомнились статьи в местной газете про маньяка.

— За всеми потенциальными Пришлыми следят. Вы хотите спросить, кто мы такие, так для этого я и здесь. Не надо бояться, мне казалось, вы смелая.

Мужчина улыбнулся, сверкнув глазами.

«Он под наркотиками!» — осенила меня догадка. — «Поэтому и говорит так странно. Или сектант, фанатик, душевнобольной… Солнце сегодня активное».

— Я и впрямь могу за себя постоять, — сказала я, и когда мужчина, ухмыльнувшись, отвернулся, бросилась бежать по газону, чтобы затеряться между тополей-гигантов и выскочить поближе к дороге. Там и до остановки рукой подать!

Мне казалось, что либо я бегу на месте, либо это какой-то неправильный бесконечный парк, потому как пейзаж вокруг не менялся. Где-то в вышине шумели тополя, словно сговаривались.

Дыхание сбилось, мышцы ног свело судорогой, я рухнула на ближайшую скамейку, на которую тут же грациозно уселся незнакомец с насмешливым взглядом бездонных глаз, похожих на два омута.

— Настоящая фурия! — довольно произнёс он и откинулся на спинку скамьи, положив ногу на ногу. — Так хочешь на юридический или нет?

Он повернулся, и на секунду мне показалось, что нос и рот его слились в массивный клюв, а глаза сделались птичьими.

— Хочу, — уверенно ответила я , ожидая дальнейших расспросов прилипчивого чудака.

— Прекр-расно! Держи билет! — мужчина вытащил из рукава карманное зеркальце в гладкой золотистой оправе.

Зеркало было кривым, искажающим привычный облик, превратив симпатичную молодую мордашку с тёмными глазами-омутами, в бледную вытянутую копию.

Глава 2. Знакомство

Всё погасло, будто выключили свет.

Это было страшнее, чем монстры, появился страх, что я ослепла, но тьма начала понемногу рассеиваться.

— Есть здесь кто? — негромко спросил девичий испуганный голос в дальнем конце комнаты.

Моей комнате!

Я затаилась и перестала дышать, окончательно проснувшись. В голове роились и толкались десятки вопросов, задать которые вслух было страшно до тошноты. Справа вздохнули и зашевелились:

— Я, — так же испуганно ответил другой голос, более мелодичный, напоминающий позвякивания колокольчиков.

Блин, что происходит? где я?

Я ранее не слышала такой речи, похожей на прохладное журчание ручья в летний полдень.

— И я!

— Я тоже здесь! — вздохнули совсем рядом.

Прятаться в толпе женских голосов смысла не было, любопытство взяло вверх.

— Кто вы? — спросила я громко, спугнув шорохи. Кто-то должен начинать! — Меня зовут Анна Грехова

Рядом захихикали.

— Что смешного?

— Имя твоё. Странное больно, — ответил тоненький женский голосок, продолжая смеяться.

— А тебя как звать, смешливая ты наша?

Я начала злиться, забыв об осторожности и страхе.

Девушка не успела ответить, потому что возобновившиеся шорохи и перешёптывания прервал громкий низкий голос очередной незнакомки:

— Хватит кривляться! В темноте каждая может вот так хихикать! Давайте лучше поищем светильники или факелы. Кстати, одежду нам дадут?

— А у тебя что, её нет? — спросили насмешливым тоном сзади.

— Язык прикуси, а то найду и вырву! — огрызнулась громогласная девушка. — Я сплю без одежды, чтобы кожа была эластичнее. Но естественно, это поможет не всем. Красота либо есть, либо и сохранять нечего.

— Злая ты! — ответили несколько голосов из разных мест тёмной комнаты.

Я приподнялась на локтях и огляделась.

Почти рассвело.

Глаза, привыкшие к тусклому свету, пробивающемуся из высокого, узкого окна под потолком, различили два ряда застеленных тёмными покрывалами железных кроватей, стоящих параллельно друг другу.

На каждой лежала или сидела девушка с длинными волосами. Большинство растерянно переглядывались и смущённо прикрывали обнажённые плечи.

Некоторые были одеты в лёгкие рубашки, либо совсем простые — с длинными рукавами, либо изящные, похожие на короткие платья, украшенные цветами и жар-птицами, сияющими на тяжёлых тканях в окружающем сумраке.

Словом, тут каждой деве из разных эпох понатыкано. Будто нас специально отбирали, чтобы ни одна не походила на другую.

Я посмотрела на свою одежду: та же белая пижама с чёрным Пегасом на футболке, в которой привыкла спать дома.

На всякий случай я ущипнула себя за плечо.

Правда, значит. Не сон.

Я прислушалась к своим чувствам, всегда так делала, когда попадала в непонятную ситуацию.

Никакой тоски по дому, где всю жизнь чувствуешь себя лишней, особенно после рождения младшего брата.

На потолке зажглись лампы.

Теперь девушки молча осматривали друг друга.

Каждая из нас была молода и по-своему привлекательна, на этом схожесть и заканчивалась.

Странно, но никто из нас не задавал вопроса, как мы сюда попали, никто не падал в обморок и не рыдал в голос, получается, что каждая находится здесь по своей воле? Как я получила билет?

— Ну, что вы на меня пялитесь, будто женского тела не видели? — громко и со смешком спросила в дальнем углу та самая девушка, которая оборвала мою насмешливую соседку, когда та вздумала потешаться над моим именем.

Я встала и осторожно подошла к полукругу девушек, столпившихся у крайней к стене койки.

На ней, откинувшись назад, на вытянутые руки, и выставив вперёд большую грудь с торчащими розовыми сосками, сидела обнажённая девушка. Длинные гладкие чёрные волосы спускались до середины спины и контрастировали с матово-белой кожей цвета молока.

На груди и животе незнакомки красовалась татуировка, изображавшая орла, раскинувшего крылья, доходившие девушке до выпирающих ключиц.

Фигура обнажённой девицы была превосходной, однако, если придираться, можно сказать, что бёдра могли быть уже, а ноги тоньше.

Мне она сразу понравилась: дерзким видом и нахальным взглядом чёрных глаз, пригвоздившим пару высокомерных особ в тяжёлых рубашках-балахонах.

— Меня зовут Аня! — вышла я вперёд, протягивая руку. — Тебе не холодно?

Черноволосая оперлась на предложенную руку и встала, откинув тяжёлые волосы назад.

— А меня — Далида.

Девушки, стоявшие рядом, испуганно отодвинулись, некоторые стыдливо отворачивались.

Мне было на них плевать, но одну я заметила.

С кожей голубоватого оттенка и фиолетовыми волосами, которая с доброжелательным любопытством смотрела на происходящее.

На ней была тонкая сорочка синего цвета, облегающая хрупкую фигуру, как вторая кожа. Однако заметив внимание к себе, девушка смутилась и опустила миндалевидные глаза цвета спелого ореха.

— Давайте знакомится, что ли? — громко спросила я, обводя глазами просторную круглую комнату.

— Вот ты, к примеру, как тебя зовут?

— Я? — переспросила девушка, тем самым голосом, похожим на журчание воды, и вмиг сделала испуганные глаза. Через мгновение она тихо добавила: — Селина Визор. Ундина.

Это уж было слишком!

Я чуть не потеряла дар речи.

Русалка, что ли?

Окружающие тоже уставились на морскую деву, отчего та засмущалась ещё больше, щёки русалки чуть заметно порозовели.

— А хвост где потеряла, ундина? — весёлым тоном спросила Далида.

Селена только собиралась ответить, как раздался хлопок, и в дальней нише открылась замаскированная ранее под белый камень стен, дверь.

В комнату стремительным шагом ворвалась высокая, статная женщина, одетая в белоснежную хламиду, открывающую круглые колени.

Что это за греческая богиня?!

В руках женщина держала позолоченную указку.

— Ну что, малышня, уже разобрались, кто есть кто? — золотоволосая откинула волнистые пряди длинных волос и поправила тонкий обруч на голове.

Глава 3. Факультет "Тёмные крылья"

— Начнём, все в сборе! — произнесла Жилка Фрирр, дважды пересчитав нас по головам.

Мы сидели в квадратном зале, потолок которого подпирали массивные колонны.

Я ещё не привыкла к другому миру и чувствовала себя, словно на собрании секты. Зал напоминал церковь, только вместо алтаря были кафедра и длинный стол из белого камня, похожего на мрамор.

По обе его стороны возвышались статуи выше человеческого роста, выглядящие как живые; они изображали женщин, одни из которых смахивали на горгон, а другие - на птицелюдей, и мужчин со змеиными хвостами, державших в руках толстые книги.

Лавки, на которых мы и сидели, располагались в несколько рядов, зал был разделён на левую и правую половину широким проходом, ведущим прямо к столу преподавателей.

За трибуной сидели три человека не старше сорока лет. Женщина в белоснежной рубашке, погружённая в собственные мысли, ни на кого не смотрела, но с первого взгляда было понятно, что она здесь главная.

Двое мужчин, сидящих по бокам от холодной красавицы, были полными антиподами друг другу, как суровый аскет-учёный и светский фат.

— Разве нас было не двадцать? — спросила шёпотом Далида.

— С чего ты взяла, что мы — единственный набор? Возможно, каждую ночь прибывает пополнение. — произнесла сидящая рядом Селена.

Я кивнула.

Я уже успела сдружиться с Далидой и Селеной - застенчивой ундиной с фиолетовыми волосами.

Вся подготовка к распределению занимала несколько часов в день, в течение которых мы должны были выполнять различные задания: от выбора скрытых от глаз предметов, до интуитивного составления зелий.

Приходилось опускать руки в чаны с водой ядовито-жёлтого цвета, пересказывать сны, угадывать будущее неизвестных людей на картинах и слышать своё тело.

Были и собеседования, где я сидела в комнате одна, и разные голоса задавали ей, на первый взгляд, весьма далёкие от магии вопросы. Старалась отвечать честно и спокойно, но иногда, казалось, что меня хотели рассердить.

Особенно, их интересовало: знаю ли я своего настоящего отца. Я пожимала плечами и качала головой.

— Меня называли Анной приёмные родители.

Всё остальное время иномирянки были предоставлены сами себе за одним лишь исключением: нам ни в коем случае нельзя было выходить за пределы крыла замка, где мыпроживали.

Окна комнат были всегда зашторены, мне хотелось посмотреть, что за жизнь течёт за стенами белокаменного замка, но стоило отодвинуть занавесь, как взгляд натыкался на металлические пики невысокого забора, за которыми до самого горизонта простирался зелёный луг.

И вот сегодня одной тайной станет меньше.

Далида перед выходом в общий зал мрачно хмыкнула:

— И пятью другими больше!

— Позвольте мне поздравить вас с окончанием недельного испытания, — начала Соль, вызвав мановением указки мёртвую тишину. — Оно было тяжёлым, хоть вы этого могли и не заметить. Сегодня каждая получит метку своего факультета, на котором проведёт ближайшие три года. Разумеется, если подпишет контракт.

Златовласая Жилка, одетая по случаю праздника в длинное белое платье, напоминала счастливую невесту, дожидающуюся жениха у алтаря. Помолчав, она продолжила:

— Я бы представила вам главу этого академического королевства в стенах замка, но она в состоянии сделать это сама. Пожалуйста, гранда Эмма Минос.

Главная дама напоминала молодую укротительницу диких зверей: одеждой, подходящей для арены цирка, и манерами, выдававшими в ней человека, привыкшего повелевать мягкой рукой в железной перчатке. Такой не захочешь говорить что-либо поперёк, слишком ледяным был её взгляд, плотоядной — улыбка, а блестящие каштановые кудри казались живыми Существами.

— Я - ректор Академии Пришлых , а это мои заместители, с которыми вы встретитесь на занятиях, к какому бы факультету вас не причислили: Мортигер Сеймур- из рода Магов, прекрасный знаток истории права и нынешних законов Дальнего Мира. Будьте внимательны на его уроках и всё хорошенько запоминайте: путь до Стокла, общественной тюрьмы, совсем не так долог, как мнится иным.

Мужчина, сидящий по правую руку от ректорессы, приподнялся и, приложив руку к груди, поклонился. Весь его вид выдавал в нём любителя женщин и дамского угодника, он так и стрелял глазами по первым рядам и довольно улыбался.

— Он здесь точно не ради науки, —шепнула мне Далида.

— Внешность довольна интересная, — добавила я.— Думаю, студентки сами перед ним ковром стелются.

Далида презрительно хмыкнула и пожала плечами.

— А это мой второй заместитель - Нардик Стенсен, — продолжила Эмма, когда первый гул голосов затих на задних рядах. — Преподаватель танцев и светской этики. Его уроки пригодятся вам не меньше всех остальных.

Нардик, напротив, выглядел как воплощённая мораль и поборник самой суровой добродетели. Орлиный крючкообразный нос и внимательный взгляд серых глаз контрастировали с его ухоженными, почти женскими руками с идеальным маникюром.

Профессор чуть привстал и поторопился сесть на место, словно лишние движения были для него в тягость.

— И этот сухарь будет учить нас танцам!

— Мне это вообще всё меньше нравится, — откликнулась Далида. — Зачем нам вообще уметь плясать?!

Словно отвечая на её вопрос, ректор добавила:

— Чуть позже вы всё сами поймёте, а пока дам совет: на первом же балу, который мы, по традиции, даём после распределения, у вас, наверняка, появятся поклонники. Слушайте вашу Соль, и не делайте поспешных шагов, способных погубить Пришлую. С другой стороны, дальний мир уважает любой выбор женщины, но особо чествует замужних дам.

— Ой, — вздохнула Селена.

Фиолетовые пряди её волос были как обычно заколоты спереди так, чтобы всем стали видны крупные серьги с разноцветными камнями, которыми так любила украшать себя моя вторая подруга.

На её лице явно проступило огорчение, будто она ожидала услышать совсем другое.

Я сдружилась с Селеной, как только услышала историю о её красавице-матери, скрывающей ото всех тайну рождения единственной дочери, непохожей на остальных морских дев даже внешне.

Глава 4. Новые платья

Жилка Фрирр была сегодня ещё более оживлённой и радостной, чем обычно.

Она собрала всех отправляющихся по магазинам в большом и светлом холле замка, на потолке которого висела позолоченная люстра, слишком маленькая, чтобы осветить каждый уголок.

— Так, вас тридцать, а я — одна, поэтому будьте добры — не теряйтесь в городе, — произнесла куратор, пересчитав нас по головам

— А на чём мы поедем?

— А что делать, если потеряешься?

— У нас и денег нет, — неслись вопросы с разных сторон.

Я понимала растерянность, царившую в нашей стихийно собранной группе, куда включили девушек из разных факультетов по принципу «с кем из друзей хочешь поехать?» Я уговорила Далиду проситься в первый эшелон.

— А то все лучшие платья разберут! — был мой главный аргумент, и Далида сдалась.

И вот мы с Рестрикой и Селиной держались вместе, чтобы не потеряться в толпе. Сирена по-прежнему робела и испытывала неприязнь к большим скоплениям народа. Я понимала, что поездка в магазин, где, должно быть, снуёт масса народу, была для неё мукой и пыталась разрядить возникшее напряжение, не упуская Селену из виду и вовлекая её в общий разговор.

— Так, вопросы позже. Наш экипаж уже прибыл, усаживаемся, я постараюсь кратко рассказать обо всём, что вам сейчас надо знать, — Жилка перестала улыбаться и сурово посмотрела на воспитанниц. — Быстро, последнюю накажу.

Девушки поспешили выйти во двор, лишь бы успеть сесть в экипаж первыми.

Мы ещё никуда не выезжали и теперь всем не терпелось увидеть магазины и выбрать самое красивое платье для самого первого в нашей новой жизни бала. Я подозревала, что каждая из них, в глубине души, надеялась встретить здесь суженого, хотя откуда им взяться в таком количестве, а главное - зачем таинственным Истинным расам иномирянки не представляла и даже не хотела об этом думать.

— Сейчас мы окажемся хуже всех! —дёрнула меня за рукав Далида и потянула к выходу, сердито цыкнув Селине, чтобы та не отставала.

Сирена проявила удивительную ловкость и смогла протиснуться сквозь толпу к выходу, следом прокладывала себе путь Далида, увлекая меня за руку.

Селина показала на экипаж, похожий на лимузин, в который цугом были запряжены три крылатых тонконогих коня, переминающихся с ноги на ногу и нетерпеливо фыркающих.

— Они с крыльями! — протянула Селена, прижав руки к груди, да так и застыв на месте. Её глаза увлажнились, а кожа стала почти прозрачно-голубой.

— Пегасы, — кивнула я.

— Проходим, ногокрылые не кусаются, — нарушила молчание Соль и подтолкнула воспитанниц к открытым дверям серебристого как лёд экипажа.

Внутри было комфортно, мы притихли и уселись на деревянные лавки, стоящие в два ряда друг напротив друга.

Мадам Фрирр устроилась на отдельном сидении, походившем на ледяной трон. В этой обстановке её белая хламида и золотистые волосы, рассыпанные крупными кудрями по плечам и по спине, делали Соль похожей на Снежную королеву.

— Мы прибудем через полчаса, — начала она говорить, как только закрытый экипаж мягко тронулся с места. — Не перебивайте, пока я вам не позволю!

Одна из ламий под пристальным взглядом наставницы покраснела и опустила голову, метнув быстрый взгляд исподлобья на соседок.

— В том магазине, куда мы едем, платья вы можете выбрать любые — это подарок. Но я специально не буду вам ничего подсказывать относительно предпочтения Истинных рас. Так сказать, для чистоты выбора.

Экипаж слегка накренился и тут же выровнялся, ощущение твёрдой земли под ногами пропало.

— На всё у вас не больше пятнадцати минут, а после возвращаемся. Каждая получит по два урока танцев с самим Нардиком Стенсоном. И, конечно, инициация.

— Инициация? — переспросила я, не обращая внимания на жесты Далиды, призывающие помалкивать.

— Не можем же мы подсунуть благородным нераскрытых Пришлых! Вот так, Анна, тебе и прочим предстоит стать настоящими гарпиями или ламиями. А иным — Сиренами, — Жилка повернулась к Селене и ободряюще улыбнулась. — Это просто и совсем не больно. Почти. Ну, так говорят.

— А что будет с теми, кто не пройдёт? — не унималась я.

— Восхищена твоим вопросом. Впрочем, Гарпии всегда дотошны и смотрят в суть проблемы. Всё просто: нет инициации — нет Пришлой. Не способные раскрыться отправятся назад.

Жилка улыбнулась, будто сказала удачную шутку.

4.1

— А это как мне? — спрашивала я в пятый раз, примеряя очередное платье.

— Не то, — безапелляционно отвечала Далида и скептически хмыкала.

— Попробуй синее, — вставила Селена.

— Ты всегда говоришь синее или голубое! У вас что там, дома, других цветов не было?!

— Не сердись, пожалуйста, Далида, — пролепетала сирена. — Просто эти самые выразительные. Как эмоции, как музыка…

— Всё-всё, понятно с тобой!

Вполуха слушая перепалку подруг, я и сама понимала, что тёмно-зелёное платье, придающее мне замученный вид, не подходит.

А это супер важно: выглядеть на первом балу как королева! И, как назло, всё, что я примерила, было не то!

Я уже переоделась в свою форму и вышла в общий зал с намерением схватить первое попавшееся и больше не мучить себя, тем более время, отпущенное Соль, истекало.

— Я обойду всё по-быстрому ещё разок и что-нибудь да нарою, — бросила спутницам и, не дав им возразить, отправилась вглубь лавки, лавируя между белокаменными манекенами, на которых было надето готовое платье.

Магазин вызывал безосновательное, но такое глубокое чувство страха, что статуи в любой момент могли ожить или словно в дальнем углу лавки, там, куда не проникал свет, таилась ненависть, смотрящая на нас из глубины подсобки.

По словам Соль, там были свалены в кучу и разодраны на тряпки никем не выбранные платья, ставшие ненужными и неинтересными, стоило им перестать быть новыми. Та же участь вскоре постигнет и это великолепие, развешанное по украшенным витринам и разложенное по бархатным подушкам на диванах с позолоченными ножками.

Глава 5. Раскрытие дара

Я вместе с другими новоиспечёнными гарпиями стояла на том самом зелёном поле, куда выходили окна нашей с Далидой комнаты, и заметно нервничала.

Всё из-за завтрашнего бала, про который не говорил только ленивый.

А ещё я никак не могла примерить то шикарное платье, добытое мной в лавке длинноносой фейри!

То был прощальный «подарок» Виванны: фейри никак не хотела смириться с потерей столь ценного экземпляра своей коллекции. И последней каплей, переполнившей чашу моего терпения, стала инициация, для которой мы сейчас и собрались.

Вдруг дар не раскроется и, как сказала Жилка, меня отправят обратно! Нет, обратно мне не надо, никто меня там не ждёт, с приёмной семьёй отношения всегда были прохладными.

— Неужели Истинные и впрямь могут превращаться в драконов или волков? — спрашивали девушки Соль во время совместных прогулок, на которые она сопровождала новых гарпий пару раз в неделю.

— Конечно, почему нет? Вы тоже кое-что сможете. После инициации, разумеется, — прибавляла Жилка и загадочно замолкала.

И вот это время пришло.

А значит, я должна стать гарпией во что бы то ни стало!

Вот только как это сделать, никто не говорил!

Сколько попыток будет?

— Кто хочет быть первым? — спросила Келисия с ехидной улыбкой и переглянулась с Соль.

У меня всё сжалось внутри, и душой завладел холодный страх неудачи.

Келисия тем временем уже собиралась, что-то сказать, но я не дала ей этого сделать:

— Я хочу быть первой!

Вышла из шеренги, сделав шаг вперёд и подставив разгорячённое лицо ласковому ветерку и лучам закатного солнца.

Лучше ужасный конец, чем ужас без конца!

— О, доброволец! — удивилась декан, улыбнувшись кончиками ярко-красных губ. — Такого не бывало последние…

— Пять лет, — кивнула Соль.

— Почему ты на это решилась? — Келисия подошла совсем близко, на меня пахнуло удушливо-приторным запахом роз. — С чего вдруг?

— Я хочу быстрее узнать: подхожу ли вам.

— Ну и прекрасно, — промурлыкала декан.

Не успела она до меня дотронуться, как я поняла, что осталась в одном белье!

Келисия, взяв меня за плечи, развернула к себе и внезапно обняла.

И меня начала бить нервная дрожь. Так-то я не из пугливых, но тут любая бы испугалась!

Объятия стали крепче и превратились в оковы.

Тонкие руки декана гладили меня по спине, оставляя следы от ногтей между лопаток. Царапины начали жечь и гореть с такой силой, будто это были ножевые раны.

Я закусила нижнюю губу, чтобы сдержать стон боли, сердце бешено колотилось, словно хотело вырваться из грудной клетки, как птица, мечтающая о небе.

Боль усиливалась, вытеснив все мысли и страхи, превратившись в одно острое желание: чтобы всё скорее закончилось неважно как.

Вдруг я перестала чувствовать ветер и приносимые им запахи луга, слышать голоса и удивлённые возгласы, слившиеся в один крик, причём было непонятно: то ли кричат девушки, то ли я сама.

Устала от боли, ломающей сразу все кости и сдирающей кожу с обнажённой спины. Я уже не могла разлепить веки и не ощущала под собой твёрдой почвы, лишь парила в пространстве, застряла между мирами.

Меня словно подвесили на цепях межу небом и землёй.

И...всё закончилось!

Боль ушла так же внезапно, как и появилась.

Вернулись звуки и запахи, осталась только усталость в теле, которую трудно было объяснить. За моей спиной выросли крылья, и это не было метафорой.

Самые настоящие, мать её, крылья!

— Какое мощное раскрытие! — услышала я рядом голос Келисии. — Ты полна сюрпризов, моя милая.

Глубоко вздохнув, я открыла глаза в закатные сумерки, наполнившиеся стрекотанием насекомых.

Первым, что увидела, были ставшие тёмными, как наступающая ночь, глаза декана. В них читались удивление и что-то ещё, возможно, гордость.

— А теперь сделай это осознанно, — произнесла она мягким голосом, как просьбу, обращённую к равной.

Я не до конца понимала, как именно надо оторваться от земли, но решила довериться чутью.

Сосредоточилась и ощутила силу за спиной, крылья резко расправились, причинив лёгкую боль, но она была даже приятна.

Взмах! Другой!

Крылья наливались силой тысячи рук и ног, ветер крепчал, пряди волос, вырвавшиеся из хвоста, липли к влажным щекам.

Третий взмах — и я вдруг взмыла вверх, как пробка из-под шампанского.

Луг внизу уменьшался, как и фигуры девушек, сбившихся в тесный круг.

Я посмотрела вперёд, увидев вдалеке горы, царапавшие снежными верхушками небесный свод, сосновый лес с вековыми деревьями, огни города, расположенного неподалёку от Академии.

Там, где сливалась с горизонтом широкая дорога, были едва заметны катившиеся самоходные экипажи. Ночное небо тоже было живым: то тут, то там, я могла различить кареты, запряжённые пегасами, но их пути лежали далеко отсюда.

Я почувствовала зов не как звук, а как лёгкие вибрации, волны, проходящие по телу. Пора было возвращаться.

Спикировала вниз головой и лишь у самой земли мягко опустилась на траву босыми ногами.

— Тише, — встретила меня Соль. Жилка кинула тревожный взгляд на что-то за моей спиной. — Убирай их.

— Но как это сделать?

Я ещё раз взмахнула ими, озорства ради.

— Не знаю, у меня таких нет, — Соль пожала плечами и отошла.

Я вопросительно посмотрела на Келисию, стоявшую неподалёку с другими девушками, вновь построенными в шеренгу, и нерешительно сделала шаг навстречу.

Декан ласково мне ей улыбнулась, и я расслабилась, опустив плечи. Крылья за спиной пропали, просто исчезли, я их больше не чувствовала, отчего в груди всё сжалось в комок.

— Я и слова сказать не успела! — удивилась декан. — По крайней мере, одна гарпия у нас в этом году есть.

Келисия обернулась к Жилке и сказав что-то вполголоса, возвратилась ко мне. Я тем временем помахала Далиде. Мол, ничего страшного.

— Иди в комнату, Анна. Тебе надо выспаться: завтра предстоит не меньшее испытание. И мой тебе совет, дорогая: на балу выбери в кавалеры мага. Они наименее болезненно воспринимают женскую силу. А теперь ступай. И не слушай остальных: драконы гарпии не пара.

Глава 6. После бала

— Чем ты её расстроила? — время от времени спрашивала Далида. — Соль так тебя волокла, будто застала за чем-то… неприличным.

Я упорно молчала или переводила тему. На всех переменах и занятиях девушки шептались о прошедшем бале, делились впечатлениями, такими свежими и яркими, будто он был только вчера, а не три дня назад.

Говорили все, но не я. Далида в отместку тоже не распространялась о том, как провела вечер.

Каждый день в институте приносил столько знаний, что я устала удивляться и молча записывала свои впечатления автоматической ручкой с вечными чернилами в толстую тетрадь, выделенную под дневник.

Далида первое время пыталась заглянуть через плечо, пока я писала, но получив пару раз отпор, отступила и стала уважать моё право на тайны.

Одной из тайн стало письмо того самого дракона, содержащее всего одну двусмысленную строчку, отдающую насмешкой: «Спасибо за доставленное удовольствие».

Подписи не было, но я не сомневалась, кто являлся отправителем.

Записку прислали на следующий день, с утренней почтой и отдали нераспечатанной. На конверте размашистым почерком было написано: Министерство образования. Гарпии первого уровня, Греховой.

Бумага была плотной и лаковой, почерк крупным, но небрежным, с вензелями и завитушками, более приличествовавшими какой-нибудь романтической девице, чем молодому человеку, представителю «золотой молодёжи».

Жилка много чего порассказала мне тем же вечером.

Я так и записала в дневнике: «Драконы высокомерны, заносчивы, жадны и ищут в спутницы равную себе: например, из волкодлаков или магов. Для них важно одобрение семьи, против которой никогда не пойдут. Держись-ка, Анна, от них подальше».

Но мне казалось, что, помимо прочего, я нарушила чьи-то планы, и от этого становилось тревожно.

— Пойдём, мечтательница! У нас растениеводство через двадцать минут.

— Иду! — отозвалась я и спрятала тетрадь в стол, предварительно скрепив её своей печатью.

Это правило мне особенно нравилось: подделать рисунок на руке было невозможно, он был сродни отпечаткам пальцев.

Занятие проходило в скромной теплице Флоринды Синкс, дамы в толстых очках, прятавших умные и добрые глаза преподавательницы.

Дриады всегда являлись на её уроки первыми и слушали, затаив дыхание, словно та открывала им смысл жизни.

Далида же, напротив, терпеть не могла эти поучения, высказанные неторопливым тоном:

— Растения как мы с вами, только лучше.

— Ритуал благодарности крайне важен в таком миротворческом деле, как выращивание садов.

— Среди растений главное то, какое вам нравится больше…

Я прошептала на ухо подруге:

— Просто мудрые вирши. Книга афоризмов, и только!

— Что это значит? Гадость сказала, да? — хихикнула Далида.

— Анна, — громко произнесла Флоринда, сняв очки и потерев глаза и переносицу. Все обернулись на меня, я же постаралась принять вид, мол, сама не понимаю, что случилось.

— Мы все смотрим на вас, как на подающую большие надежды. Не испортите свой высокий балл. Для любой дамы очень важен цветущий сад. Он отражает красоту вашей сущности, поэтому у некоторых растут лишь сорняки.

Дриады дружно засмеялись.

— А можно из растений делать зелья? — спросила я то, что её давно интересовало.

— Зелья — это мифы, сказки для доверчивых гарпий, — оскорбилась Флоринда и приподнялась во весь свой невысокий рост. — Но кое-какому ритуалу я вас научу. Калиста, поди сюда!

Дриада с мышиными волосами, в которые теперь были вплетены зелёные веточки, легко поднялась и подбежала к длинному столу Флоринды, заставленного горшочками с землёй.

Калиста протянула руки над одним из них, их накрыла маленькими ладонями Флоринда. Обе стали бормотать что-то неразборчивое, отчего у дриады зелёные веточки в волосах зашевелись и принялись извиваться, как змеи.

Через мгновенье из центра горшка вытянулся бутон, тут же превратившийся в чайную розу.

Дриады захлопали в ладоши и заулыбались. Гарпии отреагировали сдержаннее, но по блеску глаз было заметно, что фокус им понравился.

— Это ремесло обожают маги. Они, как и мы, приветствуют красоту во всех её проявлениях, но их женщины намного холоднее любой из вас. Так что, пользуйтесь преимуществом.

— А драконы? — выкрикнула Далида, толкнув меня локтем в бок.

— А драконы — дело другое, — закончила урок Флоринда и показала девушкам, что они могут быть свободны.

— Подожди меня снаружи, — попросила я подругу и та, посмотрев долгим взглядом, кивнула.

Я решилась: пока представился удобный случай прояснить волновавший меня вопрос. Подошла к Флоринде, дающей указания суетящимся за уборкой големам, и спросила, глядя в глаза:

— Почему вы сказали, что я подаю большие надежды? В чём моя уникальность?

— Спросите вашу Соль, адептка Анна.

— Она не скажет правду, а Келисия посмотрит так, что больше и спрашивать не захочется.

— И для вашего ж блага. Выберите уже себе кавалера из Истинных, только не дракона, и успокойтесь. И мы все успокоимся, — добавила сероглазая дриада дрогнувшим голосом и поспешила удалиться так быстро, как будто за ней гнались стая валькирий.

Глава 7. Тайны моих подруг

Следующее письмо не заставило себя ждать, а потом было ещё одно, и ещё.

Они не содержали никаких предложений или попыток сблизиться, и тем ещё более вызывали интерес.

«Ты уже можешь пролететь хотя бы пару длин и не свалиться?»

«Мне понравилось твоё платье цвета кипящего серебра. Рассчитывала на оборотня?»

«Я до сих пор не могу спать, гадая, что такое скидка?»

Я, конечно, злилась на ироничный тон посланий, но с нетерпением ждала этих писем.

Они приносили оживление в мою размеренной жизнь. Разумеется, не отвечала, хотя могла бы: в одном из писем был указан адрес. «Если вдруг захочется излить на меня обиду и ответить тем же».

— А почему ты не ответишь? — спросила как-то Далида, так пристально глядя в лицо, что я покраснела.

— Но ведь это запрещено.

— Во-первых, всегда можно обойти запрет, если очень захотеть. Во-вторых, на это смотрят сквозь пальцы. Большинство ведут переписку, даже если поймают, строго не накажут.

— Откуда знаешь?

— Общаюсь со старшими курсами. И тебе не помешало бы. Узнаешь много интересного.

— Например?

— Да про мир вокруг. Про Истинные расы. — Далида улыбнулась и добавила: — Про драконов.

— С чего ты взяла, что он мне интересен, как мужчина?

Я не собиралась влюбляться в первого встречного.

— Конечно, интересен. Но ты права, на твоём ухажёре свет клином не сошёлся. Да, с драконами и впрямь всё сложно.

— А почему ты раньше мне этого не рассказывала? Не доверяешь?

— Так ты и не спрашивала. А я сама не лезу с поучениями. Мне просто было очень интересно узнать, почему так необходимо выйти замуж, и я выяснила, — Далида сделала театральную паузу и посмотрела в окно комнаты.

— Ну?

— Что ну? Я никогда…

— Ага, без просьбы. Выкладывай давай.

— Среди Истинных много мужчин, а вот с женщинами засада. Их рождается мало, и те слабые. Поэтому нужен приток свежей крови, девушек, способных рожать, помалкивать и благоволить перед величием Столпов общества, — Далида презрительно фыркнула. — Но со мной они промахнулись.

— Почему ты не хочешь замуж?

— Это что? Технология допроса в действии?

Я отлично понимала, что использовала последний изученный приём на «Магии виновных»: сначала вызови сильные эмоции, а потом спроси самое важное.

Если почувствуешь, что связь разорвалась, значит, подозреваемый лжёт.

Самым сложным было ухватить её, и не потерять, отвлёкшись на свои мысли. Не говоря уже о том, что противник может ставить блок.

— Прости, нечаянно вышло. Если не хочешь, можешь не говорить. Больше не спрошу, обещаю.

— Ладно, — проворчала подруга и улыбнулась. — Только дай Безвозвратное слово.

— Конечно, — согласилась я, но в душе кольнула обида: подруга могла бы верить мне и просто так. К тому же секрет, наверное, и яйца выеденного не стоит.

Я встала напротив Далиды, протянув той руку знаком крыльев вверх. Темноволосая гарпия накрыла её своей так, чтобы наши знаки соприкасались.

— То, что сейчас будет сказано в этой комнате, я сохраню в тайне до конца моей жизни, — произнесла я торжественно, ожидая боли.

И та пришла: сначала в виде жжения в накрытой руке, потом покалывания, достигшего кончиков пальцев.

Оно стало таким сильным, что я сразу вспомнила, как в детстве дотронулась до огромной медузы, когда барахталась у берега Чёрного моря.

— Я принимаю твоё слово, — произнесла Далида и отдёрнула руку.

Я посмотрела, как с метки на предплечье сходит краснота, и она становится такой же, как и была.

— Первый опыт прошёл успешно, — сказала я, потирая переставшее болеть предплечье.

— И не говори! Ну, раз взяла слово, придётся сказать, — продолжила Далида. — Всё дело в том, что я не хочу быть игрушкой. Не хочу, чтобы кто-то хвастался моим расположением. И… я боюсь боли при родах, очень боюсь. И секса тоже. Сама мысль о нём мне неприятна. И о том, как мужчина поведёт себя после.

— Может, с тобой просто были грубы? Не все же такие…

— Никто мне не грубил! — огрызнулась Далида, став лицом к окну и притворив створки. — Никто.

— Тогда почему ты решила, что всё будет именно так?

— Потому что это было со всеми, кого я знала дома. Боль, унижение, самоуверенность от того, кто ещё недавно смотрел восхищённо, а потом он просто тебя избегает. Всегда одно и то же. Неужели, ты думаешь, что здесь будет иначе? Чувства не длятся долго.

— Ты хочешь независимости. Я понимаю это и где-то даже разделяю. Здесь необязательно выходить замуж, но зачем отказываться от секса?

— Нельзя отказаться от того, чего у тебя никогда не было, — сказала Далида и повернула ко мне своё бледное лицо.

— Ты девственница?

— Я не тронута и не собираюсь это менять, — ответила бывшая суккуб, поджав губы и опустив глаза. — Давай спать, я устала.

***

На следующий день я получила новое письмо на лощёной бумаге с замысловатым вензелем золотого дракона на шапке: «Приглашаю посмотреть мою коллекцию крошечных единорогов. Есть интересные экземпляры. Через два дня, после вечерних занятий, я пришлю экипаж. Отказа не приму, в противном случае принесу их к тебе в комнату».

***

Ещё никто так отчаянно не добивался моего внимания, поэтому, что скрывать, мне было приятна настойчивость этого дракона.

Но чувство самосохранения и здравый смысл подсказывали, что избалованный дракон вряд ли влюбился в меня с первого взгляда и без памяти, а также без оглядки на традиции и устои общества.

Значит, он преследовал свою, пока неясную для меня цель. И я собиралась выяснить, какую. Просто так, из любопытства.

Я спустилась в холл за полчаса до назначенного времени и с нетерпением прохаживалась по ковровым дорожкам, рассматривая висевшие на стенах картины. Преимущественно портреты покровителей Академии и ректоров с момента его основания почти полторы тысячи лет назад.

Чтобы не сорвать собственный план и не поддаться искушению, решила явиться к месту свидания в безликой форме института.