Попаданка для Дракона. Тайны забытого замка - читать бесплатно онлайн полную версию книги автора Арина Лунная (самиздат)

Глава 1

Мелисса

Сознание возвращается ко мне волнами, как прилив, накатывающий на песчаный берег. Сначала гнетущая тьма. Потом далекий звон в ушах, монотонный и назойливый, будто крик цикад в летнюю ночь. И наконец, колющая боль. Острая, пульсирующая, исходящая из висков и растекающаяся по всему телу.

Я пытаюсь открыть глаза, но веки кажутся свинцовыми. Где я? Последнее, что помню: свою квартирку в городе, ночь за компьютером, срочный дедлайн...

Тук-тук-тук.

Это мое сердце. Оно бьется так громко, что, кажется, эхом отдается в пустом пространстве вокруг.

Я заставляю себя открыть глаза, и мир взрывается ярким светом, исходящим из огромных люстр, свисающих со сводчатого потолка.

Каменный, серый, покрытый паутиной трещин, будто древние жилы. Между швами плит пробивается бледный мох, светящийся в полумраке слабым изумрудным свечением. Я никогда не видела ничего подобного.

“Это не мой мир” — успеваю ухватиться за эту мысль, мелькнувшую в моей голове.

Она приходит внезапно, но с пугающей ясностью. Я поднимаю руку перед лицом и поражаюсь. Тонкие пальцы, бледная кожа, синие прожилки вен под поверхностью. На указательном пальце серебряное кольцо с черным камнем, который переливается кровавыми бликами при свете факелов.

Это не моя рука.

Где-то в глубине сознания шевелится первобытный страх. Я пытаюсь сесть, но тело не слушается. Каменный пол холодный и шершавый под моими ладонями.

— Она приходит в себя, — раздается где-то справа от меня.

Это звучит так близко, что я вздрагиваю. Голос низкий, с металлическим отзвуком, будто кто-то провел мечом по камню.

Я медленно поворачиваю голову и замираю.

Надо мной угрожающе нависает мужчина.

Нет. Это не просто мужчина.

Он слишком... совершенный. Слишком мощный. Слишком нечеловеческий.

Его плечи шире дверного проема. Длинные черные волосы перехвачены серебряным обручем. Они спадают тяжелыми волнами на плащ из кожи какого-то животного. Лицо резкое, с высокими скулами и бровью, перерезанной старым шрамом. Его практически не видно, но когда он наклоняется ниже, то я отмечаю, что шрам довольно старый. Скорее всего, полученный в бою.

Но глаза...

Эти его глаза.

Золотые. Не просто светлые и горящие. Они с вертикальными зрачками, как у хищника. И они смотрят на меня с такой ненавистью, что у меня перехватывает дыхание.

— Ты правда думала, что я не почувствую яд в вине? — его губы, тонкие и бледные, искривляются в улыбке, в которой нет ни капли тепла.

Яд?

Я открываю рот, чтобы ответить, но из горла вырывается только хрип. Губы слиплись, язык будто прилип к небу.

Он наклоняется ближе, и я чувствую его дыхание. Оно пахнет дымом и серой, как будто внутри него действительно горит настоящее пламя.

— Говори, предательница! — кричит он, и это не просто крик человека. Это какой-то нечеловеческий рык, исходящий откуда-то из недр его души.

Его пальцы впиваются в мой подбородок, заставляя смотреть вверх. Прикосновение обжигает, будто он выжег на моей коже клеймо.

— Я…, — мой голос звучит чужим. Высоким, мягким, с легким дрожанием. — Я не... не понимаю…, — блею не своим голосом, продолжая трястись под его тяжелым взглядом.

В голове внезапно всплывают обрывки. Яркие, как вспышки звезд в ночном небе.

Темный коридор. Дрожащие руки. Небольшой стеклянный флакон с черной жидкостью внутри.

— Леди Мелисса, вы должны это сделать иначе…, — чей-то шепот. Женский голос. Страх, расползающийся по телу.

— Врешь! — он рычит, и в его голосе слышится что-то... нечеловеческое. Глубокое, рычащее, будто эхо из пещеры.

Он отпускает меня так резко, что я едва не падаю назад.

— Немедленно встань! — это не просьба. Это приказ.

Я пытаюсь подняться, но ноги подкашиваются. Ладони скользят по холодному камню.

— Лорд Оливер, — рядом раздается женский голос.

Я поворачиваю голову и вижу ее.

Пожилая женщина в платье цвета ночи. Ее серебряные волосы собраны в тугой узел. Лицо бледное, как мрамор. То здесь, то там оно изъедено морщинами.

Но глаза...

Холодные. Синие, как лед на глубине. Они смотрят на меня с таким отвращением, что мне хочется исчезнуть.

— Ее следует казнить, — говорит женщина. Голос ровный, спокойный, будто она обсуждает погоду за окном, а не человеческую жизнь. — Подобное предательство нельзя прощать. Это будет уроком не только для нее, но и для всех остальных, кто посмеет даже подумать о том, чтобы отравить вас.

Казнить?

Сердце колотится так сильно, что, кажется, вот-вот разорвет грудную клетку. В горле пересыхает.

Оливер медленно проводит пальцем по моей щеке. Жест почти ласковый, если бы не ледяная злоба в его глазах.

— Смерть — слишком милостиво для нее. Я знаю куда более изощренный способ усмирить ее характер.

Он выпрямляется, и его тяжелый черный плащ, с вышитыми серебряными чешуйками, вздымается, как крылья.

— Ты останешься здесь. Как пленница. Как напоминание о том, что бывает с теми, кто мне лжет.

Я открываю рот, чтобы возразить, но в этот момент чьи-то руки хватают меня сзади.

— Отведите ее в покои, — бросает Оливер, уже поворачиваясь. — И пусть никто не смеет помогать предательнице до наступления завтрашнего утра. Узнаю, что хоть кто-то ослушался моего приказа, и сразу казню!

Меня тащат через зал. В глазах рябит от боли и непонимания. Мельком вижу огромное помещение. Высокие витражи с изображениями драконов, длинный стол, за которым могли бы пировать сотни людей, факелы, бросающие тревожные тени на стены...

И в самом конце, у дверей, я ловлю взгляд той женщины.

И вижу в нем удовлетворение.

“Меня подставили” — последняя мысль перед тем, как меня вышвыривают в темный коридор, а дверь с грохотом захлопывается за моей спиной.

Глава 2

Мелисса

Дверь захлопывается с глухим стуком, оставив меня в полумраке.

Я стою, прижавшись спиной к холодной деревянной поверхности и жду, пока сердце перестанет колотиться так громко. Оно отдается в висках, в горле, даже в кончиках пальцев, будто маленький зверь, мечущийся в клетке.

Где я? Кто эти люди? Почему они разговаривают так странно?

Делаю шаг вглубь.

Помещение просторное, но душное. Воздух пахнет старым деревом, воском и чем-то сладковатым, возможно, засохшими цветами или какими-то травами. В слабом свете, пробивающемся сквозь тяжелые бордовые шторы, я различаю очертания мебели. Массивную кровать с резными столбами, туалетный столик с зеркалом в серебряной оправе, высокий шкаф с причудливыми узорами.

Я делаю шаг вперед и вздрагиваю. Под ногами скользит что-то мягкое. Ковер. Толстый, с длинным ворсом. С узором из переплетающихся драконьих хвостов.

Это чьи-то покои.

Мои покои?

Я подхожу к зеркалу и чуть не вскрикиваю от удивления.

Из роскошного зеркала на меня смотрит незнакомка.

Бледное лицо с острым подбородком. Широко поставленные глаза. Серо-голубые, как зимнее небо перед бурей. Губы тонкие, естественного розового цвета. И волосы...

Я поднимаю руку, нежно касаясь пряди.

Каштановые. Длинные. Вьющиеся.

Не мои.

Я никогда не отращивала волосы ниже плеч, а эти спадают до талии, невесомые, как шелковый шарф.

Я не Мелисса… Я не Мелисса… Я не…

Чье это тело? Кто эта Мелисса и почему она хотела отравить того мужчину?

В голове снова всплывают обрывки:

— Леди Мелисса... Вы должны это сделать... иначе...

Я сжимаю виски, пытаясь ухватиться за воспоминания, но они ускользают, как вода сквозь пальцы. Еще и этот голос. Он кажется мне до боли знакомым, но я не могу его узнать. Он словно улетучивается, как только я ухватываюсь за него.

Надо осмотреться.

Я рассматриваю туалетный столик. На его поверхности серебряная щетка для волос, флаконы с духами. Осторожно беру один флакончик и пшикаю им в воздух. Пахнет жасмином и чем-то древесным. Возвращаю на место и руки тянутся к шкатулке с украшениями. Открываю ее. Внутри браслеты, кольца, нитка жемчуга. Все дорогое. Все... не мое.

Кто ты, Мелисса? Почему они хотят тебя подставить? Что ты им сделала?

Отодвигаю шкатулку и замечаю в углу стола маленький ключик. Беру его в руки. Он холодный, тяжелый, будто сделан не просто из металла, а из чего-то более ценного.

От чего ты?

Осмотр комнаты приводит меня к кровати. На покрывале вышиты драконы, их крылья переливаются серебряными нитями. Я сажусь на край, и пружины скрипят под моим весом.

Ее весом.

Под подушкой нахожу тетрадь. Тонкая, в кожаном переплете. Я открываю ее и понимаю, что это дневник.

Страницы исписаны аккуратным женским почерком.

“Сегодня я снова видела Оливера. Он смотрел на меня так, будто я уже мертва… Он все еще считает меня лишь той, кого он похитил ради собственного интереса. Он не смотрит на меня, как на человека. Он продолжает ненавидеть меня. А я? Я все еще злюсь на него за то, что он это сделал?”

Мое сердце замирает.

Я листаю дальше.

“Она говорит, что я должна это сделать. Иначе... Иначе она расскажет ему о моем прошлом. Но я не могу. Я не хочу его убивать…”

Убить?

В ушах звенит.

Значит, это правда. Мелисса действительно собиралась отравить того мужчину. Но... не по своей воле.

Я переворачиваю страницу и нахожу последнюю запись:

“Сегодня ночью я точно подолью яд в его вино. Прости меня, Оливер. Я не хотела…”

Дальше ничего нет. Пустые страницы.

Я закрываю дневник и вдруг замечаю, что мои руки дрожат.

Меня подставили.

Ее подставили.

Я в чужом теле. В чужом мире. И кто-то хочет, чтобы я понесла наказание вместо Мелиссы.

Я подхожу к окну. Оно зарешечено изящными, но прочными прутьями. За ними открывается вид на ночной сад. Кусты черных роз и лилий. Их лепестки блестят в лунном свете, будто покрытые кровью. Где-то вдали мерцают огоньки.

“Бежать? Но куда? В этом теле, в этом платье…”

Я смотрю на себя. Платье из тяжелого ярко-красного бархата, с кружевными рукавами. Красиво. Чужое.

Внезапно за дверью раздаются шаги.

Я возвращаюсь на кровать, вжимаясь в нее всем телом. Не двигаюсь.

Кто-то останавливается прямо перед входом.

Затем тихий скрежет ключа в замке.

Дверь медленно открывается. Ровно настолько, чтобы в щель проскользнула чья-то изящная тень. Я вцепляюсь в край матраса. Ногти впиваются в шелковую ткань, но я сжимаю ее с такой силой, что они больно ломаются.

— Вам принесли ужин, леди Мелисса.

Голос молодой, женский, но недобрый. В нем слышится презрительное подчеркивание титула, будто слово “леди” — это какая-то насмешка.

На пороге стоит служанка. Невысокая, с туго заплетенной рыжей косой и острым, как лезвие, подбородком. В ее руках поднос с едой. На него падает тусклый свет вычурного фонаря, позволяя рассмотреть содержимое. Черный хлеб, мисочка похлебки, кувшин. Она ставит его на пол у порога, даже не переступая через него.

— Лорд Оливер приказал не впускать вас в главный зал до завтрашнего рассвета.

Я хочу спросить, что будет завтра, но горло сжимает тугим спазмом страха.

Служанка поворачивается, но в последний момент ее желтые кошачьи глаза скользят по дневнику на моей кровати.

— О, — ее губы растягиваются в улыбке. — Вы нашли свои записи. Как... удачно.

Дверь захлопывается. Ключ со скрежетом поворачивается в замке.

Я остаюсь одна. С кучей мыслей в голове и без единого намека на собственное спасение.

Вот только мне не дает покоя то, в какой ситуации я оказалась. Я уверена, что меня, а точнее ее подставили. И я намереваюсь доказать это любой ценой.

Даже если тот мужчина, от которого веет холодом и опасностью, готовится уничтожить меня собственными руками.

Визуализация героев

Мелисса

Оливер

Глава 3

Мелисса

Ночь тянется мучительно долго. Я сижу на кровати, вцепившись в дневник, и думаю о том, как выбраться из этой ловушки.

Что будет завтра? Оливер велит меня казнить? А может, в этом мире другие правила? Что я вообще о нем знаю?

— Суд, — срывается с моих губ слишком неожиданно, но вполне походит на правду. — Если так, то я смогу сказать правду. У меня будет шанс или… — Мне никто не поверит. Это же очевидно.

Я вздрагиваю, когда слышу странный шорох за дверью.

Там определенно кто-то есть. Тихий скрип двери и чья-то тень скользит вдоль стены, приближаясь к кровати. Я замираю, притворившись спящей, но сквозь ресницы вижу блеск металла. Нож? Игла с ядом?

Запах ладана. Знакомый... он возникает в воспоминаниях, но я не могу увидеть того, кто использует этот аромат.

Тень наклоняется ко мне...

— Спокойной ночи, Мелисса, — шепчет женский голос. Тот же самый, что требовал убить мужчину.

Я резко перекатываюсь на другой край кровати.

Что-то вонзается в подушку.

— Какой... живучий червяк, — шипит тень и исчезает в темноте так же неожиданно, как и появилась.

Поднимаюсь, пытаясь нащупать острый предмет, но не нахожу. Она забрала это с собой, оставляя меня дрожать в постели до самого рассвета.

Кем бы ни была эта женская тень, но я знаю одно. Она хочет моей смерти.

Первые лучи солнца наполняют мои покои, пробиваясь тонкими лучами сквозь тяжелые шторы. Дверь распахивается без стука.

На пороге стоит Оливер. Он в черном камзоле. Идеальный. Красивый, подтянутый. Его вытянутые в вертикальную щель глаза горят холодным огнем.

— Вставай, — его голос звучит как удар хлыста. — Сегодня не только я буду решать твою судьбу. Тебя ждет суд.

Я цепенею от ужаса, сковавшего все мое тело. Медленно поднимаюсь с кровати, чувствуя, как ноги подкашиваются.

— Суд?

— За попытку убийства лорда дракона. Ты же не думала, что подобное деяние сойдет тебе с рук? — он делает шаг вперед и хватает меня за руку. Его пальцы обжигают кожу. — Ты предстанешь перед Советом и ответишь за совершенное тобой преступление.

Я пытаюсь вырваться. Дергаю рукой, но его хватка, как стальные тиски, сильнее фиксируется на моем запястье.

— Я не делала этого! Это не я…

Удар. Оглушающий. Заставляющий сильнее вжать голову в плечи и замолчать.

Его свободная ладонь упирается в стену по правую сторону от моей головы. Всего пара сантиметров отделяет меня от приступа его гнева.

— Никогда не смей мне лгать, Мелисса, — его рык звучит на грани человеческого.

Я вижу в его глазах не только гнев. В них боль.

Кто-то уже предавал его раньше.

И теперь он сломает меня.

— Тебе стоит поторопиться, — рычит он, и я делаю неуверенный шаг вперед.

— Но…

— Будешь ждать суда в темнице, — его слова звучат как приговор.

Он тянет меня за собой. Опять этот коридор, из которого открывается вид на просторный зал. Я лишь мельком успеваю ухватиться за него. За мелкие детали, которые вчера не успела разглядеть. За стены, увешанные трофеями диких животных. За массивные стулья, которые, судя по всему, стоят целое состояние. За людей, которые мельтешат слишком быстро, выставляя на стол разные блюда.

Они убьют меня. Сожгут. Разорвут на куски. И никто даже не узнает, что это тело уже занято другой душой…, — проносится в голове, когда крепкие мужские руки вталкивают меня в темное подземелье.

— Посиди пока здесь, — говорит он, и его глаза вспыхивают странным ярким светом. На руках что-то щелкает. Холодное, тяжелое и безумно неудобное.

Спиной прижимаюсь к мокрой стене. Здесь пахнет сыростью, плесенью и чем-то металлическим.

Кровь…

— Ну, уж нет! Это точно не может быть правдой, — гоню от себя эти глупые мысли, опускаясь на корточки и обхватывая колени руками.

Я дрожу всем телом, стоя в темнице. Каменный пол леденит босые ноги, а тяжелые наручники с драконьими мордами впиваются в запястья. Откуда-то сверху доносятся голоса. Низкие, гулкие, словно рычание хищников.

Не знаю, сколько времени я просидела здесь, трясясь от страха или от холода, но внезапно дверь со скрипом открывается. Двое стражей в доспехах с чешуйчатым рельефом грубо хватают меня под руки, заставляя подняться.

— Время, — бурчит один, и его дыхание отдаленно пахнет дымом.

Лестница, по которой меня сюда привел Оливер, внезапно кажется бесконечной. С каждым шагом сердце колотится все сильнее, а в висках пульсирует лишь одна мысль.

“Как доказать, что я не она? Что я даже не из этого мира? Или хотя бы как им объяснить, что ее, точнее уже меня, подставили?”

Но кто мне поверит?

Никто. И я это прекрасно понимаю.

Вот только суд все ближе, а значит и моя казнь не за горами.

Мы останавливаемся в узком коридоре. Руки стражников крепко сжимают меня за плечи.

Хочу спросить, почему мы остановились, но вовремя замечаю знакомый силуэт в конце коридора.

Женщина. Та, которую я видела раньше. Она вальяжно идет в мою сторону. В ее глазах предвкушение скорой победы.

— Наконец-то такая, как ты, понесет должное наказание, — шепчет она, подойдя ближе, и я улавливаю знакомый запах ладана.

Это она. Она хотела навредить мне прошлой ночью.

— Думаете, что вы сможете избавиться от меня так легко? — бросаю я, и в ее глазах вспыхивает настоящая ненависть. — У вас не получилось навредить мне ночью, и вы решили, что суд сделает это за вас?

— Маленькая мерзавка! — шипит она, словно кобра. — Мы еще посмотрим, как ты запоешь, когда суд вынесет свой приговор! Уведите ее! — кричит она, но в ее голосе слышатся нотки сомнения.

Я выберусь. Понятия не имею, как именно, но я точно не стану жертвой в этом мире.

Глава 4

Мелисса

Зал суда обжигает глаза.

Точнее, это не тот зал, который мы привыкли видеть в нашем мире. Это обычная комната, через которую меня постоянно таскают, но она выглядит так, словно здесь действительно будет происходить верховный суд.

Высокий потолок, расписанный сценами сражений. Двенадцать стульев из красного дерева, и на каждом из них восседает фигура в плаще с серебряными драконьими пряжками. Но больше всего пугает не это, а глаза. Двадцать четыре золотых зрачка, суженных, как у разъяренных зверей, и все направленные в мою сторону.

Сердце невольно сжимается в груди. Дышать становится труднее.

— Мелисса из рода Валренов, — раздается голос слева от меня.

Я вздрагиваю. Стражники отпускают мои руки и отступают на два шага назад со звоном металла, ударяющегося о каменный пол. Мне внезапно хочется, чтобы они вернулись, но их нет.

Я остаюсь стоять здесь одна, а слева от меня он. Оливер. Он стоит во главе стола, одетый в черный камзол с серебряной вышивкой. Его пальцы сжимают подлокотник так, что дерево трещит под его мощными руками.

— Обвиняемая в попытке отравления своего жениха, — продолжает мужчина с другого края стола, с лицом, изборожденным шрамами. — Что скажешь в свое оправдание?

Мои губы дрожат. Голос предает. Набираюсь смелости и едва различимо произношу:

— Я... не хотела...

— Признание! — шипит женщина справа. Ее пальцы с длинными ногтями постукивают по столу. Она. Опять она смотрит на меня с таким выражением лица, словно это ее я хотела отравить.

— Нет! — я делаю уверенный шаг вперед, но стражи тут же прижимают мои плечи, опуская на них свои тяжелые руки. — Меня пытались подставить! Я...

Смех разносится по залу. Громкий, издевательский.

Женщина поднимается со своего места. В платье цвета лунного света, с безупречной прической. Уверенная в том, что ей удастся избавиться от меня.

— Бедное дитя, — ее голос звучит сладко, как отравленный мед. — Страх свел ее с ума.

— Врешь! — я рванула к ней, но цепи, сковавшие мои руки, звякнули. — Это ты подставила меня! Ты заставила сделать это...

Неожиданный удар в спину сбивает меня на колени. Острая боль пронзает тело. Я поднимаю голову, не позволяя ей творить все, что вздумается. Мне даже удается выдержать ее испепеляющий взгляд.

— Довольно! — гремит голос мужчины. — Доказательства ее вины?

Оливер подходит к нему. Останавливается. Смотрит в мои глаза, и в них я замечаю нечто странное. Он сомневается?

— Оливер, — молю я одними глазами, но в следующее мгновение он бросает на стол флакон с черной жидкостью.

— Яд, которым она хотела меня отравить. Он найден в ее покоях.

— А это? — я вытаскиваю из складок платья страницу из дневника, которую успела оторвать. — Здесь написано, что я действовала по приказу!

Женщина, больше всех желающая моей смерти, замирает. Ее глаза сверкают злобой.

— Подделка, — холодно отвечает она. — Эта мерзавка сама написала эту записку и теперь тычет ей нам в лицо, чтобы оправдать свой мерзкий поступок!

Оливер берет страницу в руки. Мельком пробегается по ней взглядом.

— Это почерк Мелиссы, я подтверждаю это, но…

Зал погружается в гнетущую тишину. Неужели он мне не поверит?

— Здесь нет имен. Только слова о “приказе”. Тем более, леди Лаура права. Возможно, Мелисса написала это после того, как хотела меня отравить, — он возвращается, занимая свое место.

— Но…, — мой голос срывается на жалостливый писк.

— Голосование! — перебивает мужчина на противоположной стороне.

Один за другим собравшиеся поднимают руки.

— Смерть.

— Сожжение.

— Позорный столб на месяц.

Сердце бешено колотится в груди.

Это конец. Они безжалостно избавятся от меня. Сотрут с лица земли и никогда больше не вспомнят…

Я теряю любую надежду на спасение, прежде чем Оливер встает. Стул со скрипом отодвигается назад от его резкого действия, привлекая внимание собравшихся.

Всё в зале смолкает в одно мгновение. Кажется, что даже мыши, живущие в этом месте, затаили дыхание.

— Есть другой вариант, — его голос звучит жестко, но в глубине золотых глаз что-то проскальзывает. — Она станет моей женой. Как и планировалось изначально.

Гул возмущения перекатывается по залу. Люди в черных одеяниях смотрят на меня в полнейшем недоумении. Они словно ищут ответы на свои вопросы в моих глазах, но у меня их нет.

— Она пыталась тебя убить, Оливер! — кричит женщина так остервенело, что я невольно сжимаюсь.

— И теперь, — он не смотрит на нее, только на меня, — ее жизнь будет принадлежать мне. Каждый день. Каждый час. Каждая минута.

Его слова обжигают сильнее цепей.

— Но...

— Это мой выбор, — он поворачивается к Совету. — По закону, я имею право заменить казнь на брак, если преступление совершено моей невестой и в отношении меня.

Мужчина, судя по всему, старейшина, на секунду задумывается, и это кажется мне вечностью.

— Принимается, — согласно кивает он, и я облегченно выдыхаю. Тело расслабляется, но вскоре я понимаю, что это ненадолго.

Женщина бледнеет на глазах.

— Сын...

— Молчи, — он даже не смотрит на нее.

Стражи подходят ко мне. Щелчок замка на оковах, и мои цепи со звоном летят на каменный пол. Я падаю на колени, не веря в собственное спасение.

Оливер подходит ближе ко мне и наклоняется. Его пальцы впиваются в мой подбородок, заставляя смотреть вверх.

— Теперь ты моя. По закону, — шепчет он так, чтобы слышала только я. — И я разберусь, зачем ты хотела меня отравить на самом деле. А теперь тебя проводят в мои покои, и я очень надеюсь, что ты будешь куда более покорной.

Я вижу, как его мать сжимает кулаки. Как в ее глазах мелькает ярость.

Она не сдастся. Не оставит меня в покое, пока я здесь.

И я понимаю. Этот брак будет хуже казни.

Глава 5

Мелисса

Он ненавидит меня. Имеет право. Но если я скажу правду сейчас? Если назову себя чужой в этом теле, то он решит, что я одержима демоном, и сожжет на костре...и лучше бы, если это действительно оказался костер.

Я стою перед массивными дубовыми дверями его покоев, сжимая складки платья. Чужого, слишком узкого в груди, пахнущего лавандой и страхом. Стражи толкают меня в спину, и я переступаю порог.

Комната встречает меня полумраком.

Огромная кровать с черными шелковыми балдахинами. Камин, где вместо обычного огня пляшут синеватые языки пламени. Стол, заваленный картами и пергаментами. И он.

Оливер стоит у окна спиной ко мне. Его силуэт черным пятном вырисовывается на фоне кроваво-красного заката. Могущественная спина напряжена. Я даже отсюда вижу, как играют на ней крепкие, как сталь, мышцы.

Дверь захлопывается за моей спиной, лишая последнего пути к отступлению. Ключ щелкает, разрезая тягучее напряжение, повисшее в воздухе.

Он оборачивается. Медленно, словно хищник, готовый в любой момент напасть на свою добычу.

Камин с синим пламенем бросает тревожные тени на стены, где висят портреты неизвестных мне людей. Оливер сжимает в руках кубок с вином. Его пальцы обхватывали металл так, что тот скрипит под давлением.

— Ну что, лгунья, — его голос звучит хрипло и от этого становится еще страшнее, — готова к признанию?

Я поднимаю голову, но не могу выдержать его взгляда. Вместо этого, сосредотачиваюсь на капле вина, скатившейся по его запястью. Красной, как кровь.

— Я не лгу...

— ЛОЖЬ!

Кубок врезается в стену над моей головой, обдав лицо брызгами. Холодное вино стекает по щеке, как слеза.

— Я... не знаю, что сказать… не знаю, что вы хотите от меня услышать, — голос срывается.

Он резко разворачивается. За два шага преодолевая расстояние между нами. Его пальцы впиваются в мои плечи, обжигая даже сквозь ткань, но не сдавливают. Не причиняют мне боли, к которой я была готова.

— Ты знаешь, что происходит с теми, кто пытается мне лгать? — он наклоняется ниже и его дыхание обжигает кожу.

Я чувствую, как по телу пробегает леденящая дрожь. Как пальцы на руках немеют от ужаса. Его глаза горят в буквальном смысле слова. Золотые зрачки светятся, как раскаленные угли.

— Я не делала того, в чем меня обвиняют, — шепчу я, и его рука тут же хватает меня за горло. Не сдавливая, просто держа, напоминая, кто здесь хозяин.

— Доказательства. Сейчас же.

Глаза застилают из ниоткуда взявшиеся слезы. Я судорожно соображаю, что могу дать ему, но в голове ничего…

Мои записки в тетради совершенно не подходят. Свидетелей нет. Остаётся только… пустота. Ничего, что можно было бы использовать как оправдание своему поступку. Поступку Мелиссы.

Губы Оливера искривляются в безрадостной улыбке.

— Как я и думал. У тебя нет ничего, что могло бы подтвердить твои слова.

— Нет! — я вырываюсь, отступив к камину. Жар прожигает спину. — Я... я этого не хотела. Меня подставили!

— Кто?! — его рык оглушает, но я не отступаю.

Если скажу, что меня подставила его мать, то разве он мне поверит? Не поверит. Скажет, что я еще большая лгунья. Я бы и сама не поверила в это.

— Я не…

— ХВАТИТ!

Голос переходит в рык. Его облик плывет. На мгновение мне кажется, что я увидела нечто другое. Черную чешую, когти, оскал… но я моргаю и передо мной снова человек. Разъяренный, безжалостный мужчина.

— Ты думаешь, я поверю в эту сказку?

Он хватает меня за запястье. Его пальцы обжигают кожу, как раскаленное железо.

— Хочешь, чтобы я поверил, что кто-то подстроил все это? Что кто-то в этом замке желает моей смерти?

— Я...

— МОЛЧАТЬ!

Он отшвыривает меня на кровать, но его сила слишком велика, и я ударяюсь головой о стойку. Мир перед глазами расплывается.

— Ты останешься здесь. Пока не научишься говорить правду. Не больше месяца, — произносит он. Голос низкий, словно далекий гром. — Не больше месяца до нашей свадьбы. Хочешь знать, что будет потом?

Я не отвечаю. Мое горло сжимается от страха, глядя на его рассвирепевшее лицо.

Он резко поворачивается, и в его глазах вспыхивает настоящее пламя.

— Ты будешь жить в этой комнате. Под замком. Без права выхода. Каждый прием пищи будут проверять три слуги. Каждое твое письмо будет прочтено.

Оливер шагает ближе. От него пахнет дымом и железом. — Ты станешь моей женой по закону. Но никогда не будешь ей по праву.

Я сглатываю, а в голове пульсирует лишь одна мысль:

“Скажи ему. Скажи, что ты не она. Что ты оказалась здесь случайно…”

Но язык будто прилип к небу.

— Я... не хотела…, — начинаю я.

— ВРЕШЬ!

Его кулак врезается в стену над моей головой. Камень трескается с характерным звуком.

— Мать советует казнить тебя. Совет требует твоей крови, — он наклоняется так близко, что его дыхание обжигает щеку. — Но я решил дать тебе шанс.

Я поднимаю глаза.

— Почему?

Оливер замирает. На мгновение в его взгляде мелькает что-то... человеческое.

— Тебя это не касается, — рычит он, словно зверь, и его челюсти скрипят от давления.

Дверь распахивается и сразу закрывается. Ключ щелкает в замочной скважине.

Я остаюсь одна.

Без единого шанса на спасение. В логове настоящего зверя. В окружении тех, кто жаждет моей смерти.

Глава 6

Мелисса

Первая мысль:

“Сбежать! Сбежать, пока меня действительно не уничтожили. Пока не пришли за мной!”

Подбегаю к окну, чувствуя бешеные удары сердца о грудную клетку. Внизу зияет черная пропасть. Больше тридцати метров до острых камней внутреннего двора. Даже если выбить стекло и...

Нет. Безумие!

Ноги сами подкашиваются. Опускаюсь коленями на ворсистый ковер, вытягивая руки к камину. Синий огонь не жжется, но отгоняет холод. Жаль только, что он не в силах справиться с холодом в моей груди.

Я сжимаю веки, пытаясь прорваться сквозь туман в голове.

— Я должна вспомнить. Должна! Ну же. Хоть что-то! — шепчу, запуская пальцы в мягкий ворс и зажмурив глаза с такой силой, что перед ними возникают круги.

Обрывки воспоминаний возникают перед глазами. Снова мой мир. Офис, дождь за окном, барабанящий по крышам, срочный дедлайн…

А потом голос в голове.

Не мой. Мелиссы.

— Он должен узнать правду... Но не от нее… Я сама должна ему все рассказать. Иначе… иначе он сочтет меня предательницей. Лгуньей. Он не простит.

Я резко открываю глаза, ощущая, как холодный пот стекает по спине. О чем она говорила? О какой правде идет речь и почему она скрывала ее от него?

Хватаюсь за стол, поднимаясь на ноги, чувствуя, как колени подрагивают. Это ее эмоции. Она так боится, что он узнает эту таинственную правду.

Руки касаются листов пергамента. Одно нелепое движение и все летит на пол. Дыхание спирает.

— Нет, нет, нет! — нервно собираю бумаги, боясь, что он вернется и увидит этот бардак. Выйдет из себя и не факт, что я после этого останусь в живых.

Дрожащие пальцы натыкаются на что-то твердое. Фотография. Черно-белый снимок незнакомой женщины с каштановыми волосами и печальными глазами. На обороте надпись, выведенная изящным почерком: “Лерани, первая невеста Лорда Оливера. Умерла в день свадьбы.”

Горло сжимается.

— Боже... если она умерла в день свадьбы…, — испуганно прикрываю рот рукой. — Это случайность или… или в ее смерти виновата его мать?

Шорох за дверью заставляет вздрогнуть. Заталкиваю фотографию в стопку бумаг и отползаю к стене. Прижимаюсь спиной к резным деревянным панелям, чувствуя, как их узоры отпечатываются на моей коже сквозь тонкую ткань ночной рубашки.

Дверь со скрипом открывается. Эльза стоит в трех шагах, поджав губы. Ее глаза, наполненные лицемерием, светятся в темноте, скользя с отвращением по моей фигуре.

Она ненавидит меня, — проносится в голове, и это настолько явственно, что я даже не удивляюсь.

— Ты думаешь, кто-то из живущих здесь, позволит тебе выйти замуж за Оливера после того, что ты натворила? — ее голос тихий, но каждый звук режет, как лезвие.

Я выпрямляюсь, поднимаясь на ноги. В груди все дрожит, но я задираю подбородок вверх, не позволяя ей чувствовать себя уверенно. Машинально потираю запястья. Там, под тонкой кожей, пульсирует странная боль. Не моя. Мелиссы.

— Я... не планировала эту свадьбу…, — начинаю я, но слова застревают в горле.

Эльза резко шагает вперед, и я чувствую холод, исходящий от ее тела.

— Врешь. Ты все спланировала заранее! Стерва! Хотела заполучить себе лакомый кусочек, но родом не вышла.

Я неожиданно смеюсь. Резко, практически истерично.

— Не тебе об этом судить. Насколько я понимаю, ты здесь в роли служанки. Не так ли, Эльза? — подхожу ближе к ней и она отступает.

Ее лицо искажается. Бледные, практически фарфоровые пальцы вцепляются в передник.

— Думаешь, что умнее всех? — яд так и брызжет из ее рта. — Мы еще посмотрим, кто в итоге окажется победительницей, — шипит она, но внезапно осекается, отступая на два шага назад. — Лорд Оливер? Я пришла проведать вашу невесту, и, судя по всему, она в прекрасном состоянии, — лепечет она так приторно, что во рту все сводит от этой сладости.

— Можешь быть свободна, — говорит он хладнокровно, но отчего-то тело бросает в жар.

Эльза кривит губы, глядя на меня, когда Оливер отворачивается от нее. Двуличная змея!

Я не сразу осмеливаюсь взглянуть в его глаза. Но, набравшись смелости, поднимаю голову. Его мощная фигура стоит в дверях, освещенная колеблющимся светом факелов. Черный камзол облегает его широкие плечи, а золотые глаза горят огнем.

— Мать видела, как ты подсыпала яд в мой кубок. — говорит он без предисловий.

— Это не...

— МОЛЧАТЬ!

Где-то в глубине сознания шевельнулось что-то чужое. Горячее. Злое. Ее ярость смешанная с обидой.

Он не имеет права...

Я выпрямляюсь во весь рост, не узнавая собственный голос:

— Твоя мать лжет!

Тишина повисает тяжелым покрывалом.

Оливер замирает, его глаза расширяются. Скорее всего, еще никто не осмеливался так говорить о его матери.

— Она ненавидит меня с самого первого дня в этом замке. Как и твоя драгоценная служанка Эльза, которая мечтает занять мое место!

Где-то в глубине души я удивляюсь собственной ярости. Эти слова... они вырываются сами, будто кто-то вложил их мне в рот.

Оливер медленно выпрямляется. На его лице читается что-то новое. Не только гнев, но и… изумление?

— Ты смеешь...

— Я смею говорить правду! — голос звучит чужим, низким, полным давней обиды. — Ты слеп, если не видишь, как они плетут паутину вокруг тебя!

Его рука впивается в мое запястье. Горячо. Больно.

— Доказательства, Мелисса! — шипит он, впервые называя меня по имени, без этой жгучей ненависти в голосе.

Я закусываю губу. Доказательств нет. Только смутные обрывки воспоминаний, которые с каждым часом становятся все более... моими.

— Я...

Дверь распахивается без стука. Оливер с яростью оборачивается на незваного гостя. Пользуясь его замешательством, высвобождаю руку из стальной хватки.

— Мой господин! — на пороге стоит Эльза, ее рыжие волосы растрепались, на лице красуется маска ужаса. — Ваша мать... ее нашли без сознания! В ее кубке... обнаружен яд!

Глава 7

Оливер

Стены замка впитывают свет факелов, как губка. Оранжевые блики дрожат на грубых каменных блоках, подчеркивая каждый шрам, каждую трещину в древней кладке. Мои сапоги глухо стучат по полу, но звук теряется в бесконечных переходах, будто сам замок не хочет, чтобы кто-то слышал мои шаги.

За спиной шаркает Эльза. Ее дыхание поверхностное, учащенное. Как крыса, бегущая за куском сыра, — мелькает в голове, против моей воли.

— Леди Мелисса сделала это, мой господин... Опять... Она не раскаивается, мой господин…, — ее шепот липкий, как патока. — Как тогда, с вином… с вами. Она вновь творит все это противозаконие!

Я стискиваю зубы. В висках пульсирует.

— Господин, вам стоит более внимательно следить за своей невестой иначе…

Я резко останавливаюсь.

Факел в моей руке трещит, выбрасывая искры.

— Замолчи!

Эльза прикусывает губу, отпрыгивая в сторону, но в ее глазах нет страха. Предвкушение. Она знает, что я не потерплю предательства.

Дверь в покои матери скрипит, словно стонет. Воздух здесь густой. Смесь ладана, сушеных трав и... миндаля.

Горького миндаля.

И яда. Точно такого же, что я почувствовал в своем кубке с вином.

Мать лежит на кровати, закутанная в горностаевые меха. Лицо бледное, как пергамент. Слишком бледное. Настолько, что я невольно ловлю себя на мысли, что здесь что-то не так.

Я наклоняюсь ближе. Кожа на ее лице неестественно гладкая, будто восковая. Губы белесые, но уголки рта... Слишком розовые. Слишком ровно окрашены.

Как будто кто-то аккуратно нанес эту бледность.

— Мать…

— Оливер, — стонет она, протягивая руку. Ее пальцы холодные. Слишком холодные. Ее голос слаб, но пальцы внезапно сжимают мои с неожиданной силой. — Ты пришел...

Я медленно поднимаю глаза.

— В твоем кубке был яд?

— Да…, — она кашляет, но в глазах нет боли. Только холодный расчет. — Я чуть... не умерла.

— Чуть — ключевое слово.

Эльза тут же вспыхивает у моего плеча.

— Мелисса просчиталась! Она не рассчитала дозу! Господин, она хотела убить вашу мать, но…

Я встаю так резко, что пламя факела вздымается к потолку.

— Выйди, — мой голос отражается от стен.

Эльза замирает с открытым ртом.

— Но, господин...

— Сейчас же!

Видно, что она не желает подчиняться моему приказу, но у нее нет выбора, и она об этом прекрасно знает. Дверь за ней захлопывается. Я поворачиваюсь к матери. Она уже чуть приподнялась на подушках.

— Сколько?

Она моргает.

— Что, сколько? О чем ты говоришь, Оливер?

Я хватаю со стола серебряное зеркало и подношу к ее лицу.

— Сколько яда ты подсыпала себе в кубок?!

Ее глаза расширяются. В них не страх. Ярость.

— Ты смеешь обвинять родную мать?!

Я бросаю зеркало на кровать.

— Посмотри! Ты не умираешь. Ты даже не потеешь. Не дрожишь. Зрачки не расширены, — мои пальцы впиваются в резные столбики кровати. — Ты приняла ровно столько, чтобы казаться больной, а все остальное это дело рук Эльзы. Не так ли?

Ее пальцы впиваются в покрывало.

— Я...

— Ты хотела подставить Мелиссу, пользуясь случаем с моим отравлением? Хотела сыграть в игру, но у тебя не вышло? Думала, что второй раз подобное обвинение может привести к ее казне?

Перед глазами лицо Мелиссы. Глаза, полные ужаса, но не вины. Как она стояла в зале суда в помятой ночной рубашке, с распущенными волосами. Но глаза...

Боже, эти глаза.

Не страх. Не вина.

Отчаяние.

“Это не я!”

Я отшатываюсь.

Мать резко садится. Ее рука хватает меня за запястье. Слишком сильно для умирающей.

— Она человек, Оливер! — ее шепот шипит, как раскаленное железо в воде. — Ты опозоришь наш род!

Я вырываюсь.

— Нет, мать. Это ты опозорила себя.

Поворачиваюсь к двери. За ней раздается быстрое шуршание. Эльза подслушивала. Прильнув ухом к двери. Так, как она делает это всегда. Резко открываю дверь, встречаясь с потерянным взглядом служанки.

— Мой господин…, — начинает она, но я прохожу мимо, не глядя.

Факел гаснет, оставляя меня в полумраке.

Где-то впереди северная башня. Где-то там она, но я все еще ненавижу ее.

Ненавижу за то, что она посмела подсыпать яд в мой кубок. Ненавижу за то, что она заставила меня сомневаться. Ненавижу за то, что теперь я вижу ложь даже в глазах матери. Но больше всего я ненавижу себя за то, что где-то в глубине души… я уже знаю правду.

Приглашаю вас в увлекательную новинку нашего литмоба:

https://litnet.com/shrt/P2mJ

Глава 8

Мелисса

Одиночество. Вот что я чувствую каждой клеточкой своего озябшего тела, сидя в башне, в которую меня привели, грубо схватив под руки и швырнув на каменный пол, словно я самое страшное из всех зол.

Вокруг меня камень, холод, полумрак.

Три моих верных спутника в этой проклятой северной башне.

Я сижу на краю узкой кровати, впиваясь пальцами в грубые доски, которыми обита кровать, вместо изголовья. Матраса нет. Только тонкая соломенная подстилка, уже протершаяся до дыр в местах, где поколения узников ворочались в беспокойных снах. Железные пружины скрипят при малейшем движении, оставляя на моих бедрах красные полосы, похожие на следы когтей.

Какая же ирония! Оливер заточил меня в клетку с железными когтями, — мелькает в голове горькая мысль.

Я пробую лечь, но холодный каменный пол под кроватью тянет тепло из тела, заставляя зубы стучать в такт падающим каплям воды где-то в углу. Конденсат стекает по стенам, оставляя темные следы, похожие на слезы. Здесь пахнет сыростью и металлом. Этот запах оседает в легких, на языке, на губах. Я чувствую его каждый раз, когда язык касается пересохших от жажды губ.

— Они победят, если ты сдашься сейчас.

Я вздрагиваю. Это ее голос. Мелиссы. И он буквально умоляет меня не сдаваться.

Он звучит не в ушах, а где-то внутри. Теплый, настойчивый, с легкой хрипотцой, будто она долго плакала перед тем, как...

Перед тем, как исчезнуть.

— Не позволяй им управлять твоей жизнью. Борись. Во что бы то ни стало, борись с ними.

Я зажмуриваюсь, чувствуя, как по щекам текут горячие слезы.

Это плачу не я. Это она. Ее страх. Ее боль.

Но разница между нами стирается с каждой минутой все сильнее.

Я прикрываю глаза и внезапно вижу темную спальню. Будущую свекровь, склонившуюся над серебряным кубком. Ее пальцы, рассыпающие в вино черный порошок. И улыбку...

Удовлетворенную. Торжествующую.

Она отравила себя... чтобы подставить меня. Чтобы Оливер увидел во мне куда более страшного врага. Опасную женщину, способную на все, ради своей собственной цели.

Вот только бы мне самой еще знать, какую цель я преследовала.

Я вскакиваю, ударяясь головой о низкий потолочный свод. В глазах вспыхивают искры, но физическая боль ничто по сравнению с тем, что разрывает мою грудь изнутри.

Это ее боль. Ее сердце. Ее... любовь? Или настолько сильная ненависть, что она не может с ней совладать?

Я хватаюсь за грудную клетку, чувствуя, как что-то больно сжимается внутри.

— Я должна выбраться, — шепчу я, впиваясь ногтями в каменную стену.

Но как?

Окно зарешечено. Дверь массивная дубовая, с железными накладками. Даже если бы у меня был ключ...

Щелчок. Тихий, практически неуловимый, но настолько пугающий, что я замираю.

Тихий звон металл о камень. Блеск в щели под дверью.

Ключ.

Маленький, железный, с драконьей головой на вершине.

И клочок пергамента. Сложенный вдвое, мятый. Словно кто-то подсовывал его под мою дверь в спешке.

Мои руки дрожат, пока я разворачиваю лист. Он хрустит, словно вот-вот рассыпется на крошечные частицы.

Это записка, написанная размашистым почерком. С подтеками от пера и еще свежим запахом чернил.

“Они убьют тебя до рассвета. Беги. Твой друг.”

Пальцы дрожат, когда я поднимаю ключ. Он холодный, как лед, но быстро нагревается в моей ладони.

Кто...? Кто пошел против приказа самого лорда Оливера? Кто не боится, что он расправится с ним, точно так же как со мной?

Я подхожу ближе к двери, прикладываю ухо к холодной поверхности. Прислушиваюсь.

Тишина.

Только ветер воет за окном, да где-то далеко скрипят половицы, будто кто-то крадется по темным коридорам.

Ловушка?

А если нет? Если здесь есть кто-то, кто действительно готов мне помочь, но не рискует действовать в открытую?

Оливер... он поверит, что я предательница. Ведь если я сбежала, то точно скрывала от него правду, а это не так.

Но если я останусь... если я останусь здесь, желая доказать, что не виновна…

Ключ лежит на моей ладони, отражая лунный свет холодным блеском. Всего один поворот и дверь откроется. Я уже представляю, как бегу по этим темным коридорам, как свежий ветер бьет мне в лицо за крепостными стенами...

И тогда они точно решат, что я виновата.

Пальцы сами разжимаются. Металл со звоном падает на каменный пол.

Я медленно опускаюсь на кровать, чувствуя, как дрожь охватывает все тело. Страх и ярость борются во мне. Страх перед несправедливым наказанием и ярость от собственного бессилия.

Если я не Мелисса... то почему мне так больно от его недоверия?

Из темноты доносится тихий звук шагов. Он становится все ближе. Громче.

Кто-то идет.

Глава 9

Мелисса

Я стою у окна, рассматривая темноту ночного неба. Дверь распахивается без предупреждения, ударяясь металлической ручкой о каменную стену.

— О, леди Мелисса, вы еще здесь? — голос служанки звучит сладко, как испорченный мед. — А я уже приготовила слезы для ваших похорон. Все же покушение на жизнь леди Лауры — это довольно серьезное преступление.

Я не поворачиваюсь, продолжая смотреть в узкое окно.

— Лорд Оливер прислал вас ко мне?

Ее смех заставляет меня содрогнуться.

— Мой господин слишком занят. Его мать тяжело больна после вашей попытки ее отравления, — ее шаги приближаются. — Но не волнуйтесь, он не забудет исполнить приговор.

Я оборачиваюсь. Эльза стоит в двух шагах, рассматривая меня с отвращением, с каким смотрят на насекомое.

— Почему вы меня ненавидите? — спрашиваю я, удивляясь собственному спокойствию. — Я никогда не делала вам ничего плохого. Откуда же столько ненависти в ваших глазах?

Ее лицо искажается. Между бровей залегает глубокая морщина. Курносый нос морщится.

— Вы ДЫШИТЕ рядом с ним! — она внезапно шипит, брызгая слюной. — Вы, жалкая человеческая тварь, осмелившаяся претендовать на дракона! Безродная девчонка, на которую он положил глаз и притащил в замок. Он совершенно не имеет вкуса, раз выбрал вас. Похитил. Как и всех до этого!

— Всех? — я медленно отхожу от окна. — О ком вы говорите?

— О его несостоявшихся невестах! Ни одна безродная женщина еще не стала его женой, как фантазировала в своих глупых мечтах.

Лерани. Та девушка с фотографии. Она умерла в день свадьбы.

— Оливер сам выбрал меня, разве вам, как его служанке, не стоит уважать его выбор?

— Он ослеплен! — Эльза бьет кулаком в стену, и я вижу, как ее обычно аккуратные ногти обгрызены до крови. — Ты очерняешь его род! Ты позоришь весь клан Огненных! После тебя ни один уважающий себя дракон не станет брать в жены человеческую женщину!

Ее слова повисают в воздухе. Что-то щелкает в моей голове.

Так вот в чем дело...

Я делаю крошечный шаг вперед, неожиданно ощущая странную уверенность. Эльза отступает к двери. В ее глазах мелькает сомнение.

— Не подходи ко мне! — шипит она так рьяно, словно я самое опасное существо, которое ей только доводилось встречать в своей жизни.

— Ты влюблена в него, — догадываюсь я.

Эльза бледнеет, будто я ударила ее ладонью наотмашь.

— Ты мечтаешь занять мое место, — продолжаю я, чувствуя, как каждая фраза попадает в цель. — Но он даже не смотрит в твою сторону, не так ли?

— ЗАТКНИСЬ!

Ее ладонь врезается мне в щеку с такой силой, что я отлетаю к стене. Кровь наполняет рот металлическим привкусом.

— Ты думаешь, ты особенная? — Эльза склоняется надо мной. Ее дыхание пахнет уксусом и злобой. — Он разлюбит тебя. Как разлюбил ту первую. Помнишь Лерани? Нет? Она тоже думала, что навсегда… Но ты же знаешь, как она закончила?

Я замираю.

Первая невеста...

Эльза ухмыляется, видя мое замешательство.

— О, он не рассказывал тебе о ее кончине? Как мило, — она проводит пальцем по моей щеке, слегка нажимая. Ее обкусанные ногти царапают кожу. — Она умерла в лунную ночь. В день своей свадьбы. Почти десять лет назад. Совпадение? Я так не думаю.

Сердце бешено колотится в груди. Эльза выпрямляется, поправляя передник.

— Не волнуйся, — ее голос снова становится сладким. — После казни я обязательно буду рядом с Оливером. Буду утешать его. Заботиться...

Она разворачивается к двери, но на пороге останавливается.

— Ах да! — бросает она через плечо. — Мать Оливера приказала передать тебе: “Если хочешь легкой смерти, признайся в заговоре против лорда Оливера”.

Я поднимаюсь на ноги, чувствуя, как колени дрожат от бессилия.

— Интересное у тебя предположение, — мой голос разрезает пространство.

— О чем ты говоришь? — шипит Эльза, схватившись за ручку двери и желая закрыть ее как можно быстрее.

— Ты собралась утешать Оливера после моей кончины. Но Лерани давно умерла, не так ли? Сколько еще было невест после нее?

— К чему ты клонишь? — ее глаза наливаются яростью. Дыхание сбивается. Она нервничает.

— Разве у тебя не было шансов утешать его после каждой смерти его невесты? — уверенно говорю я и Эльзу ведет в сторону. Она сильнее хватается за ручку, словно в ней ее спасение. — Разве, если бы Оливер не хотел, то не сделал бы тебя своей невестой? Ты же всегда была рядом с ним. Утешаешь его, как ты говоришь. Заботишься, — мои слова больно бьют ее в самое сердце, и я это прекрасно вижу.

— Он… он просто еще не осознал, что я лучший вариант! — Эльза пытается звучать твердо, но ее голос предательски срывается, выдавая ее волнение и страх, вновь оказаться проигравшей. — А ты… ты станешь следующей! — бросает она слишком нервно, и дверь тут же закрывается с оглушающим ударом.

Я остаюсь одна, с ключом, спрятанным в ночной рубахе, и новыми знаниями, которые жгут сознание.

Лерани. Первая невеста. Умерла в лунную ночь…

До моей свадьбы осталось не больше месяца, как заявил Оливер. А значит, если он не решит наказать меня за отравление матери, которое я не совершала, то у меня есть всего лишь месяц, чтобы доказать свою невиновность или...принять свою участь.

Приглашаю вас в еще одну историю нашего литмоба:

https://litnet.com/shrt/PqVX

Глава 10

Мелисса

Я сижу на краю кровати, перебирая холодный металлический ключ между пальцами. Он тяжелый, с зазубренными краями, оставляющими на коже красные отметины. Я могла бы использовать его ночью. Должна была. Но не стала. Внутренний голос, шепчущий, что время еще не пришло, остановил меня.

Утренний свет, едва восходящего за горизонтом солнца, пробивается сквозь решетку окна, рисуя на каменном полу узор, похожий на чешую. В этом бледном свете моя темница предстает во всех своих ужасающих деталях.

Серые стены, пористые, покрытые слоем вековой пыли, которая осыпается при малейшем движении. В правом углу скапливается влага, капли воды с тихим плюхом падают в лужицу, отражающую мое изможденное лицо. Массивные цепи с ржавыми кандалами, висящие слева, словно зловещее напоминание о возможной участи.

За всю ночь я так и не смогла сомкнуть глаз. Мысли о том, как выпутаться из этой ситуации, категорически отказывались покидать мою голову. А помимо этого, к ним добавились и другие мысли.

Если я умру завтра, умрет ли вместе со мной и Мелисса? Или ее душа окончательно растворилась во мне? Мы стали одним целым или я стала ей, и обратного пути у меня нет?

Я сжимаю виски, пытаясь заглушить навязчивый голос в голове. Ее голос, который становится все громче.

Он придет... Ты должна быть готова...

— Кто? — шепчу я в пустоту, и мой голос эхом отражается от холодных стен.

Ответом на мой вопрос становится скрип дверных петель.

Я вздрагиваю, инстинктивно пряча ключ в складках сорочки. Забираюсь на кровать с ногами. Солома впивается в кожу. Колется, причиняет боль.

Дверь открывается. В проеме стоит он. Не Оливер, но так похожий на него мужчина, что сердце на мгновение замирает.

— Мой брат всегда отличался дурным вкусом в украшениях, — его голос звучит мягко, почти ласково. — Но запирать такую красоту в башне — даже для него слишком глупо. Вы так не считаете, Мелисса?

Я молчу. Смотрю на мужчину, но не смею произнести ни слова. Его волосы светлее, чем у Оливера. Глаза не золотые, а холодного, стального оттенка. Но улыбка… его улыбка заставляет кожу покрыться мурашками.

— Вы…, — я пытаюсь встать, но ноги подкашиваются.

Он оказывается рядом мгновенно. Его пальцы обхватывают мое запястье. Нежно, но так, что вырваться невозможно.

Он прижимает меня к себе. Его крепкие руки напряжены. Широкие плечи заслоняют собой весь свет, струящийся из решетчатого окна. Он смотрит на меня, и спина мгновенно покрывается испариной.

Джейсон. Младший брат Оливера, — внезапно возникают в голове ее воспоминания.

— Тише, моя птичка. Стражники спят, но не так крепко, как хотелось бы.

От него пахнет дымом и чем-то сладким. Как перезрелые ягоды, готовые вот-вот лопнуть.

— Почему вы здесь? — шепчу я, аккуратно отстраняясь от него и уверенно поднимаясь на ноги.

Джейсон наклоняется. Его губы почти касаются моего уха. Дыхание опаляет кожу, заставляя напрячься еще сильнее.

— Чтобы спасти вас, конечно. Разве пришел бы я сюда просто так? Тем более путь до землей Оливера не так близок. Но я же как настоящий джентльмен проделал его с завидной скоростью. Вы не рады?

Он лжет! — кричит что-то внутри.

Но тело... ее тело... реагирует иначе. Сердце бьется чаще, щеки горят.

Это не я. Это она. Мелисса. Они были близки? Почему она так реагирует на его появление?

— Оливер никогда не поверит в мою невиновность, — говорю я вслух, пытаясь заглушить странное тепло, разливающееся в груди.

Джейсон смеется. Этот звук слишком мягкий, как шелест крыльев летучей мыши.

— Мой брат слеп, дорогая Мелисса. Но я-то вижу правду, — его пальцы скользят по моей щеке. Нежно, словно боясь поранить. — Такая, как вы, не способна на убийство.

Я хочу отстраниться, но рука сама тянется к нему. Не моя рука. Ее.

— Что... что вы хотите взамен?

Его глаза вспыхивают.

— Всего лишь шанс доказать вашу невиновность, — он достает из складок плаща маленький флакон с прозрачной жидкостью. — Это противоядие. Мать Оливера отравила сама себя, но если вы принесете ей это...

Я касаюсь флакона дрожащими пальцами.

— Она никогда не примет это из моих рук.

— Поэтому я пойду с вами.

Его уверенность пугает.

Ловушка, — шепчет разум, но тело Мелиссы... ее надежда... тянутся к нему.

— Почему вы помогаете мне?

Джейсон замирает, затем медленно, как змея, обвивающая свою жертву, обнимает мои плечи.

— Потому что с первого дня, как вы появились в этом замке…, — его губы касаются моей шеи. — Я знал, что вы достойны большего, чем мой грубый, неотесанный братец.

Я закрываю глаза, чувствуя, как две сущности борются во мне.

Мой страх и ее желание. И где-то глубоко внутри всплывают воспоминания...

Темная комната. Джейсон, прижимающий Мелиссу к стене. Его шепот: “Он никогда не оценит тебя по достоинству…”

Я резко отстраняюсь.

Воспоминания Мелиссы путают меня. Сначала она разочарована, что Оливер злится на нее, а потом думает о Джейсоне. Что происходит? Кого она любила на самом деле? Во что она пыталась играть с этими двумя хищниками?

— Если мы сделаем это, то Оливер...

— Будет вашим, — заканчивает за меня Джейсон. — Если у вас получится доказать свою невиновность.

Он протягивает руку.

Не верь ему! — кричит что-то внутри.

Но я вкладываю свою ладонь в его, ведомая странным чувством в груди. Пальцы смыкаются слишком естественно.

Как будто они делали это сотни раз, но я не такая как она. Мы с ней слишком разные, и я отказываюсь верить Джейсону.

Моя рука осторожно отпускает его. Легкое, практически незаметное движение, но этого хватает, чтобы он свел брови к переносице и посмотрел на меня с неким укором.

Приглашаю вас в еще одну историю нашего литмоба:

https://litnet.com/shrt/PCU7