Попала! Ошибка истинного

Глава 1

Иштван

Я стоял и оцепенело смотрел на письмо в своих руках. Перечитывал каждую строчку по несколько раз, отказываясь верить в то, что видел перед собой.

«Прости, я не могу оставаться в Академии. Не хочу больше тебя видеть после того, что ты сделал. Не ищи меня. Прощай. Василиса.»

Рука сама сжалась, остервенело скомкала лист бумаги и швырнула его на пол.

Какого демона?!

Я тяжело дышал, чувствуя, как разум заливает непроглядная тьма. Почему она это написала? Что случилось? Неужели тот поцелуй отпугнул её?

В голове просто не укладывалось произошедшее. Хотя… В памяти ярко вспыхнуло воспоминание: Василиса отстраняется от меня, в её глазах мелькает ужас, и она стремительно выбегает из моего кабинета.

Но была одна вещь, мешающая мне поверить в написанное.

Тамара. Василисина мама. Василиса отчаянно цеплялась за возможность остаться в Академии, потому что это был её единственный шанс найти маму. И что, она вот так вот одним махом всё бросила? Не верю.

Я опустился на колено и поднял скомканное письмо. Разгладил его и ещё раз окинул взглядом написанные строки. Резко встал и сунул в карман камзола.

Мой взгляд заметался по помещению, как бешеный волк. Я ничуть не удивился, заметив зеленовато-белые отсветы на стенах: это были отблески пламени, полыхающего в моих глазах.

Как, мелькнуло в голове, как она могла исчезнуть из дормиториев ночью? Двери тут запираются на ночь на ключ. В окно вылезти?

Я кинул взгляд на окно и увидел массивные решётки с внешней стороны. Непохоже, что его недавно открывали.

Если не дверь и не окно, остаётся только один способ сбежать.

Я глубоко вздохнул, поднял ладони и просканировал магический фон.

Ничего. Да что здесь произошло?

За моей спиной послышалось шуршание. Я резко развернулся, но это была всё та же соседка Василисы. При виде меня она завернулась в одеяло ещё больше.

– Как вас зовут, напомните, пожалуйста? – стараясь говорить как можно мягче и никак не выдавать охватившую меня ярость, спросил я.

– Эстер, – пролепетала она, – Эстер Стирран.

– Вы позволите, Стирран-тар?

Я подошёл к ней и склонился над её кроватью, поднеся светящийся пульсар прямо к её глазам. Ничего. Белки белые.

– Прошу прощения, – негромко сказал я, отходя от неё, – меры предосторожности. Вы видели, что случилось совсем недавно, Стирран-тар?

– Я… – девушка во все глаза смотрела на меня. Потрясённо вздохнула и очень тихо пробормотала:

– Я спала… выпила воды и крепко уснула. Ничего не заметила.

– РАССПРОСИ ЕЁ КАК СЛЕДУЕТ, АЛДЕРИАН! – услышал я рёв Призрака, своего дракона, – ОНА ТОЧНО ЧТО-ТО ЗНАЕТ!

– Стирран-тар, – по-прежнему учтиво обратился я к девушке, изо всех сил сдерживая полыхающее внутри драконье пламя, – может быть, вы всё-таки что-то видели или слышали? Попробуйте вспомнить. Я не тороплю вас, пока сам всё осмотрю.

Эстер лихорадочно закивала и нырнула под одеяло с головой.

Я порывисто прошёлся взад-вперёд по спальне девушек. Хотелось рычать, разнести всё вокруг! Но больше всего хотелось немедленно перекинуться драконом и броситься за Василисой. От осознания того, что совсем недавно она была рядом, я обнимал её, а потом она исчезла, поднималась, клокоча, неукротимая бешеная ярость.

Истинная или нет – в этот момент мне было всё равно. Всё затмевала мысль о том, что подобное уже было в моей жизни.

Только вот тогда чувства были намного менее острые. И не было давящего ощущения пустоты, будто от меня отсекли часть.

Стоп.

Я резко остановился.

Ну, конечно же. Амулет-маячок! Тот самый, который я надел на Василису. Как я мог забыть о нём?

Сунул руку за пазуху, вытащил вторую половину амулета. Эти две половинки были связаны особым заклятием, и при помощи одного всегда можно было найти первый.

Я медленно выдохнул и стиснул амулет в ладони. Прикрыл глаза, сосредотачиваясь.

– Вспомнила! – вдруг ворвался в мои мысли голос Эстер, – я кое-что видела!

В то же самое мгновение пришёл отклик от моего амулета, и я почувствовал, как пальцы заледенели.

Амулет Василисы молчал. А это могло значить одно из двух. Либо она исчезла из этого мира…

Либо…

Призрак взревел, как раненый зверь, и моё сердце едва не разорвалось в клочья.

Либо её больше нет.

Глава 2

Два часа назад

Василиса

Это была ужасная ночь. Я металась по кровати, то задыхаясь от нехватки воздуха, то трясясь от холода. Перед закрытыми глазами со свистом проносились видения: Иштван, целующий меня, глумливо хохочущая Азалия, кривляющиеся близнецы Кирай… меня бросало то в жар, то в холод, и сердце колотилось, как бешеное.

В какой-то момент я не выдержала и открыла глаза. Полежала пару минут, приходя в себя, и вдруг подскочила, заметив движение в комнате.

Это была Ханна. Она встала со своей кровати и теперь пристально смотрела на меня. Её глаза поблёскивали в темноте.

– Ханна, – хриплым от сна голосом сказала я, – как ты себя чувствуешь? Эстер говорила, вроде, ты была не совсем в себе.

Ханна метнула взгляд в сторону кровати Эстер: оттуда доносилось только мерное дыхание.

– В самом деле? – вкрадчиво спросила она и перевела взгляд на меня.

Мне стало не по себе.

– Вроде бы… – неуверенно протянула я, – но если всё в порядке, то я рада. Давай попробуем уснуть до утра.

Ханна покачала головой и двинулась ко мне. Ничего не понимая, я проворно, насколько могла, отползла подальше и упёрлась спиной в стену. Нащупала на кровати плюшевую крысу, в которой сидел дух Тивадая Паппа, давнего обитателя Академии, и прижала к груди.

Только тут я поняла, что глаза Ханны не просто поблёскивали, а светились каким-то потусторонним светом.

Я открыла рот и поняла, что не могу издать ни звука.

– Что происходит? – кое-как просипела я. Ханна покачала головой:

– Тебя же Эстер предупреждала: не доверяй мне. Жаль только, тогда она не смогла назвать моё имя. Мои чары не дали.

Я почувствовала, как цепенею.

– А… бусина от заколки? – как-то уже совсем беззвучно прошелестела я.

– Ты про эту? – усмехнулась Ханна и вытащила что-то из волос. Швырнула мне, и мне в ладони упала… на ощупь точно такая же заколка, которую я видела на Эстер.

– Год назад я купила парные заколки и подарила одну этой глупой девице, – издевательски вкрадчиво объяснила Ханна, – на моё счастье, обе бусины оказались непрочными, и ты едва не поверила, что бедняжка Эстер способна на что-то плохое, верно?

Я молча смотрела на неё. Руки и ноги у меня одеревенели, и я в панике поняла, что теперь не могу даже моргнуть.

Ханна подошла совсем близко, наклонилась ко мне и положила неожиданно тяжёлые руки мне на плечи.

– Ты отправишься со мной к господину нашему Гоножу, – прошипела она, приблизив своё лицо к моему. На меня пахнуло уже знакомым запахом мокрой земли после дождя, – и твой ненаглядный дракон никогда тебя не отыщет. Он навсегда запомнит Дахемский ковен, который ему так и не удалось победить!

– Нет! – выдохнула я, на миг вернув себе способность говорить, – Иштван…

Ханна рывком приблизилась ко мне совсем вплотную и прошипела мне на ухо:

– Я уже позаботилась о том, чтобы он никогда не нашёл тебя! Уверена, он быстро найдёт моё послание!

В следующую секунду тьма затопила всё вокруг.

***

Со всех сторон меня окружала непроницаемая тьма и холод, запустивший ледяные щупальца под одежду. Ханна крепко держала меня, но её хватка как будто слегка ослабла, и я получила возможность пытаться вырваться, сопротивляясь изо всех сил.

В какой-то момент острые пальцы моей бывшей соседки вонзились мне под рёбра, и я задохнулась и обмякла на мгновение.

– Если продолжишь вырываться, будет только хуже, – прошипела мне на ухо Ханна, – ещё никто не мог выбраться из пространства Междумирья!

Краем сознания я была вынуждена признать, что резон в её словах был, да и Междумирье звучало жутко.

На секунду я с тоской вспомнила нашу первую встречу с Иштваном и моё первое знакомство с порталом. Глаза защипало. Вроде бы, всё было почти так же… и, в то же время, совсем по-другому.

Я бы всё отдала, чтобы вернуться сейчас к Иштвану. Чтобы вновь почувствовать его руки на своих плечах. Ощутить прикосновение губ…

Резкий рывок грубо выдернул меня из этих волшебных воспоминаний. Но они придали мне сил, и мне даже удалось взять себя в руки.

Нас с Ханной выбросило в пустоту, и мы приземлились на нечто, похожее на каменный пол. Она устояла, а я, не выдержав, потеряла равновесие, и упала, больно стукнувшись локтем.

– Ай! – вскрикнула я и тут же закашлялась: там, куда мы попали, было очень сыро и так сильно пахло затхлостью, что в горле немедленно запершило.

– Добро пожаловать, – прозвучал над головой низкий мужской голос, и я невольно вздрогнула: он был похож на завывание ветра во время яростной бури.

Неуклюже поднялась на здоровом локте и задрала голову.

Я лежала, прижимая к себе плюшевую крысу, на полу в каком-то странном каменном зале, у которого не было крыши. Вместо неё над головой простиралось звёздное небо, а в воздухе плавали белёсые шары светильников. По каменным стенам раскинулись пышные заросли плюща, а где-то неподалёку что-то попискивало.

Глава 3

– Чего-чего? – насторожилась я. Слова этого Феликса мне ой, как не понравились, – какого ещё бога? Какой ещё невестой? Ну уж нет! Я на такое не подписывалась.

Этот рыжий гад ничего не ответил. Только выпрямился, иронически фыркнул и заявил:

– Почему ты решила, что твоё мнение будет учитываться? Ты наша пленница, и, как ни старайся, твой дракон тебя не найдёт.

У меня голова пошла кругом. Я сразу поняла, о ком идёт речь, но с каких это пор Иштван стал моим?!

Феликс кивнул кому-то за моей спиной. Не успела я опомниться, как ко мне молча подлетели две молчаливые фигуры, с ног до головы закутанные в какие-то тёмные балахоны, и рывком подняли мне с пола, подхватив под локти.

– Эй, аккуратнее! – возмутилась я и скривилась от боли. Едва успела подхватить Тивадая и прижать к груди, – больно же, блин!

На мой возглас никто не обратил внимания. Меня встряхнули и поставили на ноги. Я невольно отметила, что хватка у этих ребят была совершенно стальной: сожми они пальцы ещё немного, и легко сломали бы мне руки.

– Отведите её в Зелёный шатёр, – распорядился Феликс, казалось, уже потерявший ко мне всякий интерес, – выставьте надёжную охрану и не сводите с девчонки глаз! Начните готовить её к обряду, он начнётся в новолуние!

Сочетание слов «обряд» и «новолуние» мне очень не понравились. Уж больно сильно от них веяло чем-то нехорошим и зловещим. А ещё я как будто почувствовала уж больно знакомые нотки передач про всякую мистическую чертовщину, и напряглась ещё больше.

– Эй, – с подозрением осведомилась я, – это про какой обряд вы говорите? Эй! Вы куда?

Феликс не удостоил меня ответом и просто повернулся спиной и… исчез. Причём, в самом буквальном смысле – сделал шаг и растворился в воздухе.

– А… – начала я, но договорить мне не дали. Лихо подхватили под белы рученьки и потащили прочь, прямо к тёмному проёму, виднеющемуся в противоположной стене.

Ни одна из оставшихся фигур не шелохнулась, и я невольно задалась вопросом, не манекены ли это. Сразу вспомнилось первое занятие у командора Альвареса, когда меня поставили перед всеми и велели оживить деревянную чушку.

Не ожидая от моих похитителей ничего хорошего, я начала брыкаться, упираться и выдираться, но на них это не произвело никакого впечатления. Меня втащили в проём и, бросив прощальный взгляд на зал, куда я упала, я вдруг задалась резонным вопросом:

Куда делась Ханна?

***

Зелёный шатёр оказался больше похожим на хижину из намертво переплетённых длинных ветвей, вроде ивовых. Сверху шатёр венчала зеленая крыша, похожая на цветок колокольчика.

Меня втолкнули в эту хижину и молча захлопнули дверь. Снаружи послышалось нехорошее звяканье.

– Эй, выпустите меня! – кинулась я к ней, но тщетно. Снаружи не донеслось ни звука.

– Это бесполезно, – вдруг услышала я в голове знакомый голос, и едва не запрыгала от радости.

«Тивадай!»

– Ну, а кто же ещё, – проворчала крыса. Она провернулась у меня в руках и повертела головой по сторонам.

– М-да… – резюмировала крыса.

Я тоже осмотрелась. Внутреннее убранство шатра было более, чем аскетичным. Грубо сколоченная из необструганных досок кровать, на которую вместо матраса высыпали груду сухих листьев. Щербатый кувшин, стоящий на земляном полу. Огромное окно напротив двери, около которой я стояла, с подозрительно чистым стеклом…

Я не выдержала, подошла к нему и потыкала пальцем в стекло. От моего прикосновения оно прогнулось, словно было сделано из плотного желе.

– Это что за фигня? – с подозрением спросила я, тыча пальцем вновь и вновь.

Тивадай сунулся ближе к стеклу, едва не вывалившись из моих рук. Повёл носом, словно принюхиваясь, и констатировал:

– Не знаю, что такое «фигня», но готов снять шляпу перед ковеном.

«Почему это?», – возмутилась я.

– Они сумели сгустить воздух так, что он стал похож на стекло, – словоохотливо пояснил Тивадай и вновь сунулся к окну. Протянул плюшевые лапки, пытаясь достать до «стекла» и скомандовал:

– Поднеси меня поближе. Интересно, какое заклятие они использовали? Может, какую-то незнакомую мне формулу?..

Пока он бормотал и ощупывал стекло, я с непрекращающейся тревогой разглядывала то, что было за ним. Хижину обступали гигантские деревья, уносящиеся вверх так, что их кроны можно было увидеть, только задрав голову. Меж деревьев царил сине-зелёный полумрак, в котором летали ярко-золотистые пятна светлячков. Это было и красиво, и жутковато. Вдобавок, я совершенно не понимала, день ли здесь сейчас или уже близится ночь.

Что-то показалось мне странным, и, приглядевшись, я поняла, что именно. Деревья были обвиты множеством верёвочных лестниц, и такие же лестницы были перекинуты от дерева к дереву. Кое-где я даже увидела ползающих по ним людей.

Всё это вдруг так сильно напомнило мне гигантскую паутину, что я, вздрогнув, отпрянула от окна.

Да где же я, блин?!

Сердце застучало где-то около горла, а разум упорно отказался принимать то, что меня похитили. Где-то в его глубине бродило стойкое убеждение, что я вот-вот проснусь в своей комнате в общежитии, позавтракаю и побегу на занятия. Амалия Фейрнбах будет опять строить козни, *** – цепляться по поводу и без, Иштван…

При мысли об Иштване сердце рухнуло в район солнечного сплетения. Я вспомнила наш поцелуй и вспыхнула ярче пламени. Правая кисть свело судорогой, и, взглянув на неё, я увидела, что морда дракона мерцает, только уже не зеленоватым, а алым сиянием.

– О, метка истинности? – вдруг подал голос Тивадай. Он тут потерял всякий интерес к стеклу и уткнулся плюшевым носом мне в сгиб руки, разглядывая странный рисунок.

«Чего-чего?» – удивилась я. Тивадай задрал голову и внезапно серьёзно ответил:

– Наш шанс выбраться отсюда.

Глава 4

«Ты шутишь,» – недоверчиво сказала я. Тивадай только отмахнулся плюшевой лапой.

– Скажи, – вкрадчиво сказал он, – тебе что-нибудь известно об истинности у драконов.

Я растерянно посмотрела на него и пожала плечами.

«Я знаю только одно значение у слова «истинность», но ты, по-моему, имеешь в виду что-то другое.

Крыса-Тивадай кивнула.

– Лучше присядь, – важно сказала она, – а то ты уже переполошилась из-за какого-то маленького поцелуя.

– Маленького? – вспыхнула я. В памяти тут же всплыли все подробности поцелуя, и я всерьёз обиделась на Тивадая за то, что он принизил его. Я даже начала разговаривать с крысой вслух, – знаешь, что…

– Сядь, сядь, – нетерпеливо сказал дух, – чтобы падать в обморок было не больно, если что.

Недоумевая, я опустилась на кучу пожухлых листьев, призванных служить мне матрасом,

Тивадай, видимо, окончательно вообразил себя лектором на паре, велел опустить его на пол и принялся неуклюже бродить – вернее, ползать – туда-сюда.

– Для драконов нет бóльшего счастья, чем найти свою истинную. Это та, с которой дракон чувствует общность души и сердца, та, кто является для него средоточием его жизни. И, наконец, та, кто продолжит его и продолжится в нём.

– Погоди-погоди, – замотала я головой, – а можно поменьше пафоса? Особенно в последней фразе.

Крыса замерла и уставилась на меня в упор. Уверена, что будь у неё не пластмассовые глаза, а настоящие, она бы их точно закатила, сражённая моей тупостью.

– Поясняю для недалёких, – прошипел Тивадай, – истинная – это единственная настоящая любовь дракона на всю жизнь…

– Так бы сразу, – проворчала я, но Тивадай неумолимо продолжил:

– А ещё это та единственная, кто сможет родить дракону ребёнка, что унаследует зверя.

– Сможет – что? – слабым голосом осведомилась я. На тело вдруг напала невероятная слабость. Голова закружилась, и я зашаталась. Похоже, Тивадай знал, о чем говорил, когда посоветовал сесть на кровать. Пусть и из листьев.

– Ну хорошо, – слабым голосом сказала я, – а при чём тут я?

– Метка на твоей руке, – лаконично пояснил Тивадай, – такие загораются у истинных и обычно отражают либо герб рода дракона, которому предназначена истинная, либо самого дракона, вторую ипостась того, кто будет м со своей истинной. Иногда это случается само собой, иногда требуется какой-то толчок. Например…

Он сделал паузу и хитро сказал:

– Поцелуй.

Я рывком подтянула к себе ноги, обхватила их и зарылась лицом в коленки. Сердце бухало, как кузнечный молот, а чувство реальности покинуло меня, сделав на прощание ручкой.

– Это какая-то ошибка, – глухо пробормотала я, – я не могу быть истинной Иштвана!

– Это ещё почему? – удивился Тивадай, – истинность может проявиться в ком угодно. Кстати, я рад за тебя!

– Потому что я из другого мира, – упрямо ответила я, – это во-первых. Во-вторых, ну, где я и где Иштван? Я самая обычная девчонка, а он, блин, дракон! В-третьих, вот ты говоришь, что истинность – это любовь на всю жизнь. Но у Иштвана уже была такая любовь – его жена Вероника! Я больше поверю, что она была…

– Не была, – буркнул Тивадай. Я запнулась и изумлённо переспросила:

– Чего?

– Не была Вероника истинной Иштвана, – пояснил дух, – это сложная история… а! Ладно! Лучше потом сама у него спроси! Я, в отличие от тебя, верю, что ты его истинная. Вы оба прямо как два ореха с куста – упрямые и цепляетесь за свои глупые убеждения до последнего.

– Вот спасибо, – мрачно буркнула я. Голова нещадно кружилась, а реальность трещала по швам. Новость, которую обрушил на меня Тивадай, была слишком фантастической, чтобы в неё поверить.

Я вытянула руку и вновь взглянула на изображение дракона. Тот смотрел на меня хмуро, продолжая мерцать красным. Поддавшись внезапному порыву, я даже поскребла его ногтем, ожидая, что он сейчас пойдёт трещинами и отвалится, как переводная татуировка, но этого не случилось.

Разве что дракон стал как будто бы ещё хмурее, а я почувствовала себя глупо.

– Я истинная Иштвана, – произнесла я одними губами и тут же не на шутку перепугалась, будто бы сказала невероятную дерзость. Да нет. Не может такого быть. Это же невозможно!

Или возможно?

Иштван мне нравился. Да что уж там, у меня земля уходила из-под ног каждый раз, когда я находилась рядом с ним! Мир тут же терял все краски и сжимался вокруг него…

Но вокруг него столько блистательных красоток! Я на их фоне просто теряюсь!

Но он поцеловал меня. Тогда. В кабинете. Не могло же это быть простым порывом?

От воспоминания о поцелуе мысли вдруг сделали лихой разворот и перекинулась на слова Тивадая о том, что истинные могут родить драконам каких-то особенных детей.

На секунду я перенеслась в фантазию, где Иштван… и я…

А-а-а!

К горлу подступила паника, и мне очень захотелось закопаться в траву и больше не высовываться оттуда. Спрятаться от всех трудностей и непоняток!

Глава 5

– Что такое? – недовольно прошипел Тивадай, – что значит «не так»?

Я в недоумении потрясла головой. В висках гудело и набатом стучала кровь, отчего мысли путались и кружились, как вспугнутые ветром листья.

– Вот ты сказал: надо попробовать позвать Иш… кхм… ректора Алдериана, – как бы мне ни хотелось, я не могла позволить себе назвать Иштвана Иштваном вслух. Как-то это звучало слишком… развязно, что ли. Всё равно, что по-свойски завалиться к директору школы в кабинет, задрать ноги ему на стол и весело крикнуть: «Привет, чувак!»

– Ну и? – поторопила меня крыса, и я поняла, что опять уплыла мыслями не в ту степь.

– Когда я пытаюсь позвать Иштвана, что-то мешает, – сбивчиво проговорила я, изо всех сил пытаясь выразить словами то, что почувствовала, – я будто бы упираюсь в плотный барьер и пытаюсь крикнуть сквозь него. Но не выходит. Это как кричать в плотный пакет… а, ты же не знаешь, что такое пакет… в общем, вот.

Я тяжело вздохнула и развела руками:

– Фиговая из меня истинная, да?

Тивадай задумчиво крутанулся на месте.

– Барьер, значит? – с подозрением переспросил он и скомандовал:

– Закрой глаза ещё раз. Сосредоточься. Не зови Иштвана, а просто представь, что идёшь навстречу ему. Расстояние сама интуитивно определишь. Поняла? Ну, давай!

Я подчинилась, хоть объяснения духа звучали очень расплывчато. Но мысль о том, что я могу вот так вот, без телефона или Интернета, связаться с Иштваном и дать ему знать, где я, воодушевила меня.

Честно зажмурилась, глубоко вздохнула. Даже вытянула перед собой руки и качнулась вперёд.

– Оставайся на месте! – проскрипела крыса, – двигайся только в мыслях!

Шикарный совет! Ладно…

Представив, что я – персонаж в компьютерной игре, я слегка отстранилась и принялась наблюдать за самой собой со стороны. На удивление, дело пошло. Я почувствовала, что моё мысленное тело легко поплыло вперёд, словно погрузившись в тёплую воду. Оно плавно двигалось, не встречая никаких препятствий; я уже было расслабилась, как вдруг…

– Ай! – вырвалось у меня.

– Что такое? – встрепенулся Тивадай.

– Тут будто бы что-то жёсткое… и колючее!

Это было очень странно – описывать то, что не видишь и не можешь ощупать пальцами. Просто знаешь это ощущение – столкновение с шершавой и жёсткой поверхностью.

«Как кожа крокодила», – вдруг озарило меня сравнение. Отчего-то я была уверена, что у крокодилов именно такая кожа, хоть никогда в жизни не трогала ни одного.

– Жёсткое и колючее… – повторил Тивадай, – ясненько… ладно, возвращайся назад. Так же, как и пришла. Будем думать.

Выдохнув, я проделала обратный мысленный путь. Открыла глаза и рухнула в сухую листву. Тело ныло так, словно я пробежала многокилометровый марафон.

– Ну, а ты как хотела, – проворчал Тивадай, – неподготовленных такие эксперименты с выходом из тела в пространство мира духов очень выматывают. И скажи спасибо, что у тебя склонность к духовной магии, иначе я не ручался бы, что ты вообще вернулась бы невредимой.

– Спасибо, – слабо пробормотала я, но Тивадай сарказма не уловил.

– Отдыхай пока, – посоветовал он, – а я отправлюсь по твоим следам к барьеру, посмотрю, что к чему. Может, удастся выяснить побольше.

Я кивнула и отвернулась, мечтая только об одном – уснуть. И, желательно, проснуться опять в своей комнате в общежитии Академии.

– И кстати, – пробился сквозь дремоту скрипучий голос духа, – я понял, что такое «пакет». Увидел в твоих мыслях.

***

У меня не было ни часов, ни телефона, поэтому сказать, сколько я проспала, не получилось. Когда я очнулась от вязкого, как болотная жижа, сна, то увидела за окном всю ту же картину: неизменные стволы деревьев, окутанные сумеречным полумраком и снующие по ним фигурки.

Крыса лежала рядом со мной, раскинув плюшевые лапы и выставив на обозрение светлое пузо. Я не удержалась от соблазна и погладила его пальцем.

– Тивадай! Ну что? Удалось что-то разузнать?

Крыса молчала. Похоже, Тивадай в буквальном смысле отправился по моим следам.

Тут со стороны двери донёсся лязг и натужный скрип поднимаемого засова. Я проворно соскочила с кучи листьев, просыпав часть из них на пол. И вовремя: дверь распахнулась, стукнувшись от стену. На пороге стояла щуплая фигурка, закутанная в тёмный балахон. На месте лица белела оскалившаяся маска.

Я подняла глаза чуть повыше и вздрогнула. За спиной фигурки маячили две массивные тени, похожие то ли на горилл, то ли на вставших на ноги кряжистые пни.

В руках фигурка держала поднос, на котором стояла тарелка. Над ней вился пар.

– Хозяин Батори велел вам есть, – прошелестела фигурка глухим бесполым голосом. Наклонилась, поставила поднос на пол и подтолкнула ко мне.

Я невольно втянула кисловатый запах. Очень похоже пахли щи из квашеной капусты, которые варила моя тётка. Я не особо их любила, но сейчас, почувствовав этот запах, я вдруг поняла, как хочу есть.

Глава 6

Иштван

– Итак, Стирран-тар, что же вы такое видели? – стараясь говорить как можно спокойнее, спросил я у Эстер. Она поёрзала на кресле, упорно устремляя взгляд на собственные коленки.

После исчезновения Василисы я поднял по тревоге всех в Академии. Велел немедленно собрать всех студентов, что вели себя странно, провести в отдельную аудиторию и там тщательно проверить. Надо было понять, сколько ещё допплеров – если дело не ограничилось одним – укрывается среди студентов. Также деканам Граймс и Гальне было поручено проверить все подозрительные помещение, уделив особенное внимание башне, в которой допплер не так давно напал на Василису.

Забавно. Я невесело усмехнулся про себя, невольно отметив, как болезненно кольнуло сердце при воспоминании. Это случилось буквально на днях, а такое ощущение, что прошли уже сотни лет.

Ну, и Эстер. Она была особенно ценна, как последняя, кто видел Василису до похищения. Я отвёл её в свой кабинет и пригласил туда же командора Альвареса – чтобы тот был свидетелем и помог мне не упустить ничего важного.

– Вам задали вопрос, – прорычал Альварес, явно раздражённый нерешительностью девушки, – отвечайте!

Эстер вздрогнула и побледнела.

– Командор Альварес, – негромко, но жёстко сказал я, – не стоит так давить на Стирран-тар. Я больше, чем уверен, что она сейчас всё вспомнит. Правда, Эстер?

Вот демоны! Прошло так мало времени, а я уже успел пожалеть, что вообще обратился к нему. Но мне был необходим проверенный помощник, на случай, если что-то пойдет не так.

Девушка с благодарностью взглянула на меня и тихо ответила:

– Да… но я не знаю, имеет ли это значение. Я сначала подумала, что да, а теперь растерялась… сейчас мне вообще кажется, что мне всё померещилось…

Поддавшись наитию, я опустился перед ней на колено, так, чтобы оказаться с ней на одном уровне. Мягко велел:

– Посмотрите на меня, Стирран-тар.

Она подчинилась. Я заглянул в её серо-льдистые глаза и медленно проговорил:

– Вы последняя, кто видел Василису. Любое ваше воспоминание об этом моменте, может быть исключительно важным. Прошу вас, попробуйте вспомнить всё.

За моей спиной Альварес едва заметно фыркнул, но я даже не обернулся.

– ДА ЧТО ТЫ С НЕЙ ВОЗИШЬСЯ, АЛДЕРИАН! – глухо пророкотал в моём сознании Призрак, – ПОПРОСИ СВОИХ ПРИВИДЕНИЙ ПРОНИКНУТЬ В ЕЁ ГОЛОВУ, И ДЕЛО С КОНЦОМ!

Я едва заметно покачал головой. Нет. Не бывать этому. Это слишком варварский метод, у которого могут быть непоправимые последствия.

– Слушаю вас, – мягко обратился я к девушке. Она прерывисто вздохнула, словно стоя на краю ледяного озера и никак не отваживаясь нырнуть.

– В эту ночь, – донёсся до меня её шелестящий шёпот, – я спала очень крепко. Сейчас я думаю, что это странно, обычно я не засыпаю так глубоко… но посреди ночи я услышала какой-то тихий шум и проснулась.

Эстер осеклась.

– Интересно, как я его услышала, если так крепко спала? – пробормотала она и тут же мотнула головой, – нет, неважно…

– Шум, значит, – проворчал Альварес. Я метнул на него гневный взгляд, и он принял непроницаемый вид, скрестив руки на груди. Я ободряюще улыбнулся Эстер:

– Прошу, продолжайте. Вы услышали шум, и…

Девушка кивнула.

– Я не могла пошевелиться, как будто меня сковали цепями, – размеренно заговорила она, полностью погрузившись в воспоминания, – но я лежала так, что могла видеть всю комнату. И я посмотрела на кровать Василисы. Мне показалось, что рядом с ней кто-то стоит…

Вот оно! Я стиснул зубы. Кажется, сейчас что-то прояснится!

– Может, это была сама Василиса? – донёсся до меня мрачный голос Альвареса.

– Нет-нет! – запротестовала Эстер, – Это была Ханна!

И резко замолчала, уставившись на меня расширившимися глазами. Словно сама удивилась вырвавшимся у нее словам.

– Ханна, – задумчиво повторил я. В памяти всплыл случай со злосчастной комнатой. Тогда попались трое: Василиса, паренёк по имени Петер Мольнар и Ханна Саланне, – случайно не Саланне-тар?

– Точно, она, – с готовностью кивнула Эстер. Она словно расслабилась и перестала так отчётливо дрожать, – я узнала её по фигуре. Мы в этой комнате втроём живём: я, Василиса и Ханна.

– Может быть, она просто подошла к Василисе одеяло поправить или что-то в этом роде? – фыркнул Альварес. Я спиной чувствовал, что ему не нравится вести эту беседу. Зная командора, я был готов побиться об заклад, что он бы сейчас ломился напролом, хватая всех и каждого и вытрясая из них души.

Но я не Альварес. Я не действую так опрометчиво. Однако вопрос он задал дельный.

Я посмотрел на Эстер и поднял бровь:

– Что скажете, Стирран-тар?

Девушка задумалась и медленно покачала головой.

– Не думаю, Алдериан-тар, – призналась она, – Ханна стояла неподвижно, она словно застыла и смотрела на Василису. Может, ждала, пока она проснётся и не хотела тревожить… нет-нет! – вдруг воскликнула она, – точно! Я вспомнила!

Глава 7

Василиса

– Ещё хуже? – слабым голосом переспросила я, – ну давай… выкладывай все, не трави.

Крыса ожила, покачалась туда-сюда и одним махом перевернулась на живот. Подняла голову и уставилась на меня своими глазами-пуговицами. Я невольно поёжилась, только сейчас осознав, что при виде самостоятельно двигающейся игрушки мне становится не по себе. Присела рядом с ней.

Впрочем, это мимолётное ощущение тут же исчезло, стоило только Тивадаю заговорить вновь.

– То, что ты нащупала – тогда, когда пыталась связаться с Алдерианом – не иллюзия. Это место действительно окружает стена, только её возвели не совсем в физическом мире. Эта стена тянется на том пласте этого мира, где обитают духи, призраки, и прочие нематериальные штуки… короче, те, с которыми ты общаться можешь. Поняла?

Я наморщила лоб и кивнула. На ум сразу пришло моё испытание, которое устроил мне Иштван. Перед глазами мелькнуло уже подзабытое видение: старый покосившийся деревянный дом с чёрными окнами, пустыми бельмами уставившимися на меня. Уши наводнил шёпот, несущийся из этих окон: “Иди к нам… к нам… скорей… мы ждём тебя…”

По спине вновь скользнул озноб. Я передёрнула плечами и нарочито бодро спросила:

“Ну, духовный мир и что с того? Наверное, от этого эта стена не такая прочная, как в обычном?”

Крыса постучала лапой себе по плюшевому лбу, и я насупилась.

– Как раз наоборот! – сердито сказал Тивадай, – с той стороны её питают витающие вокруг призрачные сущности! А это значит, что воздвиг её кто-то, очень сильный в духовной магии.

“Мой конкурент, короче, – пробормотала я про себя, – и что? Теперь её никак не преодолеть, не отправить послания Иштвану?”

Крыса развела лапками:

– Пока я такого способа не нашёл.

“Понятно, – вздохнула я, – я так понимаю, это и есть плохая новость и та, что похуже?”

Подумала – и мысленно закатила глаза. И чего Тивадай страху нагонял, когда на деле всё выглядит, вроде бы, не так уж и сложно? То, что стена эта – нематериальная, уже казалось мне обнадёживающим. Что бы там ни говорил Тивадай, но мне кажется, что сломать настоящую стенку, из кирпича и цемента, намного сложнее, чем мысленную.

Я так увлеклась этими рассуждениями, что не заметила, как крыса суетится прямо под боком и тычется плюшевым носом прямо мне в бедро.

– Если ты будешь постоянно отвлекаться, то этот их Гонож тебя сожрёт и не поморщится! – сердито рявкнул на меня Тивадай, когда я обратила на него внимание, – Сосредоточься!

Хмыкнув про себя: ей-богу, у духа прорезались интонации моей тётки. Та точно так же прикрикивала на меня, когда вместо того, чтобы готовиться к экзаменам, я втихую залипала в телефоне.

“Да успокойся ты, – примиряюще сказала я, – всё нормально будет! Мы с тобой найдём выход, пошлём весточку Иш… Алдериану, и он нас спасёт.”

– Сначала выслушай про вторую новость, которую я принёс, а потом уже рассуждай! – сердито перебил меня Тивадай, и сердце нехорошо ёкнуло.

“Так, погоди-ка, – я тряхнула волосами, – так это ещё не всё? Я думала, ты уже рассказал обо всём, о чём хотел.”

– О боги, – прошипела крыса, – и как ты ещё только не вылетела из Академии раньше, с таким-то уровнем концентрации… конечно, нет! Хватит ёрзать, слушай внимательно!

Я послушно замерла, но в душе остался горький привкус обиды. И ничего я не отвлекаюсь, просто в голове слишком много мыслей!

– Значит, так, – голос Тивадая резко стал серьёзным, – нас окружает не только эта стена, о которой я тебе сказал. В ней есть разрывы, видимо, чьей-то духовной энергии не хватило, чтобы сделать её сплошной.

“Так это же замечательно!” – подпрыгнула я, но Тивадай тут же цыкнул на меня, и я умолкла.

– Прямо за стеной есть ещё что-то, что окружает её и, соответственно, нас плотным кольцом.

Он сделал паузу, словно давая мне возможность переварить услышанное, и припечатал:

– И это что-то – живое.

Я обмерла, словно разом слившись с листьями, на которых сидела.

“В каком эт-то см-мысле? – вот уж не думала, что в мыслях можно заикаться, но тут оно получилось само – от невероятного шока, – как эт-то – ж-живое?”

– Сам бы хотел узнать, – мрачно ответил Тивадай, – я с такими тварями никогда не сталкивался. Хотел бы сказать, что это змея, да вот язык не поворачивается, потому что в нашем мире таких змей не бывает. Ты, кстати, похоже эту тварь и щупала.

“Чего-о-о?! – я аж подскочила на месте. Сердце бешено заколотилось, а от нахлынувшего ужаса свело затылок, – там же была стена!”

– Похоже, ты попала как раз к разрыву и дотронулась до существа, что затаилось за ним, – беспощадно пояснил Тивадай, – теперь остаётся только уповать на милость богов, чтобы оно не заметило тебя и не запомнило твой ментальный след.

“Чего-чего?” – обессиленно поинтересовалась я. Осознание того, что я не просто дотронулась до какой-то неведомой твари, но ещё и могла каким-то образом привлечь к себе внимание, свалилось на меня и придавило неподъёмным грузом. От этого захотелось немедленно закопаться в листья, свернуться калачиком и не высовываться примерно никогда. Пусть оно само как-нибудь разгребётся, а я просто побуду в сторонке…

Глава 8

Иштван

– Повтори, что ты только что сказала, – велел я Эстер, не делая верить тому, что только что услышал.

– Она постоянно говорила: “Фелиция, Фелиция, Фелиция”. Это имя или слово звучало так часто, что я хорошо запомнила. Вот.

Выпалив это, девушка испуганно замерла, переводя глаза с меня на Альвареса и обратно.

– Что это такое? – жалобно спросила она, – Часть какого-то заклинания? Василиса в опасности?

– Боюсь, что да, – мрачно сказал я. Посмотрел на Альвареса; тот стоял, стиснув кулаки и буравя Эстер взглядом, полным пылающей ярости. Желваки на его скулах ходили ходуном.

– Фелиция, – выдохнул он, – никогда не думал, что когда-нибудь вновь услышу это проклятое имя! Я…

– Стирран-тар, вы можете быть свободны, – перебил я его, обратившись к Эстер, – благодарю вас за помощь, она была неоценимой.

– Я могу ещё что-нибудь попробовать вспомнить! – попыталась сопротивляться девушка, – Я беспокоюсь за Василису! В конце концов, в том, что она пропала, есть и моя вина…

– Уверяю вас, вашей вины здесь нет, – уже жёстче сказал я, – но если что-то вспомните, приходите ко мне. А сейчас прошу прощения, мне нужно переговорить с командором Альваресом.

Эстер бросила на нас разочарованный взгляд и, поклонившись, убежала. Как только дверь за ней закрылась, я сухо повторил, не поворачиваясь к Рейнольду:

– Значит, Фелиция, да?

– Тварь! – выплюнул он, – Мерзкая лесная ведьма!

Раздался глухой стук: похоже, Альварес саданул кулаком по стене.

– Клянусь, я выкорчую из этого мира всё, что хоть как-то с ней связано!

– Для начала надо разобраться, почему всплыло её имя, – холодно сказал я, – в совпадения я не верю. Как Верховный Инквизитор, я положил много сил, чтобы истребить Дахемский ковен, но, выходит, этого было недостаточно.

– Что бы ты не решил предпринять, я с тобой, – прорычал Альварес, – теперь это личное! Ариадну до сих пор мучают кошмары обо всём, что эта ведьма с ней сделала. Когда я думаю, что мог потерять своих детей из-за Фелиции, я хочу спалить к демонам половину мира!

От его слов внутри шевельнулась застарелая боль. Я вспомнил Веронику, которую убила Фелиция…

Которая, похоже, теперь подбирается и к Василисе!

– НАЙДИ ЕЁ КАК МОЖНО БЫСТРЕЕ, АЛДЕРИАН! – прогрохотал в голове Призрак.

Я скрипнул зубами. Найду, пусть даже не сомневается.

И теперь я знаю, откуда начать поиски!

***

Василиса

“Ну и что же мне сделать?” – нетерпеливо спросила я. Плюшевая крыса протянула вперёд передние лапки, словно хотела потянуться.

Выглядело это странно.

– У тебя хорошие способности к духовной магии, – сказала она, – в будущем станешь неплохой заклинательницей духов.

“Замечательно,” – саркастически сказала я, – “я думала, ты скажешь что-то конкретное, а ты начал меня нахваливать!”

– Одно с другим связано! – обиделся Тивадай, – Ты лучше дослушай, а потом ёрничай!

Крыса перевалилась на спину и заболтала лапами в воздухе.

– Мы с тобой можем установить ментальную связь, и ты сможешь видеть моими глазами. Если это получится, я незаметно выберусь из этой дыры, доберусь до шатра – или где он там сидит – их главного – как там его – и посмотрю, есть ли там средство, чтобы устранить эту змеюку! Ну, или по крайней мере, передать через неё послание твоему ненаглядному Иштвану.

– Он не мо… – начала я вслух, испугалась и зажала себе рот ладонями.

– Помолчи! – зашипела крыса, – Нашла время на глупые споры! В общем, если всё получится, то у нас будет шанс отсюда выбраться.

“А если не получится?” – спросила я мрачно. Обхватила колени руками и прижала к груди, – “Ты слишком опираешься на везение. Тебя могут схватить, случайно столкнуть в какую-нибудь канаву… я даже думать не хочу, что будет, если этот Феликс тебя засечёт! А мне что-то подсказывает, что он тоже не дурак!”

– Если у тебя есть план получше, говори, я послушаю! – меланхолично сказала крыса-Тивадай. Она рывком поднялась и сложилась пополам, словно желая усесться. Положила плюшевые лапки на колени и уставилась на меня глазами-пуговицами.

“Можно… ну… попробовать взломать ту стену”, – неуверенно произнесла я, кляня себя за то, как жалко это прозвучало. Даже в мыслях, – “Или пробраться мимо того змея. Вдруг не заметит!”

– И ты мне только что говорила, что это я слишком полагаюсь на везение! – всплеснул лапками Тивадай.

Я обиженно умолкла.

План крысы мне совершенно не понравился. Во-первых, словосочетание “ментальная связь” отзывалось в глубине души чем-то стрёмным и почему-то ассоциировалось с приёмом у стоматолога. Я готова была поклясться, что слышу вдалеке визг бормашины.

Во-вторых, шанс у нас будет только один. Если попадёмся – а разгуливающая по территории этого… назовём это место поселением – поселения плюшевая крыса вызовет куда больше вопросов, чем крыса живая! Этих тут хватает, я в этом уверена.