Порочные тайны

Собеседование

- Сонька, давай быстрее! Поезд скоро тронется!

Я подхватила чемодан и прыгнула в ближайший вагон. В последний момент. Проводница уже собиралась закрывать двери.

- Повезло. Ещё бы минута и мы без тебя уехали, - она проверила мой паспорт и билет. – Третий класс?

- Да, - почему-то мне стало стыдно.

Стыдно за старенькие джинсы из секонд хенда, за огромный потёртый чемодан со сломанной ручкой, который мне отдала сердобольная соседка, за большую грудь в застиранном бюстгальтере. Не представляю, как люди умудряются быть бедными, но гордыми. У меня не получается. И я сделаю всё, чтобы выползти из нищеты.

Да, у меня нет образования и опыта работы. Нет талантов и связей. Зато есть мечты и я готова на всё, чтобы они стали реальностью. Тем более, сейчас я не одна – у меня есть Катька. Мы с ней с первого класса дружим, и она наконец-то согласилась попробовать покорить Москву! Два самых дешёвых билета в один конец, немного одежды и десять тысяч рублей. Это всё, что у нас есть. В столице много работы и мы готовы с утра до ночи мыть полы, собирать коробки, жарить гамбургеры... Не пропадём.

Я с трудом тащила свой разваливающийся на части чемодан через вагоны. И зачем мне столько вещей? Поучу первую зарплату и выброшу их на помойку. Интересно, в Москве есть бомжи? Нет, наверное. Лучше отдам их какому-нибудь благотворительному фонду.

- Сонь, ну неужели так сложно приехать вовремя? – Катька встретила меня нравоучениями. – Ты же не на первый урок в школе опаздываешь. Что бы я делала, если бы ты опоздала?

Наш вагон был под завязку набит людьми, запахом пота, варёных яиц и лапши быстрого приготовления. Похоже, наши попутчики не ели несколько дней – большинство не стали ждать отправления поезда и сразу приступили к трапезе. У нас с Катькой кур гриль не было. Только винишко и сухарики со вкусом бекона.

- Ну, за наше будущее в Москве!

- За нас! – подхватила Катька.

***

В Москве мы забронировали две койки в хостеле на неделю и сразу после заселения приступили к поиску работы. Красивые вакансии с зарплатой в сто тысяч рублей оказались завлекаловкой от мошенников. Зря мы поверили в то, что любой может легко устроиться в столице. Катьке повезло – она умела пользоваться кассой и устроилась продавщицей  в книжный магазин. А я не умела ничего и везде получала отказ. Меня даже на собеседования почти не приглашали. К концу недели я почти отчаялась. Несмотря на жёсткую экономию, деньги таяли с невероятной скоростью. До Катькиной зарплаты было далеко, да и не могу я жить за её счёт. Да и нет у неё пока никакого счёта. Ещё два дня и нас выставят на улицу, и мы присоединимся к толпам бомжей на ярославском вокзале.

Идя на очередное собеседование, я ни на что не рассчитывала. Последние пару дней у меня сложилось стойкое впечатление, что в Москве даже поломоек берут по блату. А собеседование проводят чисто для формы – типа выбрали лучшую из ста. Для меня это означало одно – бессмысленная трата денег на проезд. Но попробовать всё же стоит. Элитный ночной клуб, вход в который открыт лишь избранным. Впервые я оказалась здесь днём.

Неприметная вывеска и скромный вход с круглосуточной охраной, за которыми скрывался большой зал со сценой и диванами из натуральной кожи. «Комфорт, роскошь и всё включено» - так описал мне это заведение дяденька, занимающийся подбором кадров.

- София, правильно?

- Да.

- Случайных людей у нас не бывает – вход по персональным приглашениям. Ты уверена, что хочешь мыть посуду?

- Да, конечно! Вы даже не представляете, как сильно мне нужна эта работа. Пожалуйста, дайте мне шанс...

- Меня зовут Егор, - мужчина улыбнулся и протянул мне руку. – Так тебе деньги нужны? И насколько срочно?

Я опустила глаза не зная, что ему ответить.

- Значит, срочно. Я готов заплатить тебе аванс прямо сейчас, если ты согласишься работать у нас официанткой. Раздевайся.

- Что, простите?

- Раздевайся. Мы не можем брать в официантки кого попало. Я должен знать, как ты выглядишь без одежды. Нижнее бельё можешь оставить.

Первая реакция – бежать. Встать, извиниться и уйти. Надо было прислушаться к своей интуиции, тогда бы я... Но тогда мне действительно очень сильно была нужна работа. И я не смогла сказать «нет».

- Разденься до нижнего белья, - меланхолично произнёс Егор. – Я должен знать, насколько ты хороша без одежды. Наши официантки получают сто тысяч рублей, не считая чаевых. Общая сумма достигает миллиона в месяц. Так тебе нужна эта работа или нет?

От озвученных сумм у меня помутился рассудок, и я сняла с себя джинсы и топик. Тогда мне желание увидеть мою фигуру не показалось подозрительным – зарплата высокая, а нижнее бельё мало чем отличается от купальника. К тому же, мне всегда нравилась моя фигура.

- Отлично, ты нам подходишь, - Егор откровенно любовался моим телом. – Можешь одеваться.

Когда я оделась, он дал мне документы на подпись и тридцать тысяч рублей аванса. Это больше, чем зарплата Кати за месяц! Мне хотелось петь и танцевать до тех пор, пока он не произнёс:

- Выходишь на работу завтра. И, да, запомни главное правило нашего заведения – ты не имеешь права говорить клиентам «нет».

Мой рабочий день

Я быстро забыла слова Егора о том, что не могу никому говорить «нет». Наверняка, он имел в виду работу кухни и бара – в смысле, если что нужный алкоголь и еду они достанут. Да и какая разница? Главное, у нас с Катькой есть деньги, и мы не окажемся на улице! Наоборот – хозяин хостела согласился сдать нам без залога и предоплаты отдельную комнату без окна.

Раньше наша комната была кладовкой в трёхкомнатной квартире, в которую поставили узкую двухъярусную кровать, телевизор и прикрутили несколько вешалок на стену. Для кого-то конура, а для нас с Катей – хоромы. До этого мы жили в комнате около двадцати квадратных метров, плотно заставленной кроватями в три! яруса. До переезда в Москву мы искренне рассчитывали на хостел из передач про путешествия. То есть на бюджетную гостиницу для туристов. Москва нас удивила. Оказалось, что здесь в большинстве «хостелов» живут приезжие из других регионов и из-за рубежа. Месяцами. Иногда – годами. Живут друг у друга на головах, питаясь едой быстрого приготовления и записываясь в очередь на использование душа и стиральной машины. Возможность жить без соседей для нас с Катей тогда было уже вершиной счастья. Мы тут же отметили наше «новоселье», заказав пиццу с доставкой и купив бутылку вина.

- Сто тысяч? Этого просто не может быть!

- Может. Смотри трудовой договор, - я протянула Кате заполненный и подписанный бланк.

- Блин, а им ещё официантки не нужны?

- Не знаю. Позвони завтра. Попробую тебя протащить, когда притрусь к коллективу.

***

На следующее утро я проснулась с головной болью. Нужно было взять вино подороже, похоже, нам суррогат подсунули. Хорошо, что на работу нужно идти к шести вечера. Есть время привести себя в порядок – сходить в парикмахерскую, купить новую одежду и накраситься. Весь день я потратила на «наведение красоты», пришла на работу и... попала в руки Инги, которая, не утруждая себя приветствиями, заявила:

- Иди в душ. От тебя воняет.

- Что? Я мылась три дня назад и...

- У меня очень чуткое обоняние, я сразу почувствовала, что ты – неряха. Иди в душ. И смой весь этот кошмар на твоём лице и волосах.

- Я делала причёску в салоне, можно я её оставлю? – другие девочки с интересом рассматривали меня и слушали наш с Ингой разговор, так стыдно мне никогда в жизни не было.

- Дорогая, ты зря потратилась. Потому что называть то, что соорудили у тебя на голове причёской – преступление. Смой всё это безобразие и расчеши волосы. На будущее – ты должна мыться минимум два раза в день и приходить на работу без косметики. Ясно?

- Да.

Я, сгорая от стыда, нырнула в душевую при гримёрке. Слёзы, несмотря на все мои усилия, лились по щекам и не желали останавливаться.

***

- София, ты плакала? – спросила Инга.

Я провела в душе не менее получаса, когда вышла других девушек в гримёрке уже не было. Видимо, они приступили к работе, а я, как всегда, облажалась.

- Нет, просто вода очень горячая, - ответила я.

- Ничего, садись. Сейчас будем делать из тебя настоящую красавицу.

Я села на стул перед огромным зеркалом и Инга начала колдовать над моей внешностью. Нет, она не делала мне «вечерний макияж проститутки». Наоборот. Немного туши, чуть подчеркнула скулы и глаза, полупрозрачный блеск для губ. Казалось, она ничего не сделала с моей внешностью, но... Я поразилась результату. Со стороны казалось, что моё лицо естественно как у младенца. При этом я стала другим человеком. Пухлые влажные губы, жаждущие поцелуев. Выразительные глаза, в которых можно утонуть. Выраженный рельеф лица и густая грива вьющихся волос. Я не узнала своё отражение в зеркале. Восхитилась и испугалась одновременно.

- Ну а теперь одевайся, - Инга протянула мне короткий топ и теннисную юбку. – Пока просто наблюдай. Смотри на других официанток и учись. Сегодня тебе ничего делать не нужно.

***

Две недели я, как элемент интерьера просто стояла у двери на кухню. Всего пару раз мне доверили принести заказ клиенту, но принимать заказы и обслуживать столики я всё ещё не могла. Очень странная работа, за которую мне выплатили зарплату и которую я не выполняла. С другой стороны – мне то что?

Мы с Катей живём в отдельной комнате, можем питаться нормальными полуфабрикатами, а не пустыми макаронами. Скучно, конечно, стоять часами у стенки. Но за такие деньги... Если меня не обманули, и я действительно получу обещанную зарплату, можно будет снять настоящую квартиру и не мыться на работе.

Я почти привыкла просто стоять и наблюдать за тем, как другие официантки приносят очередные блюда и напитки своим клиентам. Иногда получалось даже немного вздремнуть, облокотившись на стену. С каждым днём такое пассивное времяпрепровождение на работе утомляло всё больше. Я уже готова была пожаловаться Инге и попросить её уточнить у руководства, когда мне наконец-то доверят обслужить столик, но... В тот день ко мне подошёл Егор, вручил меню и отправил к столику номер шесть.

За столиком сидели пятеро мужчин в дорогих костюмах. Они сделали заказ и отпустили меня, как мне казалось. Я принесла заказанную ими еду и напитки, получив удовольствие от того, что я что-то делаю на своей странной работе. А потом Егор велел мне пройти в ВИП-кабинку номер тринадцать. Ничего не подозревая, я открыла дверь и...

Кабинка №13

Я увидела небритого мужчину лет сорока, лежащего на подушках дивана.

- Закрой дверь, - я послушалась. – А теперь танцуй.

- Вы, вероятно, ошиблись. Я – официантка и пришла принять ваш заказ.

- Нет, девочка. Ты, вероятно, ошиблась. Тебе нельзя говорить «нет» клиентам. Хочешь вызвать своё начальство?

Какого х... здесь происходит? Не удивительно, что в этом заведении под загадочным названием ООО «Наслаждение» настолько хорошие зарплаты у официанток. Что делать? Отказаться и уйти, лишившись работы. Или... Теперь понятно, почему здесь на чаевых официантки зарабатывают так много. Быть стриптизёршей я не подписывалась, но ведь на меня и не смотрят сотни похотливых глаз. Всего лишь один мужчина средних лет. Не зря же я танцами в детстве пять лет занималась. К тому же своего тела я не стесняюсь – пусть перед пенсией порадуется и оставит мне на чай. Я начала раздеваться под медленную музыку, играющую в приватной кабинке...

***

- Отпусти, пожалуйста, мы же договаривались только на стриптиз!

- Даже не мечтай! Неужели ты думала, что я не видел тебя без одежды? Мне нужно больше!

Какая же я дура! Надо было в Макдональдс идти работать. Чёрт меня дёрнул устроиться официанткой в ночной клуб! Но откуда мне было знать, что при обслуживании ВИП-кабинок положено танцевать у шеста? Да, я – дура. Нужно было догадаться, что зарплату предлагают уж слишком большую и сразу отказаться. Или уволиться после испытательного срока. Подумаешь, испорченная трудовая? Её можно было просто выкинуть. Была бы я хоть чуточку умнее, сразу поняла бы, что добром моя классная работа с хорошей зарплатой не кончится. Ну уж очень хотелось подзаработать немного денег. Надо было в уборщицы идти. Их точно никто не хочет трахнуть.

- Ааааа! – закричала я так громко, насколько могла.

- Зря стараешься, здесь шумоизоляция хорошая. Да и кому нужно тебе помогать? – он отпустил меня и сел на диван. – Обещала стриптиз? Танцуй!

Я, почувствовав свободу, бросилась к двери. Заперто! И когда он успел? Нет, он близко к ней не подходил, значит... Моё начальство знает, что в их заведении клиенты насилуют официанток и запирают двери снаружи. Всё кончено – искать спасения бесполезно. Ещё несколько раз дёрнув ручку я послушно вернулась к шесту и начала танцевать. Как умею.

Раздеваться уже не было смысла – он сорвал с меня бюстгальтер и короткую юбку, оставив только стринги, которые с трудом прикрывали моё женское естество. Их снимать необязательно, достаточно только подвинуть тонкую верёвочку. Я закрыла глаза, чтобы не видеть его морщинистое лицо, сморщенное тело, покрытое волосами и властный взгляд маньяка.

Его руки остановили мой танец, требовательно раздвинув ягодицы. Я попробовала вырваться, кусаясь и царапаясь, как котёнок, попавший в лапы коршуна. Бесполезно. Старый извращенец оказался слишком силён для меня. Хуже того – он не желал ограничивать себя банальным сексом, он хотел больше. Уверена, он бы принудил меня к минету, но, видимо, не хотел рисковать благополучием своего главного органа. А зря. Я бы с удовольствием впилась зубами в его плоть. Но шанса отомстить мне не дали – он грубо поставил меня «раком» и засунул свой вялый член в мою попу. Я взвизгнула от боли и получила удар по голове. Но с каждой его фрикцией становилось всё легче. Похоже, я заблуждалась – старый извращенец сохранит мою невинность неприкосновенной. Ему не нравится классический секс! Сомнительный повод для радости, но хоть что-то. Завтра напишу заявление – пусть его посадят. И ночной клуб этот закроют от греха подальше. Если не можешь ничего изменить, нужно просто смириться и постараться уберечь других. Во время изнасилования самое важное – это спасти свою жизнь. От всего остального нужно просто отстраниться, думая о хорошем.

- Неееет!

Чёрт! Тварь наигралась анальными ласками и пальцем порвала мою девственную плеву.

- Не обманули. Ты и правда невинна как дитя. Постарайся расслабиться, будет не так больно, - он стянул с себя презерватив и без защиты вошёл меня.

Не так больно? Серьёзно? Лучше бы мне аппендицит вырезали без наркоза! Мерзкий сморщенный стручок продолжил надругательство над моей плотью, потный старый мужик пыхтел и обливался потом, пресекая своими, на удивление сильными руками все мои попытки вырваться. А потом бросил меня как надоевшую игрушку. Жалкую и рыдающую. Казалось, моё отчаяние доставляет ему удовольствие.

- Я кончил в тебя, ты почувствовала? – он закурил сигару.

Ещё бы! Его последняя фрикция и отвратительное ощущение того, что в тебя заливают мерзкую слизь... Да она и сейчас, смешавшись с кровью, стекает по моим ногам.

- Ты можешь забеременеть от меня.

Нет, только не это! Рожать от этого ублюдка, которого я вижу первый раз в жизни, я точно не буду.

- Моя слабость. Признаю. И теперь я должен жениться на тебе. Знаешь, в нашей семье не бывает внебрачных детей и браков по залёту. Значит, свадьба будет через две недели.

- А если я не забеременею?

- Ты моя одиннадцатая жена. Надеюсь, ты не очень быстро надоешь мне в постели. Разводов в нашем роду ещё не было.

Цена невинности

Этот извращенец явно нетрезв и несёт пургу. Хорошо хоть просто изнасиловал, а не убил. Я забилась в угол приватной кабинки и попыталась расплакаться. Хотелось смыть всю эту грязь, пожалеть себя, начать жить дальше. Но мои глаза оставались сухими, а сострадание к собственному ничтожеству никак не желало просыпаться. Осталась только злость. Безумная злость. Не на странного мужика, который даже не представился. Не на владельцев злачного заведения, в которое меня угораздило устроиться. А на себя. Как можно быть настолько тупой? Ну кто раздевается на первом собеседовании? Кому предлагают настолько большую зарплату за обслуживание столиков? Нужно было сразу догадаться, что меня берут на работу проституткой в публичный дом, а антураж дорогого ночного клуба и образ официантки – не более чем прикрытие. Дура. Дура! Дура!!! Минут пятнадцать я занималась самобичеванием, потом сходила в душ, привела, насколько это возможно, себя в приличный вид и... увидела несколько стоевровых купюр на столе. Обещанные чаевые. Тысяча двести евро или сто тысяч рублей. Продешевила.

Первым желанием было оставить деньги и бежать в полицию. Пусть закроют это злачное заведение. Посадят Егора, Ингу и небритого мужика лет на десять. Пора убираться отсюда. Но не успела я открыть дверь, как на пороге появился Егор в сопровождении двух охранников.

- Ты как? Вот зе фак? – Егор осматривал следы крови на диване и полу кабинки. – Ты девственница что ли? Почему сразу не сказала? Ладно, чёрт с ним. Выставим Сергею Васильевичу счёт постфактум. Он наши расценки знает.

- Какие расценки? Меня изнасиловали, Егор! – я почти кричала на него. – Изнасиловали, понимаешь? Ты не говорил, что мне придётся...

- Тебя предупреждали, что в нашем заведении запрещено говорить слово «нет» клиентам? Предупреждали. Тебе не шестнадцать, должна была догадаться, о чём просят смазливых официанток в приватных кабинках взрослые мужчины, - он грубо схватил меня за руку и посадил на диван.

- Я пойду в полицию. Не хочу, чтобы другие девочки пострадали.

Егор рассмеялся.

- В полицию? И что ты им скажешь? Что тебя на работе изнасиловал клиент? Ты хоть его внешность запомнила? У нас приличное уважаемое заведение, работающее больше десяти лет. Если к нам придут с проверкой, скажем, что знать ничего не знаем ни о тебе, ни о твоём клиенте. Да, взяли по ошибке на работу девушку, которая оказывала интимные услуги клиентам. Не мы первые, не мы последние. Они тебя же и привлекут за проституцию.

Действительно. В комнате полумрак. Внешность мужчины, изнасиловавшего меня, я не запомнила. Другие девочки будут молчать. Никаких доказательств, кроме моего истерзанного тела, у меня нет. Даже если в полиции поверят в изнасилование, они никогда не найдут моего мучителя и заведение не закроют. Я сползла с дивана на пол и разрыдалась. В голос.

- Тише, тише, успокойся. Возьми деньги, - Егор протянул мне купюры со стола. – Купи себе что-нибудь. Новое платье, сумочку. Завтра перед работой зайди в мой кабинет, я выдам тебе премию.

- Нет... Нет, нет, нет! Я больше никогда не переступлю порог вашего заведения. Пожалуйста, можно я просто пойду домой?

- Да, конечно. Павлик тебя отвезёт, - он посмотрел на одного из охранников. – Возьми пару выходных и возвращайся. Понимаю, сейчас ты в шоке. Но когда придёшь в себя, поймёшь, что нигде в Москве не найдёшь условий работы лучше, чем у нас. Ты же не хочешь всю жизнь снимать углы у чужих людей, питаться макаронами и экономить каждую копейку? Наши девочки обычно работают пару лет, потом покупают себе квартиру и уходят. Кто-то замуж, кто-то становится моделью. Одна даже актрисой стала, причём весьма успешной. Посмотри вокруг. Где ты ещё найдёшь такое количество обеспеченных мужчин в одном месте? Мы в России, детка, - он присел рядом со мной и обнял за плечи. – У красивых девушек здесь два пути: выйти замуж за алкаша, вкалывать, стареть, страдать или использовать свою природную привлекательность. Просто подумай о моих словах. Ну а изнасиловать тебя могли и на улице в тёмном переходе. Вот только денег бы тебе в этом случае не дали. Иди домой, - Егор положил деньги в мою сумочку.

Странный гость

Я приехала домой. Хотя называть грязный, вонючий хостел домом как минимум странно. Одно хорошо во всей этой жуткой истории – мне не нужно больше жить в бомжатнике с тараканами и душем по расписанию. Схватив чемодан и написав спящей Катьке записку, я выбежала на улицу и направилась в ближайший отель. Теперь я могу позволить себе номер с душем. И квартиру. Настоящую, со всеми удобствами. В новом доме. Не хочу больше жить в хрущёвке. Егор прав, без образования и связей у меня нет шансов на нормальную жизнь. А я хочу путешествовать, покупать себе хорошую одежду, нормально питаться и мыться каждый день. Всё равно терять мне уже нечего – моё тело опорочено. Так почему бы не подзаработать немного на нём? Но не в их борделе. Устроюсь стриптизёршей или танцовщицей го-го в другой ночной клуб, поступлю в университет, и докажу ему и другим мужчинам, привыкшим воспринимать симпатичных девушек как объект для удовлетворения своих потребностей, что у нас есть выбор. Не только между мужем алкоголиком и богатым трахальщиком. Мы можем получить специальность, стать хорошим сотрудником, много вкалывать и заработать себе на квартиры, машины, отдых. Сами. Без связей и секса с начальником.

Весь день я посвятила поиску квартиры и новой работы. Теперь на собеседования меня звали охотней – опыт работы для танцовщиц не обязателен, все хотели посмотреть на меня в деле. То есть на шесте. Владельцы квартир и риэлторы тоже были рады моим звонкам. О том, что произошло всего несколько часов назад, я старалась не думать, сосредоточившись на планировании будущей жизни. Иногда нужно получить жёсткий пинок, чтобы начать шевелиться. Как минимум, у меня теперь есть деньги и решительность.

Катька позвонила только вечером:

- Сонь, ты где? Что случилось? Я только сейчас увидела твою записку.

- Всё хорошо. Собирай вещи и переезжай ко мне. Поживём несколько дней в отеле, а потом снимем квартиру.

- Ты что, банк ограбила?

- Нет. Премию получила. Приезжай, я всё расскажу.

***

Естественно, ничего рассказывать ей я не решилась. Зато получила перевод на карточку – триста тысяч рублей. Очень вовремя, потому что «чаевые» от небритого мужика таяли с невероятной скоростью – три дня в отеле, еда из ресторана уже съели пятнадцать тысяч. Остальное уйдёт на аренду квартиры, а зарплату в лучшем случае мне выплатят недели через две. Если, конечно, я смогу устроиться на работу.

- Ты с ума сошла! Зачем нам квартира? Давай лучше деньги в банк отнесём и оставим на чёрный день, - Катьке моя идея спустить всё в момент не понравилась. – Поехали обратно в хостел.

- Нет, я больше никогда туда не вернусь.

- Ну хорошо, сейчас мы  снимем квартиру, а потом что? Аренду нужно каждый месяц платить. Вряд ли двоюродные тётушки будут каждый месяц тебе наследство оставлять.

Я придумала для Катьки историю про свалившееся мне на голову наследство. Не знаю, насколько она поверила, но вопросов не задавала.

- Я найду новую работу. Буду в ночном клубе танцевать.

- Что? Нет, ты точно сошла с ума. Я не позволю тебе портить свою жизнь. А что с предыдущей работой? Обманули?

- Да.

- Я так и думала. Сейчас аферистов всяких развелось немерено. Обещают огромные деньги, а потом выгоняют без копейки в кармане. Ничего, у меня сменщица увольняется, поговорю с хозяйкой, чтобы тебя вместо неё взяли.

- Нет, спасибо. Вряд ли из меня получится хороший продавец. Я даже кассой пользоваться не умею.

- Я тебя научу, это не сложно. Только, пожалуйста, не вздумай раздеваться перед толпой пьяных мужиков. Всё у нас будет хорошо, - она обняла меня и поцеловала в щёку.

- Обязательно будет. И я не собиралась танцевать стриптиз – только го-го. Там не нужно раздеваться, не переживай. А работать по ночам я уже привыкла.

- Ладно, тебе решать. Жаль, что мы опять будем видеться редко. Я днём работаю, ты ночью...

***

Три  дня мы прожили в отеле, а потом переехали в уютную двухкомнатную квартиру в новостройке с ремонтом от застройщика и дешёвой мебелью. Я каждый день ходила на собеседования. Каждый раз хореографы восхищались моей пластикой, говорили, как давно не видели настолько перспективных танцовщиц и... отказывались брать меня на работу. Один раз я даже успела подписать договор, который расторгли, сославшись на внезапные финансовые трудности. Что же мне так не везёт?

Ровно неделю я обивала пороги разных заведений и, казалось, обошла почти все. Безрезультатно. А одним прекрасным утром кто-то тихонько постучался. Я открыла дверь и увидела на пороге парнишку лет шестнадцати в форме курьера с огромными пакетами в руках.

- София?

- Да.

- Это вам. Ещё меня просили передать, что вечером к вам заедет очень важный мужчина. Он хочет поговорить с вами наедине.

После этих слов парнишка бросил пакеты на пол, развернулся и убежал. Я затащила в квартиру огромные свёртки и с интересом стала их распаковывать. Внутри оказалось свадебное платье, фата, белые туфли на высоком каблуке, серёжки, браслет и ожерелье с бриллиантами. Не успела я подумать, что кто-то ошибся адресом при оформлении доставки, как увидела упавшую на пол небольшую открытку с загадочным текстом:

Брачный договор

Мужчина, представившийся адвокатом, прошёл на кухню и разложил на столе кипу бумаг.

- Ознакомьтесь, пожалуйста, с условиями брачного договора.  И подпишите. Вот здесь.

- Стоп! Какой брачный договор? Вы кто вообще? И кто такой Сергей Васильевич?

- Я же вам сказал, я – адвокат. А про Сергея Васильевича вы можете в интернете почитать. Не буду далее утомлять вас своим присутствием и, пожалуй, откланяюсь. Вы получили платье и аксессуары?

- Да, - я побоялась спорить с умалишённым и решила просто вызвать полицию, когда он уйдёт.

- Хорошо. Ознакомьтесь с документом, завтра утром я к вам заеду обсудить детали предстоящего мероприятия. Всего доброго, - он раскланялся и вышел из квартиры.

Катька убежала на свидание и вряд ли вернётся в ближайшее время. Я рассеяно разглядывала буквы на моём брачном договоре. Общие фразы, общий смысл которых сводился к тому, что в случае развода мне полагается пожизненное содержание в размере пяти тысяч евро в месяц и квартира в Москва-Сити. Заманчивое предложение, ничего не скажешь. Этот Сергей сказал, что я буду его одиннадцатой женой, и он разведётся со мной, если я не забеременею... Я набрала в интернете «Вронский Сергей Васильевич», поиск выдал сотни статей о его бизнесе и благотворительных проектах. Оказалось, что мой насильник – известный меценат. Я не успела прочитать и десятой доли от предложенной информации, как дверь тихо открылась и в комнату вползла рыдающая Катька.

- Что случилось?

- Я... я не понравилась ему, представляешь? Он прямо так и сказал: извини, ты очень хорошая девушка, но не в моём вкусе, - она сняла туфлю и бросила её. – У нас есть что-нибудь выпить?

- Нет.

- Сгоняй в магазин, а?

- Взять что-нибудь ещё?

- Конфеты. С вишнёвым ликёром.

Я накинула куртку и ушла в магазин. Когда вернулась, обнаружила успокоившуюся подругу у ноутбука с интересом рассматривающую брачный договор и статьи про моего будущего мужа.

- Соф, это что?

- Ничего. Просто бумажки. Ты не знаешь, где у нас штопор?

- В комоде, на нижней полке. Ты знаешь этого мужика?

- Да. Вернее, нет. Я просто обслуживала его столик один раз.

- Круто. А откуда у тебя брачный договор с его реквизитами? Тут даже домашний адрес указан...

- Он хочет на мне жениться.

- Да ладно! Серьёзно? Ты не шутишь?

- Нет. Сегодня приходил его адвокат. Завтра утром он придёт опять, согласовать детали свадьбы.

- Круто! Нам нужно отметить это дело. Не каждый день лучшая подруга выходит замуж за олигарха. Ты позовёшь меня на свадьбу? У него есть неженатые друзья, - Катька подошла к зеркалу и стала придирчиво рассматривать свою фигуру. – Нужно в тренажёрный зал записаться.

- Кать, он меня изнасиловал, - очень тихо, почти шёпотом произнесла я. – А до этого подглядывал за мной в душе.

- Вот, прочитай, - молчание подруги продлилось недолго, она быстро «переварила» информацию о моём «женихе». – Ты хоть представляешь, скольким людям он помог?

- Он – насильник и сумасшедший. Неизвестно, что ему от меня нужно. Раньше этот Сергей уже десять раз был женат.

Странное дело, несмотря на обилие информации о бизнесе и меценатстве господина Вронского, ни одного упоминания его жён в интернете я не нашла. Создавалось впечатление, что он вечный холостяк.

- Ой, ты просто мужчин совсем не знаешь. Понравилась ты ему сильно, вот он и подглядывал. А потом выпил и не сдержался.  Теперь хочет загладить свою вину, женившись на тебе. Даже не вздумай отказываться!

- Ты серьёзно?

- Серьёзней некуда. Когда ещё представится такой шанс выбраться из нищеты. Ну подумай сама, поживёшь с дядей пару лет, а потом... Сколько там по брачному договору он тебе платить обещает? – она перебирала бумажки. – Пять тысяч евро, это больше четырёх сотен рублей в месяц! А через пару лет, может, целый миллион будет. Представляешь? Тебе никогда больше не придётся работать!

- То есть ты бы на моём месте согласилась?

- Не думая! Он уже тебя изнасиловал, ничего не изменить. Сейчас хочет извиниться и дать тебе денег. Смысл отказываться?

Может, она права, и Сергей Васильевич действительно просто влюблён в меня? Ну не будет же обеспеченный мужчина жениться на официантке, которую совсем не знает. В его возрасте мужчины как подростки, совсем не умеют держать себя и свои половые органы в руках. Завтра поговорю с адвокатом и приму окончательное решение, а пока нужно сменить тему – Катька явно очень хочет «породниться» через меня с московской элитой.

Невеста без жениха

Всю ночь я ворочалась, вспоминая небритую физиономию моего насильника, его сильные, покрытые татуировками руки, тот грубый половой акт, который мне пришлось вытерпеть. Нет, не могу! Если я стану его женой, придётся заниматься с ним сексом каждую ночь. От этих мыслей озноб пронял меня до самых костей. Какие два года? Да я и двух дней не выдержу. Ни за какие деньги я не допущу повторного надругательства над своим телом. Заснуть получилось только на рассвете. Я не слышала, как Катя собралась и ушла на работу. Меня разбудил настойчивый стук в дверь.

- Я вас разбудил? Простите. Нужно было уточнить время, - на пороге стоял адвокат Вронского. – Но я бы на вашем месте привыкал просыпаться в шесть утра. Мой клиент никому из своих близких и обслуги не позволяет спать дольше.

- Я не буду выходить за него замуж, - я попыталась закрыть дверь.

- Это как это не будете? – адвокат прошмыгнул в квартиру. – София, вы не можете отказаться от предложения Сергея Васильевича.

- Насколько я помню, рабство в России давно отменили и я имею полное право решать за кого и когда мне выходить замуж.

- Нет, не имеете. Если будет нужно, регистрацию проведут без вашего согласия. И не пытайтесь сбежать или обращаться в полицию – охрана пресечёт любые ваши попытки избежать замужества с моим клиентом, так что просто расслабьтесь и получайте удовольствие. А пока позвольте вручить маленький подарок от вашего жениха, - он протянул мне платиновую банковскую карту.

- Я хочу поговорить с Сергеем Васильевичем, - наверняка всё происходящее не более чем недоразумение, не может же человек в здравом уме тащить незнакомую девушку в ЗАГС.

- Это невозможно. Вы встретитесь в день свадьбы. Регистрация назначена на десять часов вечера следующей субботы. Я записал вас на причёску и макияж, - он протянул мне визитку свадебного салона. – Лимузин заберёт вас в шесть часов  вечера.

Какие десять часов вечера? ЗАГСы не работают так поздно. Вся ситуация с каждым днём всё больше напоминала театр абсурда.

- Вы ведь шутите, правда? Это всё глупый розыгрыш. Передайте своему клиенту, что я не буду обращаться в полицию, пусть расслабится и просто отстанет от меня.

- София, я вас очень хорошо понимаю, у меня самого дочь скоро школу заканчивает. Сергей Васильевич бывает несколько... груб с девушками. Но он очень хороший человек и станет вам отличным мужем. Пожалуйста, не создавайте проблем ни мне, ни себе. Так получилось, что он выбрал вас и вам придётся смириться с его решением.

- Зачем  я ему? Что он хочет со мной сделать?

- Не знаю. Я работаю на него не так давно. Могу сказать только одно – для Вронского не существует слова «нет», если вы не подчинитесь... – он испуганно осмотрелся по сторонам, потом встал и вышел из квартиры.

Мне показалось, что он хотел сказать что-то очень важное. Что-то пугающее. Что-то такое, о чём мне не нужно знать. В его глазах я увидела смертельный ужас, который потряс меня до глубины души. Нужно уехать из города на пару недель. В Москве сотни тысяч красивых девушек, наверняка Вронский за это время увлечётся другой. Я схватила свою сумочку и побежала в сторону метро. Доеду до Александрова, спрячусь в каком-нибудь маленьком отеле и отсижусь там до субботы. Вот только моим планам не суждено было сбыться.

В электричке ко мне подсел симпатичный молодой человек в белой майке и джинсах.

- Хорошая сегодня погодка, не правда ли?

- Да, отличная.

- Решили сменить обстановку? Столичная суета сильно утомляет, я вас прекрасно понимаю, - он придвинулся ко мне ближе. – Но, к сожалению, вам запрещено покидать город.

Я почувствовала, как что-то холодное коснулось моего разгорячённого тела.  

- Это пистолет. Если хочешь жить – делай, что я тебе говорю. Выйдем на следующей станции и вернёмся обратно. А пока улыбайся и поддерживай милую беседу. Ты же не хочешь, чтобы я начал стрелять в электричке?

Я с трудом натянула на лицо улыбку и отвечала на глупые вопросы незнакомца. Он расспрашивал о моём переезде в Москву, любимых книгах, планах на жизнь. Со стороны казалось, что парень просто познакомился с девушкой. Немного стеснительной, правда. Я в отчаянии смотрела по сторонам на равнодушные лица других пассажиров. Никто из них мне не поможет, даже если я закричу. Остаётся только одно – подчиниться.

Мы вышли из электрички, парень вызвал такси и увёз меня куда-то на окраину. Мы зашли в офисное здание, спустились на лифте в подвальное помещение, прошли по длинному коридору до тяжёлой бронированной двери, за которой скрывалось помещение без окон и мебели. На полу валялся грязный матрас, в углу стояло ведро.

- Это наша конспиративная квартира для строптивых невест. Если хочешь, можешь провести здесь оставшиеся до свадьбы дни, - я в ужасе замотала головой. – Я так и думал. Будь хорошей девочкой, ладно? Я и мой напарник не хотим бегать за тобой по Москве. Давай договоримся, ты будешь сидеть дома. Если захочешь куда-то пойти, скинешь мне смс, - он протянул мне визитку личного охранника.

- Послушай, - мои глаза лихорадочно блестели. – Ты же знаешь, что запирать человека в подвале незаконно. Тебя посадят. Вижу, ты хороший парень и не будешь обижать девушку...

- Всё с тобой ясно, - он оттолкнул меня и вышел, заперев бронированную дверь на два замка.

Невольница

Я потеряла счёт времени и медленно сходила с ума. Кем был тот мальчишка, что притащил меня сюда? Вдруг с ним что-то случилось, и он не успел никому рассказать, где я? Что тогда? Я умру от обезвоживания, моё тело закопают где-нибудь в лесу. И близкие никогда не узнают, что со мной случилось. От этих мыслей слёзы потекли по моим щекам. Стоп! Не смей плакать! Я облизала пересохшие губы. Так ты только приближаешь конец. Тебя обязательно найдут и спасут, а пока лучше поспать. Я легла на матрас и закрыла глаза, пытаясь думать о чём-то хорошем. Но заснуть не успела – из состояния лёгкой дрёмы меня вывел звук открываемой двери.

- Добрый вечер, София, - на пороге стоял адвокат Вронского. – Я тебя опять разбудил?

- Нет. Я не спала.

- Хорошо. Полагаю, ты пить хочешь? – он протянул мне маленькую бутылку воды. – София, ты очень плохо себя вела. Я же предупреждал, что сопротивляться бесполезно.

- Вы понимаете, что похитили меня? Это незаконно! – я бросила воду в угол камеры.

- Ах, Соня, Соня. Ты неисправима. Придётся тебе посидеть здесь до свадьбы. Кстати, в усадьбе Сергея Васильевича есть точно такая же комната для непокорных женщин. Всего доброго, - он развернулся  и пошёл в сторону выхода.

- Стойте! Я всё поняла, и впредь буду делать так, как вы велите. Только выпустите меня отсюда!

- Умница. Я так и знал, что ты быстро смиришься со своим положением. Ты далеко не первая девушка, которую захотел Вронский. У нас богатый опыт по укрощению женщин. Будь нежной и послушной, исполняй любое желание своего хозяина и тогда у тебя всё будет хорошо. Знаешь, однажды Сергей Васильевич ездил в монастырь, и ему приглянулась симпатичная послушница. Девушка оказалась очень религиозной, полгода сопротивлялась своей участи. А потом смирилась и стала одной из самых любимых жён Вронского. Четыре года в браке, двое детей.

- Что с ней сейчас? – хрипло спросила я, сорванный голос ещё не восстановился.

- Увы. Она скончалась к нашему великому сожалению. Несчастный случай в бассейне. Надеюсь, ты избежишь её судьбы.

- Так я могу идти?

- Разумеется. София, я не желал ни тебе, ни другим девушкам Вронского зла. После регистрации брака ты поймёшь, что два дня изоляции пошли тебе на пользу. Сергей Васильевич... он страшен в гневе.

***

Вернувшись домой, я первым делом опустошила холодильник. Потом приняла душ и отправилась гулять. Просто ходила по улицам города, слушала шум проезжающих машин, разговоры по телефону проходящих мимо людей, звуки дрели со стройки напротив. И наслаждалась свободой. Только ближе к вечеру я вспомнила о Катьке. Она наверняка сильно волнуется и ищет меня повсюду. Нужно ей позвонить.

- Привет, - я лихорадочно пыталась придумать причину своего внезапного исчезновения.

- Привет! Ты уже вернулась? Что у тебя с голосом?

- Простыла немного.

- Холодных коктейлей по жаре перепила? – Катька захихикала. – Могла бы и меня с собой взять. Я тоже люблю СПА и коктейли.

- Какой СПА, Кать. Я...

- Да не оправдывайся ты. Меня бы всё равно с работы не отпустили. На свадьбу то хоть пригласишь? Кстати, а куда вы на медовый месяц летите?

- Подожди, а как ты узнала, что я... отдыхать уезжала?

- Нет, ты точно там коктейлей перепила. Ты же сама оставила на столе деньги, бутылку вина, головку сыра с голубой плесенью и записку. Всё, пока. Мне работать надо. Вечером поговорим.

- Пока.

У них есть ключи от нашей квартиры! И они отлично обставили моё похищение – Катя не только не искала меня, но даже не волновалась. Они могли бы держать меня в заточении неделями, ссылаясь на затянувшийся медовый  месяц, например. Я обернулась и увидела своего похитителя. В этот раз он был одет в спортивный костюм и кроссовки. Парнишка дружелюбно помахал мне рукой, но подходить ближе не стал.

Они следят за каждым моим шагом. Если я попробую сбежать или обратиться за помощью, меня опять запрут в том подвале. Можно пойти в парк, попросить о помощи полицейский патруль, но что я им скажу? «Здравствуйте, меня изнасиловали на днях, потом похитили, а теперь заставляют выходить замуж за мужика из сотни самых обеспеченных бизнесменов  России по версии «Форбс». И ещё за мной постоянно ходит симпатичный парень с пистолетом. Помогите, пожалуйста». Они решат, что я запрещённые препараты употребляю. Никто мне не поверит и не поможет. Остаётся только смириться со своей участью и постараться не думать о плохом. Судя по тому, что я узнала, моему будущему мужу жёны быстро надоедают. Я тоже ему надоем. Он разведётся со мной и выплатит приличную компенсацию за доставленные неудобства. Дядя – известный меценат и не может быть плохим человеком. Нужно просто потерпеть несколько месяцев. В конце концов, раньше почти всех девушек выдавали замуж насильно и ничего. Многие умудрялись привыкнуть и привязаться к своему нежеланному мужу. У меня тоже получится. Не полюбить насильника, конечно, но вытерпеть сжав зубы его ласки.

Лимузин для новобрачной

Я до последнего надеялась, что стала жертвой нелепой шутки, и никто на мне жениться не собирается. Олигарх со странностями решил устроить импровизированную свадьбу, чтобы повеселить друзей. Это самое логичное объяснение. Его охранники немножко перестарались. Видимо, побоялись премии лишиться, если я испорчу розыгрыш их начальника. Так что мне  сейчас нужно просто сыграть свою роль. Роль влюблённой невесты. А потом он меня отпустит. Может даже извинится.

Тогда мне казалось, что я просчитала все возможные варианты развития событий и была абсолютно спокойна. Либо дядя влюбился, либо шутник. Третьего не дано. В любом случае, я в шоколаде и при деньгах. По крайней мере, крутить попой перед похотливой толпой нетрезвых мужчин не придётся. Об изнасиловании старалась просто не думать. Стёрла из памяти. Забыла. Представила, что это произошло не со мной, а какой-то другой девушкой. Это ей было больно. Не мне. Я ей сочувствую, но не более того. Той ночью я просто спала в своей постели.

Всё будет хорошо. Я справлюсь. Ничего сложного делать не придётся. Я сидела в свадебном платье, прикрыв лицо фатой, и смотрела в окно. Вот к подъезду подъехал чёрный лимузин. Из него вышел мужчина в костюме и адвокат моего будущего мужа. Скоро они поднимутся на мой этаж и позвонят в дверь. Три, два, один... Звонок. Я глубоко вздохнула и пошла открывать дверь.

- Здравствуйте.

- Здравствуйте, София. Прекрасно выглядите.

- Спасибо.

- Жаль, что выкупа невесты не будет. Но, обещаю, будет фотосессия. И банкет. Приедут все родственники Сергея Васильевича.

- Вы тоже останетесь?

- Ну конечно! Как я могу пропустить вашу свадьбу?

- Как вас зовут? Мы так и не познакомились.

- А ведь точно! Ну я растяпа. Степан. Можно вашу ручку?

Он взял меня за руку и помог спуститься. Водитель придерживал подол платья, чтобы он не испачкался о грязный пол подъезда.

- Присаживайтесь. Если хотите, в баре есть шампанское.

- Нет, спасибо.

- Правильно. Невеста должна быть абсолютно трезвой на регистрации. А я, пожалуй,  немного выпью. Вы знаете, так волнительно. Последний раз на свадьбе я был лет пять назад.

Он так старался быть учтивым, что стало немного страшно. Этот человек не так давно запер меня в подвале, угрожал. А теперь он ведёт себя как старый знакомый. Этакий дядюшка, сопровождающий свою невесту в дворец бракосочетания. Впрочем, не стоит с ним ссориться и предъявлять ему старые обиды. Лучше постараться выяснить как можно больше о моём будущем.

- Скажите, Степан, все гости, которые будут на свадьбе - родственники моего будущего мужа?

- Нет, конечно. Буду ещё я, охрана, обслуживающий персонал, женщина из ЗАГСа.

- Друзья Сергея Васильевича тоже будут?

- Нет, - мне показалось, что он побледнел. – У Вронского нет друзей.

- Может быть, он пригласил своих коллег по работе?

- Тоже нет, - Степан залпом выпил бокал шампанского и открыл арманьяк. – Сонечка, не задавайте вопросы, я вас очень прошу. Просто делайте, что вам говорят.

- Но почему мне нельзя узнать больше о моём женихе?

- Вся необходимая вам информация есть в интернете.

- Да, конечно. Но там не написано, какой он человек, что у него за семья, какие интересы... Вы же знаете его очень хорошо, не так ли?

- Нет. Не знаю. И вам не советую. Будьте очень осторожны с его родственниками, особенно с отцом и старшим сыном. С первым вы сами вряд ли захотите общаться, а мальчик... Он выглядит обычным и достаточно милым. Очень общительный молодой человек. Не доверяйте ему. Никому там не доверяйте, - последние слова он произнёс очень тихо. – Так, может, всё же шампанское?

- Да, пожалуй.

Дальше мы ехали молча. Степан мне больше ничего не расскажет, как бы я его не пытала. Дорога заняла больше часа, из-за тонированных стёкол понять, где мы едем было сложно, да и Москву я почти не знаю. Надеюсь, меня не собираются принести в жертву какому-нибудь древнему богу. Ну а что? Всё сходится: девственница из другого города, которую и искать толком не будут. Странная семья, собравшаяся на мероприятие в полном составе. Из посторонних только обслуживающий персонал и адвокат. Когда мы подъехали к тяжёлым чугунным воротам, мне стало действительно страшно. Я вцепилась в руку Степана, расцарапав её до крови, и взмолилась:

- Пожалуйста, скажите, меня убьют сегодня?  Они будут пытать меня? На костре сожгут? Вырежут сердце? Я должна знать.

- Девочка, у тебя слишком богатая фантазия. Семья Вронских очень странная, не спорю. Но не до такой же степени! Никто тебя сегодня не убьёт. И пытать тоже не будут. Он с тобой даже спать не собирается – хочет убедиться, беременна ты или нет. Так что ещё неделю ты просто будешь жить в роскошных апартаментах женского крыла, есть мраморное мясо и устриц, купаться в бассейне, если пожелаешь...

Нет уж. В бассейн я точно не полезу – там утонула любимая жена моего будущего мужа. Не хочу повторить её судьбу.

- А если я не забеременею?

- Я бы на твоём месте не думал о плохом. Ты молодая, здоровая. Тебе повезёт, многие беременеют с первого раза.

Странная свадьба

Передо мной стоял Вронский собственной персоной. В чёрном смокинге и начищенных до блеска ботинках. Он протягивал мне свою руку, чтобы помочь выбраться из машины. Нет. Нет! Нет!!! О, боже! Мне казалось, что я совсем забыла его лицо. Пристальный взгляд из-за густых бровей. Жёсткую щетину, в кровь, расцарапавшую мою кожу на шее... Кадры нашей близости как картинки из фильма ужасов про маньяков, проносились перед глазами.

Я отпрянула и забилась в угол лимузина. Весь мой аутотренинг пошёл насмарку. Всё, что со мной произошло, не кошмарный сон и не плод больного воображения. Это действительность, которую моё подсознание отказывалось принимать, придумывая сказки про большие деньги и богатую жизнь.

- Сергей Васильевич, подождите минуту. Я с ней поговорю, - услышала я слова Степана.

- Давайте ей успокоительное вколем. Не хочу, чтобы она позорила меня перед родственниками.

- Ну что вы. Девочка хорошо подготовлена. Просто она немного испугалась.

Степан вернулся в машину и подошёл ко мне.

- София, я же вас предупреждал – нужно слушаться и делать то, что вам говорят. Немедленно выйдите из машины, - замотала головой. – Что ж, придётся сделать вам укольчик.

Он выудил из-под сидения небольшой чемоданчик, достал ампулу и шприц.

- Должен вас предупредить: этот... медикамент вызывает привыкание. Если вы не одумаетесь и не сможете себя контролировать, через пару месяцев у вас сформируется устойчивая зависимость. Хотите стать наркоманкой?

- Нет, не нужно мне делать укол. Я просто немного растерялась.

- Вот и хорошо. Вы мне действительно очень симпатичны, Соня. И я хочу, чтобы с вами всё было в порядке, но вы должны помочь мне.

- Да. Я буду делать так, как вы говорите.

- Не я. Сергей Васильевич.

- Я буду слушаться своего мужа.

- Ну тогда пойдёмте, гости уже заждались.

Мы вышли из машины и оказались у главного входа в огромный мрачный особняк. Главное трёхэтажное здание, облицованное тёмно-серым камнем и два крыла, оформленных в более светлых тонах. Усадьба давила и пугала, красивые архитектурные элементы вызывали не восхищение, а ужас. Сам Вронский куда-то испарился.

Степан подал мне руку, я послушно облокотилась на него и мы вместе вошли в дом.

- Я весь вечер буду рядом, - тихим голосом произнёс он.

- Спасибо.

- Шприц лежит в кармане моего пиджака. Одно неверное движение или слово и я сделаю тебе укол.

***

Он проводил меня до огромной комнаты, наполненной людьми разных возрастов. Вот только ни одной женщины среди них не было. Не успела я войти, как музыканты перестали играть и все повернули головы в мою сторону. Они просто стояли и молча смотрели на меня, будто бы впервые в жизни увидели женщину. Кто-то с интересом, как на неведому зверушку, кто-то с нескрываемым отвращением. Мальчишка лет десяти подошёл ко мне совсем близко и наступил на подол платья, оставив отпечаток испачканного где-то ботинка. А какой-то дед плюнул себе под ноги.

Прошло несколько минут прежде, чем они расступились, создав для меня узкий коридор, в конце которого стоял Вронский с какой-то полной женщиной. Степан всё это время поддерживал меня. То ли не давая упасть, то ли сбежать из этого страшного дома. Музыканты заиграли вальс Мендельсона, и мы пошли через толпу мужчин, заранее возненавидевших меня неизвестно за что.

- Дорогие молодожёны, сегодня..., - начала женщина, но Вронский её тут же перебил.

- Избавьте нас всех от скучных формальностей. Просто распишите нас и покиньте мою усадьбу.

- Хорошо, Сергей Васильевич, - женщина, как и я, чувствовала себя не комфортно, и начала заикаться.

- Согласны ли вы, София, взять в мужья Сергея Васильевича?

- Да, - еле слышно произнесла я, вспомнив об угрозах Степана.

- Согласны ли вы, Сергей...

- Да, согласен.

- Объявляю вас мужем и женой, можете поцеловать... Извините. Распишитесь здесь и здесь, - она почти тараторила. – Можно мне идти.

- Идите. Дворецкий выдаст вам конверт с деньгами.

Тётенька из ЗАГСа схватила свои документы и бегом выбежала из зала. Я осталась совсем одна в окружении сотни мужчин. Рядом со мной стоял озабоченный олигарх, который стал моим законным мужем. Он посмотрел на меня и произнёс:

- Кольцо.

- Что? – переспросила я

- Кольцо! – громогласно повторил он.

Тут же к нам подбежал тот самый десятилетний парнишка, ранее испортивший дорогое платье. Он достал из кармана два тяжёлых перстня, украшенные россыпью бриллиантов.

- Надевай.

Я взяла маленький перстень из рук мальчика и надела его на безымянный палец. Размер подошёл идеально.

Банкет

Мы с моим мужем обменивались кольцами почти в полном одиночестве. Мужчины, заполнившие зал, не стали дожидаться окончания церемонии, и покинули комнату вслед за сбежавшей сотрудницей ЗАГСа. В комнате остались лишь четыре человека: я, Вронский, его адвокат и злой мальчик.

- Подними фату, - приказал мой муж. – А ты действительно очень красивая. И платье тебе очень идёт.

Он разговаривал со мной как с неодушевлённым предметом. Казалось, его слова обращены не мне, а в пустоту. Так художники могут разговаривать со своими картинами или скульпторы с творениями своих рук. Вот только к моему «производству» этот мужчина не имел никакого отношения. Или всё же имел? С тех пор как он лишил меня девственности, я стала другой. Испуганной, жалкой, послушной. Такой, какой он, по всей видимости, хотел видеть свою жену.

- Благодарю, - произнесла я и опустила глаза.

Только бы он меня не трогал! Одно прикосновение и у меня начнётся истерика. А потом Степан сделает мне укол и... Не хочу даже думать о том, что за препарат находится в шприце и что он сделает с моим сознанием. Мне повезло, Вронский развернулся и пошёл к выходу.

- София, нам пора присоединиться к праздничному банкету. Ты любишь вагю?  Очень советую попробовать. Повар Сергея Васильевича просто гений – такой вкусной мраморной говядины я ни в одном ресторане мира не пробовал.

- Вы серьёзно? Какое вагю? Скажите, что всё происходящее просто розыгрыш, шутка. Что я могу идти как та женщина, которая сыграла сотрудницу ЗАГСа. Мне не нужно денег, я просто хочу, чтобы меня оставили в покое!

- Тише, здесь повсюду «уши», - он испуганно осмотрелся по сторонам. – К сожалению, твоя свадьба не спектакль, женщина действительно работает в ЗАГСе и теперь ты официально замужем за Вронским. Скоро твои родители и твоя подруга получат видео бракосочетания, кучу фотографий с пляжа Лазурного побережья. И письмо, в котором ты сообщишь им о том, как тебе понравилось жить в Европе. Как твой любимый муж позволил тебе продлить медовый месяц на год, или два. Пока не надоест.

- Я поеду во Францию?

- Нет, дорогая. Пока нет. Фотошоп творит чудеса, так что фотографии будут почти как настоящие. Возможно, твои родители захотят поговорить с тобой по телефону. В этом случае не делай глупостей. Ты же не хочешь, чтобы они волновались за тебя?

- То есть вы хотите, чтобы все думали, что я уехала из России? Почему?

Я побледнела. Они заметают следы! Конечно, родителям покажется странным, что их дочь вышла замуж за олигарха и ничего им не сказала. Но что им останется? Только смириться и смотреть на мои фотографии, якобы сделанные на дорогом курорте.

- Не волнуйся. Вронский не любит гостей и не потерпит тёщу в своём доме, а твоя мама наверняка захочет проведать дочь. Всё просто. И, да, ты будешь помогать им. Материально, естественно. Личные поездки на малую родину тебе запрещены. Для твоей же безопасности, разумеется. Сергей Васильевич – очень влиятельный человек, у него много недругов, которые, например, могут похитить его молодую жену. Расслабься и получай удовольствие.

Мы вышли из зала, прошли по длинному коридору и оказались в столовой, по центру которой стоял огромный стол, за которым с трудом поместилась половина из присутствующих гостей. Остальные стояли вдоль стены с бокалами шампанского в руках. Здесь я впервые увидела женщин – во главе стола сидела древняя старушка, а очень стройная девушка раскладывала макаруны и клубнику на банкетной стойке. Старушка, увидев меня, с трудом встала со своего кресла, постучала вилкой по бокалу, призывая гостей к тишине, и скрипучим голосом произнесла:

- Тост. За вторую женщину в нашей семье. Добро пожаловать, дорогая.

Степан где-то выудил бокал с шампанским, вручил мне в руку и прошипел: «пей». Я сделала глоток, другие гости последовали моему примеру.

- Ну а теперь пора приступить к трапезе. Мой молочный поросёнок уже почти остыл. Садись рядом со мной, София.

Пожилой мужчина, сидевший по левую руку от старушки, тут же встал, освободив мне своё место. Кресло по правую руку оставалось свободным.

- Как прошла регистрация? – старушка казалась очень милой. – Меня зовут Анна. Я – бабушка Серёжи.

- Позвольте спросить, а где мама Сергея Васильевича?

- Ты называешь своего мужа по имени отчеству? Как пошло! Мать моего внука, к сожалению, скончалась в родах. Его отец, мой старший сын, не выдержал утраты жены и... – одинокая слеза покатилась по морщинистой щеке старушки. – Серёжу вырастила я. Будь ему хорошей женой, ладно?

- Я постараюсь.

- Уж постарайся, как следует. Быть единственной женщиной в большой семье очень грустно. Я всегда переживаю, когда жёны моего Серёжи уходят.

Слово «уходят» она произнесла очень странно. С нотками трагичности и загробной мистики. Похоже, у меня развивается паранойя – пожилой женщине просто не нравится, что её внук всё время разводится. Я положила несколько креветок в свою тарелку, ожидая массу вопросов от бабушки моего мужа, но старушка совсем потеряла интерес к моей персоне. Она жадно поглощала крупные куски молочного поросёнка, запивая их вином.

Я немного расслабилась и с любопытством рассматривала гостей. Ни один из мужчин не удостоил меня ответным взглядом. Я превратилась для них в пустое место. Ну и пусть. Всяко лучше, чем презрение и отвращение. Похоже, я попала в патриархальное семейство, где уважения заслуживают лишь пожилые женщины. Мне хотелось найти скромную девчушку из обслуги, но её нигде не было. Впрочем, как и моего новоявленного мужа.

Первая брачная ночь

Бабушка Вронского доела своего поросёнка до конца, протёрла тарелку куском хлеба и уснула в своём кресле. Мне же кусок в горло не лез, да и не знала я как правильно есть большинство представленных блюд. Гости продолжали игнорировать меня. Я осмелилась встать из-за стола и отправилась изучать свои новые владения. Все комнаты почему-то были заперты. Сергей Васильевич не доверяет своим родственникам? Боится, что они что-то украдут? Или прячет в них трупы своих врагов? Впрочем, не важно – нужно выключить свою фантазию, иначе я опять расплачусь. Или сбегу в ближайший лес. Мало ли по какой причине хозяин дома запирает спальни. В конце коридора я заметила единственную приоткрытую дверь. Любопытство когда-нибудь меня погубит. Вместо того, чтобы сбежать, я поспешила заглянуть внутрь и тут же отпрянула.

По периметру комнаты были расставлены горящие свечи в тяжёлых подсвечниках, по центру стояла огромная кровать с балдахином. Вронский, полностью обнажённый, стоял у кровати и странно двигался. Я не сразу заметила ту самую худенькую девушку, которая обслуживала гостей. Она, тоже без одежды, стояла на четвереньках и смотрела на меня глазами, полными слёз. Происходящее ей явно не доставляло никакого удовольствия. Я собиралась уйти, позвать на помощь, сделать хоть что-то. Но не успела. Грубый голос Вронского остановил меня:

- Хорошо, что ты пришла. Зайди в спальню и прикрой дверь, - он вынул свой эрегированный член из жертвы и смотрел на меня.

- Сергей Васильевич, я пойду. Простите, что отвлекла, - я сделала два шага назад.

- Иди сюда, я сказал! – он не кричал, но тон, которым он произнёс эти слова, заставил меня послушаться.

Я зашла в комнату и аккуратно закрыла дверь. И зачем мне понадобилась эта глупая экскурсия по дому? Нужно было сидеть рядом со старушкой и не привлекать к себе внимания.

- Встань у изголовья кровати и раздевайся.

- Я не буду.

- Ты моя жена и будешь делать то, что я сказал, - он подошёл ко мне и разорвал тонкую ткань платья, обнажив мою грудь. – Так тоже сойдёт.

Я прикрыла грудь руками и встала там, где он мне велел. Степан сказал, что сегодня он не тронет меня, но...

Девушка стояла в той же позе, в которой она была, когда я заглянула в комнату. Только глаза закрыла. Вронский подошёл к ней сзади и продолжил прерванный акт, не прекращая смотреть на меня. Я зажмурилась.

- Убери руки и открой глаза, - с придыханием произнёс он. – Вот так. Я хочу, чтобы ты возбудилась.

Возбудилась? Нет, он точно извращенец! Меня так возмутили его слова, что я забыла о страхе и покорности.

- Вы не видите? Девушка не хочет заниматься с вами сексом.

- Что ты сказала? Лера встань и расскажи моей жене о своих ощущениях моей жене.

Девушка открыла глаза, посмотрела на меня с нескрываемым сочувствием, выпрямилась в полный рост и произнесла:

- Тебе очень повезло с мужем. Он – лучший любовник из тех, что познало моё тело. Встреча с ним – лучшее, что случилось в моей жизни. Он вытащил меня с самого дна, отмыл, вылечил, научил любить и получать удовольствие от секса.

- Но... – я с недоумением смотрела на неё. – Ты же плакала!

- Это были слёзы радости и счастья. Всё, что я хочу от этой жизни – это служить своему господину. И вам.

- Лера будет твоей помощницей, наболтаетесь ещё. А теперь заткнулись обе. София убери руки от груди и не смей закрывать глаза.

***

Не знаю, сколько прошло времени с того момента, как я перешагнула порог спальни Вронского. Мне показалось, что не менее двух часов. Мой муж пыхтел, то ускоряясь, то замедляя свои движения. Лера стояла в той же позе и больше не плакала. Наоборот, начала слегка постанывать и на последней фрикции негромко вскрикнула, правдоподобно симулируя оргазм.

- Сегодня на троечку. Если не исправишься, придётся тебя уволить.

- Простите, Сергей Васильевич. Обещаю, больше такого не повторится.

- Одевайся и проводи мою жену в её покои. Мне нужно присоединиться к гостям.

Лера быстро натянула на себя форму горничной и вышла из спальни. Я, кое как закрепив порванное платье на груди, поспешила вслед за ней. Мы пробежали через двери столовой и замедлили шаг, войдя в другое крыло здания.

- Это женская половина усадьбы. Сергей Васильевич велел подготовить для тебя эту спальню, - она открыла одну из дверей.

Мы очутились в небольшой комнате, оформленной в розовых тонах. Она больше бы подошла маленькой девочке, а не взрослой женщине. На журнальном столике стоял букет роз, из окон открывался вид на сад.

- Спасибо.

- Не за что. Это моя работа.

- А спать с ним тоже твоя работа? Почему ты не хочешь уволиться? – мне показалось, что её глаза округлились, и в них промелькнула искорка ужаса.

- Сергей Васильевич заботится обо мне и моей семье. Я очень благодарна ему за всё, что он для меня сделал. Для любой девушки работать в его доме – большая честь. Вы желаете принять ванну?

- Да, - Лера направилась к двери в углу комнаты. - Не нужно, я сама могу набрать воду.

Сын моего мужа

Утром меня разбудили лучи солнечного света, наполнившие всю комнату и пение птиц. Кто-то раздвинул занавески и открыл окна. Из ванной комнаты раздавался звук льющейся воды. Я сладко потянулась и встала с кровати.

- Доброе утро, София, - Лера вошла в комнату и улыбнулась.

- Зови меня просто Соня. Сколько сейчас времени?

- Шесть часов утра. Сергей Васильевич никому не позволяет спать дольше. Я приготовила вам платье, если не понравится – выберите другое, - она открыла шкаф, заполненный одеждой.

- Это не мои вещи, - я с недоумением смотрела на десятки вечерних, коктейльных и повседневных платьев.

- Теперь ваши. Я сама их выбирала. Вам не нравится?

- Нет, но... – Лера упала на колени и разрыдалась.

- Пожалуйста, не говорите Сергею Васильевичу, что я облажалась. Он убьёт меня, если узнает о моём очередном косяке!

- Мне нравится. Очень. Просто я терпеть не могу платья.

- Да? – она перестала рыдать и снова подошла к шкафу, - Вот, на этой полке брюки и джинсы. Топики и нижнее бельё в комоде. Можно я пойду? Мне нужно подготовить завтрак. Анна Ильинична сегодня пожелала блинчики с вареньем и яйца «в мешочке», а вы что предпочитаете?

- Только кофе.

Лера кивнула и вышла из моей спальни. Странная она всё-таки. Спит с хозяином дома, говорит странные вещи, рыдает из-за пустяков. Обычно любовницы богатых мужиков ведут себя иначе.

Я приняла ванну, надела маленькие шортики и короткий топ и босиком спустилась вниз. В доме было неестественно тихо. Казалось, все ещё спят, но Лера сказала, что здесь не принято просыпаться позднее шести. В столовой и зале кто-то до блеска всё вычистил. Не осталось и следа, напоминающего о вчерашней толпе гостей. Я вышла на улицу и заметила какое-то движение за декоративными кустами, прошла по выложенной плиткой дорожке и увидела уютную террасу, увитую виноградной лозой. На террасе в плетёном кресле сидела бабушка Вронского и незнакомый парень лет двадцати. Глазастая старушка сразу меня заметила и поманила пальцем:

- Как ты одета, дорогая? Где твоя обувь?

Парнишка рассмеялся и, не дав мне ответить, пожурил Анну Ильиничну:

- Бабушка, давно ты стала такой брюзгой? У моей новой мачехи отличная фигура, - он посмотрел на меня с нескрываемой похотью, подошёл ближе, обнял за талию и поцеловал в щёку. – Меня зовут Егор, можно я буду звать тебя «мама»?

Его вальяжный тон выбесил меня. Хотелось сказать какую-нибудь колкость в ответ, но я сдержалась.

- София, - я вырвалась из его объятий и села на кресло рядом со старушкой. – Боюсь, твоей настоящей маме не понравится, что ты будешь и меня называть «момой».

- О, не переживай. Моя мать давно упокоена в семейном склепе и точно не будет возражать. В нашей семье дети с рождения не знают материнской ласки. Бабушка, почему ни одна новая жена папы не желает приласкать сиротку?

- Не поясничай. Лучше налей всем кофе. София, будешь блинчики?

- Нет, спасибо. А где Сергей Васильевич?

- Соскучилась по моему дорогому папа? Хочешь, я заменю его в твоей кроватке? Мужчинам в его возрасте сложно удовлетворить молодую девушку.

- Егор, не смей оскорблять отца. Мерзкий, избалованный мальчишка! – Анна Ильинична встала из-за стола. – Что-то у меня голова разболелась. Пойду в свою комнату и отдохну немного. София, встретимся на обеде. Этот гадёныш уедет по своим делам, и мы сможем с тобой спокойно поговорить.

- Да, конечно. Вам помочь?

- Я не настолько стара.

Мы молча смотрели как старушка, слегка прихрамывая идёт по садовой дорожке, поднимается по ступенькам, открывает дверь дома. Егор перестал улыбаться, подлил мне ещё кофе и спросил:

- Как тебя угораздило выйти замуж за моего отца?

Я не знала, что ему ответить. Не говорить же мальчишке правду про изнасилование, похищение и брак под угрозой инъекции психотропного препарата.

- Почему я не видела тебя вчера на свадьбе?

- Терпеть не могу семейные торжества. Я так понимаю, ты скоро родишь мне братика?

- Нет!

- Очень жаль. Значит, ты вряд ли надолго задержишься в этом доме. Нам стоит прекратить беседу. Я, к папиному возмущению, пошёл в мать: быстро привязываюсь к людям и тяжело переживаю их утрату. Приятного аппетита, - он развернулся, собираясь уходить.

- Постой. Если хочешь, мы сможем общаться и после того, как я разведусь с твоим отцом.

- Разведешься? – Егор рассмеялся. – Мой отец ещё ни разу не разводился. Наша семья не приемлет разводов.

- Постой, но он сказал мне, что был женат уже десять раз...

- Всё правильно. Сергей Васильевич – хронический вдовец. Наш род проклят, - он наклонился к моему уху. – Ни одна женщина в нашей семье не выживает.

- Ты сейчас шутишь? – я непроизвольно стала говорить тише.

- Ну конечно шучу!  А ты поверила? Приятно. Ко мне никто и никогда не относился серьёзно. Ну так что, я могу рассчитывать на оральные ласки, мамуля? Нет? Тогда позвольте откланяться. Приятно было познакомиться. Береги себя, Соня.

Брошенная невеста

Охранник ничего не ответил. Просто повернулся ко мне спиной, загородив своим телом проход через забор. Что ж, нельзя, так нельзя. Общительностью в доме Вронского никто не отличается. Разве что Егор достаточно болтлив, но он несёт какую-то пургу, так что от разговоров с ним проку не будет. Я развернулась и побрела обратно. Анна Ильинична права – нужно прикрыть обнажённые ноги и плечи. Не хочу лишний раз возбуждать своего мужа.

Остаток дня я провела в своей комнате. Ни телевизора, ни интернета в ней не было. Только средневековый роман в истёртой кожаной обложке, повествующий о страданиях девушки, насильно выданной замуж за богатого мужчину много старше её. В конце книги главная героиня прыгнула со скалы через два дня после рождения сына. Закончив читать последнюю страницу, я посмотрела на часы и увидела, что время ужина наступило ещё пятнадцать минут назад. Настроения общаться с новоприобретёнными родственниками не было, но обед я уже пропустила, и организм настойчиво требовал еды. К тому же Вронский может захотеть проверить, что со мной. Видеть его в своей спальне я не желала, поэтому выбрала траурное чёрное платье в пол с длинными рукавами и отправилась в столовую.

Вся семья была уже в сборе. Мой муж, увидев меня, отложил приборы. Остальные последовали его примеру.

- Ты опоздала.

- Я увлеклась чтением книги, которую вы мне оставили. Простите, - как советовал Степан, опустила глаза и постаралась всем своим видом показать раскаяние.

- Режим в моём доме нарушать нельзя, - он ударил кулаком по столу, его глаза светились от злости. – На первый раз прощаю, но на будущее имей ввиду: опоздавшие остаются без еды.

Я кивнула и села максимально далеко от него, рядом с Егором:

- А ты молодец, - прошептал он мне на ухо. – Не спорь с ним никогда.

- О чём вы шепчетесь?

- Ни о чём, папа. Я просто поздоровался с Соней.

Ужин прошёл в полной тишине. Напряжённая атмосфера рассеялась, когда Вронский встал из-за стола и ушёл.

- У него на работе какие-то проблемы, - Анна Ильинична выдохнула с заметным облегчением, взяла со стола бутылку вина и налила себе полный бокал. – Егорка, отвези бабушку завтра в санаторий. Мне нервишки подлечить надо.

- Да, бабуль, конечно. Мне как раз по пути – друзья пригласили на охоту, - он почему-то виновато посмотрел на меня.

- И когда ты вернёшься? – я бесцеремонно влезла в их диалог, отъезд сына и бабушки Сергея Васильевича слишком сильно напоминал бегство.

- Через неделю. Может, через две. Сонь, ты не волнуйся – тебя он не тронет, пока предполагает, что ты беременна.

- В смысле не тронет? – Егор подошёл ко мне сзади и обнял за плечи.

- В смысле не причинит тебе физический вред. Мой папа не всегда может контролировать свои эмоции, поэтому все мои братишки чуть ли не с рождения живут в интернатах, - он расстегнул рубашку, под которой скрывалось сильное, накаченное тело и... длинный шрам. – В детстве я был весьма непоседлив, папа не смог терпеть мои глупые вопросы. Я сам виноват.

- Егор, тебе было три года.

- Да, бабуль. Он больше трёх лет меня терпел. Будь послушной София и удовлетворяй все его желания. Ты мне правда очень нравишься, - он очень странно посмотрел на меня. – Я не хочу, чтобы ты... слишком рано покинула этот дом.

Больше он ничего не сказал. Просто развернулся и ушёл. Анна Ильинична взяла бутылку вина и тоже покинула столовую. Я осталась совсем одна за огромным столом. Могильная тишина дома давила и пугала. Сознание очень старалось найти хоть какое-то оправдание словам Егора, но... Шрам на его теле, сосланные в интернаты дети, запуганная горничная, бабушка, которая боится своего внука. Олигарх, меценат, известный благотворитель и мой муж – маньяк. Нет, не так. Психически больной человек. Спокойно. Наверняка он принимает какие-то лекарства. Сейчас у него обострение из-за проблем с бизнесом. Нужно просто быть хорошей девочкой и не спорить с ним. Психи не переносят пререканий. Продержаться неделю-две, а потом он опять придёт в норму. Главное не паниковать.

Я поднялась в свою комнату, заперла дверь изнутри и услышала странный шум в ванной комнате. Ноги от страха подкосились, появилось желание сбежать, но бежать мне некуда. Я просто села на кровать и стала ждать, когда незваный гость выйдет из ванны.

Не любовник

- Сонь, я влюбился. С первого взгляда. Ты снилась мне лет с двенадцати, - Егор был совсем без одежды, только крошечное полотенце прикрывало его детородный орган. – Позволь мне помочь тебе. Я не хочу, чтобы ты повторила судьбу моей матери.

Он подошёл ближе, повалил меня на кровать и начал жадно целовать. Я потеряла голову, поддавшись его внезапному напору.

- Нет, постой, я – жена твоего отца.

- Ты – очередная жертва моего папа, - он сделал ударение на второй слог.- Если ты не забеременеешь, он убьёт тебя. Его пожилое семя вряд ли способно зачать дитя, а вот моё...

Егор задрал мне платье и начал стягивать трусики. Его руки скользили по моей груди, губы порхали по шее, а возбуждённый член настойчиво упирался в живот, стремительно опускаясь вниз.

- Нет! – я оттолкнула его. – Убери от меня свои руки!

Он послушался, слез с меня и стал одеваться.

- Сонь, я понимаю, как выглядит мой поступок. Но, поверь, я действительно хотел помочь тебе.

- Ты хотел заняться со мной сексом. Не более того. Почему ты не найдёшь себе девушку? Ты же красивый парень. Наверняка девушки сами на тебя вешаются.

Егор был действительно хорош. Особенно сейчас. Накаченное без фанатизма тело с кубиками на прессе, широкие плечи, бархатная влажная кожа, очаровательная улыбка, иссиня чёрные волосы и чёрные как у отца глаза. Но без злости и раздражения.  

- Я не хочу, чтобы моя жена кончила также как моя мать, - он посмотрел на меня очень серьёзно. – В нашей семье мужчинам нельзя жениться, если они хотят остаться людьми.

- То есть ты не собираешься жениться? Никогда?

- Я не собираюсь спать с женщинами, чтобы не допустить случайного зачатия. Никогда.

- Но со мной ты только что хотел переспать...

- Только потому, что ты жена моего отца. Я же сказал, мне захотелось помочь тебе. Ведь если ты не забеременеешь, он тебя...

Егор не закончил свою мысль и вышел из спальни. Я догнала его в коридоре, схватила за руку и, почти умоляя, спросила:

- Пожалуйста, скажи, что Вронский со мной сделает. У него проблемы с психикой, я знаю. Но как мне вести себя, чтобы он не покалечил меня до развода? Ты завтра уезжаешь и я останусь с ним совсем одна...

- Сонь, мне, правда, очень жаль. Мой отец, как и все остальные члены нашей семьи, абсолютно нормален. Просто патриархат – основа рода. Женщины должны подчиняться и умирать. Современный мир закрепляет за ними равные с мужчинами права, поэтому мы избавляемся от них. Только для бабушки сделано исключение – она родилась и выросла в те времена, когда мир был другим. Ну и прадед её очень любил. Решение о ликвидации женской особи принимает её законный супруг, прадед захотел сохранить жизнь своей жене. Всё сложно, Соня.

- Нет, нет, нет, - я нервно улыбалась, - Это же бред полный! Егор, ты говоришь ерунду. Нельзя просто так в XXI веке убивать людей.

- Да? Ты думаешь, хоть кому-то интересно расследовать несчастный случай, произошедший с никому не нужной женщиной? В России миллионы пропавших без вести людей, которые вряд ли живы. На дне водоёмов разлагаются тысячи трупов, до которых никому нет дела.

- У меня есть родители, они будут меня искать!

- Удачи. Вот только искать тебя никто не будет. И расследовать твою смерть тоже. Ты попадёшь под машину, утонешь в бассейне, неудачно упадёшь во время прогулки или просто исчезнешь. Мой отец уже достаточно стар и вряд ли хочет жениться ещё, так что ему официальное вдовство уже не нужно.

- Ты – ненормальный. – я попятилась от него в сторону своей спальни и закрыла дверь на замок.

- Не веришь мне? Сходи в запретную зону. Там все ответы на твои вопросы.

Запретная зона? Он про тот забор с деревянной дверью?

***

Почти неделю я провела в полном одиночестве. Вронский возвращался поздно вечером и сразу проходил в свой кабинет. Вместе с Анной Ильиничной и Егором пропала вся обслуга, включая Леру. Еду привозили из ресторана, оставляя у подъездных ворот. Осталась только я и ОН. Выходить из спальни совсем не хотелось. Страшно. Даже услышав шум выезжающего из гаража автомобиля Вронского, я продолжала сидеть в комнате. Летняя жара жутко утомляла, отсутствие хоть каких-нибудь развлечений заставляло время тянуться невероятно долго, но слова Егора продолжали крутиться в моей голове, как заезженная пластинка.

С каждым днём мне становилось всё страшнее и страшнее. Почему все покинули дом? Что со мной будет, если месячные начнутся? Какие тайны скрывает семья Вронский за образом приличных бизнесменов? «Сходи в запретную зону. Там все ответы на твои вопросы. Сходи в запретную зону. Там все ответы на твои вопросы. Сходи в запретную зону. Там все ответы на твои вопросы...». Хватит быть трусливой дурой и прятаться за легкомысленным замком, ключ от которого наверняка есть у Вронского. Пора сходить в запретную зону и посмотреть, зачем мой муж так старательно её охраняет от посторонних глаз.

Одним прекрасным утром я проснулась пораньше, солнце ещё не встало, опустевший дом был погружён в темноту. Как и сад к нему прилегающий. Я надела костюм для йоги, кроссовки и побежала к стене. Если охранник меня заметит, скажу, что просто решила побегать.

Кладбище моего мужа

Вероника... Анна... Елена... Лютиция... Только женские имена, высеченные на гранитном камне. И все с фамилией «Вронская». Как у меня. Вернее, у человека, за которого я вынуждена была выйти замуж и с которым до сих пор ни разу не поговорила. Сотни могильных плит без фотографий. Все эти женщины не могли быть официальными жёнами Вронского, а значит... Мне стало дурно: голова закружилась, ноги подкосились, зрачки расширились не столько от предрассветного сумрака, сколько от страха.

Я не просто вышла замуж за психа, который избавляется от надоевших жён. Вся их семейка промышляет нечаянными убийствами! Меня тоже убьют и никто мне не поможет. НИКТО. Егор говорил, что «приступ» его отца закончится через неделю-две. И он меня не тронет, пока не убедится, что я не забеременела. Так. Успокойся. Соберись, тряпка. Ты не присоединишься к этим дамочкам. Что там говорил Степан? Будь послушной и исполняй все его приказы. Мой муж – мужчина. Ни один мужчина не бросит девушку, с которой не наигрался в постели. И уж тем более, не убьёт. А значит, мне нужно...

Бррр! От одной мысли о соблазнении Вронского меня чуть не стошнило. Но Анна Ильинична как-то сохранила свою жизнь и дожила до глубокой старости. У меня тоже получится, если я смогу влюбить в себя своего нежеланного мужа. Должно получиться. В любом случае, у меня нет выхода – рожать ребёнка для психопатов, дабы отсрочить собственное убийство, я точно не собираюсь.

Первые солнечные лучи уже осветили узкую тропу, по которой я шла. Обратно через забор я не полезу. Не смогу. Так что придётся пройти через охранника. Он, наверняка, расскажет Вронскому, что я видела их семейный женский могильничек, но выбора нет. Не стоит думать о будущем, лучше сосредоточиться на настоящем.

Впрочем, ни первое, ни второе не внушало оптимизма. Соблазнять мужчин я не умею. Заниматься сексом тоже. Зато я выросла на французских романах и у меня богатое воображение. Подойдя к входу на кладбище, я закрыла глаза и мыслями перенеслась на несколько столетий в прошлое. «Я – рабыня, которую продали на аукционе в гарем султана. Он выбрал меня из сотен других, дабы ублажить свою плоть сегодня ночью. Я не хочу быть простой наложницей, мне нужно стать любимой женой. Я готова на всё, чтобы достичь своей цели. У меня получится...». Или не получится, но, по крайней  мере, я буду знать, что попыталась.

- Эй, там есть кто-нибудь? – я открыла глаза и начала дёргать закрытую дверь. – Похоже, я заблудилась.

Пару минут мне никто не отвечал, потом я услышала звук открывающегося замка.

- Что ты здесь делаешь?

- Заблудилась, я же сказала.

- Эта частная территория, ты не можешь здесь находиться. Я вызову охрану. Стой, я тебя знаю, ты – новая жена Сергея Васильевича.

Новая. Значит, этот мужчина знал и предыдущих жён моего мужа. Может быть, помогал ему их убивать...

- Охрану? А ты тогда кто? Уснул на посту и не закрыл дверь. Кстати, почему она сейчас заперта? Ты, часом, не лунатик?

Охранник заметно испугался, упал на колени и... залился слезами. Что не так с обслугой Вронского?

- София Алексевна, пожалуйста, не говорите ничего своему мужу. У меня трое детей и жена в декрете. Уверяю, такого больше не повторится.

- Хорошо, пусть этот инцидент останется нашей маленькой тайной.

Фух, мой маленький экспромт сработал – теперь он точно ничего не расскажет Вронскому. Это плюс. А минус... Зачем он вообще согласился работать на такого человека? Нет, персоналу дома тоже нельзя доверять. Все они что-то да знают, но почему-то не идут в полицию и даже не увольняются. Хранитель двери поверил, что он лунатик. Скорее всего, у него тоже есть проблемы с психикой. Как и у Леры, которая всегда вела себя очень странно. Аааа! У меня голова скоро взорвётся от всех этих мыслей! Дыши глубже. Ты – наложница в гареме султана. У тебя есть прислуга, бассейн, огромный сад с беседками и муж-тиран. Ничего страшного не случилось, просто достойно сыграй свою роль и всё будет хорошо.

Я вернулась в свою спальню, приняла душ и несколько часов просто валялась на кровати. Потом вытряхнула из шкафа все вещи, заботливо закупленные Лерой, выбрала самое сексуальное платье – красное с глубоким вырезом, туфли на высоком каблуке, сделала себе вечерний макияж и отправилась на ужин. Впервые за прошедшие семь дней. Вронский всегда утром уезжал из дому и возвращался только к ужину, на котором я не присутствовала. Сегодня я перестану прятаться от своего мужа, мне нужно стать любимой женой, чтобы сохранить свою жизнь.

Спустившись в столовую, я увидела профиль Сергея, поглощающего жаркое из керамического горшочка.

- Я опоздала? – он посмотрел на часы, висящие на стене.

- Ты вовремя, присаживайся. Любишь дичь? – он перевёл взгляд на второй горшочек, явно дав понять, что это блюдо для меня и другого не будет.

- Да, конечно, - я улыбнулась и томно посмотрела на него. – Это жаркое из Лося?

- Из оленя, - он налил мне вино в бокал.

Блин, я сижу за столом с маньяком, убившим как минимум десяток своих жён. Меня он тоже, скорее всего, убьёт. А я готова расплакаться из-за оленя, которого мне предстоит съесть. Мысленно я ударила себя по щекам, села рядом с Вронским и положила в рот кусочек мяса.

- Так вы любите охотиться? Полагаю, это невероятно интересно!