Порочный мужчина

Глава 1

Роберт

Она была слишком хороша, чтобы я не обратил на неё внимание. Идеальная малышка: неизбалованная, робкая, немного испуганная, ещё не потерявшая способность смущаться и краснеть.

Едва взглянув в её глаза, понял: эта трепетная лань просто создана для забав и утех, которые доставляют мне особое удовольствие.

То, как девочка балансировала на краю бездны, изо всех сил старалась удержаться и не поддаться соблазну, чтобы не перейти на тёмную сторону, вызывало восхищение. А я редко кем восхищаюсь.

Машина останавливается около крыльца. Ксения выходит из неё, оглядывается по сторонам. Неуверенной походкой направляется к двери.

— Здравствуйте! – произносит девушка, боясь поднять на меня взгляд.

Её застенчивость очаровательна вдвойне, ведь она не наигранная. Ксюша чувствует себя неловко, потому что приняла циничное, как ей кажется, предложение. Правильная девочка отважилась на дерзкую сделку со взрослым мужчиной. Я, впрочем, ничего скандального в нашем договоре не вижу. Если ты бедная провинциалка, которую некому поддержать, жизнь в столице может оказаться очень жестокой.

Ничего, маленькая, я избавлю тебя от ложного стыда.

Демоны в моей душе пускаются в разудалую пляску.

В Ксюше прекрасно всё: и то, что она по-прежнему обращается ко мне на «Вы», и то, как покорно опустила глаза в пол, и её прерывистое от нервного напряжения дыхание.

— Привет! Проходи, - улыбаюсь еле заметно.

Она делает пару шагов. Боязливо косится на Тора и Рейна.

— Ребята, помните Ксению? – обращаюсь к доберманам.

Щёлкаю пальцами и показываю на гостью. Собаки тут же подбегают к ней.

— Протяни им раскрытые ладони. Дай запомнить твой запах, - говорю трепетной лани.

Девушка выполняет указание. Доберманы её обнюхивают.

— Своя. Она своя, - повторяю назидательным тоном.

Тор и Рейн быстро теряют к ней интерес. Меланхолично взглянув на меня, удаляются из холла.

— Хочешь что-нибудь выпить? – предлагаю своей новой малышке.

— Сок или минералку.

— Хорошо. Иди пока в гостиную. Я буду через пару минут.

Интересно, что сейчас происходит в голове у Ксюши? О чём она думает? Пока могу лишь догадываться об этом. Но совсем скоро я проникну в её мозг. Нащупаю болевые точки и триггеры. Научусь предугадывать реакции. Отшлифую девочку под себя.

Смотрю ей вслед и мысленно облизываюсь, как кот на миску сметаны. Отдаю должное аппетитной девичьей фигурке, хотя обычно оболочка меня мало волнует. Имея достаточный опыт и деньги, я давно понял, что из любой, даже самой неказистой девушки, можно сделать конфетку.

Мой фетиш – внутренняя составляющая. Способность малышки к послушанию, её эмоции, которыми я буду управлять и напитываться.

Предвкушая долгую шикарную игру, захожу на кухню.

— Ирина, сварите, пожалуйста, чашку эспрессо и принесите в гостиную, а также стакан яблочного сока.

— Хорошо, Роберт Германович, - откликается домработница.

— Да, начиная с сегодняшнего ужина, готовьте всегда на двоих.

— Как скажете, - кивает Ира.

Если она и удивилась, то вида не подала. Сообразительная женщина знает, что за неуместное любопытство может лишиться работы раньше срока. Я меняю штат домашней прислуги каждые два года вне зависимости от навыков и умений работников. Ирина приступила к своим обязанностям пять месяцев назад.

— Как дела в институте? – усаживаясь в кресло, интересуюсь у Ксении.

— В общем, нормально, но есть проблема, - она бросает на меня кроткий взгляд.

— Внимательно слушаю.

Девушка рассказывает о преподавательнице латинского языка, которая хочет взятку за зачёт.

— Завтра я всё улажу, - обещаю Ксюше. - Можешь больше не думать об этом. Есть что-то ещё, о чём я должен знать? Какие-нибудь денежные долги, кредиты?

— Нет-нет, ничего такого, - отрицательно мотает головой трепетная лань.

— Малышка, одно из базовых условий нашего соглашения – честность, - пристально смотрю Ксении в глаза. – Поэтому, какой бы постыдной ни была правда, говори, не стесняясь.

Вряд ли девочка пришла ко мне только из-за одного несчастного зачёта. Это неравная сделка.

Домработница приносит кофе и сок.

— Ксения, познакомься. Это Ирина. Она выполняет основную работу по дому.

— Очень приятно, - вежливо бормочет Ксюша.

— Итак? – вопросительно поднимаю бровь, возвращаясь к теме нашего разговора, как только Ира покидает комнату. – Я слушаю тебя.

— Я… Была бы благодарна, если бы Вы помогли мне с жильём, - девушка тщательно подбирает слова. – Дело в том, что условия, в которых я живу… Они ужасны, - выдыхает, заливаясь краской. – Я думала, что временно перекантуюсь у одногруппниц, но моей зарплаты не хватает, чтобы снять отдельную квартиру, а в общежитии мест нет. Девчонки постоянно говорят, что мне пора прекратить стеснять их и съехать.

— Этот дом подойдёт? – улыбаюсь иронично.

— В смысле? – Ксения застывает с открытым ртом.

— В прямом. Я хочу, чтобы ты жила со мной.

— Ох… Вот так сразу? – лепечет испуганно.

— Угу, - беру с журнального столика портсигар.

— Ну, ладно… Тогда, если не надо будет платить за жильё, я смогу отправлять часть своей зарплаты маме.

— Ксения, пока ты со мной, работа из твоей жизни исключается, - прикуриваю сигарету.

— Но как же? – совсем теряется малышка. – Моей бабушке нужна операция, а денег на неё нет. Папу сократили с работы, поэтому мама вынуждена взять кредит. И я…

— Сколько стоит операция? – выпускаю облачко дыма изо рта.

— Не знаю.

— Узнай. Сегодня же. Скажешь мне, я дам всю сумму и забудем об этом.

— Но… Роберт…

— Помнишь, что я обещал в обмен на твоё время и послушание?

— Д-да. Заботу.

— И то, что ты ни в чём не будешь нуждаться, - заканчиваю фразу за Ксюшу.

— Спасибо, - в серых глазах появляется бесконечная благодарность.

Какая правильная девочка!

Глава 2

Ксения

О, боги! Совсем не так я себе всё представляла. Думала, позвоню Роберту, мы встретимся на нейтральной территории. Он предложит энную сумму денег на расходы в месяц, которую я смогу потратить на аренду отдельной квартиры. Потом будет навещать меня иногда как любовницу.

На деле же мужчина со стальным взглядом сразу прислал машину, которая доставила меня прямиком в его роскошный особняк за городом.

И вот не прошло и часа, как богатый господин ведёт девочку для постельных утех отрабатывать обещанную финансовую помощь.

Сердце колотится где-то в горле. Подмышки сырые от пота. Колени не гнутся. Передвигаю ногами как ходулями. Чувствую себя овечкой на заклании. И винить некого. Сама сделала выбор.

В теории всё выглядело не так ужасно. Я была уверена, что справлюсь, ведь Роберт очень приятный внешне, ухоженный, вкусно пахнет и не кажется грубым. Жёстким, да. Властным. Слегка надменным. Но не жестоким. Кроме того, он всегда меня волновал, необъяснимо будоражил. Рядом с ним я ощущала странную смесь страха и лёгкого возбуждения. Похоже, страх победил.

Однако молча следую за хозяином дома. Интуиция подсказывает, если сейчас откажу Роберту, он не будет церемониться и вникать в моё душевное смятение. Просто выставит за дверь.

Почему-то мы идём не на второй этаж, где находятся спальни, а вглубь первого этажа. Может, в доме есть специальная комната для сексуальных забав? Роберт же говорил что-то про послушание, тематические игры. Сейчас я даже не знаю, что хуже: просто закрыть глаза и полежать бревном минут пять-десять или принимать участие в игрищах.

Хозяин дома открывает тяжёлую дубовую дверь. Галантно пропускает меня вперед.

Забыв как дышать, шагаю в неизвестность.

Мы оказываемся в стильном рабочем кабинете с большим письменным столом, кожаными креслами, книжным шкафом, секретером, бюстом то ли Цезаря, то ли другого крутого исторического деятеля, и камином. Ага! Камином, мама рóдная!

В дорогом строгом интерьере нет ни намёка на эротику. Блин, ничего не понимаю! Зачем мы здесь?

— Присаживайся, - Роберт кивает на кресла для гостей, достаёт из ящика стола листы бумаги и кладёт их передо мной. – Контракт. Прочитай его и, если не будет возражений, подпиши.

— А если будут?

— Мы их обсудим, - он скрещивает руки на груди и прислоняется бедром к столешнице.

Невольно любуюсь картиной, которая просится на обложку глянцевого журнала об успешных и знаменитых.

Высокий худощавый брюнет лет сорока в идеально сидящих на нём тёмно-серых брюках и приталенной белой рубашке. Рукава, будто бы небрежно, закатаны на три четверти. На левом запястье блестят плоские золотые часы на кожаном ремешке. Об их заоблачной стоимости лучше не думать.

Волевое лицо с грубоватыми чертами по-мужски красиво и притягательно. Тёмная щетина покрывает скулы и квадратный подбородок. Аккуратно постриженные волосы зачёсаны назад. И глаза. Ох, уж эти глаза, в которых застыла ледяная сталь.

— Теперь ты понимаешь, почему нужен был хороший свет? Читать в потёмках неудобно, - в спокойном сером взгляде мужчины появляются лукавые серебристые искорки.

— Да, - выдыхаю прерывисто. – Просто я думала, что Вы хотите…

— Я знаю, что ты подумала. И даже представила это. Мне нравятся девочки с бурной фантазией. С ними не соскучишься, - лёгкая улыбка трогает губы Роберта.

Вот гад! Он сам спровоцировал меня на крамольные мысли, а теперь потешается!

Нахмурив брови, утыкаюсь в договор. Запинаюсь на первой же строчке: «Господин Эрдман Роберт Германович…»

Фига себе у него имечко! На визитке, которую он мне дал в январе, была лаконичная надпись с названием компании. На фамилию я тогда внимания не обратила.

— У Вас такое необычное имя-отчество, - брякаю невпопад.

— Мой отец был поволжским немцем.

— Ааа… Это многое объясняет, - опять ляпаю, не подумав.

— И что же это объясняет? – Роберт не упускает возможности вступить в словесную игру.

Я уже поняла, что разговорный жанр – его конёк. Особенно, по части провокаций.

Вот, Ксюша, будет тебе урок: держи язык за зубами! А пока давай, выкручивайся!

— То, почему Вы такой сдержанный, педантичный и холодный.

— Ух, ты! Интересно… - в глазах мужчины загорается азарт. – С чего ты решила, что я – педант?

— А разве нет? У Вас не дом, а аптека или музей. Аптечный музей, вот! А Вы в нём провизор-смотритель!

Боже, что я несу? По ходу, от нервного перенапряжения у меня отказали тормоза. Сейчас господин Эрдман разозлится, и плакал тогда мой зачёт по латинскому, бабушкина операция и прочие ништяки.

Однако Роберта моя несдержанная откровенность, кажется, забавляет. Из его груди вырывается короткий смешок.

— Ладно, с этим понятно. А почему ты решила, что я холодный?

Вот теперь надо точно молчать, как партизан. Иначе сама себе могилу выкопаю. И я молчу. Притворяюсь, что читаю контракт.

— Ксения, я задал вопрос, - Роберт давит тоном Господина.

— А я не хочу на него отвечать. И вообще Вы меня отвлекаете от чтения важного документа, - съезжаю с темы.

Он заходит за спинку кресла. Наклоняется и бархатистым голосом шепчет на ухо:

— Ты решила, что я холодный, потому что я не трахнул тебя сразу, как ты переступила порог моего дома? Так ведь, Ксения?

Сижу ни жива ни мертва. Меня окутывает утончённый лавандово-лимонный аромат мужского парфюма. Он охренительно подходит Роберту. Такой же дорогой и аристократичный.

Ощущаю тёплое дыхание на своей щеке. Нотки кофе и шоколадного сигаретного дыма добавляют пикантности. Меня бросает в жар. По коже бегут мурашки.

— Или ты подумала, что я холодный, потому что не воспользовался тобой в марте после ночного клуба? Или в нашу первую встречу? – продолжает Роберт, убирая волосы с моей шеи.

Прохладные сухие пальцы едва касаются кожи, а по моему телу бежит горячая дрожь. Эрдман втягивает носом воздух около головы. Обнюхивает, как хищник свою жертву.

Глава 3

Роберт

Расплываюсь в широкой улыбке, рассматривая простенькую подпись Ксении под договором. В мозгу яркими кадрами киноленты запускается всё то, что я буду делать со своей новой малышкой в ближайшие полгода. В вены впрыскивается нехилая доза адреналина.

В Ксюше есть нечто особенное, манящее, будоражащее мою кровь. Природу притяжения к этой девочке сложно обличить в слова. Её можно только почувствовать.

Трепетная лань с жемчужно-серыми глазами, будто сбывшаяся мечта, которую я лелеял много лет в потаённых уголках своей души. Легко распознаваемая способность к подчинению, приправленная перчинкой дерзости. Неосознанное желание повиноваться, служить своему мужчине и, в то же время, сопротивление, продиктованное внутреннем стержнем.

А ещё её аромат, от которого кроет до тряски. Юное тело, пахнущее молоком, тёплым мёдом и чистотой. Не помню уже, когда встречал подобное сочетание.

Почти четыре месяца назад Ксения завела меня своим невинным взглядом и нежным запахом. Причём настолько, что я чуть не сорвался. А потеря контроля давно не свойственна моей натуре.

Мне никто никогда не отказывал. Девушки даже для проформы не ломались, готовые на любые условия ради выгоды, которую получали, становясь моими подопечными.

В какой-то момент это наскучило. Всё одно и то же. Никакой изюминки. Никакой интриги. И вдруг появилась Ксения.

Она не являлась частью привычной тусовки, иначе я бы заметил эту малышку раньше.

В лобби фешенебельного отеля Ксюша выглядела слегка потерянной. Казалось, девушка сама до конца не верила в реальность происходящего.

Несмотря на то, что Ксения находилась в компании моих знакомых, первое, что пришло мне на ум при виде несмелой нимфы: неискушённая, неизбалованная. Это было странно.

Обычно девочки, отдыхающие на тропических островах, уже прошли огонь, воду и медные трубы. Такие могут сколько угодно изображать наивность, но язык тела, жестов и взгляд выдаёт их истинную сущность.

И уж тем более, содержанки не впадают в праведный гнев, когда им делаешь выгодное предложение. На дочь богатых родителей Ксения тоже не тянула.

Меня заинтересовало, кто же она такая и откуда взялась?

Ответ оказался банальным: девочка влюбилась в женатого мужика, который не особенно пёкся о ней. Вернее, совсем не пёкся. Просто использовал.

Наивная малышка в свои восемнадцать лет слепо верила в любовную любовь, а потом, как это часто случается, горько разочаровалась.

Разочарование не лучший советчик в принятии решений. Ксюша начала колебаться. Ей хотелось заботы и утешения, но моральные принципы не позволяли ответить «Да» на моё циничное предложение.

Я знал итог неравной борьбы с самого начала, поэтому не подталкивал. Лишь немного провоцировал и терпеливо ждал, когда девочка сама придёт ко мне.

Дождался.

Её еле слышное: «Роберт, я согласна», прозвучало музыкой для моих ушей.

— Как всё прошло с врачом? – спрашиваю, когда Ксюша спускается в столовую.

— Нормально. Наверное. Вам виднее, ведь доктор уже доложил, что я не заразная, правда? - произносит с некоторым раздражением.

Она тщательно старается подавить агрессию, и это спасает её от моей жёсткой реакции на неподобающий тон при общении со мной.

— Результаты анализов я получу завтра, - отодвигаю стул от стола для Ксении.

На самом деле, не нужны мне никакие медицинские тесты. Я по запаху чувствую, что эта малышка чистая. К тому же, она работает санитаркой в больнице, а там по-любому заставляют сдавать анализы.

Фишку с врачом я провернул специально. Просто, чтобы показать девочке её место, чтобы трепетная лань с первого дня усвоила свою роль: я приказываю, она безоговорочно выполняет.

— Прекрасно, - Ксюша усаживается с таким видом, будто кол проглотила.

— Налить тебе немного вина? – открываю бутылку отличного итальянского «Соаве».

— Я бы не отказалась, да не вижу здесь одноразовых стаканчиков.

— Прости? – смотрю на девушку в недоумении.

— У Вас вся посуда многоразовая. Не дай Бог подхватите от меня какой-нибудь лишай, - едко бросает она.

Тааак. А вот это уже перебор. Чувствую, как во мне просыпаются демоны щедрые на наказание за дерзость.

— Во-первых, я не собираюсь пить с тобой из одного бокала. А во-вторых, что за бунт на корабле? Будь добра, объяснись.

— Да никакого бунта. Просто я не привыкла, что ко мне относятся как к шелудивой кошке.

— Ксения, не заставляй меня повторять то, что я уже однажды тебе говорил про твои предыдущие половые связи. Анализы – это не более, чем вопрос безопасности здоровья. И на будущее запомни: мои распоряжения не обсуждаются. Если я сказал, что надо что-то сделать, ты это выполняешь беспрекословно. Иначе последует наказание. Я понятно изъясняюсь?

— Понятно, понятно. Только Вам не кажется, что это нечестно?

— Что конкретно? – плещу в бокалы вино.

— Вы заботитесь о безопасности своего здоровья, а что насчёт моего? Я ведь тоже не знаю, с кем Вы спали до меня. Как я могу быть уверена, что у Вас нет никаких инфекций?

Вот это номер! Много чего я слышал от женщин в свой адрес, но такое впервые. За пять минут Ксения трижды нарушила правила поведения.

Либо она реально не догоняет свою роль после подписания договора, либо экстремалка.

Однако не могу не признать, что в её последней фразе есть рациональное зерно. А я страсть как люблю логичные умозаключения, даже если они дерзкие.

Моим бывшим девочкам не приходило в голову подобное. Они нарушали дисциплину по глупости, истерили на пустом месте, за что неизбежно получали взыскания.

С Ксюшей же дело обстоит иначе. Она открыто провоцирует меня, но с умом. Моя доминантная сущность возмущена и требует наглядно продемонстрировать строптивице, что бывает, если не относиться ко мне почтительно.

С другой стороны, я не самодур и не наказываю своих малышек за способность выражать аргументированное мнение.

Глава 4

Ксения

Вежливость… Где та тонкая грань, когда вежливость переходит в снобизм?

Я бы не задумываясь окрестила Роберта «снобом», если бы не одно но: он бесконечно органичен в своей манере существования. Жизнью выхолощенный быт и манеры Эрдмана назвать сложно.

То, с каким изяществом он пьёт вино или обращается со столовыми приборами, как держит сигарету длинными пальцами, наполняя воздух нотами дорогого табака и шоколада, как одевается, как ведёт беседу, его мимика, жесты – подлинный арт, а не подражание.

Роберт являет собой воплощение аристократизма и утончённой роскоши. При этом его благосостояние вовсе не определяющий фактор данного амплуа. Всё кроется гораздо глубже, в базовой прошивке господина Эрдмана. Уверена, он останется господином даже в неотапливаемом бараке где-нибудь на выселках нашей необъятной родины.

Я способна оценить масштаб личности этого мужчины, хоть прежде никогда не сталкивалась с подобными людьми. Но вот соответствовать Роберту вряд ли сумею. Остаётся только надеяться, что продержусь пресловутые полгода в условиях тотального контроля и подчинения.

Мы сидим на кожаном диване в домашнем кинотеатре. Расстояние между нами самое что ни на есть почтительное. Как же я ошибалась, когда думала, что Роберт с порога завалит меня и потребует секса! Даже сейчас, после подписания контракта, мужчина не сделал ни единого поползновения в сторону интима. Ах, да! Он же ещё не получил мои анализы от врача.

На экране идёт «Великая красота» Паоло Соррентино. Ожидать, что Роберт включит какую-нибудь трешовую комедию или ужастик, было бы глупо.

Поначалу фильм кажется артхаусом, в котором я ничего не смыслю. Но по мере продвижения сюжета, понимаю: это киносатира на современное общество.

Почему-то закрадывается мысль, что Роберт выбрал такой фильм не случайно. Вообще в каждом действии, в каждом слове мужчины мне мерещится подтекст. Его смысл разгадать пока не могу, но интуитивно чувствую: господин Эрдман ничего не делает и не говорит просто так.

— Вы любите Италию, - не спрашиваю, а констатирую.

— Почему ты пришла к этому выводу? – Роберт выпускает облачко сигаретного дыма изо рта.

— На ужин нам подавали итальянские блюда, кино про Рим, и меня Вы обязали учить итальянский язык.

Он поворачивает голову в мою сторону. Смотрит задумчиво. В темноте зала я угадываю полулыбку на мужских губах.

— Наблюдательная девочка. Умение подмечать детали и складывать их в одну картину - хорошее качество.

— А Вы были в Италии?

— Был.

— А в каких городах?

— В Риме, Флоренции, Милане, Венеции, Сорренто. Могу продолжить список, - улыбка Роберта становится заметнее.

— И где Вам больше всего понравилось?

— Каждый итальянский город по-своему прекрасен. Но больше всех я люблю Рим.

— Круто. А вот я нигде не была. Только на Кубе.

— Я в курсе, - во взгляде мужчины появляется лукавый блеск.

В голове вспышкой загорается воспоминание о том, с какой жадностью Роберт целовал меня в своём бунгало. Это было так волнующе, так властно, так порочно. В лицо моментально бросается краска, а по телу проносится дрожь. Неосознанно сжимаю колени.

Я бы хотела, чтобы Роберт снова поцеловал или прикоснулся ко мне прямо сейчас. Кажется, только это и сможет заглушить боль моего разбитого сердца. Не зря говорят: клин клином вышибают.

Эрдман отлично подходит на роль мужчины, способного вытравить Павла из мыслей и души. После расставания со Швецовым, я больше не чувствую себя живой.

Хочется, чтобы кто-то сильный взял и встряхнул меня, возможно, даже сделал физически больно. Отрезвил. Поставил мозги на место. Наверное, отчасти поэтому я позвонила Роберту.

Однако он, похоже, не собирается делать ничего подобного. Когда заканчивается фильм, просто желает спокойной ночи и уходит в свою спальню.

В коридоре на втором этаже дежурят Тор и Рейн. Преодолевая закономерный страх перед двумя грозными зверюгами, глажу одного из доберманов. Второй тут же подставляет мне голову, пытаясь оттеснить первого.

— Даже так, да? – удивляюсь реакции собак.

Думала, они начнут злобно рычать и не подпустят к себе. Чешу жилистые шеи доберманов, тереблю уши, стараясь никого не обделить лаской.

— А пойдёте спать в мою комнату? – распахиваю дверь, приглашая Тора и Рейна зайти.

Они колеблются.

— Ну же, смелее! Идём!

Один из псов делает осторожный шаг.

— Что? Этот злыдень безжалостно муштровал вас? Запрещал батониться на постельке? – намекаю на строгое воспитание, полученное доберманами от Роберта. – Я не такая. Со мной можно.

Наконец, Тор и Рейн заходят в спальню, но не прыгают на кровать, а скромно располагаются на ковре.

Раздеваюсь и укладываюсь под тёплое одеяло. Хлопаю по постели рукой.

— Кто хочет ко мне?

Первым в ноги запрыгивает Рейн. Или Тор. Если честно, ещё не научилась их различать. Внешне они абсолютно одинаковые, как братья-близнецы.

— Хороший мальчик! И ты давай тоже сюда! – обращаюсь ко второму доберману. – Здесь всем места хватит. Кровать огромная.

Когда обе собаки устраиваются у меня в ногах, выключаю ночник на тумбочке.

— Теперь, красавчики, у вас начнётся новая жизнь, - произношу в темноту. – Только хозяину своему не рассказывайте. Это будет нашим маленьким секретом.

***

Утром просыпаюсь от громкого окрика:

— Тор! Рейн! Это что такое? Кто позволил?

Подпрыгиваю на постели вместе с доберманами.

В дверях стоит Роберт. Лицо у него настолько офигевшее, что я еле сдерживаюсь от смеха.

Собаки, прижав уши и хвосты, шементом срываются из спальни в коридор, едва не сбивая с ног хозяина.

— Это я. Я позволила, - заявляю. – Не ругай их. Они не виноваты.

— Ксения, баловать Тора и Рейна недопустимо!

— Такого в договоре прописано не было, - простодушно пожимаю плечами.

— Да потому что до тебя никому в голову не приходило позволять собакам спать в постели!

Глава 5

Роберт

Ксюша проходит из одного угла гостиной в другой. Разворачивается и выжидающе смотрит на меня.

— Хорошо. Очень женственно, - одобряю наряд.

Карл Лагерфельд однажды сказал: «Если вы приобрели спортивные штаны не для спортзала, значит, вы окончательно потеряли контроль над своей жизнью». Я полностью разделяю его точку зрения. Модную нынче тенденцию к унисексу считаю нелепой. Девушки в безразмерных толстовках и мешковатых штанах вызывают у меня недоумение. Как можно так уродовать себя?

В случае с Ксенией это вообще преступление. Она создана, чтобы носить платья, юбки, блузки, сарафаны в романтичном стиле. У девочки красивая фигура: полная грудь, точёная талия, округлые бёдра, стройные ноги. Хоронить подобные сокровища под бесформенными халабудами, как минимум, глупо.

Юная нимфа должна приковывать к себе восхищённые взгляды мужчин, будоражить их фантазию, соблазнять, а не выглядеть как аморфное существо. Впрочем, с навыками соблазнения дела у Ксюши обстоят никак.

Она не кокетничает, не стреляет глазками, не пытается изобразить походку томной пантеры. Просто меняет одно платье на другое и ходит туда-сюда, как из-под палки. Несмотря на располагающую атмосферу, царящую в комнате, девушка не включается в игру. Её будто не трогает ни эротическая музыка, ни свет.

Что ж, малышка, сама напросилась. Ощущая прилив драйва, делаю глоток коньяка.

— Расстегни пуговицы, - прошу, когда Ксюша демонстрирует мне блузку с юбкой из шелковистой ткани.

Девушка выполняет просьбу чисто механически. Я ждал, что она будет краснеть, смущаться. Но Ксения словно отключилась, абстрагировалась.

— Сними верх.

Снимает. Стоит истуканом.

— Теперь юбку.

Секунда, и вещь падает на пол. Отрешённый вид Ксении начинает раздражать. Безэмоциональная Снежная Королева мне нахер не нужна.

— Повернись вокруг себя. Медленно.

Она двигается угловато, как-то неуклюже. Перформанс получается посредственный. Даже изысканное нижнее бельё не спасает ситуацию.

— Подойди.

Ксюша робеет. В её взгляде мелькает испуг. Ну, хоть что-то!

— Ты очень красивая. Хочу рассмотреть тебя поближе, - успокаиваю её.

Как только она приближается на расстояние вытянутой руки, дотрагиваюсь до мягкого девичьего животика. Веду кончиками пальцев вдоль резинки трусиков, соскальзываю на внешнюю сторону бёдра.

— У тебя такая нежная кожа, - произношу полушёпотом.

Дыхание малышки учащается. Она прикрывает глаза.

— Сядь в кресло и поласкай себя.

— Что? – Ксюша резко распахивает ресницы.

— Хочу увидеть, как ты ласкаешь себя.

— Я… Я не могу, - лепечет еле слышно.

— Почему?

— Это… Как-то… Неприлично, - инстинктивно прикрывается руками.

— Приличия здесь определяю я, девочка, - доминантным тоном напоминаю Ксении, кто из нас главный.

Она нервно сглатывает слюну. Втягивает голову в плечи.

— Можно хотя бы без них? - кивает на доберманов.

Чёрт! Совсем забыл, что Тор и Рейн сидят рядом. Слишком увлёкся малышкой. Я люблю разнузданный секс, иногда достаточно жёсткий, но присутствие наблюдателей, особенно из числа животных, в программу не входит.

— Место! - даю команду собакам.

Они тут же убегают из гостиной.

Ксюша присаживается на край кресла. Несмело прикасается к груди, вернее к лифчику. Даже при сумрачном освещении вижу стыдливый румянец, проступивший на девичьих щеках. Похоже, малышка никогда не трогала себя в присутствии мужчины. Тем лучше.

— Начни с шеи, - подсказываю. – Перейди на плечи, а потом приступай к груди.

Тонкие пальчики с коротким нюдовым маникюром порхают по указанной мной траектории. Бретельки бюстгальтера опускаются. Ксения обнажает приятного размера грудь с заострившимися вершинками. Накрывает одно полушарие ладошкой и непроизвольно облизывает губы.

У меня в паху начинается шевеление. Как бы в этой игре не оказаться проигравшим. Не сорваться и не трахнуть девчонку прямо сейчас. Мои планы на Ксюшу немного другие. Я слишком долго ждал, чтобы она попалась ко мне в сети. Испортить всё поспешным сексом было бы обидно.

— Поиграй с сосками, - закуриваю сигарету, чтобы немного унять возбуждение.

Ксения дразнит твёрдые вишенки, оттягивает их, крутит, а я держусь изо всех сил, заставляя себя сидеть на месте. Так хочется самому сжать упругие груди малышки, пометить засосами её белоснежную шею. Но ещё не время.

Уже без моих подсказок девушка поглаживает животик. Раздвинув бёдра, ведёт одной рукой по внутренней стороне. Второй продолжает ласкать грудь. Осмелев, Ксюша касается своего сокровенного местечка, правда, пока через трусики.

Улавливаю тихий стон, вылетевший из приоткрытого рта девушки. Пожираю её взглядом. Кровь в венах закипает от волнующего пикантного зрелища.

Ксения закрывает глаза, чуть отклоняется назад и запускает руку под резинку нижнего белья.

— Смотри на меня, - требую севшим голосом.

Мой пульс заметно учащается. Каменный стояк упирается в ширинку.

— Ты уже мокрая там? – распаляю себя ещё больше.

— Да, - выдыхает Ксюша.

— Сними трусики и покажи, - чувствую, что это мой последний приказ. Дальше будет терпеть невозможно.

Так и происходит, едва между широко расставленных ног показываются нежные лепестки, сочащиеся смазкой. Довольно улыбаюсь. Девушка гладко выбрита. Аккуратная вагина напоминает маленький аппетитный пирожок.

По позвоночнику прокатываются покалывающие импульсы. Самоконтроль отказывает. Встаю с кресла и захожу за спину Ксении. Достаю из кармана брюк заранее приготовленный шейный платок.

— Не бойся, - завязываю малышке глаза шёлковой тканью. – Расслабься.

Убираю волосы с шеи Ксюши. Наклоняюсь и целую за ушком. Ладонями обхватываю груди. Пропускаю между пальцами соски, скользя губами по плечу.

Кожа девушки покрывается мурашками. Это хороший признак. Вожделение затягивает Ксению в омут порока. Она ёрзает на кресле, сводит бёдра. Дышит всё чаще.

Глава 6

Ксения

Больше поведения Роберта меня поражает собственная реакция. Я не ожидала, что смогу возбудиться от его ласк. Думала, ничего не почувствую, потому что в моей системе координат удовольствие способны доставить только прикосновения и поцелуи любимого мужчины.

А сейчас лежу в кровати в своей комнате и предаюсь развратным фантазиям, как занималась бы сексом с господином Эрдманом, не будь он непрошибаемым айсбергом.

Ну какой нормальный мужик в здравом уме откажется от голой, сгорающей от желания девушки?

Интересно, каков Роберт в качестве любовника? Наверняка, ни рыба ни мясо. По-любому хуже Швецова. Вот кто бы давно поимел меня, да ещё и не раз! А Эрдман завёл, раскочегарил и бросил. Может, у него не стоит?

Даже не знаю, что хуже: полгода регулярно спать с мужчиной по контракту или жить с импотентом, которого прикалывают эротические игры без логичного финала?

— Какая же я распущенная! Грязная шлюшка, - бормочу, зарываясь лицом в подушку.

Низ живота противно ноет, между ног сыро, хотя я насухо вытерлась после душа. Рука сама тянется к промежности. Одёргиваю себя, вспоминая напутствие Роберта «не кончать без него».

В то, что он поймёт по моему лицу, удовлетворяла ли я себя или нет, не верю. Но в спальне вполне может быть установлена скрытая камера. От этого эротомана только и жди подвоха.

Господи! Что ж мне так тяжко-то? Кручусь в постели как веретено, а в ушах звучит бархатистый глубокий голос Роберта, я будто снова чувствую запах лавандово-лимонного одеколона, обжигающее мужское дыхание на коже, будоражащие прикосновения сильных рук.

Наверное, всё дело в повязке на глазах. Пока её не было, я не велась на сексуальные провокации. Но едва Роберт завязал шёлковую ткань, звуки, запахи, тактильные ощущения моментально обострились. Первые минуты было немного страшно, а потом что-то изменилось. Я почувствовала себя свободной, раскрепощённой, словно всё происходило не со мной.

Да, так и буду думать. Там, в гостиной, призывно стонала совсем другая Ксюша. Неизвестная блудница, но точно не я.

***

Утром спускаюсь к завтраку, притворяясь, что накануне ничего не было. Роберт, как всегда, выглядит безупречно. Идеально отглаженная белая рубашка, галстук, тёмно-синий пиджак. Картинка, а не мужик!

— Доброе утро, Ксения! Почему ты так одета? – строго спрашивает он, хмуря брови.

— Привет! Как? – не пойму, что ему не нравится.

На мне любимые потёртые джинсы и просторный свитшот с изображением совы на груди.

— Иди переоденься в вещи, которые купила вчера. И волосы собери, - командует узурпатор.

— Зачем?

— Я сказал: «Переоденься», - настаивает Роберт.

— Но я же должна носить ту одежду в Вашем присутствии, а в институте Вас не будет.

— Ты должна одеваться, как положено, всегда, пока ты со мной. Вижу я тебя или нет, значения не имеет. И прекрати спорить. Сколько раз ещё повторять: мои требования не обсуждаются.

Подавляя злость и желание послать на три весёлых буквы Эрдмана, топаю обратно в спальню.

Задрал своими закидонами этот придурок!

Срываю с вешалки серую юбку из тонкой шерсти в складку, белую шёлковую блузку и вязаный жилет тёмно-вишнёвого цвета. Вместо разношенных кроссовок обуваю новенькие лоферы. В таком виде я чем-то похожа на студентку элитного колледжа из американских фильмов.

Волосы разделяю на прямой пробор и заплетаю в косы по бокам вокруг головы, а затем закалываю их шпильками на затылке. Ну, просто отличница-комсомолка!

— Так лучше? – выдавливаю кривую улыбку, вновь появившись в столовой.

— Гораздо, - медленно произносит Роберт, чуть не выронив чашку с кофе из рук.

Карабас-Барабас обалдел от моего преображения. Таращится на меня как на Восьмое чудо света.

— Ты очень красивая, Ксения. И сексуальная, - слегка заторможено отваливает комплимент.

— Ну, если старпёрский прикид Вы находите сексуальным, то да, - не удерживаюсь от того, чтобы съязвить.

— Это называется «элегантность», - холодно парирует Роберт и возвращается к завтраку.

Я усаживаюсь за стол, кладу себе в тарелку фруктовый салат, заправленный белым йогуртом. Надо отдать должное Эрдману: еда в его доме всегда свежая, вкусная, хоть и до зубного скрежета правильная. Полезная, в смысле. Ладно хоть Роберт не веган, и на том спасибо.

— Ты начала принимать противозачаточные, которые выписал врач? – спрашивает он.

— Да. Только непонятно зачем, - намекаю на вчерашний слив Эрдмана с темы секса.

— Чтобы не забеременеть.

— Не знала, что от петтинга можно залететь, - саркастично хмыкаю.

— Пожалуйста, будь внимательна и не пропускай приём таблеток, а также не забывай про витамины, - Роберт делает вид, что не услышал мою подколку.

— Слушаюсь, папочка! – блею нарочито слащаво.

— Не называй меня так, - морщится он. – Это попахивает извращением.

— Но Вы же называете меня «девочка», - приподнимаю бровь и с вызовом смотрю на хозяина дома.

— «Девочка» - нейтральное слово, не намекающее на родственные связи, - спокойно поясняет Роберт.

Ну, так-то он прав. Опять я спровоцировала дискуссию и проиграла. Пора бы уже зарубить себе на носу: с Эрдманом у меня нет шансов победить в словесном состязании. Однако я всё равно, как дурная, постоянно лезу на рожон.

— Сегодня в четыре приедет преподаватель по искусству. О дальнейшем расписании договоришься с ним сама. Я буду поздно. У меня деловой ужин, - сообщает деспот.

Класс! Кажется, появился свет в конце тоннеля. Вечер без морального прессинга и занудных этикетов. Ура! Хоть бы у тирана каждый день были деловые ужины!

***

В институте одногруппницы, особенно те, кто из состоятельных семей, неожиданно восхищаются моей одеждой.

— Зачётный «лук»! – одобрительно кивает Милана, дочка какого-то там депутата. – Юбка из последней коллекции «Наф Наф», да ведь?

— Не знаю, - растерянно улыбаюсь. По мне эта вещь тянет скорее на продукцию фабрики «Старой бабушки секрет», нежели на творение европейского модного дизайнера.

Глава 7

Ксения

Мероприятие в частной картинной галерее является воплощением тяжёлого люкса. Ощущение, что я попала не на выставку картин, а на показ дизайнерских нарядов и украшений.

Полотна богемного художника - лишь повод для светской тусовки. Яркие абстракции, развешанные на стенах, призваны оттенять великолепие посетителей, но ни в коем случае не становиться ключевым моментом вечера.

Холёные дамы и господа, облачённые в платья и смокинги от ведущих Домов мод, со слегка скучающим выражением лиц расхаживают по огромному залитому светом залу, ведут неторопливые беседы, потягивая шампанское из тонких фужеров.

На этой ярмарке тщеславия чувствую себя самозванкой, несмотря на изысканное платье цвета пыльной розы и элегантные нюдовые лодочки на шпильке. Образ нежной нимфы подобрал мне стилист.

Стоимости этих вещей, равно как и остального своего гардероба, не знаю, ибо Демид направляет счета напрямую Роберту. Только скромная надпись на ярлычке платья намекает, что Эрдману пришлось прилично раскошелиться. Впрочем, его данный факт совсем не смутил.

Словно решив добить меня роскошью, Роберт перед выходом из дома достал из сейфа футляр, обитый чёрной бархатистой тканью. В нём находился ювелирный набор: цепочка с подвеской – круглым прозрачным камушком и лаконичные серьги с такими же камнями.

— Надеюсь, это бижутерия, - нервно хохотнула я.

— Белое золото и бриллианты, - Эрдман с невозмутимым видом застегнул цепочку на моей шее.

— Это дежурные украшения? Ты даёшь их поносить всем своим девушкам?

— Ксения, не задавай глупых вопросов, - строгим тоном отрезал Роберт.

— Просто предупреждаю: я растяпа. И запасной почки у меня нет на случай, если что-то потеряю.

— Тогда постарайся не потерять.

Глядя в зеркало, я дотронулась до бриллиантика, который аккуратно лёг в ямку между ключицами. Удивительно, насколько детали отражают характер человека. Камень был такой же холодный, как и сам Эрдман.

— Расслабься и улыбайся. Ты очень красивая, - напутствовал он, когда мы переступили порог галереи. – Здесь будет много знаменитостей. Кого бы ты ни увидела, делай безразличный вид. Представь, что вокруг тебя давно знакомые люди, соседи по лестничной клетке.

Я подавила смех, вспомнив соседей моих родителей: дородную тётю Галю, смачно матерящую вечно пьяного мужа; бабу Розу, зорко следящую за всеми; замотанную жизнью Любу с тремя детьми от разных сожителей; дядю Колю, «рвущего» баян после пары рюмок яблочной наливки. М-да, эти персонажи навели бы шороху на светском рауте.

Вытянувшийся по струнке официант приветствует нас у входа в зал и предлагает шампанское. Вежливо кивнув, Роберт берёт два запотевших фужера с подноса, отдаёт один из них мне.

Мы подходим к первой картине. Впечатление, что трехлетка втихаря от родителей дорвался до коробки с гуашью и размазал её по стене. Ну да не мне судить о высоком искусстве. Наверное, этот шедевр наполнен сакральным смыслом и тайным посылом всему человечеству, а я просто ничего не понимаю в живописи.

— Эротично, правда? – Роберт задумчиво рассматривает холст.

— Ну... Наверное, - бормочу, не понимая, где здесь эротика.

— Присмотрись к этим линиям. Видишь, как переплетены тела?

— Ага, - киваю, лишь бы Эрдман отстал. На самом деле, я по-прежнему вижу хаотичную мазню.

Мы переходим к следующему полотну с изображением розово-красного эллипса в окружении светло-бежевых клякс.

Роберт награждает меня коварным взглядом. Читаю название картины: «Лоно страсти». О, боже! Делаю глоток шампанского, пытаясь скрыть смущение.

— Что ты о ней думаешь? – шепчет на ухо Роберт.

— Эээ… Необычно, - с трудом подбираю подходящее слово, чтобы не выглядеть невеждой.

— Я про женщину, что стоит слева. Посмотри. Та блондинка в голубом. Расскажи мне о ней.

Вместо незнакомки недоумённо смотрю на своего спутника.

— Ну же, Ксения, включи воображение, - в стальных глазах Эрдмана пляшут дьяволята.

Ладно, лучше поговорить о нормальном человеке, чем о развратной картине.

— Она… Она богатая. И успешная, - украдкой бросаю взгляд на полную женщину.

— Сколько ей лет? Чем она занимается?

— Ей пятьдесят. Нет, скорее пятьдесят пять. Она директор крупной компании.

— Она замужем?

— Нет.

— Почему?

— Она была, но потом развелась. Муж завидовал её карьере, злился, и дама в голубом его бросила.

— А сейчас у неё есть мужчина? Или много мужчин? Ей нравятся молодые мальчики или ровесники? – не унимается Роберт, а я никак не возьму в толк, что за игру он затеял.

— Ты её знаешь? – боковым зрением наблюдаю за блондинкой. Кажется, она догадывается, что мы обсуждаем её, хотя находится от нас на приличном расстоянии и не может слышать наш разговор. Но всё равно мне стыдно.

— Ксения, вопросы задаю я, а ты отвечаешь. Так что у этой бизнесвумен с личной жизнью?

— Она живёт с молодым красивым стриптизёром.

Роберт давится шампанским. Коротко кашлянув, довольно улыбается.

— А в какой позе ей нравится заниматься сексом?

Ответить я не успеваю, потому что за спиной раздаётся мужской голос:

— Господин Эрдман! Добрый вечер! Рад тебя видеть, да ещё в столь прелестной компании!

— И тебе добрый вечер, Лев Анатольевич! – Роберт поворачивается к худощавому шатену лет сорока пяти.

— Что-то давненько ты не посещал наш клуб, - мужчина скользит по мне оценивающим взглядом.

— Да некогда было. Всё дела, дела, - неискренняя улыбка застыла на губах Эрдмана.

— Ну, и как зовут твои «дела»? – Лев продолжает зрительно изучать мою скромную персону.

Становится неуютно. Есть в этом мужчине нечто отталкивающее. Несмотря на внешний лоск, знакомый Роберта неприятный. От него исходит тяжёлая, давящая энергетика.

— Ксения.

— Милое имя. Очень подходит этой нежной девочке. Удачная находка, Роберт. Поздравляю! Надеюсь, скоро она украсит собой наше общество.

Глава 8

Роберт

Дьявол меня раздери! Какая заводная малышка эта Ксюша! Как быстро, сама того не замечая, переходит на тёмную сторону! Краснеет, смущается, внешне – чистая невинность, а приласкаешь немного, тут же становится податливой, отзывчивой, течёт Ниагарским водопадом. Пахнет так сладко, что хочется пить её большими глотками.

Насколько ещё хватит моей выдержки? Похоже, ненадолго. Едва ли не впервые за последние двадцать лет желание физической близости сильнее удовольствия от ментальных игр. Это опасно, потому что потеря контроля ни к чему хорошему не приведёт. Один раз я уже проходил подобное. Закончилось плачевно. С Ксенией нельзя допустить повторения.

Усилием воли заставляю себя оторваться от разгорячённого нежного тела.

— Пойдём, малышка. Мы ещё не здоровались с художником, - восстанавливая дыхание, одёргиваю платье на Ксюше.

Она растерянна и выбита из колеи спонтанными ласками. Думает, наверное, что я редкостная сволочь. Снова раздразнил, а кончить не дал.

Да, маленькая, я действительно эгоистичная козлина и хочу, чтобы первый оргазм со мной ты запомнила на всю жизнь. Для этого и томлю тебя. Чем дольше не получаешь разрядки, тем она потом будет мощнее.

Мы возвращаемся на пафосное мероприятие. Вежливо расшаркиваемся с очередными моими знакомыми, отвешиваем автору картин комплименты, положенные по этикету.

Примерно через час спрашиваю у Ксении:

— Устала?

— Нет, но мне здесь не очень нравится. Я бы с удовольствием поехала домой.

Обожаю честных девочек!

— Скажу водителю, чтобы подогнал машину.

— Я мороженое хочу, - говорит Ксюша, как только мы отъезжаем от галереи.

— Какое?

— Клубничное и шоколадное, и пломбир, - с воодушевлением сообщает она.

— А у тебя ничего не слипнется? – шучу.

— Не-а! – простодушно улыбается девушка.

Прекрасно понимаю, почему ей внезапно захотелось сладкого. Она неосознанно заменяет одно удовольствие на другое. Отсутствие оргазма пытается компенсировать чем-то вкусным. Так уж устроен наш мозг: всегда найдёт способ получить эндорфины.

— Ты сегодня была послушной девочкой, хорошо себя вела. Думаю, ты заслужила поощрение, - одобрительно киваю. – Сергей, остановись у ближайшего «Бон Аппетита», - прошу водителя.

Пока он ходит за мороженым, Ксения, смущаясь, задаёт вопрос:

— Я угадала про женщину в голубом платье?

Пару секунд пытаюсь понять, о ком лепечет малышка, а потом вспоминаю про игру, которую я затеял в начале выставки.

— Почти. Та блондинка - известный московский юрист. Хватка у неё как у бультерьера. Рвёт оппонентов, что Тузик тряпку.

— Значит, я была близка к истине, - расплывается в довольной улыбке Ксюша.

— Да, только Евгения живёт не со стриптизёром, а с мужем. Но это ей не мешает трахаться с молодыми арабами. Её любимое развлечение: уезжать в Тунис или Египет в какой-нибудь фешенебельный отель и снимать там горячего парня на неделю.

— Офигеть! - глаза Ксении похожи на два блюдца.

— Угу. В Москве она себе такого позволить не может. Репутация, все дела. А заграницей дамочка отрывается по полной программе.

— Откуда Вы знаете?

— Из достоверных источников. Как говорятся: шило в мешке не утаить.

— А кто такой Лев? Ваш друг?

— Он тебя заинтересовал? – настораживаюсь.

Спиранский – последний человек, которого бы я хотел встретить на выставке. Лев не просто увлекается Темой. Он настоящий Садист, падкий на юных девушек. Было видно невооружённым глазом, что Ксюша ему приглянусь. Только она не мазохистка. У Ксении есть склонность к подчинению, служению мужчине. Но эти качества имеют мало общего с получением удовольствия от физической боли.

— Нет, просто он мне не понравился, - бесхитростно признаётся Ксюша.

— Почему?

— Не знаю. Какой-то он неприятный. Подавляющий, что ли.

Интуиция у малышки сработала на пять с плюсом. Если бы Ксения догадывалась, каким образом Лев подавляет своих «нижних», убежала бы в ужасе. Но я ничего не рассказываю ей об этой стороне жизни. Моя девочка ещё не готова морально к подобным поворотам сюжета.

— Тебе не обязаны нравится все мои знакомые, - миролюбиво сворачиваю беседу.

— А Виктория, правда, любит анальный секс? – не успокаивается Ксюша.

— Понятия не имею, - смеюсь. - Я никогда не спал с ней.

Девушка с облегчением вздыхает и кладёт голову мне на плечо.

— Ксения, инициатива нежности и близости всегда должна исходить от меня, - произношу строго. – Тебе не разрешается проявлять активность.

— А? Что? – она смотрит непонимающе.

— Ладно уже, лежи, - прижимаю её к себе.

С Ксюшей я даю слабину чаще, чем с любой из моих бывших. Позволяю ей то, за что предыдущие девушки отхватывали наказания. Удивительная малышка! Совершенно непостижимым образом она раз за разом пробивает брешь в моей воле. Доминант во мне крайне возмущён в такие моменты, но какая-то потаённая часть души расцветает, когда Ксения рядом.

Едва мы заходим домой, Ксюша с мороженым уносится на кухню. Тор и Рейн увязываются за девушкой. До неё доберманы никого не признавали кроме меня. Их специально дрессировали так, чтобы они подпускали к себе только хозяина. Всех прочих людей собаки игнорируют и уж точно не позволяют гладить. Даже для домработницы, которая их кормит, Тор и Рейн не делают исключения.

Однако по неведомой причине, эти двое воспылали любовью к Ксении. Как девчонке удалось подружиться с ними? Загадка.

Раздеваюсь в своей спальне и принимаю душ, после чего спускаюсь в столовую. Там пусто. Заглядываю на кухню, где застаю охренительную сцену.

Ксюша в платье от французского модельера забралась с ногами на стул и уплетает за обе щёки мороженое. Черпает его большой ложкой по очереди из трёх пластиковых упаковок.

Собаки подобострастно смотрят на девушку. Рейн не выдерживает и трогает её лапой.

— Ещё? – улыбается Ксения, а потом сбрасывает с ложки на кафельный пол два куска холодного десерта.

Глава 9(1)

Ксения

Нервно расхаживаю по комнате туда-сюда. В сотый раз гадаю: что хочет Роберт? Для чего провоцирует меня и отступает?

Прошло уже больше недели с тех пор, как я живу в его роскошном доме. Эрдман выполнил все свои обещания, а взамен до сих пор ничего не попросил. Это напрягает и немного пугает. Не люблю быть должной. Ведь изначально было ясно, что Роберт предложил мне покровительство не безвозмездно. Почему же он ни разу не довёл дело до постели? Может, у него проблемы с потенцией? Тогда вообще неясно, зачем я ему понадобилась.

Устав изводить себя вопросами без ответов, решаюсь выяснить, в конце концов, какого чёрта между нами происходит? Вернее, не происходит.

Принимаю душ, намазываю тело увлажняющим кремом с запахом мёда и миндаля. Надеваю ночную сорочку из чёрной атласной ткани с кружевным верхом. Распускаю волосы.

Посмотревшись в зеркало, снимаю эротический наряд. Слишком вызывающе и прямолинейно. Насколько я смогла уловить предпочтения Роберта, он не любит откровенности. Его привлекают иные сценарии.

Выбираю простую пижаму с изображением единорогов. В ней я не буду выглядеть, словно предлагаю себя. Если Роберт не настроен ни на что, кроме своих обычных шарад, просто уйду. Беспроигрышный вариант.

Глубоко вдохнув и выдохнув, выскальзываю в коридор. На цыпочках подкрадываюсь к спальне хозяина дома. Заношу руку, чтобы громким стуком в дверь заявить о себе, но выходит какое-то жалкое царапанье.

Тем не менее, по ту сторону раздаётся:

— Заходи, Ксения.

Едва я переступаю порог комнаты, мой боевой настрой мгновенно улетучивается. Дыхание перехватывает. Даже лёжа в постели, господин Эрдман выглядит аристократично и респектабельно.

— Что-то случилось? – он снимает очки и кладёт их вместе с книгой на тумбочку.

— Нет.

Роберт выжидательно смотрит на меня. Глупая ситуация. Спрашивается: чего припёрлась ты, Ксюша, на ночь глядя к взрослому мужику в спальню? Уже или говори что-нибудь, или проваливай!

Пауза затягивается. Как зачарованная, рассматриваю обнажённый мужской торс, покрытый ровным загаром. С удивлением обнаруживаю на рельефном плече татуировку в виде геометрического узора. Не думала, что Роберт поклонник нательной живописи.

— Подойди, - тихо произносит он.

Его бархатистый тембр отдаётся у меня внутри будоражащими вибрациями. Поразительно, насколько этот мужчина умеет управлять своим голосом. Иногда от него мороз до костей пробирает, а иногда тело наполняется томным желанием. И, наверное, дело даже не в самом голосе, а в энергетическом посыле. Роберт мастерски включает и выключает незримые волны, будто шаман гипнотизирует волю человека. Подстраивает его под свои желания.

Нервно сглатываю слюну. Не могу заставить себя сдвинуться с места. Ноги приросли к полу. Какая же я дура! Надо было сидеть в своей спальне, как мышка за печкой, и не отсвечивать. Чёрт дёрнул выяснять отношения!

— Ты боишься меня? – спрашивает Роберт всё тем же мягким обволакивающим тоном.

— Немного, - признаюсь честно.

— А зачем тогда пришла? – уголки жёстко очерченного рта ползут вверх.

Блин, логичный вопрос. С логикой у Роберта вообще полный порядок, исключая предложение стать моим покровителем и не требовать интима взамен. Хотя, может, я просто чего-то не понимаю. Может, это какая-то затяжная игра?

— Мне тревожно.

— Ммм, малышка, - улыбка на губах мужчины становится заметнее. – Иди ко мне. Я тебя успокою.

Как во сне делаю первый шаг. За ним второй. Приближаюсь к большой кровати, застеленной шелковистым бельём цвета шампань.

— Ложись, - Роберт откидывает одеяло.

Не сводя взгляда с мужчины, укладываюсь рядом с ним. Он обнимает меня, прижимает к своему жилистому телу. Заботливо укрывает одеялом. Гладит по голове.

— Расскажешь, что тебя тревожит?

— Ну… Эта наша ситуация. Она странная.

— А какая у нас ситуация?

— Ты помог с зачётом, дал денег на операцию для бабушки, поселил у себя в доме, накупил мне целый гардероб, оплатил стилиста, выдал банковскую карточку, выходишь со мной в свет, но ничего не просишь взамен. Это непонятно. Я нервничаю. Не знаю, чего ждать от тебя.

— Ясно. Уже поздно. Давай спать, - он выключает ночник.

Ясно? Что ему ясно? А вот мне ни фига не ясно!

— Роберт, объясни, пожалуйста. Если ты чего-то хочешь, скажи напрямую. Я не умею читать мысли.

— Я хочу, чтобы ты была послушной девочкой. Я велел спать, значит, ты должна спать. Спокойной ночи, трепетная лань, - Роберт целует меня в висок, крепче прижимая к своей груди.

Капец, какой он странный! Неужели у него, правда, нелады с писюном?

Тем не менее, тепло мужского тела, нежные поглаживания сильных рук, аромат дорогого одеколона успокаивают. Постепенно проваливаюсь в сон.

Роберт

Ксюша тихонько посапывает у меня под боком, а я таращусь в темноту. Маленькая хитрюга быстро учится искусству манипуляций. Пришла вся такая невинная в своей детской пижамке. Ресничками хлопает, в глаза не смотрит. «Тревожно мне», - говорит. Разыграла сцену как по нотам. Задела разом все мои эрогенные зоны.

Появись Ксения в каком-нибудь сексуальном пеньюаре, начни изображать из себя женщину-вамп, коварную соблазнительницу, отправил бы восвояси.

Но её трогательная робость, беззащитность действуют на меня как самый сильный афродизиак. Ведь именно от такой образ я нахожу наиболее привлекательным. Нуждающаяся в заботе и моей силе девушка, готовая платить за это покорностью и послушанием.

Кажется, Ксюша, наконец-то, уловила основной посыл нашего соглашения: я даю ей защиту, покой, а она потакает моим маленьким фетишам.

Вдыхаю аромат её волос, разметавшихся по подушке, и чувствую, как меня начинает потряхивать от возбуждения. Руки сами собой отправляются в путешествие по тёплому девичьему телу.

Это очень неправильно. Если сейчас поддамся искушению, получится, что Ксения одержала верх. Ведь не я пришёл к ней, а она ко мне, таким образом, как бы решив, что нам пора заняться сексом.