Портрет

Пролог

Не надо давать клятвы, особенно если не можешь их сдержать.

"Обещание океана", Франсуаза Бурден

Париж, Франция

За массивным письменным столом из красного дерева сидела девушка и держала в дрожащих руках письмо. Вернее сказать, извещение о смерти военнослужащего, переданное ей пару часов назад почтальоном по фамилии Дюбуа. Незнакомка безэмоционально смотрела на конверт, так и не решаясь вынести себе страшный приговор. Вдох. И ещё один. Резким движением канцелярского ножа она вскрыла письмо и взяла в руки небольшой клочок бумаги. Девушка быстро пробежала глазами текст, уже заранее зная, что там написано.

"С прискорбием сообщаем Вам о смерти лейтенанта Французский армии Дэниэля Де Лабо. При покойном было найдено письмо и медальон. Прикладываем их к данному извещению.

Капитан 3-его подразделения 6-го корпуса, Франсуа Мартен".

Она зажмурила глаза в надежде сдержать непрошеные слёзы. Несколько капель успели упасть на стол и намочить второй бумажный отрезок, выпавший из конверта. Словно опомнившись, девушка порывисто раскрыла листок и сразу узнала почерк отправителя.

"Милая моя Елена..."

Из её груди вырвалось рыдание. "Нет. Нет. Нет." Она не могла поверить, что всё это взаправду.

"...вот уже несколько дней наш корпус, расположившийся недалеко от Мецы, ждёт приказа о начале боевых действий. Все мы находимся в томительном ожидании сражения, которое приведёт к неизбежным потерям. Каждый из нас надеется, что и в этот раз сумеет выбраться живым. Но я не надеюсь - я знаю! Елена, мы провели вместе всего несколько недель, и находимся в разлуке уже полгода, но мне кажется, что я знал Вас всегда, ведь Вы единственная, кто сумел пробиться сквозь мою броню. Вы вдохнули жизнь в мое существование, за что я буду благодарен до конца своих дней. Война не отнимет меня у Вас. Не сомневайтесь во мне ни на секунду. Мы всегда будем вместе. Именно с мыслями о Вас я вступлю в завтрашний бой, и именно эти мысли вернут меня домой. Как жаль, что я не сказал этого раньше, но я люблю Вас, Елена; я пишу это письмо и смотрю на портрет в медальоне, что Вы отдали мне перед уходом на фронт.

Я вернусь. Обещаю.

Ваш Дэниэль"

– Но вы не вернулись ко мне, – прошептала девушка. – Не вернулись…

Елена поднялась и вышла из-за письменного стола. Слезы застилали глаза и жгучими ручьями скатывались по бледным щекам. На ощупь она добралась до двери, ведущей на балкон, и распахнула ее настежь. Ей не было дела до того, что ее светлые волнистые волосы не уложены подобающим образом, а из одежды ее тело прикрывала лишь белая нижняя юбка и бежевый бельевой корсет. Ей нечем было дышать, и она упала на колени, не замечая боли от удара о твердый пол. Девушка смотрела прямо перед собой, но не видела, как по переулку чинно прогуливались прохожие, изредка одаривая взглядом несчастную незнакомку, оплакивающую свою потерю. Никто не совершил попытки узнать, что с ней случилось или нужна ли ей помощь. Да и можно ли помочь человеку, жизнь которого была полностью разрушена?

Неизвестно, сколько прошло времени, час, а может и целый день, но в конце концов Елена поднялась с пола и вошла обратно в кабинет небольшой квартиры, принадлежавшей Дэниэлю. Она оглядела комнату, которая несмотря на обилие мебели, показалась ей пустой. Прямо перед ней у дальней стены стоял письменный стол, за которым по вечерам сидел ее возлюбленный, потягивал бурбон и разбирал корреспонденцию. Слева от стола располагалось несколько книжных шкафов с внушительной коллекцией книг, а справа находился просторный диван, где они с Дэниэлем вместе читали "Графа Монте Кристо" за несколько дней до того, как их разлучили. Недалеко от дивана почти рядом с балконом стоял мольберт и небольшой столик с красками, кистями и палитрами. Это принадлежало ей, Елене. С того самого момента, как она стала жить у Дэниэля, он выделил ей пространство в своём маленьком, холодном мире и позволил наполнить его яркими красками. Девушка посмотрела на чистое белое полотно на мольберте.

– Почему вы не разрешили мне написать портрет? – надломившимся голосом произнесла она. – Ваш образ навечно останется в моей памяти. Я так люблю вас. Нет… Нет. Я не смогу так просто смириться, любовь моя. Я сохраню ваш образ в вечности.

Голос Елены предательски дрогнул. Девушка смахнула последнюю слезинку и яростно схватила палитру с красками. Несколько дней она провела у холста, не спала и не ела, как в бреду запечатлевая каждую черточку любимого человека на бумаге. Когда работа была завершена, обессиленная и заметно осунувшаяся девушка провела рукой по портрету любимого.

– Мы всегда будем вместе… – пробормотала Елена перед тем, как сознание покинуло ее и она погрузилась в небытие.

Глава 1

Воспоминание о пережитом счастье - уже не счастье,
воспоминание о пережитой боли — это все еще боль.
Джордж Гордон Байрон

Наши дни

Раньше я ничего не знала о любви. О той любви, которая переворачивает жизнь с ног на голову, меняет саму твою суть. Множество неудачных попыток отношений заставили меня принять тот факт, что я просто не создана для них. И всё же я верю в любовь. Я сама знаю сразу две истории, которые основывались на настоящих чувствах.

История моей родной семьи продлилась недолго и закончилась весьма трагично одной февральской ночью на Pont Neuf. Водитель грузовика не справился с управлением и лоб в лоб столкнулся с машиной моих родителей. Их любовь умерла вместе с ними. Мне тогда было пять лет. Вторая история, моих приемных родителей, проживших вместе более тридцати лет, до сих пор таит в себе искренние чувства, расцветающие всё ярче с каждым годом. Я своими глазами видела, что та самая великая любовь, о который пишут в книгах, существует. Только не для меня. Так продолжалось, пока судьба не свела меня с ним и не поставила перед самым сложным выбором, который может сделать человек: я или он.

В одной руке я держу свернутый листок бумаги, на которым аккуратным почерком выведены слова прощания, а в другой находится зажигалка. Я больше не боюсь. Я знаю, что должна делать. Я иду к нему.

Двумя месяцами ранее

Т-р-р-р-р-р-р-р!

Звук надрывающегося будильника не сразу приводит меня в чувство после ночи беспокойного сна. Рукой я стараюсь нащупать на прикроватной тумбочке телефон, но неловким движением сбиваю его на пол. "Чёрт". С трудом открываю глаза и наконец нахожу источник неприятного шума, а затем торопливо выключаю его. Откидываюсь на подушку, стараясь сбросить с себя остатки ночного кошмара. Сейчас в памяти остались лишь отрывки, сменяющие друг друга как кадры из фильма, где в главной роли я и мужчина, одетый очень необычно, я бы даже сказало старомодно. Вокруг нас полыхает пламя, но мы не можем убежать, а может быть не хотим. Нас тянет друг к другу, но затем я теряю его из виду. Сон рассеивается. Я медленно прихожу в себя.

Сегодня знаменательный день. Меня ожидает поездка в Нормандию для выполнения крупного заказа по оценке предметов искусства. Господин Жеванни - владелец фирмы, доверил его мне, что немного удивляет, ведь я не обладаю таким внушительным опытом работы, как остальные мои коллеги. Я боюсь не справиться, но всё же отказываться от этого заказа было бы нелепо, ведь гонорар за него в три раза выше моей обычной зарплаты. Помимо этого господин Жеванни обещал перевести меня в другой отдел с дальнейшим повышением оклада и предоставить возможность самостоятельно искать клиентов.

Я всегда была влюблена в искусство. В детстве мы с родителями часто посещали музеи - Лувр, галерею Д’Орсе, Монмартр. С моими родными родителями. Приемная семья тоже поддержала меня в моём интересе. Мы продолжили посещать музеи, но уже по всей Европе. Лилиан и Фабио стали мне по-настоящему близки, они любили меня и дали хорошее образование. Даже сейчас, когда я живу отдельно, мы часто общаемся и устраиваем ежегодные совместные поездки за границу.

Утренние сборы занимают у меня не много времени, так как основная часть вещей уже рассортирована по органайзерам и уложена в чемодан. Я - неисправимый перфекционист, и порядок для меня очень важен. Мне кажется, что он возвращает чувство контроля над жизнью, которое я утратила в детстве после потери родителей. С тех пор я слегка помешалась на упорядочивании всех процессов. И единственное, что мне так и не удалось подвергнуть контролю, - это отношения с противоположным полом. Со временем я пришла к выводу, чтобы быть одной мне даже комфортно. Единственные отношения, которыми я на данный момент дорожу - это отношения с моей семьёй.

Поезд отбывает в девять, так что у меня есть еще целых полчаса, чтобы добраться до вокзала. Я вызываю Убер, последний раз проверяю, все ли приборы выключены перед моим отъездом, и покидаю квартиру. До Руана где-то час езды на поезде. Фирма оплатила мне место в бизнес-классе, что было весьма щедрым жестом со стороны моего работодателя. Я занимаю комфортное кресло в вагоне и заказываю чашечку капучино с шоколадным круассаном, после чего достаю из сумки мою любимую книгу "Грозовой перевал" Эмили Бронте.

Возможно, не самый очевидный выбор для человека, который любит держать всё под контролем, но на мой взгляд любовь - это единственная сфера жизни, которая стоит того, чтобы его потерять. Однако я так и не встретила человека, ради которого была бы готова оставить все свои принципы. Конечно, я ни раз вступала в отношения, которые в итоге заканчивались весьма плачевно.

Каждый раз оказывалось, что ни я, ни мой партнер не готовы были дарить любовь, мы лишь хотели позволить другому человеку любить себя, а не получая желаемого - расходились. Я больше не готова была растрачивать себя на неискренние и неглубокие привязанности. Я хочу любви, которая своей силой сможет сбивать с ног; хочу полного единения душ; хочу, чтобы эта связь сочетала в себе и сумасшедшую страсть и невероятную нежность. Я лучше проведу всю жизнь одна в ожидании такой любви, чем снова заведу отношения с кем-то, лишь бы избежать одиночества.

Погруженная в свои размышления, я даже не замечаю, как привычные городские пейзажи за окном сменяются на завораживающие лоскутные поля, соединенные линией горизонта с лазурным небом. Моя командировка продлится два месяца, но несмотря на то, что Руан находится всего в полуторах часах езды от Парижа, заказчик настоял, чтобы оценщик проживал на территории поместья. В субботу и воскресенье я могу брать выходные, так или иначе отдых для французов - святое дело, но в будни необходимо посвящать свое время изучению поместья и всех тех ценностей, которые его наполняют. По словам господина Жеванни, владелец данного шато Клод Ришар успел за свою жизнь собрать завидную коллекцию картин, книг, старинной мебели и декора. К сожалению, это всё, что мне удалось узнать о моём нанимателе. Он всегда оставался в тени, а в последние двадцать лет и вовсе перестал появляться на публике. Многие считают, что он стал затворником, а некоторые даже пишут, что он давно умер.

Глава 2

Всё страньше и страньше! Всё чудесатее и чудесатее!
"Алиса в стране чудес", Льюис Кэрролл

Утром следующего дня я просыпаюсь с сильной головной болью. События вчерашнего вечера не оставили мне никаких шансов на спокойную ночь, поэтому я сонная и разбитая буквально отрываю себя от подушки, чтобы пойти в ванную и привести в порядок.

Скорая приехала быстро и поставив диагноз "предынфарктное состояние", увезла господина Ришара в госпиталь. Мы с Матильдой просидели несколько часов в ожидании новостей от Дэвида, который, узнав о происшествии, направился прямо в больницу. Нам удалось разойтись только в час ночи, когда мы получили подтверждение, что состояние нашего работодателя стабилизировалось и операция не понадобится. По глазам Матильды я видела, что она очень сильно привязана к господину Ришару, привязана больше, чем просто подчиненная. Но при этом в ее чувствах не было романтического подтекста, она скорее любила его как дочь или младшая сестра. Я смогла уйти, только убедившись, что с ней всё будет в порядке.

Спускаясь в столовую как раз к завтраку, я замечаю, что экономка пребывает в приподнятом настроении.

– Доброе утро, Матильда! Есть какие-то новости?

– Мисс Стейси! – Она удивленно поднимает на меня глаза. – Я думала, вы не проснетесь раньше обеда! Новости прекрасные, самочувствие господина Ришара уже намного лучше, поэтому завтра утром он вернется домой. А вы пока проходите в столовую, я подам вам завтрак!

Я с облегчением выдыхаю.

– Я безумно рада, что всё обошлось. Надеюсь, что мы сможем поговорить с ним за ужином, когда его самочувствие окончательно придет в норму! Но мне бы не хотелось давить…

– Безусловно, господин Ришар будет рад разделить с вами трапезу, как только наберется сил! – Матильда улыбается и ловко подхватывает несколько тарелок, чтобы отнести их в столовую.

Завтрак оказывается не менее изумительным, чем вчерашний обед. Поужинать вчера так и не получилось, поэтому я съедаю всё до последнего кусочка. Сразу после того, как я покидаю столовую, Матильда предлагает проводить меня в галерею, чтобы я плавно начала погружаться в рабочие процессы. Галерея оказывается просторной комнатой наполненной картинами, антикварными вазами и старинной мебелью. В том числе в комнате находятся часы с маятником, рояль и несколько сундуков с неизвестным мне содержанием. Матильда подводит меня к небольшому письменному столу, на котором разбросано огромное количество папок и отдельных листов. На столе царит беспорядок.

– Здесь хранятся все имеющиеся документы на предметы, которые находятся в этой комнате. Результаты технико-технологической экспертизы, акты купли-продажи, сертификаты об участии в выставках… Э-э-м, знаю, что всё здесь в полном беспорядке, мисс. Вы сможете найти соответствия благодаря номерам, указанным на папках и наклейках на каждом предмете. Если вам понадобится какая-то помощь, на столе также имеется записка с моим номером телефона и с номером телефона Дэвида.

– Благодарю. – Я беру одну папку со стола и начинаю пролистывать её. Затем сверяюсь с номером на обложке и начинаю искать соответствие среди картин, прислоненных к стене.

Матильда, увидев, что я уже погружена в рабочий процесс, тихонько выходит из комнаты и прикрывает за собой дверь. Первые часы рабочего процесса даются мне с трудом из-за беспорядка, который царит в галерее. Я чувствую себя неуютно, но принимаю решение сначала создать нужную рабочую атмосферу, прежде чем приступить к своей непосредственной задаче по оценке стоимости предметов, находящихся в этой комнате.

Где-то в обед раздаётся стук в дверь и в комнату заглядывает Дэвид.

– Прошу прощения, не помешал? – Молодой человек заходит в галерею, в то время как я с трудом отрываю взгляд от изучаемой мной бумаги.

– Дэвид! – произношу я, вероятно, немного радостнее, чем положено. – Нет, что вы, я рада вас видеть. Я почти привела комнату в надлежащий вид.

– Невероятно! – Дэвид с восторгом осматривает галерею. – Вы - мастер своего дела. Но я не хотел отвлекать вас от работы надолго, лишь желал убедиться, что приглашение на ужин в силе.

– Разумеется, если то, что вчера произошло, не изменило ваши планы.

– Дел у меня прибавилось, но я успею разобраться со всем до семи вечера и заеду за вами.

– Отлично, тогда до вечера! - я улыбаюсь и на прощание машу Дэвиду рукой.

Его визит немного отвлекает меня от работы и я подхожу к окну, с тоской глядя на фруктовый сад снаружи. Лучи солнечного света проникают сквозь пышную зелень листьев, отбрасывают нежное сияние на красочные цветы. Легкий ветерок шелестит лепестками и несёт с собой слабый аромат цветущих растений. Мне не терпится выйти на улицу и самой почувствовать эту красоту. Сад как будто бы зазывает меня, предлагая безмятежное убежище от рутинных рабочих задач. Но бумаги и книги разбросанные по рабочему столу напоминают мне о делах, ожидающих завершения, перед тем, как я смогу удалиться на перерыв. Внутри меня возникает конфликт, я бы даже сказала битва между желанием почувствовать свободу этого солнечного дня и преданностью своим профессиональным обязанностям. Я напоминаю себе, что сад будет терпеливо ждать моего визита и с новой решимостью возвращаюсь к составлению списков.

Наконец спустя ещё несколько часов работы я решаю прерваться. Время прошло незаметно, и я не могла вспомнить, когда в последний раз ела. Было бы здорово стащить что-нибудь с кухни Матильды и устроиться в беседке возле дома.

Глава 3

Жизнь тем и интересна, что в ней сны могут стать явью.
"Алхимик", Пауло Коэльо

В голове стоит гул, но мне кажется, что я слышу, как кто-то отчаянно зовёт меня. Или может быть не меня. Я никак не могу распахнуть глаза и не чувствую своего тела. "Елена..." - доносится до меня чей-то голос, звучит он глухо, как будто бы под водой. Постепенно ощущения начинают возвращаться. Я осознаю, что лежу на чем-то твердом, вероятнее всего на полу, но голова при этом покоится на мягкой поверхности. Гул в голове затихает и я резко распахиваю глаза, когда голос человека, который меня звал, отчетливо раздается прямо над моим ухом. "Мисс!" Он принадлежит мужчине. Поначалу зрение моё расплывчато, я как будто бы смотрю сквозь дымку. Но затем мой взгляд фокусируется на лице, которое мне кажется одновременно чуждым и таким знакомым. Мои легкие наполняются странными ароматами. В воздухе чувствуется некоторая затхлость, но ещё пахнет деревом, кожей, старыми книгами. А один аромат более отчетливо выделяется на фоне остальных - запах табака, смешанный с тонкими древесными нотами и капелькой ванили. Несмотря на то, что я лежу, у меня начинает кружиться голова. Мои глаза сами закрываются, но я чувствую, что мужчина докасается до моей щеки, пытаясь привлечь внимание.

– Мисс, не закрывайте глаза, постарайтесь сфокусироваться! – его голос эхом отдается во всем моем теле, создавая легкую вибрацию внутри. Такой тембр ты можешь услышать только раз в жизни. Мужчина говорит тихо, но каждое его слово резонирует во мне. Звук его голоса мягкий и бархатистый, но при этом низкий, отдающий легкой хрипотцой. В каждом его слове слышится уверенность и сила, которые вызывают чувство благоговения перед говорящим. Я медленно открываю глаза и встречаюсь с ним взглядом. "О. Мой. Бог." – Как вы себя чувствуете?

Я слышу вопрос, заданный мне, но не могу никак на него отреагировать. Сознание постепенно возвращается ко мне и я осознаю, что я уже видела эти глаза. Я почти вскакиваю с пола и отползаю в сторону. Моя спина утыкается в спинку дивана и обхватив колени руками я начинаю озираться. Я, должно быть, сошла с ума.

Комната, в которой я нахожусь, украшена состаренной антикварной мебелью, стены выкрашены белой краской, облупившейся по углам, а единственное окно почти утратило прозрачность из-за пыли и грязи, осевшими на стекле. Я перемещаю свое внимание на незнакомца, и наши взгляды встречаются, по моим венам пробегает волна узнавания. "Этого не может быть!"

– Мисс, я не причиню вам вреда! – Незнакомец грациозно поднимается с пола и делает шаг в мою сторону. Мое сердцебиение учащается. "Этого просто не может быть". Мужчина стоящий передо мной является точной копией джентльмена, изображенного на портрете, который я изучала несколько минут назад.

– Вы? – практически пищу я, так как голос меня не слушается.

Смесь удивления и некоторого замешательства отражается в глазах мужчины, прежде чем он делает еще один шаг в мою сторону и протягивает руку.

– Позвольте вам помочь!

Я не протягиваю руку в ответ, что нисколько не смущает незнакомца, который разглядывает меня, как какое-то диковинное животное. Он садится передо мной на корточки, а затем его взгляд скользит по моему лицу, вдоль шеи, опускается ниже к моим рукам, которые обхватывают колени. Я замечаю, что мой внешний вид вызывает у него недоумение. На мне надеты черные обтягивающие джинсы с завышенной талией и бежевый свитер с высоким воротом. Вьющиеся волосы собраны в косу и перевязаны лентой. Он снова смотрит мне в глаза и с некоторым напряжением произносит:

– Вы узнаёте меня?

Я не знаю, как должна ответить на этот вопрос. Ситуация кажется мне сюрреалистичной, и я судорожно пытаюсь найти объяснение происходящему.

– Я... – голос по прежнему звучит слабо, мне приходиться откашляться, прежде чем продолжить. – Я… Где я?

– Прошу меня извинить! – мужчина выходит из оцепенения. – Меня зовут Даниэль Де Лабом, вы находитесь в моем поместье во Франции.

Я медленно поднимаюсь с пола и озираюсь по сторонам. Моё внимание с мебели возвращается к костюму, в который одет мужчина. На нём черный фрак, из-под которого выглядывает высокий ворот накрахмаленной белой рубашки. Черные брюки заправлены в высокие отполированные сапоги для верховой езды.

– Какой… Какой сейчас год? – осторожно задаю вопрос я, осознавая, что ни обстановка комнаты, ни внешний вид Дэниэля Де Лабома, ни его речь не соответствуют моде XXI века.

– Боюсь, вы задаете вопрос, на который у меня нет ответа… Может быть вы желаете присесть? Это довольно необычная ситуация, мисс. Да и само ваше появление выбило меня из колеи. Как ваше имя?

– Меня зовут Стейси. Стейси Прайс.

– Итак, мисс Прайс, прошу вас, устраивайтесь на диване. – Дэниэль обходит массивный письменный стол и садится в кресло, в то время как я осторожно присаживаюсь на диван, расположенный прямо напротив.

Мы оба молчим и ждем, внимательно изучая друг друга. Я вижу, что не одна нахожусь в полном недоумении от происходящего. Мужчина выглядит растерянным, задумчивым, но при этом странно воодушевленным. Ни один из нас не знает, как начать этот разговор. Я решаю повторить свой вопрос.

– Какой сейчас год, Дэниэль? – Мужчина вздрагивает и я понимаю, что его удивило, если не задело, мое к нему обращение по имени. – Я хотела сказать… господин… господин Де Лабом.

Глава 4

Влюбиться — не значит любить: влюбиться можно и ненавидя.
"Братья Карамазовы", Федор Михайлович Достоевский

Вскочив с кровати, я не сразу могу отдышаться. Увиденный мной сон был слишком реальным, более того, я уверена, что видела его раньше. Незнакомцем из моего сна оказался Дэниэль Де Лабом. Ко мне приходит осознание, что мужчина с картины выглядел смутно знакомым, и теперь я знаю почему. Он являлся мне во снах. Раньше. И не в простых снах - это были кошмары, жуткие, липкие, от которых просыпаешься в холодном поту и долго не можешь прийти в себя. Происходящее кажется мне полной бессмыслицей, ведь я не могла видеть этот портрет раньше. Или всё же могла? Сердцебиение начинает успокаиваться, когда я убеждаю себя, что действительно могла видеть картину, мельком, а образ молодого человека отпечатался в моем подсознании. Остаётся только один вопрос, откуда мне известно его имя? Один из способов выяснить это - спросить Дэвида. Он говорил, что занимался всеми делами коллекции. Возможно, данный портрет был приобретен уже им.

Я иду в душ, неспешно одеваюсь и заплетаю волосы в косу, перевязывая их серебряной лентой. После того, как наношу легкий макияж, спускаюсь в столовую, где уже накрыт завтрак. Я выпиваю чашку кофе с круассаном. Матильды нигде не видно, возможно она работает в саду. Вчера мне так и не удалось поблагодарить её за прекрасный ужин, поэтому я решаю отправиться на поиски экономки на улицу. Не успеваю я докоснуться до ручки, как дверь распахивается и передо мной появляется сияющее лицо Дэвида. У меня складывается ощущение, что он является одним из самых жизнерадостных людей на планете, который умеет заражать своим настроением всех, кто его окружает.

– Стейси! Рад вас видеть, – его улыбка становится ещё шире. – Как спалось? Как ваше самочувствие?

– Доброе утро, Дэвид. Я чувствую себя прекрасно, спасибо. – Я отступаю назад, чтобы впустить его в дом и замечаю, что за ним в прихожую, медленно переставляя ноги, заходит господин Ришар. Вид у него уставший, а выражение лица кажется недовольным.

– Дэвид, отнеси мои сумки в кабинет. Я направляюсь туда. – Он проходит мимо меня, будто бы не замечая. Я немного сконфужена его поведением, но быстро прихожу в себя и решаю поприветствовать его.

– Доброе утро, господин Ришар. Рада узнать, что вам уже лучше. Мы официально не представились, меня зовут…

Старик останавливается и смотрит на меня оценивающим взглядом.

– Стейси Прайс. Я в курсе, – задумчиво произносит он. – Хммм… Дэвид, принеси бумаги с отчетами по проделанной работе к полудню.

Он больше не смотрит на меня и шаркая ногами бредет к лестнице. Я в растерянности смотрю на Дэвида. Наверное, на моём лице отражается весь спектр эмоций - от смущения до шока. Я знала, что мой наниматель не отличается общительностью, не зря же он ведет затворнический образ жизни, но я не ожидала, что еще одной чертой, присущей его характеру, будет очевидная грубость.

– Стейси, не принимайте на свой счёт, – Дэвид поспешно старается скрасить неловкость момента. – В его поведении нет никакой неприязни лично к вам, уверяю. Он такой почти всегда.

– Всё нормально, я просто немного растеряна. Не будем придавать этому значения, – с напускным равнодушием говорю я, скорее чтобы убедить себя, нежели его. – На самом деле, я хотела найти Матильду. Не знаете, где она может быть?

– Матильда в саду, собирает вишню и яблоки для фруктового тарта к обеду.

– Благодарю, что ж… увидимся позже! – уже на ходу улыбаюсь ему и выскальзываю за дверь, не дожидаясь ответа.

Мне немного неловко, что Дэвид стал свидетелем этой неприятной сцены. Я всегда доброжелательно отношусь к людям, и привыкла, что они отвечают мне взаимностью. И пусть я не завожу ни с кем близких отношений, мне знакомо понятие вежливого общения с незнакомцами. Мой нынешний наниматель этим не отличается. В своих раздумьях я бреду по саду и чуть не пропускаю Матильду, которая наклонившись стоит за деревом и собирает с земли спелые зеленые яблоки.

– Матильда, доброе утро! – Экономка поднимается и с улыбкой приветствует меня, после чего я продолжаю. – Не успела вчера поблагодарить вас за вкусные угощения. Это было потрясающе!

– Мисс Стейси, – отмахивается та, – бросьте. Это моя работа и при том любимая. К тому же без Дэвида мне не удалось бы этого организовать. Чудесный молодой человек, добрый, а какой красивый! Глаз на вас положил.

Как ни в чем не бывало, она продолжает собирать яблоки, а я застываю от такой прямолинейности. Дэвид положил на меня глаз.

– Простите, что вы имеете в виду? – осторожно спрашиваю я.

– Ну как же? – Она снова распрямляется и прикрывая рукой глаза от солнца хитро смотрит на меня. – Нравитесь вы ему, мисс, это же очевидно. Такой вечер для вас вчера организовал! Любо-дорого посмотреть было. Прекрасный человек, но отношения у него никогда не складываются. Всё время ему достаются девушки, не готовые любить его так же, как он любит. Много страдал он… – печальным голосом произносит она. – А ведь мальчик, как никто другой заслуживает любви.

Слова Матильды кажутся мне немного легкомысленными. Она слишком охотно рассказывает мне личные подробности жизни Дэвида, хотя не кажется человеком, который не умеет хранить тайны. Скорее наоборот, я уверена, что у неё есть много секретов, которыми она ни за что не поделится.