После 18 уже поздно

Глава 1. Мой идеальный мир

"Пока мы молоды, мы должны вооружиться зубной щеткой и отправиться туда, куда глаза глядят. Смеяться, совершать безумные поступки, рыдать, идти против системы, читать столько, сколько, кажется, не вместится в голову, любить, что есть сил, чувствовать. Просто жить".

К. С. Станиславский

Мия

Я иду по школьному коридору привычной уверенной походкой. Почему-то мне кажется, что я что-то забыла сделать, но никак не могу вспомнить, что именно. Может, забыла подготовиться к какой-нибудь самостоятельной работе? Ну и ладно. Прорвусь как-нибудь.

Непроизвольно поправляю волосы, замечая, что все вокруг уставились на меня. Это обыденно. На мне всегда сосредоточено внимание большинства. И все же именно сейчас что-то не так… Наверное, забыла накраситься, но я очень даже ничего и без косметики. Чувствую какой-то подвох, потому что замечаю ухмылки на лицах одноклассников, когда вхожу в кабинет. Некоторые в открытую громко смеются надо мной. Да что не так?!

– Гордеева, ты ничего не забыла? – интересуется Мишка, главный хулиган нашего класса.

– А что?

Провожу рукой по плечу, нащупываю лямку от сумки. Нет, она на месте. Да и не вызвало бы ее отсутствие такой реакции! Странно, что пальцы касаются голой кожи, но я же не могла пойти в школу в одной майке! Мой взгляд опускается ниже и не находит ни майки, ни чего-то другого. Потому что я стою перед всем классом абсолютно голой! Только не это! Меня обдает холодом и жаром одновременно, когда я слышу, как громко и несдержанно принимаются смеяться одноклассники. Даже мои подруги!

Я поворачиваюсь к выходу и бегу, глотая слезы. Этого не может быть! Так тщательно спланировать свою жизнь, взлететь высоко в небо, а потом в один момент потерять высоту…

Раздается звук будильника, и я просыпаюсь. Это всего лишь сон! Я облегченно вздыхаю и пытаюсь унять сердцебиение. Все хорошо. Обычный будничный день, в который я ворвусь, как и всегда, подготовленной ко всему. Никаких неожиданностей не будет, а уж без одежды я точно в школу не приду. На этих мыслях я успокаиваюсь и принимаюсь за традиционный утренний макияж для того, чтобы выглядеть красиво и естественно для своих подписчиков. Сегодня я планирую в милой пижаме, будто только что проснулась, рассказать о полезных завтраках. Тяжелое бремя блогерства не дает поспать лишний час, да еще отнимает много сил и времени. Каждый день нужно придумывать что-то оригинальное и увлекательное, чтобы поддерживать интерес подписчиков. И хотя их у меня всего несколько тысяч, их число увеличивается с каждым новым постом.

– Друзья, а теперь вы расскажите, какой завтрак у вас самый полезный? – спрашиваю я на камеру, завершая съемку. – Обязательно напишите в комментариях. Буду ждать. Ваша Мия.

Посылаю воздушный поцелуй и выключаю камеру. С отвращением смотрю на творог, который я снимала для блога и который мне якобы предстоит съесть на завтрак. Я добавляю туда огромную ложку шоколадной пасты, и теперь вид блюда приобретает куда более приятное и аппетитное оформление.

Вообще, я не толстею от вредностей. Но моим подписчикам знать об этом не стоит. Пусть думают, что я старательно слежу за питанием, а еще просыпаюсь с безупречно чистым лицом. Ха! Они даже не догадываются, что я встаю рано, чтобы сделать идеально естественный вид. Трудно быть блогером! Придумывать контент, искать интересные локации, благо в Москве с этим проблем нет

– Доброе утро, моя хорошая, – говорит мне мама, подходя к кофемашине. – Ты опять что-то снимала?

В отличие от меня ее ежедневное утреннее пробуждение начинается с чашки горячего кофе, а не с наведения красоты.

– Да, рассказывала о полезных завтраках.

Мама смотрит на шоколадную пасту поверх творога в моей тарелке и улыбается.

– Это я уже после добавила, – оправдываюсь я.

– Зачем обманывать людей?

– Они сами рады обманываться.

– Ну если только сами, – смеется мама и тут же вздрагивает от плача, раздающегося из соседней комнаты. – Марта проснулась. Пойду.

Спустя минуту плач моей полуторагодовалой сестры перерастает в смех, и я невольно улыбаюсь умению мамы веселить детей ранним утром.

Я доедаю свой завтрак и убираю тарелку в посудомоечную машину. До школы остается полчаса, но мне не хочется выходить слишком рано. Темный промозглый ноябрь совсем не располагает для прогулок. Наоборот, я бы с большим удовольствием проехалась до школы на машине с папой, но он сегодня отправился на работу пораньше.

Я освобождаю маму, чтобы та спокойно попила кофе, занимая Марту игрой в пирамидку. Сестра сообщает мне что-то не слишком понятное. Я даже немного завидую ее беззаботному смеху и тому, что жизнь Марты наполнена обычными детскими радостями. Хорошо ей! Никаких школьных иерархий, оценок, ЕГЭ. До этого нужно еще дорасти.

По дороге в школу ко мне подбегает Лера, моя лучшая подруга и по совместительству одноклассница. Не перестаю удивляться ее способности не закрывать рот даже по утрам, когда намного предпочтительнее идти по хмурому городу в молчании, нарушаемом лишь завыванием ветра.

– Мия, я сегодня смотрела твой блог. Такая ты там милашка! А вечером нужно выложить что-нибудь коротенькое, чтобы завирусилось…

Глава 2. Это война!

Мия

Конечно, никого убивать я не собираюсь. Но отомстить этому вздорному самодовольному парню очень даже хочу! Да как он посмел выставить меня посмешищем перед всем классом?!

– Мия, а ты выложишь пост про многососковость? – спрашивает Мишка, и мне почему-то сразу вспоминается сегодняшний кошмар.

Я показываю ему средний палец и прохожу мимо. Неужели, чтобы восстановить свой рейтинг в классе, мне придется опять встречаться с Антоном? Ни за что! Прошлый раз, когда я на такое отважилась, мне пришлось терпеть его неуместные объятия и дурацкие шуточки, от которых волосы вставали дыбом. Я быстро свела наши отношения на “нет”, соврав, что помирилась со своим парнем-студентом. Вот только на самом деле никакого парня нет! Я до сих пор вру всем, что встречаюсь со студентом, чтобы ко мне не приставали одноклассники. На поверку это выглядит жалко, но имеет свой эффект. Для всех парней вокруг я неприступна как скала.

– Ты как? – подходят ко мне Лера и Аня.

Мои подружки никогда не оставят меня в беде. По крайней мере надеюсь, что это так.

– Нормально. Разве меня сломит какой-то тест по биологии? – говорю я, а сама смотрю в широкую спину новенького, который идет впереди.

Подговорить что ли Антона и его компанию подраться с этим хлюпиком? Почему-то я уверена, что Даня не сможет дать достойный отпор.

– Как тебе новенький? – интересуется Аня, словно знает, что мои мысли сейчас о нем.

– Он стопроцентный лейм. Я чуть не заснула рядом с ним, вот и совершила эту тупую ошибку в тесте.

– Ну какой же он лейм? Еще скажи, что он скуф! – смеется Аня.

– И скажу, – тут же вторю я.

– Думаешь? А как по мне, он очень даже ничего, – замечает Лера, задумчиво накручивая на палец локон своих черных волос.

– Я в туалет, – говорю я и сворачиваю от девочек в другую сторону.

Как же бесит этот новенький, не передать! В туалете толпятся девочки из параллельного класса. Я прохожу мимо них к зеркалу уверенной походкой, а когда понимаю, что они не собираются уходить, бросаю им короткую фразу:

– Свалили отсюда!

Только после того, как комната пустеет, я включаю кран и брызгаю в лицо холодной водой. Мне казалось, что никто и ничто меня уже не тронет в этой школе, но новенький умудрился это сделать на первом же уроке. Как?!

Чтобы успокоиться, я делаю селфи и выкладываю фотографию на своей страничке, не забывая иронично подписать ее. Кто ошибся про рудиментарный орган? Ваша покорная слуга. Свой же промах в тесте я выставляю, как плюс. Кто не любит посмеяться над ошибками других? Все любят.

Впереди еще шесть уроков. Нельзя поддаваться смятению. Никто из окружающих не должен понять, что меня все еще тревожит произошедшее на биологии. Да и с какой стати? Подумаешь! С кем не бывает.

Иду на алгебру, высоко подняв голову. Кто в этой школе королева? Я! И никто не сможет свергнуть меня с пьедестала. Но на пороге я чуть было не спотыкаюсь о невидимую ступеньку, замечая новенького в окружении своих одноклассниц. И подруг.

– И долго вы жили в Сочи? – спрашивает Лера, сидя на парте перед Даней.

– Долго, – отзывается тот, совершенно спокойно воспринимая то, что вокруг него расположились девчонки.

За моей партой сидит Василиса и, будто не замечая меня, поддерживает беседу с новеньким.

– Брысь! – приказываю я ей и тут же нервно кладу свою сумку на парту.

Нет, ну надо же, меня сегодня все раздражает. Слишком медленно Василиса встает, чтобы освободить мне мое же место.

– А повежливее?

Я встречаюсь взглядом с Даней, посмевшим задать мне вопрос.

– С тобой что ли?

– Обычно люди грубят другим, потому что они глубоко несчастливы в своей жизни. Думаю, что у тебя есть причины так поступать, но все же...

– Ты кто такой, чтобы судить меня?! – тут же вспыхиваю я.

– Я вижу тебя насквозь, – отвечает мне Даня.

Воздух словно застыл и не движется. Мне его не хватает, как рыбе, выброшенной на берег. Да как он смеет?!

– Я разве разрешала разглядывать себя?

– Думаешь, мне нужно разрешение для этого?

Все одноклассники замолкают, боясь пропустить хотя бы слово из нашей полемики. Я чувствую на себе насмешливый взгляд Леры, которая тщательно пытается замаскировать его подо что-то менее обидное, но по глазам вижу, как ей весело наблюдать за тем, что происходит. Подруга, называется!

– Езжай-ка ты обратно в свой Сочи! Чего вы все в Москву претесь?! – возмущаюсь я, присаживаясь рядом.

– Тебе мама не говорила, что подслушивать нехорошо?

– А тебе мама вообще говорила что-то о воспитании?

– Что тут за громкие выяснения отношений?

Ирина Леонидовна входит в класс, и все споры растворяются в начинающемся уроке. Я поджимаю губы и достаю учебник. Если этот новенький хочет войны, он ее получит! Как бы потом пощады не просил… Потому что я буду безжалостной.

Глава 3. Осторожно! Переезд!

Даня

– Даня, знаешь сколько коробок у тебя еще не разобрано? – спрашивает мама, устало прислонившись к дверному косяку. – Иногда я жалею, что мы все это затеяли.

Я подхожу к ней и приобнимаю. Маме сейчас приходится тяжелее всего, ведь папа уже вышел на новую работу, и все неразобранные вещи остаются на ней.

– Я сделаю, – обещаю я ей. – Просто нужно было проследить, что вся моя живность перенесла дорогу.

Мама оглядывает мои муравьиные фермы, расположившиеся на полках стеллажа, и вздыхает.

– Приведи в порядок в ближайшие дни. Я об эти коробки спотыкаюсь в коридоре.

– Обещаю.

– Как в новой школе?

– Все нормально, – кратко отвечаю я, не слишком желая продолжать разговор на эту тему.

Меня не особо и спрашивали, когда решили переехать в Москву. Вряд ли родители сильно переживали о том, что вся моя предыдущая устоявшаяся жизнь останется в Сочи, а новая, еще непроторенная, будет немного пугать.

– Уже подружился с кем-нибудь?

– Еще не успел.

Все мои друзья остались в Сочи. Да и как вообще можно подружиться с кем-то за один день?!

– Извини. Я знаю, что ты не хотел уезжать, – вдруг говорит мама и прикрывает дверь за собой.

Наш переезд в Москву обусловлен новой работой отца. Более перспективной и более высокооплачиваемой. И еще тем, что, закончив одиннадцатый класс, у меня появляется шанс получить отличное высшее образование. Могу поступить в Тимирязевку или даже в МГУ, в конце концов. С моими оценками и знаниями у меня много вариантов. Вот только родители не знают, что я принял решение действовать иначе. В феврале мне будет семнадцать. Когда, как не сейчас, нужно хвататься за свои желания и исполнять их?

Я иду в коридор и забираю одну из коробок к себе. Там книги, много книг про то, чем интересуюсь в последние несколько лет. Увлечений предостаточно, чтобы я мог определиться с университетом. А мне кажется, если ты не можешь понять, чем хочешь заниматься в дальнейшем, то не стоит тыкать наобум. Куда проще пропустить год, поработать, попутешествовать, осознать свои цели, а затем засесть за четырехлетнюю учебу. На кону слишком большие ставки – целая жизнь.

– Я скучаю, – пишет мне Вика.

С ней я встречался около года, но, как честный парень, расстался, когда узнал, что мы будем переезжать. Люди врут, что расстояние не играет никакой роли в отношениях влюбленных. Играет, еще как. Но, возможно, в моем случае ключевую роль сыграли чувства. Их не было с моей стороны. Просто все друзья вокруг начали строить отношения. А у меня были лишь мои муравьи. Я не мог оказаться в стороне.

Я оставляю сообщение Вики без ответа. Не хочу ее обнадеживать. Тем более я сам не знаю, чего хочу от жизни. Пусть она найдет себе другого парня. Не хочу кривить душой, Вика мне даже особо не нравилась.

Я перекладываю книги из коробки в новый книжный шкаф. Время еще детское. Вполне возможно я успею таким образом разобрать все коробки. В каких-то из них лежат ценные аммониты и трилобиты, которые мы с отцом раскопали в разных уголках нашей страны, куда ездили в небольшие поездки. Именно благодаря папе, который когда-то хотел поступить в геологический университет, но волею случая этого не сделал, у меня такое необычное хобби. С детства ездить на раскопки – шутка ли? Не увлечься этим процессом невозможно! Особенно когда тебе достаются по-настоящему редкие вещи!

Все же я не успеваю расквитаться со всеми коробками. Чувствую себя разбитым уже через час и иду спать. В школе нужно быть непробиваемым и стойким. Одни перепалки с Мией чего стоят! Улыбаюсь от воспоминаний о выражении ее лица, когда она поняла, что я намеренно подсказал ей неправильный ответ в тесте. А что, собственно, эта тщеславная девушка хотела? Неужели и вправду подумала, что я настолько добр, чтобы не заметить ее презрения ко мне? Да пошла она куда подальше! Терпеть не могу таких девушек, как Мия. Все вокруг ей должны, потому что она красивая и популярная! Пусть привыкает к тому, что не все собираются пресмыкаться перед ней. По крайней мере я точно не буду!

Следующий день начинается с того, что я просыпаю. Мой будильник почему-то не сработал, и в школу я бегу, не успев позавтракать. Из-за этого я немного раздраженный и не слишком счастливый, потому что привык начинать свое утро с чашки крепкого чая и чего-нибудь существенного.

В дверях я сталкиваюсь с Лерой. Она мне кажется еще хуже Мии, потому что ведет себя двулично. Вроде бы и подруга той, с кем у меня зародился конфликт, но при этом успела пофлиртовать со мной. Уверен на сто процентов, что она говорит обо мне гадости за спиной, чтобы Мии казалось, что она на ее стороне. От назойливой беседы с Лерой меня спасает Марк, с которым я успел вчера переброситься парой фраз. Он играет в баскетбол в команде у хорошего тренера, а я как раз ищу себе спортивную секцию. В Сочи я играл в баскетбол несколько лет, и было бы жаль растерять навыки.

До урока остается несколько минут, и я задумываюсь о том, чтобы купить себе в автомате хотя бы шоколадку. Подхожу к нему, чтобы осуществить задуманное, и краем глаза вижу, как Мия походкой, выражающей “Вы все обычные скучные люди, а я принцесса” идет по коридору. Какая-то семиклассница или восьмиклассница в очках замешкалась на пути у Мии, и та, вместо того, чтобы обойти, начинает орать на девочку. Я хватаю шоколадный батончик и быстрым шагом подхожу к ним. На глазах девочки слезы, по лицу видно, что она хочет извиниться перед Мией, но я не даю ей этого шанса.

Глава 4. Принцессам живется несладко

Мия

Перепалка с этим Даниилом выводит меня из себя. Не могу спокойно сидеть рядом с ним, хочется пнуть его или еще что похуже. Вот почему он все время докапывается до меня? Я ничего ему не сделала. Подумаешь, накричала на девочку, замешкавшуюся передо мной! Нечего в облаках летать, когда я иду навстречу!

Сижу на литературе, своем любимом, между прочим, предмете, и не слышу ни слова из того, что говорит учительница. Все из-за этого любителя пауков! Я так и знала, что среди неравнодушных к членистоногим одни сумасшедшие! Как продержаться столько месяцев рядом с таким одноклассником?! И угораздило же его попасть именно в мой класс, да еще сидеть за одной партой!

– Гордеева, ты слушаешь? – врывается в мои мысли вопрос Марии Павловны.

– Конечно, – тут же отзываюсь я и слышу сдавленный смешок от своего соседа по парте.

– И о чем я говорила?

– О литературе, – отвечаю я.

Мне стыдно перед учительницей за то, что из-за какого-то придурка я пропустила мимо ушей ее речь. И теперь должна отчитываться об этом.

– Будь повнимательнее.

Я киваю и сосредотачиваю все внимание на уроке. Даже умудряюсь отвечать на вопросы, чем горжусь особенно, потому что кожей ощущаю ехидные взгляды Макарова. Вот так вот! Думал, что я по всем предметам плохо учусь? А вот и нет!

После литературы Даня куда-то убегает, а я иду вместе с Лерой и Аней на урок физкультуры. Старательно возвращаю себе хорошее настроение, потерянное из-за новенького. Ничего, справлялись и не с таким.

– Как у тебя со Стасом? – интересуется Аня в раздевалке.

Стас – это мой вымышленный парень. Да, я настолько завралась, что даже подругам не рассказала правду. Они тоже пребывают в полной уверенности, что у меня есть парень не из школы. Знали бы они, что я даже ни разу не целовалась! Какой стыд и позор! Но… это для них. А для меня это совсем не страшно. Если нет чувств ни к одному из парней, зачем предавать себя и идти на поводу у мнения других? Кто вообще сказал, что нужно становиться взрослее как можно раньше?

– Все хорошо у меня со Стасом, – отвечаю я Ане, подкрашивая губы.

– Был бы он здесь, показал бы этому Макарову! – подключается к разговору Лера.

– Точно! Он бы тебя защитил.

– Я и сама могу, – пожимаю я плечами и задумываюсь о том, что если бы у меня был реальный парень, я бы пожаловалась ему на новенького. Но чего нет, того нет.

– Слушай, а чего он на тебя взъелся? Может, и правда влюбился? – спрашивает Аня с хитрой улыбкой на губах.

– Что-то тогда эта любовь пошла дальше дерганий за косички, – усмехается Лера.

– Да перестаньте вы! – отмахиваюсь я от этого глупого разговора и выхожу в спортивный зал.

Там мальчики уже приступили к игре в баскетбол, и я к удивлению вдруг замечаю Макарова, так умело ведущего мяч, словно он с ним родился. Даже не знаю, почему новенький показался мне худощавым поначалу. Сейчас я вижу, что его тело спортивное и крепкое. Получается какое-то завораживающее зрелище – он в черном и оранжевый мяч. Как же бесит, что он умудряется в баскетбол играть умело и красиво!

Я отворачиваюсь от этой картины и не успеваю сделать и нескольких шагов в сторону, как получаю по голове мячом. От внезапной боли на глазах выступают слезы, и я оседаю на колени на пол. Жизнь меня к такому не готовила. Никогда не думала, что баскетбольный мяч может настолько сильно бить. Я хватаюсь за голову, мысленно посылая проклятия Макарову. Да как он посмел?! Одно дело словесные баталии, другое дело – причинять физическую боль.

– Ты в порядке? – раздается рядом со мной голос Антона. – Прости. Я случайно. Мяч отскочил от стены…

– Так это ты? – с придыханием спрашиваю я, поднимаясь с помощью его протянутой руки.

Встречаюсь взглядом с Макаровым и сама не верю в то, что вижу. На его губах нет привычной ироничной улыбки, а в глазах… мелькает сочувствие. Не может быть! Это еще хуже, чем его ухмылки.

– Гордеева, все хорошо? Или нужно в медпункт?

– Все нормально. Жить буду, – отвечаю я подошедшему ко мне учителю и иду к девочкам.

Оставшиеся уроки проходят спокойно, можно сказать, даже как-то умиротворенно. Макаров не предпринимает никаких попыток унизить меня, а я даже не смотрю в его сторону.

Радует, что сегодня пятница, и ближайшие два дня новенький будет от меня далеко. Подумываю над тем, чтобы попросить нашу классную пересадить его от меня. В конце концов почему нет? На следующей неделе Милана, с которой я сидела вместе до Макарова, вернется в школу. А вместе мы составляли замечательный тандем: я – красивая, она – умная. Я привыкла списывать у нее домашние работы, просить подсказки в тестах и подсматривать на диктантах в ее тетрадь. Так хорошо было, а теперь приходится напрягаться самой, да еще терпеть близкое присутствие этого неприятного типа. Все-таки школьные парты для старшеклассников оставляют мало пространства. То и дело мы случайно соприкасаемся локтями, а это меня отнюдь не радует. Что поделать, первого впечатления не изменишь. Если с самого начала новенький не понравился, так с чего бы сейчас стало по-другому.

Звенит самый нетерпеливо ожидаемый звонок, означающий, что все уроки на этой неделе остаются позади, а впереди долгожданные выходные. Мысленно я уже снимаю ролик для своей странички, танцуя в новых модных джинсах, которые заберу по пути домой. Несусь к выходу, чтобы побыстрее очутиться вне школы.

Глава 5. День красоты

Мия

Моя дорога вела меня сегодня сразу до дома. Мне расхотелось заходить даже за джинсами. Наверное, я становлюсь социофобом, раз после стычек с Макаровым мне все чаще нужно закрыться в своей спальне и побыть в гордом одиночестве. Сегодня я наплюю на блог и ничего не буду выкладывать. Имею право пропасть из интернета хотя бы на день. Это даже положительно повлияет на подписчиков, ведь я не так часто пропадаю из сети. Пусть волнуются и гадают, что со мной происходит.

Кстати, хороший вопрос! А что же происходит со мной на самом деле? Почему я так реагирую на Макарова? Ведь действительно, чего я так взъелась на него? Пусть указывает, что мне делать и не делать. Мне должно быть все равно. Я – королева школы, которую все превозносят, а он пусть и дальше копается в грязи и имеет дело с мохнатыми тварями, которых все нормальные люди боятся.

С этими мыслями я понемногу успокаиваюсь и остаток вечера провожу в гармонии с собой, слушая музыку и просматривая рилсы других блогеров. Завтра суббота, а это значит, что я отдохну как следует. Вначале высплюсь, потом поеду к Лере на день красоты. Так мы называем наши традиционные посиделки с масками на лице и девичьими разговорами обо всем на свете. А после, если погода позволит, мы прогуляемся по центру и заодно зайдем в какое-нибудь необычное кафе для снятия контента. Лера тоже пытается заниматься блогерством, но у нее не так много подписчиков. Она делает упор на корейской теме, а я пытаюсь снимать разносторонние видео, чтобы привлечь как можно больше людей.

– Все нормально? – заглядывает ко мне папа ближе к вечеру. – Что-то ты как засела в свою берлогу, так и не вылезаешь.

– Просто устала, – отвечаю я, стягивая наушники на шею.

– Мама сказала, что ты даже на танцы не пошла. Точно все хорошо?

– Точно. Иногда хочется полениться.

Отец кивает, соглашаясь с этими словами, и говорит:

– Скоро ужин.

– Хорошо.

Папа прикрывает дверь, тактично оставляя меня одну. Все-таки хорошая у меня семья, понимающая. И Марту я обожаю, хотя, когда узнала, что мама беременна, была настроена скептически. Мне не хотелось слушать плач по ночам, гулять с коляской и терпеть капризы и истерики. Но когда я увидела крошечные ручки сестренки, я быстро поменяла свою точку зрения и с радостью даю маме возможность отдохнуть. Но сегодня отдых требуется мне самой.

Зачем-то я вновь открываю страничку Макарова. У него появляется новый пост, где он рассказывает о своих питомцах. И это не кошечка, не собачка, а муравьи. Мои глаза округляются, когда я рассматриваю фотографии муравьиных ферм, в которых сотни этих мелких насекомых. Какой ужас! Да мальчик не вырос, перенеся совершенно детское хобби в почти уже взрослый мир… Точно неадекват какой-то! Я выключаю телефон и иду на ужин. Перед глазами черными точками разбегаются муравьи. Похоже, они даже снится мне будут! Но на деле все происходит по-другому. Как только моя голова касается подушки, я проваливаюсь в глубокий сон без сновидений.

Утро врывается в мою комнату солнечными лучами из незашторенного окна. Серый ноябрь вдруг решает порадовать жителей Москвы хотя бы одним ярким днем. Я отправляюсь к Лере, покупая по пути пару шоколадных маффинов нам на завтрак. И пусть он будет вредным. Сегодня день красоты и релакса, можно делать все, что угодно!

– А тебя подписчики потеряли, – вместо приветствия говорит мне Лера, открывая входную дверь.

– Ну и ладно, – отмахиваюсь я, а потом сразу интересуюсь: – И что пишут?

– О, маффины! Как раз к твоему любимому молочному улуну, – тараторит Лера, а потом задумывается. – Что пишут? В комментариях так много вопросов и так мало ответов. Большинство склоняется к тому, что ты заболела. Другие думают, что у тебя появился парень, и тебе ни до чего. Может, ты предъявишь им Стаса? Парочки так заходят.

– Подумаю.

Я снимаю верхнюю одежду и прохожу вслед за Лерой на кухню. Ее родители по субботам работают, так что мы одни в квартире и можем громко обсуждать все на свете.

– Может, и мне завести парня для подписчиков? – вдруг спрашивает Лера. – Кирилл, конечно, ничего, но он такой масик. И на лицо не очень. Его стыдно показать. А мне нужен тот, с кем не будет скучно. Красивый, высокий, спортивный, желательно, чтобы не безмозглый… и нравился моим подписчикам.

– Ты бросишь Кирилла ради того, чтобы угодить подписчикам? – удивляюсь я, чуть не давясь маффином.

– Уже.

– Шутишь?

– Нет. Вчера мы расстались.

Я жую маффин, не зная, что сказать. Мне казалось, что Лера уже ничем не может меня удивить, но это все равно происходит. То в том году она увлекла меня на концерт известной корейской группы, в которой пел ее краш, и ближе к концу каким-то образом пробралась за сцену, откуда ее выгнала охрана через несколько минут. То Лера встречалась сразу с двумя мальчиками, не зная, кого выбрать, и в итоге бросила обоих. Но самое впечатляющее событие произошло, когда она решила пойти на съемку передачи в Останкино, естественно, затащив туда и меня. Темой съемок были дорамы, и когда ассистент в зрительном зале совершил непростительную ошибку, дав слово моей подруге, она отобрала у него микрофон и долго вещала на свою любимую тему, не обращая внимание на знаки ассистента завершить свою речь. Все действие шло в прямом эфире, и Леру удалось прервать лишь срочным уходом на рекламу. После этого случая я всегда настороженно отношусь к ее новым идеям, не зная, что еще она выкинет.

Глава 6. “Если снежинка не растает”

Даня

– Все вещи наконец-то разобрали, можно подумать и о высоком, – начинает мама за воскресным завтраком.

– Пойдем в театр? – интересуется отец, намазывая на свой тост масло.

– Нет. Будем решать о том, куда Дане поступать.

Чашка с чаем замирает в моих руках, так и не приблизившись ко рту. Вот оно! Я думал разговор на эту тему будет чуть позже, когда наш новый быт наладиться, но почему-то мама решила иначе.

– Я еще не думал, – непринужденно говорю я и все же делаю глоток чая.

– Давай подумаем вместе, – терпеливо произносит мама. – Уже ноябрь. Может, нужно на курсы походить или репетиторов нанять.

– Нет. Я сам, – отрезаю я и поднимаюсь со своего места.

Больше всего на свете мне хочется уйти куда-нибудь подальше. Я не знаю, на кого идти учиться; в какой вуз поступать; нужны ли мне репетиторы и курсы. На данный момент я просто хочу получать хорошие оценки и успешно сдать ЕГЭ. Какое-то продолжительное время я мечтал стать энтомологом, потом археологом, затем мои желания оказались вновь связаны с биологией, а сейчас я окончательно запутался. Не исключено, что я вообще решу поступать на лингвиста, как моя мама. А что? У меня с английским никаких проблем нет.

– Ты куда? – с явными нотками растерянности в голосе интересуется отец.

– Гулять, – коротко отвечаю я и покидаю кухню, больно стукаясь пальцем ноги о дверной косяк.

Меня все раздражает: новая квартира, к которой никак не привыкну; школа, где учатся такие выскочки, как Гордеева; город, огромный и безликий, в котором всего слишком много, и от этого изобилия кругом идет голова. А еще этот хмурый ноябрь, в котором исчезли все мои первоначальные мечты. Я ведь хотел поступать в научно-технологический университет в Сочи, уже определился со специальностью, когда как гром среди ясного неба появились слова о переезде в Москву. Столько возможностей, столько вариантов… В которых я окончательно запутался и теперь хочу лишь одного – чтобы меня оставили в покое. Пусть родители не спрашивают о моих планах. Я сам ничего не знаю о них и знать не хочу!

Я звоню Марку и спрашиваю его, не хочет ли он поиграть в баскетбол. Да, прямо сейчас, пока погода располагает к этому. К вечеру обещают то ли дождь, то ли снег, а мне так не терпится забыться в любимой игре. Со следующей недели я буду ходить на баскетбольную секцию вместе с Марком, а пока что буду довольствоваться малым.

Мы договариваемся встретиться на спортивной площадке у его дома. Я переодеваюсь в удобную одежду и обуваюсь в коридоре. Родители ничего не говорят, наверное, посчитав, что я встал не с той ноги или у меня остатки подросткового бунта. В какой-то момент мне становится жаль их, все же я был жестковат, но желание выйти побыстрее на улицу пересиливает сантименты.

Марк уже ждет меня на спортивной площадке, тренируя броски мяча в корзину. На улице холодно и ветрено, но я, привыкший к походам в суровом климате Заполярья, не обращаю на это внимание. Все, чего мне хочется, это выпустить пар в игре.

– Чего это ты вдруг решил сыграть в такую погоду? – интересуется Марк после пожатия руки. – Я вот думал весь день за компом просидеть.

– Мне плевать на погоду.

Тут я, конечно, привираю. Если пойдет сильный дождь, придется идти домой. Но пока на небе лишь низкие серые тучи, есть шанс успеть насладиться игрой.

– Начнем? – нетерпеливо спрашиваю я, и Марк бросает мне мяч. – В “козла”?

– Давай.

Я без промедления кидаю мяч в кольцо, хотя уверен, что промахнусь. Слишком долго нормально не тренировался, да и расстояние до кольца не маленькое. Но я умудряюсь попасть, и Марку приходится встать на мое место, чтобы тоже выполнить бросок. Я увлекаюсь игрой. Все гнетущие меня мысли исчезают в холодном ноябрьском воздухе. Как-то незаметно становится жарко, скидывается куртка, и я остаюсь в одном лишь худи.

– А ты хорошо играешь! – хвалит меня Марк, проиграв в двух играх подряд, но взяв реванш в третьей. – Долго занимался баскетболом?

– Года три. А ты?

– Примерно столько же. Наш тренер обрадуется такому игроку.

– Посмотрим, – неопределенно говорю я, вытирая пот со лба. – Перерыв или продолжим?

– Перерыв, – выдыхает Марк. – Я сейчас за водой схожу.

Я киваю и сажусь на скамейку, накинув на спину куртку. Начинает моросить дождь, но меня защищает прозрачная пластиковая крыша. Вот сейчас мне начинает нравиться Москва тем, что для занятия спортом тут есть все. Современные спортивные площадки продуманы до мелочей, даже защищают от непогоды. Я удобно устраиваюсь на скамейке и оглядываю двор. Детская площадка в виде космического корабля выглядит необычно. Наверное, в своем детстве я бы хотел здесь играть.

Внезапно мой взгляд цепляет кого-то знакомого. Глазам своим не верю, даже протираю их на всякий случай, но в метрах десяти от меня точно находится Гордеева в длинном серебристом пальто. И она не одна. На ее руках маленькая девочка в цветастом комбинезоне. Кажется, они замечательно проводят время на этой космической площадке, несмотря на пасмурную погоду. Мия меня не замечает. Она сажает девочку в качели-гнездо и принимается осторожно качать, что-то при этом говоря. Я даже отсюда могу наблюдать, с какой любовью Гордеева относится к девочке. Контраст между тем, какой я видел Мию в школе, и тем, какая она сейчас, впечатляющ. Пожалуй, я пребываю немного в шоке.

Глава 7. Гекльберри Финн

Мия

Ну надо же так опростоволоситься! Выйти погулять с Мартой и попасть в поле зрения Макарова с Егоровым! И чего они забыли в моем дворе, баскетбольщики фиговы?! Кажется, Марк живет в моем доме, но это вообще не имеет никакого значения. Спортивных площадок в Москве много!

Да, я все еще злюсь на них в понедельник утром, идя в школу по белоснежному снежному ковру. Снег падал все воскресенье. Жаль, что он может растаять еще до наступления декабря. От этого моего предварительного прогноза становится еще неуютнее на душе.

Весь вечер я спрашивала у себя, что такого в том, что Макаров видел меня с сестрой? В этом нет ничего особенного, многие старшие братья и сестры гуляют с малышами. Вот только я понятия не имею, что именно он разглядел. Приметил ли Макаров, как я любовалась снегом и смеялась вместе с Мартой? Разобрал ли он, насколько сильно я отличаюсь от той, кого видел в школе? Вот это самое страшное! Потому что, если да, то мне конец! Макаров разгромит меня, если только пожелает.

Я нервно поправляю сумку на плече и глубоко вздыхаю, завидя школьный забор. Как же страшно идти в неизвестность! Кто поддержит, если меня скинут с пьедестала? Я точно знаю, что никто. От меня отвернется даже Лера и первой кинет в меня камень.

– Привет! – говорит мне Аня у входа в школу, а я вздрагиваю от неожиданности. – Ты чего?

– Не выспалась, – хмуро отвечаю я.

– Видела сегодня комментарии под твои новым постом?

– Нет, а что там?

Я притормаживаю, чтобы отряхнуть ноги от снега, и одновременно пытаюсь вспомнить свой последний пост. На выходных я выложила несколько коротких видео с Лерой, когда мы гуляли по центру. А вчера был пост про первый снег. И что там могло не понравиться?!

– Там кто-то… похейтил тебя.

– Да ладно? – едва сдерживая смех спрашиваю я. – Подумаешь!

За несколько лет блогерства я привыкла, что есть люди, которым ты не нравишься. Положа руку на сердце, в этой школе я не нравлюсь очень многим. Но они боятся попасть в мою немилость. Но вот на незнакомых аккаунтах некоторые девочки, да и мальчики, иногда пишут гадости. Я просто удаляю плохие комментарии, а иногда, когда мне лень, забиваю на них. Пусть самоутверждаются за чужой счет! Все равно им не быть такими популярными, как я.

– Дело в том, что… – Аня замолкает, видимо, подбирая слова. – Я заметила, что это уже не первый его или ее пост с негативом именно на твоей страничке.

– Ладно. Удалю, когда зайду в комментарии.

Хорошо, что Аня меня отвлекла от мыслей о Макарове. Я даже перестала трястись от неопределенности, что выкинет он на этот раз.

– Мия, – голос Ани становится тише, что я едва различаю ее последующие слова: – Ты не думаешь, что это Даня? У меня нет доказательств, но так совпало, что негатив начался в тот день, когда он появился в нашем классе.

– Не знаю, – задумчиво отвечаю я. – Это как-то низко для него.

Мы заходим в класс, и я вижу Макарова уже сидящим за партой. Не здороваясь, сажусь рядом с ним и достаю из сумки учебник с тетрадкой. Он тоже молчит, сосредоточенно что-то читая в телефоне. Мне хочется подсмотреть. Я даже наклоняюсь немного в сторону, сокращая между нами расстояние, и лишь потом останавливаю себя. Что я делаю?! И зачем мне это? Я, кажется, даже краснею и утыкаюсь в свой телефон, чтобы хоть как-то занять себя до начала урока. Просматриваю комментарии под последним постом и замечаю ник “Том Сойер”, который написал, что скоро снег станет грязным, прямо как моя душа. Я удаляю этот комментарий и пролистываю предыдущие посты. Том Сойер и вправду не слишком любит меня. Я блокирую этого пользователя. Что ж, герой Марка Твена прожил на моей страничке не слишком долгую жизнь.

– Томы Сойеры нынче не те оказались? – вдруг задает вопрос Макаров.

– Подсматривать нехорошо, – тут же отзываюсь я и сталкиваюсь с внимательным взглядом его карих глаз. Тут же спрашиваю: – Что?

– Ничего.

Макаров как ни в чем ни бывало возвращается к своему телефону, а я начинаю закипать.

– Смотришь ко мне в мобильник, тогда дай и мне заглянуть в твой!

Я ловко выхватываю прямо у него перед носом телефон и вижу на заставке изображение огромного мохнатого паука.

– Фуу! Что это за ужас?!

– А ты что надеялась увидеть? – наигранно наивным тоном интересуется Макаров, отбирая у меня свой телефон.

– Подтверждение, что ты Том Сойер.

– Не угадала. Я – Гекльберри Финн.

– Значит, ты живешь в бочке, бездельничаешь и бежишь от цивилизации, – с умным видом вещаю я. – Все понятно с тобой.

– Что-то в этом есть, не находишь? – Макаров тепло улыбается мне, но я распознаю в его голосе ироничную интонацию.

– Быть изгоем?

– Быть свободным.

– Кому что. – Я пожимаю плечами и продолжаю: – Теперь буду звать тебя Геком. А то все никак не могу запомнить твою фамилию.

Макаров хмыкает и внезапно пододвигается ближе, так, чтобы его слова услышала только я. Отчего-то мне кажется, что если я поверну голову в его сторону, ничего хорошего из этого не выйдет. Поэтому я стойко смотрю вперед.

Глава 8. Падение

Мия

Этой ночью мне снова снится сон про то, что я пришла в школу без одежды. Утром я чувствую себя настолько вымотанной, что первой подхожу к кофемашине, чтобы хоть как-то взбодриться, хотя обычно предпочитаю чай. В дверях кухни тут же появляется мама, видимо, проснувшаяся от аромата своего любимого бодрящего напитка. Она привычно идет к кофемашине и попутно интересуется у меня:

– Не выспалась?

– Плохой сон, – протягиваю я и рассказываю маме о своем кошмаре.

– Мне тоже такое снилось. Ничего страшного, пройдет. Просто ты сильно переживаешь. Все-таки одиннадцатый класс.

Мама присаживается рядом со мной с чашкой крепкого кофе и сочувственно улыбается.

– Я не так уж и сильно переживаю об окончании школы, – пожимаю я плечами.

Наоборот, я желаю как можно быстрее уйти из ее стен навсегда, но вслух эти слова не озвучиваю.

– Как там у тебя дела в школе? Все по прежнему? – спрашивает мама, отпивая из своей чашки.

– Ага. Мне пора.

Я бы посидела еще с мамой, но мне нужно выйти сегодня пораньше, чтобы заснять для подписчиков свои новые ботинки от известного бренда, шагающие по еще не растаявшему снегу. Придется найти место, хорошо освещенное фонарями, но даже если и не получится, всегда можно воспользоваться красивыми фильтрами. Я люблю эстетику, поэтому никогда не выкладываю фотографию или видео в плохом качестве.

Чаще всего на меня подписываются именно после таких коротких видео про танцы, одежду или если я показываю интересные локации. Забавно, что мой пост про первый снег набрал меньше всего лайков, хотя я надеялась на обратный эффект. Хорошо хоть мои любимые танцы все еще оценивают довольно высоко.

Я осуществляю задуманное во дворе перед школой. Там хорошее освещение, и выходит по-настоящему сказочно. В замечательном настроении я иду на физику, даже забыв о том, что мне опять придется сидеть с Макаровым за одной партой. Но случается странное, то, о чем я даже предположить не могла. Он не приходит на первый урок. “Заболел что ли?” – думаю я, пока пытаюсь вникнуть в суть законов о геометрической оптике.

На втором уроке Макаров все-таки появляется, немного хмурый, с растрепанными волосами и… с лиловым фингалом под глазом. Он садится рядом со мной, а я не знаю, что и думать, пока не замечаю Антона, посматривающего на Макарова с издевательской ухмылкой на лице. Сопоставив факты, я понимаю, что он не просто так лыбится.

– С кем подрался? – интересуюсь я у Макарова, хотя точно знаю, что такие, как он, на подобные вопросы не отвечают. Слишком благородные для того, чтобы сдать другого!

– Я просто упал, – отвечает новенький и утыкается в свой учебник по биологии.

– На чей-то кулак?

– Нет! С чего ты взяла! – тон Макарова становится резким, как будто предостерегает от дальнейших вопросов, но это меня не останавливает.

– Не скажешь, тогда спрошу у Антона, – говорю я и уже начинаю вставать, но Макаров останавливает меня, схватив за руку.

– Даже не думай!

Наш дальнейший разговор оказывается бессмысленным, потому что Антон сам подошел к нам.

– Ну как, оправился?

– Оправился?! – повторяет Макаров и решительно поднимается, чтобы не глядеть на Антона снизу вверх, при этом он отпускает мою руку, и по ней тут же начинают бегать мурашки. – А один на один боишься?!

– Я? Да я ничего не боюсь!

– Яколка, – бросает вдруг Лера Антону, присаживаясь за свою парту. – Как трус вчера подкараулил Даню со своими друзьями. Антон Рудов, я в тебе разочаровалась.

– Мне плевать, разочаровалась ты во мне, Лазарева, или нет! – грубо отвечает Антон, добавив в конце непечатное ругательство.

Картина начинает проясняться, но я не до конца понимаю, почему Лера знает о вчерашней драке, а меня не просветила.

– Мия, надо поговорить.

В голосе Антона мне слышатся властные нотки, которые я просто ненавижу. Правда, когда мы встречались, я слышала их намного чаще, чем сейчас.

– Иди отсюда, – угрожающим тоном произносит Макаров, все еще нависая над ним, хотя их рост мне казался примерно одинаковым.

– Мия? – Антон вопросительно приподнимает бровь, удивляясь тому, что я молчу.

– Иду, – хмуро произношу я и шагаю за Рудовым в коридор, чувствуя на себе озадаченный взгляд Макарова.

– Что хотел? – спрашиваю я у Антона.

Мне приходится почти что кричать, потому что рядом с нами толпа шумных семиклассников.

– Ты веришь мне?

– Нет, конечно!

Я даже смеюсь от этого неожиданного вопроса. Вот уж кому-кому, а Антону я точно не верю.

– Чего?

– Я никому не верю. Только себе, – громко поясняю я, уворачиваясь от проносящегося мимо мальчишки.

– А, ну… как бы это сказать. Я вчера решил отомстить Макарову за тебя.

– Зачем? Я не просила.

– Но ты же хотела, – вкрадчиво говорит Антон, заглядывая мне в глаза.

Глава 9. Бить нужно первым

Даня

Я и не думал, что дойду до того момента, когда буду нести на руках зазнавшуюся одноклассницу. И уж тем более, что буду жалеть ее. Это же Мия Гордеева! К ней не стоит испытывать сострадание, ведь она ни к кому его не испытывает. Или все обстоит несколько иначе?

Я вспоминаю, какой предстала передо мной Мия вдали от стен школы, и никак не могу отогнать мысль о том, что эта девушка совсем другая. Она – любящая сестра. Она радуется первому снегу как ребенок и так искренна в своих эмоциях, что невозможно не улыбнуться, смотря на это.

Даже сейчас Мия выглядит иначе, чем раньше. Она какая-то притихшая и осунувшаяся, словно королева школы сбросила с себя корону и вышла к обычным ученикам, забыв о своем высоком положении. А было ли оно? Почему-то мне кажется, что Мия вполне успешно играет роль на протяжении долгого времени, и в какой-то момент осознает, что ей это надоело. Быть может, даже сейчас. Иначе как объяснить ее поведение сейчас? Или я ошибаюсь, и у нее просто сильно болит нога.

– Спасибо, – говорит Мия, когда мы останавливаемся у двери медпункта.

Все это время мы молчали. Каждый думал о чем-то своем. Я вдруг понимаю, что мне хочется узнать о ее мыслях и наконец разобраться в том, что она за человек. Я не так уж часто ошибаюсь в людях. Сразу понимаю, кто хороший, а кто – нет, но с Мией все сложно. До сих пор не могу разгадать, какая она на самом деле.

– Не за что, – отвечаю я и медлю, потому что осознаю, что открыв дверь медпункта, уже не смогу поговорить с Мией наедине.

– Больно? – вдруг спрашивает она, а я непонимающе смотрю на нее.

– Мне?

– Я про глаз.

Наши лица находятся так близко, что я теряюсь. Мия должна беспокоиться о своей травмированной ноге, а она интересуется о том, больно ли мне!

– Немного, – отвечаю я, замечая на ее щеках легкий румянец. – Почему спрашиваешь? Антон сказал, что это ты предложила ему подкараулить меня после уроков.

– Это не я! – возмущается Мия, а я улыбаюсь и спешу ее успокоить.

– Знаю.

– Откуда?

Из ее хвоста выбилось несколько непослушных прядей, и Мия быстро заправляет одну из них за ухо.

– Просто знаю, что ты на такое не способна.

На самом деле вчера, когда я едва успел выйти из школы и на меня набросились друзья Рудова, я в этом выводе сомневался. Откуда мне знать, на что способна Гордеева… Но этим утром, когда она с таким удивлением смотрела на красующийся фингал под моим глазом, доставшимся от Антона, я понял, что заблуждался в отношении Мии. Она не при чем. А вот Рудов со своей свитой получили от меня, хотя наши силы и были неравными. К сожалению, больше всего досталось все-таки мне, а не им. Хорошо, что нашу драку прервала вовремя появившаяся Лера, которая обещала позвать учителей и школьную охрану.

– А вот зря, Марков, – внезапно хмуро произносит Мия. – Я способна на многое. Поставь меня!

От изумления я тут же исполняю ее приказ. Она выпрямляет спину, а ее взгляд становится холодным и презрительным. Я поражаюсь такой разительной перемене и не могу поверить, что еще несколько минут назад Гордеева была разительно другой.

– Свободен. Уходи! – командует она и поворачивается ко мне спиной, стараясь не опираться на травмированную ногу.

– Это ты мне?

– Здесь есть кто-то еще?

Рука Мии почти касается ручки двери, но я успеваю накрыть ее своей ладонью за долю секунды и для надежности подпираю дверь ногой. Гордеева в недоумении разворачивается ко мне.

– Ты плохая актриса, – говорю я прямо в лицо девушке. – Я тебе не верю. И перестань коверкать мою фамилию!

– Марков, что ты о себе возомнил? Мне плевать, веришь ты или нет. Я все равно…

– Ты лжешь даже самой себе, – перебиваю я Мию, от чего ее голубые глаза становятся больше. – Заигралась в роль, от которой уже тошнит. Не верю, что ты хочешь быть вот такой, эгоистичной и самовлюбленной дрянью. Ты же не такая!

– А если такая?!

Голос Мии срывается в крик. Мне кажется, что еще немного, и он эхом разнесется в каждый уголок школы. Гордеева берет себя в руки и уже почти спокойным тоном произносит:

– В любом случае тебе какая разница!

Я не знаю, что ей ответить, потому что не задавался таким вопросом. А теперь, когда он озвучен, теряюсь в множестве ответов, которые лишь отдаленно похожи на правду. Мне просто жаль Мию? Я хочу раскусить ее? Показать, как правильно жить без всяких масок? Я без понятия, что из этого и многого другого, о чем я думаю, верно…

– Не знаю, – честно отвечаю я и ухожу, оставляя Мию в одиночестве.

Она хотела, чтобы я оставил ее? Что ж, желания имеют свойство сбываться. Я возвращаюсь на урок, хотя, судя по времени, он почти подошел к концу. Взгляды одноклассников тут же обращаются ко мне. Игнорирую их и захожу в раздевалку, стараясь не замечать перешептываний за спиной.

Я переодеваюсь и с тоской вспоминаю прошлую школу, в которой все были хоть немного, но добрее. А здесь у меня стойкое ощущение, что я попал в серпентарий, где почти каждый норовит укусить побольнее. Мне никогда не нравились змеи, но с тех пор, как увидел у одного знакомого процесс кормления бразильского радужного питона живой крысой, я охладел к ним еще больше. Что-то похожее я чувствую и сейчас после того, как узнал некоторых одноклассников лучше, чем хотелось бы.