После измены. Спаси нашу дочь, предатель!

Глава 1

– Беременность протекает в пределах нормы, Кать. Плод жизнеспособен, но в первый триместр будем регулярно наблюдать за ходом беременности в этот раз. Про режим сна, питания, приема витаминов повторяться не буду, ты и сама лучше меня уже знаешь, что делать.

Подруга и по совместительству мой акушер-гинеколог ободряюще улыбается мне, снимает очки для компьютера и кладет результаты УЗИ и моих анализов на стол.

Я же сглатываю возмущение по поводу ее безликого “плод жизнеспособен”.

С моим анамнезом она боится лишний раз заверять меня, что всё будет хорошо. Отговаривает меня проникаться чувствами к комочку под моим сердцем, ведь не понаслышке знает, как три прошлые замершие беременности повлияли на мою психику.

Превратили мою жизнь в ад и бесконечную череду дней самобичевания и ненависти к своему телу. Не способному выносить ребенка. Выполнить одну-единственную функцию, без которой семья не семья.

– Какие прогнозы? – спрашиваю я, глядя в лицо подруге.

По ее взгляду не понять, о чем она думает. Это у нее уже профессиональное. Через нее наверняка прошло много женщин с проблемами, похожими на мою, а то и хуже. Так что она давно научилась вести себя нейтрально, чтобы не пугать рожениц.

– Ты же знаешь, что я не дам тебе гарантию, что в этот раз всё получится, Кать, – вздыхает Нина и трет переносицу. По бокам там красные овальные отметины от дужки очков, глаза слегка расфокусированы, и в целом она выглядит уставшей.

– Но пока что признаков замершей беременности нет, ведь так?

Я так и сяк пытаюсь выудить из нее хоть какой-то положительный прогноз, чтобы почувствовать надежду. Она обдумывает ответ и все-таки неуверенно кивает, но мне и этого достаточно, чтобы за спиной выросли крылья.

– Ты Антону пока не говорила? – спрашивает она, и я мотаю головой.

– Не хочу радовать его преждевременно, боюсь, что поссоримся. Он и так против, чтобы я вообще рожала, – с грустью отвечаю я, а сама вспоминаю, какие романтичные сюрпризы устраивала в первые две беременности.

Мы с мужем женаты уже десять лет, и тогда мы оба еще не знали, что первый выкидыш был не случайностью и стечением обстоятельств, а закономерностью, которая из раза в раз будет убивать в нас надежду.

Муж после каждого выкидыша становится всё озлобленнее, и я боюсь сейчас снова его попусту обнадеживать. Знаю, какая у него будет реакция.

– Тебе не кажется это странным, Кать? Все мужики рано или поздно хотят завести детей. Род свой продолжить. Ты не думала, что у него на стороне уже…

Нина вертит кисть вокруг своей оси, намекая на внебрачных детей у Антона, а я хмурюсь и резко качаю головой.

– Антон не такой, как все, Нин. Ему больше карьера просто важна, он метит сейчас на должность главврача. Да и мы обсуждали, что если что воспользуемся услугами сурмамы. Просто он… после трех выкидышей не хочет пока заводить детей, мне кажется.

Последнее я говорю тихо, скорее, сиплю, так как произносить это вслух немного неприятно.

– Как скажешь, Кать, – вздыхает Нина и крепко зажмуривается.

– Снова сухость? Давай я тебе капли пропишу, – предлагаю я, так как работаю офтальмологом в больнице.

Подруга же трудится в частной клинике неподалеку от моего дома, и это одна из причин, почему я хожу именно к ней. В больнице у нас тоже хорошие акушер-гинекологи, но там будет не избежать слухов.

Все друг друга знают, мои анализы пройдут через множество рук, а быть объектом таких грязных сплетен я не хочу. А в Нине уверена, как в себе.

После приема еду на работу, задержавшись где-то на час, в кабинете во время окна между пациентами кручу в руках тест на беременность в полиэтиленовом пакете. Сделала его еще месяц назад, по традиции желая вручить мужу в футляре, но всё оттягиваю этот момент.

Вот и сейчас сую его обратно в сумку, так и не решившись признаться Антону, что снова беременна. Почему-то кажется, что если хоть кто-то узнает, то и в этот раз меня ждет разочарование и потеря, от которой я буду еще долго отходить.

– Обедай без меня, Катюш, я пока занят, – отвечает мне муж, когда я пишу ему насчет обеденного перерыва. – Освобожусь где-то через минут сорок, не раньше.

В столовой столпотворение, я пристроилась в уголке, желая побыть одной. А когда слышу за спиной знакомый женский голос, неприязненно морщусь.

Лиза.

Однокурсница и коллега Антона. Работает под его началом в хирургическом отделении. И по совместительству его лучшая подруга, к которой я страшно ревную. Вот только он постоянно отмахивается от меня, просит не душить. Заверяет, что Лиза ему практически как сестра, а сестер братья не хотят в горизонтальном плане.

Хочу уже встать и уйти, не желая с ней пересекаться лишний раз, как вдруг замираю и буквально приклеиваюсь к стулу, будто клей-моментом.

– Я почти дожала Громова, Свет, – ухмыляется она, разговаривая со своей подружкой. Мы сидим с ней спина к спине, и она меня не видит, зато я ее слышу весьма отчетливо, несмотря на шум вокруг.

Настораживаюсь, так как Громов – это фамилия моего мужа. Другого такого в больнице нет.

– Что ты имеешь в виду? – спрашивают у Лизы. – Как это дожала? Зарплату тебе повысит?

Я мыслю в том же направлении, что и эта Света, но всё оказывается совсем не так.

– Держи карман шире, подруга. Видишь этот палец?

– Ну безымянный, и что?

Сглатываю, чувствуя, как внутри всё замирает, даже сердце будто замедляется.

– Скоро ты увидишь на нем обручальное кольцо, дорогая.

– Смешно. Он же женат. Уже лет десять, если не ошибаюсь, ты сама рассказывала, что они еще в универе поженились, – хмыкает Света, а вот я холодею, покрываясь неприятным липким потом.

– И что? – злится Лиза. – Мы с ним встречались еще до того, как он с этой своей познакомился. Он еще тогда обещал на мне жениться, и если бы не моя дурость сделать перерыв в отношениях, он был бы сейчас моим.

Мне как будто пощечину залепляют. Щеки адски горят, а я внутри вся обмираю, чувствуя и стыд, и унижение. Неужели это правда?

Визуалы

Хотите посмотреть на наших героев?