После измены. Я больше не твоя

Глава 1

“Я сплю с твоим мужем. Нашему ребенку уже пять лет”.

Такое сообщение я получила от помощницы мужа, когда он улетел в очередную командировку. Меня лихорадочно затрясло, и я неверяще всё смотрела на снимок ребенка, который прилетел следом.

– Когда ты собирался рассказать мне о своем сыне, Ник?

Муж замер у порога, когда я встретила его вопросом по возвращении. Он побледнел, когда я показала ему фото, но в глазах мелькнула вина.

– Это не то, что ты подумала, Марго… Я всё тебе объясню.

– Сын твой?

– Да, – вынужденно ответил он, и этого мне было достаточно.

Муж не хотел детей, и мне казалось, что дело в плохой генетике по его линии. Но оказалось, что во мне. Ведь ребенок у него уже был. От другой женщины.

***

Несколько дней назад

Я сидела на диванчике и ждала, когда у мужа закончится совещание.

Секретарша периодически поглядывала на меня, и я даже знала, какие мысли бродят в ее голове. Что такого во мне нашел мой муж Никита.

Я никогда не блистала той самой красотой, которая всегда была в моде, но была недурна собой и умела себя подать, так что никаких комплексов по поводу неоспоримой красоты мужа не испытывала.

Знала. Он любил меня не за внешность.

– Еще кофе, Маргарита Павловна? – растянула она губы в улыбке, когда я подняла на нее взгляд и застала ее за подглядыванием.

Яркая, красивая, словно экзотическая бабочка, она служила лицом компании и привлекала своей внешностью клиентов, которые из раза в раз возвращались, чтобы получить хоть толику ее внимания.

Я прекрасно знала, для чего нужны были красивые секретарши, так что не ревновала мужа, осознавая себе цену.

Мой взгляд на нее был холоден, и она покраснела, ерзая на стуле.

– Повтори, – кивнула я, с интересом наблюдая за ее мимикой.

Олеся явно была влюблена в Никиту и не могла этого скрыть в силу молодости.

Конечно, разница в нашем возрасте вряд ли составляла больше пяти лет, но тем не менее я ощущала себя на порядок старше. Словно мне не двадцать восемь, а все сорок восемь.

Другая бы на моем месте насторожилась и потребовала бы мужа уволить влюбленную в него секретаршу, но я знала Ника с самого детства.

Он не из тех, кто будет гулять налево.

Слишком педант.

Слишком уважает себя.

Слишком брезглив.

Вряд ли он даже заметил ее влюбленность в себя. Он всегда был погружен больше в дело и влюблен в меня. Сколько я себя помнила, его интересовала лишь я.

В сердце кольнуло, когда я подумала о прошлом, но в этот момент дверь кабинета мужа открылась, и оттуда повалили сотрудники.

Кивнув им, я вошла, как только они ушли, и закрыла за собой дверь, наказав Олесе нас не беспокоить ни с кофе, ни с другими вопросами. Разговор, который у нас намечался с мужем, был не из легких, и свидетели мне были ни к чему.

– Марго? – удивился Ник, и его напряженное лицо разгладилось при виде меня.

Уверенный в себе, светловолосый, метр девяносто, он всегда оставался для меня каланчой, как его часто обзывали в детстве, но сейчас я вдруг посмотрела на него совсем другим взглядом.

От того несуразного мальчишки, с которым мы часто бегали на речку, не осталось и следа. Неудивительно, что многие сотрудницы влюблялись в своего начальника, и одна лишь я, казалось, ходила слепой и не замечала, что они смотрели на него не таким взглядом, как я.

Внешность его меня интересовала мало. Это ведь был мой Ник, лучший друг, который прошел со мной огонь и воду. И лишь одно было камнем преткновения в нашем браке.

Отсутствие детей.

– Ник, я хотела еще раз с тобой поговорить, мы вчера не договорили.

Чмокнув мужа в губы, я присела напротив, чтобы видеть его лицо, и чтобы не посмел отвлечь меня поцелуями от важного разговора. Он часто так делал, когда не хотел что-то обсуждать, и у него это отлично получалось.

Конечно, я поступила подло, придя к нему в офис. Знала ведь, что он не сможет избежать нашего разговора, но другого выхода я не видела. Только так можно было до него достучаться.

Он нахмурился, явно недовольный моим появлением, но тяжко вздохнул и прикрываться делами не стал. За что я его особенно ценила, так это за то, что он не избегал разговора, когда его припереть к стенке. Не выдумывал никаких встреч, звонков, и не юлил.

– Марго, если это по поводу ребенка, то нет, я уже сказал свое слово. Нам прекрасно живется вдвоем.

Мне было больно слышать эти слова, поскольку больше всего я хотела именно ребенка.

– Но, Ник, семья не может называться семьей, если в ней не растут дети. Давай хотя бы попытаемся, прошу тебя. Сейчас медицина шагнула вперед, и мы…

Мои слова явно его разозлили. Сильно.

– Тебе было мало прошлого раза? – холодно спросил он меня, и я оцепенела.

Не верила, что он со мной так поступил. Напомнил о том, что я так сильно хотела забыть. Стереть из памяти, словно той трагедии со мной никогда не было.

Прошло уже пять лет, и мы ни разу не поднимали этой темы.

Глава 2

– На прошлых выходных я не ездил ни в какую командировку.

Пять лет назад почти такими же словами в измене мне признался бывший муж.

Денис.

Уверял, что это была ошибка, что он сожалеет о содеянном и любит только меня, но его слова о прощении не стоили и гроша. Измена – то единственное, что я простить никогда не смогла бы.

Когда я подняла взгляд и снова посмотрела на Никиту, увидела его хмурое лицо и перекатывающиеся на скулах желваки, а затем вдруг с удивлением поняла, что не чувствовала той раздирающей боли, которая скручивала мои внутренности в прошлый раз.

Честно говоря…

Я ничего вообще не чувствовала. Меня будто охватило полное равнодушие к словам мужа. Словно я приняла то, что он скажет мне после с каким-то безразличием, будто Ник мне чужой человек. Не муж вовсе… И за это я ненавидела себя сильнее.

Сглотнула горький ком, вставший поперек горла, и увидела, как слегка дернулся Ник. Посмотрел на меня таким болезненным взглядом, какой я видела нечасто. Только лишь в те минуты, когда он считал, что делал меня несчастной.

– Дай мне шанс, Марго, и ты не пожалеешь… Выходи за меня… – вспомнила я его обещание, которое он старался сдержать.

Я и не пожалела, что четыре года назад стала его женой. Все эти годы он был моей опорой и поддержкой, всегда был на моей стороне и не давал забыть, что он рядом. Даже в самые темные для меня времена, когда мне казалось, что я не имею права улыбаться и радоваться жизни, ведь не уберегла самое дорогое.

– И где же ты был? – спросила я, когда молчание затянулось непозволительно долго.

Затаила дыхание, приготовившись услышать то, чего и стоило ожидать. Наверное, дело во мне? Так, наверное, думает каждая женщина, которая не раз и не два сталкивается с изменой и предательством.

– В больнице, – ответил вдруг Ник и опустил голову, скрывая от меня выражение своего лица.

Его ответ меня удивил, ведь я ожидала услышать нечто другое.

Что он завел другую женщину, так и не дождавшись от меня взаимности, на которую когда-то и не рассчитывал.

Что уходит от меня, устав тянуть наш брак на себе.

Что у него уже есть дети на стороне, потому он не хочет заводить их со мной.

– В больнице? С другой женщиной? – разомкнув сухие губы, спросила я снова, когда мое воображение разыгралось вдвойне, подкидывая разные варианты того, чем он занимался в “командировке”.

– Такого ты обо мне мнения, Марго? – с горечью произнес муж, и когда я увидела его оскорбленный, но вместе с тем оскорбленный взгляд, стыдливо отвела собственный.

Нет. Конечно, нет. И как я могла подумать, что Ник, мой старый добрый Ник опустится до такой гнусности?

– Прости, Ник, ты… Ты знаешь ведь, что я…

Замолкла, так и не найдя слов, чтобы выразить всё то сожаление, которое охватило меня, когда я поняла, что оскорбила его своим недоверием. Но больше всего я чувствовала за собой вину.

Он всё понял.

Что мне не стало плохо от мыслей о его измене.

Что мне было… всё равно?

К чести Ника, он не стал затрагивать тему моих чувств и наших взаимоотношений, но я к этому была готова.

Я ведь его любила.

Так, как могла.

На что вообще была теперь способна.

Отдавала ему все эмоции, которые у меня остались.

– Всё хорошо, Марго, я знаю.

Ник взъерошил волосы и ненадолго прикрыл глаза, и я привстала, касаясь ладонью его лица. Сегодня он не брился. Видимо, что-то сильно его тревожило. Настолько, что он пренебрег обязательным ежедневным ритуалом, который не прерывал много лет.

“Лицо мужчины – лицо его компании, Марго. А моя компания безупречна”, – любил он часто повторять, занимая единственную ванную. Это три года назад его дела пошли в гору, и мы приобрели загородный коттедж с несколькими санузлами, так что проблема очереди в душ отпала сама собой.

– Ты заболел? Почему не сказал мне?

Я стала рассматривать его с беспокойством, так как Ник всегда был для меня едва ли не роботом. Никогда не болел, не депрессовал, не падал духом. Вечно улыбающийся мальчишка превратился в сурового на людях бизнесмена и ласкового мужа со мной, но единственное, что оставалось все эти годы неизменным – его здоровье.

Он всегда был на ногах, даже простуду переносил легко. Если не ходил на работу, то занимался документами дома, где обустроил себе личный кабинет, как только представилась возможность.

Я ожидала услышать всё, что угодно, начиная от банальной простуды, заканчивая раком, но совсем не думала, что его скрытность связана с чем-то другим.

– Я не болен, Марго. В больнице я… – пауза. Его кадык дернулся, когда он сглотнул. – Я сделал операцию, Марго. Вазэктомию.

Пару раз я моргнула, пытаясь переварить сказанное, даже сделала шаг назад и протерла лицо, пытаясь понять, не ослышалась ли.

– Вазэктомию? Это то, что я думаю, Ник?

Глава 3

– Никита Семенович, пройдемте дальше. Здесь у нас живут детки помладше, но старше четырех. Сейчас все на обеде, так что сможете увидеть их уже в холле, куда мы позвали самых талантливых. Ребятишки так обрадовались, что вы подарили нашему дому-интернату новые компьютеры, что подготовили вам выступление.

Когда я увидела множество кроватей в одной из длинных комнат, у меня сердце защемило от мыслей, что дети вынуждены ютиться в таких условиях. Никакого личного пространства, никакой любви и ласки.

Перед тем, как я поехала с Ником и его командой сюда, успела почитать про условия, в которых содержались дети, которые остались без родителей, и про то, как можно и нельзя вести себя с ними.

Никакого бурного проявления эмоций.

Никаких близких телесных контактов, так как это будет нарушение границ ребенка.

Нельзя поддерживать разговоры об их родителях, даже если дети сами заводят эту тему.

Не общаться со всеми одновременно, не давать им никаких ложных надежд и что-либо дарить.

– Ваш помощник сказал, что вы хотите усыновить ребенка, – сказала осторожно директриса детского дома, когда экскурсия подошла к концу, и вдалеке послышался гул детских голосов.

– Да, – ответила я вместо Ника, который ограничился одним кивком. – Мы хотим усыновить мальчика.

– Не спешите устанавливать жестких критериев. Выбор ребенка непростой и зачастую занимает немало времени, порой доходит до года, прежде чем вы поймете, что готовы к такому важному шагу.

Судя по взгляду, который женщина постаралась скрыть, мои слова ей не понравились, и я прикусила язык. Слышала, что нежелательно сразу говорить пол ребенка, которого хочешь взять, так как это уменьшает твои шансы на положительный исход усыновления. Однако что-то мне подсказывало, что в нашем случае это не играло роли.

Ник был успешным предпринимателем и кандидатом в мэры, а детскому дому нужны были пожертвования и дотации, так что нагрубить директриса нам не посмела.

– Вы готовы? – спросила женщина, обращаясь больше к мужу, чем ко мне.

Ник посмотрел на меня вопросительно, и я, собравшись с духом, кивнула.

Меня беспокоила его инертность, так как какой-то заинтересованности в лице мужа я не видела, но Ник всегда умел контролировать свои эмоции и не показывать их на людях. Это стало его преимуществом в предвыборной кампании перед другими кандидатами, особенно вкупе с тем, что ни он, ни я не имели пагубных привычек, потому не попадали на первые страницы желтой прессы в неприглядном виде.

Я едва сдержала слезы, когда нас завели в холл, где столпилось много детей дошкольного возраста. И практически на всех лицах я увидела надежду, когда они посмотрели на нас. Каждый из них хотел обрести семью, в которой их будут любить.

Нас встретила улыбающаяся воспитательница – невысокая, полненькая женщина с приятным заботливым взглядом, которая произвела на меня приятное впечатление.

– Мы с ребятами приготовили маленькое представление. Они очень любят, когда к нам приходят гости. Поздоровайтесь, дети, – обратилась она к своим воспитанникам.

Следом раздался стройный хор детских голосов, а затем по команде воспитательницы, Ирины Степановны, они начали петь простую, но очень трогательную песенку, сопровождая ее ритмичными хлопками в ладоши. Некоторые не попадали в текст, кто-то забывал слова, но всё это было неважно.

Первое, на что я обратила внимание, это то, каким взглядом они смотрели то на меня, то на Ника. Я старалась держать лицо, чтобы не расплакаться при виде детей, зная, что не смогу осчастливить каждого.

Многие из детей после подбегали ко мне, чтобы дотронуться до меня – хоть до ткани платья, хоть до руки или пальцам, а мальчишки обступили Ника, пытаясь привлечь к себе его внимание. В то время как девочки заглядывали мне в глаза, чтобы установить зрительный контакт.

– Я умею считать до десяти! Один… Два… Три…

– А я умею танцевать! И делать колесо! А еще…

– Моя кукла похожа на вас, такая же класивая…

Они все пытались оттянуть внимание на себя, но я помнила о правилах и старалась вести себя с каждым ребенком ровно, никого не выделять. Даже Ник слегка оттаял, хотя по началу вел себя холодно. Я периодически поглядывала на него, видела, что его лицо стало мягче, напряжение покинуло его.

Я держала обиду в себе, понимая причины, по которым Ник не хотел детей. У него были собственные детские травмы, которые не прошли до сих пор. Я старалась вообще не поднимать тему его собственного детства, но когда увидела, с какой тоской он смотрел на детей, ощутила укол совести.

Все эти годы я упивалась собственной болью, как-то позабыв, что и Нику пришлось когда-то пережить потерю. Когда-то он был не единственным ребенком в семье…

– А вы моя мама? – вдруг услышала я снизу.

Одна из девочек, которая стояла всё это время в стороне, прижалась к моей ноге и подняла голову. Я замешкалась, в панике глянув на воспитательницу, стоявшую неподалеку, но когда опустила взгляд, замерла.

Светловолосая девочка с голубыми глазами смотрела на меня таким жалобным взглядом, полным надежды, что у меня дрогнуло сердце. Но не только из-за ее взгляда.

Глава 4

Я всегда просыпалась рано, часам к семи, готовила мужу завтрак перед работой, провожала его, а затем отправлялась в свою мастерскую на чердаке. Там была моя отдушина, где я могла выплеснуть свои эмоции на холст.

Но не в этот раз.

С самого утра в доме царило напряжение.

С тех пор, как мы посетили детский дом, что-то между мной и мужем изменилось. Возникла трещина, которую было не склеить, как бы я ни старалась делать вид, что всё в порядке.

Не знаю, что думал сам Ник, мы ни разу не говорили о той поездке, как и о его вазэктомии, но я практически перестала спать, полночи ворочаясь в постели. Ник ничего не говорил – либо так крепко спал, что не замечал моих метаний, либо закрывал на мое беспокойное поведение глаза.

Мы оба избегали серьезных разговоров, ограничивались лишь бытовыми “что ты будешь на ужин”, “давай сменим клининговую службу”, “доброго утра” и “доброй ночи”. Стандартные фразы, за которыми мы оба прятались, скрывая то, что нас по-настоящему беспокоило.

– Денисовна, ее отчество – Денисовна.

Слова воспитательницы до сих пор стояли у меня в ушах, и я порой ловила на себе понимающий взгляд мужа. Он всё услышал в тот день, когда подошел ко мне, но пока молчал. Не хотел получить ответы на незаданные вопросы.

Очередное утро снова могло пройти в молчании, если бы не статья, на которую я наткнулась в сети.

“Завидный холостяк Ник Васильев в компании с Евой Ландау посетили выставку…”

Фотография, которая была расположена чуть ниже, явственно демонстрировала моего мужа, который обнимал свою спутницу за талию. Девушка была высокой, почти с него ростом. Молочная кожа, темные длинные волосы, раскосые глаза, которые выдавали в ней хищницу, пухлый приоткрытый рот. Она была дамой эффектной и явно знающей себе цену. И имя ее было уж больно знакомым.

Не то чтобы я поверила, что у мужа был роман на стороне, ведь слишком хорошо его знала, вот только…

Завидный холостяк…

Что-то тревожное и неприятно-склизкое заворочалось в груди, словно мой мир на грани разрушения, а я никак не могла понять, откуда дул ветер.

– Ник, я…

– Марго, я…

Затеяли мы разговор одновременно за завтраком. Оба замолчали сразу, странно друг на друга поглядывая. Я покачала головой, чтобы он сказал, что хотел, первым.

– Я уезжаю в командировку в Москву, Марго, меня не будет где-то неделю.

– Снова?

Меня переполняла горечь, ведь мужа в последнее время я видела редко. С тех пор, как он решил баллотироваться, постоянно пропадал то на работе, то со своей командой, которая вела его предвыборную кампанию. И впервые я вдруг задумалась о том, что никогда не спрашивала его о подробностях его поездок. А что если…

– У меня намечена встреча с губернатором в столице, Ева организовала. Нельзя упускать такую возможность.

И снова Ева…

– Когда ты нас познакомишь?

– С кем?

Ник нахмурился, а я отложила приборы, чувствуя, что он напрягся. Раньше я не интересовалась его подчиненными, но в этот раз всё было иначе. Когда-то он советовался со мной по разным поводам, а сейчас я только и слышала, что “Ева сделала то, Ева сделала сё”. Не сказать, что я была ревнивой женщиной, но даже меня насторожило его поведение.

– С твоей Евой.

– С моей Евой? – как-то странно улыбнулся Ник, и я сжала зубы, ощутив раздражение. Не нравилась мне его ухмылка, уж слишком самодовольная. Так смотреть умел только мужчина, который ощущал власть над своей женщиной.

– Не перегибай, Ник. Ты понимаешь, о чем я.

– Ева – глава моей предвыборной кампании, ничего больше. Неужели ты ревнуешь, Марго?

– Ты увиливаешь от моего вопроса, не отрицай.

Отвечать на его вопрос мне не хотелось, так как я не хотела его расстраивать. В отличие от меня, его как раз часто переполняли вспышки гнева в сторону мужчин, которые меня окружали. За эти годы их количество вокруг меня сократилось до минимума, но не сказать, что я возражала.

А вот я никогда таких бурных эмоций в отношении окружавших его женщин не проявляла. До сегодняшнего дня.

Даже сама себе удивилась, ведь вокруг него всегда крутилось множество охочих до богатства девиц, которые, не стесняясь, вешались на него, не давая проходу, как только я отворачивалась.

Просто раньше я никогда не чувствовала угрозы извне.

Раньше…

– С чего такой интерес, Марго?

Ник странно увиливал, и мне это не нравилось.

– Ты баллотируешься в мэры, Ник, но на все мероприятия ездишь либо один, либо с Евой. Тебе не кажется это странным? Ты ведь мой муж, семьянин. Почему люди считают, что ты холостяк? Полюбуйся.

Последнее я сказала с легким раздражением, кинула ему, не сдержав гнева, телефон с той статейкой, и затаилась, наблюдая за его мимикой.

Не знаю, какой реакции я ждала, но он, прочитав заголовок и увидев фото, лишь улыбнулся, расслабившись, словно это был какой-то пустяк, в то время как мне вдруг стало не до смеха.

Глава 5

– Ты знаешь, что случилось с нашим ребенком?

Меня бросило в жар, а сама я застыла, не в силах ничего произнести.

Благо, муж отошел, продолжая любезничать со своей секретаршей, и не видел моего красного лица и бегающих в панике глаз. Я чувствовала, что вот-вот расплачусь, доведенная до слез вопросом Дена.

Я бы хотела стереть его образ из памяти, но, как назло, он будто въелся мне под кожу, мучая из раза в раз и никак не оставляя меня в покое.

Ненависть. Черная клубящаяся ненависть поднялась из глубин души, и если бы он был сейчас рядом, я бы расцарапала ему лицо, чтобы заставить его страдать так же сильно, как когда-то страдала из-за него я.

– Вы ошиблись номером, не звоните больше сюда! – с нажимом повторила я и выключила полностью телефон. Боюсь, что он перезвонит, и что во второй раз я дам слабину.

Вот только его слова о ребенке не давали мне покоя, беспокоили разум и сердце, которое колотилось так, будто его сжимали жестким кулаком, сдавливая всё сильнее и сильнее. Но я не могла и не хотела больше вестись на провокации Дена.

Я прекрасно знала, что случилось с нашим ребенком.

Он умер, так и не родившись.

И в этом виноват он.

И эту кровь ни в чем неповинного ребенка ничем не смыть.

– Марго? Что случилось? Ты вся бледная.

Ник закончил разговор и вернулся, а вот я не могла разомкнуть губы, чтобы заверить его, что всё в порядке. По правде говоря, мне всегда было сложно врать ему, он буквально с самого детства читал меня насквозь. Раньше это меня раздражало, но со временем я смирилась.

Ник налил мне воды, дал сделать несколько глотков, и мне немного полегчало.

– Что-то голова закружилась, Ник.

Я не сказала самого главного, но при этом и не солгала. Он еще пару минут внимательно смотрел на меня, хмурился, словно что-то решал в голове, но в конце концов приставать ко мне с расспросами не стал.

– Я могу отложить вылет на вечер, остаться с тобой. Вызову врача на дом, пусть осмотрит тебя. В последнее время ты сама не своя, может, со здоровьем проблемы, ты же знаешь, что с этим шутки плохи.

– А отменить поездку никак нельзя?

В моем голосе звучала надежда, что не укрылось от Ника, но он всё равно оказался непреклонен.

– И что, снова появишься на снимках в объятиях своей Евы? И что на этот раз, кстати, у нее случилось? Колесо спустило? Маникюр испорчен?

– У нас с Евой сугубо деловые отношения, Марго. С чего ты так злишься? Разве я когда-нибудь давал тебе повод считать меня предателем?

Глаза Ника потемнели, брови были сведены на переносице, скулы напряжены, и по взгляду я поняла, о чем он в этот момент думал. Что я сравнивала его и Дена, пыталась найти сходства, чтобы обвинить его в измене.

– А для этого нужен повод, Ник? – сузив глаза, вспылила я. – Я не дурочка и способна увидеть, что эта Ева пытается присвоить тебя себе. И я не намерена терпеть это, наблюдая, как ты потакаешь ее капризам. У нее что, мужчины нет или брата, который поможет ей с машиной? Почему ты вообще занимаешься проблемами своих подчиненных?!

Я перегнула палку, но меня так сильно колотило, что это наложило отпечаток на мое настроение, и без того испорченное тем, что мой муж везде красовался без меня, окруженный красоткой Евой, которая вела его предвыборную кампанию.

Я ведь видела ее фотографии. Она была красивой, с прямой осанкой, уверенной в себе. Такая привлекала мужчин, и как бы я не считала себя не ревнивой женщиной, ее присутствие и близость рядом с Ником раздражала.

Хотелось, чтобы она держалась от него подальше, а не прижималась неприлично к чужому мужу. Знала ведь, что он занят, что женат на мне, а всё равно позволяла себе такие вольности.

Я не была наивной. Знала, что в кругу состоятельных политиков и бизнесменов-толстосумов полно охотниц за чужими мужиками и их кошельком. Многие не гнушались быть любовницами, а некоторые были не прочь увести мужика из семьи.

Может, будь у нас с Ником свои дети, я бы так не отреагировала, но я вдруг со всей ясностью осознала, что рано или поздно Нику перестанет хватать собственной любви ко мне. Когда-нибудь ему надоест, что я лишь позволяла ему себя любить, а сама не давала ему ни капли той любви, которую когда-то испытывала к Денису.

Ник ведь умный мужчина и не слепой, он замечал разницу, видел, какой я была раньше.

И мне впервые в жизни стало страшно, что он исчезнет из моей жизни. Заведет другую женщину, и я останусь одна.

Ник долго молчал, не реагируя на мой выпад. Я же сто раз пожалела, что открыла рот. Знала ведь, что я взвинчена после звонка Дениса, не стоило вообще начинать этот разговор с Ником.

не знал, кто мне звонил, но в одном был прав. Если бы не Ден, наши отношения были бы гораздо проще.

– Успокоилась?

Тон Ника отдавал холодком. Никогда раньше он так со мной не разговаривал, и я вся сжалась, чувствуя себя в этот момент маленькой девочкой, которой хотелось спрятаться под одеяло и забыть обо всем плохом, сделать вид, будто меня нет и не было.

Глава 6

С отъезда мужа прошло уже три дня, а между нами всё еще царило напряжение.

Нет. Ник звонил мне каждый день, но былого тепла не было. Только дежурные вопросы, как я, не случилось ли чего, нужна ли мне помощь, прислать ли водителя.

Я же чувствовала себя обиженной и потому не шла на примирение. Но даже самой себе мне было сложно признаться, что все эти дни я дико ревновала, отслеживая последние новости в сети про его подчиненную Еву Ландау.

Все фотографии, как назло, отображали безупречную брюнетку с высокими скулами и явно азиатскими корнями. Несмотря на то, что она была старше меня, выглядела как будто моложе. Такая с возрастом будет только расцветать, а стареть будет по мышечному типу, что присуще тем, кто сорвал в генетической лотерее джекпот.

Я изводила себя до черноты в глазах и кошмаров по ночам.

А днем едва удерживала себя от посещения детского дома.

Мне хотелось снова увидеть Ксюшу. Ту девочку, что так сильно напоминала мне не родившуюся дочь. Я ее так и не увидела, ведь пролежала долго в коме, но мне кажется, что она бы выглядела, как Ксюша.

И еще мне не давало покоя ее отчество. Денисовна.

Могло ли это быть совпадением, или просто мой мозг меня обманывал? Я ведь снова готова попытаться стать матерью, и сейчас выдаю желаемое за действительное.

Несмотря на бушующий ураган эмоций внутри, я отдавала себе отчет в том, что такое реально, а что нет. Потому и не принимала больше вызовы с незнакомых номеров.

Боялась, что если снова услышу голос Дениса, сорвусь и соглашусь на встречу.

Может, я бы и дальше держалась, не возвращаясь к прошлому, но через четыре дня после отъезда мужа в сети снова появилась статья о нем и его помощнице.

“Ева Ландау – главная претендентка на роль жены самого завидного холостяка столицы, Ника Васильева”.

Дальше шли их совместные фото, и у меня болезненно сжалось сердце.

На одном из снимков фотограф запечатлел особо успешный кадр. Ник стоял, облокотившись о машину, и смотрел сверху вниз на Еву, улыбаясь при этом такой соблазнительной улыбкой, что у меня внутри всё ухнуло вниз.

Но не это заставило меня оцепенеть. А то, что эта Ева поправляла моему мужу галстук. С таким лицом, словно делала это тысячу раз.

Я сглотнула и отбросила телефон подальше. Сжалась вся и зажмурилась, стараясь дышать чаще, глубже и ровнее.

Немного успокоившись, убедила себя не пороть горячку и позвонить мужу.

Гудки шли за гудками, я всё сильнее нервничала, а затем, когда по ту сторону наконец ответили, меня будто ударили под дых.

– Я вас слушаю, – раздался женский голос.

Я не аудиал, так что не узнала его, даже если и слышала, но чутье кричало, что это не просто посторонняя женщина ответила на телефон моего мужа, а Ева Ландау. Та, кто усиленно формирует образ Ника в сети, как одинокого холостяка, оставив меня за бортом.

Что бы муж не говорил и как бы не убеждал меня, что у него с Евой сугубо деловые отношения, а я чувствовала, что с ее стороны к нему был интерес, и нехилый. Иначе бы она вела себя по-другому. И уж точно не стала бы отвечать на звонки жены своего начальника.

– Никиту позови, – грубовато сказала я, не собираясь с ней церемониться.

Она ведь была хищницей. Покажешь слабость, и она решит, что может забрать твое по праву.

– А кто просит? – лениво отозвалась она, окончательно убедив меня в том, что она нацелилась на моего мужа и собралась присвоить его себе.

– Его жена! – процедила я, желая сейчас оказаться напротив этой дряни и залепить ей пощечину.

Мне было так плохо, что грудь ходила ходуном, и я боялась, что в любой момент сорвусь на слезы. Но не хотела, чтобы голос задрожал в самую неподходящую минуту.

– Он занят. Перезвоните позже.

– А…

Я даже сказать ничего не успела в ответ, как она сбросила звонок, как ни в чем не бывало. Даже не сделала вид, что ей было интересно, кто я. Она ведь не могла не знать, кто звонил Никите.

Я была записана у него в телефоне, как “Любимая жена”. Двоякого трактования здесь быть не могло.

Несколько раз попытавшись дозвониться до мужа снова, вскоре я оставила эти попытки и прикрыла глаза. Сердце продолжало колотиться, словно мини-моторчик, и я сама не заметила, как уснула.

Проснулась уже от звонка.

Ник соизволил мне перезвонить.

– Слушаю, – сухо ответила я, чувствуя себя уязвленной и оплеванной.

Чувство обиды на Ника никуда не делось, лишь усилилось, а уж когда он как ни в чем не бывало сразу перешел к делу, даже не попытавшись объясниться, я и вовсе вышла из себя.

– Что-то срочное, Марго?

Тон у него был такой обыденный и ровный, будто совсем недавно со мной по его телефону не говорила его подчиненная.

– Где ты был?

– В номере.

– Ничего не хочешь мне объяснить? – ядовито спросила я.

Глава 7

После душа я глянула на дисплей телефона и поджала губы. От Ника было десять пропущенных, но перезванивать я не стала. Боялась наговорить лишнего, о чем буду жалеть.

Я всегда была довольно вспыльчивой, но в нашем браке вела себя совсем иначе. В отличие от того, какие скандалы устраивала первому мужу на почве ревности, с Ником жизнь для меня была тихой гаванью, к которой я пришвартовалась, чтобы зализать раны. Так мне долгое время казалось.

А сейчас меня будто подменили. Никогда не думала, что когда-нибудь буду ревновать своего мужа Никиту к его же помощнице. Раньше на него тоже часто вешались сотрудницы, многие на улице сворачивали головы в его сторону, но я всегда лишь посмеивалась, что он был для других лакомым кусочком, а ревности при этом не испытывала.

Мне всегда казалось, что верность Ника клятвам и мне незыблема, и ничто не способно разрушить его любовь ко мне. Еще со школы привыкла, что он бегал за мной, начиная с того, что носил мой рюкзак, заканчивая тем, что прибегал по первому зову, стоило мне поругаться с Деном, моим первым мужем.

– Что вообще происходит? – спросила я себя, глядя на свое уставшее и осунувшееся отражение в спальне.

Еще год назад я бы посмеялась над тем, кто сказал бы мне, что я буду страдать и едва ли не ногти грызть, гадая, чем занимается мой муж со своей помощницей. Решила бы, что этот кто-то просто плохо знает Ника и меня, а сейчас… Сейчас совершенно себя не узнавала.

И чем дольше думала над тем, что это за дрянь такая Ева Ландау, тем сильнее распалялась и злилась на мужа, который позволял ей влезать в наши отношения, в которых было не место для третьей.

Меня так трясло и лихорадило, что когда спустя час раздался очередной звонок с незнакомого номера, я решила его не игнорировать, а ответить.

– Слушаю.

Сначала в ответ на мои слова по ту сторону трубки воцарилась тишина. А затем я снова услышала давно забытый голос.

– Не бросай трубку, Марго.

– Говори, что хотел, и больше мне не звони.

Мой голос прозвучал холодно и жестко, но кто бы знал, чего мне это стоило. Внутри я сгорала от боли и агонии, чувствуя, как к горлу подступало отчаяние, которое своими холодными щупальцами обвивало сердце.

Я была взвинчена до предела. До рези в груди хотела, чтобы все эти звонки прекратились, и Ден перестал меня терзать своим появлением спустя пять лет.

Я ведь только смирилась с потерей первенца и стала забывать, кто был тому виной. Решила жить дальше, затолкнув боль глубоко внутрь себя, даже подумывала о том, чтобы стать матерью.

И именно в этот переломный момент в моей жизни снова возник Денис.

Не знаю, почему я ничего не сказала Нику о том, что он мне звонил. Предполагала, что он отреагирует негативно и пошлет к Дену людей, а мне хотелось избежать любого скандала.

И лишь себе я готова была признаться в том, что просто побоялась, что Ник снова заведет разговор о прошлом. Не захотела бередить старые раны. Они и без того закровоточили после встречи с Ксюшей в детском доме. А уж крутящаяся возле мужа Ландау напоминала о прошлом куда сильнее, возвращая меня на несколько лет назад.

– Давай встретимся, Марго, это не телефонный разговор, – прозвучал голос Дениса, пока я раздумывала над тем, стоило ли мне сообщить о его появлении Нику.

Не знаю, что мной руководило в тот момент, но я сказала совсем не то, что собиралась.

– Сегодня в шесть вечера, адрес скину сообщением на этот номер. Одна встреча, Ден, и на этом всё.

Мое сердце заколотилось от потрясения и адреналина, и я сбросила вызов, устало растекаясь на стуле.

Мне бы стоило отказаться от встречи, но интуиция кричала, что Ден появился неспроста, и мне стоило его хотя бы выслушать. Ведь разговор явно пойдет про что-то важное.

– Ты знаешь, что случилось с нашим ребенком?

Я вспомнила его вопрос, когда он позвонил мне впервые несколько дней назад. Ведь он всё это время не давал мне покоя, воскресив мои кошмары, которые давно мне не снились. А сейчас они снова активизировались, терроризируя мои сны.

До нужного часа оставалось всего полтора часа, так что я похлопала себя по щекам и пошла собираться. Выбрала платье в пол, украшения, накрасилась. Каблуки, марафет… Остановилась я не сразу, только когда увидела свое отражение в зеркале.

– Черт, – выдохнула и принялась смывать с себя макияж.

Переоделась в пуловер и брюки, собрала волосы в хвост на затылке, а надеть решила лоферы. Не стану марафетиться ради бывшего, который когда-то предал меня.

Несмотря на то, что прошло столько лет, всю дорогу до ресторана я ехала сама не своя. Даже пожалела, что взяла машину. Возможно, стоило нанять такси.

Я приехала на пятнадцать минут раньше, но заказанный столик на мое имя был уже занят. Со стороны я видела только затылок, но уже по нему узнала Дениса.

Чертыхнувшись, вынуждена была признать, что узнала бы его из тысячи. Уж слишком сильно его образ въелся в мое подсознание.

Не зря говорят, что первая любовь особенная, никогда не забывается.

– И несчастная, – добавила я мысленно и с горечью ухмыльнулась, ощущая, как по венам растеклась лава.

Глава 8

Ден – последний человек, которого я хотела бы видеть, но слишком хорошо знала его характер. Если он хотел увидеться, не успокоился бы, пока не добился своего. Больше всего я боялась, что о его появлении в нашей жизни узнает Ник, поэтому и согласилась на встречу с бывшим мужем в его отсутствие.

– Если ты собрался предаваться ностальгическим воспоминаниям, то избавь меня от этого фарса, Ден.

Я сжала зубы и, сцепив пальцы в замок на столе, встретила прямой взгляд бывшего мужа.

Тысячу раз я представляла себе эту встречу в мыслях.

Как равнодушно отвернусь и сделаю вид, что не узнала.

Как усмехнусь и всем видом покажу, что не скучала, что внутри отболело, что его появление не причиняет мне боли.

В реальности же…

Внешне я, может, и выглядела холодной и равнодушной, а внутри меня с каждой пройденной секундой разгорался пожар. Меня едва не колотило, хотелось изо всех сил истерично кричать и рвать на себе волосы от той боли, что вызывал у меня один вид бывшего мужа.

Сразу волнами накатили воспоминания прошлого, от которого я бежала и, казалось, забыла, но стоило ему появиться на моем пороге, как всё вернулось снова. Стена, которой я отгородилась, треснула и обломками упала мне под ноги.

А я только и могла, что держать лицо, в то время как сама сгорала, чувствуя, как снова и снова умирала внутри.

– А ты изменилась, – задумчиво произнес Ден, своим видом вызывая у меня агонию.

Мне не нравилось, каким взглядом он на меня смотрел, но и запретить этого я ему не могла. С облегчением временно отвлеклась на подошедшего официанта и что-то пробормотала ему, а когда он ушел, даже не смогла вспомнить, что заказала.

Едва сдерживалась от желания убежать в уборную, чтобы взглянуть на свое явно покрасневшее лицо, но заставила себя сидеть на месте истуканом. Не хотела подавать вида, насколько появление бывшего меня обескуражило.

Он никогда больше не поставит меня на колени, и я должна выдержать его появление прежде всего ради себя самой.

Я не думала, что наши пути когда-нибудь пересекутся, так что не понимала, как себя вести. Вот только эмоции преобладали над разумом, и внутри меня постепенно ширилась ненависть, которую я старательно тушила.

Я так долго работала над собой, чтобы больше никогда не возвращаться к прошлому, но кое-кто сейчас как ни в чем не бывало сидел напротив, словно не разрушил когда-то мою жизнь до основания.

– Прошло пять лет, любой человек за это время изменится, – ответила я как можно холоднее. Кто бы знал, как тяжело мне далось это равнодушие. – Говори, для чего ты хотел со мной увидеться, и разойдемся по разные стороны.

Мой голос звучал грубо, но меня не волновало, как на это отреагирует Ден. Мне уже давно всё равно на его чувства, и одна эта мысль принесла мне хоть толику облегчения.

Много лет назад он катком прошелся по мне и моей жизни, и всю свою злость я вложила в собственный взгляд, которым опалила его.

Вот только Ден всегда был толстокожим и сделал вид, что не понял намека. Пожал плечами и подался вперед, с интересом разглядывая мое лицо.

– Как давно ты видела свою сестру?

Его вопрос я восприняла в штыки, но откинулась на спинку стула, расслабляя пальцы. Если бы он снова завел разговор о том, что скучал, то я была бы на грани того, чтобы до крови расцарапать ему лицо.

– У меня нет сестры. Что-то еще?

Чертыхнулась от собственного голоса. Дрожи не было, но я вела себя слишком нервно, а Ден всегда с легкостью читал мою душу, словно гребаный эмпат.

Отвела взгляд, разглядывая соседний стол, и ждала, что он ответит.

Мне бы уйти, чтобы больше с ним не пересекаться, но что-то держало меня здесь намертво. Я сидела, словно приколоченная гвоздями, и не могла пошевелиться.

Конечности стали тяжелыми, словно пудовые гири, и я растеклась на стуле, поглядывая на официанта, который еле живой шел в нашу сторону. Или мне так казалось из-за пытливого взгляда Дена?

Он и не скрывал, что смотрел на меня, отчего внутри меня всколыхнулась очередная буря.

– Твоя мать сказала, что ты не отвечаешь на ее звонки.

– У меня уже пять лет как нет матери, Ден, – резко выпалила я, не в силах больше слушать про тех, кого давно вычеркнула из своей жизни.

Слишком больно.

Слишком эмоционально.

Я оказалась к этому не готова, как бы ни пыталась убедить себя в обратном.

– Ты позвал меня для того, чтобы поболтать о мертвых родственниках?

На удивление, голос звучал обезличенно, словно я и правда не чувствовала никаких эмоций по поводу тех, кто когда-то предал меня. Всадил мне нож в спину и ждал, что я промолчу и не стану обижаться.

– Ты и правда изменилась, – с какой-то горечью произнес Ден и помрачнел.

Я же подняла голову и смотрела куда угодно, но не в его глаза. Боялась увидеть там то, что могло меня сломать.

Раскаяние.

Глава 9

– Не терзай меня, Денис, – прохрипела я натужно и сосредоточилась на его переносице. – Что ты хотел рассказать мне про… нашего ребенка?

Я затаила дыхание, ожидая его ответа. Он, как назло, не спешил развеять мои сомнения и лишь пристально наблюдал за мной. Не покидало ощущение, что он издевается надо мной и сознательно продлевает мою агонию, которая, как оказалось, не утихла за все эти годы.

Паранойя это или нет, но всё это время мне еще казалось, что за нами кто-то наблюдает. Но сколько бы я ни оглядывалась по сторонам – никого.

Я дернула плечом, едва не рассмеявшись нервно. С его возвращением мои нервы были окончательно расшатаны, и пора было поставить на прошлом точку.

– Если ты пришел издеваться надо мной, я тебе этого больше не позволю, Денис.

Я резко поднялась и хлопнула ладонями по столу, не удержавшись. Зло посмотрела на бывшего мужа, стараясь показать всем видом, как я его ненавижу.

– Твоя сестра родила ребенка.

Эти слова прозвучали так резко и неожиданно, что на несколько минут я лишилась дара речи и не могла двинуться с места. Так и стояла, нависая над ним, в упор глядя в глаза. Кто бы знал, что в этот момент творилось у меня внутри.

Меня терзали одновременно агония, боль, сожаление и тоска, которые я не сумела заглушить.

С одной стороны, я снова пережила всю ту боль от потери собственного ребенка. А с другой – получила новый удар под дых. Я не ожидала, что моя сестра-близнец, когда-то предавшая меня, обретет то счастье, которое мне оказалось недоступным.

– Что ты сейчас сказал? – выдохнула я, надеясь, что ослышалась. Ведь не могла поверить в то, что он произнес.

– Она родила ребенка.

Он сказал это так четко и уверенно, что у меня не осталось сомнений: он не лгал.

Я без сил опустилась на стул и прикрыла глаза, едва сдерживая истерический смешок. Провела ладонями по лицу и посмотрела на Дениса.

– И зачем ты мне это говоришь? Ты издеваешься?

Мой голос звенел, почти срывался в истерику. Я держалась только за счет силы воли, выработанной за эти годы.

– Ты никогда не была глупой, Марго. И сейчас не притворяйся. Она родила ребенка от меня. Пять лет назад.

Каждое отчеканенное им слово отзывалось во мне болезненным ударом.

Мне казалось, что я оказалась в параллельной реальности. Ведь если бы всё это было правдой, я точно знала бы, что моя близняшка стала матерью. Пусть все эти годы мы и не общались, такая новость не прошла бы мимо меня.

– Ты издеваешься надо мной? Думаешь, я поверю в этот бред? Чего ты добиваешься?

Я разозлилась, глядя в его наглое лицо. Он ни разу не извинился за то, как поступил со мной, а теперь имел дерзость врать мне прямо в глаза.

Я ждала, что он рассмеется, скажет, что разыгрывает меня. Но этого не произошло.

Он наклонил голову набок, прищурился, сжал губы, словно этот разговор давался ему с трудом.

– Не думай, что я настолько жесток, чтобы издеваться над тобой таким образом, Марго.

– Не смей так меня называть! Для тебя – только Маргарита.

Он покачал головой, но мое требование никак не прокомментировал, будто не считал нужным.

– Неужели тебе совсем не интересно, что на самом деле произошло пять лет назад?

Он давил на больное и прекрасно понимал, как это действует. Мне хотелось уйти и больше никогда его не видеть, но что-то удерживало. Может, интуиция или злое любопытство.

– Даже если и так, зачем ты мне это говоришь? Каким образом это касается меня?

Горечь переполняла меня. Я сжала ладони в кулаки, прижав их к коленям.

– Я давно вычеркнула вас из своей жизни. Меня мало волнует, что у вас происходит.

– Мы не вместе, если тебя это интересует.

– Нет, меня это совершенно не интересует! И не смей снова поднимать эту тему. Я оставила вас в прошлом, так что не обольщайся – прощения не получишь.

– Я и не собирался.

Более унизительной ситуации я и представить не могла. Щеки пылали, челюсти сводило от сдерживаемого желания перевернуть на него стол.

– Тогда зачем ты снова появился в моей жизни, Денис?

Я вздернула подбородок, стараясь не показать, как задели меня его слова.

– Не думай, что я преследовал тебя или следил за твоей жизнью, Марго. Я сам только недавно узнал правду.

Его слова и пронзительный взгляд насторожили меня.

– Какую правду?

Мое сердце похолодело. Пульс гремел в ушах, и я уже знала: мне не понравится то, что он скажет.

– Твоя сестра родила мертвого ребенка.

Я промолчала – не знала, что ответить. Не было ни радости, ни злорадства. Только горечь и боль, разъедающие изнутри.

Женщина, пережившая потерю ребенка, никогда не пожелает такого даже врагу.

Глава 10

Всю ночь я не могла уснуть. Меня терзали смутные сомнения, что Денис не соврал. Как бы я ни гнала от себя эти мысли, всё равно думала о том, что он мог оказаться прав.

Я не стала слушать его в кафе после того, как он пробудил во мне ту часть воспоминаний, о которой я хотела навсегда забыть. Сколько ночей я провела, гадая: «А что если?..»

А вдруг ребенок выжил? Могла ли я как-то повлиять на это в прошлом?

Именно Никита когда-то заставил меня жить настоящим и забыть о том, на что я повлиять никак не могла.

Именно он убедил меня в том, что в произошедшем не было моей вины.

Именно он был тем, кто не хотел, чтобы я терзала себя годами.
И сейчас, когда передо мной задребезжала надежда, я не могла понять, имею ли я на нее право.

Ведь если это окажется очередной ложью, в которую я поверю из-за бывшего мужа, я буду постоянно корить себя.

Да и было совестно, что эту встречу я скрыла от Никиты. Он этого определенно не заслуживал, и меня грызло чувство вины.

Не отпускало ощущение, что сейчас я поступала с ним почти так же, как когда-то со мной поступил бывший муж. Пусть измены с моей стороны и не было, но общение с Денисом на закрытую тему казалось мне предательством.

Умом я понимала, что Денис появился в моей жизни не просто так. А с другой стороны, я не могла выбросить из головы ту девочку из детдома, которая так сильно была похожа на ту, что я представляла своей дочерью, что она никак не выходила у меня из головы.

Всё это одновременно было и ядом, и отравой для моего разума, и благословением, за которое я цеплялась.

– Давай поговорим, Ник. Я не хочу находиться с тобой в ссоре, и мне не нравится, как закончился наш разговор перед твоим отъездом.

Я записала мужу голосовое сообщение, затем прикрыла глаза и взглянула на часы.

Шесть утра. Так и не сомкнула глаз, прокручивая в голове все варианты возможного будущего.

Стало стыдно перед Ником за то, что я его ревновала, а сама встретилась за его спиной с бывшим мужем и не предупредила его об этом.

Уж кого-кого, а Никиту подозревать в измене можно было бы в последнюю очередь. Я знала его столько лет, что никогда не сомневалась в его верности и честности.

– Мне и самому не по себе от нашего разговора, Марго. Сейчас у меня выступление, встреча с инвесторами, а после я тебе позвоню, и мы поговорим, хорошо? Люблю тебя, Марго.

Полученное голосовое сообщение было для меня словно бальзамом на душу. Я давно не слышала от мужа таких слов, так что немного успокоилась, но чувство вины лишь усилилось.

Мне не терпелось рассказать ему о том, что я узнала во время встречи с Денисом. Я не хотела, чтобы между мной и Ником были недоговоренности и обман.

Спокойная от мысли, что вскоре решу одну из главных проблем, я легла спать. И на этот раз, как только моя голова коснулась подушки, я сразу же отключилась, утомленная бессонной ночью.

Я не заметила, как отключила несколько будильников, так что, когда наконец проснулась, увидела десяток пропущенных звонков от Никиты.

– Нам нужно срочно поговорить, Марго.

На этот раз голосовое сообщение меня насторожило. Его голос звучал грубо и холодно, чего я никогда раньше за ним не замечала, тем более в разговоре со мной. Так он обычно говорил с теми, кто не оправдал его доверия – будь то по бизнесу или по-дружески.

Сердце заколотилось. Я открыла переписку, но это было единственное сообщение, которое он мне оставил.

Несколько раз я пыталась до него дозвониться, но он упрямо не принимал мои вызовы.

В конце концов я пересилила себя и набрала номер главы его предвыборной кампании – женщины, к которой сильно ревновала его. Яблоком раздора между нами.

– Маргарита, в чем дело? – раздался неприятный голос, от которого я сжала челюсти и ладони в кулаки.

Ева Ландау удосужилась записать мой номер телефона, но не сподобилась на элементарную вежливость. У меня свело зубы от ее напористого голоса, от которого сжималось всё нутро.

Мне так и хотелось нагрубить ей и поставить на место, напомнив, что она всего лишь работница моего мужа, а не наоборот.

– Что значит – «в чем дело»? Где Ник, Ева?

Хотелось тыкнуть ей, но я решила не уподобляться и не показывать, что ей удалось меня задеть. Хотя, откровенно говоря, было неприятно, что она позволила себе такой тон.

Внутри снова зашевелилась ревность, которую я недавно пыталась заглушить, но она снова подняла свою ядовитую голову.

В Нике я была уверена, а вот в Еве видела… не то чтобы соперницу, но понимала: она вертелась рядом с моим мужем не просто так.

– Он занят, – снова прозвучал ее звонкий голос.

В этот момент к ней кто-то обратился, и она приятно засмеялась, что-то ответила. Ее тон с собеседником резко отличался от того, каким она говорила со мной.

– Передайте ему, чтобы он мне перезвонил.

– А я что, похожа на секретаршу?

Из нее плескался яд. Я напряглась, ведь она впервые разговаривала со мной таким образом. Раньше хотя бы делала вид, что вежлива, а сейчас будто сняла маску.

Глава 11

– Ты там оглохла или что?

Я никогда не слышала, чтобы Ник разговаривал со мной настолько грубо, словно мы были не мужем и женой, а заклятыми врагами.

– Что с тобой, Ник? Как ты можешь говорить со мной так грубо?
Мой собственный голос задрожал, и я едва сдержала слезы. Я ожидала чего угодно, но только не такой реакции от него.

Он всегда был ласковым и мягким со мной, был опорой и поддержкой. Я знала: что бы ни случилось, я могу к нему обратиться, и он никогда не предаст.

Он был для меня якорем, за который я держалась. Поэтому сейчас весь мой мир перевернулся с ног на голову. И я не понимала, почему.

– Грубо? – усмехнулся он, и совсем не по-доброму.

На некоторое время воцарилась тишина. Я не решалась ее прервать, слышала только собственное дыхание и пустоту в трубке.

– А ты ничего не хочешь мне сказать, дорогая женушка? – съязвил он.

Я похолодела.

Сердце колотилось как бешеное, в ушах гудело, я не могла выдавить из себя ни слова. На миг голова закружилась так сильно, что я почти потеряла зрение от переизбытка эмоций.

– Что, из-за стыда сказать мне ничего не можешь? За все эти годы я надеялся заслужить не просто уважение, а хотя бы правду.

Его тон был полон горечи и обиды. А я всё не понимала, в чем дело. Догадки у меня были, но я гнала их прочь.

Каким бы гнилым не был Денис, он никогда не стал бы связываться с Ником. Их дружба умерла много лет назад. Даже из желания насолить мне, он бы не стал ничего писать Никите. Он был слишком гордым человеком.

Эту мысль я отвергла. Других идей у меня не было.

– Ты можешь сказать, в чем дело? Я мысли не читаю.

Я прикусила губу и молча ждала ответа. Но он не спешил пояснять, почему выливал на меня весь свой гнев.

– Я даю тебе последний шанс, Марго, рассказать правду. Если не сделаешь этого, между нами уже никогда ничего не будет по-прежнему.

Он говорил сухо и бескомпромиссно, пугая меня до дрожи. Я сглотнула и почти решилась признаться в том, что вчера встречалась с Денисом, но в этот момент услышала рядом чей-то голос.

Евы Ландау.

Это меня настолько выбило из колеи, что я прикусила губу и сжала челюсти.

– А может, это ты мне хочешь что-то сказать, дорогой муженек? – не удержалась я и резко ответила. – Что тебе такого наговорила твоя личная помощница, что ты повышаешь на меня голос? Не кажется ли тебе, что она слишком много себе позволяет?

Я была уверена: именно она стала причиной того, что Ник повернулся ко мне спиной. Наверняка наговорила ему что-то плохое и неприятное, чтобы настроить против меня. От этой мысли во мне вспыхнула такая злость, что я перестала сдерживать себя.

– Не перекладывай с больной головы на здоровую, Маргарита.

Он всегда называл меня полным именем, когда был на грани ярости. Сейчас это было особенно слышно. Мне было больно оттого, что кто-то вмешался в наши отношения именно тогда, когда мы не могли просто посмотреть друг другу в глаза и поговорить по-человечески.

– А я и не перекладываю, Никита. Я говорю, как есть. Я не раз намекала тебе и говорила прямо: Ева вбивает клин между нами, а ты этого не замечаешь, ослепленный выборами. Не видишь, как она рушит наш брак! Вот скажи, что именно она тебе сказала такого, что ты вдруг стал со мной груб? Ты изменился, Ник. И мне жаль, что ты не видишь дальше собственного носа.

Я выдала всё это на одном дыхании, задыхаясь от слов. Надеялась, что приведу его в чувства, что он извинится хотя бы за резкость. Но вместо этого Ник насмешливо хмыкнул и даже рассмеялся. Это обидело меня еще сильнее.

– Не знал, что ты способна лгать до такой степени, Марго. Я тебя почти к стенке припер, а ты упираешься. Ты что, думала, что я не узнаю о твоих встречах за моей спиной? На что надеялась? Что, как и раньше, будешь вытирать об меня ноги? Думаешь, я половая тряпка?

В его голосе звучали боль и разочарование. У меня сердце сжалось, я прикрыла глаза, понимая, что он всё-таки узнал о встрече с Денисом до того, как я призналась сама.

– Всё не так, как ты думаешь, Ник. Не знаю, что тебе наговорил Денис, но всё было иначе.

Меня удивило, что бывший муж действительно рассказал всё Никите. Я считала его другим человеком. Но, видимо, за четыре года он изменился.

– Денис? Еще не хватало, чтобы он мне писал, – процедил Ник сквозь зубы.

Я похолодела, понимая, что ляпнула лишнее.

– Тогда откуда ты узнал?

Секунды казались вечностью. Он явно тянул время, словно издеваясь надо мной.

– Нашлись добрые люди, которые открыли мне на тебя глаза.

– Дай угадаю. Эта добрая душа – Ева Ландау?

Он промолчал. Но и этого было достаточно.

– Кто-то из ее людей следил за мной, Ник? По твоему приказу? Ты настолько мне не доверяешь?

Мне стало плохо от осознания того, что наше доверие оказалось хрупкой картонкой, которая порвалась от малейшего рывка. Но я и сама не имела права обвинять его, ведь обманула первая.

Глава 12

Почти сразу с неизвестного номера мне пришли фотографии, где я была запечатлена вместе с Денисом в ресторане. Причем снимки сделаны так, что казалось: это не случайная встреча, а полноценное свидание.

На одном фото наши головы склонены друг к другу, а на другом ракурс подобран так, что постороннему человеку показалось бы, будто мы целуемся.

Я сжала ладони в кулаки и едва удержалась от того, чтобы не швырнуть телефон о стену. Не сомневалась: за этим стояла Ева Ландау, решившая очернить меня в глазах мужа.
С ее стороны это была полнейшая гнусность, но я не удивилась. В политике подобное поведение считалось нормой.

Я несколько раз пыталась дозвониться до Ника – безуспешно. Сообщения он не читал, а я не знала, что делать. Единственное, что оставалось, – выдохнуть и дождаться его возвращения.

Никита всегда руководствовался разумом, и я надеялась, что стоит нам поговорить с глазу на глаз, и он поймет, что всё это – подстава Евы.

Конечно, вину с себя я тоже не снимала: пошла на встречу с бывшим мужем, не предупредив нынешнего. Но ведь я не сделала ничего плохого – просто хотела узнать то, что собирался рассказать Денис.
Я ни капли не жалела, что согласилась на встречу. Если его слова правдивы, у меня появилась надежда: возможно, у меня всё же есть ребенок.

Перед глазами сразу возникла Ксюша – девочка из детского дома, так похожая на меня, что у меня защемило сердце. Денис, правда, отказался продолжать разговор пока что, дав мне время переварить услышанное. Но интуиция подсказывала мне, что он сказал правду.

Я ничем не могла помочь себе и не имела права звонить в детский дом директору, поэтому решила повременить.

Сначала нужно было поговорить с Ником, потом встретиться с Денисом и уже после решать, что делать.

Сердце обливалось кровью, когда я думала о том, через что пришлось пройти моему ребенку. Неужели все эти годы она жила сначала в доме малютки, а потом в детском доме, так и не познав материнской любви?

При этом я винила себя. Если бы тогда я не просто поверила врачам на слово, а разыскала роддом, в котором рожала, всё могло бы сложиться иначе.

Меня колотило, но я не могла разрываться и одновременно тревожиться о двух вещах. Пока сосредоточилась на Нике, ведь он все эти годы был моей опорой.

В ситуации с дочерью я пока ничего сделать не могла, ведь Денис отказался говорить и сказал, что появится снова через несколько дней, когда соберет все документы и доказательства.

Мне не терпелось встретиться с ним снова или самой нанять детектива, но я решила не действовать за спиной Ника, чтобы не злить его еще сильнее.

– Буду утром, жди.

Сообщение, которое Ник прислал перед сном, вселило в меня надежду, что, возможно, мне не придется еще пару дней находиться в подвешенном состоянии.

Однако утром всё пошло не по плану.

Первым на пороге оказался Денис, а не Ник, как я ожидала. Если бы я знала, что это не муж, то не выскочила бы в пеньюаре. Но что толку жалеть, если изменить уже ничего нельзя?

– Что ты тут делаешь? – недовольно спросила я, выглядывая за его спину. – Или пришел сказать мне о дочери?

Во мне вспыхнула надежда, но по взгляду Дениса было ясно, что сюда его привело нечто другое. В его глазах мелькнула тоска, но меня она не тронула.

– Я соскучился, Марго.

– Надо же, какая банальная сцена. Муж только вернулся из командировки и застал жену за адюльтером.

Словно из ниоткуда, за спиной Дениса выросла фигура. Я застонала. Более банальной ситуации и придумать было невозможно.

– Ник, это не то, что ты…

– Не то, что я думаю? Тебе не кажется, что ты повторяешься, Марго?

Ник даже не скрывал ехидства, глядя на меня сверху вниз.

Я запахнула халат, чувствуя себя почти голой. Зло глянула на Дениса, который явился совершенно не вовремя. Адреса своего я ему не давала, поэтому оставалось загадкой, как он меня нашел.

– Я говорю тебе правду, Ник. Может показаться, что я действительно что-то провернула за твоей спиной, но это не так. Я даже не знаю, как Денис сюда попал!

Я снова посмотрела на бывшего мужа. Он нахмурил брови, но выглядел спокойным: руки в карманах, на губах ядовитая ухмылка. Он нагло рассматривал Ника, бывшего друга, которого не видел много лет.

– Скажи же ему, не молчи! – крикнула я Денису и почти шагнула за порог, но вовремя вспомнила, что босиком.

Мне казалось, что я попала в мыльную оперу с Первого канала. Я всегда считала, что такие нелепости в реальной жизни не происходят. Но вот она я – стою напротив бывшего и настоящего мужа, не зная, как доказать Никите, что не изменяла ему.

– Сказать ему что, Марго? – лениво протянул Денис, не спеша говорить правду.

Мне хотелось залепить ему пощечину, но я тщетно боролась с завязками халата.

– Он уже называет тебя Марго? – выплюнул Никита, сжав кулаки. – Может, я вам помешал?

Он посмотрел на нас так выразительно, что я похолодела. И поняла: всё выглядело так, будто Денис ночевал у меня, а я с утра выпроваживала его перед приездом мужа.

Глава 13

Сначала я увидела снимки, на которых был изображен мой муж, держащий на руках ребенка дошкольного возраста.

Мое сердце заколотилось быстрее, словно предчувствовало, что новости будут неприятными и пошатнут мою нервную систему.

Чем дольше я рассматривала этого ребенка, тем сильнее видела в нем черты лица мужа. Конечно, в увиденное верить не хотелось, но когда я заметила, кто стоял рядом с ними, меня охватил холод.

Ева Ландау.

Та самая женщина, с которой моего мужа якобы ничего не связывало.

Верить во всё это я не хотела, поэтому качала головой, понимая, что это могут быть происки врагов. Той самой Евы, которая мечтала устранить меня и захомутать моего мужа. Ведь всем давно было известно, что он – завидный холостяк. И это было сделано по ее указке.

Все мои надежды рухнули, когда я увидела сообщение, пришедшее почти сразу после снимков:

«Я сплю с твоим мужем. Нашему ребенку уже пять лет».

Меня лихорадочно затрясло. Я снова и снова вглядывалась в фото мальчика, присланное следом. Теперь я могла разглядеть его во всех подробностях и видела, что он – полная копия моего мужа.

Я видела детские фотографии Ника, поэтому сомнений не осталось.

«Посмотри на свидетельство о рождении моего сына, и все поймешь. Ты лишняя. Ник с тобой только из жалости».

Я внимательно изучила документ и увидела, что отцом ребенка действительно был записан мой муж. Но больше всего меня поразила дата рождения.

Конечно, мальчик появился на свет тогда, когда мы с Ником уже были женаты, но зачат он был еще до того, как мы стали парой.

Поэтому, даже если бы эта женщина вздумала шантажировать меня и утверждать, что Ник изменил мне, я бы ей не поверила. Но то, что он скрывал от меня ребенка столько лет, задевало куда сильнее, чем могла бы задеть измена.

Я не знала, как реагировать и что чувствовать в этот момент, поэтому просто сидела и смотрела на фотографии, от которых сжималось сердце. Ведь это было моей мечтой: мама, папа и малыш. Только для меня это оставалось недостижимым, а чужая женщина прислала снимки, которые пробили во мне дыру.

Мне хотелось немедленно связаться с ней, но я сдержалась. Она и так добилась своего – я боялась наговорить лишнего в порыве гнева и обиды.

Я решила закрыть эту тему до разговора с мужем. Но остановиться уже не могла.

«Что ты хочешь этим сказать?»
«Не держи его. Разве ты не видишь, что из-за тебя страдает маленький ребенок, которому не хватает отца?»

Ее ответ обескуражил и уколол. Она пыталась вызвать у меня чувство вины, и ей это удавалось, потому что в этой ситуации больше всего мне было жаль именно мальчика, который не был ни в чем виноват.

«Пиши эти сообщения тому, кому они предназначены. А мне больше не смей».

Я разозлилась, что она влезла в мою семью, потревожила мой покой. Я не собиралась молча проглатывать обвинения и навязанное чувство вины. Я заблокировала ее номер и не желала продолжать разговор, но с этого момента успокоиться уже не могла.

Меня лихорадило от мысли, что между мной и Ником столько лет стояла ложь.
Но при этом я старалась не поддаваться эмоциям и дождаться возвращения мужа, чтобы обсудить все с ним.

Я понимала, что в этой ситуации было что-то странное. Неожиданное появление в моей жизни Дениса и внезапное раскрытие тайны о сыне Ника... Слишком многое совпадало. Кто-то явно хотел разрушить наш брак.

Не знаю, как мне удалось уснуть, но всю ночь меня мучили кошмары. То я пыталась догнать Ника, но он уходил всё дальше, то сама убегала от него. Мы так и не встретились во сне, и я проснулась с тревожным ощущением, которое никак меня не отпускало.

Я не знала, где ночевал мой муж, и это тревожило еще сильнее. Такое случилось впервые. Раньше мы никогда так не ссорились, и он не оставался вне дома, если только не был в командировке.

Я ожидала его появления к вечеру, но, к моему удивлению, он появился утром, когда я только сварила себе кофе.
Сначала я услышала звук заглушенного мотора – его машина въехала во двор. Затем прозвучал стук входной двери. У него был ключ, поэтому я осталась сидеть, ожидая, когда он войдет на кухню.

Он появился почти сразу, даже не поднявшись наверх переодеться. На нем был тот же костюм, что и вчера, но измятый, словно он провел ночь без сна.
Глаза были красными, лицо осунувшимся и усталым. Мне пришлось сдерживать себя, чтобы не вскочить и не броситься к нему на грудь, как я делала, встречая его из командировок.

Но слова застряли в горле, когда я вспомнила события вчерашнего дня. И я даже не знала, что чувствовала сильнее: вину или злость.

– Нам нужно поговорить, – начала я, ставя чашку на стол.

– Хотел сказать то же самое, – невесело произнес Ник и прошел вперед.

Он сам сварил себе кофе, чего никогда не делал раньше. Это было тревожным сигналом.

Казалось, между нами возникла пропасть.

– Давай я начну, Ник, пока ты не сказал лишнего.

Он сделал несколько глотков воды и кивнул. Было видно, что он сдерживался, чтобы не вспыхнуть от раздражения.

Глава 14

Несколько раз мне писали с еще одного незнакомого номера, но я не сомневалась, кто стоял за этим анонимом. Звонки я не принимала, сообщения не читала, так как верить на слово незнакомке не собиралась.

В то же время я понимала, что она не соврала мне, сказав о ребенке. Я же не понимала одного: почему муж мне врал и скрывал от меня тот факт, что у него был ребенок.

Собравшись с духом, я настроилась на очередной разговор с ним, чтобы прояснить многие моменты логикой, а не эмоциями. Но к вечеру, когда я ждала его с работы, он так и не пришел.

Я постоянно выглядывала в окно, пока не стемнело, но его всё не было. Я позвонила в офис, но никто не взял трубку.

Когда связалась с секретаршей, она сказала, что он ушел еще два часа назад. Это меня насторожило, а сама я похолодела, потому что накатили плохие предчувствия.

Всё это время, на удивление, Денис со мной не связывался, хотя я ожидала, что он как-то проявит себя после того, что устроил перед моим домом.

Тот факт, что он подрался с моим мужем и нанес ему увечья, злил, но мне было не до него.

Единственное, что волновало меня прямо сейчас, – это то, где находился мой муж.

Мои звонки постоянно сбрасывались, словно он заблокировал мой номер, но я не верила в это. Совершенно не укладывалось в мою картину мира, что он мог со мной так поступить.

Я не находила себе места и не могла представить, где мог пропадать муж. Раньше у нас не было таких ссор, таких ситуаций, поэтому идей у меня не было.
Мысль о том, что он в баре, я практически сразу отмела.

Не знаю, что бы я делала, но в этот момент мне пришло очередное сообщение с незнакомого номера. И я всё же решила его открыть.

Всё, что там было написано, – это адрес. Я долго смотрела на него и не сразу решилась взять такси и поехать. Не знаю, что мной двигало, но проигнорировать сообщение я не могла.

Первое, что меня удивило, – это место, куда меня привезло такси.

– Вы уверены, что это тот самый адрес? – спросила я у водителя, но он ответил утвердительно и поторопил меня, желая скорее избавиться от неудобного пассажира.

Я вышла и уставилась на отель, который предстал передо мной. Мне стало холодно, я убеждала себя, что зря сюда приехала, но остановиться уже не могла.

Несколько минут я стояла перед входом, раздумывая, точно ли хочу войти и что скажу на ресепшене. Но все мои сомнения развеяло очередное сообщение, которое тут же пришло на телефон:

«Назови свою фамилию на ресепшене, тебе дадут ключ от номера десять-тридцать три».

Не раздумывая, я вошла внутрь и сделала всё по инструкции. Когда поднималась на лифте вверх, вся тряслась. Запоздало осознала, что меня могли загнать в ловушку. Но когда лифт остановился на нужном этаже, мне пришло очередное сообщение: снимок, на котором была изображена Ева, лежавшая на обнаженном Никите.

У меня перехватило дыхание.

Я закрыла рот рукой, чтобы удержать вопль, готовый вырваться из горла при виде этой картины. На несколько секунд застыла, неспособная сделать ни одного движения.

Я буквально онемела, не в силах вымолвить ни слова. А когда пришла в себя, с удивлением заметила, что плачу.

Больше у меня не было сомнений: идти или не идти. Я буквально полетела вперед, выискивая нужную дверь.

Оказавшись перед ней, притаилась и прислушалась к шуму за дверью. Там было тихо.

Я медленно поднесла ключ-карту, а затем дрожащей рукой потянула дверную ручку вниз.

Комната встретила меня тишиной и темнотой. Я не решилась сразу врываться с криками, чтобы застать мужа с другой женщиной, а осталась стоять на месте.

Прислушивалась к собственному тихому дыханию и отчаянно молилась, чтобы всё это оказалось лишь кошмаром, от которого я вот-вот проснусь.

Но время шло, а я всё еще стояла в незнакомой гостиничной комнате, и от мужа меня, как казалось, отделяло всего несколько метров.

– Я знала, что ты труслива, но не думала, что настолько. Неужели в тебе совсем нет гордости?

Женский голос, раздавшийся в полной тишине, заставил меня вздрогнуть. Из темноты вышла знакомая фигура Евы Ландау. Она была в розовом шелковом пеньюаре, который нисколько не скрывал ее идеальной фигуры, и явно не стеснялась этого.

– Гордости? – невесело усмехнулась я, кривя губы. – И это мне говорит падшая женщина, которая пытается увести мужчину из семьи?

Не сказать, что пикировка доставляла мне удовольствие, но я не собиралась позволять ей втаптывать меня в грязь.
Я всё еще не верила, что Ник с ней спал. Что бы она ни говорила, что бы ни присылала, я всегда верила в Ника, ведь мы были не разлей вода с самого детства.

Что бы между нами сейчас ни произошло, происходящее никак не укладывалось в моей голове.

– А ты на голову отбитая, как я погляжу. Муж тебе изменяет, а ты стоишь спокойно и смотришь мне в глаза. Я хотя бы надеялась, что ты устроишь скандал или кинешься на меня с криком, пытаясь выдрать мне волосы.

– Ты мне сейчас свои фантазии рассказываешь или автобиографию пересказываешь?

Я наклонила голову набок, не скрывая брезгливости в своем взгляде, от чего Ева слегка дернулась, не сумев скрыть, что мои слова ее задели.

Как бы она не хохотала и не выставляла себя роковой красавицей, которая победила, она и сама была уязвима и понимала это.

– Оставь Ника в покое, – сказала она, не в силах прокомментировать мою прошлую фразу.

– Это всё, что ты можешь мне сказать? Я думала, что ты более смелая, раз возглавляешь его предвыборную кампанию. Что, не придумала ничего лучше, как стереть меня из его биографии? На что-то надеялась, выставляя его холостяком?

Этот вопрос не то чтобы не давал мне покоя, но я не могла его не задать.

– Но кто-то же должен сопровождать Ника в его поездках, раз в жены ему досталась неразговорчивая клуша, только и способная ныть о своей горькой судьбинушке. Ты сама понимаешь, что ты ему не подходишь.

– Неужели?