После развода мне не до сна

Глава 1

Полгода назад.

– С ней я молодею, а с тобой старею. – Стянув рубашку с плеч, признался Даниил и ещё раз бросил косой взгляд на стол передо мной, где лежали билеты на самолёт.

Я отвела глаза.

Саднящая рана в груди раскрылась.

Раннее утро сегодняшнего дня не отличалось абсолютно ничем от того, что было месяц назад, год назад. За исключением того, что я была расстроена и места себе не находила. Ведь на прошлой неделе Даниил, позвонив мне, слишком непререкаемо выдал:

– Мы с тобой в отпуск не полетим. У меня нарисовалась важная командировка. Поэтому давай как-то бронь отмени на гостиницу, на билеты и перенесём на подальше.

Мы были двадцать четыре года в браке. За это время я привыкла к тому, что у Даниила действительно могут быть какие-то очень серьёзные проблемы по работе. Он был владельцем кирпичного завода и буквально последние несколько лет вышел на федеральный уровень. Из-за этого я понимала, что капризничать не надо.

Ну и в конце концов, это разве первый и последний отпуск наш? Нет.

На прошлой неделе я отменила бронь гостиницы в Эмиратах и перелёт.

Агнесса и Кирюха– младшие двойняшки, которым было сейчас по девятнадцать лет, фыркали из-за этого. Кирилл- то уже отдельно жил. У него же девочки, жизнь, тусовки. А Агнесса с нами. Она, видимо, планировала за время нашего отпуска устроить свою личную жизнь. Но ничего не поделать было.

Я ходила в святой уверенности, что все это делается ради блага семьи и никак не рассчитывала на то, что сегодня утром эта самая семья будет разлетаться в куски.

Даниил слишком занятый, вечно куда-то спешащий, постоянно обо всем забывающий и если бы не я, и не его подвижный шустрый ассистент, много дел пришлось бы делать по несколько раз. И Даниил этого даже сам не отрицал. Он всегда говорил , что львиная доля его внимания уходит как раз-таки на то, чтобы зарабатывать. Поэтому все остальное, забытые дни рождения, не подаренные букеты, надо списывать на то, что он старается для семьи, для нас.

И ничего удивительного , что прилетев вечером с работы Даниил, распихал по ванной комнате грязные вещи. Причём он не обращал внимания, куда что запихивал. А я рано утром, после того, как сварила ему крепкий горячий кофе с кардамоном и гвоздикой, добавила немного сливок и капельку шоколадного ликёра, пошла разбирать эти завалы и совершенно случайно вытряхнула из кармана пиджака другие билеты на самолёт, которые по датам стыковались, как раз-таки на наш отпуск.

Только второе имя после Романова Даниила Олеговича было Софья Марковна Кривенкова.

Мне кажется, если бы я не смогла выйти из этой ванны, я бы там и осталась.

Софья Марковна не была его ассистенткой, не была служащей.

Сказать бы , что это командировочные билеты. Нет, слава Богу, к моим годам и несмотря на то, что я не совала нос в бизнес Даниила , у меня были мозги на месте для того, чтобы позвонить его ассистенту и уточнить, с кем он улетает в командировку.

Ассистент выкрутился, начал врать о том, что ещё кандидатура не рассмотрена. Он пытался хоть как-то выгородить своего начальника. Я не стала доводить ситуацию до абсурда тем, что добилась бы того, что Даниил узнал о моём звонке. Я просто отменила сегодняшние встречи и никуда не поехала.

Сидела и ждала мужа.

И когда он приехал с работы, первое, что сделала– положила перед ним билеты на самолёт. Даниил сразу понял , что объяснять ничего не надо.

Ну, возможно какие-то самые явные моменты.

И вот он выдал то, что со мной он стареет. А с той, другой, Софьей Марковной Кривенковой – он молодеет.

– С ней… –Я облизала губы. Отвела глаза. Даже произнести это после стольких лет брака мне казалось кощунством. Ещё год и серебряная свадьба. – С ней? Это с любовницей?

Даниил снова в своей дебильной привычке того, что не обращал внимания, что и как делает, бросил рубашку на небольшой пуф и поигрывая мышцами, подошёл к столу. Опёрся ладонями о столешницу и наклонился ко мне.

А у меня взгляд был потерянный.

Ему сорок пять. Он владелец завода. Статусный, состоятельный, привлекательный, харизматичный.

Ему сорок пять. У него трое детей

Уже трое взрослых детей.

Давиду двадцать три и у него своя семья.

И младшим двойняшкам по девятнадцать.

У Даниила все было: жена умница, красавица, которая в паршивые года крутилась, как белка в колесе и доучиться до двадцати восьми лет не могла до конца. Потому что в первый декрет в академ, во второй декрет в академ. Но несмотря на это, умудрялась без образования работать, пахать. А потом у него эта умница, красавица пошла в бизнес и открыла оранжереи. Магазины живых цветов. Вела блог о растениях. Рассказывала, как пересадить редкий китайский сорт орхидей. Участвовала в эко-выставках и была настолько вовлечена в социальную жизнь, настолько старалась всеми силами поддерживать имидж мужа , что проглядела предательство.

– Да, Илая. С ней, это с любовницей. – Выдохнул Даниил и оттолкнулся от стола. – Прости, я не буду сейчас рассказывать тебе о том, что мне жаль. О том, что я не должен был и вообще все это подстава. Нет. Слушай, давай вскроем карты и будем говорить языком взрослых людей? У меня любовница, потому что я этого захотел. Потому что она моложе тебя на пятнадцать лет. С ней я мужик. С ней я ого-го какой мужик, который по три раза за ночь может. С ней я настолько мужик, что иной раз забываю, как меня зовут. Вспоминаю только уже подъезжая к дому. С ней я настолько мужик, что мне ничего другого и не надо. Мне не надо доказательств своей мужественности в спортзале. Мне не надо доказательств своей мужественности на охоте. Я рядом именно с ней мужик. А с тобой, к сожалению, я уже отец троих детей, дед и дальше по списку. Пенсионер, который развлекается тем, что по выходным выбирается с друзьями в баню, на шашлыки, да поохотиться на тетеревов и все в этом духе. Бизнесмен, очень солидный мужчина, но при этом ни разу не молодой, не активный, не живой. Илая , я понимаю , что тебе неприятно это слышать.

Глава 2

– Злишься. Злишься. – Медленно протянул Даниил и покачал головой. – Вот, что вы бабы, за народ.

А я не злилась.

Как можно вообще отследить злость в моменте, когда тебе хочется доехать до ритуального агентства и лечь в самый дешёвый, непримечательный гроб?

Двадцать четыре года– это много.

Чего только не было за эти двадцать четыре года : кризис, банкротство, дурацкое ощущение беспомощности, когда Давид решил перевестись на заочку и улететь за границу для работы.

Все было.

И тёмные ночи были, когда я прижималась к Даниилу и дышала его кожей. Целовала, прикусывала зубами и впивалась.

И безумно долгие, нежные дни, когда я поправляла перед выходом ему рубашку и завязывала галстук.

А ещё были вечера, наполненные моим голосом и его смехом. Либо наоборот. Чёртовы ужины, когда мы оставались вдвоём в столовой друг напротив друга, рассказывали о том, как прошёл день.

Болезненнее всего было вспоминать моменты, когда было трудно. Счастье оно само по себе хорошее успокоительное. А вот когда заглядываешь назад и видишь ситуации, где сложно, тяжело и кажется , что безвыходно– тогда было больно. Потому, что многое пережили, а вот испытание верностью не прошли.

– Я не злюсь. Я констатирую факт. Хорошо , что ты хочешь развода и не будет никаких плясок о том, что я любовницу не брошу и с тобой жить продолжу. Спасибо. Действительно, Даниил.

– Плакать хочешь наверное? – Зло спросил муж, смиряя меня высокомерным взглядом.

Он челюсти стиснул так, что желваки на скулах заиграли.

Черта с два он увидит мои слезы.

Никогда.

Я не позволю ему насмехаться над моим горем. Я своё горе буду лелеять. А позже, закрою мягкую, бархатную шкатулку на семь замков так, чтобы никто больше никогда не увидел.

– Да нет. Не то, чтобы плакать хочу, Даниил. – Медленно произнесла я, откидываясь на спинку кресла.

Я провела кончиками пальцев по губам, вспоминая, как утром перед работой их коснулись его губы: жёсткие, требовательные. Но почему-то мне тогда не показалось, что было в них хоть что-то отстранённое.

Нет, мне казалось , что все шло так, как надо. Правильно.

– Мне просто интересно, Даниил, а ты на своей такой эйфории любви вообще собирался мне об этом говорить? Или произошла досадная оплошность?

Я не знала, зачем мне нужны ответы на эти вопросы. Просто видимо хотела успокоиться тем фактом, что не сегодня, так завтра это бы все равно случилось.

Даниил фыркнул, сложил руки на груди.

– И прикройся, в конце концов. – Медленно произнесла я. – Сам же сказал , что со мной ты можешь только спать на ортопедическом матрасе. А бицухой своей сверкать перед той малолетней дурой.

– Илая, откуда в тебе столько желчи?

– Оттуда же, откуда в тебе столько трусости. – Медленно произнесла я и уперев ладони в подлокотники, встала. Распрямилась. – Ну так, что? Не скажешь, собирался ты мне говорить про свою любовь или я должна была об этом вот так вот внезапно узнать?

– Не собирался. Но уйти хотел. – Честно, глядя в одну точку, произнёс Даниил . – Не хотел уходить изменником. Хотел просто уйти человеком, который достаточно всего повидал в браке и просто устал от него.

– Малодушие. – Как-то грустно усмехнулась я.

– Это не малодушие. Это рациональность. Зачем мне портить отношения с женщиной, с которой я прожил почти двадцать пять лет? Зачем мне портить отношения с семьёй? Что, думаешь одинаковое будет чувство от того, что ухожу я изменником, либо хорошим отцом и просто ужасным мужем? Тем более я собирался это преподнести, так, что двадцать пять лет– дети выросли, все взрослые, все обеспеченные, но не чувствую больше ничего.

– Так и надо было сказать. А не идти сначала, искать мне замену молодую, глупую и пришедшую на все готовое, а уже потом рассыпаться в недовольстве, что теперь тебе придётся уходить, как самый настоящий предатель из семьи.

–А вообще, почему это мне надо будет уходить? – Взвился Даниил и я выдохнула.

– Потому что ты изменил. Потому что ты нарушил договор заключённый много лет назад.

Голос у меня был слабый, тихий. Я не видела смысла кричать, доказывать что-то, для чего. Для чего? Я и так все потеряла. Чего я сейчас своей истерикой ему докажу? Да ничего.

Я вздохнула.

– И вообще, наверное мы с тобой заболтались. Вещи я собрала. Чемоданы стоят в гардеробной.

Я двинулась вдоль кабинета, желая выйти, но Даниил поймал меня. Развернул к себе.

– Илая, ты вот прям так?

– А как? Как? – Переспросила я и посмотрела на него исподлобья.

Его тёмные глаза блестели, переливались всеми оттенками тьмы. Он ненавидел, когда я вела себя таким образом. Называл меня в такие моменты жутко неуживчивой.

– Или ты, что надеялся на то, что я сейчас брошу свой дом, брошу то место, в которое я последние несколько лет вкладывала всю себя для того, чтобы твоей малолетке криворукой достался не только мой мужчина, но и моя жизнь? Нет-нет, Даниил. – Тихо произнесла я и глубоко вздохнула. – Ты предал. Ты нарушил условия договора. Ты захотел развода. Поэтому ты собираешь вещи и исчезаешь. Я не знаю, как там дальше у нас повернётся с тобой история развода, но на данный момент дом принадлежит мне и детям. Не тебе и твоей девке. И поверь, я оказываю тебе большую честь и стараюсь не травмировать твоё мужское эго, называя её просто девкой, а не последней помоечной крысой. Так, что оцени и пусти меня.

Я вырвала руку из его захвата и зажав пальцами переносицу, дошла до двери.

Но мне следом прилетело абсолютно абсурдное :

– Ну, хотя знаешь, Илая…

Я замерла, выровняв спину.

– Вообще-то, в этой ситуации мы с тобой можем даже не разводиться. Я могу просто уйти из семьи, но не будет никакого развода, не будет вот этого перетряхивания грязного белья и желания задеть друг друга посильнее в суде. Ничего этого не будет, Илая .

Его голос звучал агрессивно и непримиримо. Так, как будто бы он пытался что-то мне внушить.