После развода с драконом. Старая жена снова нужна

Глава 1

Прикладываю руку к еще плоскому животу и склоняю голову. Беременность в сорок семь может оказаться тяжелой, врач предупредил, чтобы берегла себя. Стрессы противопоказаны в первую очередь, но муж у меня ведь самый лучший человек на свете. С ним не страшно.

Кирилл все эти годы загораживал каменной стеной, позволяя мне спокойно хранить семейный очаг. Я благодарна ему за эти годы, за 25 лет брака, и теперь за новую жизнь, что зарождается во мне.

В окна кухни льется свет уличных фонарей, давно стемнело. Что же я в темноте сижу? Беру со стола пульт и включаю подвесные светильники.

Муж заходит и останавливается в дверях.

Я открыто улыбаюсь ему, он еще не знает, какая радость нас ждет. Встав со стула, снимаю фартук. Помяв его в руках, откладываю на стул.

Волнуюсь, подбираю слова, и не сразу их нахожу. Мне слишком радостно и тепло на сердце.

Хочу подойти к мужу, привычно вдохнуть его родной запах, дотронуться, чтобы набраться духа и успокоиться рядом с любимым мужчиной.

Любимым вот уже 25 лет с хвостиком.

Делаю шаг и вдруг замираю. Лицо Кирилла… странное. Он будто смотрит чужими глазами. Будто режет острым неприязненным взглядом.

— Что-то случилось? — спрашиваю я несмело.

Наши старшие дочери замужем, живут в разных городах, если бы что-то произошло, позвонили бы в первую очередь мне.

— Проблемы на работе? — преодолев внезапную неловкость, приближаюсь к мужу. — Может, заварить чай? С чабрецом, ромашкой, как ты любишь.

Положив руки ему на плечи, начинаю разминать их. Кирилл возглавляет строительную фирму и страшно устает.

Но муж в приступе непонятного раздражения скидывает мои руки с себя.

— Хватит, — чеканит он. — Хватит сюсюкать со мной, Света. Надоело.

В его голосе звучит такая неприкрытая злоба, что я в ужасе отступаю и прячу руки за спину. В голове не укладывается, что он только что сказал.

— Какой чабрец? Ты мне еще вязаные носки поднеси, и грелку, — цедит Кирилл.

Вскидываю на него глаза, не узнавая.

В сердце заползает ядовитая змея подозрения, но я не успеваю докрутить мысль до конца.

Муж выпаливает, задыхаясь от раздражения и застарелой злости:

— Надоело. Достало это постоянное однообразие, это твое унылое увядшее лицо, твои борщи достали, твои таблетки, которые суешь мне вечно под нос.

— Но… — начинаю возмущенно. — У тебя язва…

Мои слова окончательно выводят мужа из себя.

— Какая на хрен язва, Света! Я еще молодой мужчина, даже в пятьдесят еще ого-го. А с тобой себя стариком ощущаю, дедом.

— Но ты ведь действительно дедушка, — напоминаю я машинально, пока стараюсь справиться с паникой.

Отхожу к кухонному столу и бездумно перебираю баночки с солью, перцем и специями.

Купила эти баночки летом, в Зеленоградске, куда мы ездили отдыхать с младшей дочерью и внуком. Еще так радовалась. Я всегда умела радоваться мелочам.

— Куда пошла! Смотри на меня, когда с тобой разговариваю.

Кирилл в два шага пересекает кухню и, схватив меня за плечо, разворачивает к себе.

— У меня есть другая. Молодая, красивая. Огонь, а не девка. С ней я лет тридцать скинул. И знаешь, почему?

Я морщусь от его грубой хватки, плечо болит, но эта боль пустяк по сравнению с тем, что творится в душе. Она живьем горит, пока я рвано ловлю ртом воздух.

Ребенок. Я должна беречь его.

— Почему? — повторяю чисто механически.

— Потому что она не выносит мозги, не сует мне плед и тапки, не пичкает таблетками. И она молодая, может выносить здорового сына. У меня будет сын, Света. Сын!

Он вздергивает подбородок, так будто кичится тем, что заделал ребенка какой-то чужой женщине.

А он и правда кичится. Бес в ребро, в общем.

Сглатываю. В голове сумбур. Брожу взглядом по кухне, которую обустраивала с такой любовью. Глиняные тарелки на стенах, веселые занавески в тон мебели, гирлянды сушеного перца и желтого цветка. Старомодненько, но зато уютно.

А Кирилл пятерней зачесывает назад волосы, на его лице я читаю отвращение. А я… я ругаю себя, за то что была слепой.

Уже год, как все изменилось, пошло трещинами, а я их склеивала как дура. Верила, что заботой уберегу мужа от кризиса. После его пятидесятилетия выдохнула немного, муж успокоился, стал чаще улыбаться.

А оно вон как…

— Мы разведемся. Наташка наша знает о Лане и одобряет. Они ровесницы, часто переписываются… Собственно, учились вместе на экономическом.

Я чуть не складываюсь пополам. Наташа наша старшая дочь, замужем за очень богатым и влиятельным бизнесменом. Закрываю ладонью рот, чтобы не завыть.

— Прости, Свет, — муж кривит полные губы. — Но тебе так будет лучше. Я покупаю новый дом, меняю образ жизни на более светский, а ты не потянешь. Ты в этом уравнении лишняя, Свет. Эта твоя стряпня, огород на даче, сумка с лекарствами. Фууух…

Он нервничает, по лицу вижу, что мечтает оказаться как можно дальше отсюда, только бы не видеть мой полный жгучей обиды взгляд.

А меня словно разорвало на куски и все они кричат на разные голоса. Обида, ненависть, остатки застарелой любви, отчаяние — все сливается в один нестройный хор.

— Как ты мог так поступить со мной, негодяй, — выдавливаю из себя.

— Ты должна была сама понимать, — переходит он в наступление и агрессивно тычет в меня пальцем. — Женщины что только не делают, чтобы сохранить молодость. И на процедуры ходят, и филлеры ставят, — он щелкает пальцами, припоминая все секреты женской красоты. — Кремы там, уколы. А ты решила, что все, привязала мужика борщами и можно опуститься?

Я качаю головой. Во рту растекается горечь. Знаю, что выгляжу достойно для своего возраста. Да, есть мелкая сеточка морщин под глазами, чуть опустились уголки губ, но я ухаживаю за собой. А филлеры и прочее… зачем это?

— Я жду ребенка, — произношу безжизненно.

— Что? — Кирилл сверкает глазами, непроизвольно сжимает кулаки и я напрягаюсь.

2.

Веки тяжелые, и я не могу поднять их, сколько ни пытаюсь. Ощущаю под собой мокрое, и тело содрогается от мелкой дрожи. Обмираю от резкого приступа паники, я потеряла во сне ребенка?!

Но затем ноздрей касаются ароматы осеннего леса, тонких цветочных духов и крови.

Почему-то саднят ладони, а в голове гуляет адский шум.

Я снова уснула под телевизор?

С огромным трудом получается разлепить глаза и поднять голову. Она тяжелая как камень.

Ох…

Совершенно непонятно, зачем я вдруг лежу в луже, при этом не в городской, а в лесной. С трудом приподнимаюсь на руках, глаза застилают слезы, в горло словно засыпали песок, а кожа на ладонях ободрана.

Тело слушается с трудом, руки-ноги заледенели и ощущаются деревянными. Как долго я тут валяюсь?

В голову приходит страшная мысль, что я от горя стала безумная и вышла бродить по городу, в итоге упав без сил в ближайшем парке.

Нет, нет... Кирилл не стоит таких жертв.

Усилием воли поднимаю окоченевшее тело на ноги.

Зачем-то путаюсь в длинном плаще, напоминающем средневековую накидку. На мне чужое платье с пышным подолом, не припомню, чтобы покупала такое. А шум между тем обретает вполне узнаваемый характер.

Это звук труб и приглушенный топот копыт.

Что-то не то с реальностью… я все еще сплю.

Сердце глухо бьется, когда я оглядываюсь, а затем на меня наваливается новый кошмар…

Из-за деревьев показывается кавалькада — впереди скачет всадник на огромном вороном коне. Широкоплечий, темноволосый, красивый как дьявол.

Я же больше не пытаюсь понять, как оказалась в нелепом костюмированном ужастике, просто подбираю длинные юбки и припускаю в сторону чащи.

Меня ведет страх и инстинкты, которые буквально вопят сиреной.

Спасайся, спасайся, спасайся!

На грудь перекинута толстая коса. Почти белая, шелковая.

Боже, я постарела за одну ночь?

Нет, глупости, это просто кошмары снятся от стресса.

Я бегу не разбирая дороги, пока не падаю, споткнувшись о корягу. Прижимаю руку к животу, все внутри сжимается от страха, что могла потерять… самое ценное, самое дорогое.

Стук копыт снова приближается, а я злюсь на нелепость происходящего. У меня трагедия, развод, ужасное и бесчеловечное требование Кирилла, а тут какая-то погоня, какой-то маскарад.

Проснись, Света! Ты должна жить!

Замираю с крепко зажмуренными глазами, в надежде, что сейчас очнусь в своей спальне.

А всадники пользуются тем, что я не сопротивляюсь. Окружают меня — я слышу, как фыркают разгоряченные погоней лошади, как перебрасываются отрывистыми фразами мужчины. Язык странный, незнакомый, но я — о, чудо, — понимаю его.

— Поднимите ее, — раздается низкий и бархатный мужской голос. Легкая хрипотца совсем не портит его.

А у меня предательски вздрагивает сердце, хотя дрожь эта не моя. Я красивого незнакомца вижу и слышу впервые.

Меня грубо вздергивают на ноги и толкают вперед.

Я ошарашенно смотрю на всадников, растерянно моргаю, непроизвольным защитным жестом запахиваю накидку. Она на меху, но насквозь промокла.

Огромный вороной под темноволосым мужчиной волнуется, раздувает ноздри. Всадник держит его сильной рукой.

Но затем вперед выезжает статная женщина. Она гордо восседает на изящной белой лошадке. На прямые плечи накинута серая длинная шуба, черные волосы с легкой проседью украшает небольшая шляпка.

Ее тонкие губы изгибаются в улыбке, но глаза холодны — в них нет и намека на сочувствие. Лишь бесконечное превосходство плескается на дне зрачков.

— Я была права, брат, — произносит она размеренно, но достаточно громко. — Леди Софи виновата во всех грехах, в которых ее обвинили.

Незнакомец молчит. Его лицо — каменная маска, которую неспособны пробить ни слезы, ни мольбы.

Тело трепещет против моей воли, руки сами поднимаются и тянутся к нему.

Я будто попала в чужое тело, живущее собственной, прошлой, жизнью. Жизнью, не имеющей ко мне никакого отношения.

— Как посмела ты обмануть великий клан Сауберн, мерзавка? — женщина поднимает голос, но он все равно звучит размеренно и величественно. — Как посмела подделать метку? Ты водила нас за нос десять лет, сговорившись со своим грязным любовником. Вот почему не родила, вот почему…

— Хватит! — рычит незнакомец, резко прерывая женщину, и та испуганно замолкает, поджимает губы. — С моей женой все понятно. Не нужно лишних слов, мы все увидели настоящее лицо дочери клана Кларенс.

Он говорит резко, но лицо его все так же непроницаемо, и на нем я читаю свой приговор.

Я отступаю назад, сердце заходится от холода. Судя по всему, на дворе поздняя осень... почти зима. Я же все еще не могу осознать, что происходит.

Тело словно в рассинхроне с разумом, оно реагирует по своему, не так, как реагировала бы я.

Я встречаюсь взглядом с незнакомцем и внезапно вспоминаю, что его зовут Рэймонд. Рэй Сауберн. Средний брат главы клана. Мой муж.

Нет, нет, не мой. Он муж этой леди Софи.

Рэй наклоняется в седле и поднимает руку. Присутствующий там же человек в цветах клана — бордовых и золотых — ловким движением выхватывает из сумки пергаментный свиток и зачитывает:

— Леди Софи, в девичестве Кларенс, обвиняется в подделке драконьей метки и злостном обмане, с целью уничтожить клан Сауберн. Леди Софи будет заперта в своих покоях, чтобы помолиться и покаяться. После развода она проедет на коне, одетая в рубище, через славный город Тау, напоказ людям клана. Подданным разрешается кидать в нее гнилыми овощами и яйцами, а также подгонять лошадь. А дальше леди Софи будет дан выбор — или убраться с земель великого клана прямо так, без ничего, или же отправиться в монастырь Молчаливых сестер. Там ей запечатают уста и обреют, поскольку сестры порицают сплетни и грешную женскую красоту.

Я качаюсь и люди Сауберна поддерживают меня под локти. Осознание озаряет ослепительной смертоносной вспышкой. Светланы нет больше. Сердце не просто так кольнуло.

Глава 2

Уже второй день я изучаю узоры на расписанном лазурью потолке. Комната леди Софи, в которой мне позволили остаться до развода, обставлена “дорого и богато”. Яркие гобелены и ковры, парча и бархат, красное дерево и позолота… все это призвано удовлетворить самый изысканный вкус, но мою тоску ничего не способно утолить.

Я плашмя лежу на кровати, а слуги заносят еду, уносят грязные тарелки, убирают.

Дверь хлопает и входит леди Розанна, сестра мужа… не моего мужа, поэтому мне все равно. Волнует лишь то наказание, которое придумали мне эти средневековые дикари.

— Вставай! — приказывает она.

— Зачем? — спрашиваю равнодушно.

Розанна довольно усмехается в ответ.

— Я лично прослежу, чтобы ты заплатила за каждую гадость, что устроила нашему роду.

Мне нечего ответить, так как память леди Софи недоступна. Возможно, она действительно виновата во всех тех грехах, что на нее повесили.

Но не исключено, что женщину оклеветали.

Розанна подходит к кровати и, схватив меня за руку, силой поднимает. Чуть не ломает кисть и я поражаюсь ее нечеловеческой силе, но потом замечаю узкие драконьи зрачки. Они появляются на миг и исчезают.

Она толкает меня, но я удерживаю равновесие. Через боль утраты ребенка во мне возникла глубокая злость на всех мерзавцев в этом, да и не только в этом, мире.

Хотя, разве справлюсь я с целым кланом жестоких драконов, решивших уничтожить одну слабую женщину?

Розанна раскрывает створки шкафа, украшенного резьбой. В меня летит синее бархатное платье.

— Сытая жизнь скоро закончится, — цедит она. — Так что радуйся последним денькам. Ты останешься в замке, пока будет проходить отбор невесты жрецами. Он продлится три дня, а потом Драконий Бог отметит новую невесту меткой. Ты же отправишься в монастырь, ничтожная тварь. Грязная шлюха, что змеей вползла в постель моего брата.

Все эти оскорбления Розанна почти выплевывает.

— Вы знаете, что я не виновата, но клевещете. Промойте рот, прежде, чем заговаривать со мной, — цежу я гневно, чеканя каждое слово.

Эмоций нет, душа сожжена и осыпалась пеплом, но гнев скопился.

Мне нечего терять.

С мрачным удовлетворением слежу за тем, как меняется лицо золовки. В глазах мелькает секундная паника, а затем она победно вздергивает подбородок.

— Твой любовник признался. Рэй … он может быть убедительным, когда хочет получить информацию, За тобой зайдут и отведут в гостиную.

— Зачем? — я тоже поднимаю подбородок.

Мое сопротивление не нравится леди Розанне. Она щурит глаза и едко улыбается.

— Официально причиной развода назвали пропажу метки. Такое бывает, когда метку подделывают. Так что все в клане убеждены, что ты старая, ненужная мужу развалина. Когда Ровенна Эствуд победит, ты введешь ее в дом, передашь полномочия и драгоценности. После развода и их первой брачной ночи для тебя все будет кончено.

Розанна травит меня с особым садизмом, но она не знает, что на месте жены брата — другая женщина. Меня не волнует Ровенна и ее притязания, я хочу всего лишь выжить, и это главное.

Собственное горе делает меня непроницаемой для насмешек и я стою, гордо расправив плечи, гляжу прямо в глаза золовке.

Моя реакция раздражает Розанну и она выходит, злобно фыркнув.

Я подхожу к зеркалу и прикладываю платье к груди. Медленно переодеваюсь, рассматривая себя в отражении.

Леди Софи я не назвала бы юной, но она определенно не старуха.

Ей, наверное, лет тридцать-тридцать два. Женщина в самом соку, но в этой забытой богом средневековой дыре, возможно, считается пожилой.

Мне не до смеха, но ирония ситуации заставляет мрачно улыбнуться.

Я распускаю платиновую косу. Мягкие как шелк волосы рассыпаются по плечам. В монастыре их обреют и вдобавок “запечатают уста”. Язык вырвут, что ли?

Рвано выдыхаю, прикладываю руку к животу. Жить очень больно, на борьбу нет сил, но инстинкт самосохранения берет свое — выбрасывает в кровь адреналин.

Начинает тошнить при мысли, каким издевательствам подвергнут меня в монастыре. Этого нельзя допустить!

Провожу пальцами по запястью, на нем красуется некрасивый шрам. Неужели там раньше была метка истинности, но ее уничтожили?

Дрожащими руками беру золотую коробочку с румянами и наношу немного краски на щеки и губы. Бледное лицо сразу озаряется светом, оттеняя серые глаза.

За мной приходит лакей и ведет по коридорам, освещенным магическими шарами — они вделаны в стены наподобие газовых светильников. Лакей старается не смотреть на меня, брезгливо отводит глаза.

Подведя к арке, занавешенной синей парчой, фамильярно толкает в спину, так сильно, что я теряю равновесие и буквально вылетаю в зал.

Свет нескольких люстр слепит глаза.

Проморгавшись, осознаю, что стою в огромной гостиной. В камине пылают дрова и сколько же тут людей!

Любопытные взгляды разодетых господ и дам устремлены на меня. Многие глядят с жалостью, кто-то с любопытством или жадностью. Но я смотрю только на одного мужчину. На мужа… леди Софи.

Сейчас я могу рассмотреть его получше. Мне не показалось в лесу, он действительно красив мрачной мужской красотой. Жестокой такой, разрушительной. У него синие глаза, машинально отмечаю я. И снова ощущаю рассинхрон. Тело вспыхивает под жарким ненавидящим взглядом мужа.

Он крайне неприятно удивлен моим появлением, вижу как медленно закипает от гнева и меня опаляет уже не жаром, а паникой.

Но это не мой огонь, не моя паника, это все от другой женщины, к которой я не имею никакого отношения. Не понимаю, почему очутилась на ее месте, почему стою тут и дрожу под взглядом этого огромного темного дракона.

Леди Софи, как видно, любила мужа. Она не могла ему изменить, только не она.

Мы смотрим друг на друга через зал, но затем к мужу подходит высокая красавица. Экзотическая черноволосая девушка в алом платье с золотыми вставками. На смуглой идеальной коже выделяются зеленые глаза и сочные губы.

2.2

Глаза гостей обращены на нас, все замерли в ожидании скандала.

Как же, отвергнутая жена посмела посетить вечер, посвященный будущей хозяйке замка.

Ситуация, в которой я оказалась, напоминает дурной сон и из этого сна нет выхода. Остается только бороться, встречая опасность лицом к лицу.

Наверное, собственное страшное горе — предательство семьи и потеря единственной надежды на счастье, делает меня смелой.

Я смотрю вперед — на то, как пересекает зал мужчина, который ненавидит меня за выдуманную кем-то измену.

Не отрываю взгляда от его синих глаз.

Он приближается и молча хватает меня под руку. Я охаю, но не от боли, а от навалившейся мужской энергии, от терпкого и свежего аромата его кожи.

Рэй значительно выше и я упираюсь взглядом ему куда-то в грудь. Поднимаю глаза. Сжав губы, выдерживаю грубый напор.

Кажется, муж в этот момент мечтает только об одном — удушить меня собственными руками, и лишь гости сдерживают его от жестокой расправы.

Все так же молча он тащит меня к дверям. Тело вздрагивает от каждого соприкосновения с мужским горячим телом, и я опять убеждаюсь, что леди Софи любила этого ослепшего от ненависти мерзавца.

Как можно было не поверить жене! Как?!

Хотя, если впереди маячит свадьба с более юной и яркой красоткой, то можно и ослепнуть, не так ли?

В дверях я оборачиваюсь и ловлю гневный блеск зеленых глаз — Ровенна сжимает в руках спелый желтый фрукт, похожий на персик, и сок стекает по тонким хищным пальцам.

Ее длинные когти (или это такие модные ногти) впиваются в сочный бок.

Сколько людей замешаны в клевете? Сколько злых душ мечтают разбить семью лорда Сауберна?

Между тем меня выталкивают из зала и затем стремительно затаскивают в первую попавшуюся нишу. Благо в замке их полно — укромных уголков, в которых могут как отлюбить, так и зарезать.

Муж прижимает меня к стене и я не знаю, какой из двух вариантов он выберет. Возможно, просто банально задушит.

Он наклоняется надо мной, загоняя в ловушку. Тяжело дышит, с жадностью рассматривает мое лицо, проводит ладонью над пышными, почти белыми волосами, но не дотрагивается.

Мне в теле Софи, безусловно, трудно соперничать с Ровенной. Моя новая красота попроще — лицо тронули первые легкие морщинки, фигура не как у лани, зато крепкая и наливная.

Муж опускает глаза на мое декольте, в котором прекрасно проглядываются вздымающиеся от волнения груди.

Зло сверлю его взглядом, хотя сказать мне нечего. Я не в курсе отношений этих двоих.

Впрочем, отношения у них, кажется, не совсем здоровые.

Он обхватывает пальцами мою челюсть и задирает лицо, склоняется низко, опаляя дыханием.

— Я не должен был брать тебя из вражеского клана, не должен был приводить женой.

Мотаю головой, и стоит ему дотронуться большим пальцем до моей нижней губы, щелкаю зубами. Укусить не успеваю, дракон отдергивает руку и криво усмехается. Упирается ладонями в стену по обе стороны от моей головы.

— Еще вчера ты падала на колени и молила о милосердии, Софи. Предлагала себя. И как? Все еще согласна раздвинуть ноги перед мужем, которому предпочла смазливого актеришку из чужого клана?

Я широко распахиваю глаза, осознавая масштаб трагедии, в которую попала.

— Нет! — выкрикиваю, но муж впечатывает меня в стену.

Он тяжел, необуздан и разгорячен. Ревность снесла ему башню, вряд ли он остановится или пожалеет бедную жену, которую сам же и обрек на тяжелейшую участь.

Я начинаю извиваться, когда его рука задирает подол платья, грубо и бесцеремонно проникая между ног. Борюсь в слепом страхе и пытаюсь попасть коленом ему в самое драгоценное.

Наши дыхания смешиваются, сердца бьются в унисон, ощущаю, как капли пота скатываются по спине, пока я пытаюсь сдвинуть бедра.

— Милорд! — раздается возмущенное.

Муж выдыхает мне в голое плечо — платье сползло — прикусывает зубами нежную кожу.

— Поздно играть в недотрогу, — произносит низко на ухо.

А затем разворачивается, загораживая меня от ревнивой липучки Ровенны, которая бегает за вожделенным мужиком по всему замку.

— Простите, если прервала вас. Но гости ждут. Жрец собирается сделать объявление, — лепечет она.

Мое же сердце вот-вот вырвется из груди и я в каком-то глупом иррациональном порыве упираюсь лбом в спину дракона. Держусь за его пояс, не понимая в этот момент, что это привычка тела — прятаться за мужем.

Я сама так пряталась за Кириллом много лет, и что мне это принесло? Леди Софи совершила похожую ошибку, хоть в ее ситуации все немного иначе.

Ее оклеветали, а муж не защитил.

— Я сейчас приду, миледи, — отвечает Рэй спокойно.

— Простите еще раз, милорд.

Какие церемонии… Усмехаюсь.

Цокают каблуки и муж поворачивается ко мне.

— Ты поверил в клевету, — произношу, но на отклик, конечно, не надеюсь.

— Твой любовник признался, Софи. И я сам видел вас. А себе я доверяю, сероглазка, — он наклоняется и смотрит мне прямо в лицо.

С ненавистью, с презрением.

Глава 3

Рэй берет мою руку и разворачивает, надавливает большим пальцем туда, где когда-то на запястье сияла метка.

— Благодари Богов, что не убил тебя на месте.

Он оставляет меня. Разгоряченную, перепуганную, злую.

Проезд по городу в рубище, а затем выбор — погибнуть на просторах этой неизвестной мне страны, где наверняка полно разбойников и садистов, или… лишиться языка в монастыре.

Нервно усмехаюсь, и оцепенение, в котором я находилось последние дни, слетает.

Я хочу жить.

В нише после ухода мужа становится холодно. Я вздрагиваю и поправляю платье, а ко мне уже летит какая-то очередная служанка с плотно сжатыми губами. Светлые волосы зализаны назад, черное платье идеально выглажено.

— Куда вы ушли? — гневно кричит она.

На ее лице я различаю самодовольство человека, которому дали право командовать бывшей госпожой.

— Девушки расшивают платье будущей жены лорда розовым жемчугом. Как раз не хватает лишних рук. Будьте добры, проследуйте за мной, миле… — она кашляет и просто не договаривает фразу, ограничившись указывающим направление жестом.

Я следую за служанкой, умирая от отчаяния. Как бороться в этом странном мире, при этом без памяти прежней хозяйки тела? И магию в новом теле я не ощущаю, хотя это, возможно, по собственной некультурной темноте.

Мне до боли жаль леди Софи. Мы с ней, можно сказать, сестры по несчастью.

Поднимаемся по бесконечным лестницам и затем меня заталкивают в светлую большую комнату, где согнувшись в три погибели трудятся девушки.

Платье невесты длиннющее, шлейф у него бесконечный. И все это надо расшить!

Обвожу взглядом низкие скамеечки, на которых сидят работницы — есть несколько свободных мест. На длинном столе разложены деревянные шкатулки с жемчугом и мелкими сияющими камушками. Там же мотки ниток, иголки, ножницы…

— Садитесь и работайте, — приказывает служанка и мне на плечо опускается ее рука.

Сажусь и сдерживаю улыбку, ведь вышивать я не умею и сто процентов испорчу платье невесты.

Что мне за это будет, интересно? Вряд ли что-то хуже монастыря с сестрами — любительницами помолчать.

Поэтому, когда мне в руки дают часть ткани я, недолго думая, начинаю пришивать камни как получится.

Плана все еще нет. Бежать из замка не представляется возможным, а жемчуг все не заканчивается и не заканчивается.

Спина начинает болеть, и я распрямляюсь, покряхтывая. Ловлю настороженные и косые взгляды других вышивальщиц.

— Старая потаскуха, — доносится до меня осторожный шепот.

Не реагирую, меня больше интересует, как получилось разыграть спектакль таким образом, что Рэй увидел жену в объятиях другого. Кто изображал леди Софи в этой постановке?

Тем временем скрипит дверь, впуская новый персонаж.

Я поднимаю голову и с удивлением рассматриваю девушку, поразительно похожую на Ровенну. Но эта пониже ростом будет, волосы распущены и спускаются почти до самых пят.

— Мне нужна помощь с лифом платья. Шнуровка порвалась, — произносит она надменно и тыкает пальчиком в меня.

Раздаются смешки, девушки прячут глаза. А мое терпение заканчивается. Я уже пришила с десяток жемчужин, криво выведя ими неприличное слово, но терпеть и дальше хамство окружающих не намерена.

Резко встаю с места, чтобы отчитать наглую девицу, кем бы она ни была.

Но та прерывает меня взглядом — неожиданно умоляющим, встревоженным, как у попавшей в силки птички.

Строгие слова так и не слетают с языка и я решаю поговорить с девушкой.

Выхожу вслед за ней и мы переходим во вторую комнату, которая также предназначена для шитья и рукоделия. Тут стоят веретена и корзины с шерстью.

— Я сестра леди Ровенны… Майя, — начинает она и складывает руки в молитвенном жесте. — Леди Софи, мы обе в ужасном положении и должны помочь друг другу.

— Как я могу вам помочь, леди Майя? — спрашиваю с грустью. — В этом замке нет человека бесправнее меня.

— Невесты так же бесправны, миледи. Наш отец пожелал, чтобы мы с Ровенной участвовали в отборе. Но выбирать будут боги, значит, победить может любая. А для меня свадьба с лордом Сайберном смерть. Я люблю другого, а лорд… он любит вас, свою бывшую супругу.

— Я уже ощутила его любовь в полной мере, — бормочу под нос, не понимая, что предлагает Майя.

— Вам нужно бежать.

Безусловно, но как? Надежда вспыхивает и гаснет, когда я смотрю на эту хрупкую темноволосую девушку. А вдруг мне готовят ловушку?

Майя сразу считывает сомнение в моих глазах. Принимается горячо убеждать меня:

— Поклянемся на крови, что, как сестры, доведем дело до конца. Вам нужно избежать позора и гибели, а мне воссоединиться с любимым.

— И как это осуществить?

К сожалению, горячность и юношеская восторженность давно оставлены мною в прошлом, поэтому я с сомнением вглядываюсь в милое личико Майи. Мне кажется, она выдает желаемое за действительное и в итоге втянет нас в какие-нибудь неприятности.

— Замените меня на отборе. Всего три дня и вы свободны. Боги точно не выберут вас, так как вы уже были истинной, а метка… она исчезла.

Я невольно обхватываю пальцами запястье. Метка исчезла сама, или ее выжгли каким-нибудь садистским способом?

— Леди Майя, я не могу вам довериться. Если муж узнает, что я участвую в отборе вместо вас, он меня уничтожит.

— Вас уничтожат в монастыре, леди Софи. Думаете, продержитесь там долго? Представьте себе, что вас ждет, — леди Майя говорит убедительно, рисуя перспективы незавидного будущего. — Без языка, без волос, без нормальной одежды. Там не топят, сестры спят на полу, и то всего по пять часов в сутки. Знаете, почему так? Потому что покровитель темных кланов, бог Астэру, нуждается в непрекращающихся молитвах.

— Я могу просто уехать… без ничего… в рубище.

Наверное, я бледнею, так как губы немеют от рассказов Майи.

— Вас изнасилуют и убьют, стоит вам отъехать достаточно далеко от замка.

3.2

Леди Майя колет палец острым лезвием и протягивает изящный нож мне.

Я наблюдаю за тем, как она держит проколотый палец над своей ладонью, позволяя алым каплям свободно падать.

Морщусь, но затем, преодолев сомнения, прокалываю кожу.

Весь ритуал кажется каким-то детским, но через секунду я меняю мнение — когда мы соединяем ладони, окропленные кровью, вокруг появляется золотое магическое свечение.

Леди Майя шепчет магические заклинания, а затем смотрит мне в глаза и клянется.

Клянется, что на время действия ритуала мы — сестры. Я повторяю за ней, завороженно следя за магическими всполохами, которые то взметаются, то опадают искрами, живут своей жизнью.

— Говорим друг другу только правду, не подставляем, не сдаем, действуем для общего блага. Как сестры по крови.

— Как сестры по крови.

И в тот же миг по жилам разливается тепло, магия вспыхивает последней вспышкой, чтобы затем осыпаться на пол мелкими блестками. Они сразу же впитываются в пол и Майя улыбается.

— Теперь вы доверяете мне, леди Софи? — спрашивает она.

Киваю, хоть все еще считаю нашу авантюру очень рискованной.

Отбор начнется завтра с утра, почти нет времени подготовиться. Леди Майя достает из поясной меховой сумки легкую белую маску, которая покроет почти все лицо. Открыты лишь глаза и рот.

— Утром наденьте ее и идите в северное крыло, где поселили невест. Если у кого-то возникнут вопросы, скажете, что заблудились. Не разговаривайте много, никто не удивится, все знают, что я тут против своего желания.

— А потом, когда все закончится? — спрашиваю я.

— Потом берите те деньги и украшения, что найдете в моей комнате, седлайте коня и бегите. Скорее всего, выиграет Ровенна и отец будет занят ею.

План звучит отлично… на словах. Вздыхаю, и принимаю маску. Она такая невесомая, что легко спрячется за широким поясом.

— А это мои духи, — леди Майя протягивает мне высокий фиолетовый флакон. — Когда наденете маску, капните пару капель на шею, чтобы окончательно сойти за меня.

Флакон я прячу в корсаж и мы с Майей расстаемся как лучшие подруги. Но в комнату с вышивальщицами я не возвращаюсь, сразу спешу к себе в покои.

Ощущаю легкое возбуждение. Сердце все еще обливается кровью, но я на время запечатываю мысли о прошлом. Я не буду вспоминать свое горе, пока не спасусь.

В первую очередь обыскиваю свою спальню и прилегающий к ней будуар. Не нахожу ничего примечательного, ни артефактов, ни магических книг. Лишь несколько любовных романов лежат на прикроватном столике.

Неужели леди Софи жила настолько скучной жизнью и совсем ничем не интересовалась?

Я почти опускаю руки, когда замечаю на низком столике у окна книжицу вроде блокнота. Обложка кожаная, с серебряным тиснением.

Ого, это что-то любопытное!

Беру блокнот и быстро листаю страницы. Так, леди Софи занималась хозяйством замка, вела дела, контролировала слуг. Этих неблагодарных, которые в один миг переметнулись к врагам и принялись травить хозяйку.

Ох, не будь наивной, Света. Вспомни, как родня дочь отказалась от тебя. А слугам сам Бог велел.

Но из записей Софи я узнаю, что у нее есть небольшой кабинет. Он примыкает к бывшей супружеской спальне, в которой она спала с лордом Рэем.

Так, так… значит, эта комната не принадлежала Софи, потому тут так пусто и безлико.

Кабинет нужно обязательно посетить. Это не обсуждается. Любые крупицы знаний о предшественнице необходимы мне как воздух.

В течение дня снова приходит леди Розанна и я притворяюсь, что все еще пребываю в депрессии.

Ложусь на постель и гляжу в потолок, пока она отчитывает меня:

— Как ты посмела выйти в зал, когда мой брат принимал гостей? Решила опозорить его еще больше? На что ты надеешься?

Ее слова влетают в одно ухо и в другое вылетают.

Я воспринимаю их как шумовой фон, не имеющий ко мне никакого отношения. Леди Розанна сама подстроила ту ситуацию, но теперь лицемерно обвиняет меня. Видимо, не понимает, что только раззадорила своего бешеного братца.

Сжимаю челюсти, вспоминая его руки у себя под юбкой.

Я не знала других мужчин, кроме Кирилла. Так уж получилось, он захватил мое сердце еще со школьной скамьи.

Поэтому несмотря на весь трепет нового тела, сама я сжимаюсь в ужасе перед чужим мужчиной.

— Ты не слушаешь меня! Хотя… тренируйся, Софи, тренируйся молчать. В монастыре этот навык тебе весьма пригодится!

Розанна хлопает дверью, а я жду, когда обитатели замка потеряют ко мне интерес.

Маску и флакон духов я прячу в поясную сумку — их очень любят местные дамы, это последний писк моды.

Ближе к вечеру выскальзываю из комнаты и бегу к кабинету. Надеюсь, что обнаружу там хоть что-то о леди Софи. Если у нее есть магия, я должна знать!

Кабинет пропитан ароматами духов и блоговоний. Изящная мебель, мягкие подушки, разбросанные почти везде, безделушки и картины создают приятную атмосферу. На письменном столе сложены книги и толстые тетради с записями по хозяйству.

Я быстро обыскиваю ящики, и нахожу небольшую чашу, полную удлиненных прозрачных кристаллов.

Некоторые голубые, встречаются розовые, белые и янтарные.

Представления не имею, что это, но сгребаю все кристаллы и ссыпаю в сумку.

Понимаю, что хожу по тонкому льду, но эмоции будто впали в спячку. Я двигаюсь как сомнамбула, впереди одна единственная цель — выжить любой ценой!

Толкаю двери спальни и в проем смотрю на лорда Сауберна. Он тут. И, кажется, спит — развалился на широкой кровати, застеленной черным бельем.

На нем только тонкие брюки, так что я могу полюбоваться рельефным загорелым телом. Широкие плечи, узкая талия, ни грамма лишнего жира. И какой же он огромный. Везде.

Усмехнувшись, собираюсь на цыпочках ретироваться, но внезапно что-то совершенно животное, глубинное, толкает меня вперед — прямиком в спальню.

Паника простреливает затылок, но я сама не понимаю, как оказываюсь рядом с постелью.

Глава 4

Рэй Сауберн открывает глаза и режет синим страшным взглядом. А потом быстрым и точным движением хватает меня за руку.

Я вскрикиваю от неожиданности и чертыхаюсь, потому что явно не контролирую чужое тело, частично продолжающее жить старыми инстинктами.

Лорд тянет меня и я падаю прямо на него — горячего, опасного и возбужденного.

Нет, не подняться, массивная ладонь придавливает, ложась на ягодицу.

Судорожно хватаю воздух раскрытыми губами, а потом осознаю, что лорд Сауберн не до конца проснулся.

На лице бывшего мужа Софи бродит сонная ухмылка, а глаза прорезает огненный узкий зрачок.

А в следующий миг он просто переворачивается вместе со мной, и я оказываюсь лежащей под мощным тяжелым мужчиной.

— Отпустите, милорд! — упираюсь ему в плечи руками, пытаюсь бить, но борьба бессмысленна.

Легкие наполняет аромат здорового, горячего мужчины, полусонного, расслабленного.

Но расслабленного не везде.

Он наклоняется и припадает к моим губам — целует сразу глубоко и жадно.

Я ракрываю губы навстречу, принимая его язык, и понимаю, что не могу сопротивляться.

Если бы он посмотрел в глаза, что-то сказал, расцарапала бы ему красивую физиономию. Выцарапала бы драконьи глаза, но вырвалась из этой чертовой постели.

Но лорд Сауберн не говорит, он просто целует и я забываю, кто я, и кто он.

Конечно же, я еще пожалею и никогда не прощу себе этой слабости. А перед глазами проносятся сцены с Кириллом, его признания, его обидные и полные яда слова.

Надоевшая жена с унылым увядшим лицом. Так он сказал, да?

Вязаные носки, коты и лекарства. Большего я недостойна на “старости лет”.

И самое страшное — ненависть к будущему ребенку.

Урод, какой же он урод! А я не замечала, трусливо игнорировала тревожные звоночки.

Со мной обошлись как со столетней старухой, а не с молодой еще в принципе женщиной, ждущей ребенка.

Слезы закипают на глазах. Я выгибаюсь под горячим драконом и впиваюсь зубами в его нижнюю губу, тяну, прокусывя до крови.

Мне страшно, очень страшно. Ощущаю себя куклой в сильных руках другого мужчины. Тоже врага.

Да, Рэй Сауберн мне враг. Поэтому когда он берет меня, я в отчаянии царапаю ему спину острыми ногтями. В голове словно разлит жидкий янтарь.

Постель ритмично прогибается под нами и собственные стоны слышатся словно издалека.

Звериная сила и размеры Сауберна пугают, но я не в силах оттолкнуть его. Когда он приподнимает меня и переворачивает, я опять не сопротивляюсь.

Сладкая дрожь охватывает тело и мозг взрывается на тысячу фейреверков.

Я, кажется, кричу, а Рэй придавливает меня к черным простыням. Я комкаю в ладони шелк и ловлю ртом воздух. Его пальцы больно сдавливают бедра, а затем он слегка прикусывает мою шею и затихает.

Некоторое время лежу, вдыхая аромат страсти и секса. Сердце стучит как бешеное, а я кусаю губы. Какая глупость! Нельзя было допускать этого, нельзя!

С большим трудом мне удается выползти из-под массивного тренированного в боях тела. Лорд Сауберн весь состоит из железных мышц. Смуглая гладкая кожа излучает здоровье и силу, и слегка покрыта испариной.

На трясущихся ногах добираюсь до зеркала и поспешно поправляю платье. Оно местами порвано, страшно помялось, а чулки… их больше нет.

Нахожу свои туфельки, опасливо посматривая на спящего мужа. Укореняюсь в мысли, что он взял меня машинально, в полусне.

Между тем лорд переворачивается на спину и издает невнятный и хрипловатый полустон-полурык. Закидывает руки за голову, смотрит из-под опущенных ресниц. Взгляд — жесткий, почти звериный.

Он полностью обнажен и я прикрываю ладонью губы. Просто огромный! Рядом с ним Кирилл сморчок.

Лорд Сауберн приподнимается. Золотой взгляд сверкает жестокой страстью и ненавистью.

Черты лица стали жестче, рельефнее, а по скулам скользит черная чешуя.

— Ты все так же горяча, — тянет он презрительно. — А сейчас беги, моя сероглазка. Я не буду бесконечно добрым к женщине, которая трахается с другим.

Поясная сумка валяется у кровати. Хватаю ее и выскакиваю из спальни.

К счастью, в коридорах пусто. Все готовятся к отбору и я добираюсь до своих покоев, не привлекая ненужного внимания.

По дороге успеваю прийти в себя и собраться. Голова становится ясной — янтарь, блестки, звездочки и прочая ерунда испаряются, оставляя лишь привкус горечи и злости.

Ненавижу Сауберна. В мои планы точно не входило перед побегом знакомиться с ним настолько… близко.

Я понимаю, что память тела Софи сыграла роль. А также моя собственная боль отвергнутой женщины, которой захотелось забыться в страсти.

Но если секс ненадолго и притупил боль, то теперь она расцветает в груди с новой силой.

Утираю глаза. Я сильная. Впереди меня ждет новая жизнь. Я знаю. Не позволю растоптать себя во второй раз.

А лорд Сауберн пусть найдет счастье с Ровеной. Они вполне заслуживают друг друга. Благо я эти дни побуду в роли совсем другой женщины.

Раздевшись, запираюсь в купальне. Облицованная белым мрамором, она отсекает меня от мира, дает возможность мимолетной передышки.

Я погружаясь в глубокую купель из розоватого камня. Вода пахнет хвоей и апельсинами. А я сверлю взглядом свое отражение в зеркале, висящем на противоположной стене.

Потом закрываю глаза и позволяю телу расслабиться.

Запах лорда Сауберна смыт, а кожа оттерта до блеска, но что толку? Терпкий мужской аромат остался в памяти, как и грубоватые касания, поцелуи-укусы...

Трясу головой и провожу влажной ладонью по лицу.

Меня волнует другое — предохранялась ли леди Софи? Но раз она не родила мужу за десять лет брака, то и сейчас зачатия, скорее всего, не случилось, не так ли?

Сердце вздрагивает, когда я вспоминаю, что свобода совсем близко. Всего три дня дурацкого отбора и я свободна.

Выбираюсь из ванны и долго обтираюсь мягким полотенцем. Стараюсь не думать, что переспала с недругом, который обрек жену (а теперь и меня) на медленную смерть в монастыре.

4.2

Я почти ничего не знаю о местной магии, но интуитивно понимаю, что кристаллы — это артефакты.

Перебираю их, пытаясь догадаться, не исходит ли от них опасность.

Беру розовый и он внезапно вспыхивает ярким светом в моих пальцах. Я даже не успеваю среагировать, просто проносится мысль, что кристалл откликнулся то ли на мое тепло, то ли просто на прикосновение.

А дальше я слышу голос Софи:

— Я видела то, что не должна была видеть.

И прямо в мозг врывается картинка — леди Софи наблюдает сцену чужой близости. Действие происходит в спальне, отделанной бордовыми шпалерами с вытканными на них золотыми геральдическими лилиями.

Я узнаю женщину — леди Розанна в объятиях неизвестного мне мужчины.

Сестра мужа бесстыдно предается страсти с кем-то. Оседлав мужские бедра, закидывает голову назад, а затем видит притаившуюся за дверью Софи и широко раскрывает глаза — в них вспыхивает золотой зрачок, нечеловеческий, хищный.

Видение настолько неожиданное, что я падаю на спину, трясу головой. Кристаллы таинственно сверкают на покрывале, а этот — розовый — все еще зажат в моей ладони.

Неужели я наткнулась на что-то вроде магического дневника леди Софи?

Моя догадка, что кристаллы реагируют на тепло рук, подтверждается. Я прослушиваю и просматриваю еще несколько. Но там содержится информация о хозяйстве, о саде, о разных бытовых мелочах.

Боже, кристаллов очень много и не исключено, что среди оставшихся есть что-то важное. Но у меня нет возможности прослушать все за ночь.

Одно ясно, Софи увидела леди Розанну с “запретным” мужчиной и за это поплатилась. Возможно, есть и другие, политические, причины, но стоит ли копать?

Через три дня меня не должно быть в этом замке.

***

Я просыпаюсь засветло. Стук сердца такой громкий и гулкий, что будит меня, и я сажусь в постели. Лоб покрыт испариной и я не сразу вспоминаю, что моя жизнь изменилась… весьма кардинально.

В стрельчатое окно заглядывает ярко-розовое ночное светило, а я ищу рядом Кирилла. Шарю рукой по простыне, пока все детали мерзкого и тошнотворного разговора не восстанавливаются в памяти.

Сгибаюсь от душевной боли, а потом вновь поднимаю глаза на розовую луну иного мира.

Ооох…

Срываюсь с постели и активирую артефакт, встроенный в стену. Магический шар разгорается, отбрасывая теплое золотистое сияние на мебель и гобелены.

Из шкафа выхватываю роскошный халат с опушкой из белоснежного меха и капаю на шею духи Майи. Меня окутывает облаком терпкого цветочного аромата.

Прикладываю к лицу маску и снова перевоплощаюсь. Захватываю сумку с кристаллами.

Наверное, мне должно быть страшно, но адреналин толкает вперед. Я слишком много потеряла, чтобы отступать назад.

К счастью, мне удается выскользнуть из спальни незамеченной. Но слуги редко заходят в это отдаленное крыло, в которое запихнули бывшую жену хозяина. Коридоры пусты и погружены в полумрак, лишь изредка мерцают настенные артефакты, высвечивая узоры на шпалерах.

Я добираюсь до крыла невест и нахожу дверь, которую описала Майя. Вот эта из золотистого дерева с ручкой в виде головы единорога.

Толкаю створку и забегаю внутрь. Прижимаюсь к дверям и выдыхаю, выравниваю дыхание.

Стянув халат, засовываю его под кровать и достаю из шкафа ночную рубашку. Никто не должен заподозрить, что место невесты заняла другая.

Забравшись в постель, натягиваю одеяло на голову. Глаза смыкаются, так хочется спать, но я щипаю себя за руку.

Сердце покрывается корочкой льда, в то время, как я думаю о Кирилле, о Наташе. Катьку жаль, она вряд ли участвовала в этой мерзости. А остальные… Неужели заживут долго и счастливо?

Старшей дочери предательнице я не желаю зла, но и чувств к ней у меня не осталось. Отпускаю с Богом. Он рассудит.

А вот муж, уверена, пострадает от этой Ланы — брачной аферистки.

В мыслях о бывшей семье я засыпаю, а потом испуганно вскрикиваю, потому что кто-то трясет меня за плечо, сорвав одеяло.

Подскакиваю и вижу над собой Ровенну.

— Майя, ты с ума сошла?! — восклицает она. — Как можно было лечь в постель с распущенными волосами? Через час мы должны быть в парадной столовой, а у тебя гнездо на голове!

Я обмираю в ужасе — вдруг маска сползла во сне — но Ровенна не демонстрирует удивления и ведет себя вполне обыденно.

Тянет меня за руку и вытаскивает из кровати.

— Сейчас придут служанки, а ты опухла! Волосы просто ночной кошмар!

Я тру глаза, а солнце уже вовсю заливает комнату медовым утренним светом. Я, оказывается, забыла задернуть шторы.

Ровенна разворачивает меня, разглядывает скептическим взглядом. Сама она одета в золотисто-коричневое платье, а волосы заплетены в толстую косу, перевитую бронзовой лентой.

— Боги не выберут тебя, так что не бойся. Женой лорда Сауберна стану я, но это не значит, что надо себя запускать.

Ровенна берет прядь моих волос и осуждающе качает головой.

— Невесте из клана красных подсыпали в туфельки битое стекло, — сообщает Ровенна. — Проверяй свою одежду, обувь, косметику.

Я киваю, а Ровенна подходит к зеркалу в резной золоченой раме и длинным ногтем поправляет помаду на губах — сегодня утром она в естественном неброском образе, играет роль скромной претендентки.

— Ты не представляешь, какую забаву придумала леди Розанна, — она поворачивается ко мне и подмигивает. — Эту старую клячу, Софи, заставят шить рубище, в котором она проедет через Тау. Представляешь?

— Бедная женщина, — вырывается у меня.

Ровенна закатывает глаза.

— Она заслужила. Я считаю, что лорд Сауберн поступает с ней даже слишком мягко. Другой бы казнил не разбираясь. Впрочем, ситуация для него очень выгодная. Жена согрешила и он поменяет ее на более молодую.

В дверь стучат, а затем к нам заходит процессия из служанок в одинаковых серых платьях с белыми передниками.

— Проверь все притирания и косметику артефактом, — предупреждает Ровенна и кивает на столик. Там лежит золотая ложечка с витой ручкой. — Она почернеет, если где-нибудь обнаружится яд.

Глава 5

Служанки чистят мне перышки больше часа. Местные обычаи безжалостны и подразумевают тысячи процедур, начиная с омовения и заканчивая притираниями и сложной прической.

По моим ощущениям проходит часа два.

А вот ложечка очень пригождается. К примеру, я выявляю, что румяна содержат яд, так же, как и духи в золотом флаконе.

Служанки бледнеют, заламывают руки. Что-то рассказывают про жестокую вражду между невестами и клянутся, что никогда бы не посягнули на жизнь и здоровье леди Майи Лайм, поскольку давали клятвы верности самому лорду Сауберну.

При его упоминании по коже пробегает мороз и я чувствую укол совести. Не должна была позволять ему столько.

Когда девушки вплетают последнюю серебряную ленту в мои волосы, я встаю с круглого пуфа и распрямляю платье.

Из зеркала на меня смотрит юное лицо Майи, под чьей личиной придется выживать три дня.

Я уже поняла, что отбор не будет веселым, скорее, смертельно опасным. За место в постели бывшего мужа леди Софи идет нешуточная борьба.

Знать бы еще, что за мужчина был с Розанной в том кристалле-воспоминании. Не представляю, как Софи поместила свою память в артефакты, но подозреваю, что в кристаллах найду ответы на многие вопросы.

Служанки провожают меня до дверей, распахивают створки и мы выходим в широкий коридор.

Шлейф платья шелестит, когда я двигаюсь, корсет сдавливает ребра.

Я вспоминаю о той девушке из клана красных. Ей насыпали в туфельки стекло. Она ведь обнаружила ловушку? Не могла же оказаться такой глупенькой?

И в этот миг тишину коридора разрывает истошный вопль.

Мы останавливаемся, а я широко распахиваю глаза. Не хочу верить, что ловушка сработала.

А в коридоре никого нет.

— Мы опаздываем, леди Майя, — пищит самая молодая служанка. Ни один мускул не дрогает на ее лице.

— Но там кричали, — возмущаюсь я.

Подобрав юбки, бегу в сторону комнаты, из-за дверей которой послышался жуткий крик. Но добежать не успеваю, из-за угла показывается высокий сухощавый лекарь с сумкой.

Он требовательно стучит, а затем толкает дверь комнаты.

Я недолго думая проникаю в спальню вслед за ним.

На постели лежит девушка в роскошном зеленом платье. Вокруг в панике бегают две служанки, а обе ступни девушки залиты кровью. Она стонет, пряча лицо в спутанных рыжих волосах.

— Нужно болеутоляющее, — тянет она всхлипывая. — Я все равно выйду на этот завтрак.

— Выйдете с опозданием, госпожа? — причитают служанки.

— Я не смогла вовремя проснуться утром, — плачет пострадавшая невеста. — Это все она. Бывшая леди Сауберн. Решила напакостить напоследок!

— Я сообщу об инциденте лорду Сауберну, — лекарь дергает щекой.

Пячусь назад. Пока лекарь невозмутимо открывает свою сумку, я возвращаюсь в коридор.

Я тоже опоздала, что, видимо, вполне устроило Ровенну.

Довольно быстро добираюсь до столовой, а это, оказывается, огромная зала, поделенная на зоны.

Длинный стол накрыт, но невесты цветной стайкой толпятся у стрельчатого окна. Оно начинается от пола и уносится к потолку, открывая завораживающий вид на заснеженный парк с ледяным озером.

Ровенна машет мне рукой, а я напряженно вглядываюсь в группу аристократов, беседующих в другой части зала.

Там леди Розанна и еще несколько незнакомых дам и господ, но я выискиваю того самого, что занимался с ней любовью.

Нет, того самого нет, но, возможно, я не разглядела лица? Оно было показано нечетко.

— Лорд задерживается, — выпячивает губки девица с каштановыми кудряшками.

Невест не меньше двадцати. Можно сказать, целая толпа.

— Усмиряет свою старую жену?

— Надеюсь, эта блудница не посмеет опять ворваться к нам, — зло шипит Ровенна.

Девицы в хорошем настроении и не прочь почесать языки, сцедив яд. Жертвой выбирают, конечно же, жену лорда Сауберна.

— А кто-то знает, почему лорд женился на ней? — спрашивает молоденькая и пухленькая блондинка.

— Никто не знает, почему лорд женился на этой бледной немочи, — Ровенна поднимает палец, а я с интересом прислушиваюсь к разговору. — Это тайна, и даже его сестра не смогла разгадать секрет. Ведь эта старуха… она из рода кровных врагов Саубернов.

Старуха? Что тогда должна говорить я, сорокасемилетняя.

Впрочем, меня тоже списали, как старый испорченный телевизор, и вот в новом мире я слышу похожие вещи уже про более молодую женщину.

— Она же пустая, — продолжает Ровенна, наслаждаясь возможностью порочить соперницу за ее спиной. — Поэтому так жалко выглядит. Бесцветные волосы, эти серые глаза, морщины на коже. Вы заметили, какая у нее кожа?

— Лорд, наверное, рад, что его старой женой заинтересовался какой-то дурак, — задумчиво тянет брюнетка с аккуратными, сложенными бантиком губами. — Думаю, лорд Сауберн, — и тут она жеманно хихикает, — думаю, лорд не спал с ней.

— Уже много лет, — уверенно кивает Ровенна, но что-то я сомневаюсь в этом.

Внутри все дрожит, как вспоминаю его тот горящий ненавистью взгляд. А потом он назвал жену сероглазкой. Это о чем-то да говорит. У мужа и жены определенно были свои отношения, возможно, сложные, но жаркие.

Два лакея открывают двери и входит лорд Рэй Сауберн.

Невесты вытягиваются в струнку. Предполагаю, что красота большинства из них наведенная, искусственная. Лица такие белые, гладкие, словно фарфоровые, без малейшего изъяна.

Меня тоже чем только не намазали сегодня, чтобы кожа светилась изнутри.

Бывший муж леди Софи шагает быстро, широко.

Его движения свободны, взгляд прям. Он похож на человека привыкшего к власти и лишенного комплексов и тормозов. Светло-коричневый дублет — кажется, так называются эти средневековые куртки с высокими воротниками — лаконично украшен нашивками из кожи и плотно облегает мускулистую широкоплечую фигуру дракона.

Невольно сравниваю лорда с мужем, у которого вечно были зажаты плечи. А этот — самец из любовного романа.

5.2

За столом Ровенна нервничает. Постоянно склоняется ко мне и между прочим кидает колкие замечания:

— Этот голубой тебе не идет. Слишком инфантильно. Хотела стать похожей на старую жену Сауберна?

Чуть позже:

— Боги выберут невесту, наиболее подходящую его дракону. И это не ты. Особенно в этом голубом платье.

— Не нервничай так, — шиплю я.

Но раз Боги допустили уничтожение метки и всю эту грязную ситуацию, значит и невесту выберут новенькую, свеженькую.

Почему лорд поверил в клевету? — задаюсь вопросом. Ведь в этом мире есть магия, маски, иллюзии, артефакты.

Неужели сыграла роль совокупность разных факторов, о которых я не знаю?

Слуги начинают подавать блюда — серебряные подносы с дичью, корзины с фруктами, кувшины с напитками.

— Леди Майя, вы так бледны, — с показной заботой тянет рыжая невеста. — Может, вам нездоровится?

— Все прекрасно, — отвечаю сухо.

Она улыбается, обнажая ровные белые зубы, и пододвигает ко мне бокал с бордовым напитком.

— Выпейте. Это успокоит нервы.

Я вежливо киваю, но бокала не касаюсь. Вместо этого беру кувшин с водой и наливаю себе сама.

Рыжая недовольно поджимает губы.

— Какая осторожность, — хихикает блондинка слева. — Боитесь отравы? Или просто не доверяете нам, леди Майя?

— Просто хочу воды, — отрезаю я.

Лорд Сауберн занимает свое место, и жрецы садятся вслед за ним. Один из них поднимает руки:

— Драконий Бог наблюдает за нами. Три дня испытаний покажут, кто достоин стать истинной женой лорда Рэймонда Сауберна из темного клана.

— А что стало с прежней истинной? — вдруг тихо спрашивает соседка Ровенны. На вид — провинциальная овечка, видимо, не слышала свежих сплетен.

Ровенна торжествующе усмехается:

— Прежняя оказалась подделкой. Метка исчезла, потому что была фальшивой. Боги отвергли обманщицу.

Ах, да. Леди Софи же обвинили в подделке метки. Очень удобно, конечно, и сразу появляется причина сослать обманщицу в монастырь.

— Я слышала, она все еще в замке, — продолжает другая девица. — Шьет свое позорное рубище.

А рыжая хихикает:

— Говорят, она была совсем никакая. Тридцать лет, а выглядела на все пятьдесят. Морщинистая, как печеное яблоко.

Я сжимаю кулаки под столом, но молчу.

— И бесплодная, — добавляет блондинка. — За десять лет ни одного ребенка. Позор для любой женщины.

— Может, лорд просто не удостаивал ее своим вниманием? — Ровенна развивает мысль. — Я слышала, он мог отказаться от истинной и срезать ее метку еще десять лет назад. Но ее отец как-то надавил…

— Замолчите, — тихо цежу я, и в моем голосе столько стали, что девицы вздрагивают.

Рыжая откидывается назад, прищурившись:

— Ого. Леди Майя защищает бывшую жену лорда? Как трогательно. Вы что, подружки?

— Я просто считаю, что обсуждать чужие беды — дурной тон, — отвечаю, стараясь взять себя в руки. — И вообще… такие беседы опасны.

Ровенна со своего места одаривает меня долгим изучающим взглядом.

Жрец между тем продолжает:

— Первое испытание начнется сегодня вечером. Каждая невеста должна будет пройти через Зал Зеркал. Драконий Бог видит истину. Он раскроет ваши сердца.

Зал Зеркал? Что это еще такое?

Я украдкой смотрю на других невест. Большинство выглядят напряженными, но счастливыми. Ровенна сияет — она уверена, что пройдет любое испытание.

А я... я ведь не должна пройти? Майя сказала, что боги не выберут меня, потому что метка уже была и ее срезали.

Но вдруг...

Ох, только бы эти боги не сломали мне все планы. Майя, ты, конечно, помогла, но подмена создала мне новые и очень большие проблемы.

Похоже, три дня будут очень, очень долгими.

А Ровенна наклоняется ко мне и произносит:

— Я в курсе, что это за зеркала. И знаю, как пройти зал.

— Поделишься со мной секретом? — я удивленно приподнимаю брови.

— Только с одной целью, чтобы ты не решила меня обмануть. Лорд Сауберн не для тебя, Майя. Если бы я не знала, что ты отдала невинность тому дворянчику, то забеспокоилась бы, честно.

— Зеркала меня разоблачат, — делаю грустный вид.

На самом деле радуюсь такому удачному совпадению. Я тоже не невинна.

— Конечно. Ты должна выбыть в первом же туре, Майя.

Я с удовольствием. Скажите как, и я уберусь из этого проклятого замка!

Невесты с подозрением косятся на нас, пока мы шепчемся.

— Зеркала покажут самые сокровенные воспоминания и чаяния. Открой сознание и не сопротивляйся. Пусть боги почувствуют твой настрой, увидят твои секреты.

— А жрецы узнают, что будет происходить в зале?

— Нет, нет… Кто их туда пустит. А решать будут боги и дракон лорда Сауберна. Зверь или одобрит их выбор, или…

Вот тут Ровенна прикусывает губу и осекается.

А я понимаю, что она все-таки боится. Стерва знает, что погубили настоящую истинную и отбор может пойти совсем не так, как ей мечтается.

Мне же интересно, зеркала покажут мне мое прошлое, или прошлое Софи?

Только бы боги меня отпустили… Ведь я не Софи, я не истинная.

Ровенна отпивает воду из стакана и переводит взгляд на лорда Сауберна.

А я пока не знаю, что зеркала проведут меня через все круги ада и покажут такое, что я побегу от Сауберна как от чумы.

Глава 6

В зеркальный зал ведет десять дверей, покрытых причудливой резьбой. Вестибюль, в котором мы находимся, кажется невесомым из-за золотистого дерева и гобеленов — нежных и пастельных.

Невесты делятся на группы, на каждую дверь по две девушки. Как видно, зал настолько магический, что не имеет значения, сколько войдут внутрь. Для каждой приготовлена своя реальность, свое испытание.

Та девушка, которой насыпали толченого стекла, стоит в конце очереди. Я поражаюсь тому, как гордо она держит голову, хотя сама бледна.

Мне становится жаль ее, она растрачивает юность на безнадежную борьбу за чужого истинного, за мужчину, который вряд ли ее полюбит.

Я убеждена, что леди Софи не подделывала метку, а значит дракон лорда Сауберна не захочет другую.

— Не боитесь, что зеркала выведут на чистую воду грешниц? — ехидно интересуется Ровенна, при этом вполне себе громко.

— А вы решили, что проведете богов? — столь же ехидно отвечает девушка с порезанными ногами.

Церемонимейстер, внезапно появившийся как черт из табакерки, взмахивает красным рукавом и прерывает начавшийся было спор.

Он одет пестро и ярко, взгляд светится умом и лукавством. А возраст определить невозможно, ему может быть как двадцать лет, так и сорок. Светлую шевелюру не тронула седина, но вокруг глаз расходятся лучики морщин.

Приходит мысль, что это придворный шут.

Мы по очереди заходим в двери, которые открывает нам этот задорный человек.

Ох, чего он так радуется? Весело ему, да?

Я прохожу в зал с невольным трепетом. Страшно оказаться перед всевидящими богами, от которых ничего не утаить.

В первый момент я слепну от сияния золота. Несколько секунд моргаю, а потом понимаю, что попала в зал уставленный зеркалами в золотых рамах. Стены голубые, а с расписанного облаками потолка спускаются хрустальные люстры.

Подвески мелодично звенят, хоть ветра в зале нет и быть не может. Здесь прохладно и пахнет смесью садовых цветов.

Удивительно, но в зеркалах ничего не отражается, там только золотая муть. Я скольжу перед ними, ступаю очень осторожно, чтобы не нарушить хрустальную тишину этого странного зала.

Открыть сознание? Позволить богам увидеть прошлое?

Была не была. Пусть поймут, что леди Софи больше нет, а значит дракон Сауберна остался без истинной.

Я подхожу к зеркалу, привлекшему мое внимание резными херувимчиками. А оно вдруг “включается”, а следом и другие зеркала начинают показывать мне картинки из прошлой жизни.

Я вздрагиваю и отшатываюсь.

Со всех сторон на меня наваливается прошлое.

Вот мы с Кириллом на первом свидании. Он тогда был такой легкий, улыбчивый.

Первый поцелуй, первые скромные подарки, но от всей души.

А это день свадьбы. Я — счастливая невеста в белом платье, кидаю букет в стайку подруг. Хохот, визг, букет ловит Ленка, которую Кирилл через года зачем-то отвадил от нашей семьи.

А ведь она была права, когда намекала мне быть внимательнее. Не расслабляться очень.

Я зажимаю рот рукой, смотрю на маленьких Наташу и Катю.

Это слишком больно. Зачем мне это показывают?

Пячусь назад, так как не хочу переживать снова всю ту боль, что меня убила.

Спиной врезаюсь в очередное зеркало, а оно холодное и вибрирует. Отскакиваю, разворачиваюсь, но меня словно втягивает внутрь.

Мысленно я в уже в прошлом другой женщины, а там все не так конфетно.

В нос ударяет запах пепла и гари. Словно глазами Софи я вижу пылающий замок, слышу крики.

Мечусь по гостиной в панике. Подбегаю к окну. Если не покину это место как можно скорее, задохнусь от дыма.

Но я в башне на огромной высоте. Выглядываю в надежде увидеть хоть что-то, за что можно зацепиться.

Внизу идет битва: группа воинов рубит защитников твердыни.

Драконы из темных. Прорвались и пьяны от пролитой крови.

Возглавляет их высокий черноволосый сын их Владыки. Узнаю его по шлему с изображением дракона.

Кидаюсь ко второму окну. Выглядываю — здесь спуститься будет легче.

Кашляя, рву шелковую простыню, понимая, что она не удержит. Но паника толкает вперед, заставляя действовать. Даже так — иррационально.

С простыней в руках бегу к окну, скидываю легкие туфельки.

Отец убит, но брат будет мстить, уверена!

Я не понимаю, почему лорды Сауберны так ненавидят нас. Что плохого мы сделали тому же Рэю Сауберну, что в свои лета уже лютый зверь?

Порченая кровь, не иначе. Сауберны животные, питающиеся чужими страданиями. Темная магия сводит их с ума, заставляя терять человеческий облик.

Высовываюсь в окно и истошно кричу, потому что упираюсь прямо в перекошенное лицо Рэя.

Шлема уже нет, черные пряди упали на лоб, а глаза горят адским огнем.

Он шало улыбается и запрыгивает на подоконник.

— Убийца! — выкрикиваю ему в лицо.

— Я? — он усмехается. — Кто бы говорил об убийцах, кто бы говорил.

— Я никого не убивала! — возражаю и вздергиваю подбородок, хотя внутри все трясется от страха.

Сауберн в этом видении очень молод. Еще не так тяжел, не так надменен.

— Рано или поздно за все приходится платить, — он тяжело дышит после битвы. — Вот ваш час и настал, Кларенсы.

Я не верю своим ушам. Эти исчадия бездны еще обвиняют нас в чем-то?

Он наступает на меня и я не представляю, что у этого бешеного дракона на уме. Если то, что я подозреваю, я не переживу позора. Не перживу…

— Кажется, я получил прекрасный трофей, — Сауберн улыбается, демонстрируя белые крепкие зубы. — Сколько за тебя отдаст твой дед? Да и братец не поскупится. Жаль, успел унести ноги.

Что? Брат уехал и бросил меня здесь?

Я цепляюсь пяткой за ковер и начинаю падать, но Сауберн, он как стрела. Не успеваю толком испугаться, как оказываюсь в его объятиях. Глаза Рэя прорезает драконий зрачок, но непонятно, что им движет — ненависть, азарт, безумие?

А потом он наклоняется и впивается в губы жадным поцелуем. Я обмираю, никто раньше меня не целовал. Так долго итягуче, так развязно…

6.2

Меня выкидывает из воспоминаний Софи очень резко. Я теряю равновесие и чуть не падаю, судорожно глотаю воздух.

Видение было таким плотным, реалистичным, ярким. До сих пор ощущаю на губах вкус поцелуя Рэя и запах гари.

Но я так и не узнала, почему кланы ненавидят друг друга, почему Рэй обвинил Софи во всех грехах.

Ничего не узнала, кроме того, что метку Софи точно не подделывала. Она сама не была рада ее появлению, хотя…

Да, несмотря на весь ужас ситуации… Несмотря на то, что Сауберны ворвались в замок и убили ее отца... Несмотря на жгучую ненависть, что-то в Софи дрогнуло во время поцелуя.

Неужели она со временем простила Рэя?

Или все не так, как кажется со стороны?

А огромное зеркало в центре зала вдруг оживает и в нем возникает драконья морда. Пурпурная чешуя переливается золотыми бликами, в горящих желтым огнем глазах — вековое равнодушие.

— Вот ты и попалась, иномирянка, — морда скалится и я испуганно моргаю.

— Вы же не выберете меня, — наконец нахожусь и прямо спрашиваю.

В конце концов я тут выступаю перед могущественными богами, которые выбирают невесту бывшему мужу.

— Разве мы можем решать без дракона лорда Сауберна? — отвечает морда уклончиво.

— Леди Ровенна прекрасная пара для него, — я вглядываюсь в древнее божество с опаской.

— Пара может быть только одна.

— Он предал истинность и уничтожил метку, — я пожимаю плечами.

— Женщина, — дракон вдруг меняет цвет и становится темно-синим.

Синий тревожный цвет и разговор тут же переходит в серьезное русло.

Из ноздрей древней рептилии вылетает дым и я понимаю, что шутки закончились.

— Судьба это замысловатый гобелен, вытканный богиней жизни. Не тебе менять ее узоры, — рычит он.

— Но я ведь провалила испытание? Разве достойна блестящего лорда Сауберна женщина в летах? Я побита жизнью, обескровлена, неспособна на любовь, — сама удивляюсь тому, с какой страстью я обращаюсь к драконьему божеству. — Мое сердце умерло. Единственное, что мне нужно, это — покой.

Дракон поднимает голову и долго смеется. С чувством так, вкусно, но совсем не заразительно.

Мне не до смеха.

— Все получат то, что заслужили, женщина, — отвечает он неопределенно. — А ты свое испытание прошла. Успешно ли? Будущее покажет.

Двери, что впустили меня внутрь, распахиваются. Мне недвусмысленно указывают на выход.

Я возвращаюсь в вестибюль с высоко поднятой головой, стараясь соответствовать образу леди Майи.

Я попросила у местного божества покой, неужели он не пошлет мне его в награду за все страдания?

Но тут же усмехаюсь собственной слабости. Мне в этом мире никто ничего не поднесет на золотом подносе.

Сама, все сама, дорогая Света.

В вестибюле стоит гомон. Шелестят юбки, разлетается девичий смех. Ровенна смотрит победительницей. Видимо, она продемонстрировала Богам только лишь самые невинные воспоминания и чистые помыслы.

Не то, что я, прожившая жизнь, родившая двоих дочерей.

У меня ведь была неплохая профессия. Фитотерапевт с дипломом и даже некоторым стажем.

Но в какой-то момент муж стал хорошо зарабатывать, а детям требовался уход.

Мне казалось, что если я полностью вложусь в семью, то в будущем любовь вернется сторицей. Представляла себя уютной бабушкой в окружении внуков…

— О чем задумалась, Майя? — Ровенна берет меня под локоть. — Не хочешь посмотреть на старую жену лорда Сауберна? Она старательно шьет свое рубище, обязательно навестим ее позже. Но пока мы придумали шалость. Пошли.

Я не двигаюсь с места, а Ровенна хмурится.

— Что с тобой? Не позорь меня. Мы задумали проникнуть в комнату этой несчастной и вынести все ее красивые платья. Присоединяйся, никто не узнает.

— Это воровство, — произношу я.

— Ты и правда сошла с ума с этим твоим дворянчиком, — Ровенна крутит пальцем у виска. — Леди Розанна прикроет нас.

— Почему вы так ненавидите леди Сауберн? — спрашиваю я.

Лицо Ровенны холодеет.

— Ненавидим? С чего ты взяла? Просто красивые платья ей больше не понадобятся. Уже послезавтра она отправится в свой позорный путь, а потом сгинет в монастыре.

Ровенна разводит руками и смеется. Ее лицо совершенно, без единой морщинки. Всю ладную фигуру пронизывают уверенность и сила.

А Софи без магии, слабая, преданная. Я ощущаю ее боль как свою.

Ровенне надоедает со мной спорить и она, раздраженно дернув плечом, уходит.

Ну уж нет! Я не позволю им издеваться над памятью Софи.

Следую за ними. Ровенна и еще несколько девушек хихикают. Рыжая достает ключ и подносит его к губам. Подмигивает.

Я провожаю их до дверей своей бывшей спальни, дожидаюсь, пока они отопрут запор и проникнут внутрь.

А потом начинаю кричать:

— Стража! В комнату леди Софи проникли воры! Помогите!

Из-за угла появляется взволнованный молодой стражник.

— Какие-то служанки забрались в спальню бывшей жены лорда, а там, наверное, столько ценного.

Указываю пальчиком на дверь и мило смущаюсь. Стражник краснеет, а у него из-за спины показывается второй охранник — постарше.

Черт, эти недотепы не пойдут против невест, которых прикрывает леди Розанна. Но мне неожиданно везет. В коридоре появляется сам лорд Сауберн в сопровождении нескольких гостей.

— Что тут происходит? — спрашивает он грозно.

— Служанки проникли в комнату леди Софи, — произношу я. — Я слышала, как они обсуждали, что заберут украшения.

Сауберн бросает быстрый взгляд на стражу, а потом решительно направляется к дверям. Несколько солидных гостей следует за ним.

Интересно, что сделает Ровенна, застигнутая в комнате старой жены дракона?

Как ни крути, а ситуация для идеальной невесты позорная.

Глава 7

Лорд Сауберн не долго думая просто толкает дверь и заходит в спальню. Гости деликатно остаются снаружи, вряд ли им интересны разборки со служанками.

А вот я проскальзываю в комнату вслед за бывшим мужем Софи.

И перед нами предстает картина маслом: блондинка и рыжая спрятались за портьерами, но подолы платьев и туфельки видны. Ровенна же гордо стоит у гардероба, подняла голову и сверлит меня злым тяжелым взглядом.

— Что вы тут делаете? — рявкает лорд Сауберн коротко.

Ровенна упрямо молчит, думаю, она не опустится до оправданий и не признается, что задумала подлую гадость.

Впрочем, все понятно без слов. Лорд Сауберн обводит комнату мрачным взглядом. Замечает, что шкаф распахнут. Подушки скинуты с постели на ковер. Это все, что невесты успели, прежде чем я подняла крик.

— Выйдите из укрытия, — велит Сауберн и девушки покорно появляются из-за портьер.

Опустив головы, они всем своим видом транслируют вину. Ровенна окатывает их презрительным взглядом. Прямо как кипятком.

— Мы… мы ошиблись комнатой… — блеет блондинка.

Ровенна закатывает глаза. А Сауберн поворачивается ко мне. Сдерживаю тревогу, напоминая себе, что он видит во мне Майю.

Мы встречаемся взглядами и я вздрагиваю. На секунду ловлю его эмоции: глаза дракона вспыхивают гневом, а скулы немеют.

— Вон отсюда, — рычит он.

Ровенна, все так же выпрямив спину, плавно трогается в сторону дверей. При всем достоинстве ее движения угловаты, что выдает крайнее волнение.

Невесты делают лорду Сауберну реверансы и я следую их примеру, присоединяясь к веренице. Ненадолго поворачиваю голову и снова ловлю его темный нечитаемый взгляд, от которого становится страшно.

Страшно, поскольку непонятно, что думает этот человек. Я чувствую его горячую энергию и тут же отворачиваюсь.

Ровенна хватает меня за руку, вонзает в запястье когти. Но я вырываюсь, пользуясь тем, что в коридоре появляется леди Розанна.

— Что тут творится?! — восклицает она.

Не сомневаюсь, что золовка знает о плане Ровенны разорить комнату Софи.

Сауберн выходит в коридор и, ничего не объяснив, присоединяется к гостям. Они возобновляют прерванную беседу как ни в чем не бывало.

Тем не менее Розанна настроена уверенно и кидается к нему с вопросами, а я пользуюсь ситуацией, чтобы улизнуть.

Возможно, я поступила необдуманно, разоблачив мерзавок, но зато правильно.

Заперевшись в комнате, начинаю собирать вещи для побега. Хочется разобрать кристаллы с воспоминаниями Софи, но на это нет времени. Кристаллы важны, безусловно, но впереди меня ждет трудное путешествие и я должна быть к нему полностью готова.

Из шкафа выхватываю дорожную сумку из плотной кожи с металлическими застежками. Она вместительная и прочная, именно то, что нужно.

Первым делом беру теплые вещи. Осень уже переходит в зиму, и на дорогах будет холодно. Складываю в сумку два шерстяных платья — темно-синее и коричневое, они не маркие и практичные. Добавляю платье для верховой езды. Плотное, хорошо сшитое.

Нахожу теплую накидку с капюшоном, подбитую мехом. Сворачиваю и устраиваю поверх платьев.

Белье. Несколько смен: три рубашки, панталоны, теплые чулки.

Перчатки кожаные на меховой подкладке. Шерстяной шарф.

Складываю все это и на секунду замираю. Куда я побегу, куда отправлюсь? Но руки продолжают работать сами — инстинкт самосохранения сильнее страха

В углу шкафа обнаруживаю добротные кожаные сапоги на низком каблуке. Примеряю — впору.

Между тем в шкафу Майи находится вторая сумка, замшевая и поменьше. В нее удобно складывать мелочи, которые постоянно нужны под рукой.

В секретере обнаруживаю кошелек с монетами. Пересчитываю — непонятно, сколько это. Но монеты золотые, значит, должно хватить на первое время. Прячу их в потайной карман сумки.

Затем ищу что-то для защиты. В ящике секретера лежит небольшой кинжал в ножнах — скорее украшение, чем оружие, зато острое.

Артефакт-светильник, что встроен в стену, я снять не могу, но на столике лежит портативный — маленький кристалл в медной оправе. Светит слабее, зато мобильный. Я заворачиваю его в платок и прячу в сумку вместе с золотой ложечкой для обнаружения ядов.

Одеяло — легкое, но теплое. Сворачиваю в тугой рулон и привязываю к сумке ремнями.

В последний момент замечаю на полке небольшую книжку — какой-то травник с рисунками местных растений. Листаю — много незнакомого, но может пригодиться. Я ведь фитотерапевт, пусть и из другого мира.

Ох, много всего собралось. Тяжело, но не критично. Главное, все практичное, ничего лишнего.

Если честно, я ожидаю, что Ровенна начнет сносить мне двери, чтобы наказать за сегодняшнюю выходку. Но я просто не отопру. Плевать на всех. В голове у меня только одно — спасение.

Страшно представить, что будет, когда лорд Сауберн поймет, кто скрывался под маской Майи.

Но неожиданно жизнь подносит мне сюрприз. Все складывается просто замечательно, хоть сперва и кажется, что ужасно.

В двери стучат, но это не Ровенна пришла таскать меня за косы. Это леди Розанна.

Я вздрагиваю и заталкиваю сумки под кровать.

Меня разоблачили?

— Леди Майя! Откройте.

У меня нет убедительной причины отказывать змее. Она опасна, намного более коварна и умна, чем глупые невесты, включая Ровенну.

Отбросив со лба прядь волос, заглядываю в зеркало. Хочу убедиться, что маска все так же хорошо скрывает мой облик.

Открываю.

— Я очень разочарована в вас, леди Майя, — шипит Розанна.

— Во мне? — издаю нервный смешок.

— Ваша сестра все рассказала о вас. Уверена, во время окончательного выбора истинной, боги бы вас отсеяли.

— И что такого она рассказала? — прижимаю к груди руку, но этот невинный жест особенно злит Розанну.

— О ваших грехах, конечно же. Какой позор. Обесчещенная девица лезла в истинные к моему брату. Вы ничем не лучше этой грязной Софи, которая подделала метку. Вы такая же развратница как и…

7.2

Но перед побегом придется пережить разговор с Рэем Сауберном.

Что же, я переживу, мне не трудно отыграть Майю в последний раз.

Перед зеркалом проверяю волосы и лицо — чтобы убедиться, что иллюзия работает. На дне глаз застыла боль, но мысль о предстоящем путешествии поддерживает настроение.

Знаю, что кидаюсь в пропасть, но вместо страха испытываю странное воодушевление. Безумие, конечно же, но в качестве альтернативы у меня проезд в рубище через город и монастырь.

Поправляю лиф платья и распахиваю дверь. Розанна тут же хватает меня под локоть.

— Леди Майя, вы не в том положении, чтобы спорить. Возьмите вину на себя, объясните лорду Сауберну, что ошиблись. Заманили сестру и ее подруг в комнату Софи ради победы.

— Я не стану себя так порочить. Не надейтесь, — возражаю.

Если честно, я не прочь отдать лорда Сауберна Ровенне. Она ему весьма под стать, но клеветать на Майю тоже не стану.

Надеюсь, она благополучно воссоединилась с любимым и сейчас в безопасности.

— Вы глупы, леди Майя. Вспомните о репутации, или я вынуждена буду предать огласке ваше прошлое.

— Да кто вам поверит? — отвечаю я.

— Вы напрасно недооцениваете мое влияние.

Мы быстрым шагом идет по коридорам замка. Доходим до дверей в кабинет Сауберна и леди Розанна стучит.

Получив приглашение войти, бросает на меня многозначительный взгляд:

— Проявите благоразумие, — шипит, а потом цепляет на лицо улыбку. Толкает меня в спину так, что я неловко залетаю в кабинет.

Рэй Сауберн стоит у окна и когда мы входим, оборачивается.

— Лорд Сауберн, — начинаю я. — Пожалуйста, не отсылайте Ровенну. Сестра по глупости забрела в ту спальню. Уверена, у нее не было злого умысла.

— Но, леди Майя, вы же сами… — пытается начать Розанна, буравя меня взглядом.

— Я была уверена, что в спальню леди Софи вошли служанки, иначе бы ни за что не подняла шум. Простите мою сестру, лорд Сауберн. Она стала жертвой недоразумения.

— Я все решил. Вы с сестрой и ее подругами покинете мой замок, — отвечает лорд равнодушно.

Его ответ удивляет меня, ведь Ровенна была фавориткой отбора. Неужели дракон не хочет выбрать новую истинную?

Ох, не хочет…

Он знает, что истинная одна и он ее предал?

— Брат, ты слишком строг. Я убеждена, леди Майя специально заманила Ровенну в комнату, чтобы избавиться от соперницы, — леди Розанна вмешивается в разговор и гнет свою линию.

— Ты оглохла, сестра? — осведомляется лорд с недоброй усмешкой. — А сейчас выйди, будь добра.

Розанна покрывается краской, в ее глазах на секунду мелькает паника, но потом она покорно склоняет голову. Выдавливает лицемерную улыбку.

— Как скажешь, брат. Но подумай о том, что Богам может не понравится твое решение.

Лорд Сауберн никак не комментирует угрозу сестры и она выходит, хлестнув по мне очередной волной злобы.

А воздух в кабинете сгущается, я вся дрожу внутри, пока Сауберн в молчании меня рассматривает.

Опуская глаза, невольно вспоминаю прошлую жизнь.

Там у меня были проблемы — первые признаки климакса, тревожность и плохой сон. Говорят, в такие моменты, — когда женщина думает, что все — и случаются внезапные беременности.

Закусываю губу до боли, стараясь побороть душевную боль.

Когда Сауберн подходит совсем близко, я почти справляюсь с волнением.

Поднимаю к нему глаза, не понимая, как он мог поверить в клевету. Ведь подстава так очевидна, а он… он ведет себя словно баран.

— Мои люди отвезут вас с леди Ровенной к вашему отцу, — заявляет он.

— Спасибо, милорд, — делаю реверанс.

— Возможно, я даже сам сопровожу вас.

Сам? Какого черта?

Я в растерянности хлопаю ресницами, а он смотрит прямо мне в лицо. Глаза горят все той же сдерживаемой яростью, что прячется под обманчивой коркой льда.

— Еще раз благодарю, милорд, — и снова я делаю реверанс.

В этот момент ненавижу Сауберна. И мечтаю только об одном — хочу выспаться. Просто лечь и проваляться в постели до позднего утра. Без страхов, без панических мыслей, без воспоминаний.

Он внезапно хватает меня за подбородок и поднимает мое лицо. И я не выдерживаю. Отвечаю ему таким же яростным взглядом. Боже, у меня даже ноздри раздуваются от возмущения и я ничего не могу с этим поделать.

— За что вы поступаете так с женой? — цежу глухо. — Новую истинную тоже отправите на убой?

— Странные мысли занимают твою голову, — отвечает он.

— И что же… не женитесь на Ровенне? Дайте ей шанс, милорд.

— Иди, моя сестра наверняка ждет тебя.

Выдыхаю, только когда выхожу из кабинета. Что это было сейчас? Откуда такая дикая химия между Сауберном и “Майей”? Или он что-то чует?

Но меня тут же подхватывает под руку Розанна.

— Ровенну вернут. Потому что даже лорд Сауберн не пойдет против воли богов, — злобно шипит она и тащит меня к комнатам, где шьют девушки.

Я понимаю, что Розанна решила показать мне Софи. И правда, золовка подталкивает меня к дверям. Девушка, изображающая несчастную жену дракона, сидит при свете тусклого магического шара. Склонившись над куском грубой материи, шьет.

Меня пробивает дрожь при виде рубища. Грудь сжимает и я словно чувствую на коже шероховатые волокна.

Ну уж нет. Не бывать этому.

— Зачем вы меня сюда притащили?

— Чтобы напомнить, что бывает с распутницами.

Кто бы говорил! Но я не могу показать Розанне, что знаю ее секрет. Софи уже поплатилась, а мне нужно унести отсюда ноги уже этой ночью.

— Слишком много себе позволяете, — отвечаю резко и ухожу.

Когда замок засыпает, я переодеваюсь в платье для верховой езды. Это, конечно, редкое везение, но так вышло — в ранней молодости я увлекалась конным спортом.

Правда, Кирилл потом запретил…

Вытаскиваю сумки и выскальзываю в коридор.

Но, как назло, из своей спальни, что находится по соседству, выходит Ровенна.

Глава 8

Конечно же, я ожидаю препятствий. Неужели Майю никто не стережет? Но выбравшись на задний двор замка, я понимаю, что нет, не стерегут. Всем плевать, куда бежит красивая дева с сумками наперевес.

Ух, мне повезло, что Ровенна решила заняться сексом с чужим мужем и не следит за сестрой.

Да, да, это определенно везение. А бедная девушка, которая изображает леди Софи, сейчас просто снимет маску и растворится среди слуг.

Двор освещен тускло, но пара магических фонарей помогают добраться до конюшни. Дверь скрипит под моей рукой. Я захожу в полутьму. Там пахнет сеном, животными, деревом.

Медленно двигаюсь и чуть не падаю, наткнувшись на мальчишку, что растянулся посреди прохода.

— Миледи… — хрипит он полусонно.

— Мне нужна лошадь, — испуганно отвечаю я и, не дожидаясь ответа, осматриваю коней.

В кармане накидки у меня кусок яблока и я прикидываю, которая из этих красавиц будет посмирнее.

Мое внимание привлекает серая лошадка — неприметная и вроде тихая. Но стоит приблизиться, как она скалит зубы.

— Это лошадь леди Ровенны… Леди Майя.

Он знает Майю? Это ведь хорошо?

Я протягиваю яблоко на раскрытой ладони другому коню. Но этот черный как ночь, массивный. Я не справлюсь с таким жеребцом.

А конь внезапно ведет ноздрями и нежно берет лакомство. Смотрит на меня карим глазом.

— Оседлай этого, — прошу мальчишку.

Тот кивает и бежит за седлом.

— Это Сапфир, миледи, — объясняет он, прикрепляя к седлу мою сумку.

Движения мальчика суетливы, он больше не смотрит в глаза и это кажется странным. Сама не знаю, почему. Успокаиваю себя, вдруг тут так принято — не смотреть на господ?

— Откроешь мне ворота? — спрашиваю я, оседлав коня.

— Конечно, леди Майя.

Я выезжаю за ворота и пускаю коня вскачь. Мне страшно, потому что я оказалась буквально вышвырнута на улицу. Без защиты, без ориентиров, в совершенно неизвестном мире.

Куда ехать?

Вспоминаю обрывки разговоров. Упоминался город Тау — туда должны были везти Софи на позор. Значит, дорога есть, и она наезженная.

Но ехать в Тау — безумие. Это владения Сауберна, там меня найдут в первый же день.

Граница. Мне нужно к границе владений. Кларенсы — враги Сауберна, но это клан Софи. Туда Рэй не сунется. Или сунется?

Черт, я ничего не знаю!

Сапфир несется вперед, и я не сдерживаю его. Пусть уносит меня подальше от этого проклятого замка. Розовая луна освещает дорогу — широкий тракт, ведущий во тьму.

Холодный ветер бьет в лицо, и я кутаюсь в меховую накидку. Хорошо, что взяла теплые вещи. Ночь студеная, дыхание превращается в пар.

Скачу минут двадцать, может, полчаса. Сапфир начинает сбавлять темп — даже такой сильный конь не может нестись вечно.

Впереди развилка. Два направления.

Я осаживаю коня и соскальзываю с седла. Ноги подкашиваются, адреналин уходит, остаются только усталость и страх.

На развилке стоит деревянный столб с указателями. Один — направо: «Тау, 25 верст». Второй — налево: «Граница, 40 верст. Дорога опасна».

«Дорога опасна». Прекрасно. Но выбора нет.

Я разворачиваю Сапфира налево и веду его шагом. Нужно поберечь коня, впереди долгий путь.

Еду и думаю. О том, что моя прошлая жизнь закончилась, и теперь я здесь, в чужом мире, в чужом теле, с чужой судьбой.

Слезы наворачиваются, но я их сдерживаю. Плакать некогда. Надо выжить.

Через час пути замечаю вдалеке огни. Постоялый двор? Деревня?

Сапфир фыркает и переходит на рысь — чует жилье.

Приближаюсь осторожно. Это действительно постоялый двор. Двухэтажное строение, конюшня сбоку, перед входом — факелы.

Останавливаться опасно. Вдруг Сауберн уже послал погоню?

Только бы Ровенна качественно отвлекла его!

Мрачно улыбаюсь. Эта мерзавка злит меня своей наглостью. Она уверена в своей победе, только потому что молода. И ей совсем не жаль соперницы, которую она смела не моргнув глазом.

Меня тоже так смели. Перечеркнули, будто я не человек.

Но конь устал, и я тоже. Если буду скакать всю ночь, свалюсь от изнеможения.

Спешиваюсь у конюшни. Навстречу выходит хозяин — пожилой мужчина с седой бородой.

— Добрый вечер, миледи, — кивает он. — Поздновато для путешествий.

— Мне нужно переночевать, — отвечаю я, стараясь говорить уверенно. — И накормить коня.

— Конечно, конечно. — он гладит коня по шее, и тот ласково тычется мордой в его плечо. — Хороший жеребец.

Сапфира уводят в конюшню, а мне дородная жена трактирщика выдает ключи от комнаты.

Долговязый мальчишка затаскивает мою сумку по лестнице, затем заносит в комнату. Хм, чисто, но я отвалила хорошую сумму на ночлег и овес для Сапфира.

Сердце грызет неуверенность. Не слишком ли близко от замка я спряталась? Но маска Майи должна меня защитить.

Что ужасного может случится? Рэй отправит меня к “отцу”, а я и оттуда сбегу.

Я забираюсь в постель прямо в платье и затихаю. Сердце тревожно бьется. Но я хорошо забаррикадировала дверь, а утром прослушаю кристаллы Софи и пущусь в путь.

В зависимости от информации решу: искать убежище у Кларенсов или в другом месте.

Проваливаюсь в сон, а просыпаюсь, когда солнце вовсю светит в окно.

Проспала!

Голова тяжелая, тело ломит после ночной скачки. Но хотя бы отдохнула.

Встаю, проверяю маску — все в порядке. Наношу духи Майи. Причесываюсь. Нужно выглядеть как ни в чем не бывало.

План простой: позавтракать, осторожно расспросить хозяйку.

Спускаюсь по скрипучей лестнице в общий зал трактира. Там пахнет жареным мясом и свежим хлебом. Несколько путников сидят за столами, хозяйка суетится у очага.

Но мой взгляд останавливается на мужчине, который расположился боком к залу. Я узнаю его прежде, чем успеваю разглядеть.

Проклятый Сауберн впечатался в мою память на уровне инстинктов. Тело помнит его в мельчайших деталях и в первый момент меня окатывает горячей волной. А в следующий момент я злюсь.

8.2

Лорд Сауберн встает со стула, но не двигаюсь ему навстречу, позволяю ему самому приблизиться ко мне. Он подходит, нависает, словно закрывая меня своей тенью.

— И куда же вы бежите, леди Майя? — спрашивает он.

Хороший вопрос, я бы с удовольствием дала ответ, но не знаю. Могу сказать только, от чего бегу. От постыдного проезда через город в рубище, от унижений, от физического уничтожения в монастыре.

Вскидываю голову и прикидываю, поможет ли мне мой кинжал, если придется обороняться?

— Почему отказались от сопровождения?

Его голос звучит глухо и хрипло, а в глазах отчего-то горит ненависть. Возможно, “грешная” Майя напоминает ему об измене жены? Кстати, измене надуманной, и нужно было всего лишь проверить факты.

— Не хотела беспокоить вас, милорд, — едко улыбаюсь.

— На просторах нашей империи опасно, леди Майя. Вам ли не знать, — он буравит меня взглядом и я уже начинаю всерьез напрягаться.

Между нами искрит, воздух словно вибрирует. Сауберн подходит ближе. Давит, пожирает взглядом, его ноздри дрожат от сдерживаемых эмоций. А лицо будто вырезали из камня, в чисто мужских чертах нет и намека на мягкость.

— В вашем замке опасно, — отвечаю.

— Я провожу вас в безопасное место.

Что? В какое безопасное место?

— Это не обсуждается. Я заберу вас, леди Майя. Вы не можете блуждать по дорогам в одиночестве. Тем более рисковать честью, а может даже жизнью.

Он говорит рублено, тоном не терпящим возражений. И не поясняет, куда собрался увозить меня.

Делаю шаг назад, а лорд Сауберн берет меня под руку и ведет к лестнице.

Ох, это уже походит на похищение!

Я семеню рядом, еле поспевая за широкой поступью бывшего. Быший, конечно же, Софи, тем не менее с некоторых пор он моя головная боль.

— В каком номере вы остановились? — спрашивает он мрачно, когда мы останавливаемся в коридоре.

Я молчу, но наклоняется и смотрит в глаза:

— Все равно узнаю.

— Что за дело вам до меня, милорд?

— Я беспокоюсь за вашу честь, — он улыбается, но улыбка эта больше похожа на злой оскал хищника.

Я же уже ничего не понимаю, собственная беспомощность бесит. Почему мне не передались воспоминания Софи?

Сауберн останавливается у окна и, скрестив руки на груди, наблюдает за тем, как я собираю вещи.

— Вы не имеете права, — хмуро бросаю, застегнув сумку.

Он не отвечает, свои молчанием словно утверждая — я на все имею право.

— Могу я хотя бы позавтракать?

— В дороге, — отрезает он.

“А вдруг Сауберн догадался, кто прячется под маской Майи”? — мелькает шальная мысль. Но тогда бы уже тащил обратно в замок, а за непокорность назначил бы еще какое-нибудь наказание.

— Куда вы меня везете?

— Какая вам разница?

Он подхватывает мою сумку и мне приходится идти вслед за ним обратно в зал. По пути мобилизуюсь и паника отступает. Мне ли бояться после всех пережитых испытаний?

Впадать в отчаяние бессмысленно, а если сохранить холодный разум, можно отыскать выход.

Я внимательно осматриваю зал, пока мы проходим мимо постояльцев. Но все отводят глаза, не желая связываться с дарконом.

Выходим во двор, довольно обширный.

— Вы взяли моего коня, леди Майя. Удивительно, что справились с Сапфиром.

Глуховатый голос вырывает меня из размышлений.

Что? Я взяла его коня? Ну, молодец, Света. Угадала, называется.

Лорд Сауберн опускает мою сумку на землю — не положено лордам таскать багаж, да? Гордо расправив плечи, оглядывается. Подзывает рукой слугу, а я отыскиваю пути спасения.

Выход должен найтись, должен.

Но во дворе сплошные мужчины: слуги, аристократы, торговцы. Кто-то только что прибыл и спешивается, стоит несколько экипажей и повозок. Мне никто не поможет.

Взгляд задерживается на большой карете без вензелей. Она покрашена в зеленый и покрыта лаком. Окна плотно занавешены.

Между складок шторки показывается женская рука в перчатке и тут же исчезает.

Безумная идея озаряет меня: попросить защиты у незнакомки в карете. Рискованно — она может отказать или выдать меня Сауберну. Но выбора нет.

— Отнеси сумку леди в конюшню, — Лорд Сауберн возвышается рядом как Цербер.

Ноздри раздуваются, в глазах пляшет недобрый огонь, который не предвещает ничего хорошего.

Не понимаю, с чего он прицепился к Майе и пытаюсь не копаться, мне все равно. Только бы унести ноги…

И в этот момент мне везет. В конце двора какой-то шум. Там, кажется, настоящая драка.

— Держи вора! — кричит трактирщик.

Из толпы дерущихся выскакивает мальчишка, только что ловко срезавший чей-то кошелек. Парень, который должен был нести мою сумку, отвлекается. Роняет мой багаж обратно на землю.

Вор проносится мимо нас и Сауберн успевает схватить его за шкирку. Лорд-дракон двигается быстро, точно, прекрасно владеет своим телом воина, которое само по себе — совершенное оружие.

Слуга, позабыв обо мне и сумке, бежит к трактирщику, а вор начинает извиваться в руках дракона, прямо на глазах превращаясь в какую-то тварь.

Его лицо трансформируется, глаза начинают гореть красным пламенем.

Боже, это не человек! Какое-то существо… оборотень?

Во дворе начинаются крики и Сауберн валит это существо на землю. А я подхватываю сумку и бегу к зеленой карете. За спиной шум мордобоя, грязная брань и свист. А я представляю, что хозяйка кареты прогонит меня и сердце заходится от страха.

Но дверь распахивается, стоит мне подбежать. Будто приглашает.

Я заглядываю внутрь, а мне навстречу высовывается рука в перчатке, чтобы помочь закинуть сумку. А вслед за сумкой я сама поднимаюсь на подножку и оказываюсь в полутемном салоне экипажа.

Глава 9

Я напряжена, но если что-то покажется подозрительным, просто выпрыгну обратно во двор.

Вцепившись в сумку, смотрю на женщину средних лет. Седые волосы уложены в аккуратную прическу, светлые глаза смотрят прямо и спокойно, на губах порхает легкая улыбка. Аристократка? Драконица?

Рядом замечаю девушку в скромном платье, возможно, это компаньонка. Она захлопывает дверцу кареты и я остаюсь с таинственными женщинами, не представляя — мне повезло или я попала в очередной переплет?

— Впервые за сто лет выехали в Тау и пожалуйста, уже безобразия, — произносит женщина и тростью стучит в крышу.

Карета качается, всхрапывают лошади. А я осторожно отодвигаю шторку. Боже, снаружи разыгрывается настоящая битва. Теперь я могу хорошо разглядеть ту тварь.

Кожа того, кто выглядел мальчишкой, потемнела, покрылась трещинами, будто камень под жарким солнцем. Лицо вытянулось, челюсти раздвинулись, обнажив ряды острых, как иглы, зубов. Из спины прорвались костяные выступы — зачатки крыльев.

— Гаргулья, — невозмутимо отмечает незнакомая леди. — Бедняга. Наверняка голодал.

Я оборачиваюсь к ней, не веря своим ушам.

— Бедняга? Он... оно агрессивное!

— А что ему остается? — женщина пожимает плечами. — Драконы подмяли под себя всех магических существ. Гаргульи когда-то были хранителями храмов, благородными созданиями. А теперь? Их изгнали, объявили порождениями тьмы. Вот они и выживают как могут.

Я снова смотрю в окно. Бой жесток. Гаргулья впечатывает каменный кулак в лицо лорда-дракона и я вздрагиваю.

Но наша карета уже отъезжает. Я успеваю увидеть, как Сауберн падает, потом поднимается, крутит шеей. Его лицо успело покрыться чешуей — такую не пробьешь, конечно.

Дракон кидается на гаргулью и хватает ее за горло. Вокруг дерутся какие-то головорезы, трактирщик отбивается металлическим шестом.

— Драконы не церемонятся, — вздыхает женщина. — Убьет беднягу, даже не задумавшись. А ведь это разумное существо. Просто загнанное в угол.

Я отворачиваюсь от окна, постепенно осознавая, в какой сложный мир попала. Страшно подумать, что я неслась в полную ужасов и кошмаров неизвестность.

— Если вы бежали от лорда Сауберна, дитя, то присоединяйтесь к нам, — предлагает леди спокойно.

Похоже, она не знакома с Майей, так как не задает вопросов и ведет себя невозмутимо.

— Я…

Хочу как-то объясниться, но в этот момент ощущаю на лице жжение. Дотрагиваюсь пальцами до щек и понимаю, что маска сползает!

— Эти маски работают не больше трех-четырех дней, — поясняет леди, словно происходит что-то само собой разумеющееся. — Но вы, наверное, в ней спали и маска выдохлась быстрее.

Я хватаюсь за косу — она снова платиновая! В этот момент ощущаю себя загнанным зверем. Наверняка леди Софи все знают в лицо и эти женщины сейчас поднимут шум.

Сердце проваливается, когда я представляю, что все-таки попаду в тот монастырь. Карета уже движется прочь, а я готовлюсь к сопротивлению. Думаю, у меня получится отбиться и выпрыгнуть.

— В империи стало так неспокойно, — внезапно начинает жаловаться женщина, не обращая внимания на мою метаморфозу, словно ничего необычного не произошло. — Драконы развязали войну с магами, потом друг с другом. А я не могу доказать, что после смерти мужа имею все права на наше с ним поместье.

Я моргаю, не понимая. Она... не узнала леди Софи?

Между тем женщина разглядывает меня с любопытством, но без тени подозрения.

— Вы очень бледны, дитя. Сауберн плохо обращался с вами?

Судорожно киваю, не зная, что сказать.

— Я очень далека от жизни клана, — она опирается на трость обеими руками. — Но вы похожи на жену Сауберна, которую, кажется, приговорили то ли к казни, то ли к смерти в монастыре. Наверное, бедняжка уже погибла, а этот мерзавец нашел похожую.

Предположение леди немного странное, но… вполне реалистичное для этого жестокого мира.

— Меня зовут Эвелина Хотронг, — представляется она. — Можете звать меня леди Эви. Это Мирра, моя компаньонка.

Девушка молча кивает мне. На ее губах застыла теплая улыбка, но глаза внимательные, оценивающие.

— Я... — начинаю и запинаюсь.

Назваться Майей? Нет! А Светлана слишком странное имя для этого мира.

— Света, — выпаливаю все-таки. — Меня зовут Света.

— Света, — повторяет Эвелина задумчиво. — Необычное имя. Вы из северных земель?

Я киваю, хватаясь за предложенную версию.

— Да. Из... очень далеких мест.

Эвелина улыбается.

— Что ж, Света из далеких мест, вы бежали от дракона. Это уже хорошо вас характеризует. — она постукивает тростью по полу кареты. — Куда направлялись?

— В никуда, — откровенно отвечаю.

Эвелина прищуривается.

— Родственников у вас нет, верно? — спрашивает она мягко.

Я опускаю глаза. Молчу.

— Так и думала, — вздыхает она. — Что ж, Света, у меня для вас предложение. Я еду в свое поместье. Мне дали еще несколько лет, пока лже-наследничек… этот графчик… снова попытается претендовать на мое имущество. Место у нас тихое, мирное. Немного заброшенное. — Она наклоняется ближе. — Мне нужна служанка. Если справитесь в первое время, станете экономкой.

Положение необычное. Я всю жизнь была женой и матерью, но сейчас готова на все, только бы спастись.

— Взамен я дам вам крышу над головой, еду и безопасность.

Я сжимаю сумку. В ней все мое имущество, подаренное Майей. Деньги, теплые вещи, кинжал. Мне казалось, что этого достаточно для путешествия, но реальность отрезвляет. Я просто не выживу среди хищных драконов и магических существ.

— Я согласна, — говорю тихо. — Буду вашей служанкой.

Эвелина улыбается.

— Разумное решение, дитя. — Она откидывается на спинку сиденья. — Добро пожаловать в поместье Хотронг.

Мирра молча протягивает мне фляжку с водой и кусок пирога. Я благодарно киваю и начинаю есть — только сейчас понимаю, как голодна.

За окном мелькают деревья, поля, деревушки. Карета увозит меня все дальше от владений Сауберна.

9.2

Рэй

Рэй сидит на постели в спальне, а лекарь бинтует ему грудь, пропитанными какой-то дрянью. Но яд гаргульи опасен для драконов и замедляет регенерацию. Видимо, поэтому раны от когтей все еще не зажили.

— Бесы…

Добавив еще пару крепких слов, Рэй морщится. Эта невозможная женщина отвлекла его. Вместо того, чтобы сконцентрироваться на драке, он пытался понять, куда она побежала.

Бесово невезение. Где искать ее сейчас?

— Маги и созданные ими твари слишком осмелели, милорд, — произносит лекарь недовольно и отступает от дракона на шаг.

Рэй поднимает на него глаза и мрачно смотрит.

— Кларенсы тайно поддерживают их. Можете идти, Нэст.

Поклонившись, лекарь покидает покои лорда Сауберна, и тот уже решает завалиться спать.

Голова гудит, а мысли в голове бродят самые безрадостные. Но в этот момент его покой нарушает сестра.

Розанна врывается бесцеремонно, ее глаза сияют торжеством.

— Я же говорила, что Майе нельзя верить. Оклеветала Ровенну и сбежала. Взяла твоего коня!

— Знаю, — кидает Рэй.

Сестра вздрагивает и как будто только сейчас замечает, что брат полураздет, а его торс перебинтован.

— Что случилось?

— Наткнулся на гаргулью.

Сестра удивленно приподнимает бровь. В нормальной ситуации дракон не должен был пострадать от магической твари, но ситуация не была нормальной.

— Ты вернешь Ровенну в отбор? — переводит она тему разговора. — Это ведь решено? Я скажу ей, чтобы не уезжала.

— Я отошлю ее сегодня, — отвечает Рэй мрачно. — И не изменю решения.

— Но девушки, которые остались, не подходят в пару дракону! — голос сестры срывается на высокие ноты, что не характерно для нее. — Боги не выберут ни одну из них. Ты сам это понимаешь, Рэй.

— Откуда тебе знать? — Рэй зло скалится. — Они же выбрали Софи. Мой дракон захотел ее и появилась метка.

— Метка была поддельной…

Розанна краснеет и запинается.

— Ты сама веришь в собственную ложь, сестра. А сейчас выйди, я собираюсь спать.

Рэй говорит грубо, не церемонясь. Пусть сестра вспомнит, что всего лишь гостья, которую он может вытурить в любой момент.

Сестра поджимает губы, но затем усмехается.

— Ровенна провела ночь в твоей постели, Рэй. Есть свидетели.

Он тяжело поднимается на ноги и смотрит на сестру сверху вниз.

— Свидетели чего, позора? Ты проиграла, Ровенна завтра же отправится к своему отцу.

Сестра не отвечает, покорно кивает и направляется к выходу. Эту партию она проиграла, но без сомнений продолжит подсовывать ему свою кандидатку.

Рэй провожает взглядом ее спину. Дверь хлопает и он проводит пятерней по волосам.

Ровенна забралась в его постель, но узнал он об этом от своего камердинера, когда вернулся. Вернулся без добычи, которая улизнула в неизвестном направлении.

Рэй подходит к окну, спать не хочется, сестра перебила ему сон. Мрачно рассматривает парк за цветным витражным стеклом — он кажется алым.

А мысли о жене пропитаны ядом. Рэй простил бы ей все.

Почти все. Предательство — нет.

Он отдал бы многое, чтобы ее измена оказалась ложью, но он получил доказательства, в которых не приходится сомневаться.

Закрыв глаза, Рэй представляет жену проезжающей на кляче через город. Ее же, лежащей на каменном полу монастыря. Без волос. Без языка.

Размахнувшись, он ударяет прямо в сердцевину алого стекла. Осколки разлетаются с резким звуком, а Рэй поводит шеей. Его глаза вспыхивают желтым страшным огнем.

И в этот миг снаружи раздаются вопли. В дверь барабанят. Сестра кричит, разрываясь от злости:

— Она сбежала! Бледная тварь сбежала! Рэй, твоя бывшая жена растворилась, как будто ее и не было! Недошитое рубище осталось валяться на полу!

— Лорд Сауберн, бывшая леди Сауберн исчезла без следа, — вторит Розанне голос начальника стражи.

Рэй отряхивает руку, с которой стекает кровь. Яд гаргульи действительно замедлил регенерацию, но это временное явление. Правильно подобранные зелья всегда помогали и ему, и его людям.

Он идет на крики и распахивает двери.

Глава 10

— Осторожнее, осторожнее, — кучер тащит раненого гаргулью по лестнице старого трактира.

На голову мальчишки мы накинули капюшон плаща, чтобы скрыть его каменную сущность. Бедолага не может обернуться, пока раны не заживут.

Положив мальчика на кровать, кучер отряхивает руки и, поклонившись, выходит.

А леди Эвелина склоняется над мальчиком. В бедном интерьере комнаты она смотрится необычно в своей длинной шубке. Гаргулья хлопает ресницами и непонимающе смотрит то на нее, то на ее камеристку.

— Драконы не церемонятся, — шепчет Эвелина. — Но и ты, наверное, его хорошо потрепал?

— Я использовал яд,— выдавливает из себя гаргулья. — Я не хотел, но пришлось…

— Сауберна залатают. Уж ему-то не привыкать к ранениям.

Я тоже подхожу. Боюсь, такого рода повреждениями я в своей прошлой жизни не занималась, но то как хмурит брови леди Эвелина, мне не нравится. Видимо, раны серьезные.

Она достает из сумочки маленький флакон с зеленой жидкостью и скрупулезно капает на трещины в каменном теле гаргульи.

— Эликсир облегчит его состояние. Нам долго ехать до поместья, оно не на землях Саубернов.

Не на землях Саубернов? Это же замечательно!

Леди Эвелина капает эликсир снова, а я внимательно наблюдаю.

Потом выхожу в коридор и достаю из своей наплечной сумки справочник лекарственных трав. Листаю его, ни на что особенно не надеясь.

Но неожиданно обнаруживаю, что рецепты в справочнике направлены именно на магические ранения.

Впрочем, показывать книжку леди я не спешу. Возможно, это родовое наследие Софи и так я себя выдам. Обдумываю, что делать, и в конце концов нахожу выход.

— Леди Эви, — начинаю я, возвращаясь в комнату. — Отвар из тысячелистника, полыни и календулы поможет гаргулье.

Леди Эвелина удивленно приподнимает брови и укрывает гаргулью одеялом.

— Моя мать была травницей, — поясняю я. — И меня учила.

— Это многое объясняет, — улыбается леди. — Травницы много путешествуют, хотя сейчас…

Она раздосадовано машет рукой.

— Постоянная грызня драконов между собой… и со всеми подряд… сделала нашу империю неспокойной.

Я спускаюсь в кухню, где местные женщины с радостью дают мне все необходимые травы и я изготовляю отвар. Запахи дерева, сушеных ягод и специй настраивают на дружеский лад, а рассказы поварихи и ее помощницы оказываются весьма полезными.

От них я узнаю, что Сауберны темный и многочисленный клан, владеющий огромными землями. Сравниться с ними могут лишь Кларенсы — родные Софи — но те светлые, хоть и не менее жестоки.

— А на юге три клана Тавернов, Харлоу и Крассов. Мой кузен в прошлом году нанялся в их армию.

Женщины рассказывают историю империи Нагор через личные истории, но я впитываю каждое слово.

Как только отвар готов, поднимаюсь наверх. Временной помощи гаргулье недостаточно, нужно, чтобы раны затянулись и он перестал терять кровь. Вместе с эликсиром леди Эвелин мой отвар обеспечит ему комфортное путешествие.

Позже я устраиваюсь в своей комнате, очень простой, но чистой. На серое грубое покрывало вытряхиваю кристаллы. Как же много их!

За один вечер я не успею пересмотреть все.

Но выбираю наугад несколько и они раскрываются под теплом моих пальцев.

И снова та сцена с Розанной. Боги не обманули, Софи действительно узнала чужой опасный секрет.

Дальше все очень безобидно. Софи возится с цветами. Срезает травы в небольшом огородике. Сидит в кабинете, склонившись над книгами. Перед глазами проходит много бытовых мелочей, но мужа рядом почти никогда нет.

Не уверена, что хочу видеть Сауберна даже на кристаллах. Тем более через эти разноцветные полупрозрачные камешки я остро ощущаю тоску Софи, ее боль.

Она не изменяла лорду Сауберну, она была верной женой и не знала другого мужчины.

Рэй

Комната пуста. Недошитое рубище валяется на керамических плитках пола. Голые стены освещают магические лампы.

— Она не могла испариться. Магии у этой… магии у леди Софи почти нет, она не могла покинуть замок незамеченной, — Розанна сверкает глазами.

Рэй мрачно усмехается. Носком сапога он откидывает кусок грубой ткани.

— Обыскать каждый угол в замке, — велит Рэй страже.

Розанна всплескивает руками.

— Неужели Софи так тупа, что решила затаиться где-то здесь? Как думаешь, пятьдесят ударов по спине прояснят ей голову?

Эта мысль немного успокаивает сестру и она смотрит на Рэя, ожидая одобрения. В глазах тлеет злой огонь, но читается и тревога.

Розанна тревожится, он ясно видит это.

— Как хочешь, сестра, — равнодушно разрешает он.

Розанна расплывается в улыбке, но в следующий момент снова хмурится:

— Теперь ты понимаешь, как важно вернуть Ровенну?

— Нет, не понимаю, — отвечает Рэй. — Я буду выбирать среди оставшихся девушек.

Он покидает комнату, не показывая сестре своих истинных чувств. На самом же деле его раздирает ярость.

Гаргулья выпрыгнул бесовски не вовремя, когда жена была почти у него в руках.

План с переодеванием был, конечно, остроумным, но наивным. Софи решила обмануть дракона, выбравшись прямиком из его постели? Очень глупо, жена, очень.

Он вычислил Софи мгновенно — его запах еще не испарился с ее кожи, ощущался даже под слоями чужих духов.

Но Рэй не остановил ее. Ждал, что появится тот, другой. Ее любовник.

Рэй надеялся разорвать выродка на части. На ее глазах. Чтобы видела, чем заканчивается предательство.

Но эта идиотка бежала одна, в пустоту.

Или ее любовник трус, что прячется за женскими юбками?

Рэй быстрым шагом проходит по коридору, буквально шкурой ощущает, как девицы из-за дверей следят за ним.

В спину летят женский шепот и хихиканье.

Отбор придется продолжать, чтобы соблюсти приличия, но истинная ему не нужна. Софи была последней женщиной, которой он позволил проникнуть в сердце.

10.2

Рэй

Рэй не сомневается, что сестра пойдет на все, чтобы оставить Ровенну в отборе. А если не получится через отбор, она снова подкинет девицу ему в постель.

В свое время Софи Кларенс испортила им все планы, не дав накинуть узду на шею самому опасному сыну клана Сауберн.

Рэй кладет ладонь на шею Сапфира, благополучно вернувшегося в стойло. Ощущает разрушительную силу, что распирает его изнутри, слышит ток своей неправильной крови.

Он знает, что члены клана боятся его. Родные брат и сестра затаились в страхе. А лорды идут за ним, потому что уважают силу.

Рэй выводит коня во двор, а мальчишка конюх бежит рядом. В который раз пересказывает, как леди Майя появилась перед ним в дорожном платье и с сумками в руках.

— Сапфир сам пошел к ней и взял лакомство, — мальчишка чешет макушку. — Обычно он кусается, а тут…

Рэй не отвечает, только мрачно усмехается. Нет, для монастыря Софи слишком хороша, он не станет уничтожать ее красоту.

Его жена не так молода, как леди Ровенна, но сочнее и ароматнее.

Безусловно, он накажет ее за предательство, только иначе. Рэй знает, как заставить ее заплатить.

Через час он опрашивает людей в трактире, из которого бежала Софи. Его люди обыскивают комнаты, в поисках любой зацепки.

Трактирщик с женой и слуги собрались в зале. Они со страхом вглядываются в невозмутимое лицо лорда Сауберна, сидящего за столом.

— Леди с сумкой забралась в зеленую карету, — дрожащим голосом произносит молодая светловолосая подавальщица.

— Что это была за карета? — жестко спрашивает Сауберн.

— Просто карета. Без герба. Зеленая, — девушка мнет в руках фартук и прячет глаза.

Рэй проводит ладонью по небритому подбородку. Заговор в клане набирает обороты и он торопится найти жену.

Бесы, как же эти поиски отвлекают!

— Кто сидел в карете? — терпение Рэя заканчивается и голос срывается на глухой рык.

— Я… я не увидела. Только женскую руку в перчатке.

Рэй поворачивает голову к Притту, преданному человеку, который не гнушается самых сомнительных поручений. Черные прилизанные волосы опускаются на плечи, глаза странные, мутноватые.

— Узнай, куда поехала зеленая карета. Наверняка они оставили следы.

Притт кивает. Свое дело этот тип знает, он найдет беглянку.

***

Я не очень хорошо представляю, как работают тела гаргулий. Может ли каменная плоть гноиться или гореть от жара?

Но очень быстро понимаю, что разрушения магические, а травы способны воздействовать на магию. Это удивляет меня, но и вызывает любопытство.

Гаргулья же потихоньку приходит в себя, трещины затягиваются, на утро он может снова обратиться в мальчишку.

Нам накрывают стол в отдельном помещении на втором этаже. Леди Эви листает блокнот, проверяя, что должна купить в городе.

Предположительно, мы въедем в пограничный городок Лонг после полудня. До поместья леди Эвелины доберемся в течение недели, но ехать придется через нейтральные земли, контролируемые одним монашеским орденом.

— Нам нужно сделать запасы в Лонге. И еще я хочу купить семена для сада, — леди Эви что-то перечеркивает в блокноте магическим зеленым пером.

Ее камеристка отрезает гаргулье ломоть хлеба и улыбается.

Парнишка с жадностью набрасывается на еду, одновременно пытаясь рассказывать о себе. Его зовут Арчи. Он сирота и хотел достать денег, потому что голодал.

В середине рассказа Арчи запинается, стыдливо стирает капельку бурой крови, показавшейся в уголку рта. Его ждет серьезное восстановление и я с гневом вспоминаю бывшего мужа Софи.

Не понимаю, почему драконы так жестоки, зачем воюют с безобидными магическими существами?

Признаюсь, на сердце неспокойно. Я все еще не ощущаю себя в безопасности. Новый мир открывается передо мной как экзотический цветок, но сколько опасностей и ловушек он таит!

Ох, в ядовитый цветочек я попала.

Город Лонг поражает воображение трехэтажными аккуратными домиками, храмами и башнями с ажурной резьбой.

Карета покачивается на мостовой. Мальчик-гаргулья дремлет в углу, а камеристка углубилась в чтение.

— Света, вы сможете купить семена по этому списку? — спрашивает леди Эви и протягивает мне листок, вырванный из блокнота.

— Мы тем временем закупим продукты, — леди Эви вздыхает и стучит тростью по крыше.

Я с интересом изучаю список. Названия трав знакомые — многие из них аналоги наших земных растений.

— Где мне искать вас, леди Эви? — спрашиваю даму.

— Кучер будет ждать нас здесь, у ратуши, — отвечает она.

Лошади останавливаются, карета качается в последний раз и замирает.

Я ступаю на серые плиты проспекта и спешу в сторону виднеющегося впереди рынка. Мир за пределами замка Сауберна такой большой, яркий, шумный. Он оглушает меня, но в то же время заставляет ощущать себя живой.

Травма прошлой жизни, конечно же, не пройдет бесследно, но сейчас она немного отступает. А мозг исследует новое, впитывает знания и впечатления.

Рядом с Кириллом я так и не смогла реализовать себя. Более того он убедил меня, что фитотерапия не настоящая медицина, а мои знания ничего не стоят.

— Если хочешь зря терять время, то никто тебя не держит, Свет. Вперед и с песней. Только у Наташи опять плохие оценки в школе, потому что ее мать занята какими-то глупостями.

Как же он обесценивал меня, а я верила, была удобной.

Прохожусь вдоль прилавков, разглядывая пучки сушеных трав. В нос бьет лекарственный аромат, смешанный со сладкими нотами мяты и душицы. Там же продают семена и саженцы.

Извлекаю список и вчитываюсь.

А затем вздрагиваю. Озираюсь, не понимая, что меня напугало. Но по коже пробегает холодок, предвещающий опасность.

В следующий миг воздух разрезает необычный звук. Люди начинают задирать головы, но особой паники нет. Скорее, восхищение и волнение.

Воздух вибрирует, наполняется шумом и тяжелой энергией. Я следую примеру толпы, смотрю в небо и замечаю белоснежного дракона. Не Сауберна, откуда-то знаю это, чую нутром.

10.3

Рэй

Отбор продолжается, но уже без Ровенны.

Рэю известна преданность лорда Лайма Эствуда — ее отца — клану. А если быть совсем точным, Лайм служит Владыке Саубернов — старшему брату Рэя.

Эрик Сауберн принят при дворе императора и влился в ряды приближенных к трону аристократов.

Пока младший брат охраняет границы, старший блистает при дворе.

Эрика можно понять, его пугает двойственная и хищная — даже для дракона — природа Рэя. Он стыдится проклятой крови, которую в полной мере унаследовал лишь Рэй.

Да что там, сам Рэй страшится своей сути. Но контролировать себя он не даст. А если брат предал его, вступив в заговор с соседними кланами, то очень сильно пожалеет об этом.

Утром Рэй завтракает с невестами. Он не против жениться на одной из них. Оставшиеся девушки из хороших родов, миловидны… и ни у одной нет шанса стать истинной.

Его дракон не отзовется на невесту, потому что свою пару потерял. Метка уничтожена и Рэй почти жалеет, что подверг жену, а вместе с ней и себя, этой страшной боли. Но затем перед глазами встает все та же отвратительная картина.

Запись на кристалле не могла быть подделана. Кроме самой его красавицы-жены, слишком много деталей там было. Обстановка кабинета Софи, ее халат, который она любила и носила только в личных покоях. Выглянувшая подвязка… Рэй сам выбирал ей белье и эту подвязку, идущую к чулкам, помнил.

Ее любовник снял сцену измены на кристалл? Что же, безумец подписал себе смертный приговор.

Рэй вдруг понимает, что невесты больше не щебечут беспечно, а замолкли и косятся на него испуганными глазами. Кажется, он согнул в пальцах вилку. Бесы.

А новостей нет, на след зеленой кареты обнаружен, но его люди пока не настигли ее.

Он усмехается, представив, как обнаружит беглянку. Намотает платиновые волосы на кулак, склонится к губам, объяснит, что монастыря не будет. Будет новая жизнь птицы в золотой клетке.

Вечером невесты демонстрируют знание поэзии и вышивают. Церемония в храме пройдет на рассвете, и боги укажут на девушку, достойную его дракона.

Но такой женщины не существует в природе. Больше нет. Но когда отбор сорвется, Рэй сам подберет себе новую жену. Не обременительную, покорную, простую.

Между тем Розанна волнуется. Ее бордовое платье и черная накидка выделяются ярким пятном во дворе замка. Она собирает невест. В храм они поедут в каретах, а Рэй в сопровождении личной гвардии сопроводит их верхом.

Храм облицован серым сияющим мрамором. Колонны украшены позолотой, а купол вздымается высоко в небо.

Жрец в зеленой мантии ждет их. В центре зала установлен алтарь с чашей, в ней сложены символические дары для богов — сладости и цветы.

— Милорд, я желаю вам обрести истинную сегодня, — произносит жрец.

Рэй смотрит исподлобья, проходит к колонне и останавливается там. Разглядывает девушек, прикидывая, которую в итоге возьмет в жены.

Жрец затягивает молитву, обращаясь к божества с просьбой смилостивиться над кланом Сауберн.

— Метка была подделана, род не продолжился, пусть справедливость восторжествует сейчас!

Жрец поднимает руки к потолку храма. А Рэй вдруг напрягается, даже волосы на шее встают дыбом, предвещая неприятности.

Зверь рычит, а из купола вниз спускаются золотые нити силы. Они разбиваются на огни и хищно рыщут по храмовому залу. Носятся над головами девушек, застывших в страхе.

Но огни, облетев всех, несутся вглубь, в полутьму, где за колоннами кто-то прячется.

Рэй щурится, а к ним, на свет, выходит леди Ровенна Эствуд. Голова стыдливо опущена, на щеках алеет румянец. Скромное платье очерчивает пленительные изгибы тела, но Рэй не впечатлен. Он зло и жестко усмехается.

— Боги выбрали невесту! — провозглашает жрец.

Над головой Ровенны разгорается огонек, переливаясь лиловыми и рыжими цветами.

Цвета истинности. Цвета любви и верности.

— Я же велел ей убираться, — рычит Рэй, но сестра хватает его за руку.

— Безумец. Ты сгубишь наш род.

— Кто устроил это представление?

Он склоняется к сестре, наверное, его лицо в этот момент страшно.

— Рэй, боги благословляют твою проклятую кровь. Не гневи их. Возьми в жены Ровенну.

Рэй переводит взгляд на девицу. Она опускает глаза, но скрыть самодовольство не успевает. Идиотка уверена, что может вот так просто получить в мужья любого дракона, которого захочет.

— Рэй, — сестра шипит. — Это твой шанс. Посмотри, она прелестна. Разве сравнится твоя шлюшка Софи с чистой и юной невестой?