После развода. Такое не прощают

Глава 1

Четыре года назад мы с сыном едва не погибли. Муж выбрал спасать беременную любовницу, оставив нас в смертельной опасности. Мы выжили, справились, и больше ни в ком не нуждаемся. Но, кажется, жизнь расставила всё по своим местам. Иначе зачем он явился вчера на мой порог, надеясь вернуть семью?

Наши дни

— А у меня тост за именинников!

Надя, моя лучшая подруга, встала с бокалом, мгновенно приковав к себе внимание. Мы праздновали наши с сыном дни рождения.

Так уж вышло, что я родила его двенадцать лет назад прямо на своё двадцатилетие.

У нас на даче собрались самые любимые люди: подруга с мужем и детьми, бабушка и дедушка Тимура, моя мама.

Соседские дети, с которыми Тим проводил лето, бегали поблизости и ждали торта, а мы собрались вокруг Игоря, Надиного мужа, который мастерски готовил мясо на гриле.

— Так вот, — продолжила Надя, когда мы взяли бокалы. — Как мы все помним, сегодня не просто день рождения Саши и Тима, он двойной.

Её голос дрогнул, глаза заблестели, она всегда была такой чувствительной…

— Четыре года назад им удалось родиться заново. Всё нормально, — кивнула она Игорю, который погладил её по плечу.

Я ненавидела вспоминать тот день, но как это сделать, если он выпал на твой день рождения, и теперь каждый год напоминает о себе?

— Сашка, я так счастлива, что вы живы! — всё-таки не сдержалась Надя. Порывисто обняла меня, притянув к себе. — За мою лучшую подругу, самую сильную из женщин, что я знаю, и за Тима, маленького храброго мужчину!

Она отсалютовала бокалом и наконец выпила, пряча слёзы. Вокруг раздались поздравления, Игорь попытался съехать с болезненной темы, пошутив, а я обняла подругу.

— Спасибо. Только не расклеивайся, сегодня праздник.

— Всё, я сейчас буду в норме, — она смешно помахала ладонями перед лицом, осушая ресницы, и выдохнула.

— Ну и славно, — улыбнулась я с облегчением. — Схожу за тортом, дети заждались.

Мне нужна была минутка, чтобы прийти в себя, отогнать назойливые воспоминания и переключиться на то хорошее, чего я добилась за это время.

Четыре года после предательства мужа. Он не просто ушёл от нас с Тимуром, он бросил нас в смертельно опасной ситуации.

Мы едва не погибли и никогда этого не забудем.

Эти четыре года не были простыми, но я поднялась и выстояла.

— Мам, а когда будет торт? — выбежал навстречу Тим.

— Уже иду, — улыбнулась я, потрепав его по макушке. — Идите к столу, я сейчас его вынесу.

Я прошла между кустами роз, полюбовавшись результатами своих и маминых трудов. Аромат стоял потрясающий.

С радостным лаем мне под ноги бросилась Джесси, дворняжка, которую мы подобрали на улице год назад. Безумно милое создание. Счастливая до одури, что нашла свою семью.

И никого нам больше не надо. У нас и так все есть. Родные, близкие, друзья. Даже собака.

Я наконец стала самодостаточной, уверенно встала на ноги, а от мужчин в моей жизни одни проблемы.

Войдя в дом, я прошла на кухню, заглянула в холодильник и достала торт, за которым Игорь сегодня мотался в город.

Девочка-кондитер, к которой мне пришлось постоять в очереди, явно того стоила. Шоколадный торт, украшенный в космической тематике, должен был понравиться Тимуру. Два года назад он загорелся этой темой, и она до сих пор его не отпускала.

Я ещё раз полюбовалась этим произведением искусства, решив, что оставлю девочке хвалебный отзыв, зажгла свечи и вынесла торт на улицу.

Спустилась по ступенькам, боясь его ненароком уронить. Дети мгновенно облепили меня со всех сторон.

— Вау! Круто!

Тим выглядел таким счастливым! Восторг на лице сына стоил всех испытаний, через которые мне пришлось пройти.

— Ну, давай, загадывай желание.

— А ты?

— Я уже взрослая. И у меня и так всё есть.

Я почти не кривила душой. А то, что нет рядом любимого мужчины, так я его и не ищу.

— Давай вместе, — настаивал Тим.

Поколебавшись, я наклонилась к нему, закрыла глаза и мысленно пожелала, чтобы мой мальчик был здоров и счастлив. Мы вместе задули свечи под весёлые крики друзей.

Елена Николаевна, бабушка Тима, вынесла чашки. Сергей Викторович, её муж, вышел с чайником. Надя суетилась рядом, подготавливая тарелки, а я взялась разрезать торт.

Первый кусочек дала имениннику, и в этот момент услышала сзади:

— Всем привет.

Медленно обернулась на голос, который не слышала слишком давно, и остолбенела.

Антон, мой бывший муж, стоял у ворот с букетом цветов.

Я перевела взгляд на Тима, не зная, как он отреагирует. Его губы сжались в тонкую линию, брови нахмурились, на лицо набежала тень. Он взял свой торт и отвернулся.

— Я сейчас, — передала нож ошарашенной Наде.

Прошагала к воротам, собираясь вытолкать бывшего к чертям.

— Ты зачем приехал?

— Поздравить хотел.

Он взглянул поверх моего плеча, выискивая глазами Тима.

— Подарки вам привёз.

— Убирайся, — я толкнула его в грудь, с такой злостью, что он отшатнулся назад. — И подарки свои забирай. Нам ничего от тебя не нужно!

По его сжатым челюстям, по хмурому, тяжёлому взгляду я поняла, что он едва себя сдерживает.

— Не надо, Саш, не старайся, — зло произнёс он. — Сильнее ты меня не накажешь.

— Тогда какого чёрта?!

— Хочу заслужить твоё прощение, — ответил он, а я едва не рассмеялась.

— Прощение? Ты хочешь прощение?!

Не верилось, что он и правда это сказал.

— После всего, что ты сделал? Ты чудовище, Антон! Такое не прощают.

Глава 2

Четыре года назад. Таиланд.

— Тош, спасибо за ужин, всё было великолепно!

Наконец-то тревога отпустила, и я позволила себе довольную улыбку.

Мы вернулись в номер, Тимур отправился на привычный вечерний созвон с бабушкой, а мы с Антоном остались в своей комнате.

— Иди сюда, помогу, — я скинула туфли и прошла к мужу.

В последнее время я ловила себя на мысли, что в нашем браке появилось какое-то напряжение. Раздражительность Антона, задержки на работе, странные претензии к Тиму.

Я заглянула мужу в глаза, не скрывая, как меня порадовал этот вечер. Помогла ему снять пиджак, он слегка перебрал и сейчас стоял, прислонившись спиной к стене.

— Только не засыпай, пожалуйста, — ласково попросила я. — У меня большие планы на эту ночь.

Антон задумчиво намотал локон моих волос на палец, провёл ладонью по щеке, коснулся губ.

— Красивая ты, Сашка, — с какой-то грустью произнёс он.

Я накрыла его ладонь своей. На запястье поблёскивал браслет, который он мне сегодня подарил, разбив вдребезги все мои опасения. Не разлюбил.

— Ты тоже ничего, — с улыбкой ответила я, не понимая, почему он грустит.

Показалось, хочет что-то сказать, но, замявшись, передумал. Сказал другое:

— Пойду освежусь.

Оттолкнувшись от стены, он расстегнул рубашку, бросил в кресло вместе с телефоном, на ходу скинул обувь и прошёл в ванную.

Я проводила его задумчивым взглядом. Нет, всё-таки что-то не так.

Может, проблемы на работе, а он не признаётся? Почему? Мы же всегда всем друг с другом делимся.

Я собрала разбросанную обувь, убрала на место, потянулась за рубашкой, небрежно брошенной в кресле. И в этот момент мой взгляд упал на телефон Антона. Там мигнуло сообщение, сразу бросившееся в глаза.

Я так и зависла, склонившись над креслом и успев выхватить краем глаза слово «Котик».

Какой ещё котик?

Я растерянно оглянулась на дверь ванной, за которой шумела вода. У меня не было привычки копаться в телефоне мужа, мы как-то на берегу договорились, что доверяем друг другу. Мой телефон не был запоролен, его, насколько я знала, тоже.

Возможно, я бы выбросила этот момент из головы, но вслед за этим сообщением пришло следующее:

«Ты ей сказал?»

Внутри кольнуло, и в ту же секунду «Котик» и «Сказал» щёлкнули у меня в голове, как два сошедшихся пазла.

Всё же, надеясь на ошибку, и высмеивая собственную разгулявшуюся фантазию, я взяла в руки телефон. Пальцы дрожали, а в животе заворочалось предчувствие боли.

Я ткнула в значок мессенджера и выбрала верхний контакт. «Коваль» с розой на аватарке. Глаза судорожно забегали по строчкам. Я листала его переписку с той, кто зовёт его Котиком.

Открыла ящик Пандоры, обрушив себе на голову тонны сообщений.

Днём, ночью, сладкие приветствия, откровенный флирт. Дойдя до её обнажённых фотографий, я вдруг осела на кровать. Ноги стали ватными.

Все мои подозрения, все сомнения и несостыковки, наконец, получили объяснение.

Я хватала воздух ртом, его вдруг стало слишком мало. Читала зачем-то их интимную переписку, как будто желала сделать себе ещё больнее.

Строчки плыли перед глазами, размывались от слёз, а он признавался ей в чувствах, говорил, что теряет с ней голову, что никогда не испытывал подобного.

Из горла вырвался судорожный всхлип. Я прикрыла рот рукой. Зачем я сюда полезла? Зачем это читаю? И как я этого не замечала?!

«Я скучаю. Тебя ждать?»

«Постараюсь выбраться. Может, завтра»

«Почему не сегодня?»

«У неё день рождения, я же говорил»

Он написал это несколько часов назад. Сердце сжалось от боли. То, что они меня обсуждают, пусть даже вот так, между делом, показалось особенно унизительным.

«И что? Как собачка вокруг неё прыгать будешь?», — с особым цинизмом ответила она.

«Следи за словами!»

«Ну конечно, кто я такая, чтобы чего-то хотеть…»

«Эль, я же просил, не дави!»

Эля? Болезненное озарение сверкнуло молнией. Садясь в самолёт, я увидела брюнетку. Знакомая знакомых, её ведь Эля зовут. Эля Коваль.

Я ещё кивнула ей и сказала Антону про совпадение. Дура. То есть, он вывез на отдых и жену с сыном, и любовницу?

Я нервно рассмеялась, глотая слёзы. Он всегда любил комфорт, а это как раз было удобно, обе под боком.

«Я бы рада не давить, но мне срочно нужно знать, что ты решил!»

Я прямо-таки прочитала её нетерпеливую интонацию. Торопит его уйти от меня?

«В чём срочность? Не можешь потерпеть?»

«В смысле? Срок подходит!»

Срок? Она что…

Я пролистала ниже и задохнулась, прикрыв рот рукой. Снимок УЗИ. Она беременна. Девять недель. Слёзы покатились градом, мне казалось, мне в сердце вонзили нож и провернули с особой жестокостью.

У него будет ребёнок. От другой.

«Я не буду растить его одна! Если он тебе не нужен, я сделаю аборт»

«Не шантажируй меня! Ты прекрасно знаешь, что я его хочу!»

Я чуть не взвыла от боли. Он ни о чём не жалеет, он просто выжидает, когда удобнее будет уйти.

«Тош, я люблю тебя, понятно? Я просто хочу гарантий»

«Я тоже тебя люблю. Просто потерпи. Уже скоро»

Я почувствовала горечь во рту, как будто разжевала таблетку. Он её любит. Это даже не интрижка, это насовсем.

«Котик, ну что?», «Ты ей сказал?» — я долистала до конца.

Голова разболелась от слёз, мне хотелось выключиться и ничего не чувствовать. И самое паскудное, что я должна была испытывать к нему исключительно ненависть. Но продолжала любить.

Любить и не понимать, за что он так со мной. Зачем вообще нас сюда привёз? Зачем этот браслет? Этот ужин? Зачем «Красивая ты, Сашка»?

Зачем, если уже всё решил?!

Я встала, чтобы открыть окно, мне вдруг стало не хватать воздуха. Я распахнула его настежь, но, казалось, снаружи не было ни дуновения ветра. Какая-то странная тишина, словно всё замерло.

Шум в ванной тоже стих, я вытерла слёзы и взглянула на Антона. Он вышел из душа в одном полотенце, словно красуясь передо мной идеальным прессом.

Глава 3

Мне показалось, я ослышалась. Красиво?..

— Красиво? Привезти меня сюда, заставить поверить, что не было предыдущих месяцев твоей отстранённости? Что ты меня любишь? Тимура любишь? Но у тебя же теперь настоящий сын будет, да?

Я толкнула его в грудь, не сдержав слёзы. Обида прорвалась. Не только за себя, за сына тоже. Он не знал другого отца, кроме Антона, для него это будет конец света.

— Давай обойдёмся без истерик? — холодно отозвался он.

Так холодно, что я его даже не узнала. Никогда ведь таким не был. Не был холодным, не был жестоким, злым не был.

А теперь смотрит так, будто я его планы нарушила. Хотел уйти так, чтобы ему проклятия в спину не сыпались? К новой жене. К новому ребёнку. Своему. Родному.

— Обойдёмся, — усмехнулась я, смахнув слёзы. — Обойдёмся, Тош. Без тебя.

Хотелось орать и выть. Сказать ему, как мне больно! Напомнить, что обещал быть верным, быть моим, не предавать, не бросать.

Потому что второй раз это ещё больнее. Когда снова поверила, пустила его в своё разбитое сердце. К сыну к своему подпустила!

Но такого удовольствия я ему не доставлю. Не будет никаких признаний.

Антон вздохнул тяжело, явно борясь с собой, а потом сказал:

— Саш, ты большая девочка уже, должна понимать. Так случается, любовь проходит. А мы не роботы, которых можно запрограммировать.

Он скинул полотенце, достал боксеры из комода и спокойно оделся.

— Не думай, что я ничего к тебе не чувствую. Или что дело в тебе.

— Я хочу, чтобы ты ушёл к ней прямо сейчас, — перебила я его невероятно интересную речь.

На этот раз мой голос почти не дрожал. Я стояла посреди комнаты, обняв себя за плечи. Тишина за окном была почти зловещей. Как будто весь мир замер вместе с моим сердцем.

Антон улыбнулся одним только уголком губ, глаза оставались серьёзными.

— Ты, конечно, скажешь, что я обещал быть рядом. Правда, обещал.

Его спокойствие выводило похлеще ора. Такой хладнокровный, равнодушный.

— Но, видишь ли, я сам в это верил. Верил, что мне неважно, что Тимур не мой.

Я отшатнулась, как от пощёчины.

— Ну что? — исподлобья взглянул он на меня, застёгивая джинсы. — Не мой. Уж как есть.

— Ты его с двух лет воспитывал, — процедила я. — Он тебя папой называет.

— А я его сыном.

Он сделал ко мне пару шагов, но остановился, увидев, как я ощетинилась. Рука застыла в воздухе, так и не донесённая до моего плеча, а потом опустилась вниз.

Он поджал губы и выдавил:

— Я не знал, каково это, когда у тебя будет настоящий сын. Родной.

— Ты не хотел, ты же… Ты же сам говорил…

Что нам достаточно Тимура. Он кивнул почти покаянно.

— То есть, если бы я залетела, как твоя девка, ты бы не ушёл? — я выдавила ядовитую усмешку.

В его взгляде мне почудилась тень вины. Он собрался что-то ответить, и в этот момент заорала сирена, разрывая эту ненормальную тишину на осколки.

Как будто напомнив, что в этом мире возможны катаклизмы, по сравнению с которыми наша маленькая драма — не более, чем пустяк.

Я вздрогнула, как зверь, услышавший охотника, повернулась к окну. Голос из громкоговорителя произнёс что-то на тайском.

Я испуганно взглянула на Антона, всё ещё по привычке рассчитывая на него. Его лицо меня напугало.

— Attention! Tsunami warning! Evacuate to higher ground immediately! * — донеслось на английском.

* Внимание! Предупреждение о цунами! Немедленно эвакуируйтесь на возвышенные места!

— Что он сказал? — запаниковала я. — Цунами?!..

И только тогда Антон сорвался с места. Подбежал ко мне, встряхнул за плечи.

— Бери Тимура! Быстрее!

А дальше кто-то нажал ускорение, и началось настоящее безумие.

— Да… Да, — я подскочила, врываясь в соседнюю комнату. — Тим, быстро, кроссовки.

Тимур испуганно спрыгнул с постели.

— Мам, что это? — в его голосе тоже слышалась паника.

— Одевайся! — заорала я.

Бросив взгляд на туфли, я распахнула шкаф и выхватила более удобную обувь. Антон тоже обулся, сунул мне в руки паспорта, подхватил Тимура и потащил меня из номера.

— Быстро!

Я бежала за Антоном, едва поспевая. Тимур прижимался к нему, как котёнок. У него дрожали губы, он с ужасом смотрел по сторонам.

Люди выбегали из номеров, босые, полуодетые. Кто-то надеялся спасти свои дурацкие чемоданы, кто-то, как и мы, бежали с детьми на руках.

Всё происходило слишком быстро, чтобы я могла это осмыслить. Мы только что стояли в номере, выясняя отношения, а теперь бежали со всех ног, спасая жизни.

Я терялась от неправильности происходящего. Терялась, но бежала, вцепившись взглядом в Тимура. Только не потерять его из вида, не потерять моего мальчика.

Крики сливались в гул, сирена продолжала выть, меня толкнули в спину, и я едва не упала.

Мужчине впереди меня повезло меньше, но Антон схватил меня за руку и не позволил останавливаться возле несчастного. По нему топтались, а он лежал, прикрывая голову.

Это был дикий, животный ужас. Мне казалось, я попала в какой-то вязкий, безумный сон.

Девочка лет десяти, босая, споткнулась передо мной, но мне удалось её подхватить и вернуть взрослым.

Мы вырвались на улицу. Там был ад. Толпа. Просто людская масса. Все вокруг орали на разных языках, но слова тонули в общем шуме.

Я вцепилась в руку Тимура. Антон держал нас обоих, буквально таща вперёд. Он кричал что-то, я видела его рот, но не слышала ни слова.

Сумки, чемоданы, всё валялось под ногами. Автомобили сигналили, создавая хаос.

Антон озирался по сторонам, глядя на отъезжающие машины. Подбежал к первой, заговорил по-английски, я слышала обрывочно: «Please… my wife… my son», но мест не было. Во второй тоже отказали.

В третьей окинули нас взглядом.

— Only one. One seat.

Я увидела, как напряглись его плечи. Одно место. Только одно.

Я стояла в этой лавине людей и смотрела на мужа. Как он развернулся ко мне, как ожесточился его взгляд, будто он боролся с собой, убивал в себе что-то.

Глава 4

Наши дни

— Убирайся отсюда, — сквозь зубы процедила я.

Не думала, что спустя четыре года во мне осталось хоть что-то, кроме презрения, но ненависть всё ещё бушевала внутри.

— Я знаю, что поступил, как мудак, — жёстко произнёс Антон, не глядя на меня. — И всю жизнь буду себя за это ненавидеть, но…

— Пошёл. Вон, — с расстановкой произнесла я.

Он стиснул зубы, пальцы сжались в кулак.

— Саш, четыре года прошло, — его голос прозвучал низко, хрипло. — Нельзя всю жизнь за ненависть держаться.

— Кто сказал?

— Для здоровья вредно.

— Ты серьёзно сейчас? Ты о моём здоровье вдруг забеспокоился? — я надвигалась на него, выталкивая со своей территории. — Оно ведь не волновало тебя, когда ты нас под каток швырнул.

— Я должен был… — по привычке начал он, но вдруг заткнулся.

— Что? Шлюху свою спасать?

Я прекрасно знала, чем закончилась их история, и, признаться, некоторое время злорадство меня не покидало. А потом мне стало плевать.

Пока он не явился на мой порог со своими грёбаными цветами.

— Дай мне увидеть Тимура, — хмуро произнёс он, взглянув на меня исподлобья.

— С какой стати? Ты кто такой?

— Я был ему отцом…

— Заткнись! — не выдержала я. — Заткнись и убирайся. Он не твой, помнишь? Это ты сказал.

О да, он помнил. До сих пор помнил те свои слова. Я видела это по тому, как дёрнулся кадык, как он сглотнул, опустив взгляд. Пальцы сжались сильнее, побелев.

Что это? Неужели тоже себя ненавидит? Хоть что-то у нас общее осталось.

А мне захотелось размазать его. За предательство, за эту смертельную рану.

— Но ведь и второй тоже не твой, не так ли?

Он вскинул взгляд, на миг там мелькнула такая тоска, от которой я испытала болезненное удовольствие.

Плевать, что кто-то скажет, будто я должна быть выше этого. Пусть это низменно, радоваться его боли. Хоть какая-то компенсация.

— Мы выжили, — с нажимом произнёс он. — Все мы. Прошли через мясорубку и выжили. Не отравляй свою жизнь ненавистью. Мы можем попробовать. Снова.

— Это ты прошёл через мясорубку? — задохнулась я, вспомнив, как легко он отделался. — Ты?!

Я ткнула его пальцем в грудь.

— Ты будешь говорить мне, через что мы прошли? Будешь говорить мне, что я должна чувствовать?

Он перехватил мою руку, отбросил букет на капот машины и притянул к себе.

— Пусти! — рванулась я, но он был сильнее.

— Сашка, прости меня, — горячо произнёс он. — Прости, девочка. Говори, что хочешь, ори, кусайся, ненавидь меня. Я всё выдержу.

Он сдавил меня в объятиях, но всё, что я испытывала, — лютую ненависть. Злые слёзы текли по щекам, а я даже заорать не могла, думая о сыне.

Он ведь прибежит меня спасать, столкнётся лицом к лицу с этим чудовищем. Он и так едва пережил его предательство. Ненавидит его похлеще меня.

Запах Антона, аромат его парфюма, от которого я отвыкла, молотком ударил по голове. Когда-то любимый, сейчас от него тошнило.

Его сбивчивый шёпот, которым он пытался достучаться до меня, бесил ещё больше.

Он оставлял на моих щеках короткие, жалящие поцелуи. А я брыкалась и пиналась, всем сердцем ненавидя его.

— Что здесь происходит? — раздалось от ворот.

Я воспользовалась заминкой Антона, и выбралась из его рук. Толкнула, что есть силы, отвесила хлёсткую пощёчину.

— Ещё раз тронешь меня…

Я не успела договорить. Он потёр щёку.

— Что? Полицию вызовешь?

Перевёл взгляд на Игоря, шагнувшего к нему.

— Ты какого хрена сюда припёрся? — угрожающе спросил тот. — Тебя звали?

— Тебя спросить забыл. Мы тут сами разберёмся.

— Вижу я, как ты разобрался. Саш, иди, мы поговорим.

Я хотела возразить, но он так взглянул на меня, что я решила не спорить.

Игорь вообще-то был довольно мягким человеком, жену обожал, детей. Сразу ясно и чётко встал на мою сторону, полностью разорвав отношения с Антоном, своим лучшим другом.

Но я знала, что вся эта его мягкость, она до поры до времени. Что, если понадобится, он за свою семью горой встанет.

Он был одним из немногих мужчин, в которых я не разочаровалась.

Игорь дождался, пока я скроюсь за воротами, пройдя под настойчивым взглядом Антона, и только тогда заговорил. Негромко, я почти не слышала, что именно, но так, что мурашки побежали по коже.

— Саш? — позвала Надя, обеспокоенно взглянув на меня. — Ну, что?

Дети продолжали веселиться, толком не заметив никаких изменений, только Тимур сидел в одиночестве на качелях. Смотрел на кусок торта, даже не притронувшись к нему.

Он страшно переживал поступок Антона. Тот был для него не просто «отцом», он был для него папой. Любимым, надёжным, тем, в ком он не сомневался.

Это разбило ему сердце. Бессонные ночи, психологи, страхи и фобии, от которых он мучился ночами. Мы с тех пор ни разу не выезжали на море.

И рядом больше не было этой надёжной стены, которая помогла бы ему всё это пережить.

Она не просто рухнула, она оставила нас вдвоём под завалами.

Я мотнула головой, не желая говорить об Антоне. Надя подошла и обняла меня.

— Не плачь, ладно? Он того не стоит. Сейчас Игорь с ним разберётся, и мы продолжим, как будто ничего и не случилось.

Она включила заботливую мамочку и отвела подальше, чтобы не слышать глухой ругани за воротами.

Вскоре вернулся Игорь. Я заметила, как он потирает кулаки и поправляет футболку. Сцепились всё-таки.

— Он уехал? — спросила я.

— Уехал, — хмуро отозвался он. — Оставил там кое-что для Тимура.

— Что?

— Телескоп.

Я моргнула удивлённо.

— Большой?

— Ну… А что?

— Думаю, дотащу ли одна до мусорки.

— Я тебе помогу, — хмыкнул Игорь, приобняв меня. — Пойдём, попробуем этот космический торт. Если ещё остался.

А я подумала, что мне невероятно повезло с друзьями. Был бы у меня такой мужчина, как Игорь, четыре года назад то испытание далось бы нам легче.

Визуалы

Александра, 32 года. В разводе, в дальнейшем узнаем, кто настоящий отец её сына, и почему они не вместе.

Антон, 35 лет. Бывший муж Саши. За плечами два брака, оба неудачных. В настоящее время свободен.

Пока что незнакомый мужчина, сыгравший важную роль в жизни Саши и Тимура. О нём мы немного узнаем в следующей главе.

Уже сегодня, если не забудете поставить звёздочку))

Глава 5

Четыре года назад. Таиланд.

Я провожала взглядом машину, не позволяя себе разрыдаться. Предательство Антона, его поступок, были за гранью осмысления.

Как будто какой-то монстр заменил моего мужа, вырвавшись у него из груди.

— Мам, куда папа уехал?

Я опустила взгляд на Тимура и заставила себя встряхнуться, выйти из оцепенения. У меня ребёнок на руках, нам нужно спасаться.

— Тим, держи меня за руку и не смей отпускать, — жёстко сказала я, не давая себе отвлекаться на его слёзы.

Запрещая себе думать о предателе, только что бросившем нас умирать.

Потащила сына сквозь толпу, сквозь панику и хаос. Я расталкивала людей локтями и готова была выгрызать нам любую возможность убраться отсюда.

Тимур не задавал больше вопросов, даже не плакал. Бежал рядом, спотыкаясь, едва поспевая за мной. Я до боли сжала его ладошку, боясь потерять в этом безумии.

Где военные? Где автобусы? Где нормальная эвакуация?!

И в тот момент, когда отчаяние начало захлёстывать, а время утекало сквозь пальцы, я увидела знакомую работницу отеля. Она садилась в подъехавшую машину, я рванула к ней и схватила за руку.

— Пожалуйста! My son! Please! — умоляла я.

Она испуганно взглянула на нас, я до сих пор помню выражение её лица. Она тоже была матерью. Я поняла это по взгляду.

— Get in, — коротко бросила она, открыв дверь.

Вскрикнув от облегчения, я затолкала Тимура в машину, села рядом и вцепилась в него.

Машина рванула с места, и мы поехали вдоль побережья, пытаясь найти дорогу, по которой можно будет подняться в горы.

Вокруг творился ад, а ещё этот гул, исходящий отовсюду. Низкий рёв, как будто сама земля стонала.

Я почувствовала вибрацию позвоночником. Машина дрожала, грудь сдавило. Я не понимала, откуда исходит звук. Сзади? Справа? Отовсюду?

Нам наконец удалось повернуть. Машина начала взбираться вверх, удаляясь от побережья, петляя и обгоняя других, пробиваясь в каждый просвет.

Гул становился громче, нарастал, и нечто животное во мне, первобытное, пришло в ужас. Он догонял нас, заставляя сердце сжиматься от страха.

А потом пришёл удар.

— Боже… — выдохнула я. — Нет, нет, нет…

Водитель что-то крикнул, рванул руль вправо, машину занесло на повороте, мы выехали на узкую, круто идущую вверх дорогу.

Я обернулась и увидела её. Волну.

Она надвигалась, как чёрная стена, ломая дома, сгребая под себя машины, вырывая деревья с корнями.

Тимур поднял голову, вцепился в меня, издав тонкий, застрявший в горле всхлип.

Я поняла, что мы не вырвемся, уже не успеем. Она настигнет нас, похоронит под собой.

Всё вокруг стало каким-то нереальным, как в жутком кино, и, вместе с тем, чётким, резким, обострившимся.

Каждый вздох, каждый всхлип, каждый стук сердца.

— Держись! — выдохнула я, вжимая в себя сына так, что ему, наверное, было больно. — Просто держись. Не отпускай меня. Пожалуйста… Я тебя люблю.

Мир сорвало с оси, нас буквально смыло с дороги. Перевернуло. И ещё раз. И ещё.

Накрыло водой, мощный поток потащил нас в темноту, мы тонули в машине, которая из спасения превратилась в ловушку.

Боковое стекло треснуло, я разбила его и вытолкала сына наружу. А потом плыла, не понимая, где верх, где низ.

Лёгкие горели, в меня врезались какие-то доски, меня, словно тряпичную куклу, крутило под водой, и я боялась одного: потерять Тимура.

Я отчаянно рвалась к свету, и, когда вынырнула, судорожно вздохнула. Каким-то чудом вытащила сына за собой, он кашлял, отплёвывался, но дышал.

Нас несло дальше, быстрее, чем я могла осознать. Мы были, как две щепки в бурном потоке. Никто и ничто в руках стихии.

— Держись, — прохрипела я, — пытаясь держать голову сына над водой.

Силы таяли с каждой секундой.

И тут мои ноги ударились обо что-то. Я успела ощутить резкую боль в щиколотке, как будто кто-то полоснул ножом.

Отчаяние накатило с новой силой, но впереди я увидела обломок дерева и, проплывая мимо, ухватилась за него, обдирая ногти. Зарычала, подтягивая нас ближе.

— Хватайся!

Тимур, отчаянно вцепился в ствол дерева. Поток бил в лицо, грязная вода заливалась в рот, в нос, в уши. Я постаралась отвернуться сама и отвернуть голову Тимура. Мы держались из последних сил, не представляя, сколько всё это продлится.

А потом что-то ударило меня по затылку, перед глазами потемнело, и я услышала истошный вопль:

— МАМА!

Нас сорвало и понесло дальше.

Я очнулась, врезавшись рёбрами в металлическую перекладину. До боли, до кругов перед глазами.

Тимура отнесло дальше, он тоже держался за что-то. Ветка. Господи, это всего лишь ветка!

Всё моё тело кричало от боли, но я рванулась к нему. Он смотрел на меня огромными от ужаса глазами, цепляясь до белых костяшек.

Я добралась, но нас сорвало ниже. Впереди был столб, за который мы могли бы зацепиться, он торчал из воды, накренившись, но всё ещё выглядел надёжным.

И когда выдалась возможность, я схватилась за него, как за единственное спасение.

Ладони были изрезаны и руки дрожали, но это был наш единственный шанс, и я не собиралась его упускать.

— Обними меня, — хрипела я, сжимая сына.

Он повис на мне, его сердце колотилось, губы посинели, но мы были рядом. Держались среди этого ада, выгрызая себе жизнь.

Я не знаю, сколько это длилось, мне показалось, вечность.

Силы постепенно покидали меня, я приложилась щекой к столбу, глаза затягивало туманом, голова раскалывалась. Скорее всего, сотрясение.

Правую ногу ломило, неизвестно, насколько я её распорола.

Я дышала короткими рывками, глубоко не получалось. Со стороны оценивала своё состояние, прикидывая, что именно повредила и сколько продержусь.

Мимо нас проносило обломки домов, куски крыш, машины, людей и животных. Кто-то продолжал цепляться за жизнь. Кого-то несло в этом потоке лицом вниз…

Глава 6

Наши дни

— О, наша спящая красавица проснулась? — Надя встретила меня на кухне, пританцовывая у плиты. — Садись, кофе уже готов, блинчики горячие, и Елена Николаевна вчера привезла шикарное варенье.

Я зевнула, восхищаясь её способностью быть такой бодрой и энергичной по утрам. Сама я спала плохо, всю ночь снился какой-то бред, вызванный появлением Антона.

— Спасибо, Надюш, — проходя мимо, я сжала её плечо.

Налила себе кофе, устроилась у окна, глядя на резвящихся на лужайке детей.

Вике и Максиму, близнецам Нади и Игоря, тоже было по двенадцать. За глаза мы звали их «Тимур и его команда», хотя на самом деле заводилой там была Вика.

Обычно она крутила мальчишками, как хотела, но сегодня, судя по визгу, сама оказалась в роли жертвы. Её брат гонялся за ней с садовым шлангом.

— Боже, — смеясь, выдохнула я, слегка оглохнув от смеха и визга. Ещё и Джесси старалась, лая и прыгая вокруг детей.

— А то, — усмехнулась Надя. — В них энергии, как в реакторах.

Я взглянула на Тимура, счастливого и беззаботного. Кажется, он уже выбросил из головы приезд Антона. И хорошо, незачем пускать в душу всякую дрянь.

Это я продолжала рефлексировать, не понимая, что ему могло понадобиться.

Надя не зря была моей лучшей подругой, тут же почувствовала перемены в настроении.

— О вчерашнем думаешь?

Я кивнула, продолжая наблюдать за детьми. Такие беззаботные, радостные. Внезапно я почувствовала, как она накрыла мою руку своей.

— Саш, не бери в голову. И даже не думай расстраиваться.

— Да я не то, чтобы… Я просто понять не могу, почему сейчас?

— Кто этому козлу доктор? — пожала она плечами. — Может, каждый год теперь ходить будет, так сказать, проверять обстановку.

Мы переглянулись, хмыкнув. Да уж, с него станется.

Конечно, он пытался вернуться. И не раз. Два года назад — впервые. Почти сразу после того, как я случайно подслушала разговор Нади и Игоря.

Мы отмечали годовщину их свадьбы, я понесла тарелки на кухню и услышала:

— Хочешь прикол?

— Какой?

— Насчёт Антохиного ребёнка.

Я чуть не споткнулась. Игорь звучал насмешливо, злорадно, а я остановилась с бьющимся сердцем.

— Ты о чём? — напряглась Надя.

Я не собиралась прятаться и зашла на кухню. Игорь увидел меня и осёкся на полуслове.

— Саш, извини. Я не хотел…

— Что там насчёт его ребёнка?

Он почесал затылок, уже проклиная себя за то, что открыл рот, но тут уже и Надя на него насела.

— Ну? Говори, раз уж начал.

Игорь поднял на меня виноватый взгляд, прекрасно зная, насколько всё это для меня болезненная тема, даже спустя два года.

— Ты знаешь, я с ним не общаюсь, — обратился он ко мне. — Случайно узнал. Ребёнок не его.

Я замерла, не донеся тарелки до стола. Вцепилась в них, не понимая, что чувствую.

— Откуда ты знаешь? — произнесла пересохшими губами.

— Ну… С мамой его столкнулся. Это она выяснила. Понесла волосы внука, проверить на ДНК.

— Почему сейчас? — механически спросила я.

— Её Эля наедине с ребёнком не оставляла, — хмыкнул он. — Не доверяла. Сама понимаешь, когда скрываешь такое… В общем, в кои-то веки скинули ребёнка на бабушку, а та взяла и проверила.

— Обалде-еть, — протянула Надя.

Я поставила тарелки и вышла из кухни. В голове молотом стучала мысль, что он предал нас ради неразборчивой девки. Нас. Свою жену и ребёнка, который звал его папой. Своих «любимых и единственных».

Из меня рвался смех вперемешку со слезами. Ну почему, два года спустя, я всё ещё так болезненно реагирую даже на одно только имя «Антон»? Я же ненавижу его. Презираю.

Почему всё ещё больно? И станет ли когда-то легче?

— Саш…

Надя вернула меня из воспоминаний, я глотнула кофе и улыбнулась.

— Порядок.

— Решила, что будешь делать с телескопом? — поинтересовалась она, глядя на меня поверх чашки.

— Сама знаешь, я от него ничего не приму. И Тимур тоже.

— Игорь говорит, он дорогой, — осторожно заметила она.

Я метнула в неё недовольный взгляд.

— Ну что? Говорю, как есть.

С одной стороны, подарок был очень в тему, даже удивительно. И в другой ситуации Тимур бы прыгал от восторга. Но не так. Не от Антона.

— Меня бесит, что я сама не могу ему такой подарить. Я смотрела цены. Сейчас просто не потяну. С ипотекой, с машиной в ремонте.

Я примерно представляла, сколько стоит модель, выбранная Антоном. Тысяч семьдесят, не меньше. Это не просто детская игрушка, Тимур о таком даже не мечтал.

— Что тогда?

— В школу отвезу, — подумав, ответила я. — Директор будет в восторге.

Ещё вчера я хотела его выкинуть, но это было бы просто глупо. Продавать тоже не буду, я от него ни копейки не приму. Пусть хоть какой-то толк будет.

Ещё лучше было бы засунуть ему этот телескоп туда, где солнце не светит, но он просто свалил, оставив подарок на Игоря.

— Кстати, хорошая идея, — одобрила Надя.

Я снова взглянула на Тимура, он сам отказался от подарка. Увидел, как Игорь несёт его в гараж, и спросил, что это.

Я не стала врать и скрывать, но он кивнул и тут же потерял интерес.

— Я его не хочу, — сказал непримиримо. — И вообще, я сам накоплю.

Я улыбнулась, потрепав его по макушке. Накопит он, конечно, не скоро, но я порадовалась, что у меня такой замечательный сын. Не падкий на дары всяких мерзавцев.

— Мужик у тебя растёт, — похвалил Игорь так, чтобы Тимур тоже услышал.

Я благодарно улыбнулась ему, внутри согласившись. Если подумать, Тимур не был похож ни на своего родного отца, ни, тем более, на Антона.

Просто мальчишка, прошедший через испытание, которое его едва не убило. И ставший внутренне взрослее сверстников. Хотя иногда мне и хотелось, чтобы он был беззаботнее.

Вот как сейчас, с Викой и Максом.

Вечером он прибежал ко мне с разодранной коленкой, я поругалась, что он носился с ней уже два часа, и достала аптечку.

Глава 7

Четыре года назад. Таиланд.

— Малой, тебя как зовут?

Мужчина, спасший нас, оторвал лоскут ткани от своей рубашки. Осторожно вытянул мою ногу и принялся бинтовать. Меня потряхивало, зубы стучали.

— Тимур.

— А маму?

— Саша.

— Саша. Красивое имя, — отвлекал он меня. — А я Ярослав.

Он придирчиво оценил перевязку, а я с благодарностью взглянула на него. Слова не шли, мне как будто становилось хуже. Я только дотянулась до его руки и чуть сжала дрожащими пальцами.

— Давай, Саш, держись, — нахмурился он. — Смотри на меня. Не спи.

И я смотрела. Мне в память врезалось его суровое лицо, оно мне ещё долго потом снилось по ночам.

Тимур отделался царапинами и ссадинами, больно ушиб ногу и наглотался грязной воды. Но держался молодцом.

Ярослав отвлекал его разговорами, не позволяя впасть в отчаяние. Стемнело, и оно накатывало с новой силой.

— Смотри, — он бросил взгляд в небо. — В России такое не увидишь. У нас другие звёзды.

Тимур, прижавшись ко мне, смотрел, куда показывает Ярослав, рассказывая про Южный Крест. Он говорил так интересно, что даже я заслушалась. Он не позволял мне уснуть и развлекал Тимура.

Я отвернулась, подавляя слёзы. Здесь, рядом с нами, должен был быть Антон. Но он бросил нас погибать, и если бы не Ярослав…

Мы прождали помощи несколько часов, пока вода не схлынула и не появились первые спасатели.

Ярослав помог спустить Тимура в лодку, я уже была почти без сознания, и мои воспоминания стали совсем обрывочными.

Помню, как цеплялась за реальность, не позволяя себе исчезнуть, боялась выпустить сына из виду, потерять его.

Ярослав был рядом, успокаивая меня, в больнице он передал нас в руки врачей, а сам пошёл найти для нас воду.

Меня осмотрели в коридоре, я чувствовала себя так, будто попала под каток. Боль пульсировала в голове и груди, рёбра ныли при каждом вдохе, правая нога горела огнём.

Когда врач надавил на живот, я вскрикнула от боли. Он бросил что-то медсестре, они вдруг засуетились, и рванули каталку вперёд.

Я держала Тимура за руку, но силы уходили. Он бежал рядом, глотая слёзы.

— Мама…

— Не бойся... — выдохнула я, не узнав собственный голос. — Я в порядке…

Ни в каком порядке я не была. Меня увезли в операционную, и очнулась я уже позже, в общем зале, заставленном койками.

Запах антисептика ударил в нос, ещё долго потом возвращая меня в это воспоминание.

Я попыталась пошевелиться и едва снова не потеряла сознание. Боль сковала весь бок, тупая, глухая, почти нестерпимая. Внизу живота сильно тянуло и жгло. На ногу что-то наложили, и она не шевелилась.

Я запаниковала.

— Тим… — прохрипела едва слышно. — Тимур.

— Мам… — раздалось совсем близко.

Я едва разлепила глаза и чуть не расплакалась от облегчения. Он подскочил ко мне со стула, прижимая к груди пластиковую бутылку с водой.

— Я здесь, — всхлипнул он. Опустился на край койки и аккуратно накрыл ладошкой мою руку. — Я не ушёл.

Я зажмурилась, по щекам потекли слёзы.

— Мы живы, — неслышно прошептала я пересохшими губами.

Сжала его пальцы, подавляя в себе настоящее рыдание.

— Иди ко мне.

Он осторожно обнял меня за шею, боясь повредить. Я вцепилась пальцами в его грязную майку, погладила по худенькой спине. Мой ребёнок жив.

Господи, ты вытащил нас из этого ада. Я вдруг вспомнила, чьими руками он это сделал.

— Где… Где Ярослав? — спросила я, дав себе немного отдышаться.

Огляделась по сторонам, но его рядом не было. Тимур растерянно пожал плечами. Нас увезли, и, наверное, он нас не нашёл.

Я испытала горькое разочарование. Мне так хотелось нормально его отблагодарить. Сказать, что он наш герой, что без него я бы сейчас не обнимала живого сына.

Но, похоже, мы потерялись в этом хаосе.

Мне оставалось только мысленно пожелать ему всего самого доброго и покрепче прижать к себе сына.

Боль не проходила, и я устало упала на подушку, не сдержав стон.

— Тебе больно?

— Немного, — соврала я. — Не волнуйся.

Я чуть сдвинулась в сторону, освобождая ему место.

— Ложись ко мне.

Он мотнул головой.

— Тим, — устало выдохнула я. — Ты не будешь всю ночь сидеть на стуле. Иди сюда.

Поколебавшись, он забрался ко мне, уткнулся носом в шею, и, несмотря на боль, я впервые по-настоящему выдохнула.

Всё остальное мы переживём.

Я проснулась утром, когда ко мне подошёл врач. Обратился по-английски, и мне пришлось напрячься, чтобы прогнать туман из головы и вслушаться в то, что он говорит.

Сильный ушиб грудной клетки, сотрясение, глубокий порез на ноге, потеря крови, риск развития инфекции из-за грязной воды. И то, что просто разбило мне сердце…

Прижав руку к животу, я сдерживала слёзы, потеряв больше, чем могла осознать. Какая же злая ирония...

Позже Тимур помог мне добраться до туалета, что заняло не менее получаса. Я опиралась на него и на стены, волоча ногу, и когда наконец вернулась и упала в постель, снова чувствовала себя едва живой.

Перед глазами ещё стояло моё отражение в зеркале. Без слёз не взглянешь. Бровь рассечена, ссадины, синяки по всему телу, не говоря уж об остальном…

Но об этом я старалась не думать. Что случилось, то случилось. Обратно не откатишь.

Вокруг стоял привычный шум: стоны, кашель, детский плач. Между койками ходили волонтёры, раздавая еду и воду. Составляли списки пострадавших.

Уже позже к нам подошёл сотрудник российского консульства и сообщил, что пообщался с врачами насчёт меня.

— Не волнуйтесь, послезавтра утром будет организован спецборт, вы в списке. Врачи подтвердили, что вас можно транспортировать, будьте готовы.

Мы с Тимуром обрадовались, безумно хотелось поскорее вернуться домой.

— Вы не поможете мне связаться с близкими? — спросила я. — У нас нет ни телефонов, ничего.

— Связь перегружена, но через консульство передать информацию получится быстрее. Давайте я запишу номер и свяжусь с вашими родными, — предложил он.

Глава 8

Антон застыл, глядя на нас. На его лице облегчение мешалось со стыдом и чувством вины. Это было видно по тому, как он сжал челюсти, отвёл взгляд, устыдившись.

Но всё-таки сделал шаг в нашу сторону.

Эля подняла руку, собираясь его остановить. Взглянула на нас, как на досадную помеху, но в последний момент передумала.

Просто осталась сидеть, потирая ушибленную ногу, не желая устраивать сцену.

А меня накрыло.

Паника поднялась изнутри, перекрывая горло. Пальцы сжались на простыне. Я смотрела на него и не могла вздохнуть.

Перед глазами снова и снова прокручивался момент предательства. «Прости, Саш».

Я вновь оказалась в той дикой ночи, в той попытке не сдохнуть.

— Мама?.. — услышала я тонкий голос Тимура. — Мам, что с тобой?

Он тряс меня за плечо, а я смотрела в глаза подонку, который бросил нас умирать.

Я ненавидела его и хотела, чтобы он осознал последствия своего поступка. Пусть ему будет больно, пусть ненавидит и презирает себя так же, как я! Пусть почувствует хотя бы сотую долю моего ужаса!

Он ещё не знал, что я потеряла то, чего он так жаждал. Что у него в руках уже было всё, о чём он мечтал…

Пусть бы провалился сквозь землю вместе со своей чёртовой Элей, на которой не было ни царапины. Пусть исчезнут оба, счастливые обладатели новенького ребёнка. Пока я тут издыхаю, пережёванная стихией!

— Уйди, — прорычала я, как раненое животное.

Его лицо дрогнуло, будто получив пощёчину. Тимур резко рванулся и дёрнул шторку, отрезая нас от чужих глаз. От него. От них.

— Мам, — всхлипывал он. — Не плачь.

Протянул мне бутылку с водой. Я зажмурилась, не давая себе разрыдаться. Хотя бы ради сына мне нужно было взять себя в руки.

А этого подонка для нас больше нет. Он умер.

Уже позже я узнала, что он успел в её отель. Эвакуация там была организована гораздо лучше.

Они просто сели в автобус и приехали в больницу, беспокоясь за ногу Эли, которую она потянула во время бега.

«Мы выжили. Прошли через мясорубку и выжили». Разве не смешно? Никакой мясорубки они не увидели!

«Мы выжили»… Они не знали, что такое умирать.

Он больше не пытался подойти, и до самого возвращения в Россию я его не видела.

Тимур замкнулся, не желая о нём говорить, да я и сама пока не была готова к этому разговору.

Тем более, что мне и не нужно было объяснять, что произошло. Если в начале он ещё не понимал поступок Антона, увидев в больнице с Элей, сделал выводы.

Через день нас отправили в Россию на самолёте, организованном для пострадавших. Где-то в глубине души я надеялась увидеть Ярослава. И боялась вновь увидеть Антона. Но ни того, ни другого там не было.

Мы летели домой, где нас уже ждали мама и друзья. Заплаканные, перепуганные не меньше нашего, они встретили нас, как героев.

А нам просто повезло, потому что один добрый человек решил помочь…

Нас с Тимуром сразу доставили в больницу. К сожалению, то, что он наглотался грязной воды, не прошло для него даром.

Он жаловался на живот и не хотел ни есть, ни пить. Врачи говорили, что это кишечная инфекция, стандартное осложнение в такой ситуации.

Каждый его стон резал меня сильнее, чем собственная боль, я не отходила от него, молясь, чтобы всё поскорее закончилось. Чтобы он снова встал на ноги.

Надя, навещавшая нас каждый день, узнав от меня, как всё было на самом деле, пришла в ужас. Они с Игорем поверить не могли, что Антон так поступил.

И когда он снова заявился к нам в больницу, Надя ураганом обрушилась на него прямо у меня в палате.

Тимуру стало получше, и он отсыпался, обессиленный, а она устроила скандал.

— Какого хрена ты сюда припёрся? Добить решил?! — шипела она, как гусыня.

Я замерла, увидев его, тело сковало холодом.

— Выйди отсюда, — чётко проговорила я. — Тимура разбудишь.

— Саш, давай поговорим? — бросил он на меня взгляд исподлобья.

— О чём нам говорить после всего? Я тебя видеть не хочу!

— Решил букетиком вину загладить? — издевалась Надя.

Он бросил на неё холодный взгляд.

— Это касается только меня и Саши.

— А Тимура? — не сдавалась она. — Перед ним ты извиниться не хочешь?!

— Надь, — остановила я её, взглянув на сына. Он забеспокоился во сне.

— Ты прости, Саш, но я уверена, этот козёл только порадовался бы, не выживи вы в том кошмаре!

— Рот закрой, — зло отозвался он, шагнув на неё.

— А ты меня не затыкай, — не сдавалась она. — Грозный какой. Мужик, блин. Чмо ты, а не мужик! Иди подстилке своей рассказывай, как ей ртом пользоваться.

— Какого хрена ты несёшь? — он сжал кулаки, взглянув на неё со злостью.

— А что? Разве так не проще? Сказал бы, что сделал всё, что мог, спасая семью. Жалко только, не получилось, — издевательски бросила она. — А то, что молодая губастая красотка тебе теперь постель греет, так надо понять и простить. Бедненький просто страдает!

Она надвигалась на него, выталкивая из палаты. Он слушал, и ноздри его раздувались от гнева.

— Заткнись, — процедил он. — Тебя там не было, чтобы…

— Выйдите оба, — резко прервала я их разборки.

Надя виновато оглянулась.

— Сейчас меня волнует только Тимур, — я повернулась к Антону и процедила: — А ты для нас умер. Утонул. Больше сюда не приходи.

— Саш, прости, — он перевёл взгляд на сына. — Как он? Всё будет хорошо?

— Будет, — ответила я, сверкнув глазами. — Когда ты наконец уберёшься из нашей жизни.

Он хотел сказать что-то ещё, но Надя вытолкала его и закрыла за собой дверь. Сдавленная ругань продолжилась там, а я легла к Тимуру и прижала его к груди.

Слёзы больше не шли, я подавила в себе это горе. Все потери разом. Муж, счастливая семья, наш общий ребёнок… Больше ничего этого не будет. Никогда.

Но у меня есть Тимур, самое ценное в моей жизни. И ради него я и буду жить. Встану на ноги и не позволю этой катастрофе нас сломать.

Визуал

Эля Коваль. Вторая жена Антона.

Глава 9

— Анто-ош, — позвала она дрожащим голосом.

Испугалась, что ли? Что же это у меня на лице такое написано? Я-то думала, брезгливость. Видимо, что-то пострашнее.

Я отодвинула её с дороги и прошла внутрь, бросив по пути:

— Ты бы прикрылась, тут ребёнок.

Эля отшатнулась, залившись краской. Ну, ещё бы, её грудь явно не помещалась в мой шёлковый халат. Мне его Антон на восьмое марта подарил.

— Что тако… — Антон вышел из спальни и тут же затормозил, увидев нас с Тимуром.

— Тим, иди к себе, — как можно спокойнее произнесла я, подталкивая его в спину.

Он опустил голову, не глядя на Антона, кивнул и ушёл.

— Ты, я смотрю, ждать не намерен. Так сказать, начал новую главу?

— Эля, иди оденься, — бросил он, наконец.

Она прошмыгнула мимо меня, направившись в нашу спальню. Я ухмыльнулась и покачала головой.

— Н-да. Что называется «… но снизу постучали».

Это было не просто дно, это было что-то за пределами совести. Но с недавних пор удивить меня было не так уж просто.

Не дожидаясь его реакции, я прошла на кухню.

— Извини, я не думал, что вы вернётесь сегодня, — услышала в спину.

Брезгливо осмотревшись, я взяла чистый стакан и налила воды. Грязная посуда высилась в раковине, и я бы поостереглась присаживаться на стулья с разбросанной одеждой.

Прямо тут, на кухне…

Хотя о чём я? До спальни они всё-таки дошли.

— Саш.

Видок у него был так себе, понимал, как всё это выглядит. Преданная жена возвращается из больницы, а тут сюрприз.

— Знаешь, Тош, я всё-таки удивляюсь на себя. Как я раньше не замечала?

Я взглянула на него с болезненной улыбкой. В груди до сих пор торчал нож, который он в меня всадил. Не так просто перешагнуть через годы счастливого, как мне казалось, брака.

Принять тот факт, что всё это время делила постель с каким-то оборотнем.

Он шагнул ко мне.

— Давай попробуем, как взрослые. Я хочу объяснить.

Я выгнула бровь, не понимая, что он собрался объяснять. Что его можно понять? Он спасал свою женщину с ребёнком?

Но я-то тогда кто? Мы с Тимуром кто?!

— Ты же сама видела, это был настоящий ад.

Так, держись, Саша, плакать потом будешь.

— Это ужасное решение, но мне пришлось его принять. Это несправедливо, где-то даже бесчеловечно, но разве ты бы сама поступила иначе?

Я задохнулась от возмущения, и он тут же воспользовался возможностью.

— Представь, что тебе нужно спасти Тимура, который ждёт тебя в другом отеле, а ты держишь на руках чужого ребёнка. И место одно!

Он распалялся всё больше и больше, а у меня внутри всё сводило от ненависти и боли.

Каждое его слово било в открытую рану.

«Чужого ребёнка».

— Тебе легко осуждать. А ты на моё место встань! — он наклонился ко мне, приблизившись вплотную, разве что слюной не плевался. — Любое моё решение было бы отвратительным. Но я выбрал своего ребёнка, ясно?! Своего!

Только я хотела ответить, как за его спиной уловила движение. Тимур стоял, ошарашенно глядя на Антона.

Тот медленно обернулся, выругался и шагнул к нему, но Тимур бросился наутёк и с грохотом захлопнул дверь в свою комнату.

Оттуда послышались сдавленные рыдания, и я не выдержала.

— Ты просто подонок, Антон! Как тебя земля носит?

Я оттолкнула его с дороги и хотела пойти к сыну, но он схватил меня за руку.

— Всё это ужасно некрасиво, — жёстко произнёс он. — Мне самому тошно. Но я поступил так, как поступил бы любой отец.

— У тебя был шанс стать отцом, — зло произнесла я, имея в виду и Тимура, и того малыша, что я потеряла по его вине.

Не знаю, что меня остановило. Как будто он не имел права об этом знать. Как будто его жалость меня добьёт, заставит почувствовать эту потерю ещё острее.

— Но ты им никогда не станешь. Потому что ты ничтожество.

В ответ он лишь сильнее сдавил мою руку.

— Мне больно, — дёрнулась я.

И не врала ни капли, моё тело до сих пор не пришло в себя после случившегося. Он чуть ослабил хватку, но теперь уже преградил мне выход.

— Ладно, считай, как хочешь. Ничтожество, так ничтожество, — с издёвкой произнёс он. — Ничтожество предлагает тебе остаться здесь. Не торопиться.

Я скривилась от омерзения.

— Ты уже поменял замки, благородный ты мой. И уже спишь с другой в нашей постели.

— Я поменял их из-за твоей матери, — проигнорировал он вторую часть. — Вчера она ворвалась, как бешеная, устроила тут истерику. Грязью меня поливала.

Мама приходила взять нам вещи, видимо, не удержалась, чтобы высказать всё, что думает.

— А ты надеялся, она тебя по головке погладит?

— Это всё-таки моя квартира, — с нажимом сказал он. — И я не хочу, чтобы она врывалась сюда и делала из меня какого-то монстра.

— Ты не монстр, ты просто ноль. Трус, предатель, — выплюнула я ему в лицо, отталкивая. — Отойди. Не слышишь? Там Тимур рыдает! Чужой ребёнок.

Он наконец отошёл в сторону, а я пошла к сыну, уже понимая, что никакой передышки у нас не будет.

— Иди ко мне, — я прижала Тимура к себе.

Он уткнулся в подушку, отвернувшись к стене. Его маленькая фигурка содрогалась от рыданий. Как будто он только сейчас до конца осознал, что прошлая жизнь закончилась.

Может, мы всё-таки умерли? Так и не вернулись…

Он прижался ко мне дрожащим комочком. Уже давно не младенец, но ещё совсем мальчишка. Восемь лет. Слишком мало, чтобы просто встать и пойти дальше.

Конечно, он знал, что Антон ему не родной отец. Мы этого от него не скрывали. Да и как ещё объяснишь присутствие в его жизни Елены и Сергея? Родители моего первого мужчины души в нём не чаяли.

И всё же Антон никогда не давал понять, что любит его от этого меньше.

Пока не бросил умирать.

Я шептала ему что-то успокаивающее, подбадривала, как могла. Обещала, что всё будет хорошо, что самое главное — это наша жизнь. Что нам повезло, как не повезло многим другим.

Глава 10

Антон

Наши дни

— Это кто тебя так?

Когда я зашёл в знакомый бар, Федя уже сидел за стойкой. Взглянул на меня со своей фирменной ехидной ухмылкой.

Синяк на скуле после неудачного визита к моей бывшей семье говорил сам за себя, я машинально потёр его и скривился.

— Архипов, — бросил, сделав заказ.

— А, — многозначительно протянул Федя. — Друзья такие друзья. Всё-таки потащился к ней.

Зная, что я собираюсь вернуть семью, Федя, естественно, решил, что я спятил. Может, и так, но он не знал, что у меня нет других вариантов.

Спустя пару минут мы сидели за столиком в глубине зала.

— Ну давай, колись, — он отхлебнул ледяной напиток, поставил кружку на место.

Я смотрел как с самого краешка ползёт капля, всё вниз и вниз. Как же это похоже на мою жизнь...

Я молчал, и Федя снова подхватил:

— Давай я выдвину гипотезу. Что ты там хотел пацану подарить? Телескоп? Вот если бы купил что-то мегаэксклюзивное, за пол-ляма хотя бы, могло бы и прокатить.

— Серьёзно?

— Конечно, нет, идиот. Никаким баблом ты её не вернёшь.

Захотелось плюнуть в эту самодовольную рожу, но после чёртовой поездки в Тай у меня кроме него никого из друзей не осталось.

Жалел ли я? Естественно. У меня было всё, о чём мог мечтать любой нормальный мужик. Любящая, красивая жена, смышлёный пацан, которого я уже давно считал своим сыном, хорошая работа и перспективы.

Друг, не раз вытаскивавший меня из разных передряг, уважение родных и друзей. И всё рухнуло в один момент из-за одной ошибки.

Моралисты хреновы… Вам бы такой выбор.

— Она теперь вообще другая, — выдохнул я. — Холодная. Как будто и не знала меня никогда.

— Ну а ты реально думал, она от счастья расплачется, увидев твою рожу? «Антошенька, как я тебя ждала, вот тапки, проходи»?

Я думал, что получится достучаться до Сашки через Тимура. Фанатеет же он по звёздам. Обрадуется подарку. Да, это самое малое, с чего я мог начать, но хоть что-то.

А там, глядишь, удалось бы с ним поговорить, не знаю, объясниться как-то. Четыре года прошло, дети быстро отходят.

Для них несколько лет — полжизни. А он смышлёный пацан. Не моя кровь, но во многом — моё воспитание. Если бы я нашёл к нему подход, вернул бы и Сашку.

— Вот скажи, какого вообще… Не пойму, сейчас-то чего кулаками махать? Ну, не получилось у тебя с Элей, новую найди.

— Не получилось, — усмехнулся я. — А ты мастер слова подбирать.

Н-да, мне, конечно, прилетело от жизни по яйцам. Думал, своего ребёнка спасаю, оказалось, эта сука его нагуляла где-то. Не знает даже, от кого. Главное, что не от меня.

Самое тупое во всём этом, я бы и сейчас не смог ответить на вопрос, на хрена мне вообще сдался ребёнок. «Свой собственный». Я не врал Сашке, мне и Тимура хватало.

Но когда оказалось, что будет какой-то «свой», внутри что-то щёлкнуло.

Я тогда даже не подумал, что «свой» тоже должен быть не от кого попало. Роди мне его Сашка, я бы самым счастливым был.

А тут и не мой, и не с той.

— Ну, — ждал ответа Федя.

— Не всё так просто. Поверь, причины есть.

— Слушай, ты молодой мужик, пойди найди себе симпатичную бабу и заделай ей ребёнка, если так припёрло семью заиметь.

Федя был не тем человеком, перед которым я буду сопли на кулак наматывать. Поэтому просто сказал:

— Мне эта семья нужна, ясно? Сашка нужна. Тимур нужен.

Другой уже не будет. И не надо.

— Так что или совет дай, или заткнись. Без тебя тошно.

Он отхлебнул, наслаждаясь моим состоянием.

— А ты как будто не знаешь, чего бабам нужно.

— Ты сам сказал, деньгами её не вернуть.

— Я не про то. Ты для неё сейчас полнейший обсос, который её подыхать бросил. А ты приди и спаси от чего-нибудь.

— Угу, подожду, когда в пожар угодит, и оттуда вытащу.

Он закатил глаза.

— Сам организуй. Ты думаешь, я как Наташку вернул, когда она меня с подругой поймала?

— Ну, — безразлично протянул я, глядя сквозь кружку.

— Ну, — хохотнул он. — Я подумал, на брюлики потратиться придётся, а потом прикинул, что есть и другой вариант.

— Короче, Склифосовский, — я начал терять терпение.

— Короче. Пришлось разработать целую операцию. Знаешь, как сделать идеальный бизнес? Надо не просто зайти на рынок, а создать его. То есть создать спрос и предложить свой товар.

Дай Феде поговорить про бизнес, никогда не заткнётся.

— В общем, приходит она как-то домой, а там потоп. Полы новые вздулись, сосед снизу, местный алконавт, по батареям стучит. И всё это в праздники, то есть, сам понимаешь, сантехник ЖЭКовский не отвечает.

Федя расплылся в самодовольной улыбке.

— Ну, гордость гордостью, а делать-то что-то надо. Сосед орёт: «Звони мужику своему». Ну, ей делать нечего, как-то сразу и забыла, что застала меня на своей подружке.

Он отхлебнул, специально растягивая свой рассказ.

— Ну, я приехал, как рыцарь на белом коне, все проблемы разрулил. Бутылку соседу вручил, тот молодец, отработал. Пожелал ей спокойной ночи, но она меня не отпустила. Что, собственно, и требовалось доказать.

— Красиво... — пробормотал я.

— Ага, пришлось, конечно, потратиться. Но, сам понимаешь, брюлики дороже бы вышли. А в твоём случае... Там дом должен рухнуть, чтобы ты её с сыном из-под завалов вытащил. Но я тебе направление подсказал, а ты уж думай.

Я постучал пальцами по столу. Может, и правда... Да, сейчас я ей никто, но возникни опасность…

— И не тяни, — буркнул Федя. — Вечно она одна не будет. Такие, как Сашка, на дороге не валяются.

Последняя его реплика мне не понравилась. Прозвучала как-то сально.

Пока что она точно ни с кем не мутила, я за этим следил. Но он прав, это не навсегда.

С одной стороны, мне нужно было дождаться, пока она хоть немного отойдёт. С другой — не затягивать, пока моё место не занял какой-нибудь умник.

Глава 11

Телефон зазвонил в самый неподходящий момент. Я как раз пыталась уговорить Тимура позавтракать, но он, воспользовавшись заминкой, умчался на улицу.

— Алло?

На экране высветился номер автосервиса, куда я на днях пригнала машину.

— Александра Викторовна? Здравствуйте, это из сервиса, мы провели полную диагностику.

— Да, слушаю.

Свой Volkswagen я купила после развода. До этого Тимура в школу возил Антон, у меня не было ни прав, ни машины. Пришлось взять всё в свои руки.

Денег мне хватило только на этого старичка, который, как мне обещали, ещё побегает. Он и бегал до недавнего момента.

И сейчас, слушая бесконечный список того, что не так с моей машиной, я выпадала в осадок.

— Тормозные колодки полностью стёрты, диски тоже под замену. Один суппорт клинит. Плюс, подвеска просела, задний амортизатор потёк…

Он продолжал и продолжал перечислять, напирая на то, что это просто опасно, а потом назвал сумму, услышав которую я села. По его словам, выходило, что её проще в металлолом сдать.

— Подождите, вы точно о моей машине говорите?

Он как-то неприятно хмыкнул и настоятельно рекомендовал не тянуть. Мы договорились, что я сегодня же подъеду.

— Уже всё выдули, я за добавкой, — Надя заглянула ко мне с пустыми стаканами из-под лимонада.

Я механически кивнула, всё ещё глядя в телефон. Где я такие деньги возьму?

— Саш, ты чего?

— Мне тут из автосервиса звонили, — убитым голосом отозвалась я.

— И что? Всё так плохо?

Я протянула ей телефон со сметой, которую мне только что скинули. Она пробежалась взглядом по списку, округляя глаза.

— Подожди, я сейчас Игорю позвоню.

— И чем он поможет? Он даже не в городе.

— Он в понедельник вернётся.

А ведь в последнее время всё было так хорошо... Как будто вместе с Антоном в мою жизнь вернулись и другие проблемы. Какой-то злой рок надо мной витает, когда он поблизости.

Надя дозвонилась до Игоря, и тот посоветовал не пороть горячку, приедет — разберётся.

— Если поедешь, хотя бы ни на что пока не соглашайся, они знаешь какие мастера втюхивать ненужное? — напирала она.

— Как будто я разбираюсь, нужное оно или нет.

— Мужика тебе надо, — вздохнула она. — Чтобы такие проблемы решал.

— Спасибо, мне предыдущих двух за глаза и за уши.

— И что теперь, навсегда одна останешься? Да и не все они такие. Взять хоть…

— Кого? Игоря? — хмыкнула я. — Ты его уже заняла.

— Да, Игоря не дам, — усмехнулась Надя. — Такая корова нужна самому. А что Паша с работы?

— Про Пашу не напоминай, — отмахнулась я. — Его интересуют только ни к чему не обязывающие отношения, да и Тимуру он не нравится.

— Что, вообще никого на горизонте?

— Никого, — пожала я плечами. — Не везёт мне на мужчин.

— А Ярослав? Ну признай, что хоть один героем оказался.

— Оказался, — согласилась я, вставая. — Правда, он в моей жизни и суток не пробыл.

По пути в автосервис, я возвращалась мыслями к Ярославу. Я ведь тогда искала его. Всё-таки не каждый день тебя с сыном совершенно бескорыстно спасает незнакомец.

Я шерстила соцсети, форумы и группы выживших, в которых люди обменивались информацией. Просила отозваться тех, кто хоть что-то мог знать о нём. Всё бесполезно.

Позже обратилась к тому консульскому работнику, что курировал наше возвращение. Уставший, измотанный, он всё-таки согласился мне помочь и предоставил список российских граждан, пострадавших в той катастрофе.

С именем на «Я» нашлись всего двое. Ясмина Дамирова и Ян Нестеров. Ни одного Ярослава.

Как будто его не существовало. Он просто появился из ниоткуда, спас наши жизни и растворился в воздухе.

Он снился мне. Долго. Его серые глаза, в которые я вглядывалась, чтобы не потерять сознание. Голос. Низкий, красивый.

Может быть, я излишне романтизировала его в своих воспоминаниях? Но мне нужно было за что-то держаться в те ужасные времена.

В итоге он так и остался нашим с Тимуром героем, мы часто вспоминали его тогда, в начале. Да и потом.

Особенно, когда Тимур увлёкся космосом, и оказалось, что та ночь на балконе с разговорами про звёзды сильно на него повлияла.

Вот так и вышло, что Ярослав даже сейчас незримо был где-то рядом.

Подъехав к сервису, я выбросила из головы свои полуромантические бредни. Мне нужно было разгребать очередную проблему.

Хмурый работник встретил меня и повёл к машине, по пути объясняя, насколько мне повезло вовремя приехать к ним. Исходя из его слов, я могла угробиться сама и угробить Тимура.

Он как будто знал, на какие точки нажимать, чтобы вынудить меня заплатить эту дикую сумму за ремонт.

— Мы можем подождать? Я хотела бы проконсультироваться с другом, он сможет подъехать в понедельник.

Он тяжело взглянул на меня и что-то ответил, но я не услышала, увидев… Антона. Что за…?

Он выходил из клиентской зоны, переговариваясь с сотрудником СТО. Меня он не видел, а вот я смотрела на него во все глаза.

То ни разу за два года, то два раза за неделю?

— Вы слышите? — донеслось до меня.

Я мотнула головой, стряхивая оцепенение.

— Нет, простите, я отвлеклась. Что вы сказали?

Он бросил на меня недовольный взгляд, продолжив торопить с решением. А у меня крутилось в голове, что это всё не может быть простым совпадением. Или?..

Я снова посмотрела на Антона и поймала его ошарашенный взгляд.

— Саша? — он шагнул ко мне, но я резко дала ему знак не подходить.

Едва заметная радость в его взгляде погасла, но он всё равно двинулся ко мне.

Потрясающе. Очередная стычка с бывшим — то, чего мне сейчас не хватало. Я уже приготовила зубы и когти, но он решил нарушить мои планы.

Друзья, чтобы не потерять книгу, не забывайте добавлять её в библиотеку. А за звёздочку от меня отдельная благодарность!) Также благодарю вас за все ваши комментарии и награды, ваше внимание к этой истории безумно радует и вдохновляет!

Глава 12

— Мир тесен, — произнёс он дурацкую банальность.

— Как-то даже слишком, — ощетинилась я.

Надеялась, свалит, но вместо этого он решил сыграть в неравнодушного самаритянина.

— Машина сломалась?

— Нет, здесь просто очень вкусный кофе, — я не сдержала сарказм и мотнула головой: — Свободен.

От одного его присутствия меня трясло.

Он не отреагировал, только оценивающе взглянул на мою машину, будто не понимал, как «это» ещё ездит.

— Так что вы решили? — поторопил мастер, поглядывая то на меня, то на него.

Антон даже не думал уходить.

— Что-то серьёзное?

Я выдохнула сквозь зубы:

— Без тебя разберусь.

Понимала, что выгляжу, как истеричка, накинувшаяся ни с того ни с сего на спокойного, «заботливого» Антона. И плевать.

Мастер только обрадовался, решив, что вот он, мужик, который решает за тупую тёлку.

— Я объясняю, что в данный момент на этой машине просто опасно ездить.

Они продолжили говорить между собой, как будто я — пустое место.

— Так, стоп, — рявкнула я. — Обсуждать ремонт моей машины вы будете только со мной. А ты, — повернулась к Антону, — уйди, тебя это не касается.

Они заткнулись, глядя на меня, как на чайник, который вдруг заговорил. Антон даже не дёрнулся. Стоял рядом, сложив руки на груди, будто отсюда его сдвинет только таран.

— Отлично, — процедила я и отвернулась, хотя внутри всё клокотало. — Как я сказала, в понедельник подъедет мой друг…

— Ну, пока приедет, пока подъедет, — недовольно перебил мастер. — Пока вы там что-то надумаете... Бесплатно мы машину держать не будем.

Он лениво смотрел по сторонам, игнорируя меня, будто я его утомила.

— Выполняйте свою работу, — холодно ответила я. — Я к вам приехала сцепление заменить. Так меняйте.

Он бросил взгляд на Антона, спрашивая разрешения. Это что ещё за…

— Так, — я полезла в сумку за заказ-нарядом. — Давайте посмотрим, что у нас тут прописано.

Он тут же сдулся, стоило мне ткнуть его в нужные пункты. Может, я не разбираюсь в устройстве автомобиля, но совсем дурой меня тоже считать не надо.

— Ремонтируйте то, о чём мы договорились, остальное не трогайте.

Ответить ему было нечего, а я взяла телефон и демонстративно сфотографировала машину со всех сторон.

— Это так, для моего спокойствия, — ядовито усмехнулась я. — Чтобы не возникло случайных повреждений, пока вы её тут «бесплатно держите».

Он проскрежетал зубами, а я, оставшись довольна собой и отложив решение проблемы до понедельника, развернулась и ушла.

Надеялась, этот банный лист наконец отвалится, но ничего подобного.

— Саш, — Антон шагал за мной, не сдаваясь. — Я могу помочь.

Я сделала вид, что не слышу.

— Давай я оплачу ремонт?

О господи…

Я продолжала идти к остановке, всё больше мечтая о перцовом баллончике. Надо купить.

— Это просто небезопасно, — с нажимом сказал он. — Для тебя. Для Тимура.

Он прошёл ещё пару шагов и бросил:

— Ты рискуешь его жизнью!

Я резко развернулась, вперив в него взгляд, полный ненависти.

— Оставь меня в покое. Не ходи за мной. Не звони, лучше вообще не дыши. Просто исчезни!

Этот его потемневший взгляд, в который я когда-то была влюблена, сейчас вызывал только ненависть.

— Ладно, забей на эту рухлядь, — вдруг сказал он. — Я куплю тебе нормальную тачку. Такую, которую ты заслуживаешь.

Я застыла, не веря, что он правда это сказал. Вот, значит, во сколько он оценил наши с Тимуром жизни? В тачку?

Похоже, он думал, я буду прыгать от радости? А я вдруг задумчиво проговорила:

— Слушай… Может, ты при смерти и решил себе совесть купить? Что, анализы плохие? — я с насмешкой взглянула в его недовольное лицо. — Предупреди заранее, я, так уж и быть, расщедрюсь на пару гвоздичек.

Он будто споткнулся о мои слова. Стоял и смотрел, пытаясь найти хоть тень прежней Саши.

— Ты изменилась.

Прозвучало, как будто я его расстроила. Бедняжка.

— За это нужно поблагодарить тебя. Считай, что та Саша, утонула в Таиланде. Вместе с иллюзиями насчёт твоей порядочности. И всё, чего я сейчас хочу, Антон, это чтобы ты раз и навсегда исчез из моей жизни.

— Нет, — коротко ответил он, выслушав мою тираду. — Никуда я не денусь.

Я сделала шаг назад.

— Мне в полицию позвонить? Сообщить о преследовании?

— Звони, — голосом придурочного упёртого барана произнёс он. — Я уже сказал, я хочу твоего прощения.

Я ушам своим не поверила.

— А чего я хочу, тебя не волнует? Какого чёрта ты ко мне прицепился?! Остальные наивные дурёхи кончились?

Он взял меня за плечи, но я тут же вырвалась.

— Руки!

Он вздохнул и, помолчав, выдавил:

— Я не дурак, понимаю, что простить меня будет непросто. Но я буду пытаться. Позволь хотя бы помочь с машиной.

— Ты меня не слышишь. Я знать тебя не хочу, неужели непонятно?!

Я снова двинулась прочь, но он упёрся.

— Можешь ненавидеть меня, я заслужил, — шагал он рядом. И на один его шаг приходилось два моих. — Считай это крошечной компенсацией. Тебе нужна безопасная машина, я не хочу, чтобы вы с Тимуром попали в аварию.

— Ты вообще его имя не произноси, — зло бросила я. — И машину себе свою засунь в…

— Саш, — он обогнал меня и снова взял за плечи. — Ты говоришь, я чудовище. Ладно, пусть. И выжили вы явно не благодаря мне. Но выжили. И я счастлив, что это так.

— Да не трогай ты меня!

Заткнувшись, он сделал шаг назад.

— У того, благодаря кому мы выжили, есть имя. Ярослав, — чётко проговорила я. — Вот кто, в отличие от тебя, настоящий мужчина.

По его лицу скользнула тень. Неприятно? Прекрасно.

— В следующий раз свечку за него поставлю, — пустил яда в голос Антон.

Я улыбнулась.

— Вот. Вот твоё истинное лицо.

— Прости, — тут же сдал он назад. Устало потёр ладонью лицо, как будто этот разговор его измотал.

Глава 13

Антон

— Ты мне говорил, она проглотит, — кипятился Глеб. — «Нам обоим выгодно». Что-то я не вижу выгоды. Кого она там притащит? Если всё вскроется, как я объясняться буду?

Он ходил из угла в угол, не затыкаясь.

— Успокойся, — его мельтешение начинало раздражать. — Я разберусь.

— Разберётся он. Ты меня подставил! Если Михалыч узнает, чем я тут промышляю, мне конец. Ты знаешь, чем он в девяностые занимался?

— Скажи, что с диагностикой ошибся, это был другой Фольксваген.

— Мы вроде уже убедились, что она не дура, — зло усмехнулся он.

— Извинись и сошлись на какого-нибудь новичка. Предложи компенсацию. Что ей там надо было? Сцепление поменять? Сделай скидку плюс бонусы.

— Щедрый ты с чужими деньгами.

— Со своими, Глеб. Я всё оплачу.

Я вышел на улицу, чувствуя, как раздражение растекается по венам. Легко и просто не получилось. Саша стала слишком подозрительна.

Раньше бы позволила решить проблему за неё, теперь только на себя полагается. И ещё на «друга». Кого она решила позвать? Игоря? Тоже мне спасатель.

Твою ж… Какого чёрта она отказалась от новой тачки? Нравится на этом ведре кататься? Я мог бы обеспечить ей совершенно другой уровень. Да и Тимуру тоже.

Я надеялся, что удастся постепенно решить вопрос с помощью денег, обычно это прокатывает. Накосячил — заплати.

Денег мне на них не жаль, но ей нужно что-то другое. Что? Понимаю, сильно обидел. Но ведь и расплачиваться готов.

Сколько раз я говорил себе: «Не дави. Не ломись в лоб». И всё равно ломлюсь. Потому что время уходит, а она отдаляется всё сильнее.

И если я её упущу, потеряю единственный шанс на нормальную семью. А мне, как оказалось, это слишком нужно. Не хочу быть неудачником, который на хрен никому не сдался.

Бабы и весёлый образ жизни — это всё, конечно, круто, но, когда точно уверен, что всерьёз у тебя тоже будет.

Привык, что у меня должно быть лучше, чем у других. Идеально. По всем фронтам. А потом промерял «неродного» сына на ребёнка получше. Дурак.

Что в итоге? Вторая жена оказалась шлюхой, ребёнок не мой, а то, что было близко к идеалу, едва не погибло по моей вине, и теперь знать меня не хочет.

Я мог бы смириться с тем, что мне, как какому-то дебилу, нужна третья попытка, что теперь точно всё получится. Найти хорошую, порядочную девочку, родить ребёнка, но есть одно «но». Я не могу.

Два года назад, некрасиво порвав с Элей, и заявившись на порог к Саше, я посыпал голову пеплом, просил дать мне шанс.

Её лицо нужно было видеть. Эта смесь из ужаса, поднявшегося откуда-то из глубины, и ненависти… Это было больно.

Весь этот хейт, обрушившийся на меня после Таиланда, так и не стих. Никто меня не простил. Ни Саша с Тимуром, ни друзья, ни даже мать.

Та хотя бы не отреклась. Правда, узнав, что всё ещё не бабушка, даже удовольствие получила. Помню, как принесла мне результаты теста, как вся светилась.

— Вот на кого ты Сашу променял.

Она продолжала общаться с ней и Тимуром, считая внуком его, а не того, что родила Эля. Поначалу меня это бесило, Эля мне весь мозг выела, теперь мать была последней ниточкой, связывающей меня с прошлой семьёй.

А я… После того, как Сашка послала меня по известному адресу, я пустился во все тяжкие. Мне всегда было трудно смириться со своими косяками. Меня не так воспитывали.

Быстрее, выше, сильнее. Спорт, достижения — вот к чему я привык. Быть лучше других. Первым во всём.

Самые красивые девчонки, лучшая тачка, быстрее других двигаться в карьере. Расталкивать локтями, выгрызать свой кусок.

Мой загул продолжался больше года. Тёлки сменяли одна другую. Я даже не знаю, сколько их было в итоге. Самое забавное, что тревогу забил мой босс.

— Слушай, ты если хочешь жизнь прожигать, увольняйся с концами, от тебя и так толку нет.

На работу я и правда забил. А ведь когда-то казалось важным пройти эту игру быстрее всех, на максималках.

Может, проблема вообще в том, что я всю свою жизнь, как игру и воспринимал? Думал, в случае чего, откатиться смогу. Переиграть заново.

Я встряхнулся тогда, огляделся и понял, что кроме оголтелого секса ничего в жизни и нет. Ни семьи, ни друзей. И пока остальные реально добиваются чего-то важного, я спускаю жизнь в унитаз.

Вернулся к работе, до сих пор навёрстывать приходится, бросил пить, с девками попридержал коней. А потом, проходя чекап, услышал от уролога:

— Вы перенесли инфекцию, видимо, без лечения. На фоне осложнений образовались рубцовые изменения.

— И?

— Это повлекло необратимое нарушение сперматогенеза.

— А если простыми словами? — уже чувствуя катастрофу, спросил я.

— Простыми словами, детей вы иметь больше не сможете.

Вот так просто.

Я тогда чуть не двинулся. Словил паничку. Помню, как стоял возле машины, руки тряслись, как у алкоголика. Я-то видел себя другим. Успешным, уважаемым, лучше других.

А в итоге, какой-то обрубок, неудачник, который сам разрушил свою жизнь. И все мои достижения, крутые девки, карьера и тачки, ничего из этого не имеет смысла.

Осознание, что всё самое хорошее в жизни уже было, довольно ощутимо прилетело по башке. Всё ещё будет… Нет, не будет.

А Сашка с Тимуром, как были максимально близки к идеалу, так больше никто к нему и не приблизится. Потому что она та самая «хорошая, порядочная девочка», а он — пацан, которого я воспитывал целых шесть лет.

И, может, это идея фикс, может, можно было бы попробовать с кем-то ещё. Но я хочу именно их. Вернуть всё, как было. Когда у меня действительно была семья. Жена и ребёнок.

Мне просто нужен шанс. Нужно, чтобы меня простили, позволили снова войти в их жизнь. И больше не косячить.

И я ради этого на всё готов. Наизнанку вывернуться, стать для неё самым необходимым, тем, без кого она не сможет.

Проблема в том, что она может. За четыре года не развалилась. Это я развалился. Она — нет. И новой тачкой её не купишь. Она не Эля.

Глава 14

Закончив созвон с коллегами, я отметила задачу как выполненную и дописала в чат: «Жду правки к вечеру».

Моя работа менеджером проектов в IT-компании мне нравилась. С тех пор как нас перевели на удалёнку, в офисе я появлялась всего раз в неделю, чтобы подписать документы, поговорить с руководством, решить то, что по Zoom не обсудишь.

Остальное спокойно делала из дома, и это было удобно. Больше времени на Тимура.

Выглянув в сад, я подошла к маме, она занималась своими любимыми розами, что-то напевая.

— Мам, ты бы шляпу надела.

— Да я уже закончила, — отмахнулась она. — Игорь ещё не приехал?

— Нет, но уже скоро, побудешь с Тимуром?

— Не волнуйся, куда я денусь? А ты там поосторожнее, не давай себя обмануть.

— Что-то мне подсказывает, там не всё так плохо, — хмыкнула я.

— Хорошо бы. Испечь что-нибудь к вечеру? У нас черника есть.

Она мгновенно переключилась на бытовые дела, мы ещё немного поболтали, а там и Игорь подъехал.

У нас с мамой не всегда были такие тёплые отношения. Как бы это ни звучало, но налаживаться они начали только после смерти моего отца несколько лет назад.

Годы жестокости и холода не прошли для нас обеих даром, я знала, что она меня любит, но защищать боялась.

Думаю, поэтому я и захотела поскорее выскочить замуж и сбежать из родительского дома.

Только, выходит, что ни у неё, ни у меня найти своего мужчину так и не вышло. Мои предыдущие две попытки были ужасны, её единственная была пока что последней.

— О чём задумалась? — нарушил молчание Игорь, внимательно глядя на дорогу.

— О том, что не всем так везёт с мужчиной, как Наде, — усмехнулась я.

Он даже приосанился.

— И не говори, счастливый билет вытянула.

Мы рассмеялись, и грустные мысли отпустили меня.

— Не волнуйся, разберёмся, — пообещал он. — Они там явно что-то накрутили.

— Мне не даёт покоя появление Антона. Совпадение? — я отвернулась к окну, глядя на город, мелькающий за окном. — Он мне уже за каждым углом чудится.

— Да брось, очередная попытка. Сейчас поймёт, что никому не сдался, и опять свалит.

— Хорошо бы.

— А что с переездом? Ремонт закончили?

— Почти, — кивнула я. — Въезжаем через пару дней. Надеюсь, Тимуру понравится, я сильно заморочилась с его комнатой.

— С отдельной комнатой, — с нажимом сказал Игорь. — Да я в детстве убил бы за такое. Не представляешь, что у нас за войны с братьями были. Трое пацанов на девяти квадратах. Конечно, он будет счастлив.

Я улыбнулась, представляя, как впервые покажу ему его спальню. Больше не придётся ютиться в однушке.

А у меня вместо этого жуткого раскладного дивана будет нормальная кровать, на которой я смогу раскинуться, как морская звезда. Скорее бы.

Подъехав к СТО, я настроилась на разборки, но мастер, встретивший нас, сегодня виновато улыбался.

— Глеб, — он протянул руку Игорю.

Тот пожал её и сразу перешёл к делу. Но даже возмутиться не успел, этот Глеб начал оправдываться:

— Ситуация неприятная, — замялся он. — Наш новичок ошибся при вводе данных, в общем, произошла путаница. Проблемы, на которые я указал, относились к другой машине. Тоже Volkswagen, но другая модель.

Мы перекинулись понимающими взглядами.

— Как хорошо, что вы во всём разобрались, — ухмыльнулся Игорь.

Глеб виновато улыбнулся, будто не услышал сарказма:

— Как и договаривались, полностью поменяли сцепление. Со скидкой, конечно, за доставленные неудобства. Плюс кое-что по мелочи за наш счёт.

Мою машинку пригнали, и я не поверила своим глазам. Она выглядела, как новенькая.

Глеб повёл нас, ну, или, скорее, Игоря, показывать, что было сделано. До сих пор чувствовалось, что ему проще с мужчиной, а я так, для красоты стою.

Мне было уже всё равно. Если можно избежать разборок, я приму это за благо. Нервы они мне, конечно, потрепали, но машина выглядела так, будто я только что забрала её из автосалона.

Игорь, как более опытный, проверил работу сцепления, остался доволен, и я, наконец, получила свою машинку назад. Не думала, что это случится уже сегодня, но, похоже, удача мне всё-таки улыбнулась.

— Спасибо, что съездил со мной, — поблагодарила я его, когда мы закончили.

Глеб явно был рад от нас избавиться, облегчение на его лице было видно невооружённым глазом.

— Да брось, я даже не сделал ничего.

— Значит, одного упоминания тебя было достаточно, — усмехнулась я, садясь в машину.

— Зови в любое время.

Он махнул мне, мы разъехались в разные стороны, и я почувствовала огромное облегчение. Вопрос решён, и с переездом всё будет проще, когда машина под рукой.

Уже вечером, когда мама баловала нас с Тимуром черничным пирогом, мне на телефон пришло сообщение.

Я взглянула на экран и едва сдержалась, чтобы не выругаться. Снова Антон, причём с нового номера, предыдущий у меня был в чёрном списке.

«Посмотри. Думаю, это лучшее, что можно взять для тебя и Тимура».

Я пролистала список машин с фотографиями, ценами и характеристиками. Несколько внедорожников, два кроссовера.

«Просто выбери», — пришло следом.

Наверное, надо было заблокировать новый номер, но я просто его проигнорировала, продолжив пить чай. Видимо, ему надоело ждать, и он позвонил.

— Кто там? — поинтересовался Тимур.

— Никто, — я сбросила вызов.

Но Антон не сдавался.

— Не ответишь? — удивилась мама.

Я резко встала и вышла из-за стола. Прошла в сад, подальше, чтобы нас не слышали.

— Мне. Ничего. От тебя. Не нужно, — раздельно проговорила я ледяным тоном. — Тебе что-то непонятно?

— Я хочу помочь, — спокойно отозвался Антон. — Тебе нужна машина. Я подобрал самые безопасные и надёжные варианты. Тебе как матери любая из них подойдёт.

— Не надо трясти передо мной ценами! — прошипела я. — Думаешь, пришлёшь мне прайс, и я куплюсь?

— Я не покупаю тебя, знаю, что ты не Эля, — хмыкнул он. — Просто исправляю свой косяк, как могу.

Глава 15

Как бы ни напрягала ситуация с Антоном, жизнь не поставишь на паузу из-за одного придурка. Даже если он знает про переезд, ну и что?

Грузчики должны были подъехать вот-вот, а мы с Тимуром, взяв самые ценные вещи, ехали в новый дом.

Ради этого момента я брала все переработки, какие могла. Ипотека, конечно, надолго, но я была готова пахать, чтобы закрыть её как можно быстрее.

Район очень приличный, новый ЖК с детскими и спортивными площадками. Лес недалеко, да и сама квартира — лучшее, что я могла себе позволить.

Тимур видел её только в бетоне, и я ждала его реакции. Он буквально подпрыгивал, прижавшись носом к окну, когда мы въезжали во двор.

Стоило заглушить мотор, он выскочил вместе с Джесси, которой передалось его волнение.

— Ну, как тебе? — улыбнулась я, оглядев двор. — Вон там можно Джесси выгуливать.

Неподалёку была организована зона для выгула и дрессировки собак с полосой препятствий.

— А в соседнем дворе футбольная площадка. Тут, кажется, даже скейтпарк есть.

У Тимура глаза загорелись.

— А когда Вика с Максом приедут? Хочу им всё показать.

Мы взяли по коробке из багажника и пошли к подъезду.

— На выходных. Будем новоселье отмечать.

Зайдя в новенький чистый холл, прошли к лифту. Хотелось надеяться, что он избежит участи своего собрата из нашего прошлого дома. Там только ленивый не приложил руку к тому, чтобы его как-нибудь завандалить.

Поднявшись на пятый этаж, я достала ключи и остановилась перед дверью.

— Ну, готов?

Сердце билось в груди, я чувствовала себя буквально всемогущей. Своя квартира была невероятным достижением по моим меркам.

Стоило открыть дверь, Тимур кое-как сбросил обувь на пороге и побежал в свою комнату.

— Вау! — раздавалось оттуда, пока я доставала ключи из замка. — Круто! Мам!

— Нравится? — улыбнулась я.

Вошла следом и остановилась у двери, глядя на счастливого сына.

Одна стена была выкрашена в глубокий синий, остальные — светлые. Сегодня ему нравится космос, завтра — что-нибудь другое.

Я решила, что лучше продумаю как следует планировку, а оформление будет базовым, чтобы он сам распоряжался, куда что повесить.

Сейчас на полках стояли модели планет и ракета, которую он собирал прошлым летом. Всё пространство у окна занимал стол и шкаф для книг.

Удобная кровать, а на стене напротив — турник. Были продуманы и места для хранения, чтобы поместилось всё, что нужно.

— Лучшая комната в мире!

Радость сына была лучшей наградой за мои бессонные ночи, посвящённые работе.

В домофон позвонили, грузчики, наверное. Я пошла открывать, пока Тимур звонил друзьям, чтобы похвастаться.

— Здравствуйте, куда это?

— Здравствуйте, давайте пока на пороге.

В квартиру начали заносить коробки. Хорошо, что я всё подписала, точно не запутаюсь.

Отнесла одну с посудой на кухню. Тарелки не побились, уже хорошо. Быстро разложила кое-что по шкафчикам, а когда вернулась к двери, замерла, как вкопанная.

— Привет, помочь?

На пороге, с коробкой в руках с надписью «Спальня», стоял Антон.

Мне показалось, это какой-то дурной сон. От его цепкого взгляда, просканировавшего и квартиру, и меня вместе с ней, меня словно ледяной водой окатили.

Только что я радовалась новой главе в нашей с сыном жизни, а теперь стою перед своим самым ненавистным кошмаром.

— Ты… Ты что тут делаешь? — я едва протолкнула слова через ком в горле.

Но на смену растерянности пришла злость. И в тот момент, когда я хотела вытолкать его, сзади послышался шум. Грузчики заносили диван.

Вместо того чтобы выйти и освободить им путь, Антон вошёл внутрь, припирая меня к стене в прихожей. Это выглядело так буднично, как будто он зашёл домой.

Я вцепилась в коробку, разделявшую нас, и прошипела, как взбешённая кошка:

— Ты знаешь, что бывает за преследование?!

— Я здесь живу, — совершенно спокойно отозвался он.

— Что? — не поверила я.

Его бровь приподнялась, сделав выражение лица высокомерным.

— Ты же знаешь, я умею добиваться своего.

— Из ума выжил?! — я наконец оттолкнула его, вырвав коробку из рук. — Это уже все границы переходит! Имей хоть каплю самоуважения, ты нам не нужен, неужели непонятно?!

Сунув руки в карманы, он проигнорировал мой наезд и огляделся по сторонам.

— У тебя хороший вкус. Сильно потратилась?

— Мам?..

Тимур вышел на шум и остановился на пороге своей комнаты.

— Тим, иди к себе, — нервно отозвалась я, выталкивая Антона за порог. — Я не знаю, что ты задумал, но предупреждаю, что на этот раз звоню в полицию.

— И что ты им скажешь? Что бывший живёт в том же доме? — скептически усмехнулся он. — Что хочет подарить тебе машину?

Захотелось ему врезать. Грузчики продолжали ходить туда-сюда, с любопытством поглядывая за разворачивающимся скандалом.

А я взяла телефон и демонстративно выполнила свою угрозу. Набрала 102 и проговорила, глядя в глаза Антону:

— Здравствуйте, меня преследует бывший муж, в данный момент он проник в мою квартиру и отказывается уходить.

Он нахмурился, сжав челюсти, но так и не сдвинулся с места. Я назвала адрес и отключилась.

— Здесь подождём или всё-таки свалишь? — нервно поинтересовалась я, не замечая, как отбиваю ритм ногой.

— Саш, ты же понимаешь, что они ничего не сделают? — невозмутимо отозвался он. — Я не нарушил ни одного закона.

Он стоял, прислонившись к стене и скрестив руки на груди. Такой спокойный и уверенный в себе.

— Ты преследуешь нас, у тебя своей жизни нет? Какого чёрта мы тебе понадобились?

— Осознал свою ошибку, — даже и бровью не повёл он на мою тираду.

— Да-да, — перебила я его. — Хочешь, чтобы тебя простили. Я тебя прощаю, иди с миром.

Он усмехнулся, как будто я его повеселила.

— Ты такая красивая, когда злишься, — выдал он.

Проходящий мимо грузчик ухмыльнулся, для них наша разборка была развлечением. А вот меня от его комплимента передёрнуло.

Глава 16

Долго ждать не пришлось. Они прибыли на удивление быстро, и когда меня спросили, что произошло, я указала им на Антона, который демонстративно стоял снаружи квартиры, даже не пытаясь нарушить границы.

Я вкратце рассказала, что произошло, не забыв упомянуть о том, что это не в первый раз.

— Мам? — Тимур снова выглянул к нам.

— Тим, я уже скоро, всё в порядке.

— Ваш сын? — спросили почему-то Антона.

— Это мой сын, — с нажимом ответила я. — Он ему не отец, совершенно чужой человек, который пугает моего ребёнка.

Антон нахмурился, но промолчал.

— Документы.

Он совершенно спокойно достал паспорт, будто готовый к тому, как всё развернётся. Это его спокойствие и раздражало, и пугало.

Он напоминал мне какого-то спрута, раскинувшего щупальца, проникающего во все сферы моей жизни.

Я с ненавистью смотрела на него, но в ответ видела всё такую же ледяную уверенность в том, что ничего ему не сделают. Даже полиция.

Собственно, он был прав.

— Он вам угрожал?

— Нет, но…

— Нарушал конфиденциальность личных данных, осуществлял прослушку, фото- и видеосъёмку без вашего разрешения? — равнодушно продолжал полицейский.

— Нет.

— Распространял заведомо ложную информацию, в том числе аморального характера?

— Нет, — процедила я. — Но он проник в моё жильё!

— Вы проникли в квартиру без разрешения? — наконец обратились к нему.

Антон даже бровью не повёл.

— Всего лишь вынужден был зайти, чтобы не мешать грузчикам. Маленькое недопонимание. Я тоже живу здесь, на пару этажей выше.

Полицейские переглянулись. По всему выходило, что пока он мне не угрожает, привлечь его не за что. Жить в одном доме с бывшей — не преступление.

После беседы с полицейскими я чувствовала себя выжатой, как лимон. И абсолютно беззащитной перед одержимостью Антона.

Ему погрозили на словах, но ничего не сделав, ушли.

Я расплатилась с грузчиками, закончившими работу. Антон всё так же продолжал стоять рядом, «ничего не нарушая».

— Ты понимаешь, что всё это нездорово? — устало спросила я. — Возможно, пора признать проблему и обратиться за помощью к врачу? Знаешь, медицина шагнула вперёд, с этим, наверное, даже можно жить.

Он усмехнулся и шагнул ко мне, загоняя к двери.

— Я камеру поставлю, — остановила я его, вытянув руку. — У меня будут доказательства.

— Знаешь, я вдруг вспомнил, за что тебя когда-то полюбил, — его глаза смеялись, он явно чувствовал себя хозяином положения. — Теперь хочу тебя ещё больше.

Наклонившись, он втянул носом запах моих волос, я сжалась, вдавленная в дверь его телом. Наверное, паника отразилась на моём лице, потому что он наконец сделал шаг назад.

— Не бойся, Саш, я тебе не враг.

— Ты хуже, — еле слышно произнесла я дрожащими губами.

Ногти впились в ладони, никогда ещё я не чувствовала себя такой беззащитной.

Антон покачал головой, словно я дурочка, не понимающая своего счастья. И наконец ушёл, оставив меня с бьющимся в горле сердцем.

Я сосчитала до десяти, зажмурившись, кое-как успокоила дыхание и вернулась в квартиру.

Тимур, расстроенный и потерянный, встретил меня в прихожей.

— Ничего, — шепнула я, притянув его к себе. — Я разберусь, обещаю.

Я говорила это, и сама не верила. Как мне избавиться от Антона? К кому ещё обратиться? Снова к Игорю? Но не будет же он ночевать у меня под дверью, охраняя от одержимого бывшего мужа…

Позже я увидела в окно, как Антон уезжает, и только тогда разрешила Тимуру пойти выгулять собаку.

— Не буду же я теперь вечно дома сидеть, — пробубнил он. — И вообще, Джесси на него натравлю.

— Угу, она ведь у нас настоящий питбуль, — усмехнулась я, потрепав его по макушке.

Боюсь, от Джесси толку мало.

Я проследила за тем, как он вышел из подъезда и пошёл на площадку для собак, а сама отвлеклась на готовку.

Иногда, вот как сейчас, я прибегала к проверенному способу снять стресс — приготовить что-нибудь вкусное.

Параллельно пожаловалась Наде на Антона, который совсем с катушек слетел. Она обещала рассказать всё Игорю, но мне уже неудобно было дёргать его по любому поводу.

И когда ужин был готов, я заволновалась. Темнело, а Тимур ещё не вернулся. Я выглянула в окно, но не увидела его. Позвонила, но он сбросил.

— Да что за… — растерянно пробормотала я и тут услышала, как заворочался ключ в замке.

— Тим?

Я вышла из кухни, попутно вытирая руки полотенцем, и замерла.

— Мам, — улыбаясь до ушей, Тимур шагнул внутрь. — Смотри, кого я привёл.

За ним, возвышаясь стеной, стоял мужчина. Я смотрела на него, не веря своим глазам. Разве так бывает?..

Кажется, я забыла, как говорить, потому что он первым нарушил неловкое молчание:

— Привет, Саша.

Моргнув, я облизала губы и произнесла:

— Ярослав?..

Друзья, сейчас действует скидка на подписку, успейте воспользоваться возможностью, дешевле уже не будет.

А впереди вас ждёт глава от лица Ярослава)