После развода в 40. Между нами твоя истинная

Глава 1

— Ваш муж уже три месяца оплачивает леди Орелии дом. Она его истинная, — проговорила девчонка и хитро сверкнула глазами. — И он регулярно её навещает… не верите?

— Что?..

— Вижу по глазам — не верите. Приходите через час на Цветочную пять. Увидите всё собственными глазами.

Она развернулась и, взметнув цветастую юбку платья, побежала по садовой дорожке.

Выскользнула за кованую калитку и исчезла из вида.

А я… я стояла и умирала от этих слов. От того, что они значили.

От того, что самый худший страх моей жизни воплотился в реальности.

«Нет, нет… Это не может быть правдой! Нет… мы же двадцать лет вместе! Двадцать лет в браке! Вранье! Мой Арден не мог ее встретить…»

Я попятилась внутрь особняка, захлопнула дверь, но тут же прислонилась к ней рукой, опустив голову.

Я, тяжело дыша, прижала ладонь к животу.

Очередной выкидыш, всего четыре месяца назад, подкосил меня.

Разорвал сердце и душу в клочья. Двадцать лет брака, и это уже третий выкидыш.

Что если и вправду сами боги против того, чтобы мы были вместе?

Горькие слёзы покатились по щекам, отчаяние скребло душу острыми когтями. Я торопливо вытерла их. Но мое состояние уже выдавали покрасневшие глаза и пустой, потерянный взгляд.

Позади услышала шаги.

— Гертруда, я отойду, погуляю, — не поворачиваясь произнесла я. —Вечером вернусь.

— Конечно, леди. Что мне передать вашему супругу? — спросила экономка.

— Ничего не надо, — ответила я, и голос дрогнул.

Я накинула жакет, взяла шляпку с маленькой вуалью, надела её и отправилась на ту самую Цветочную улицу.

Через полчаса я уже сидела на скамейке, спрятавшись в тени раскидистого дерева, и наблюдала, как остановилась карета моего супруга.

Пусть она была без единого опознавательного знака, но эту последнюю модель артефакторной техники, я узнала бы из тысячи.

Арден вышел. Высокий, подтянутый, видный мужчина. Уважаемый лорд, богатейший герцог Драквелл.

Я скользила по нему взглядом.

Широкие плечи, уверенная поступь. Привычным жестом он поправил манжеты на камзоле и сделал шаг к тому самому дому.

Каждый его шаг отдавался ударом в моём сердце.

Оно билось всё реже, всё тяжелее, и, казалось, вот-вот остановится.

Я держалась за живот — за пустоту, в которой так и не смогла зародиться зерно жизни.

Арден, даже не позвонив, открыл калитку, прошёл по садовой дорожке и открыл дверь ключом.

Своим ключом.

И исчез внутри.

Я сидела и глупо смотрела на эту дверь, словно окаменев. Обводила пустым взглядом особняк в историческом центре столицы. Трёхэтажное здание из светлого камня с тёмной крышей из черепицы.

Прошёл час.

Час моей непрекращающейся агонии.

И вот дверь снова распахнулась.

Ардэн вышел… и резко притянул к себе молоденькую нимфетку лет двадцати. Белокурую, голубоглазую, с губами бантиком. Вжал ее в свое тело.

Вдохнул глубоко, жадно, уткнувшись носом в её макушку, будто запоминая её запах.

Постоял так. И ушёл. Даже не оглянулся.

Он сел в карету, и она уехала.

А мои ноги сами понесли меня к этому дому. Я должна была точно знать. Должна была убедиться, даже если сердце уже знало правду.

Я постучала. Дверь открылась сразу же, словно меня ждали. На пороге стояла белокурая девчонка в лёгком, почти прозрачном платье.

Наряженная не для гостей, а для него.

Для моего мужа.

— Я узнала вас, леди Драквелл, — пропела она мелодичным голосом. Она торжествующе улыбалась. — Меня зовут Орелия Фенрейт.

Я пыталась сохранить лицо, не выдать эмоций, но глаза предавали. По ним все было видно. Девица не стала тянуть.

— Да, ваш муж — мой истинный. Вот уже три месяца мы мучаем друг друга этой тайной связью. Но я не хочу скрываться. Я хочу любить и быть любимой. Вы ведь понимаете… эта связь не исчезнет. Она есть. Она — дар небес и богов. Его дракон не покинет меня. Я нужна ему.

А потом она положила руки на свой плоский живот.

И тихо, с улыбкой, произнесла:

— Я та, кто сможет подарить ему наследника. У вас ведь так и не получилось…

Глава 2

Истинная Ардена ударила по самому больному — и я больше ничего не стала слушать.

Едва переставляя ноги, ушла прочь, хотя она продолжала кричать мне в спину, чтобы я не была жалкой, чтобы отпустила его.

Только вдали от этого особняка я смогла наконец нормально вдохнуть.

Воздух обжигал горло, лёгкие наполнялись тяжело, словно через боль.

Возницу не искала. Мне нужно было прогуляться, пройтись, подышать. Понять, что делать дальше.

Принять тот страшный, безжалостный факт, что мой дракон всё-таки встретил истинную.

То, что для одного становится даром, для другого превращается в проклятие.

Почему Арден не сказал мне об этом?

Пожалел?

Пожалел моё измученное страданиями тело? Наверное, он был прав.

Эта новость убила бы меня тогда.

Она и сейчас убивает — медленно, беспощадно, режет по живому.

Но тогда… еще три месяца назад, я бы просто легла и уже не проснулась.

После очередного выкидыша, когда я едва находила в себе силы подняться с постели, я и правда могла уйти.

И только Арден, только он поддерживал меня. Он заставлял есть, пить, двигаться, гулять. Он держал меня — и потому я держалась.

Я шла мимо парка.

Там бегали дети, их смех звенел колокольчиками. Гувернантки и няньки весело щебетали неподалёку от детской площадки.

Отовсюду веяло счастьем — звонким, чужим…

Я сама не заметила, как рядом появилась старуха. Словно возникла из воздуха. Она резко вскрикнула, выронила клюку.

— Держите, госпожа, — произнесла я, наклоняясь и подавая ей трость. — Будьте осторожны.

Она чуть не завалилась, и я подхватила её под локоть. Она была очень стара, согнута пополам.

Седые редкие волосы торчали клочьями, будто их растрепал ветер. Лохмотья вместо одежды, полубеззубый рот, сухие потрескавшиеся губы, лицо, словно скомканный и выцветший пергамент.

Но ее глаза… Вот что поразило меня. Глаза, зеленые как бескрайняя равнина, но ощущение холода пробирало до костей.

Полусогнутая старуха вдруг неестественно задрала голову, сжала свою клюку — на навершии которой был дракон, выгравированный с пугающей точностью.

Глухо стукнула ею по брусчатке.

Я вздрогнула, сердце забилось быстрее, но я по-прежнему поддерживала её под локоть.

— Вижу твою боль, — прохрипела она сипло, и голос её пробрал до мурашек. — Сломленная телом… но несломленная духом. Ты хочешь сохранить то, что зародилось? Уходи. Рядом с проклятым — проклятая и ты.

И старуха каркающе рассмеялась.

Смех был страшным, рвущим душу.

Озноб прошёл по коже, холодный пот скользнул по позвоночнику. Я смотрела на неё круглыми глазами, её слова били набатом в моей голове.

Били, стучали, не давали ни единого шанса не верить. Не понять, о чем она.

Я выпустила её локоть и попятилась.

Но старуха вдруг выпрямилась. Словно и не была никогда сгорбленной, дряхлой, стоящей на пороге смерти.

Мне показалось, что даже воздух вокруг изменился. Сумрак стал сгущаться, хотя был поздний обед. Кроны столетних деревьев сомкнулись, скрывая свет. Подул холодный ветер.

И она снова заговорила — её губы шевелились, а глаза прожигали меня насквозь:

— Рядом с проклятым — проклятой станешь и ты. Если хочешь, чтобы то, что живёт, жило… беги. Беги! Беги!

Я не выдержала.

Развернулась и побежала прочь!

Лишь бы не слышать этого жуткого голоса. Я мчалась к выходу из парка, и только когда нашла в себе силы обернуться, увидела, что странной старухи уже не было.

Но я всё равно не остановилась.

Я бежала, мчалась домой.

Прохожие равнодушно проходили мимо — не оборачивались, словно этой странности и не было, словно мне привиделось.

Юбка платья развевалась, каблучки стучали по брусчатке, я прижимала шляпку рукой.

Я распахнула калитку со всей силы, почти ввалилась на территорию особняка и только там смогла выдохнуть.

Холодные тиски отпустили сердце.

Сбив дыхание, задыхаясь, будто лошадь после бега, я прошла через сад, открыла дверь и тут же носом уткнулась в широкую, мощную грудь.

Арден.

Он был дома.

Его руки мгновенно перехватили меня за плечи. Сжали. А потом он подцепил мой подбородок пальцами. Его взгляд пронзал насквозь:

— Что случилось, Кристина?

Я открыла рот, чтобы сказать…

Глава 3

Глупая влюблённая дурочка — вот кто я.

Потому что я просто смотрела в глаза Ардена и не могла сказать ему о том, что я всё знаю.

Скажи я это вслух — я поставлю точку в наших отношениях.

Двадцать лет брака.

Двадцать лет… Потери, наша общая боль…

И если я не скажу, разве смогу я продолжить жить и делать вид, что ничего не произошло?

А когда его истинная забеременеет — что будет со мной?

Смотреть, улыбаться, как мой муж счастливо воспитывает ребёнка?

Но ведь он захочет дать ему своё имя, положение.

Сейчас он может уверять меня, что всё останется как прежде, но со временем… со временем всё изменится.

Он начнёт замыкаться, злиться.

Боги! Так ведь уже…

Уже сейчас, если вспомнить, он стал мрачен в последние месяцы.

А я? Я не замечала этого, погрязшая в собственном горе и депрессии.

И теперь понимаю: ему было, скорее всего, просто не до меня. Я уже мешала ему…

Не до моих долгих страданий, не до моей боли. Ведь у него в тот момент появилась истинная.

Я медленно прикрыла глаза. Боги, как же это трудно… как же это тяжело.

— Кристина, на тебе лица нет… вся побледнела, — голос Ардена прозвучал глухо, встревоженно. — Что случилось?

Он подхватил меня на руки, прижал к себе, крепко обнял. И зашептал:

— Всё хорошо… всё будет хорошо, моя малышка, моя девочка…

Но его слова — те самые, что раньше смывали боль, исцеляли мою душу.

Они больше не приносили облегчения, не дарили защиту и спокойствие.

Они резали по живому, разрывали внутренности.

И всё же я не смогла сопротивляться, когда он коснулся моих губ.

Просто не смогла.

Пусть это будет последняя слабость… последняя.

Но как только он накрыл мои губы, во мне что-то оборвалось.

Я начала колотить его кулаками по груди. Но он прижал меня спиной к стене, заставил обхватить ногами его бедра, перехватил руки.

Я хотела выпалить, что знаю… что всё знаю.

Но не успела.

Как и прежде. Мы понимали друг друга с полуслова.

В его глазах мелькнуло понимание.

Мы замерли, тяжело дыша. Его дыхание обжигало мои губы. Его волосы выбились из хвоста.

Я смотрела в его янтарные глаза.

Но я не чувствовала его дракона.

Если раньше ящер то и дело появлялся, ласкался ко мне, как ручной кот, то сейчас… сейчас я не видела его.

Я попыталась вспомнить, когда в последний раз ощущала его рядом, чувствовала связь.

Когда этот опасный, яростный зверь выходил ко мне на контакт.

И не смогла вспомнить.

Кажется, последний раз я видела его тогда, когда на руки мне не отдали нашего ребёнка… единственного, которого я вообще смогла доносить.

Но он погиб сразу же.

Я смутно помнила тот день, но знала — после этого я больше не видела ящера.

«И больше не увижу», — горько подумала я, потому что Арден уже встретил ту, что предначертана ему судьбой.

Для его дракона я негодная самка для рождения потомства.

Он всё понял по моим глазам.

Я все поняла по его.

Я не успела ничего сказать, только раскрыла губы, а он снова жёстко впился в них поцелуем, которым словно наказывал. Клеймил.

— Не отпущу. Слышишь! Не отпущу!

_____________________
Дорогие читатели, поддержите, пожалуйста, книгу ⭐звездочками- лайками и добавляйте ее в БИБЛИОТЕКУ.

Приятного Вам чтения!

Глава 4

Арден сжал мою шею сзади, вдавил в свое в плечо. Я уткнулась носом в его камзол. Тонкий противный аромат роз щекотал нос.

Мои любимые цветы.

Теперь я их ненавижу.

Потому что так пахла… она.

Я всхлипнула.

Объятия стали еще крепче.

Арден зашагал быстро, размашисто, почти не замечая преград на пути. Он миновал холл, через две ступени перешагивал на лестнице.

Я чувствовала, как каждый его шаг отдавался во мне. Как стук его сердца сливался с моим.

Его пальцы сжимали меня так, будто он боялся, что я исчезну, растворюсь, если он ослабит хватку хоть на миг.

И вот — дверь спальни.

Он толкнул её плечом, не останавливаясь.

Арден пересёк пространство и опустил меня на постель. Встал передо мной на колени. Огладил мои лодыжки. Стал снимать туфли. А потом и вовсе начал задирать юбку.

Я отталкивала его руки, но все было бесполезно. Всё во мне кричало — вырваться, сбежать, уйти. Я била мужа кулаками в плечо, в грудь, но он только крепче прижимался ко мне, продолжал избавлять меня от одежды.

— Отпусти, Арден! — сорвалось с моих губ.

— Никогда, — прорычал он в ответ. В его янтарных глазах горело безумие.

Он опрокинул меня на кровать. Муж тяжело и шумно дышал. Он рывком стянул с меня платье, безвозвратно портя его. Отбросил в сторону шелестящую ткань. Его собственная рубашка разошлась на груди под его же руками.

И вот уже его кожа касалась моей. Я пыталась оттолкнуть его, но в следующую секунду тонула в его напоре, в силе, которая не оставляла выбора.

Он накрыл меня, как буря, как пламя охватывает сухую траву. В этом не было нежности — только ярость, только отчаянное желание оставить на мне след, отпечатать себя в каждом моем вздохе, в каждом движении.

Я разрывалась между слабостью и желанием вырваться. Моё «нет» ломалось под его тяжёлым дыханием, под его руками, впивавшимися в мою кожу.

И в то же время моё тело отзывалось на каждый рывок, на каждую волну, что прокатывалась по нам.

Мы двигались, как в безумном танце — шаг вперёд, удар назад, падение, снова взлёт.

Простыни сминались под нами. Для нас не будет больше завтра. Есть только сейчас. Он и я утопали в этом горьком и сладком хаосе.

Это было наказание и спасение. Клеймо и приговор.

А когда всё закончилось, я просто смотрела в потолок, пока Арден покрывал моё лицо солёное от слёз короткими, жалящими поцелуями.

Он не принимал нашу новую реальность.

Да о чём говорить…

Я тоже её не принимала. Но понимала.

Нас больше нет. И этот отчаянный порыв быть ближе друг к друг не поможет. Только сделает все сложнее.

Молодая нимфетка, способная понести от дракона, который так хотел детей, но который, похоронил троих детей, и я. Бракованная. Негодная. Пустая.

Конечно, выбор здесь очевиден. Я — не для него. Пусть Арден и не понимает этого сейчас. Но если он не признает… нас это просто убьёт.

Пусть так сложно отпустить двадцать лет брака. Но… инстинкты рано или поздно всё решат. Я много знала о драконах, хотя сама и человек.

Даже сейчас, занимаясь любовью, дракона между нами не было. Он не показывался. И скорее всего просто позволял проститься с той, что была с ним все это время.

Истинность — проклятье и благословение одновременно. И почему именно у Ардена она нашлась?

Мне кажется, я чем-то прогневала богов.

Арден, оставив последний поцелуй на моем лбу, ушел в ванную.

Но слишком быстро вернулся. А мне нужно было время, чтобы прийти в себя. Я закуталась в шелковое одеяло. Оперлась спиной о мягкую спинку кровати. Поджала под себя колени. Провела по волосам и сжала их. Это был нервный отчаянный жест.

Арден вышел из душа. На его бёдрах было полотенце, но он отбросил его, словно ненужную вещь, и зашёл в гардеробную.

— Ты ведь с ней спишь? — хрипло прошептала я. Но знала, что тот услышит.

«Боги… во что превращается моя жизнь?» — подумала я про себя.

Он вернулся в брюках и в белоснежной, хрустящей рубашке. Запах свежести ещё тянулся за ним, влажные волосы рассыпались по плечам. Он смотрел прямо на меня.

— Ты больше не спросишь меня об этом, — сухо произнёс Арден. — Ты не хочешь ничего знать.

Полное отрицание ситуации злило.

— Давай разведёмся, — слова сами сорвались с моих губ.

Не успела я ничего осознать, как Арден оказался в полушаге от кровати. Его пальцы сжали мой подбородок, он вскинул мою голову вверх и наклонился так близко, что я почувствовала его дыхание на своих губах… и его злость.

— Даже не вздумай мне говорить об этом. Ты моя. Ты будешь со мной.

— Арден, ты слышишь себя? У тебя даже дракон не показывается. Он молчит, потому что явно против. От этого ты становишься раздражительным, резким. Так жить будет невозможно. И я не хочу делить тебя ни с кем!

Глава 5

Он ушёл и оставил меня одну в комнате, запечатанной его магией.

Я колотила по полотну двери от злости, пока не выбилась из сил. Сдула с лица пряди волос, мешавшие видеть, и, едва выровняв дыхание, заметила приоткрытую дверь гардеробной.

Драконьи боги! Как же я была зла на этого… козла!

— Сволочь! Как ты мог меня запереть, Арден! Как же ты пожалеешь!

Я решительно подбежала к своему косметическому столику. Чего там только не было… Я стала вырывать ящики, захлопывать их, переворачивать всё вверх дном.

— Да где же они!

Наконец нащупала маникюрные ножницы. Оторопела. Нет. Такими я буду слишком долго возиться.

Я метнулась к комоду и стала оттуда вытаскивать ящики. И наконец — нашла. Портные ножницы. Щёлкнула лезвиями.

Остановилась. Прислушалась к себе.

Почувствовала странный подъём — такой, который накатывал на меня изредка в минуты сильного эмоционального напряжения.

Я не стала сопротивляться этому чувству, не пыталась его контролировать. Вся злость на мужа испарилась, трансформировалась в нечто иное. Неподвластное. Более сильное и глубокое.

Я рассмеялась.

И сама не заметила, как была у комода в спальне, а через миг — в гардеробной.

Схватила первый попавшийся костюм, тот самый, который сама же заказывала Ардену у лучшего портного столицы. Заплатила за него кучу золотых.

Ха!

После первой золотой пуговицы я себя потеряла. Те падали на пол, звонко постукивая.

Я вошла в раж.

Кромсала и резала костюмы один за другим. Вспомнила даже о парадном мундире, в котором Арден посещал императора. Золотая нить узора была восхитительна, но долго не прожила под моими руками.

Отчего-то я сама себе напомнила ведьму, что устраивает в своей хижине безумные танцы.

Я выпадала из реальности рывками — вот я стою у одного костюма, вот режу пиджак, а вот уже сижу в груде испорченной одежды.

Но когда дотронулась до его мундира, того самого, в котором он вернулся с фронта десять лет назад — руку обожгло. Я вскрикнула и очнулась. Осмотрела то, что устроила, и ужаснулась.

Опустила руку на форменный камзол и снова отдёрнула. Разжала пальцы, и пуговица выпала. Она была железной.

Я моргнула. Не могла понять, почему это произошло. Дотронулась снова до другой пуговицы — и снова обожглась. Отбросила форму мужа и поднялась среди хаоса, что сама же натворила.

А потом мой взгляд упал на пол, чуть поодаль от кучи разрезанных костюмов.

И холодный пот заструился по моей спине.

Ножницы лежали далеко от меня.

Я опустила глаза, подняла одной рукой пиджак, разглядывая его.

— Чем же я их порезала?..

Ногти были обычные. А потом я услышала осторожный стук.

— Леди, с вами всё в порядке? — послышался встревоженный голос Гертруды из-за двери.

Я резко вскинула голову. Вот я в гардеробной, а вот я уже стою напротив зеркала.

Сердце колотилось в груди. Я вцепилась пальцами в край мраморной раковины, подняла взгляд… и застыла.

Зеркало. Оно показало мне кого-то, кого я не знала.

Кожа сияла — не просто отражала свет, а мерцала, будто покрытая тонкой вуалью жемчужного блеска. Волосы струились по плечам и переливались, серебряным светом. Я вся словно вытянулась. Стала выше, изящнее, тоньше, чем прежде.

Но главное испугали глаза.

Они стали неестественно яркими, зелёными, как свежая весенняя листва, как изумруды. Я не могла отвести взгляд от собственного отражения, и в то же время оно пугало меня.

— Боги… — вырвалось у меня шёпотом.

— Леди? — снова позвала Гертруда, уже громче.

Я судорожно вдохнула и крикнула:

— Гертруда! Найди Ардена! Пусть он откроет дверь!

— Леди, он покинул особняк, — донеслось в ответ.

Слова пронзили меня холодом. Я снова обернулась к зеркалу.

— Я испекла рябиновый пирог. Принесла вам его. Леди?

Сердце сжалось от ужаса, ведь я всегда была человеком. А теперь кто я?..

— Леди, я войду?

— Входи.

Знала, что магия Ардена меня не выпустит. Можно было не пробовать даже. Набросила на себя шёлковый халат.

Я услышала, как экономка поставила поднос на столик напротив камина. От неё точно не укрылся тот беспорядок, что я тут устроила. Потом расслышала её шаги к двери ванной.

— Леди, вам помочь?

— Нет. Ничего… не нужно. Побуду тут одна. Арден отдавал распоряжения на мой счет?

— Он сказал кормить вас регулярно. И выполнять ваши пожелания. Но… не выпускать. Простите, леди.

— Всё хорошо. Иди, Гертруда. Больше не беспокой меня.

Глава 6

Воздуха не хватало. Лёгкие словно наполнились свинцом. Перед глазами вспыхивали искры. То темнело, то снова прояснялось. Я всеми силами старалась остаться в сознании.

Я корчилась, извивалась на полу, перевернулась со спины на бок, пытаясь хоть как-то ухватить ртом воздух.

Тело не слушалось, пальцы дрожали, я скребла ногтями ковёр.

И затуманенным от нехватки воздуха сознанием я услышала, как открылась дверь.

Тяжёлый подол длинного тёмно-синего платья мелькнул перед глазами.

Это была Гертруда.

Но тут мысль пронеслась внезапно, как вспышка: «А если это она?.. Если это Гертруда меня отравила?»

Ну нет!

Она ведь с нами уже двадцать лет. Как мы поженились — так сразу наняли женщину помогать мне по хозяйству. Я была в ней уверена, как в себе…

Я попыталась вдохнуть — рвано, мучительно, как будто острый нож полоснул лёгкие. Попыталась подняться, оттолкнуться ладонями от пола. Сопротивляться яду.

Но тело предательски оседало вниз, а силы вытекали вместе с ускользающим дыханием.

— Герт… — хрипела я. Внутри поднималась волна. — По-мо-гхи…

Экономка присела на корточки. Она медлила. Я подняла глаза и увидела, что её руки держали серебряный поднос с красно-оранжевыми гроздьями рябины.

— Ш… штоо… Арх… ты?..

То, что я увидела в её глазах, сразу дало понять: она здесь не для спасения. И не было на её лице удивления от того, что её леди корчится в муках.

Я смогла найти в себе силы встать на четвереньки. Потянулась к креслу, с которого упала, чтобы найти опору и встать. Отыскала в себе ту самую пугающую меня силу внутри — и сделала глоток живительного кислорода. Ощущение отравления сошло на нет. Пищевод больше не жгло.

Я почти выпрямилась. Нависла над Гертрудой. Почувствовала, как моя верхняя губа поднимается, и я скалюсь. Тяну руку к ней, чтобы выбить поднос из ее рук.

Но… та кинула в меня гроздья рябины, и я упала на колени, а потом и на бок, корчась от ожогов. Рябина там, где касалась открытых участков тела без шёлкового халата, обжигала и ранила.

Как это возможно?

И тут я услышала:

— Ещё кидай! — звонкий, торжествующий смех раздался из коридора. — Ещё кидай!

Я увидела, как в дверях комнаты, не имея возможности войти, почти пританцовывает темноволосая девчонка в цветастом платье. Она кривляется, смеётся по-звериному. Её кожа серо-белая, глаза почти стали серебряными. И казалось, что зрачок то сужается, становясь похожим на лезвие, то снова возвращается в человеческий.

— Ты… — прошипела я и потянулась к Гертруде, которая застыла рядом. Но та снова кинула в меня ветки рябины. Я зашипела, стала отползать, каждая ягода жгла тело.

Это была служанка Орелии. Истинной Ардена.

— Я! Я! — хлопала в ладоши девчонка, пританцовывая, как одержимая. Её глаза сверкали безумием. — Бросай! Бросай! Ах-ха-ха!

Но тут из коридора донесся стук каблуков.

Равномерные, размеренные, действующие на нервы.

А потом раздался мелодичный голос, от которого всё внутри похолодело:

— Сандра, дитя. Не переборщила ли ты?

— Она сопротивляется, Ваша Сиятельная Тьма! Надо больше! — с восторгом произнесла служанка истинной Ардена. — Ха!

И тут в поле зрения появилась… Она.

Та самая — Сиятельная Тьма.

И впрямь полностью соответствовала описанию.

Я застыла, подчинённая её взгляду.

Тёмно-зелёные, нереально сияющие глаза пронзали меня насквозь. Серо-белёсая кожа, чёрные волосы, блестящие, как ночное небо.

Странная женщина замерла в дверях. И казалось, только заклинание моего мужа удерживало ее и эту Сандру от того, чтобы войти в комнату.

Зато оно не удержало Гертруду, застывшую с подносом в руках.

Я почувствовала, как воздух в комнате стал гуще, тяжелее, будто налился свинцом.

Высокая, изящная женщина была в чёрном платье — не по моде, слишком облегающем, вызывающем, с кружевом и шёлковыми вставками. Черные волосы спадали до самых колен, переливались блеском.

Я ощущала всем своим существом: передо мной хищница. Опасная соперница. Красивая и страшная одновременно. Кровожадная, но… довольная.

Она смотрела на моё изуродованное рябиной тело с тем наслаждением, с каким палач любуется удавшейся казнью.

Её губы тронула улыбка, искажённая, жёсткая.

— Много рябины, — произнесла она, и в её голосе проскользнуло что-то едва уловимое. Намёк.

Глупышка рядом захлопала в ладоши, закивала.

— Да-да! Много, много! — запрыгала Сандра игриво. — О! Я поняла!

Смысл уловила не только девчонка, но и я. И кровь похолодела: она знает, что я освобожусь. Я сбрасывала рябину, обжигалась до волдырей, но силой воли отбрасывала гроздья. Прикусывала губу до крови, но пыталась освободиться. Отползала от Гертруды ближе к камину. Но экономка кидала гроздь за гроздью.

Глава 7

Проснулась с тяжёлой головой.

Видимо, после того как ушёл Арден и запер меня, я, устроив бесчинства с его одеждой, выместила свой гнев и устала. Потом выпила чаю и уснула.

Надо же — я всё изрезала, хотя для меня не свойственно настолько яркое проявление эмоций.

Я села в кровати, свесила ноги. Пальцы утонули в высоком ворсе ковра. Я была укрыта тонким одеялом. Опустила глаза. На мне был чёрный шёлковый халат.

Хм.

Я ведь надевала бежевый.

Отчего-то фантомно болели руки. Я посмотрела на них. Розовая нежная кожа покрывала их.

В голове звучало эхо чужих слов, путалось, накатывало. Сначала — каркающий голос старухи: «Беги от проклятого…» А потом — звонкий, мелодичный: «Твой муж встретил истинную. Он спит с ней, пока ты здесь мучаешься одна. Пока он берёт свою истинную, пока зверь, предатель, поклоняется той, что недостойна… но так сладка — ты страдаешь…»

Тук-тук… В голове бил набат.

Я согнулась почти пополам. Закрыла руками лицо. Горечь от этих слов охватила меня.

А потом я протянула руку к своему животу.

Туда, где так и не было жизни, где она не зарождалась, сколько бы мы с Арденом ни пробовали.

Провела ладонями по лицу. Слёзы снова покатились из уголков глаз. Я всхлипнула, а потом посмотрела в окно. Там стояла глухая ночь. Сколько же я проспала?

На столике у камина был чай и остывший пирог.

В животе запекло, заставило сморщиться. Я встала и подошла к тарелке.

На тарелочке лежал кусочек яблочного пирога, надломленный. Но ощущение, что тут… было что-то иное, не покидало меня.

Я смотрела на него, смотрела и перебирала в голове ягоды… Только вот перед глазами всё время вспыхивали оранжево-красные гроздья рябины.

И снова ощущение жжения приходило ко мне. Я посмотрела на руки — ничего там не было. Но кожа была очень чувствительной. Я распахнула халат. Кружевное бельё было на месте. Я стала осматривать себя. Кое-где были едва заметные розовые пятна, словно тут были ожоги… а потом они исчезли.

Я подошла к зеркалу в ванной комнате.

Там на меня смотрела я.

Ничего не изменилось. От той сверхъестественной внешности, словно насыщенной магией или… гламуром, не было и следа.

Я запахнула чёрный халат и прошла в гардеробную, минуя просторную спальню. Там горой лежали изрезанные вещи Ардена.

Моё внимание привлёк его военный камзол. Я подошла и подняла его за плечи. Кажется, только он уцелел после моего мородёрства.

Взгляд упал на простые железные пуговицы.

Я вспомнила, как было больно…

Провела одной рукой по камзолу. Другой коснулась пуговицы. Она не жгла.

Что за ерунда?..

Снаружи раздался стук копыт лошадей. Я отбросила камзол, вышла из гардеробной и подошла к окну. Ночь была темной и густой, и только тусклые фонари освещали подъездную дорожку к нашему особняку.

Арден только что приехал. На часах была полночь.

«Пока он берёт свою истинную, пока зверь, предатель, поклоняется той, что недостойна… но так сладка — ты страдаешь…»

Я смотрела, как муж идёт к дому, и слегка пошатывается. Походка его была нетвёрдой.

Я поспешила в гардеробную, чтобы надеть платье, но… запнулась о кресло у камина. Под него закатилась… ягода рябины.

Я подняла её и стала рассматривать.

Накатило ощущение, что я что-то забыла. Что-то важное. Меня накрыло неприятными предчувствиями, по телу прокатилась фантомная боль, но… это ведь всего лишь рябина.

Но ведь ей нечего делать в моей комнате!

Так как же она оказалась здесь?

— Кажется, Гертруда говорила, что приготовила… рябиновый пирог. Странный выбор… — прошептала я в воздух.

Мой взгляд метнулся к столику. Там стоял яблочный пирог.

А при мысли о Гертруде всплыл перед глазами подол её строгого тёмно-синего платья и серебряные пряжки на носках чёрных туфель.

А ещё захотелось приподнять верхнюю губа и оскалиться, зашипеть на нее. Потому что в моих мыслях она держала поднос с гроздьями рябины.

«Ещё кидай! Ещё кидай!»

И тут же возникли еще одни обрывки, то ли видений, то ли воспоминаний. Но их круговорот прекратило звериный рык дракона внизу.

Громогласный, опасный, жуткий.

А потом — грохот.

Я знала: в такое позднее время в доме мы оставались одни. Только я и муж.

Вся прислуга жила в городе.

И сейчас в доме точно никого. Некому задать вопросы о том, что произошло.

А внизу муж продолжал бесноваться. Что-то полетело в стену, раздался глухой удар. А потом звонкий треск. Кажется, это моя любимая ваза разлетелась на осколки.

Я тут же посмотрела на тяжёлый напольный подсвечник у камина, где мы любили лежать на ковре перед пламенем. И заметила — на серебре что-то красное.

Глава 8

— Кр-р-ристина, — прорычал Арден.

Взмахом руки, даже не глядя, он разрушил собственное заклятие на двери.

А меня снова тряхнуло от воспоминаний. Показалось, что кто-то уже проходил через эту дверь, и это была… не Гертруда. Не остановила даже магия мужа, ведь та была сильна. Очень сильна.

Арден был сильнейшим драконом Империи.

В прошлом — военачальник, генерал, сражавшийся на передовой с василисками, которые десятилетиями пытались захватить окраины драконьих территорий.

Василиски — раса воинственная, немилосердная. Но той войне пришёл конец. Пять лет кровавых боёв и всё было завершено.

Повинуясь хищным инстинктам, он втянул запах, широко раздувая ноздри. На меня смотрел его зверь жёлтыми, хищными глазами. А я смотрела на него.

По скулам проступали чешуйки, ногти начали вытягиваться в когти. Рубашка была расстёгнута до середины груди, камзола не было, рукава закатаны. Узкие брюки, высокие сапоги.

Я тоже втянула воздух. К его горьковатому запаху полыни и пряного муската примешался другой.

От которого меня тошнило.

Душистые розы.

Он был у неё. А теперь приехал домой.

Арден сделал ещё два шага, продолжая вдыхать.

Зверь был зол и недоволен. Бросил мимолётный взгляд на гардеробную, потом резко повернулся ко мне. Приподнял уголки губ и оскалился. В его глазах мелькнула звериная ярость.

Я поднялась.

Шёлковая ткань халата сползла с плеча, я поправила её. На этом движении Арден словно завис.

Его взгляд — полный жадности — скользил по моему телу, затянутому в длинный чёрный халат.

Я видела, как он сжимает кулаки, пытаясь принудить дракона к порядку. Но зрачки то сужались до тонких лезвий, то снова становились человеческими. Это выглядело безумно.

Я перевязала пояс и нащупала сзади рукой высокий подсвечник. Не то чтобы я хотела ударить, но в муже сейчас явно преобладало звериное.

Он посмотрел на меня исподлобья:

— Твоя ревность так сладка, — прорычал он.

В конце концов, Арден задавил ящера, отодвинул его и посмотрел на меня по-другому.

Бесшумной тенью он метнулся ко мне. Я вскрикнула, сделала полшага назад, подсвечник упал с грохотом на пол. А я оказалась лицом к лицу с мужем.

Ящер снова скрылся. Его не было. Но Арден ревниво обвёл глазами моё лицо, ключицы, которые всё равно были видны в разрезе шёлкового халата.

— Моя, ты моя Крис, — произнёс он глухо.

Он поднял руки, запустил их в полы запахнутого халата на груди, развел ладони в стороны, чтобы снять с меня халат. Я перехватила его руки. Халат почти соскользнул с плеч.

— Прекрати, Арден. Ты только что был у неё, а теперь пришёл ко мне. Я не буду с тобой спать.

Я слышала, как он стиснул зубы.

— Ты не будешь сопротивляться. Ты моя.

— Арден, невозможно жить на две семьи! Ты делаешь несчастными нас обеих. Ради всего святого и того светлого, что между нами было, не заставляй меня ненавидеть тебя! Знал бы ты, как мне плохо слышать и знать, что ты был у неё! От тебя за версту воняет розами.

— Я схожу в душ, — рыкнул Арден.

Он злился. Злился на меня за то, что я знала о его любовнице.

А дракон тут же воспользовался потерей контроля и начал пробиваться наружу. Судорога прошлась по плотно стиснутой челюсти. Его скулы задрожали, мышцы шеи натянулись, кожа будто пошла рябью.

— Нет. Это не поможет. Это не сотрёт мне память.

Но он всё равно подхватил меня на руки, не спросив разрешения. Пересек комнату, опустил на кровать.

Толкнул на холодную простыню и сам навалился сверху. Его волосы водопадом упали вокруг моей головы, скрывая остальной мир.

Я смотрела на него. Он смотрел на меня.

— Я схожу с ума. Я не хочу тебя отпускать. Мы столько вместе… мы через многое прошли. То, что ты меня с фронта ждала, залечивала мои раны, была рядом. Ты только ты…

— Но теперь пришло время всё отпустить, Арден. Правда. Прими это решение. Ты мучаешь себя, мучаешь меня и её. Возможно, боги не зря обласкали тебя. Ведь уже слишком давно не появлялись истинные. Возможно, они смилостивились и стали снова посылать их драконам.

— Не хочу ничего знать. Ни о какой воле богов, — рыкнул он.

— Нет, Арден, ты должен, — я подняла руку, провела по его небритой щеке, погладила. Он прикрыл глаза, потёрся о мою ладонь. Я запоминала, каково это — последний раз ощущать тяжесть его тела, колкость щетины под кончиками пальцев.

Он прикрыл глаза, тяжело дышал.

— Выпусти дракона.

— Нет, Крис, — почти грубо сказал Арден.

— Вот в этом и весь ответ, Арден. Ты и дракон неотделимы. Как долго ты будешь сопротивляться? — прошептала я, вглядываясь в его лицо. — Я уже поняла, что ты явился сюда в таком состоянии не просто так. Дракон правит балом. Он требует, чтобы ты был с истинной, слился с ней и не уходил от неё. А ты возвращаешься ко мне своей человеческой частью.

Глава 9

Арден ушёл, громко хлопнув дверью. А потом я расслышала, как внизу он начал всё громить.

Вполне естественно, что если он спал с истинной, то она забеременела.

Да. Вполне себе нормально…

Но сколько бы я ни прокручивала это в голове, представляла Орелию с счастливой улыбкой и округлым животом, а Ардена рядом, понимала, что мне обжигающе больно.

Я положила руку на свой пустой живот.

Я так хотела детей от мужа. Так хотела. Видят боги, как я хотела…

Я посмотрела на пол. Там остались капли его крови… словно ягоды рябины. Снова накатило ощущение, что я забыла… нечто.

Я опустилась на колени прямо на пол. Чёрный подол халата растёкся вокруг меня. Мой взгляд был пустым.

Это конец.

Ночь мы провели в одном доме. Я слышала, что он всё ещё тут. Внизу то и дело раздавались его тяжёлые шаги. Но в основном он сидел в кабинете.

А я проводила время в спальне и никак не могла уснуть.

Я свернулась калачиком на краю супружеской кровати. Держала руки на животе и плакала.

А утро встретило меня неизбежностью. Я встала с первыми лучами. Поплелась в ванную. Я не узнавала себя в зеркале. Опухшая, с красными глазами, с отёкшим лицом.

Пришлось постараться, чтобы привести себя в норму. Я не хотела, чтобы кто-то видел мои слёзы.

Мою боль. Печаль. Горе.

Почти два часа я потратила на то, чтобы прийти в себя, замаскировать все следы недосыпа. Нанесла сдержанный макияж. Убрала волосы в простую высокую причёску.

Сегодня новый день. Я начну его по своим правилам.

Прошла в гардеробную, переступила через бесформенную кучу одежды. Перебрала свои вешалки и выбрала подходящее по погоде платье. Закрытое, изумрудного цвета, с кружевным верхом и длинными кружевными рукавами до самых запястий. Юбка была слегка расклешена и воздушна. На ноги я надела обувь на высоком каблуке.

Посмотрела на себя.

Симпатичный образ, и в целом неплохо. Краснота ушла, синяки под глазами я замазала, слегка припудрила щёки, добавила себе немного здорового вида.

Острые скулы и впалые щёки выдавали мою измученность и плохой аппетит. Но это я исправить так быстро не могла.

Напоследок тронула губы блеском.

Я взяла сумочку. Спустилась вниз.

Первый этаж выглядел как после войны с василисками.

Я оглянулась — в холле не осталось ни одной вазы, картины на стенах висели кое-как, а некоторые и вовсе упали. Столики опрокинуты, пол усеян осколками.

Я прошла в кабинет. Открыла дверь.

За столом, откинувшись на спинку удобного кресла, спал Арден. На полу валялись остатки его дорогой коллекции.

Я вздохнула. Осуждающе покачала головой.

Осторожно дотронулась до его плеча. Хотела уже убрать руку.

Но он приоткрыл глаза и уставился прямо на меня.

— Крис…

— Арден. Просыпайся. Я сделаю кофе и завтрак. А ты пока собирайся. Нам нужно оформить… развод, — я едва смогла произнести это слово вслух. — Чтобы не затягивать нашу агонию и… твоё воссоединение… с парой.

Я убрала руку из его захвата, дёрнула уголком губы и нарочито спокойно пошла на выход из кабинета.

— Буду ждать на кухне, — бросила я через плечо, скрываясь в коридоре.

Прислонилась спиной к стене. Прикусила губу. Вздохнула и сжала кончиками пальцев переносицу, только бы не расплакаться. Старалась дышать глубоко

Сегодняшний день я должна выдержать.

Я услышала, как Арден с силой ударил кулаком по столу и выругался. Я ушла, чтобы не мучить себя.

На кухне уже был повар. Он опасливо косился на меня.

Я отложила сумочку.

— Мистер Бримс… я сегодня сама приготовлю завтрак.

— Конечно, леди, — ответил он, склонив голову.

— Вы пока можете быть свободны. Придёте приготовить обед.

— Благодарю, леди.

Он вышел. Я все это время держала на лице отстранённую вежливую улыбку.

Я — леди. У меня всё хорошо. Даже если небо решило упасть мне на голову.

Простой омлет с беконом, помидорами и зеленью я сделала быстро. Посушила в духовке два брусочка хлеба, посыпала сыром. Ардену сварила чёрный кофе с кардамоном. Себе — кофе со сливками.

Я готовила и кусала губу.

Тяжело было осознавать, что это наш последний совместный завтрак.

Дальше будет только одиночество.

Я качнула головой, отбрасывая эти мысли. Не сегодня. Сегодня я не буду думать об этом.

Я с достоинством приму удар судьбы.

Через полчаса завтрак был готов. Я сервировала столик в малой гостиной.

Глава 10

Развод прошёл настолько сухо и формально, что я практически ничего не запомнила. Была как в тумане.

Арден размашисто и благосклонно поставил свою подпись на свидетельстве. Его едкая, холодная улыбка держалась на губах все это время.

Я не видела своего мужа таким.

Такой Арден был мне чужд.

Если я старалась не смотреть в его сторону лишний раз — не могла прийти в себя от его слов в карете — то он не спускал с меня глаз.

Я знала, что злить, и тем более убегать от хищника, только раззадорит его охотничий инстинкт. Но я не специально!

У него, бездна его подери, была настоящая истинная! И она беременная! Так что же еще я могла сделать в подобной ситуации, как не разорвать наши отношения?!

А Арден ведёт себя так, словно делает мне величайшее одолжение, разводясь со мной.

— Поздравляю… — сухо бросил канцелярский служитель, растягивая тонкие губы в ненастоящей улыбке, а потом осёкся под тяжёлым взглядом моего мужа, которым тот его одарил. Всё его напускное великодушие вдруг резко слетело. Я почувствовала его ярость.

Я, как обычно, слишком остро ощущала, когда Арден был просто не в духе, а когда становился по-настоящему опасен. И сейчас мне казалось: если муж не откусит бедняге голову, поскольку его дракон должен был ликовать от ситуации, то запросто свернёт тому шею собственными руками.

Работник Канцелярии вжался в спинку стула, поправил очки, прокашлялся. Неловко отодвинулся подальше от стола.

— Соболезную…

Я тяжело вздохнула и покачала головой. Лучше бы работник молчал. Арден всегда был таким — вспыльчивым, опасным, непредсказуемым.

Я знала, как его успокоить. Двадцать лет совместной жизни не выкинуть.

Нужно было снова сосредоточить его внимание на мне. А то от бедняги уже искрило страхом, постегивая еще один драконий инстинкт.

Я протянула руку к своему документу, тем самым заставляя Ардена отвлечься на меня. Он резко перевел взгляд на меня. Прищурился, и на его губах снова появилась ухмылка. Он оскалился, глядя прямо на меня. Его взгляд скользнул по телу сверху вниз, задержался на тонких запястьях, потом на горле, прикрытом лишь полупрозрачным кружевом, на груди.

Он вёл себя так, как в самом начале наших отношений. Выжидающе.

Я не стала комментировать. Мне хотелось лишь одного — поскорее избавиться от него и уйти. Я свернула документы в трубочку. Отныне я была Кристиной Грейс.

Встала со стула, чтобы покинуть дворец. К счастью, для разводящихся тут был отдельный кабинет и коридор, из которого можно было сразу выйти на улицу. Удобно. Ведь кому из молодоженов захотелось бы увидеть на своем пути пару, что не смогла сохранить свою семью.

Я шла, стуча каблуками по мраморному полу. Слышала размеренные, ленивые шаги мужа позади.

Солнце ослепило, когда я вышла из плохо освещённого коридора. Я сделала шаг в сторону, вдохнула первые глотки свободы, хотя, видят боги, я этого не хотела.

Перед нами была просторная зелёная лужайка, по краю окантованная ровными, геометрически выстроенными кустарниками.

— Отметь, как следует это день, — сказал Арден позади меня.

— Разумеется, — прохрипела я, не поворачиваясь.

— Дом твой. Деньги на счет я переведу уже сегодня. Можешь себе ни в чем не отказывать, — Арден подошёл ещё ближе, встал почти вплотную.

Я чувствовала жар его тела. А потом ощутила его дыхание на своей шее. Мурашки побежали по телу. Но я старательно делала вид, что ничего не происходит.

— Но помни, что я тебе сказал. Кому ты принадлежишь.

— Проклятый дракон, — выдала я в ответ.

— Как угодно, моя сладкая, Крис, — сказал он спокойно. — Сегодня меня не жди.

— Я не буду тебя ждать, — рявкнула я. Сжала документы в одной руке, сумочку — в другой. — Я испортила твои вещи. Так что тебе нечего забирать. А твои золотые пуговицы я вышлю на Цветочную пять!

Арден хрипло рассмеялся. А потом с каждым последующим словом его голос становился лишь холоднее.

— Ты — моя милая. Сладкая притворщица. И предательница.

Я вспыхнула. Он рассмеялся ещё жестче. Я резко обернулась к нему. Мы уставились друг на друга в молчаливом противостоянии. Сейчас Арден отчётливо злился на меня.

Но… нас прервала Орелия.

— Милый, как я рада тебя видеть! — пролепетала она.

Вся такая красивая и воздушная: в небесно-голубом умеренно пышном платье, шляпке в тон, розовыми губами бантиками и огромными оленьими влажными глазами. Она явно спешила, вся запыхалась, поднимаясь по высокой гранитной лестнице. Она придерживала подол платья, сверкая дорогими туфельками и ножками, затянутыми в шелковые чулки.

Встала рядом с нами.

И снова в нос ударил этот отвратительный аромат душистых роз.

— Что ты здесь делаешь, Орелия? — Арден одернул ее. Улыбка спала с ее наивного лица. Его голос хлестал.

— Как же… я пришла… поддержать тебя.

Глава 11

Я сразу поняла, что пожаловали родители Ардена, так громко моя свекровь возмущалась на первом этаже.

Леди Анна Драквелл была женщиной сильного характера и это чувствовалось в каждом её жесте, в каждом взгляде.

А характер моего свёкра с годами становился лишь сварливее. Они оба очень сложные люди. Но вместе они прекрасно дополняли друг друга.

Я быстро забежала в ванную комнату, привела волосы в порядок, собрала их в строгий пучок.

Оправила платье и поспешила вниз, пока леди Анна не устроила очередной форменный допрос моим служанкам, которые и без того её побаивались. Она была способна из кого угодно вытрясти душу.

Стоило только мне показаться на лестнице и спуститься до середины пролёта, как я разом попала под прицел своих… бывших родственников.

Две пары глаз уставились на меня.

Свёкор сидел в инвалидном кресле и с удивлением рассматривал наш холл, словно после торнадо.

Свекровь нависла над Марисой и уже выспрашивала, что здесь произошло.

— Дорогая, — протянула она, прищурив янтарные глаза. — До меня тут дошли кое-какие слухи, — я покосилась на свою бедную раскрасневшуюся служанку. — Нелепица да и только. Кажется, все посходили с ума.

Она осуждающе посмотрела на притихшую Марису. Я качнула головой, и служанка поняла мой жест — выскочила из холла. Впрочем, как и Лола.

Мы остались втроём.

— Говорят, что вы развелись. Я не понимаю, что это за неуместная шутка. И что за желание потрепать маме нервы?

Я сделала вдох, но не спешила с ответом.

Свекровь прищурилась. Я сжала перилла. Прочистила тихо горло. Видимо, сам Арден пока ничего им не сказал. Потом снова продолжила спуск.

Леди Анна была одета, как обычно, с иголочки. Дорогое, но сдержанное платье из бордового бархата, элегантно подчёркивало её фигуру. Серебряные волосы убраны в изысканную причёску. На груди — серебряная брошь в виде дракона, глаза которого горели рубинами, на руках — пара тяжёлых браслетов.

А вот её сумочку держал лорд Гарольд. В чёрном камзоле поверх бордовой рубашки, он выглядел всё так же внушительно, несмотря на возраст.

Его седые волосы были зачёсаны назад — волосок к волоску, безукоризненно, словно он и сейчас мог встать и выступить перед Советом, членом которого и являлся. В чертах лица, резких и выточенных временем, было так много сходства с Арденом, что сердце у меня сжалось.

Свекра не испортили даже глубокие морщины — наоборот, они придавали ему суровую благородную выразительность.

Его ноги были укрыты пледом, разумеется, тоже в бордовый узор, гармонировавший с платьем жены. Эта деталь выглядела почти символичной: как будто даже в мелочах супруги подчёркивали принадлежность друг к другу.

— Добрый день, леди Анна, лорд Гарольд, — я улыбнулась им искренне. — Вы сегодня замечательно выглядите, — добавила я комплимент свекрови.

Но та продолжала хмуриться и поджимать губы. Более того, она привычно поставила руки в бока, а это был плохой знак.

Я продолжила спускаться по лестнице.

— Лорд Гарольд, вы в кресле. Вас продолжают мучить суставы?

— Какие суставы? — фыркнула Анна. — Он дракон.

— Помолчи, Анна, — мягко отмахнулся лорд от супруги. — Душа моя, мучают, а она не верит.

Я тепло ему улыбнулась. Лорд расплылся в улыбке в ответ и даже раскинул руки, приглашал обняться.

Я подошла к нему, обняла и поцеловала в щёку. А потом остановилась рядом с леди Анной. Не знала, что делать.

До этого мы всегда обнимались.

А сейчас… как я должна вести себя?

— Так что за дерьмовая шутка, душа моя? — пробасил свёкор.

— Не выражайся, Гарольд! — тут же одёрнула его Анна.

— Как хочу, так и говорю. Не закрывай мне рот.

— Это не шутка, — тихо, но твёрдо произнесла я. — Мы с Арденом действительно развелись. Ваш сын встретил истинную. Я не могла мешать его счастью.

Повисла тишина. Тягучая, давящая.

Удивления явно отразилось на их лицах. А потом тяжёлые брови на лице свекра сошлись на переносице.

Леди Анна сжала губы тонкой линией, взгляд её стал острым, колючим.

А потом… она вдруг дёрнула уголком рта и попыталась нервно рассмеяться. Звук вышел сухим, неестественным.

— Не может быть… — сказала она, будто в шутку. — Полно. Какая… истинная?

— Это правда. Арден встретил истинную три месяца назад. Снимает ей дом. И… у них всё серьёзно.

На миг показалось, что в комнате стало холоднее.

Свекровь перестала улыбаться. Губы её дрогнули, глаза потемнели. Взгляд из ледяного превратился в хищный, почти звериный.

Она резко развернулась к мужу. Тот тоже смотрел на неё и, кажется, они говорили без слов.

А потом леди Анна снова перевела глаза на меня.

— Как же так? — хмурилась леди Анна. — Я обещала твоей матери перед смертью, что позабочусь о тебе… чтобы Арден не обижал тебя.

Глава 12

— Анна, будь сдержаннее. Та девочка тоже не виновата, — напомнил свёкор. Сегодня он был гораздо спокойнее; обычно ворчливый и резкий, сейчас он уравновешивал свою жену. — Истинность никого не спрашивает.

— Не нужно ничего делать, — отозвалась я и обреченно улыбнулась родителям Ардена. Вытерла последние слёзы. — Беременность… никуда не денется. Арден мне изменил. А я… я не смогу простить, — прошептала я. — Простите, леди Анна, лорд Гарольд, но для меня это… слишком.

— Милая… — начала свекровь. — В жизни всякое бывает. Может быть всё же…

Я качнула головой. Мне было больно.

— А вы бы простили, леди Анна? — с трудом выговорила я. — Смогли бы смотреть в глаза мужа и не вспоминать тот самый поступок?

Она посмотрела на мужа. Я видела, как она колебалась, как сомнения овладевали ею. Но она сдалась и сказала правду.

— Я бы выцарапала ему глаза, а потом оторвала бы то ценное, что он смел пихать куда попало.

— Анна! Успокойся, — вмешался свёкор, пытаясь остудить её пыл. Он прошел и опустился в свое инвалидное кресло. — Ты пугающе кровожадна. — Он перевёл взгляд на меня. — Мы во всём разберёмся.

— Как ты можешь быть таким спокойным? — с вызовом произнесла она. — Наш сын разрушил семью, завёл ребёнка на стороне!

— Но не убивать же теперь ту девчонку? — возмутился свёкор.

— Мне кажется, ты её защищаешь, — резко сказала леди Анна. А потом пригрозила ему указательным пальцем. — Уже настроился, что тоже встретишь, м? Думаешь, на старости лет родить ещё драконёнка? Чтоб тебе дряхлая, старая, морщинистая, беззубая и безкрылaя старуха досталась!

Свекор поморщился. Кажется, назревал серьёзный конфликт.

— О, боги, женщина, — раздражённо воскликнул Гарольд. — Ты можешь успокоиться? Я даже никого ещё не встретил, а ты уже фантазируешь про убийства и угрозы в мою сторону.

— Потому что ты ещё до конца не понял, что происходит, — продолжила леди Анна, не смягчаясь. — Нельзя вот так отобрать истинность у драконов, а потом спустя три столетия вдруг вручить им снова. Это не подарок, а проклятье. Это наказание. Ящеры уже научились жить без истинных. Завели крепкие семьи. Начнётся хаос!

Леди Анна сжала зубы, и в её глазах мелькнул страх перед тем, что будет, когда все узнают: истинные снова появляются.

— Ну, истинный может появиться и у вас, — тихо сказала я. — Это скомпенсирует… неприятные последствия после разрыва брака.

— А как же общие дети? — всплеснула она руками.

Только вот, в частности, у нас с Арденом их не было. И потому у нас все было проще.

Хотя мысль о том, что я могу стать тоже чьей-то истинной, неприятно царапала. Я не могла представить никого рядом с собой. И сама поморщилась от своих же слов. Леди Анна тоже пренебрежительно фыркнула.

— Я в себе уверена, — ответила свекровь. — Как я и сказала: не обязательно вестись на красивую картинку, приятный запах и вообще на желания своего зверя. В конце концов мы люди и живём цивилизованно. А то давайте все вместе перестанем ездить на лошадях, начнем их есть, вернёмся из городов в пещеры и вместо кроватей будем спать на золотых кладах, воровать девственниц. Человек управляет чешуйчатой скотиной, которая с вулканом в чреслах не может совладать, а не наоборот! Я всё сказала!

— Я ещё ничего не знаю об истинной, да и не нюхал её, но чувствую себя виноватым, — устало вздохнул свёкор.

Ведь это всё Анна говорила ему. От столь откровенного намёка тяжело было не понять: Гарольду было бы лучше, если бы его истинная, если уж она есть, была где-то подальше, и чтобы даже в мыслях он о ней не вспоминал. Не дай боги, леди Анна застукает его с другой.

— Если дело только в нюхе — то имей в виду, ты лишишься его в первую очередь, — рявкнула свекровь, затем сжала мою руку. — Тише, тише, девочка. Что до избавления от истинной — я это сказала не всерьёз… или, может, всерьёз, — её голос теперь был теплее, но в нём всё равно слышалась сталь.

— Нет. Правда. Это конец. Тем более, что будет с Арденом? Мы ведь не знаем, как поведет себя дракон, когда лишится пары, — прошептала я, чувствуя, что внутри меня вспыхивает новый страх. Смерти бывшему мужу я точно не желала.

— Вот чувствуешь, как Кристина испугалась? Потому что даже в такой ситуации не желает смерти нашему сыну. Вот от кого надо рожать. От таких вот женщин. Готовых на всё ради твоего сына, решительных, сильных, которые прошли с ним через огонь и воду. А не от барышень, пришедших из неоткуда, не знающих ни лишений, ни труда. Вспомни, какое шаткое у нас было положение, при прошлом императоре. Когда тот старый идиот обезумел! И что — наша Кристина, разве она бросила Ардена? Нет. Я не уверена, что эта профурсетка готова на подобные трудности в жизни. Да и что там — мёдом намазано? У неё какая-то другая «матильда»?

— Ох, Анна! Что ты такое говоришь! — воскликнул свёкор и закашлялся. — Что за выражения! Откуда ты их берешь!

— Я права во всем! И вот тебе тоже мысль, чтобы ты подумал. Я что, не видела, как ты расцвёл, когда Кристина проявила участие к тебе и спросила про твои суставы? Мы с тобой не молодеем. Я была уверена, что дочь нас не бросит. А сейчас? Думаешь, та шлындра будет терпеть твой мерзкий старческий характер?

Глава 13

Ощущение было такое, словно я опускалась под воду: мне не хватало кислорода, и, вынырнув, я судорожно глотала его. Я чувствовала, как тело наполняется чем-то мощным. А потом поняла, что в меня таким образом вливалась магия, заполняла каждую клеточку.

Я перекатилась набок, встала с кровати. Было нестерпимо жарко, как в раскалённой кузнице. Больно не было, было странно ощущать такой прилив энергии.

Резкий порыв ветра распахнул окно, и в комнату хлынул удушающе сладкий запах душистых роз. Как же отвратительно они пахли!

С распущенными волосами, в длинной шелковой чёрной ночнушке, босая, я пошла на этот противный, приторный аромат, словно ведомая им. Мысль, что билась в голове, была проста: уничтожить, уничтожить, вырвать, сорвать, растоптать.

Отныне роза перестала быть моим любимым цветком.

Я спустилась на первый этаж, вышла через заднюю дверь, миновала мраморное крыльцо, ступила босыми ногами на прохладную шелковистую траву и подошла к собственному розарию — большому, ухоженному, красивому.

В него было вложено столько трудов, столько лет, это была моя гордость…

Сколько сортов я сюда заказывала, высаживала, сколько раз любовалась ими с мужем. Красные розы были прекрасны. Но не сейчас.

Внутри меня закипала магия, её нужно было выплеснуть срочно. Подобные приступы случались у меня и раньше, но никогда ещё не были столь сильными.

Я взметнула руки вверх и увидела: кожа снова преобразилась — стала жемчужно-белой, сияющей, как перламутр. Ветер ударил в спину, волосы взметнулись, и они тоже приняли этот жемчужный отлив.

Мне показалось, что я стала выше, изящнее, тоньше. По телу побежали мурашки, шелковая рубашка на тонких бретельках не спасала от этого холодного ветра.

Я подняла руки, развела их в стороны, закрыла глаза, выгнулась назад, потом резко свела ладони вместе и выпрямилась. Громко хлопнула еще раз в ладони и показалось, что сотни маленьких колокольчиков зазвенели разом.

Сотня алых головок отделилась от кустов и поплыла вверх, послушные мне. Я хищно улыбнулась — это была уже словно не я, а нечто внутри, довольное использованием силы.

Я закружилась, как в танце. Подол шёлка бил по ногам. Я кружилась, перебирая ногами по траве и, выводя руками, сложные фигуры. Стоило провернуть запястья по часовой стрелке — и головки роз повторяли за мной, поднимались волной, сплетались в спираль. Я развела руки в стороны, подняла кисти вверх, согнула их в локтях, кружилась, и вихрь взвился вокруг меня, закружил меня в центре.

Я щёлкнула пальцами обеих рук — и головки рассыпались на тысячу лепестков. Всё это закружилось вокруг меня, обволакивая меня вихрем. Я танцевала, изгибалась, смеялась, а в голове звенели сотни красивых переливчатых колокольчиков. Сила внутри нарастала, ширилась.

Я резко вскинула руки, остановилась, вытянулась на носочках — и всё замерло. Лепестки роз зависли вместе со мной, окружили меня ураганом и застопорились в воздухе. Ещё один щелчок — и в воздух метнулись стебли, колючие, гибкие; вторая волна закружилась вокруг красных лепестков.

Я продолжила свой танец. Кровь внутри пела, требовала выхода. Лунный свет серебром осветил меня. Краем глаза я увидела, что у моего танца есть свидетели, но не остановилась: потребность танца была настолько велика, что я потерялась в нём. Я кружилась, сгибалась, наклонялась в неестественно изящных позах, смеялась, подпевала в такт.

И потом наступили последние аккорды. Они ударили в голове, и я хлопнула в ладоши. Розы и стебли опали к моим ногам.

Я осмотрелась. Грудь опускалась и поднималась, я судорожно глотала воздух пересохшим ртом. Чувствовала слабость. Меня слегка повело.

Резко, как будто из ниоткуда, напротив меня материализовалась молодая женщина в чёрном откровенном платье. Её темные волосы спадали почти до колен, изумрудно-зелёные глаза светились во тьме. Она улыбалась хищной улыбкой. Я не видела её раньше, но ощущение, словно мы уже встречались, возникло сразу.

Но я не боялась. Чувствовала, что она сейчас не опасна для меня.

Она подошла ко мне:

— Этот танец был прекрасен. Достоин моего взора, — мелодично произнесла опасная незнакомка и дотронулась до моей головы, потом — до живота. Затем подняла кисть руки ладонью вверх, и в её пальцах оказался тонкий стилет, инкрустированный чёрными алмазами. — Это мой тебе дар.

Она взмахнула рукой, и я не успела осознать — как холод клинка полоснул по коже на щеке, оставив царапину. Я приложила пальцы, и кровь окрасила их алым, но рана тут же затянулась. Женщина вложила стилет мне в ладонь обратной стороной.

Она растягивала алые, словно кровь, губы в хищной улыбке.

— Кто ты? — так же мелодично спросила я.

— Тебе ещё рано знать, — довольно пропела она.

За её спиной стояла служанка истинной Арденa. На лице девицы отражались шок и страх, кожа ее была бледно-серой.

Внутри меня что-то дернулось, горячей волной подступило желание наказать зарвавшуюся служанку. Усилием воли я сдержала этот порыв.

И тут же услышала звонкий смех незнакомки. Она хлопнула в ладоши и окинула нас обеих странным, оценивающим взглядом.

Глава 14

Усилием воли я собрала в себе остатки сил, потому что понимала — нельзя оставлять следы на заднем дворе.

Не знаю почему, но всё внутри кричало: нужно хотя бы попытаться скрыть тот хаос, что я устроила здесь.

Я махнула рукой и отправила часть стеблей и лепестков роз грудой обратно в розарий, сбросила ещё одну охапку, и ещё одну. Теперь здесь выглядело так, словно я просто в ярости решила уничтожить собственный сад.

Я поднялась, ноги дрожали, подол длинного шёлкового пеньюара хлестнул по щиколоткам. Я поморщилась от боли в пятке. Присела, выдернула застрявший шип, морщась, и отбросила его в сторону.

Аккуратно ступая босыми ногами по траве, надеясь больше не наступить в колючки, я направилась к дому. Старалась не отключиться от слабости, что накатывала волнами. Рукой придерживала живот.

Я ждала малыша.

Мне было страшно и радостно одновременно от этой новости.

Каждый раз волны надежды сменялись отчаянной бездной — я так много раз теряла детей, так много раз хоронила собственные мечты стать матерью, что боялась даже помыслить о ребенке.

Но слова той странной незнакомки вселяли в меня новую веру: «Твоё тело готово». Значит, до этого оно не было готово, и именно теперь появилась надежда.

Но вместе с этим я ясно слышала другое: мне кто-то угрожает.

Да и та ужасная старуха с изумрудными глазами говорила бежать как можно дальше от проклятого, что я не выношу рядом с ним малыша.

Она имела ввиду, что стоит ждать удара со стороны… дракона Ардена?

Если раньше я бы рассмеялась и сказала, что мой милый ящер ни за что не сделает мне больно, то теперь… нет, я уже не была в этом уверена.

В моём ребёнке он может увидеть угрозу их союза с истинной. А я так хочу родить. Так хочу взять малыша на руки, посмотреть в его крошечные глазки. Смотреть на него, любить, беречь.

И это часть моего бывшего мужа, что останется со мной. Я никогда в жизни не могла бы представить, что отцом моих детей окажется другой мужчина.

«Простите меня леди Анна и лорд Гарольд. Но мне придется исчезнуть на время. Потом, когда я смогу выносить малыша и родить я, конечно же, сообщу вам, но сейчас… я просто не могу так рисковать».

Я готова на всё, чтобы этот ребёнок выжил. Если нужно — убегу, скроюсь, чтобы никто не нашёл. Я так устала терять, так устала надеяться, верить и в конце концов хоронить. У меня просто не осталось сил.

Я ступила на крыльцо, добралась до двери, вцепилась в косяк. Усилием воли доплелась до холла, заставила себя подняться по лестнице в спальню. Упала на кровать и провалилась без сил в спасительный сон.

Проснулась я от громкого стука копыт. Подскочила, сердце забилось в панике. Перед глазами всё плыло — вчерашний выброс энергии всё ещё давал о себе знать. Я поднялась, подошла к окну. У ворот стояла карета с императорской эмблемой.

Меня прошиб холодный пот. Семь лет назад семья мужа попала в немилость к императору. Тогда всё было очень серьёзно. Император сменился, но власть не ушла из его рук. Он, как паук, продолжал плести сеть по всей Империи, а нынешний правитель, его племянник, был лишь пешкой — так все говорили.

С тех пор я всегда настороженно относилась к дворцовым эмиссарам. Тем более странно было видеть такую карету у моего дома.

Может быть, ищут Ардена?

Я поспешила в ванную собираться. Ужаснулась своему отражению.

Под глазами — тёмные круги, лицо бледное.

Запоздало пришла мысль, что запах роз вызывал во мне отвращение не только потому, что он принадлежал Орелии, но и потому, что у меня начался токсикоз.

Никто не должен узнать, что я жду ребёнка.

Я умылась, пригладила волосы, нанесла крем, замаскировала круги под глазами, слегка подкрасила губы и румянами придала здорового вида лицу.

В гардеробной, переступая через остатки вещей — девочки не успели вчера убрать, — выбрала самое закрытое платье тёмно-синего цвета. Спустилась вниз.

В дверь снова заколотили. Я вдохнула, выдохнула, поправила юбку из тяжёлого бархата и открыла.

— Добрый день, леди. Меня зовут Томас Делрой, — мужчина представился с ледяной вежливостью.

Он был высоким, широкоплечим. Светлые волосы были зачёсаны назад. Мундир сидел на нём как влитой. Примерно моего возраста, с резкими и хищными линиями лица. И проницательными янтарными глазами.

— Ночью в вашем районе произошёл выброс неопознанной магии. Мне велено разобраться в ситуации.

Кажется, у меня серьезные проблемы.

Глава 15

— Вы считаете, что выброс случился именно здесь? — осторожно спросила я.

— Есть все основания полагать, — сухо ответил эмиссар Делрой. — Мы опрашиваем всех. Надеюсь на ваше понимание и участие.

Я сглотнула. В его словах резануло — «неопознанной».

— Вы сказали — неопознанной? Что это значит?

— Магия не принадлежит ни драконам, ни человеческим магам. Это всё, что вам нужно знать, леди. Я прошу разрешения осмотреть ваш участок.

Меня бросило в холод. Потому что он так просил, что становилось ясно, плевать ему на мое разрешение. Это лишь дань вежливости не более.

Позволить имперцам войти значило выдать себя. В розарии они сразу нашли бы эпицентр выброса. Я медлила, не знала, где найти спасение.

И вдруг раздался ещё один стук колёс. Возле особняка остановилась карета Ардена.

Боги… Как же я была рада его увидеть в этот момент!

Он вышел так стремительно, что сразу стало ясно: он знал о визите императорского эмиссара. Метнул в сторону Делроя хищный, злой взгляд, и мне показалось, что они знакомы.

Томас развернулся, выпрямился, руки заложил за спину. Муж оказался на крыльце, практически оттеснив мужчину от меня, прикрыв своей спиной.

Я перевела дыхание. Я в безопасности.

— На каком основании вы, эмиссар, явились сюда и не поставили меня в известность? — холодно произнёс мой… бывший муж.

— Тем не менее вы здесь, — уронил эмиссар.

Я поняла одно. У Ардена были свои люди в ведомстве Делроя, которые его предупредили о проверке. Потому что его точно не собирались ставить в известность о досмотре особняка.

И это понял и сам служащий. Кажется, императорскому эмиссару это не понравилось.

— Вы забыли законы, Делрой.

— Отнюдь. Я вправе делать визиты и настаивать на осмотре, если это дело касается государственной безопасности.

— Подобное работает с гражданскими. Я же лицо военнообязанное. Вам напомнить мое звание?

Пауза.

— Я помню, — почти процедил Делрой. — что вы генерал запаса.

Мой бывший муж — офицер генеральского звания, выведенный в запас, то есть в резерв. Формально он не на действительной военной службе, но сохраняет звание и авторитет. Если возобновится война с василисками, он снова отправится на фронт.

— Тогда повторяю свой вопрос, — жестко бросил мой бывший.

— Вчера ночью была зафиксирована вспышка неизвестной магии.

— И тем не менее, я задал вам вопрос: по какому праву вы не сообщили об этом мне и не удостоверились, что я получу данное сообщение?

— У меня императорское распоряжение найти источник и установить вид этой магии.

— Покиньте территорию моего особняка. Я буду ждать соответствующее письмо от императора с его печатью.

— Лорд Драквелл, я уважаю вас, но вы ведёте себя слишком подозрительно, — холодно заметил эмиссар. — И насколько мне стало известно, леди может и без вас дать распоряжение на осмотр территории. И она не военнообязанная и даже не генеральская жена. Вчера был зарегистрирован ваш развод.

Подготовился этот Делрой. Понятно, что о разводе вскоре все узнают. Но чтобы так быстро, да ещё и стало известно канцелярии императора? Вот это поражало. И Делрой, конечно, не преминул показать свою осведомлённостью.

Я чувствовала, как зол, хоть и сдержан, Арден. Улавливала это по незначительным деталям — едва заметному изменению позы, по тому, как напряжённо замирали мышцы его тела. За двадцать лет я изучила своего мужа.

— И тем не менее, моя бывшая супруга находится под моей опекой, а особняк принадлежит роду Драквелл. Я, как его глава, запрещаю досматривать территорию и сам дом. В следующий раз вы потрудитесь исполнить всё по протоколу. Верно?

— Вы ведь понимаете, что всё это выглядит странно, и подозрения по поводу использования запретной магии будут очень пристально рассматриваться. Как и возможные связи с другой империей.

— То есть вы хотите сказать, что я теперь подозреваемый в связи с империей василисков? Не забыли ли вы о том, благодаря кому была одержана победа десять лет назад?

— Никак нет. Как вы сказали — верно, с тех пор прошло десять лет. Нет неподкупных людей…

— Я принимаю ваши слова за личное оскорбление, лорд Делрой, — жестко и властно перебил его Арден. Я вздрогнула от такого голоса. — Ещё хоть одно слово и я вызову вас на дуэль. И буду иметь на это полное право.

Я отчётливо слышала, как Томас скрипнул зубами. Он смотрел на Ардена. От бывшего мужа отчетливо веяло угрозой.

— Я забылся. Приношу свои извинения. И вам, леди, за то, что потревожил вас, — эмиссар так и не посмотрел на меня, хотя обращался ко мне.

Я кивнула. Томас откланялся, чеканя шаг.

Его визит не сулил ничего хорошего. Я выдохнула, расслабляясь под защитой бывшего мужа, потому что знала он точно не даст меня в обиду.

Только вот… кто теперь защитит меня, ведь стоило покинуть имперским служащим территорию особняка, как своё хищное внимание Арден перевёл на меня.

Глава 16

Но разве бывший муж слушал меня?

Нет!

Он целенаправленно шёл в сторону заднего двора. Туда, откуда просто фонтаном фонила та самая неизвестная магия.

Пришлось стиснуть зубы и практически бежать за ним следом.

— Арден, стой! Ты не можешь просто так вламываться ко мне! И делать тут всё, что тебе вздумается!

— А вот я так не думаю, дорогая, — отозвался он и даже не остановился.

Я выскочила за ним на заднее крыльцо и замерла. Муж тоже встал тут, как вкопанный, и стал смотреть на поле разрушения.

— Что ты сделала с розарием? — он резко обернулся и метнул на меня свой взгляд. Он хмурился.

— Я… — пришлось откашляться, — не знаю.

— Ты пострадала?

— Нет, — дотронулась до собственной шеи, растёрла её ладонями. Кожа от прикосновения бывшего мужа до сих пор жгла.

— Лекаря вызывала себе?

— Не нужно лекаря. Это… просто выброс энергии.

— Просто выброс? После которого твой цветник, который ты так холила и лелеяла, превратился в груду мусора? — он свёл брови к переносице. — Это не нормально.

— Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать! — вспылила я и обняла себя за плечи. — Я просто решила избавиться от розария. Он меня раздражал.

— Так ведь пахнет она? Да?

— Зачем ты снова напоминаешь мне о своей истинной?

Дракон отвернулся, выдохнул резко, зло, и коротко бросил:

— Иди в дом.

Я нервно вздохнула и развернулась. Только ушла недалеко. Зашла в дом и у окна остановилась, прижалась к стеклу, наблюдая за бывшим мужем.

Он стоял над грудой вырванных роз. Размял шею, повёл плечами, вытянул руки.

И я видела, как Арден, мой бывший муж, не мог сразу воспользоваться магией. Видела, как по его лицу прошла судорога. Я почти прилипла к стеклу.

Никогда прежде его магия не давала осечек.

Но ведь его сила напрямую связана с сущностью дракона. Я видела, как по щекам пробегает чёрная чешуя, как дёргается мимика лица. И понимала одно: ящер сопротивлялся. Не давал Ардену полностью завладеть магией. Но, в конце концов, проиграл.

И вот из рук Ардена рванула магия — сильная, неудержимая. Он просто испепелил остатки роз. Потом развернулся и той же магией прожёг весь газон до основания. Он… перекрывал своим выбросом магией мой выброс.

Бывший муж только что спас меня от обвинения эмиссара. Даже если сюда явится сам император, он уже не найдёт следов моей силы.

— Но какова же окажется цена?.. — прошептала я, понимая, что даром это не пройдёт. — Что он потребует от меня?

Глава 17

Я боялась, что он может потребовать что-то взамен. Забыв, кто Арден есть на самом деле…

Мы прожили с ним двадцать лет в браке, я ведь должна его знать как никто другой. Неужели один-единственный поступок, его измена, перечеркнул всё человеческое, что было между нами — взаимоотношения, родство душ, пусть даже без истинной связи?

Я просто наблюдала за бывшим. Сначала он уничтожил все следы моей магии, перекрыл их своей драконьей.

Я видела, что дракон был против этого, но муж переломил волю зверя. Хотя зверь с каждым разом рядом с истинной будет становиться только сильнее.

И именно истинная должна уравновешивать его.

Но Арден имел своё собственное мнение на ситуацию, и оттого ему только хуже и хуже: неизвестно, что выкинет его ящер в другой раз.

Тем временем Арден осмотрел последствия, потом направился к садовому домику, где хранился инвентарь. Вышел оттуда с лопатой, снял камзол, отбросил его на траву и принялся перекапывать то самое место, где я кружилась в танце, и где он выжег траву.

Затем тщательно перекопал пепел с землёй в розарии. Снова вернулся в домик, вынес мешки с почвой, рассыпал сверху, а когда сходил за семенами травы, которые там же и хранились, я вышла к нему.

— Давай я помогу.

Он разорвал мешок, начал обильно посыпать всё семенами. Я не смогла сдержать улыбку: мы были похожи на двоих заговорщиков, которые скрывают общий секрет — грязный, опасный, но наш, совместный.

Вдвоём в паре, сообща. Мы быстро справились, оставалось только полить.

— Перенеси мне воды попить, — попросил Арден, а сам пошёл настраивать полив.

Я принесла ему стакан прохладной воды. Он выпил, протянул мне уже пустой, а потом сказал:

— Крис, от тебя уже не фонит этой магией. Видимо, всплеск всё забрал. Попробуй проявить свою природную магию. Нужно ускорить рост. Делрой слишком принципиален и предан императору. Не хотелось бы привлекать его лишнее внимание. А он безусловно заинтересуется тем, что я отказал ему. Я не хочу, чтобы здесь хоть что-то напоминало о том, что произошло.

— Я не уверена, что у меня получится… — растерянно произнесла я, ведь чувствовала слабость.

— Иди сюда, — непреклонно бросил муж.

Он взял у меня стакан, поставил на перила, перехватил мою руку и повёл к розарию. Встал за моей спиной, прижал меня к себе, перехватил мои локти.

Я сглотнула. Чувствовала жар его тела. Арден поднял мои руки чуть вверх. Я ощутила, как по его телу прошла судорога: дракон явно был против такого тесного контакта.

Но раньше у нас получалось. Мы вместе учились в Академии, и он помогал мне раскрывать дар. Я тогда была отстающим звеном в группе, магии у меня было мало, и она была ленивой. Поэтому Арден день за днём тратил силы, чтобы спровоцировать её — так же, как и сейчас.

— Ты помнишь, как тогда? — вырвалось у меня.

Позади раздался вздох.

— Да. Тогда твоя магия не подчинялась тебе. Но, кажется, просто никто не знал, как её раскрыть.

— Возможно.

— Давай снова попробуем.

— Дракон сопротивляется? — почти шепотом спросила я.

— Он сильнее с каждым разом.

А потом я почувствовала, как его руки нагрелись. Моя магия охотно откликнулась. Те крохи, что у меня оставались, вырвались: из рук пролилось лёгкое зеленоватое свечение, благодатная энергия упала на посеянные семена, и те на глазах начали ускорять свой рост. Это было так красиво, завораживающе. На месте розария проступил идеально ровный зелёный газон.

Ничего не напоминало о том, что тут была выжженная почва.

Но вдруг резко всё изменилось.

Я услышала, как Арден скрипнул зубами. Я полуобернулась через плечо. Его глаза были закрыты, скулы заострились, по лицу побежали чешуйки. Он убрал свои руки от моих, и там, где должны были быть ногти, проступили когти. Я отошла от Ардена на безопасное расстояние. Он запрокинул голову, глаза не открывал, сжимал кулаки, тяжело дышал, грудная летка опускалась и поднималась. Послышался треск ткани, бывший муж становился крупнее, дракон рвался из его тела.

— Иди… в дом, Кр-р-рис, — хрипло прорычал он.

Я сорвалась на бег. Побежала со всех ног, захлопнула дверь и как раз вовремя. Потому что в неё раздался удар. А потом скрежет, будто когти прошлись по дереву.

Я прижалась спиной к полотну двери. Почувствовала влагу в глазах.

Мой Арден напал на меня.

Я в опасности.

— Кр-р-ристина… — пророкотал зверь, — откр-рой.

Глава 18

Орелия Фенрейт, истинная Ардена

Я сидела в кресле у окна в гостиной, наблюдая, как солнечный свет медленно скользит по каменным плитам пола. В комнате пахло лавандой и розами. На чайном столике рядом стоял графин с водой, в котором плавали листики мяты.

— Госпожа, — протянула Сандра, моя служанка, поправляя передник и не смея на меня смотреть, — вы сегодня не в настроении.

Я медленно подняла взгляд, вяло скользнув пальцем по гладкой поверхности подлокотника кресла.

— Откуда бы ему взяться, Сандра.

— Ну как же… вы ведь так прекрасны, — зачастила она с неестественной бодростью. — Всё у вас так ладно, и скоро ребёночек появится…

Я отвернулась. В камине сбоку потрескивали угли. Сандра суетилась у полки, протирая пыль.

— Да, ты права, я счастлива, — проговорила я тихо, сквозь усталую усмешку. Токсикоз замучил. — Скоро сбудется моя самая заветная мечта… вернее, она уже сбылась. Я встретила свою истинную пару.

— Отчего же лорд сегодня не ночевал дома, госпожа? — наивно поинтересовалась Сандра.

Я скрипнула зубами. Знала ведь — снова ушёл к своей бывшей женушке. Сколько можно? Неужели эта старая и поиздержавшаяся женщина до сих пор надеется его вернуть? И что он в ней нашёл?

Тело уже не так подтянуто, наверняка морщины на лице, хотя я их не заметила, но думаю, что она их маскирует кремами и гримом.

Сколько ей там? Сорок пять? Жутко старая, не то, что мне только исполнилось двадцать.

Да и тело… сколько у старой жены Ардена было выкидышей? Сколько раз она раздавалась вширь? Там уже всё в безобразных растяжках, и бёдра широкие — фи!

Что он там вообще нашёл и отчего не ушёл раньше? Убогая, бесплодная, потрёпанная жизнью женщина. Не то что я — воздушная, лёгкая, чистая, а главное — молодая, плодовитая, высокородная, чистокровная драконица.

Я не ответила служанке. Встала, накинула лёгкую шаль на плечи и прошла к окну. За стеклом садовник подравнивал мои любимые кусты роз. Ветер шевелил занавески, колыхал мои локоны. Я положила руки на живот, пока ещё плоский, но скоро он уже будет заметен.

Я вышла в сад через балконную дверь, дышать воздухом, как велел Арден.

Сандра, как и ожидалось, увязалась следом.

— Леди, вы должны больше отдыхать, — пробормотала она, но всё равно шла рядом.

Я опустилась в резное кресло на веранде, обтянутое светлым шёлком. Скользнула взглядом по саду — алые, белые, розовые бутоны колыхались на ветру. Арден сказал, что мне нужно беречь себя, дышать свежим воздухом, не волноваться. Вот я и дышу. Скучаю.

А ведь так хотелось пойти на бал, да на премьеру театральной постановки. Но стоило мне заикнуться, как истинный снова замкнулся в себе.

Его зверь — ласковый, горячий, мурлычущий, словно кот, и при этом холодный, равнодушный сам мужчина.

Бесит!

Я сжала кулаки. Ничего. Скоро он переболеет, и всё наладится.

Сзади раздался осторожный голос:

— Может быть, вам принести чаю, госпожа?

— Принеси. И лимонной воды.

— Снова тошнит? — спросила Сандра.

— Да, Сандра. Сегодня снова тошнит.

Сейчас бы сесть на свою кобылку и помчаться галопом по родительской усадьбе. Но нет, теперь мне придётся сидеть, и так все девять месяцев.

Кошмар.

Скука и тоска.

И всё же я заставлю Ардена пойти со мной в театр. Матушка говорит: мужчины не переносят женских истерик. А ещё проще сделать подарок, лишь бы супруга была довольна и не обижалась.

И ведь матушка постоянно этим пользовалась. С изяществом, с опытом, с той самой утончённой манерой, с какой только она умела добиваться своего.

Еще моя подруга Лаура сказала, что в столицу приезжает цирк из соседней империи.

Туда я тоже хочу, как и на балет. Ещё мне нужно срочно пополнить гардероб — скоро я не влезу ни в одно платье.

Стану похожа на чудовищного слона: ноги отекут, щёки начнут округляться, волосы выпадать. Матушка рассказывала, как превратилась в бегемота, потому что я забрала всю её красоту. Нос разбух, живот как арбуз.

И как такая, как я, сможет нравиться Ардену? Я могу потерять его внимание, а тут ещё и его бывшая — престарелая женушка — крутится рядом!

— А я где-то читала, что это потому, что рядом нет вашего истинного, — не удержалась Сандра. Я едва сообразила, о чем мы говорим настолько задумалась. — Когда он рядом, токсикоза не бывает.

Я метнула в неё взгляд, холодный и отрезвляющий. Та моментально прикусила язык и, не дожидаясь новых приказов, торопливо скрылась.

Я сидела, обхватив живот, слушая, как поют птицы.

Без него… я страдаю. Из-за него — мучаюсь.

Тошнота, головокружение, ожидание. Я вынашиваю его ребёнка, а где он сам? Где он сейчас?

Сандра с серебряным подносом в руках вернулась слишком быстро. На нём — чай, лимонная вода и конверт с сургучной печатью.

Глава 19

Кристина

— Тук-тук… — прорычал ехидно ящер.

Потом провёл кончиком когтя по дереву, издавая противный, режущий слух скрежет.

Меня передёрнуло.

Я вжалась лопатками в полотно двери.

— Открой, Кр-ристина. Открой… ты ведь хочешь оказаться в моих объятиях. Вспомнить, каково это было.

— Верни Ардена, предатель! — выдохнула я сквозь зубы.

Он мерзко рассмеялся.

— Зачем он нам нужен? Ты ведь так любила летать на мне… так любила гладить мои крылья, смотреть мне в глаза. Так откр-рой. Посмотр-ри.

— Исчезни прочь!

— Кр-ристина, Кристина… какая же ты вредная, маленькая дрянь. Я разозлился!

Дверь дрогнула — дракон рванул её один раз, потом другой. Я отскочила, бросилась через весь дом к выходу. Понимала: если он прорвётся внутрь, то настигнет меня, и тогда… тогда он сделает что-нибудь страшное.

Мне нужно было добежать до людного места. Даже если ящер затмил разум Ардена, зверь всё равно не посмеет причинить мне вред на глазах у других — иначе его самого потом четвертуют.

Я сорвалась с места, бежала со всех ног. Распахнула главную дверь настежь, не закрывая, сбежала по каменным ступеням, по брусчатке, пересекла двор, рывком толкнула кованую калитку и выскочила наружу. Захлопнула за собой створку — тяжело, почти с надрывом.

Я оказалась на улице. Неподалёку прогуливались парочки, они обернулись: женщина в домашней одежде, тапках, с безумными глазами — зрелище весьма необычное.

Я стояла и смотрела в глаза ящеру через решётку ворот.

Он стоял по ту сторону, с ухмылкой, демонстрируя клыки. Глаза были полностью жёлтые.

— Не дракон, а тварь, — прошипела я. — Гад чешуйчатый.

— Оскорбляешь, — цокнул он языком, покачал головой, руки сунул в карманы, перекатился с пятки на носок. — Ну-ну, сладкая Кр-рис. Сегодня твоя взяла… пока.

Он склонил голову к плечу, медленно, как хищник, осмотрел меня сверху донизу, прищурился, потом сделал шаг назад… ещё один. Поднял руки вверх — и, отступив на большее расстояние, обратился.

Воздух взорвался всплеском силы. Чёрные крылья распахнулись, и дракон взмыл в небо.

Я сжала кулаки, тяжело выдохнула. Меня всю трясло.

Я ждала, пока он не превратится в тёмную точку среди облаков, и только тогда осмелилась двинуться обратно к дому.

Нужно было бежать. Собрать вещи. Исчезнуть.

Я захлопнула все двери, заперла засовы, прошла в заднюю часть дома — дверь там была вырвана с петель.

Кое-как поставила полотно на место, поднялась наверх, достала дорожную сумку. Руки дрожали, когда я скидывала туда самое необходимое — документы, деньги, украшения.

Прошла в кабинет Ардена, чтобы взять наличности и другие свои украшения из тайника в стене. Мне нужно будет заботиться о ребенке и нам нужны будут деньги. Я собрала оставшиеся драгоценности и как раз в этот момент внизу раздался стук.

Браслет выпал из рук, звонко ударился об пол. Всё внутри меня сжалось.

Неужели он вернулся?

Я подбежала к окну — во дворе снова стояла карета. Но это был императорский эмиссар.

Я скрипнула зубами. Быстро же он среагировал, этот Делрой…

Поспешно пригладила волосы, выпрямилась, сделала вид, будто всё в порядке — будто не убегала только что от собственного мужа-дракона.

Только вот дверь распахнула слишком резко и нервно. В проёме стоял эмиссар, выпрямившись, как струна. Форма сидела на нём безупречно, подчёркивая широкие плечи и узкую талию. Даже я вынуждена была признать: красив все же по-мужски лорд Томас Делрой.

Если бы не одно «но» — этот человек мог стать тем, кто отправит меня в застенки императорской тюрьмы. Туда, откуда не возвращаются.

— Эмиссар Дэлрой. Снова вы.

Мужчина склонил голову в дань уважения.

— Да. Как видите, дело очень серьезное. И ваш муж поставлен в известность. Вот копия документа, разрешающего осмотр.

Он протянул мне пергамент. Я машинально развернула, смысла читать не было. Всё уже ясно.

— Проходите, осматривайте сад, — произнесла я ровно.

Эмиссар направился по кругу, обходя особняк. Я пошла следом. Он дошёл до того самого места, где был эпицентр выброса магии.

Огляделся, потом его взгляд остановился на сорванной с петель двери.

— У вас тут что-то произошло? — спросил он, и в голосе прозвучала сдержанная настороженность.

— Муж тренировался, — ответила я ровно. — Он всегда поддерживает свою боевую форму.

— Поддерживает? Выламывая двери? — поднял он белоснежную бровь, уголок губ дрогнул в намеке на улыбке.

Я напряглась, провела рукой по шее.

— Так вышло, — выдохнула я.

Делрой, кажется, полностью утратил интерес к моему заднему двору, сосредоточившись на мне.

Глава 20

Я дождалась, пока последняя карета эмиссаров скрылась за поворотом улицы. Колёса глухо застучали по брусчатке, звон упряжи отдалился, растворился в ночной тишине.

Только тогда я позволила себе немного расслабиться.

Дважды за это время ко мне приходили подчинённые Делроя. Вежливо кланялись, держались уверенно. Спрашивали одно и то же на разный лад:

— Не видели ли вы чего необычного, леди? Не замечали ли следов магии?

Каждый из них формулировал вопрос по-своему, но суть оставалась прежней. Я отвечала одно и то же. Держалась сдержанно. После чего имперцы благодарили и уходили. В дом не заходили.

Теперь всё стихло, можно было уходить.

Я вернулась в дом. В холле меня ждала собранная сумка. Напольные часы пробили полночь. Самое время исчезнуть.

Дом уже давно утопал в темноте. Пусть все думают, что я сплю.

На мне были замшевые брюки и рубашка, которую я носила на охоту с Арденом, короткая куртка с глубоким капюшоном и высокие сапоги на толстой подошве.

Я взяла сумку, обернулась напоследок. Осматривая свой дом в последний раз. Пора уходить. Я пересекла коридор, свернула в сторону заднего входа.

Но не успела я сделать и шага, как дверь, сорванную с петель, отодвинули и прямо передо мной материализовался мужчина с лицом, скрытым под тёмным платком.

Это был наёмник.

Мы замерли, смотря друг на друга, как звери перед броском, а потом я бросила в него сумку и, пока тот на мгновение замешкался, рванула по коридору к главному выходу.

Но… он был не один. Второй уже проник в дом и перегородил мне дорогу.

Я схватила с комода вазу и метнула ему прямо в голову. Тот успел поднять руку и отбил удар. Его глаза сузились и в них мелькнул хищный блеск.

Это были не простые убийцы. Это были драконы.

Бездна… от меня решили избавиться. И кто же за этим стоит?

Я попятилась, сердце гулко стучало в груди. Нужно было вырваться наружу. Ещё одна дверь, ведущая на улицу, была на кухне.

Я рванула туда, надеясь успеть и выбежать, пока они не загнали меня в угол. И я добежала до кухни, в панике пересекла ее, позади раздавались шаги.

Я нервно дергала дверь и пыталась разблокировать замок. Казалось, вот-вот получится, но я не сразу поняла, что меня просто загоняют, как дичь и не торопятся.

Когда дверь распахнулась, и я выскочила на крыльцо, влетела в мощную грудь, обтянутой кожаной курткой. Подняла глаза вверх. Лицо мужчины было закрыто платком. Он схватил меня крепко за плечи. Резко развернул к себе спиной, заломили руки за спину.

Стало больно. Я вскрикнула, но он сдавил сильнее. Я била ногами, пыталась вырваться, корчилась и кричала, но нападавших было больше и они были сильнее.

Двое наёмников неспеша вышли из дома и встали рядом. Внутри меня всё дрожало от страха.

— Так, так, так… — раздался довольный голос с боку. — Попалась.

От стены отделилась тень. Она была хрупкой и невысокой. Я не сразу поняла кто это, настолько громко стучал пульс в моих ушах. В простой свободной темной рубахе и брюках ко мне подошла девушка. Свет Луны осветил нас всех. А потом я поняла, что это была Орелия.

Её губы искривились в презрительной усмешке.

— Попалась, тварюшка, — спокойно произнесла она.

— Орелия! Что ты устроила? Прекрати! Если ты отпустишь, я никому ничего не расскажу. Я забуду об этом.

— Ах-ха-ха! — Орелия рассмеялась, хитро и злобно. — Дура… ты не поняла, да? — она подошла и больно вцепилась мне в щёки рукой, вонзая когти, раня кожу. — Ты не останешься живой. Более того, я хочу, чтобы ты наслаждалась каждым мгновением своей смерти, чтобы тебе было так же больно, как было мне, когда мой истинный прятал меня словно постыдный секрет. И да, я знаю, что сейчас он бегает к тебе. Ты за всё ответишь. А когда Арден будет оплакивать тебя, я утешу его. И наконец, у нас все будет нормально.

— Он не простит тебя! — прошипела я. — Отпусти меня!

— Не после того, как ты забеременела.

Я стиснула губы. Сандра выдала меня. Я видела, как Орелия смотрела на меня с каким-то безумным возбуждением.

Я ненавидела их всех в этот момент! А еще как же я была напугана!

Я пыталась вырываться, рвала руки из захватов — меня дёргали жёстко, снова сжимали. Двое подошли с боков, по глазам я увидела, как те довольно скалят лица под масками.

Один схватил меня за волосы и резко дернул голову. Его взгляд был холоден, и в нём мелькала знакомая звериная жажда. Это пугало сильнее самой смерти.

Другой схватил меня за бедро, приподнял ногу и оказался прямо передо мной. Меня затрясло ещё сильнее — их намерения стали очевидны как день.

— Развлекитесь как следует. Я хочу, чтобы от ребенка не осталось и следа. А потом убедитесь, что она не уйдёт живой.