Последняя жена Синей Бороды

Пролог

- Сильвия, - граф дышал тяжело и натужно, с трудом выталкивая из себя звуки связной речи, - я дал тебе всё – своё имя, титул, богатство, уважение, почёт и почти неограниченную власть в моём графстве. Принял твою дочь и не делал различий между Есенией и Ильяной. Покупал девочкам одинаковые по цене дары, не скупился на наряды и украшения для падчерицы. И выделил для неё хорошее приданое.

- Милый Эрнест, к чему ты это говоришь? – сорокалетняя графиня жеманно улыбалась, стараясь, не слишком явно отстраняться от тянувшего к ней руку супруга. – Я ценю всё, что ты делал и делаешь для меня и Ильяны. И каждый день молю Ясноликую за твоё здоровье и благополучие обеих наших дочерей. Ты ведь знаешь, что я отношусь к Есении, как к родной? Я обожаю наших девочек и бесконечно люблю своего мужа!

Графиня поднесла к лицу платок, всхлипнула, будто бы от избытка чувств, немного отодвинувшись вместе со стулом от кровати больного. И осторожно выдохнула – теперь рука графа до неё никак не дотянется, но никто не заподозрит, что это произошло специально! Так вышло, нечаянно, сама не даже не заметила, так её захватили эмоции!

И Эрнест, предсказуемо, не стал акцентировать внимание.

К счастью, он такой доверчивый, её муж!

Но к несчастью, слишком живуч...

- Я в тебе не ошибся, - продолжал граф. – Хоть меня и отговаривали от этого брака, мол, мезальянс – берёшь в жёны баронессу, ещё и вдову. Но я верил, что один раз потерявшая опору женщина будет втройне ценить нового супруга. И раз она так любит своего ребёнка, то и к моему будет добра, уделит сиротке материнского тепла.

- Я тоже не устаю благодарить Ясноликую, что подарила мне тебя и Есению! Но ты устал, лучше поспи! После полудня придёт доктор, он обещал принести новую микстуру. Я уверена, она мигом поставит тебя на ноги!

- Я хотел бы в это верить, но не хочу обманывать ни себя, ни тебя, - мужчина попытался приподняться, но закашлялся.

Графиня отодвинулась ещё дальше, с брезгливостью наблюдая, как её муж сотрясается в приступе. А когда на прижатом к лицу платке появились кровавые пятна, не смогла сдержать гримасы отвращения.

Хорошо, что граф этого не увидел.

«Ведьма говорила, что настойка убивает за три дня. Но пошёл седьмой, а он всё ещё держится!» – с раздражением подумала будущая вдова.

- Я умираю, Сильвия! – снова заговорил супруг. – Да, да, не возражай, я лучше знаю! Никакая микстура мне не поможет... И у меня осталось не так уж много времени, поэтому я хочу привести свои дела в порядок. С минуты на минуту должен прибыть королевский стряпчий, я оправил за ним в первый же день болезни.

- Эрнест! – возглас получился настолько жалобным, будто графиня и вправду переживала за мужа.

Но единственной причиной паники было опасение, что все её усилия и надежды пойдут прахом.

Мало того, что супруг не пожелал умереть, как положено, через три дня, так он ещё собирается обобрать свою вдову!

Конечно, обобрать, а зачем ещё ему понадобился стряпчий?! Ах ты, гад!!!

«Надо было купить у ведьмы две бутылочки, а не одну. И влить в вино обе, - мелькнуло в голове у раздосадованной женщины. – Но кто же знал, что проклятье окажется слабее, чем мне обещали? Или это муж оказался сильнее, чем я надеялась?»

- Ваше сиятельство, - в дверь просунулась голова камердинера, - прибыл королевский стряпчий.

- Вовремя, - прохрипел больной. – Пусть его разместят с удобствами и накормят. А когда он поест, приведут сюда.

- Слушаюсь! – голова исчезла, супруги снова остались одни.

- Дай мне синий флакон и чистую чашку!

- Но Эрнест! Доктор сказал, что эти капли можно принимать только раз в сутки, и ты уже пил их сегодня утром! – вскричала графиня.

- Меня уже всё равно ничто не спасёт, а капли на пару часов поддержат силы. Если я тебе дорог, не спорь, подай их мне!

И графине пришлось подчиниться.

Мужчина накапал в чашку зелья и выпил его одним глотком.

- А теперь помоги мне переодеться. Неси рубашку, камзол, брюки.

- Эрнест...

- Я хочу встретить стряпчего не такой развалиной! Мы будем составлять завещание, я должен выглядеть, как граф, а не умирающий.

- Завещание?

Женщина невольно стиснула руки – всё ещё хуже, чем она думала. Нет, не хуже, а просто всё пропало!!!

- Не волнуйся, Сильвия, я не обижу ни тебя, ни Ильяну! – будто бы прочитав её мысли, заверил супруг. – Конечно, основное имущество отойдёт Есении, вернее, её супругу. Но до её замужества ты будешь по-прежнему всем распоряжаться. А когда дочка выйдет замуж, ты сможешь переехать в Глэстоун, я дарю тебе эту деревню и стоящий в ней господский дом. Так же я оставляю тебе выездную караковую пару, триольскую карету и щедрое содержание. Разумеется, все мои подарки – украшения, кроме фамильных, наряды и прочее, останутся у тебя. Будешь жить, ни в чём не нуждаясь, - говорил граф, не замечая, как вытягивается лицо у жены, как зло сверкают её глаза. – А если не захочешь покидать родовой особняк, то я специально оговорю за тобой право остаться здесь или сюда приезжать, когда тебе вздумается. Будешь иметь право жить тут, сколько пожелаешь. Твоей дочери помимо уже выделенного ей имущества и денег, я оставлю деревню Троники. Уверен, с таким приданым ты сможешь удачно выдать её замуж!

- Всё остальное Есении? – выдохнула графиня, незаметно для себя раздирая пальцами кружево на юбке.

- Раз Ясноликая не позволила мне родить сына, значит род продолжит второй сын моей девочки. Первый, понятное дело, унаследует титул отца, а вот второй..., - граф снова закашлялся и потёр ноющую грудь. – Помоги надеть брюки!

Сильвия закатила на мгновение глаза к потолку, но потом нацепила на лицо улыбку и склонилась над больным.

Больше всего ей хотелось прижать к лицу мужа подушку. И держать, пока тот не перестанет дышать.

Ишь, чего удумал – завещание писать!!! Без этой бумаги графство досталось бы вдове, а родная дочь графа могла бы претендовать только на приданое... На что и был расчёт, да зелье подвело!

Глава 1.

Глава 1

Прежде чем покинуть свою комнату, Есения несколько минут напряжённо прислушивалась.

Через приоткрытую дверь до неё долетали звуки шагов, приглушённые голоса, со стороны окна раздалось звяканье и шорканье метлой по дорожке. Рассвело полчаса назад и слуги уже встали и приступили к работе.

Девушка тоже была ранней пташкой, и редко оставалась в постели позже шести часов утра. А вот графиня с дочерью и её племянник обычно вставали на несколько часов позже. Но бережёного Ясноликая бережёт – девушка хотела исключить любую неожиданность.

С Фабиана станется подкараулить её в коридоре, ведь в комнаты Есении он зайти не может, не пустит заговорённая ещё при жизни отца дверь.

В покоях безопасно, да. Но невозможно постоянно сидеть взаперти, а противный баронет убираться восвояси явно не собирается! Гостит уже целую неделю, и всю неделю ей, юной графине Аманто, приходится отсиживаться в своих комнатах.

Так хочется погулять по саду, да просто пройти по дому, без опасения, что из-за угла внезапно вывернет баронет и снова поведёт себя неподобающе.

Нет, пока племянник мачехи не уедет, даже в собственном доме она не будет чувствовать себя в безопасности...

Девушка приоткрыла дверь на ладонь - вроде ничего подозрительного не доносится. Обычные звуки просыпающегося дома... Если по чёрной лестнице сбежать вниз, то она сможет выйти в сад без риска встретить кого-то ещё, кроме слуг.

Девушка расправила складки на юбке, распахнула дверь, пару мгновений колебалась, а потом мысленно обозвала себя трусихой и шагнула в коридор.

- Попалась! – Фабиан с довольным смешком сграбастал её в охапку.

- Пусти! Что ты себе позволяешь?! – возмутилась Есения, пытаясь вырваться.

- Ну, ну, не стой из себя недотрогу, - молодой мужчина и не думал разжимать рук.

Наоборот, он только усилил хватку.

- Чего ты кочевряжишься? Я же говорил, что не обижу? – наглая конечность больно стиснула нежное полушарие, и Есения рванулась изо всех сил.

- Убери руки! – голос девушки разнёсся по сонному дому. – Я буду кричать!!!

Где-то хлопнула дверь, раздались голоса, и Фабиан с сожалением отступил.

Правда, не далеко.

- Истеричка! Тётка тебя мне ещё полгода назад обещала, никуда ты от меня не денешься!

- Этому не бывать! Я хоть и сирота, но никто мачехе не позволит выдать меня замуж насильно. Потом, у нас ещё траур не закончился. Стоит мне пожаловаться королю...

- Дура ты, хоть и красивая, - фыркнул племянник мачехи. – Где ты тут видишь его величество? Король, ау! Ну? Где он? – ухмыляясь, баронет показательно покрутился на месте, а потом одним шагом заступил дорогу попытавшейся вернуться в комнату Есении. – Его величеству больше делать нечего – следить за девицами на выданье. У тебя есть законный опекун – вдова графа и моя родная тётушка. Как она скажет, так и будет!

- Не будет! А если попробуете притащить меня в храм силой, я отвечу «нет», и нас не обвенчают!

- Дура, - с притворным сожалением в голосе повторил Фабиан. – Есть разные способы сделать тебя послушной, но обещаю, что ни один из них тебе не понравится. А была бы ты ко мне ласкова, глядишь, и я бы отнёсся к тебе помягче. Я же не просто развлечься собираюсь, я на тебе женюсь, глупая!

- Ни за что! Я не люблю тебя, Фабиан. Больше скажу – ты мне неприятен!

- Вот как, значит? – мужчина прищурил глаза и ударил рукой по стене, рядом с головой девушки. – Неровней считаешь? Поду-умаешь, целая графиня! Моя тётушка тоже графиня, но передо мной нос не задирает!

- Отойди, дай мне пройти! Или мне позвать слуг? Всем рты не закроешь, Фабиан. Я расскажу священнику, что ты мне прохода не даёшь. И мне всё равно, как на это отреагирует мачеха! Я – наследница, графство принадлежит мне, а не ей. Леди Сильвия мой опекун, а не хозяйка. Поэтому вам придётся считаться с моим мнением! – Есения чувствовала себя не настолько уверенно, как хотела показать, но всё равно держала голову высоко и глаз не прятала. – И я отказываю тебе от дома. Уезжай к себе в деревню, я больше не желаю тебя видеть!

Она не трусиха! Никогда ею не была... Ничего этот нахал ей не сделает. Вернее, он хотел бы, но побоится огласки. Как и мачеха.

Ясно же, что она специально пригласила племянника, в надежде, что тот уломает падчерицу. И тогда они приберут её наследство к рукам. О том, что после этого будет с ней самой, она даже думать не хотела. Понятно, что такой, как баронет, никогда не сможет сделать её счастливой... И не захочет.

- Вот как заговорила? Распустила тебя тётушка..., - Фабиан убрал руки и посторонился. – Ладно, иди. Пока. Видит Ясноликая, я хотел с тобой по-хорошему, но раз ты продолжаешь упрямиться... Хорошо, сегодня я уеду, но не потому что признаю за тобой право указать мне на дверь, а чтобы не сорваться и не наказать за дерзость. Но не думай, что я забуду! До конца траура по твоему папеньке остался один месяц. Тебе как раз хватит времени, чтобы привыкнуть к мысли о неминуемом браке со мной. Смирись, Есения, совсем скоро я стану твоим господином и займусь твоим воспитанием. Обещаю, что максимум через месяц после свадьбы ты станешь у меня шёлковой!

Вспыхнув, девушка молча проскользнула мимо мужчины в покои, захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной.

А потом просто стекла вниз, сев прямо на пол.

Ясноликая, что ей делать?

Даже если баронет на самом деле сегодня уедет, она от этого ничего, кроме короткой передышки, не получит.

Похоже Фабиан не лгал, и мачеха на самом деле решила спихнуть в его руки неудобную падчерицу. А после свадьбы по-братски поделить с племянником наследство покойного графа.

Какая жизнь ждёт Есению рядом с невыдержанным и грубым баронетом? Это леди Сильвию совершенно не интересует. Если муж начнёт распускать руки или, к примеру, выбросит супругу из дома – в дом прислуги или вообще из поместья, мачеха ему и слова не скажет. Ещё и посоветует, как лучше наказать строптивую жену, чтобы у той из головы выбить все мысли о правах, но при этом на лице и теле наследницы следов не оставить или её до смерти не уморить. Ведь пока у четы не родится мальчик, права на графство для супруга наследницы вилами на воде писаны.

Глава 2

Глава 2

Его светлость, герцог Джонатан Себастьян ле Рой Гильермо в раздражении отбросил в сторону носовой платок, который в течение непростого разговора почти изорвал в клочья. Затем встал из-за стола и подошёл к окну. Опёрся о подоконник обеими руками и рассеянно посмотрел на знакомый пейзаж – заснеженные деревья замкового парка, кусок подъездной аллеи, которую усердно очищали двое слуг, и тающую синеву ночи.

Хорошо-то как! Тихо, спокойно, никаких нервотрёпок, скандалов, похорон.

Если бы не настойчивый собеседник.

- И всё-таки, Себастьян, я вынужден напомнить тебе о долге! – раздался голос из визора – новейшего изобретения столичных магов.

Полезная вещь, что ни говори! И надёжнее вестника. Вестник можно украсть. Сложно, но для сильного мага вполне реально, а вот разговор по визору перехватить невозможно.

- Ваше величество, я уже устал повторять – нет! Хватит с меня истеричек! Что до долга – я его и так выполняю, никто не может упрекнуть в пренебрежении своими обязанностями.

- Долг перед родом, не перед государством! – мягко уточнил король. – Тебе уже тридцать шесть, пора обзавестись наследником. Пока он родится, пока вырастет, тебе уже далеко за пятьдесят стукнет. А если мальчик получится не сразу? Вот то-то и оно – ты можешь не успеть воспитать достойного преемника! Поэтому, Себастьян, нравится тебе или нет, но чтобы до конца месяца ты представил мне свою супругу! Это приказ, если иначе ты не понимаешь.

- Но, ва...

- Приказ! А не уложишься в месяц или вовсе проигнорируешь, я передам твой титул и земли кому-нибудь из безземельных аристократов. Молодому и амбициозному, который будет носом землю рыть, если я прикажу. Который ради улучшения своего положения выполнит любые условия. Пойми, я не враг тебе, но герцогству нужна стабильность и уверенность в завтрашнем дне! То есть не только разумный и справедливый герцог, но и преемственность поколений. А это наследники! Но ты...

Из-за двери донёсся еле слышный звук, и Себастьян сделал упреждающий жест в строну визора. Его величество споткнулся на половине фразы и выгнул бровь – что там ещё стряслось?!

Между тем, герцог стремительно обернулся в сторону двери, тремя быстрыми, почти бесшумными шагами пересёк комнату и резко её распахнул.

- Ай! - молоденькая служанка охнула и отшатнулась, в испуге тараща глаза.

- Имя?

- Ва-ва... Аниса, ваша светлость.

- Вон! – коротко приказал Себастьян. – Чтобы сегодня же духу твоего в замке не было!

- Милорд, всхлипнула провинившаяся, - я не хотела вам мешать! Мистрис Дора послала меня протирать пыль, я ничего такого не делала, только выполняла указания! Простите, что невольно услышала ваш разговор, дверь была не плотно закрыта! Я не хотела, просто так вышло. Не гоните, мне кажется, я знаю, кто мог бы вам подойти...

- Вон! – повторил его светлость. – Мне нет дела до твоих знаний! Чтобы до конца дня... Нет, уже через час тут духу твоего не было, расчёт получишь у экономки. И благодари Ясноликую, что легко отделалась!

Служанка, всхлипнув, побрела прочь, а Себастьян захлопнул дверь и вернулся к визору.

- Я всё понял. И подумаю, что смогу сделать, - ответил он королю.

- Ты кого только что прогнал?

- Служанку. Подслушивала, дрянь!

- Мне показалась, она хотела тебе что-то рассказать?

- Ваше величество, вы предлагаете мне прислушаться к советам простолюдинки?! – выгнул бровь герцог. – Уверяю вас, я ещё не настолько отчаялся. И в состоянии сам о себе позаботиться! Прислуга должна знать своё место, наушниц в собственном доме я не потерплю!

- Я бы на твоём месте всё-таки её выслушал, а потом уж выгонял. Простолюдины могут быть довольно полезны, и иногда владеют ценной информацией. Впрочем, как знаешь! Мне главное, чтобы ты выполнил мой приказ, а сам или с чьей-то помощью или подсказкой, меня не интересует. Время пошло, Себастьян, - с последними словами короля экран визора мигнул и погас.

Герцог в раздражении ударил ладонью о стол и вернулся к окну.

На улице слуги заканчивали убирать выпавший ночью снег, прочь от замка удалялась женская фигура с узелком в руках.

«Надо же, уже убралась! Наверное, есть, что скрывать, поэтому так торопится. Интересно, кого она имела в виду?» - мелькнуло в голове.

Фигурка остановилась, обернулась на замок, словно почувствовала взгляд Себастьяна, а потом опустила голову и продолжила свой путь.

На мгновение в сердце мужчины кольнуло раскаянье – может быть, король прав – он поспешил и зря уволил служанку? Работу в здешних местах найти непросто...

И тут же сам себя успокоил – девчонка сама виновата! Никто не заставлял её подкрадываться к кабинету хозяина и слушать, о чём тот разговаривает. Только шпионок ему здесь не хватало! Хотя, что взять с женщины?! Его бы воля, он оставил бы в замке только мужскую прислугу, но, к сожалению, без женских рук совсем не обойтись. Приходится терпеть несколько таких сорок, но это не значит, что он обязан быть всепонимающим и всепрощающим!

Или безукоризненно выполняй свои обязанности, или выход там.

Себастьян отвернулся от окна и с тоской скользнул взглядом по тёмному экрану визора – вот надо же было его величеству с утра пораньше испортить настроение!

Вчера выяснилось, что королева в тягости, и от этой новости король пришёл в такой восторг, что немедленно вспомнил о неженатом и бездетном герцоге Гильермо.

В очередной раз неженатом...

Его светлость пристроил на широкий подоконник пятую точку и задумался.

Жениться не хотелось, от слова «совсем».

Он там уже четыре раза был, и теперь твёрдо уверен – хорошее дело браком не назовут! Но у его величества стадия гнездования, и он решительно не желает слушать никаких доводов!

Женись, и точка!

Если бы всё было так просто!

Себастьян прикрыл глаза, вспоминая первую жену, леди Лилию. Нежная и кроткая, она по-настоящему ему нравилась. Но, к сожалению, оказалась слабого здоровья – юную миледи просквозило на свадьбе. Не прошло и двух месяцев, как он овдовел. Не помогли ни лучшие врачи, ни целительская магия, ни народные средства. Герцогиня сгорела свечкой.

Глава 3

Ждать пришлось долго.

Отправив с поручением слугу, Джонатан перешёл к окну, которое выходило на задний двор. И некоторое время наблюдал, как слуги бестолково бегали из конюшни к замку и обратно.

А время шло! Как и девушка... Одна Ясноликая знает, куда служанка держит путь. Если в ближайший город – одно дело. А если ей взбредёт в голову свернуть на развилке и отправиться в какую-то из близлежащих деревень? Кто и где будет её искать?!

Недотёпы! Сказал же – быстро!!!

Он уже совсем было собрался устроить нагоняй, но наконец экипаж выехал и, двигаясь неспешной рысцой, скрылся за заснеженными деревьями парка.

Прошло полчаса. Сорок минут, но гонцы всё не возвращались.

«Какая, однако, шустрая и быстроногая девица», - мысленно удивлялся Джонатан. – Видимо успела далеко уйти! Или это мои слуги настолько нерасторопные? Распустил я их... С другой стороны, ну что полезного может рассказать служанка?! Глупости всё это, зря я повёлся на мнение его величества».

Стоило так подумать, как на аллее показалась упряжка гнедых. Кони шли всё той же неторопливой рысцой, и свернули не к парадному входу, а к чёрному крыльцу.

«Привезли? – разобравшись, куда правит кучер, герцог вернулся к дальнему окну и отодвинул штору, чтобы лучше видеть. – Или не нашли? А, нет, привезли...»

Рядом с лошадьми появилась женская фигурка, по-прежнему сжимающая в руках узелок. Ей навстречу уже бежал слуга.

«Тони? Да, он».

Тони что-то сказал Анисе, показывая в сторону замка, та тут же задрала голову вверх.

Джонатан поморщился и отступил – ещё не хватало, чтобы девушка подумала, что он ждёт её с нетерпением! С женским полом нужно держать ухо востро и Ясноликая упаси, ни в коем случае не давать никаких надежд.

И вообще, у него репутация, надо её беречь!

Он – грозный и нелюдимый герцог ле Рой Гильермо, его все боятся – пусть так и дальше будет!

Насколько спокойнее жить, если все уверены, что хозяин здешних земель на завтрак ест детей, на обед провинившихся слуг, а на ужин молоденьких девушек! А перед этим с них живьём кожу сдирает...

Собственноручно.

Ни лиходеи не рискуют привлечь внимание герцога, далеко обходя его земли, ни всякие просители и лизоблюды не тревожат.

От такой репутации кругом одна польза!

- Ваша светлость, - поскрёбся в дверь камердинер, - тут служанку привезли. Что прикажете с ней сделать?

- Пусть войдёт, - Джонатан вернулся к столу и сел в кресло.

- Милорд, вы велели мне вернуться, - девушка дошла до середины комнаты и остановилась. – Я...

Судя по её напряжённому лицу и рукам, нервно теребящим завязку узелка, она явно чувствовала себя не в своей тарелке.

- Подойди ближе, - приказал герцог. – Смелее, хоть я сегодня ещё не успел позавтракать, но утром предпочитаю более лёгкую пищу, нежели костлявые девицы. Тебе ничего не угрожает. Почти.

Девушка шутку не оценила, вздрогнула и невольно попятилась.

Сморщившись – репутация! Из-за неё проштрафившаяя всё приняла за чистую монету! Называется, разрядил обстановку – Джонатан махнул рукой в сторону стульев.

- Присядь. Аниса, верно? Я пошутил. Девиц не ем в принципе, мне больше нравятся говядина и курятина.

Служанка коротко кивнула, бочком подобралась к ближайшему из посадочных мест и осторожно примостилась на самый краешек. Узелок при этом переместился ей на колени, и руки девушки продолжили нервными движениями дёргать за торчащие хвостики завязки.

Герцог снова подумал, что зря всё затеял. Но раз Аниса всё равно уже здесь, придётся довести дело до конца.

- Итак, рассказывай, я тебя внимательно слушаю.

- Что рассказывать, милорд? – ещё больше напряглась девушка.

- Ты подслушала мой разговор с его величеством...

- Я не хотела, это вышло случайно, - служанка затряслась, сползла на пол и встала на колени. – Пощадите, ваша светлость! Я никому, ни полслова! У меня память никакая, через пять минут всё забываю, а прошло много больше. Я уже ничего не помню!!! Какой такой разговор? Не было ничего, я пыль вытирала, ничего не видела, ничего не слышала.

- Сядь! – рявкнул герцог и мысленно выругался.

Припадочная какая-то! Или он на самом деле несколько переборщил с созданием мрачного и опасного образа...

Служанка вернулась на стул и с мольбой уставилась на Джонатана.

- Ты сказала, что знаешь, кто бы мог мне подойти. Назови имя! – он подсказал ей направление беседы.

- А... Э..., - девица сглотнула и шмыгнула носом. – Я не понимаю, о чём речь, милорд. Пока я тёрла дверь, то подумала про одну леди, как раз сироту... Но прошло пять минут, и я всё забыла. Ни что услышала, ни что подумала. У меня память дырявая. Ещё моя матушка...

- Имя!

- Милорд...

- Разрешаю вспомнить, - вздохнул герцог. – На полчаса. Итак?

- Это графиня Есения Аманто, милорд, - скороговоркой выпалила Аниса.

- Кто она и почему – она? – выгнул бровь ле Гильермо.- Я где-то слышал это имя, но они не здешние. Откуда ты про неё знаешь?

- Моя тётка по отцу уже десять лет служит прачкой у графов Аманто, - Аниса убедилась, что прямо сейчас её убивать никто не собирается, и несколько раскрепостилась. – Мы не часто видимся, так, два-три раза в год – по большим праздникам – на Новогодье, на Равноденствие и на Сложинки. Ещё на годины, если хозяева отпустят...

- Ближе к делу! – оборвал её герцог.

- Чево?

- Меня не интересуют твои встречи с родственниками, меня интересует леди Аманто. И почему ты решила, что она может меня заинтересовать.

- А, да. Конечно, милорд. Так вот, тётка каждый раз рассказывает, как ей живётся у господ, что у них произошло с последней нашей встречи. И...

- То есть, сплетничает о хозяевах? Хорошая прислуга, нечего сказать!

- Она не со зла! И хозяев очень ценит, - испугалась Аниса. – Тётка больше о себе, конечно, но иногда...

- Короче!

- Леди Есения сирота, живёт с мачехой, а у той своя дочь, зачем ей чужая? Как только граф умер, леди Есении там житья совсем нет – вдова её ни в грош не ставит, а сводная сестрица только собой занята. Нет, леди не голодает и в рванье не ходит, но вдовствующая графиня постоянно её попрекает и обижает.

Глава 4

Теперь, когда ей было запрещено покидать свои комнаты, дни тянулись просто бесконечно.

Но Есения была бы не против, если бы они совсем не заканчивались, ведь с каждым прошедшим приближался конец траура.

И её жизни.

Потому что для неё выйти замуж за Фабиана – то же самое, что умереть.

Между тем дом постепенно преображался – с окон, зеркал и стен снимали траурную драпировку, садовник через день приносил из оранжереи свежие цветы, мачеха и Ильяна больше не надевали тёмные платья.

Правда, вдовствующая графиня и раньше соблюдала лишь видимость скорби. Есении временами казалось, что мачеха радуется смерти мужа, и если бы не приличия, то вместо показного горя она бы закатила праздничный пир.

Теперь же о трауре в доме ничего больше не напоминало. Сначала исчезли драпировки и чехлы на мебели, а потом стали появляться гирлянды, магические фонарики и прочие украшения. По словам вдовы – для празднования приближающегося Новогодья, но Есения не могла забыть, что сказала ей леди Сильвия после отъезда баронета.

- Фабиан упоминал – ты ткнула ему, мол, я тут хозяйка? – взгляд вдовы не сулил ничего хорошего. – Слишком торопишься, милочка! По завещанию моего покойного мужа хозяйка здесь я.

- Пока я не вышла замуж, - напомнила ей Есения.

- Да, но когда ты станешь замужней леди, и кто поведёт тебя на брачный обряд, зависит от меня. А раз ты не желаешь этого понимать, то я приму меры. Отныне ни шагу за порог, поняла? Слуги уже предупреждены

- Я...

- Даже не вздумай! – строгим голосом прикрикнула графиня. – Только посмей мне что-нибудь выкинуть, и тогда из своих комнат ты выйдешь только через месяц. И прямиком в храм, племянник дни считает, когда сможет содрать с тебя одежду и шкуру. Уж он научит тебя покорности! А пока... Ты наказана! Посидишь два дня без обеда, это отучит тебя перечить. Гайя!

- Да, леди Сильвия, - из-за спины Есении появилась служанка и присела в книксене, преданно глядя на вдовствующую графиню.

- Проводи леди Есению в её комнаты и потом запри дверь. Ключ принесёшь мне. И позови Тони, пусть присматривает, чтобы без моего разрешения туда никто не входил и с ней не разговаривал.

- Конечно, леди Сильвия, – подобострастно ответила служанка и, сменив тон, повернулась к девушке: - Леди Есения, пойдёмте!

От воспоминаний увлажнились глаза.

Вздохнув, узница опустила руки с вышиванием – так тошно, что уже ничего не хочется, только покоя.

И впереди нет никакого просвета!

«Как же глупа и наивна я была! С другой стороны – а что можно было сделать? Леди Сильвия – мой опекун и вольна решать судьбу падчерицы по собственному усмотрению. Закон на стороне мачехи...»

Две недели назад она так и просидела пару дней взаперти, но потом мачеха разрешила ей выходить. Правда посулила обрушить на голову Есении все кары небесные, если та вздумает что-нибудь выкинуть.

А она и выкинула...

Вернее, попыталась.

В отчаянии от предстоящей помолвки с ненавистным Фабианом Есения написала прошение к его величеству.

К сожалению, только написала. Переслать письмо в столицу не получилось.

Она целую ночь просидела за бюро, извела десяток листов обычной бумаги и два - магической.

Ещё при жизни отца взяла их из его кабинета. Сейчас и не помнит – зачем. Наверное, просто так, ради развлечения или сюрприза.

Тогда она ещё умела смеяться и шутить...

«Папа, папа, почему ты меня оставил? Больше нет твоего кабинета, там обосновалась мачеха... А скоро и меня здесь не будет».

От воспоминаний глаза наполнились слезами, узор вышивки расплылся – никакой возможности продолжать. И Есения снова опустила руки, уставившись в одну точку.

Она много раз переписывала прошение, пока оно не приобрело законченный вид, но все усилия оказались напрасны! Только ухудшила своё положение...

Оказалось, вдова бдительности не теряла, и когда подопечная проявила интерес к писчим принадлежностям, графине об этом тут же доложили.

Но мачеха не стала ей ничего запрещать, не журила её ни за ночные бдения, ни за перевод бумаги и чернил, сделала вид, что не в курсе. И словно бы даже на время забыла о существовании девушки.

А сама незаметно для падчерицы утроила за ней наблюдение.

«Какая я была наивная! – подумала юная графиня. – Так радовалась, когда сын Фаго, папиного старшего конюха, согласился отвезти послание в Габье! Надо было догадаться, что Бино неспроста крутится поблизости. Раньше-то он в дом не заходил, а тут целый постоянно попадается на глаза то у крыльца, то в холле... Не бывает таких совпадений! Жаль, что сообразила это я только сейчас».

Бино заверил её, что с бережением доставит запечатанный конверт к почтовому магу, принял деньги за свои труды и на оплату пересылки и...

И вместо поездки в Габье отнёс письмо мачехе.

К счастью, для прошения она догадалась взять магическую бумагу, то есть его никто, кроме отправителя и адресата, прочитать не мог. Но графине было достаточно самого факта, что падчерица посмела кому-то написать. Она даже не стала выяснять, кому именно предназначалось послание. Просто приказала забрать у падчерицы не только письменные принадлежности, но и те немногие деньги, которые нашлись в её покоях. И все украшения.

После чего графиня заперла строптивицу в её комнатах.

- Хорошее отношение ты не ценишь, значит, получишь плохое. Мерзавка! Я ночей не сплю, куска не доедаю, всё забочусь о твоём благе, а ты, неблагодарная...

- О своём благе вы заботитесь, - не стерпела падчерица. – Поэтому и не позволяете мне нигде появляться, держите, как пленницу! Боитесь, что какой-нибудь благородный лорд попросит моей руки, а у вас не будет повода ему отказать!

- Ты сговорена, - отрезала графиня. – Совсем скоро трауру конец, будет оглашение, а потом сразу брачный обряд. И мне всё равно, что подумают окружающие, почему такая спешка! Даже наоборот – пусть считают тебя падшей, пусть говорят, что я была вынуждена торопиться, чтобы прикрыть твой грех.

Глава 5

Пора?!

Уже пора... Но как же не хочется ехать в храм!!!

Есения закрыла глаза и повыше натянула одеяло, но служанка не позволила ей и лишней минуты задержаться в постели.

- Вставайте, леди, экипаж уже готов, её сиятельство тоже. Все ждут только вас!

Пришлось повиноваться.

И то ли от недосыпа, то ли из-за переживаний, всё время, пока она собиралась, руки ходили ходуном от сотрясавшей тело крупной дрожи. А ещё, если бы она сама не слышала, как мачеха приказала больше не давать ей успокаивающей настойки, и если бы со вчерашнего вечера ничего, даже воды, не пила, Есения подумала бы, что находится под зельем.

Видимо, бессонная ночь принесла свои плоды – у неё еле-еле хватило сил, чтобы встать, умыться и одеться. Но хоть дрожь прекратилась!

Между тем в покоях стало многолюдно - вокруг невесты суетились набежавшие со всего дома служанки.

Гордая от собственной важности Гайя покрикивала на товарок, а сама, как приклеенная, всюду следовала за юной графиней. Есении приходилось прилагать усилия, чтобы не выдать ни словом, ни жестом своего отношения к чересчур преданной – увы, не ей! – прислуге. И того факта, что падчерица в курсе планов леди Сильвии и намерена их разрушить.

Есть перед посещением храма не полагалось, поэтому, как только девушка оделась, её сразу же вывели во двор и посадили в карету.

Гайя села рядом, придвинув подопечную к самому окну, вдова разместилась напротив, перекрыв пышными юбками остаток прохода к двери.

И захочешь, всё равно убежать не получится. Пока проберёшься к двери, запутаешься в собственных юбках и юбках соседок...

Не то что бы она собиралась выпрыгивать из кареты на ходу, но сам факт – мачеха обложила падчерицу со всех сторон...

- Слава Ясноликой, этот день наконец настал,- воскликнула мачеха, заняв своё место в экипаже. – Я надеюсь, юная леди, ты помнишь о своем долге?

- Да, - коротко ответила девушка.

Удовлетворённо кивнув, графиня дёрнула за шнур, подавая кучеру сигнал. Спустя пару мгновений донеслось пощёлкивание кнута, и карета тронулась, постепенно набирая скорость.

Похоже, графиня велела лошадей не щадить – вон как кучер разогнался! Мачеха боится опоздать к рассвету или такая скорость – ещё один барьер на пути к побегу? Только идиот станет выпрыгивать из кареты на полном ходу... Всё-таки леди Сильвия ей не доверяет.

И правильно делает, но она, Есения, в своём праве – борется за свою жизнь. И родовые земли.

Всю дорогу до Габье невеста поневоле провела, уткнувшись в тёмное окно. По мере приближения к городу чернота ночи постепенно серела, пока не сменилась на тусклый свет наступающего зимнего утра.

Несмотря на предрассветное время, город встретил их огнями и оживлением на уже украшенных к предстоящему Новогодью улицах. Но ничто – ни разноцветные магические шары с сюрпризами, ни вереницы фонариков, ни разряженное Зимнее дерево на площади города – не радовало глаз невесты.

Погружённая в невесёлые мысли, она просто не замечала праздничной суеты и всеобщего ожидания, можно сказать, предвкушения, главного события года.

Не до того ей было. Совсем.

Герцог или баронет – ещё ночью казалось, что выбор очевиден, тем более что и Ясноликая подала знак. Но по мере приближения к точке невозврата, то есть к храму, её вновь атаковали сомнения.

Безусловно, Фабиан человек крайне неприятный и мстительный, но пока молодая жена не понесла, не выносила и не разрешилась от бремени, он точно не станет физически ей вредить. Однако ничто не помешает ему изводить супругу другими способами, например, словами. Унижать пренебрежительным отношением и всячески отравлять существование.

Глупо надеяться, что после брачного обряда баронет внезапно перевоспитается. Но пока она не упрочит его положение, родив наследника, за свою жизнь ей можно сильно не волноваться. А если первым ребёнком будет дочь, то период относительного покоя продлится ещё на год – полтора.

За это время многое может произойти как с мачехой, так и с мужем. Потом, выйдя замуж за баронета, она останется в родном доме, а там, как всем известно, помогают не только стены, но и духи предков.

Правда до сих пор они её не особенно защищали...

Довериться незнакомцу и уехать в неведомые дали, в чужой дом намного страшнее. А вдруг милорд обманет и вместо брачного обряда утянет её на какой-нибудь кровавый ритуал? Ну, мало ли, чем его светлость занимается? Неспроста же всё время умирают его жёны? Да и про крутой нрав его светлости не зря упоминают с оглядкой и тихим шёпотом...

А ещё слухи о проклятии – то ли оно сводит в могилу жён герцога, то ли он сам, попав под действие колдовства, их туда отправляет.

Выходит, даже если герцог окажется приятным человеком и не станет портить ей жизнь, это всё равно не избавит её от преждевременной гибели.

Но Ясноликая не может ошибаться. К тому же всё, что она, Есения, знает о герцоге – это передающиеся из уст в уста рассказы. То есть сплетни и слухи. Кто его знает, что в доме чёрного вдовца происходит на самом деле?

Вздохнув, девушка подумала, что скоро у неё появится возможность это выяснить. Увидеть, так сказать, своими глазами. Если, конечно, его светлость не передумал красть чужую невесту...

И в этот момент мачеха грубо дёрнула девушку за руку.

- Ты что – заснула?! Приехали, говорю, давай выходи. И только посмей мне что-нибудь выкинуть – проклянёшь день, когда родилась!

«Лучше я буду проклинать другой день – когда отцу взбрело в голову на вас жениться»! – мелькнуло в голове.

Подталкиваемая в спину служанкой, Есения вслед за графиней вошла в храм и быстро огляделась.

Ух, а народу сегодня намного больше! Похоже, план графини удался – слух о грядущем оглашении разлетелся повсюду, и нашлись желающие лично поприсутствовать.

Оценить невесту, посмотреть, какие дары она преподнесёт богине. И убедиться, что Ясноликая одобрила новый статус молодой графини.

Глава 6

- Достаточно, Мира. Можешь идти.

Горничная мгновенно перестала водить щёткой по волосам леди Сильвии, присела в книксене и поспешно вышла из спальни.

«Все они одинаковы, все лентяйки, - подумала вдова, рассматривая в зеркале собственное изображение. – Только бы не работать! Была бы старательная, проводила бы до кровати, подождала, пока хозяйка ляжет, одеяло подоткнула. И спросила – может, мне ещё что-то потребуется? А эта опрометью вон, чуть только позволили. Нет, не годится девка в горничные, завтра же на кухню её».

Отражение не радовало – как ни береглась, как ни следила за мимикой, запрещая себе улыбаться, возраст брал своё. Или не возраст – ей едва сорок, до старости ещё жить и жить!

Однако отражение неумолимо показывало – она уже не та юная прелестница, вслед которой оборачиваются молодые мужчины!

Возле рта появилась складка, возле глаз «лучи» стали более заметными – чётче, глубже. Да и лоб уже не такой гладкий, каким был всего год назад. Увы! - годы приносят с собой не только опыт, но и морщины.

После смерти графа она почему-то стала стремительно стареть. Не помогали ни самые лучшие снадобья, ни свежайшая пища, ни редкие притирания.

Сильвия гнала от себя навязчивую мысль, что это кара за смерть мужа. Но та упорно лезла и лезла опять, ввинчивалась в голову, зудела в ушах.

Нет, ну какая кара? Даже смешно о таком думать! Если бы магия или Ясноликая так наказывали за убийства, то приличная часть населения выглядела бы значительно старше своего возраста. Ан нет – ходят, дышат, процветают!

Она лично знает тех, кто наверняка приложил руку к преждевременной гибели родных или врагов. И что? Да ничего – живут в своё удовольствие и не заметно, чтобы кто-то, как она, за какие-то полгода стал выглядеть так, будто прошло десять или пятнадцать лет.

Или взять её саму – первый-то муж, барон Кади, тоже не своей смертью помер. Вернее, как раз своей, но жене пришлось ускорить процесс. Так сказать, поторопить событие.

И ничего подобного с ней после этого не случилось – ни новых морщин, ни увядания. Наоборот, она с каждым днём расцветала! А как за ней, стоило овдоветь, принялись ухаживать окрестные лорды! Можно сказать – толпой вились.

Вспомнив, как это было, леди Сильвия расплылась в улыбке, но быстро спохватилась и тут же стёрла с лица все эмоции.

Во-первых, мимика в её состоянии недопустима: от морщин надо избавляться, а не увеличивать их количество.

И, во-вторых, почти все, кто пускал на неё слюни, интересовались вдовой исключительно на временной основе. По-простому говоря – в ней видели любовницу, но не супругу. И только граф Аманто оказался настолько наивен или влюблён, что предложил брак.

Или это потому, что сам был вдовцом и искал не столько жену, сколько мать сиротке-дочери?

У неё, Сильвии, хватило ума не кривиться при виде его девчонки. Наоборот, она при каждом удобном случае старалась показать Ленару, насколько без ума от его соплячки. И постоянно подчёркивала, что не делает различия между ней и своей Ильяной. Дурачок повёлся, поверил и поплыл.

Интересно, где и когда она прокололась? Ведь по какой-то причине граф решил переписать завещание? Поначалу всё было прекрасно, но по мере взросления падчерицы граф становился всё холоднее и холоднее к жене.

Вот к волхву не ходи – эта дрянь, Есения, что-то ему наболтала! Любви у них не случилось, да она, Сильвия, к этому никогда не стремилась. Достаточно того, что ей вменялось в обязанность следить, чтобы у падчерицы было что обуть да что надеть. Но подтирать сопли и вести душевные беседы она не нанималась.

Ей приходилось тратить на девчонку своё время и деньги! Деньги, правда, мужа, но не будь Есении, они бы все принадлежали жене.

Конечно, иногда приходилось быть с девчонкой строгой, но ведь без этого ребёнка не воспитать! Не иначе, поганка нажаловалась отцу на мачеху, ещё и присочинила с три короба, вот он и стал на супругу смотреть косо. А потом и вовсе сошёл с ума – додумался всё оставить Сеньке! Вернее, её будущему сыну или мужу, если дочь не родит мальчика...

А ей, Сильвии, оставил сущую ерунду. Можно сказать, подачку.

Пришлось брать всё в свои руки и сначала избавиться от ставшего неудобным супруга, а потом ломать голову, как прибрать к рукам наследство падчерицы.

К счастью, решение нашлось быстро – вовремя вспомнила про нищего племянника. Фабиан кочевряжиться не стал, мигом согласился на все условия тётушки и дни считал, когда получит титул и вполне достаточное для безбедной жизни содержание.

А графство будет принадлежать ей, леди Сильвии! Покойный муж, наверное, в гробу перевернётся!!!

Сам виноват, не надо было менять завещание...

Скорее бы утро!

Нет, скорее бы завтрашний вечер, когда Фабиан увезёт девчонку в свой новый дом, и навсегда избавит тётушку от счастья ежедневно лицезреть мерзавку.

А после она займётся туалетами – чтоб были шиты по последней моде, а не просто новые. Надо ехать в столицу, к лучшим целителям и волхвам. Посмотрят её, может, порчу кто навёл? Или зельем опоили. Она за платой не постоит, лишь бы нашли причину столь стремительного увядания, да помогли вернуть всё, как было.

Потом, Ильяна заневестилась, пора подыскивать ей жениха. И теперь, когда она, Сильвия, не только богата, но и сама себе хозяйка, когда ей не требуется спрашивать разрешения, она возьмёт с собой дочь.

Как раз на Новогодье королева даёт большой бал! Кто знает, может быть, Ильяну заприметит какой-нибудь граф, герцог или даже сам принц? Девочка у неё красивая, а нарядить, так равных ей не найти.

С этой мыслью вдовствующая графиня погрузилась в сон.

Снился ей королевский дворец – каким она его себе представляла. И Ильяна, танцующая с наследником.

Ничего, что тот, по слухам, давно сговорён и только ждёт, когда невеста достигнет брачного возраста! Как увидит Ильяну, так про других девушек и не вспомнит! А невеста не стенка, подвинется.

Глава 7

- Приходите в себя, леди! – донеслось сквозь окутавшую её пелену.

И Есения почувствовала на лице капли холодной воды. Не слишком много, чтобы промокнуть, но достаточно, чтобы взбодриться.

Не самое приятное ощущение, зато оно быстро прогнало пелену оцепенения и прояснило разум.

Распахнув глаза, девушка несколько секунд восстанавливала в памяти предшествующие пробуждению события и пыталась понять, где находится.

Храм, оглашение, побег!

О, Ясноликая, она всё-таки сбежала!!! И сейчас лежит...

Девушка поёрзала, привязываясь к местности.

Лежит на чём-то мягком, но не особенно удобном...

Диван!

Вернее софа, потому что голова леди упиралась не в мягкий подголовник, а в деревянную спинку. И длина мебели, судя по всему, оставляла желать большего – ноги свешивались вниз.

Итак, она лежит на софе. А та стоит в...

Не в храме точно, там из мебели только статуи богини и послушники вдоль стен.

Есения подтянулась и приняла полувертикальное положение – такое, когда спина и голова уже оторвались от поверхности софы, но всё, что ниже попы, продолжает лежать.

И первым, на что наткнулись её глаза, оказался незнакомый мужчина.

Встретившись с ней взглядами, он выгнул одну бровь и чуть наклонил голову.

Девушка мысленно ахнула – неужели это тот самый герцог Гильермо?!

В это мгновение взгляд мужчины неуловимо изменился, и забыв про всё остальное, Есения принялась жадно его разглядывать – как же мало он похож на того старика из храма!

Значит, точно надевал личину – не хотел, чтобы его кто-то узнал. Впрочем, это разумная предосторожность, ведь его светлость собирался умыкнуть одну из прихожанок... Наследницу самого крупного в этой провинции графства, между прочим...

Герцог старше неё, конечно, но не настолько, чтобы казаться отцом, а не женихом. Высокий. Пожалуй, она ему макушкой только до подбородка и достанет.

Темные волосы стянуты в низкий хвост. Лицо довольно приятное, высокий лоб, прямой нос, брови вразлёт, красиво очерченные губы. Нижняя чуть-чуть выпячивается вперёд, что придаёт облику мужчины немного надменное или слегка презрительное выражение. Подбородок скрывается за небольшой опрятной бородкой. А глаза...

Взгляд незнакомца пробирал до мурашек – острый, пронзительный, оценивающий.

Есения покраснела, почувствовала, как по телу пронёсся табунок вышеупомянутых мурашек, и поспешно опустила голову, уставившись на лиф собственного платья.

Герцог, несомненно, привлекательный мужчина, но от этого ей ни капли не легче. Эти чёрные глаза, эта демонстрация превосходства и лёгкого пренебрежения...

Она точно не ошиблась или приняла неверное решение и поменяла одну иголку на другую такую же, только более крепкую и острую?

Ясноликая, дай ей сил!!!

- Пришли в себя? – голос у его светлости оказался глубоким, бархатным, прекрасно дополняя внешность мужчины. – Поднимайтесь, я перенесу нас в храм.

- А мы... где? – девушка машинально протянула герцогу руку, ожидая помощи.

И только ахнула, когда тот, особенно не церемонясь, просто подхватил её подмышки и одним движением поставил на ноги.

- Мы в моём особняке. В одном из, - отрывисто бросил его светлость. – Леди, потом всё рассмотрите, и вопросы с ответами тоже потом. Напоминаю – нас ждут в храме. То есть храмовники ещё не в курсе, что прямо сейчас им предстоит провести брачный обряд, я не был уверен в вашем выборе, поэтому решил заранее никого не предупреждать. Но Верховный жрец мне не откажет.

- С-сейчас? – она сглотнула и решилась ещё раз посмотреть на будущего супруга.

Поднимаясь снизу вверх, взгляд Есении скользил по сапогам милорда, потом попал на его брюки и, отшатнувшись, перепрыгнул на жилет. И дальше – на шейный платок.

Как она и предполагала, чтобы заглянуть герцогу в лицо, ей придётся задрать голову – макушка леди только-только доставала до подбородка мужчины.

«Какой он... крупный! Пристукнет одним щелчком», - мелькнула паническая мысль.

И следом другая: «Чтобы заставить меня дрожать от ужаса, ему незачем шевелить пальцами, достаточно просто посмотреть. Ох и взгляд у милорда, до печёнок пробирает... Мамочка, папочка, куда я попала?!»

- Налюбовались? – насмешливый тон мгновенно привёл в чувство.

Действительно, что это она? Поздно спохватилась, теперь остаётся лишь одно – с достоинством встретить все испытания.

- Я...

- Леди, я полагаю, прежде чем принять решение, вы в достаточной мере отдавали себе отчёт в своих действиях? – тон его светлости понизился градусов на десять, и Есении немедленно почувствовала озноб.

- Да.

- Хорошо. Тогда вы должны понимать, что сейчас время работает против вас – чем скорее мы попадём в храм и станем супругами, тем скорее вы получите независимость от мачехи. И она не сможет потребовать вас обратно.

- Я...

- Прекратите мямлить, леди. Отвечайте прямо и чётко – вы готовы стать моей женой или мне вернуть вас к статуе Плодородия?

- Готова! – как в омут с головой. – Но у меня будет одно условие.

Назад – к разъярённой леди Сильвии и не менее разозлённому бывшему жениху?! Ни за что! И с условием она погорячилась, конечно. Герцог не производит впечатления человека, которому можно что-то там выдвигать. Но хуже уже не будет, поэтому попытка – не пытка...

- Какое? – голос Гильермо заледенел ещё больше.

- Вы... Я...

- Леди, вы теряете время!

- Я хочу отдельные покои! – выпалила Есения и зажмурилась от страха. – Совсем отдельные, не смежные с вашими. Желательно, что бы они находились в противоположной от комнат хозяина части особняка. В идеале – вообще в другом доме или замке.

- Муж и жена должны жить под одной крышей, - ей показалось, или даже воздух в комнате замёрз от тона милорда?

Похоже, она смогла довести будущего супруга до бешенства. Лучше бы молчала, ведь и так понятно, что этот мужчина не потерпит никаких условий!

Глава 8

И снова незнакомое место!

Его светлость вышел из портала, поставил Есению на пол, и ноги девушки сразу утонули в высоком и густом ворсе ковра.

Точно другой дом, не тот, в который они переносились из храма!

Или просто другое помещение?

- Тебе тепло? – произнёс герцог. – Я приказал к нашему возвращению хорошенько прогреть замок, чтобы ты могла чувствовать себя комфортно.

«Не особняк! Лорд упоминал, что сразу после обряда они отправятся в родовой замок!» - вспомнила девушка, с любопытством оглядываясь.

А затем сняла с плеч камзол и протянула его Джонатану.

- Здесь и правда очень тепло. Спасибо, он был весьма кстати!

Муж забрал вещь, но ответить молодой жене не успел – к ним навстречу уже спешил очередной незнакомый Есении мужчина.

Судя по одежде – не дворянин, но и не простой слуга.

- Милорд! – пришелец поклонился, затем цепким взглядом прошёлся по фигурам прибывших.

Еле заметным движением бровей отреагировал на наличие алой татуировки вокруг запястья девушки, потом нашёл такую же вязь на руке герцога и расплылся в широкой улыбке.

– С возвращением домой, ваши светлости!

- Есения, это мой личный помощник, мистр Теренс, - герцог сначала представил его супруге, и только потом кивнул тому в знак приветствия.

- Миледи, милорд, мои поздравления! Слуги собрались в холле, все ждут представления новой хозяйке, - произнёс мистр.

Герцог с непонятным ему неудовольствием следил, как Теренс отвесил очередной поклон и выпрямился, не переставая ослепительно улыбаться новоиспечённой герцогине.

Будто бы она была первой и единственной, причём любимой женой хозяина, а не пятой потенциальной жертвой, выбранной от безысходности или потому, что сироту не жалко.

Уж кто-кто, а помощник доподлинно знает, что только случай и болтливый язык Анисы помогли герцогу обратить на сироту внимание.

Джонатан мысленно поморщился – Теренс излишне усердствует! Неужели, пока помощник собирал информацию о потенциальной невесте господина, та сумела его к себе расположить? Да ну, глупости! Есения его доверенное лицо в глаза не видела, её же мачеха держала почти взаперти!

Как вариант – помощник просто пожалел сироту? Да, скорее всего. Ну не влюбился же он в графиню?

Придётся провести с ним беседу и поумерить неуместный энтузиазм.

Разумеется, девочка ни в чём не виновата и всё такое, но подданным и прислуге, тем более его доверенному лицу, не стоит демонстрировать перед ней чрезмерную радость.

У них обыкновенная сделка!

Одно дело, если слухи о проклятье не имеют под собой почвы, и предыдущие жёны погибали по нелепой случайности. А если нет, и Есению постигнет такая же участь?

К сожалению, потерю ставшей по-настоящему дорогой женщины мужчине пережить намного тяжелее, чем гибель безразличной ему леди.

Поэтому герцог принял решение относиться к новой жене отстранённо. Не обижать, нет – по крайней мере, без повода с её стороны. Но и не приближать к себе, общаться прохладно и только по необходимости.

Чтобы, не дай Ясноликая, самому к ней не привязаться. И впоследствии не рвать сердце, если и эту супругу постигнет участь четырёх предыдущих.

Король приказал жениться? Он, Джонатан, приказ выполнил.

Осталась мелочь – консуммировать брак, но за этим дело не станет. А любви никто никому не обещал.

Леди тоже ни к чему напрасные надежды на долго и счастливо, а также уверенность, что она тут хозяйка надолго. Пусть изначально помнит своё место и ни на что большее не рассчитывает! Чем меньше у неё будет ожиданий, тем ей проще будет примириться с действительностью.

- Идём! – его светлость вспомнил, где находится и легко задел за локоть супруги, побуждая идти следом. – Проведём церемонию представления, а потом я провожу тебя в покои, где ты сможешь отдохнуть.

Кивнув, юная герцогиня послушно пошла рядом с супругом, с любопытством осматриваясь и вполуха слушая разговор герцога со своим помощником.

Ничего особенно интересного для неё они не обсуждали, лишь текущие, ей пока незнакомые, дела герцогства. Поэтому девушка сосредоточилась на окружающей обстановке.

Как выглядит замок снаружи, она ещё не видела, но внутреннее убранство ей нравилось – никакого нагромождения, никакой позолоты и аляповатости. Простота и сдержанный шик, говорящие об отличном вкусе и богатстве хозяина.

Тот случай, когда предметы декора и мебель выбирают не потому что они модные или дорогие, а потому что нравятся и удачно гармонируют с общим стилем замка.

Есения вспомнила несуразный столовый набор, недавно приобретённый мачехой, и тихо фыркнула. Вот у кого с чувством меры большие проблемы! Главное, чтобы блестело, остальное побоку.

А тут совсем другое дело – у герцога отменный вкус! Ну или не у него, а у его экономки и дворецкого?

Не важно. Главное, ей здесь нравится!

Тем временем супруги спустились на два этажа вниз и оказались на верхней площадке перед последним лестничным пролётом.

Перед глазами Есении возник просторный холл, уже украшенный в честь наступающего Новогодья. И не менее двух десятков простолюдинов обоего пола, чинно замерших в ожидании их светлостей.

Мужчины – их было всего семь – стояли с правой стороны лестницы. Женская прислуга сгрудилась слева. И стоило хозяину замка появиться на площадке, как слуги синхронно поклонились, а служанки сделали книксен.

- Милорд, миледи, - вперёд выступил плотный, даже кряжистый человек, на вид лет пятидесяти. – Позвольте поздравить вас со знаменательным событием и пожелать долгих лет и счастливого брака!

- Это дворецкий, миледи. Его зовут мистр Кларенс, - назвал имя и должность мистр Теренс.

- К вашим услугам! - снова поклонился мистр Кларенс.

Следующей ей представили экономку – мистрис Дору. Которая произвела на молодую герцогиню странное впечатление. Вроде бы женщина приветливо улыбалась новой хозяйке и рассыпалась в поздравлениях и пожеланиях, но ни капли искренности в свои слова не вложила.

Глава 9

Конечно, она боялась, ведь репутация у Чёрного вдовца была не самая сахарная, а одна его жена и вовсе погибла прямо в брачную ночь.

Люди говорили – из окна выпала, но кто знает, как там было на самом деле? Герцог и молодая герцогиня оставались в покоях одни, без свидетелей.

Может быть, он принялся истязать бедняжку, вот та и решила, что даже смерть лучше такого брака? Или пыталась отбиться, убежать, и нечаянно выпала из окна?

Но у Есении времени не было на колебания и страхи, зато перед ней маячила перспектива вернуться под опеку к вдове отца. Со всеми из этого вытекающими.

Поэтому она переступила через воспитание и вдолбленные с детства правила, затолкала подступившую было панику подальше и сама – сама!!! – обняла мужа.

Два удара сердца, показавшиеся девушке бесконечными, герцог изображал статую. А потом ожил. Весь.

После этого пугаться или убегать было уже поздно. Впрочем, кто бы ей это позволил?!

Руки и губы мужчины были везде, но дарили не боль, а удовольствие. Есения не заметила, когда, как и куда исчезло её одеяние, и не только оно.

Но всё-таки больно было, да.

Не сразу, не долго, да и не настолько сильно, чтобы выбрасываться из окна или сломя голову с воплями ужаса убегать из спальни.

В какой-то момент в её голове даже мелькнула крамольная мысль, что если бы не страшная репутация его светлости и не странные обстоятельства, сделавшие их супругами, то она могла бы сказать, что замужество – это чудесно. По крайней мере, та самая, таинственная, тщательно оберегаемая от девушек его часть.

К сожалению, сказка длилась недолго – стоило мужу встать с постели, как он снова превратился в его светлость, а нежный и внимательный мужчина, который творил с её телом все те прекрасные вещи, исчез без следа.

- Лежите, миледи, - буркнул герцог, поправляя свою одежду. – Я пришлю лекаря и ваших служанок.

- Я хорошо себя чувствую, - робко произнесла девушка. – Не нужно лекаря...

- Позвольте отныне мне самому решать, что вам нужно или не нужно, - ей показалось, или в голосе супруга прозвучало раздражение?

Но почему? Что она такого сказала? Или это из-за того, что она проявила инициативу и их брачная ночь прошла днём?

«Неужели муж теперь будет считать меня падшей женщиной?! О, Ясноликая!!!»

- Лекарь осмотрит вас, и если всё в порядке, то служанки помогут привести себя в порядок. Не забывайте, что нас ждут гости, и может навестить его величество!

- Но я не хочу...

- Миледи, видит богиня, я стараюсь быть терпеливым, но вы раз за разом умудряетесь выводить меня из терпения! Запомните, отныне ваши желания имеют значение только если совпадают с моими. Я тоже много чего не хотел! Например, не хотел торопиться, но вы своим поступком просто не оставили мне выбора! Как вам только в голову пришло разгуливать по дворцу в голом виде?!

- Если бы меня поселили, как положено супруге, в смежные покои, - огрызнулась Есения, - мне не пришлось бы выходить в коридор, чтобы попросить помощи у своего законного мужа. И я шла не голая, а в сорочке!

- Да эта сорочка, - герцог поднял с пола упомянутую вещь и потряс ею в воздухе, а потом бросил на кровать, - ничего не скрывает! Что вы в ней, что без неё – разница невелика! Я запрещаю вам выходить за пределы своих комнат, если вы одеты не должным образом! И под должным образом подразумевается такой внешний вид, в котором прилично предстать перед гостями мужского пола. Я ясно выразился?

- Да, - она не собиралась плакать, но голос невольно дрогнул, а на ресницах повисла слеза.

- Ясноликая, дай мне сил, - пробормотал Джонатан себе под нос и добавил уже громче и более мягким тоном: - Миледи, прекратите истерику! То, что произошло – естественно между супругами, и чтобы скрепить наш брак, нам всё равно пришлось бы это сделать сегодня ночью. Лекарь снимет все болезненные ощущения.

- Мне не больно, - прикусив губу, чтобы не всхлипнуть, ответила девушка и потянулась за сорочкой. – Отвернитесь, ваша светлость, а лучше вообще уйдите, я хочу вернуться к себе в покои.

- Какая же ты... Несносная! – рыкнул мужчина, затем сгрёб жену вместе с одеялом и, пинком распахивая двери, перенёс через холл в выделенные той комнаты. – Да – именно несносная и на ты! Мы женаты, брак консуммирован, не вижу причин, чтобы наедине вести себя, как посторонний. Привыкай! Надеюсь, на этом капризы и истерики закончены? Повторяю в последний раз – лежишь, ждёшь лекаря. После его разрешения встаёшь, приводишь себя в порядок и ждёшь меня в холле. Я оставлю слугу, он предупредит меня, когда ты будешь готова. Поняла?

- Да, - ошеломлённая от перемещения и резких слов, пискнула девушка.

- Есения, я не терплю, когда мне перечат. Усвой это, и мне не придётся повышать на тебя голос и применять силу.

С последними словами его светлость развернулся и вышел, едва не прибив дверью обеих служанок.

- Ай!

- Ой!

- Приготовьте для миледи горячую ванну и платье для выхода!

- Конечно, милорд! – Мирада.

- Да, милорд. Будут ли пожелания насчёт цвета платья её светлости? – Аниса. – Или мне лучше узнать у вашего камердинера, камзол какого цвета вы наденете на пир?

- Если ещё раз замечу кого-то из вас под дверями, прикажу выпороть! Все вопросы по одежде – к камердинеру! – рыкнул герцог и вынесся из покоев.

Джонатана скрутило от злости – в первую очередь, на себя самого.

Как он мог повестись, словно сопливый мальчишка?! Подумаешь, увидел едва прикрытое прозрачной тканью юное тело! Да он их перевидал – не счесть! Сложно найти женщину, которая могла бы его чем-нибудь удивить, а тут и вовсе неопытная девственница!

Тем не менее он почему-то не нашёл в себе сил, чтобы оттолкнуть дурочку.

Решил, что проще консуммировать брак здесь и сейчас, чем спровадить жену в её комнаты, а ночью приходить за супружеским долгом?

Допустим.

Но тогда зачем растянул действие на целый час – и это при том, что внизу их ждали подданные и гости? Раз сама напросилась, надо было действовать быстро и без церемоний.