Потеря и приобретение

1

Оперевшись ладонями на подоконник и уткнувшись лбом в стекло, которое покрылось паром от его дыхания, сержант контрактной службы Артём Темников всматривался в окраину города, куда выходил вид из окна. Редкие многоэтажки, расположенные в разброс, много старых разрушенных здании и железные дороги рядом, которые отчего-то делали картину особенно грустной. Артём стоял так уже долго, все его мысли развеялись, он завис в этой позе. В чувство его привёл крик дневального с приказом выходить строиться на обед. В казарме стало шумно. Люди в берцовых сапогах толпой потянулись к выходу. Ещё через пару минут после всех вышел и Артём. При виде его солдаты потянулись в привычное построение. Становись! Равняйсь! Смирно! Прокомандовал сержант. Следующей командой ожидаемо стало – "правое плечо вперёд, с места строевым шагом марш" после чего шестая рота второго батальона во главе с ЗамКомВзводом Темниковым направилась в столовую. Уже у входа сержант недовольно прокричал на строй: – Что-то марш у нас, артиллерия, не очень получается. Первый день в армии?! Давайте-ка повторим. Кругом! На исходную, бегом…не успел он закончить приказ как его перебил голос за спиной с командой – оставить! Артём улыбаясь обернулся на знакомый голос товарища по службе. К тому моменту он был уже совсем близко, и они пожали друг другу руки.

– Какой ты правильный, Тёмный. Ну не похер ли, как они шагают, дошагали и ладно. Достал уже этих бедолаг, вот они обрадуются, когда ты, наконец, уволишься. Жаль, они твой уход не застанут. Это уже другие солдаты будут. Тебе же ещё служить и служить, – широко улыбался молодой сержант, смуглый коренастый парень из Карачаево-черкеской республики, который три с половиной года назад прибыл в воинскую часть 04321, что в городе Гюмри в Армении, на одном борту с Темниковым. Рядовой из последней ширенги шестой роты вышел из строя и подошел к контрактникам. Чуть приобнявшись, тепло поздоровался с сержантом-кавказцем. Они были земляками.

-Если бы я, как ты, служил в ремонтной роте, я бы и вовсе на контракт не пошел. А артиллерию я люблю. Я здесь надолго, нет места лучше, – улыбнулся Артём. А бойцам моим повезло со мной. Ни один из них не должен отстегивать мне 50 процентов зарплаты. Кому-то другому тем более. Даже не знаю, есть ли тут ещё такая рота. Ладно ещё до контракта, когда все изначально в равных условиях и тебе вдруг больше всех надо. Бывало, конечно, но сейчас мы должны быть выше этого. Посмотри на них. Все хотят домой и поскорее забыть про армию. У меня никого, кто планирует тут после срочки остаться.

– Ну и что? Жалко, что ли? Не самое подходящее место. Возразил сержант ремонтной роты. Одним здесь в кайф, другие еле сдерживают слёзы от тоски и жалости к самому себе. Как бы тяжело тут не приходилось некоторым, за год ни с кем ничего не случится, а ты со своим порядком – ни себе, ни людям. Тимура в танковом батальоне знаешь же. У него, считай, зарплата 60 000, в два раза больше твоего. Солдат-срочник, 19 лет пацану, вся рота ему отстегивает половину своего. Считай, на заработки человек приехал. А ты же так не хочешь. Вот если бы не ты, Аслан бы тут жизнь наладил, – добавил он, хлопнув земляка по плечу.

-Поэтому я подожду, пока Аслан свалит домой, и оставлю своих кому-то более человечному. В шестой роте беспредела не будет.

– Да какой беспредел?! Это в порядке вещей. Просто проверка. Считай, испытание. Почему у одного можно отжать телефон, а у другого нет? У одного всю зарплату забрать, а второго не трогать. Один всю службу в нарядах, второй не заступал ни разу. Тут каждый должен решить для себя, как Раскольников: "Тварь ты дрожащая или право имеешь? " Если кто-то духом не вышел, это его проблемы. А тому, кто в себя верит, трудно перечить.

– Ты Достоевского читал? Ты меня удивляешь, Рашид, – улыбнулся Артем.

– Я побольше твоего читал. Может пообедаем уже? Оставь кого-то за старшего, а мы давай в чепок. Ты же любишь обедать у Завена!

– Ага, за твой счёт особенно. Или за счёт всех ремонтников? Ты то не свою там зарплату тратишь, тоже у своих собираешь.

– Давай, я роту заведу, – предложил Аслан, обращаясь к Артёму.

– Да идём с нами, что ты с ними будешь, сами зайдут, чего их заводить? – Возразил Рашид.

– Так! Если я не подойду, проведешь строй обратно. А сейчас встань в строй, рядовой! – Приказал Артем.

– Да ну, Темный, ну мой пацан же! – Разводя руками, недовольно протянул сержант кавказец.

– В ремроту его забери. Дарю! – Усмехнулся Темников и зашагал к дверям столовой.

– Я лучше с ротой, что мне с контрабасами ходить, – сказал Аслан, – глядя на Рашида, и занял своё место в строю.

Артём повернулся к роте, уже расслабленной от затянувшейся паузы у столовой, и прокомандовал: – Становись! Равняйсь! Смирно! Заходим в столовую по одному, с правого плеча, при входе снимаем головной убор. Громко, отчётливо выговаривая каждую букву, проговорил сержант. Личный состав шестой роты второго ботальона, нитью потянулась в столовую. Артём с Рашидом направились в магазин. Он находился рядом, у боковой стены столовой. Армейский чепок был, пожалуй, самым уютным местом на всей территории части. Здесь всегда вкусно пахло, а из-за скудного питания в столовой, по хорошей еде здесь скучали все. В обеденном зале каждый столик был по кругу обвешен плотными шторами. Тихо играла медленная армянская музыка. Как только Рашид с Артёмом зашли в чепок, хозяин армейского магазина, невысокий мужчина лет пятидесяти в теплом домашнем свитере, вязанном толстой серой нитью, которые были популярны 20 лет назад, и будто обладал какой-то магией, делающей его близким тебе человеком. Казалась, есть в его образе что-то родное для каждого. Дружелюбно улыбаясь, сделал шаг навстречу и легко приобняв, поздоровался с каждым. Дядя Завен! – Поприветствовали его посетители. Здесь его так называли все. Неизвестно когда и как это повелось, но закрепилось на территории воинской части навсегда. Контрактники выбрали столик в самом дальнем углу. Рашид сразу попросил для себя и друга картофельное пюре с двумя котлетами и кофе. Потом посмотрел на Артёма: "Пойдет? Или тебе другое что нибудь? " Артём без слов отрицательно покачал головой. За прилавком армейского магазина тем временем две женщины, приняв заказ гостей, оживлённо зашевелились. Готовила все блюда и вела кассу Сэда – жена Завена. Высокая худощавая женщина в очках с толстыми линзами на бледном морщинистом лице, с короткими вьющимися волосами, на первый взгляд производила впечатление уставшей, обременённой женщины, но стоило с ней заговорить, как она резко оживала. В общении всегда была приветлива, улыбалась и шутила. Если внешне она изначально выглядела старше своего возраста, хотя никто и не знал, сколько ей лет, но вряд ли жене Завена так много, как кажется, то голос её был наоборот, как у молодой, весёлой девушки и в купе с таким отношением к посетителям магазина противоречил её внешности. Лиана же, молодая девушка лет 23, подавала на стол и держала зал в чистоте. Трудно сказать, что больше привлекало посетителей: кулинарные способности Сэды или просто присутствие Лианы.