потерянная

пролог.

Ночь. Резкие порывы ветра. Росчерки молний в небе, и рокот грома вдалеке. Надвигалась гроза. И запах озона становился все более ощутимым.

Она бежала изо всех сил. Бежала настолько быстро, насколько могла, хватая разбитыми в кровь губами холодный сырой воздух, насквозь пропитанный её собственным страхом.

Под ребрами уже начало колоть, но она не останавливалась. Не останавливалась даже тогда, когда едва ли не падала, не различая в темноте ямы и лужи на бетонной дороге. На самом деле она вообще ничего не видела. Слезы и страх застилали глаза, и девушка уже не понимала что происходит — мозг давным-давно отдал весь контроль телу, не в силах справится с ситуацией.

Было больно. Страшно. Плохо. Но ещё было желание жить, и оно было единственным, что заставило её двигаться вперед.

Девушка больше не хотела ничего, кроме как скрыться в ночной мгле, спрятаться так, чтобы никто не нашел. Чтобы он не нашел. Все не могло закончится так! Не могло же? Теперь она не была уверена. Жизнь оказалась не такой простой, как её показывали в различных сериалах и книгах, где главный герой все равно спасается, потому что в противном случае — это будет конец истории. Только вот она не в фильме и не в книге — и для неё это может быть концом. Самым настоящим концом.

Девушке захотелось кричать, но она не могла, прекрасно понимая, что если закричит — он сможет её найти. От безысходности из глаз потекли жгучие слезы. Странно. Ей казалось — они давно закончились. Ещё там. В той квартире.

Пробежав ещё несколько поворотов, она поняла, что её силы были уже на исходе, а сзади всё так же слышалось негромкое рычание мотора. Всё. Она проиграла. Он догонит её, и тогда ей точно конец.

От этих мыслей девушка побежала ещё быстрее, молясь, чтобы у неё получилось улизнуть. Мимо проносились тёмные улицы, на которых почти не было освещения, но ей всё также казалось, что машина ехала прямо за ней.

Она бежала, бежала, бежала... А в какой-то момент просто поняла, что больше не может. Девушка забежала за угол и резко остановилась, пытаясь восстановить сбитое дыхание. И именно в то же мгновенье с неба хлынул ледяной грозовой дождь. Крупные капли заскользили по её лицу вместе с, вновь нахлынувшими слезами.

Наверно нужно было спрятаться под какую-нибудь крышу или навес, но она так и стояла посреди пустой асфальтированной темной дороги, в совершенно незнакомом районе и не могла сдвинуться с места. Вокруг не было ни единой живой души, лишь где-то вдалеке слышался шум от сигнализации, да негромкий лай собаки.

В облегчением девушка поняла, что больше не чувствует на себе его взгляд. Поблизости больше нет его тени. Она глубоко вдохнула сырой морозный воздух.

Что делать дальше, девушка совершенно не понимала, а прямо над ней взрывалось тёмное ночное небо. Дождь начал усиливаться и уже наотмашь бил по лицу, ветер трепал и без того мокрые волосы, а она так и стояла на проезжей части, где не было не одной машины.

Вскоре осознание того, что случилось вернулось к ней, а вместе с ним и паника тоже... дыхание стало тяжелым, однако голова теперь мыслила ясно.

По рукам ползли мелкие мурашки – в такую промозглую погоду она была одета в одно лишь платье, которое ещё к тому же было насквозь промокшее и порванное в нескольких местах. Наверняка это из-за осколков посуды.

«Эй, ну чего же ты? Неужели ты меня боишься? Я всё равно всегда буду лучше, и ты это прекрасно знаешь. Хватит ломаться, малышка...».

«Хватит ломаться, малышка...» - снова понеслось в её сознании.

Девушку передернуло. Она ненавидела это прозвище, и в том числе из-за того, что произошло сегодня.

Она тряхнула головой, прогоняя от себя его голос. Раз. Два. Три. Выдох. Всё получилось. Он не смог её догнать. Она жива.

С огромным трудом, однако девушке всё же удалось взять себя в руки и включить голову.

Как ей показалось, исключено верным выходом являлся только телефон, и девушка поспешно выудила его из кармана.

Она решила позвонить единственному человеку, который мог ей сейчас помочь, потому что у неё не было даже денег, чтобы уехать отсюда, – сумка с кошельком и вся верхняя одежда остались там, в той ужасной квартире. И там же осталась частичка её души.

Негнущимися от холода пальцами, она набрала номер, который знала наизусть, и прижала телефон к уху. Прошло несколько невыносимо долгих гудков, а у батареи было всего несколько процентов. И она молилась, чтобы он взял трубку.

глава 1.

За окном особняка медленно падал белый пушистый снег, но как только он касался земли, то становился липким и приятно хрустел. Он заполнил собой весь посёлок и поэтому жителям приходилось каждое утро чистить себе дорожки от домов к калиткам, чтобы вырваться в город.

Почти вся его территория загородного поселка светилась из-за огромного количества гирлянд, которые люди вешали куда попало, потому что хоть и была только середина ноября, в воздухе витало новогоднее настроение.

Но не у неё. Оливии казалось, что она сама уже насквозь пропиталась этим чёртовым снегом. Она ненавидела зиму также, как и её парень Марк, хотя наверно его ненависть была больше. Впрочем, девушке было всё равно. Для неё это было самым ужасным временем года. Серая земля, серое небо. Всё это было ужасного серого цвета слякоти. И хотя там где они жили, снег был всегда кристаллически чистым, Оливия этого не замечала. Ненависть затмила ей глаза.

Девушка сидела на подоконнике с какой-то книжкой, название которой она и сама уже не помнила. Очередной пафосный роман, который напечатали для привлечения аудитории в соц-сетях. Ничего интересного. И зачем только она купила его?

Оливия взглянула в окно - несмотря на то, что уже было десять вечера, на фоне чернильного неба снег падал уже несколько часов подряд и всё больше набирал обороты.

Она слезла с подоконника и рывком задвинула шторы цвета угольного-серого Турмалина. Это было исключительно её выбором, и именно поэтому во всем доме шторы имели только такой оттенок, чему она была несказанно рада. Вообще весь дом был сделан в бело-серой гамме, с иногда попадавшим в интерьер тёмным дубом, из которого был сделан почти весь пол, мраморными плитками и тёплого мятного цвета, который в основном преобладал только в мебели. Правда её было не очень много, так как девушка придерживалась минимализма. Оливия была в восторге когда Марк оценил все её старания и не стал ничего переделывать.

После того, как девушка плотно задвинула штору, в комнате стало совсем темно и она подошла к торшеру, который стоял около белоснежного стола. Оливия нажала на выключатель и мгновенно вспыхнул тёплый свет.

Кинув книжку на кровать, она обессиленно упала в такого же цвета как и стол, кресло, успев сбросить с себя куртку и остаться в одном топе. После этого девушка распустила свои светло-русые волосы, едва доходившие до талии, бросив резинку в косметичку и откинув голову на спинку кресла, закрыла глаза.

Прошло наверно всего несколько минут, но для неё они показались вечностью. В голове снова начали вплывать события позавчерашнего вечера.

Вспышка.

Вот она выбегает из столовой, на ходу крича горничной чтобы она не забыла съездить в магазин за новыми гирляндами для ёлки, которую они вот-вот собираются купить и поставить в гостиной.

Вспышка.

Девушка подходит к деревянной лестнице с подсветкой и стеклянным ограждением, которая ведет на второй этаж.

Вспышка.

На середине лестницы девушка спотыкается об ступеньку и падает, больно ударяя коленку, но несмотря на это поднимается и бежит наверх.

Ещё одна вспышка.

Она лихорадочно теребит ручку кабинета Марка, но та не поддается. Тогда она бежит в другой конец коридора к его спальне.

И снова вспышка.

Она приоткрывает дверь и видит их. Его, облокотившегося на изголовье кровати, прижимавшего её за талию и страстно впившегося в её губы. И её, полураздетую, сидящую на нём в одном лифчике и шортах и отвечающую на этот поцелуй.

И снова перед её глазами полосы. Бессмысленные слёзы, от которых всё вокруг плывёт. И снова эта лютая ненависть. Как в тот день. Самый ужасный день в её жизни. День, когда её предали и как оказалось - не в последний раз.

Оливия резко отрыла глаза. Хватит. Думать. Об. Этом. Однако события этого дня не покинули её. Они снова и снова начали крутиться в её голове. Что она сделала не так? Чем она ему не угодила? Они ведь живут вместе уже почти пол года, а встречаться начали ещё раньше. Почему он так поступил с ней? Чем она хуже неё? Он всегда говорит о том, насколько её любит. Дарит подарки. Проводит с ней время. Целуется.

Оказалось - это был лишь очередной обман. Она бы простила его если бы он сказал всё как есть, признался в том, что полюбил другую. Но простить измену она не сможет никогда.

И снова слёзы, которые потоком потекли из её глаз. Она слишком его любит для того чтобы поверить в происходящее. Слишком...

Внезапно сбоку послышался громкий стук в дверь, прерывая её мысли. Девушка вздрогнула и, кое-как вытерев слёзы руками, повернула ключ в двери. За ней стоял он - парень, которого она до сих пор любит до потери памяти, но который ради неё, как оказалось, даже глазом не моргнёт. Это был Марк.

- Привет. - тихо сказал он и посмотрел на Оливию полными боли глазами.

Она ничего не ответила, только лишь попыталась закрыть дверь, но парень поставил ногу и у неё ничего не вышло.

- Лив пожалуйста... Лив, выслушай меня! - его голос сорвался и последние два слова он просто прохрипел.

- С меня хватит, Марк. - отрезала она, пытаясь вставить в свои слова как можно больше безразличия, и вновь попыталась захлопнуть дверь, но всё также потерпела поражение.

- Пожалуйста послушай меня! Я не хотел. Всё вышло случайно! Прости меня, Лив. Пожалуйста прости! - Марк зашёл в комнату и подошел вплотную к Оливии - ну что мне сделать, чтобы ты меня простила? Послушай, я люблю только тебя! Мне больше никто не нужен! - почему-то в тот момент девушка подумала, что наверно не будь он парнем и не имея чувства собственного достоинства, он бы точно зарыдал как ребёнок.

- Марк... - медленно проговорила она, прикусив нижнюю губу, отчаянно пытаясь не заплакать, и уставилась на стеллаж с книгами, который она уже неделю планировала разобрать. Хотя теперь особой необходимости в этом она не видела. - понимаешь... мне пришлось пережить много. Клевету на родителей, свою бабушку и её ненормальные жизненные принципы, предательство подруги, которая дружила со мной ради связей... - она снова запнулась из-за собственных слов, от которых к сердцу подступила горечь и стала внимательно изучать свой маникюр. Марк не перебивал. - я правда очень ценю твоё раскаяние, но увы... простить не смогу.