Повенчанные войной

1. Начало августа 1941 года

- Маша, пожалуйста, береги себя, - крепко обнимая молоденькую женщину, которую отправлял с санитарным поездом в глубь страны, скороговоркой ронял Дмитрий. – До Смелы доберись. Родителям весточку отнеси. Я написал там все. Примут тебя. Хорошие они у меня. После войны свидимся, обещаю. Обязательно поженимся.

- Если живы будем, - в ответ обнимая молодого человек, сквозь сдерживаемые с трудом слезы, шептала очаровательная девушка с красивыми, серыми глазами, смотрящими на мир с тревогой.

Впрочем, все тогда застыли в тревожном ожидании. Второй месяц войны. Страшное слово ворвалось в жизнь советского народа утром 22 июня 1941 года. И, кажется, собиралось задержаться на долго.

- Будем, - уверенно прозвучал в тот момент голос Димы, еще раз крепко обнявшего девушку. – И я обязательно найду тебя. Дождись только. Ради тебя всем смертям на зло, живым останусь. Месяц-два, как закончим врага гнать с нашей земли, вместе будем. Люба ты мне, Маша…

В тот момент никто еще не знал, даже предположить не мог, что погонят врага еще не скоро. Что враг пришел топтать советскую землю не на месяц-два, на несколько лет. Тяжелые будут эти годы. Для всех. И для тех, кто с оружием в руках на защиту встал родной земли. И для тех, кто в тылу для защитников работать будет…

Немного из истории

1941 год Советский Союз встретил не только достижениями в промышленности и подъемом народного хозяйства в целом, но и приращением земель.

В 1939 – 1940 годах в состав молодого государства вошли земли Западной Белоруссии, Прибалтики, Бессарабии и северной Буковины, а также – Западной Украины.

В последнем случае государственная граница проходила через город Перемышль, по реке Сан, которая делила город на две части – советскую и польскую, к 1941 году уже захваченную войсками вермахта.

На территории этого городка проходил службу Дмитрий Леонтьевич Лошаков. По его воспоминаниям, сохранившимся в семейном архиве, городок был небольшой, достаточно уютный.

2. 21 июня 1941 года

До дембеля оставалось всего ничего – несколько дней. Отслужил срочную, как полагается.

Не стыдно будет родителям перед сослуживцами на работе и соседями в доме, за сына, - так размышлял, посматривая на прибывший в часть, «молодняк». Тем еще только предстояло пройти курс молодого бойца. Стать настоящими мужчинами, способными защитить, в случае необходимости, Родину.

С недельку планировал отдохнуть, а там и на работу. Жениться тоже пора бы. Двадцать три уже исполнилось. Призыв на срочную в те времена с двадцати одного года шел.

О Наташе Шоховой всё чаще вспоминал и размышлял. Красивая девчонка была. Какая сейчас стала? Два года прошло. А, может, замуж уже вышла?

Нравилась сильно, да не решился сблизиться. Уверен не был, что станет ждать. За два года его отсутствия дома всё, что угодно могло случиться. Влюбиться могла…

Командир, мимо проходивший, поздоровался.

- Товарищ командир…

Нарушал. Знал, что нарушал. Не смотря на маячивший дембель через пару дней, от строевых, и прочей прелести срочной службы, на самом-то деле, никто не освобождал. Отлынивал, получалось. Хотя, разгильдяем не был никогда.

- Вот я бы вас, дембельных, в отдельной части собирал, - с усмешкой в тот момент обронил командир, задерживаясь около солдата. – Дурной пример новобранцам показываете. И управы на вас нет. Ты же у нас, боец, завтра на дембель?

- Двадцать шестого, товарищ командир, - отчеканил Дмитрий, словно по струнке вытянувшись. Двухлетняя тренировка даром не прошла. Знал, как при вышестоящем руководстве держать себя следовало.

- Вольно, боец, - настроение командира, судя по всему, отличным было сегодня.

Впрочем, и в другие дни особо не лютовал, как про некоторых рассказывали. Может тот факт о себе знать давал, что не из штабных вышел, не с институтской скамьи в командование пришел. Из бывших боевых офицеров.

- Планы уже есть, как дальше жизнь строить будешь? – задал вопрос, на новобранцев оглядываясь. Только одних до ума довели, новое пополнение. Начинай всё по новой.

- Есть, товарищ командир. В Смелу, к родителям вернусь. На завод пойду.

- Это правильно, - кивнул тот, явно удовлетворенный ответом своего бойца. – Нашей стране нужны молодые рабочие. На подъем идем. Запад по всем показателям перегоняем. Нельзя нам по-другому. Иначе задавят, - задумавшись на минуту, спросил, вдруг, - А, чтобы службу продолжить, не думал? Толковый ты парень. Нам толковые очень нужны.

Не думал. Совсем. Не видел себя Дмитрий Лошаков военным. Считал, что больше пользы может на гражданке принести. Не означало это, что совсем не видел перспективы в армии. Нет. И к военным с уважением должным относился. Но вот как-то не лежала душа.

- Родному городу я тоже нужен, - произнес в тот момент, даже не подозревая о том, на сколько жизнь в одно мгновение может перемениться.

- Ну, смотри, боец. Передумаешь, милости просим. Даже сюда. В эту часть. Дай знать только, похлопочу, чтобы оставили дальше именно тут.

Дальше пошел, ни слова о нарушении не сказав. Мер никаких в плане наказания не предпринял. А ведь должен был бы на «губу» отправить…