Поймай меня, Чудовище

Пролог. Девочка и чудовище.

Когда-то...

Он вдохнул этот запах будто наяву. Настолько глубоко, насколько позволяли ему его нечеловеческие лёгкие. Настолько жадно, насколько доводило его безумие, растекающееся в эту секунду под кожей. Жажда увидеть это, почуять совсем близко, плоть к плоти, дыхание к дыханию…

— Ну, теперь ты доволен? — ухмыльнулся собеседник мужчины – совсем юная девочка с синими хвостиками на макушке и пирсингом в носу, обладающая даром провидца.

В ней только недавно проявился этот дар, а вернее – прицепился мерзким клещом, и теперь она не знала, как от него избавиться. А она очень этого хотела, ведь из-за него её забрали в этот огромный стрёмный замок со всеми его недомонстрами. Отлучили от семьи, пусть и приёмной, увезли из Вьена в Лион только потому, что кто-то когда-то предсказал рождение нового провидца в ней.

Но вот в чём заключалась главная загвоздка.

Заполучить столь драгоценный «дар» хотели многие. Но лишь немногие догадались, что рождённый провидец не равно новорождённый ребёнок. Так она оказалась в заключении именно у этих монстров.

Как поняла девочка, здесь все были помешаны на подобных предсказаниях, пророчествах.

К ней, в эти королевские покои, являющиеся настоящей тюрьмой, почти целыми днями вот уже на протяжении двух недель приходили всякие странные особи. Обнюхивали девочку, с интересом, иногда с опаской смотрели, а потом просили что-нибудь для них «увидеть». Особенно многие хотели узнать хоть что-нибудь об «истинной/истинном».

Только вот девочка не знала, как управлять этими способностями. Видения с запахом и даже осязаемостью приходили за всё время всего два раза…

В первый раз девочка находилась ещё в своём доме во Вьене, мыла посуду, кажется, раздражённо слушая плач и крики таких же усыновлённых/удочерённых детей мадам и месье Бомон. Резкая вспышка света в глазах, и вот она лежит на полу, а спина и копчик пульсируют болью. Перед глазами с невероятной скоростью проносятся картинки. Общее в этих картинках – существо, похожее на волка или жуткого пса. Его передвижения, драки и кое-что… чего лучше бы она никогда не видела. Запах крови, сигар и сырости.

Второй раз это случилось неделю назад. Девочка, как и все дни пребывания в этом замке, сидела на огромной кровати с балдахином в выделенной комнате. Как и все предыдущие дни, она обдумывала план побега.

Новая вспышка света в глазах на этот раз заставила её испуганно вскочить на ноги и задёргать головой. Но девочка была уже там, внутри своего видения. Она ошеломлённо осматривала открывшиеся просторы заснеженных гор и соснового леса, вдыхала морозную свежесть. Впереди неё внезапно возникла молодая девушка. Она точно была немного старше самой девочки, и это всё, что ей удалось запомнить.

В этот раз «картинки» не скакали, но всё равно казались местами сильно смазанными. Блондинка протягивала ей руку, звала с собой. И девочка протянула ладонь в ответ. А когда ощутила прикосновение холодной кожи к своей горячей, вскрикнула и упала, снова сильно ударившись спиной и копчиком.

Видение закончилось. Но девочка ещё долго приходила в себя. Она могла видеть, слышать и чувствовать то, что в её голове. Невероятно для неё – сиротки, ущербной нищенки… простого человека. Это пугало. Восхищало. И придавало сил.

Девочка решила развлечь себя, раз уж всё равно пока тут, против воли в этой тюрьме.

С того момента она мстила всем, кто видел её беду и не имел желания помочь бедной сиротке. Давала ложные ориентиры, пророчества, устраивала такие шоу, что у вопрошающих не оставалось сомнений – их драгоценный личный провидец говорит правду.

И даже пыталась устроить свой побег таким образом, хитростью заставить кого-нибудь ей помочь. Но никто не рискнул, хоть и описывала последствия для них девочка в таком случае кровавые. Все, кого она пыталась обхитрить, боялись Его…

Так кто же обитал в этом замке? Монстры? Люди? Маньяки? Или и те, и другие?

Точно кто-то, кого лучше бы никогда не встречать тёмной ночью. Или не тёмной, и не только ночью.

Девочка тоже поначалу испугалась, когда увидела со своего балкона, как в пожелтевшем саду перед замком одно страшное чудовище разрывало на части другое такое же. Они напоминали существо из её первого видения. В тот момент её обуяли настоящий ужас и шок при виде крови и кишок, или того, как спокойно некоторые обитатели этого замка – месье и мадам в дорогих одеждах наблюдали за всем происходящим, или того, как трёхметровый монстр, напоминающий адского пса, стоящего на задних лапах, принял человеческий облик.

Им оказался сумасшедший, что приволок её сюда.

Он тут был кем-то вроде главного чудовища. Его боялись, его слушались, перед ним преклонялись.

Но не девочка. Нет.

Очень скоро она поняла, что ничего они или Он с ней не сделают – провидица нужна им живой и желательно невредимой, да и она была не из робкого, дрожащего десятка. Она боролась. Одна, против всех этих чудовищ.

И развлечение с ложными предсказаниями – единственное, что радовало девочку в этом жутком месте.

Этот сумасшедший тоже уже приходил к ней несколько раз. Злой, огромный, страшный. И девочка мучила этого зверя ещё более изощрённо.

Видя всё его безумие, когда он просил найти его «истинную», девочка с наигранной досадой качала головой и говорила, что ничего о нём не видит.

Она не знала, чего все тут так носятся с этими «истинными», но знала одно: для монстров они слишком желанны и даже священны.

А потому наслаждалась реакцией чудовища вдвойне, не давая ему даже ложной надежды, как в случае других.

Ох, в какое бешенство он впадал от её слов. Мебель в щепки и ткани в лоскутки. После его визитов прибегали две служанки и быстро-быстро наводили порядок, пока ещё один подобный верзила коршуном следил за ними.

Но сегодня уже привычный сценарий дал сбой.

Поначалу, как обычно, сев в позу лотоса и закрыв глаза, девочка делала вид, что медитирует, чтобы попасть в очередное видение. Мужчина тем временем спокойно (она-то знала, что это пока спокойно) навис над ней – над её кроватью, скрестив руки на массивной груди.

Глава 1. Праздничный свет

В комнату всё больше проникали звуки извне: приглушённые биты эпичных композиций, гул людских голосов, хлопки пока ещё маленьких салютов и уже чьи-то громкие ругательства.

И даже несмотря на всю суматоху, которая создаётся в эти дни, и которую лично я терпеть не могу, я люблю этот праздник. В моём старом доме ходило поверье, что, если зажечь свечу в первый день праздника на своём окне и загадать над ней желание, оно обязательно сбудется. За такую глупость, конечно же, мы иногда получали наказание от мадам Лулу. Но это если поймают. А так… рискнуть всё-таки стоило.

Растерев ладонью лицо и поняв, что поспать мне всё же уже не удастся, я нащупала на письменном столе очки, накинула их на переносицу, после чего скинула одну руку с кровати уже в поисках носков.

Утеплив ноги, я прошла к общему комоду, где первые два ящика были моими, а следующие два – Вевы, моей соседки.

Пришлось хорошенько порыться в первом и во втором прежде, чем нашлась хоть одна свеча. А ведь я отлично помнила, что неделю назад покупала в супермаркете целую упаковку! Подготовилась заранее.

«Вева…» — проскрипела я, скосив презрительный взгляд на кровать соседки.

Эта чертовка постоянно тырит мои вещи. Иногда создавалось такое впечатление, что где-то существует лавка с моими вещами, на которых Вев таким образом пытается озолотиться.

И ладно бы ценное что-то. Свечи, колготки с начесом, упаковка чипсов на той неделе, зимние ботинки, купленные в прошлом году! Или моя соседка страдает клептоманией, или она специально выводит меня из себя.

Мне и самой заработных на заправке денег хватает с трудом.

А если провалю предстоящие экзамены, и вовсе могу забыть об университете, как и о проживании в этом общежитии. Плату за учебу я точно не потяну.

Поэтому обеспечение вредной Вев хоть чем-нибудь совершенно не вписывалось в мои планы.

Достав из заднего кармана джинсов зажигалку, я забралась на широкий подоконник коленями и после нескольких натужных попыток всё-таки подняла ободранную оконную створку наверх.

Погода стояла не ветреная, поэтому я подожгла толстую короткую свечу в металлическом подставке и поставила её на бетонный выступ прямо перед окном.

Села боком, привалившись к стене, и посмотрела на сверкающую иллюминацию примерно через две улицы от общежития. С четвёртого этажа вид открывался всего наполовину, но всё равно зрелищный.

Наверняка там сейчас не развернуться. В том году в первый день фестиваля лил дождь, и всё равно народа была тьма. Сегодня – небо ясное, хоть и морозно. Щёки уже начинало пощипывать от холода. Но мне было хорошо.

Вытащила из кармана толстовки смятую пачку сигарет и, прикурив одну, протяжно выпустила облако шоколадного дыма.

Из второго кармана достала телефон с трещиной прямо посередине и провела пальцем по сенсору, снимая блокировку.

Сеть. Три сообщения от Лероя.

«Фло, скажи своей отбитой подруге, что я не ебу, где её деньги!»

«Если ещё штуку скинет, то я может и подниму свою задницу ради такой шлюхи как она»

«Ты можешь сколько угодно игнорить меня, Фло. Но не забывай, сегодня фестиваль, и вряд ли кто-то обратит внимание, если я поднимусь к тебе. Неужели ты не скучаешь? Я вот сильно)))»

Затянувшись в очередной раз, я равнодушно закрыла переписку и открыла ленту новостей.

«Праздник света! Скидки! Спешите приобрести светодиодные фигуры по выгодной цене!»

«Два самых влиятельных рода Франции заключили перемирие! Свадьба Дамиена Реверди и Жозефин Готье станет началом новой эры в экономике!»

«В этом году Фестиваль огней в Лионе посетит рекордное число туристов! Карту световых шоу вы можете найти как на нашем сайте…»

Отстранённо пробежавшись взглядом по строчкам новостей, я заблокировала телефон и снова посмотрела вдаль. Сделала последнюю затяжку и притушила сигарету о небольшую лужицу после вчерашнего дождя на наружном подоконнике.

Взяла свечу в ладони, поднесла её к лицу и зажмурилась.

Одно и то же желание я загадывала вот уже в пятый раз.

— Я надеюсь на тебя, Пресвятая Дева Мария!

Поставила свечу на место, и в этот момент дверь комнаты с грохотом распахнулась. В неё ввалилась Элиз в дутой короткой куртке и двумя бутылками в руках, принеся с собой запах цитруса. Она снова скупила все мандарины в округе и поглощала их без остановки?

— А чего это мы сидим? — с появлением моей подруги о спокойствии и тишине можно было забыть. — Посмотри, что я принесла! Твоё любимое!

Пока я скептически разглядывала ярко-синие бутылки с белым вином, пока сдерживая улыбку, Элиз закатила глаза и плюхнулась на кровать Вевы.

— Фло, давай поднимай свою задницу, потому что мы уже договорились пойти, чёрт возьми! У тебя не получится остаться ни при делах и в этот раз. Мне этот ублюдок Блез и так чуть праздничный настрой не сбил! Бр-р… — встряхнула мулатка головой, из-за чего шапка на упругих чёрных кудряшках съехала немного вверх. — Так ты начнёшь сегодня одеваться, или вино мне одной? Я и кусочек сыра с белым шоколадом прикупила!

Элиз ткнула дном бутылки в свою сумку через плечо, где, по-видимому, и были запрятаны вкусняшки, и я, рассмеявшись, спрыгнула с подоконника, закрыла окно. Ну, перед сыром и белым шоколадом я действительно бессильна.

— Окей, только у меня к тебе просьба, — задумчиво посмотрела на дверь и кивнула самой себе. Элиз вопросительно изогнула бровь. — Сегодня я переночую у вас с Ирэн? Не хочу, чтобы Лерой притащился посреди ночи. Замки у нас… сама знаешь…

Элиз округлила обеспокоенно глаза. Она знала, что от этого ублюдка можно ожидать чего угодно.

— Вообще без вопросов, — кивнула в итоге девушка и подскочила на ноги. — Ладно, ты одевайся пока, а я ещё хочу к Катрин заскочить, конспекты отдать. Жду тебя внизу!

Дверь захлопнулась, а я быстро сняла с себя толстовку, джинсы и снова открыла первый ящик комода. Из маленькой голубой коробки достала низкую баночку с зеленоватой субстанцией и мизерный флакончик с эфирным маслом.

Глава 2. Всякие неприятные личности

— Флоранс, только не говори, что ты снова курила в нашей комнате! — ворвался в моё сознание возмущённый голос соседки.

Я резко обернулась, отвлекшись от фигуры в окне, и осмотрела с головы до ног молодую девушку с рыжей копной волнистых волос на голове, лицо которой было сплошь усеяно яркими веснушками и некрасиво сморщено недовольством. Вева. Быстро же она к своей тётушке на другой конец города съездила!

— Не говорю, — пожала я без эмоций плечами и вновь повернулась к окну. Только вот человека того уже не было, тёмная улица, как и до этого, пустовала. Ладно, мне могло просто показаться.

— Пф! — фыркнула моя соседка и прошла до своей кровати.

Я знала, что на этом желчь Вев не закончилась, поэтому поспешила к своей одежде.

— Скоро я пожалуюсь в комитет общежитий, Флоранс. Вся моя одежда провоняла сигаретным дымом и твоей… полынью! Ужас какой! Тётю Каластру чуть не хватил приступ, когда она почуяла от меня все эти запахи сегодня. Я сейчас же требую, чтобы ты убрала отсюда эти веники! — проникнув на «мою» сторону комнаты, Вев ударила по одному из веников высушенной полыни, развешанных под потолком.

«Хм… приступ? А не может ли быть, что тётушка Каластра…»

Встряхнула головой и натянула на неё шапку, а сверху капюшон толстовки. Зыркнула на бестию предупреждающе и, подхватив свою тряпичную сумку, последовала к двери. Взявшись за ручку, повернулась к полыхающей от гнева и моего игнора соседке.

— Лучше тебе перестать трогать мои вещи, Вев. Это моё последнее предупреждение.

Быстро открыла дверь и вышла.

Курила в нашей комнате я всего раз пять за год совместного проживания, а высушенная полынь вполне приятно пахнет. Вев преувеличивает и явно забывает, что сама не является примером идеальной соседки.

Накинула сумку на плечо и быстро спустилась вниз, на пути встречая таких же студентов и жильцов этого общежития. Только девушек.

Вход в мужское крыло осуществлялся в противоположном конце здания. Парней мы встречали тут не так уж часто, вернее, даже слишком редко.

Их сюда банально не впускала наша комендантша, мадам Бошен – тучная женщина пятидесяти лет от роду, которая никогда никому не улыбалась, имея сходство с американским булли. Она очень усердно следила за порядком в этом пятиэтажном здании. И, если честно, я обожала её. Она была единственной здесь, кто не лезла ко мне с вопросами и разговорами.

Да, обычно мадам сидела вон у той стойки в не слишком большом вестибюле и либо что-то читала, либо остро следила за каждым вошедшим. Но не сейчас.

Сейчас эта стойка пустовала, и это навевало некоторое беспокойство. Надеюсь, она просто отошла ненадолго по неотложным делам. Но если этой ночью никто так же хорошо не будет охранять женский покой, то сюда лучше вообще не возвращаться.

Элиз тут не было, поэтому я подумала, что она ждёт меня на улице. Но выйдя на крыльцо под козырьком, я увидела далеко не подругу, а…

Знакомую шайку. Имелась надежда на вероятность остаться незамеченной. Натянув капюшон пониже на лицо и опустив голову, я попыталась прошмыгнуть мимо них. Но парень в мизерной шапке на бритую голову громко свистнул, чем дал понять, что узнал меня.

Чёрт. Я ведь уже даже с лестницы почти спустилась.

Медленно обернулась, опустив скептически веки и брови.

Лерой отлепился от стены и двинулся в мою сторону, неспешно спустился на одну ступень.

— Так и знал, что в честь праздника ты вылезешь из своей норки, — ухмыльнулся он, засунув забитые татуировками руки по карманам. Когда-то мне до одури нравился его хулиганский внешний вид. Но сейчас мне хотелось блевать. — А где твоя подружка? Снова отсасывает чей-нибудь хрен за пару соток?

Противный гогот двух его друзей, с которыми я, к своему сожалению, тоже была знакома, заставил меня поморщиться.

— Пусть так, эта поехавшая меня раздражает, вечно под ногами путается, — ещё одна ступень, он ближе ко мне.

Вести разговор с этим придурком я не имела и малейшего желания. Отвечать что-либо на его грязные высказывания не видела смысла. Поэтому только выставила ладонь перед собой, призывая не подходить ближе, и сделала шаг назад.

— Не трогай меня, Блез.

Резкий рывок вперёд, и моё запястье оказалось в жёсткой мужской ладони, из-за чего во мне взъелось жгучее желание заорать. Но я только скривилась, ещё имея каплю терпения. Конфликты мне всё же не нужны были.

— Убери руку.

Лерой подошёл ближе, практически прижался ко мне. Его голос изменился, когда его могла слышать только я.

— Фло, малышка, я скучаю, — будто тоскливо заглянул мне в глаза своими чёрными, а потом с вожделением посмотрел на мои губы, отчего мне захотелось пошоркать их с особой тщательностью. — Давай я избавлюсь от этих придурков, и мы…

— Фло?.. Флоранс! — услышали мы голос Элиз, воинственно шагающей в нашу сторону с другого конца здания. — А ну отпусти её, ублюдок ты отборный!

Лерой отвлёкся, что дало мне возможность самой выдрать свою руку из хватки. Сразу отошла на два шага, потирая запястье.

— Тебе жить надоело? — двинулся Блез угрожающе в сторону Элиз, но я перекрыла ему дорогу.

— Хватит, не трогай её. И меня. Если ты ещё раз подойдёшь ко мне, я обращусь в полицию, — процедила я, а затем быстро развернулась, подхватила подругу под локоть и потянула её к повороту. — Пошли, Элиз.

Лерой не стал нас останавливать, только его звенящий от злости голос донёсся вдогонку.

— Мы ещё встретимся сегодня! Это не конец, Фло!

— Ты правда пойдёшь в полицию или только припугнула его? — тихо прошипела Элиз, когда мы отошли на несколько шагов. — Флоранс, то, как он достаёт тебя, уже вообще ненормально! Он же отморозок, стоит только вспомнить, что он творил на той вечеринке, сразу в дрожь бросает. Нужно что-то предпринять, а вдруг... — девушка не закончила мысль, а раздражённо выдохнула. — Какой же Блез ублюдок!

Я промолчала. Идти в полицию что-то не очень-то хотелось. Уверена, они даже слушать меня не станут, если и пойду. Но с Блезом и правда надо как-то покончить. Я была наивной идиоткой, когда рискнула завести свои первые отношения с одним из самых ублюдочных парней нашего универа.

Глава 3. Спасительная темнота.

Музыкальное рекомендация для главы от автора (Dead Poet Society – Sound and Silence)

Место скопления любопытных зевак стало для меня ориентиром. Подхватив свою сумку, я побежала в нужном направлении.

Кто-то всё ещё выпускал свой ужас через крик, раздавалось оханье-аханье или вообще звучало любопытное молчание. Звуковое сопровождение получилось эпичным из-за смешения со всем этим людским гулом классической композиции шоу. Чайковского, кажется.

Я же слышала в этот момент не очень хорошо, в уши будто воды налили. Уже представляла что-то ужасное, произошедшее с подругой. Фантазия рисовала картины одна кровавее другой.

Сжимая в руках единственное, что мне осталось от Элиз, – шапку, я протиснулась сквозь столпившихся людей. Местом происшествия стал тускло освещённый переулок с мусорными баками и чёрным выходом одной из местных забегаловок.

Сердце колотилось быстрее с каждым шагом, с которым я приближалась к истине.

Перед глазами предстала другая картина…

Я поднимаюсь по старой лестнице. В помещении воняет помоями, и в этот раз даже тухлым мясом. Ступени подо мной скрипят, а стены и потолок выглядят так, будто в этом здании уже давно никто не живёт. Но я счастлива, что вернулась сюда.

Мои плечи оттягивает рюкзак, там мои вещи и подарок для тёти Джин. Красное сухое вино из винограда сорта Сира, выращенного в апелласьоне Сен-Жозеф. Я обещала, что привезу для неё оригинал, и я сдержала своё обещание. Хоть и пришлось мне для этого побегать.

Улыбка сползает с моего лица, когда я подхожу к деревянной, крашенной двери квартиры тёти Джин и вижу на месте замка вырванную дыру.

В горле мгновенно пересыхает. В переносицу сначала бьёт жуткое предчувствие, а потом – снова запах тухлятины. Около квартиры он намного сильнее.

Задержав дыхание, я толкаю ладонью дверь и…

— Полиция! Сюда! Кто-нибудь позвоните в полицию!

— Убийство! Прямо на фестивале!

— Кажется, совсем молодой ещё парень…

Парень?

Воспоминание растворилось, и я вскинула голову. Остановилась примерно в пяти метрах, и даже с такого расстояния чётко почувствовала запах крови и мяса, от которого желудок мгновенно сжался. Почти как тогда.

Осторожно протолкнулась между массивным мужчиной и девушкой.

Я уже примерно знала, что увижу. Но даже это «примерно» не шло ни в какое сравнение с реальностью.

С каменной маской я смотрела на кирпичную стену напротив мусорок, где висел человек. Его прибили к ней арматурой, будто объёмную картину приколотили гвоздём. Железяка торчала из его груди, а ниже открывалось настоящее месиво. Распоротый по вертикали живот и вывалившиеся внутренности. Голова опущена, но мне удалось разглядеть то, что глазницы парня пустые, лицо сплошь в крови. Сцена из фильма ужасов.

Да, парень молодой, даже слишком. Двадцать, кажется. На его бритой голове уже не было шапки, но я без труда узнала Лероя Блеза. Ублюдка, который доставал меня последний месяц. Он обещал мне, что мы ещё встретимся. Мы встретились, только вот это оказался всё-таки «конец».

У Блеза имелось явно много врагов, и подобное зверство мог провернуть любой из его отбитых знакомых. Но напряжение во мне от этого факта не сильно ослабилось. Невольно я с подозрением и опаской оглянулась. Взглянула на мужчину рядом, он тоже на меня посмотрел, прищурившись. Девушка вообще в следующую секунду убежала.

Дыхание у меня заметно участилось. В моих глазах не было слёз, ужаса или жалости. Я была счастлива, что на месте Лероя не Элиз. Но сердце оголтело скакало из стороны в сторону. Что-то подсказывало мне быстрее убираться отсюда.

Прямо сейчас, Флоранс…

Сделала медленный шаг назад. Потом ещё один. А затем развернулась и быстро покинула переулок, растолкала толпу, вырвалась туда, где больше места и воздуха. На этой улице народа, кроме тех свидетелей, практически уже не было. Где-то вдалеке кричали сирены приближающихся полицейских машин, и я прибавила хода.

В голове билось две мысли. Первая: мне срочно нужно попасть в общежитие. И вторая: где, чёрт её дери, запропастилась Элиз?

Розовую шапку из рук я не выпускала всю дорогу. Постоянно оглядывалась, будто меня преследуют. Натягивала капюшон толстовки на лицо, хотела слиться с темнотой вечера, будто это я расправилась с Лероем в переулке. У меня имелись мотивы. Полиция, допрос, свидетельствование, официальные записи, дознаватели…

Холодок бежал по коже, когда в сознании представал весь процесс.

Вестибюль общежития. Место мадам Бошен до сих пор пустовало.

Сейчас я всё больше и во всём видела подвох. Он повсюду, уже проник в стены этого здания. Насколько давно? Что из произошедшего и происходящего лишь игра моего воображения, а что – правда?

Лестница. На четвертый этаж поднималась, перепрыгивая через одну ступень. Благо физическая подготовка позволяла.

Тихий коридор и хлопки салютов за пределами. Достав из кармана куртки ключ на ходу, я вставила его в дверь сразу же как подошла. Толкнула ту, захлопнула изнутри и быстро прошла к своей кровати.

Уже у неё резко обернулась из-за услышанного шороха. И застыла.

Глаза в глаза с огромным мужчиной во всём чёрном, притаившимся до этого за дверью. Будто сама смерть заявилась.

Флоранс, как же так…

— А вот и ты, — его ухмылка-оскал под чёрной маской, взмах рукой со… шприцом, и огромная фигура мужчины угрожающе двинулась на меня. — Я тебя ждал.

У меня не возникло вопроса «почему же он меня ждал?». Возникла только острая потребность бежать, спасаться.

Я сделала шаг в сторону письменного стола, резко подняв перед собой руки.

— Не убивай меня, а иначе не получишь подарка на Рождество от Пер-Ноэля, — с нервной улыбкой протянула я. А потом схватила со стола коробочку с измельчённой для лосьона полынью и запустила её в громилу, а затем и шапку Элиз.

Всего секунда, чтобы из-под подушки достать припрятанный нож и успеть взмахнуть им. Громила злобно зашипел, когда лезвие распороло воротник его странных одеяний с объёмным капюшоном, из-под которого виднелись лишь его глаза. Но в следующую секунду моя рука оказалась схваченной в воздухе, как и занесённая для удара нога.

Глава 4. Чудовище

Очнулась я от какого-то странного чувства, словно на меня смотрят. Но глаза первые секунды разлепить не могла, потому что казалось, что веки мои буквально прижаты болью.

Где-то далеко за пределами раздавались странные звуки, кажется, даже рычание и крики. А запах… запах в нос проникал на удивление для моих последних воспоминаний приятный. Похожий на горячие, румяные булочки с маком. Мои любимые.

Пока я умирала от боли в голове и не могла даже открыть глаза, мой желудок уже вовсю рвался туда, откуда шёл этот аромат.

Это значит, что я по крайней мере жива, и даже, наверное, цела.

Я всё же нашла в себе силы и разлепила веки. В них ударил яркий свет, и мне пришлось зажмуриться, быстро-быстро поморгать.

Снова появилось чувство, что меня пристально разглядывают. Теперь я, не поворачивая головы, уже с опаской медленно перевела взгляд влево и увидела в метрах пяти от себя размытый тёмный силуэт. Кажется, мужчины.

Протянула правую руку в сторону и, не отводя глаз от фигуры, стала лихорадочно рыскать в пространстве в поисках своих очков. Глупо полагая, что те бандюганы могли аккуратно устроить их где-нибудь рядом, беспокоясь о моей проблеме со зрением.

Силуэт стремительно стал приближаться, и я замешкалась. Я, может, и далеко не из боязливых, но смерть предпочла бы свою встретить, чётко видя ту.

— Вот, — мужской голос показался мне сиплым, будто его обладатель ощущал себя неловко.

Почувствовав металлическую прохладную оправу, коснувшуюся моей ладони, я быстро выхватила из мужской руки нужную мне сейчас вещь и молниеносно накинула очки на переносицу.

По правде говоря, я ошалела ещё больше, когда мир приобрёл нужную чёткость и резкость. Тёмный силуэт оказался молодым парнем.

Невысокий, коренастый, с тёмным ёжиком на голове, он тоже отчего-то застыл, уже снова стоя на прежнем месте. Уставившись на меня большими карими глазами, парень какое-то время не шевелился. А потом вдруг дёрнулся, в тишине большой комнаты разнося шарканье обуви по паркету, и быстро вышел за массивную дверь.

В голове в сопровождении сдавливающей виски боли пронеслись последние события.

За мной пришли, хотели убить, приложили виском об стену, но… почему-то я всё ещё жива.

В этот момент пришло понимание: парень караулил меня. Стоял у двери и ждал, когда я очнусь?

— Черт, чёрт, чёрт… — зашипела я, выбираясь из нескольких слоёв тяжёлых одеял и покрывал.

Довольно резво для недавнего пробуждения и стопроцентного сотряса вскочила на ноги.

Где я, чёрт возьми? Кто эти люди, и что им от меня нужно? Не убили, тогда что…

Я даже обдумать всё как следует не успела.

— Где она?.. — сначала за стенами разнёсся, скорее, рокот зверя, нежели мужской голос, а в следующее мгновение дверь резко открылась. Нет, не так. Она отлетела в сторону, чуть не вырвавшись с корнем из косяка, впуская в комнату огромного мужчину, одетого в странный, но строгий костюм.

Дыхание моё замерло, а сердце пропустило сразу залп быстрых ударов, когда он на ходу врезался нахмуренным взглядом в меня, напряжённо стоящую около кровати. Мужчина сбился с шага, заметно растеряв на какие-то секунды жуткую решительность. В глазах появилась смесь из удивления и неверия.

Медленно осмотрел меня с головы до ног внимательно, хмурясь всё сильнее. И я тоже, раз уж секунды выдались. Изучить врага. А в том, что он враг, я даже не сомневалась.

Его явно не было, когда меня пытались убить… или похитить, раз уж я тут. Хоть он и походил на тех громил размерами и, наверное, безумием в глазах, но я ни за что не спутала бы Его с теми верзилами.

Хотя бы потому, что левую половину его лица рассекал огромный шрам. От линии роста волос на лбу до края верхней губы, проходя через белёсый, наверняка ослепший глаз. Второй же – чёрный. Одежда на нём была как будто церемониальная. Брюки и пиджак, похожий на чёрный военный китель с высоким глухим воротником, только полностью чёрный, без лишних и ярких деталей.

Когда эти три секунды изучения друг друга прошли, и глаза мужчины снова впились в мои, я вздрогнула. И тут же приказала себе стоять ровно, спокойно.

Но как бы я себя не удерживала, когда Он двинулся в мою сторону уже медленным шагом, мои ноги, подрагивая, стали отступать назад. Будто меня что-то неумолимо сносило, рушило почву под ногами.

— Татин Корро? — с сомнением протянул мужчина. Оскалился, когда посмотрел куда-то в область моего рта.

Я в этот момент спиной упёрлась во что-то твёрдое. По-моему, в окно, сквозь которое проникали яркие лучи солнца.

Меня не отпускала растерянность и даже страх, сколько бы я не пыталась взять себя в руки. Поэтому и осознавать все детали происходящего не могла.

Он всё-таки подошёл. Сразу близко, обрывая мне дыхание. В его взгляде уже по-прежнему кипело что-то безумное, яростное.

Мужчина обхватил мои скулы пальцами одной руки и сжал, приподнимая голову.

— Татин, — прорычал он тихо. — Вот ты и здесь, человеческая девочка. Снова со мной.

Его слова и жажда убийства в глазах меня встряхнули.

Я осознала главное. Нахмурилась, приложив усилия, и дёрнув головой, высвободилась из хватки. Выдавила из себя низко, чудом сдерживая яд:

— Меня зовут Флоранс Атталь. Я не знаю, кого ты… вы хотели видеть, но вы явно ошиблись, когда притащили меня сюда.

Он жутко оскалился, и я тут же поняла: то, что сейчас произойдёт, мне точно не понравится.

Не говоря ни слова, лишь смотря так, будто в нём пробудился сам дьявол, мужчина резко развернул меня к себе спиной и одним коротким движением разорвал футболку на моей спине. Раздался треск ткани.

Я зашипела, пытаясь вырваться из рук чудовища, но этим сделала только хуже.

Со зверским рыком он впечатал меня щекой в стекло окна, так, что я не могла пошевелиться, и провёл по моей спине большой горячей ладонью. По месту, где уже несколько лет на мне жил шрам.

— Татин Корро-о, — жуть его голоса около моего уха пустила по моей спине леденящий холод, который породил неприятные мурашки. — Я вырву твой язык с корнем, и ты сама приготовишь мне его на ужин. А лучше – вырву сердце, если ты хоть ещё один раз попытаешься мне соврать.

Глава 5. Моя.

С грудным громом он развернул меня к себе лицом, снова впечатав в окно, только уже голой спиной в прохладное стекло, и сжал пальцами подбородок.

Сейчас меня очень сильно беспокоила ещё одна вещь, помимо той, где он вообще меня лапал: почему сумасшедший ещё не зачихал? Даже я всё ещё чувствовала на себе запах полыни. Неужели на него она не действовала?

— Ты больше не сбежишь. Я буду следить за каждым твоим шагом, за каждым произнесённым словом, ты всегда будешь у меня на виду, Корро. Даже не думай, что тебе повезёт второй р-раз. Свои обещания я привык сдерживать, особенно если дело касается мести или наказания. Я выжгу все города, но тебя из-под земли достану. И убью уже наверняка. Но пока… — его рычание оборвалось, и на губах вылезла жуткая ухмылка, от которой огромные иглы впились в лопатки. — Я не доставлю тебе такого удовольствия. Смерть – слишком легко для тебя.

Невольно сглотнула от его маниакального блеска в чёрном глазу. Второй хоть и был слепым, казался светло-голубым и менее ужасал.

Сумасшедший отпустил мой подбородок и внезапно стянул с меня очки. Беспомощность без них я ощутила острее, ресницы задрожали, ладони сжались в кулаки.

— Так, значит, ты от меня скрывалась? Надеялась, образ серой мыши тебя спасёт?

— Верни, — процедила я, зажмурившись и встряхнув головой. Без очков всё покрывалось белой пеленой и троилось. А боль в голове от удара о стену совсем не способствовала ответу на его слова.

Очки, наконец, вернулись на прежнее место. Я быстро их поправила и снова сфокусировала взгляд на злобном оскале монстра. Сузила глаза.

— Пять лет же у меня как-то это получалось. Целых пять лет я была под твоим носом, училась, гуляла, просто жила, смеялась, когда видела твоё лицо в новостях, — врала, потому что не прошло и дня, когда бы я не вспоминала о необходимости скрываться. И жизнью мою жизнь можно было назвать с натяжкой. — И если бы я была ещё капельку осторожней, то ты не нашёл бы меня никогда. Никогда, слышишь!

Чудовище взбесилось от моих слов ещё больше. Он впечатал ладони в стекло по сторонам от меня, по-моему, за спиной раздался чуть слышный треск, и буквально по-зверски глухо зарычало мне в лицо, выпуская из ноздрей горячий воздух.

— Не представляешь, с каким удовольствием я вырывал глотки тем, кто знал о тебе хоть что-то. С каким наслаждением я вчера лично потрошил ублюдков с твоего университета. Особенно последнего. Он знал о тебе больше остальных, и получил за это больше моего внимания.

Дыхание участилось от его признания. Так значит, Лерой его рук дело? А под остальными он кого имел ввиду? Элиз?

— Кто остальные? Кого ты ещё убил? — сипло и быстро спросила, а затем встряхнулась. Нельзя поддаваться эмоциям. Нужно взять себя в руки. Нельзя, чтобы он видел мою слабость. Потому что непременно ей воспользуется.

То, как его внушительная фигура давила, нависая, не давало мне мыслить, как прежде.

Поэтому молниеносным движением я пролезла под его рукой и отбежала к противоположному концу комнаты.

Чёрт, по-моему, я снова в тех же спальных хоромах, что и тогда.

— Чего ты хочешь, скажи мне? Неужели ты ещё думаешь, что я буду тебе помогать в твоих кровавых делах?

Главным на данный момент являлось освобождение любыми путями, поэтому я старалась держать свои эмоции при себе и с почти холодной трезвостью взывала к логике сумасшедшего.

Чудовище медленно обернулось. Конечно, ему ничего не стоило удержать меня, прижать к стене снова, заставить дрожать и молчать, я всего лишь обычный человек, а о его способностях слагали легенды. В определённом кругу, естественно. Сверхбыстрый, сверхсильный, сверх… даже для таких как они. Но всё же он остался стоять на месте, внимательно наблюдая за напряжённой мной. И молчал.

Это нервировало. Одёрнула порванную футболку, края которой на спине висели лоскутками, заправила волосы за уши и отошла ещё на шаг, ближе к двери.

— Ты знаешь, что видения я вызывать не могу. А с определённого момента они и вовсе не приходят ко мне сами, — я снова врала. За последние годы я многому научилась. В том числе управлять своим… проклятием. Да, иногда видение всё ещё могло прийти внезапно, угрожая оставить на мне новый шрам. Но в последний раз такое было, когда… убили тётю Джин, полтора года назад. — Если не хочешь обременять свою жизнь моими попытками сбежать, то лучше сразу убей. Или отпусти, от меня всё равно не будет никакой пользы. Я обещаю, что забуду тебя и всё, что видела здесь когда-то. Пять лет я с этим отлично справлялась, даже не вспоминала тебя.

Очень сложно было трезво мыслить, когда в груди скреблась жажда мести. Но у меня было мало шансов отомстить такому чудовищу, и я это понимала, а потому лучше сделать всё, чтобы не помогать ему хотя бы в новых убийствах.

— Ты повзрослела, — всё, что он изрёк после моего дипломатичного па. Это прозвучало так непривычно… обычно для него, что я на какие-то мгновения растерялась. Мне тогда было всего четырнадцать. Конечно с тех пор я сильно изменилась…

Чудовище, напротив, совсем нет, если не считать появившийся шрам на лице. Пять лет назад ему было двадцать восемь, кажется. Сейчас должно быть тридцать три, но… он точно такой же, как и тогда. Короткие чёрные волосы, совсем небольшая щетина, аристократичные и даже правильные черты лица, высокая массивная фигура и совсем никаких возрастных изменений, будто время для него остановилось. Разве что скулы заострились чуть больше, и тени под глазами темнее. Взгляд такой же безумный и острый, словно Чудище вот-вот накинется на тебя и разорвёт на мелкие кусочки.

Поначалу я растерялась от его спокойного и даже задумчивого тона.

Но потом он двинулся в мою сторону с маской жестокого убийцы, и я вспомнила кто он такой. Чудовище.

— Но осталась всё такой же глупой и наивной человеческой девочкой. Завтра я заставлю тебя изменить мнение относительно твоей помощи мне. Завтра ты будешь умолять меня оставить тебя здесь, рядом со мной.

Глава 6. Подумаем.    

— Меня зовут Флоранс, — поправила я вяло, а в остальном сопротивляться не стала, потому что с каждым мгновением моё состояние ухудшалось. Голова кружилась, перед глазами немного двоилось и неприятно тошнило.

У меня точно какое-нибудь сотрясение.

Так и оказалось. Месье Тома ослепил меня фонариком, прощупал какие-то особенные точки, задал несколько вопросов, в том числе, откуда у меня все эти травмы.

Приукрашивать я не стала. Сказала, как есть, что их господин – чудовище, и именно по его вине меня вырубили головой об стену. Спасибо, не убили.

Доктор странно покосился на меня, но комментировать мои высказывания не стал.

Помимо сотрясения, оказалось, что у меня разбита губа, шишка на лбу, естественно; синяк на всю левую скулу, ушиб бедра и ободранный локоть. Хотя последнее явно заслуга того в маске.

Кстати, а с ним что? Этот маньяк со шприцом из армии Чудовища? Или он относится к другой стороне? Если так, то наверняка его уже убили. Ну или он успел скрыться.

Но больше всего, конечно, меня беспокоило моё заключение, ведь из-за этого я оказалась отрезана от внешнего мира и не могла банально позвонить подруге. А если она вернулась, напугана из-за убийства Лероя, и теперь волновалась из-за моей пропажи?

А больше у меня никого и не было. Когда-то единственного близкого мне человека убил этот монстр. А теперь и подруга в числе его предполагаемых жертв.

Чудовище забрал у меня всё, и как же хотелось, чтобы он за это ответил…

Меня напичкали всяческими пилюлями, от них я отказываться тоже не стала. Почему-то этому бодрому старичку я почти доверяла, что в принципе для меня было редкостью – доверять кому-то.

После кратких рекомендаций месье Тома скрылся за дверьми, и мы с тем парнем, которого, оказалось, звали Ален, снова остались вдвоём.

Доктор сказал мне соблюдать постельный режим несколько дней, не перенапрягать глаза и мозг в принципе. Но, по-моему, он вообще не понимал, в каком положении я находилась, раз говорил о каком-то покое.

Пока лежала пять минут, раздумывала…

Полынь, может, и не убивала, но являлась мощным аллергеном для оборотней. Она делала их слабыми, уязвимыми, рассеянными, и действовала одинаково на всех, независимо от размера, возраста, силы. Вчера я лично в этом убедилась. Но сегодня на мой запах реакция оказалась уже незначительная, он постепенно выветривался.

У месье Тома лишь покраснели глаза, Ален за всё время всего лишь несколько раз чихнул, а Чудовищу вообще было начхать, чем там от меня пахнет.

И теперь у меня не оставалось никакого оружия против них. Лишь мозг, который находился сейчас не в лучшем своём состоянии.

Оглянулась в поисках хоть чего-нибудь. Тётя Джин рассказывала, что на этих монстров действует серебро, но это не точно. А ещё – что-нибудь деревянное, смазанное человеческой кровью, и воткнуть это нужно в сердце. Мало кому из «знающих» людей удавалось приблизиться настолько к подобным чудовищам, или выжить, поэтому и достоверной информации имелись крупицы.

И, если серебра в этом замке точно не будет, то вот что-то деревянное…

Не взирая на предостережения, я всё же встала с кровати под неодобрительным взглядом своего надзирателя. В солнечном сплетении зрело что-то более ощутимое, нежели какая-то боль. Просто прохлаждаться, лёжа на кровати, я не имела права.

Нужно было подумать. Осмотреться. Возможно, вытащить из этого парня какую-то полезную информацию, раз уж его приставили следить за каждым моим шагом. Что не могло не злить дополнительно.

Не надеялась найти свою толстовку, которую кто-то осмелился вообще с меня снять. Но она неожиданно, как и очки, нашлась на кресле в дальнем углу комнаты.

Проковыляв до вещи, быстро натянула её на себя, а затем облегчённо выдохнула, когда в кармане нащупала всё ту же смятую пачку сигарет.

Уже сидя на полу возле приоткрытой балконной двери и выдыхая струю шоколадного дыма, я услышала недовольный, но вкрадчивый голос своего надзирателя.

— Вы не соблюдаете рекомендации доктора Тома, мадмуазель. Господин очень разозлится, если учует здесь запах сигарет. Настоятельно прошу вас прекратить, иначе…

— Что? — перебила я Алена, не поворачивая головы. О, он ещё не догадывался, насколько я намерена нарушить все эти его рекомендации. — Иначе он меня убьёт? Будет пытать? — посмотрела на удивлённого парня исподлобья. — Какое ему вообще дело до моего здоровья? Вот именно – никакого. Он Чу-до-ви-ще, и плевать я на его приступы злости хотела.

Парень встряхнул головой, нахмурившись.

— Очевидно, что вам он ничего не сделает, вы ему очень дороги. А вот мне он может оторвать голову… — пробурчал Ален, покосившись на меня с осуждением, от слов которого я немного ошалела.

— Ты шутишь, что ли? — я смотрела на парня как на умалишённого. — У тебя очень странные представления об отношении к «дорогим» людям.

Но сигарету всё-таки притушила. Прямо о мраморный, блестящий пол. Мне было ненавистно это место. Если бы могла, сожгла этот замок дотла вместе с Чудовищем!

— Спасибо, — выдохнул Ален. А потом пожал плечами. — Я делаю выводы из своих наблюдений, мадмуазель.

Плохой из тебя наблюдатель, парень. Даже я, выросшая в приюте, повидавшая скотское отношения к детям, включающее в себя насилие разного толка, без искажений понимала, что хорошо, а что беспроглядно плохо.

Но ничего не сказала на это. Меня интересовало другое.

— Скажи, Ален, — обратилась как бы непринуждённо к парню, поднимаясь на ноги. — Торжество проводится где? Прямо в этом замке? Или где-то в другом месте?

Сделала вид, что рассматриваю свой маникюр, вернее, его отсутствие.

Парень помялся несколько секунд. Наверняка ему вообще приказали не говорить со мной. Но как же мучительно целый день молчать. А, насколько я успела понять, Ален любил поболтать.

— Первая половина торжества будет проводиться на территории Готье, в родовом поместье невесты, находящемся в северной части Лиона…

Глава 7. Побег.

Кто-то в это время наверняка готовился к Рождеству. Украшал дом, пышную ёлку, составлял праздничное меню, закупался подарками. Я не знала точно, чем люди занимаются в декабре, как себя чувствуют в эти дни. Оставалось только догадываться, основываясь на когда-то увиденном и услышанном.

Я же – усердно раздумывала над тем, как сбежать от чудовищ, для которых являлась оружием для достижения кровавых целей.

И именно в этот напряжённый момент возникло зудящее желание.

Когда выберусь отсюда, обязательно куплю небольшую ёлку, украшу её гирляндой и устрою себе рождественский ужин.

— С тётей Джин так и не удалось этого сделать. Она не любила этот праздник… Да и я тоже… — пробурчала себе под нос, выглядывая из окон.

На мои слова прозвучал настороженный голос Алена.

— Вы о чём?.. На балкон вам выходить тоже запрещено, мадмуазель!

Я даже услышала, как он сделал несколько шагов в мою сторону, готовый останавливать.

Чёрт, прилип пиявкой.

Да, самым очевидный путь отступления – балкон. Он казался вполне неплохим вариантом. Если бы не располагался на третьем этаже этого замка-великана. И даже не это было самым его большим минусом. Выходил он на огромный сад-лабиринт, в котором постоянно кто-то шастал. В том числе монстры-охранники.

Фыркнула, развернувшись к парню. Я хоть и говорила Чудовищу всякое, но жить мне пока хотелось. И убивать я себя не собиралась.

— Не бойся. Никуда я от тебя не сбегу, буду сидеть здесь и покорно ждать своих пыток, — для достоверности даже снова устроилась на кровати. Сарказм парень в моём тоне благо не распознал. — Но у меня вот вопрос. Ты и в туалет за мной потащишься?

Парень покраснел, заметно стушевался, но ответил твёрдо:

— Господин приказал следовать за вами по пятам. Не выпускать вас из видимости.

Я закатила глаза и упала спиной на кровать.

В прошлый раз я сбежала через дверь. Второй раз мне так крупно не повезёт.

Думай, думай, Флоранс.

Но вот туман в голове невыгодно для меня сгущался, и я, поняв причину этого, выругалась сквозь зубы. Всё-таки не стоило так доверять этому доктору Тома, наверняка уже началось действие каких-нибудь успокоительных-снотворных.

С момента, когда Чудовище покинул эту комнату, прошло не более часа. Но время один фиг сильно поджимало…

Решение пришло неожиданно.

После короткого стука в дверь в комнату вкатился столик с металлическими крышками и маленькой вазочкой с цветком, который привезла пышная женщина в белой форме и высоком белом колпаке.

Её я тоже вспомнила. Пять лет назад она уже привозила мне еду, но сколько бы я не пыталась разговорить эту женщину или уговорить помочь мне, она молчала, не обращая на меня никакого внимания. Тогда даже пришло предположение, что эта женщина не говорит по-французски. Или вообще не говорит.

Вот и сейчас, оставив еду и даже не посмотрев на меня, она вышла из комнаты.

Рот наполнился слюной, ведь пространство тут же заполнили божественные ароматы. Свежеиспечённых булочек и чего-то очень знакомого и аппетитного, но чего именно – пока не могла распознать.

Всегда казалось, что Чудовище, отлично зная мои больные точки, давил на них, пытаясь меня подкупить, усмирить. Вкусная еда за видение. Королевские покои с тёплой мягкой кроватью за смирение. Ведь послушная и благодарная провидица в сто раз лучше, чем ненавидящая и презирающая.

Иногда даже у него это получалось. Не подкупить, нет. Накормить. Понимание того, что я в этот раз ела с аппетитом, наслаждалась подачкой монстра, приходило только потом. Очень злилась на себя в те моменты.

Я даже пыталась голодать несколько раз, но ничем хорошим это не заканчивалось. Чудовище побеждал снова и снова, иногда применяя силу.

Как сейчас помнила больную хватку его пальцев на скулах, его рычание и ложку с кашей, которую он толкал в мой рот. Повторения не очень-то хотелось, и я начинала есть сама.

Тогда Чудовище называл меня человеческим детёнышем, я в его глазах была непослушным ребёнком. Сейчас бы он наверняка не стал так делать. Наверное.

Все эти воспоминания пронеслись перед моими широко распахнутыми глазами, пока Ален катил столик к кровати.

— Завтрак. Вы должны всё съесть, — ровно прокомментировал парень свой «подкат».

Я чуть не посоветовала засунуть этот завтрак в задницу свою или Чудовища. Но проглотила ругательства вместе с голодной слюной, когда он поднял крышки, и перед взглядом предстало нечто манящее.

Сочные, румяные булочки-рулетики с маком и сливочным кремом, джемы в маленьких пиалках и тыквенная каша с кусочками малины. Чай с молоком и несколько долек белого шоколада с миндалём.

Эти чертовы монстры собрали здесь всё, что я так любила. Но уже очень и очень давно многое из этого не ела.

Села в кровати, покосилась на еду, и именно в этот момент голову озарила идея.

— Как вы живёте в этой морозилке вообще? — проворчала я, сгребая с кровати одеяло и два пледа.

Ален удивлённо приподнял брови и изрёк важно:

— Средняя температура тела оборотня сорок один градус, наш организм устроен таким образом, что холод не может повлиять на нашу температуру.

Я, конечно, удивилась такой информации. Но в моих планах было продолжить ворчать, содрогаясь от холода.

— Вот и не надо тогда тащить к себе людей… раз не можете натопить этот замок как следует… — бурча накинула на себя сначала одеяло.

Мой надзиратель засуетился вдруг.

— Попросить принести вам тёплых вещей?

— Не мёрзнете, говоришь? — оглядела его с ног до головы прищуренным взглядом. — Не надо для меня ничего просить. Но я была бы благодарна, если бы ты одолжил мне свою тёплую кофту и… эти штаны.

Ален застыл на какие-то секунды. И я даже успела досадно подумать о том, что со штанами перебор.

Но парень в итоге громко сглотнул и стал медленно раздеваться. Шерстяная кофта на замке, болотного цвета джоггеры полетели на мою кровать. Надзиратель остался стоять в серых боксерах, широкой чёрной футболке и в тяжёлых военных ботинках.

Глава 8. Хуже.

Зудящее ощущение чужого взгляда. Оно тлеющими углями прожигало кожу, ползло холодом по позвоночнику. Жуткое ощущение, что за тобой наблюдают, близко, нависнув над твоим лицом, а ты даже пошевелиться не можешь…

Именно от этого я проснулась. Резко, звучно чмокнув и обнаружив, что изо рта стекает слюна. Быстро вытерла подбородок ладонью.

Мрак – первое, с чем столкнулся мой взгляд, когда глаза открылись. Тишина — с чем столкнулся слух. Только скромно танцевал свой танец огонёк свечи, стоящей на тумбе около кровати, на которой я лежала.

Рядом никого не обнаружилось.

Значит, всего лишь сон.

Пришлось хорошо напрячь мозг, чтобы вспомнить последние события. Видимо, я очень крепко вырубилась. Чудовище меня поймал при попытке сбежать. Все мои старания насмарку!

— Чтоб тебе пусто было! — тихо выплюнула, привстав на локтях. Добавила уже не так эмоционально: — Чудовище.

Боль в голове уже ощущала лишь отдалённо. Всё-таки сон пошёл на пользу. И, судя по всему, таблетки тоже.

А сколько вообще времени? А день какой?

И почему Чудовище оказался не на свадьбе?

— Да когда же ты от меня отцепишься?!

— Никогда, — внезапно прозвучал рычащий, тихий ответ на мой вопрос в пустоту.

Ошалело дернувшись, я села и повернула голову влево. Ни черта не увидела, лишь тот же мрак. Но в том, что там находилось Чудовище, не сомневалась. Мне не показалось.

Суетливо, как и в первый раз, я стала рыскать в поиске своих очков.

— Они в моих руках, — хоть и знала уже о Его присутствии здесь, всё равно вздрогнула всем телом, а затем застыла, осознавая сказанное им. — Подойди и забери.

Как же всё вспыхнуло в груди от его слов.

— Ты издеваешься?!

— О, нет. Издеваться я ещё не начал.

Судя по голосу с явным оскалом в нём, «издеваться» он непременно начнёт, и уже дождаться этого не может. Убивать меня будет мучительно и медленно?

Пока я раздумывала как поступить, Чудовище странно молчал. Раздражало то, что я не могла видеть врага в лицо. Видеть, что он делает и о чем приблизительно думает.

— Я даю тебе последний шанс показать, что ты можешь быть послушной, Татин. Иначе… будет по-плохому.

Я скептично фыркнула и снова прищурилась, пытаясь разглядеть хотя бы силуэт в той стороне. Но тщетно, в том месте расплывалась лишь темнота.

— Я даже не вижу тебя. Как я подойду?

В этот момент в той стороне вспыхнули две красные точки. Что заставило поморгать, чтобы убедиться, что мне это не кажется.

— Я жду.

Так и хотелось съязвить в ответ. Но как-то сдержалась.

Аккуратно слезла с кровати и инерционно сделала шаг назад, отмечая, что на мне не моя порванная футболка, а что-то похожее на рубашку. Из приятной, тонкой ткани, как будто пижамная. Удивилась, разозлилась, но проглотила, вспоминая, что мне там что-то о шансе сказали.

— Бред какой-то. Ты же не думаешь, что, если я подойду, то вдруг стану во всем остальном тебя слушаться?

— Я думаю, что смогу тебя этому научить.

Моё гневное дыхание ответило ему очень красноречиво на такое заявление.

— А ещё думаю, что обратить внимание следовало на ту часть, где я говорил о последствиях. Подойди сейчас же, Корро!

Его рык ни капли меня не испугал. От него только больше взъелась злость. Я и так чувствовала безысходность со всех её некрасивых сторон. Он думает, что сейчас «по-хорошему»?

— Я хочу, чтобы ты и твоя фамилия стёрлись с лица земли! Ты не достоин существовать! И от меня ты ничего не добьешься! Ни послушания, ни помощи, ничего! Если хочешь, убей!..

Яростное шипение оборвалось, так как мои плечи внезапно оказались в больной хватке, а рык Чудовища грохотом прокатился по большой комнате.

— Я давал тебе шанс! Думал, за эти годы ты стала более разумной, но тебе так же важно показать свою независимость. Я сделаю ещё хуже, если ты так этого просишь!

Каждое слово – тяжёлый шаг, толкающий меня назад, к стене. Но я как-то смогла выхватить очки из его рук и быстро надеть их на себя, а потому ещё и наблюдала всё это звериное безумство в его полыхающих красных глазах. Красным они горели оба. А линзы оказались треснутыми.

— Хуже, чем находиться здесь с тобой, просто не бывает, — процедила ему в лицо со всем презрением.

Чудовище жутко ухмыльнулся, схватил меня за локоть и… вдруг потащил за собой. Так настойчиво и быстро, что мне приходилось бежать, чтобы успеть за его шагом.

— Отпусти!

У двери мы затормозили. Мои глаза сразу шокировано расширились, дыхание замерло. До этого у меня не было возможности оглядеть как следует комнату. А сейчас я понимала, что стою на больших алых пятнах, тёмных из-за мрака. Что стена у двери и сама дверь, будто жуткими кляксами, были забрызганы кровью.

Подняла на Монстра глаза, а он, будто только этого и ждал, ухмыльнулся кровожадно.

— Так будет со всеми, кого ты решишь втянуть в свои игры.

— Что ты с ним сделал? — спросила почти холодно, напоминая себе, что Ален являлся таким же монстром, а меня просто не хватит на все смерти, что случаются в моей жизни.

— Уничтожил.

В ответ на его рык я тоже прорычала:

— Чудовище.

— А ты – естественный отбор для моих служащих. Посмотрим, сколько ещё недоразвитых ублюдков отсеется с твоей помощью.

Больше мы не стояли, Чудовище потянул меня дальше. За пределами комнаты никого не оказалось. Но это я отметила лишь мельком. Потому что в висках колотилось лишь одно. Сопротивление.

Я резко затормозила, упёрлась пятками и тут же свалилась коленями на жесткий ковёр широко коридора от той прыти, с какой тащил меня монстр.

Чудовище яростно навис сверху в том же церемониальном чёрном костюме, одетый с иголочки, закрывая свет люстр, погружая меня в свою чёрную тень.

Не заставишь! Умру на этом месте, но за тобой не пойду!

Это он видел в моих прищуренных глазах. А потом одна его фраза, сказанная с улыбкой маньяка…

Глава 9. Заключённые.

Чем дальше на дрожащих ногах я спускалась по каменной, холодной, кое-где разрушенной лестнице, тем всё отчётливей ко мне приходило понимание, что в этом замке, как в самом настоящем, имелось подземелье. На каменных стенах расползался мох, и висели горящие факелы. Нос забился запахами влажной земли и плесени, и чем дальше мы продвигались, тем сильнее к ним примешивался дух псины.

Звук здесь слишком громко отражался от стен и сводчатого потолка, превращаясь в эхо. Слышалось наше дыхание, моё – лихорадочное, и монстра – хриплое; звук падающих капель и металлического лязга вдалеке.

Поморщилась от непринятия происходящего, в очередной раз дёрнув локоть в хватке Чудовища. Он продолжал очень настойчиво утаскивать меня в самую глубь, совершенно не беспокоясь, что по сырому камню я иду лишь в носках. Но я и сама обращала на эти моменты внимание едва ли. Только думала о том, в порядке ли подруга, и как я могу поступить в сложившейся ситуации.

Со всем отвержением чувствовала приближающийся конец своей свободы. Окончательно. Чаще я старалась абстрагироваться от чужих людей и их бед. Я старалась ни с кем не сближаться, в том числе, чтобы не быть причастной и не иметь дополнительные рычаги давления на себя же. Но с Элиз я сблизилась слишком сильно. Наверное, это стало моей ошибкой. Её жизнь оказалась под угрозой, а у меня не осталось выбора.

Подземелье со сводчатым потолком имело множество поворотов, поэтому не сразу можно было догадаться, что ждёт тебя в следующую секунду.

Нас же ожидали бугаи, склонившие головы перед Чудовищем, и… камеры. После очередного поворота нас стали окружать решётки тюремных камер. В некоторых из которых кто-то сидел, хрипел или с воплем долбился о решётку и тянул к нам грязные, скрюченные пальцы. Идущий позади нас верзила отбивал вылезшие конечности железякой, это я понимала по звукам.

Я всю дорогу старалась удержать самообладание, раздумывала, как же поведу себя, когда увижу Элиз. Даже рассматривала вариант, где я показываю Чудовище своё безразличие, и он… всё равно убивает её. Тогда Элиз перестанет иметь для него хоть какую-то ценность. Сейчас же её жизнь как плата за мои «услуги».

— А я думала, ты всегда сразу убиваешь, — едко протянула, окидывая быстрым взглядом с десяток заключённых и стараясь не показывать, как меня колотит от холода.

— Не всегда, — резко остановился монстр, развернувшись ко мне лицом с издевательской усмешкой. — Иногда я люблю измучить свою жертву перед тем, как разорвать. Для некоторых смерть – слишком милосердно.

— Милосердие? Ты знаешь такое слово? — изогнула я бровь, кое-как из-за дрожи выдавив слова через плотно сжатые зубы.

В ответ прозвучало лишь его грудное, приглушённое рычание и вылез оскал, после чего он развернулся и дёрнул меня за собой.

Остановились мы через несколько секунд в тупике, где коридор расширился, и камеры в этом месте выстроились перед нами полукругом.

Я сразу увидела Элиз, хоть и царил полумрак. Она сидела на какой-то подложке на полу в одной из клеток, опустив голову.

Уже не видела смысла скрывать свои настоящие чувства.

Со злостью вырвала свою руку у Чудовища и кинулась к подруге.

— Элиз!

— Фло! — подскочила она к решётке, вцепилась в железные прутья ладонями, отражая на лице смесь из шока, страха и недоверия. — Что за чёрт здесь происходит, ты знаешь? Эти громилы рычали друг на друга и говорили что-то о стаях и волках! Фло, по-моему, здесь какая-то секта квадроберов[«Квадроберы» — люди, которые подражают животным и имитируют их повадки, - прим. автора.], или что-то типа того!

Невольно я прыснула от смеха, всего на мгновение позабыв о нашем положении. Но меня быстро встряхнуло Чудовище. Схватив меня за шкирку, он рывком отстранил меня от решётки.

— Фло! Фло! — заверещала Элиз, растерявшись ещё больше.

Пока я старалась дышать через нос, унимая желание вырваться из такой унизительной хватки, Чудовище кивнул своему верзиле, и тот без лишних вопросов открыл железную дверь, грубо схватил Элиз за локоть и выволок ту за пределы камеры.

Поставил испуганную подругу напротив нас и встал позади неё, будто приготовившись в любую секунду её порвать.

Я напряглась, а сердце враз разогналось до предела.

— Смотри, — прорычало Чудовище, встряхивая меня, держа за ворот рубашки, — твоя дорогая подруга живёт до тех пор, пока ты, Корро, приносишь мне пользу. Ты слушаешься меня, не пытаешься сбежать или навредить себе, а что самое главное – ты даёшь мне видения, помогаешь мне, иначе…

Новый кивок охраннику, и он идёт в другую камеру. Только в этот момент я понимаю, что в соседней клетке сидел ещё один знакомый мне человек. Громила выводит оттуда дрожащую… Веву.

— Нет! Куда вы меня тащите?! — моя соседка испуганно оглянулась, а потом впилась растерянным взглядом в меня. — Флоранс?

— Я знаю, она тебя раздражала, — раздался над моей головой холодный голос Чудовища, но даже в нём слышалось фоновое рычание. — А ещё это именно она раскрыла твою личность и местонахождение охотнику, пришедшему до нас. Случайно, конечно, но это ли важно? Это тебе мой подарок в честь удачных переговоров. Их ведь можно считать удачными, Татин?

— Татин? — враз пронзили мою скромную фигуру два недоумевающих-ошарашенных взгляда девушек.

Всё лишнее я пропустил мимо ушей, в отличии от подруги и соседки, ведь только я знала наверняка, какие монстры рядом с нами, и с какой лёгкостью Чудовище убивает неугодных и ненужных.

Как в зажёванной съёмке верзила-охранник оборачивается в мохнатого серого волка, девочки вскрикивают, Вева дёргается в сторону в попытке убежать, и монстр накидывается, опрокидывает девушку на землю…

Реакция мгновенная.

— Нет! — крикнула я на пределе злости, резко развернувшись к чудовищу лицом и схватив его за плотную ткань кителя в области груди. Скривилась и процедила быстро: — Не смей убивать никого из них, иначе ни о чём мы с тобой никогда не договоримся!

Глава 10. Нет, но да.

— Точно! Я… я узнала вас! Вы же Д-дамиен Реверди! — шокированный сип Элиз громко отразился от стен и заставил нас обернуться к девушке.

Вева в этот момент ошарашенно моргнула, всматриваясь в Чудовище рядом со мной, а подруга перевела нахмуренный взгляд на меня. Прошептала почти беззвучно:

— Фло, какого чёрта?!

Ответить я ничего не успела. Чудовище снова схватил меня за локоть и резко развернул в противоположную сторону.

— Свидание окончено.

— Девочки, всё будет хорошо, вас никто не тронет! Я что-нибудь придумаю, — крикнула я, обернувшись, когда меня уже тащили по коридору на выход. Даже улыбку ободряющую натянула.

— Что-нибудь придумаешь? Зачем зря обнадёживать жизнью овечек на убой?

Рассказывать, какие жгучие эмоции меня переполняли, и как упрямо я была настроена что-нибудь предпринять в ближайшее время, я, конечно же, не стала. Промолчала.

За поворотом меня и вовсе как-то резко покинули силы. Я в полной мере ощутила, как ломило ноги от холода, и те еле волочились. Но я ещё минуту или две заставляла себя успевать за быстрым шагом монстра.

А потом мы внезапно остановились посреди тёмного подземелья, и все звуки – тоже. Чудовище опустил мрачный взгляд на мои дрожащие ноги в уже мокрых и грязных джинсах, поднял его на моё воинственно нахмуренное лицо и, поморщившись, вдруг подхватил меня на руки. И хоть я подавилась вздохом от такого, за шею монстра ухватилась сразу и намертво от испуга.

— Что ты?.. — слова не шли, пока Чудовище быстро шёл уже со мной на руках.

Натянутой пружиной я с ошалелым неверием косилась на лицо монстра, смотрящего прямо перед собой. Старалась успокоить сбившееся дыхание, но получалось плохо. Его руки на своём теле я ощущала слишком остро, мне хотелось до крови расчесать места, за которые он держал меня. Ощущала напряжение в его мышцах и каждое движение, прижимающее моментами меня к нему сильнее, и хотелось верещать, лишь бы всё это закончилось.

Помимо того, что меня ещё никогда не носили на руках вот так, впервые это делал тот, кого я ненавидела и презирала всей душой. Но у меня всегда в жизни всё ненормально, к этому уже стоило бы привыкнуть.

— Я могу сама идти, — процедила сквозь сжатые челюсти, резко перемещая свои руки с его шеи на плечо. При этом чётко понимала, что пальцев на ногах я практически не чувствую.

— Просто замолчи, — рыкнул монстр, быстро мазнув злым взглядом по моему лицу.

Как же мне в этот момент хотелось снова сомкнуть руки на его шее. Чтобы придушить. Но он бы даже вряд ли дискомфорт от такого почувствовал. Поэтому лучше воткнуть в его грудь какую-нибудь железяку…

Наверняка все мои мысли отразились в моих глазах, ведь Чудовище отчего-то, посмотрев в них, озверел ещё больше.

Испытывая муки и одновременно облегчение от того, что не надо идти на своих двух, я так и добралась до своей тюрьмы. В отличии от девочек с их холодными и сырыми клетками, мне повезло куда больше, конечно.

— Выдели для моих подруг комнаты. Если они пострадают в этих камерах…

Меня оборвали уже снова появившиеся охранники у комнаты, которые распахнули перед нами дверь, попутно поклонившись.

Чудовище остановился посередине знакомой спальни и убийственно посмотрел на меня. Как на грязь, вдруг появившуюся под его ногтями.

— Чем больше я буду видеть, что ты верна мне и хочешь помочь, тем меньше для твоих подруг будет мучительных условий.

Пришлось прикрыть глаза, потому что совладать с настоящими эмоциями оказалось нелегко. Меня распирало от гнева и несогласия, но я только дрыгнула ногами, чтобы Чудовище меня отпустил.

Но он не отпустил. Распахнула глаза и увидела, что мы уже движемся в сторону другой двери.

— Тебе надо согреться и помыться, позже я приду к тебе, — с этими словами Чудовище сгрузил меня прямо в чашу для купания в полу, стянул с моей переносицы уже повидавшие очки и быстро выпрямился. — И постарайся к тому времени придумать как порадовать меня, иначе последствия ты знаешь.

— Нет-нет-нет! Отдай очки! — истерически заверещала я, пытаясь выбраться из вообще не способствующей этому ванны. — Не смей! Отдай сейчас же!

Но Чудовищу было совершенно плевать на мои вопли, он молча вышел, хлопнув дверью.

— Сволочь!

Схватилась руками за волосы и чуть не выдрала клок, дёргая за них с плавящим гневом и зудящей досадой.

Мне нужны эти очки, чёрт бы его разодрал!

Через несколько минут ко мне пришла служанка, отправленная Чудовищем. К тому моменту я уже залезла в наполненную горячей водой чашу, поэтому испугалась, когда дверь, которую я совершенно забыла запереть, распахнулась, являя средних лет женщину в белом переднике и чепчике.

Чудовище и пять лет назад прицеплял ко мне одну из своих служанок, и, насколько я знала, они являлись лишь обычными людьми, как и я, но сейчас я всё равно уставилась на неё волком.

От такого сравнения в голове я поморщилась.

— Передайте, чудовищу, то есть вашему Господину, что я обойдусь без посторонней помощи. Что такое мыло и мочалка – я знаю, — процедила, прикрывая грудь руками.

Женщина поклонилась, заставляя меня ощутить неловкость, и, ничего не сказав, нагло подошла ко мне, опустилась на колени и, взяв с пола ту самую мягкую мочалку, начала тереть мне плечи.

В итоге, сколько бы я не ворчала, не уворачивалась, женщина не уходила, а продолжала настырно шоркать меня и поливать из ковша сверху водой. Не говоря ни слова.

Ну, не драться же мне с ней…

О том, в каком состоянии моё тело или одежда, я не думала совсем, оказавшись, вот правда, будто в каком-то хорроре. И только когда я вышла из умывальни в мягком белом халате, чистая, распаренная и приятно пахнущая, поняла, насколько мне требовалось это. У меня даже мысли просветлели, силы появились, и голова совсем перестала болеть. Несмотря на то, что царила уже глубокая ночь.

Единственное, что омрачало настрой, помимо всего остального, это отсутствие нормальной видимости. Идти до кровати пришлось, выставив перед собой руки и ступая голыми ногами по паркету медленно и осторожно.