Поздние розы

глава 1

Описанные события вымышлены и не имеют под собой реальной основы, все совпадения случайны, имена и фамилии также вымышлены.

Ночи безумные, ночи бессонные,

Речи несвязные, взоры усталые...

Ночи, последним огнем озаренные,

Осени мертвой цветы запоздалые!

(Алексей Апухтин)

Молодая женщина в деловом костюме глубокого синего цвета, почти как у стюардессы, стояла в прихожей большой квартиры. Ей давно хотелось уйти, просто не терпелось. Однако приходилось ждать. Досада заставляла хмуриться тонкие изящные брови. Она смотрела на приближавшегося мужчину, а тот, зная, что общение с ним не доставляет ей удовольствия, улыбался. Ему-то как раз ситуация удовольствие доставляла.

Подходя ближе, мужчина смотрел на нее, словно приценивался. Надо сказать, ему нравилось то, что он видел. Всегда нравилось. Но, во-первых, она его терпеть не могла и не скрывала этого, а во-вторых, то была ненавистная падчерица его матери, за шашни с которой маман бы его по головке не погладила. И в-третьих... в-третьих, он уже практически нашел на нее «покупателя». Разумеется, выражаясь фигурально.

Его сводная сестрица даже не подозревала, что является объектом торговли. Она просто работала переводчиком. Четыре основных европейских языка: английский, немецкий, французский, итальянский. А сводный брат просто нашел для нее выгодную работу. Вроде даже забота, по-родственному.

Мужчина еще раз внимательно окинул ее взглядом. Не красавица, но породистая, интеллигентная до мозга костей. Безукоризненно элегантная, строгий пиджак, прямая юбка ровно до середины колена, белоснежная рубашка. Узкая юбка подчеркивала спортивную стройность. И поневоле привлекала взгляд мужчины к коленям. У сестрицы Елены были точеные, потрясающе красивые колени.

- Федор, что ты собирался сообщить? – нетерпеливо спросила, явно торопясь уйти, носки элегантных, суперкорректных лодочек повернуты в сторону двери.

- Ленок, дорогая, почему так сурово? – протянул молодой человек.

Женщина поморщилась, ей было неприятно. Так мог называть ее отец, у Федора такого права не было.

- Что ты хотел? – устало проговорила она и отвернулась.

- Ничего особенного, дорогая, - мужчина подошел вплотную и прикоснулся к ее локтю. Женщина непроизвольно шевельнулась, высвобождая руку. – Просто нашел для нас обоих отличную шабашку на выходные.

- Что еще за шабашка?

- Да так, наши теневые олигархи принимают у себя коллег из-за бугра. Прием будет в несусветно шикарном загородном имении. Им нужен переводчик. Естественно, классный профессионал. И понятное дело, не какая-нибудь путана. Ты подходишь по всем статьям. Оплата офигенная. Ну? Разве я не заботливый братец?

- А тебе какая корысть? – не верила она в его заботу, вот ни на грош.

- А я... Я по части обслуги свои бабки отработаю. Что скажешь?

Предложение было соблазнительным.

- Хорошо.

- Хорошо? Вот и отлично, я знал, что ты умная девочка.

Елену покоробила эта фамильярность.

- До свидания, Федор. Передавай привет матери и сестре.

- Вообще-то, ты могла бы это сделать сама. Но... Не смею задерживать, - Федор отвесил шутовской поклон.

Молодая женщина стремительно вышла на улицу из подъезда и остановилась. Ей просто необходимо было немного отдышаться после общения с братцем. Он смотрел на нее из окна. Хороша. То, что надо.

Как говорится, сам бы ел, да денег жалко.

***

Лена с удовольствием не приходила бы в этот дом вовсе, она давно уже съехала на съемную квартиру. Но появляться там приходилось, бумаги-то оформлены на нее. Такова была воля покойного отца.

По дороге к себе домой она все думала о том дне, когда впервые об этом узнала.

Обычный мартовский понедельник. Пары закончились поздно, щебечущая стайка девушек выскользнула из больших дверей родного института. Они остановились еще чуть-чуть потрещать, как будто не наговорились за день. Потом все-таки разошлись. Ранней весной темнеет рано, день хоть и прибавился, а все равно, в шесть уже начинает смеркаться. Попрощавшись с подружками, Елена Маслова вошла в подъехавший троллейбус и через сорок минут езды, проехав почти полгорода, наконец-то была дома.

Дома непривычно тихо, это настораживало. Впрочем, после смерти матери, дома все время было не так, и это всегда расстраивало до слез, а в последнее время еще и настораживало. Особенно с тех пор, как отец женился во второй раз.

- Ленок, зайди ко мне, - папа высунулся из-за двери кабинета и поманил ее пальцем, чтобы не говорить громко, потому что мачеха, Мария Ивановна шума не переносила.

- Хорошо, папа, - ответила Лена тоже шепотом.

Такое ощущение, что Мария Ивановна все, что с ним связано, плохо переносила. Кроме денег. А еще она с трудом переносила ее, свою падчерицу. Наверное, у отца для нее есть что-то хорошее, иначе не стал бы так скрытничать. Когда Лена вошла в кабинет, отец опасливо высунулся в коридор, огляделся и запер дверь на ключ.

- Что-то случилось? – эти меры предосторожности показались ей странными.

- Ничего... Ничего, моя девочка... - а у самого глаза печальные.

Отец сделал над собой усилие и улыбнулся.

- Ладно, довольно время на глупости тратить. Дочка, я на тебя дарственную написал...

- Какую дарственную? Зачем?! – встрепенулась Лена.

- Тсссс! Тише, - зашикал отец, протягивая руку. - Тише, дочь. А то услышат.

- Папа... – у девушки слезы на глаза навернулись, - что случилось, к чему такая таинственность?

- Дочка... – он опустил голову, смешавшись, - ты не понимаешь...

Все она прекрасно понимала. Все.

- В общем, девочка моя, я написал на тебя дарственную. Тебе перейдут картины, столовое серебро и наиболее ценные книги из библиотеки.

глава 2

Одна только ограда имения, где должен был проходить прием гостей, производила впечатление. Колоссальные деньги, обитавшие за этим забором, накладывали свой отпечаток буквально на все. Федя не мог смотреть это выставленное напоказ богатство равнодушно, у него аж губы сладострастно подрагивали, когда он шептал:

- Мне бы хоть десятую часть этого... Да я бы...

Елене хотелось сказать ему, чтобы прекратил пускать слюни на чужое добро, потому что это отвратительно, но промолчала. Зная сводного братца, это было бесполезно.

Охрана запустила их, только тщательно проверив документы и разрешение на въезд, выданное вчера Федьке помощником управляющего. Машину велели побыстрее отогнать в служебный гараж, чтобы не мельтешили перед глазами. Скоро начнут собираться гости.

Предстоящие два дня, пока будет длиться прием, обещали быть тяжелыми. Пока Федор суетился с документами и пропусками, Лена, чтобы как-то сбросить сковывающее напряжение, решила выйти из машины и осмотреться.

Господский дом с двумя флигелями, постройки, постройки, постройки. Парк в золоте листвы, беседки, фонтаны. Старинная усадьба, задорого реставрированная, слишком ярко, слишком блестит. Охранники, камеры слежения кругом. Персонал деловито снует по территории.

Очевидно, в своем первозданном обшарпанном виде все смотрелось куда лучше и поэтичнее. А теперь исчезла поэтичность, зато поперла на передний план дороговизна. От этого почему-то сделалось грустно, но она тут же одернула себя. Ей нужно всего лишь два дня поработать, а потом эта усадьба останется далеким смутным воспоминанием. Федор закончил дела, отдал ключи, чтобы отогнали машину, подошел к ней и, взяв под руку, потянул к дому.

- Пойдем, там для обслуги шведский стол на кухне.

Покоробило это "для обслуги", Елена поморщилась, но пошла. Парадный вход с портиком и восемью колоннами остался в стороне, обслуга входила в другие двери. Немного не доходя до дверей, Лена остановилась, словно наткнулась на что-то. Почувствовав, что женщина застыла, как одеревенела, Федор крепче сжал ее локоть и проговорил:

- Это просто работа. Платят хорошо. Успокойся.

Она продолжала стоять, уставившись куда-то в сторону, а Федор шипел в ухо:

- Да успокойся ты, всего-то два дня поработать! Ты ж не посуду мыть будешь! Переводчик, он и в Африке переводчик.

Он умолчал, что нашел ей и другую работу. Управляющий имением искал именно такую женщину как Ленка для одного иностранного гостя. Скрасить досуг. Ну, Федор и совместил. А то, что к ней интерес проявлять будут, всегда можно на повадки гостей списать. Мол, красивая женщина, понравилась, а богатые отказа не знают. Но так они и платят! За такие деньги можно что угодно потерпеть. Тем более, всего два дня терпеть-то.

Федор никогда не понимал, почему его сводная сестра сторонится подобных отношений как огня. Хотя нет, понимал, в глубине души даже уважал за это. Но "продал" ее без малейших угрызений совести. Более того, считал, что оказывает этим услугу, выводит на международный уровень. Там же такие бабки крутятся...

- Чье это имение? - глухо поинтересовалась Лена, удивившись себе, что не сделала этого раньше.

А сделать явно следовало. Но поняла это только сейчас, когда братец Федечка, невинно округлив глаза, произнес:

- Лешкова старшего. А ты что, не знала?

Да если бы она знала... Да ноги бы ее здесь не было!

Увидев, что на ней лица нет, Федор засуетился:

- Пойдем внутрь, на нас уже начали обращать внимание, - потянул ее в дом.

А охрана действительно стала оборачиваться, один даже пошел в их сторону.

- Какие-то проблемы?

- Нет-нет, все нормально, - ответила Елена, успевшая прийти в себя. – Просто немного укачало в дороге.

Лена высвободила руку и вошла в дом, пока ее подлючий сводный братец объяснялся с мужчиной в черной форме. Стоя в холле и ожидая, когда Федор войдет, она думала, что не станет ему выговаривать, бесполезно. Только покажет свою слабость и боль. В конце концов, когда-нибудь это могло случиться, они же живут в одном городе.

В холл влетел улыбающийся Федечка:

- Ленок...

Видимо, взгляд Лены был достаточно красноречив, улыбка померкла, он смешался и проговорил:

- Пойдем, надо поесть.

Есть ей не хотелось, но она пошла. Нужно поесть, чтобы не урчать голодным желудком в самый неподходящий момент. Федор что-то говорил, это не оседало в сознании, в голове вертелась неприятная мысль, что ее опять использовали втемную.

Кухня для персонала была большая, с обеденным залом, настоящая рабочая столовая. В зале за столиками сидело несколько мужчин в черной форме, их с Федором проводили внимательными взглядами.

Набирая салат в тарелку, Лена невольно подумала, сколько же народу тут питается? Охрана, многочисленная обслуга, да и гости приедут не в одиночку, каждый со своей командой. И вообще, чтобы содержать такой дом требуется огромный штат. И таких домов не один, да и не только домов. Сколько же народу работает, чтобы господа Лешковы могли жить комфортно? Мысль съязвила, что теперь и ей выпала высокая честь поработать на это семейство, Елена поморщилась, глядя в окно. Это просто работа. Два дня, а потом она будет свободна.

Она села за столик у окна, выбрав место так, чтобы смотреть на парк. Если не видеть последствий реставрации, он был по-прежнему прекрасен. Федор со своим завтраком уселся напротив. Парк его мало интересовал, а вот появление в дверях столовой нового лица заставило буквально замереть. Новый посетитель, неброско и дорого одетый сосредоточенный мужчина, показался в дверях. Его взгляд сначала остановился на Федоре, а потом переместился на женщину, сидевшую рядом вполоборота. Женщину он разглядывал весьма внимательно и придирчиво.

Елене, конечно, следовало бы уделять чуть больше внимания поведению сводного брата, тогда не остались бы незамеченными его напряженный обмен взглядов с тем сосредоточенным мужчиной и одобрительный кивок от него, после которого Федор заметно расслабился. Но она была занята своими мыслями и смотрела в окно, ей было не до того, чтобы отслеживать мелочные интриги братца.

глава 3

  По счастью, в помещении она была не одна, там же находились служащие. Управляющий, его помощник, экономка, дворецкий, ее сопровождение маячило в дальнем углу у выхода. С одной стороны окружение помогало слиться с остальными, стать менее заметной, стать «винтиком», а с другой... как же тяжело ей было удержать лицо перед этими людьми.

  Удача все же повернулась к Елене лицом, потому что после нескольких ничего не значащих фраз Сергей произнес:

- До вечера отец. Мама, Марина, пока.

  Женский голос окликнул его:

- Сергей, подожди, мне нужно... 

  Судя по тому, что голос удалялся, молодая женщина пошла вслед за ним. Очевидно жена, кого-то другого он бы вряд ли привез к родителям. Что Сергей Лешков женат, Лене было известно из желтой прессы. Пока длился этот разговор, Лена стояла ни жива, ни мертва, ожидая, что с минуты на минуту в гостиную войдет Сергей и... Ей придется провалиться сквозь землю от неловкости.

  Однако ничего этого не произошло.

- Ох уж эти молодые... Владислав, нам пора, - произнес еще один приятный грудной женский голос, и господа Лешковы вошли в гостиную в сопровождении двух мужчин в строгих костюмах.

- Телохранители, - мелькнула мысль у Лены, пока она отвечала на приветствие.

  Родителей Сергея Елене раньше не приходилось видеть, он не имел намерения знакомить ее с семьей и теперь понятно почему. На самом деле они просто с разных планет. Он с той планеты, где живут принцы, а она... Не с той, где водятся Золушки. Потому что Золушки из нее не вышло, и слава Богу. Вряд ли смогла бы жить вот так, когда каждый твой шаг сопровождают посторонние люди в черной форме. Но это не означает, что в разбитом сердце не было горечи и сожалений. Однако сейчас разбитое сердце было надежно спрятано под профессиональной вежливой улыбкой.

  После того, как управляющий представил ее, с ней коротко переговорила супруга Лешкова Ирина Васильевна. И, судя по тону, Лена поняла, что хозяйка осталась довольна. Немного иначе смотрел на нее Лешков старший. Внимательно, изучающе.

  В отличие от матери Сергея, он прекрасно был осведомлен обо всех более или менее серьезных увлечениях своего сына. Эта молодая женщина относилась к серьезным, с ней он встречался чуть больше трех месяцев. Расстались 6 лет назад, и она ни разу не предъявила никаких претензий, но чем черт не шутит... Скандал сегодня был бы совершенно нежелателен.

  Однако господин Лешков был не прочь развлечься, в его скучной, расписанной до мелочей жизни было не так уж много веселья. Ему эта Елена Сергеевна Маслова понравилась. Она была миловидна, неброско, но со вкусом одета, и производила приятное впечатление интеллигентного человека. К тому же прекрасный профессионал, четыре языка. И самое главное, она здесь для того, чтобы составить компанию Энцо. Определенно, Энцо должен остаться доволен. Лешков старший улыбнулся и протянул Лене руку.

- Зовите меня Вячеслав Сергеевич.

- Благодарю, меня можно просто Елена или Лена.

- Как вам угодно, Лена.

  По тому непередаваемому взгляду, которым он ее одарил, Елена Маслова догадалась, что Лешков старший в курсе прежних отношений с его сыном, и сейчас забавляется ситуацией. Пусть забавляется, но не на ее счет. Она чуть склонила голову и улыбнулась своим мыслям. Потом ее подбородок медленно поднялся вверх, а в глазах появился холод. Эта незначительная перемена не прошла для Лешкова старшего незамеченной. Они поняли друг друга.

  Короткая церемония знакомства закончилась. Лена заняла место рядом с хозяйкой приема, а господин Лешков неожиданно поймал себя на мысли, что восхищается женщиной. Было в ней что-то... Что-то, что тронуло его сердце мужчины. Что он когда-то в молодости хотел получить, да ему не досталось. Потому что не все желания совмещаются с пользой для бизнеса. Бизнес важнее. А жаль.

  Но решил проследить, чтобы Маслову не обидели. Если Энцо удастся добиться ее благосклонности, ради Бога, он не станет вмешиваться, но только так. Для удовольствия его гостей-мужчин приглашены совершенно другие кадры, профессионалки, эту женщину ставить в один ряд с ними он не позволит.

  Что касается его сына, тот пусть выкручивается, как хочет, забавно будет на это посмотреть.

***

  Прием начался. Безумно дорогие автомобили один за другим подъезжали к парадному, высаживая почетных гостей и их телохранителей, а после вместе с машинами сопровождения отправлялись в специализированный гараж. Хозяева встречали вновь прибывших в огромном, богато украшенном холле. Церемония приветствия, дежурные улыбки, традиционные фразы. Пока все двигалось по плану, и для Елены особых трудностей не составляло. Правда, она с внутренним неприятием ожидала момента, когда ко всему этому обществу присоединится Сергей, но в любом случае успела к этому морально подготовиться.

  Лена обратила внимание на одного из гостей, он отличался от остальных холодным, замкнутым видом. То был мужчина средних лет, высокий, худощавый, с жестким умным лицом, он показался ей нелюдимым, а его молчаливое присутствие среди оживленно переговаривающихся, явно хорошо знакомых друг с другом гостей неуместным. Однако хозяин подошел к нему, они коротко переговорили, и гость уже не выглядел отстраненным, в глазах, словно огоньки вспыхнули, но тут же снова погасли. Он опять стал холоден и нелюдим, как каменная статуя. Константин Белецкий. Она его запомнила.

  Иностранные гости и их жены – ее основная задача - были оживленны и разговорчивы. Немец солидный и галантный, американец доброжелательный, с его супругой они быстро общие темы, польскую жену господина Бергмана тоже удалось весьма удачно вовлечь в разговор. Конечно, на фоне остальных мужчин впечатляюще смотрелся итальянский мачо Энцо Маури. Он был великолепен и галантен, но вызывал у Лены легкую улыбку, слишком уж был... слишком итальянский, это хорошо в малых дозах.

глава 4

  Всех гостей рассадили в соответствии со старой доброй европейской традицией, мужья отдельно от жен. Общество сплошь состояло из супружеских пар, холостяками были только Энцо Маури и Константин Белецкий, но у Маури вроде как была спутница - переводчик Елена Маслова. Скорее всего самых разговорчивых жен потому и посадили вокруг Белецкого. С некоторым ехидным намеком, мол, пусть помучается, слушая их болтовню.

  Измученным он не выглядел, он просто в разговоре не участвовал. Поняв, что толку от него никакого, дамы принялись развлекать сами себя.

  Место Лены за столом было между Магнусом Флемингом и Энцо Маури. Как раз  напротив хозяев приема. Сергею Лешкову досталось сидеть между супругами Гусевыми, которые постоянно к нему обращались с различными вопросами по поводу его семейной жизни, планов на будущее и всего остального. Видимо, чтобы не дать соскучиться.

   Потому что выглядел Лешков младший мрачнее тучи. Помимо всего прочего, пока они направлялись в столовую он успел нагрубить жене, поинтересовавшейся, отчего у него вдруг пропало настроение. Теперь его жена Марина, сидевшая чуть поодаль между супругами Бергамани, хоть и улыбалась, как это положено воспитанной девушке, но чувствовала себя отвратительно.

  Гости время от времени переговаривались. Хорошо, хоть не одновременно, пока что Елене удавалось поддерживать беседу за столом. Сильно смущал Энцо, все время оказывал ей мелкие знаки внимания, и еще сильнее хозяйский сын, тем, что сверлил ее пронзительным взглядом. Но самым неприятным было холодное презрение, которым веяло от Белецкого. Как только он умудрялся это делать даже не глядя в ее сторону...

  Неожиданно приятным оказалось общение с Магнусом Флемингом. Началось с того, что он заговорил о своей жене и ее увлечении живописью.

- Моя Кэлли может рисовать часами, - он покивал, устремив на жену смеющийся взгляд.

  Лена подумала, что этот богатый американский дядечка и впрямь любит свою жену. А он, словно в подтверждение ее мыслей, рассказал:

- Я так ее и встретил, молоденькая студентка увлеченно рисовала в парке, а я часа два наблюдал. Все думал, когда же она меня заметит. За все время эта сумасшедшая ни разу даже не оторвалась от своей работы, - его голос был полон скрытого тепла.

  Его жена Кэлли тут же вмешалась:

- О, - она лукаво закатила глаза, - на самом деле я заметила его в ту же секунду!

  Магнус улыбался своей молодой жене, он знал, что та только притворялась, будто занята разговором с соседями. А Лена подумала, что Золушки все еще встречаются на свете. И это прекрасно.

  Потом разговор зашел о натюрмортах, она рассказала о той своей картине, и случайно обмолвилась, что любит пепельные розы. И тут же Энцо, который слушал ее разговор с Флемингами не вмешиваясь, завладел ее вниманием:

- О чем ты говорила с ними, белла?

  Елена смутилась, слишком интимно это прозвучало.

- Об увлечениях госпожи Флеминг.

- А мне показалось, я слышал слово розы?

- Вы не ошиблись, - нехотя ответила Лена, - я говорила, что пепельные розы...

- Тебе нравятся больше всего? – прошептал он, глаза  Энцо Маури мягко вспыхнули.

  Лена поняла, его забавляет ее смущение. Надо брать себя в руки. Она обвела взглядом гостей и в этот момент столкнулась глазами с Сергеем Лешковым. Того маленького кусочка хорошего настроения, что вырос благодаря Флемингам,  как не бывало. Глаза Лешкова младшего прожигали ее презрением. Она даже осеклась и потупилась. Стало невероятно обидно и накатила злость, что позволила втянуть себя в эту авантюру. За каким чертом ей все это было нужно? Денег, что ли, не хватало?

  Господин Маури видел этот обмен взглядами, и то, как склонилась голова женщины. Не трудно понять, между этими двумя что-то было в прошлом. Это немного усложняло задачу, зато подогревало его азарт и жажду обладания.   

  Из состояния подавленной задумчивости Лену вывел голос хозяина. Обед подходил к концу, дальше у дам и кавалеров была раздельная программа, а через три часа - всех просят в бальную залу. Отказы и оправдания не принимаются. Вячеслав Сергеевич шутил, гости пересмеивались, а Елене было понятно, что каторга не скоро закончится. Когда наконец появилась возможность встать из-за стола, она подошла к хозяину, стоявшему рядом с женой и невесткой, и задала вопрос, который ее в настоящий момент беспокоил. Если дамы отдельно от кавалеров, то к кому примкнуть переводчику? Супруга Сергея смотрела на нее пристально, видимо что-то решая для себя, а Лешков старший переглянулся с женой и довольно-таки веселым тоном сказал:

- Наш милый переводчик может заняться своими делами. Дамы будут заняты подготовкой к вечеру и обойдутся своими силами, а господа... ммм... господа могут расслабиться и распустить животы, пока жены не видят.

  Видя ее замешательство, он добавил:

- Господа отправятся на экскурсию в охотничий домик, там есть свой персонал, владеющий необходимыми языками.

  Елена поблагодарила и вышла из столовой, продолжая недоумевать, зачем же ее все-таки на прием пригласили. Потому что, как она поняла, в услугах переводчика не слишком-то и нуждались. И тем не менее, у нее есть три часа, чтобы отдохнуть.

  Гости стали расходиться. Энцо ушел еще раньше, извинившись, что не сможет ее проводить, мол, внезапно возникло одно дело. Елена шла одна, опустив голову, погруженная в свои мысли,  двое из сопровождения держались в отдалении, при желании их можно было не замечать. Вероятно оттого и налетела на кого-то.

- Извините, - проговорила и осеклась.

  Словно кипятком ее ошпарили. Лешков младший. Стоял посреди коридора, перегораживая ей путь. Она хотела пройти, но тот дал:

- Что ты здесь делаешь? - негромкий голос Сергея в полной мере выказывал его раздражение.

глава 5

  Энцо Маури сам в этих развлечениях участия не принимал, считал, что не его уровень. Избалованного женским вниманием итальянца не интересовали доступные девицы и случайные связи. Настоящая борьба характеров, покорение, вот что привлекало его больше всего в женщинах.

  Не любил он так же самовлюбленных стерв, в них практически нет души, то есть, она конечно есть, но пока до той души дороешься... А дорывшись найдешь там столько грязи, пожалеешь что вообще связался. Были у него в арсенале и такие победы, но они оставляли неприятное послевкусие.

  Потому с какого-то времени Энцо занимали исключительно добропорядочные женщины с чистой душой и сильным характером. Естественно, помимо чистой души, они должны были обладать привлекательной внешностью. Вот такие женщины могли подарить искушенному мужчине мгновения истинного наслаждения своей мужской силой и властью. Как они были прекрасны и открыты, когда наконец, после борьбы покорялись...

  К сожалению, рано или поздно волшебство заканчивалось, ибо ничто не вечно в этом мире, тогда наступало время расставания. Расставался он легко, без сожалений. Чтобы тут же заняться поиском новой пассии.

  Сейчас он, кажется, ее нашел. Эта "прекрасная Елена" Маслова соответствовала его запросам идеально. Он предвкушал, как станет покорять ее постепенно, пока она не признает его полную и безоговорочную власть над собой и раскроется, словно прекрасный цветок.

  Пока эти романтичные мысли бродили в его голове, итальянский сердцеед не мог не заметить двух соперников, которые могли помешать его планам. Первым был Сергей Лешков, потому что их явно что-то связывало в прошлом. Впрочем, мальчишка Лешков вел себя так глупо, что ему только немного помочь, он сам все испортит своими руками. А вот второй, Белецкий определенно представлял угрозу. Но Энцо так и не смог понять его интерес. А непонятное настораживает. Вроде бы у этого молчаливого мужчины с лицом убийцы дела с Лешковым старшим, но то случайное столкновение в коридоре наводило на некоторые мысли.

  Чтобы развлечься Энцо Маури предпочел сыграть партию на бильярде. Достойным противником оказался Магнус Флеминг, за ним туда перебрался Гусев, и пока те увлеченно гоняли шары, сидел на диване, рассказывая последние сплетни.

  Втроем они прекрасно проводили время, когда к любителям бильярда присоединился хозяин дома, а с ним и Константин Белецкий. Непроницаемый, холодный, молчаливый, от него неуловимо веяло опасностью. Соперник, которого не стоило оставлять за спиной. Энцо захотелось прощупать его, он предложил ему партию. Тот принял вызов. И выиграл. Так же холодно и безмолвно, без лишних движений, лишь взгляд в какой-то миг сверкнул и снова погас. Закончив, Белецкий отложил кий, поблагодарил за игру и, извинившись перед хозяином, вышел в гостиную.

- Он всегда такой? - принимая легкомысленный вид спросил Энцо.

- В общем, да. Но раньше он все-таки больше разговаривал, - ответил хозяин. - Таким он стал с тех пор, как умерла его жена.

  О, истории, в которых замешаны женщины, интересовали итальянца, особенно, если это истории о соперниках.

- Умерла жена? Что вы говорите... Молодая?

- Да, на она была не намного младше.

- А...

- Никто не знает, - закрыл тему Вячеслав Сергеевич.

  В этот момент в бильярдную вошел Сергей Лешков. Отец взглянул на него с явным неудовольствием, однако не стал ничего говорить. Сын выглядел вызывающе, с него станется устроить бездарную сцену ему назло. Лешков младший взял виски и плюхнулся на диван, уставившись в окно, Вячеслав Сергеевич неуловимо усмехнулся, прежде чем продолжить беседу с гостями. Пусть мальчишка думает, что может досадить ему, даже этим он его развлекает. Однако наказать мальчишку стоило.

- Сергей, подожди меня в библиотеке, - сказал он сыну, а когда тот вышел, обратился к гостям, таинственно улыбаясь, - Надеюсь, вы меня простите? До того счастливого момента, когда наши жены вспомнят о нас, остается еще полчаса, нужно обсудить с мальчиком кое-какие детали сегодняшнего вечера.

- Детали? – оживился итальянец.

- Это сюрприз, - понизил голос Вячеслав Сергеевич.

  О, ну раз сюрприз... Никто не возражал, гости занялись саморазвлеканием, чтобы потратить оставшиеся полчаса с пользой.

***

  Сидя в библиотеке, Сергей уже знал, что отец будет высказывать недовольство. От этого он щерился заранее. Лешков старший вошел и плотно закрыл за собой дверь. Какое-то время постоял на входе, внимательно глядя на сына, будто впервые увидел. Сергею было понятно, держит паузу, ждет, чтобы сын не выдержал и начал говорить первым. Не сегодня. Сегодня у него не то настроение.

  Отец прошел к столу и опустился в свое кресло, еще какое-то время смотрел на Сергея в упор, потом спросил:

- Неужели так необходимо было устраивать показательные выступления?

- Не понимаю, о чем ты, - спокойно ответил сын, глядя отцу в глаза.

- Я о том, что Гребешковский в хороших отношениях с отцом Марины. И тебе это прекрасно известно. Если он случайно упомянет о твоих подвигах тут, в спальне, поверь, твоему тестю не понравится. А у меня с ним бизнес. И у тебя, между прочим, тоже.

- Плевать я хотел, - мрачно процедил Сергей.

- Что значит, плевать?! – рявкнул Лешков старший. – Когда, наконец, перестанешь быть сопляком, черт бы тебя побрал!?

  На миг в глазах сына сверкнула самая настоящая ненависть. Он ничего не ответил, только губы кривились злой усмешкой, понимая, что отец только начал. Тот действительно продолжал:

- Будь любезен, соберись, чтобы вечером ты не вел себя так по-дурацки. За обедом на Марине лица не было.

- Плевать, - мрачно повторил Сергей.

- Не плевать! – взорвался отец. – Она твоя жена. Не важно, любишь ты ее или не любишь, жена всегда стоит выше всех твоих...

глава 6

  Перед тем, как вернуться с мужской экскурсии в общество дам, Энцо Маури связался со своим человеком и велел привезти к назначенному часу великолепную корзину пепельных роз. Если белла Елена любит именно эти цветы, он подарит ей маленькое удовольствие.

  Еще по дороге ему сообщили, что цветы доставлены, но он хотел вручить их лично. Ему нужно было увидеть блеск в ее больших зеленоватых глазах, увидеть, как легкий румянец проступит на нежной коже. Кожа у Елены была чистая, матовая и бархатистая, покрытая едва заметным пушком, от которого моментами казалась перламутровой. И темная, словно бархатная родинка на шее... Энцо не мог сказать, что это за наваждение, но ее кожа притягивала его, хотелось коснуться, оставить на ней следы. Свои следы.

  Он отдавал себе отчет, что включился в эту игру полностью, теперь только победа. Энцо Маури не признавал поражений, а наличие соперников горячило кровь. Сюрприз, приготовленный для него русским другом Вячеславом Лешковым, оказался на удивление приятным.

  Все-таки русские женщины, да еще из интеллигенции старого разлива, это нечто. У него было до этого несколько русских моделей, но те поведением больше на шлюх смахивали. Просто красивые тела, не на что расходовать душевную энергию. А эта... Пусть не такая красивая, но такая... многослойная. И каждый слой как волшебный лес, манит и полон таинственности.

- Оооо! Эта русская белла провоцирует на приступы поэтического безумия, - усмехнулся про себя Энцо.

  Но ему нравилось состояние поэтического безумия. Это квинтэссенция того, что он всегда хотел от женщин. Поэтому сейчас ехал в приподнятом настроении короткую дорогу, что вела от охотничьего домика к усадьбе. Ехал, предвкушая то, что произойдет вечером.

  Однако в какой-то момент итальянский сердцеед вдруг понял, что почти влюбился. А влюбляться было излишне. Иначе повторится та идиотская ситуация, о которой он стремился забыть всю жизнь. Влюбляться нельзя, он потеряет контроль. Женщина ему нравится, очень хорошо, но дальше этого он не должен заходить в своем сердце.

***

  Сергей Лешков ехал в одной машине с отцом. Он хотел проделать эту дорогу в одиночестве, но Лешков старший настоял. И теперь он сидел рядом и выслушивал наставления, от которых у него будто шерсть становилась дыбом на загривке. Собственно, ничего плохого, унизительного или вообще, из ряда вон выходящего отец не говорил, но одно то, что он это говорил, вызывало неприятие. Сергей мрачно слушал и кивал. Мысли его были далеко отсюда.

***

  Время, оставшееся до начала вечернего торжества дамы тоже провели нескучно. Хозяйка дома, Ирина Васильевна, прекрасно посплетничала с женой Гусева Раисой. Они знали друг друга много лет, и все эти годы поддерживали хорошие отношения. Невестка Марина вынуждена была какое-то время провести возле свекрови, пока та ее милостиво не отпустила к «молодежи».

- Как она тебе? – спросила подругу Раиса Гусева.  

  Ирина Васильевна чуть скривилась, вздохнула и проговорила:

- Хорошая девочка.

- Кхмммм, - заметила проницательная дама, давно приметившая, что не все в порядке в королевстве датском. – А что, деток не ждут?

  Супруга Вячеслава Лешкова наградила Гусеву нечитаемым взглядом и неохотно ответила:

- Нет.

  Откуда тут внукам взяться, когда они практически не спят вместе. Но об этом же не станешь распространяться, тут же всем растреплет...

- Куда им торопиться, молодые еще, пусть поживут в свое удовольствие.

- Конечно, - покивала головой Раиса Гусева.

  Потом, решив перейти на другую тему, заметила:

– А ты обратила внимание, наш-то итальянец, как вокруг переводчицы увивался?

- Ай, - отмахнулась Ирина Лешкова. – Вячеслав ее специально для него и пригласил.

- Что, правда? – понизила тон Гусева.

  Хозяйка важно кивнула. У ее подруги появилась новая информация к размышлению.

- Что, Энцо жениться собирается?

  Лешкова рассмеялась:

- Да если бы он каждый раз женился на всех...

  Тогда еще интереснее. Потому что Раиса Гусева заметила, с каким интересом посматривал на эту самую переводчицу Вячеслав Лешков, а Сергей Лешков, тот вообще, глаз не сводил. Ээээ... Так и хотелось сказать:

- Подруга, ты бы внимательнее приглядывала за мужем и сыном, как бы чего не вышло...

  Но мадам Гусева деликатно промолчала на эту тему, нашлось много других тем для обсуждения.

  Выйдя от свекрови Марина испытала значительное облегчение. Больше не нужно вежливо кивать и делать вид, что ей приятно общество людей, которые улыбаются ей только ради того бизнеса, что у них с ее отцом. Отвратительно быть разменной монетой в чужих расчетах. Ее брак с Сергеем Лешковым ничто. Но не по ее вине, она старалась как могла. Просто трудно, когда тебя не любят. И ладно, пусть бы не любил, она бы это стерпела, но вот так в отрытую выказывать пренебрежение... Это слишком. Слишком обидно. В конце концов, она жена, она заслуживает уважения хотя бы на публике.

  От свекрови жена Лешкова младшего ушла в те апартаменты, где на эти выходные поселились Александр Паньков с супругой Людмилой. Туда же к ней пришли Циала Оганесян и Полина Гребешковская. Людмила Паньков, девушка бойкая, веселая и жизнерадостная, она сразу после обеда зазвала всех девчонок к себе.

  Молодые жены были красивы по-своему, а вместе составляли райский букет дивных цветов на любой вкус. Но это нисколько не мешало их мужьям искать удовольствий на стороне и содержать любовниц. Относились они к этому по-разному, кто болезненно, кто безразлично, в итоге все вынуждены были мириться со своим положением. Однако это нисколько не мешало им с удовольствием сплетничать друг о друге.

глава 7

Сразу по возвращении из охотничьего домика, Сергей Лешков ушел к себе и закрылся в спальне. А спальни у них с женой были разные. Проводив его взглядом, Марина отметила и помятый вид, и откровенное недовольство.

- Сергей, что-то случилось?

  Ответ из-за двери был односложным:

- Нет.

- Но...

- Пожалуйста, не беспокой меня. Я устал и хочу полчаса вздремнуть в тишине. Надеюсь, это возможно? Полчаса помолчать?

- Возможно, - глухо пробормотала жена, зная, что ее ответ ему не нужен.

  Сразу стал неприятным и тоскливым предстоящий вечер, а она только-только настроилась... Потом зло подумала:

- Не хочешь разговаривать со мной? И черт с тобой! Я все равно буду веселиться.

  Блеск в глазах женщины может быть от разных причин, однако лучше, если он   вызван не яростью, а восторгом.

  Он понимал, что своим поведением обижает жену, что она ни в чем не виновата, но ничего не мог с собой поделать. И сейчас лежал с закрытыми глазами на постели. Прямо в туфлях и одежде. Конечно же, он не спал.

  Сергей испытывал двойственные чувства. Идти на тот проклятый вечер совершенно не было желания, с другой... он не мог не пойти. Его влекло туда как магнитом.

  Полчаса тянулись медленно, а прошли незаметно. Из своей спальни он вышел полностью переодетый и чисто выбритый. Отец по дороге долго прочищал мозги, что он должен соответствовать. Чему он обязан соответствовать, зачем?!  Вообще, Сергей Лешков не мог понять, что в последнее время творится с его жизнью? Откуда эта вечная неудовлетворенность...

  Жена, Марина, ожидавшая его в общей гостиной, была великолепна. Красивая женщина, красивое платье. Украшения, что ей сегодня подарила его мать. Почему она должна вызывать у него раздражение? Потому что навязанная? Бред... Будто колдовство какое-то, заставившее его потерять вкус к жизни.

  Лешков младший вел себя с женой так, словно намеренно ее отталкивал. Так выглядело со стороны. Но видит Бог, он делал это ненамеренно. Само собой почему-то выходило. А она вполне справедливо обижалась. Вероятно, он ей даже нравился, во всяком случае, сначала, пока не стал выказывать характер. А потом... Потом она тоже старалась.

  Ребенок... Родители ждут от него внуков. Да и женщина, напряженная и таящая обиду женщина, что сейчас идет рядом, наверное, она тоже хочет хоть какое-то доказательство, что их брак существует. Сергей скривился, понимая, что никто не виноват, ничего не исправить. надо жить в том, что имеешь. Так отчего же в душе мгновенно взметнулся жаркий протест...

  Он был отчего-то несчастен и делал несчастной женщину, прикованную к нему брачными обязательствами.

***

  До большой парадной залы, где намечалось вечернее торжество, было не так уж далеко идти. И все-таки Энцо Маури хватило времени, чтобы подумать. О том новом, пугающем ощущении, а также о том, что он ходит по грани, а женщина, выбранная для невинной игры может быть слишком опасна. Но чем ему это грозит? Задавался он вопросом в который раз. А грозило это тем, что он мог стать зависимым от нее. Она могла стать необходимой.

- Как только женщина поймет, что ты стал от нее зависим, кончено. Ты превратишься раба, трепещущего перед хозяйкой, - сказал он себе.

  И напомнил то, о чем давным-давно поклялся не вспоминать. Что у него уже была хозяйка. Он... Он сглотнул, горечь поднялась из души. Он был тогда совсем мальчишкой, чистым...

  Энцо мрачно усмехнулся своим мыслям, вспоминая свою слегка криминальную молодость. Потому что за первый миллион не отчитается никто, деньги всегда ведут свою родословную от преступления. Это аксиома, ее нужно просто принять, он тогда и принял с улыбкой. И все-таки тот Энцо Маури был чистым юношей по сравнению с Энцо Маури теперешним.

  А она была... умной, интересной, острой на язык, с ней можно было дружить, как с мужчиной. Она стала его госпожой, хозяйкой. И раб был счастлив принять от нее что угодно. наказание, смерть, ласку. Наивно полагая, что нашел свое счастье навсегда. Глупый мальчишка надоел госпоже и его просто выбросили из своей жизни, заменив на другого. Такого же глупца. Сейчас он мог мрачно усмехаться, вспоминая, как чуть не умер тогда. Но он не умер. И кое-что понял. Рабом становиться нельзя. Больше никогда.

  Потому взгляд, брошенный им на спутницу, не подозревавшую, что за мысли таятся в его голове, был серьезен. Ошибок допускать нельзя. И тот "тонкий лед" нарождающегося отношения от этих мыслей постепенно становился айсбергом.

  Елена не могла знать, что творится в голове мужчины, что так галантно ведет ее под руку, она просто шля рядом, заранее настраиваясь на не слишком приятное мероприятие. А в глубине души таилась маленькая глупая надежда на что-то волшебное. Первый бал все-таки, а она почти Золушка...

***

  Из открытых дверей парадной залы доносились звуки и лился яркий свет. Женских смех. Рокот мужских голосов.

- Похоже, мы немного опоздали, белла, - проговорил Энцо. - Тем заметнее будет наше появление.

  Вот этого ей не хватало! От его слов Елена напряглась, для итальянского гостя развлечение, а она здесь на работе.

- Господин Маури... - начала Лена, мягко высвобождая руку.

  Но мужчина лишь снисходительно улыбнулся, поцеловал кончики пальцев и снова положил на свой локоть.

- Перестань беспокоиться. Это же бал, нужно получать удовольствие.

- Но я здесь работаю, - попыталась возразить она.

- Глупости. Бал не для того, чтобы работать, бал - для того, чтобы танцевать. Ты помнишь свое обещание, белла?

  Его интимный шепот и ласкающий взгляд из-под ресниц вызывали смущение.

- Я помню, господин Маури, что обещала вам танцевать с вами, если пригласите. И... - женщина замялась.

глава 8

  Первым пунктом программы был изысканный легкий ужин. На сей раз, за столом прислуживали и разносили напитки только мужчины. Потом, когда все намного разогрелись, началось самое интересное для молодых жен. Строго говоря, это была обычная светская вечеринка, к тому же российского постперестроечного розлива, так что этикет соблюдался не слишком строго. Хотя присутствие иностранных гостей придавало всему определенный шарм и уровень. Можно сказать, в смокингах, но «без галстуков». 

  С самого начала, только Энцо Маури появился, расшалившиеся дамы решили взять его в оборот. Ясно, что они не собирались отпускать его просто так. Энцо вынужден был притворяться, что ему ужасно весело, а главное интересно. Он даже шутил с ними на русском. Незаметно поглядывал на Елену, а по ее глазам понял, что женщина снова закрылась в свою раковину. И то, что он не нуждается в переводчике, похоже, не слишком ее поразило. Или слишком умна, или слишком хорошо владеет собой. Ему еще повезло, что чета Оганесян своим появлением затмило всех и вся, под шумок удалось ускользнуть из цепких дамских лапок и примкнуть к мужчинам. Но настроение они сбили и свели на нет все его дневные старания.

  За столом Елена опять сидела рядом с Энцо Маури и Флемингами. Сейчас Энцо приходилось пробиваться через ее учтивую и холодную манеру общения. То интимное дружелюбие, что было между ними еще недавно, исчезло без следа. Ситуация выводила его из себя, но не предъявлять же свое неудовольствие чужим женам. Под конец, не выдержав молчания Лены, негромко спросил на русском:

- Белла, ты сердишься на меня?

- За что, господин Маури? - ответила она по-итальянски.

  Сердится! Энцо приободрился.

- Ты обещала называть меня Энцо.

  Он удостоился прищуренного взгляда. Ответ прозвучал на итальянском:

- Помню, но и вы обещали не называть меня белла, - она слегка склонила голову и взяла в руку салфетку.

- Я прошу прощения, Елена, - Энцо тоже перешел на итальянский, сообразив, что так меньше народу поймет, о чем он говорит.

- Что вы, Энцо, мне не за что прощать вас, - судя по чуть нахмуренным бровям, все-таки было за что.

- Значит, ты отдавишь мне все ноги, как обещала?

   На сей раз Елена ответила по-русски. Она даже улыбнулась против воли:

- О, ну если я обещала, я непременно это сделаю.

  Глаза Энцо блеснули удовлетворением, он прошептал:

- Ловлю на слове.

***

  Константин Белецкий наблюдал за ней с самого появления на вечере. И все-таки не мог понять, играет ли она с итальянцем в невинность, или так оно и есть. Если это опытная, весьма искусная шлюха, то ему нет до нее дела. Как нет дела до всех остальных, присутствующих тут женщин. Но если она так невинна, как кажется... Тогда он вмешается.

  Хотелось поломать итальянцу игру, потому что знал этого типа не первый год. Обычный донжуан, получит, что ему нужно и бросит ее, как и всех остальных. Это было неправильно, не заслуживала она такого. Она заслуживала лучшего. Если только она и впрямь не знает, что здесь делает.

  И все-таки он не мог понять до конца. Играет или действительно не знает?

  Оставалось наблюдать дальше. И чем дольше Белецкий за ней наблюдал, тем более странные чувства она у него вызывала.

  Он был молчалив и поглощен своими мыслями, лишь изредка отвечая на реплики соседей мужчин. Если бы этот человек осознавал, какое впечатление его задумчивость производит на окружающих, возможно, он бы улыбнулся. Потому что женщин он откровенно пугал, а у мужчин вызывал настороженность и невольное уважение, дань крупному хищнику, которым он казался. Впрочем, Константин Белецкий и был хищником. Беспощадным, если разозлить, но в обычном состоянии он был отчужден и никого первым не трогал.

  Однако сейчас, похоже, его вывели из отчуждения. Потому что, увидев, как Энцо Маури склонился к женщине и что-то шепчет, он неосознанно напрягся и подался вперед, понимая, что уже начал вмешиваться и теперь его ничего не остановит.

*** 

  А с Сергеем Лешковым и вовсе творилось что-то ужасное. Его просто выкручивало от злости. И прежде всего на отца. Отдельно бесила жена, самим фактом своего существования, тем, что сидела напротив.

  Но он уже понял, что и она зла и не желает даже смотреть в его сторону. ее реплики были только в случае крайней необходимости, как и улыбки. Марина больше не пыталась с ним заговорить, общение ограничивалось просьбой передать соль за столом. Но даже так, просто сидя рядом, она почему-то вызывала глухое раздражение.

  И во всем этом была виновата Лена Маслова. Не будь ее тут, он бы кое-как смог на этих выходных изображать примерного мужа, даже, может быть, внял бы уговорам матери и попытался пересилить себя, мать давно хотела внука.

  Но сейчас, когда он видел эту женщину за столом, злость почему-то неконтролируемой волной поднималась из сердца и не давала спокойно дышать. Если она здесь завуалированная шлюха, какого черта он должен терпеть за столом шлюху?! А если она не шлюха, какого черта отец подкладывает ее под этого холеного итальянского сукина сына?! Почему это должно происходить у него на глазах, а он должен терпеть?!

  Много разного вызывало бешенство.

  Но было во всем этом очень глубоко скрытое. К чему подталкивала нечистая совесть. Глядя на то, как все ближе подбирается к Лене итальянец, он видел себя самого шесть лет назад. Точно также он завелся от ее интеллигентной утонченности и недоступности. Точно также добивался. И добился. А потом бросил.

  Происходившее на его глазах будило запоздалое раскаяние. К тому же Лена Маслова совершенно неожиданно показалась ему привлекательной и желанной, наверное, оттого что теперь на нее обратил свое хищное внимание другой охотник. Это была ревность в чистом виде, и это было крайне глупо, потому что рядом сидела жена. И пусть жена не желала с ним разговаривать (впрочем, этому он был только рад) она бдительно следила за каждым его шагом. Обиженные женщины обладают сверхчувствительностью и бывают хуже адских фурий.

глава 9

Лена быстро шла по коридору, стараясь не замечать тех двоих, приставленных к ней для сопровождения. За весь день она немного свыклась с их постоянным присутствием где-то на периферии, но сейчас оно раздражало и унижало, постоянно напоминая о двусмысленном положении. Потом вдруг ей в голову пришла мысль, зачем дичиться этих людей, стараться игнорировать, они такие же подневольные, выполняют свою работу. И Бог знает, что о ней думают, но, во всяком случае, не выказывают своего отношения. Так чего же, спрашивается, ей проявлять этот гадский снобизм?

  Она остановилась и, повернувшись к своим сопровождающим, спросила:

- Не могли бы вы мне помочь?

  Мужчины странно переглянулись, очевидно, нечасто гости обращались к ним с вопросами, потом один из них ответил:

- Да, конечно. Что надо сделать?

- Вы не могли бы... – она провела рукой по лбу, приводя мысли в порядок. - Мне нужно переговорить с управляющим. И найти некоего Федора Кисельникова. Он должен был помогать с обслуживанием и снабжением. Мы с ним вместе приехали.

  Охранники переглянулись снова, потом один кивнул Елене и отправился искать ее сводного брата Федора, а другой вытащил маленькую рацию, о чем-то переговорил и предложил:

- Следуйте за мной. Управляющий вас сейчас примет.

***

  Константин Белецкий застал последние фразы этого разговора и видел их спины, когда Елена Маслова с охранником уходили. Короткий приказ, и за другим ее телохранителем отправился его человек, проследить, кто такой этот Кисельников, и что его связывает с Масловой. А сам Белецкий последовал за женщиной издали. Весьма заметный человек, он мог при желании делаться незаметным и появляться, словно ниоткуда. Зная, что этим смущает окружающих, от неожиданности они нередко выдают свои истинные мысли и чувства.

  В отношении Елены Масловой, за которой он наблюдал весь вечер, Белецкий был приятно удивлен, что не ошибся в оценке. Она была поражена, понятно по ее реакции, и действительно казалась не замешанной в грязных замыслах Лешкова старшего. Причины, по которым разыгралась мерзкая сцена, Белецкий знал с самого начала, ему даже не нужно было слышать слов, обо всем рассказал язык тела, прекрасно иллюстрируя все, что испытывал каждый ее участник.

  И все-таки... Все-таки оставалось сомнение. Белецкий слишком хорошо знал Вячеслава Лешкова. Старый стервятник был слишком умен и умел просчитывать все до мелочей на много ходов вперед. Не подсунул ли он Энцо Маури бомбу замедленного действия в лице этой женщины? Ведь получи итальянский донжуан желаемое сейчас, успокоился бы и пошел искать новых удовольствий. А так... Белецкий видел дикую ярость и задетую неудовлетворенную гордость в его глазах. Теперь тот не отступится, пока не добьется своего.

  Не в этом ли расчет Лешкова старшего? Помочь итальянскому другу на выгодных условиях. А какие у Лешкова выгоды? Только бизнес. А там, где вертятся большие деньги, никогда не иссякнут варианты извлечь выгоду из чего угодно. И вот тут вот, в этой выгоде, нет ли участия женщины? Она казалась искренней в своем оскорбленном достоинстве, но что если это искусная игра?

  Однако стройную картину его рассуждений портил Лешков младший. Вот кого можно было читать, как открытую книгу. Похоже, между ним и Масловой раньше было что-то, и теперь женщина не желает его знать. Видать здорово облажался в ее глазах. Оттуда и задавленная глубинная ревность и злость, прорвавшиеся наружу гнойным нарывом.

  К Сергею Лешкову Белецкий испытывал презрительную жалость и одновременно желание как следует вправить мозги, чтобы тот на пушечный выстрел не посмел приближаться к этой женщине.  И касалось это не только Лешкова младшего, это касалось и итальянца, и остальных, кто разглядывал ее сальными глазками. Убрать с пути всех конкурентов было ему вполне по силам. В своих возможностях этот человек с темным прошлым, внушавший страх всем, кто его знал, нисколько не сомневался. Он лишь сомневался в женщине, не мог поверить до конца.

  Мужчина выжидал, все время держа ее в поле зрения. Он не станет торопиться, даст ей время проявить себя. Нужно было увидеть, чтобы понять, разобраться. Ошибки быть не должно.

  И, если вдруг, храни его Господь, она именно такая, как кажется...

  Храни его Господь... Потому что он уже зацепился за нее душой.

  Но если он ошибается, если она такая, как его бывшая жена, тогда... Тогда храни ее Господь.

***

  О том, что за ней уже установилась такая плотная опека, Лена Маслова понятия не имела. Она только стремилась поскорее убраться отсюда. С управляющим, к которому ее привели через пару минут, состоялся короткий разговор, ему было повторено сказанное раньше хозяину. Тот понимающе взглянул на женщину с неожиданным уважением и вдруг совершенно искренне произнес:

- Ну что вы, Елена Сергеевна. Никакой неустойки... Простите.

- Я бы хотела немедленно уехать.

- Сейчас ночь, может быть, вы подождали бы до утра, дорога да города неблизкая? – спросил управляющий.

  Благородный порыв прошел, управляющий мысленно вернулся к своим обязанностям, понимая, что хозяин рад не будет, и лучше задержать ее здесь под каким-то предлогом.

- Ничего, я на машине. И я бы предпочла уехать сейчас же.

- Ну, если вы так настаиваете, я выпишу вам пропуск. Но вы должны понимать, что видели здесь персон, которые не стремятся к особой публичности, поэтому вам, Елена Сергеевна, придется подписать некоторые документы.

  Разумеется, она все понимала, подписка о неразглашении не заняла много времени. Елена поблагодарила управляющего и ушла к себе, собирать вещи и ждать Федю.

***

  А Федор Кисельников, который обнаружился играющим в карты с грузчиками, имел целых три беседы, и все на тему отъезда его сводной сестры.

глава 10

Лена почти закончила собираться, когда в дверь ее комнаты постучали. В первый момент даже не поверила, неужели так быстро пришло такси, или нашлась таки в этом огромном доме одна свободная машина, чтобы отвезти ее. Мелькнула даже мысль, что Федя рискнул пожертвовать своим заработком и решил поехать вместе с ней. Все это пронеслось в ее мозгу мгновенно, прежде чем она ответила:

- Войдите! - и с надеждой повернулась к двери.

  Дверь открылась, а Лена так и застыла в удивлении. В проеме стоял Белецкий.

  Вот кого она никак не ожидала увидеть, даже слегка испугалась и оглянулась, словно ища пути к отступлению. А его глазах на миг вспыхнуло что-то непонятное и хищное, но она этой вспышки не увидела, и в этом было ее счастье, иначе бежала бы от него без оглядки. Потому что в тот миг мужчина был страшен, правда, сам того не осознавал. Просто любые внешние проявления чувств у Белецкого пугали окружающих.

- Елена Сергеевна, вы позволите войти? - в напряженной тишине раздался голос мужчины.

- За-зачем? - пролепетала Елена, растерявшаяся от неожиданности.

- Позвольте представиться. Я Константин Белецкий, - он уже понял, что женщина в шоке, и надо ее как-то успокоить, потому говорил негромко, мягко и медленно. Только глаза смотрели как-то тяжело.

- Очень приятно, - смогла выдавить из себя Лена.

- Простите, что напугал вас, - произнес он, оглядывая дверной проем.

  Ему хотелось внутрь, к тому же в коридоре стояли охранники, но следовало сдерживаться.

- Дело в том, Елена Сергеевна, что я собираюсь ехать... - тут он даже изобразил некое подобие улыбки на своем неподвижном лице, - может быть вы все-таки позволите войти, чтобы не разговаривать в коридоре?

  Лена смотрела на этого человека, слушая его чуть гнусавый голос, и пыталась понять, что же ему может быть нужно. Как мужчина, он конечно производил впечатление, но какое-то леденящее кровь. Обычно такие типажи в кинематографе играют исключительно суперзлодеев. Но нельзя было отказать ему в своеобразном злодейском обаянии. Смертельном обаянии крупного хищника. А глаза... холодные, стальные, но слишком умные и проницательные для его внешности, подходившей скорее драчуну или бывшему боксеру, чем очень богатому человеку.

  Перебитый в нескольких местах нос, шрамы на лице, один на лбу, самый большой, уходил под волосы. А волосы у этого мужчины были густые, коротко стриженные и какие-то серые. Еще бы желтые глаза - и был настоящий серый волк из сказки про красную шапочку. Именно сравнение с волком из сказки вдруг заставило Лену расслабиться и даже невольно улыбнуться уголками губ.

- Да, входите, - проговорила она, сделав приглашающий жест рукой.

- Спасибо.

  Мужчина вошел внутрь и, неприязненно покосившись на розы, заметные даже в такой большой комнате, произнес:

- Я собственно, Елена Сергеевна, вот зачем. Слышал, вы просили вызвать такси. Вот... Хотел предложить подвезти до города.

  Она удивленно подняла брови:

- Но...

- Возникли дела, требующие моего присутствия, потому я выезжаю через, - он взглянул на очень дорогие часы, - через десять минут. И если вы все еще...

  Почему она отреагировала мгновенно? Подсознательно поверила?

  Елена не смогла бы объяснить это самой себе, но прежде, чем вообще успела обдумать что либо, уже услышала свой собственный голос:

- Спасибо, буду очень признательна.

  Он чуть склонил голову, пряча под белесыми ресницами огонь, вспыхнувший на миг в его глазах, и произнес:

- Тогда собирайтесь, я подожду вас снаружи.

  С этими словами он вышел из комнаты, оставив после себя ауру силы, могущества и... странной неуверенности. Наверное, потому что ситуация и для него была новой и необычной, никогда еще женщины не забирались так глубоко в его сознание. А ведь он пока только приглядывался к ней, не зная, как поведет себя. Главное было не пугать сразу.

***

  Собираться Лене было особо нечего. Ее чемодан был уже сложен, можно ехать. Она решила присесть на дорожку, оттягивая момент, когда нужно будет выйти из комнаты. Странное предчувствие, словно шагнув за порог этих гостевых апартаментов, она навсегда изменит свою жизнь. Взгляд упал на цветы.

  Розы...

  Пепельные розы Магнуса стояли в вазе на столике. Корзина чудесных роз, что преподнес ей Энцо, стояла на тумбочке у стены. Был и еще один презент, на него она покосилась как на какое-то отталкивающее насекомое. Коробка с вечерним платьем, что ей прислал хозяин, лежала на кровати. Лена пожалела, что вообще распечатала упаковку.

  Из всего этого с чистым сердцем можно было взять только розы Магнуса Флеминга. Однако Лена не хотела брать с собой ничего лишнего, а это было лишнее. Но такое прекрасное...

  Подошла, нежно провела кончиками пальцев по лепесткам, вдохнула аромат. Запомнить их, отложить в памяти. Потом взглянула на ту корзину цветов, что ей преподнес Энцо. Пепельные розы были великолепны, а главное, каковы бы не были мотивы человека, подарившего их, цветы были ни в чем не виноваты. Она подошла и к ним, вдохнуть аромат и запомнить навсегда. Чтобы знать.

  А после взяла свои вещи, взглянула на стенные часы, которые показывали ровно двенадцать, и решительно пошла к двери, думая, что Золушкина карета, то есть ее машина, в лучших сказочных традициях стала недоступна по причинам ее мягкосердечия и душевного разгильдяйства. А ей придется возвращаться домой с бала на машине серого волка. В каком-то смысле это было даже смешно.

  Однако то, что она встретила за дверью трудно было назвать смешным.  

  У двери стоял, ожидая ее, Белецкий, а в конце коридора внезапно появился Энцо Маури. Он мгновенно оценил ситуацию, одним взглядом вобрав всю картину. И пошел к ним, глядя на Белецкого. Телохранители настороженно застыли.

глава 11

  Они ехали по глухому ночному лесу уже примерно час. Лена старалась смотреть в окно или на дорогу, но не на мужчину за рулем. Он внушал ей двойственные чувства: необъяснимую тревогу и в то же время ощущение безопасности и надежности.

  Еще там, в имении Лешкова, как подошли к машинам, Белецкий удивил тем, что велел своему водителю пересесть в одну из машин сопровождения, которых у него было три. Сказал, что поведет сам. Никто не возразил, приказ исполнили немедленно, у Лены вообще создалось впечатление, что его люди разговаривают только с его разрешения. И все какие-то собранные, сумрачные, взгляды цепкие, быстрые, холодные. Волки. Прямо как под себя подбирал, хоть бы одна улыбающаяся физиономия.

  Вот и ехала она с ним в его огромном черном джипе одна.

  Надо сказать, Белецкий показался ей хоть и отстраненно-равнодушным, но галантным. Вежливо пригласил в машину, подал руку. В этот момент рукав ее костюма чуть поднялся, открывая тонкое запястье. И свежую красную царапину на нем. Мужчина аж застыл, впившись в нее взглядом.

  Лена сама удивилась, в том нервном состоянии просто не обратила внимания, а сейчас заметила – браслет потерялся. Видно в запале зацепилась за что-то и не почувствовала. Ей было немного жаль пропавшего браслета, но возвращаться за ним в дом Лешковых не стала бы ни за что.

  Но как странно реагировал Белецкий, Лене даже страшновато стало:

- Что это? – его пальцы непроизвольно сжались на запястье.

  Услышал про браслет, зубы сжал так, что желваки заходили, даже побледнел от злости. Но больше ни слова. Молча усадил в машину, проверил, пристегнула ли ремень. Машина рванулась, выезжая в ночь, а вслед за ним остальные.

  Ехал он очень быстро, выглядел сосредоточенным. Смотрел на дорогу, иногда бросал на нее короткие непонятные взгляды. Лена чувствовала их кожей, как какие-то холодные прикосновения. Но сила, исходившая от мужчины, убаюкивала тревогу, сглаживая предубеждение. Вроде с таким человеком страшно просто рядом находиться, но ведь он ничего плохого ей не сделал, наоборот, везет вот...

  Оставалось еще больше половины пути. Постепенно Лена расслабилась, усталость взяла свое. Она откинулась на спинку кресла, и через какое-то время уснула.

***

  Присутствие женщины ощущалось так остро, словно все рецепторы оголены и настроены на нее. Наверное, это была ошибка с его стороны, ехать с ней вот так, один на один. Да что там, конечно, это была ошибка! Но он бы мог сколько угодно проклинать себя за глупость, а отказаться от этого ощущения ее тела рядом – никогда.

  Ехал быстро, Белецкий всегда ездил очень быстро. Правда, как заметил, что женщина чувствует себя неуютно, чуть сбросил скорость. Не хотел, чтобы она боялась. Потому что она его боялась, понял это, еще когда в машину сажал. Не привык сдерживаться, а она заметила его реакцию.

  А он чуть не озверел!

  Когда увидел ее ободранное запястье и вспомнил, что тот щенок Лешков ее тискал, а итальянец отдирал его, как пластырь, аж кровь в голову ударила. Ясно, что тогда кто-то из них и поранил.

  Руки у женщины были тонкие, изящные, с длинными умными пальцами. Красивые. Она держала их сложенными на коленях. Сейчас на ней были брюки, но Константин помнил, что у нее удивительно красивые, точеные колени. Мог даже вообразить.

  Все время приходилось бороться с собой: надо смотреть на дорогу, а глаза так и норовят в ее сторону. Женщина на него не смотрела, видимо, стеснялась. И вообще вела себя тихо и не заметно, но само ее присутствие...

  Он снова искоса взглянул на нее, не мог удержаться. Сложенные на коленях руки расслабились, чуть подогнулись в сторону ноги. Голова запрокинута, стройная белая шея изогнулась. Спит.

  Как там ее макаронник называл? Белла, прекрасная.

  Елена прекрасная. Елена...

  Как он понимал итальянца, все тянувшего к ней руки. Он и сам желал прикоснуться к ней. Лена сползла во сне, колено расслаблено прижалось к его ноге, манящая нежная шея, мерцающая в полутьме кожа в вырезе рубашки. Грудь тихо поднимается от дыхания. Это все действовало на него убийственно.

  Если бы женщина вела себя как-то иначе, обозначила бы кокетство или сексуальный интерес, он давно бы уже остановил машину и дал волю зверю, желавшему самку. Но.

  Беззащитная во сне, окруженная своей доверчивой невинностью, как коконом, она была неприкосновенна. Вот она рядом, только руку протянуть, а недоступная. Нельзя.

  Целомудрие. Константин нашел, наконец, это слово, все думая, что же делает ее такой.  Елена...

  Светлые волосы выбились из прически, одна прядь прилипла к губам. Рука потянулась и застыла в миллиметре. Усилием воли отвел руку, сжал пальцы. Нельзя касаться. 

  Мужчина понял, что ходит по острию ножа.

  Нужно было отстраниться, отойти, чтобы увидеть все издали. 

  А сейчас он вез женщину домой, оберегая ее сон.

***

  Лене снилась мама, будто она маленькая, а мама молодая, и светло так кругом, из окошка свет, от мамы свет, она поет и гладит ее по руке, зовет, зовет...

- Елена Сергеевна... – наконец услышала она, выплывая из сна.

  Взгляд сфокусировался на Белецком. Стало немного неудобно.

- Ой... Я заснула...

- Ну что вы, все нормально. Мы просто приехали, - сказал он отстраняясь.

- Да? – она выпрямилась, оглядываясь, пригладила волосы, - Действительно... Спасибо вам большое, Константин Олегович. Я сейчас выйду.

  Елена стала приводить в порядок волосы, чтобы  выйти, а он вдруг понял, что сейчас она уйдет.

- Подождите, я провожу вас.

  Она обернулась к нему и, чуть приподняв брови, повторила:

глава 12

  Этой ночью не пришлось нормально спать не только Лене Масловой. С ее отъездом  настоящее «веселье» в доме Лешковых, можно сказать, только началось.

  Отсутствие среди гостей сына и невестки Ирина Васильевна объяснила довольно просто, это и впрямь не составило труда с ее-то опытом. Всего лишь намекнуть, что, мол, дело молодое... И гости сочли своим долгом поверить, а возможно, даже и поверили. Это не означало, что хозяйка собиралась простить эту выходку, но все семейные разборки должны проводиться без посторонних глаз и ушей.

  Наконец, где-то уже около четырех часов, гости утомились и стали разбредаться.

  Вячеслав Сергеевич устроенным праздником был доволен. Не считая мелких помарок, до которых ему почти не было дела, он смог заключить три выгодные сделки, а еще о двух договорился на будущее. Поэтому недовольство жены просто разбивалось о его приподнятое настроение. Но так было до того момента, как они с Ириной Васильевной  не оказались один на один в супружеской спальне. Тут уж ему некуда было деться, в отличие от своего сына, он не имел привычки спать с женой в разных комнатах.

  Неприятный разговор все-таки настиг его. И начала супруга издалека.

- Славик, тебе не показалось, что наш друг Энцо был очень оживлен сегодня?

- Да? По-моему, он всегда оживлен, эти итальянцы, они вообще очень оживленные.

- Угу, - она сидела перед зеркалом, снимая украшения.

  Надеясь, что на этом разговор будет окончен, Вячеслав Сергеевич попытался незаметно ускользнуть в ванную.

- Славик... –  вкрадчивый голос супруги не сулил ничего хорошего.

  Пришлось вернуться.

- Да, дорогая, - Лешков старший был сама невинность.

  Женщина обернулась, взглянув на него в упор:

- Напомни, кто порекомендовал тебе эту переводчицу?

  Началось.

- А, ее нашел помощник управляющего, - спокойно ответил Вячеслав Сергеевич, -  Отличное владение языками, светские манеры, ты не находишь?

- О да, - язвительно протянула она, - И одевается со вкусом.

  Мужчина не стал комментировать, только пожал плечами.

- А мне показалось, что они с Сережей знакомы. Тебе так НЕ ПОКАЗАЛОСЬ? – проговорила она, добавив в голос шипящих.

- Знакомы? Не знаю, мир тесен, а наш сын весьма общителен, ты же знаешь. Если это все, я хотел бы помыться.

  Лешкова старшего это хождение вокруг да около стало напрягать, но жена словно не чувствовала недовольства в его голосе.

- Не все, - глухо проговорила жена.

- Хорошо, я тебя слушаю, - он устроился в кресле напротив.

- Ты ведь пригласил ее для Энцо? – спросила Ирина Васильевна после недолгой паузы.

- Да, и мне кажется, Энцо остался доволен.

- Даже слишком, - пробормотала женщина, глядя на свои руки.

- Вот видишь, как все хорошо... – начал он.

- Было хорошо, пока наш сын...

  Лешков старший болезненно скривился:

- Наш сын идиот. Совершенно не умеет вести себя! А все твоя вина, разбаловала мальчишку. Нажрался в хлам, пялился на чужую бабу, цеплялся к Энцо. Стыд какой... Бедная Марина!

  Отец выплескивал свою злость на сына, но и матери было что сказать. Тем более что ее нисколько не интересовали проблемы невестки, если та не может привлечь своего мужа, это только ее вина. Ирину Васильевну волновало совсем другое.

- Конечно, мой сын идиот! - проговорила с особой злостью. - Но, по-моему, не только он пялился на чужую бабу! Кстати, а то платье, что нашли в ее комнате, кто догадался ей послать?

  - Я догадался, - язвительно ответил Лешков старший, игнорируя намек.

  Женщина вдруг осеклась, на миг выражение ее лица сделалось беспомощным, но только на миг. Она отвернулась, скрывая огонек ненависти в глазах.

- Что, не купилась на твою тряпку? – женщина мстительно хохотнула и закивала своим мыслям. - Хорошо, что ее увез Белецкий.

  Мужчина выразительно промолчал в ответ. Улыбка, которую он выдавил, больше напоминала оскал.

- А с чего это ТЫ решил делать ей такие подарки?

  И тут Лешков старший цинично усмехнулся:

- А это не твое дело, Ирочка.

  Так было всегда. Рано или поздно ему надоедало играть в вежливость со своей женой, и он жестко ставил ее на место. Она должна была знать свои границы, она законная супруга и этого никто не отнимет, но его личная жизнь ее не касается.

 Он не счел нужным ничего объяснять, коротко приказал:

- Успокойся и ложись спать, - и вышел из спальни.

  Это означало только одно. Женщина поняла и съежилась от обиды, ревности и разочарования. Он ее только что оскорбил ее и унизил. Потом взглянула на себя в зеркало, понимая, что так ему это оскорбление не оставит.

***

  Нельзя сказать, что разговор этот не затронул Лешкова старшего. На самом деле он не любил ссориться с женой. Вячеслав Сергеевич предпочитал мирную семейную жизнь и устраивал свои дела так, чтобы не страдало ее самолюбие. Все-таки жена есть жена. Но это не всегда удавалось, к сожалению.

  А характер у благоверной был обидчивый и своенравный. И тогда оставалось напомнить ей, что его действия не обсуждаются. Но после таких сцен всегда оставался осадок.

  Спустившись в гостиную, обнаружил там Энцо Маури. Вот уж кого не ожидал тут увидеть. Итальянец сидел, откинувшись на спинку дивана в блестящем одиночестве. На предложение выпить откликнулся положительно. Вячеслав Сергеевич не стал спрашивать гостя, отчего он не спит в такой час, мало ли, какие у него могут быть для этого причины.

  О, а причины у господина Маури были.

  Точнее, причина.

  Придя в свои апартаменты, он принял душ перед сном и собирался лечь спать, потому что день был утомительный, и время позднее. Так вот, выйдя из душа, он обнаружил в своей постели даму.

глава 13

Они проснулись в одной постели в первый раз. Вернее, проснулась Марина и обнаружила мужа рядом. Сергей  спал на спине, закинув руку за голову, волосы в жутком беспорядке, на щеке рубец от подушки, весь помятый, но такой... красивый.

  На нем так и осталась разодранная рубашка. Простыня прикрывала его по грудь, но под ней, Марина точно помнила, на нем ничего не было. Да и сама она тоже не в лучшем виде. От ярких обрывочных воспоминаний душной волной прилила к лицу кровь.

  Как это могло случиться? Как?

  Они ругались. А потом...

  Марина до сих пор не могла прийти в себя, поражаясь собственной реакции. Он ведь чуть не избил ее от злости,  насиловал.  А потом, в какой-то момент не стало насилия, а только страсть, только голое, голодное, жадное желание мужчины и женщины...

  Воспоминание волной прошлось по телу, погружая снова в те нереальные ощущения. Она закрыла глаза.

  В этот момент Сергей зашевелился и застонал, разрушив этим то хрупкое равновесие, что ей удалось выстроить в душе. Пока муж спал, можно считать и думать что угодно, теперь же выяснится, как оно есть на самом деле. И как вести себя, она понятия не имела.

  Он открыл глаза. Судя по сменявшемуся в них выражению от ошеломления до узнавания и легкого ужаса, он все вспомнил и тоже не знал, как себя вести. Хотя, возможно, это все ему привиделось?

  Но нет, он был без штанов в спальне жены, и очевидно, они тут не просто спали... На память снова пришло то, что он вчера тут вытворял, Сергей поморщился и сел в постели. Молча взглянул на жену, Марина делала вид, что его тут не существует. Черт...

  Разговаривать не было ни малейшего желания.

  Между ними снова была стена, но теперь было и новое знание. Правда, к этому новому знанию еще нужно было привыкнуть.

  Сергей был совершенно выбит из колеи, и не хотел показывать жене своего смятения и неуверенности. Мужчина не должен расписываться в слабости. Так же молча встал, поправил обрывки рубашки. Хорошо бы в душ, но в душ он пойдет у себя. Брюки нашлись за креслом, боксеров нигде не было видно. Чувствуя взгляд жены, неловко вертел брюки в руках, спрашивая себя, как он умудрился их туда закинуть...

  Из кармана на пол с легким стуком вывалился браслет.

  Несколько мгновений Сергей растерянно смотрел на него, потом быстро поднял и зажал в кулаке. Но этих нескольких мгновений было достаточно. Марина безошибочно узнала тот браслет с зелеными камешками, что был на руке переводчицы.

  Вот значит как...

  Если у нее и были сегодня утром к нему теплые чувства, они растаяли без следа, оставив после себя колючий ком обиды. Видя, что муж по-прежнему сосредоточенно вертит в руках брюки, пытаясь надеть, она нащупала лежавшие рядом с подушкой боксеры, зло скомкала и с силой швырнула ему в лицо. Тот как раз стоял на одной ноге, натягивая штанину, и от внезапного удара даже пошатнулся.

- Ты что? Спятила?!

- Это ты спятил! – прошипела Марина. - Ненавижу тебя! Ненавижу!

  Мужчина и без того был в раздрае. Спросонья, с похмелья, да еще и после бурных ночных событий, ему трудно было уложить все в голове, потому из него поперла защитная реакция - циничная язвительность:

- Да брось. Видел я вчера, как ты меня ненавидишь.

- Что ты видел?! – она покраснела с досады, его намеки задевали самолюбие. – Ты меня просто изнасиловал! 

- Дааа! Конечно! Потому ты орала так, что твой оргазм полдома слышало?

- Заткнись, гад! Заткнись, заткнись! – Марина в бессильной злобе застучала кулаками по подушке, слезы побежали из глаз.

  Ее поведение напомнило ему его вчерашнее скотство, даже неловко стало.

- Ты что-то слишком разговорчивая сегодня. И вчера тоже, - процедил он в ответ, отводя глаза.

- Убирайся! – она уже уткнулась в подушку, не желая, чтобы Сергей видел, как она рыдает.

  На мгновение он застыл, не зная, чем ответить, поведение жены ставило его в тупик.

  Такая Марина была непривычной. И вызывала в нем странные чувства, которые Сергей отказывался анализировать. Не сейчас. Сейчас у него были совсем иные планы, и касались эти планы другой женщины. Поэтому он гордо проигнорировал женину истерику и, натянув таки одежду, ушел в свою комнату, сжимая браслет в кармане.

- Перебесится, - думал про себя Сергей. - А не перебесится, да и черт с ней.

  Он все равно собирался уехать сразу после завтрака. Этот отцовский прием достал его хуже каторги.

***

  Завтрак у Лешковых подавали в половине одиннадцатого. И это, учитывая вчерашние излишества, было рано. Кое-кто выглядел за столом помятым, а кое-кто предпочел завтракать в постели. Потому насупленный вид Лешкова младшего особо никого не удивил. А вот отсутствие невестки за столом здорово раздосадовало Ирину Васильевну. Она собралась всерьез с ней пообщаться на тему соблюдения некоторых границ поведения.

  Тема границ особо болезненно взыграла в ней после того неприятного разговора с мужем перед сном. Поскольку высказывать ему свое недовольство было бессмысленно, как впрочем, и сыну, тот вообще в последнее время не желал ничего слышать, воспитывать оставалось только невестку.

  Недовольной сегодня выглядела не только хозяйка. Полина Гребешковская тоже кривилась, временами поглядывая в сторону Энцо Маури. А тот был совершенно невозмутим, отменно вежлив и корректен. Будто вчерашнего происшествия и не бывало. Однако пару раз она прочла в его глазах обидную усмешку, и это ее задело, страшно задело. Женщина решила отомстить.

  А вот Циалу Оганесян сегодня было не узнать. Она как-то сразу объявила, раз за столом нет переводчика, то переводить попробует она. Правда, только на английский. Сказано это было с такой милой улыбкой и смущением, что ее предложение приняли с восторгом. Все-таки Еванжелина Бергман испытывала определенные языковые затруднения, да и Кэлли Флеминг тоже было приятно.

глава 14

Гости Лешковых  разъехались после обеда. День прошел тихо и благопристойно, потому что раздражителей в виде сына и невестки, а также переводчицы, мутившей мужские умы, не было. За ужином тоже ничего особенного не происходило, не считая того, что хозяину пришлось отвечать на экстренный телефонный звонок. И в процессе разговора он то краснел, то бледнел, а в завершение выдавил:

- Завтра приеду.

  Супруга взглянула на него вопросительно, но ответа не получила. Вячеслав Сергеевич быстро перевел разговор на другую тему. По его настроению судя, она догадалась, опять что-то их сын учудил. Однако Ирина Васильевна была неправа, на сей раз, учудила ее невестка.

  Вячеслав Сергеевич так жене ни слова и не сказал, хотя та изнывала от беспокойства, и как только осталась одна, тут же позвонила сыну. Трубку Сергей не брал. Странно, потому что сотовый* у него всегда был под рукой.

(* примечание: действие происходит в 1994 году, в это время в России уже появились первые сотовые телефоны)

Через некоторое время Сергей ответил, но лучше б, молчал, ей Богу. Потому что он наорал на мать, что трезвонит в самый неподходящий момент, и бросил трубку. Женщина даже расплакалась. Так, за утешением расстроенной супруги, и произошло примирение. Однако, ни Вячеслав Сергеевич своих личных планов не изменил, ни Ирина Васильевна ничего о них не забыла.

*** 

  К восьми часам вечера Сергей уже метался по квартире как лев по клетке, мечтая свернуть жене ее тонкую шею.

- Пусть только появится, пусть только! - зло шипел сквозь сжатые зубы.

  А все просто, трубку Марина не брала, ни у одних знакомых не появлялась. Звонить ее родителям он не хотел, немедленно начались бы расспросы, а учитывая обстоятельства, ответа у него не было.

  Он уже и больницы обзванивал, и даже морги...

  И тут дверь открывается с шумом, и появляется она. У него даже ступор от неожиданности и возмущения случился. Наглое, презрительное выражение лица. Проигнорировала его, словно он пустое место.

  Бросила сумочку и прошла в спальню.

  Сергей отмер и быстро пошел следом.

- Где ты была, почему не брала трубку?!

  Даже не повернулась в его сторону. Этого он стерпеть не мог. Схватил ее за локоть, развернул к себе и стал цедить ей в лицо:

- Тебе кто позволил уезжать без спроса?! А?! Отвечай!

- Да пошел ты! - разъярилась она и вырвалась.

  Запах... От нее не сильно, но пахло алкоголем.

- Ты пьяна?! Где ты шлялась весь день?! - если раньше Сергей просто высказывал возмущение, то теперь просто орал.

- Не твое дело, - огрызнулась Марина, - лучше скажи, где был сам?!

- Я задал вопрос. Отвечай!

  Ей вовсе не хотелось отвечать. Марину душила обида и ревность. И в городе она торчала до вечера по этой причине. По дороге отцу позвонила и сказала, что хочет пожить дома, отдельно мужа. Так и подмывало сказать, что хочет развестись, но не телефонный разговор это. И без того отец завелся. Она потом вообще трубку не брала, чтобы не объяснять ничего, просто бродила по городу, зашла в кафе, в одно, в другое. Выпила немного.

- Отстань! - отмахнулась.

- Где шлялась?! - на него опять накатывала волной неконтролируемая ярость.  

- Пошел ты ко всем чертям! Я хочу развестись с тобой! Понял?!

- Ах, я к чертям?! - выкрикнул он.

 Резкий бросок, схватить ее за локоть, Марина вывернулась. С криком:

- Не трогай меня! - стряхнула его руку и отскочила в сторону за кровать.

- Ах, не трогать?! А ну стой, я сказал, - зарычал Сергей, видя, что она ищет пути сбежать.

  Их обоих трясло от возбуждения, знакомое ощущение. Взрывная смесь ярости, бешенства и разгорающегося желания. Вот-вот - и все перельется через край.

  Она метнулась к выходу, он был начеку. Поймал, схватил за волосы, шипя:

- Куда? - притягивая к себе, - далеко собралась? Развестись, значит хочешь? ДА?! Отвечай?!

  А взгляд его уже не отрывался от дрожащих губ, дыхание срывалось. Мысли срывались в пропасть. Срывались. Да еще она простонала и закрыла глаза.

  Их снова накрыло безумием.

  Сумбурно, дико, кусаясь и причиняя друг другу боль... Безумно, как звери. Дико и сладко.

  А в комнате надсаживался телефон Сергея.  Далеко не сразу он смог ответить, да и когда ответил, отвлекшись на пару секунд, отключил его к чертовой матери.

  Потому что она ждала.

  Через пару часов, когда все закончилось, они опять не знали, что думать и как себя вести.

- Я все равно с тобой разведусь, - обессилено пробормотала Марина, не открывая глаз.

- Давай, спи уже, - буркнул Сергей, засыпая, не имея ни сил, ни желания спорить.

  Он и так уже отказывался понимать себя и собственные реакции, не то, что вникать в чье-то еще настроение. А ей было мало этих диких приступов страсти, ей хотелось слов, чувств. Хотелось правды.

***

  На следующий день Лене нужно было с утра в школу. Там предстояли дела до обеда, а потом... Потом обед с Белецким.

  Она думала о нем весь вечер. Об этом человеке с такой необычной внешностью и  странной, холодной манерой держаться. Елена находила Константина Белецкого интересным, выдержанным и, что удивительно, совершенно лишенным снобизма. Сначала, когда только увидела  его у Лешковых, с этой его отрешенно-презрительной миной, да с пугающим холодным взглядом, еще подумала, что за неприятный тип.

  Лена считала, что он выказывал свое пренебрежение, оттого что она на том приеме была чем-то вроде прислуги. Так сказать, срабатывал социально-имущественный ценз. Мол, у богатых свои причуды, а она вообще никто. Но нет, Белецкий вел себя так со всеми. Видимо, просто не умел или не хотел скрывать, если ему неинтересно общение с кем-то.

глава 15

  На следующий день, так уж оно совпало, в центре современного искусства открывалась персональная выставка художника Станислава Н... За прошедшие годы он здорово оброс популярностью. И теперь у богатых и знаменитых мира сего стало модно заказывать у него портреты.

  Вообще, много чего интересного вошло в моду у богатых и знаменитых в эти годы. Вероятно, большие деньги, внезапно упавшие им на голову, произвели некие сдвиги в мозгах, и люди, еще не так давно бывшие советскими гражданами, внезапно почувствовали себя родовитой знатью. А знать – это портретная галерея предков, дворянские гнезда, родословная и прочее, и прочее.

  Из перечисленного списка легче всего было обеспечить как раз портретную галерею предков. Вот так талантливый, подающий большие надежды художник Станислав Н..., стал необычайно востребован в светских кругах, да и сам разбогател на этом. Правда, творчество его теперь больше напоминало ремесло, но чем-то всегда приходится жертвовать.

  Вчерашний день у Лешковых был посвящен улаживанию семейных проблем, что и было проделано достаточно успешно. Правда, Сергей с Мариной, вернувшись вечером домой, так и не разговаривали между собой, да и спать легли по-прежнему в разных комнатах.

  Но внешне клан снова выступал единым фронтом. И чтобы пресечь сплетни, которые с легкой руки «заклятой» подруги Ирины Васильевны Раисы Гусевой пошли гулять по знакомым, улыбающееся семейство в полном составе должно было появляться на всех светских мероприятиях. А ближайшим таким мероприятием как раз и была выставка модного художника, у которого все они заказывали свои портреты в антураже девятнадцатого века.

  Разумеется, туда же пожалуют и остальные общие знакомые, так что явка была обязательна. Можно сказать, место встречи изменить нельзя.

***

  Вернувшись домой вчера вечером, Лена чувствовала себя не в своей тарелке и сожалела, что согласилась встретиться с Энцо Маури. С другой стороны, ничего плохого в этом не было. Ей не в чем обвинять себя. И все-таки чувство вины, поднимающееся из глубины души не давало покоя, ей казалось, что она ни за что ни про что обидела хорошего человека. Потому что Белецкий после того разговора ушел в себя, у нее даже создалось ощущение, что он будто обжегся, или как-то еще, но чувствовалось, что... Не могла она понять, что в нем чувствовалось, какая-то боль и напряжение.

  Да и всю первую половину сегодняшнего дня  ее мучили сомнения. Ей Богу, знай она номер телефона Энцо, перезвонила бы и отменила встречу. А потом подумала, что пусть уж оно поскорее произойдет и закончится. В конце концов, человек всего неделю будет в Москве, а потом уедет в свою Италию, и они больше никогда не встретятся.

  Но время неумолимо приближалось назначенному сроку. Энцо позвонил в час, спросил, куда за ней заехать. Вот этого не хотелось, садиться в его машину, ехать с ним куда-то, интуитивно хотелось сохранить самостоятельность передвижений.

  Лена еще вчера заметила рекламу выставки Станислава Н... и предложила, если он не против, сходить сначала туда. Энцо был не против, ему вообще было все равно, куда она его поведет.

  Встреча была назначена в 14.00  у здания центра современного искусства.   

  Всевидящие сотрудники отметили ее душевное состояние и классифицировали его по-своему. Опять поползли сплетни и невероятные предположения. Смысл которых выражался одним словом "поссорились".

  Заходить домой Лена на сей раз не стала, быстро перекусила в соседней кафешке и поехала на место. Надо еще добраться по пробкам, надо машину припарковать, все это требует времени.

  С самого утра ее преследовало странное ощущение "чужого" глаза. Даже показалось, что два автомобиля следуют за ней, куда бы она не ехала. И люди тоже... Паранойя, решила она и перестала обращать внимание.

***

  Все верно, интуиция не врет, за ней неотступно следовало сопровождение, задачей которого наблюдать, и в случае необходимости вмешаться. Но только если будет угроза ее жизни или чести, только тогда. В остальном же миссия Михаила сводилась к тому, чтобы просто держать шефа в курсе всего, что Елена  Маслова сделает.

 Паранойя? Можно сказать, что и так. У него была паранойя. Когда на его глазах повторялось то, что уже было с ним однажды. И все-таки он хотел доверять ей. Покуда вина не доказана, нельзя выносить приговор. Однако появиться сейчас, видеть ее с другим даже издали - нельзя. Он мог не сдержаться. Но чего стоило ему оставаться в стороне, чего стоило...

  Разве могла предположить женщина, какой клубок страстей, какой вулкан бушует в этом холодном человеке с ледяными глазами?! А если бы могла, что бы сделала? Приняла таким или бежала без оглядки?! Еще и эта мысль терзала его помимо дикой ревности и страха, что она может преждевременно узнать, истолковать неправильно, поверить...

***

  Энцо Маури уже ждал ее у входа в центр, поздоровался, одаривая мягким, горячим взглядом. Взял под руку.

- Прости, Елена, я сегодня без цветов. Надеюсь, ты больше не сердишься?

  Трудно было сердиться на этого шикарного мужчину, особенно, если он говорит таким голосом.

- Не сержусь, Энцо.

- О, я счастлив! - он картинно прижал руку к сердцу.

  Лена невольно улыбнулась, но серьезности не потеряла. К тому же ей хотелось поскорее закончить этот поход по музеям.

- Пойдемте? Там сегодня персональная выставка одного художника, когда-то я была с ним знакома.

  Конечно, многое в жизни меняется, однако Лена не ожидала, что настолько. Станислава Н... было не узнать, он разительно отличался от себя прежнего, как впрочем, и его работы. А главное - публика. Она с досадой осознала, что влезла по самые уши в очередную светскую тусовку. Даже знакомые лица по недавнему приему у Лешковых присутствовали в полном составе. Прямо хоть разворачивайся и уходи.