Правила эксплуатации или Как не выйти замуж. Книга 2

Глава 1. Волозар

В этот раз просыпаться было значительно сложнее. Потому, когда почувствовал, как меня кто-то настойчиво стучит по плечу, лишь перевернулся на другой бок, привычно балансируя на узком месте. Человеческая личина не сильно сказалась на удобстве моего спального места, и пространства категорически не хватало. Однако было большое «НО». Это «но» заключалось в новой подушке и в большом стеганном одеяле, которые я обнаружил вчера перед сном на своей койке.

Не ожидал от девчонки подобного…

Как-то комментировать появление подобных подарков Дарина отказалась. Усталость, сонливость и обида сказались, потому, вернувшись из бани, девушка потушила одну из двух горящих в помещении свечей, молча забралась на печь и почти мгновенно засопела из недр одеяла, которым накрылась практически с головой.

Я же, не подозревая, что для счастья нужно так мало, едва ли ни с восторгом впервые за много дней ощутил, как тело покрывает одеяло полностью. Одного этого оказалось достаточно, чтобы провалиться в сон, ловя себя на мысли, что глупо улыбаюсь. Забавно, учитывая, что в моей жизни были значительно менее приятные моменты, где спать приходилось вообще в полевых и более худших условиях, чем последнюю неделю. Более того, но тогда меня это совершенно не трогало. Однако именно эта проклятая койка сейчас у меня ассоциировалась исключительно с пыточным инструментом, а лопающаяся подушка и непропорционально короткое одеяло – издевательством мирового масштаба. Надо бы, кстати, взять на вооружение и применить на практике у себя дома. Заключенные оценят – однозначно. И вообще, отработав у маленькой ведьмы едва больше недели, я понабрался достаточно идей для нововведений наказаний у себя на подконтрольной территории во Мраке. Даже прочувствовал на себе… Одни только «кудрявые» гвозди, как их называет девушка, чего стоили! Для наказаний административных нарушений – подойдет как нельзя лучше.

Последнее, что я запомнил, перед тем, как уснуть, это промелькнувшая мысль, что, все же, следует обзавестись нормальной кроватью. Для полного счастья, так сказать. И плевать, что осталось мне в этом мире не так долго. Зато кровать после останется девчонке. Может, это отвадит ее от дикой привычки спать на печи.

Кстати, печь бы следовало обновить… Стоп! Откуда у меня вообще такие мысли???

Остановившись на решении о новой постели, я решил заняться этим вопросом уже в самое ближайшее время, а после уснул, хотя хотел поразмышлять на тему новой информации, полученной от домочадцев несведущей ведьмы.

Не успел и провалился в сон раньше.

И вот теперь, несмотря на то, что лег относительно рано, просыпаться совершенно не хотелось. Но пришлось, когда ощутил довольно чувствительные когти, что впились мне в плечо. Чертова человеческая кожа, которая сделала меня значительно чувствительнее, только добавила градуса раздражения! Потому распахнул глаза с оскалом на лице, забыв, что клыки, как родные рога и хвост, исчезли. Перед своим лицом обнаружил домовиху в кошачьем обличье.

– Зубы свело? – удивленно моргнула кошка, а после с сомнением посмотрела на свою лапу. – Или нерв зацепила? – задумчиво буркнула она.

– Чего? – растерялся я спросонья от подобной побудки. Учитывая уже имеющийся опыт в этом доме, для меня каждое пробуждение – и счастье и опасение одновременно. Спасибо, что проснулся, но неизвестно, чем это обернется.

– Просыпайся! – прошипела кошка, округлив зеленые глаза и забыв про недавние вопросы. – Велес говорит, что кто-то здоровенный движется в нашу сторону.

– Что? – быстро просыпаясь, сел на месте, отчего кошка пошатнулась, но быстро перепрыгнула мне на колени и нервно завозилась. – Где Дарина? Что с ней? – потребовал я ответа.

– Не ори! – шикнула Липа. – Даринка спит. Не добудиться, слишком много сон-травы выпила, – не скрывая укоризны, подметила домовиха. – Раз на то пошло, я решила ее пока не трогать. А вот ты обещал ее защищать. Так что поднимайся. Оно приближается!

Прежде я бы непременно посчитал, что кошка сговорилась с волком, для того лишь, чтобы извести меня, и всерьез подобные побудки не воспринял. Но затем вспомнил о том, что на нашу ведьму, кажется, открыта самая настоящая охота, и отмахиваться от слов Липы не стал. Бросил взгляд в сторону печи, где из-за занавески, в качестве символической перегородки, доносилось мерное дыхание. Убедился, что с девчонкой все в порядке и просыпаться она, кажется, действительно не собирается, и затем сам встал с постели.

Одеваться не стал и как был в одной рубахе да брюках вышел в сени, придержав дверь домовихе, которая последовала за мной. Уже в сенях расправил плечи, чувствуя, как тело меняется. Не успел насладиться ощущениями привычного сложения, поборол желание почесать когтями рога и быстрым шагом покинул дом, выходя на крыльцо, где нас уже ждал нервно расхаживающий Велес, косившийся в сторону ворот.

– О, уже при параде? – бросив на меня короткий взгляд, подметил волк. – Это хорошо, нам сейчас может демоническая сила понадобиться,– похвалил он.

– Что там? – запрыгнула домовиха на поручень и прислушалась.

– Двое. Крупные, – втянул он воздух носом. – Приближаются, но медленно. Даже слишком. И звуки странные. Как будто медведь, обожравшись, пытается на дерево взобраться.

– Но не медведь? – на всякий случай уточнил я, за что на меня посмотрели с откровенной обидой и осуждением. Будь у меня совесть, я бы застыдился. Но, так как дело касалось способностей Велеса, лишь нос почесал. – Да я просто так уточнил, – пожал я плечами, надеясь, что хоть так ответ получу.

– Не медведь. Что я, медведя не учую? – оскорбился волк, словно я его вновь «собакой» назвал. Кстати, у Велеса кажется, комплексы. Иначе такой реакции на безобидное сравнение я не понимаю. – Но запах действительно знакомый. Однако сильно разит кровью, она мешает сосредоточиться. Не человечьей кровью, потому такая сильная помеха. Нелюдь из этих двоих точно есть. И не Лесные. Не местные – точно.

– Это все?

Глава 2. Дарина

Словами не передать, как я сейчас всех ненавидела. Живя в лесу и полагаясь лишь на себя, я привыкла спать не более пяти часов в летнее время и шести в зимнее. Привычка настолько выработалась, что я просыпалась без дополнительной помощи и петухов… петуха, то есть. У меня ж он один, драгоценность моя пернатая. Но данная привычка осложнялась тем, что если я не посплю положенное время или проснусь раньше, то не найти в округе более злобного и вредного существа, чем я не выспавшаяся. Да, вреднее того же Водяна и Кикиморы вместе взятых.

А тут еще сон-травы выпила несколько чашек…

Но вой с улицы был таким премерзким, что спать под него не казалось возможным и волей-неволей пришлось выбираться из-под теплого одеяла. Едва не свалившись с печи, обулась, накинула на плечи подаренный Агафьей платок и, отчаянно зевая, поплелась на выход, все еще пытаясь распахнуть глаза, чего они делать совершенно не собирались. Продвигаясь скорее по памяти и знатно шатаясь, чуть не упала, наткнувшись на метнувшуюся под ноги кошку, что заставило просыпаться активнее и обратить внимание, что койка демона пустует.

Опаньки! А где это рогатая жертва режима? Опять не послушался и решил-таки испытать судьбу, выйдя из дому ночью и доказывая местной фауне, что он не козел, а демон обыкновенный?

Теперь уже звуки со двора стали настораживать вдвойне. Вот предупреждала же, что нужно все дела делать до ночи! Нет, поплелся! Удивительно, как я это не слышно уже набившее оскомину «Я – демон!».

Но, если он там с кем-то из Лесных, так, может, и не соваться? Сами разберутся, кто из них вызывает большую опасность! Чай не маленькие!

Но тут раздался такой жалобный вой, что я засомневалась. Кто бы это мог быть? Медведь? Да не должен. Мишки сейчас не агрессивные, да и Велес во дворе, а с ним к моему участку крупные хищники не суются. Значит Лесные. А кто из Лесных мог составить достойную конкуренцию демону? Леший к моему дому не подходит, Лесовик и подавно предпочитает думать, что меня не существует в его лесу. Все остальные редко выходят за пределы своих владений, такие как тот же болотник. Или Водян. Несмотря на непосредственную близость, Водяной не мог отойти от воды и на три десятка метров. Значит, кто-то из лесных нарвался на рогатого и орет. Убивать Володька никого не сможет, только если совсем опасность, так что можно было бы со спокойной совестью взбираться на печь и попытаться отрешиться от возни в моем дворе, с нежной надеждой, что буяны ничего не поломают к моменту, как я проснусь.

Но опять же, где Велес? С его подачи непотребство происходит?

Все эти вопросы должны были бы у меня возникнуть, но не возникли, так как я была злой и сонной и единственное, что мне хотелось – эти тишины и, наконец, нормально выспаться. И никакие доводы разума или логика даже близко не стояли с этим желанием.

Потому, игнорируя то и дело бросающуюся мне под ноги Липу, я схватила скалку и вышла в предбанник с неясными, но настойчивыми намерениями прекратить хулиганство и восстановить полагающуюся тишину. Кажется, в процессе я задела какую-то корзину, которая с полки повалилась на пол, накрыв собой и кошку, потому вскоре за мной по полу волочилось лукошко, изредка натыкаясь на углы. Готова была поклясться, что лукошко красочно матюкнулось. Хотя, нет, сон.

И вновь вой. Поняла, что, кажется, уснула на ходу, когда в ответ на вой вопросительно всхрапнула и распахнула глаза, отчаянно моргая, в надежде проснуться.

Вот тут и появились первые здравые мысли: а вдруг это демон с Велесом что-то не поделили? Или в ночи не признали друг друга?

Появиться-то мысли появились, но вот возыметь хоть какого-то успеха не смогли, и вместо того, чтобы вспомнить про здравомыслие и чувство самосохранения, стала сопоставлять услышанный вой с моими сожителями вынужденными и не очень, но спросонья определиться не могла. Однако сколько не сравнивала, все больше приходили на ум ассоциации с беременной лосихой. Но откуда в нашей части леса лоси? Еще и на сносях в эту пору года?

«Лосиха» ревела, а я все больше злилась и, таки, вышла на крыльцо со скалкой в руках и праведным негодованием во взоре:

– Да кто тут рожает в такое время? – возмутилась я, взирая на замерших во дворе Володьку и Велеса. Критично осмотрела каждого, но признаков потугов ни у одного не обнаружила. Да и откуда? Хотя глаза у них были вполне соответствующие процессу деторождения.

– Это не мы, – быстро среагировал Велес.

– А кто? – уперла я руки в бока, отчего скалка стала выпирать наиболее угрожа… впечатляюще. Впечатляюще, в смысле.

Парочка невольных сожителей переглянулась, но ответить не успела:

– Ы-а-а!!! – донеслось прямо из-за ворот, а после в них стали колотить чем-то большим и явно твердым. Допускаю, что пустой башкой того несчастного, кто посмел разбудить почти лесную ведьму. Причем, знакомо так колотить…

– Не лосиха, значит, – вздохнула я горестно, а после сошла с крыльца и направилась к содрогающимся воротам.

– Стой, – преградил мне дорогу Володя. – Ты чего удумала?

– Открыть, пока ворота целы. Не успокоится же, – ответила я искренне, совершенно не понимая причины такого возмущения. Но после, кажется, дошло, и я посоветовала: – Ты это, схоронился бы где. Раз «беда» пришла в такой час, видать совсем приперло. А ты у нас и без того жертва. Мне тебя еще во Мрак возвращать, – прерываясь на зевоту, попыталась я улыбнуться тому, кому может сильно не повести и оказаться женатым на смертной. Причем, против его воли, ибо противостоять такой силище и упорству, которое вынудило «бедовую» прийти ко мне аж ночью, я уже не смогу. Особенно, если демон предстанет перед ней во всей красе. Кстати, о «красе». – И это, рога на всякий случай спрячь. Объясняться еще и по поводу них мне не хочется. Или вот, платочком прикрой, – кивнулав сторону постиранного платка на веревке.

– Чего? – моргнул Велес, распахнув челюсть.

– Ну да, платок не поможет, – вынуждена я была согласиться, критически рассматривая выдающееся доказательство того, что демона явно недолюбливали у него во Мраке. Бедолага… – Значит просто пусть спрячется, а то напугает еще кого, мне потом отпаивать успокоительными настойками впечатлительных гостей, – с досадой почесала я затылок и посмотрела на странно взирающего на меня Велеса. – Тебя это тоже касается. Как я объясню у меня во дворе твое присутствие? И давайте пошустрее, пока ворота не снесли.

Глава 3. Волозар

Уже было ступившая вперед, Дарина оступилась и с размахом полетела лицом на землю. Пришлось ухватить ее за платок и дернуть на себя. Девица впечаталась мне в грудь, но, кажется, даже не обратила на это внимания. Вместо криков, оскорблений или попытки отстраниться, как от прокаженного, девчонка замерла, расширенными от ужаса глазами взирая на кряхтящую селянку с отполированной лопатой, что поблескивала в редких лучах лунного света, которые показывались из-за густых туч. Кажется, юная ведьма даже не дышала и сейчас тряслась. То ли от нехватки воздуха, то ли от холода… или страха. Но стоило ее ненавязчиво ущипнуть под ребра, как она дернулась, попыталась что-то сказать, но захлебнулась и закашлялась.

– Что? – слегка истерично и сипло переспросила Дарина, когда прокашлялась и набралась достаточной порцией воздуха. Она еще нормально отреагировала, на заявления этой… Василины. Велес вон, забыв о своих принципах, активно осваивал роль дворового Бобика, выдав очередное неуверенное «га-гав». Фальшивил он знатно, но я сейчас на этом внимание не заострял. Не до того. Тут тело «непонятно кого» образовался, а потенциальная убийца или осквернительница могил заявилась прямо с трупом во двор всеми нелюбимой «ведуньи». – Откуда ты принесла на мой участок тело мужика? – с видом, словно надеялась, что ей все только снится, или неудачно разыгрывают, уточнила Дарина, осторожно отстранившись от меня. Вот только к очевидной сумасшедшей, еще и с вероятным орудием убийства в руках, я девчонку отпускать не хотел, и сделал шаг вслед, чтобы, в случае чего, защитить и перехватить удар.

– С кладбища, – совершенно не поняв иронии, искренне ответила Василина и отбросила лопату в сторону. – Ох, так умаяласи, – переводя дыхание, с намеком на желание сочувствия со стороны гаркнула толстушка. – Все спросить тебя хотела, ты чего так далече живешь-то? Поближе поселиться не могла? До тебя пихать и пихать. Чуть душу Боженьке не отдала, пока дотащилась до тебя от кладбища, – с обидой в голосе заметила девица, а после махнула на меня рукой. – Мил человек, пить хочу, сейчас помру! Подмоги… метнись карасиком за водицей, – просипела тетка, давая понять, что угроза помереть вполне реальная. Я посчитал это неплохим вариантом: нет человека – нет проблем и лишних свидетелей. Потому с места не сдвинулся и молча указал пальцем направление берега, где и караси, и водица, и Водяной с подручными. С данными Василины, она их быстро к ногтю прижмет. Ну, а если нет... нет тела – нет дела. Надо будет и трупак девицей с кладбища принесенный в речку сбросить. Безотходное производство, так сказать! У кого-то компост, а у нас – речка и плотоядные русалки!

А вот Дарина была другого мнения и воскликнула:

– Хватит умирать на моем участке! Слишком много смертей для одной ночи и без того! Лимит трупов закончился еще на твоей находке, что ты так упорно перла аж от кладбища! Ты в курсе, что чужое брать – признак плохого воспитания и плохая примета? А уж дохлых мужиков тащить – и подавно!

– Неужто знак венца безбрачия? – испугалась селянка. У молодой ведьмы дважды дернулся глаз, а после ее прорвало:

– Зачем ты вообще на кладбище ночью пошла?! – задала Дарина вопрос, находясь на грани истерики.

– Таки ты сама мне велела! – возмутилась девица с праведным негодованием. Признаться, это меня заинтересовало, потому, сложив руки на груди, стал слушать с новым интересом. Привлекло заявление гостьи не только меня, но и Велеса, который перестал искать пятый угол и навострил уши. Заметив, что я на него смотрю, он вяло выдал «гав» и вновь переключился на женщин, между которыми лежало препятствие в виде дохлого мужика. Самое удивительное, что я в тот момент по одной интонации волка понял, что за «гав», мне посоветовали отвалить со своим мнением и не мешать пополнять запас сплетен.

Пока обдумывал, как вышло, что я стал так хорошо понимать Велеса, накал страстей из-за трупака нарастал:

– Ась? – опешила Дарина. – Когда я такое тебе сказала?

– Вчера! – невозмутимо пожала Василина плечами в добротном полушубке, несмотря на то, что тот был значительно испачкан в земле, крови и хвое, а из кармана виднелся сверток с чем-то съестным и пахнувшим сдобой. Ну да, расхищение кладбища одно, а покушать забывать нельзя. Кажется, этим же девизом и кладбищенские гули руководствуются. Они прямо на месте все и совмещают. – Ты же сказала, что ритуал можно выполнить двумя способами. Один из них – сорвать цветок папоротника с кладбища в полнолуние.

– А лопата тогда зачем? – не сдержался Велес, но после опомнился и заткнулся. На его счастье, гостья подумала, что говорил я.

– Таки для защиты. Мало ли какие маньЯки нападут? Я – девушка приличная, между прочим, мне честь беречь надобно…

– Вурдалаки! – выкрикнула Дарина, схватившись за голову. – Не маньяков, а гулей нужно было бояться на кладбище! Потому что всех захожих на кладбище маньяков сжирают гули и вурдалаки!!! Приличные девушки об этом знают! И неприличные, впрочем, тоже!

Тут я мог поспорить. Не удивлюсь, что гули ночную гостью за свою приняли. Ну, или опешили от наглости храбрых и одиноких и решили не вставать на пути личного счастья деревенской красавицы. А то спутают еще с женихом, доказывай потом, что ты честный кровопийца и людоед, пока тебя под венец на аркане тащить будут!

– Зачем же ты мне сказала туда идти? – не поняла девица.

– Да не говорила я тебе туда идти. Наоборот! Все знают, что нельзя ходить на кладбище. Это опасно!

– Но цветок…

– Да нету никакого цветка! И папоротники не цветут, и луна тут не причем… – истерично взвизгнув Дарина. – Сегодня даже не полнолуние, – всхлипнула Дарина, махнув рукой на коротко показавшийся из-за тучи неполный диск луны. – Как тебе вообще удалось уйти оттуда живой? Еще и не одной!

Мы с волком переглянулись, посмотрели на объемную, высокую девицу в полушубке, платке и с блестящей лопатой наперевес, после снова переглянулись. На очередное «гав» я только кивнул, соглашаясь, что при выборе между гулем и Василиной, я бы ставил на победу последней. Гули тупые, им бы только жрать. А девица к этому чувству еще жаждет выйти замуж. С такой мотивацией не поспоришь. Потому не удивлюсь, что вся нечисть попряталась, почувствовав более страшную и жгуче одинокую опасность. А вот трупу не повезло и его девица заприметила, что помешало тому стать заслуженной добычей нечисти.

Глава 4. Дарина

– Он же дохлый! Дохлый! До-о-охлый! – причитала я, чувствуя, как Володька, тихо матерясь, старается спустить меня на землю, чему я активно сопротивлялась. Ибо там оживший труп, а у меня на нежить стабильная и прогрессирующая аллергия и односторонняя нелюбовь. В смысле, я их не люблю в принципе, а они меня очень, пусть только в гастрономическом смысле. – Почему он не дохлый?! – потребовала я ответа у Василины, которая точно решила вогнать меня в гроб. Даже нежить для этого приперла. – Ты мне что, вурдалака притащила? – истерично взвизгнула я, когда замаскированный демон почти отцепил меня. Нет, с рогами все же на демоне сидеть значительно удобнее, так меньше вероятности с него упасть и вырвать значительную часть шевелюры. Потому что уже сейчас я не знаю, как объяснять «жертве» номер семь, откуда у меня в пальцах черный клок волос. Таким образом, стараясь оттеснить внимание на другое, я пыталась не свалиться с демона, в которого вцепилась ногтями и обвила руку ногами. При этом очень хотела незаметно стряхнуть с пальцев потерянную часть шевелюры рогатого, нежно надеясь, что клок пропал не с лицевой стороны демона, потому как бедняге ничего не останется, как согласиться на платок… ну, или побриться наголо.

Но я отвлеклась.

– Таки нет. Я его, значица, когда с кладбища волокла, он еще дышал, – пробасила красна девица. Нет, серьезно, красная, что было видно даже в тусклом свете луны. Перевела взгляд на тело… в смысле приволоченного мужчину (надеюсь, что не нежить, которого одинокая дивчина в потемках приняла за потенциального жениха), и была вынуждена признать, что из Василины при желании получилась бы неплохая ломовая лошадка, учитывая, что, как оказалось, бессознательный мужик был крупнее даже Володьки в нынешнем состоянии. То есть, почти соизмерим с демоном. А это значит…

– Это что… богатырь? – просипела я и осеклась от догадки. Меня буквально парализовало, чем воспользовался Володя и поставил меня на землю в той позе, в которой я и замерла в ожидании ответа. Короче, устойчивости мне точно не хватало, потому, тяжело вздохнув, мужчина был вынужден придерживать меня за плечи.

– Ага, – обрадовалась дивчина, пока я жалобно захныкала. – Сегодня вечером прибыл из городу, и тут же помчалси на разведку. Нам Тихон об этом и пришел рассказать. Токмо подробности я не узнала, потому что после первой чашки чаю, староста как-то побледнел и выбежал в сторону сараев, – потерла она нос, лишь сейчас сопоставив произошедшее с полученной недавно информацией об истинном предназначении «зелья».

– А чего не в нужник? – озадачился Велес, пока я грызла ногти на трясущихся руках. Нашел время проявлять любопытство!

– Так там батька был. Все же, бывший военный, подготовка и все такое… бегает, значица, быстрее, – немного тоскливо заметила Василина, уже даже не задумываясь, кто тут в потемках вопросы загадывает. – Я токмо благодаря тому и смогла из дому-то уйти, – забыв о печали, похвасталась девица.

– А, ну тогда все ясно, – услышала я голос Велеса, который забыл, что ему вроде как пса изображать нужно, а не дискуссии разводить. С ним согласился кивком и Володька. Потом обратили внимание и на меня: – Дарин, ты чего там бормочешь?

– Меня сожгут… сожгут меня, ей-Богу сожгут! – меж тем истерично и быстро шипела себе под нос. – Буду гореть ярче, чем чучело на масленицу! Сожгу-у-ут, – подвывала я от открывшихся перспектив. – И ладно еще, если прах мой развеют. Хотя, лучше бы им что-нибудь удобрили. Смородину, например,– соскочила я с мысли, что со мной в стрессовых ситуациях частенько случалось.

– Почему сожгут? – задал вопрос Володька, который, как оказалось, стал прислушиваться, что я там пищу у него в районе груди. Так как тот продолжал придерживать за плечи, что было, вообще-то мило и тепло, так как меня знатно уже потряхивало. Все же не май месяц на дворе, а уже давно за полночь! Так, я что-то опять не туда.

– А почему под смородину? – не отставала Василина, которую, судя по всему, после похода на кладбище, утаскивания оттуда почти покойника и волочения его ко мне домой, только этот вопрос и заботил. Разумеется, зачем размениваться на такие мелочи, как потенциальное сожжение несчастной ведуньи-шарлатанки?

– В этом году не уродилась, – поделилась я печалью, отчего Василина понимающе закивала. И вот это, отчего-то окончательно взбесило. – Так, бери своего трупака, и ступай отсюда, пока меня не сожгли. Смородину я люблю, но не настолько! – взбеленилась я.

– Чего? – глупо и быстро захлопала ресничками очень одинокая и бесстрашная дивчина. Хлопала она так старательно, что я слышала свист воздуха.

– А того! Скажи-ка, милочка, что подумает староста и батюшка Кирилл, когда узнают, что приехавший из города охотник помер у меня во дворе? Что он тут забыл, зачем пришел, и был ли здоров в процессе попадания в мои владения?

– И? – с искренним недоумением и даже обидой поинтересовались у меня, словно я тут проблему из пальца высасываю! Как она мой мозг, не хуже упыря!

– Как я это объясню? – заорала я. – Батюшке Кириллу только повода не хватает, чтобы крикнуть «гори-гори ясно», и вокруг меня тут же соберут кострище, где я стану главным пылающим украшением. А уж такой подарок, как труп охотника за ведьмами на моей земле, он и в счастливом сне себе представить не мог!

– Ну… могу сказать правду, что я его привела… – неуверенно предложила девица, отчего мне захотелось на нее с кулаками броситься. Останавливало только предположение, что она меня прибьет, просто отмахиваясь. Ну и выбираться из Володкиных объятий не хотелось. Холодно на улице, а я не одета, между прочим!

– А как ты объяснишь, почему сбежала из дома ночью, еще и на кладбище, для чего опоила отца и старосту «зельем», которое у меня взяла? Пока те сейчас старательно удобряют вашу смородину, ты нарушила все возможные правила и ускакала навстречу погибели. Это чудо, что тебя вурдалаки испугались сильнее, чем охотника! – прокомментировала я, даже не скрывая иронии. – Велес, фу, – находясь на грани злости, прикрикнула я на друга, который, пользуясь темнотой и возможностью прикрыться неизменно молчаливым Володькой, сейчас тихо подхрюкивал, сдерживая смех. Мне вот не до смеха было, потому я зла, цинична и мстительна. А еще замерзла и не выспалась. – Значит так, тащи его туда, откуда принесла, – подвела я итог, а после задумалась. – Хотя нет, неизвестно, повезет ли тебе на кладбище снова и не тронет ли нежить. Не хватало, чтобы ты пострадала. Или еще кого приволочешь. И даже не знаю, что хуже! – буркнула я. – Значит, Володя тащит тело обратно на кладбище, а Велес… – посмотрела я на друга и пригорюнилась. – А я тебя провожу до деревни, – кривя лицо, давая понять волку, чтобы тот проводил нас, но в отдалении, оповестила я собравшихся.

Глава 5. Волозар

Войдя в дом, я с сомнением осмотрелся: горела единственная свеча в дальнем углу, отчего света совершенно не хватало. Пришлось поморщиться и моргнуть, ненадолго переводя глаза на демонское зрение. Какие же люди, все-таки, немощные!

Услышал шуршание в углу, а после с недоумением нахмурился, заметив, как на полу двигается корзинка, а из-под нее кто-то тихо ругается. Догадки, кто это может быть, появились быстро, потому сапогом отбросил корзинку, под которой оказалась взлохмаченная домовиха в своей истинной ипостаси и скошенным набок платком.

– Дарина где? – заволновалась Липа. Кстати, надо бы узнать ее настоящее имя. Хотя, вполне вероятно, что она его и сама не помнит. Обычно духи о своей мирской жизни не сведущи. Но, вдруг?

– С ней все хорошо. Сейчас войдет. И не одна, так что спрячься. К нам одинокая и очень настойчивая невеста явилась, – проворчал я. Липа кивнула, подернулась дымкой и приняла образ кошки, что не помешало ей полюбопытствовать:

– А на плече у тебя кто? Василина, конечно… своеобразная и суровая девица, но сомневаюсь, что любит кольчугу и доспех, несмотря на свою родословную.

– А это будущая невеста на кладбище женихом разжилась. Сейчас искренне надеется, что мы его ей оживим, – хмыкнул я, удовлетворившись шокированным выражением черной кошки. После вздохнул, убедился, что девчонка не увидит, и щелкнул пальцами, отчего в комнате тут же зажглись еще пять свечей, и сильнее разгорелась печка. И все равно света не хватало, потому заменил имеющиеся свечи в подсвечниках на другие… мраковские. Горели они ровнее и ярче и расход был значительно меньше, хотя внешне и не так сильно отличались от человеческих. Надеюсь, на это внимание не обратят.

В горнице стало светлее, что все-таки заметила и Липа, посмотрев на меня с прищуром и ехидством. Вот только прокомментировать не успела, но понятливо кивнула, заставив успокоиться.

Так-то лучше.

Тут из сеней вошла Дарина, а следом протиснулась Василина. Велеса, разумеется, оставили во дворе, потому он сейчас дежурил у того самого окна, в которое мы не далее, как позавчера, вдвоем наблюдали за плотоядной гостьей… в смысле страждущей невестой и потугами Дарины запрятать остатки съестного. Впрочем, далеко не всегда успешными.

– О, ты и свечи зажег? И когда только успел… Быстро, – озадаченно подняла молодая недоведьма брови, что было понятно, учитывая, полудохлое тело, которое по-прежнему висело у меня на плече и успело запачкать мою новую рубаху. Кто бы мог подумать, что я когда-то стану печалиться подобными моментами… – Спасибо, очень кстати, – мимолетно поблагодарила Дарина, а после обратила внимание, что на пол уже стала капать кровь. – Клади его на стол, – сориентировалась она, быстрыми шагами подошла к упомянутой утвари и бросила со столешницы деревянные плошки и скатерть. От нервов, видимо, даже забыла про аккуратность и ткань просто скомкала, отбросив ее на ближайшую лавку.

– Мне помочь? – услышали мы голос Василины, которая, кажется, прониклась важностью момента и нетерпеливо притоптывала на месте, отчего звенели даже горшки, стоящие на настенных полках.

– Скорее не мешаться. Если понадобится помощь, я скажу, – коротко отозвалась Дарина, отбрасывая и свой платок, а после, заворачивая рукава своей домашней рубахи, в которой спала. Затем склонилась над телом, что я разложил на столе. Тот заскрипел от веса незнакомца, но выстоял. Вещь!

Может, мне на столе спать? Всяко практичнее, чем мое нынешнее спальное место, пусть и с новым одеялом. Хотя нет, я же уже решил, что раздобуду новую кровать. Не факт, что соберу сам, но у меня были и другие методы, о которых ведьмочке знать не следует.

– Ничего толком не видно из-за снаряжения и одежды, – с досадой констатировала Дарина, а после посмотрела на меня. – Помоги, пожалуйста, его раздеть. Кольчугу я точно снять не смогу.

Заглядывая во встревоженные карие глаза, которые в свете свечей казались почти золотыми, я уже поднял руку, чтобы щелкнуть пальцами, но затем опомнился.

– Тебе лучше отвлечь ее, – негромко произнес я, скосив взгляд на ночную гостью. Дарина понятливо кивнула, а после произнесла:

– Василинушка, у меня в сенях стоит ведро. Принеси его, пожалуйста.

Девица послушно вышла в темные сени, чем я воспользовался и просто порвал довольно массивную кольчугу на груди мужчины, который уже едва дышал. Звон посыпавшихся на пол цепей сопровождал грохот из сеней и выкриком гостьи «Я жива!».

– Как мы рады… – проворчал я, за что получил укоризненный взгляд рыжей девчонки, которая стала ножом надрывать и нательную рубаху раненного охотника.

– За каким ведром ты ее послала? – стараясь немного разрядить обстановку, уточнил я. Хотя, судя по новому грохоту из сеней, и последующему сдавленному смеху со двора, по крайней мере, Велесу было весело. Правда он после опомнился и исправился… слегка своеобразно. Примерно это звучало так:

– Ха-ха-ха… в смысле «Гав»…

– Ась? – раздалось удивленное из сеней, где Велеса было слышно еще лучше. Но затем раздался очередной грохот, а со двора уже подвывали, причем вой даже на волчий не походил! Горе луковое, а не зверь.

– Не знаю, – пожала Дарина плечами. – Ты сказал ее отвлечь, я отвлекла. Не уверена, что в сенях оставляла какие-то ведра. Но, так как она не взяла с собой свечу, а в сенях темно, еще несколько минут у нас есть… – скупо и коротко улыбнулась девчонка, а после вздрогнула и замерла, большими глазами, полных ужаса, разглядывая пренеприятнейшую и пугающую рану на груди богатыря. Та тянулась от ключицы и до солнечного сплетения и выглядела паршиво. Будь мужик обычным человеком – помер бы в первое же мгновение. Этот держится уже час – минимум, при условии, что Василина обнаружила его сразу же, после получения раны. Но что-то мне подсказывало, что это – не так. – Я не смогу… – дрожащим голосом пробормотала Дарина, а после затравленно посмотрела на меня и, тряся головой, попятилась от стола. – Не смогу. Я никогда не сталкивалась с такими ранами. Не смогу залечить, – всхлипнув, совсем тихо проронила девушка.

Глава 6. Дарина

Не знаю, сколько точно я провозилась, но когда опомнилась, казалось, что прошло несколько дней – минимум. Однако передо мной лежал перепачканный запекшейся кровью и засохшей грязью мужчина без сознания, но при этом уже не вызывал ассоциации с трупом, как это ни парадоксально. То ли моя мнительность сказалась, из-за того, что приложила к его исцелению немало сил, то ли он действительно выглядел более здоровым: бледность уже не казалась пугающей, особенно на фоне бурых и алых пятен крови, зашитая рана не кровоточила и как будто уже слегка затянулась. Но тут, наверное, дело в том, что я слишком устала и не совсем реально оцениваю ситуацию. Однако радовало и то, что мужчина погрузился в здоровый сон, который выражался в мерном дыхании и даже похрапывании.

Перевязав рану с помощью того же демона, без которого ни в жизнь даже не приподняла бы охотника, я без сил повалилась на лавку у стены и протяжно вздохнула. Тем временем уже светлело, свидетельствуя, что провозилась я пару-тройку часов.

Фух, справилась.

Кажется, я тут же уснула от странной усталости, но, к сожалению, сон продлился недолго, и пришлось планировать, что делать дальше. Откровенно говоря, я сама с трудом представляла: настолько хотелось просто отдохнуть и вздремнуть. Особенно смотря на Василину, которая по-богатырски храпела, лежа на демонской кровати и нежно обнимая какое-то дырявое и давно мною забытое ведро. Отыскала-таки!

Вот это нервы! После всего так сладко спать! А я ей, между прочим, тут жениха латала! Могла бы и попереживать хотя бы для приличия не за жениха, так за меня!

Демон при этом выглядел бодрячком, что меня сейчас только сильнее бесило. Потому, когда ко мне на колени запрыгнула Липа и стала активно мурлыкать, я с облегчением ощутила, как внутри все словно потеплело, а смертельная усталость стала слегка отходить. И настроение вернулось в достаточной мере, чтобы не послать всех лесом, при этом самой, подобно медведю или моей совести, завалиться в спячку.

В конечном итоге, я приняла нелегкое решение оставить богатыря там, где был. Нет, не просто из-за лени, хотя и не без этого. Но я себя убеждала, что переносить его сейчас может оказаться чреватым, а подходящего места в моем более чем скромном жилище все равно не найти. Не рассчитан мой дом на такую концентрацию мужского населения, в общей массе не менее трехсот килограмм и росту на двоих пять метров. И это я еще нашу храпящую красу не беру в расчет. Для меня одной и кошки места остается непозволительно мало!

В конечном итоге, не на печь же больного затаскивать? Да и Володя едва ли согласиться одолжить свою койку, тем более, что на ней уже и без того обосновалась Василина, которую, по заверениям самого демона, он опасался и сторонился.

Да ладно! После того, что она учудила этой ночью, я бы с готовностью занесла ее в свой список тех, кого нужно опасаться всегда и при любых обстоятельствах. Прямо к мертвякам, гулям, вурдалакам и прочим! Те, по крайней мере, активны только ночью и им нужно от тебя только одно – съесть. Василина активна условно круглосуточно и спектр ее желаний более обширный. Где, замечу, и «съесть» не исключено. В моем случае – объесть, если учитывать что во время поисков ведра в сенях, девушка таки обнаружила и мой подпол с припасами овощей, фруктов и консервации, которые ополовинила. Нервы – они такие…

Но даже на этом фоне поразительно, что девка пошла на кладбище, не наткнулась на жить и нежить, которая вообще-то, плотоядная. А может и наткнулась, но того даже не заметила, что еще сильнее пугает, на минуточку. Наверняка нагло увела у гулей их законную добычу в виде полудохлого охотника, весом более центнера, а после его на себе, не теряя лопаты, протащила версты три в чащобу леса, где я и живу! Ночью! В лесу, когда вся жить и нежить от холода и голода пухнет! Просто потому что решила, что полудохлый мужик лучше папоротника! А под конец еще и выбила мои ворота! Выбила! Такое даже не каждому медведю удавалось, чтобы я подумала, будто тот, кто их ставил – проявил себя недобросовестно. И это все, заметьте, Василина только на одном желании выйти замуж учинила.

А что произойдет, если она решит совершить нечто более грандиозное? Даже представить страшно! Судите сами, но я с ней ссориться категорически отказываюсь!

Тут закралась мысль, что… а может и не будить? Ну, мало ли... умаялась дивчина, утомилась. К тому же, подозреваю, дело это – будить ее – сложное и опасное. Опаснее, чем когда демона будила и тот едва не утоп.

Но затем мои трусливые мыслишки наполнились осознанием, что если пропажу Василины до сих пор не заметили, а, заметя, найдут у меня, да еще и с раненным охотником – мне несдобровать, чего бы там эта «Гроза всех гулей» про уважение и признательность деревенских ни пела.

Потому вот уже некоторое время я стараюсь прикинуться кустиком, а демон пытается ее растормошить, но пока безрезультатно. И на каждую его попытку храп прекрасной невесты лишь нарастал, в чем я узрела странную закономерность.

– Охотника быстрей растолкать, чем ее, – резюмировал мрачный Володька. То ли устал, то ли негодовал, что его место заняли, а то и вовсе недоумевал, почему весь его авторитет совершенно никем не воспринимается. Стоило бы напомнить тому, что девушка не из робких, а он даже без рогов, но не стала. – А давай твоего петуха принесем? – вдруг блеснул демон идеей, после того, как мы уже несколько минут простояли над храпящей красавицей в недоумении и полной беспомощностью во взгляде. Она даже ведро не отдавала, сколько мужчина ни пытался у нее его вырвать. Мне, конечно, могло только казаться, но, я почти слышала угрожающее рычание. Причем со стороны Василины…

Хорошо, беспомощной себя тут ощущала только я. Потому что спать все равно хотелось, но не могла себе этого позволить, а впереди, судя по всему, мне предстоит до-о-олгий день. Тряхнув головой, чтобы сбросить подступающую панику, я несколько запоздало осознала предложенное Володькой, а когда среагировала, тот уже ступал в сторону выхода из дома.

Глава 7. Волозар

Вышли за ворота, прошли еще пару минут пешком, а после я решил, что с меня хватит.

Если я думал, что Велес – самое раздражающее существо, то сильно ошибался. Василина просто не замолкала. Буквально. Первое время она только и тараторила на тему произошедшего, того что случается сейчас и что может случиться по ее прикидкам. После резко перешла на тему своего детства, упомянула родителей, свою любимую буренку к чему-то приплела. Затем о том, как мечтала о свадьбе, что платье она заготовила себе еще лет в десять, а после каждые полгода перешивает его.

Я же пришел к двум выводам. Первое – охотнику сильно повезло, что он был без сознания, пока Василина тащила его на себе. Я, прямо, сейчас отчаянно завидовал. Хотя, он мог таким сказался уже в процессе транспортировки. Я и сам сейчас не прочь притвориться дохлым.

Прибил бы убогую, вот только нельзя, да и не уверен, что с первого раза получится. Деваха действительно кажется серьезным противником. Не пришибет, так покусает.

Второе – кажется, я понял, почему именно она провернула эту ночную вылазку и осталась нетронутой. Просто создавая подобную шумовую завесу, девка отгоняла от себя все живое, у кого были уши. Да, у нежити, насколько мне известно, они также были. Клин клином, как говорится. Не можешь двигаться тихо, создавай больше шуму и заставь работать это на себя. Если тебя примут за разъяренного медведя, продирающего за добычей, то предпочтут держаться подальше. Логика проста и прозрачна. Остается понять, как она из дома выбралась. Хотя, предполагаю, у ее домочадцев были другие проблемы в тот момент и они отчаянно искали еще пока свободные и не удобренные кусты…

С другой стороны, мне еще повезло. Как именно? Ну, основное – Василина, кажется, не воспринимала меня в качестве жениха. По крайней мере – приоритетного. И так будет до тех пор, пока охотник жив, и, соответственно, гласно или не очень, но считается женихом Василины. Ею, по крайней мере. Нравится ему это или нет – никто спрашивать не собирается. Я – так точно, ибо его статус «суженного ряженного и немного прибитого» мне выгоден. Потому, в случае надобности, встану на сторону Василины. И плевать на мужскую солидарность.

Когда дело касается принудительной женитьбы, каждый сам за себя. Тут не Мрак. А деревня с отбитыми смертными и очень одинокими местными, которых даже нежить боится.

– Я тебя прежде не видала. Ты чей будешь? – «легонько» подтолкнула меня девица, отчего даже меня с, пусть человеческими, но немалыми габаритами, едва не снесло в ближайшие кусты. – Володькой звать? – уточнила она, даже не обращая внимания, что я стойко игнорирую всю ее болтовню на протяжении всего пути. Однако от дурной клички, которую с подачи Дарины, теперь будут разносить по всей деревне, захотелось что-нибудь сломать.

Забавно, но сейчас осознал, что в исполнении ведьмы, это глупое «Володя» – не кажется таким уж оскорбительным. Ведьме так просто легче общаться, да и, должен признать, представлять меня людям настоящим именем было бы чревато. Но слышать подобное от других, даже от волка – унизительно. И только большим усилием воли я сдержался, чтобы не призвать магию и привычным жестом не убить неверного за неуважение.

Но убить не мог. Нельзя. По крайней мере – деревенских.

Вздохнул, попытался абстрагироваться, досчитать до десяти и стоически терпеть, убеждая себя, что убогим – простительно.

– Надолго с Дариной? – не унималась тем временем солдатская дочка. – Или, как былые – ноги унесешь при первой возможности? – допытывалась она, но голос слегка изменился, и даже сумерки стали казаться чуть темнее и опаснее, чем мгновение назад. Еще и лопатой так красноречиво поигрывает, словно тросточкой…

– Тебе есть до того дело? – не смолчал я, неожиданно даже для себя. Лопатой меня не испугать, но беседа и заинтересованность девицы в вопросе жизни ведьмы, вдруг заинтриговали.

– Ты, вроде как, неплох и с Даринкой ладишь. Но уж больно про нее молва плохая идет в деревне. Из-за таких, как ты. Слухи нехорошие распускают. Негоже, чтобы такая молва про честную девицу ходила. А Даринка – хоть и дурная, слегка убогая – но добрая и порядочная, – поделилась Василина своими наблюдениями. Вот бы ведунья удивилась таким характеристикам. Надо бы не забыть ей сообщить. Дословно, с «убогой». – Теперь же, когда я знаю, что Даринка – девка добрая, душенька за нее болит и плачет.

– Я всего лишь работаю на нее. Временно. По хозяйству помогаю, – буркнул я, сам не понимая, с чего веду этот разговор и, кажется, оправдываюсь даже не просто перед смертной – деревенской.

– Оно и понятно, – важно покивала девица. – Токмо люди не от мира сего могут в лесу поселиться отшельниками. Особенно баба. Пропадет одна, как есть пропадет, – вздохнула Василина.

– С чего бы? Родня Дарины поколениями так жили.

– И что с ними сталоси? – вопросила Василина. – То-то и оно! А Даринка – всяко из другого теста слеплена, она все больше городская, деревенской жизнью не закаленная и мягкотелая. Ее обидеть – все равно, что у ребятенка кренделек забрать! – возмутилась она, а после тоскливо так добавила: – Медовый… с посыпкой… – но после продолжила основную мысль: – Мне батька рассказывал, что бабка и мать у Даринки были боевые, упертые, принципиальные и суровые. Те и сами себе мужиками были, их даже наши былые старосты и батюшки побаивались. Они всю деревню авторитетом брали. А наша-то колдушка – тьфу, прости Господи! Рукой махнешь – размажет. Это пока она молодая – справляется по хозяйству, и то, не без помощи всяких пришлых, – ворчливо отозвалась девица, покосившись на меня. – Но жизнь в лесу, да одной – тяжело. Умает это ее…

– Ты к чему это говоришь? – поморщился я, ловя себя на мысли, что рассуждения Василины – логичны и даже очень вероятны. То, что я вижу сейчас – удручает. Велес и Липа могут верить во что угодно, но вместе с источником, угасает и жизненная сила девчонки. Она чахнет. Медленно лишается сил и энергии, не просто магической, но и просто жизненной. Связь ведуньи с землей уже практически иссякла, что не может не сказаться на той, кто был рожден для того, чтобы творить волшбу и создавать симбиоз с землей и природной магией. Вопрос времени, когда Дарина начнет болеть, прежде чем совсем сляжет. Людмила затеяла опасный эксперимент, где неизвестно, кто первый потерпит поражение: ведьмина натура и потребность в магии, или смертный человек, который на момент двадцати пятилетия, может лишиться слишком много сил. Возможно, что вместе со связью с источником, который удерживает Дарину в хижине, девчонка лишится и жизни.

Глава 8. Дарина

Проснулась я от странного хлопка, запаха гари и суматошных звуков. Открыв глаза, обнаружила себя на печи, заботливо укрытой одеялом, хотя точно помню, что сама сюда не взбиралась… Смутно припоминая, как малодушно присела на лавку, чтобы перевести дыхание перед уборкой, а после, под негромкое и умиротворяющее мурлыканье Липы, судя по всему, бессовестно уснула.

А вот перенес меня с лавки, похоже, демон.

Посмотрела в окно и расслабилась – за окном было серо. Значит, не так уж много и проспала, учитывая, что Василину провожала засветло… Успею еще позавтракать, прибраться и решить вопрос с охотником. Нужно бы в деревню к Тихону сходить, сообщить, что их богатырь у меня. Надеюсь, они выслушают до конца, и не спалят меня прежде, чем услышат, что я того только лечила, а активно калечился он сам на кладбище. Надо бы с собой для страховки Володю взять. Плевать на женскую половину, лишь бы не кидались на него слишком активно, и демон, при случае, смог бы меня спасти от разъяренного старосты.

После подскочила на месте, понимая, что вообще-то могла и до вечера проспать и сейчас не светлеет на улице, а темнеет!

Выглянув из-за занавески, которой отгораживала свое спальное место от горницы, и обнаружила… пожар. Правда, контролируемый… наверное. Но все же! Видимо я вновь толком не проснулась, потому что большими глазами наблюдала, как демон в человеческом обличье, в переднике и в рукавицах для выпечки, полотнищем тушит что-то активно горящее в чугунном котелке, в котором я еду варила. А из-за горнила валил едкий дым.

Но не одни рукавицы и передник отличали демона. Внешность мужчины указывала на то, что того что-то знатно потрепало, пожевало и выплюнуло прямо в тлеющее кострище, судя по измазанным сажей щекам, взлохмаченным черным волосам, возможно, даже, местами опаленным. И во всем этом растрепанном великолепии некогда длинных и шелковистых тяжелых локонов, обнаружилась… моя кошка, которая заменяла демону то ли чепец, то ли кокошник с выпученными глазками.

В сдерживаемых ругательствах, которые мужчина цедил сквозь зубы, пока сбивал пламя в котелке, я сумела разобрать слова, которые он адресовал… наверное пустоте:

– Да, теперь я понимаю, что не следовало лить жир, не вынимая котелка из печи… Да, я в курсе, что жир может воспламеняться… Нет… я не специально растопил печь до такого состояния… Нет… я не думаю, что когда повалил дым, стоило подсвечивать себе огарком свечи… и нет, я не нарочно выронил его в чан! И я не тупой! Просто никогда не готовил! – шипел он, а после совершенно нелогично взвился на кошку: – И вообще, слезай с меня! В смысле запуталась? – упер он руки в бока. – Да, понимаю, что испугалась, когда бахнуло. Я, вообще-то, в курсе! Мне лицо опалило, между прочим, так что не заметить взрыва я не мог! А к этому у меня весь скальп теперь в царапинах от того, как ты с меня сбежать решила! В смысле, я виноват в том, что волосы не заплетаю?! Тебя ничего не смущало, пока ты у меня на плечах разъезжала весь день… – рычал он негромко, а после стал выпутывать кошку из своих волос.

– Володь, – позвала я настороженно, тихо и ласково. Все же дело имею с говорящим то ли с самим с собой, то ли с кошкой… В общем, громкие звуки я себе воспроизводить отсоветовала. Но меня услышали, что вынудило демона обернуться. – Что происходит?

– А, Дарина! – нервно улыбнулся мужчина и резко дернул мявкнувшую кошку. Причем, судя по клоку волос, свисавших с когтей Липы, неприятно было не только кошке. Но мужчина, на мгновение покраснев и сжав челюсти, сдержал то ли крик, то ли ругательство. Затем вымученно улыбнулся и отбросил кошку на ближайшую скамью. – Ты проснулась! – заметил он очевидное.

– Кажется… – кивнула я неуверенно и заправила выбившуюся из косы прядь волос за ухо. – А ты с кем разговаривал? – ласково уточнила я.

– Ни с кем, – качнул он головой, а после бросился вновь сбивать появившийся огонек в котелке. – Сам с собой… У меня бывает, – пожал он плечами, когда расправился с пожаром. Ага, значит, он, по крайней мере отдает себе отчет и собеседники у него – не воображаемые.

Впрочем, я и сама недавно задавалась вопросом собственной нормальности. Лес – место глухое, опасное и очень переменчивое. Вот и Володька… меняется.

Заметив, что я смотрю на котелок, он широко улыбнулся и выдал:

– А я тут… это… завтрак приготовил! Ты голодная?

Перевела шокированный взгляд на Володьку, а он смущенно почесал затылок, поморщился как от боли, руку отнял и добавил:

– Ну… пытался.

Тяжело вздохнула, слезла с печи, кашляя в кулак от витавшей в воздухе гари, прошла мимо демона, открыла окно, а после засучила рукава:

– Спасибо за старательность, но давай этим займусь я. Хорошо, что разбудил, я как раз перед тем, как задремать, хотела сготовить завтрак… – начала я, осматривая помещение, и с удивлением поняла, что… убираться в целом и не нужно. До меня только сейчас дошло, что Володька сбивал огонь в котелке, который поставил на стол, что я собиралась отмывать. На этом же столе совсем недавно лежал спасенный охотник. Но следов крови, испачканных тазов, различной тары, мазей и микстур нигде видно не было. А вот сам мирно спящий богатырь обнаружился на койке демона. – Это ты все убрал? Но когда успел?

– Эм, Дарин, – слегка нахмурился демон. – Ты проспала сутки.

– Сутки? – охнула я, схватившись за ворот своей рубахи, словно меня сецчас активно душили. – Почему ты не разбудил?

– Ты сильно вымоталась. Мы надеялись, что наберешься сил…

– «Мы»? Ты о Велесе? – моргнула я растерянно.

Взгляд демона метнулся в стону, где я заметила Липу.

– Да, верно. О нем, – уверенно кинул Володя, а после подошел ближе, словно боялся, что я упаду. Видимо, вид у меня был чумной. Хотя, на фоне демона, который больше на Бабая походил, выглядеть должна была сносно.

– Но как же..? Что же вы все это время ели?

– Ну… – уклончиво протянул Волозар. – Липу я покормил, это было просто. Велес бегал в лес на охоту, так что тут тоже все нормально. Кур я кормил и вчера и сегодня, крупу и очистки нашел, яйца в курятнике собрал, хотя… твой петух… – раздраженно подметил Володька и в глазах его вновь вспыхнул огонь жажды убийства.

Глава 9. Дарина

Я молча смотрела на бледного Тихона. Бледный староста с мукой взирал на меня и тяжко вздыхал. Вообще, он старался смотреть исключительно на меня, потому что за моей спиной возвышался Володька, которого я потащила с собой для страховки моей трусливой и тщедушной тушки. Ну мало ли, может, огородами придется из деревни тикать, тут-то демон, как отвлекающий фактор, и пригодится. Если повезет, пока я буду пробираться задами, демон привлечет всех негодующих к общественно-полезным работам. Ему не привыкать, эффект есть, потому воспользуется опытом. А если не сработает… ну, так демон же! Не убьют же, ей Богу! Так… попытаются. Получив от меня слегка не товарного вида демона, во Мраке не удивятся. Пожелания, опять же, от Володьки на прощанье, красочнее будут!

Главное, самой пробираться не огородом Василины, мало ли во что там вляпаться можно… Как бы не увязнуть! Вряд ли у нее кто-то новые грядки вскапывал, как у меня…

В общем, Володенька мрачно возвышался за моим плечом, навевая мне ошметки уверенности, а старосте нервозности. Я же переминалась с ноги на ногу, а вот Тихон страдал. То ли от… дум, которые, судя по дозе «зелья», все еще могли иметь действие, то ли от работ с лопатой и граблями по вине очень обидчивого и чувствительного к запахам демона. Но в светлой, просторной и богато уставленной горнице, сидящий за столом с белой вышитой узорами скатертью, староста выглядел печально и даже угнетенно. И это при том, что восседал мужчина на своей гордости, отчего, по неведомой мне причине, раздувался всегда словно павлин в собственной значимости. А все потому что у него одного во всей деревне был настоящий стул со спинкой, вместо обычного табурета или привычной лавки. Вот и бахвалился, отчего людей с прошениями принимал исключительно у себя дома и нигде более.

Домочадцев Тихона видно поблизости не было, хотя тут и там проглядывался след женской руки и присутствия ребенка в доме. Но ни Василия, ни его женщин не было. Хм… а где Дарья? Она же болеет. Неужто поправилась всего за два дня?

Но спрашивать у Тихона я, разумеется, пока что не стала.

Отца Василины поблизости так же не было, несмотря на то, что приходили они с Тихоном ко мне вдвоем. Отсутствие Михайло, впрочем, не удивило, помня о том, что у старого вояки прихватило поясницу во время восстановления ворот, которые снесла нежной ручкой его дочурка. Если где-то и есть высшая справедливость, то выглядеть должна примерно так.

Хотя я бы предпочла, чтобы Василина вообще ко мне не приходила. Ни ЗА женихом, ни С ним.

Кстати о ней: надо бы не забыть, к нашей любвеобильной расхитительнице гробниц наведаться, все же и мазь для родителя передать.

Кажется, я слегка отвлеклась на собственные мысли, потому что вздыхающий Тихон, заговорил:

– Спасибо, что пришла. Сама, – бросил мужчина мрачный взгляд на невозмутимого демона, что притворялся каменным. Кажется, даже не дышал и не моргал, холодно взирая на Тихона, отчего и без того болезненный вид старосты становился только хуже. Чудилось что, от такого внимания, мужчина не знал, куда деться и ерзал на своем стуле, словно тот враз оброс занозами. Кровь прилила к худощавому благородному лицу с окладистой бородой, отчего лик старосты, почему-то, пошло пятнами и сейчас Тихон больше ассоциировался с мухомором. – Еще и в компании. Познакомишь с молодцом?

– А разве вы не успели? – подняла я брови в удивлении.

– Да, как-то… не до имен было, – нервно скривил Тихон лицо, с досадой поглядывая на демона, который пропустил это мимо ушей. Ну, стыдиться, видимо, точно не собирался. Как и извиняться. А вот я пыталась понять, как Володька умудрился припахать Михайло и Тихона к общественно-полезным работам, и при этом те не поинтересоваться, как нервного командира звать? Это ж какой голос и вид надо иметь, чтобы в человечьем обличье так построить гордого, власть имущего старосту и всякого повидавшего опытного вояку? М-да, а у демона открываются все новые и новые таланты. Не тому я гвозди и молоток всучила. Нужно было дать Володьке установку, а тот, глядишь, и деревенских бы к стройке подключил одной… пусть будет просьбой.

– Это Володя. Он временно помогает мне по хозяйству и в подготовке к зиме, – чувствуя общую неловкость, прочистила я горло и быстро пробормотала. – А это – Тихон. Он…

– Знаю, – коротко подал голос демон в облике человечьем, отчего вздрогнули аж мы с Тихоном едва ли ни синхронно. Я – от неожиданности, что Володька вообще, помимо моей просьбы подстраховать, станет хоть как-то активничать. А вот отчего Тихон вздрогнул – мне доподлинно неизвестно, но могу предположить, что ассоциации или воспоминания… неприятные. Все же голос у демона под стать сложению ­– богатырский, в смысле: низкий, чуть хриплый и звучный.

– Да… – протянула я, неловко осмотрелась, а после вздохнула: – Полагаю, вы приходили, для того, чтобы узнать, что с охотником? – решила я, таки, перейти к сути дела и посмотрела на старосту.

– А? – с удивлением встрепенулся тот и моргнул. А после пригладил уже практически полностью седую бороду и поджал губы, из-за чего усы стали смешно топорщиться. – Да… да, именно для этого, – с чрезмерной готовностью покивал тот, а после округлил глаза и вновь побледнел, схватившись за живот.

– Вам нездоровится? – уточнила я, вполне предполагая, что это могло быть. Вот только беда – не могла я сама предложить микстуру, которая бы облегчила страдания Тихона. Откуда бы мне знать, что у него такая… пикантная проблема? Еще и лекарство так удачно с собой прихвачено. Подозрительно.

Нет уж, пока я не буду уверена, что костер минует мою долю, подставляться так не стану! Потому что не знаю, как обосновать свою осведомленность.

А пока мужчина сам не признается и помощи не попросит, я помочь не могу. Вот и остается лишь наводящие вопросы задавать, да смотреть, как гордый руководитель деревни пучит глаза, но мужественно молчит.

А меж тем, несмотря на ощутимый морозец, довольно большое окошко – открыто, что могло объяснить, почему в горнице довольно свежо, а хозяин сидит в телогрейке. И я даже знаю, с какой целью окно не прикрывают.

Глава 10. Дарина

Выйдя на улицу, все еще ощущала какое-то онемение и опомнилась лишь тогда, когда демон развернул меня, дернув за руку, а после прижал к себе и положил руку мне на голову. Замерла, ощутив порыв отстраниться, но малодушно прикрыла глаза и подняла ладони, чтобы обхватить ими талию мужчины, а затем спрятать лицо в потрепанном зипуне, который потерпел некоторые изменения. Учитывая, что мой работник надевал его в качестве маскировки уже который день, выходя на улицу и занимаясь выполнением списка поручений – немудрено.

– Ты не должна принимать это близко к сердцу, – заметил он негромко, пока я размышляла о совершенно невеселых вещах, от которых едва сдерживала слезы, что скопились на ресницах.

– Почему? Ты был прав. Каждый из вас, кто говорил, что они меня никогда не примут. Не оценят и не сделают одной из них, – несколько гнусаво отозвалась я, смачно шмыгнув носом, чтобы окончательно не испортить одежду Володи.

Демон тяжело вздохнул, поправил платок на моей голове, а после, будто нехотя, отстранил от себя и заглянул в мои слезящиеся и покрасневшие глаза. Вкупе с покрасневшим, сопливым носом – впечатление производила я, наверняка, неизгладимое. Красотка – ничего не скажешь.

– Мне и самому не верится, что я это сейчас скажу... – поморщился он и страдальчески отвел взгляд, словно собирался с духом, но после посмотрел мне в глаза и сообщил: – Я думаю, что Тихон никогда и сам не верил, что происходящее в деревне несчастье, было связано с тобой.

– Что? – моргнула я удивленно. Не столько от желания Володьки меня утешить, сколько попыткой вступиться за Тихона. Хотя, ладно, оба эти явления – несвойственны рогатым, но так как к некоторой странности Володьки я попривыкла, и сейчас была обижена старостой, то банально оскорбилась тем, что демон занял не мою сторону. Он чей демон, в конце концов? Какой-то бракованный экземпляр мне попался. Утешает меня, вместо соблазнений, еще и вступается за людей. И если с первым пунктом я была готова мириться, даже с охотой, то за второй следовало бы во Мрак жалобу накатать с требованием возмещения. Я бы взяла лишними днями отработки Володи… – Почему ты это говоришь?

– Потому что, в отличие от тебя, я – сторонний наблюдатель. В тебе сейчас играют справедливая обида и негодование, но если их отбросить, ты и сама поймешь, что все не так однозначно, и Тихон не просто защищал деревню, но и тебя…

– Кажется, ты бредишь, – покачала я головой, а после хотела отстраниться окончательно, но демон не позволил и с силой сжал пальцы на моих плечах, заставив посмотреть ему в лицо. – Ты чего творишь?

– Дарина, подумай сама, будь Тихон уверен в твоей причастности, стал бы откровенничать с нами сейчас? – задал демон провокационный вопрос, на который я не сразу нашлась, что ответить, так как, признаться, подобное вообще не рассматривала. – Еще и зная, что охотник ранен и находится у тебя! – добавил Володька и слегка расслабил хватку, когда я перестала вырываться и предалась думам. – У Тихона было больше суток с тех пор, как он узнал о ранении охотника. Если бы он серьезно подозревал тебя, то поднял бы всю деревню, и к тебе уже давно явились с факелами!

– Но… – жалобно всхлипнула я, все еще не желая расставаться с бушующей в груди обидой. – Но он все равно так думал. Допускал! Ты сам сказал там, у него, что он натравил охотника на меня…

– Ну, «натравил» – это громко сказано, – протянул Володя с пренебрежением. – Все же, первым делом охотник пошел не к тебе, а на кладбище, что было бы странно, если на тебя действительно кто-то натравливал ловца на ведьм. Стоило бы об этом задуматься, – посоветовал мне демон, отчего я загрустила и наморщила лоб. Докатилась, меня человеколюбию демон учит! – Дарина, – вновь ну с очень терпеливым видом, позвал меня бракованный рогатый, который сейчас без рогов. – поверь, я безумно не хочу его оправдывать. У меня вообще нет привычки оправдывать хоть кого-то, мне легче просто избавиться от проблемы радикальным образом. Но ты, как никто, должна понимать, что быть старостой – это ответственность. Здесь нет места личным эмоциям, когда речь идет не только о семье, но и о поселении. На кону те, кто ему дорог и кто ему доверился. Мне этот мужик, как и все здешнее население, не нравится, говорю как есть. Но я понимаю их мотивы. Люди – пугливы и падки на эмоции. Однако, при этом… Тихон не был однозначен в своих мотивах и подозрениях касательно тебя. И только потому я решился сказать все то, что ты сейчас услышала.

– Ты правда так думаешь? – с неуверенностью заглянула я ему в глаза, которые сейчас уже не пугали и не казались такими странными, как в первое его перевоплощение. Привыкла. Теперь они просто были… удивительными: внимательными, умными и решительными. И им очень хотелось поверить…

Эта мысль отрезвила, потому мотнула головой и отстранилась. Но прислушалась к словам того, кого мысленно почти назвала – другом. А может и больше, но об этом думать было еще страшнее, потому трусливо отогнала подобные мысли и сосредоточилась на насущном.

– Да, я так думаю. Но решать, разумеется, тебе, – просто пожал он плечами и спрятал руки в карманы штанов.

Мы помолчали некоторое время: я обдумывала слова демона, а он… давал мне такую возможность, за что я была ему благодарна. Опять.

– Спасибо тебе, – неловко улыбнулась я, не уверенная, что тому моя благодарность вообще нужна. – Я знаю, что такому, как ты… было сложно кого-то оправдывать. Потому – спасибо.

– Не благодари, – прочистил он горло и многозначительно посмотрел вдаль. – И даже не вспоминай. Если об этом кто-то узнает, я буду все отрицать, – мрачно сообщили мне, прежде чем развернуться. – Серьезно – никому! – посмотрел он на меня через плечо. И мне бы надуться, но… что-то проскользнувшее во взгляде демона не позволило. Может потому что это было похоже на улыбку.

– Будешь мстить? – фыркнув, нагнала я мужчину и с лукавством заглянула тому в лицо, которое он предпочел на меня не поворачивать.

– Жестоко, – скривив губы, подтвердил демон, но не испугал. Я вообще с опытом стала очень стойкой и бесстрашной относительно демонов. Но все же угрозы принимала всерьез и старалась лишний раз не провоцировать. Оно как-то само выходило всегда, так что тут я не виновата, просто невезучая такая. А вот намеренно, даже в шутку – тут я была осторожна. Но в данный момент было не страшно. Напротив, радостно и спокойно, как-то.

Глава 11. Волозар

Девчонка оказалась слишком быстрой. В своей глупой потребности спасать всех и вся, в очередной раз перешла грань, а я не остановил.

Почему ей так сложно просто послушаться? Хотя бы раз!? Неужели я так много прошу? Может, я неправильно произношу человеческое слово «стоять»? Раньше, вроде бы, никто не жаловался, и меня понимали с полуслова. Но не эта ведьма, нет.

Иногда мне кажется, что если Дарина увидит объявление с надписью «требуется жертва человечеству», эта дурная ведьма задастся единственным вопросом, как пройти к месту самой первой.

Живу я уже довольно давно и чего только на своих веках не повидал: и черных и нейтральных и белых ведьм… ведуньи, знахарки так же присутствовали в моем списке «печального опыта». Но Дарина… Эта рыжая зараза стоит всех вместе взятых. Одним только тем, что заставила меня работать с молотком, и по чьей вине я все получаю и получаю тумаки и шишки! Но ей, видимо, показалось этого мало, потому стоило мне только определиться, что нельзя забирать ее душу, как она делает все, чтобы только спровоцировать меня!

Ведьма! Дурная и сердобольная, что в моем понимании равносильно слабоумию! Даже друиды и те, более избирательны в своей благодати, а эта!

Проклятье уже стало перекидываться и на Дарину, пока я тщетно пытался это остановить. Даже мои силы оказались бесполезны против такого уровня черной магии. Уже собирался перекинуться в свою настоящую форму демона, но ощутил, как Дарина неосознанно призвала свой источник.

Не знаю, как ей это удалось, но уверен, что она об этом даже не подозревала. Мощная волна незамутненной энергии ударила в стороны и прогнала дымку, которая оставила израненную ладонь молодой ведьмы. Сама же Дарина, высвободив такой заряд магии, ожидаемо истощилась, словно выгоревшая спичка, и стала заваливаться прямо мне в руки.

– Мама! Мамочка! – закричала человеческая девочка и запрыгнула на койку к матери, где та, тяжело дыша, большими и непонимающими глазами смотрела на происходящее. Старуха запричитала и также кинулась с объятьями к своей очнувшейся дочери. Один только Василий с тревогой посмотрел на бесчувственную ведунью и задал короткий вопрос напряженным голосом:

– Что она сделала?

– Спасла твою семью… – холодно произнес я, поднял Дарину на руки и развернулся на выход. Нужно срочно доставить ее к источнику. То есть – к дому.

В который раз подумал, насколько белые и нейтральные ведьмы – беззащитны. Мало того, что привязаны к одному месту, так еще зависимы от постоянного пополнения жизненных сил. Если черные ведьмы и колдуны черпали силы из темной магии, то с такой, как Дарина – все иначе.

Не удивлюсь, что, когда мы вернемся, участок девушки претерпит некоторые изменения. И ладно, если не иссохнут все деревья в округе, пока источник будет пополняться за счет сил земли и стихий. На что, кстати, потребуется несколько дней – не меньше, в то время, как черные маги пополняют источники за несколько минут. Правда, ценой чужих жизней, но это уже другой вопрос.

Мужчина в растерянности замер и с неуверенностью обернулся на очнувшуюся жену, которая плакала и обнимала испуганную дочку. В этом коротком противостоянии победила семья, потому он бухнулся на колени перед койкой и принялся целовать беременную девушку, крепко прижимая к своей груди.

– Я видела! Мамочка, я видала это! Это чудище хотело забрать тебя, а тетя Дарина прогнала страшилу! Мамочка, я видела, видела!!! – захлебываясь в рыданиях, пыталась всех убедить… кажется, будущая довольно сильная ведунья, раз смогла рассмотреть черную волшбу в таком раннем возрасте. Что-то эта деревня становится излишне щедрой на подобные дарования. Хотя, теперь хотя бы понятна такая искренняя привязанность девочки к Дарине и наоборот. «Свой своего…», как говорится.

Вышел во двор и уже хотел переместиться, но тут в ворота, запыхавшись, вбежал Тихон, чтобы с тревогой и подозрением посмотреть на меня с бессознательной ведьмой на руках.

– Что случилось? Я слышал крики! Что вы наделали?!

– С дороги, – коротко потребовал я, чувствуя раздражение из-за промедления.

Но тут, ко всему прочему, на крыльцо вышел и Василий Сбежал с низких ступенек и остановился рядом со мной, заглядывая в лицо девушки.

– Что тут происходит? – не уступал Тихон, стараясь перекричать свой жалобно урчавший живот. – И не думай, мальчишка, что я убоюсь тебя или какой-то работы с лопатой, если вы причинили моей семье хоть… – начал, было, староста запальчиво, пока я медленно заводился от очередных нападок, прикидывая, что на место иссохших деревьев возле участка ведьмы, неплохо бы засадить несколько дубов. Может, даже с десяток. И теперь даже ясно, кто в этом поможет. Заодно и удобрит.

– Отец, – вступился Василий. – Дарья пришла в сознание. Дарина помогла.

– Что? – пораженно и с надеждой переспросил Тихон, резко забыв про угрозы и неуместную спесь. Сейчас он казался жалким и уставшим стариком, потому с местью я решил повременить. Может, в этом и есть причина, почему Дарина их до сих пор терпит? Просто жаль тратить энергию на убогих?

– Да, иди в дом. Постарайся баб успокоить, а то Агафья сейчас в молитве лоб расшибет. Я скоро приду.

– Да-да, – послушался старик, пока я раздраженно дернул щекой от странной неприятной мысли, что тот даже не спросил о самочувствии той, кто в которой раз подставилась ради… людей.

Когда старик скрылся, Василий повернулся ко мне.

– Куда вы сейчас?

– Домой, – коротко отозвался я и хотел, было, уйти, но мне в спину донесся вопрос:

– То, что сказала моя дочь – правда? Это черная волшба изводила Дарью?

Я остановился, в сомнениях замерев, и посмотрел на бесчувственное красивое лицо со смешными веснушками, которые были сейчас наиболее видны из-за болезненной бледности. Она бы сказала… предупредила бы – как минимум.

– Да, – прохрипел я и поджал губы, когда последовал следующий очевидный вопрос:

– Значит, я ошибался. Дарина – она… она может волшбу творить? А Настенька… она такая же? Она еще несколько дней назад говорила, что над мамой чернота, но мы не слушали…