Правила приобретения

Глава 1: Построение будущего Америки опубликовано

Глава 1: Построение будущего Америки

3 октября 1820 года поместье Пелхэм, Нью-Йорк, Соединенные Штаты Америки

Мой отец что-то промычал, хотя я не мог точно сказать, в знак одобрения или только признания. Мать нервно переводила взгляд с нас на друга, что было понятно, поскольку все было... скажем так, напряженным после нашего спора, который закончился тем, что меня бесцеремонно выгнали из семейного поместья в нежном возрасте 15 лет и мне пришлось искать работу репетитора английского языка для детей пары немецких иммигрантов. кто мог себе это позволить. Тот факт, что я придерживался чрезвычайно радикальных идей для тех времен, когда дело касалось политики и религии, конечно, тоже не помогал делу. Хотя, когда отмена рабства и обращение как с коренными жителями, так и с афроамериканцами с элементарным достоинством считаются радикальными, я не хотел быть никем иным.

Излишне говорить, что мои многочисленные споры как с ближайшими родственниками, так и с дальними родственниками превратили меня в паршивую овцу династии Рузвельтов.

"Это хорошо продумано". Он неохотно разрешил, быстро ознакомившись с моим бизнес-планом.

Я кивнул головой в знак благодарности. Несмотря на то, что у меня было больше опыта в более разнообразных и, возможно, гораздо более сложных бизнесах, чем у него, факт оставался фактом: я не имел ни малейшего представления о том, как работать в доцифровой и даже доиндустриальной экономике. Так что любой совет от такого успешного бизнесмена, как Элберт Рузвельт, был бы желанным.

Его глаза снова скользнули вниз, к досье. Естественно, он сразу же остановился на размере прогнозируемого необходимого стартового капитала и на том, как я планировал его распределить. Я говорю "естественно", потому что мы оба были достаточно умны, чтобы понять, что единственная причина, по которой я был здесь, заключалась в том, чтобы запросить заявленный капитал.

Я сделала глоток своего, откровенно говоря, вкусного чая, в то время как он просто выглядел задумчивым. Мама нервно улыбнулась, и я ответил ей подмигиванием. Было приятно видеть, что у нее все хорошо. Мой переезд, вероятно, сильно ударил по ней, поскольку мое рождение было единственным, что действительно позволило ей сблизиться с моим отцом после того, что в основном было политическим браком. Это звучало эгоистично, но, поскольку я был единственным ребенком в семье, тем не менее, это было правдой. И хотя я никогда не был особенно буйным, без меня поместье Пелхэм, должно быть, казалось совсем пустым.

В конце концов, Элберт просто устало вздохнул: "Это большие деньги, и я очень сомневаюсь, что ваши прогнозируемые прибыли точны, учитывая новый дом Наполеона у черта на куличках". Он сказал. Это не было категорическим "нет", и, учитывая, насколько сильно я ему, вероятно, не нравился на личном уровне, это было лучше, чем я ожидал.

"Это большие деньги, которые необходимы, чтобы запустить фабрику". Я мягко возразил: "Сталь всегда пользуется спросом, будь то на войне или в мирное время, и, учитывая, насколько дешевле ее можно сделать с помощью процесса Рузвельта, прибыль должна быть очевидной". Извините, мистер Бессемер, но мне это нужно гораздо больше, чем вам.

"Да, процесс Рузвельта", - он пролистал несколько страниц, пока не наткнулся на схему преобразователя. Его губы на мгновение изогнулись в улыбке при упоминании имени, прежде чем он подавил ее. "И ты уверен, что это работает?" - спросил он с сомнением, и я не мог его винить.

"Так же уверен, как я в том, что небо голубое", - ответил я, твердо кивая. "Последние несколько месяцев я не бездельничал. Я сделал небольшой макет конвертера с моим другом-кузнецом, и я не вижу причин, по которым это не сработало бы в больших масштабах. Черт возьми, я даже усовершенствовал его настолько, что добавил огнеупорную облицовку." Полная чушь, хотя, честно говоря, я гордился тем, что вспомнил, как Гилкрист и Томас присоединились к процессу. Как, черт возьми, мой мозг додумался до этого, я никогда не пойму.

Он наклонился вперед: "Отлично, это работает. Я поверю тебе на слово. Что я действительно хочу знать, так это как ты до этого додумался. Я никогда не знал, что у тебя есть какой-то серьезный интерес к химическим наукам, кроме как варить самогон на чердаке." Виновен по всем пунктам обвинения, однако, я продавал его только подросткам по соседству и никогда не пил сам.

Его подразумеваемая угроза была совершенно ясна, если вы выдумываете это или, не дай бог, украли это изобретение у кого-то…

"Это потому, что я не сам это придумал". Что я мог видеть, бросил их обоих в петлю. "Я нашел упоминание о подобном, хотя и гораздо менее эффективном процессе, который китайцы использовали со средневековых времен в учебнике истории. Я упомянул об этом вскользь знакомому слесарю, и он прокомментировал, насколько странными были некоторые части процесса. Одно привело к другому и..." Я пожал плечами, не потрудившись закончить предложение.

Забавно, но это даже не было ложью; я читал о бессемеровском процессе в книге, и Хань действительно придумал вариант в какой-то момент в одиннадцатом веке. Единственная часть, где я немного исказил правду, была, когда я сказал, что упомянул об этом вскользь.

Лицо старшего Рузвельта стало бесстрастным, хотя мать выглядела гордой, хотя и несколько недоверчивой, что китайцы, по-видимому, были более продвинутыми, чем европейцы, в любой данный момент с вещами, которые не были шелковыми, чайными или фарфоровыми.

"И я вижу, вы уже запатентовали это", - тихо добавил отец, больше для себя, чем для кого-либо из нас. Взглянув на патент и подчеркнуто признав, что ни почерк, ни очень полный юридический язык, на котором он был написан, не были моими собственными. "Не могли бы вы рассказать мне, как вы могли бы позволить себе нанять адвоката, который помог бы вам?"

Мама вмешалась прежде, чем я успела: "Он не нанимал никаких адвокатов, милая, он обратился за помощью к своему другу Милларду, верно?"

Глава 2: Капитализм - моя религия

Глава 2: Капитализм - моя религия

Хоть Бригам и родился в Вермонте он также прожил в Нью-Йорке большую часть своей жизни и даже несколько раз переезжал по штату. Как в соответствии с его собственной прерогативой найти работу, так и, естественно, в соответствии с прерогативой его отца, поскольку этот человек никогда не мог долго удерживаться на работе. Он объездил весь штат Нью-Йорк, но никогда толком не бывал в городе.

Он не видел реальной необходимости, во всяком случае, до сих пор.

В Порт-Байрон прибыл курьер, который, как ни странно, специально разыскивал его. У него не было причин отказываться от письма курьера, поскольку у него не было значительных карточных долгов или чего-то подобного, но он также не знал никого, кто захотел бы отправить ему сообщение. Все его братья и сестры были намного старше его, и отношения между молодой семьей в целом были напряженными с тех пор, как его мать умерла от чахотки, когда ему было 14 лет.

Нет, в то время он считал гораздо более вероятным, что мистер Джеффрис прислал ему письмо, возможно, с просьбой вернуть Бригама в качестве своего ученика. В конце концов, он был трудолюбивым и, по собственному признанию мистера Джеффриса, очень помогал, когда дело доходило до организации снабжения этого человека. Он бы принял это предложение в мгновение ока. Его жизнь потеряла всякое чувство направления после депрессии 1819 года и последующей потери его ученичества.

Однако вместо этого он с удивлением обнаружил вложенное письмо от некоего Клинтона Рузвельта, который представился владельцем нескольких сталелитейных заводов в районе Верхнего залива Нью-Йорка и мимолетным знакомым мистера Джеффриса.

Его бывший инструктор, по-видимому, отметил необычайный организаторский талант Бригама, который, по словам голландца, был "крайне необходим после расширения компании", и поэтому предложил Бригаму работу "бригадира", если он этого захочет. В обычной ситуации он бы отказался.

У него был опыт в нескольких профессиях, таких как покраска, столярное дело и остекление. Но он ничего не знал о сталелитейной промышленности и не хотел обнадеживать голландца, когда тот не был уверен, что сможет выполнить надлежащую работу. Итак, он думал, что откажется.

Это продолжалось до тех пор, пока он не увидел предложенную зарплату. Он немедленно собрал чемоданы и отправился в город, позаимствовав все книги, какие только смог, из небольшой библиотеки Порт-Байрона, посвященной выплавке стали и работе на фабрике.

Хотя единственное, за что он осудил письмо этого человека, были ужасные указания. Главный сталелитейный завод компании, по-видимому, располагался рядом с доходными домами, убогими домишками, где собирались негры. Таким образом, большинство улиц не имели названий, и было трудно указать точные направления.

Странный запах внезапно проник в его ноздри, полностью вырвав Бригама из задумчивости. В конце концов он понял, что это запах горящего угля, и, как одержимый, немедленно направился к нему.

Первое, что бросилось ему в глаза, была большая вывеска, приклеенная с одной стороны здания, на ней было большое изображение наковальни с горящим на ней пламенем, которое само находилось внутри шестеренки. В верхней части вывески большими белыми буквами было гордо написано "Roosevelt Steelworks", а внизу - лозунг компании, выполненный более мелкими, но не менее заметными красными буквами. Последняя гласила: "Строительство завтрашнего дня".

Бригам счел это несколько самонадеянным, но решил, что ему придется встретиться с самим мистером Рузвельтом, прежде чем утвердятся какие-либо мнения об этом человеке или его компании. Слегка выпрямив спину, он направился на фабрику к офису этого человека.

Только для того, чтобы остановиться как вкопанный, когда его глаза расширились до комичных размеров от того, что он увидел и услышал внутри. Большинство рабочих были без рубашек, но прикрывали носы и рот какой-то тканью, предположительно, чтобы не вдыхать дым.

Они загребали уголь под печи, похожие на ульи, в то время как расплавленная сталь вытекала наружу для формования в слитки, которые затем увозились на тележках другими более одетыми рабочими. Все это было сделано в невероятно отработанной и регламентированной манере, настолько, что Бригам был законно впечатлен с первого взгляда.

Его новый потенциальный работодатель также объяснил, что его рабочая сила в основном состоит из негров и немецких католиков. И предупредил, что любая дискриминация, не основанная на том, насколько хорошо работники выполняют свою работу, приведет к немедленному увольнению его с работы.

Бригама это устраивало, хотя он и чувствовал себя немного неуютно среди них. Сама по себе политика была разумной и даже ожидаемой, поскольку, по логике вещей, она способствовала бы тому, чтобы работники хорошо… работайте усерднее, независимо от других обстоятельств.

Чего Бригам не ожидал, так это того, что все будут петь во время работы. И негры, и немцы одинаково пели то, что, судя по хриплым текстам, было, вероятно, немецкой застольной песней, и, если обратить достаточно пристальное внимание, даже работали в унисон с песней!

Увидев его, он покачал головой и остановил негра поднятой рукой. "Извините, вы не знаете, где я могу найти мистера Рузвельта?"

Мужчина остановился и на мгновение уставился на него, хотя Бригем заметил, что он не встречался с ним взглядом. "Вы не мистер Филлмор". - подозрительно объявил мужчина.

Бригам покачал головой: "Нет, боюсь, что нет, меня зовут Бригам Янг, ваш работодатель прислал мне письмо с просьбой встретиться с ним здесь". Он вытащил письмо в качестве доказательства и был удивлен, когда негр развернул его и начал читать, хотя он читал медленно и должен был произносить каждый слог, это все равно было довольно впечатляюще.

Он вернул письмо, не прочитав большую его часть, но, по-видимому, все еще удовлетворенный, сказав. "Что ж, сэр, рад приветствовать нашего нового бригадира, кабинет мистера Рузвельта находится наверху и справа. Извините за грубость, но любопытные люди, как правило, беспокоят парней."