Правило двух

Глава 1. По пути потерь

Многие считают, что груз добра

за плечами у этих людей непременно должен быть огромным

и обязательно — бросающимся в глаза.

Дабы ни у кого в галактике не возникло сомнений,

что перед ними — авейра собственной персоной.

Из дневника неизвестного учителя

Академии обскур

Луис и Мона Сорайя были поистине достойными авейрами[1] храма Руты — каждый день, с восходом и до первой вечерней зари, они проживали на благо других. Будучи чувствительными к силе Дня, они странствовали от планеты к планете, дабы прекращать эпидемии и засухи, пресекать перевороты или оканчивать войны, в общем-то, этот список довольно-таки длинный. Да, Луис и Мона были хорошими людьми, но, если бы у Зои спросили: «Какими они были родителями?», то, пожалуй, она без раздумий ответила бы: ни - ка - ки - ми.

Большую часть её жизни они провели где-то — не с ней. Конечно, Зои виделась и общалась с родителями по гало-фону[2] или с помощью межпланетной почтслужбы. Однако и эти редкие разговоры сводились к выяснениям о проявлении у неё способностей или очередным проповедям послушников. Возможно, многие из них были действительно полезными, благородными и в некоторой мере интересными, но всё же сама Зои была далека от понятий «бескорыстное служение», «повальное человеколюбие» и «безамбициозность». Потому-то она и не стеснялась пользоваться динариями[3], которые родители исправно присылали раз в месяц только на самые первостепенные нужды. Зои тратила их куда придётся. В конце концов, откуда им знать, какие нужды для неё важнее прочих? Нет, мук совести она точно не испытывала ни по этому поводу, ни по какому-либо другому.

— Зои Дамия Сорайя, вылезай из своего гнезда и помоги мне с кипрейными лепёшками! — от дома кузины до излюбленного местечка Зои, в золотистой листве акации, немалое расстояние, а недовольное ворчание Мирай всё равно, будто прожужжало у неё над ухом.

«Если она упоминает второе имя, то лучше поспешить», — Зои тяжело вздохнула и одним пружинистым движением очутилась на земле. Болтая зажатой между зубов травинкой, девушка размышляла о чём угодно, только бы не думать о предстоящей работе.

— Д-а-м-и-я, — растянула она звуки и забавно сморщилась. — Какая гадость, — фыркнула Зои.

Почему в тайное имя, которое использовалось исключительно между близкими людьми, ей досталось — с самым унылым значением? «Домашняя». Скучнее не придумаешь.

Она помедлила у порога небольшого здания, по форме и цвету напоминающего спелую черешню. В который раз она оглядела прилегающую территорию: газон клубничного оттенка с яркими цветами-обманками, создающими купол невидимости, и огороженный стеклянным забором садок с множеством необычных растений, среди которых было несколько разумных видов. Последние ребята нравились Зои меньше всего. Раз в сезон ей приходилось устраивать долгие и нудные переговоры, чтобы серебрум[4]-Акка или серебрум-Томат пожаловали им свои съедобные плоды. Плюнуть на них и перестать разговаривать девушка не могла по нескольким причинам: во-первых, плоды были ключевыми ингредиентами стряпни Мирай, а, во-вторых, Зои оттачивала знания языков группы серебрум.

До слуха долетел звон. Зои рывком коснулась автоматической двери и зашла внутрь. Как она и предполагала, кузина вновь разбила стакан, не заметив его в творческом запале готовки.

— О, ты пришла, — щебечет Мирай, сдувая кудрявую прядь с лица, перепачканного в розовой пыльце.

Девушка закатила глаза. Кузина вела себя так, словно это не она надрывала горло, зазывая её, а Зои просто мимо пробегала. Впрочем, к этой особенности родственницы она давно привыкла и даже находила её забавной.

— Раз уж ты здесь, помоги перемолоть листья кипрея, — протараторила она с выражением полной невозмутимости. — Мне немного не хватило муки для заказа.

— Командирша, — Зои беззлобно усмехнулась и перехватила фартук, дурацкого розового оттенка, из её рук. Хорошо, что Зои не болела цветовой болезнью, в противном случае от обилия вокруг упомянутого цвета, у неё точно бы случился припадок. А так — только дёргалась бровь.

Когда Зои закончила орудовать ступкой, до края заполнив горшок растительной крошкой-мукой, на столе уже красовалось два контейнера, к каждому из которых Мирай прилепила по бумажному сердцу. Удивительно, как эта женщина совмещала в себе невероятную талантливость и просто абсурдную неуклюжесть за пределами кухни и булочной.

— Доставишь бабушке Тико и Бруксам? — она тыкнула подбородком в сторону блестящих коробочек и тут же поморщилась: несколько капель из раковины попало Мирай в глаз. Именно это Зои и имела в виду, когда звала её Верховной всех неудачливых.

Тащиться на край их поселения жуть как не хотелось, проводить время в душной булочной, где собирались все чудилы их краёв — хотелось ещё меньше.

— Ладно, — сдалась Зои обстоятельствам. Как там говорил отец? Чему быть не миновать? Вот уж точно, ведь в итоге придётся сделать и то, и другое.

Избавившись от фартука, она перекинула через плечи розовые (кто бы сомневался) лямки и удручённо поковыляла к выходу. Взволнованный голос нагнал её ощутимым тычком у самой двери.

— Что? — она бросила на кузину взгляд через плечо.

— Пришли твои баллы. Ты получила «Превосходно» за все основные языки, а побочные сдала на «В высшей степени превосходно». Это замечательные результаты, — в карих глазах полыхнул огонь самых разных чувств: радость, гордость и невообразимая печаль, свернувшаяся клопом-вонючкой на кончике языка Зои.

Она задержала дыхание, всего на мгновение позволив словам Мирай замереть в голове, а затем резко отвернулась, безразлично пожав плечами.

— Я сдавала их от скуки.

— О ты на многое способна от скуки, — кузина сощурилась, — но только не на учёбу. Зои, — тон Мирай смягчился, — это прекрасная возможность. Тебя могут взять в столичную школу, а там, гляди, и до Эодана доберёшься.

Глава 2. По пути Хвори

Несмотря на то, что до нас дошли свитки, в которых ясно сказано

что Рошана, великого смертоносного змия,

Оникс одолел вместе с Рутой, храм Ночи продолжает

перевирать факты и утверждать о единоличной победе своего Бога.

Рори,

Верховный писарь храма Дня

Кёррнер. «Танец песчинок». Кажется, так переводилось название этого пустынного места, где он прибывал уже четыре месяца. Подобно извивающимся змеям, дюны, от ржаво-красных до золотых, испещряли поверхность планеты вдоль и поперёк, лишь в редких клочках земли позволяя раскинуться тонким слабым речушкам. Рядом с такими реками селились племена. К ним сбегались диковинные пустынные зверьки. Вблизи одной из таких разместили и храм в честь бога Ночи — Оникса. Четыре чёрных столба, уходящих в небо и совмещённых между собой мостами из вулканического стекла. Помимо религиозных функций храм служил временной базой для имперских войск. А ещё был неплохой клеткой для Каина — третьего из пяти детей нынешнего Тёмного лорда и императора.

Оперившись на трость, молодой юноша, почти мужчина по рамкам обскур, безотрывно следил за потухающим светилом. Последние лучи особенно нравились ему. Грань, когда ночь плавно перетягивала в свои руки права, сантиметр за сантиметром погружая всех во мрак. Завораживающе.

Тихое шуршание за спиной ничуть его не взволновало. И только когда зарево вспыхнуло последний раз, заливая небо сплошь черными красками, он довольно выдохнул и едва заметно кивнул.

Тот, кто всё это время сидел, приклонив колено, поднялся. Голубые глаза с невольным восхищением наблюдали за порханием чужих рук над набалдашником в виде головы кобры.

— Говори, — голос, сочащийся звуками острыми и хитрыми, напомнил девочке перед кем ей предстояло отчитываться.

Усилием воли Геката оторвала взгляд, и её лицо приняло отстранённое собранное выражение.

— Крейсер канцлера Незеры запросил разрешение на посадку.

Каин развернулся к подчинённой, взятой на службу совсем недавно, и ласково улыбнулся, когда та потупила взор. Гекате было всего шестнадцать, однако не взирая на юный возраст, она уже была смертоносней многих обскур именитой Академии. И если её брата он ценил за холодный изощрённый ум, то её Каин выбрал именно из-за силы и природной преданности, о которой она ещё сама не ведала.

— Проводите канцлера в зал для аудиенций, — после недолгих раздумий произнёс Каин.

Неловко сглотнув от разыгравшегося волнения, девочка кивнула и направилась к выходу. Пульс продолжал бить дробью в висках. Что-то в господине не на шутку пугало её с самого первого дня их встречи. Ядовитый дымок в отравляющей зелени глаз или же возможность предсказывания будущего? Хоть он и говорил, что не видит предстоящие события, а лишь предугадывает, Геката всё равно чувствовала себя не в своей тарелке. Но брат… брат верил Каину. Шёл за ним добровольно, а значит и ей стоило присмотреться к господину лучше.

✩₊˚.⋆☾⋆⁺₊✧

— Воистину скользкий Рошан, — резкие слова женщины кипящей пеной выплеснулись в воздух, отразились от широких колон, простирающихся вдоль лестницы на входе в зал, ударились об потолок, выстеленный угольно-чёрным самоцветом, и разбились у ног Каина.

С каждым его новым шагом в направлении треугольного стола лицо Кетуры трескалось под воздействием презрения, раздражения и оных тёплых семейных чувств. Глядя на то, как он, ребёнок великого Тёмного лорда, еле тащился по ступеням под аккомпанемент из жалкой мелодии трости, выдающиеся скулы родственницы покрывались красками негодования. И если бы не её высокий статус и вероятность того, что за ними могут следить, Каин не сомневался, что она с удовольствием попыталась бы сжечь его своим дыханием-пламенем, что паром клубился из её рта и ноздрей.

— Здравствуй, сестра, — острый конец трости с щелчком воткнулся в пол. Каин не без интереса окинул самого прославленного канцлера из действующей семёрки, подмечая, что взрывной характер остался прежним.

В конце концов, выдержка Кетуры кончилась, и женщина брезгливо сплюнула прямо на пол цвета золотистых песков планеты. Не сказав ни слова, она повернулась к нему спиной и прошествовала к одному из свободных мест.

— И я очень тебе рад, — взгляд Каина потемнел, но он быстро справился с эмоциями, и к губам приклеилась отточенная улыбка миролюбивости.

— Знаю, о чём ты думаешь, — женщина сняла фиолетовую шляпу-треуголку и оставила её лежать по правую руку от себя. — Но я здесь отнюдь не из-за милости Тёмного лорда.

Каин разместился на противоположной вершине стола, и позвонив в колокольчик два раза, с ловко скрытой усмешкой ответил:

— О, разумеется. О том, что Тёмный лорд немилосерден даже к своим детям, пожалуй, мне известно лучше прочих.

Позвякивая набедренным украшением на струящихся полупрозрачных бриджах, служанка быстрыми уверенными движениями разлила прохладительные напитки и удалилась.

Кетура поочерёдно склонила голову то на один бок, то на другой, и делала она это так резко, что можно было услышать неприятный хруст позвонков. Несмотря на всю порывистость её действий, ни один волосок не выбился из идеально прилизанного пучка. Надменно расправив плечи, сестра, конечно же, не притронулась к угощению, отдав предпочтение едкому комментарию:

— Неплохо устроился. Запросто приносят напитки там, где каждая капля на вес золота. Как ты этого добился?

Каина отправили на всеми забытую планету в расчёте на то, что он сгинет если и не от голода, то от постоянных столкновений между племенами, вспыхивающих на фоне борьбы за ресурсы. Но ни через месяц, ни через два императорской семье не прислали похоронного конверта. Каин выжил, как выживал до сих пор, и с этого курса он сходить не собирался.

Глава 3. По пути бегства

Метал-проводник, из которого изготавливается Слейв не имеет цвета.

Уже позднее, когда чувствительный использует силу,

он приобретает характерный оттенок.

Так, к примеру, у обскур Слейв становится

чёрным с примесью фиолетового, у авейр — золотистым.

Однако поговаривают, что у некоторых женщин Слейв

может окраситься «серебристым».

Старкс,

учёный из Высшей школы изучения силы

Полгода спустя.

Со дня смерти Мирай для Зои не было ни одного спокойного часа. Днём она скрывалась и заметала следы, ночью — злилась и кусала собственное запястье, чтобы заглушить рычание и всхлипы. Она чувствовала себя слабой, растерянной, почти что загнанной в угол.

В первые недели Зои ещё пыталась связаться с родителями, но их гало-фон оставался немым. Потом, блуждая по улицам самой злачной планеты галактики, в одном из хостелов по гало-экрану она увидела их лица и крупную надпись, выведенную кричаще зелёным шрифтом: «Пропали без вести». Не успела она переварить эту новость как на другой частоте, явно спонсируемой обскурами, вновь появились родители, но под иным заголовком: «Особо опасные еретики. Любому, кто увидим, обратиться на базу имперской администрации». К слову, на фотографии была и она сама. Из хорошего — на ней Зои лет четырнадцать. Хоть и не сильно, а за прошедшие пять лет она изменилась. Отросли волосы, пропала чёлка, но особо дотошной ищейке внешние перемены — не помеха. Это-то как раз из плохого.

Введя нужную комбинацию, чтобы запереть дверь, Зои в несколько размашистых шагов прошла через всю комнатушку и задвинула жалюзи. Как только неоновые вывески перестали отбрасывать раздражающие блики, она упала на кровать, недовольно шикнув: на заднице появится ещё один синяк. Раскинув руки и ноги, Зои с звенящей пустотой в голове смотрела в потолок.

— Дерьмо-о, — глубокомысленно изрекла она и перекатилась на бок. Глаза приковались к малюсенькой розовой азалии на запястье. Мирай месяц уговаривала её набить парное тату. Она так упорно сопротивлялась этому. А теперь от кузины остался лишь этот цветок.

Зои не причисляла себя к сентиментальным или особо плаксивым людям, но задушить в себе желание шмыгнуть носом и прикоснуться губами к азалии не смогла. Возможно, вместо барахтанья в озере жалости и самобичевания следовало отыскать тех обскур. Только Зои прекрасно осознавала, что это будет самая быстрая месть из всех, что видела их галактика. Конечно, могло статься так, что её не убьют в первые три минуты. Может, ей даже повезёт настолько, что кто-нибудь из убийц Мирай помрёт от смеха над её глупостью и самоуверенностью. Кузине бы это точно не понравилось. Как там она сказала: «Стань тем, кем хочешь»? М-да, никогда это пожелание и собственная мечта не казались Зои столь неосуществимыми, как сейчас, когда приходилось жить, словно пугливая крыса.

Веки слипались. Она спала урывками, чаще сидела перед дверью, опасаясь пропустить мельчайшие следы нитей силы. Но сегодня моральная усталость столь велика, что и угроза быть пойманной отошла на второй план. Ей надо поспать, иначе она доконает себя быстрее, чем это сделают обскуры.

✩₊˚.⋆☾⋆⁺₊✧

Чьи-то руки молотили по металлу двери, Зои же чудилось, будто долбили по её мозгам. Оторвав голову от жёсткой подушки, она недовольно вперилась в экран, который показывал, кто решил прийти в такую рань.

Зои рвано выдохнула. Перед порогом стояли какие-то мальчишки, быть может, её ровесники. Играть добряков у них получалось скверно, походило на то, словно кто-то схватился за уголки их ртов и растянул в разные стороны. К тому же, она видела вьющиеся тёмно-фиолетовые полоски над их головами.

«Обскуры», — мысль не успела появиться, как Зои уже оказалась у окна. Высота была не шуточной, но если не срываться вниз, то вполне можно добраться до чьей-нибудь лоджии.

Кнопка нажата. Стекло поднято. Теперь дело за малым — высунуться и не упасть. Ветер подхватил летящие полы дорожной накидки и её потянуло вниз. Несколько смертельно долгих секунд Зои нелепо цеплялась за воздух, пока всё же не вернула устойчивое положение. Прижавшись плотнее к фасаду хостела, девушка на ощупь побрела в сторону.

— Не смотреть под ноги… Не смотреть… — приказывала Зои сама себе. Краем уха, она уловила мужские голоса . Приглушённые разговоры заставили её ускориться.

Перемахнув через перила, она, не теряя времени постучалась в дверь чужого номера. Парочка, предающаяся страсти, не сразу услышала нежданного гостя. Но Зои умела быть настойчивой, поэтому её, конечно же, впустили, да ещё предложили присоединиться. Отмахнувшись от сумбурной речи парня, она высунула голову в коридор и только потом выскользнула полностью.

Похоже, сегодня удача решила побыть на стороне Зои.

✩₊˚.⋆☾⋆⁺₊✧

Зои отказалась бы описывать как именно выбиралась даже за мешок денариев. Уж слишком долгим и нервным выдался полёт. Но если на Зирансе — планете фермеров и родине эля — ей удастся перевести дыхание на пару-тройку месяцев, то это, определённо, стоило того.

Она брела по тропке рощицы, иногда останавливаясь, чтобы свериться с картой. По расчётам Зои совсем скоро она должна была добраться до крупного поселения. Там, среди продавцов и торговых лавок с мясом, колбасами и прочим, она может затеряться. Иллюзий она, конечно же, не строила. Её найдут, рано или поздно вычислив координаты угнанного судна. Но пока этого не случилось было бы неплохо отдохнуть и обзавестись какой-нибудь подработкой. Средств становилось всё меньше, а вот расходы, словно превращались в орианскую впадину, что разрасталась с каждым годом на планете Семиморей.

Людские голоса и лязганье посуды доносились всё отчётливее, как и всякие съестные запахи. Вдалеке уже высились башенки, выкрашенные в официальные цвета Зиранса: белые и зелёные. Так фермеры отдавали уважение миру и природе, которая их кормила. Когда из-за пышных кустов, по левую сторону от Зои, раздалось какое-то странное мычание, она покрепче обхватила лямки рюкзака и твёрдо вознамерилась идти прямо. И она почти справилась.

Глава 4. По пути аколита

Из двадцати аколитов до конца обучения доходят десять.

Из пятнадцати — пять.

Отчего так? Математика умалчивает.

Милки, заведующий финансами

Академии обскур

Ему отвели комнату брата, на этом, как к члену императорской семьи, поблажки для Каина закончились. Признаться, он не рассчитывал и на подобное. Каин ожидал такое же сырое, крошечное и аскетичное пространство, больше походившее на тюремную камеру, как и у остальных аколитов. Вместо этого его встретила сферичной формы комната без окон, выкрашенная в коричневые тона, с аккуратно заправленной кроватью, письменным столом и шкафом, встроенным в стену. Освещение было скудным: несколько кристаллических ночников по углам, но Каину так даже комфортнее.

Что ж, ему повезло и не повезло в один миг. Если другие аколиты прознают, какие условия достались ему, то, несомненно, захотят выместись всё свое недовольство. В лучшем случае, Каина просто немного помнут. Убийства в стенах Академии запрещены, но не за её стенами. Да и тот факт, что он сын Тёмного лорда, защиты не прибавляет. За исключением истинных фанатиков пути Ночи, большинство здесь — это бывшие напуганные дети, которых приволокли сюда против воли. Весомый повод, чтобы невзлюбить лорда, приближённых к нему канцлеров и, разумеется, всю его семью. И как бы родственникам не хотелось выкинуть его из этого списка, Каин — тоже Незера, к счастью или к великому сожалению.

Занятия начинались только через неделю, но аколитов собирали раньше. Как тараканов их закрывали в одном пространстве, чтобы стравить, раскалить сталь напряжения заранее, а затем смотреть, как они сгорают один за другим. Обучение здесь, действительно, считалось одним из самых суровых и смертоносных. На родословную и статус обращали внимание в последнюю очередь, лишь сила и ум имели значение. Имея второе, Каину придётся постараться, чтобы компенсировать первое.

✩₊˚.⋆☾⋆⁺₊✧

Невзирая на то, что на улице давно стоял жаркий душный полдень, в узких коридорах, напоминающих проходы муравейника, царили полумрак и вязкий запах сырости. В бесконечных поворотах легко затеряться, во многих из них к тому же таятся ловушки. Привыкнуть и научиться ориентироваться в одинаковых грязно-красных стенах было такой же необходимостью, как еда или вода. В противном случае можно было не дожить даже до вступительной церемонии.

Каин совершал вылазки каждый день по несколько раз. Там, где глазам не было за что зацепиться, он делал крошечные зарубки тростью или оставлял камни-хамелеоны, которые подстраивались под окружающую их обстановку, полностью сливаясь с ней. Так к концу пятого дня он уже мог свободно передвигаться по левому крылу, в правое — где разместились учителя и старшекурсники Каин отправляться не спешил. Лучше начать исследования во время учебного года, когда снующий в проходе аколит не показался бы чем-то из ряда вон.

Закончив с обходом, Каин, постукивая заострённым концом трости, миновал коридор за коридором. Прислонив ключ карту к двери, он слегка отодвинулся, пропуская Гекату в свою комнату. Удостоверившись, что свидетелей не было, он вошёл следом.

Несколько смущённая нахождением с ним наедине, девушка переступала с ноги на ногу и глядела исключительно в пол, хоть и чувствовалось, как ей хотелось осмотреться. Каин считал её милым созданием. Тот факт, что она была на его стороне также добавлял Гекате очаровательности.

— Ты следишь за мной.

Каин не спрашивал. Утверждал, поскольку ощущал её присутствие за спиной с самого первого дня. Похвальное стремление, которое, увы, несло за собой слишком много рисков.

— Придерживайся договорённостей. Вас не должны видеть рядом и тем более подозревать в сотрудничестве.

Геката резко вскинула подбородок, в жесте возражения, но увидев маску серьёзности на лице господина, тут же опустила голову и пождала губы. Она знала, что должна приходить только, когда получит послание. Но она также знала, кто бродил в этих стенах. Не пробыв здесь и дня, Геката стала свидетелем убийства. Неразумный аколит, вопреки запретам выходить в город в первый месяц обучения, выбрался из муравейника. Однако далеко он не ушёл. Четвёрка старшекурсников, соскучившихся по вкусу крови, утащила аколита в тень, где и попировала, преподнося эту жертву во славу Оникса.

Господин не был так глуп. Да и слабым, каким считали его многие, он тоже не был. И всё же Геката хотела быть рядом на случай, если что-то пойдёт не так.

— Опустим нравоучения, — Каин поравнялся со столом, налил воду и передал стакан девочке. — Что интересного удалось разузнать?

Брови Гекаты выстроились в одну ломаную линию. Она усиленно рылась в ящиках воспоминаниях, отбирая наиболее примечательные события. Таковых было немного.

— Два аколита покинули академию, — Каин коротко опустил подбородок, давая понять, что не нуждается в уточнениях относительно судеб несчастных. — Все учителя прибыли и заняли свои комнаты. Ректор Убис также здесь.

При упоминании последнего зелень в глазах Каина сделалась на несколько тонов темнее, а лицо приобрело сытое выражение. Лиам Убис, не так давно потерявший место в семёрке канцлеров, был весьма ценным человеком. Можно сказать, что именно он посеял зёрна событий, что, несомненно, породят переполох в Империи.

«Слежка за обскуром подобного уровня сродни добровольно подписанному приговору», — подумал он, присев на кровать. Слегка покачивая травмированной ногой, Каин рассматривал все варианты, пока не остановился на том, что для Гэла и его умения скрывать силу эта задача проблемой не станет.

Глава 5. По пути Ехидны

Ощутив силу, чувствительному, вне зависимости от того

авейра он или обскур, достаточно направить её в Слейв.

Поэтому, если вы хотите избежать неприятностей,

не позволяйте прикасаться е себе.

Ведь именно прикосновения разрушали города,

меняли ход истории и отнимали жизни.

Натий, атеист и

противник Храмов Дня и Ночи

Тащиться за Ритой по бесконечным полям к реке, помогать ей собирать хворост только затем, чтобы посидеть у костра, Зои, конечно же, не хотелось. Возможно, ей удастся улизнуть, когда женщина уснёт. Такие как она ведь спят, верно? Искоса поглядывая на улыбающуюся Риту, Зои призвала себя к терпению. Да и, в конце концов, если бы женщина преследовала дурную цель, то, наверняка, перерезала бы Зои горло ещё на той опушке. Это умозаключение чуточку успокаивало.

— Не бойся, — фиолетовые губы сложились трубочкой и подули на подрумянившуюся крысу.

Зои непокорно вздёрнула подбородок.

— Вот ещё. Думаете, пришили парочку негодяев при мне, так я теперь буду дрожать от страха из-за вас?

— Ну, из-за меня или нет, но ты, словно напуганный крысёныш, которого мы сейчас будем есть.

— Да с чего вы это взяли? — самой себе она могла сознаться во всём, но Зои упрямо не желала признавать свои же слабости при посторонних.

Крепкие белые зубы Риты вгрызлись в костлявое на вид тельце, оторвав от него небольшой кусок на пробу. Не пытаясь сгладить звуки чавканья, женщина прожевала мясо и передала острую палку-шпажку Зои. Увидев, как та перекосилась, Рита хрипло рассмеялась.

— С чего взяла, говоришь? Эмоции устраивают на твоём лице оргии, девочка. Страхи и переживания задористо раздвигают передо мной ноги. Поэтому, если не планируешь помирать только из-за этого, советую научиться их прятать.

Зои нередко использовала крепкое словцо, и всё же это не помешало откровенным формулировкам Риты обжечь кожу румянцем. Впрочем, претензии относительно выразительности собственного лица оставили её равнодушной. Зои совсем не против, чтобы люди сами видели, что она думала о ситуации или о них, казалась ли растерянной или злой. Всё это не имело значения, пока она не подтвердила ничего из этого вслух. Но вот терять время, просиживая штаны рядом с психопаткой… Она ведь всего-навсего лелеяла надежды на мирную жизнь среди фермеров, а теперь «мирное» и «спокойное» казались такими далёкими и беспросветными, будто смотришься в Чёрную дыру на окраине галактики. В эти секунды было как-никогда легко проклинать родителей, кузину, да и вообще всех.

— Что вам от меня нужно? — устало пробормотала Зои, рассчитывая на прямой ответ, который положил бы всему этому конец.

— Ничего. Но Сила думает иначе, поэтому и привела тебя ко мне.

От безысходности она возвела глаза к небу. Сила думает, как же. Сколько ещё бреда ей предстоит выслушать? Как ни крути, но перекручивая в голове лекции родителей, Зои не находила слов, подтверждающих, что Сила способна таким образом влиять на жизнь людей. Чувствительный улавливает энергию, призывает в Слейв и уже потом направляет её туда, к чему прикоснулся. Зои слышала, что некоторые обскуры могут создавать трещины на земле, крошить камни или ломать кости одним касанием, даже самым быстрым. Ни раз она становилась и свидетелем способностей авейр, которые лечили болезни или, например, создавали особые звуковые волны с помощью музыкальных инструментов.

— Глупая девчонка, — Рита разочарованно хмыкнула. — Обскуры и авейры надутые придурки, если верят, что управляют Силой, а не Сила позволяет им это. И ты будешь такой же невежей, пока не начнёшь мыслить самостоятельно.

— Что вы имеете в виду?

Женщина поднялась, изогнулась над костром так, что оранжевые язычки могли без труда лизать оголённую кожу её живота, а сама Зои ощущала исходящий от Риты аромат плевых цветов.

— Почему ты здесь, Зои?

Указательным пальцем Рита подцепила её подбородок, заставив его поднять. Пальцы другой руки перебирали в воздухе, словно наигрывали мелодию или пытались что-то связать. Отвести взгляд от молочных глаз с резко выделяющимся фиолетовыми зрачками было почти невозможно. И всё-таки Зои смогла, тут же по инерции отодвигаясь от женщины. Однако всего лишь один взмах — и цветные нити обвились вокруг её талии и вернули на место.

— Я жду, — проворковала Рита, забавляясь над тенями напряжения, что легли на бледное лицо девушки.

— Я… — язык набух и резко сделался каким-то неподъёмным. Мозг анализировал детали и события с невероятной скоростью, за которой Зои просто не поспевала. — Пытаюсь выжить.

Зои глупо зажмурилась, осознав, что вот так легко вывалила правду, да ещё и той, что могла без особых усилий прекратить все её трепыхания.

— Верный ответ, малышка — рассмеявшись, как припадочная, Рита повела рукой со Слейвом, и нити послушно отпустили Зои.

Почувствовав, что больше ничто её не сжимает, она стала дышать свободнее. Вместе с тем непонимание и адреналин смешивались меж собой, перерастая в раздражение.

— Да кто ты, блин, такая? — гневно бросила Зои.

Ничуть не обидевшись на её тон, Рита подобралась ближе и мягко опустила ладонь на светлую макушку.

— Та, кто спасёт твою задницу и научит быть ехидной, деточка.

✩₊˚.⋆☾⋆⁺₊✧

— Старайся, — любезно посоветовала Рита.

Пот липкими бусинами собирался у висков, ручейками тёк по шее, задерживаясь лишь у чашечек бюстгальтера. Шёл третий час тренировок. Энергия давно иссякла, жутко хотелось мыться, есть и спать. И именно в такой последовательности.

— Медленно работаешь пальцами.

Зои стрельнула глазами в сторону Риты, облюбовавшей местечко под тенью крепкого дуба. Женщина валялась на травке и беззаботно закидывала виноградинки в рот. Когда она не воспламенилась под её взглядом, Зои с чувством тяжёлого осадка неудовлетворённости в животе вернулась к своему занятию.