Прайс на мою студентку

ПРОЛОГ

Кого больше поимела судьба – начинающую девицу из провинции, приехавшую заработать в столицу на мечту, или профессора-ректора, столь неосмотрительно принявшего странное пари, которое будет стоить ему карьеры в случае проигрыша?

Они этого не узнают, пока не столкнуться нос к носу, и не поймут, что победить можно только вместе.

Возрастное ограничение строго 18+
Содержит нецензурную брань.
Все персонажи являются вымышленными, и любое совпадение с реально живущими или жившими людьми случайно.

ПРОЛОГ

От автора
Все герои написанной мной книги совершеннолетние, они старше 18 лет.
Спасибо!

- Останови.

- Здесь? – я с недоумением оглядел неожиданно оживленную улочку на окраине района.

Может все эти разряженные девицы вышли подышать свежим воздухом из ночного клуба? Но вместе с нами вдоль тротуара медленно двигались и другие автомобили, словно присматривались к…

- Да. Посадим тех двух цыпочек.

- Ну уж нет! Хочешь шлюх - сажай в свою машину, - брезгливо поморщился я.

Черт! Я пожалел, что пошел на поводу у Баграта и уехал из центра, где проблематично нарваться на такой сорт женщин.

- Придется Швайгер. Придется посадить не только в машину, но и подвезти к своей квартире, - усмехнулся Тармуни. - Теперь играем по-крупному. Не забыл?

Я стал догадываться к чему он клонит:

- Ты же не собираешься подселить ко мне шлюшку? Под одной крышей с моей матерью?

- Именно это и сделаю, - оскалился Баграт. – Ты сам меня заставил, а я не хочу упрощать тебе условие.

- Но шлюха? – ему ли не знать, как я бесконечно брезглив, особенно в интимных связях.

- Это пока шлюха. Но через четыре месяца ты сам представишь её как свою невесту. На новогодний фуршет случайных девиц не таскают. Или ты готов сдаться?

Вот этот ответственный момент.

Сдаваться я не собирался, слишком многое оказалось поставлено на выигрыш в этом глупом пари, которое перестало быть просто дружеским соперничеством, из-за поставленного председателем условия. Теперь решался вопрос карьеры – всё или ничего. И кроме как на свой опыт, образование и воспитание, мне больше не на что рассчитывать.

Зато всё по-честному.

Но проплывающие за окном размалеванные рожи уличных давал, оптимизма не внушали. И умом я понимал состояние Тармуни! От его опыта и образования сейчас ни-че-го не зависело. Ему придется только наблюдать со стороны и ждать мучительно долгие четыре месяца, сорвусь ли я, подведет ли девушка, выбранная им.

Так что, я его отлично понимал и не завидовал. В этом пари его партия намного сложнее моей.

- Тормози. Возьмём эту.

За границей освещенного уличными фонарями и вывесками клубов тротуара, свет фар выхватил две одинокие фигурки, жмущиеся друг к другу.

- Эту – которую?

- Сейчас решим. Девушки, работаете?

- Ну! – тут же включилась в разговор полненькая с сальными темными волосами, сбитыми в непонятный колтун на голове.

Баграт тоже поморщился. Черт, во что я ввязался?..

- Садись в машину.

- Не, я сёдня на двоих не даю. Берите её.

Из-за спины показалась вторая, худая, высокая, сутулящая, чтобы не так выделяться на фоне низкорослой подруги.

- Садитесь обе. По пути разберемся.

- Ха! Ты нас за лохушек то не держи. Бабки мне щас, а её берите. И если чо, я номер вашей тачки сфотаю! У нас есть парни. Они накостыляют, если чо ей порвёте.

- Лесь, ну его… Я не пробовала сразу с двумя, - неуверенно мямлила длинная, неловко переминаясь на шпильках.

- Вот и опробуешь. В жопу у нее в первый – двойная такса.

- Оборотистая сутенерша, не находишь? – повернулся ко мне Барт, прерывая прикидки, во сколько мне обойдется преображение одной из этих девиц. – Но за деньги ты ее живо выдрочишь.

Баграт снова отвернулся к окну.

- У тебя образование есть? Сколько классов закончила?

- Зачем ей образование? – снова влезла вместо длинной полненькая. – Члены сосать обучена, ну и ладненько. Берём или валим дальше?

Тармуни хохотнул и потянулся за бумажником.

- Сколько?

- Ну… эта…

Полненькая уставилась в развернутый бумажник, нервно шевеля губами и облизывая их, не в состоянии сориентироваться в цене.

- Пятихатка в час, - выступила вперед подруга, наконец-то давая разглядеть себя в отражении боковых фар. – Чо-как, мальчики? На всю ночь двоим скидка. Если прям щас. Берёте?

- Садись в машину, - процедил я сквозь зубы, и как только длинная забралась внутрь, выкинул из окна пятитысячную купюру.

Вжал педаль газа в пол и вырулил на автостраду.

- По очереди будете или на хату метнёмся? – к девчонке снова вернулась неуверенность.

- Хм, - развернулся боком Баграт. – А может действительно «метнуться на хату», а, Андрей? Опробуем, раз уж заплачено, а потом делай с ней, что хочешь.

Я видел в зеркало заднего вида, как округлились глаза на худом лице шлюшки.

- Нет. Она уже моя.

- Эй! На ночь! – воскликнула девица на высоких тонах, что я невольно поморщился.

- Ты не стоишь этих денег. Вот как будешь стоить пять тысяч в час, так сразу отпущу.

- Пять косарей в час? А чо, так можно?

- Так нужно.

_____________

(*) Mutter (нем. перевод) - мать

Глава 1. Роковое пари

В очередной раз обвел взглядом присутствующих в зале. Элита интеллектуальной тусовки. Здесь нет ни одного простого человека, кроме официантов, обслуживающих вечер. Все ученые мужи со степенями и корочками, дамы с кандидатскими и докторскими.

Да… Это мой мир, где я чувствую себя комфортно. Где у меня есть преимущество в молодости и незакостенелости. Ведь как не пыжься умом, с возрастом все равно становишься стойким консерватором, неповоротливым, упёртым и пассивным.

Так что я почти принц в обществе самых умных. Но профессоры и академики считают меня выскочкой. Должен признать, не без этого. Мои арийские корни и связи помогли достаточно быстро занять завидное место ректора в престижной столичной Академии.

И вот я на равных в этом зале со всеми столпами ученых светил страны, съехавшимися за распределением грантов перед началом нового учебного года.

- На грант Министерства образования и науки РФ по международному обмену и обучению студентов претендует два лидера…

Два?

-…Всероссийская академия международной торговли…

Я удовлетворенно кивнул, зная, что выбьюсь в претенденты.

-…И Государственная академия гуманитарных наук.

Черт! Я нашел взглядом ехидно улыбающегося соперника.  Баграт Тармуни. Что ж, в нашем царстве не без урода. Тармуни, наверное, единственный достойный конкурент мне в этом обществе, но ни разу не уводил ни одного гранта у меня из под носа.

- Совет по распределению грантов решил в этом учебном году передать финансовую поддержку, - член Совета, оглашающая результаты, сделала паузу, а у меня от напряжения заложило уши. Грант точно станет моим. У меня столько планов по обмену студентами. Я выйду на международный уровень, заключу прямые договора с ведущими колледжами Америки и Англии, сделаю постоянный канал обмена с немцами. Я смогу. А там недалеко до триумфального возвращения на историческую родину. Мутер (*) будет в восторге!

- Баграту Тармуни, Государственная академия гуманитарных наук. Поздравляем!

Что?!

Я слышал только скрежет собственных зубов, пока с ненавистью наблюдал, как этот напыщенный хлыщ поднимается на сцену, поправляя браслет своих выпендрежных часов, и улыбается распорядительнице в тридцать два зуба.

Была бы возможность, я проредил бы его улыбку в половину. Попробовал бы он тогда поулыбаться!

Баграт взял сертификат из рук распорядителя, как всегда склонился к запястью и поцеловал, от чего мое лицо перекосило, а затем нашел меня взглядом и победно усмехнулся.

Так… Нечестная игра? Дамский угодник подсуетился? Мне стоит это выяснить. Уже были прецеденты, когда гранты передавали другим претендентам, если доказывалось, что выбор в Совете фальсифицировали.

Я следил за Тармуни весь остаток вечера, пока раздавали другие гранты. Моя Академия изначально претендовала всего на три. Два я успешно взял, третий, самый важный, ускользнул из моих рук. Этого я не ожидал.

- Думал, мы друзья, - процедил я, дождавшись окончания официальной части и пробившись в фуршетном зале к Баграту Тармуни.

- Мы – братья! – растянул губы Баграт, поворачиваясь ко мне и хлопая по плечу. – Чего приуныл? Ну увёл я у тебя один грант, ты же не в обиде?

- Барт, я тебе популярно объяснил, что моей Академии обмен нужнее! Кем будешь меняться ты? Художниками? Или натурщиками?

Баграт щелкнул языком:

- Натурщиками! Как я сразу не подумал? Скорее натурщицами…

- Тебе смешно? Ты только что угробил год моей работы.

- Годом больше, годом меньше. Может, я не хочу, чтобы ты сваливал отсюда, брат? Мне нравится соперничать с тобой. К тому же, я выхожу в лидеры.

- Ты? Не смеши, - я по инерции перехватил у официантки фужер, и только поднес к губам, как вспомнил, что за рулем, и с сожалением попросил заменить на воду.

- Конечно, Андрей Оттович, - пискнула девушка, и я с неудовольствием признал в ней студентку второго курса, хотя нет, уже третьего.

- Барт, я третий год доказываю, что из нас двоих, ты – везунчик, а я всего добиваюсь благодаря способностям…

-...Уму и таланту, - занудно закончил за меня Баграт.

- Именно, - подчеркнул интонацией, забирая из рук зардевшейся студентки запотевший бокал с холодной водой. – Благодарю. Можете идти…

Слова вырвались машинально, но дисциплина в моей Академии жесткая, девушка тут же пролепетала «спасибо» и испарилась.

- Так и не подпускаешь к себе ни одной? – усмехаясь, кивнул студентке вслед Баграт.

- А ты все также не пропускаешь ни одной? – буркнул я, заранее зная его ответ.

Горная кровь моего названного братца всегда бурлила в венах и тянула его на приключения. В отличие от моей, требующей сдержанности и хладнокровия.

- Зачем? Теперь с ректорским титулом они сами запрыгивают ко мне на колени.

Я этого не одобрял. В моих пенатах личные связи, тем более между преподавателями и студентами, были строжайше запрещены, вплоть до отчисления.

- Что думаешь делать с грантом?

Тармуни неопределенно пожал плечами:

- Пока не решил. Завезу себе немецких цыпочек, проверю их в деле.

Баграт подмигнул, не переставая шутить и подначивать меня.

- Откажись! У тебя даже планов на обмен нет, а я с зимы подготовил кафедру по международным коммуникациям, нанял новых преподавателей по иностранным языкам. У меня программа по эклектике…

- Ха, кстати, вот и план. Я тоже найму новый штат и введу эклектику. Отличная идея. Спасибо за подгон.

- Стоять.

Мне показалось, что к концу вечера от зубов ничего не останется, я их сотру от бешенства, которое вынужден скрывать в силу воспитания.

- Эндрю, - миролюбиво протянул друг, зная, что это обращение меня взбеленит еще больше. – Я же тебе не пёс, чтобы реагировать на команды. Ты еще сахарную косточку достань.

- Не насмехайся, ты все еще мой друг, но впервые встал на моем пути. Я надеюсь договориться. Здесь. Сейчас.

Глава 2. Дембель и панель

- А я ей: ещё раз, тварь, подойдешь к нему – волосы повырываю.

- А она чо?

- А она: ой, типа, напугала, еще кто кому. И морду корчит.

- А ты чо?

- А я ей в морду вцепилась! Ну, думаю, тварь, дотянись попробуй.

- А она чо?

- Заверещала, чо. И Лёха выскочил такой из-за угла и ну на меня орать.

- А ты чо?

- Маш, а я то чо. Выпустила эту выдру и тоже на него орать.

- А он чо?

- Блять! – я отдернула плойку от уха, ваще забывая, что накрутила на нее волосы. – Твою мать!

- Садись давай. Кто у нас мастер по херам? Я.

Машка усадила меня на перекошенную тубаретку, действуя как заправский парихмахер.

- Я думала, мастер по херам – это проститутка.

- Сама ты, Ленк, проститутка. Хер – это волосы по-англицки. Вот у тя – блонд-хер. И нас уже давно не принято парихмахерами звать – мы теерь мастера по волосам. Но по продвинутому – по херам.

- Ого, круто. А я теперь тож не портниха, а дизайнер. Охренеть, скажи?

- Похер. Сиди – не дергайся. Ну чо там с Лёшкой?

- А ничо… Гандон он. Мразюка. Он этой выдре письма писал. Я, блять, его ждала, а он, мразь, ей письма писал. Прикинь?

- Да ты чо? – протянула Машка и прижала горячую плойку к шее.

- Твою мать!

- Ой-ой, прости, Лен. И чо теперь?

- А ничо. Эта тварь залетела раньше меня. Успела, падла. Теперь у них свадьба, - горько подытожила я. Ну а чо мне теперь то страдать? Я уже неделю сопли на кулак наматывала.

- И чо думаешь?

- Еду в столицу, Маш. Помнишь нашу однокашку, Леську?

- Пыжикову, штоль?

- Её, - кивнула я. – Позвонила ей, грю, чо-как, чем занимаешься в столице нашей родины.

- А она?

- Грит, бабло лопатой гребу. Тут, грит, немеряно бабла.

- А кем она там?

- Ну тоже, как ты – херов мастер.

- И чо, реально гребет?

- И зовет меня к себе.

- Да ты же нихера не сечешь в волосах!

Я закатила глаза:

- Маш, ты думаешь, там только парихмахерам платят?

- И чо ты задумала? Колись давай.

Машка, вооружившись моей плойкой, нависла надо мной и сдвинула брови. А я чо? Я уже всё для себя решила.

- Уеду я, Машка, в столицу. К Леське. Та обещала пристроить.

- Из-за Лёшки? Из-за этого казла? Да насри ты на него!

- Уже. Три кучи. Время только жаль, потеряла. Могла бы раньше мотнуться и заработать. Но ничо, я и сейчас своё урву. За год набашляю дофигища бабла, поступлю учиться…

- Чо-о-о? – недоверчиво протянула Машка.

- Да, учиться, чтоб еще больше зарабатывать. А потом куплю красную машину, квартиру в столице и шубу. Приеду и скажу Лёхе: «выкуси, мразь».

- Кру-у-уто!

- А то!

С тубаретки я все-таки навернулась, башкой приложилась. И вот лежу я, а надо мной Машка все еще с плойкой нависает.

- Не убилась?

- Неа.

- Ты очень круто придумала. Едь к Леське. Если слишком много бабла будет, зови, я тоже примчусь. Все же мастерам по херам проще сработаться, чем портниху перпорфилировать.

- Чего?

- Ну, сама ж сказала, бабло на учебу надо. А я ж уже умею.

- Ага. Ладно, Машка. Помоги сумку собрать. Я на ночном автобусе с барыгами ломанусь.

***

Мужик даже вблизи оказался охрененный. Я бы ему и за так отсосала. Сосала же Лёхе бесплатно? Хотя тогда я думала, что замуж пойду за него. Но не сложилось. А вот этому могла бы за так. Только Леська меня бы на вокзал к бомжам выперла.

Леська оказалась настоящим мастером по столичным херам. И они не имели никакого отношения к волосам и парихмахерам.

Сначала я выпала и уже навострила лыжи обратно, но довод разума от той же Леськи усадил меня обратно на продавленный диван.

- Чо ты в этом зачуханном городишке еще не словила? До пенсии бушь раскраивать семейники местным алкашам? Рвать на себе волосы от нищебродской жизни? Затыкать рты чумазым долбоёбам? Кароч, можешь сваливать, но я, как сраная фея, предлагаю тебе остаться и исполнить свою мечту.

- Я не мечтала члены обсасывать за деньги…

- А ты думай о бабле, тогда сосать вкуснее. Знаешь, как возбуждает? Только я работаю на свой страх-риск, без прикрытия. Там охренеть сколько бабла отбирают, когда крышуют, а девки всё одно пропадают. Но у меня всё просто. Я встаю чуть дальше, шоб не светиться, и сама присматриваюсь с кем поеду. Вдвоем будет проще – одна работает, вторая на стрёме. Мне как раз подлечиться надо, подцепила тут от одного долбоёба… Так что я страхую, ты пока бабло рубишь. Мордашка у тебя свеженькая, ценник в два раза задерем.

И я согласилась. В конце концов, дома никто не узнает, чем я тут занималась. А деньги не пахнут. Когда куплю квартиру и машину, вернусь вся такая образованная с дипломом, никто не посмеет ткнут в меня пальцем.

- Вон ту тачку видишь? Наш клиент. Сомневающиеся. Титьки поправь, чтоб из выреза видать было. И ближе к дороге пойдем.

- Лесь, их двое, а ты говорила, работать мне одной.

- Ну, двое. Двойной прайс с каждого. Отличный старт, Ленка. И имя выбери себе какое-нить выпендрежное. Они такие любят.

- Не знаю… Алёнка?

- Срать тебе в пелёнку! Выпендрежное надо. Ну, возвышенное, типа. Я вот нихера не Леська, а Лель. Думай пока. Останавливаются. Надо их брать – вон там крышующие амбалы уже косятся в нашу сторону. Приметили, твари. Если сейчас денег не срубим, придется менять место…

- Девушки, работаете?

- Ну! – Леська быстро подошла к открытому окну тачки.

Я с ужасом разглядывала своих первых возможных клиентов. В целом неплохо, но два?!

- Садись в машину, - сказал тёмненький, кавказской наружности.

Черт, не люблю черных, но этот хоть чистенький, незаросший…

- Не, я сёдня на двоих не даю. Берите её.

Ну, вот и распахнулась дверь к моей мечте. Но чёт ссыкотно.

***

Я два раза чуть под себя не пустила. Только б Леська не обманула и сфотала их зад. Хотя, когда меня найдут распнутую этим маньяком, мне уже фиолетово будет, что с ним сделают.

Глава 3. Конфетка из г…вна

После третьего круга объяснений и максимального упрощения конструкции речи, я сдался. Велел ей ложиться спать, а сам подложил под спину подушки и сел, вытянув на кровати ноги и откинув голову, чувствуя, как ломит виски после тяжелого дня.

- Ты всегда спишь в обуви? – хмыкнуло чучело из-под одеяла с соседней постели.

- Я не сплю.

- По чесноку, я вымоталась. Ты такой занудный, что я чуть не заснула где сидела. Так что трахаться будем потом. Я сосну часок.

- Что ты сделаешь?

- Чо-чо! А еще меня передразнивает, оливкохрен.

- Спасибо, Тармуни, ты почти сделал задачу невыполнимой!

- Вот только над ухом не занудствуйте. Как вас жена терпит?

- Я не женат.

- Вот ни разу не удивлена! У вас даже до траха не доходит, как невеста сваливает. Угадала?

- Спи.

- Снимите ботинки – меня пиздец бесит, что вы обутый в кровати!

- Хм! Скажите пожалуйста!

Но все же спустил ноги с постели и снял ботинки, сдерживая вздох облегчения. Надо же, не замечал, как ботинки сдавливают ноги.

- Легче? То-то. Лан. Я спать.

- Спокойной ночи.

- Споки-ноки.

- Что? Черт… Спи.

За ночь я набросал проект договора по оказанию услуг по обучению и экзаменационной презентации через четыре месяца. Потом удалил документ. Если я не смог донести до этого чучела простым языком, чего от нее хочу, то договор с условиями на семи страницах ее точно напугает.

Это утро я решил посвятить наглядному примеру.

- Доброе утро, Елена, - с улыбкой разбудил я чучело, рывком раздергивая шторы на окнах и подкатывая к кровати столик с легким завтраком.

- А? Чо? Фриц? Я думала, мне приснилось…

Спокойно! Спокойно, Андрей.

Сейчас от моих манер и воспитанности очень многое зависит.

- Елена… Или угодно Милена?

- Не, Лена – норм.

- Отлично. Тогда я к тебе обращаюсь «Елена», а ты зовешь меня Андрей Оттович.

- Как? Отчевич? У тебя обострение?

- Над терпением мне еще предстоит поработать. Вот завтрак. Ешь. Вот униформа… Извини, что нашел. Оденешься. И едем в клинику.

Я честно старался не смотреть на её манеры. Варварские. Полное неумение обращаться со столовыми приборами. То, как девчонка запихивала полный рот еды и крошила на одеяло, давилась, запивала и кашляла.

Встал и вышел на балкон.

Это… Это полный п…ц!

Но пари отменить можно только с заявлением на увольнение, так как работать в подчинении Баграта Тармуни я не стану.

- Ну я всё.

- Рад. Умывайся, одевайся и едем.

- Ну нет, я как бы ночь отпахала и ухожу.

Я оторопел.

- Что?

- Ну ладно, не отпахала, но ты сам не захотел. Оплаченное время кончилось.

Ах да…

Я молча вытащил две купюры в пять тысяч из бумажника и сунул ей в руку.

- Сутки.

Она заторможено смотрела на смятые деньги в своей руке. Неужели принять решение взять или отказаться для нее такое сложное?

- Ну ладно. В клинику, значит? А потом к вам домой?

Я кивнул.

- Ну ладно, - повторила она, странно растягивая слова. – А зачем?

Вот теперь я поймал синеву ее глаз. Стоя против окна, я имел возможность рассмотреть мое чучело в солнечном свете. Блондинка с тонкой костью, хорошей фигурой, если все же поработать над ней, с яркими глазами, вчера показавшимися насыщенно серыми, а сегодня сияющими цветом неба. С большим ртом, слишком большим для такого узкого лица. С привлекательными припухшими губами, на которых еще остались крошки от завтрака и мазок джема в уголке рта.

- Зачем? Я расскажу тебе по дороге. Попробую еще раз.

- Тогда я Леське позвоню.

На мой непонимающий взгляд пояснила:

- Напарнице. Чтоб ментов не поднимала. Волну не гнала.

- Волну ментов?

- Ну ваш зад, помните? Чтоб не засветила!

Я промолчал, еще отчетливее понимая, что у нас двухстороннее нарушение коммуникационного обмена. Как мы будем договариваться? Кто мне сможет помочь? Мутер?

- Звони. Еще не хватало, чтобы моим задом светили перед ментами, - буркнул я.

- Во! Соображаешь. А притворялся болваном. Але? Леськ?.. Тут такое, кароче, дело…

Как договоримся, отберу у нее телефон. Связи со злачными местами надо рвать сразу и окончательно.

В машине разговора не получилось из-за слишком напряженного дорожного движения. В клинике нас сразу развели.

- Андрей Оттович! Очень рады видеть вас. Как здоровье Аделаиды Марковны?

Я дежурно улыбался, провожая взглядом свою подопечную.

- Она еще вчера чувствовала себя отлично. А как будет сегодня – боюсь предположить.

- О, если ей что-нибудь понадобится, мы готовы выехать на дом!

- Благодарю. По поводу девушки…

- Да-да, Сергей Игнатьевич ждет вас в своем кабинете. Я провожу.

Как же хорошо находиться в достойном обществе, подальше от чокающих чучел. Черт!

Сергей, мой давний знакомый и настоящий друг, сразу вник в проблему и обещал за пять часов исследовать подопечную под микроскопом.

- Вернешься к трем, когда всё будет готово.

- Отлично. Постараюсь за это время подобрать ей соответствующий гардероб. И подготовлю мутер. Хотя бы намекну.

- Будь аккуратен с Аделаидой Марковной. Ты знаешь, какое у нее чувствительное сердце!

Я хмыкнул. Мы оба знали, какое железное сердце у моей матери, но вслух принято было подчеркивать ее слабость, а не стальную хватку.

- Сергей, не спускай с нее глаз. Девица еще не в курсе моей авантюры. Может сбежать, я ее потом не найду.

- Не переживай. Поддатый, в темноте, Баграт вряд ли разглядел ее и запомнил! Потеряешь эту – заменишь подобной. А пока иди, решай свои дела. За нее не беспокойся.

Глава 4. ¡No pasarán! (*)

- Эт прикол такой?

- Нет.

- Я не потяну.

- Это легче, чем работать на улице. Просто поверь в себя… Или в меня. Начнем с анкеты, потом тестирование по русскому, математике, литературе, географии и на память. После прогулка и на вечер чтение.

- Чтение?

- Да, вслух. Будем исправлять твою дикцию и пополнять запас слов.

- А чо не так с моим запасом?

- Не «чо», а что. Запоминай, как пишутся и произносятся слова. Через неделю введу штрафы за их неправильное использование.

Он отвернулся, за очередным листком из принтера, а я тихо зашипела:

- Фриц…

- Профессор Швайгер. Или Андрей Оттович.

- А можно хер-Швайгер?

- Герр. Это допустимо в домашних условиях. Но вне дома герр будет неподобающим обращением, больше подойдет «господин Швайгер».

- Лан, разберусь, не тупая.

- На что я уповаю! Начнем. Заполни все графы. Будут вопросы – задавай.

- Графы?

- Строчки.

- Как скажете, хер-Швайгер.

Я расплылась в язвительной улыбке, подтягивая к себе кучу его листов. Ну положим, чо за ФИО, я знала. Возраст, пол заполнила. А потом начался пиздец. Я дёргала его по каждому вопросу.

Handmade? Что это нахрен?

А, увлечение. Какое у меня увлечение?  Последнее было Лёхой. До этого танцы в клубе.

- Я имею в виду твои способности, твои нереализованные таланты. Например, вышивание, вязание?

- Еще скажите «кройка и шитьё», - усмехнулась я.

- Как вариант. Отличное хобби, - обрадовался он, если приподнятую правую бровь принять за обрадованность.

- Это гребанная работа, а не увлечение, - резко оборвала я его веселье, но он тут же выпустил свои немецкие колючки.

- Я думал у тебя другая специализация.

Думал он!

- Нет, я закончила техникум. На швею, - тут я замяла конец и закашлялась, чтоб исправить, - на дизайнера покроя.

- А специальность впиши в эту графу, - фриц ткнул своим пальцем куда-то в середину листа.

- Да я до вечера это писать буду! – раздраженно отшвырнула листы, заслужив недовольный взгляд и поджатые губы от хера-профессора – Ну чо?

- Думаю, можем отложить тестирование, я уже вижу, что русский тебе не родной язык.

Не удержалась и показала язык.

- Минус два балла. Ты ведешь счет?

- Н-нет…

- Вот и тест по математике провалила.

- А чо минус два то?! Я матом не выражалась ваще-то! А за язык, так это много.

- За язык…

Тут фриц сделал паузу и посмотрел на губы так, что они в миг пересохли, и я облизнулась. Хер затянул паузу и даже зажмурился, тряхнул головой.

- Кол. То есть, первый. За незаполненные анкеты – второй. Ты права, надо развеяться. Собирайся на прогулку, - вдруг распорядился фриц. - У меня появились неотложные дела.

***

- Это еще не всё? – заворчала я, когда фриц высадил меня у спа-салона.

- Все только начинается. Сейчас приведем тебя в божеский вид, переоденешься и будем привыкать выглядеть по-человечески.

Я хмыкнула, чётко запомнив, как хер-фриц обозвал меня чучелом. А еще профессор! Умный доктор! Ага, как же.

- Феи, сотворите с ней чудо, чтобы она хотя бы внешне походила на девушку. И оживите прическу, цвет сделайте естественным, светлым с золотистым отливом. Уберите этот оттенок мертвечины.

Он сбагрил меня местным мегерам, типа феям. И ведь еще больше обгадил настроение. Эти, нахер, феи, а я – чучело, да еще с оттенком?

- Сначала чистка боди, потом работаем с лицом и напоследок занимаемся волосами, - лучилась доброжелательностью приставленная ко мне «фея», а я только скривилась. Столица, а выражаются как провинция. Хотя даже у нас в провинции уже никто не говорит «волосы». Все выражаются по-англицки.

Но я прям недооценила мегер. Те шесть часов безбожно надо мной измывались, отскребали с меня кожу, как со змеи, а потом одним махом наляпали ресницы и отстригли полшевелюры!

Я так матюкалась! Мастер по херам, нахер! Кто же режет не спрашивая?

Но доканал меня наряд. Когда ко мне, измотанной ихними процедурами, притащили невзрачный балахон светло-коричневого цвета, я взвыла.

- Это я носить не буду!

- Господин Швайгер дал четкие инструкции переодеть вас в платье-футляр нейтрального цвета. И просил передать, что вы должны послушаться, чтобы заработать баллы.

- Вот фриц недоделанный, - пробурчала я, перехватывая не только платье, но и нижнее белье, чулки и туфли на среднем каблуке.

Если всё это убожество выбирал хер-профессор, то надо срочно менять его вкусы.

У меня ушло полчаса, чтобы напялить на себя это уродство, потом мегеры поправили прическу и прицепили… Та-дам, шляпку! Шляпку, нахрен! К коричневому футляру прилагалась коричневая таблетка!

Я поняла, почему мы ненавидим фрицев. Извращенский вкус.

Так взбесило его издевательство надо мной. Он же специально вырядил меня чучелом, чтоб носом ткнуть, чтоб унизить, показать мне мое место.

Обидно. Так, черт, обидно! Я же старалась стать как надо…

Хер-профессор сидел в просторном зале на диване и уткнулся в журнал. Я почти наступила ему на ботинки, прежде чем он поднял голову на меня.

Окинул странным взглядом, задержадся на моей груди, бедрах и ногах, упакованных в чулки. Потом также странно улыбнулся и привстал, неуверенно спрашивая:

- Чем могу помочь?

«Сдохни», - хотелось бросить фрицу в лицо, но вместо этого пришлось растянуть губы в типа-улыбку:

- Ну как-чо?

- Что?.. О! Чучело?

- Вот вы опять?!

- Нет-нет, прости…

Фриц выглядел, как будто стукнутый пыльным мешком по башке. Вскочил, раза три обошел меня по кругу, а потом громко расхохотался.

Глава 5. Пугающая инициатива

Хотелось отдохнуть. Впрочем, я и планировал быстро проверить задания, загрузить чуч… Нет, она уже совсем не походила на чучело. Скорее наоборот, притягивала взгляд, её хотелось рассмотреть, а это меня тревожило. Я постоянно окружен студентками и молодыми коллегами, но ни разу не терял контроль. И здесь его не потеряю.

Так и будет: проверю задания, получу наслаждение от легкого ужина и загружу Елену романом. Сегодня она сдает изложение, завтра пусть напишет сочинение по ситуации Долли и ее отношению к измене супруга.

Я откинул полотенце, пригладил сырые еще волосы и влез в любимый домашний костюм.

Австрийский трикотаж, мягкий, добротный, теплый и спокойный. А покоя после нервного собрания попечителей мне очень хотелось.

Елена ждала на террасе и была напряжена.

- Задания с тобой? – кивнула. – Тогда я сначала проверю, потом приступим к ужину.

Она встала – я сел. Сел в буквальном смысле слова. На ней была вопиюще короткая юбка, обтягивающая и яркая. Вульгарная. Настроение испортилось окончательно.

- Что это за безобразие?

- Чо сразу безобразие то? Модный цвет, яркий бордо.

- Откуда это у тебя?

Нервно дернула плечом, но промолчала. Черт, придется отложить этикет и попросить мутер перетряхнуть её гардероб. Вот так быстро она из Елены снова стала чучелом.

- Присаживайся и передай мне изложение.

Она гордо протянула тетрадь и схватилась за ручку и цветастый блокнотик. Собралась начислять себе баллы? Ну-ну.

Я открыл и прочитал корявый почерк:

«Стив трахнул француженку и всем вдоме стала беспакойно. И людям и животным. Дети бегали три дня, а Стиф лежал толстый на диване».

Ужаснулся, взглянул на взволнованное чучело, которое нервно грызло ручку.

- Что это?

- Изложение. Я узнала у Ганса. Он сказал, просто перескажи своими словами, что прочитала.

- Верно. Тогда где остальное?

- Так это всё. Что я прочитала!

Я скривился, отбросив каракули, и взял тетрадь с задачами.

- А оценку? – возмутилась девчонка.

- Тебе придется перечитать начало, ты явно не поняла смысл прочтенного.

- А чо тут понимать? Он трахнул училку детей, а жена узнала!

Кивнул и открыл тетрадь с задачами по математике. И тут же закрыл. Расхотелось портить себе настроение еще больше.

- Математику мы разберем позже, если у меня останутся силы. Давай поужинаем.

Елена чинно уселась напротив меня, аккуратно сняла салфетку и разложила на коленях. Я еле сдержал ухмылку, ведь сейчас, когда я не видел цвета ее нижнего белья из-под вызывающей юбки, а манеры Елены были безупречны, снова поверил, что добьюсь успеха. Может мне не нужно делать упор на ее развитие? Просто натаскать по речи и по манерам? Научить поддерживать беседы на общие темы – и это сойдет?

Удовлетворенно кивнув своим мыслям, забрал её столовые приборы и молча приподнял бровь.

- Опять? – простонала ученица, потом окинула взглядом стол и выбрала: - Вилку-нож.

Протянул ей приборы обратно и положил стейки с гарниром на тарелки.

Минут пять терпел её чавканье, потом сделал замечание, но она просто перестала есть. Пусть. Её выбор. Научится есть молча, будет сытой. Голод – отличная стимуляция к развитию.

Брякнула вилка, и я поднял глаза на чучело.

-Упс, - Елена с кривой извиняющейся улыбкой неуклюже сползала со стула под стол.

- Оставь, я дам тебе запасную. Ганс накрывает сразу несколько комплектов приборов.

- Нет уж, - пробурчала она и исчезла под столом.

Я хмыкнул и вернулся к стейку, отрезая особо сочный кусок и накалывая его на вилку. И... поперхнулся. Дёрнулся, но мелкая негодница легла грудью на колени, оттянула резинку штанов и уткнулась лицом в пах.

Мгновенно меня прошили две противоположные эмоции. Шок от создавшейся ситуации: она же не вилку у меня внизу ищет? И иррациональное возбуждение, прошившее позвоночник, заставляющее сильнее биться сердце и гнать по венам взбудораженную кровь.

Я отбросил приборы и вцепился в край стола, прохрипев, буквально выдавив из горла слова:

- Что т-ты делаешь?

- Минет, - раздалось жизнеутверждающее заявление. – Только он не стоит, - в голосе явное недоумение. – А нет, уже поднимается.

Остужающая волна окатила меня, заставив оттолкнуться от стола, отодвинуться и встать, насильно снимая руки чучела с моих бедер. Старался не сосредотачиваться на испытываемых ощущениях внизу и не концентрироваться на эрекции.

Чертова девчонка смотрелась нелепо, пытаясь сопротивляться и упасть на колени, чтобы продолжить свое дело. И я на секунду, на долбанное мгновение представил, как позволяю ей это, как её ротик накроет напряженную головку распрямившегося и подрагивающего члена, как обведёт языком и…

Оттолкнул ее, развернул и прижал к себе спиной, поправляя резинку на брюках и пытаясь прийти в себя, отгоняя пошлые образы.

Но чучело не успокоилось, вертелось в моих руках и мучительно тесно жалось к паху. Я чувствовал её мягкие ягодицы и стискивал зубы, чтобы не застонать, когда член вжимался между ними, натягивая ткань мягких брюк.

- Никогда больше, - прошипел я, - не смей этого делать. Минус пятнадцать баллов.

- Чо-о-о?

- И ты сейчас же отдашь полученные от меня деньги.

Кажется, её проняло. Елена перестала вертеться, застыв в моих руках.

- С чего это?

- Компенсация за моральный ущерб.

Больше я с ней не церемонился. Перехватил за локоть, закрыл в туалетной комнате при ее спальне, под громкие стенания из-за двери обыскал сумочку и забрал свернутые в трубочку две пятитысячные купюры.

Только после этого отпер дверь.

- Это подло!

- Подло пользоваться обстоятельствами и полученными знаниями, чтобы унизить меня.

Глава 6. Разочарование и стремление

Первое, что я сделала после позорного ужина, это зачеркнула минус пять от маман, а потом вздохнула и вписала минус пятнадцать от ейного сыночка.

Это как же я так пролетела?!

Скажем прямо, я охренела, что у него не стоял! В тех двух случаях и с Лёхой таких косяков ваще ни разу не случалось. А тут фриц, сам же сказал, что я красивая,  а член не встал.

Не, ну потом понятно дело, всё ожило и заработало, я даже облизать толком не успела, только рукой пару раз провела, но ужин это не спасло. Кассу даже подбивать не хочется. Десятку забрал, хотя она заработанная…

Черт! Ну ладно, не совсем заработанная, но я же не виновата, что он импотент? А может он вопще по мальчикам, и маман его зазря внучков ждет.

И его слова…

У меня опять навернулись слезы. Ну надо же так сказать! Что я носовой платок для членов. Для каких? У меня все по любви было. До фрица. А с фрицом не получилось, не было еще ни разу. Но после того, как он скривил морду – и не будет.

Я тоже себя не на помойке нашла!

Но от всего навалившегося, от осознания собственной ничтожности и беспомощности, такая тоска взяла. Ну какая из меня звезда получится, как я буду грести деньжищи лопатой, если у клиента на меня даже не встает?

И почему я вообще за какую-то пятихатку должна лизать чьи-то яйца? Он вон, по пять тысяч не глядя на меня выкидывает, и вряд ли получает такие деньги вылизывая чей-то член… Хотя, если он по мальчикам…

Не, но потом-то у него на меня встал! Значит, все-таки я ему нравлюсь. Но не сразу.

Я еще поплакала, а потом твердо решила, что если уж я до Нового года не шлюха, то хер он еще раз меня унизит. А подставляться я не буду. И деньги все свои верну.

Меня даже хватило , чтоб подтянуть роман поближе, вдруг почитать захочется, но это ж надо такой капец подсунуть, где  я с трех предложений вырубаюсь?

***

Утром фриц бесцеремонно забарабанил в дверь.

- Когда у тебя первый день менструации?

Я наверно еще не проснулась.

- Чо-о?

- Умывайся, жду тебя на террасе. Пока собираешься вспоминай и подсчитывай.

Но ниче я вспоминать не стала. Настроение с утра было препоганейшее. Пока ходила в туалет и чистила зубы, думала, что из-за денег, но только когда увидела его свежую суровую морду, поняла – из-за слов. Они так и остались внутри, кромсая всё своими острыми краями.

Ненавижу фрица!

- Начну разговор я. Во-первых, такого как вчера повторяться не должно.

Походу ему самому нравится повторяться, а то я вчера еще не поняла. Неужели такой тупой считает?

- Во-вторых, я искренне хочу дать тебе по максимуму знаний за четыре месяца, но выбрал неверный путь. Я не буду нагружать тебя основами и углубленным изучением предметов, зато уделю внимание твоим природным зачаткам и корректировкой дефектов.

Это на какие природные зачатки он намекает? И прежде чем фриц стал считать дальше, я перебила:

- Я тоже подумала, что вчера было ошибкой. Вы только профессор, учите меня и платите деньги. Своими зачатками я потом заниматься буду. А вы учите меня и всё.

- Ты «подумала»? Неужели и это умеешь? Отлично. По моему новому плану, теперь думать будешь чаще. Не перебивай. В-третьих, ты посчитала свой цикл?

Я непонимающе уставилась на фрица.

- Менструация?

- А вам-то зачем? Мы же решили не трахаться.

Он так странно покраснел, потом побелел, потом молча выложил мне на стол коробочку таблеток.

- Ночью шел мимо аптеки, вспомнил про рецепт твоего врача и вот… Купил. Но в инструкции написано, что принимать с первого дня цикла.

- А! – вдруг все встало на свои места. – Так бы сразу и сказали. Я не помню, но в моем телефоне есть календарик. Там примерный прогноз по пмс.

Он кивнул.

- Верну тебе сразу после завтрака, и да, вот еще что.

Немец протянул мне свой смартфон с открытой смс от Леськи. Вот балда! Чо, не собразила, что номер-то  не мой! Зачем она моего фрица фрицем назвала? Он теперь второй раз обиженный.

- Я перепишу?

- Да, конечно. Пока пишешь, запоминай. Сегодня  даю тебе задание посмотреть две комедии, выберешь из этого списка. Вечером обсудим что тебе показалось смешным и почему.

- Буду кино смотреть? – удивилась я на его подтверждение. – За деньги? – он опять кивнул, а я прям чувствовала подвох! Эх, надо будет сегодня его маман на баллы раскрутить, а то в конце недели ваще получать нечего будет.

- Потом позанимаешься с мутер. Программу я ей передал заранее, она найдет чем занять тебя.

- Лан.

А жизнь то налаживается!

***

После злосчастного минета, фрица будто подменили. Он почти совсем скинул меня на маман, даже обеды и ужины. Только завтрак оставался между нами.

Маман оказалась мировой женщиной. С одной стороны, издевалась надо мной, все эти правила, этикеты зубрила. С другой, оказалось приличной сплетницей, и не жмотилась на бабло.

- Шестнадцать тысяч, - удивился фриц, выдавая мне первонедельную зарплату.

Но я то локти кусала от досады. Если бы он не отнял те десять штук, и не пришлось бы покрывать еще пятнадцать баллов сверху, у меня за неделю было б сорок одна тыща рублей. Сорок одна!

А тут за неделю шестнадцать. Это по таксе, три раза - за ночь. Эх…

В выходные профессор усадил меня на широкий диван перед телевизором и включил КВН. Я поторчала, пытаясь вникнуть над чем он там ржет, потому что ничегошеньки смешного в КВНе не было.

Всю прошлую неделю я пересмотрела штук десять комедий. Какие-то смешные, какие-то не очень, какие-то черно-белые… И каждый завтрак он просил пересказать смешные моменты и почему они смешные.

Да потому что!

Глава 7. Непроходимая деревня

Её запах преследовал меня до сих пор.

Что это? Что-то с апельсином. И мятой. И чем-то еще, неуловимо знакомым, из-за чего я сижу уже пятнадцать минут, и смотрю в прострацию, пытаясь вспомнить этот аромат.

- Андрей Оттович, проверяющий закончил.

Я смахнул наваждение из видения Елены, тянущейся ко мне и подставляющей губы, все еще болезненно красные и опухшие. И мой предательский отклик. С чего бы?

- Приглашай.

Сегодня я заканчивал с пожарниками, в пятницу Роспотребнадзор и можно открывать двери Академии.

- Ну что ж, у вас много критических нарушений. Ознакомьтесь с предписанием и готовьтесь: будет не только штраф, но возможно закрытие учебного заведения.

Сердце ухнуло вниз, но я выдержал паузу, прежде чем принять несколько листов предписания и заговорить.

- Присаживайтесь. Я уверен, что все выявленные недоразумения мы решим. Вера, приготовьте мне чай и…

- Крепкое кофе, - ответил проверяющий, и я, сдержав гримасу, кивнул секретарю.

Вот теперь нужно найти тот пункт, который я «не смогу» исправить по предписанию и узнать «цену», чтобы он не фигурировал в акте.

Закрытый на замок запасной эвакуационный выход. Черт!

Я отметил карандашом инициалы завхоза. Злит, что знал же о проведении проверки и не открыл запасные выходы!

Отсутствуют планы эвакуации в левом крыле на втором и пятом этажах. Это тоже прокол завхоза. И тоже не тянет на закрытие академии, даже на штраф не тянет.

Ширина лестничных пролетов не соответствует стандартам по эвакуации людей в местах массового скопления.

Так-так. Я поднял взгляд на проверяющего, тот цепко следил за мной и моей реакцией. Значит, вот что мне вменить собираются. Ширину лестниц, твою мать!

Лаковое покрытие столов… Отсутствие сертификата подтверждающего степень огнеустойчивости… Эвакуационное освещение неисправно…

Металлические ставни на окнах первого этажа по фасаду здания цельнометаллические,  препятствуют эвакуации людей, находящихся в здании.

Ну всё. Я решительно отложил предписание, улыбнулся проверяющему и Вере, накрывающей нам чай и кофе. Как только она вышла, я придвинул ближе к гостю пиалу с печением и конфетами, и аккуратно стал прощупывать почву.

- Вы в нашей академии впервые?

- Какое это имеет значение?

- Абсолютно никакого. Мы не первый год открываем двери для абитуриентов, перед этим каждый раз проходим проверки.

- Это не имеет значения. Стандарты, знаете ли, меняются ежегодно.

Я кивнул, давая ему влить в себя полчашки кофе. Дорого, свежемолотого. Но для хорошего гостя уже ничего не жаль, лишь бы задержался. Эх, мутер бы сюда…

- Да, правила меняют ежегодно, а наше здание – объект исторической архитектуры. Даже снятие… э-э… цельнометаллических ставней, которые на самом деле кованные от восемнадцатого века, нужно согласовывать в городском отделе архитектуры. Что же по поводу ширину лестничных пролетов…

- Не можете расширить – закрывайтесь. Не дай Бог, у вас загорится крыша, ребятишки даже выйти не успеют! Пролеты узкие, создастся пробка. Человеческие жертвы, дети. Ну это такое.

- С чего вдруг у нас должен случиться пожар? Вы на крышу поднимались? Там пожаростойкое покрытие, стойки и перекладины обработаны огнеустойчивой пропиткой…

- Всегда случаются случайности. Никто не застрахован. И при пожаре, мне же влетит как проверяющему, что не закрыл. Так что… Спасибо за кофе. Через неделю встретимся по устранению замечаний и составлению акта.

- Постойте. Через неделю? Вы понимаете, что даже на согласование снятия кованных решеток с фасада исторического здания у меня уйдет больше месяца? И это я не говорю о лестницах. Их расширить никто не позволит. Это нарушит конструкцию архитектурного объекта.

- А это не моя забота, а ваша, Андрей Оттович. Вы и решайте. Всего хорошего.

Проверяющий вышел, а я застонал и рухнул в кресло.

Да что за год такой невезучий?

***

Вечером я вошел и сразу спрятался в кабинете. Ужинать не хотелось. Видеть мутер и рассказывать ей о новых проблемах – тем более. Но поднял голову на звук открываемой двери. Елена…

По телу прошла волна узнавания и…

- Ты с мутер?

- Неа.

- Закрой плотнее дверь и не выдавай меня.

Она послушно захлопнула и прислонилась спиной к двери.

- Это странно…

- Что?

- Прятаться от мутер в собственном кабинете. Если она вспомнит о вас, то сразу же придет искать сюда.

- Хм, ты права. Зачем пришла?

- Так Каренина же!

Я закрыл глаза, понимая, что расслабиться не смогу.

- Давай оставим Каренину на другое время.

- Случилось чего? – перескочила она с Толстого на более актуальную и современную тему.

- Случилось, но ты не поймешь, а я хочу отвлечься от проблем хотя бы на ночь.

- Ну дык отдыхайте-расслабляйтесь. Чего я, не понимаю штоль.

- Не получается, - вздохнул я, сдаваясь. – Ладно, давай обсудим семейную жизнь Карениной и ее фрустрации на тему любви.

- Нас тут ваша мать найдет. Идемте ко мне, там она искать железно не станет. А я вас расслаблю. Я знаю как.

Перед глазами сразу нарисовались живописные картины наших с ней пряток. Елена на коленях между моих ног… Это напрягает, а не расслабляет.

- До ужина пятнадцать минут, - подогнала она и приглашающее приоткрыла дверь.

А похрен. Почему я не могу совместить полезное с приятным? Еще три месяца провести в ее обществе, желать и не сметь удовлетворить желание? Я же остался без Марины, а воздержание не мой конёк. Так не лучше ли расслабиться с проверенной девушкой и сосредоточиться на решении проблем?

Глава 8. И рыбку съесть и на хрен сесть

Ненавижу!

Должна была еще с момента того недоминета ненавидеть, но там мне чёта стало стыдно. Он так праведно вставлял мне за облико-морале, что я реально устыдилась.

Ну дал мне человек нормальной жизни на четыре месяца и шанс подзаработать, так чего же я сама на хрен к нему лезу?

В общем, до завтрака с его маман, я краснела и бледнела, вспоминая свой «гениальный» план по отсосу под столом. А потом это. Когда он наклонился, и я была уверена, что поцелует. Уверена! Хотя умом то щас понимаю, при матери он в жизни бы до меня не дотронулся.

И вот тогда я почувствовала, как он вытер об меня ноги. Насмешливо напомнив, что Каренину я должна была закончить еще вчера. Правильно, я ему не близкий человек, с чего он должен со мной церемониться?

Но что странно, именно в Карениной я подглядела способ, как можно воздействовать на мужчину добротой и заботой. А герр прям как нарочно подставился, пришел весь такой затюканный, уставший и меня осенило – вот он, шанс стать ближе.

Ну и чуть не стала. Только уже утром. Но когда я глядела на его торчащий хер, весь такой внушительный, но аккуратненький, чуть не дала слабину. А чо бы раз не потрахаться?

Я уже не девочка и знаю, как это бывает. Мне реально могут не понравиться его дерганья на мне. Попробую и пойму, может и не стóит хер того, чтоб лить слёзы?

На вид он конечно офигенный. Весь такой подтянутый и подстриженный. Не то, что Лёха… Профессор прям следит за внешним видом. У него всё как с картинки. Хотя слабо представляю себе картинку с голым профессором. Фриц на такое ни за какие деньги не подпишется!

А вот потом были деньги… Да. Сунул мне в руки и прижал. Я сначала потекла. Так хотелось ему дать! По-настоящему дать. Прям прилипнуть и не отпускать. И чтоб лапал меня всюду, как щас, и целовал.

И сразу же в голове опять его слова пошли: Прекрати вести себя как тряпка, об которую каждый вытирает свой член.

И так гаденько стало, кулаки сжала, а в них бумажки захрустели. Смяла и швырнула ему в лицо! Значит, теперь ему не унизительно об меня член вытирать? Ну так я не тряпка, хватит с меня Лёхи в науку. Фриц еще одним членом, пусть даже таким ровным и красивым, не станет.

И вообще!

Пшёл он!

До обеда я маялась с долбанной Карениной. Бесило, что она то вся такая правильная, сестру помирила с её ёбарем, а потом сама ноги раздвинула и стала неврастеничкой какой-то. А мужа прям жалко стало. Сначала такой сухарь – не люблю, но ради престижу, чтоб лицо не потерять, закрою глаза.

Но кто на такое глаза закрывает? Втащил бы ей. Ну и этому придурку, который за ней ходил. И все это написано так сложно, половина слов даже выговорить проблемно, не то что запомнить.

А еще отвлекал запах фрица на моей подушке… Я несколько минут лежала, уткнувшись носом в подушку, и дышала. Интересно, что за парфюм?

Пошла в его спальню, заодно подобрала раскинутые вещи и отнесла в корзину для белья. А уж потом открыла шкафчик рядом с зеркалом и зависла.

Не, ну немцы сволочи, конечно! Вот у меня одни духи, а у него штук пять, как у бабы! Ну куда фрицу пять одеколонов?

Но я смела все, чтобы разнюхать.

За этим и застал меня Ганс. В хозяйской спальне.

- Я за бельем.

- Ой… Да… Я уже отнесла.

- Фроляйн Елена, это моя работа.

- Не парься, Ганс. Вон постель перестели. Мне, кстати, не надо.

Я еще хотела повздыхать над подушкой. Малодушно, но уж как есть.

- Герр профессор Швайгер запретил менять постель сегодня.

- Да? Странно… Я думала он…

Что он брезгливый. Ведь я ночь спала на его постели, он по идее должен был заставить Ганса все тут залить хлоркой.

- Я оставлю здесь включенного робота, фроляйн Елена.

- Да-да, оставляй.

Но Ганс продолжал стоять надо мной, пока я не сообразила, что он ждет, когда я свалю. Главное я успела перенюхать все флаконы с одеколонами и нужный запрятала за спиной, сгрузив остальные в руки Ганса.

Зачем? Ну не знаю, что мной двигало. Наверное, желание почувствовать себя хоть на мгновение так же, как было в объятиях немца. Сладко и горько одновременно. Так, как обнимаешь, теряя любимого. Так, как я никогда никого не обнимала.

Пшикая одеколоном фрица себе на подушку, я понимала, что не только веду себя как последняя дура, но и никогда не поумнею. Это ж надо залипнуть на фрице, с которым даже нормального перепихона не было?

Я тут буду мучиться, страдать, а он спать себе спокойно на своей широкой постели. От несправедливости  стало еще обиднее. Я прихватила свой единственный флакончик духов Aqua Allegoria Herba Fresca и вернулась в спальню немца.

Убедилась, что Ганс не вернется, убрала одеколон фрица в шкафчик и от души набрызгала своими духами на подушки и простыни его огромной постели.

Спите теперь и думайте обо мне, хер-профессор!

***

Вторую половину дня я домогалась Ганса. Мутер то свалила по подруженциям. Был у нее такой пунктик, каждый вторник она таскалась по подружкам, а каждый четверг её подружки припирались к нам. Меня, ясное дело, на этот праздник жизни не пускали.

Мутер говорила, что мне со старыми кошёлками будет скучно, но я догадывалась, что мутер перед этими кошёлками просто будет стыдно. Несмотря на все ее старания, я никак не могла запомнить значение вилок, ложек и ножей. Вот нафига двенадцать приборов, если все можно тупо жрать ложкой или вилкой? Ну иногда удобно порезать ножом.

В такие дни Ганс выручал меня, чтобы я не засохла над Карениной.

Однажды мы резались в «Дурака», когда я предложила играть на деньги, но Ганс свинтил с темы. Зато потом сказал, что научит меня новой игре в покер. И если мне хватит сообразительности, то будем играть со ставками.

Глава 9. Тайный компонент оружия

Все инстинкты вопили насадить её, глупую девчонку, на ставший в последнее время слишком чувствительный член. И уже отодрать ее без всяких обхаживаний.

Да и зачем они? Лишнее. Она, черт побери, шлюха. Маленькая глупая шлюха с улицы. Маленькая сладкая шлюшка…

Подхватить, усадить попкой на стол и сожрать вместо завтрака. Вклиниться между ног и вбиваться, пока не спадет чертово наваждение. Потом перевернуть на живот и жарить, жарить…

Я судорожно вцепился в нее, прижимая к ребру стола и уже скользя ладонями с талии ниже, к бёдрам, чтобы закинуть ногу и воткнуться стояком между её складочек, а потом…

- …Так ведь, Андрэ? Ты слушаешь? Андрэ? Отпусти ты её. Придушишь.

Я тряхнул головой. Сквозь затуманенные мысли врывались слова мутер. Откуда здесь мутер? Она мешает. Отвлекает… Я могу смотреть только на задранное заплаканное лицо моей глупенькой шлюшки, вдыхать это блядский аромат апельсина, мяты и чего-то еще, хочу стиснуть её, зарыться носом в волосы и взять-её-блять…

- Андрэ! Отпусти Елену немедленно. Дай ему пощечину!

- Я не могу, он мне телефон подарил.

- Тогда сейчас я ему оплеуху отвешу. А ну, отцепись от девочки.

Я вздрогнул и оттолкнул Елену, потрясенно «просыпаясь» от собственного похотливого сна. Все стояли, окружив стол, и таращась на меня:

- Что?

- Андрэ, что это было? Ты чуть не придушил Елену, - мать обеспокоенно осматривала меня, прижав руку к груди. А мне пришлось сунуть руку в карман и оттопырить пиджак, чтобы мутер не рассмотрела еще и стояк, так некстати пульсирующий в штанах и оттягивающий ширинку.

- Разве? – перевел взгляд на Елену. Зря перевел. Опухший приоткрытый рот, влажные глаза и нездоровый румянец снова превратили мозги в желе…

- Я же извинилась! Ну еще раз могу – простите.

- За что?

- За духи.

- Что с духами?

Елена театрально закатила глаза и резко сдула челку. Член дернулся, по позвоночнику прошла судорога.

- Кончились духи, ясно? Больше не буду поливать постель.

Нет, не ясно, но «постель» прозвучало как приглашение.

- Ох, какое волнительное утро! – воскликнула мутер и я смог отвести от Елены взгляд. – Она пытается сказать тебе, что к барбекю еще нужно приобрести духи. Её закончились. А свои я дать не могу, у меня особый аромат, Пуазон. Ей тяжеловат будет.

Я кивнул и развернулся на выход. Пожалуй, с меня хватит.

- Герр профессор Швайгер! – Ганс догнал меня у лифта. – Герр, вам не кажется, что недосып плохо влияет на ваши поступки? Вы становитесь несдержанны.

- Ганс, говори прямо.

- Хорошо, - Ганс скосил глаза, взглядом указывая на моё неспокойное либидо. – Э, я думаю, что фроляйн лучше переселить в более просторную комнату.

- Серьезно? – хмыкнул я. – Неужели ты думаешь, что я обесчещу Елену? Ты же знаешь, откуда я ее притащил?

- При всем уважении, герр профессор, но я напомню, что наставлять фроляйн лучше с холодной головой, чем со стоящей. Еще раз простите, герр.

Ганс уже давно был нашей семьей, так что на лёгкую пошлость глупо было оскорбляться. Но…

- Я был так близок, чтобы трахнуть ее за завтраком?

- Вы были явно невыспавшимся и уставшим. Фрау Аделаида не заметила. Но духи вам все же придется приобрести.

- Духи? – не мог сообразить я.

- Да, герр профессор, духи, которые негодница вылила на вашу подушку, из-за чего вы две ночи подряд не высыпались.

У меня свело шею, а галстук вдруг сдавил горло, мешая дышать.

- Ах, духи! Зачем?

- Не спрашивайте меня, герр, я ничего не понимаю в обольщающих штучках женщин, - развел руками Ганс, а меня затопила злость. Маленькая шлюшка взвинтила меня до невменяемого состояния! Вот так просто! Покрутив хвостом перед носом.

- Духи, значит. Будут ей духи.

Я уже шагнул в лифт, когда Ганс притормозил закрывающиеся двери:

- Так что насчет комнаты? Я могу переселить фроляйн в более просторную?

- И как мы это объясним мутер? Что у меня помутнение рассудка от близости шлюхи?

- Нет, мы объясним, что при поступлении в академию фроляйн необходим будет стол, компьютер и книжный шкаф, которые в старой комнате не поместятся.

Я согласился, одобряюще махнув рукой, и обессилев, прислонился лбом к захлопнувшимся дверцам.

Что же за наказание такое? Меньше всего я ждал предательства от собственного тела. Секс никогда не стоял у меня в приоритете. Никогда. Возможно, я рано порвал с Мариной, думая, что рабочие дела поглотят с головой.

Они и поглотили, но поплавок встал, добавляя проблем.

***

Я ходил по злополучным лестницам между этажами и пытался решить неразрешимую проблему. Что с ними делать? Что, черт, с ними делать, чтобы удовлетворить обе страждущие закрыть меня конторы?

Но в голову упорно лезла одна настырная девчонка, которую я мог бы удовлетворить.

Это надо же так потерять голову из-за какой-то уличной шлюхи? Необразованная деревенщина. Простовата, глуповата, местами слишком непосредственная и по-женски изворотливая. Всё то, что я так ненавижу в женщинах.

Прокручивая в голове сегодняшний завтрак, снова вспомнил ее случайный совет о шантаже председателя. Собственно, а почему нет? Его дополнительное условие тоже по сути шантаж.

Я угрожаю его карьере? Так и он угрожает моей!

А другого выхода у меня все же нет. Мне нужно избавиться от одного акта, чтобы выполнить другой. И по холодному расчету, получается, что избавиться мне надо от пожарников, потому что Роспотребнадзор я просто могу трахнуть, не сужая лестничный проход дополнительными перилами.

Просто трахнуть – и у меня кривится рот от подобной перспективы. Вот было бы стопроцентное попадание, если бы такие как Елена проверяли академию. Я трахнул бы ее даже без всяких претензий к академии по новым нормам. И по старым бы трахнул.