Предателей не прощают

Глава 1. Питер

Глава 1. Питер

Города как люди. С женским названием — гостеприимные и открытые, с мужским — холодные и безразличные.

Питер невзлюбил меня с первой минуты.

Стоило сойти с поезда, кто-то толкнул мой чемодан в стену, и все содержимое вывалилось на грязный перрон.

Наверное, это был знак. Если бы я знала, что произойдет дальше, собрала бы вещи и купила обратный билет. К сожалению, с даром предвидения были проблемы, поэтому осознавать весь масштаб нелюбви пришлось на собственных шишках.

Первая досталась в университете...

Чтобы пробиться в деканат, приходится пройти сразу несколько испытаний. Вначале меня наотрез отказывается впускать охрана.. Просит показать, что лежит в чемодане. Потом на лестнице останавливает какая-то важная дама. Десять минут она читает лекцию о том, что до первого сентября еще неделя и студентам нечего делать в учебном корпусе. Ну и на добивание уже у порога деканата местный профессор принимает меня за уборщицу и требует прямо сейчас вымести мусор из-под его стола.

На объяснения, кто я и зачем явилась, уходит еще десять минут. За это время удается выяснить, что с документами на перевод из Тюменского университета действительно все в порядке. Я зачислена на третий курс геологического факультета. Однако в сопроводительном письме заместителя декана почему-то нет ни строчки про общежитие, о котором мы договорились месяц назад.

— Мне жаль, — пожимает плечами секретарь. — Ничем не могу помочь.

— Но... Мне нужно где-то жить...

— Обратитесь в организационный отдел. Сейчас они вряд ли найдут свободное место, но вас поставят в очередь нуждающихся. Может, после зимней сессии что-нибудь освободится.

— После сессии?.. — Стискиваю зубы, чтобы не застонать.

— Такой регламент. — Секретарша достает из верхнего ящика стола целую коллекцию лаков для ногтей и кивает в сторону выхода.

***

Вторую шишку «подарили» родственники...

Когда я добираюсь до квартиры тетки, единственной родственницы на весь Питер, становится ясно, что проблемы с общежитием были цветочками.

— Уехали они! На юг вчера укатили. До конца месяца не жди, — второй раз повторяет соседка, худощавая дама лет пятидесяти.

— Но как? Мама звонила им позавчера... Тетя согласилась, что я поживу у них неделю или месяц.

Оглядываюсь на дверь теткиной квартиры, пустой трешки с красивым номером «99».

— Вопрос не ко мне, милочка! — Соседка демонстративно зыркает на часы. — О чем вы там договаривались, как и с кем... Нет их, и все!

— А может быть, они ключи где-нибудь здесь оставили?

Бросив многострадальный чемодан, я спешу к квартире. В надежде увидеть ключи поднимаю коврик. Молясь про себя: «Ну пожалуйста!» — ощупываю холодные металлические откосы.

Результат печальный. Ключей нет, зато на безымянном пальце теперь кровоточащий порез.

— Никто в здравом уме не станет оставлять ключ без присмотра или давать его чужому человеку, — поцокав языком, произносит соседка.

«Откуда ты только взялась такая наивная?» — читается на ее лице.

— Мне больше не к кому идти...

Еще дома, в Тюмени, мы с мамой постарались предусмотреть любой форс-мажор. Я заранее договорилась с деканатом об общежитии, а мама связалась с двоюродной сестрой и попросила приютить меня на какое-то время.

Все просто обязано было быть хорошо! Но реальность, кажется, решила размазать тюменскую студентку о питерский асфальт.

— Если идти не к кому, значит, надо было сидеть в своей провинции и не дергаться! — без всякого намека на сочувствие сообщает соседка.

— Я в институте учусь. Перевелась. Лучшая студентка на курсе... — Не знаю, зачем это рассказываю. Наверно, чтобы отвлечься от желания разрыдаться.

— Вы тут все через одну лучшие, — закатывает глаза дамочка. — Как медом в Питере намазано. — Всем своим видом демонстрируя, что разговор закончен, она шагает за порог квартиры.

— И что мне сейчас делать?..

Отчаяние прибивает к полу. Чтобы не рухнуть, сажусь на чемодан и обхватываю голову руками.

— Ты это... На улице думу думай, — взявшись за дверную ручку, бросает соседка. — У нас приличный дом. Бомжей отродясь не было. И не будет! — убежденно добавляет она и громко хлопает дверью.

От безнадеги опускаются руки. Я не знаю, что делать и куда идти.

Сил держаться хватает только до первого этажа. Когда выхожу на улицу, слезы подступают к горлу, и единственное, что я успеваю, — достать из кармана салфетку.

Словно волшебный ответ сверху, вместе с ней пальцы цепляют помятую записку от Валентины, соседки по вагону. Она всю дорогу рассказывала, какие в больших городах холодные люди. Тяжело вздыхала, слушая мой рассказ о переводе в питерский вуз и местных родственниках. А во время нашего последнего чаепития сунула в руки листок со своим номером телефона.

Тогда я не поняла смысла этого жеста. Питер казался сбывшейся мечтой. Но сейчас... Смахнув первые слезы, дрожащей рукой набираю заветные цифры.

Глава 2. Фея-крестная

Глава 2. Фея-крестная

— Алло. Кто звонит?

От глухого голоса Валентины по лицу расползается глупая улыбка. Случайная попутчица еще ничем не помогла, однако на душе уже легче. Хоть кто-то не чужой в этом городе.

— Это Ева. Мы ехали с вами в поезде из Тюмени. Вы дали мне свой номер, — тараторю я так быстро, будто у Валентины включен секундомер.

— Геолог! Ты, что ли? — ахает она.

— Эколог, — смущенно поправляю ее. — Я.

— Точно! Будущий спасатель наших лесов. Если к тому времени их окончательно не продадут или не спалят.

— Надеюсь, что нет.

— Надейся. Ну а звонишь ты чего? Хотя постой! Дай угадаю! Общаги нет, а тетка не открыла дверь.

— Она в отпуск уехала. С семьей, на месяц.

— Сказочница, мать ее. Ханс Кристиан Андерсен. В юбке.

— Не знаю... — Взглянув на окно теткиной квартиры, я замечаю то ли силуэт, то ли тень. — Неважно. Мне нужно какое-то жилье... Возможно, надолго. И работа.

— Боюсь, ни геологом, ни экологом я тебя нигде не устрою, — вздыхает Валентина. — Честно говоря, вообще не знаю, где они нужны.

— Я на все согласна! Могу еду готовить или за детьми смотреть. Что угодно!

— К нянькам здесь требования как к профессорам! С едой тоже проблем нет. Из любого ресторана доставят хоть бутерброд, хоть фуа-гра.

— А уборщицей? — хвастаюсь за последний вариант, как за спасательный круг.

Валентина еще в поезде хвалилась, что подрабатывает в каком-то агентстве, которое занимается уборкой. Тогда я особо не вслушивалась, теперь жалею.

— Уборщицей можно, — неохотно соглашается она. — Если руки испачкать не боишься, то этой работой я тебя точно смогу обеспечить.

— Я буду самой лучшей уборщицей. Клянусь!

Желудок урчит от голода, но я не обращаю внимания. У меня будет работа! И возможно, крыша над головой.

— Геолог-геолог... Эх! Ладно, адрес пришли. Чтобы не заблудилась, вышлю сейчас за тобой своего Толика. Он отвезет в один недорогой хостел на окраине, там у меня сестра работает. Пустит тебя, горемыку, без предоплаты.

— Спасибо-спасибо-спасибо! — Я готова прыгать от счастья. — А работа?

— Будет тебе работа. Завтра вместо меня выйдешь, у богача одного приберешься. Для первого раза самое то.

— Только один дом? — Сердце бьется так быстро, словно хочет вырваться из груди.

— Там такой домина... Работы часа на четыре, а то и больше. К счастью, хозяин вечно в разъездах. Приставать никто не станет. Спокойно уберешься и решишь, надо оно тебе дальше или нет.

_____

Готовимся к знакомству с героем)))

Глава 3. Визуализация

Глава 3. Визуализация

Друзья, именно так я представляю наших героев.

Суровый проюсер Леонас Рауде (владелец ночных клубов и "зажигатель" звезд). Мужчина с тяжелым характером, непростым прошлым и тайнами.

И наша девочка из Тюмени - очень "счастливая" Ева.

Вы можете представлять героев другими! Ни в коем случае не навязываю)

Главное, не забывайте добавлять роман в Библиотеку. Так вы не пропустите появление новых глав. У нас впереди очень важная для меня история. Выкладывать ее я планирую бодро.

Всех люблю и нежно обнимаю,

ваша Марья

Глава 4. Золушка

Глава 4. Золушка

Когда после моего разговора с Валентиной звонит мама, решаю врать и об общежитии, и о тетке. Правда не сделает маму счастливее, а поводов для тревоги у нее хватает и так. После того как папа тяжело переболел воспалением легких, именно на маму легла вся работа по дому и забота о лежачей бабушке.

Ей пришлось одной обеспечивать семью. Чтобы свести концы с концами, мама крутилась как белка в колесе. В итоге похудела, осунулась и подхватила паническое расстройство.

— Все хорошо, — лгу я, боясь волновать самого родного человека. — Мне дали общежитие и обещали помочь с работой.

— Надеюсь, ничего тяжелого? Ты у меня такая миниатюрная. И болела в детстве часто.

Бросаю взгляд на витрину продуктового магазина. В отражении на меня смотрит тощая блондинка. Ни груди, ни попы, ни модельного роста. Только большие испуганные глаза, подпухший от слез нос и яркие искусанные губы.

— Буду раздавать флаеры в торговых центрах, — говорю я первое, что приходит в голову. Это уж точно нетяжело.

— Тогда хорошо, — с облегчением выдыхает мама. — Такая красавица, как ты, украсит любой магазин.

— Ты мне, как всегда, льстишь.

— Я тебя очень люблю, моя Евочка.

В трубке слышно, как маму кто-то зовет. Скорее всего, это бабушка.

— Я тебя тоже, — спешу закончить разговор. — Ну все, пока. Мне пора заселяться.

Как только откладываю телефон, на плечи словно камень опускается. Умом понимаю, что поступаю правильно. Зачем маме дополнительные проблемы? И все равно — дико хочется расплакаться, прижаться к родному человеку и рассказать, как мне плохо.

От приступа хандры спасает появление того самого Толика.

— Ты геолог? — спрашивает меня круглолицый лысый мужчина, высунувшись из старенького «матиза».

— Что?.. — По привычке хочу исправить, что эколог, но мысленно машу себе рукой. — Да, я геолог.

— Меня Валюха за тобой прислала. Сказала к сестре отвезти.

— Спасибо вам большое.

— Спасибать Валюху будешь. — Мужчина распахивает пассажирскую дверь рядом с собой. — Садись. Скоро час пик, а нам пилить и пилить.

Несмотря на убитый внешний вид, внутри машина оказывается чистой и уютной. От удивления я даже забываю о своем страхе ездить с незнакомыми мужчинами и уже через пять минут вместе с Толиком начинаю подпевать молодой певице на радио.

— Огонь у тебя голос! — говорит он, доставая из бардачка бутерброд. — Как у Уитни Хьюстон!

— Школьный хор и музыкалка, — поясняю, жадно глотая слюну.

Бутерброд выглядит настоящим произведением кулинарного искусства. Пышная булочка с колбасой, сыром и какой-то зеленью.

Толик подносит ее ко рту, и его рука замирает.

— Есть хочешь?

Дико хочется сказать «да». Последним, что я ела, была шоколадка вчера вечером в поезде. С тех пор прошло больше двадцати часов. Пустой желудок приступом боли отзывается на любой запах. Но стыд оказывается сильнее голода.

— Нет, спасибо, — стараюсь улыбнуться. — Я не голодна. Приятного аппетита, — добавляю и тут же отворачиваюсь к окну, чтобы не мучить себя видом булочки.

После перекуса поездка становится приятнее. Толик вживается в роль гида. Он с энтузиазмом рассказывает о Питере, а красивые здания вдоль дороги отвлекают от невеселых мыслей.

К окончанию пути улыбка надежно прилипает к моим губам, и даже облезлая краска на фасаде хостела не может испортить настроение.

— Привет, горемыка! — радушно встречает меня сестра Валентины. — Я Рита. Пойдем заселимся, а потом проведу тебе экскурсию.

Она решительно берет за ручку мой чемодан и катит его по длинному коридору до самой дальней двери.

— У меня пока совсем мало денег, но я вам обязательно заплачу. Заработаю и сразу все отдам, — обещаю, семеня следом.

— Валя мне сообщила о твоих приключениях. Не переживай! — Рита стучит в дверь и, услышав «Можно», распахивает ее. — Это наш ВИП! Здесь только три кровати и живут одни девочки.

— Здравствуйте, — улыбаюсь я своим соседкам, блондинке и брюнетке.

Они чуть старше и, в отличие от меня, модно одеты и ярко накрашены.

— Красотки, новенькую не обижать! — строго командует Рита. — Она не вы! Будущий географ. После вуза в школе будет работать. Деток уму-разуму учить.

Откуда взялся географ, понять сложно. Однако, привыкшая к геологу, я и не пытаюсь ничего оспаривать.

— Если не конкурентка, то пусть живет, — снисходительно произносит брюнетка.

— Располагайся, крошка, — подмигивает мне блондинка и убирает свою косметику с кровати возле окна.

«Совсем как было бы в общежитии!» — мысленно успокаиваю себя, стараясь не смотреть на тумбочки, где среди прочего лежат упаковки с презервативами.

— Э-э... мне пора, — разводит руками Рита и выходит за дверь.

Так и хочется крикнуть ей вслед: «А как же экскурсия?», но в этот момент девушки подхватывают свои сумочки и, махнув «пока», тоже уходят.

Глава 5. Король

Глава 5. Король

Страх опоздать оказывается настолько сильным, что я быстро переодеваюсь, умываю лицо холодной водой и, решив не завтракать, бегу на остановку трамвая.

О том, что это ошибка, становится ясно, когда пересаживаюсь в автобус. До дома клиента всего четыре остановки и триста метров пешком — в запасе целый час, а из-за голода начинает кружиться голова.

«Там рядом обязательно будет какой-нибудь магазин! — уговариваю себя. — Куплю булочку и все пройдет!» — Делаю глубокий вдох и медленный выдох.

Однако стоит выйти из автобуса, реальность подкидывает очередное испытание.

Вокруг целый поселок из дорогих домов. Каждый словно дворец. С коваными воротами, высокими заборами, красивыми деревьями и покатыми крышами. Настоящий оазис роскоши на окраине шумного города. Только между этими домами не видно никаких магазинов или хотя бы скромных ларьков.

Удача не просто отвернулась от меня окончательно — она села на коня и ускакала вдаль.

Чтобы не подвести Валентину и явиться вовремя, приходится почти час гулять по красивым улочкам, прятать глаза от выглядывающих из своих будок охранников и выслушивать ворчание обиженного желудка.

Не знаю, как я в своих старых джинсах и растянутом свитере не попадаю на допрос к местной охране. К счастью, часы наконец показывают одиннадцать, и можно прекращать рискованную прогулку.

Боясь встречи с клиентом, звоню в домофон. Когда никто не отвечает, я ввожу присланный Валентиной код, отключаю сигнализацию и вхожу в дом.

Внутри дворец оказывается еще прекраснее, чем снаружи. На полу сияющий белый мрамор, на стенах необычные, написанные мазками картины. А между первым и вторым этажом — будто парящая в воздухе стеклянная лестница.

— Ничего себе, — шепчу в восторге. И тут же понимаю, что именно мне предстоит сегодня вымыть всю эту неземную красоту.

Как ни странно, работа отлично отвлекает от голода и мыслей о будущем. Гостиную, столовую и оборудованную по последнему слову техники кухню я довожу до блеска всего за два часа. Немного осмелев, беру из вазы с фруктами небольшое яблоко и после того, как съедаю его до самого хвостика, поднимаюсь на второй этаж.

Здесь дизайнеры постарались так же хорошо, как и внизу. Никаких лишних деталей, просторно и светло. Но все мое внимание приковывает к себе не интерьер, а роскошный черный рояль.

Раскрыв рот, подхожу к этому красавцу, веду подушечками пальцев по глянцевой крышке. И не в силах удержаться от искушения присаживаюсь на банкетку рядом.

От восторга забываю, кто я и зачем здесь нахожусь. Пальцы сами ложатся на клавиши, и простенькая мелодия, разученная еще в музыкальной школе, звучит так чисто, как не звучала даже во времена учебы.

Один раз. Другой. Третий... Не знаю, какой по счету.

— И как это понимать?! — внезапно раздается между повторами. Громко как выстрел.

— Ой! Извините! — Я вскакиваю так резко, что опрокидываю банкетку.

Та падает на мраморный пол и разлетается на две части: ножки в одну сторону, сиденье — в другую.

— Что за концерт? — Высокий широкоплечий мужчина, ни капли не похожий на сухопарых музыкантов филармонии, скрещивает руки на груди.

— Как ты вообще посмела прикоснуться к этому роялю?! — кривится стоящая рядом с ним дама в красном платье.

— Я из клининговой компании. Убиралась здесь, а потом заметила его... — Кошусь на рояль. — Простите, ради бога.

Едва сдерживаясь, чтобы не расплакаться, я пытаюсь собрать несчастную банкетку. Как назло, в ней, кажется, что-то сломалось. Сиденье больше не крепится к ножкам. Оно лежит сверху, словно крышка, и норовит упасть, как только я придвигаю всю конструкцию ближе к роялю.

— Клининговые компании уборщиц нынче в консерваториях набирают? Или это показательное выступление? — Дама подходит ко мне и, окинув оценивающим взглядом с головы до ног, презрительно фыркает.

— Я? Нет! Какое выступление? — Перевожу взгляд с нее на мужчину и обратно.

— Так что это было? — холодно повторяет хозяин дома, и лишь сейчас я замечаю в его голосе странный акцент.

— Я не сделала ничего плохого. — Хочется сквозь землю провалиться. Ощущаю себя полной дурой. — Все получилось случайно.

— Я спросил, что именно ты исполняла! — медленно, громко, как для невменяемой и глухой произносит мужчина.

Растерянная, я на миг замираю. С ужасом осознаю, что не помню ни нот, ни авторства. В голове белый лист.

— Я... — Облизывая пересохшие губы, смотрю в карие глаза напротив. Как в омут.

— Лео, это какая-то сумасшедшая. Может, она и не уборщица вовсе? От этой девицы запах... — Дамочка демонстративно зажимает нос двумя пальцами. — Как с помойки. К тому же она одета... Юродивые возле Исаакия выглядят приличнее.

— Я уборщица, клянусь.

Будто решил подтвердить мои слова, желудок тут же разрывает тишину громким урчанием.

— Фу! Отвратительно! Ни гордости, ни манер! — Глаза женщины становятся круглыми. — Лео, я сейчас же позвоню в знакомую службу клининга. Они пришлют тебе нормальную уборщицу. А эта голодранка пусть убирается вон, пока что-нибудь не украла.

Глава 6. Лобовое столкновение

Глава 6. Лобовое столкновение

Поначалу кажется, что приказ уйти прозвучал не для дамы. Я даже делаю пару шагов к лестнице, но хозяин дома быстро хватает за руку.

— Извините, — шепчу, не понимая, за что в очередной раз прошу прощения.

— Тебя никто не отпускал.

Он не убирает руку. Держит, будто не доверяет.

— Да... Уборка... — Я пытаюсь прийти в себя. — На этом этаже она еще не закончена..

От чужих пальцев по предплечью быстрыми волнами разливается непривычное тепло.

— Инга, мне повторить?

В противовес ощущениям голос мужчины звучит еще холоднее, буквально морозит все вокруг.

— Решил развлечься с грязной прислугой? — хмыкает дамочка, разворачиваясь к лестнице. — Удачи! Смотри не подцепи от нее какую-нибудь гадость.

Она гордой походкой сплывает по ступенькам, и через минуту снизу слышится щелчок замка.

Наверное, можно вздохнуть с облегчением. Стервы больше нет. Однако от почти интимной близости с хозяином мне становится еще страшнее, чем было до этого.

Все нервные окончания сходят с ума, а в голове тревожным голосом звучит приказ: «Беги!»

— На первом этаже я уже закончила с уборкой. Если не буду вам мешать, за пару часов закончу и здесь, — стараясь не поддаваться панике, вытягиваю из себя слова.

— Два часа? — Мужчина склоняет голову набок. Взгляд карих глаз меняется.

К своему стыду, понимаю, что с моим опытом нет ни одного шанса разгадать смысл этих изменений. Я словно едва освоившая букварь первоклассница перед таблицей Менделеева. Слова и формы различаю, значение — загадка.

— Простите меня, пожалуйста. Я не хотела портить вам вечер и... — Оглядываюсь в сторону рояля. — И ломать банкетку. Так получилось. Это мой первый рабочий день.

— Ты ничего не испортила. Инге действительно было пора.

Мужчина убирает ладонь и хмурясь смотрит на свои пальцы. Удивленно, как будто видит их впервые.

— Тогда... я закончу? Так? — На нетвердых ногах пячусь к тележке с чистящими средствами и арсеналом разных щеток. Богатство, найденное в кладовке.

— Закончишь. Только вначале тебе придется справиться кое с чем другим.

Он расстегивает пиджак и верхнюю пуговицу белой рубашки. Никаких намеков, но в памяти тут же всплывают недавние слова Валентины о приставаниях. Она так радовалась, что хозяина не будет дома и я смогу спокойно сделать свою работу. Будто опасалась чего-то.

— Я лишь уборщица, — повторяю, как мантру, резко севшим голосом. — Я мою, пылесошу, вытираю пыль и выношу мусор. Больше ничего.

Еще вчера я радовалась, что смогла сесть в машину к Толику. Не испугалась чужого мужчину! Доверила отвезти меня в хостел и чуть не согласилась на бутерброд. А сейчас, как последняя трусиха, дрожу от страха, оставшись наедине с другим.

— Думаю, тебе будет несложно, — звучит еще туманнее.

— А можно... потом?

В тревоге я залипаю взглядом на гладковыбритом подбородке, на красивой ямочке. Боясь посмотреть на губы, поднимаюсь к прямому носу, длинным черным ресницам и высокому лбу.

— Потом будет не так приятно. — Тягучий акцент ласкает слух медовыми нотами. Пробуждает в душе настоящую панику.

Наверное, нужно отключиться от своих эмоций, сделать пару вдохов и подумать обо всем спокойно. Вряд ли мужчина с такими большими деньгами и такой потрясающей внешностью станет насильно склонять кого-то к близости. Уж точно не такую серую мышку, как я!

Однако страх одерживает победу над разумом.

Стоит хозяину дома швырнуть пиджак на ближайшее кресло, гордо распрямляю плечи. И мы одновременно произносим:

— Я не оказываю интимных услуг!

— Еда скоро остынет. Поешь!

_______________
Друзья, не забывайте добавлять роман в библиотеку. Так вы сможете отследить новые проды.

Глава 7. Провинциалка

Глава 7. Провинциалка

— Что?.. — От стыда я заливаюсь краской. — Еда... — Кажется, даже сердце замирает.

— Мы ужин принесли. Готовый, из ресторана. — Будто прогоняя какое-то наваждение, хозяин встряхивает головой.

— Спасибо. — Тяжело сглатываю.

И до этого не считала себя особо умной, но сейчас вера в интеллект падает на уровень плинтуса.

Как я вообще могла сказать об интимных услугах? Как додумалась предположить, что этому мужчине может понадобиться от меня что-то кроме уборки?

— Остатки еды можешь выбросить. На втором этаже убираться не нужно. — Он разворачивается и, не прощаясь, идет в сторону одной из комнат.

Наверное, нужно прыгать от счастья, но меня прибивает к полу болезненным озарением. Я все же подвела Валентину! Не справилась со своим первым заданием и к тому же испортила клиенту романтический вечер.

Следом за этой мыслью приходит новая, еще более пугающая — не будет никаких денег, новой работы... Не будет места в хостеле. Без оплаты через день-два Рита выставит меня на улицу. И никто больше не станет помогать такой дуре.

— Я не голодная. Правда! — Молясь, чтобы желудок помолчал хотя бы минуту, бросаюсь вслед за хозяином дома. — Могу очень быстро прибраться. Вы только не подумайте, что это тяп-ляп. Нет, я хорошо уберусь. Ни пылинки не останется.

Остановившись рядом с мужчиной, я до побелевших костяшек сжимаю ручку тележки.

— Закончишь в следующий раз. Сегодня будешь отвлекать, — произносит он со вздохом.

— Правда? — От этого «в следующий раз» на душе становится так тепло, что радостная улыбка сама растекается по губам.

— Правда.

— Вы... вы меня не увольняете? — Настроение от отметки «отчаяние» подпрыгивает до счастья.

— Иди уже есть. — Тяжелый взгляд проходится по моим губам, щекам и зависает на глазах. — Должен же кто-то расправиться с этим ужином.

***

Возвращаясь в хостел, я чувствую себя самым везучим человеком на свете. Желудок больше не урчит, голова не кружится, а в рюкзаке настоящее сокровище.

— И с чего вдруг ты такая довольная? — интересуется соседка по комнате, брюнетка Лика.

— Утром убегала как на пожар, а вернулась как из ресторана, — добавляет блондинка Соня.

— С рестораном... — Торжественно снимаю рюкзак. — В яблочко! — Я вынимаю бережно упакованные деликатесы.

— Не поняла! — Лика первой подходит к столу и раскрывает бумажный пакет. — Охренеть!

Следом за ней в пакет заглядывает Соня.

— Что это?

— Не знаю, — жму плечами. — Эти ракушки мне отдал хозяин дома, где я сегодня делала уборку. Не захотел есть свой ужин.

— Ну вы точно из деревни! — закатывает глаза Лика. — Это устрицы! На них выдавливают лимонный сок и едят, запивая дорогим шампанским.

— В интернете видела или по телику показали? — толкнув подругу в плечо, смеется Соня.

— Иди ты! — Лика с интересом смотрит, как я достаю из рюкзака следующий пакет.

— Здесь рыба! — Показываю соседкам идеальные розовые кусочки филе в каких-то травах. — Я чуть язык от удовольствия не проглотила, когда попробовал. Рука не поднялась выбросить остатки в мусор.

— Да какие же это остатки?! — Нюхая рыбу, Соня жмурится, как кошка. — Это же настоящий пир!

— По-богатому! — Лика взвешивает в руках пакет с устрицами и улыбается все шире.

— Тогда за знакомство! — Достаю из рюкзака последний улов. Красивую стеклянную бутылку, по форме напоминающую шампанское.

Моих знаний английского хватает, чтобы прочесть на этикетке, что это минеральная вода, но восторг в глазах девчонок заставляет умолчать об этой маленькой детали.

— А ты не промах, географ! — по-дружески подмигивает Лика. — Что-то мне подсказывает, мы точно уживемся.

***

То что жизнь с двумя ночными бабочками может быть интересной и насыщенной, становится понятно уже через пару дней. За это время я успеваю выполнить еще три заказа Валентины и даже получаю свою первую зарплату.

В родной Тюмени ни мне, ни маме такие деньги и не снились. Маме, чтобы заработать столько, пришлось бы неделю вкалывать в две смены без выходных. А мне – подрабатывать после учебы целый месяц.

Счастливая, я тут же расплачиваюсь с Ритой и вношу аванс за полмесяца. А на остальные деньги устраиваю шопинг.

— Мне нужно купить какую-нибудь рубашку и новые джинсы. Не очень дорогие, — сложив ладони в молитвенном жесте, говорю соседкам.

— Хочешь быть секси? — Соня шлепает себя по крутому боку.

— Не хочу, чтобы думали, будто я нищая.

Закусив губу, вспоминаю Ингу, роскошную дамочку в красном платье, и ее обидные упреки.

— О! Мне нравится твой настрой! — Лика решительно берет в руки сумочку. — Даже будущая училка имеет право быть стильной и модной!

Она кивает Соне, и они обе тут же начинают обуваться.

Глава 8. Посредники

Глава 8. Посредники

На работу приезжаю заранее. Не за час, как это было впервые. Всего за пятнадцать минут. Однако ожидание проходит так же нервно.

Я несколько раз поправляю голубую рубашку – сегодняшнюю находку Сони. С минуту кручусь возле чьей-то спортивной машины - пытаясь рассмотреть в тонированных стёклах отражение моей попы в новых джинсах.

Когда наступает время звонить в дверь, нервозность достигает своего пика. Вдобавок к неуверенности я получаю мокрые ладони, бешеный пульс и странную сухость во рту. Все это похлеще прошлого предобморочного состояния из-за голода. Но удача, похоже, решает вспомнить об одной невезучей провинциалке.

Со стороны забора ни в одном из окон не видно света. А звонок в домофон заканчивается минутой тишины.

По всем признакам в доме никого нет. Счастье для любой уборщицы, только вместо радости мне почему-то становится грустно.

- Ну и ладно. Ну и хорошо, - ворчу под нос, открывая дверь. – Зато никто не будет мешать.

Разувшись, бросаю рюкзак на пуфик возле входа и иду к кладовке за уборщицкой тележкой.

Следующая пара минут проходит по уже привычной схеме. Вначале надеваю фартук, потом быстро изучаю фронт работы. В других домах до уборки приходилось вытряхивать пепельницы, чистить диваны и кресла от собачьей шерсти, собирать со столов пустые упаковки от чипсов и конфет.

Здесь... как и в прошлый раз, ничего. Словно дом необитаем, на столах ни одной бумажки. На диванах ни шерстинки. И вокруг тишина.

О том, что с последним я ошиблась, понимаю еще через две минуты. Со второго этажа доносится какой-то странный шорох. И я подпрыгиваю от удивления.

По-хорошему, нужно оставаться на месте и начинать уборку. Вряд ли в дом с такой охранной системой могли пробраться воры. Но эти умные мысли посещают мой мозг с небольшим опозданием.

- Добрый день, - стучу я в дверь, за которой слышала шорох. – В прошлый раз я забыла сказать вам спасибо... – Мнусь у порога, не решаясь открыть.

- Да кому там неймется? – доносится из-за двери знакомый женский голос.

- Извините...

Внутри все леденеет. Сердце падает в пятки. Я второй раз в этом доме и снова порчу хозяину романтический вечер.

- Опять ты? – На пороге оказывается Инга.

Она выходит ко мне в одном белье, с подтекшей тушью и растрепанными волосами.

- Я сейчас уйду... – Чуть не падая, отступаю к лестнице.

- Что за настырная особа?! Эти понаехавшие девицы совсем обнаглели! – Инга делает еще один шаг вперед. Выпячивает свою роскошную грудь и обдает меня испепеляющим взглядом.

- Простите, пожалуйста...

Задним умом понимаю, что я не виновата. Хозяин сам назначил время уборки и сам привел в дом эту женщину. Но от стыда и неловкости хочется раствориться в воздухе и никогда больше здесь не появляться.

- Зай, а кто там? – Из комнаты доносится еще один голос. Мужской. Не клиента!

- Уборщица, котик, - в голосе Инги слышатся мурлыкающе нотки. - Не обращай внимания.

- Черт, так вот почему дядька спрашивал, когда я вернусь!

Через перила свешивается симпатичный полуголый парень. Он совсем не похож на моего клиента, и это открытие неожиданно радует.

- Она сейчас соберет свои шмотки и исчезнет отсюда. Навсегда. - Инга указывает мне рукой в сторону выхода и льнет к груди незнакомца.

Не желая наблюдать за нежностями этой парочки, я разворачиваюсь и со всех ног мчусь вниз. «Валентина обязательно поймет! Не будет никакого увольнения», - успокаиваю себя набегу. И яростно сдираю фартук.

- Эй, красавица, подожди! – Босые стопы шлепают по ступеням совсем близко. – Проклятие, да что ж ты такая быстрая?!

Мужская ладонь обхватывает мое запястье, и я притормаживаю.

- Привет, - с улыбкой произносит парень.

- Здравствуйте. – Пытаюсь выдернуть руку.

- Ты это... не спеши. Зая сейчас оденется и уйдет, а ты сможешь продолжить здесь.

Будто замерз, он сутулит широкие рельефные плечи и с интересом заглядывает в глаза.

- Егор! – раздается сверху. – Ты ничего не путаешь?

В голосе мегеры нет и намека на мягкость.

- Зая, классно потрахались, но помочь тебе я не смогу. Давай прощаться! – Парень даже не смотрит на свою недавнюю любовницу.

- Ах ты, сукин сын!

На наши головы падают туфли, чьи-то джинсы и горшок с кактусом.

- Зай, это был Колян! – Парень аккуратно берет в руки несчастное растение и только сейчас поднимает голову. – Мы с ним все пять лет института в одной комнате оттрубили! Нельзя с ним так!

- А со мной, значит, можно? – Дамочка сбегает по лестнице. Раскрасневшаяся, злая и со стопкой вещей в руках.

- Я тебе изначально ничего не обещал. – Незнакомец совсем не по-джентльменски прячется за мою спину.

- Как в кровать меня вести, так: «С дядей я поговорю!», а как всерьез помочь, так в кусты!

Бросив в нас чулки, Инга надевает на себя платье.

- Маленькое недопонимание! – Парень передает мне свою колючку, а сам наклоняется за джинсами.

- Как же вы меня достали! – размазывая по щекам слезы, рычит мегера. – И ты! И твой дядька! И эта шалава! – Она показывает на меня пальцем.

- Я? – открываю рот от удивления.

- Я видела твое шоу за роялем. – Обувшись, Инга гордо разворачивается к двери. – Даже идиоту понятно, что никакая ты не уборщица, - говорит уходя. - Такая же кандидатка, как и все мы!

_______________
Кто первый угадает, куда она Кандидатка - подарю промо к любой книге)

Глава 9. На пути к тебе

Глава 9. На пути к тебе

После ухода мегеры я сразу же берусь за работу. Словно решил окончательно испортить рабочий вечер, племянник хозяина активно пытается меня отвлечь.

Вначале он минут двадцать угадывает мое имя. Перебирает варианты от Авроры до Янины. Потом делает вид, что помогает – выбрасывает чулки Инги, пустую бутылку от шампанского и использованные презервативы. А когда, злая и осмелевшая, я прошу оставить меня в покое – уходит в свою комнату и закрывает за собой дверь.

Дальше все идет в обычном режиме. Стараясь не приближаться к роялю, я мою полы и стираю пыль. Освобождаю посудомоечную машину и меняю полотенца. Чищу и без того белоснежные унитазы и собираю мусор.

На все про все уходит четыре часа. Не дольше и не медленнее, чем в других домах. К окончанию я мечтаю о чашке чая с бутербродом и кровати в хостеле.

Не такая уж большая мечта, но в самый последний момент все идет наперекосяк. Прямо перед моим носом уходит последний автобус, а с неба начинают падать первые капли дождя.

- Проклятие! Ну почему у меня здесь все через одно место? – Зонта нет, потому прикрываю голову рюкзаком.

- Проблемы? – Рядом с пустой остановкой притормаживает неприметный серый минивэн, и уже знакомые наглые глаза водителя смотрят в мою сторону.

Не желая встречаться с племянником клиента даже взглядом, я игнорирую вопрос. Концентрирую внимание на поиске хоть какого-нибудь укрытия. Мне просто необходимо дождаться окончания дождя и потом пойти пешком до трамвайной линии.

С укрытиями, как назло, все плохо. Короткий козырек остановки не способен уберечь и от солнца. Все большие деревья с пушистыми кронами за высокими заборами местных усадеб. А до пропускного пункта из этого закрытого мини-города метров четыреста.

Настоящая засада! Еще на половине пути я промокну до нитки и не будет никакого смысла просить о помощи.

- Только не говори, что ты любительница водных процедур под открытым небом? – Его сиятельство Друг всех кактусов больше не смотрит. Он выходит из машины и за руку тянет меня в салон. – Заболеть решила?

- Мое здоровье не твое дело! - Решительно вырываю свою руку.

- Одна улыбка, и станет моим.

Егор будто и не замечает, что я упираюсь. Устраивает меня на сиденье и фиксирует ремнем безопасности.

- Кажется, ты куда-то спешил. Вот бы и ехал! Дальше.

- Прости, малышка, но я не могу оставить такую красавицу наедине с холодным питерским дождем, - парень произносит это нараспев и улыбается настолько красивой улыбкой, что за миг я забываю, какой он нахал и бабник.

- Вот это благородство! Никому не отказываешь! Всех готов спасать, - вспоминаю Ингу и ее загадочные слова о кандидатках.

- Если ты о Зае, то я ей ничего не обещал. Она сама полезла ко мне в трусы.

Сев за руль, Егор заводит машину.

- Конечно! Еще скажи, что она напала на тебя! – Бороться бессмысленно. Сдавшись, я откидываюсь на спинку сиденья. Оно безумно удобное и такое теплое, что хочется урчать от удовольствия.

- Ты не поверишь, все так и было! Клянусь здоровьем бабули!

- Покойной? – вырывается со смешком.

- Само собой! – гад улыбается еще шире. – Ну, так как, помощь нужна? Куда едем? – произносит Егор уже серьезно.

- Если бы меня не отвлекали во время уборки, я успела бы на автобус, и не пришлось мокнуть! – Со вздохом смотрю в окно.

- Упрямство – твое второе имя?

- Первое! – уголки губ снова растягиваются в разные стороны.

- Нет, первое Ева. Я выяснил! Кстати, классное... – Чувствую, как пытливый взгляд скользит по моему лицу. - Тебе подходит. Красивое, яркое и немного дикое.

- Ты мастер комплиментов. – Понимаю, что не могу больше злиться.

- Я вообще много чего умею, - Егор разит наповал своей скромностью. – Но вот бросать девушек в беде... Это не моё.

Больше не спрашивая, он выруливает с остановки. За несколько секунд доезжает до КПП и несется дальше.

- Такси в эту глушь добираться будет до второго пришествия. А с автобусами задница. Местная тусовка на них не катается, так что курсируют раз в час до девяти. – Егор на миг поворачивается ко мне. - Я могу подкинуть тебя до метро. А если будешь хорошо себя вести, то и до дома.

- Мне подойдет до трамвая. Дальше не нужно.

- Думаешь, я опасный маньяк?

- Судя по виду, с которым от тебя сбежала та дамочка, ты хуже.

- Она фантазерка, - Егор косится на часы и хмурится. – Золушка, у тебя такой шанс! Решайся скорее, карета вот-вот превратится в тыкву!

Красивая ладонь с кольцом на мизинце почти касается моей руки. Егор подмигивает. А мне почему-то вспоминается другой мужчина – хозяин дома. Его рука на сгибе моего локтя, длинные пальцы и жар, словно от печки.

- Хорошо! – Гоню из мыслей ненужные воспоминания. – Вези. Но только никаких прошлых шуток, попыток облапать и шансона!

Глава 10. В первый раз

Глава 10. В первый раз

Клуб впечатляет. Он совсем не такой, о каких рассказывали мои соседки. Никакого лоска, миллиона мигающих лампочек, бьющих по глазам стробоскопов и полуголых девиц в клетках под потолком.

Здесь скромно даже в сравнении с клубами моей родной Тюмени. Можно даже сказать – уютно. А живая музыка и подпевающие солисту посетители очень быстро заставляют расслабиться.

Уже спустя пару песен, я словно одна из завсегдатаев, смеюсь с шуток ведущего, весело переглядываюсь с соседями. И лишь, когда на сцену выходит новая группа, на миг впадаю в ступор от шока.

- Привет всем! – раздается в динамиках. – Как настроение?!

Толпа ревет: «Отлично!» и «Супер!». А я, увидев переодетого в рокерскую косуху с металлическими кнопками Егора, опускаюсь на ближайший свободный стул.

- Спать никто не собирается?! – Этот обманщик находит меня взглядом.

Губы парня расплываются в дьявольской улыбке. А толпа оглушает криком: «Нет!»

- Отлично! Тогда будем зажигать!

Егор перекидывает через плечо ремень электрогитары, машет ударнику, и зал взрывается аплодисментами.

Вслед за приветствием из динамиков доносятся звуки: ударные, клавиши, гитара, бас и голос. Как пораженная молнией, я во все глаза смотрю на Егора и все еще не могу поверить.

Водитель-грузчик, который не любит шансон, подбирает за дядей всех его любовниц и мелет языком со скоростью ветряной мельницы. Мой сегодняшний спаситель. Солист группы.

- Вот ведь сказочник! – шепчу под нос и чувствую, как от адреналина вспыхивают щеки.

- Он супер! Правда? – Толкает меня в бок незнакомая девушка. – И красавчик, и поет! – Она машет ему двумя руками, кричит «Егор!» и пританцовывает.

- А уж как сочиняет... – Хочу добраться до этого афериста и оторвать ему уши.

- Да, все песни его. Они космос! – Девушка воспринимает мои слова буквально.

- Космос... – оглушенная мелодией, я повторяю как болванчик.

- Я знаю их наизусть. Все! – Кажется, соседке просто необходимо поделиться эмоциями хоть с кем-нибудь. Ее распирает от восторга. – А ты? – спрашивает как у давней знакомой.

- Я…

Даже не знаю, как сказать правду – то что пока из всех громких звуков я слышала лишь крики убегающей от него любовницы.

Не представляю, как выкручиваться. К счастью, Егор начинает петь, и мы обе забываем о своих вопросах.

Как под гипнозом, я слушаю первый куплет и припев. Улыбаюсь. А к повтору начинаю подпевать:

А ты такая, ты зараза. Не такая, как все,

И мучаешь меня отказом, убивая совсем.

А я добьюсь тебя! А-а. Да!

А я возьму тебя! А-а. Да!

И вместо пары одиночек, потерявшихся средь ночи,

В кровати мы с тобой устроим потрясающий забег.

Егор не просто поет – он живет на сцене. Заигрывает с публикой. Во время проигрыша рассылает воздушные поцелуи девушкам. Заражает всех бешеной энергетикой.

Я не хочу им любоваться, и все же ничего не могу с собой поделать. Пою и танцую. Совсем как соседка, машу руками. И окончательно забываю об ужине и скромном хостеле.

Так продолжается аж до пятой песни. Как только звучат ее первые аккорды, словно по команде, над залом гаснет свет. Посетители включают фонарики на мобильных телефонах. А Егор усаживается на самом краешке сцены.

- Девчонка в голубой рубашке! - Он лениво перебирает струны. - Как тебе вечер?! – спрашивает на весь зал.

От внимательного взгляда серых глаз мое сердце срывается на аритмию.

- Хороший. Был, - произношу едва слышно, пристраивая попу на уже знакомый стул.

- Хочешь ко мне на сцену? – Наглец манит пальцем и хлопает рядом с собой.

Пытаясь понять, кого же он зовет, все тут же начинают оглядываться. Соседка мажет по мне завистливым взглядом. Толстяк слева показывает пальцем «класс». А веселая парочка справа присвистывает.

- Она очень упрямая! Даже не представляете насколько! – Егору будто все мало. Пока музыканты повторяют проигрыш, он указывает в мою сторону. - Впрочем... А подайте мне ее сюда!

Последние слова паршивец произносит в микрофон. Четко! Громко! Как команду! И тут же двое крепких парней подхватывают меня вместе со стулом.

- Что? Нет? – ахаю. – Отпустите, пожалуйста. Прошу... – хриплю незнакомым голосом, но никто не реагирует на эти вялые просьбы.

Публика скандирует: «Неси! Неси!» Отовсюду слышится свист и аплодисменты. И меня, как эстафетную палочку, передают из рук в руки до самой сцены.

Несмотря на скорость, приземление происходит удивительно гладко. Меня осторожно опускают на пол. Стул-самолет растворяется в воздухе. А на плечо ложится рука в модной кожаной косухе.

- Не дрейфь, крошка! – шепчет на ухо Егор. – Это тебе тоже понравится.

- Ты мог предупредить, - начинаю я. Однако сказать, что кое-кто сильно заблуждается, не успеваю.

Видимо, решив, что солист уже достаточно развлекся, на третьем круге проигрыша к остальным музыкантам присоединяется ударник. Я вздрагиваю всем телом от мощной звуковой волны, но начавшаяся тут же красивая мелодия заставляет потеряться в ощущениях.

Пятую песню Егор исполняет с каким-то особым настроением. Без веселья, серьезно, с надрывом, будто рассказывает собственную историю.

Он поет о дерзкой девчонке, бросившей парня. О стране за океаном, которая стала для нее дороже любимого. И о разбитом сердце.

Все зрители в зале на припеве подпевают солисту. Фонари телефонов сияют как звезды. И только я одна, как маленькая потерянная девочка, смотрю на все это широко раскрытыми глазами и чуть не плачу.

____

Наш геолог-эколог в первый раз на сцене!