Предатель. Не твой сын

Глава 1. Дилара

Этот день не мог быть таким плохим. Но я только обманывала себя, потому что я ничего не могла сделать с диагнозом моей матери.

— Почему ты притихла? — Голос Давида вывел меня из думы. Мы лежали в его постели, простыня укрывала наши обнаженные, потные после секса тела. Моя голова покоилась на груди любимого, и равномерный стук его сердце успокаивал меня.

— Просто задумалась, — я привстала на локтях и оставила быстрый поцелуй на губах мужчины, и пока это не перерос во что-то большего, например, он зацелует меня до потери сознания, а потом снова возвышет меня на небеса.

Но Гордей был проницательным мужчиной. Он не дал мне закрыться в себя, схватил меня за подбородок большим и указательным пальцем, и заставил посмотреть ему в глаза.

— Не ври. Тебе что-то гложет. — Он внимательно посмотрел на меня. Его взгляд цепко выхватил мой, который не скрывал страха. — Это что-то связано с твоей матерью?

Я ведь уже упомянула, какой он проницательный?

— Пришли результаты её анализов. Требуется еще одна операция, но, — тут я не смогла скрыть страх, что гложет меня. Я целый день думала об этих чертовых анализах. Хотя мы с мамой уже знали, что ничего лучшего не ждать, но черт, все равно было больно. Знать, что единственный родной человек на смертном одре, и ты ничего не сможешь сделать.

Десять лет назад мои родители расстались, папа ушел из семьи. Это стало большим ударом для моей матери. И вскоре мы узнали, что у неё проблемы с сердцем. Мама работала в школе, зарплата едва хватила на нас, а тут ей требовалась операция. А для операции большие деньги. Поэтому в пятнадцать лет я была вынуждена найти подработку. Я всем сердцем хотела облегчить боль моей матери. Но кажется, я слишком много брала на себя.

— Я чувствую, как не справляюсь, Давид, — я сжала пальцы в кулак. Боль в сердце становилось с размером кулак, если не больше. — Врачи не обещают, что она выйдет из больничного стола живой,

Я и не заметила, что плачу, пока на языке не появилась соленый вкус. Я думала, что уже все выплакала.

Давид поднялся, нашел свои боксеры, и быстро одевшись, подошел к постели с моей стороны, и опустился на колени. Взял мои обе руки в свои.

— Дилара, я знаю, ты сильная девушка. Ты справишься. Но ты только должна позволить мне…

— Нет! — Я отдернула свои руки, но Давид резво перехватил их одной рукой, а другую положил на мое горло, не позволяя мне двинуться с места.

— Шшш, ты послушай меня. Это для меня ничего не значит. Ты для меня все, а я хочу видеть тебя счастливой. Ты своими слезами сердце мне разрываешь. Я не знаю, как еще помочь тебе, только если не материально. У меня есть связи, деньги, а тебе просто надо согласиться со мной.

Я закрыла глаза. Давид во всем был прав. Давид Львович Гордей — бизнесмен, который в свои двадцать девять лет управляет большой IT-компанией. Он гений своего дела, и конечно, завидный холостяк страны. Его имя пишут в газетах, и попал в Форбс! И я не понимаю, как он вообще посмотрел в мою сторону.

— Дело ведь не в деньгах, — как говорит ему о своих страхах? Что если он подумает, что я с ним только из-за его денег? Хватит и того, как его семья смотрит на меня.

— Но деньги поможет твоей матери попасть в лучшую больницу в Германии и получит достойное лечение, — сквозь рыдания прорывается смех. Он тогда все запомнил. Я думала, он спал, когда я делилась с ним своими проблемами.

— Я думала, ты заснул тогда, — потрясенно выдаю.

— Если притворство это единственный способов, чтобы ты могла излить мне душу, я готов притворятся спящим столько, сколько угодно, — он нежно стирает большим пальцем слезу с моих щек, а потом чуть сжимает пальцы на моем горле, достаточно, чтобы кислород не поступал в мои легкие, но не достаточно, чтобы он меня убил. Наклоняет мою голову и захватывает мою губу в требовательным поцелуе.

Господи, как же я люблю в этого человека каждого его частичку.

Давид отлично знает, как отвлечь меня от грустных мыслей. Его губы ласкают каждый сантиметр моего тела, его грубые руки ни на секунду не отрываются от меня, сжимают, тискают, обнимают. Я забросаю руки ему на плечо, чтобы обнять его, его эрекция сквозь боксеры трется о мой влажный, но такой чувствительный вход. Мы уже в постели находимся больше два часа, и это рекорд для нас. Обычно Гордей очень занять. Его телефон не разрывается от не прекращающей звонки. Контракты, договора, встречи, и он должен быть на связи двадцать четыре часа в семь дней. Я просто не представляю, как он живет в таком бешеном ритме. Но я рада нашим таким коротким мгновением, когда мы можем быть вдвоем.

Давид отстраняется от меня лишь для того, чтобы натянуть презерватив. Он даже не избавляется от боксера полностью. Он остается болтаться у него на одном бедре, пока он врывается в мое лоно мощным толчком. Я громко протяжно стону, и тут же получаю одобрение от своего мужчины. В качестве награды, Давид наклоняет голову, припадает губами к ключицам, тут же засасываю кожу. Мой мужчина любит метит свою территорию.

— О Боже, Давид, ещё, пожалуйста, ещё.

Я думала, в любовных книгах преувеличивает момент полового акта. Но вот она я, главная героиня своего романа, крючащегося от экстаза под своим мужчиной. Когда я достигаю грани, и разлетаюсь, словно фейерверк, пытаюсь унять тяжелое дыхание. Давид делает буквально несколько толчков, пока не изливается в резинку.

Потные и уставшие, мы тяжело дышим. Давид сверху, удерживает свой вес в одной руке, пока другая рука нащупает мой пульс в горле, и он тепло улыбается мне.

Мы стоим так минуты две, пока он не скатывается с меня и исчезает в душе, чтобы избавиться от презерватива. Я настолько обессилена и устала, что меня хватит только повернуться на бок, и закрыть глаза. Сквозь дрему я чувствую, как Давид убирает беспорядок между моих бедер, а потом ложиться рядом. Крепкая рука обнимает меня поперёк живота. Гордей оставляется поцелуй на моей макушке, и утыкается в мои волосы носом.

Глава 2. Дилара

Неделя выдался тяжелой. Когда я решила найти дополнительную подработку, не думала, что будет так сложно. Не думала, что стану уставать. Вот и сейчас еле тащусь домой после того, как провела ночь за присмотром маленького ребёнка, пока его родители отчалили на мероприятия. Руки устали от тяжелой сумки, которую несу. Нужно еще обед и ужин приготовить, пока не придется выйти на другую работу, чтобы подменить соседку с этажа. Все это время найти еще время и для сна.

— Привет, мам. Ты чего сидишь тут, на холоде?

Октябрь в этом году выдался холодным. У меня уши и щеки замерзли, пока дошла до своего подъезда.

— Вот, решила немного прогуляться, да дождаться тебя здесь, — мама подходит ко мне, и не взирая на мой протест, берет пакеты из моей руки.

— Ну мам, тебе же нельзя!

— Ничего не знаю, молодая девушка, вы на себя посмотрите, — мама качает головой, неодобрительно смотрит на меня. — От тебя одни кости да кожи. Слишком загрузила ты себя, доча. До ручки же доведешь себе.

Криво улыбаюсь. Ничего тут не поделаешь. Я должна работать. Кто если не я?

— Не волнуйся. Я не устала. Я еще молодая, куда мне уставать? — шучу, обнимая маму за худые плечи. — Опять ты налегке вышла из дома, — цокаю языком. Иногда мама забывает, что надо теплее одеваться.

— Дилара, я серьезно, возьми ты отпуск, отдохни, прогуляйся с подругами, — начинает мама, когда мы уже оказываемся дома. Я загружаю покупки в холодильник, попутно убирая продукты, которые уже испортились.

— Что-то сегодня в доме холодновато, — размышляю вслух. — Хочешь, приготовлю твой любимый горячий шоколад? Я уже все купила, — хватаю со дна пакета молоко и какао. Мама только качает головой, но я вижу, как приподнимается уголок её губ.

— Давай я сама, ты иди, прими душ.

— Я люблю тебя, мамочка, — целую маму в сморщенную щеку. Мама бубнит что-то о том, что я пытаюсь подлизаться. Я пожимаю плечами. В конце концов, все для любимой мамочки.

В душе нахожусь полчаса. Не хочу выйти. Тщательно моюсь, втираю в волосы шампунь, который так любит Давид. Мы с ним не виделись два дня. Два дня, которые тянулись так долго. Я успела уже соскучиться. То он занять, то я. Теперь мы встретимся только завтра. Завтра я должна выйти к нему домой на работу. Надеюсь, он будет дома, и я застану его. Может, я приготовлю ему свою фирменную картошку с корочкой, или мы устроим сеанс фильма. Тогда нужно закупиться попкорном.

При мысли о Гордее расплываюсь в широкой улыбке. Не знаю, как, но когда он рядом, я забываю обо всем, что тревожит меня. Рядом с ним я чувствую себя в безопасности. И самое главное, я чувствую себя любимой, как никогда раньше. Наверное, отношения с Давидом самые длинные, что было у меня. И он отличается от всех парней, с которыми я когда-либо встречалась. Обаятельный, внимательный, заботливый.

Но могу ли я позволить себя так безрассудно влюбиться в него?

***

— Ди, сегодня ты отвечаешь за ВИП-кабинки в конце второго этажа, — меня хватает Макс, наш администратор.

— Но обычно я обслуживаю общий зал.

— Лида не предупредила? Сегодня был её очередь обслуживать вип залы.

— Но…

— Ди, не занимай мое время, — это его «Ди» просто неприятно режут мои бедные уши. Я не люблю, когда люди мое имя сокращают на свой лад. И им плевать, что мне не нравиться, когда они это делает.

Я отворачиваюсь от него, но Макс снова хватает меня за локоть, развернув к себе.

— Не забывай свою улыбку, милая. Твое лицо это наша реклама. Иди к Грише, он знает, что делать.

Гриша у нас бармен. И сегодня его очередь. Я с тоской смотрю в его сторону, отмечая, что он занят. Но делать ничего, Макс прав. Я не могу обложатся. Лида подставила меня, но деньги мне нужны. Поэтому натянуть улыбку и вперед, я могу это сделать.

— Первый раз собираешься обслуживать вип зал? — Гриша понимающие улыбнулся. — Не позволь им увидит, как тебе неловко или ещё хуже, страшно. Эти, — он кивнул головой в сторону второго этажа, — как хищники, быстро учует твой страх.

Я ничего не отвечаю. Поднимаю поднос с дорогой бутылкой виски и несколько хрустальные бокалы. Натягиваю свою самую милую улыбку, и шагаю к лестнице. У двери стоит амбал, который открывает мне дверь. Я благодарно улыбаюсь ему и юркаю внутрь. В комнате стоит полумрак, посторонние звуки исчезли, все кроме негромких мужских разговоров, которые наши гости ведут. Расправив плечи, пытаюсь не поднять голову. Не знаю, но сегодня я не хочу привлекать к себе лишнего внимания.

Тихо подступаю к столу, где сидит несколько мужчин, которые ведут светские беседы. Мягкие ковры заглушают мои шаги, но мужчины уже знают, что я здесь. Когда я ставила пустые стаканы на стол, они звякнули.

— Дальше мы сами, — грубая мужская рука останавливает мои действия. Голос мужчины был грубым и низким. Подняв голову, увидела перед собой красивую мужчину. Волевой подбородок покрытие густой бородой, карие глаза, темные волосы. На мужчине была черная рубашка, рукава, которая закатана до локтей, выставлял на обозрение руку с чернилами. Я сглотнула, и перевела взгляд на мужчину, который наблюдал за мной. На губах играла понимающая ухмылка. Поняв, что меня застукали за подглядыванием, почувствовала, как щеки охватывает жар от смущения.

— Извините, — развернувшись, я сделала только шаг к двери, когда за спиной услышала знакомый мужской смех. Остановившись, я обернулась и в темноте увидела его. Это несомненно был Давид. Мой Давид. В окружении мужчин.

Я застыла на меня от внезапной встречи с любимым. Когда я собиралась на эту работу, не думала, что встречу его здесь. Не то, чтобы он не имел право быть здесь или что-то еще. Но это было неожиданная встреча.

Пока я стояла там, как статуя, я не услышала, как открылась дверь и в комнату кто-то вошел.

— А ты что здесь делаешь? — высокий женский голос раздался рядом, выводя меня из оцепенения. Повернув голосу к говорящему человеку, увидела перед собой недовольное лицо Галины Антоновны.

Глава 3. Давид

Я смотрю на спящую Лару, которая взобралась на меня, как на дерево. Это наша первая ночь за две недели. До этого у нас не получалась даже нормально поговорить. Дилара слишком занята, чтобы обратить на меня внимание.

Я думал, я трудоголик до мозга костей, но с появлением этой девушки понял, насколько ошибся. И мне не нравится, что она не жалеет себя и не принимает мою помощь.

Коснувшись её руки, которая покоится на моем груди, сжимая её. Она вся в волдырях и в порезах, что заставляет меня чувствовать себя дерьмом. Никогда раньше в моей жизни и постели не была такой девушки, как она. Лара никогда не стыдилась тем, кто она, кем работает. Несмотря на то, как сильно она, должно быть, устает, она всегда улыбается и не жалуется. Мне нравится смотреть в её глаза. Рядом с ней я чувствую себя по-другому.

Дилара шевелится, ерзает своей мокрой киской о мой член, который быстро твердеет от такого действия.

Не сейчас приятель, угомонись уже, обращаюсь к нему. Лара и так уставшая была, когда я забирал её с работы. Она заснула сразу же, когда мы оба кончили одновременно, даже не успела принять душ. Она сладко спала, свернувшись калачиком, когда я вышел из душа.

Мне нужно найти способ ей помочь. Но сделать это так, чтобы она не узнала об этом. Иначе она не примет её. Она слишком гордая и упрямая, и совсем не такая, как думает Галина.

Я целую её в макушку, укрываю нас одеялом, и закрываю глаза.

Даже если ты не позволишь мне помочь тебе, милая, я это сделаю, обещаю ей.

***

— Это уже второй случай, когда происходит утечка информации за месяц. Нет, даже меньше!

— В офисе появились слухи. Скоро это дойдет и до СМИ, а там и до клиентов, которые доверили нам свои данные, — говорит мой зам.

— Такое никогда раньше не случалось. Думаешь, в офисе появилась крыса, которая крадет данные?

Это была третья неделя, когда я предложил Диларе работу у себя в офисе. В основном, она убирается только у меня в кабинете и в приемной. Но получает зарплату наравне со всеми. И каждые выходные мы проводим у меня.

— Это невозможно. Мы уже давно не принимали на работу новичков. Поэтому и подозревать некого.

— Но если это кто-то из них не решил нажиться быстрыми деньгами.

— Все наши сотрудники проверенные. Они не смогли бы так поступить. Они были с нами с самого начало.

Я задумываюсь. У нас и раньше были мелкие воришки, которые думали, что мы не заметим их поступки. Поэтому и в этот раз найти его не составит труда. Но меня что-то гложет. У меня плохое чувство, и я не знаю, почему.

— Что собираешься делать?

Галина садится напротив меня, когда мы остаемся одни в моем кабинете. Я упираюсь затылком о спинку стула, и массирую висок. Я не услышал, как Галина поднялась и подошла ко мне. Только почувствовала её нежные руки, которые легли мне на голову.

— Кажется, ты снова не выспался, — говорит недовольно. — Давай помассирую.

Когда она попадает в нужное место, блаженный стон вырывается из горла. Напряжение, сковавшее мое тело, немного утихает, и я начинаю расслабляться.

— Галина, у тебя нежные руки, — говорю, и накрываю её руку. И в этот момент дверь открывается, и в кабинет вошла Лара. Её улыбка медленно исчезла, пока она не застыла на месте.

— Привет. Я помешала? — её глаза бегали от меня к Галине, потом к нашим рукам, и обратно. Лара улыбнулась, но улыбка не коснулась её глаза.

Я выпрямился, убрал руки Галины, попросив её оставить нас одних. Лара провожала её взглядом, а потом повернулась ко мне. На губах приклеенная фальшивая улыбка.

— Привет, — я поднялся и подошел к ней. Опустил руки ей на поясницу, и наклонился, чтобы приветствовать её поцелуем в губы. Но она отвернулась, подставила свою щеку. — Не помешала, конечно.

Лара обычно обнимала меня, и начинала говорить без умолку. Сейчас она отстранилась от меня.

— Я проходила мимо, и решила заглянуть к тебе. Думал, может пообедаем вместе.

Я посмотрел на свой рабочий стол, на документы, которые ждали своего часа.

— Подождешь немного? Я быстро закончу дела и мы пойдем в ресторан.

— Я тут вспомнила, что должна была кое-что сделать. Совсем забыла. Я пойду, а ты вернись к своей работе. Не спеши, а я, — она махнула рукой, отказываясь смотреть на меня.

Я подошел к ней близко и двумя пальцами поднял её подбородок.

— Ты не мешаешь моей работе, — сказал я, держа её взгляд. Она сглотнула, и попыталась улыбнуться. — Что случилось? Это не похожа на тебя, Лара.

— Ничего.

— Дилара.

Я начал терять терпения. Лара упрямо сжала губы, и перестала улыбаться. Её глаза стали грустными.

— Ты сама скажешь, или мне вытянуть все из тебя?

— Я вошла, думала, обрадую тебя. А тут эта картина. Это немного неприятно. — Она вздохнула. — Знаю, Галина твоя помощница, и между вами ничего нет, но… Ладно, не бери в голову.

Я стоял, переваривая её слова, и начал смеяться.

— Ты ревнуешь? К Галине?

— Я не вижу здесь ничего смешного. И нет, я не ревную. Мне просто неприятно.

Я привлекаю её к себе, одной рукой обнял за талию, а второй рукой обхватываю её горло.

— Что ты…

Я не даю ей договорить, прижимаюсь своим губами к её.

Наши зубы сталкивается в борьбе за контроль, и я кусаю её губы. Краем глаза вижу, как Лара поднимает руки, и через секунду они ложится на мою руку, которая обхватила её горло.

— Оседлай меня, — приказываю ей, и не дождавшись, когда она это сделает, забрасываю её ноги к себе на талию. Шлепаю её по округлей попке, и сжимая пальцы.

— Давид, дверь, — она задыхается, но снова целует меня, пока я веду нас к рабочему столу.

Усадив её на поверхность стола, помогаю ей избавиться от куртки, за ней следует её свитер, джинсы и эти уродливые армейские ботинки. Моему взору открывается черные кружевные трусики, которые ничего не скрывает. От этого вида мой член дергается, натягивая брюки и просясь наружу.

Глава 4. Дилара

— Не думаю, что это хорошая идея, Давид.

— А ты не думай, просто доверься мне и все.

Я стояла у двери его комнаты, и скрестив руки на груди, облокотилась о дверной приём. Сегодня я брала выходной, потому что мы мало проводили время вместе. Но Давид огорошил меня новостью о том, что я должна пойти с ним на вечеринку, которую организовал один из его партнеров.

— Почему ты не попросишь Галину идти с тобой? Обычно она сопровождала тебя, — сказала, не зная, как переубедить его. Но в душе была рада, что он выбрал меня, хотя и не хотела никуда ехать.

Давид остановился передо мной, взял мое лицо, и оставил легкий поцелуй на моих губах. Тело сразу же откликнулась на ласку и на эту мужчину, словно он был моим хозяином.

— Тогда у меня не была тебя, — ответил он, даже не подозревая, что делает с моим бедным сердцем его слова.

Сердце разогнало свой бег, кровь шумит в ушах, заглушая все звуки. Кажется, даже Гордей слышит, как бешено оно стучит.

— Я совсем не уверена, что это хорошая идея, — я качаю головой, и гну свою линию. — Там будет столько людей, уверена, еще и папарацци, а я слишком стесняюсь, что боюсь просто опозориться, а заодно и тебе тоже.

Это точно плохая идея. Я не готова к такому случаю. Конечно, я хочу, чтобы мир увидел Давида со мной, что поняли, что он уже занят. Мной! Чтобы всякие Галины даже не думали соблазнить его, или думали, что он свободен. Но на самом деле, это решит нашу проблему. Давид красивый мужчина, и никого не остановит факт наличие его девушки. Это просто заставит меня занервничать, ревновать его.

Но ведь дело даже не в этом. Как ему сказать, что мне нечего надеть на вечер? Что я не знаю, как себя там вести, чтобы его не позорить? Что можно говорить, а что нет?

— Ты не позоришь меня, — словно читая мои мысли, Давид заправил мои волосы за ухо, а потом мягко коснулся пальцами мою шею. — Тебе просто надо стоять рядом со мной, улыбаться и просто наслаждаться вечером. Остальное я возьму на себя. Тебе волноваться не о чем. Если хочешь, мы возьмем с собой и Галину, чтобы она составляла тебе компанию, если я отвлекусь.

При мысли, что его секретарша будет нянчиться со мной, меня передернула. Не хватало еще, чтобы она и поэтому поводу надо мной потом глумилась.

— Я оставлю свою карточку, чтобы ты могла купить себе все, что нужно для вечеринки.

— Не надо, я и сама могу…

— Можешь, но это я заставляю тебя идти, поэтому ты возьмешь эту чертову карточку и оплатишь им все свои покупки. — Гордей сжал пальцы на моей шее, чтобы я заткнулась. Я уже поняла, что когда речь заходит о деньгах, он быстро выходит из себя.

— Но…

— Хватит уже болтать, и дай сюда свой язык. Думаю, тебе она мешает, раз ты все еще болтаешь.

Невзирая на мои жалкие протесты, Давид заткнул мой рот, заняв своим. Очень скоро я оказалась голая, на кровати и запустив руки в его волосах, кричала его имя, пока его рот пожирал мою киску, а потом трахал, пока я обессиленная и уставшая, не заснула на его груди.

Последнее, что я помню, это его член, который зашевелился, все еще находясь во мне.

Думаю, он снова забыл использовать защиту, и кончил внутрь меня.

***

— Ты уверен, что это благотворительный вечер, а не «трахните меня, я хочу член»? — Спрашиваю у Давида, когда мы оказываемся на вечеринке спустя два дня.

Давид засмеялся, похлопав по моей руке, которая лежала на изгибе его руки.

— Не пойми меня неправильно, но по-другому я никак не могу охарактеризовать это!

Несмотря на то, что не только в снаружи, но и внутри находится люди из СМИ, оповещая этот вечер, женщины оделись в открытые платья, которая ничего не скрывает.

Разве люди, которые хотят помочь больным раком детям, так одеваются? Они словно в клуб приехали, чтобы напиться и трахаться.

— Продолжай, мне нравится, как ты говоришь грязно.

Давид смотрит на мои губы, и я вижу желание и похоть, в его взгляде. Он медленно поднимает глаза, пока наши взгляды не сталкиваются.

— Черт, как же мне хочется поцеловать тебя, а потом трахать этот маленький грязный ротик.

Я сглатываю слюну, и с трудом отрываю взгляд от него. Чувствую, как жар распространяется по шее к щекам, и благодарно Всевышнему, что макияж скрывает, как я краснею. Хоть мы все время занимаемся сексом, иногда мне непривычно слышать его грязные, пошлые слова вне спальни.

— Хватит уже говорить о сексе, когда мы на публике, — пытаюсь его образумить. Но только делаю хуже.

— Значит, когда мы наедине можно? Это значит, что ты позволишь мне трахнуть свой рот?

Большим пальцем Гордей трогает мою нижнюю губу, оттягивая вниз, пока я не сжимаю губу в тонкую линию. Давид усмехается, и от его обещание в глазах, чувствую, как между ног становиться мокро, а внизу живота появляется давление. Хоть я и позволила ему делать мне куни, самой делать ему минет, пока не решилась. До этого Давид и не просил об этом. Не знаю, но сосать его член, кажется мне слишком интимным.

Как и тот факт, что он лижет твою киску, говорит моим голосом мой разум.

Достойно ответить не успеваю, потому что нас прерывает пожилая пара. Не успела я и глазом моргнуть, как Давид представляет меня своим знакомым, как свою невесту. Не девушка, а невеста! Он словно издевается надо мной, не дает мне время переварит его слова. Кто-то подходит к нам, чтобы поприветствовать Гордея, к кому-то мы сами подходим. В общем, вечер проходит хорошо, я все время нахожусь рядом с Давидом, и даже если не понимаю, о чем они говорит, не перестаю улыбаться.

Проходит час, и Давид обещает, что мы уйдем, как только он отдаст чек. Неожиданно рядом появляется Галина Антоновна, и на ней тоже самое платье, что и на меня. Только вот на ней она сидит так красиво, словно платья была сшита именно для неё. И если я собрала волосы, потому что не люблю, когда они распущены, то у Галины они лежат красивыми волнами.

— Что ты здесь делаешь? — Давид окидывает свою помощницу взглядом. Я хватаю у проходящего мимо официанта апельсиновый сок.

Глава 5. Давид

Я нервно поглядывал на свои наручные часы, но казалось, время тянулось медленно. Ещё как назло, Петров не появился на вечере, что говорит об одном: он и не планировал прийти.

— Извините, я отойду.

Улыбнувшись мужчинам и их женам, которые окружили нас с Галиной, я, освободившись от её рук, иду искать Лару. Прошло больше двадцати минут, как она оставила меня одну.

Сначала я не смог остановить её, чтобы показать ей, куда идти. Потому что Галина вцепилась в меня, как клещ. Я немного вспылил, но сделать выговор своей помощнице не успел. Нас сразу же прервали.

В моем круге все знали Галину, как мою помощницу. Я даже знал о слухах о нас, но никогда не придавал им особого значения. Слухи на то и слухи. А Галину я видел только в роли своей хорошей помощницы, которая отлично справлялась со своей работой, была незаменимой, и всегда выручала меня, если происходил форс-мажоры.

Но сегодня я начал сомневаться в этом. Я понимал, что моя женщина не понравилась моей помощнице, да и Диларе была неуютно вместе с ней. Я думал, это пройдет. Ну не выбирать же одну из них!

Дилара, как свежий воздух, она быстро вошла в мою жизнь, попала в мою кожу.

А без Галины, я как без рук. Я привык к её присутствию в моей жизни. Она облегчает мою работу. Знает меня хорошо.

И выбирать между ними?

Я отогнал эти мысли, решив, что буду думать об этом, если и вправду окажусь перед лицом выбора. А сейчас главное, это Дилара, которая украла мой покой.

Среди гостей её не была. Я даже в туалете её поискал. Но её нигде не была. Я вышел на улицу, посмотрел на людей, которые сунулись вокруг, но нигде не видела знакомого фигуру.

Дыхание сперло. На лбу появилось бисеринка пота. Я расстегнул пуговицу на пиджаке, сдернул галстук-бабочку, и сунул в карман пиджака.

— Извините, — обратился к охраннику, — вы не видели эту девушку? Она была со мной? — Быстро вытащив телефон, показал ему фото Дилары, которое я сделал, когда она не заметила.

— Так она ушла пять минут назад. Выскочила и попросила вызвать такси.

— Спасибо.

Я не знал, как мне на это реагировать.

Она ушла, даже не сообщив мне.

Не успел я осознать это, как рядом появилась Галина, которая держала в одной руке подол своего платье. И только тут я заметил, что меня так смущал в ней весь вечер. И кажется, мозг пытался что-то понять.

— Давид Львович, появился Феликс Петров, — сказала она, поправляя волосы.

— Это платье… — Неужели из-за этого Дилара и ушла, ничего не сказав мне? Обиделась из-за какого-то куска материала?

— Ах, да, не очень красиво получилось с платьем. Но я же не знала, что ты купишь и своей такое же, — сказала неторопливо. — Если знала, что эта нарядиться в то же, что и решила я, — она сморщила нос. — Ладно, давай быстрее, пока Петров не ушел. Мы весь вечер ждали его.

Галина подошла вплотную ко мне, и собиралась взять за руку, как обычно она это делала в таких вечеринках. Но остановилась, когда заметила, что я убрал галстук.

— Давай я помогу тебе привести себя в порядок. Мы должны выглядит презентабельно. Где твой галстук? И зачем ты вообще его снял?

Она отчитывала меня, как маленького ребенка. Я смотрел на свою помощницу, и словно впервые увидел её.

— Не надо мне помогать. Давай пойдем и закончим этот вечер. Я устал.

Не давая ей коснуться себя, я прошел, игнорируя её.

Я не был уверен, что сейчас был в состоянии работать. В голосе творилась хаос, мысли разбежались.

Неужели, было трудно довериться мне, милая?

***

Дверь машины громко хлопнула, показывая, насколько моя помощница была на взводе. Поговорить с Петровым, встречу с которым мы не могли добиться уже несколько месяцев, и эта благотворительная вечеринка была единственным нашим шансом, чтобы прорекламировать нашу компанию. Заинтересовать магната, который жил в другой стране.

Но я вовсе не был заинтересован в этом. Все мои мысли занимала Дилара, и только она.

Поэтому я попросил прощения у мужчины, который только поднял бровь, но кивнул, принимая мои извинения, я ушел.

Я посмотрел вниз, на телефон, который молчал.

Машина тронулась с места. Водителю не нужно было говорить, кого первым подбросить. Да и адрес моей помощницы, он знал наизусть.

В салоне воцарилась напряженная тишина. Я чувствовал, как волнами от моей помощницы, которая сидела рядом, исходит злость и раздражение. Но это не мешал мне думать. Я думал о своем. И эта тишина только радовала меня.

Не так я планировал закончить вечер. Я был уверен, что смогу вызвать интерес Петрова к своему бизнесу, и ночь закончиться жарким сексом с Диларой, с которой и хотел поделиться таким приятной новостью. Думал, мы с ней поговорим, и я уговорю её принять мою помощь. Не нравился мне, как она пытается надорвать себя, работая то там, то сям, отказываясь от помощи, когда могла просто принять его.

Возможно, даже сделаю и кое-что, что приятно удивила бы её.

Я достал с кармана брюк помолвочное золотое кольцо, с бриллиантом 3 карата.

Покупка была безрассудным, признаю.

И совсем неожиданным.

И хоть я и не планировал так скоро пожениться, создать семью, осознанно шел к этому.

И весь вечер кольцо жгло мне то руки, то карманы. Когда еще несколько часов назад, я подарил ей колье, и она встала ко мне спиной, чтобы я помог ей надеть, с трудом поборол в себя соблазн и кольцо подарить.

Я уже представил, как она будет выглядит в её руке.

Машина остановилась перед подъездом Галины, но ни она, ни я не приняли попытку заговорить. Прошел десять минут, когда я решил сказать ей.

— Я собираюсь попросить у Дилары её руку.

— Что? — Галина прошептала тихим голосом.

— Что сейчас в моде? Встать на колени у всех на виду, и попросить её выйти за меня замуж, или сделать это в тихой, интимной обстановке? — Я посмотрел на неё, вертя в руках кольцо. — Сможешь зарезервировать нам столик в моем любимым ресторане? Или лучше сделать это по-другому? Взять отпуск, например. Смотаться на Гавайи, на островах, и там падать на колени? — размышлял я.