Предатель. Развод к лучшему

Глава 1

— Вот здесь ещё посмотри… Можешь выше… Ещё выше…

— Я соскучился…

Теряю дар речи, когда захожу в кабинет к мужу без предупреждения. Сердце спотыкается. Колени сгибаются.

Виола, секретарша моего мужа, наглым образом сидит рядом с Глебом на столе, закинув ногу на ногу. Верхние пуговицы прозрачной блузки расстёгнуты. Она демонстрирует ему свои прелести, прижимаясь к нему, указывая тонким пальцем в экран ноутбука.

Рука Глеба изучает содержимое под её юбкой. Другой же он притягивает её к себе, целуя в шею.

Застываю на месте. Вместо слов издаю резкий вдох.

— Ты почему не предупредила? — увидев меня, Глеб дёргается на кресле. Резко убирает руки от Виолы.

Она спрыгивает со стола, поправляя на себе узкую кожаную юбку. Быстро застёгивает блузку, пробегая мимо меня мелкими шажками.

— Нам не о чем с тобой разговаривать, — выдыхаю слова через обожжённое резким дыханием горло.

Ноги отказываются слушаться меня. Хочу бежать, но не могу.

Дрожащей рукой упираюсь о дверной косяк. Мелкая дрожь проходится по всему телу. Закрываю глаза. Паника овладевает мною.

— Ты всё не правильно поняла, — слышу голос своего мужа слишком близко.

Оборачиваюсь на его голос. Смотрю шокировано.

— Мне достаточно было увидеть, чтобы всё понять правильно, — проговариваю я и выхожу из кабинета запинаясь о свои ноги.

Горячая рука Глеба обжигает кожу на запястье. Ещё немного и я услышу как трещит кожа под его крепким сжатием.

— Отпусти, — качаю головой, выдёргивая свою руку из его руки. — Не прикасайся ко мне.

В его глазах смятение. Он поджимает губы. Давит на них зубами.

— Зачем приходила-то? — задаёт мне вопрос как бы между прочим.

— Посоветоваться хотела насчёт праздника… — шепчу я в пустоту.

Минуя приемную, отдаляюсь от его кабинета, не замечая никого вокруг.

Предвкушая празднование нашей с Глебом годовщины свадьбы, я мчалась к нему на крыльях любви, чтобы обсудить все детали предстоящего вечера. Не стала звонить ему. Хотела видеть его реакцию. Хотела видеть его влюблённые глаза. Хотела вместе с ним радоваться.

Выхожу на улицу.

— Какая мерзость, Глеб, — шепчу сквозь слёзы, оборачиваясь на огромное здание из металла и стекла.

Оно такое же холодное, как и Глеб, которого я только что застала с его секретаршей.

Мне двадцать семь. Он старше меня на четыре года. Он всегда окружал меня сумасшедшей заботой и вниманием. Я чувствовала себя в надёжных руках.

А теперь мой мир рухнул. Мне даже кажется, что я слышу под ногами хруст разбитого стекла, когда иду к своей машине.

— Что происходит, Глеб? — разговариваю сама с собой уже в машине, навалившись на руль. — Это был не ты сейчас. Только не ты.

Осознание приходит позже. Я безудержно плачу, размазывая слёзы на своём лице ладонью.

Кусаю пальцы сжатые в кулак. Пытаюсь успокоить боль, которая только усиливается.

— Что во мне не так? Что я ему не хватало?

Крепко сжимаю руль на вытянутых руках. Бью по нему ладонью. Всхлипываю, как ненормальная, заливаясь слезами. Просто вою.

Не знаю сколько времени я так провожу в салоне своего автомобиля на парковке возле огромного здания среди множества машин.

Стук в стекло с моей стороны заставляет меня посмотреть за его пределы.

Затуманенным взглядом смотрю на любовницу мужа. Она сложила руки у себя на груди и ждёт, когда я выйду на контакт с ней. Она прямо давит на меня своим настойчивым взглядом.

Опускаю стекло. Не знаю, зачем я это делаю.

— Тая, ты не одна у него такая, с которой спит Глеб, — говорит она холодно. — И я не одна. Тебе придётся смириться. Не будем же мы с тобой ругаться из-за мужика…

Я не дослушиваю тот бред, который говорит Виола. Я не могу поверить во всё то, что происходит сейчас. А ещё больше, принять не могу.

Не знаю откуда берутся силы, чтобы справиться с самообладанием и не влепить ей сейчас. Хоть словесно, хоть физически. Да хоть как-нибудь. Чтобы не повадно было чужих мужей уводить из семьи.

А с другой стороны, Глеб тоже к этому причастен. И я не знаю, кто был инициатором их связи.

Поднимаю стекло, нервно усмехаясь. Зачем я её вообще слушала? Как же всё это мерзко.

Я уезжаю, оставляя Виолу в недоумении на парковке, провожая её своим истерзанным гневным взглядом в зеркало заднего вида.

Прокручиваю в голове картинку, которую увидела несколько минут назад в кабинете своего мужа. Никак не могу выкинуть её из головы. Она вспышками всплывает в моей памяти, выкручивая моё тело до боли, до изнеможения.

Пропускаю несколько звонков от Глеба.

— Нет уж милый. Я не буду с тобой разговаривать, — говорю вслух, обращаясь к телефону. — И не звони мне больше. Никогда не звони, — слышу в своём голосе появившуюся истерику. — Исчезни из моей жизни. Навсегда исчезни.

Глава 2

Нервно качаю головой, глотая солёные слёзы.

Сердце мечется в груди, не понимая, откуда появилась боль.

— Прекрасно, Глеб. Значит, ты появишься дома только вечером.

Мне только на руку это. Давлю на педаль газа. Мчусь в нашу квартиру. Быстро собираю самые необходимые вещи. Беспрепятственно выхожу из квартиры и скрываюсь в салоне своего автомобиля.

Сердце раздаёт удары всему телу. Долбит по вискам, по горлу. Адреналин вспыхивает в венах. Все движения быстрые и резкие.

— Что теперь? — разглядываю своё припухшее и покрасневшее от слёз лицо в зеркало заднего вида. — Ну и видок у меня.

Нахожу единственный выход, куда бы я могла поехать. Конечно же, я поеду к себе в старенькую двухкомнатную квартиру на окраине города, которую до сегодняшнего дня сдавала посуточно.

***

Как только оказываюсь внутри. Захлопываю двери, провернув замок на два оборота.

Я сбежала. И сейчас во мне бушуют эмоции. Я просто в бешенстве от поступка Глеба. Я зла. Я в гневе. Внутри колотится желание отомстить ему.

Снова сигнал СМС.

Только теперь от неизвестного абонента.

“Не пытайся вернуть Глеба. Он мой. Я с ним уже давно. Тебе ничего не светит. Ты нищебродка. Живёшь за счёт Глеба. Скоро я отберу у тебя всё.”

Нервно усмехаюсь.

— Это что, шутка такая? Они издеваются надо мной? Как вообще так можно? — развожу руками.

Это точно Виола пишет. Больше некому.

Или есть кому?

Путаюсь в мыслях, до конца не понимая, можно ли верить словам Виолы. До конца не понимаю, как далеко у них зашло. Или это просто небольшая интрижка?

Всё это время я жила с изменщиком? Делила с ним одну постель на двоих?

Вернуться назад в квартиру и дождаться Глеба? Выслушать его версию происходящего?

— Нет, Тая. Доказательства на лицо. Что ещё нужно было увидеть, чтобы понять, что Глеб изменяет?

Морщусь на свои мысли.

— Нет… Только не это…

Хнычу.

Представляю, как его крепкие руки ласкают чужое тело. Как шумно он дышит в порыве страсти. Я вижу каждый изгиб его мускулистого тела. Его похотливый взгляд тёмно-серых глаз. Выступившие капли пота на лбу и венку пульсирующую на виске.

Я всё чувствую. Даже запах его кожи на себе. Его тепло от прикосновений.

— Неужели он так мог поступить со мной? Так нечестно, Глеб…

Я вышла за него после красивых ухаживаний. А ухаживал он за мной, как герой из любовного романа. Все девчонки с моего курса завидовали мне, когда он приезжал к универу на своём огромном автомобиле с охапками роз.

Завидовали они мне, обычной девчонке с беспорядочным пучком на голове цвета спелой пшеницы, с большими серыми глазами. Приехавшей сюда из небольшого провинциального городка вместе со своей бабушкой по воле случая. Так сложились обстоятельства.

Ничего обычного во мне, думала я. Но он считал по другому.

Рядом с ним я ощущала себя особенной. Единственной. Неповторимой. Он всегда мне говорил об этом. Просил меня, чтобы не забывала, какая я. Смотрел на меня с любовью и нежностью, каждый раз смущая меня и загоняя в краску.

— И что теперь? Ты врал мне? Мне? Которая так верила тебе. Так любила. Ценила. Заботилась.

Разговариваю я, представляя Глеба рядом. Тут. В этой небольшой квартире, ходя из угла в угол.

— Я же всё делала для тебя? Всё, что ты хотел.

Он многому меня научил. Научил быть хорошей женой. Заботиться о нём. Одеваться со вкусом. Он давал мне уверенности в себе и в завтрашнем дне.

Вслушиваюсь в тишину, давящую мне на виски. Опускаю плечи, выдохнув задержанный в лёгких воздух.

— Неужели теперь так будет всегда? Тихо. Мерзко. Холодно. Неужели так выглядит одиночество?

Опускаюсь на диван, накидывая на себя плед.

Становится жутко холодно и невыносимо хочется спать.

Веки смыкаются. Я утопаю в глубоком сне. Обессиленная. Выпотрошенная. Раздавленная.

Звонок от Глеба пробуждает меня.

Смотрю одним глазом на свой телефон, раздражающий мой слух своей мелодией.

Нехотя тянусь к нему, чтобы скинуть звонок и выключить звук.

Голова отказывается соображать на прочь. Ощущаю её воздушным шариком. Пустой, болтающейся на хлипкой верёвочке, крепко зажатой в чьих-то крепких пальцах.

Затруднённое дыхание становится редким.

Растираю глаза кончиками пальцев, желая проснуться окончательно.

Обида возвращается снова.

Валюсь на подушку лицом вниз, пугая её своим протяжным выкриком. Кричу в неё, раздавая удары обессиленными кулаками.

Переворачиваюсь на спину. Кусаю края ладоней до боли.

Бью пятками по дивану. Сильно. Размашисто.

Глава 3

Жадно глотаю воздух, взмахнув ресницами. Хватаюсь рукой за воздух.

Упираюсь ладонью о стену.

Плед спадает с плеч. Запинаюсь за пуфик и выдаю себя, когда ударяюсь рукой о дверь.

— Открывай, Тая, — по-кошачьи произносит Глеб. — Я не отступлю просто так. Ты моя. Нам нужно поговорить с тобой. И лучше это сделать сейчас. Не зли меня.

Его слова и тон голоса приподнимают волоски на моей коже.

Кусаю губы до боли. Ладони становятся влажными от волнения.

Паника охватывает меня снова. Жар сменяется холодом, заставив мышцы неприятно сократиться. Обнимаю себя за плечи гипнотизируя испуганным взглядом дверь.

— Если не откроешь по-хорошему, то я вызову сейчас соответствующую службу и мне помогут открыть дверь, — пугающе звучит его низкий голос и я цепенею от ужаса.

Молчу, сомкнув веки. Разглядываю мерцающие круги перед глазами. Тело вибрирует от страха, овладевшего мной.

Крепко сжимаю пальцы в кулаки.

Сильный удар по дверному полотну заставляет меня молниеносно открыть глаза и встрепенуться.

Медленно глотаю и открываю Глебу дверь, защитив себя от него накинутой цепочкой на замок.

— Открывай, — просит он требовательно со злостью в голосе, прожигая меня своим разгневанным взглядом через небольшую щель между дверью и косяком.

— Я не хочу с тобой разговаривать… Я боюсь тебя, — говорю ему, глядя в глаза в глубине которых плещется огненная лава.

— Не бойся. Ты же знаешь меня. Знаешь, что я не причиню тебе вреда.

— Не знаю, Глеб. Я совершенно тебя не знаю.

Он зло усмехается.

— Нам придётся с тобой договариваться, Тая. Я просто так не отступлю. Я люблю тебя и ты вернёшься ко мне.

— Я не вернусь, Глеб. Не нужно сюда приезжать больше. Ты сделал мне сегодня очень больно, — закусываю подрагивающую нижнюю губу. — Почему ты так поступил со мной? У тебя всё серьёзно с Виолой?

— Пф… — Глеб отходит от двери. Лохматит волосы. Оборачивается на меня. Смотрит с прищуром. Поправляет воротничок рубашки, прищипнув его кончиками пальцев.

Меня жутко начинает раздражать его поведение. Причём впервые за то время, что я его знаю. Он такой чужой. Холодный. Опасный.

Глеб смотрит на меня, прислонившись головой к дверному косяку. Давит взглядом.

— Открой, Тая, — звучит обманчиво и мягко его голос. Мне даже кажется, что я ощущаю его горячее дыхание у себя на щеке.

— Почему ты себя так ведёшь? Это твоя новая должность на тебя так влияет? — смотрю ему прямо в глаза не моргая.

— То, что меня повысили ничего не означает.

— Как не означает? У тебя теперь есть личный секретарь. И ты, как я сегодня видела, неплохо сработался с ней.

— Это не серьёзно, Тай, — усмехается он. — Она дешёвая девка, готовая раздвинуть ноги в любой момент. Неужели ты могла подумать, что я могу всерьёз заинтересоваться такой пустышкой?

— Оо, Глеб. Какие слова. Мне не показалось, что ты был равнодушен к ней.

— Я – мужчина, Тай. На некоторые вещи я могу реагировать неосознанно. Как и в её случае происходит. Она просто помогает мне расслабиться в определённые моменты. Это же не значит, что я не люблю тебя. Если тебя волнует, предохранялся ли я с ней, то да, Тай. Предохранялся. Я не мог рисковать твоим здоровьем, — прокашливается. — И своим тоже…

В лёгких задерживается воздух. Горло раздирает от обиды.

Прям очень веский аргумент он выдал сейчас, чтобы я простила его. Предохранялся он.

Я больше не могу слушать всё это.

— Уходи, — кидаю холодно, отвернувшись от него и поджав губы.

— Мда, Тай, — Глеб говорит намного мягче и я снова смотрю на него.

Он проводит себе указательным пальцем по кончику носа. Смотрит на меня как-то скользко. С подозрением.

— Я не пойму, Тай. Что в этом ужасного, что ты так себя ведёшь? — вставляет пальцы в бока и смотрит на меня с высока.

— Ты не понимаешь, Глеб? Для тебя измена, это обычное дело? — мой голос становится громче.

— Считай, что это небольшая необходимость, Тай. Если мне что понравилось, нужно брать. Сама же знаешь.

Смакую губы, словно готовлюсь произнести речь. Глотаю, желая избавиться от першения в горле.

— Не устраивай мне сцен, — прошу его. — Все соседи наш разговор слышат. Мне ещё с ними жить придётся. Что они скажут? Ты всю грязь выставляешь на показ. Уходи. Я не хочу больше с тобой разговаривать.

Глеб резко выдыхает. Разминает шею.

— Хорошо, Тай. Поговорим с тобой позже, — говорит совершенно спокойно. — Завтра проснёшься и пожалеешь, что устроила мне сегодня.

Что? Это я устроила ему? Он пытается навязать мне чувство вины?

Глеб облизывает губы.

Уверенно и медленно прикрывает глаза вздохнув полной грудью.

Глава 4

Резко выдыхаю, отвлекаясь от ноутбука, за которым только что работала.

— Ты не можешь мне ставить условия, Глеб. Нас больше ничего с тобой не связывает.

— Ошибаешься, Тай, — интригующе протягивает он. — Просто знай, не передумаешь со мной разводиться, тебя будет ждать сюрприз.

Прищипываю кожу на шее, пытаясь сообразить, чтобы он мне мог приготовить такого. Разглаживаю и так гладкую ровную кожу на лбу, заставляя себя подумать в нужном направлении.

Ничего плохого мне не приходит на ум.

Мы жили в его квартире. Мне нет до неё никакого дела.

Кафе он мне подарил. Надеюсь, он порядочно поступит со мной и не станет претендовать на подаренное.

Даже не знаю.

В одно время он счёл, что это моя прихоть, начать самой зарабатывать. Он надеялся, что я наиграюсь во взрослую жизнь и осяду дома, как он всегда мечтал. Нарожаю ему детишек и буду с распростёртыми объятиями ждать его дома.

Что же ещё может быть? Неужели он придумал какую-нибудь подлость?

Отчаянно усмехаюсь.

— Я не передумаю, — говорю ему тихо, но твёрдо, заканчивая разговор.

Улыбаюсь задумчиво и грустно, словно немного отпускаю его и боль стихает.

И мне не нужно теперь вставать раньше его на час, чтобы приготовить завтрак и сварить кофе. Мне не нужно проверять в каком состоянии его костюмы и галстуки.

Теперь я полностью предоставлена себе.

Правда у меня есть одно неудобство.

Кафе, находится неподалёку от здания, где находится компания в которой работает Глеб. В которой он занял пост директора по логистике.

И многие его знакомые посещают моё кафе в рабочее время. Он многих переманил ко мне.

Благодаря Глебу, у меня появились постоянные клиенты.

Глеб помог мне с бизнесом. Учил как вести дела. Указывал нужное направление и поддерживал меня во всём.

Может, он собирается лишить меня заработка?

В голове звучит колокольчик. Дзынькает прямо по мозгам.

Морщусь. Сильно. Крепко сжимаю веки.

Боль занозой проникает в самое сердце.

Неужели это конец? Конец наших с ним отношений. Конец моей счастливой жизни.

Мой мир разрушается на глазах. Мечты превращаются в прах. Доверие к мужу рассыпается с бешеной скоростью.

Откидываюсь на спинку кресла.

Сижу с закрытыми глазами, различая своё тихое ровное дыхание и едва уловимое биение сердца.

И, вздрагиваю, когда телефон начинает вибрировать.

На экране высвечивается имя моей тёти. ЛЕНА.

Не желая с ней разговаривать жду, когда она перестанет звонить.

Но та не сдаётся. Набирает снова и снова.

— Да, — отвечаю ей сонно.

— Привет, Тая, — ощущаю через её раздражительный голос, что она на взводе. — Спишь что ли? Трубку не берёшь.

— Да. Уснула, — провожу рукой по лицу. Прищипываю переносицу.

— Я к тебе по делу звоню, Тая. У тебя ведь есть квартира. Она пустует, как мне помнится.

— Я сдавала её. Посуточно.

— Ничего страшного не произойдёт, если у тебя немного поживёт Олеся. Я вам помогала в своё время, когда ты с бабушкой нуждалась в деньгах и помощи. Помогала переехать, чтобы перетащить бедную старушку к тебе поближе. Так вот теперь и ты мне помоги, — она просто оглушает меня своим требовательным резким тоном. — Надеюсь, не забыла, что мы есть у тебя?

Так-то она твоя мама, если что, тётя Лена, а не старушка.

Как же, забудешь вас. Все нервы нам с бабушкой вымотали, когда она оформляла на меня эту квартиру. Хотела при жизни обеспечить меня жильём, уехав из небольшого тихого городка за мной. Оставив всю свою жизнь о прошлом у себя в памяти.

Мои родители отдыхали на море и в сильный шторм не вернулись назад. Поначалу они считались без вести пропавшими, так как их тела не нашли. А потом и вовсе были внесены в список погибших.

Я училась в универе, когда произошла эта страшная трагедия. Жила в общежитии и была знакома уже с Глебом.

В тот момент моя бабушка решила продать квартиру в которой мы жили вчетвером: мои родители, я и бабушка.

Мы переехали сюда окончательно.

Его поддержка были важны для меня.

Столько лет прошло, а как вчера всё происходило.

Бабушки вскоре не стало. В новом городе она зачахла совсем и не выкарабкалась из своего состояния. Меня снова поддержал Глеб. Он стал для меня целым миром.

— Я не забыла, тётя. Лена. Ничего не забыла, — холодно отвечаю ей, вспоминая её и её дочь, мою двоюродную сестру Олесю, которая любила вытворять всякие мелкие пакости. Правда она тогда совсем маленькая была. Но вредная до жути.

То жука притащит, когда приходили к нам в гости и под подушку мне подложит. То сок на платье мне выльет, если ей оно особо понравится. Сначала скажет какое оно красивое. Потом, как бы случайно, прольёт на него что-то. Округлит сияющие от удовольствия глаза. Вздохнёт ещё наиграно.

Глава 5

Откидываю телефон на столик между кроватью и креслом.

— Только этого мне ещё не хватало.

Прикрываю веки. Упираюсь лбом о ладони. Давлю на него.

— Неужели эта невыносимая чёрная полоса опять наступила?

Ложусь спать, едва умещая в голове свои разогнавшиеся мысли о ближайшем будущем. И оно мне видится очень печальным. Если я не буду страдать от одиночества, так это по одной причине. Мои родственники этого не позволят.

***

Нас развели с Глебом. Но развод не был простым. Получив уведомление о разводе, он быстренько направил в суд, уже собранные документы. Предоставил затраты на покупку здания под кафе. Суммы, которые вкладывал. Самое противное было, что он заявил, что его деньги должны оставаться в его семье. У него. Раз я решила развестись с ним, то я должна вернуть всё до копеечки. Полностью.

— Ты можешь расплатиться со мной кафе. Можешь вернуться ко мне и всё останется у тебя, — заявил он.

— Ты же мне подарил кафе, — возмущалась я, с трудом принимая его требования.

— Как подарил, так и раздарю, — высказался он усмехнувшись. — Не вижу в этом проблем.

Он вонзил мне нож в спину. Но я не собираюсь сдаваться.

В итоге, моё кафе признали совместно нажитым имуществом. Мне назначили выплатить определённую сумму Глебу, если я хочу оставить за собой кафе. В противном случае, мне придётся его продать. Мне пришлось брать кредит на приличную сумму. И мне повезло, что мне его одобрили. Правда, под залог кафе.

Глеб не успокоился. Его сослуживцы по работе перестали посещать моё кафе и перестали заказывать еду через доставку.

***

На сегодня, в моём кафе сделан большой заказ на бизнес-ланчи. Туристическое агентство заказало обед для группы туристов в нашем кафе.

Подписываю нужные документы. Вызываю Нину к себе.

— У нас с продуктами нет проблем? Ты всё проверила? Не подведём заказчика? – засыпаю её вопросами.

— Всё хорошо, Тая. Что нужно, мы докупили. Исходили из твоего утверждённого меню. Я всё проверила.

— Хотела бы напрямую связаться с владельцем. Может, договор заключим, — озвучиваю мысли. — Туристов привлечём с помощью их. Дадим им гарантии.

— Это агентство здесь не подалёку. За углом. Я отвечала на их звонок. У них сегодня форс-мажор. Им просто срочно нужно накормить группу туристов. Они подумали о нашем кафе. Они просили помочь им.

— Хорошо, Нина. Я сама свяжусь с ними.

— Ты к мужу-то не хочешь выйти? — искренне улыбается она мне, прижимая к груди папку. — Он заждался тебя наверное.

— К бывшему, — поправляю её. — Нет. Не выйду, — впиваюсь взглядом в ноутбук. Заправляю волосы за уши. Стучу карандашом по зубам.

— Ты никогда его не простишь?

— После того, что он сделал, нет, — отвечаю ей уверенно.

Перевожу взгляд на неё.

— Он променял меня на свою секретаршу, Нин. Причём, считает это в порядке вещей… Захотел отобрать у меня кафе. А ведь он мне его подарил когда-то… Это так унизительно. Так мерзко. И очень стыдно.

Отвожу взгляд. Смотрю в одну точку не в силах продолжать разговор.

— Потом поговорим, — говорит Нина, словно понимает моё состояние. Понимает, что я не хочу поднимать эту тему снова. — Я пойду. Дел много.

— Иди, Нина.

Выпиваю стакан воды.

Понимаю, что время не повернуть вспять. Ничего не исправить. Нужно продолжать жить дальше. Пусть будет трудно. Но я должна справляться со всем как бы больно мне не было.

Возвращаюсь к работе.

Открываю определённый сайт. Нахожу нужный номер телефона туристического агентства. Звоню.

— Слушаю, — слышу приятный мужской голос.

— Добрый день. Вы сегодня заказали в моём кафе комплексный обед на несколько человек. Я хотела бы вам предложить дальнейшее сотрудничество.

—Я не в курсе в каком кафе был сделан заказ…

— Кафе“ Таисия.”

— Я подумаю, — продолжает он тихим спокойным голосом. — Оставьте мне свои контакты. С вами свяжутся.

Развожу руками.

Так-то они у вас есть.

Никогда так не нервничала общаясь с клиентами. Сегодня же, меня, будто вышибли из строя. Выщелкнули из привычного ритма жизни. Так беспокойно мне, даже ладони вспотели. Мне просто необходимо привлечь новых посетителей.

Громкие уверенные шаги приближаются к двери моего кабинета. Сердце стучит им в такт.

Дверь открывается без стука.

Глеб медленно открывает дверь в мой кабинет. Смотрит на меня виноватым взглядом, словно голодная бездомная собака.

Перед глазами рисуется его образ из прошлой жизни когда мы только начали встречаться с ним. Я вспоминаю, как он ухаживал за мной. Оберегал. Заботился. И, как мне казалось всегда, любил. А я его.