Предатель. Я хочу развод!

1 глава

– Мама! Ма! Там папа с тётей! – в меня влетает запыхавшийся Артёмка, моё почти четырёхлетнее чудо. Широко распахнув глаза, он тыкает крошечным пальчиком в сторону коридора в спальню.

Так и замираю на пороге. Только успела повесить вещички сыночка, а сама стою в осеннем пальто и сапожках.

– Папа?… – переспрашиваю, тут же цепляясь взглядом за чёрные шпильки, которые стоят у обуви мужа и которые я не сразу заметила, так как была слишком занята Артёмом, который хотел рвануть быстрее дальше, – С тётей?

Голос садится до низкого хрипа. Сердце медленно покрывается коркой льда.

Это не мои туфли. И никаких "тёть" не должно быть дома.

– Да! Они… они обнимались под одеялом! – лепечет сынок беззаботно, совсем не понимая серьёзности своих слов.

Того, как они больно врезается в мою грудь, пробивают её, словно острый нож, глубоко входящий в грудь, по самую рукоятку.

Мой собственный, совсем маленький сын говорит о измене мужа.

– Уже вернулись. – когда-то любимый, самый родной голос недовольно цыкает.

Подняв голову, сталкиваюсь взглядом с мужем. Он поспешно запахивает халат на своей могучей груди и завязывает пояс. Волосы слегка всклокочены, глаза лихорадочно блестят. Ткань халата ещё топорщится ниже живота.

В моём рту становится сухо. Я сглатываю, но только царапаю себе горло слюной.

– Угу. Сюрприз хотели сделать, - сдавленно говорю я, пока в собственных ушах слышу бешеный стук сердца, а в груди наоборот, пустоту.

Сделали… Артёмка жмется к моей ноге. Ему три годика всего, неполные четыре, он ещё не понимает, что происходит. Но дети же очень остро чувствуют, что что-то нет так. Вот и Тёмочка жмется ко мне, схватившись за полы платья кулачками, и сопит, глядя на отца.

Две недели назад мы с сыном уехали в санаторий. У Артёма обострилась аллергия и врач посоветовал нам полечиться. Свежий воздух пошел сыночку на пользу, я даже решила вернуться на день раньше. По мужу соскучилась, да и Тёма уже канючил, что хочет домой. Я и сдалась… думала, приеду пораньше, быстренько запеку курочку, сделаю фирменный салатик и вечером, когда наш папа вернется домой, устроим праздничный ужин.

– Кто она? – спрашиваю, не выдержав, – Давид, кто?!

Авров морщится, как от надоедливой зубной боли. Зачёсывает свои растрёпанные, каштановые волосы назад и спокойно говорит:

– Не при ребенке.

Чувствую, как на меня начинает накатывать истерика.

– Надо было думать о ребенке, когда тащил постороннюю девку к нам в постель.

–Алиса, – издает короткий рык муж и бросает на меня предупреждающий взгляд исподлобья.

Мои губы дрожат. Я вот-вот расплачусь и поджимаю их старательно, чтобы не выглядеть слишком жалкой.

На лице Давида ни капли раскаяния. Мы в браке пять лет и пожениться было нашим обоюдным решением. И ребенка завести тоже! До сегодняшнего дня я думала, что у меня дружная, крепкая семья и пока другие разводятся, мы даже не ссоримся никогда.

Авров даже о втором ребенке уже начал заговаривать. Всё твердил, что теперь дочку хочет. А сам в это время на стороне…

Сколько это продолжается? Сколько я была настолько слепа, что не видела, что мой муж гуляет налево?

Меня трясёт. В глазах стоят слёзы, а в горле неприятный ком, который никак не могу проглотить. Привычная жизнь рушится на глазах. Просто за секунду, снова хлипкий карточный домик.

– Поговорим позже. Уведи Артёма в детскую.

– Мы здесь не останемся! – выпаливаю я. Хочу закричать, что не собираюсь ждать, когда он разберется со своей любовницей, которая трусливо прячется в нашей спальне, но рядом сын. Не хочу пугать его ещё больше, Артём и так растерян и вот-вот заплачет.

Подхватив сумку, я беру сыночка за ручку и резко разворачиваюсь, чтобы уйти. Но Давид оказывается рядом и перехватывает меня за локоть. Разворачивает к себе.

Мы почти сталкиваемся носами, настолько он близко. Я чувствую его раздраженное дыхание и жар от тела.

– Ты никуда не пойдешь. Сейчас мы поговорим и забудем об этом недоразумении, – низким, вкрадчивым голосом рокочет он, глядя мне в глаза своими тёмными, тяжёлыми, просто невыносимыми.

В нос бьет знакомый запах женских духов. Но я не успеваю раскрыть рта и ответить. Малыш дергает за подол платья и удивленно тянет:

– Мам… а почему тётя Соня в твоем халате?

Сердце пропускает удар. Я перевожу взгляд за широкую спину мужа и встречаюсь глазами с лицом родной сестры…

Она растягивает губы в довольной улыбке, похожей на лисий оскал.

– Привет, Аль, давно не виделись.

———

Привет! Если вам понравилось, пожалуйста, поддержите мою новинку лайками и добавлениями в библиотеку, а так же комментариями! Мне это очень важно.

2 глава

Нет. Я не верю своим глазам! Этого не может быть… не может!

– Сонь, что ты здесь делаешь?... – отрицаю до последнего.

Хотя всё настолько очевидно, что в мою грудь тут же входит второй острый кинжал, отравляя все внутри ещё сильнее, чем первый.

Ведь это моя родная сестра, с которой я была семьёй, с которой я была подругой с самого рождения, и сейчас она стоит в моём шёлковом халатике, поправляет свои растрёпанные локоны и продолжает улыбаться, растягивая свои зацелованные губы, когда говорит:

– А что, не видно? С твоим мужем е…

– Здесь ребёнок. – строго перебивает Авров, а затем обманчиво бодро и ласково добавляет, обращаясь к Артёму, пока меня просто парализовало от шока, – Эй, герой, можешь проводить тётю Соню до кухни? Она очень хочет чаю, но сама не дойдёт.

– Ага! – сын сразу кивает, желая выполнить важное задание от любимого папы, как они иногда "играют" и выуживает ручку из моих онемевших пальцев. А затем делает шаг к той, кому ни капли не стыдно за предательство.

Более того, Софья будто мне вызов бросает, своим видом, своими словами и даже тем, как тут же берёт Артёма за ручку и уже хочет уйти на кухню.

– Не трогай его! – во мне тут же взрывается целая буря эмоций, которая успела скопиться всего за несколько минут. Я повышаю голос и дергаюсь к сестре, дабы отобрать сына обратно себе.

Но путь мне преграждает огромное тело Давида, в которое я чуть ли не влетаю целиком и не успеваю отскочить обратно назад, хоть на один шаг, как муж хватает меня за предплечье так крепко, что больно и мгновенно дёргает за собой из прихожей в коридор.

От моего сына, оставляя его наедине с Софьей, которая тут же начинает фальшиво, по лисьему ворковать с ним. Я слышу это и начинаю задыхаться от истерики. Пытаюсь вырваться их хватки мужа, но бесполезно…

– Пошли. Разберёмся, если ты так хочешь сейчас. – небрежно выплёвывает эти слова Авров и сжимает свои пальцы ещё сильнее, дёргает ещё дальше.

Мои ноги путаются, я практически падаю, но он продолжает тянуть меня по коридору, заставляя ступать дальше прямо в уличных сапожках.

Они оставляют следы грязи на полу, точно так же, как широкая ладонь мужа, что сжимает мою руку, оставляя на коже следы гнусного предательства.

Давид трогал этими руками Соню везде, где хотел. Целовал её и…

Слёзы всё же срываются с глаз, я всхлипываю и давлюсь ими. Ведь Авров толкает меня прямо в спальню, где происходило всё это.

Своими глазами я вижу разворошённую кровать. Вижу разбросанные вещи мужа и сестры прямо на полу, которые явно были сорваны в приступе страсти. И чувствую, как в комнате витает запах смешавшихся духов этих двух предателей.

От этого омерзительного запаха меня тошнит так, что хочется вырвать весь свой завтрак прямо на пол, или на эту мерзкую кровать…

Но я резко разворачиваюсь на каблучках, чтобы выйти, прямо выбежать отсюда. Но Давид уже щёлкает замком и сам разворачивается ко мне лицом.

И от абсурда, что он дальше говорит, у меня аж все слова с требованием открыть дверь застревают прямо в горле:

– И что ты за крик подняла в прихожей, а? Ничего такого не случилось. Успокойся. – безразлично говорит муж, даже не понимая, как невероятно больно он мне сделал.

Будто бы для него секс с моей сестрой это просто ничто.

Будто бы измена для него вообще ничего не значит.

3 глава

– Что?... Ничего такого не произошло? Ты сейчас серьёзно?! – в шоке таращусь на Давида во все глаза, а моё сердце сжимается ещё больше, словно из него последняя кровь выходит из ран, нанесёнными самыми близкими людьми.

Ещё неделю назад мы обсуждали с Софьей то, как будет проходить предстоящее день рождения Артёмки.

Я советовалась, каких аниматоров мне заказать, потому что сын разные мультики смотрит и ему нравится многие. Говорила ей, какой подарок точно понравится моему сыночку, если она не знает, что ему купить. Хвасталась своим уже подготовленным подарком…

А теперь она взяла и разрушила всё моё счастье, наплевать на всё моё доверие к ней.

Ещё четыре дня назад Давид говорил мне по телефону, что хотел бы поехать на праздничные зимние дни в другую страну, только втроем, ведь мы семья, "погреть бока" самим и порадовать Артёмку морем и песочными замками, потому что он их обожает.

А теперь он взял и разбил мне сердце. И Аврову абсолютно плевать на это.

– Да. Сонька даже не в моем вкусе, просто у неё день был плохой и у меня тоже. Покувыркались и ладно. На наши с тобой отношения это никак не влияет. – Давид просто пожимает плечами, как ни в чём не бывало и делает шаг ближе, хочет обнять, – Успокойся.

"Покувыркались и ладно"...

Эти слова мне словно лазером в мозгу выжигают. Так мучительно больно, что я кусаю собственные губы практически до крови, лишь бы не закричать в истерике ещё большей, чем была до этого.

Отшатываюсь от мужа, смотрю в его непроницаемые глаза и не верю… не верю в то, что он меня хоть когда-то любил, раз так легко делает больно.

И почему я не заметила этого раньше? Того, что передо мной не лучший на свете мужчина, а настоящий монстр…

Чувствую, словно сердце окончательно умирает и пусто становится словно не только в груди, но и во всём теле, будто меня уничтожили до последнего миллиметра.

По щекам текут слёзы, не могу это контролировать, лишь шмыгаю носом. А затем сжимаю кулаки.

– Ты изменил мне с моей же сестрой! Прямо в нашей спальне! На вот этой вот кровати! – плюю на то, что это всё будет слышно, просто не могу сдержаться, кричу так, как только могу, тыкая в когда-то наше любовное ложе, но теперь лишь осквернённое, поганое место.

Давид молчит, но вижу, что он сжимает челюсть, как его желваки ходят по скулам. А взгляд горит просто уничтожающим огнём.

Точно так же, как горят сейчас мои глаза, ярко вспыхнув в последний раз перед тем, как полностью потухнуть.

– И это всё увидел наш сын! – не выдерживаю, снова всхлипываю, шмыгаю носом и стираю с щёк слезы, – Ты совсем с ума сошёл?!

– Прекрати истерику. – стальным голосом требует Авров. Снова морщится, снова его бесит мой скандал, словно это надоелливая зубная боль.

– Не прекращу! Я ненавижу тебя, ты… – злость берёт меня ещё сильнее. Настолько, что я просто не могу!

Налетаю на мужа и с рыданиями колочу по его широкой груди. Так сильно, как могу! Пытаюсь всю свою мощь эмоций и силы вложить! Но ему просто плевать.

– Прекрати! Это всего-лишь пустяк! Он ничего не успел увидеть! – Давид хватает меня легко за запястья и рявкает прямо в лицо, так громко, с такой злостью, хотя ещё недавно писал мне в сообщениях, что ждёт уже, что соскучился.

– Пустяк?! Какой это пустяк?! – бешено вырываюсь, несмотря на боль в руках, – Не трогай меня! Мы больше не семья! Я ухожу от тебя и хочу развод!

Собственные слова делают больно, но я не шучу, не блефую. Я не могу простить такой нож прямо в сердце! Измена с родной сестрой прямо в нашей спальне… как можно быть таким извергом?!

– Никакого развода не будет. Мы будем жить точно так же, как и раньше! Иначе пожалеешь… – не терпя возражений, твёрдо чеканит он, когда-то самый любимый на свете мужчина, а сейчас жестокий предатель.

И встряхивает меня, словно куклу тряпичную.

– Пожалею?... – сама вцепляюсь в халат мужа мёртвой хваткой и таращусь неверяще.

Теперь он ещё и угрожает мне?...

– Если ты сейчас не угомонишься и не продолжишь быть хорошей и покорной женой, как раньше, я просто заберу себе сына, а ты останешься ни с чем и на улицу жить пойдешь.

Голос Давида становится таким ледяным, что я чувствую, как всё моё тело буквально льдом покрывается, так вся кровь схлынывает и обволакивает покалыванием от страха.

Муж никогда такого себе раньше не позволял…

И делает ещё больнее дальше:

– Перестели после нас с Соней кровать и жди меня на ней. Я приму душ после твоей сестры и возьмусь за тебя, а то нервная такая, наверное соскучилась по нашим ночам.

4 глава

Давид изменил мне с моей же сестрой, в нашей же кровати и сейчас просто требует перестелить бельё после этого, чтобы…

– Что ты сейчас сказал?... – глупо, но надеюсь, что муж скажет, что он просто неудачно пошутил и до такого не опустится.

Но тошнота уже подступает к горлу ещё сильнее. Я просто поверить не могу в то, какой Авров монстр, в то, что он действительно сказал это, даже если это не серьёзно.

После измены выдать такое…

В прошлом он сразу мне понравился, когда мы познакомились. Это вышло совершенно случайно, я попала на вечеринку в честь дня рождения подруги и одним из гостей там был Давид.

Мы быстро разговорились, я узнала, что наши отцы оказывается общаются и мой говорил обо мне. Это было немного странным, но я быстро поняла, что папа не сватал меня, а просто хвалил и был бы рад, если бы мы дружили, но даже не собирался знакомить.

А мы вот сами познакомились и… не просто подружились. Я отдала Аврову свой первый поцелуй, свой первый… раз. Он сам захотел быть моим парнем. Сам сделал предложение. Первый заговорил о ребёнке…

Во всём была инициатива Давида, казалось, что он просто без ума от меня. И когда мы стали семьёй, я чувствовала себя счастливее всех на свете.

А теперь он просто берёт и растаптывает меня в грязь после того, как вонзил клинок в самое сердце.

– Что слышала. Я не хочу терпеть твои истерики. Да, может следовало и не Соньку, но во всём остальном это скандал на пустом месте. Разводиться я не собираюсь, сына так и люблю. И Артём и ты будете получать всё самое лучшее, как всегда. Что тебе ещё надо, а?

Давид вообще не понимает. Ни капли. Я просто в шоке.

– Чт-что ещё надо? Ты думаешь, мне нужны твои деньги? Я с тобой, потому что люблю… а ты предал меня и ещё и недоволен… как ты можешь вести себя так бессердечно после всего, что у нас было?! – голос срывается, в глазах снова слёзы.

А Давид, судя по лицу, едва ли глаза не закатывает и от этого лишь больнее. Так мучительно…

И этого Аврову мало, внезапно он отталкивает меня так, что я падаю прямо на кровать! И меня буквально парализует от ужаса.

Даже через одежду я чувствую, как всё моё тело словно обволакивает чем-то невероятно мерзким.

Я подскакиваю так резко, что в глазах темнеет, а в сердце тут же укалывает, как острой иголочкой.

Хочу отлететь от этой кровати, что теперь напоминает мне выгребную яму, на несколько метров, но муж снова толкает меня на неё, тело напрягается и я уже не падаю, но неуклюже сажусь.

И Давид тут же хватает меня за ворот платья, склоняется лицом к моему и рявкает так громко, что в ушах звенит:

– Меня достала эта пресность вот и всё! Я хочу больше свободы. Семью рушить не собираюсь, но да, всё так. Мне надоело жить так, словно я в клетке! И если тебя не устраивает, я уже сказал, что сделаю.

Голос мужа садится до низкого, опасного рокота, точно так же, как это было ещё в коридоре и как было тут совсем немного ранее…

Он не блефует, его глаза горят злостью и… ненавистью. Такой ощутимой, словно я погружаюсь в неё с головой.

И даже не понимаю, за что… но уже захлебываюсь в ней.

– Ты уже разрушил нашу семью! О чём ты говоришь?! Я не буду с тобой жить и Артём тоже! Кувыркайся с Соней или другими, уже не важно! Просто оставь меня в покое, я больше не хочу с тобой быть! – отчаянно требую, срывая руку Аврова со своего воротника и все же твёрдо вскакивая на ноги.

Мы сталкиваемся глаза в глаза. Практически нос к носу и муж рычит на меня настоящим зверем.

– Никакого сына ты не получишь! У тебя на него даже копейки нет. Ты действительно хочешь жить на улице, вместо того, чтобы наслаждаться тем, что есть у меня?!

Он прав, я лишь подрабатываю фотографом и этого не хватит для точно такой же жизни, как тут. Но здесь мне даже дышать трудно, стоять в грязной обуви с улицы мерзко.

Потому что тут ещё грязнее.

– Наслаждаться после того, как ты поступил?! Мы уедем жить к моей маме! Лучше ютиться в тесноте, чем с таким извергом! – кричу на грани и отталкиваю мужа от себя подальше.

Давид делает лишь один шаг назад, дышит так тяжело, в одном лишь халате, растрёпанный весь, дикий.

– Извергом?! Так ты это называешь?! Ты перегибаешь палку с обвинениями! Но если действительно считаешь меня извергом, чего ж мне тогда делать уступки? Буду продолжать в том же духе!

Он считает, что я перегибаю и тут же снова угрожает мне. Он не то, что не любит меня… он ни капли не уважает.

– В том же духе? – едва слышно переспрашиваю, чувствуя, как по всей спальне словно тьма сгущается.

– Да! Знаешь что?! Сонька будет жить у нас. Делила же раньше комнату с сестрой? Представь, что вернулась в детство. Только кроме комнаты поделишь и мужа. – твёрдо ставит меня перед фактом Давид.

5 глава

Это уже просто бред. Настоящий бред. Это звучит так дико, что я даже не знаю, что ответить. Но знаю, что делать.

Вместо всех препираний, дёргаюсь вперёд, от мужа сразу к двери. Больше и ноги моей здесь не будет! Как и ножки Артёма!

Если Давид считает нормой жить с моей сестрой, пока его жена я, то пусть живёт. Но я мириться и терпеть этого не буду! Мы поедем жить с сыном к маме, а потом я подам на развод!

Измену с родной сестрой я не прощу! Я хочу развод!

Оказавшись возле двери, щёлкаю замком и уже хочу опустить ручку, чтобы резко раскрыть и выбежать, но вижу, как всё впереди темнеет от огромной тени Давида сзади меня.

– Прекрати этот детский сад! – требует Авров так громко, что в ушах звенит, не успеваю я сделать, что хотела, как он дёргает меня в бок и вжимает в стену всём своим телом.

Наши носы едва не сталкиваются, мы смотрим друг другу глаза в глаза. В зрачках Давида плещется взбешённая тьма. Это происходило раньше только тогда, когда в начале своей успешной карьеры были неудачи и он раздражался от того, что не может сделать всё идеально, что не всё под его контролем.

А теперь его глаза такие от того, что я увидела измену и хочу уйти, вместо того, чтобы просто проглотить её.

– Это не детский сад, Давид! Отпусти! – требую и из последних сил пытаюсь оттолкнуть Аврова.

Вот только он лишь плотнее вжимает меня своим могучим телом в стену! Так, что весь воздух застревает в лёгких, ведь я чувствую аромат духов Сони на его коже, когда то безумно родной коже и будоражащей от одного соприкосновения моей и любимого мужа.

– Это детский сад, Лис. Твой скандал не принесёт ничего хорошего, кроме страданий не только тебе, но и сыну! А так же мне… – неожиданно, голос Давида садится, словно становится совершенно спокойным, уняв всю злость, и Авров вдруг касается моей щеки, обжигая её кожу катанием свои пальцев.

Он гладит так нежно, отчего моё сердце сильнее сжимает в тиски и начинает частить ещё больше. Это когда-то любимые касания…

– Я ведь уже сказал, что изменил тебе только из-за того, что стало пресно и семью рушить не собираюсь, это просто способ снять напряжение. Я устал жить, словно в клетке. Ты что, не понимаешь, что это твоя вина и скандалить бессмысленно?

– Моя… вина? – едва могу выдавить эти слова. Давид сейчас серьёзно?...

Касаясь меня точно так, как тогда, перед нашим первым поцелуем, он говорит мне это.

Что его секс с другой женщиной… с Соней… это моя вина.

– Когда мы последний раз занимались сексом? Почти три недели назад? Это было даже не перед тем, как ты уехала. – Авров недовольно цыкает, вспоминая это.

А у меня от возмущения голос срывается:

– Вообще-то Артёмка болел! – какой секс, когда у твоего сына обострилась аллергия! Моя голова вообще не думала о близости в тот момент!

– Ему прекрасно помогали таблетки! Врачи сказали, что ничего серьёзного, что нужно просто пропить курсом витамины, оградить от аллергена и отправиться с ним в санаторий! И ты отправилась в него словно раньше, чем нужно! Даже ночевала пару раз в детской, хотя всё с Артёмом было нормально!

Слова Давида как пощёчина по лицу. То есть, для него это все не так серьёзно?... Тогда, когда я спала в детской, он злился на меня, вместо того, чтобы понять?

Авров продолжает давить на меня, пока я даже не знаю, что сказать от шока:

– И даже когда наш секс всё же в силе, ты не позволяешь практически ничего. Куда пропала твоя страсть? Если ты устала, почему просто не отдохнуть перед тем, как я приеду? Ты сама запахиваешься с ребёнком, хотя есть няни, хотя он сам может уже поиграть немного и один и точно бы хотел!

Да… да какие няни! Артём ведь не любит других взрослых у нас дома! Он спокойно относится ко всем в садике и на улице, но на своей территории не любит никого, кроме родных!

– Вся в ребёнке, даже следить за собой перестала! Как потолстела на десять килограмм, так и оставила их. Больше никакой косметики и красивых причёсок, соблазнительных нарядов и пикантных сообщений, что ты слала мне на работу раньше. Что, став мамой, ты перестала быть женщиной или что?!

– Я не… что ты такое говоришь?! – возмущения затапливают меня целиком вместе с адской болью в сердце от всего, за что предъявляет мне муж, но я и слова вставить не успеваю…

– Что говорю? То, что накопилось. В этой измене лишь твоя вина. Мне перестало хватать острых ощущений, хорошего отдыха, вот и всё. Если бы ты оставалась прежней или хотя бы заметила то, что изменилась и что-то с этим делала, может ничего и не было!

Это слишком, абсолютно. Я больше не могу!

– Я виновата?! Что за абсурд вообще?! То, что я воспитываю нашего сына и поправилась не даёт тебе права придавать меня с моей же сестрой! Как ты вообще объяснишь это?! – срываюсь на крик и начинаю бешено толкать и бить мужа по крепкой груди и плечам!

– Я уже сказал! Удачное время и удачное место. Стечение обстоятельств и не более. – Давид шипит от моих бешеных толчком мне в лицо, но не сдвигается ни на сантиметр.

– Отлично! Вот удачно с ней и кувыркайся дальше, а я уже сказала, что больше здесь находится не буду!

А затем хватает за плечи и встряхивает за них.

– Алиса! Ты что, вообще не слышишь, что я тебе говорю?! – он сжимает меня так сильно, снова больно и вглядывается в мои глаза…

Просто насквозь пытается прожечь ими. От чего гнев и обида внутри бурлит ещё сильнее.

– Я всё слышу! Если тебе так плохо со мной, говорю же, просто будь с ней! – снова упираюсь в его грудь, снова пытаюсь оттолкнуть.

Но это бессмысленно. Муж просто обхватывает моё лицо широкими ладонями и выдыхает прямо в губы так, что всё моё тело напрягается.

6 глава

– Артём убежал?? – меня словно молнией прошибает, выбивая из реальности на секунду, стоит услышать сестру.

– Как?! – грохочет громко голос Давида, он отстраняется от меня и разгневанно обращается к Софье, – В смысле ты оставила его одного?! Как ты вообще додумалась?! Он же маленький!

– Я просто в туалет… всего на минутку отошла! Я не знаю, как он так быстро успел всё, клянусь, Давид! – оправдывается Софья и жалобно хлопает ресницами, испуганно кусает губы, вся взлохмаченная, словно уже бегала и искала его.

Это выглядит натурально, но… почему-то я не верю. Софья вела себя внимательно и нежно при разговорах, время от времени гуляла со мной то по магазинам, то в кино, активно писала и звонила, когда скучно, явно создавала впечатление хорошей, любящей сестры, которой не всё равно.

А затем, просто в одночасье, вонзила в меня нож предательства. И вместо чувства вины, показала лишь нахальный вызов в своих словах и действиях… даже взгляде.

Не верю. И тут же дёргаюсь к двери, вылетаю из комнаты, полностью готовая к улице, пока эти двое в одних халатах, и бегу по коридору дальше. К прихожей.

– Алиса, стой! – кричит мне вслед Авров, слышу, как делает рывок за мной следом. Но не успевает схватить.

– Аля! Остановись! Мы вместе поищем! – голос Софьи режет по ушам, а в груди словно её нож проворачивается.

В сердце тут же колет болезненно, но я стискиваю зубы крепче. Я должна найти Артёмку, пока он не попал в беду!

Он слишком маленький, чтобы гулять один! Как он вообще умудрился выйти из квартиры и спуститься вниз с двенадцатого этажа?! Это невозможно!

Да, он не из пугливых и если что, и котёнка предложит спасти, и себя защитит и друга, но он никогда не страдал безрассудством, заходя за край, убегая из дома или пропадая на улице…

Чтобы уйти куда-то без разрешения мамы, да никогда! Он даже спрашивал разрешение, может ли дать в нос пацану в садике, что вечно отбирает его игрушки! Лишь тогда он не послушался и то, извинился, что ударил без спроса.

Он бы сперва спросил! Я уверена!

Мой муж изменил мне с сестрой, а та помимо этого, кажется, решила мне сделать больно ещё и вот этим.

– Лиса! – Давид почти хватает меня у лифта, но я успеваю нажать кнопки и двери закрываются прямо перед его лицом. По настоящему диким. Тяжело дышит, всклокоченный ещё сильнее, глаза горят волнением и злостью, но уже не на меня.

Сына муж точно любит. Но я не позволяю спуститься ему со мной. Я найду Артёма и мы тут же уедем! От изменщика мужа и отца и дрянной сестры и тётки.

Мой сын не в безопасности рядом с ней, раз случилось это…

Смотрю на табло с цифрами этажей, они меняются так мучительно медленно…

Сердце бешено бьётся, в висках шумит собственная кровь, а перед глазами лишь личико моего сына.

Тело бьёт мелкой дрожью, что аж кончики пальцев немеют. Я должна найти его быстрее!

Стоит дверям лифта открыться, как я мигом вылетаю из этой металлической коробки и уже через секунду оказываюсь у дверей на выход из подъезда.

– Тёма! – тут же кричу, пытаюсь дозваться сына отчаянно, стоит оказаться на улице, – Тёма!

В лицо бьют лучи от солнца, но я даже зажмуриться не позволяю себе. Мой взгляд бегает по детской площадке, по дорожкам к другим подъездам, даже по стволам деревьев, за которыми могло бы спрятаться маленькое тело Артёмки…

Пытаюсь выглядеть его тёмно-синюю осенюю курточку и яркую, красную шапочку…

Ему нравился этот комплект просто безумно. Говорил, что похож на мигалку у дядек полицейских…

Но сейчас такое яркое, контрастное пятно на жёлтом, оранжевом и частями зелёном фоне я не вижу.

Кругом куча других детей, но моего чуда нигде нет.

– Артём! – отчаянно зову ещё громче, обегая у каждой машины возле домов, – Артём, ты тут? Пора к маме!

Где он… где мой сын?!

Глаза наполняются слезами, я смаргиваю их, но это не помогает…

Среди маленьких детей нет моего ребёнка. Я спрашиваю у их мамочек, у незнакомых и знакомых, но никто не видел Артёма!

Сердце болит так, что я начинаю задыхаться… его словно снова сжимают в настоящие тиски.

Он не мог уйти так далеко, даже если Софья правда выставила его на улицу. Но Артёма нигде нет.

Я практически отчаиваюсь, сделав ещё круг в округе домов и ничего не найдя.

Слёзы начинают душить сильнее. Слышу голоса мужа и сестры у дома. Видимо, придётся наплевать на боль от предательства, ведь сейчас это не так важно, как безопасность моего сына…

Делаю шаг в сторону голосов, чтобы вместе искать.

И тут же замираю на месте. Потому что внезапно вижу поодаль, от домов и себя, парковочную площадку.

Одна машина уезжает, открывая вид на другую. Я не вижу марки, но это огромная, чёрная махина больше других…

И возле неё маленький силуэт в синей курточке и красной шапочке. А рядом с ним просто исполинских размеров мужчина, он бородатый, он в чёрном, строгом костюме… и он…

Моё сердце словно замирает, совсем перестав биться, как и дыхание, застрявшее в горле.

Потому что я вижу, как сверкает на курточке блестящий, круглый значок. Тот самый, который я украшала стразами сама, "нарядив" персонажа на нём по просьбе Тёмочки, чтобы все видели, какой он крутой…

И потому что этот мужчина просто берёт и двумя своими огромными лапами хватает моего сына на руки. А затем пихает в машину…

Спина мужчины настолько широкая, что я не вижу, есть ли внутри кто-то ещё, не вижу, как реагирует ребёнок, вообще ничего…

Он закрывает дверь и делает шаг к двери на водительское место. Хочет сесть за руль…

7 глава

Собственный крик оглушает, ноги едва держат, меня окутывает страх, но я уверенно налетаю на огромного мужика прямо в салоне машины, пока он дверь не успел закрыть!

Я не думаю о последствиях! Я сделаю всё, чтобы спасти своего сына!

– Не трогай моего сына, гад! Куда ты собрался его везти?! – продолжаю кричать и практически валюсь на эту гору мышц, вцепившись ему в воротник рубашки и костюма! Рычу воинственно и хочу расцарапать ему лицо!

Вот только у меня и шанса нет.

– Мама! – восклицает Артёмка в автокресле сзади.

И не успеваю я толком осознать, что его голос звучит ни капли испуганным. Как огромная гора мышц одним чётким движением перекидывает меня с себя на соседнее спереди кресло!

– Господи-Боже… – разносится по салону спокойный, несмотря на ситуацию, мужской голос, – Ну вы и сумасшедшая.

А затем полностью сбивающая с толку бархатная усмешка вместе с весёлым детским смехом…

Мы сталкиваемся взглядами с незнакомцем. Взгляд тёмных глаз ни капли не блещет злостью.

Губы, обрамлённые короткой, но густой бородой, растягиваются в добродушной улыбке.

А огромные ладони мускулистых ручищ выставляются в примирительном жесте перед собой…

– Никто никого не крадёт, дамочка. – ещё раз усмехается незнакомец.

А мой сын… он беззаботно задирает свои ручки вверх. Я в шоке цепляюсь взглядом за это.

– Да! Мы ехали спасать тебя! – и восклицает радостно, будто не сидит в автомобиле чужого дядьки.

Моё сердце в груди аж кульбит делает.

– Артём! Какой спасать?? Я же учила тебя даже не подходить к чужим людям без меня!! – не хочу напугать сына, но восклицаю так громко, практически полностью развернувшись к нему лицом.

Это же ужас, он просто взял и доверился непонятно кому!

– Это не чужой! – тут же говорит Артём, хотя я вообще не знаю, кто сейчас рядом с нами за рулём!

– Что за глупости?? Всё, нам пора домой! Быстрее!! – на автомате разворачиваюсь обратно и уже хватаюсь за ручку двери, как сын делает то, чего почти никогда себе не позволял…

Он капризничает и не слушается.

– Нет! Этот дядя-мишка папа Евы! Евы!!! – сын так восклицает, как не реагировал ни на один подарок на праздник, – Он хороший!

Ева… это подружка моего сына из садика. Но я никогда не видела её отца, лишь маму. А сейчас сын утверждает, что незнакомец это именно он…

Мы снова встречаемся взглядами с этим "дядей-мишкой". Мой настороженный, а его… он весёлый!

Мужчина усмехается весело, смотря на мой спор с сыном! Вот же…

– Это не повод садится в машину к нему! Ева могла перепутать своего отца с другим огромным дядькой! – строго говорю, но стоит заметить краем глаза мужчину, что всё не сводит взгляда, как становится неловко…

– Она не такая! Мы собирались тебя спасать от папы и тёти! Вы кричали… а тётя стала злой и сказала - это всё потому, что ты папу не любишь…

Слова Тёмы резко напоминают о двух ножах в моей груди и тому, как глубоко их вонзили. В секунду дыхание сбивается. А сынок продолжает:

– Но я же знаю, что любишь! Это всё тётя злая и почему-то папа! – он даже не понимает толком причину, для него это так же неожиданно, папа в одночасье просто стал злым вместе с тётей…

Я слышу грусть в голосе сына. Он продолжает ешё и ещё:

– Грустно! Мне хотелось плакать! Тётя сказала, что плакать можно только на улице… и тут я встретил дядю-мишку…

Софья правда выставила Артёма на улицу сама. Это подтверждение бьёт ещё сильнее. Поджимаю губы и едва могу сдержаться слёзы.

Она ненавидит и меня и моего сына! Всё это время, как и мой муж, она просто притворялась, а самой ничего не стоит выставить ребёнка на улицу одного, наплевав на его безопасность.

Единственное, что ей нужно, это просто покувыркаться с Давидом в моей когда-то постеле, а не тёплые отношения с сестрой и племянником…

Слёзы срываются с щёк, не могу выдержать. Я не должна пугать Артёмку, но…

Громко всхлипываю.

– Мама?... – тут же взволнованно зовёт сыночек, – Мама, не плачь!

От слов Артёмки плакать хочется лишь сильнее.

– Ну, ну, ничего в слезах плохого нет. Вот салфетки. – на помощь мне приходит мужчина рядом, вытащив из бардачка пачку сухих салфеток, он отдаёт их мне.

Я стираю все слёзы и стараюсь быстрее взять себя в руки.

– Спасибо… извините, мы сейчас уйдём. – едва слышно бормочу.

Снова хватаюсь за ручку двери, но внезапно звонит телефон, который я всегда ношу в кармане пальто, а не сумке.

Достаю его и вижу номер мужа, подписанный как "Любимый"...

Чувствую, как сердце перестаёт биться, а глаза стекленеют.

– Вы хотите столкнуться с мужем и сестрой в таком состоянии, после того, что случилось? – хмыкает в стороне незнакомец, – Давайте я отвезу вас в отель какой-нибудь? Умоетесь, поспите, немного отойдёте. А там уже и разбираться начнёте.

– Вы подозрительный. – едва слышно бормочу. Зачем постороннего человеку подрабатывать таксистом? Помогать мне просто так.

– Я просто добрый. – спокойном отвечает на мой вопрос в голове незнакомец.

Но я слабо ему верю.

– Ещё подозрительнее.

– Меня зовут Владислав Ярцев, Артёмка находится в одной группе с моей дочкой Евангелиной Ярцевой, её мама, Анжелика, часто забирает её вместо меня и надоедает воспитателям бессмысленной болтовней.

Этот Владислав спокойно выдаёт всё, чего даже ему мой сын сказать не мог. Артём не знает, как зовут маму Евы, они называют её "Барби", потому что она как куколка. Точно не знает, что воспитатели часто жалуются, что она много болтает, потому что со мной они дружат и позволяют себе немного сплетен…

8 глава

– Мы приехали. – Владислав останавливает машину практически прямо перед входом в отель и почему-то глушит мотор, – Секунду.

Он выходит из машины до того, как успеваю выйти я, обходит её спереди, а затем открывает мне дверь, хотя в этом не было никакой необходимости!

– Эм… спасибо. – неловко бормочу я, выходя из машины. Давид делал так же, но он мой муж, который, я думала, любит меня…

А Ярцев мне совершенно незнаком. Но уже и моему сыну помогает раньше, чем успеваю сообразить я.

Вытащив из автокресла и закрыв дверь, опускает его на дорожку, поправляет шапочку и щёлкает по носу. Артёмка хихикает.

– Можем идти дальше. – говорит Владислав, выпрямившись во весь рост.

Он такой огромный… они примерно одинакового роста с Давидом, но Авров явно несколько шире в плечах. Наверное… это не только спорт, но и генетика?

Запоздало понимаю, что Владислав что-то говорил, когда он берёт своей ручищей ручку моего сына и ведёт дальше, к дверям отеля.

– Э-э… подождите! Вы куда?... – я тут же нагоняю эту парочку и выуживаю ручку Артёма из чужой, мне так спокойнее, – Спасибо, что подвезли, дальше мы сами можем…

– Раз уж Артём сказал мне помогать вам, то я должен убедиться, что вы в безопасности. Пока не убеждён. – Ярцев усмехается и заходит со мной прямо в отель.

Чувствую себя неловко, зато Тёма во все свои зубки улыбается. И что ему так нравится этот огромный дядька?!

Мы подходим к ресепшену и я уже хочу попросить номер подешевле, чтобы не растратить все свои деньги за подработку фотографом, но внезапно вместо меня всё говорит Владислав:

– Нужен двухместный люкс-номер, чтобы там была удобная кровать как для взрослого, так и ребёнок спокойно мог поспать отдельно. Ещё нужны игрушки, может быть бумага и карандаши с фломастерами, пусть принесут сладостей, в общем нужно всё, чтобы ребёнку было не грустно и не скучно.

– Да, конечно. – девушка за стойкой мило улыбается ему и уже начинает подбирать номер!

Мне не жалко денег на Артёма, но то, что случилось… теперь мне недоступна карта мужа, мне не нужны его деньги, есть лишь своя одна и на ней не настолько много денег. Нужно экономить, прежде чем мы уедем к маме и я найду хоть какую-нибудь работу там.

– Владислав! Что вы такое говорите? Нам не нужен дорогой номер. – тут же возмущаюсь я, пользуясь тем, что Тёма отвлёкся на какие-то цветы в большой вазе на полу немного в стороне, – У меня нет лишних денег, чтобы так беззаботно их тратить…

Но Владислава вообще не волнует мой ответ! Он даже делает шаг ближе к стойке, а меня сдвигает чуть в сторону!

Хочу снова возразить, но Ярцев достаёт паспорт из внутреннего кармана пиджака и я понимаю… моего то у меня нет, как и свидетельства о рождении сына. У меня вообще нет никаких документов для нас двоих…

Но Ярцев показывает свой паспорт, выбирает нам сам номер, улыбается девушке так, что она тут же кивает и больше не просит ничего, словно номер вообще только для Владислава…

Они перекидываются парочкой милых, подозрительных фраз…

– Ребёнок и женщина всегда должны в комфорте быть, это мужчина может и на полу уснуть и даже стоя. Я заплачу, не переживайте, мне не словно помочь красивой даме в беде. – Ярцев усмехается с этими словами. И вроде бы не говорит ничего серьёзного…

Но внезапно мой слух так крепко цепляется за этот короткий комплимент… а потом я вижу, как Владислав даёт свой номер девушке явно не для того, чтобы звонить ей по каким-то делам.

Становится так отвратительно…

– Вы женат. – напоминаю твёрдо. Мне только что изменил муж и теперь я вижу, как буквально практически тоже самое делает другой мужчина и даже не стесняется!

Это что, норма для них?! А как же та, кому ты клялся и в горе и в радости быть?!

– Да, и что? – Владислав безразлично хмыкает, достаёт кошелек, потому что девушка уже протянула ему терминал, но вместо того, чтобы достать карту, он начинает отсчитывать деньги и их становится гораздо больше, чем нужно…

Раздражение затапливает меня ещё сильнее. Я тут же достаю свой телефон и быстро захожу в приложение банка.

– Это отвратительно. Мне не нужна помощь женатого человека и его оценка внешности. Вы должны говорить "красивая" только своей жене и тратить деньги в семью, а не на посторонних женщин! – быстро делаю шаг к стойке, отталкивая руку Владислава и сама оплачиваю номер как можно быстрее. Да, дорого! Но лучше так, чем этот дурак будет платить за меня и раскидываться деньгами, пока его жена ждёт дома!

Девушка сконфужена, но мне всё равно! Забираю у неё ключи и тут же шагаю к Артёму.

– Сынок, дёргать листочки нельзя! – беру сына за ручку и оттягиваю от вазы с цветами.

– Но они же жёлтые внизу! – возмущается моя маленькая прелесть.

А затем к нам делает шаг Владислав и вместо того, чтобы уже уйти, тоже возмущается!

– Ты не знаешь, какие у нас отношения. Мы даже вместе не живём и дочь живёт с нами по очереди. Что это была за показуха? Ты сама сказала, что денег у тебя не так много.

С чего он вообще недоволен?! Ему даже тратиться не пришлось! Или так сильно любит на кого попало, зато "красивого" тратиться?!

– Я уже сказала, уже могу сама справиться, спасибо, что подвезли. – вздёргиваю подбородок повыше и гордо, но быстро шагаю прочь с сыном. Возможно, я перебарщиваю, но…

Видеть, как мужчина с кольцом на пальце улыбается каждой женщине и делится своим номером после того, как мой муж так же легко изменил мне прямо с сестрой…

Это… это слишком больно! Дыра в груди разрастается ещё больше. Становится просто невыносимо.

Быстрее спешу к номеру, нас туда ведёт работник отеля, подошедший как раз вовремя, когда я захотела вот так сбежать от Ярцева.

9 глава

Не успеваю я и слова сказать, как Давид делает шаг ко мне и хватает под локтем, а затем дёргает меня прямо из номера в одном отельном халате! С мокрыми волосами и без средств защиты.

Дверь закрывает он тихо, но меня в неё впечатывает довольно ощутимо. И тут же хватает своими огромными ладонями моё лицо. Не даёт отвернуться, не даёт ничего сделать…

Я могу лишь смотреть прямо в глаза Аврова и слушать его взбешённый голос, который он едва сдерживает от крика:

– Ты с ума сошла?? Просто взяла и сбежала с Артёмом! Даже не сказала, что нашла сына, а просто уехала с ним, словно я не его отец, а никто! – от Давида исходит такая злость, которую он всеми силами пытается контролировать, что чуть ли зубами не скрипит.

И это злит уже меня. Сейчас он пытается сдержаться, да? Всеми силами это делает. Как раньше, когда бывало плохое настроение и он не хотел меня им задеть.

Но когда я увидела его в одном халате, сразу после своей сестры, он вообще не сдерживался в жестоких словах и действиях.

Говорил мне гадости, привёл в спальню и толкнул на кровать после их соития, сказал перестелить постельное белье и что я буду теперь всё делить с Софьей, которая выгнала нашего сына на улицу…

Это просто уничтожило меня в пух и прах. И хоть сейчас я вижу в глазах Давида лишь испуг и больше никакой ненависти и холода, это уже не важно.

Потому что ненависть и холод концентрируются уже во мне. Так сильно, как никогда раньше.

– Никакой ты больше не отец Артёма! Я не позволю тебе быть отцом! Не после того, как ты переспал не только с моей сестрой, но и той, кто выгнала его на улицу, чтобы он плакал один, пока мы скандалили! Ты оставил нашего сына с ней, а она сделала это, вместо того, чтобы успокоить или позвать меня!

Никогда я не была настолько смелой, чтобы сделать так, но сейчас концентрирую в себе всю силу, которую имею и отталкиваю своего мужа! Не просто брыкаюсь и лишь пытаюсь, как в прошлый раз вышло, а и впрямь отталкиваю.

Давид шокировано отходит на несколько шагов. Наверное, и не думал, что я могу быть настолько сильной… правда мои руки и ноги слабеют настолько, что я практически сползаю по двери на пол, удерживаюсь лишь за ручку.

Вцепившись в неё мёртвой хваткой. Он слишком огромный, чтобы делать такое легко...

– Откуда я мог знать, что это случится?? Если Сонька действительно выгнала Артёма на улицу, так просто я это не оставлю! Прекрати обвинять, я всё решу. – тут же возражает Давид и делает шаг обратно, прямо ко мне. Понимаю, что ему даже больно не было, хоть он и отошёл.

Если бы Авров толкнул меня так, я бы улетела на другой конец коридора. Но он не толкает. Он снова хочет вжать меня в дверь, лишить личного пространства, заставить слушать и подчиняться…

Ведь он не успокоится, пока не получит моё согласие вернуться. Теперь это очевидно ещё больше.

– Действительно?! Она это сделала! Так сказал Тёма и сам он не мог оказаться на улице! Убери свои руки от меня! – тело окутывает страхом. Я никогда не боялась своего мужа…

Но сейчас от одной мысли, что этими руками он трогал сестру, а теперь хочет вернуть в дом, меня чуть ли не выворачивает.

Почему в этом коридоре нет ни одного работника или работницы?!

Я едва успеваю отскочить в сторону от рук мужа. Отхожу прямо босиком по прохладному полу этого проклятого коридора, где никого нет.

Все дальше от номера со своим сыном… Авров стоит прямо на пути к нему.

– Бессмысленно с тобой разговаривать, если ты говоришь так, хотя то, что она переспала с тобой, уже очевидным делает то, что она ядовитая змеюка, а не милая и заботливая краля, которая никому зла не желает! – на последних словах голос срывается.

Предательски, слёзы подступают всё сильнее, я сглатываю тяжёлый ком и едва могу сдержаться, чтобы не заплакать.

Перед глазами снова вспыхивает Софья в моём красном, шелковом халате. Её грудь чуть ли не вываливалась из него, она едва подвязала его. А губы красные, зацелованные…

И Авров, всклокоченный, ниже живота выпирало, а в его глазах плескалась лишь злость, будто во всём действительно виновата только я…

– Хорошо! Я понял! Лиса… давай вместе успокоимся и просто поговорим. Ещё пока я ехал сюда, я всё понял. – и хоть сейчас он говорит это, выглядит всё просто как издёвка.

Не получилось заставить меня мириться с сестрой в доме, будет встречаться с ней тайно, лишь бы я вернулась с сыном? Или с другими будет, это не важно…

– Что ты понял?! Что?! – слёзы срываются с щёк, не могу держать их в себе. Просто не могу, как бы не хотела.

– Я понял! Понял, как чудовищно поступил, сделав это с твоей сестрой, а потом ещё наговорил всего… этого на эмоциях… я не собирался так поступать! Ни принуждать тебя на кровати после измены, ни чтобы мы жили втроём и сын. Я просто психанул из-за твоих слов и придумал это всё! – слова Давида оглушают сильнее любого грома, прогримевшего среди ясного неба.

И не успеваю я сделать хоть что-то, как Авров всё же хватает меня, прямо посреди коридора в отеле, где нет ни одного чёртового работника рядом…

Он сжимает мои предплечья и смотрит прямо в глаза, словно гипнотизирует. Словно заставляет меня перестать скандалить не только словами, не только хваткой, но и глазами.

– Придумал?... Ты сейчас серьёзно? – это звучит просто дико.

– Да. – его глаза становятся непроницаемыми. Я уже даже не понимаю, что именно он думает о всём этом.

Говорит одно, делает другое, а думает явно вообще третье, то, чего я вообще не знаю…

– Прекрасно… И теперь ты хочешь, чтобы я простила тебе это? Серьёзно? После того, как ты не только разбил мне сердце, но и уничтожил каждый кусочек от него? Как могло такое в голову вообще прийти, Давид?! Даже если это ложь!

10 глава (Давид)

Не хочу слышать ни намёка на отказ. Сжимаю крепко, целую пылко. Просто хочу утонуть в Алисе, пока она снова так ярко светит, как спасательный фонарь в чёрной и густой, непроглядной тьме.

– Ммм… отпусти! – чувствую её слёзы и то, как Алиса снова пытается меня оттолкнуть, но напираю лишь сильнее. Ещё и ещё, вжимаю в стену и целую дальше. Не даю и шанса.

Она думает, причина в том, что я заскучал, что она слишком скучная и её набранные несколько килограммов, которых даже не видно, меня волнуют. Я сам озвучил всё это, как будто это так…

Алиса сразу поверила, ей стало ещё больнее. Её сердце изранено от предательства и оскорблений, оно истекает кровью из-за меня. Так мучительно.

Я сделал это специально. Думал, что если сделаю так, то наконец-то почувствую себя свободным.

Ведь никогда я не хотел с ней знакомиться, не хотел с ней встречаться и жениться.

Её отец возомнил, что может быть отличным бизнесменом, но лишь влез в долги в тайне от своей семьи. Погряз в них с головой.

Он должен был несколько миллионов, но имел при себе лишь кусок пустой земли, который никогда бы не продал за столько…

Но ещё у него была очень красивая дочь, которая тут же понравилась моему отцу.

Отец всегда хотел, чтобы у меня была "простая" жена. Вычурные модели или актриски это скучно, это ненадёжно. Они всегда думают лишь о деньгах и фигуре.

Мне же "нужна" было натуральная красавица с хорошими ценностями. Такой Алиса и была. И отец не успокоился, давил на меня, пока я не подписал с ним договор…

Обязывающий меня принести ему наследника именно от неё, чтобы он был уверен в том, что его внук будет достойным продолжением рода, не хуже меня.

Я был зелёным, отец мог легко надавить на меня. И я его слушался. А потом…

Алиса мне нравилась.

Её обворожительная улыбка и звонкий смех.

Её красивые, голубые глаза с длинными ресницами даже без туши.

Её мягкие и блестящие волосы.

Её нежные губы…

Всё это мне нравилось и многое другое, но…

Тьма не прекращала сгущаться внутри. Невыносимое чувство того, что я просто в клетке. Что это лишь желание отца, а я так рано вообще не хотел заводить семью.

Я хотел пожить для себя, ощутить вкус настоящей жизни. Побыть типичным холостяком. Посвятить себя лишь бизнесу.

Артём… я люблю его. Он мой прекрасный сыночек, я счастлив, что он появился на свет. Но… я не хотел становится отцом, совсем, это то, что хотел отец.

Как и брак. Я понял, что Алиса прекрасная женщина, но когда на моем пальце оказалось обручальное кольцо, понял, что свобода ускользает навсегда.

Держался, так долго, но не выдержал.

Я надеялся, что эта измена спасёт. Один раз я вильну и успокоюсь, ведь уже поздно рушить семью, когда в ней ребёнок, которого я уже полюбил. Думал, что ничего не значащий секс восполнит хоть один пробел, где я могу выбирать, чего на самом деле всегда хотел.

Но на самом деле, вышло так, что Сонька даже не в моём вкусе, она лишь оказалась в нужном месте и в нужное время. Предложила расслабиться, ведь недавно её мужик бросил и ей очень грустно…

Мне было плевать, что она говорит, я просто воспользовался возможностью. И… ничего.

Сейчас я не чувствую себя свободным. Я сделал больно жене и сыну и ни капли хорошо себе.

Единственное, что изменилось, Алиса словно ярче вспыхнула в моём сердце. Я просто понял, какую ошибку совершил…

И больше не хочу её совершать. Поэтому целую так отчаянно и шепчу прямо в нежные губы израненного Лисёнка:

– Я всё понял, давай просто вычеркнем это и продолжим быть счастливой семьёй… прошу. Да, я сделал это, но теперь всё понял. Больше никогда… – хочу снова поцеловать, но она отворачивается, жмурится и пытается оттолкнуть сильнее.

– Не трогай меня! Я больше не люблю тебя и сына ты больше не увидишь! – голос Алисы дрожит, она давится слезами и от этого становится лишь паршивее.

Обхватываю её лицо крепче, заставляю смотреть только на себя. Снова хочу поцеловать… потому что даже не знаю, что сказать!

Я же не могу дать ей знать, что вся наша жизнь была обманом из-за наших родителей.

Вот бы она просто забыла, что измена была, и всё было бы как раньше. Какой же я идиот…

Она не заслужила такой боли.

– Алиса, прошу, прости меня… давай зайдём в номер и поговорим спокойно? Пожалуйста, дай мне шанс… всего один шанс. – прошу, так и не выпуская из своих рук.

Алиса смотрит на меня, её глаза полны слёз, она раскрывает побледневшие, искусанные губы.

– Ты не заслужил этот шанс. – но голос я слышу совсем не её.

Твёрдый и тяжёлый. Мужской… знакомый голос. Поворачиваю голову в его сторону.

И мы встречаемся взглядами с Владиславом Ярцевым.

– Убери руки от Алисы. Она больше не твоя жена. – холодно чеканит мой давний неприятель.

11 глава

Вздрагиваю от неожиданно прозвучавшего голоса Владислава. А стоит мне перевести мокрый от слёз взгляд с лица Давида в сторону, тут же встречаюсь с уверенным взглядом Ярцева.

Что он тут делает?? Он же давно должен был уехать, как от меня прочь ушёл, нагло всунув пачку денег и не приняв отказ!

– Ты чё тут забыл, Ярый? – твёрдый, недовольный голос мужа звучит прямо передо мной, возвращая моё внимание к нему.

Давид знает Владислава лично? Откуда? И смотрит на него с лютой ненавистью, будто они давние враги. После чего Авров переводит взгляд на меня.

В тёмных глазах моего мужа полыхает невероятно яркий огонь. Точно такой же, как когда со мной излишне любезничал молодой парнишка-официант в ресторане на одном из наших с мужем свиданий, прежде чем получил от Давида за это.

Он… ревнует, как тогда? После того, что сделал сам?! Да ещё и с моей сестрой!

Хочу возразить и снова попытаться оттолкнуть от себя, но только успеваю рот открыть, как слышу:

– Выполняю важное задание Артёмки. Спасаю его маму от злого папы. Убери от Алисы руки. – невозмутимо говорит Владислав и делает к нам шаг.

Давид тут же отстраняется от меня, перестав прижимать к стене, а затем загораживает своей массивной фигурой, словно и шанса позволить не может, чтобы до меня коснулся другой мужчина.

В любой другой ситуации мне было бы приятно, что он хочет меня обезопасить. Но то, что происходит сейчас мне моментально не нравится…

– Дела моей семьи тебя не касаются. Или что, хочешь воспользоваться моментом и в этот раз попробовать мне нос утереть, при этом делая вид, что герой? – огонь в Давиде разгорается всё больше, буквально с каждой секундой.

– Может в этом и есть доля правды. Почему бы не поднасрать тому, кто не нравится? Каждый бы так сделал. – Владислав же выглядит ледяным, как огромная, морозная лавина, что сейчас сорвётся с гор и столкнётся с этим самым огнём.

И вот эти два природных бедствия всё ближе друг другу. Они сейчас столкнутся… и что будет??

– О чём вы?... Прекратите. – у меня совсем плохое предчувствие. Оба мужчин меня не слышат. Атмосфера в коридоре отеля становится настолько тяжёлой, что я едва вздохнуть могу.

Сердце бешено бьётся, лёгкие сдавливает от испуга.

Делаю шаг вперёд, хочу обогнуть Давида, чтобы прекратить это всё, но Авров это чувствует и выставляет руку вперёд, сдвигает меня обратно назад.

– В прошлый раз ты облажался. Что изменится сейчас? – мой муж усмехается. А я даже не понимаю, о каком прошлом разе речь!

Но Владислав прекрасно понимает. Этот камень в огород Ярцева неимоверно его злит. Взгляд холодеет ещё больше, на скулах играют желваки, а затем он совершенно спокойно разводит руки в стороны и говорит:

– А сейчас я не один.

И тут же из-за угла коридора выходят несколько огроменных мужиков. Так внезапно, что я вздагиваю. Откуда они вообще взялись?! Они всё время стояли там и ждали сигнала??

– И ты считаешь это честным? – Давид мрачнеет за секунду. Он высокий и очень крепкий, но один против четверых, если считать Ярцева…

Вижу, как муж быстро проходится по каждому изучающим взглядом. Он оценивает их? Кто слабее, кто сильнее?? Что вообще происходит?!

– Пожалуйста, прекратите… – тихо молю этих двух типичных самцов, что собрались решать всё как всегда.

Но никто из них, естественно, не слышит.

– Раз на раз как-нибудь в следующий раз. А сейчас я не хочу, чтобы ты трогал женщину, которая хочет быть свободной. – спокойно говорит Владислав.

– Я уже сказал! Это тебя не касается. – Давид повышает голос и делает шаг вперёд.

И тут же практически платится за это, едва увернувшись от удара Ярцева вместо ответа. Массивный, крепкий кулак пролетает в паре миллиметров от лица Аврова.

После чего мой муж тут же звереет и бьёт в отместку. Своим кулаком он вмазывает прямо в бородатую скулу Владислава со всей силы!

Так, что я от испуга вздрагиваю всем телом.

– Вы что, с ума сошли??! – голос сам собой срывается на крик, ведь на Давида тут же нападают три человека Ярцева.

Начинается настоящая драка. Прямо в коридоре отеля!

– Алиса, отойди! – требует Давид и отталкивает меня в сторону, прежде чем едва не падает от удара одного из мужиков как раз туда, где я стояла и драка начинается уже там, – Руки убрали!

– Давид!

Не могу на это смотреть! Машинально дергаюсь к мужу, несмотря на то, как он меня предал. Сердце в груди просто замирает от того, как на него напали сразу трое.

Но близко подойти мне не даёт Владислав, хватает за руку и тянет к себе, другой держась за свою челюсть.

– Собирайтесь быстрее с Артёмом и поедем уже. – строго требует Ярцев.

– Вы что устроили, Владислав?? – я просто в шоке! Мы в отеле, я в одном лишь халате, с мокрыми волосами, а тут драка из-за отца подружки моего сына!

С моим мужем! Они дерутся из-за меня!

– Это необходимо. Ты же не хочешь, чтобы он увёз тебя обратно домой с сыном и запер там? – слова Владислава сбивают меня с толку.

Но не успеваю я ничего ответить, как слышу то, что совсем не хотела бы сейчас слышать…

– Мама… что такое? Шумно… – Артёмка хнычет, едва приоткрывая дверь, пока мы стоим как раз рядом с ней.

Он потирает глазки и уже через секунду может увидеть всё, что происходит в коридоре!

Страх сковывает меня ещё сильнее.

– Артём, не выходи! – за секунду оказываюсь перед сыном, загораживаю ему всё, что могу.

Но так же рядом оказывается Владислав.

– Вы слишком медленные. Пора уже. – и просто берёт и хватает Тёму на свои руки.

12 глава

С виду добродушный дядька-мишка вдруг превращается в сурового дядьку-медведя. Пока его люди дерутся с Давидом в коридоре отеля, Владислав ведёт машину так, что я вся в кресло вжимаюсь.

Мы что, на уличных гонках? Куда Ярцев так педаль газа вжимает??

Я чудом умудряюсь пересадить Артёма в детское кресло и пристегнуть, а потом себя так же пристегиваю и всё равно не чувствую, что в безопасности с таким шумахером!

– Владислав! Куда именно мы едем?... – нервно бормочу, сердце в груди колотится так, будто в ушах находится. Отчётливо слышу каждый удар.

– Ко мне домой. Туда твой муж точно не заявится. – а Ярцев говорит совершенно спокойно, хотя крутит руль просто бешено.

Оборачиваюсь на Тёму, взволнованно проверяю, в порядке ли он, а он рот восхищённо раскрыл и за дорогой старается через окно следить! Вот же пацан!

– Но я не хочу к вам домой! Спасибо за помощь, но…

– Ты слабая женщина, что ты можешь одна? – Владислав нагло перебивает! Так ещё и грубит мне.

В смысле "что ты можешь одна"?! Я не беспомощная! У меня ещё есть деньги и куда ехать! Но сказать этого не решаюсь, особенно возмущённым голосом. Владислав выглядит слишком сурово, чтобы с ним спорить.

– Вы слишком настойчивы… – только это едва выдаю.

– Ты всегда казалась мне красивой и умной. Но и одновременно слишком наивная, мужиков выбирать не умеешь. – вдруг бормочет Ярцев.

– Чего?... – мне сейчас послышалось?!

– Говорю, вот буду убеждён, что ты в безопасности, тогда отстану. Сперва отвезу к себе, а там решу, куда дальше.

– На моё мнение вообще плевать?

– Конечно. Я ведь выполняю задание Артёмки. – спокойно подтверждает Ярцев.

Вот же!

– Тём… вот зачем ты ему это ляпнул?... – обращаюсь к сыночку, переведя на него взгляд.

– Тебя надо было спасать! Но… тогда, а сейчас… там папа… – сын выходит из транса крутой гонки, как "по телеку" и вспоминает о том, что видел.

И мы оба замолкаем, вспоминая Давида в окружении трёх бугаев. Он справлялся с ними, но силы то кончатся быстрее…

Стоп. Почему я волнуюсь о своём муже? Он мне изменил.

Сделал больно, наплевал на все мои чувства. Точно…

Меня начинает тошнить. Натурально. От одного воспоминания о нём.

– Не переживай, Артёмка, папа просто играет в войнушку с моими друзьями. – говорит за меня Владислав.

Пока я пытаюсь сдержаться рвотный позыв от назлынувших воспоминаний с двумя предателями и то, как сердце больно сжимается.

– Войнушку? – уточняет моё солнышко тихо, снова смотрит на дорогу.

– Да, это когда ты дерешься понарошку. Никто там не страдает, твой папа тем более.

– Да! Папа всех раскидает! – радуется Артём.

– Ага… – подтверждает Владислав и мы встречаемся взглядами.

У Ярцева он невероятно холодный, я ему и слова сказать не могу, чтобы он остановил машину, чтобы он отстал и что помощь уже не нужна.

Принимаю её и стараюсь выбросить из головы мужа. Вроде выходит и тошнота тут же отступает.

И вот вскоре машина останавливается на парковке у элитного многоэтажного дома, похожего на наш с Авровым.

Мы хотели купить здесь жилье, но в последний момент Авров выбрал другую, ничем не хуже квартиру. Я так и не поняла, почему. Не возражала, на одном же уровне комфорта.

А теперь… это потому что здесь живёт Владислав, а они с Давидом явно не дружат?

Не спрашиваю. Мы молча поднимаемся на лифте. Молча подходим к двери.

Хочу уйти, пока открывается дверь. Но ещё больше хочу, когда захожу внутрь и несмотря на то, что Владислав говорил, что живёт отдельно, вижу шпильки цвета фуксии у двери.

А затем слышу сладкий голосок.

– Милый! Ты уже вернулся? – мурчит соблазнительно этот голос где-то дальше в квартире.

А стоит мне только успеть спрятать за собой Артёма и поднять взгляд наверх, вижу практически голую, в одном лишь полупрозрачном халатике брюнетку.

– Я уже готова, чтобы… – она замолкает, а затем усмехается, – Боже, это что такое, Влад?

Эта брюнетка совсем не стесняясь одаривает меня своим надменным взглядом, явно считая себя гораздо лучше на фоне меня, недавно плакавшей, в одном халате, с растрепанными и полу-сырыми волосами.

Это не жена Владислава. Он женат, но в его квартире другая женщина, желающая его сейчас в кровать. Уже почти накинувшаяся на него, раздетая, укрытая лишь тонкой тканью.

Понимаю, что тошнота тут же возвращается и она становится сильнее, когда девушка добавляет.

– Ты чё тут забыла, дамочка? Своим видом сюрприз и весь прекрасный день портишь. Может свалишь?

13 глава

– Ма… – Артём жалобно хнычет, явно не понимая, что происходит и ухватившись за мой халат сзади. Я не даю ему выйти и встретиться лицом к лицу с… этим.

Сама хочу резко развернуться и быстрее уйти вместе с сыном, чтобы не видеть очередную грязь, от которой снова тошно.

Но Владислав не даёт ничего сделать, резко хватает под локтем и крепко держит на месте. А затем говорит с таким рыком, что кровь в жилах стынет, хотя обращается он даже не ко мне:

– Какого чёрта ты тут забыла? Где Ксения и Ева?

Наглая ухмылка с лица брюнетки тут же спадает, но она спешит натянуть милую.

– Я отправила няньку с малышкой к мамочке, а то чего она так часто привозит её и сама не сидит? Вы должны разделять обязанности родителей честно, чтобы было легче.

– Ма… – зовёт меня снова Артёмка.

– Тише… – хочу уйти, но не могу, лишь сына ограждаю от вида, но он всё слышит.

Слышит очередное предательство, хоть и не понимает этого.

Неужели все мужчины такие? Для них это правда норма?

– То есть, ты себя хозяйкой возомнила после пары ночей? Мне просто нужно было отдохнуть. – продолжает с тяжёлым рыком говорить Владислав.

Для них это просто отдохнуть, а для жены боль, которую невозможно забыть.

Даже вмешиваться не хочу, просто стою и жду, когда этот ужасный спектакль закончится. Увожу взгляд в сторону, глаза наполняются слезами.

– Ну нам же хорошо вместе! – возражает незнакомка. Она даже делает несколько шагов вперёд.

Видимо, хочет задобрить его, краем глаза всё равно вижу происходящее.

– Ты проникла в мой дом без спроса, что, ключи украла или няне все мозги вынесла? Ещё и мою гостью оскорбила. Выметайся, курица. – но Ярцев непреклонен. Он отпускает меня и тут же хватает незнакомку под локоть.

– Что ты делаешь, Влад?? Я же так стараюсь, что не нравится?! – он просто берет и вышвыривает её, стоит только открыть дверь, – Эй! А мои вещи?...

Я едва успеваю сделать шаг назад и снова спрятать сына за собой, чтобы он видел как можно меньше.

– Твои проблемы, что ты раздеваешься там, где не следует. – строго цеканит Ярцев.

– Влад! – возражает незнакомка, но уже через секунду дверь захлопывается прямо перед её носом.

На мгновение повисает абсолютно гробовая тишина, а затем слышится стуки в дверь. Но Владислав игнорирует и это, поворачиваясь к нам.

– Я хочу уйти. – тут же говорю.

– Прекрати. В таком виде куда-то без мужчины поедешь? Нарвёшься ещё на кого, что делать будешь? – напоминает о том, что я босиком и в одном халате.

Но после увиденного находить здесь… не могу.

– Мне неприятно здесь находиться. Ты женатый человек, но… – о чём сразу и говорю.

– Что из слов "мы живём отдельно" тебе не ясно? Наши отношения невозможно назвать настоящим браком и он никогда не был настоящим в принципе. Или ты мне предлагаешь в монахи уйти только из-за фиктивного штампа? – но Владислав перебивает. Так ещё говорит такое…

– Фиктивного? Зачем тебе такое?

– Раз я до сих пор женат, наверное, есть какая-то выгода? О которой я трепать не собираюсь. – отрезает серьёзно.

– Ма… – Артёмке явно не ясно, что мы вообще несём. Но я не могу замолчать…

– Может ты просто врёшь и точно такой же как Давид, просто придумал и… – для меня это все выглядит именно так.

– Не оскорбляй меня сравнением с Авровым. Анжелика никогда меня не любила, больно как тебе ей никто не делал. У нас свободные отношения. – но Владислав снова перебивает. И говорит так, что в сердце больно укалывает.

Больше мне нечего сказать…

– Артём, ты наверное голоден после сна и таких резких приключений? – Ярцев переключается на моего сына.

– Да… – и тот тут же выглядывает из моих ног. Скромно отвечает.

– Я сейчас закажу еду. Твоей маме же нужно снова помыться и переодеться после улицы то, проиграешь пока в комнате Евы? Там много чего крутого из игрушек есть.

– Да! Да! Мама, можно?? – Тёма тут же зажигается, как бенгальський огонёк.

Ярцев прекрасно знает, как обрадовать ребёнка…

Стоило бы отказаться, но резко понимаю, что идти то в таком виде всё равно некуда… даже обуви нет.

– Да, только аккуратно. Я быстро вернусь из ванной и хочу, чтобы ты не убился к этому времени… – едва слышно бубню.

– Ладно! – а сын уже ураганом уносится.

Смотрю ему вслед. Так и стоя у двери. Пока Владислав снова не начинает говорить:

– Здесь ты быть не хочешь и мне в голову пришла хорошая идея. Твой муж легко может найти тебя в любом отеле или у твоих знакомых. Но он вряд-ли догадается, что ты будешь у моей сестры.

У меня нет паспорта, нет телефона, ничего нет, чтобы снять номер, чтобы договориться со знакомыми или поехать к маме, но это всё равно…

– Жить у твоей сестры?... Нет.

– Всего один или два дня, чтобы перевести дух и продумать более осознанный и правильный план действий. Моей сестры всё равно нет в стране, она отдыхает со своим парнем в Италии. Уверен, она будет рада помочь женщине в беде, тем более с ребёнком, она сама очень хочет стать мамой.

– Ты подозрительный. Это уже слишком.

– Я выполняю задание Артёмки.

– Этот ответ сработает разве что на самого Тёму.

– Ну а ответ, что я просто обожаю красивых женщин и мне жаль, что ты связалась с козлом, поэтому я хочу помочь, тебя ведь тоже не устроит?

Да, меня не устраивает, но говорить об этом… есть ли смысл?

– Ладно, у меня всё равно нет выбора. Помимо еды, закажи, пожалуйста, удобную одежду 42-44 размера и обувь 37 для меня и… ох… для Артёмки что-нибудь на рост 104 и на ножку 26 размера. – едва вспоминаю цифры, когда в голове совсем другое плещется.

14 глава

Я просила что-нибудь удобное, но одеть мне приходится довольно откровенное кружевное бельё, совсем не похожее на то, что носят на повседневке. А ещё бандажное чёрное платье с очень выделяющейся грудью и туфли на высоком и тонком каблуке.

Владислав серьёзно думает, что женщинам удобно в этом всём или просто прикололся? Не знаю, кто именно это всё выбирал и покупал. Но точно не другая женщина, если бы получила моё указание "удобно".

Довольна я лишь одеждой для Тёмы и плащом, который пока оставляю в прихожей и иду на поиски сына и Владислава.

Мы уже можем уйти от Ярцева, волосы высохли, одежда вся нужная есть. В его дверь не долбит та девка, либо он отдал ей вещи, либо она просто психанула и ушла так.

А вот Тёма явно не хочет никуда уходить. Когда нахожу его в комнате Евы, сразу вижу, как он довольный играет вместе с нашим "героем-помощником", забыв обо всём.

– Я победил! – восклицает мой сынишка, напоследок колотя своей мягкой игрушкой динозавром игрушку мягкого и милого кролика, – АМ! АМ! АМ!!! Съел!!!

– А! О, нет! Не ешь меня! Не ешь! – Ярцев эмоционально подыгрывает, словно действительно это кролик говорит. С детьми возиться он точно умеет.

Хотя, выбор игры конечно…

– Господи, ну и сцена. Бедный кролик. – подаю голос, делая шаг глубже в комнату. Туфли я пока не обула, поэтому чувствую мягкий ковёр голыми ногами.

– Это дикая природа! – важно говорит Артём, упираясь кулачками в свои бока, после того, как бросил игрушку на пол.

Смотрю лишь на сына, но всё равно замечаю, как Владислав замер с зайцем в руках и просто пожирает меня с самой головы до ног взглядом.

Так настойчиво смотрит… что аж не по себе.

– Но динозавров уже нет. Да и кроликов бы они вряд-ли ели, на один зуб всего. – неловко бормочу, стараясь игнорировать чужой взгляд.

Пожирающий, как этот динозавр жрал зайку…

– Бе! – тут же недовольствует Артём.

– Скучная у тебя мама. – Владислав смеётся, так бархотно, до неловкости, а затем неожиданно говорит: – Зато очень красивая, верно?

– Очень! Самая красивая! – сыночек конечно же подтверждает с радостью, я для него всегда красивая, а сейчас тем более. Но следующие его слова вводят меня в мгновенный ступор, – Мама, сегодня какой-то праздник? Мы возвращаемся домой к папе?

Я думала, что Артём не думает об этом. Но он так в лоб спрашивает, когда мы вернёмся. Что я совсем не знаю, что и сказать.

– Я просто… нарядилась и всё. И мы не вернёмся домой, сынок… – от этих слов в горле тут же пересыхает. Так, что язык к нёбу липнет.

Потому что вижу, как загоревшиеся глазки тут же блекнут.

Едва могу сглотнуть слюну, она дерёт моё горло.

– Да? … Ещё рано? – Тёма не понимает, что я вообще не хочу возвращаться домой. Никогда.

И как мне это ему сказать? Он же там с самого младенчества рос… просто взять и разрушить его привычную жизнь ещё больше?

– Мы пока поживём в другом месте, а потом у бабушки. Папа плохо себя вёл, помнишь? Когда там была тётя Соня. Вот это… мы немного поругались… и вот.

– Да, помню… но… спать дома хорошо… – Тёма печально вздыхает, просто рвёт моё сердце на куски одним этим.

Так невыносимо сильно.

– Я знаю. – не могу больше и слова сказать. Просто замолкаю и едва держусь, чтобы не расплакаться снова.

Спасает только вмешательство Владислава. Он встаёт, собирает игрушки, бросает их в специальную корзину и говорит:

– Не раскисай, Артёмка, ты же мужик, а мужики могут везде спать! Хоть на камнях, хоть в гостях. Мы же крутые.

– Точно! – да так воодущевляюще, что Артём тут же зажигается снова, сдвигая грусть в глубину детских мыслей.

– Видел же комнату соседнюю? Там твои новые вещи лежат, иди быстрее переодевайся, чтобы я отвёз вас с мамой как раз где вы будете ночевать.

– Ладно! – Артём уносится из детской, как ураган, едва меня не задевает, заиеревшую, как истукан.

Мы остаёмся с Ярцевым наедине. Он тут же делает несколько шагов ближе. Реально исполинских размеров…

Рядом с ним я просто букашка, которую можно раздавить и не заметить. Но касание огромной ручищи к моему плечу очень бережное.

– Всё нормально? Может останешься здесь? Я помогу с сыном. – и в купе с этими словами…

Ёжусь я сильнее, чем если бы Владислав просто молчал.

– Нет. Переночую у твоей сестры и всё. – убираю его руку. Не могу отделаться от чувства, что это всё неправильно.

Ярцев женат, не важно, как он называет этот брак, фиктивный он или нет, я не могу после измены терпеть касание занятого мужчины.

Я не такая, как Соня, которой плевать, с кем и где.

– Ладно… – Владислав делает от меня шаг, а затем выуживает из кармана брюк телефон… последней модели, который стоит не одну сотню тысяч, – Вот, там уже есть мой номер на всякий случай, привязана карта, сможешь платить прямо так. И в заметках есть пароль от этой карты, если что.

Не успеваю я ничего сказать, как Ярцев тут же суёт мне телефон в руку, просто в наглую.

– Зачем ты… такой дорогой. Мне достаточно было бы денег на билет до мамы. Я долго буду копить, чтобы столько отдать, сколько ты уже потратил. – протягиваю его обратно просто в секунду.

Но Владислав уже суёт руки в карманы брюк и усмехается.

– Просто забей на это. Для меня это копейки.

Эти слова режут слух. Так пафосно. Да, он то никогда в таком положении как я не окажется.

Мужчины не такие, чтобы бросать всё ради любви. Так делают лишь женщины, чтобы показать то, насколько чувства и семья для нас важна. Глупые мы…

15 глава

На несколько мгновений повисает просто гробовая тишина. Я не знаю, что сказать.

С одной стороны, это ожидаемо, Владислав ведь не просто так несколько раз говорил, что я красивая и себя он считает свободным. Почему бы и не воспользоваться шансом? Бесплатный сыр только в мышеловке ведь.

Но с другой… не знаю, наверное, я надеялась, что он хоть и подозрительный, но просто добрый дядька-мишка, который помог и отпустит, оставшись просто в ожидании того, когда я верну ему весь долг постепенно.

К горлу подступает тяжёлый ком, тело окутывает волнение, раскрываю губы, чтобы попросить какую угодно другую оплату за помощь, но не успеваю и слова сказать, как Ярцев перебивает:

– Ну и лицо у тебя. Будто я сказал, что нужно кого-то убить. – он усмехается и просто отпускает мою руку, делает шаг назад с улыбкой, будто и не удерживая вообще, – Считай, что это шутка.

– Шутка?... – едва слышно переспрашиваю. Я так разволновалась, что в горле пересохло в который раз, а он просто передумывает? Даёт заднюю? Или что это?

– Ну да, твоё лицо меня рассмешило. – говорит Владислав, а в конце демонстративно снова улыбается, ещё шире, чем до этого.

Но глаза Ярцева совсем не такие же улыбчивые.

– Ничего смешного не было… – делаю шаг назад, потому что неуютно, совсем.

Это ведь точно была не шутка. Он передумал из-за моего лица? Хочет этого, но не хочет давить при этом? Хочу ли я вообще знать ответ на это? Нет… точно нет.

– Ну, видимо… у меня специфические вкусы. Что поделать? – снова усмехается, да только горько как-то и проходится по мне взглядом, словно прощаясь. Медленно так, будто запоминает каждый сантиметр платья… или кожи под ним, каким-то образом видя меня насквозь.

Едва нахожу в себе силы сглотнуть огромный ком и быстро тараторю:

– Так что, сколько мне нужно вернуть, чтобы не было никаких недоразумений, как сейчас? Я не хочу быть тебе должной никак.

Владислав снова молчит о сумме, просто тяжело вздыхает и едва глаза не закатывает.

– Да забей, сказал же. Ничего мне не надо. – это всё, что он говорит.

И снова повисает неуютная тишина. Я вообще не понимаю Ярцева! Он ведёт себя странно. Очень…

Хочу даже сказать об этом, но в комнату влетает Артёмка.

– Мама, я всё! – машет мой сын ручками, уже одетый в новую одежду, кроме верхней.

И не успеваю я на это хоть как-то отреагировать, как Владислав уходит первым к прихожей. Остаётся только идти за ним и быстро одеваться в остальное.

Я забираю вещи Артёмки, а своих у меня тут других и нет.

Мой малыш оказывается в детском кресле, а я рядом, чтобы контакта с Владиславом было меньше, но по итогу, пока мы едем, я вижу, что он следит за мной через зеркало заднего вида. Когда вообще успел перенастроить его так??

Не спрашиваю, лишь надеюсь, что больше так очевидно Ярцев интерес показывать не будет. Он женат и мне вообще не до этого.

Машина останавливается через пол часа во дворе ещё одного элитного комплекса. Кажется, Давид хотел заняться здесь строительством, но по итогу не вышло, не знаю, почему.

Это принадлежит Владиславу и в этом причина их вражды? Не хочу спрашивать. Выхожу из машины быстрее, меня укачало на заднем сидении.

Тошнит так сильно, словно меня действительно вырвет прямо сейчас на дорожку. Это от голода что-ли?

Я не ела довольно давно…

Едва нахожу в себе силы вытащить Артёма из детского кресла, игнорируя желание Ярцева помочь.

– О, мама, смотри! Качели! Можно? – и не успеваю даже разогнуться, как сыночек уже бежит от меня к площадке, где играют дети, – Можно??

Меня никогда так сильно не укачивало… что такое то?

– Аккуратней, Тём… – только и успеваю сказать, как непослушный уже оказывается рядом с другими пацанами примерно одного возраста и пинает мячик, с которым те играли.

Всегда же дожидался нормального разрешения, что такое? Несносный будущий футболист…

Вклинился в игру и его сразу же и одобряют как нападающего. Хочу позвать сына обратно, но чувствую касание к своему плечу.

– Вот ключи, десятый этаж и левая квартира от лифта. Когда соберёшься уехать, напиши мне, я или мой человек приедем и заберём их. – Владислав аккуратно разворачивает меня к себе и отдаёт связку ключей.

Он явно видит моё состояние, но не делает на этом акцент. И если честно, это хорошо. Я просто хочу уже лечь в кровать и чтобы меня никто больше не трогал. Никогда.

– Ладно. – киваю, просто как болванчик.

– И если что-то понадобится, тоже звони. Обязательно.

– Поняла… – снова киваю. Чувствую, как ноги слабеют, едва держусь.

Тошнит. Очень. Голова кружится и гудит. Я отравилась? Это не похоже просто на то, что меня укачало. На свежем воздухе я бы уже отошла.

– С тобой всё нормально? – спрашивает Владислав. Его голос звучит в голове каким-то эхом.

Тело невозможно слабое, но я отрицательно качаю головой.

– Я просто очень устала… все эти дни… одни нервы.

Ярцев не верит, вижу, что его лицо как-то странно мрачнеет, но он ничего не говорит. Смотрит в сторону Артёма, как тот играет.

– Может помочь тебе подняться до квартиры? – спрашивает он, – Там аптечка… могу ещё скорую вызвать.

– Нет, этого точно не надо. Просто мутит и всё. – неловко смеюсь, чтобы показать, что всё не так плохо.

Но слова Владислава меня словно поддых бьют:

– Ты словно беременная. – вот так внезапно он говорит об этом и у меня аж всё внутри замирает, – Анжелика так же себя вела на сроке в начале.

– Боже, что ты несёшь? Бред какой… – давлюсь вздохом, таращусь во все глаза на Владислава.

16 глава (Давид)

Голос Артёма звучит внезапно в комнате, где его не должно быть. Но это не идёт ни в какое сравнение с тем, какой шок пробивает всё тело, словно молния, когда я вижу, стоит перевести взгляд сперва на него, а потом и на то, что он держит в своей ручке.

Тест с двумя полосками. Это тест на беременность. И он положительный…

Он положительный. Там две полоски! Алиса беременна?? Это выбивает твёрдый пол из под ног в секунду.

Но не успеваю перевести взгляд на жену и спросить, чтобы убедиться, как она дёргается к Артёму, быстрее забирая тест из его рук и подтверждая этим самым буквально всё.

– Зачем ты подобрал это с пола?... – отчаянно спрашивает Алиса, хочет спрятать тест, но опоминается, что она в платье, где совсем нет карманов.

В таком платье, которое сама бы точно не купила и не одела просто так. В том, что заставил надеть её Владислав, пока был с ней… а потом отвез сюда, надеясь, что я не смогу выяснить, что он поселил мою жену у своей сестры.

Я смог, у меня связей не меньше, чем у Ярцева. Не мог позволить, чтобы он просто украл её у меня, натравив своих боевых псов.

Жаль, что его даже нет здесь, я бы его точно так же отделал, как пытались меня они. Но ладно, в другой раз.

Сейчас важно другое… совсем другое.

– Это что-то плохое?... – не понимает Артём, хлопая глазками неловко.

И уже мы с Алисой встречаемся взглядами. Она нелепо бросает тест в угол комнаты, будто это спасёт её.

Она беременна. Она правда беременна. Это просто невероятно…

Но узнаю это только после того, как сделал своей жене настолько больно, что она хочет развод. Решил вильнуть на сторону, чтобы почувствовать себя живым и свободным, тем, кто выбирает сам, а по итогу чувствую себя мертвее мёртвых.

Другая баба не сделала меня счастливее, хотя "выбрал" я её сам.

А та, кого я не выбирал, та, кого отец мне просто сунул… сейчас она внезапно загорается, словно самая яркая звезда. Потому что увидел, как ей больно от моего предательства.

Увидел её боль, и одновременно с этим словно новый уровень её любви, осознал её наконец, принял и почувствовал тоже самое. И сейчас, с ещё одним ребёнком в животе… Алиса, она…

Она светит, как солнце, наполняя желанием всё исправить, что натворил. Наполняя желанием вернуть нашу семью на тот уровень отношений, что был раньше, когда она думала, что все идеально... только. Теперь должно быть идеально для всех нас.

– Я никуда тебя не отпущу. – тут же говорю. И снова делаю шаг ближе, ещё и ещё, – Слышишь, меня, лисёнок? Мы все вернёмся домой. Я не позволю тебе уйти со своими детьми. Ни с Артёмом, ни со вторым малышом.

– Я не хочу с тобой быть! – Алиса мгновенно загораживает нашего сына и ощетинивается вся. Она не хочет и шанса позволить коснуться к себе или сыну.

– Вторым?... – вот только тот сам выглядывает сбоку, коснувшись её ноги.

А я тут же пользуюсь этим.

– Артём, хочешь вернуться с мамой к папе? – это очень жестокий приём, но я не могу иначе, – Хочешь домой?

– Хочу… – Артём сбит с толку, он практически только что застал наш скандал, а теперь на него давит наше разное с Алисой поведение и желания.

Но это всё нужно, чтобы сохранить нашу семью.

– Не смей использовать…

– Я не использую. Просто показывают тебе, чего хочет наш сын. Мы вместе с ним хотим. – с виду отрицаю совершенно легко, не проявляя ни единой эмоции на лице.

Но внутри чёртов ураган от одного вида Алисы. Вижу, как у неё подрагивают ноги от слабости, а руки она крепко сжимает в кулаки. В глазах боль и желание плакать, а губы стиснуты в приступе гнева. В ней столько же эмоций, что и во мне.

Но их сдержать, как я, она не может. Все они разные и накрывают, просто как лавиной.

– Меня не волнует, чего ты!... – она повышает голос, но я не хочу больше слушать Алису.

Оказываюсь возле неё за секунду и крепко хватаю на руки.

– Эй! Поставь меня на место! – Алиса тут же повышает голос и пытается спрыгнуть, но я удобнее подбрасываю её на руках, а затем держу так крепко, что у неё не получается свалиться на пол.

– Нет, не поставлю. Я прекрасно понимаю, как ты зла, как тебе больно и что тебя ещё наверняка и тошнит.

– Меня от тебя тошнит! – Алиса тут же бьёт по моей груди и плечам. Но так слабо, а в глазах уже стоят слёзы. Ещё больше, чем до этого.

Моё сердце сбивается с ритма. Её слёзы... они кристально чистые, пропитанные болью... из-за меня.

– Я не оставлю тебя здесь. Совершил ошибку и постараюсь завоевать прощение. – говорю твёрдо.

– Какое прощение?... Ты ничего не получишь… ничего!

– Артём, ты давно ел? И соскучился по игрушкам дома, наверное? – не терплю возражений, игнорирую их и обращаюсь к сыну.

Артём смотрит на меня, а затем на маму и наоборот.

– Да… хочу кушать… хочу домой. – вижу как маленькие ручки сжимаются в кулачки, а губы в тонкую линию, нашему сыну так же больно, как и моей жене… – Очень хочу…

– Тёма… – голос Алисы хрипнет и она больше даже не пытается дёргаться на моих руках.

Как и я, словно прирастаю к полу. Но лишь на мгновение. Потому что я уже придумал план действий для того, чтобы мы смогли вернуть всё назад, будто ничего и не было:

– Тогда быстрее собирайся. Чего сидеть в чужой квартире? Мы все вместе поедем в наш загородный дом, куда всё необходимое уже везут!

17 глава

Давид продолжает дёргать ручку двери. И с каждым его движением, сердце в моей груди бьётся всё быстрее. Я не знаю, что делать!

Как он вообще умудрился оказаться здесь?? Владислав говорил, что это хорошее место, что здесь меня муж точно не подумает искать. Ага, как же!

– Алиса, тебе правда плохо? Открой дверь. – требует муж серьёзным голосом.

– Мама! Открой! – и вместе с ним, точно так же требует Артёмка. Ещё и стучит кулачком по двери.

Да Господи! Я сейчас с ума сойду!

Не придумываю ничего лучше, сгребаю все тесты вместе, нажимаю на педальку урны, раскрывая её, а затем сразу же выбрасываю их.

Давид снова дёргает ручку, доводя меня ещё больше.

– У меня просто несварение желудка! Прекратите. – включаю воду в раковине и тщательно мою руки, пока перед глазами круги плавают от нервов.

Ну я сейчас ему устрою! Какого чёрта он тут вообще делает?? Ещё и в ванную ломится, будто право имеет!

Ни за что я не расскажу Давиду, что беременна! Сразу же развод потребую и…

Рожу и сама воспитаю малыша… не смогу убить, даже если не готова сейчас совсем. Да, рожу и буду одна, Авров не заслуживает этого ребёнка!

Не заслуживает.

Но стоит открыть дверь из ванной комнаты и встретиться лицом к лицу с мужем, как сердце пробивает такой болью, что из груди весь воздух выбивается и я уже ему не могу сказать ничего. Выдыхаю с глухим звуком и таращусь во все глаза на мужа.

Потому что… он выглядит настолько взволнованным, будто… будто он всё ещё любит меня. Так взволнован, всклокочен весь, глаза горят огнём.

– Алиса… – и его голос такой испуганный за меня. Такой…

Нет… нет, нет, нет! Что я вообще думаю?? Это всё из-за того, что я узнала о беременности?! Дура что-ли?! Он не любит меня.

Он изменил с моей сестрой, втоптал меня в грязь и преследует, несмотря на моё желание свободы. Я не должна вестись на внезапно разбушевавшиеся гормоны от новости о втором ребенке. Нет.

Беру себя в руки. И тут же строго говорю, сперва обращаясь к сыну:

– Артём, не смей больше без спроса что-то открывать и делать. Посиди на кухне и подожди меня.

– Но…

– Никаких "но". Аккуратно посиди на кухне! – чуть повышаю голос. Первый раз.

И Артём тут же затихает и от этого так больно. Давид сжимает мое сердце в тисках, а сыночек сейчас рвёт его на мелкие кусочки тем, как молчаливо уходит на кухню.

Глаза в секунду наполняются слезами. Да, он должен просить разрешения, но он ведь маленькая крошка, а я на него повысила голос. Хочу тут же извиниться…

Но вместо этого перевожу внимание на мужа.

– Объясни. Как ты нашёл нас и что тебе нужно?

На секунду провисает тяжёлое молчание, но затем Авров нагло говорит то, что поднимает во мне настоящую бурю:

– Я просто хочу, чтобы вы вернулись домой. Прошу, давай… не забудем, но опустим мою ошибку.

– Отпустим?? Ты совсем с ума сошёл?! – и секунды не проходит, как я взрываюсь, так, что голос срывается.

Но вместо ответа муж тут же хватает меня за руки и тянет из коридора в ближайшую комнату, прикрывает дверь и…

– Тише… там же Артём, он напугается. – тут же обнимает, с этими словами, так крепко, что у меня не выходит вырваться, как бы я не старалась!

– Не переводи тему! – хрипло требую, словно сорвала голос, упираюсь в мощную грудь Аврова, пытаюсь оттолкнуть, но не получается!

А он сам повышает голос так, что в ушах звенит:

– Я и не перевожу! И давать развод тебе не собираюсь! – а затем зовёт ласково так, как раньше, обхватывая лицо своими широкими ладонями: – Алис… прошу… дай шанс. Я всё осознал и не хочу рушить семью…

Это звучит просто нелепо! Настолько, что мои слёзы прожигают щёки, как кислотой, от того, что он их даже не заслужил! Давиду просто плевать! А я не выдерживаю и плачу из-за него…

– Ты уже всё разрушил! – срываюсь голос уже по настоящему, колочу по плечам, по груди мужа, но это всё так же бестолку.

– Я понял, что тебе больно! Но ты хочешь сделать больно и Артёму! Он был так рад встречи со мной. Он скучает и хочет домой. Я не брошу сына только потому, что ты так решила! – в секунду он обнимает ещё крепче.

Наши лбы сталкиваются друг с другом. Мы смотрим прямо в глаза. Он в мои, а я в его. Мои полные слёз, а Давида тёмные, непроницаемые…

В голове что-то щёлкает ещё сильнее. Он сделал мне так больно и так близко смотрит на мои слёзы…

Нельзя! Так нельзя! Это ему должно быть больно, что я бросаю его, а не наоборот!

– Он больше не твой сын! Ты его не заслужил! – со всей силы отталкиваю и всё же выбирать из хватки.

Я свободна, но только из объятий мужа. Но не из его желания обладать мной…

– Я его отец! – рявкает в секунду взбешённый Авров.

Хочет меня снова схватить в свои руки, но я делаю шаг к двери.

– Не после того, как грязно изменил с его тёткой! Будь он большим парнем, сам бы тебе в морду дал за меня, я уверена!

– Прекрати! Это было один раз и больше не будет, я понял, что это не стоило того и хочу всё исправить!

Слова Давида с каждой секундой звучат всё абсурдные! Я просто уже не могу!

– Не стоило того! Это всё, о чём ты думаешь! А если бы понравилось, то ладно, плевать на то, что мне больно?! – мы скандалим так громко, что Артём наверняка всё слышит… но я просто не могу больше молчать.

Я хочу, чтобы он понял, как мне больно!

Но совсем не ожидаю услышать то, что мой муж дальше:

– Мне не плевать на твою боль! Я жалею, что совершил эту ошибку! Если бы я мог, я вернулся бы назад и не делал этого! Потому что наконец понял, что всё же люблю тебя и хочу быть только с тобой!

18 глава

– Отпусти меня… – едва слышно бормочу и чувствую, как от каждого слова моё пересохшее горло дерёт.

Артём даже на меня не смотрит, сразу убегает из комнаты, так хочет домой, чтобы всё было как раньше, что даже не позволяет запретить ему. Только если я крикну ему вслед.

Но крикнуть я не могу, не после того, как повысила голос и мой сыночек был словно прибитый.

Крикнуть я могу Давиду. В секунду перевожу взгляд на него. Мы смотрим друг на друга. Глаза в глаза.

Его лицо, кажется, совсем без эмоций, но в центре зрачков что-то плещется. Коварное, опасное… он что-то задумал.

– Отпусти меня! – громко требую и дёргаюсь, хочу свалится с его рук прямо на пол и плевать, если больно ударюсь.

От его касаний мне невыносимо. Кожа Аврова обжигает, словно это раскалённый до предела прут касается.

Так больно, аж до слёз. Я закусываю губы практически до крови, жмурюсь и снова дергаюсь.

– Да отпусти же меня! Что, так и будешь держать, пока мы тут не состаримся и не умрём??

Давид даже бровью не ведёт. Его руки большие и крепкие, такие, словно и правда может до самой старости меня тут держать.

Раньше была бы в восторге, вот так быть всё время на руках любимого мужа. Но теперь…

– Конечно нет. Я отпущу тебя, когда мы окажемся возле моей машины. – Авров изменил мне и хочет решать всё за меня.

– Да ни за что! Я с тобой никуда не поеду. – твёрдо возражаю и хочу вывернуться, как змея.

Но муж просто снова подкидывает меня на руках и сжимает покрепче.

И говорит такой абсурд, от которого хочется горько смеяться:

– Поедешь. Алис, я сделаю всё, чтобы ты дала мне шанс. Я обещаю, никогда не совершу той же ошибки. Перестану общаться с Сонькой и вообще со всеми женщинами, если ты так хочешь. Ни на одну больше не посмотрю.

Не верю, ни одному слову его не верю. Ничего он не осознал и так и будет! Додумался изменить с моей сестрой.

Это не просто глупая случайность, глупая ошибка… это жестокое, просто невероятно жестокое предательство. Их обоих!

Такого я представить себе не могла даже в самом страшном кошмаре. Никогда.

Всего в одно мгновение глаза наполняются слезами снова и они тут же срываются по щекам.

Вижу, как взгляд Аврова меняется, но уже не понимаю, что он думает. Ведь он больше не мой любимый муж. Он предавший меня лжец…

– Мне это раньше нужно было. А сейчас отпусти! Я хочу быть свободной. – голос предательски срывается, а тело обмякает в крепкий руках.

Я просто как тряпочка в хватке жестокого мужа.

– Нельзя. Ты беременна и у нас уже есть прекрасный сын. Мы не можем рушить наш брак и портить ему и будущему малышу жизнь. – Давид добивает меня холодным, серьёзным тоном.

Заставляет думать о Артёме… о моей беременности так не во время… хочет, чтобы я просто проглотила всю обиду и боль и сделала так, как он хочет.

– Ты испортил её мне… – отчаянно шепчу, просто сама себе.

Но Давид всё слышит. Секунду он молчит. А затем отвечает также тихо:

– Я просто… извини меня. Слишком поздно понял, что люблю тебя.

Что? Он снова говорит это? Подтверждает, что вся наша счастливая жизнь была ложью…

– Слишком поздно?... То есть, ты правда не любил меня всё это время, да? А сейчас резко взял и переобулся? – я хочу услышать это прямо. Разочароваться в муже окончательно.

Будто ещё не достигла предела…

– Это сложно объяснить. – но Авров просто даёт заднюю. Он не говорит ничего.

Опускает взгляд вниз, куда-то на мой ещё плоский живот и молчит, пока у меня текут слёзы по щекам.

– Что сложного? Или для тебя быть честным просто нереально вообще? – спрашиваю, но не слышу ответа, от чего меня накрывает злость, а слёзы моментально высыхают в глазах. Тут же повышаю голос, – Да, Давид??

– Прекрати. – вместо честности, чеканит мой когда-то любимый муж.

А через секунду в комнату влетает счастливый Артём. Перевожу на него взгляд.

– Я всё! – сыночек даже руки в разные стороны расставляет. Уже и в курточке и шапке, кроссовочках. Но только до того момента, пока не замечает мои слёзы на щеках, – Ма… ты чего?

У меня даже нет сил отвечать. Сама отвожу и опускаю взгляд вниз, куда-то на свой живот.

– Маме просто немного грустно, но скоро её настроение поднимется, когда мы приедем в дом за городом. – отвечает за меня Давид.

– Правда?... – кажется, Тёма даже губки поджимает, как когда ему тоже становится грустно, когда грустно мне. Понимаю это по его голосу.

– Конечно. – Авров просто решает за меня всё.

Но у меня нет сил даже попытаться возразить.

– Ладно… тогда давай быстрее домой! – восклицает сыночек.

– Давай. Можешь подождать у двери? Мы сейчас придём.

– Могу! – Тёма уносится обратно из комнаты как можно быстрее. Чтобы мы ещё быстрее уехали отсюда… все вместе.

– Я ненавижу тебя… – шепчу едва слышно, прожигая взглядом свой живот.

– А я тебя люблю… оказывается… так сильно... млять, что просто не могу теперь. Не отпущу я никуда тебя. Никогда. Поняла?

Молчу, просто не хочу говорить ни слова. И даже когда Давид отпускает меня в прихожей, не предпринимаю никаких попыток, чтобы сбежать или снова заскандалить.

Потому что… Артём так радостно крутится возле своего папы, пока тот хватает моё пальто и протягивает его.

Безысходно одеваю его, как и туфли. Неужели мне придётся жить с тем, кто разбил мне сердце, просто чтобы не делать больно сыну?

Но будет ли он счастлив, если я буду несчастна? Может… поговорить с Артёмом наедине? Поймёт ли он меня?

19 глава

– Ты сейчас шутишь? – уже через секунду вырывается из моих губ, – Если да, то это не смешно. Просто безответственно и глупо.

Давид никогда даже подумать не мог, чтобы бросить всю работу. А сейчас так демонстративно говорит об этом…

Раньше бы, возможно, мне это понравилось. В контексте нескольких выходных, наконец провести много времени всем вместе. С сыночком и любимым мужем. Но сейчас…

Сейчас я чувствую лишь желание спрятаться в какой-нибудь тёмный угол. Чтобы не было видно и намёка на моего мужа, который теперь хочет быть со мной круглые сутки…

– Сейчас мне важнее семья, а не карьера. – говорит Авров и это так абсурдно слышать. После того, что он сделал.

– Да что ты говоришь… – не могу удержаться от язвительности. А глаза в секунду наполняются слезами.

Потому что… если бы Давиду действительно была важна наша семья, даже если он меня не любил, он мог бы сказать, что хочет закончить наши отношения, но для сына не расходится полностью.

Без предательства. Без всей этой грязи… без такой сильной боли, от которой я снова закусываю губы едва ли не до крови.

– Не начинай. – Давид мгновенно говорит строго и холодно. Будто запрещает мне испытывать эмоции от того, что он сделал.

Слёзы в глазах высыхают за секунду. Чувствую, как меня моментально заполняет злость.

– Я не прощу тебя. Никогда. – говорю твёрдо, смотря Аврову прямо в глаза.

Но не долго. Его взгляд… он слишком тяжёлый, тёмный… просто невыносимо давящий. Он ещё и добивает меня словами:

– Посмотрим. Ключи от машины у меня, денег на автобус или такси у тебя нет, Артёмка хочет жить вместе. Что ты сделаешь? В лес одна убежишь?

– Ты серьёзно насмехаешься надо мной сейчас? – у меня аж голос от шока хрипнет.

– Это просто факты. Я специально привёз тебя сюда. Здесь нет и намёка на то, что произошло, я не буду отвлекаться на работу… а ты не сможешь так просто отсюда уйти.

Давид действительно хочет запереть меня в доме за городом, пока я не сдамся ему. Но он не знает, что у меня в пальто есть новый телефон и привязанная к нему карта с деньгами от Владислава.

Говорить об этом я точно не буду. Вместо этого говорю другое:

– Соседа какого-нибудь попрошу довезти до города.

– Много ли народу захочет минимум два часа в одну сторону ехать просто так? А потом обратно.

– Чего это просто так? Я теперь свободная женщина. Волосы за ушко заправлю, улыбнусь и нежным голоском попрошу отвезти себя в какой-нибудь отель! – хочу сделать больно, точно так же, как это сделал Давид.

Я никогда такого себе даже в голове представить не могла, чтобы получать что-то флиртом, но сейчас специально говорю об этом. Уверенно. Чётко каждое слово. И снова прожигаю взглядом, пытаюсь показать свою силу.

Но, кажется, это бесполезно. Мужчине я не ровня в том, чтобы показывать силу одним своим взглядом.

Стоит Аврову сделать шаг ко мне, как вся моя храбрость улетучивается. Он высокий, он крепкий, мускулистый… одни его плечи как две меня. Перед ним я просто маленькая, фарфоровая куколка, которую одним неосторожным движением он разбил, а сейчас хочет размолоть в пыль.

– Ты всё ещё моя жена. И ты не такая, мы оба это знаем. – цедит муж сквозь зубы.

– А не может быть, что ты знаешь меня так же плохо, как я тебя? Об этом не подумал? Знаешь, Владислав, например, мне очень понр… – говорю первое, что приходит на ум, но даже не успеваю договорить…

В секунду рука Аврова хватает меня за лицо. Он сжимает мой подбородок и щёки. Всего в мгновение наши лица так близко, что я чувствую взбешенное дыхание мужа.

А в глазах его плещется адский огонь.

– Замолчи. Никогда больше не произноси его имя. – рычит прямо в самые губы, так, что я перестаю дышать, каменея всем телом, до кончиков пальцев на ногах.

Ещё миллиметр и наши губы соприкоснутся…

Он сейчас меня поцелует?? Нет, нельзя! Но я могу лишь упереться руками в плечи мужа и даже оттолкнуть не выходит…

От него полыхает такими языками пламени, словно он только что выбрался из самого ада… и хочет утянуть меня туда же.

Но не делает этого. Сам отстраняется раньше, чем я успеваю набраться смелости и оттолкнуть нормально.

– Пошли уже в дом, Артём ждёт. – только Давид произносит имя сына, как тут же шагает к нему.

Мне не остаётся ничего, кроме как пойти следом, потому что встретившись с взглядом сына у двери, я понимаю, что он устал нас ждать, он хочет внутрь.

Малыш не хочет никуда в другое место.

Оказываюсь у двери как раз, когда Давид уже открыл её. Первым внутрь влетает Артём и тут же ахает.

– Мама, смотри, что тут! – восклицает мой сыночек, скидывая со своих ножек обувь и быстрее сдёргивая с себя шапку и курточку.

Я замираю прямо у порога.

Весь пол, по всему коридору и дальше, кажется, в каждой комнате в доме, украшен цветами.

Разбросано множество лепестков моих любимых кремовых роз, чтобы идти прямо по ним, куда хочешь. А с краёв, чтобы не задевать, стоят букеты, огромное количество букетов в специальных округлых коробках, словно ограждая и указывая путь, по которому нужно идти.

В каждой коробке примерно по сто одной розе, такие букеты Давид часто мне дарил, их размеры одинаковы.

Боюсь ступить дальше коврика у двери, внутри начинает бешено колотится сердце, а во рту пересыхает. Потому что поднимаю взгляд и вижу ещё кое-что:

По потолку висят воздушные шары, их ничуть не меньше, чем цветов. И на каждом из них что-то написано.

Приглядываюсь и тут же закусываю щеку изнутри.

20 глава

– Лисёнок мой… прошу… – ласково шепчет Давид, так, что моё сердце сжимается в груди ещё сильнее.

Если муж не любил меня всё это время и только сейчас почувствовал что-то… почему он вообще был со мной? Я не понимаю. И как после этого ему доверять снова, как он хочет?

Я не заставляла его с собой встречаться. Быть моим первым во всем тоже нет. Не заставляла жениться на мне. Не пыталась удержать беременностью и ребёнком. Ничего из этого я не делала специально… просто любила его, пока он нет, но был рядом.

Запуталась уже. Глаза жжёт после множества слёз, кажется, я выплакала их все, но при этом хочу ещё…

– Отпусти… – аккуратно упираюсь ладошками в грудь Давида и слегка давлю. Поняла, что нет смысла тратить все силы, это будет бесполезно, если Авров не захочет отпустить сам.

Но он отпускает. И делает шаг назад.

– Я не позволю тебе уехать, уже сказал. Не надо бегать. – напоминает Давид.

Хочу злобно зашипеть, что уже поняла, всё, но так и не говорю ничего, потому что слышу голос вернувшегося Артёма…

И вместе с ним возмущённое и длинное "мяяяу", от которого меня словно парализует.

– Ма! Тут киса! Киса! – говорит мой сыночек восторженно и поднимает свои ручки выше с рыжим, как апельсинчик, котёнком с розовым бантиком на шее, который не туго подвязан. – Киса!

Я аж не нахожу, что сказать. Таращусь во все глаза, смотря на этого котёнка. Точно такого же, как наша малышка Моника, когда мы её только взяли…

Артём хочет поднять котенка ещё выше, но тот начинает выворачиваться, как настоящая змея, во все стороны, словно вообще костей нет и затем резко падает на все четыре лапки прямо на пол, быстрее убегает, а сыночек за ним.

– Э… стой, Тёма! Ты напугал его… – запоздало говорю вслед, когда от бегуна уже ноль реакции.

После чего Давид снова шарахает неожиданностью.

– Её. Эта Моника-младшая. – он не только подобрал практически идеально похожего котёнка, но и дал ей точно такое же имя, как у нашей любимицы на небесах.

Словно даёт ей вторую жизнь, на что я не могла никак рискнуть, очень волнуясь, что не переживу еще одну смерть любимца позже…

– Мы ведь все втроём любим кошек. Поэтому я решил, почему бы не завести такую прелесть? Вон, как Артём рад… и ты ведь тоже?

– Моника… – едва слышно бормочу имя кошечки. Они правда очень похожи внешне, и характер, кажется, тоже похож, судя по короткому первому впечатлению. – Она должна прожить гораздо более долгую жизнь и быть такой же счастливой, как Моника-старшая.

– Именно. – аккуратно соглашается Давид. Так нежно, словно боится меня спругнуть. И эта его поведение…

Оно резко вышибает меня из этого транса. Авров специально сделал этот сюрприз и подарил котёнка, точно такого же, как был важен мне раньше… чтобы я вспомнила о прошлом, о том, как было хорошо.

И поскорее забыла о том, что он сделал недавно. Что он изменил с моей сестрой…

Повисает тяжёлая тишина, а когда муж тянет ко мне руку, я отшатываюсь от него, как от прокажённого.

Тишина тянется ещё дольше. Пока Давид не придумывает хоть что-то ещё:

– В столовой накрыто для ужина. Ты не голодна? – Давид ничуть не меньше меня напряжён, ожидал явно другого.

И… я рада котёнку, но это слишком. Слишком нагло пытаться всколыхнуть во мне тёплые чувства вот так.

Я не прощу его. Не хочу. Никогда!

– Тёма голоден, я нет… – но вместо того, чтобы выйти из дома, говорю это и снимаю с себя пальто.

Тёма ведь правда очень голоден и бросить его я не могу.

– Понял. Но посидим все вместе?

Я не отказываюсь. Хотя не хочу находится сейчас с мужем, не хочу сидеть за столом и чувствовать тошноту от еды. Ничего этого не хочу. Но мы садимся все втроём, после того, как я умылась и напомнила про то, что надо помыть руки Тёме.

Я не иду на поводу Давида, как он думает… это… просто потому, что я устала и не хочу портить ужин сыну.

Артём уплетает еду с завидной скоростью, проголодался сильно. А Моника сидит у него на коленях и мурчит просто на всю столовую и не хочет уже уходить, стоило её поймать во второй раз. Быстро они познакомились и сдружились, конечно.

Ужин заканчивается. Я ни к чему не притронулась и уже хочу быстрее сбежать в спальню, чтобы там закрыться.

Но не выходит…

– Ма, Па, давайте вместе смотреть мультики! – внезапно предлагает Артём, вскакивая со стула, что Моника аж быстрее убегает, слетев с его колен.

Хочу отказаться, но встречаюсь со взглядом мужа…

Давид смотрит не меня с надеждой. Хочет провести время с сыном и мной…

Я не хочу давать ему шанс! И никаких поблажек! Но мы смотрим один мультфильм вместе. Просто потому что я не хочу, чтобы Тёма грустил.

– Хочу собрать железную дорогу! – предлагает сыночек и втроём мы собираем игрушечную железную дорогу из коробки, которую давно не трогали.

– Может порисуем? – продолжает предлагать сыночек и вот мы уже рисуем с ним разных животных. Лучше всего получается у Давида, Артём в восторге, а я едва вывожу круг и лапки для "жирного кошачка", служащего автопортретом Моники, когда она набивает пузо кормом до отвала, а потом приходит к нам.

– Включи смешариков! – снова Артём хочет мультики, хочу уйти, но он тянет меня на диван с собой и мы смотрим втроём то, что хочет мелкий негодник.

А потом сын один играет за приставкой, а Давид вдруг говорит:

– Ты не поела.

Я аж вздрагиваю, потому что только заметила, как он сидит ко мне вплотную, а почти на коленях, упираясь ножками в диван, передо мной уже специальный поднос с едой.