Предатель. Я (не) отпущу вас

Глава 1

Массивная дубовая дверь незаперта. Первый тревожный звоночек. Андрей никогда не оставляет двери открытыми. Дом должен быть крепостью, как мой муж любит постоянно повторять. А в крепости все двери должны быть закрыты. Эта его привычка к порядку иногда раздражает, но я привыкла. Как привыкла ко многому другому.

Поднимаюсь по лестнице нашего загородного дома, стараясь ступать как можно тише. Каждая ступенька устлана мягким ковром, бежевым, с нежным персиковым оттенком. Я сама выбирала его месяц назад, чтобы к моменту, когда Лёвушка начнет активно ползать, дом был безопасен. Андрей тогда только хмыкнул и перевел деньги, даже не взглянув на образцы.

В доме непривычно тихо для выходного дня. Обычно из кабинета мужа доносится приглушенный гул телевизора, он всегда включает деловые новости фоном, когда работает с документами. Так лучше думается. Я, как обычно, принимаю это как данность.

Прислушиваюсь. Странные звуки доносятся из его кабинета. Ритмичное поскрипывание и... стоны? В груди что-то сжимается, но тут же отпускает. Губы растягиваются в понимающей улыбке. Наверное, мой серьезный муж решил расслабиться за просмотром фильма для взрослых. Представляю его смущенное лицо, когда я его застану. Он всегда такой чопорный, такой правильный...

Тихонько хихикаю, представляя, как он будет оправдываться. Мы ведь только полчаса назад попрощались. Я собиралась с Лёвой на дачу на все выходные. Андрей как всегда был погружен в работу, едва поднял глаза от ноутбука, когда я чмокнула его в щеку.

– Будь осторожна за рулем, – бросил он своим обычным холодным тоном.

Делаю еще несколько шагов, ноги словно сами несут меня к двери. В голове проносится веселая мысль, надо же, какое совпадение!

Я вернулась за своей ортопедической подушкой. Шея после родов все еще побаливает. И вот он, мой чересчур серьезный муж, за таким пикантным занятием!

Улыбка все еще играет на моих губах, когда я берусь за дверную ручку. Прохладный металл обжигает ладонь. Может, стоит постучать? Нет, хочу увидеть его растерянное лицо, его попытки спрятать экран ноутбука... Это будет так забавно! Потом буду дразнить его этим, а он будет хмуриться и делать вид, что ничего не произошло.

Толкаю дверь. Время останавливается.

Первое, что бросается в глаза, это длинные светлые волосы, рассыпавшиеся на нашем черном кожанном диване. Том самом, который мы выбирали вместе в итальянском салоне. Я тогда настаивала на тканевом, но Андрей был непреклонен: Кожаный практичнее. И солиднее выглядит.

Стройные ноги на немыслимо высоких шпильках призывно расставлены. Короткая юбка задрана, открывая кружевные подвязки. А за этой картинкой, словно в дурном сне, я вижу его. Своего мужа. Отца моего ребенка.

Андрей стоит позади этой блондинки, его руки с силой сжимают её бедра. Белоснежная рубашка расстегнута и помята, дорогой шелковый галстук сбился набок. Тот самый галстук, который я подарила ему на годовщину свадьбы месяц назад. Он даже не поблагодарил тогда, просто кивнул и положил коробку в шкаф.

Он двигается размеренно, методично.

Воздух застревает в горле. Комната начинает кружиться, все предметы расплываются, теряют четкость. Его кабинет, такой знакомый и уютный, вдруг становится чужим и враждебным. Картины в дорогих рамах, антикварный комод, семейные фотографии на полках. Все кажется декорацией, искусной бутафорией.

Хочется закричать, но из горла не вырывается ни звука. Не могу пошевелиться, не могу вдохнуть, не могу даже моргнуть. Просто стою, вцепившись побелевшими пальцами в дверной косяк, и смотрю, как рушится вся моя жизнь.

Андрей замечает меня не сразу. А когда поднимает глаза, в них нет ни стыда, ни раскаяния. Только легкое раздражение, будто я прервала важное совещание и теперь ему приходится тратить свое время на меня. Его движения даже не сбиваются с ритма. На лице появляется выражение сосредоточенной скуки.

– Рита? – голос мужа звучит буднично, словно мы столкнулись в супермаркете у полки с овощами. – Ты разве не уехала на дачу?

Пытаюсь что-то сказать, но губы не слушаются. В горле пересохло, язык прилип к нёбу. Все тело будто оцепенело. Девушка поворачивает голову, окидывает меня равнодушным взглядом и демонстративно зевает, прикрывая рот наманикюренной ладошкой. На её безымянном пальце сверкает массивное кольцо с бриллиантом, точная копия того, что Андрей подарил мне на помолвку.

Мысли путаются. В голове проносятся обрывки воспоминаний. Вот я показываю Андрею две полоски на тесте, а он только кивает и возвращается к ноутбуку. Вот лежу в роддоме, а он стоит у окна палаты и говорит по телефону о каких-то поставках. Вот кормлю грудью Лёву, а он проходит мимо, не удостоив нас даже взглядом...

– Я... подушку забыла, – шепчу непослушными губами. Собственный голос кажется чужим, далеким. – Ортопедическую... После родов шея болит...

– А, – он кивает, словно это все объясняет. Его пальцы сильнее впиваются в бедра любовницы, отчего та томно постанывает. – Она в гостевой спальне. И будь добра, либо закрой дверь, либо присоединяйся. Нечего стоять и хлопать ресницами.

Его слова бьют наотмашь, выбивая остатки воздуха из легких. В ушах начинает звенеть, перед глазами плывут черные пятна. Не могу поверить, что это происходит со мной. Что мой муж, отец моего ребенка, может быть настолько... бесчеловечным.

Глава 2

С тредом разворачиваюсь и направляюсь в обратном направлении. Ноги подкашиваются, и я медленно сползаю по стене, сажусь прямо на ступеньки на первом этаже лестницы. Дальше не могу идти.

Пальцы судорожно комкают подол платья. Как сказал Андрей, я в нем выгляжу достойно, чтобы это не значило. Не красивая, не восхитительная, а достойная. Как я могла не заметить этих звоночков?

Сердце колотится как бешеное, перед глазами все плывет. Сознание отказывается принимать увиденное. Может, это просто кошмарный сон? Сейчас я проснусь в своей постели, и все будет как прежде... Щипаю себя за руку. Больно. Значит, не сон. Кошмар, но наяву.

Сверху доносятся звуки, от которых к горлу подступает тошнота. Каждый стон, каждый скрип дивана вонзается в сердце острым лезвием. Зажимаю уши руками, но это не помогает. Их стоны словно проникают прямо в мозг. Они даже не пытаются быть тише! Им абсолютно все равно, что я их слышу.

В памяти всплывают счастливые моменты. Или те, что я считала счастливыми. Вот Андрей делает мне предложение в любимом ресторане моего отца. Такой же сдержанный, такой же холодный внешне. Помню, как дрожали мои пальцы, когда Андрей надевал кольцо.

– Ты будешь хорошей женой, Маргарита, – сказал он тогда.

Не “я люблю тебя”, не “ты сделаешь меня счастливым”. Просто констатация факта, как в деловом контракте.

Закрываю глаза, но перед внутренним взором все равно стоит эта картина: белокурая девица, раскинувшаяся на нашем диване. На диване, который мы выбирали вместе! Где я часто сижу с книгой, пока Лёва спит... А теперь что? Выбросить его? Сжечь? Как я вообще смогу находиться в этом доме после такого?

Вспоминаю нашу свадьбу. Роскошную, с тремя сотнями гостей. Муж почти не улыбался на фотографиях, держался отстраненно. А я, дурочка, списывала это на усталость, на то, что он не любит публичность. Ведь мой отец точно такой же, всегда собранный, всегда контролирующий эмоции.

Но папа... папа же совсем другой. Я же видела, как он смотрит на маму, когда думает, что их никто не видит. Как целует её в висок по утрам, как шепчет что-то нежное на ухо...

Новая волна рыданий подступает к горлу. Как я могла быть такой слепой? Такой наивной? Убеждала себя, что его холодность просто маска, что внутри скрывается любящее сердце. А он просто использовал меня. Удобный брак с дочерью партнера, статусная жена из приличной семьи, наследник... Все как в бизнес-плане.

Сверху снова доносится женский смех, и я вздрагиваю всем телом. К горлу подкатывает тошнота. Интересно, как давно это продолжается? Может быть, с самого начала? Может, пока я мучилась токсикозом, пока носила его ребенка, он уже развлекался с такими вот длинноногими красотками?

Сколько их было до этой? Помню, три месяца назад нашла в его пиджаке чек из ювелирного, на сумму, за которую можно купить машину. Андрей тогда объяснил, что это подарок для партнера по бизнесу. А я поверила. Конечно, поверила. Я же всегда верю каждому его слову. Теперь судя по всему этот подарок красуется на пальчике блондинки.

В памяти всплывает наша первая брачная ночь. Я так стеснялась своей неопытности! А он... он был таким же, как сейчас. Методичным, спокойным, уверенным. Все по расписанию, все четко и размеренно. Ни страсти, ни нежности.

Боже, неужели все эти годы я жила в выдуманном мире? Создала в голове идеальный образ любящего мужа, как ребенок, который не хочет видеть очевидного? Ведь были же знаки, были сигналы... Его отчужденность во время беременности, его раздражение, когда я просила побыть с малышом...

Либо закрой дверь, либо присоединяйся... Его слова эхом отдаются в голове. Как он мог? Как мог так унизить меня? Я же его жена, мать его ребенка! А он... он даже не попытался оправдаться. Даже не сделал вид, что ему стыдно. Просто продолжал... продолжал, словно я какая-то случайная помеха в его идеальном мире.

Пытаюсь встать, но ноги подкашиваются. Хватаюсь за перила, чтобы не упасть. Надо уходить отсюда. Надо что-то делать. Но что? Куда мне идти? К родителям? И что я им скажу?

Папа, помнишь того прекрасного зятя, которого ты так хвалил? Так вот, я застала его сношающим какую-то блондинку прямо на нашем диване... Отец этого не переживет. Он же сам свел нас, сам нахваливал Андрея, говорил какой он надежный, перспективный...

А мама? Она ведь обожает Андрея. Всем подругам рассказывает, какой у дочери замечательный муж: не пьет, не курит, весь в работе. Что я скажу ей? Что её любимый зять оказался чудовищем в человеческой шкуре? Что он предал не только меня, но и их доверие?

Всегда была недотрогой... Его презрительные слова жгут изнутри. А чего он ждал? Я родила всего полгода назад! У меня были швы, которые долго заживали, грудь болит от постоянного кормления, я не высыпаюсь... А он... он завел любовницу. Молодую, красивую, без растяжек и мешков под глазами...

Новая волна рыданий подступает к горлу. Как я посмотрю в глаза знакомым? Коллегам? Всем тем, кто считал нас идеальной парой?

Посмотрите на Риточку, как ей повезло с мужем! Такой успешный, такой заботливый... Заботливый? О да, особенно сейчас, когда он заботится о своей любовнице, словно она породистая сука...

И тут сквозь шум в ушах до меня доносится звук, от которого сердце пропускает удар. Тихий детский плач.

Господи, Лева! Мой маленький, мой родной мальчик остался в машине! Как я могла забыть о нем?!

Глава 3

Вскакиваю так резко, что перед глазами темнеет. Хватаюсь за перила, чтобы не упасть. В голове пульсирует только одна мысль. Лева! Мой маленький, мой сладкий мальчик один в машине! Господи, какая же я мать, как могла оставить его так надолго?!

Бросаюсь, но ноги подкашиваются. Колени дрожат, каждый шаг даётся с трудом. Кажется, что половицы множатся под ногами, их будто становится всё больше и больше. Держусь за стену, чтобы не упасть. Обои под пальцами шелковые, бледно-голубые, выбранные с такой любовью для нашего семейного гнезда. Теперь от их прикосновения к коже будто током бьёт.

Сверху все еще доносятся звуки, от которых к горлу подступает тошнота. Они даже музыку включили! Узнаю мелодию, которую Андрей обычно слушает по вечерам. Говорит, помогает расслабиться после трудного дня. Интересно, часто он так расслабляется, пока я с малышом на даче или у родителей?

Спотыкаюсь на пороге, едва удерживаю равновесие. В зеркале на входной двери натыкаюсь на своё отражение. Бледное лицо, растрепанные волосы, покрасневшие глаза. В уголке губ размазалась помада. Когда я успела так расплакаться? Не помню. Всё как в тумане.

Входная дверь кажется неподъемной. Руки дрожат так сильно, что не могу сразу попасть ключом в замок. Ключи звенят, выскальзывают из пальцев, падают на пол. Наклоняюсь поднять их, и к горлу снова подступает тошнота, голова все еще кружится.

Наконец, замок поддается. Распахиваю дверь. Свежий воздух бьет в лицо. Жадно глотаю его, пытаясь прийти в себя. Несколько ступенек до дорожки кажутся бесконечными. Каблуки предательски проваливаются в гравий, тот самый, который Андрей привез из Италии. Аутентичный материал для ландшафтного дизайна, по его словам.

Лева плачет. Проснулся мой маленький! Его крик разрывает мне сердце. До нашей машины, серебристого внедорожника, припаркованного у гаража, осталось пара шагов. Еще один подарок заботливого мужа. Тебе нужна безопасная машина для поездок с ребенком... Интересно, он действительно беспокоился о нашей безопасности, или просто не хотел, чтобы его жена и наследник ездили на чем-то менее престижном?

С каждым шагом детский плач становится всё отчетливее. Мой маленький, испуганный мальчик! Как я могла оставить его одного?! Бегу, спотыкаясь, едва не падая. Туфли слетают с ног. Плевать, потом найду. Или не найду. Какая теперь разница?

Открываю заднюю дверь. Лева сидит в автокресле, личико красное от плача, пухлые кулачки сжаты.

Его голосок, такой родной, такой беззащитный, словно выводит меня из оцепенения. Трясущимися руками расстегиваю ремни автокресла, прижимаю сына к груди. Его макушка пахнет молоком и детским шампунем – этот запах всегда успокаивал меня. Но не сегодня. Сегодня он только усиливает боль.

– Тише, малыш, мама здесь, – шепчу, покачивая его. – Все хорошо, мой хороший...

Но ничего не хорошо. Совсем ничего. Мой мир только что разлетелся вдребезги, а я даже не знаю, что делать дальше. Куда ехать? К родителям? Но что я скажу маме, когда она спросит, почему я приехала раньше времени? Что её любимый зять, которым она так гордится, только что предложил мне присоединиться к ним с любовницей?

Лева затихает у меня на руках, теребит пуговицу на блузке. В его невинных глазах столько доверия, столько любви... И тут до меня доходит – его отец даже не спросил про сына. Ему было абсолютно все равно, что его шестимесячный ребенок сидит в машине. Возможно, он даже забыл о его существовании, увлеченный своей молодой любовницей.

– Ну что, поехали домой? – шепчу сыну, целуя его в макушку. Но где теперь наш дом? В этом особняке, где каждая вещь будет напоминать о предательстве? Где на каждом диване, в каждом кресле я буду представлять...

Нет, об этом сейчас нельзя думать. Главное увезти Леву отсюда. Пересаживаю его обратно в автокресло, он хнычет, не хочет отпускать мою блузку.

– Тише, маленький, мы сейчас поедем...

Сажусь за руль, руки всё еще дрожат. В зеркале заднего вида мелькает наш дом. Большой, красивый, пустой. Дом, в котором я была такой счастливой. Или думала, что была...

Поворачиваю ключ зажигания. Мотор натужно кашляет и глохнет. Пробую еще раз, тот же результат. А потом замечаю, что на приборной панели горит желтая лампочка.

Кажется, проблемы с двигателем…

В этот момент входная дверь дома открывается, и на пороге появляется Андрей. В тех же брюках, мятой рубашке и наспех накинутом пиджаке. Сердце пропускает удар. Муж медленно спускается по ступенькам, направляясь к машине. Его походка все такая же уверенная, на губах играет снисходительная улыбка.

А в открытом окне второго этажа мелькает стройный силуэт блондинки. И на секунду мне кажется, что она машет мне рукой, с ехидной усмешкой на губах…

Глава 4

Вцепляюсь в руль до побелевших костяшек. Паника накатывает волной. Я в ловушке. В машине нет бензина, а он приближается с каждым шагом. Лева за спиной начинает хныкать, словно чувствуя моё состояние.

– Технические проблемы? – Андрей останавливается у водительской двери, засунув руки в карманы брюк. Его тон небрежный, будто ничего не произошло. – Я же говорил пройти техобслуживание.

Смотрю прямо перед собой, не поворачивая головы. Не хочу видеть его лицо, его снисходительную улыбку. Костяшки пальцев белеют на руле еще сильнее.

– Отойди от машины, – мой голос дрожит, но я стараюсь говорить твердо.

– Не глупи, Маргарита, – он произносит моё имя с той же интонацией, с какой отчитывает нерадивых подчиненных: сухо, высокомерно. – Давай поговорим как взрослые люди. Ты же понимаешь, что эта... ситуация ничего не значит.

Лева начинает плакать. Я машинально тянусь к сыну, несколько раз трясу подвесные игрушки, чтобы колокольчики зазвенели. Сдерживаюсь, чтобы не начать реветь при муже. Нельзя показывать слабость. Не сейчас.

– Ничего не значит? – горький смех вырывается из груди. – Ты предлагал мне присоединиться к вам! На моих глазах... с этой...

– Именно об этом я и хочу поговорить, – он наклоняется к окну, и я невольно отшатываюсь. – У нас приличная семья, хороший достаток. Зачем устраивать сцены? Можно найти компромисс.

– Компромисс? – слово застревает в горле горьким комком. – Какой еще компромисс?

– Послушай, – Андрей опирается о дверцу машины, словно мы ведем светскую беседу. От него пахнет дорогим парфюмом и... её духами. К горлу подкатывает новая волна тошноты. – Ты умная женщина, должна понимать, как устроен мир. У нас хороший брак, крепкая семья. Зачем все разрушать из-за... бытовых мелочей?

Бытовых мелочей? В ушах начинает звенеть. Он что, серьезно? Измена для него бытовая мелочь?

– Я всегда обеспечивал тебя всем необходимым, – продолжает он тем же рассудительным тоном. – У тебя есть этот дом, машина, счет в банке. Ты можешь не работать, заниматься ребенком. Разве это не главное?

Лева за спиной продолжает плакать. Его крик режет сердце, но я не могу сейчас повернуться к нему, Андрей воспримет это как слабость.

– То есть, по-твоему, я должна закрыть глаза на то, что ты развлекаешься с любовницами? – мой голос срывается. – Делать вид, что ничего не происходит? Потому что ты... обеспечиваешь меня всем необходимым?

– Именно, – он улыбается, будто я наконец поняла простую истину. – Все разумные женщины так живут. Посмотри на своих подруг, думаешь, у них по-другому? Но они умеют... закрывать глаза на определенные вещи.

В окне второго этажа все еще маячит силуэт блондинки. Она даже не пытается спрятаться: стоит, облокотившись о подоконник, и с интересом наблюдает за нашим разговором.

– И много их было? – вопрос вырывается сам собой. – Таких... разумных женщин в твоей жизни?

– Рита, – он морщится, как от зубной боли. – Давай не будем углубляться в ненужные детали. Я предлагаю тебе цивилизованное решение. Ты сохраняешь свой статус, свой комфорт, а я... я просто иногда позволяю себе небольшие удовольствия. Все довольны, никто не страдает.

– А как же любовь? Верность? – мой голос дрожит от возмущения.

– Господи, – он закатывает глаза. – Тебе двадцать семь лет, а ты рассуждаешь как школьница. Любовь? В нашем кругу браки заключаются по другим причинам. Я выбрал тебя, потому что ты идеально подходила на роль моей жены: образованная, из хорошей семьи, с правильными манерами. Ты родила мне наследника. Чего еще ты хочешь?

Каждое его слово как удар под дых. Значит, вот как? Я для него просто... удачное приобретение? Породистая кобыла для продолжения рода?

– А я? – снова срывается с губ. – Я любила тебя! Верила каждому слову! Ждала, когда ты наконец оттаешь, станешь ближе...

– И в этом твоя ошибка, – он пожимает плечами. – Я никогда не давал тебе поводов для таких... романтических фантазий. Все было предельно ясно с самого начала: брак по расчету, взаимовыгодное партнерство. Ты получила статус, деньги, ребенка. Я получил идеальную жену для своего положения. По-моему, честная сделка.

Сверху доносится женский смех. Сначала мне кажется, что блондинка уже не скрывает своего веселья и явно наслаждается спектаклем, но потом я делаю глубокий вдох. В окне никого нет. Осознание того, что мне просто мерещиться моментально успокаивает. Ну не обладает же эта особь слухом супер-женщины. Невозможно, чтобы она слышала наш разговор. Я просто себя накручиваю. Нужно успокоиться. Просто в ушах до сих пор застыли те звуки, которые я слышала раньше, вот и все.

Трясу головой, чтобы избавиться от навязчивого хохота.

– А теперь, – Андрей берется за ручку двери, – Давай я вызову механика, машину приведут в порядок и ты поедешь на дачу, как и собиралась. А вернешься... вернешься уже с правильным настроем. Как разумная женщина.

В этот момент Лева разражается особенно громким плачем. Его крик словно приводит меня в чувство.

– Не трогай дверь, – мой голос вдруг становится ледяным. Даже сама удивляюсь этой внезапной твердости.

– Не дури, – он дергает ручку. – Дай мне достать ребенка, он же плачет.

Глава 5

Лицо Андрея меняется. Впервые за все время я вижу в его глазах неподдельную ярость.

– Что ты делаешь? – рычит сквозь зубы.

– Ты сам сказал, что я дочь твоего партнера, – улыбаюсь сквозь слезы. – Зачем впутывать родителей?

– Пусть папа оценит, насколько... выгодной оказалась эта сделка.

– Ты уверена в том, что делаешь?

– Папа будет через полчаса, – говорю, не выпуская телефон из рук.

Андрей только хмыкает и проводит рукой по растрепанным волосам. Он спокоен. Слишком спокоен для человека, которого только что застали с любовницей.

Папа отвечает практически сразу.

– Папа, – я с трудом сдерживаю слезы, – Ты можешь приехать? Пожалуйста. Мне... мне очень нужна твоя помощь.

– Рита, что-то случилось? - его голос звучит обеспокоенно.

Пауза. Я слышу, как он что-то проговаривает в сторону, видимо, прикрыв трубку рукой.

– Ты где сейчас? – спрашивает он наконец.

– У дома... – я запинаюсь. – У нашего дома. С Андреем.

– Мама сказала, что ты сегодня собиралась на дачу. Что-то случилось с Лёвой?

– Нет.

– Машиной?

– Нет... то есть да, но дело не в этом. Я... я застала его...

– А, – в его голосе появляется что-то похожее на понимание. И еще... усталость? – Значит, вот оно что.

– Ты знал? – шепчу я.

Снова пауза. Долгая.

– Доченька, – наконец произносит таким привычного с детства тоном. У меня предательски начинает щипать в глазах. – Некоторые вещи... они сложнее, чем кажутся.

– Что тут сложного? – мой голос срывается. – Он мне изменяет! С какой-то... какой-то...

– Рита, – перебивает отец, – Послушай меня. Я знаю, тебе больно. Знаю, ты чувствуешь себя преданной. Но в жизни... в жизни не всё делится на черное и белое.

– О чем ты? – я чувствую, как к горлу подступает тошнота.

– О том, что... – он тяжело вздыхает. – Послушай, мужчины иногда...

– Папа!

– Нет, дай мне договорить. Андрей хороший человек. Он заботится о тебе, о Леве. Обеспечивает вам достойную жизнь...

– При чем здесь это? – перебиваю я. – Он мне изменяет! Прямо в нашем доме! И даже не считает нужным извиниться!

– А ты никогда не задумывалась, – в его голосе появляются учительские нотки, – Почему многие успешные женщины предпочитают... не замечать некоторых вещей?

– Потому что они трусихи? – огрызаюсь я.

– Нет, – он говорит мягко, но твердо. – Потому что они мудрее. Они понимают: то, что происходит за закрытыми дверями кабинета, не имеет отношения к семье.

– Ты сейчас серьезно? – я почти кричу. – То есть, по-твоему, это нормально?

– Нет, не нормально, – соглашается он. – И я обязательно поговорю с Андреем. Он не должен был... не должен был делать это у тебя на глазах. Это неуважение.

– Только это? – я задыхаюсь от возмущения. – Только то, что я их увидела неуважение? А сам факт...

– Риточка, – он вздыхает, – Ты выросла в тепличных условиях. Мы с мамой старались оградить тебя от... от реальности. Может, зря.

– От какой еще реальности?

– От той, где успешные мужчины иногда... – он запинается, подбирая слова. – Где у них бывают определенные слабости. Но это не значит, что они не любят своих жен, свои семьи.

– Любят? – я горько усмехаюсь. – Знаешь, что он мне сейчас сказал? Что никогда меня не любил. Что я просто... удачное приобретение.

– Он зол, – мягко говорит отец. – И ты тоже. Вы оба говорите вещи, о которых потом пожалеете.

– Нет, пап, – качаю головой, хотя он не может этого видеть. – Он говорил предельно искренне. Для него это... бизнес. Сделка. А я дура, потому что поверила в любовь.

– Детка...

– Скажи, – перебиваю я, – ты тоже так с мамой? Тоже считаешь ее... удачным приобретением?

Тишина. Только далекий гул голосов на заднем плане.

– То, что у нас с твоей мамой, – наконец произносит он, – Касается только нас двоих. И я не хочу это обсуждать.

– Договоренности, – эхом повторяю я. – Значит, и ты...

– Я не обсуждаю личную жизнь, – его голос становится строже. – Ни свою, ни чужую. И тебе советую поступать так же.

– То есть, просто закрыть глаза? Сделать вид, что ничего не было?

– Нет, – он снова смягчается. – Поговори с мужем. Скажи, что тебе больно. Что ты хочешь уважения. Установите границы. Но не разрушай семью из-за... из-за того, что существует во всех браках нашего круга.

– Во всех? – я чувствую, как по щекам текут слезы.

– Почти во всех, – он вздыхает. – Я не думаю, что я тот человек, который должен тебе говорить, как нужно вести себя в браке.

Глава 6

В трубке повисает тяжелое молчание. Я смотрю на Андрея. Он спокойно стоит, будто речь не о его жизни, не о его семье.

– Знаешь что, пап? – мой голос звучит неожиданно спокойно. – Ты прав. Я действительно выросла в тепличных условиях. Потому что вы с мамой... вы показывали мне другой брак. Я никогда не видела, чтобы ты говорил с ней так, как Андрей сейчас со мной.

– Рита...

– Нет, послушай. Я помню, как ты целовал маму по утрам. Как приносил ей цветы, просто так, без повода. Как гордился ею на приемах. Что это было, папа? Искусная игра?

Он молчит, и в этом молчании я слышу больше, чем в любых словах.

– Папа, ты приедешь? – спрашиваю я тихо.

– Нет, – он отвечает после паузы. – Не сегодня. Тебе нужно успокоиться. Подумать. Все взвесить.

– Пап...

– Позвони маме, – его голос теплеет. – Она... она лучше объяснит некоторые вещи.

– Мама знает? – выдыхаю я.

– У вас много общего, – папа произносит это так тихо, что я едва разбираю слова. – Больше, чем ты думаешь.

Звонок обрывается. Я медленно опускаю телефон.

– Убедилась? – Андрей слегка стучит пальцами по приоткрытому окну. – Даже твой отец понимает, что ты ведешь себя неразумно.

– Нет, – качаю головой. – Он просто... просто не хочет рушить ваше партнерство.

– А ты хочешь? – муж наклоняется. – Подумай хорошенько. Твой отец мой главный партнер по бизнесу. Один звонок и его акции обесценятся. Ты готова рискнуть благополучием своей семьи? И ради чего?

– Ты мне угрожаешь?

– Нет, – он улыбается краешком губ. – Просто объясняю правила игры. Твой отец их знает. Твоя мать их знает. Осталось только тебе...

– Хватит! – я с силой бью по рулю. – Прекрати говорить о моих родителях!

Лева, притихший было, снова начинает плакать. Андрей тянется к задней дверце:

– Дай мне ребенка. Ты сейчас не в том состоянии...

– Не смей! – я поворачиваюсь к сыну, глажу его по щеке. – Тише, маленький, тише...

– Долго ты собираешься сидеть в машине? – в его голосе прорезается сталь. – Лева устал. Механик вот-вот приедет...

– И что потом? – спрашиваю я, глядя ему в глаза. – Что будет, когда я выйду из машины?

– Ты успокоишься. Мы вернемся домой. Ты примешь ванну, выпьешь вина...

– А она? – киваю в сторону дома. – Она просто... уйдет? До следующего раза?

– Это не твое дело, – жестко отрезает муж. – Я же не спрашиваю, чем ты занимаешься на своих девичниках.

– Что?..

– Про твои встречи с подругами, про спа-салоны, массажистов...

– Ты серьезно сравниваешь массаж с изменой?

Андрей раздраженно стучит по стеклу:

– Хватит демонстрировать свою неопытность. Ты прекрасно знала, за кого выходишь замуж.

– Знала? – я смотрю на него как будто впервые. – Что именно я знала, Андрей? Что ты будешь приводить любовниц в наш дом? Что будешь предлагать мне... присоединиться? Что будешь говорить, будто я сама виновата, потому что не поняла правил какой-то грязной игры?

– Прекрати истерику, – морщится. – Ты прекрасно знала, кто я такой. Успешный бизнесмен, из определенного круга. С определенными... привычками.

– Нет, – качаю головой. – Я знала другого человека. Того, кто дарил мне цветы каждое утро. Кто держал меня за руку, когда делали УЗИ. Кто растрогался до глубины души, когда впервые взял Леву на руки...

– Я играл роль, – он пожимает плечами. – Такую, какую от меня ждали. Твои родители хотели видеть идеального зятя, я им его показал. Ты хотела романтического героя, я им стал. На время.

– На время? – у меня перехватывает дыхание. – То есть... всё было ложью? С самого начала?

– Не ложью. Но отчасти спектаклем. Красивым, дорогим спектаклем. Все были довольны: твои родители получили статусного зятя, ты богатого мужа, я идеальную жену для своего положения. Всё честно.

– Честно? – я судорожно сжимаю руль. – А любовь? Нежность? Забота? Это тоже было... честно?

– Это было частью сделки. Негласной, но понятной всем. Кроме тебя, видимо.

Лева снова начинает хныкать. Я тянусь к нему, но Андрей перехватывает мою левую руку:

– Отдай мне сына. Хватит использовать его как щит.

– Щит? – я отдергиваю руку. – Ты думаешь, я прикрываюсь ребенком?

– А разве нет? – муж усмехается. – Сидишь в машине, не даешь мне к нему подойти... Манипулируешь, как умеешь.

– Я защищаю его!

– От чего? – он почти смеется. – От любящего отца? От обеспеченного будущего? От положения в обществе?

– От лжи, – выдыхаю я. – От твоего лицемерия. От этого... спектакля.

В этот момент во двор въезжает машина механика. Андрей отступает на шаг:

Глава 7

– Неужели я не заслуживаю хотя бы честности? – мой голос срывается. – Ты же отец моего ребенка!

– Хватит! – рявкает Андрей, делая шаг к машине. Механик деликатно отходит в сторону, делая вид, что очень занят содержимым своего чемоданчика с инструментами. – Я не намерен больше выслушивать эти истерики!

Муж с такой силой дергает дверную ручку, что кажется, она вот-вот оторвется. Воспользовавшись тем, что окно приоткрыто, он просовывает руку и открывает замок изнутри. Я тянусь к ремню безопасности, но Андрей уже успевает обойти автомобиль и распахивает заднюю дверь.

– Что ты делаешь? – вскрикиваю я, выскакивая из машины.

– То, что должен был сделать сразу, – его голос звучит холодно и решительно. – Прекращаю этот цирк.

Лева заходится в плаче, когда отец начинает расстегивать крепления автокресла. Я вижу, как на его белоснежной рубашке, той самой, что была помята страстными объятиями любовницы, расползается мокрое пятно от слез сына.

– Отдай мне Леву! – требую я, делая шаг вперед.

– Нет, – резко отрезает муж. – Ты сейчас не в том состоянии, чтобы о нем заботиться. Посмотри на себя: растрепанная, заплаканная, на грани истерики. Куда ты собралась ехать в таком виде?

– Я его мать!

– А я отец, – его тон не терпит возражений. – И я не позволю тебе увезти наследника неизвестно куда только потому, что у тебя случился приступ ревности.

– Приступ ревности? – я задыхаюсь от возмущения. – Я не успела за порог выйти, а ты уже развлекаешься с какой-то... на нашем диване!

– Я только что заключил сделку, которая обеспечит нашему сыну будущее, – чеканит он. – А ты даже не способна это понять.

Лева продолжает плакать, но Андрей держит его крепко, профессионально покачивая. Невыносимо видеть, как уверенно он это делает, словно имеет полное право распоряжаться нашими жизнями.

– Знаешь что? – он вдруг меняет тон на обманчиво спокойный. – Хочешь уходить, иди. Дверь открыта. Но ребенка я тебе не отдам.

– Ты не можешь...

– Могу, – обрывает он. – И сделаю. Потому что в отличие от тебя, я думаю головой, а не эмоциями. У меня есть империя, которую я строил годами. А что есть у тебя?

В окне второго этажа снова мелькает силуэт блондинки. Она стоит, прислонившись к косяку, и, кажется, с интересом наблюдает за разворачивающейся внизу сценой. На её лице играет легкая улыбка, или мне только кажется? Может, это все игра моего воспаленного воображения?

– Ты... ты чудовище, – шепчу я.

– Нет, – он качает головой. – Я реалист. И я не позволю тебе разрушить будущее моего сына из-за твоих романтических иллюзий.

Лева наконец затихает, уткнувшись носом в плечо отца. Сердце сжимается от этой картины, он всегда так быстро успокаивался на руках у Андрея.

Механик деловито возится с капотом, делая вид, что полностью поглощен работой. Но я замечаю, как он бросает на нас короткие взгляды. Интересно, о чем он думает? О том, какая я истеричка? Или о том, как ловко этот успешный бизнесмен управляется и с любовницами, и с женами?

– Так что решай, – продолжает Андрей деловым тоном. – Хочешь устроить драму – валяй. Выход там. Но учти, потом не прибегай с воплями, что все плохо. Я больше не намерен терпеть эти концерты.

– Ты не можешь просто забрать у меня ребенка! – в моем голосе звучит отчаяние.

– Могу, – Андрей усмехается. – И знаешь почему? Потому что у меня есть все возможности обеспечить ему достойное будущее. Лучшие врачи, лучшие няни, лучшие школы. А что можешь предложить ты? Жизнь у родителей, когда даже твоя ортопедическая подушка осталась здесь?

Я молчу, потому что он прав. У меня действительно нет ничего, кроме материнской любви. А он... он может нанять целый штат нянь.

– Вот видишь, – кивает муж, принимая мое молчание за капитуляцию. – Так может хватит истерик? Давай просто забудем этот разговор.

– Забыть? – мой голос срывается. – Как ты можешь предлагать такое?

– Потому что я взрослый человек, – отвечает с той снисходительностью, от которой хочется кричать. – И понимаю, что иногда приходится чем-то жертвовать ради большего. Ты же не думаешь, что мне приятно пропускать первые шаги сына? Его первые слова?

– Но измена...

– Господи, Рита! – он чуть ли не закатывает глаза. – Ты все еще веришь в сказки? Думаешь, большой бизнес делается только за столом переговоров? Иногда приходится... соответствовать ожиданиям партнеров.

Звук работающего двигателя прерывает наш разговор. Механик захлопывает капот:

– Готово, – говорит он, старательно глядя куда-то мимо нас. – Можно ехать.

– Спасибо, – кивает Андрей. – Счет пришлете в офис.

От его спокойного, делового тона к горлу подступает тошнота. Лева на его руках уже почти спит, убаюканный мерным покачиванием.

– И сколько... – я запинаюсь, – сколько раз тебе приходилось... соответствовать?

– Не начинай, – холодно отрезает. – Я не собираюсь отчитываться. Главное, что благодаря этому у нас есть все: этот дом, машины, возможность не думать о деньгах. Разве не этого ты хотела?

Глава 8

Медленно поднимаюсь по ступенькам крыльца, каждый шаг отдается болью. Ноги будто налиты свинцом. В голове все еще звенят его слова об инвесторах, о том, как я должна выглядеть. Неужели для него все всегда было только бизнесом? Даже наша первая встреча это часть какой-то большой сделки? Помню тот день так отчетливо. Его взгляд... теперь понимаю, что он оценивающий. Не восхищенный, как мне казалось, а именно оценивающий. Как эксперт оценивает перспективный актив.

Дверь поддается легко, впуская меня обратно в дом, который еще час назад казался таким родным. Теперь каждая деталь интерьера, каждая фотография на стенах словно насмехается надо мной. Фото нашей свадьбы... Я такая счастливая в белом платье, с букетом пионов. Он сам выбрал, сказал, что они символизируют процветание. Неужели... Андрей уже тогда все просчитал? Уже знал, что я просто часть контракта? Что наш брак это слияние капиталов, а не сердец?

С террасы доносится голос мужа, он что-то напевает Леве. Тихая колыбельная, которой я сама убаюкивала сына все эти месяцы. Мой мальчик, наш мальчик... теперь заложник этой ситуации. Сердце сжимается от мысли, что я даже не могу забрать его и уйти. Потому что куда? К родителям, которые очевидно знали об этом “бизнес-плане” с самого начала? Которые, возможно, были его авторами?

Взгляд падает на семейный портрет на стене холла, подарок от свекрови на новоселье.

– Вы такая красивая пара, – сказала она тогда с улыбкой.

Интересно, она тоже знала? Тоже считает, что измены – это нормально, если они помогают бизнесу? Или её собственный брак строился по тем же правилам?

Поднимаюсь на второй этаж, стараясь ступать как можно тише. Мягкий ковер приглушает шаги. Прохожу мимо кабинета. Дверь все еще приоткрыта, и я невольно бросаю взгляд внутрь. Диван... тот самый итальянский диван, который мы выбирали вместе. На нем небрежно брошен женский пиджак. Кремовый, безупречно скроенный, с едва заметной монограммой известного бренда. Такие стоят больше, чем я тратила на одежду за год, хоть мне никогд ани в чем не отказывали. Мне всегда казалось странным тратить на одежду столько денег…

Из ванной комнаты доносится шум воды и легкий аромат дорогих духов. Она там... приводит себя в порядок в моей ванной. Использует мои полотенца, смотрится в мое зеркало. В то самое зеркало, перед которым я каждое утро до беременности старательно делала макияж, чтобы соответствовать его стандартам. К горлу подступает тошнота.

Захожу в спальню, машинально подхожу к гардеробной. Нужно ли мне думать, что надеть на эту важную встречу? Что будет достойно жены главы компании? Руки дрожат, когда провожу пальцами по вешалкам с платьями.

Каждое из них выбрано с его одобрения. “Это подчеркнет твой статус”, “В этом ты будешь соответствовать положению”... Теперь я понимаю истинный смысл этих слов. Я была куклой, которую он наряжал по своему вкусу. Манекеном для демонстрации его успеха.

Звук открывающейся двери ванной заставляет меня замереть. Цоканье каблуков по паркету: уверенное, размеренное. Она не торопится, не прячется. Зачем? Ведь по словам Андрея, это просто бизнес. Обычная деловая встреча. Ничего личного.

– О, – её голос, мелодичный и глубокий, звучит почти участливо. – Ты, должно быть, Маргарита?

Медленно поворачиваюсь. Она стоит в дверях спальни. Высокая, стройная, в идеально сидящем костюме цвета слоновой кости. Волосы уложены в небрежный шик, макияж безупречен. Ни следа недавней “деловой встречи”. Только легкий румянец на щеках выдает... Нет, об этом я не хочу думать.

– Виктория, – представляется она с легкой улыбкой.

В её глазах странное выражение. Смесь превосходства и чего-то похожего на жалость.

– Прости за... неловкую ситуацию. Я не думала, что ты вернешься так рано.

На её безымянном пальце поблескивает кольцо. Точная копия того, что Андрей подарил мне на помолвку. Совпадение? Или он настолько предсказуем в своих “деловых подходах”?

– Не стоит, – выдавливаю из себя. Голос звучит хрипло, будто чужой. – Судя по всему, это я должна извиняться за... вторжение.

Она смеется легко, мелодично. Тем самым смехом, который я слышала наверху. От этого звука все внутри сжимается.

– Какая ты забавная, – качает головой, и в этом жесте столько снисходительности, что хочется провалиться сквозь землю. – Теперь я понимаю, почему Андрей... – она осекается, но в её глазах мелькает что-то похожее на насмешку. – Впрочем, неважно. Мой водитель уже подъехал.

Она проходит мимо меня к туалетному столику, где лежит её телефон. От неё пахнет моими духами, теми самыми, французскими, которые Андрей подарил на день рождения. Они подчеркнут твою элегантность”. Интересно, сколько еще женщин получили такой же флакон с такими же словами?

Виктория проверяет сообщения с той небрежной грацией, которая дается только годами практики в высших кругах. Каждый её жест отточен, каждое движение уверенно. Она здесь хозяйка положения, а я... я просто неуместна в собственной спальне.

– Знаешь, – девушка вдруг поворачивается ко мне, убирая телефон в фирменную сумочку (такую же я видела в кабинете Андрея месяц назад, он обозвал это подарком для важного партнера), – Ты не должна воспринимать это... лично. Это просто бизнес. Андрей удивительный человек, настоящий профессионал. И иногда... – она делает паузу, словно смакуя каждое слово, – Иногда сделки требуют особого подхода.

Глава 9

Цоканье её каблуков по лестнице отдается в висках. Каждый шаг как удар молотка по затылку. Подхожу к окну как раз вовремя, чтобы увидеть, как Андрей провожает её к машине. Представительская иномарка с тонированными стеклами ждет у крыльца. Водитель услужливо открывает заднюю дверь.

Андрей держится чуть позади, соблюдая деловой этикет. Его осанка безупречна, движения уверенны. Вот он слегка наклоняется, что-то говорит ей на ухо. Она смеется. Снова этот мелодичный смех. Он помогает ей сесть в машину, придерживая дверь. Такой джентльмен... Такой профессионал.

Виктория опускает стекло, что-то говорит. Не слышу что, но вижу, как Андрей склоняется к окну машины. Их лица так близко... профессиональная вежливость или что-то большее? Уже не уверена, что хочу знать. В этот момент она поднимает взгляд и смотрит прямо на меня. На её губах играет легкая улыбка. Та самая, с которой она говорила об особых подходах.

Машина плавно трогается с места. Андрей провожает её взглядом, затем поворачивается к дому. Его лицо непроницаемо. Маска успешного бизнесмена снова на месте.

Лева в этот момент на руках у няни, когда муж успел её вызвать? Сын тянет к отцу ручки, но Андрей только рассеянно треплет его по щеке.

Он что-то говорит няне. Та кивает и уносит Леву в дом. Мой маленький мальчик... Теперь я понимаю, почему муж так настаивал на няне с первых дней. Чтобы ничто не мешало его... деловым встречам.

Отхожу от окна, начинаю механически расстегивать платье. То самое, в котором собиралась ехать на дачу. Такое наивное, домашнее... Совсем не подходящее для жены главы компании. Синий костюм... да, Виктория права. Он действительно идеален для таких встреч. Строгий, элегантный, подчеркивающий статус. Именно такой, какой нужен жене человека его положения.

Руки дрожат, когда достаю костюм из шкафа. В голове звучат слова Виктории об особых подходах. Интересно, она тоже выбирает наряды с учетом пожеланий своих... деловых партнеров? Или у неё есть целый гардероб специально для таких встреч?

Снизу доносится голос Андрея, он отдает распоряжения прислуге. Что-то про ужин и сервировку. Конечно, все должно быть идеально для вечерней встречи. Никаких следов сегодняшних... переговоров

Смотрю на свое отражение в зеркале. Бледное лицо, растрепанные волосы, следы туши под глазами. От утреннего макияжа не осталось и следа. Нет, такой вид определенно не подходит жене главы компании. Недостойно его положения.

В памяти всплывает, как Андрей учил меня правильно краситься перед важными встречами. Помада не должна быть яркой – это вульгарно. Тени только нейтральных оттенков. Никакого блеска – только матовое покрытие. Теперь понимаю: он лепил из меня идеальную куклу для своей коллекции. Статусную вещь, как и всё в этом доме.

Держу костюм и понимаю, я не то что на встречу, я его теперь вообще никогда и ни за что в жизни не надену. Отшвыриваю в сторону.

В голове пробегают шальные мысли о мести. Но я откидываю их в сторону. Неужели, я действительно способна на подлость?

Медленно иду в ванную. Ту самую, где недавно приводила себя в порядок она. В воздухе все еще витает аромат её духов, моих духов. На мраморной столешнице влажное полотенце, небрежно брошенное, смятое... Меня начинает трясти. Сколько раз она была здесь? Сколько раз другие женщины пользовались моими вещами, пока я была на даче или у родителей?

Открываю кран, подставляю лицо под холодную воду. Нужно смыть тушь. Смыть слезы. Смыть... все. И стать той, кем он хочет меня видеть. Идеальной женой для его положения.

На полочке в ванной её помада. Дорогая, французская.

В дверь деликатно стучат. Горничная. Еще одно безликое лицо в штате сотрудников, обслуживающих наш идеальный фасад.

– Ваш муж просил передать, что через три часа начнут собираться гости, – её голос профессионально бесстрастен. Интересно, сколько подобных сцен она повидала в этом доме?

– Спасибо, Анна, – мой голос звучит неожиданно твердо. – Скажите, что я буду готова.

Она кивает и исчезает бесшумно, как призрак. Как и положено хорошей прислуге: всё видеть, всё слышать и молчать.

Начинаю накладывать макияж. Движения автоматические, доведенные до совершенства годами практики. Тональный крем скрывает следы слез. Консилер маскирует синяки под глазами последствия бессонных ночей с малышом. Пудра создает безупречный фарфоровый тон.

У тебя должен быть цветущий вид, – любил повторять Андрей. – Моя жена не может выглядеть усталой.

Теперь понятно, почему. Он создавал образ идеальной семьи. Красивая жена, очаровательный ребенок, преданная прислуга... Безупречные декорации для его бизнес-спектакля.

Снизу доносятся голоса, прислуга готовит дом к приему гостей. Звон посуды, шорох расставляемых стульев, приглушенные указания. Всё как всегда. Как будто ничего не произошло.

Сжимаю в руках тюбик туши, глядя на свое отражение. Почему я вообще должна быть на этой встрече? Поездка на дачу сорвалась, машина в ремонте... Прекрасный повод остаться в детской с Лёвой. Или уехать на такси к родителям, благо, карточка пока действует. Андрей наверняка заблокирует её, как только поймет, что я не собираюсь играть роль идеальной жены, но пока...

Срочный ремонт машины, из-за которого я не могу уехать прямо сейчас. И внезапная встреча с партнерами, о которой я впервые слышу. И даже появление Виктории... Неужели она тоже как-то связана с этой сделкой?

Глава 10

Стою перед распахнутым гардеробом, разглядывая ряды идеально подобранных нарядов. Каждый из них прошел строгий отбор Андрея. Каждый соответствует его представлениям о том, как должна выглядеть жена успешного бизнесмена.

Синий костюм, который так настойчиво рекомендовала Виктория, валяется на самом видном месте. Смотрю на него и чувствую, как внутри поднимается волна отвращения. Ни за что. Никогда в жизни я больше не надену вещь, одобренную любовницей мужа.

В голове проносятся шальные мысли. А что, если... что, если намеренно все испортить? Надеть что-то совершенно неуместное? Или, может, вообще явиться в том домашнем платье, в котором собиралась на дачу? Пусть все видят, что в его идеальной семье не все так гладко.

Пальцы скользят по вешалкам, перебирая варианты подходящей мести. Джинсы? Слишком очевидно. Деловой костюм с нарочито растрепанными волосами? Банально.

И вдруг руки замирают на вешалке с платьем цвета спелой вишни. То самое... Я купила его еще до беременности, но так и не решилась надеть. Андрей тогда скривился. Слишком откровенное. Все эти разрезы, открытая спина... Это не соответствует моему положению.

Достаю платье, расправляю ткань. Оно действительно эффектное. Длинное, струящееся, с глубоким, но элегантным декольте и разрезом до середины бедра. Не вульгарное, нет. Скорее, дерзкое. Именно такое, от которого у Андрея желваки заходят ходуном.

Помню, как на одном из приемов я примерила похожее платье, и какой-то партнер по бизнесу не сводил с меня глаз весь вечер. Андрей тогда впервые на моей памяти потерял самообладание.

– Моя жена не должна выглядеть как приманка, – шипел он по дороге домой.

Его жена... А чего хочет сама жена?

Прикладываю платье к себе, разглядывая отражение в зеркале. После родов фигура немного изменилась, но... возможно, это даже к лучшему. Формы стали более женственными, соблазнительными. Интересно, что скажут деловые партнеры, когда вместо сдержанной куколки в строгом костюме увидят настоящую женщину?

Губы сами растягиваются в улыбке. Вот она, идеальная месть. Никаких истерик, никаких скандалов. Просто показать всем, что его жена не безмолвный манекен для демонстрации статуса. Что она может быть яркой, привлекательной, способной затмить любую из его... деловых партнерш.

К платью идеально подойдут те серьги с рубинами, которые отец подарил на двадцатилетие. Андрей их терпеть не может, слишком броские. А туфли... Да, те самые лабутены с красной подошвой, которые он назвал вульгарными.

Руки уже не дрожат, когда я достаю косметичку. К черту его правила про неяркую помаду и матовое покрытие. Сегодня я накрашусь так, как хочу сама. Красная помада, дымчатые тени, стрелки...

Пусть все видят, какой может быть его идеальная жена. Пусть поймет, что потерял, гоняясь за своими особыми подходами.

В дверь снова стучит горничная:

– Маргарита Александровна, гости начнут собираться...

– Спасибо, Анна. Передайте мужу, что я буду неотразима.

И я действительно буду. Но не для него. Не для его статуса.

Для себя.

Если уж ему можно изменять и по статусу все так делают, то почему нет? Покажу, что его жену тоже не прочь нагнуть в кабинете пара богатеев. Разумеется, я ничего такого не собираюсь делать. План мести предельно прост. Доказать Андрею, что рядом с ним шикарная женщина. Была. И он все это потерял.

Выхожу из спальни и иду в детскую. Время ещё есть, а я так соскучилась по сыну за этот безумный день. Лёва лежит в своей кроватке, перебирая крошечными пальчиками погремушку. Няня поднимает на меня удивленный взгляд. Видимо, платье производит впечатление.

– Можете быть свободны на полчаса, – мой голос звучит мягко, но уверенно. – Я побуду с сыном.

– Но...

– Я знаю, что сказал муж. Но сейчас я хочу побыть с собственным ребенком.

Няня колеблется секунду, потом все же кивает и выходит. А я склоняюсь над кроваткой, и Лёва тут же тянет ко мне ручки, улыбаясь своей беззубой улыбкой. Его личико озаряется при виде мамы, и он начинает активно гулить, словно пытаясь что-то рассказать.

Беру его на руки, стараясь не помять платье, и он тут же тянется к моим сережкам, завороженный их блеском. Его пальчики такие маленькие, такие нежные... В эти моменты весь мир сужается до размеров детской, и ничего больше не существует. Только это крошечное чудо в моих руках.

Глава 11

Укачиваю сына, напевая колыбельную, и прислушиваюсь к звукам в доме. Может быть, Андрей зайдет? Хотя бы заглянет на минутку? Проверит, как я выгляжу, попытается отговорить от этого платья...

Но его шаги так и не раздаются в коридоре. Конечно, он занят. Готовится к встрече. Или... снова разговаривает по телефону с Викторией? Обсуждает детали предстоящей сделки? Или другие особые подходы?

Лёва начинает посапывать у меня на руках. Видимо, приближается время его вечернего сна. Его теплое дыхание щекочет шею, и где-то внутри всё равно саднит. Почему он не может найти десять минут для сына? Хотя бы сегодня, когда всё летит в тартарары...

Осторожно опускаю засыпающего малыша в кроватку. Время утекает как песок, а я никак не могу заставить себя уйти. Вот уже слышны голоса внизу. Прислуга заканчивает последние приготовления. Андрей отдает какие-то распоряжения своим обычным, уверенным тоном. Как будто не было ни сегодняшней сцены с Викторией, ни моих слез в ванной.

В груди вспыхивает злость. Он даже не удосужился проверить, готова ли я! Не поинтересовался, в чем я буду! Наверное, уверен, что я послушно надела тот синий костюм...

Лёва вдруг вздрагивает во сне, услышав голос отца снизу. Даже в таком крошечном возрасте он уже чувствует это напряжение, эту... неправильность.

– Всё будет хорошо, малыш, – шепчу я, поправляя одеяльце. – Мама обещает.

В дверь заглядывает няня:

– Маргарита Александровна, уже без пятнадцати семь...

– Да, конечно, – выпрямляюсь, расправляю платье. – Спасибо.

Наклоняюсь поцеловать сына на прощание, и он во сне чуть морщит носик – такой трогательный жест, от которого сердце сжимается. Заставляю себя отойти от кроватки:

– Мама скоро вернется, солнышко.

Выхожу из детской, чувствуя, как внутри растет глухое раздражение. Весь день он крутится где-то рядом, но при этом бесконечно далеко. Можно подумать, эта сделка настолько важна, что нельзя выкроить пять минут для семьи.

А может... может, он просто боится взглянуть мне в глаза?

Последний раз проверяю макияж, поправляю прическу. Красная помада идеально подчеркивает линию губ, а в глазах появился какой-то опасный блеск. Что ж, господин бизнесмен, посмотрим, как ты справишься с этим особым подходом.

Снизу доносится звук подъезжающей машины. Первые гости. Расправляю плечи, поднимаю подбородок.

Стою у окна второго этажа, наблюдая, как подъезжают первые машины. Представительские иномарки с тонированными стеклами выстраиваются одна за другой. Водители услужливо открывают двери, помогая выйти гостям.

Прислушиваюсь к звукам внизу. Голос Андрея, уверенный и спокойный, приветствует кого-то в холле. И тут меня пронзает внезапная мысль. Почему я вообще не знала об этом вечере? Ведь такие встречи всегда планируются заранее. Андрей никогда не устраивает спонтанных приемов, все должно быть идеально продумано, каждая деталь выверена.

Тогда почему сегодня? Почему именно в тот день, когда я собиралась уехать на дачу с Лёвой? Машина, которая так удачно сломалась, внезапная встреча с Викторией, теперь этот прием... Слишком много совпадений.

Прислоняюсь лбом к прохладному стеклу. В памяти всплывает вчерашний вечер. Андрей дольше обычного говорил по телефону в кабинете. Я еще удивилась, что он не спросил, во сколько мы уезжаем завтра. Обычно он всегда уточняет такие детали, контролирует каждый наш шаг. А тут просто кивнул, когда я сказала про дачу.

Он всё спланировал. От и до. Знал, что я вернусь за подушкой, ведь на глаза она мне за все утро сборов так и не попалась. Знал, что машина не заведется. Знал... знал, что я застану его с Викторией? Или это просто случайность в его идеальном плане?

Внизу раздается звон бокалов. Нанятая команда официантов начинает разносить шампанское. Приглушенный гул голосов становится громче. Я различаю смех, обрывки светских бесед. Сколько среди этих людей тех, кто знает об особых подходах моего мужа? Сколько из них сами участвовали в таких сделках?

Нет, нельзя спускаться сейчас. Пусть соберется больше гостей. Андрей не посмеет устроить сцену при всех, он слишком дорожит своей репутацией. А если попытается меня остановить... что ж, пусть объяснит собравшимся, почему его жена не может присутствовать на важной деловой встрече.

Поправляю волосы, проверяю макияж в зеркале. Красная помада безупречна, как и мой план мести. Платье сидит идеально, подчеркивая все достоинства фигуры. Пусть все видят, что жена главы компании не просто статусный аксессуар. Что она может быть красивой и желанной. Особенно для его конкурентов.

Снизу доносится новая волна приветствий. Судя по голосам, прибыли важные гости, Андрей включил свой самый любезный тон. Интересно, Виктория тоже будет среди приглашенных? Или для неё роль сыграна, теперь можно уступить сцену другим "деловым партнершам"?

Ещё немного. Пусть соберутся все, кому предназначен этот спектакль. А потом... потом я покажу им другую версию жены главы компании. Ту, которую Андрей так старательно прятал за фасадом своего идеального брака.

В детской тихо посапывает Лёва. Мой маленький мальчик, такой невинный, такой чистый... Прости, что мама сегодня устроит небольшой переполох. Но иногда нужно разрушить что-то старое, чтобы построить новое.

Глава 12

Встаю перед зеркалом, разглядывая то, что осталось от утренней меня. Не синий костюм, нет. Красное платье ложится на тело как вторая кожа, подчеркивая каждый изгиб. Декольте глубокое, но элегантное, разрез до середины бедра при каждом шаге открывает ноги ровно настолько, чтобы заинтриговать, но не скандализировать. Серьги с рубинами ловят свет, бросая алые отблески. На губах та самая помада, которую он считает слишком вызывающей.

Иду по коридору второго этажа, каждый шаг отдается стуком каблуков. Пусть слышит, пусть знает, что я иду. Что сегодня будет не тот спектакль, который он режиссировал. Замедляю шаг у лестницы, прислушиваясь к голосам снизу. Гостей уже достаточно, теперь он не сможет меня остановить, не рискуя своей репутацией.

Медленно спускаюсь по лестнице, каждый шаг выверен, каждое движение грациозно. Шелк платья струится по телу, красная подошва туфель дерзко мелькает при каждом шаге. Я чувствую себя хищницей, готовой к прыжку.

Андрей замечает меня первым. Его лицо на мгновение застывает, в глазах мелькает что-то похожее на ярость, но он мгновенно берет себя в руки. Только желваки ходят под кожей, верный признак, что он едва сдерживается.

– А вот и моя жена, – слышу его голос, когда начинаю спуск по лестнице. В тоне проскальзывает напряжение, которое вряд ли заметно посторонним. Но я-то знаю каждую его интонацию.

– Простите за опоздание, – улыбаюсь гостям. – Надеюсь, я не пропустила ничего важного? Хотя... – делаю паузу, встречаясь взглядом с мужем, – Кажется, все самое интересное случилось еще до начала вечера.

Вижу, как желваки ходят на его скулах. Он моментально оказывается рядом, приобнимает за талию. Со стороны выглядит как любящий жест, но я чувствую, как его пальцы впиваются мне в бок.

– Дорогая, – шепчет он мне на ухо, – ты не находишь, что этот наряд немного...

– Особенный? – перебиваю его, чуть повышая голос. – О да, я решила, что сегодняшний вечер заслуживает особого подхода. Ты же любишь... особые подходы, правда, милый?

Чувствую, как каменеют его плечи. В глазах плещется ярость, но на губах все та же светская улыбка. Безупречный фасад, как и всегда.

Гости начинают оборачиваться на звук наших голосов. Я замечаю, как расширяются глаза мужчин, как некоторые женщины машинально поджимают губы. Да, сегодня я не та скромная куколка, к которой они привыкли.

– Позволь представить тебе наших гостей, – Андрей пытается взять ситуацию под контроль, его рука железной хваткой сжимает мой локоть.

– Конечно, дорогой, – я грациозно выскальзываю из его пальцев. – Я буду рада познакомиться со всеми твоими... деловыми партнерами.

Краем глаза замечаю, как напрягаются его плечи от этой маленькой паузы перед словами “деловыми партнерами”. Первая кровь.

– Маргарита, – он понижает голос. – Может, тебе всеже стоит переодеться? Это платье...

– Разве оно не прекрасно? – я делаю изящный поворот, демонстрируя открытую спину. – По-моему, оно идеально подходит для такого особого вечера.

Снова эта пауза. Снова намек. Его глаза темнеют от гнева, но он не может ничего сделать. Не здесь, не сейчас, когда вокруг столько свидетелей.

– Маргарита Александровна! – к нам подходит один из партнеров, пожилой мужчина с военной выправкой. – Вы сегодня просто ослепительны.

– Благодарю, Виктор Петрович, – одариваю его своей лучшей улыбкой. – Я решила, что такой важный вечер заслуживает особого подхода.

Андрей давится шампанским. А я продолжаю улыбаться, зная, что каждое моё слово как удар хлыстом.

– Кстати, об особых подходах, – поворачиваюсь к мужу. – Дорогой, а Виктория не присоединится к нам сегодня? У вас ведь были такие... продуктивные переговоры днем.

На его лице не дрогнул ни один мускул, но я вижу, как побелели костяшки пальцев на бокале с шампанским.

– Маргарита, – его голос звучит предупреждающе.

– Да, милый? – я невинно хлопаю ресницами. – Ты что-то хотел сказать? Может быть, о том особом контракте, который вы обсуждали сегодня?

К нам подходит еще одна пара. Молодой бизнесмен с женой. Она одета в строгий деловой костюм, точь-в-точь как тот, что рекомендовала Виктория. Интересно, это стандартный дресс-код для жен в их кругу?

– Андрей Николаевич, – начинает мужчина. – Позвольте обсудить детали нашего соглашения...

– Конечно, Станислав, – муж с явным облегчением хватается за возможность сменить тему. – Пройдемте в кабинет...

– О, кабинет! – восклицаю я с деланным восторгом. – Прекрасное место для переговоров. Особенно наш новый диван, правда, дорогой? Такой... удобный.

Андрей застывает на полушаге. Я вижу, как напрягается его спина под идеально сшитым пиджаком. Он медленно поворачивается, в его глазах плещется чистая, незамутненная ярость.

Но я не останавливаюсь. Сегодня я хочу, чтобы он почувствовал каждый удар, каждый намек, каждую шпильку.

– Простите мою жену, – его голос звучит натянуто. – Она сегодня немного... устала.

– Что ты, дорогой, – я подхожу ближе, кладу руку ему на плечо. – Я просто наконец-то начала понимать правила игры. Те самые, о которых ты говорил. Про особые подходы к бизнесу.

Глава 13

После моих слов Андрей на мгновение теряет самообладание. Его пальцы сжимаются на бокале с такой силой, что тонкое стекло вот-вот треснет. Но тут же возвращается привычная маска. Спокойная улыбка, чуть снисходительный взгляд.

– Прошу меня извинить, господа, – бросаю с очаровательной улыбкой и отступаю от мужа и его собеседников.

Медленно иду через гостиную, ловя отражения в многочисленных зеркалах, которыми Андрей так гордится.

– Они создают ощущение простора, – неустанно любит повторять мой муж.

А сейчас эти зеркала услужливо показывают мне каждый мой шаг, каждый поворот головы. В золоченых рамах я вижу женщину, которую почти не узнаю. Грациозную, опасную, с огненными всполохами рубинов в ушах и таким же огнем в глазах.

Официант скользит мимо с подносом шампанского. Беру бокал, благодарю легким кивком. Пузырьки щекочут горло, но я почти не чувствую вкуса. Все внимание сосредоточено на отражениях. Там, в зеркальной глубине, я вижу, как Андрей следит за мной поверх голов гостей. Он всё еще улыбается, поддерживая светскую беседу, но его глаза... О, его глаза не отрываются от моей фигуры в красном шёлке.

Гости собрались разные. Вот группа пожилых бизнесменов. Старая гвардия, как называет их Андрей. Их жёны сбились в стайку у камина, все как одна в строгих костюмах пастельных тонов. Интересно, они тоже знают про особые подходы? Судя по тому, как они поджимают губы при виде моего платья, наверняка.

Перехватываю несколько заинтересованных мужских взглядов, но не задерживаюсь ни на одном. Я не собираюсь давать повод для сплетен. Пусть все видят безупречную жену главы компании, которая просто... решила быть чуть ярче обычного.

И тут замечаю его. Молодого человека, который держится чуть в стороне от шумной толпы. Он пришел с Виктором Петровичем, тот представил его в начале вечера как своего протеже. Максим, если не ошибаюсь. В отличие от остальных гостей, облаченных в костюмы известных брендов, он одет просто, но со вкусом. И главное, в его взгляде читается та же ирония, с которой он наблюдает за этим спектаклем показного богатства.

В зеркале напротив вижу, как напрягается спина Андрея, когда я направляюсь к молодому человеку. О да, дорогой, смотри внимательно. Сегодня я преподам тебе урок в твоём же стиле.

– Скучаете? – мой голос звучит мягко, почти интимно, но достаточно громко, чтобы долететь до чутких ушей мужа.

– Честно говоря, да, – Максим улыбается открыто, без той лощеной вежливости, что я привыкла видеть на подобных вечерах. – Не очень привык к таким... церемониям.

В отражении напротив вижу, как Андрей делает шаг в нашу сторону, но его тут же перехватывает кто-то из партнеров. Муж вынужден остановиться, поддерживать беседу, но я кожей чувствую, как его внимание приковано к нам.

– О, вы многое теряете, – мой смех звенит чуть громче обычного. Делаю глоток шампанского, чуть склонив голову. Знаю, что в этом ракурсе рубины в серьгах особенно эффектно ловят свет люстры. – Здесь можно узнать столько интересного о... современных методах ведения бизнеса.

Краем глаза замечаю, как Андрей едва заметно морщится. Он единственный, кто понимает подтекст моих слов. Для всех остальных я просто веду светскую беседу.

– А что вы думаете о технологиях будущего? – Максим явно рад возможности поговорить о чем-то кроме курсов акций и слияний компаний.

– О, это так увлекательно, – придвигаюсь чуть ближе, якобы чтобы лучше слышать в шуме голосов. На самом деле просто знаю, что с этого ракурса Андрей прекрасно видит обнаженную линию моей спины. – Расскажите о своем проекте. Кажется, что-то связанное с... искусственным интеллектом?

Лицо молодого человека озаряется искренним энтузиазмом. Он начинает рассказывать о каких-то алгоритмах, нейросетях... Если честно, половину терминов я не понимаю, но внимательно киваю, изредка задавая вопросы. Главное его искренность. Как же давно я не слышала, чтобы кто-то говорил о работе с такой страстью, без фальши и двойных смыслов.

В зеркалах множится сцена нашей беседы. Молодой человек, увлеченно жестикулирующий, я, склонившая голову и внимательно слушающая. И где-то там, в глубине отражений, застывшая фигура мужа, который делает вид, что поглощен разговором с партнерами, но не пропускает ни единого моего жеста.

– Простите, если утомил, – вдруг спохватывается Максим. – Я увлекся.

– Что вы, – улыбаюсь, и улыбка искренняя. – Так приятно встретить человека, который действительно горит своим делом. Без... – делаю паузу, зная, что муж услышит, – Особых подходов к успеху.

Андрей появляется рядом так стремительно, словно материализуется из воздуха. Его рука собственнически ложится мне на талию:

– Дорогая, может представишь меня своему новому... знакомому?

В его голосе прячутся стальные нотки, которые вряд ли заметны посторонним, но я-то знаю все оттенки его тона. О да, он злится. И это только начало.

Глава 14

– Конечно, милый, – поворачиваюсь к мужу, намеренно прижимаясь к его руке на моей талии. – Максим как раз рассказывал мне о своем проекте. Представляешь, он разрабатывает системы, которые могут предсказывать... что там? Поведенческие паттерны?

– Именно, – кивает Максим, не замечая, как сильно впиваются пальцы мужа в мой шелк платья. – Система анализирует действия человека и может...

– Выявлять склонность к определенным поступкам? – перебиваю его, глядя прямо на Андрея. – Как интересно. Правда, дорогой? Представляешь, программа, которая может предугадать, когда человек готов к... особым деловым решениям.

В глазах мужа вспыхивает ярость, но на губах все та же светская улыбка. Он профессионал, ничего не скажешь. Годы практики не прошли даром.

Доносятся первые аккорды вальса. Кто-то из гостей попросил пианиста сыграть что-нибудь для атмосферы. Как вовремя.

– Простите, – улыбаюсь Максиму. – Не могу устоять перед искушением... немного размять ноги. Вы ведь составите мне компанию?

Чувствую, как каменеет рука Андрея на моей талии. Он не может запретить, слишком много глаз вокруг. Светский раут, приличное общество... Его учили держать лицо в любой ситуации. Вот пусть теперь и держит.

– Надеюсь, ты не против, дорогой? – невинно хлопаю ресницами. – Ты же знаешь, как я люблю... новые впечатления.

Андрей вынужден разжать пальцы. В бокале с шампанским, который он все еще держит, пузырьки поднимаются чаще. Кажется, рука мужа дрожит от напряжения.

Максим вежливо подает мне руку, и мы присоединяемся к нескольким парам в центре гостиной. Ничего предосудительного. Светский танец, соблюдая приличия. Но я специально держусь чуть ближе, чем требует этикет, чуть дольше задерживаю взгляд. Мы кружимся по залу, и в многочисленных зеркалах отражается моё красное платье, яркое пятно среди строгих деловых вечерних нарядов.

– Кажется, ваш муж сейчас испепелит меня взглядом, – тихо замечает Максим.

– Правда? – делаю вид, что удивлена. – Не понимаю почему. Мы ведь просто... ведем деловую беседу. В нашем кругу это вполне обычное явление. – Снова намеренная пауза. – Деловые беседы.

Музыка заканчивается, и я легко выскальзываю из рук партнера. Через его плечо вижу, что Андрей уже направляется к нам широкими шагами. Но не успевает.

– Спасибо за танец, – улыбаюсь Максиму. – И за увлекательный рассказ. Надеюсь, ваш проект, – произношу, заметив краем глаза, как Андрей уже почти достиг нас. – Возможно, стоит обсудить его в более... спокойной обстановке?

– Буду рад, – Максим достает визитку. – У нас небольшой офис в центре...

– Боюсь, у моей жены очень плотный график, – Андрей снова оказывается рядом, его рука привычным собственническим жестом ложится мне на талию. – Правда, дорогая? Столько дел с благотворительными фондами, светские мероприятия...

– О, не беспокойся, милый, – поворачиваюсь к нему с улыбкой. – Для действительно важных встреч я всегда найду время. Ты же сам учил меня расставлять приоритеты.

Вижу, как дергается желвак на его скуле. Он понимает, на что я намекаю. На все те “важные встречи”, которыми он оправдывал свои опоздания и отсутствие дома.

– Позвольте, я принесу вам шампанского, – Максим, видимо, чувствует напряжение между нами и тактично пытается отступить.

– Благодарю, – киваю ему. – Надеюсь, мы еще продолжим наш... увлекательный разговор.

Как только Максим отходит, хватка Андрея на моей талии становится жёстче.

– Что ты делаешь? – шипит он мне на ухо, со стороны это может показаться нежным шепотом.

– Веду деловую беседу, – пожимаю плечами. – Разве не этому ты меня учил? Быть радушной хозяйкой, поддерживать имидж семьи...

– Ты прекрасно понимаешь, о чем я.

– Правда? – поворачиваюсь к нему, глядя в глаза. – А по-моему, я просто следую твоему примеру. Налаживаю... как ты это называешь? Деловые связи?

Его пальцы впиваются в мою кожу через тонкий шелк платья, но я только улыбаюсь. Пусть злится. Пусть чувствует, каково это, когда твой супруг флиртует с кем-то у тебя на глазах.

– Потанцуем, дорогой? – предлагаю невинным тоном. – Не хочу, чтобы гости подумали, будто у нас какие-то разногласия.

Андрей стискивает зубы, но, конечно, соглашается. Безупречный хозяин вечера не может отказать жене в танце. Мы кружимся по залу, его рука лежит на моей спине, со стороны любящий жест, но я чувствую, как подрагивают его пальцы от едва сдерживаемой ярости.

– Во что ты играешь? – шепчет он мне на ухо.

– В твою игру, милый, – отвечаю так же тихо. – Разве не этого ты хотел? Жены, достойной твоего положения? Способной... поддержать любую беседу?

Музыка становится громче, пары вокруг нас кружатся. В зеркалах отражается идеальная картина: успешный бизнесмен танцует с красивой женой, они о чем-то мило беседуют, улыбаются друг другу... Никто и не догадывается, какие слова мы на самом деле шепчем друг другу в этом супружеском танце.

И тут в холле раздаются знакомые голоса…

Глава 15

В холле раздаются знакомые голоса. Сердце пропускает удар, когда я слышу мамин особенный смех. Чуть звонче обычного, так она смеется только на деловых приемах. А следом низкий голос отца, отдающий какие-то распоряжения швейцару тем размеренным, уверенным тоном с начальственными нотками, который мне с детства знаком.

Андрей чуть сбивается с ритма. Едва заметно, но я чувствую, как напрягаются его пальцы на моей талии. Украдкой бросаю взгляд через его плечо и вижу их в широком дверном проеме. Сердце сжимается от какого-то детского, почти забытого чувства защищенности при виде родителей, но в следующий момент накатывает волна паники.

Мама... В темно-синем вечернем платье от её любимого итальянского дизайнера. Я сама помогала ей выбирать в прошлом месяце, но она сказала, что платье слишком торжественное для обычных выходов. На шее фамильный жемчуг, который она всегда прячет в сейф, утверждая, что он старит. Волосы уложены в безупречную французскую ракушку, как всегда на важнейших деловых встречах.

А рядом отец... При виде его смокинга внутри все холодеет. Этот особый шелковый лацкан, который я всегда любила разглаживать в детстве, когда он возвращался с работы.

– Этот костюм, принцесса, – звучит в голове его голос, – Надеваю только когда решаются судьбы.

Не успевают родители сделать и пары шагов, как вокруг отца уже формируется плотное кольцо из жаждущих общения бизнесменов. Виктор Петрович первым пробирается к нему, крепко пожимая руку. За ним тянутся остальные, словно акулы, почуявшие добычу. Все эти люди, которые ещё минуту назад чинно беседовали у камина, вдруг разом устремились к новому центру притяжения.

– Ты знал, – шепчу я, впиваясь пальцами в плечо мужа. – Всё это время знал, что они приедут.

Продолжаем танцевать, словно ничего не происходит. Его ладонь на моей талии кажется раскаленным железом даже через шелк платья.

– Конечно, – его улыбка становится хищной. – Разве жена, достойная моего положения, не должна быть готова к любым... сюрпризам?

Что-то здесь категорически не так. Взгляд снова возвращается к маме. Она никогда не надевает этот жемчуг просто так.

– Он как якорь на шее, – говорит она обычно, убирая его в сейф. – Достаточно тяжелый, чтобы утопить любую попытку выглядеть моложе. И отец... В последний раз он надевал этот смокинг на слияние с крупной фирмой. Тогда решалась судьба обеих компаний.

– Поэтому ты так настаивал на костюме? – мой голос дрожит от едва сдерживаемой ярости. – Чтобы я не затмила маму? Или чтобы не испортила твою важную встречу своим... неподобающим видом?

Звон бокалов, смех гостей, приглушенная музыка. Все это сливается в какой-то далекий гул. Я слышу только наши шепоты и стук собственного сердца.

– А ты решила отомстить? – его пальцы впиваются в мою талию сильнее. Кажется, что останутся синяки. – Показать всем, какая ты... раскрепощенная?

– Нет, милый, – улыбаюсь ему в лицо, чувствуя, как пересыхают губы. – Просто решила соответствовать твоим стандартам. Ведь это ты учил меня, как важно производить... правильное впечатление.

Слова даются с трудом, каждый слог царапает горло. Сердце колотится так сильно, что кажется, вот-вот проломит ребра. В ушах шумит, перед глазами всё плывет, но я продолжаю улыбаться. Улыбаться, хотя внутри все горит от унижения и боли.

– Я играл роль, – его утренние слова эхом отдаются в голове. – Такую, какую от меня ждали.

Каждый поворот в танце отзывается тошнотой. Его прикосновения, раньше такие желанные, теперь обжигают через ткань платья. Перед глазами против воли встает утренняя сцена: его руки на белой коже любовницы, небрежно сбившийся галстук, мой подарок на годовщину... Моя жена слишком правильная для таких развлечений...

Дрожь поднимается откуда-то изнутри, грозя вырваться наружу рыданиями.

Но нет.

Нет!

Я не доставлю ему такого удовольствия. Не позволю увидеть, как глубоко он ранил меня. Стискиваю зубы, расправляю плечи, хотя каждый мускул дрожит от напряжения.

Злость. Вот что держит меня на ногах. Злость и желание сделать ему также больно, как больно мне. Унизить, растоптать его самоуверенность, показать всем истинное лицо безупречного бизнесмена. Пусть почувствует, каково это, когда твой мир рушится на глазах у всех.

Улыбаюсь еще ярче, прижимаюсь чуть ближе, чем требует танец. Так, чтобы он видел искорки злого веселья в моих глазах. Пусть знает: его примерная жена больше не будет играть по его правилам.

Музыка заканчивается, но Андрей не отпускает меня. Теперь его пальцы до боли стискивают мой локоть. Он чувствует, что я хочу подойти к родителям. Но в холле не протолкнуться. Толпа вокруг отца растет. Даже Станислав, который всего пару минут назад заискивающе улыбался Андрею, теперь пытается пробиться поближе к новому центру власти.

– Ты ведь все спланировал, да? – поворачиваюсь к мужу, делая вид, что поправляю его галстук. – Сломанная машина, внезапный прием... Даже любовница была частью плана?

На долю секунды зрачки мужа расширяются. Кажется, он не ожидал такого прямого вопроса. Думал, я буду молчать о Виктории при гостях? Думал, постесняюсь намекнуть на его деловые переговоры?

– Не советую продолжать эту тему, – шипит он мне на ухо, наклоняясь так близко, что его дыхание обжигает кожу. – Если не хочешь...