Предавая анафеме

Пролог.

В дни, когда луна ещё не знала кровавого оттенка, а леса не шептали чужими голосами, произошло Великое отречение — событие, когда мир «отрекся» от законов природы, выпустив нечисть.

Это случилось триста лет назад на глухих землях, когда один из колдунов решил проникнуть за грань миров, чтобы постичь то, что было скрыто от смертных очей.

Его звали Элдрик, и он являлся хранителем древних свитков, в которых говорилось о «Двери без Ключа» — вратах, ведущих в «Пустоту». В место, где время текло вспять, а тени обретали голос.

В его поступке не было безрассудства или слепого высокомерия. Его мотив оказался намного глубже. Статус хранителя тяготил и ощущался не почестью, а проклятием. Годы, проведенные среди свитков и выцветших чернил, открыли ему ужасающую истину: всё знание его мира оказалось зыбким песком, построенным на фундаменте из неведения. За каждым законом магии, за каждой нитью судьбы зияла бездна непознанного, а открытие «Двери» могло открыть истину и показать мир таким, каким он и был сотворён изначально.

Элдрик слышал предостережения других колдунов, но не слушал их. Ведь они предпочитали жить в уютной лжи, тогда как он жаждал знаний. Его влекла не мощь, не власть над мирами, а желание постичь саму изнанку бытия. Что скрывается в «Пустоте», где время течет вспять, обнажая истоки всего сущего? Какие тайны шепчут тени, когда обретают голос? Ответов на эти вопросы не было ни у кого.

И потому его поступок стал не актом разрушения, а актом величайшей веры. Веры в то, что людям необходимо коснуться лика бездны. Узнать её. Научиться жить с ней.

Элдрик вырезал запретные слова на собственной груди, принося себя в жертву на алтарь познания. Он стал живым ключом к двери, расплатившись за это собственной плотью и, возможно, душой.

Когда земля содрогнулась и небо раскололось, это был не триумф, а ответ на его вызов. Элдрик не хотел уничтожать мир. Колдун верил в то, что каким бы чудовищным он ни оказался, никаких иллюзий быть не должно.

Первыми появились Шепчущие странники — существа с длинными языками, что обвивали шеи, как удавы. Они не убивали. Они вселялись в людей и нашептывали им страшные вещи, заставляя повиноваться.

Затем появились мертвецы, которых впоследствии назвали упырями.

Кожа некогда умерших покрылась струпьями, а их глаза горели неестественным голодом. Они шли, оставляя за собой тлетворный след разложения и высматривали жертву.

Но худшее было впереди.

За упырями из трещины полезли Дети Разлома — существа, что принимали вид самого желанного человека на свете. Они околдовывали людей, забирали их воспоминания, пожирали самую суть, оставляя после себя пустые оболочки, которые даже не понимали, что уже мертвы.

Все сходили с ума.

Люди бежали, бросались в реки, а там их забирали с собой русалки или же ведьмы подводные.

Элдрик потерял рассудок в ту же минуту, когда увидел порождение тьмы. Остальным колдунам пришлось защищать ближайшие поселения и искать способ борьбы с нечистой силой, что продолжала лезть из трещин. Её было очень много, и каждая секунда промедления стоила людям жизни. Тогда колдуны приняли решение наделить простых людей силой, которая должна помочь в борьбе с нечистью.

Они провели обряд, пропитанный болью и отчаянием.

Каждому добровольцу, готовому стать оружием против тьмы, разрезали ладонь и в открытую рану вкладывали Черный Кристалл — осколок той самой проклятой трещины между мирами. Кровь, смешиваясь с его мерцающей поверхностью, вскипала, а по жилам новоиспеченных охотников растекался ледяной огонь, даруя силу.

Их оружие тоже прошло через кровавое таинство. На мечи и клинки накладывались чары, после чего их окунали в расплавленное серебро, смешанное с пеплом сожженных древних свитков. Каждое оружие впитывало тьму, чтобы обратить её против породивших её существ. И когда началась охота, выяснилось, что нечисть умеет бояться.

Охотники поняли, что могут победить. Но… как долго им придётся бороться? И как скоро они смогут вернуть людям покой?