Прекрасное заклятие

Глава 1

Солнце было уже довольно высоко и, несмотря на раннее время, ощутимо, но все же слегка, припекало. Его ласковые, мягкие лучи осторожно пробирались в прохладную комнатку сквозь дырочки темных занавесок и легкого тюля, с которым играл теплый ветерок, тянущийся невидимыми лапками из приоткрытой форточки. Полупрозрачная ткань достигала пустой незаправленной кровати и с некой осторожностью, как бы опасаясь появления хозяйки простыней, касалась мятой постели с немногочисленными узорами, какие обыкновенно можно было увидеть у бабушек. При одном только взгляде на эти голубые выцветшие завитушки, похожие на танцующие капли воды, можно было вспомнить запах, который тяготил собою грудь и будто бы всегда казался теплее свежего воздуха – этот неприятный, неизбежный запах старости.

Единственным, что не вписывалось в эту безмятежную картину раннего июньского утра, была пышная зеленая ветка яблони, что ударялась о толстое стекло всякий раз, когда того желал по обыкновению игривый в этих приморских местах ветер. Под деревом, прячась от лишних взглядов в тоненькой, почти прозрачной травке, лежали крохотные плоды – должно быть, иной раз невидимый игрок забывался, переставая контролировать силу своих прикосновений к хрупким молодым ветвям, заставляя их ронять еще кислые яблочки.

– Оля, завтрак! – раздался негромкий тетушкин окрик, ответом на который была тишина.

На улице не стояла знойная летняя жара, но и сказать о прохладе было нельзя: в деревне настоящее лето всегда наступало только к концу первого его месяца. Место было изумительным для курортного отдыха, но не совсем теплым, а потому крохотная деревенька так и оставалась крохотной деревенькой без каких-либо намеков на процветание.

Наконец, завязав яркую бирюзовую рубашку на тонкой белой талии и натянув на себя светлые голубые бриджи, рыженькая девчонка неспешно покинула сырой, полный пыли предбанник. Через пятнадцать минут пути ее уже встречал местный пляж с темным крупным песком, усыпанный вынесенными когда-то на берег бревнами и веточками. Во время наводнений, которые происходили здесь каждый год, весь этот древесный мусор несся по устью, размывая его, а спустя некоторое время оказывался на берегу. Его здесь привыкли использовать как топливо для костров. Особенно лес был полезен, когда выпускники отмечали свой праздник, разводя невероятных масштабов костер из кучи бревен.

Сбросив с себя одежду, Оля подбежала к синей воде, что пеной бросалась на горячий берег и, убегая назад к синеве, как по волшебству принимала глубокий мятный оттенок. Немного подождав, пока волна достигнет бледных босых ног с множеством еле заметных веснушек, девочка уже было собралась нырнуть в воду с головой, дабы привыкнуть к ее прохладе, но внезапно раздавшиеся откуда-то голоса остановили ее.

Полненькая девчонка со светленькими волосами, собранными в тонкий хвост, точно так же стояла в воде по щиколотки в нерешительности. Через каких-то несколько секунд из воды показалась точно такая же девчонка. Различались близняшки только длиной причесок. Это показалось забавным, к тому же, Оля хотела поскорее познакомиться с местными подростками, чтобы адаптироваться на новом месте жительства.

– Привет, девчонки! – махнув рукой, улыбнулась Оля и стала приближаться к двойняшкам, но те лишь как-то испуганно переглянулись между собой, ничего не ответив. Это заставило девочку почувствовать себя сначала неловко, а затем и вовсе глупо.

Ей даже не хотелось плавать поблизости, а потому, собрав свои вещи, Оля, проваливаясь ногами в теплый песок, направилась дальше по берегу, в сторону устья. Оно представляло собою место попадания реки в море с сильным течением. Прикинув, что она успеет достигнуть противоположного берега до того, как ее унесет в море, Оля без каких-либо сомнений нырнула вниз головой. Подогретая на солнышке кожа начала стремительно терять свое тепло, разменивая его на холод бирюзовой воды. Уверенности в себе у девочки было хоть отбавляй, а потому она спокойно гребла руками, совершенно, казалось бы, позабыв о течении, как вдруг ее нога зацепилась за что-то в воде. Оля остановилась на месте, практически на середине устья, но течение останавливаться и не думало. Что-то тянуло ее за ногу в море и вниз, будто бы некий морской обитатель пожелал забрать храбрую девчонку себе. В нос и глаза ударила горько-соленая жидкость. От неожиданной волны, попавшей в лицо, Оля начала захлебываться водой, тщетно дергая ногой в попытках освободиться от невидимого нечто. И вновь удар горечью прямо в лицо. Кожу начало щипать. Глаза стали слезиться от боли, вызванной солью, а во рту оказалось еще больше противной жидкости, которую пришлось проглотить. Оля не могла сопротивляться ничему из того, что нападало на нее, а потому она невольно стала погружаться в темную пенистую воду.

Оля уже готова была лишиться сознания, но в последний момент вновь возникшая откуда-то сила повлекла ее вверх, к спасительному кислороду. А когда легкие снова наполнились им, Оля наконец смогла окончательно прийти в себя, лежа на чем-то теплом.

Первое, что она увидела – это голубое небо с редкими ватными облаками и серую вершину скалы. Поднявшись на локтях, Оля быстро удостоверилась, что ее нога на месте, после чего краем глаза заметила движение. Слева от нее на таких же больших и теплых камнях стояли двое парней, – на вид чуть постарше нее самой, – и выжимали мокрые майки. Один из них заметил чужой взгляд и тут же толкнул в плечо второго.

– Можно вопрос? – едва второй обернулся, сразу спросила Оля.

– Еще один? – сделал удивленное лицо первый.

– В смысле? – изогнула бровь Оля.

Глава 2

Утро нового дня началось с адского шума мясорубки тети Маргариты, который пробирал своими вибрациями до самого мозга. Как бы сильно́ не было желание понежиться в теплой постели, сбыться ему, как и многим иным желаниям, было не суждено.

С трудом оторвав рыжую голову от измятой подушки, Оля села на краю кровати и с досадой взглянула опухшими глазами на перевязанную бинтом ступню. Нога все еще болела, и чтобы понять это, не нужно было даже пытаться наступать на нее. Упершись острыми локтями в колени, Оля начала растирать глаза, чтобы они перестали щипать после пробуждения. На старых настенных часах, что с неприятным скрежетом отсчитывали секунды, было десять утра. Слишком раннее время для пробуждения среднестатистического подростка четырнадцати лет. Именно это Оля и собиралась заявить тетушке Маргарите, направившись на кухню.

Едва девочка открыла дверь комнаты, в нос ударил кисловатый запах фарша, замешанного с луком.

– Еще ведь так рано, Марго… – Оля увалилась на угловой диванчик, стоящий возле печи в кухне.

– Я с семи утра ждала, пока ты проснешься, девушка. – тетя важно развернулась, упершись руками на плиту позади себя, на которой уже что-то жарилось и варилось. – И это я еще встала не как обычно.

– А как обычно? – с надеждой спросила Оля.

– Обычно в шесть.

– Придется спать в наушниках… – девочка закрыла глаза, обняв декоративную подушку дивана.

– Сегодня у тебя будет небольшое задание. Так сказать, начальный уровень сложности. Нужно будет вечером помочь Сереге почистить рыбу.

– Почистить... рыбу? Звучит как максимальный уровень. – Оля едва ли усмехнулась. – А как он ее поймает, если он на работе до вечера?

– Он просто поедет и проверит сеть, которая всегда стоит в море. А ты что, думала, что рыба только на удочку ловится? – Маргарита посмеялась, помешивая макароны в кастрюле.

– А если рыбы не будет, я буду отдыхать?

– Рыба будет, не волнуйся.

В окошко на крыльце раздался тихий стук, повторившийся несколько раз. Оля вопросительно посмотрела на Маргариту, но, не увидев ничего, кроме удивления, встала и выглянула в окно кухни, из которого было видно крыльцо. К сожалению, за зарослями плетуна не было видно гостя, поэтому она вышла на крылечко к утреннему посетителю.

– Привет, – Стас махнул рукой точно так же, как и на прощание прошлым вечером. – Это твои вещи? – он протянул скомканные джинсовые бриджи и лазурную рубашку, которые Оля вчера не смогла забрать с другого берега.

– Да. Привет. – Плотникова приняла комок вещей, не зная, что еще добавить в подобной ситуации. – И не лень же тебе было за ними мотаться…

– Мы их еще вчера забрали на лодке, но домой вернулись поздно. Дело трех минут переплыть устья туда и назад на лодке, а не как кое-кто. – многозначительно изрек Стас.

– Ты когда-нибудь забудешь об этой сетке? – Оля скрестила руки на груди, зажав между ними свои вещи.

– Этим летом однозначно нет. – он помотал головой, приподняв уголок тонких губ. – Ногу удалось сохранить?

– Как видишь. Но плавать будет проблематично.

– Ну если смотреть в воду перед тем, как прыгать, то не…

– Я сейчас снова нос схвачу. – предупредила Оля, приготовив руку.

– Как негостеприимно. – парень развел руками.

– Это еще цветочки.

– Ладно, я пойду, пока ты меня не убила. – Стас развернулся и пошагал к калитке, а уже возле нее добавил: – Подходи после обеда на устья, если захочешь!

– Хорошо. Спасибо за вещи!

– Майку мою не забудь, и тогда поговорим. – он оскалился, закрывая калитку.

Проводив парня укоризненным взглядом, Оля громко вздохнула и вернулась на кухню.

– Третий день здесь и уже жених? – сливая воду с макарон, подначивала тетя.

– Ну уж нет. Точно не этот тип. – положив одежду на диванчик, она начала переодеваться.

– А кто это был?

– Грубиян. Темнокожий грубиян. – выплюнула Оля, натягивая на себя бриджи.

– А ты рыжая грубиянка. Чем не пара?

­– Марго! – девочка нахмурила рыжие брови, из-за чего между ними появилась маленькая ямочка. – Никаких мальчиков из деревни.

– Все так говорят. Твоя мама тоже говорила, что никогда не будет с деревенским парнем, но в итоге родила ему тебя.

– Спасибо, но об этом мне еще то-очно рано думать. – завязала рубашку на талии Оля. – А они же… познакомились тут?

О пропавших без вести родителях Оля знала мало чего, потому что бабушка, с которой доселе она жила в городе, знала не особо много об их историях, ведь все свое время они проводили в деревне. И пропали они в ней же, когда Оле было несколько месяцев.

– Да. Они в компании катались на машине со своим другом. И перевернулись на крышу. И вот так и создалась их компашка из пяти человек. После аварии они все начали общаться, посчитав тот факт, что выжили все, кроме одного парня, каким-то знаком. – Марго резко замолчала, будто бы намеренно не дав себе продолжить рассказ. – Макароны готовы, можешь завтракать. Или колбаски подождешь?

Глава 3

– Чего? – выронив палочку для ковыряния в костре, переспросил Стас. – Ну и... шутки.

– Я не шучу! – поднявшись с бревнышка, Оля махнула руками будто в раздражении. – Моих родителей никто не помнит, кроме семьи. Даже я не знаю, как они выглядели. Нет ни одной фотографии с ними.

– Ну а-а… – раскрыв рот, протянул Стас, совершенно не зная, что он собирался спросить.

Все ребята молчали. Парни не понимали, зачем нужно было шутить на такую тему, но и поверить в сказанное тоже не получалось.

– Это правда сделала твоя бабушка? – она развернулась к оторопевшему Кириллу.

– Что? Это просто сказка. Моя бабка никогда бы так не поступила! – нахмурившись, выдал парень.

– А что если нет? – не обратив на грубость никакого внимания, не унималась Оля. – Что, если это правда было? Моя семья… иногда они говорят противоположные вещи о моих родителях, как будто бы они… – замолчала она в напряженных попытках подобрать слова.

– Обманывают тебя?.. – тихо предположил Паша, сделав сочувственное лицо.

– Нет, я имела в виду… Как будто бы они с каждым днем все больше забывают о них, даже если вдруг что-то помнили. И иногда!.. они даже уходят от прямых вопросов, будто бы не могут сказать… – тяжело выдохнув, Оля вернулась на бревнышко и виновато сложила руки между ног, будто бы старалась стать меньше и незаметнее. – Не говорите никому, ладно? Не хочу, чтобы будущие одноклассники считали мою семью больной...

– Мы бы не… – начал было Паша, но Стас предостерегающе вытянул руку перед его лицом, чтобы тот замолчал.

– А теперь предлагаю заняться рыбалкой, если ты еще не передумала. – глядя на недовольную физиономию Кирилла, говорил Стас.

Подняв светлые глаза, краску которых скрадывали вечерние тени июня и превращали их в бесцветно-синие, Оля кивнула.

– Расслабься, все в порядке. – в попытках улыбнуться сказал Паша, убирая от себя протянутую руку друга.

Тень от черно-зеленого леса, что полукруглыми макушками невысоких деревьев очерчивала нечеткую линию горизонта, росла на глазах, поглощая все больше и больше пространства как суши, так и воды. Лес тихо вибрировал от разгулявшегося в темноте ветерка, скользящего по гладкой листве и прыгающего с ветки на ветку, с дерева на дерево. Воздух быстро впитывал в себя вечернюю прохладу, остывая и привлекая кучи невидимой мошки, роящейся над водой.

– Я возьму тебя проверить со мной сеть. – спустив лодку с Олей на воду, объявил Стас.

– А Паша? – отбиваясь от мошкары, щекочущей лицо, спросила она.

– Втроем сеть не проверяют. Ее и вдвоем-то проверить не так просто. – еще подтолкнув лодку, чтобы та плыла по воде, Стас запрыгнул в нее в последний момент и сразу же уселся за весла. Лодка угрожающе стала раскачиваться и громко хлюпать водой то с одной, то с другой стороны, пока не выровнялась на воде и не затихла.

– А где она? – обернувшись, Оля почти ничего не смогла различить в сумерках.

– Вон, – кивком головы парень указал в сторону, где еле видимый буек из пустой литровой бутылки колы мелькал над темной водой.

Подплыв к нему, Стас начал барахтаться левым веслом в воде, разворачивая судно, после чего осторожно поднялся во вновь пошатывающейся лодке.

– Подай фонарик налобный. – он махнул рукой на походный потрепанный рюкзак камуфляжной раскраски.

Нырнув в него, Оля сразу же, несмотря на обилие мусора в виде фантиков и пустых пачек сигарет, нашла фонарь и протянула его Стасу, который тут же надел его, примяв черные волосы. Яркий сноп света врезался в темноту воды, где даже невооруженным взглядом Оли улавливалось серебристое мерцание на свету. Рыбацкие фонари могли светить очень и очень далеко, несмотря на свой безобидный вид.

Опустив руки в воду, парень стал тянуть сеть в лодку, попутно вытаскивая из нее мусор в виде морской травы и веточек. Наконец, когда неприличное количество грязной сети оказалось в лодке, прямо на некогда сухих шортах Стаса оказалась рыба. Она сильно дергалась, брызгалась и путалась сильнее в сети, не давая рыбаку выпутать ее оттуда. От такого зрелища Оля замерла, как сидела. Глядя на усердие Стаса и его напряженное лицо с руками, ей хотелось предложить ему помощь, но никакой помощи в подобном деле от нее, видевшей живую, огромную рыбу впервые так близко, быть не могло.

– Есть! – швырнув тяжелую рыбину на пол лодки, который весь утопал в грязной и пахучей воде, Стас снова поднялся на ноги и принялся идти дальше по сети, проверяя ее на наличие улова. – Это красная рыба. Сима.

– Сима? – поджав под себя ноги, чтобы отдалиться от брызгавшейся рыбешки, переспросила Оля.

– Ну та рыба красного цвета из магазина. – медленно перебирая одним веслом и держась второй рукой за край сети, Стас просматривал с помощью фонаря рыбу и рассказывал девочке о том, как эта рыба выглядит в магазине. – Соленая такая, в банках с маслом.

– Чего? – представив рыбу в масле, Оля скривила пунцовое от загара лицо. – Ужас…

– Ты реально? – не отрываясь от своих сразу нескольких дел, громко спросил парень, будто бы не поверив.

– Реально. Это же отвратительно!

– Это очень и очень вкусно. А еще очень дорого, если продавать скупам.

Глава 4

Купание в темноте затянулось и затянуло всех ребят. Но Оля, успевшая подмерзнуть и подустать от щипания в глазах, раньше всех решила выйти из воды и направилась к спасительному жару костра, что таким же ярко-оранжевым пятном, что и кудри девочки, мерцал в темноте. У костра уже сидел только что подошедший после снятия сети Кирилл и спокойно разглядывал, что же происходит в море.

– Накупалась на сегодня? – снова подшутил он, намекая на ситуацию с лодкой.

– Да. – сухо ответила Оля, демонстрируя явное нежелание шутить, и села на свою чурочку, вытянув руки к костру.

– Лучше встань, чтобы быстрее обсохнуть. – открыв газировку, которую не допил Паша, со знанием дела порекомендовал Кирилл, скользнув слегка заинтересованным взглядом по девочке.

Оля не очень хотела вставать, поскольку она все еще находилась в одной мокрой рубахе и нижнем белье. Одно дело купаться в таком виде в темноте, но стоять так перед парнем в свете костра – это уже другое.

– Я посижу. – выжимая мокрые кудри, выплюнула Оля.

– Ты правду говорила про родителей? – парень слез с бревнышка и прилег вдоль него, вальяжно растянувшись перед костром.

– Я не буду говорить об этом. – нахмурившись, резко выдала она. – Тем более тебе.

– Воу, – Кирилл поднял обе руки ладонями к Оле, демонстрируя свою безоружность, – я же ничего такого не сказал.

Плотникова молчала, продолжая глядеть на огонь так, будто бы он тоже был в чем-то повинен.

Вздохнув, парень продолжил:

– Я тоже думаю, что эта история не просто страшилка. – изменившись в лице, произнес он.

Посмотрев на него, Оля убедилась, что собеседник был абсолютно серьезен и не собирался смеяться или хамить. Однако после слов Стаса желания открываться кому-либо вновь так и не появилось.

– С чего ты взял, что я «тоже» так думаю? – сжав пухлые губы, она повернулась к Кириллу, положил голову в руки, которые локтями упирались в колени.

– Ты сказала. И твоя реакция сказала. – он прищурил светло-голубые глаза. – И сейчас она говорит.

– О чем? – снова сдвинув брови, раздраженно спросила девочка.

– О том, что эта тема тебе очень важна. И что ты «тоже». – Кирилл слегка растянул губы. – Я мою бабушку не знал. И… никто не знал. – переведя опустошенный взгляд на огонь, медленно и тихо говорил парень, будто бы под гипнозом.

– Что ты хочешь сказать этим? – уже заинтересованно спросила Оля, подняв вдруг голову со своих ладоней.

– Никто не знает, как выглядела бабушка. И я тоже. Я никому не говорил этого, даже Оксане, потому что… – он поднялся с песка и сел, выставив одно колено и уместив на него руку. – Ну а что бы она сказала, услышав это? «Хей, дорогуша, моя бабка была ведьмой, которая прокляла семью из легенды, а еще на самом деле никто не знает, как она выглядела, и как ее звали». Посчитала бы меня идиотом, это в лучшем случае.

– Как вы меня сегодня. – угрюмо бросила девочка.

– Я точно нет. – он снова взглянул в глаза Оле, из-за чего она смогла уловить тот самый туман, что появился при их первой встрече. – Я это к тому, что… – он прикусил нижнюю губу, будто бы усердно вспоминал, что хотел сказать.

– К тому, что легенда говорит правду?..

– Отчасти, – закивал Кирилл, – то есть, никакой дочери у бабушки не было. Но… если уж внешность бабушки никто не помнит, а свидетельства о ее смерти тоже нигде нет, то, быть может, она была замешана в том же, в чем были замешаны твои родители.

– Ну а… если твоя бабушка покойница, у нее ведь есть могила и надгробие с ее изображением, разве нет?

– Есть. Только вот на надгробии изображена молодая женщина. Все говорят, что это она в молодости, однако ни единой ее фотографии с молодости или старости в семье нет. И когда я спрашивал их об этом, они смотрели на меня, как на идиота. – чуть громче и эмоциональнее рассказывал парень, активно жестикулируя и внимательно следя за реакцией Оли.

Возможно, именно громкость голоса парня и привлекла накупавшуюся Оксану, которая внезапно появилась из темноты и пошла к тут же умолкшему Кириллу.

– И чего ты замолчал? – усевшись очень близко к нему, расстроенно спросила девушка. – Я пришла на звук твоего голоса, думала, ты что-то интересное рассказываешь тут. – она скользнула взглядом по Оле так, будто бы оценивала ее.

– Я просто потерял дар речи от твоей красоты, может быть. – заигрывал Кирилл, хотя по нему и было видно, что это только отговорки.

– А о чем так увлеченно секретничали? – с кислой каплей ревности пыталась узнать девушка, пристально глядя ему в глаза.

– Ну… – глаза Кирилла как-то потерянно забегали под напором Оксаны, – это немного личное для Оли, поэтому я не могу тебе рассказать.

– Личное? – чуть отстранившись от парня, она снова пробежала по нему взглядом зеленых глаз, будто бы дожидаясь, пока он не скажет, что пошутил. Но он не говорил. Тогда Оксана повернулась в сторону Оли и проделала с нею то же самое, что и с Кириллом. – С каких пор незнакомые люди говорят друг с другом о чем-то личном наедине? – скрывая свою злость, замешанную в едином сосуде с обидой, спросила она.

Глава 5

Открыв глаза, которые щипало точно так же, как после морской воды, Оля поднялась на кровати и начала растирать их, будто бы это помогло бы избавиться от жжения. От беспомощности ей захотелось заплакать, но слева от нее в этот же момент уже раздался чей-то плач. Как бы ни было больно, она распахнула глаза от ужаса. Женский плач становился все громче, пока Оля не разглядела на кресле девушку в длинной сорочке, которая плакала себе в ладони так устало, что можно было подумать, что она плачет невообразимо долго. Перед болящими от морской воды глазами все плыло, не давая толком вглядеться в детали. От этого адского ощущения по щекам Оли тоже потекли слезы, только усиливающие боль.

– Юля, Юлечка… – будто бы раскачиваясь то взад, то вперед, скулила девушка, – нет тела у души, нет покойника у могилы, нет души у тела, нет покоя от надгробия… – начинала различать бормотание девушки Оля, которая по кругу повторяла похожие друг на друга жуткие фразы. – Нет могилы у покойника, нет покоя покойнику, нет покойника…

Не выдержав боли в глазах, Оля издала звук, какой обычно издают тихо плачущие люди, после чего тут же замерла, уставившись на девушку, которая моментально подняла голову и уставилась мутными глазами, точно в тумане, который Оля точно уже видела где-то.

В нос тут же ударил сладкий запах гнили и соли.

– Юля… – треснувшие губы с засохшей кровью беззвучно назвали чужое имя, после чего девушка сползла с кресла на пол, не в силах встать. Под длинным подолом белой сорочки было различимо некое движение, несвойственное ногам. – Нет ног у сирены… – громко пропела девушка, отчего Оля ощутила сильную боль в районе висков и тут же закрыла уши ладонями. – Юленька, подойди к мамочке… – она протянула светящиеся от лунного света руки, которые были настолько худыми, что выглядели так, как если бы на скелет натянули белую кожу.

– Но меня зовут… – потеряв голос перед именем, не закончила говорить девочка.

– Юля! – лицо девушки исказилось в нестерпимо жуткой гримасе, после чего она быстро поползла с помощью рук по полу, забралась на кровать и потянулась к шее Оли. Только теперь она заметила, что под подолом был рыбий хвост, который прижал девочку к кровати так, будто бы он весил больше самой кровати.

– Оля! – когда ледяные костлявые пальцы сомкнулись на ее шее и с силой потянули за кулон, прохрипела из последних сил она прямо в страшное лицо, опутанное мокрыми волосами.

Распахнув мокрые глаза, девочка вскочила с кровати, едва удержавшись на ногах. В лицо тут же ударил солнечный свет, заставив закрыть глаза. В комнате не было никого, кроме Оли. Ночной кошмар забрал все обиды и страхи реального мира, заставив Олю тут же направиться на кухню, где, как и всегда, что-то готовила Марго.

– Доброе утро, – бросила девочка, усевшись за стол с максимально озадаченным видом.

– Сегодня уже тебя не разбудила моя готовка? – как ни в чем не бывало, спросила тетя, даже не взглянув на племянницу.

– Мне снился ужасно правдоподобный кошмар. – схватив из вазочки маленькое яблочко, начала катать его в ладонях Оля. – Там была… русалка.

– Поменьше нужно слушать любителей рассказать страшилки. – усмехнулась Марго, однако даже по ее спине девочка могла констатировать, что та напряглась.

После обеда Оля занялась заданием, которым запрягла ее тетя, а сама убежала по каким-то делам. Ей предстояло прополоть все три рядка капусты. Благо, к обеду небо начало затягиваться светло-серыми облаками, скрадывая несколько градусов ужасной жары. Отыскав в сарае коробку с резиновыми перчатками, как у стоматолога, Оля взяла ведерко для травы и принялась за трудную, как оказалось, работу. Ногти то и дело протыкали перчатки, из-за чего все они в итоге были изгвазданы в грязи, а сами травинки, особенно мелкие, давались с трудом из-за длины ногтей. И спустя минут пятнадцать такой прополки Оля поняла, что ногти – это не для жизни в деревне.

Почувствовав, как начало тянуть поясницу, девочка выпрямилась и по привычке вытерла лоб тыльной стороной ладони, совершенно забыв о том, что ее руки были в земле:

– Блин! – осознав свою ошибку, выпалила Оля и направилась к бочкам с водой для поливки.

– Оля-я! – за забором раздался знакомый голос.

Обернувшись, она поднялась на цыпочки, чтобы увидеть, кто за ним стоит. Видно было две головы: темную и светлую. Заметив Олю, Паша махнул ей рукой.

– Привет! – быстро преодолев расстояние, равное целому дворику, Оля приблизилась к калитке.

– Ого, что за метка? – рассмеялись оба, указывая на чужой лоб.

– А… – стянув с рук грязные перчатки, она ужаснулась состоянию своих ногтей, но все же протерла лоб тыльной и на этот раз чистой стороной ладони, – трудовые будни.

– Тебе много еще?

– Ну, последний рядок капусты остался. Вы хотели что-то предложить? – с надеждой спросила она, стараясь особо не глядеть на Стаса, как он вчера поступил после купания.

– Мы хотели съездить поколоть рыбу в заломах, пока дожди не начались. Думали, тебе будет интересно тоже. – сделав движение, будто бы он забросил копье, предложил Паша.

– Да, ты прав. А остальные не поедут?

– Ну… – он завел руку за затылок, – Кирилл с Оксаной, кажется, в ссоре. Алена тоже не захотела, а Никита обещал провести день с Кристиной за настолками.