Прикопать ректора, или Ведьма в академии Хаоса

1

Трепеща от волнения, я заглянула в щель невысокого забора, окружающего ухоженный огород. С предвкушением извлекла из кармана коробок с семенами пятнистой хищной обжорки. Уже завтра нагрубивший бабушке Розе фермер Джайлс обнаружит, что его урожай съеден ненасытными сорняками, выросшими на грядках за одну ночь.

Я испытующе поглядела на белёсые семена, похожие на миниатюрные клыки хищного зверя.

«Ну, ребята, не подведите! Вы мой последний шанс доказать бабушке и Джуди, что я на что-то гожусь».

Творить злые дела не так просто, как воображают некоторые. Сперва следует до мелочей продумать каверзу, полистать справочники в поисках чего-нибудь оригинального. Нельзя, чтобы в Волчьем Захолустье решили, что Кошмаровы исчерпали фантазию и повторяются. Важно соответствовать имени славного рода болотных ведьм.

Эту каверзу я продумывала почти неделю. Для неё выпросила у бабушки дефицитные семена, так что привычно облажаться и сделать всё не так, на этот раз я была просто не вправе. Конечно, это не масштабное вредительство, какое проворачивает Джуди, а порой и близняшки, Ли и Веро, и не тонкая мастерская провокация в духе бабушки Розы. Но надо же мне как-то реабилитироваться! На целое поле семян не хватит, а вот на огородик, где фермер выращивает овощи для личного потребления, вполне. Мелочь, но старшим родственницам будет приятно, и они обязательно сменят гнев на милость.

Задача незаметно подобраться к огороду фермера Джайлса была выполнена мною блестяще.

Дом этого зажиточного крестьянина торчит, как перст, посреди засаженных корнеплодами полей, и скрытно подойти к нему сложно. Можно было применить особое заклинание, но его приберегала на обратный путь — обращаться я могу лишь раз в сутки. Пришлось ползти по-пластунски между грядами, на которых раскинула широкие, сочные листья гасава. Хорошо, что погода вот уже неделю стоит ясная и верхний слой почвы подсох. Но всё равно приятного было мало, и каждую секунду я боялась, что мою рыжую макушку заметит один из работников фермера. Лишь подобравшись к обнесенному низким заборчиком огороду, вздохнула с облегчением.

Призвав силу, я высыпала семена на ладонь. Они засветились ровным сиреневым свечением и слегка подпрыгнули. Пока всё шло идеально, и в душе крепла надежда. Сейчас вдохну магию, и все эти крохотные клычки, обретя маленькие прозрачные крылышки, зависнут над ладонью, готовые по приказу сорваться и разлететься по грядкам.

Прошептав простенькое заклинание ускоренного роста, я сильно дунула на ладошку.

Ослепительная вспышка, затмившая на мгновение послеполуденное солнце, стала для меня неожиданностью. Другим неприятным сюрпризом оказалось то, что в центре ладони теперь лежало одно-единственное — зато огромное — семечко.

Пока я пыталась проморгаться от ослепившей меня вспышки, кожура семени треснула. На свет показался толстенький белый корешок, за ним — второй, после чего сверху вылез первый листочек. Последним на свет явился сочный, похожий на головку лебедя, белёсый бутон. Он немедленно раскрылся, являя миру усеянную мелкими зубками розовую пасть.

— Привет! — пропищало растение. — Есть что покушать?

Я сглотнула, уставившись на это странное нечто.

Тут из стоящего неподалеку сарая показался бородатый работник с вилами. Зевая, он уставился, в безоблачные небеса.

Испугавшись, что новоявленное разговорчивое растеньице выдаст моё присутствие, я завернула странный плод своего колдовства в темно-зеленый лист гасавы и спрятала сверток за пазуху.

— Вроде молния сверкнула, а небо чистое, — пробормотал бородач изумленно. — Посмотри, Барни. ЧуднО!

Потеснив бородача, на двор вышел мужик в простой серой рубахе, он остановился возле штакетника, за которым я притаилась, и озадаченно почесал затылок.

— Уж не Кошмаровы ли опять чудят? Вчера видал я госпожу Джуди в Жухаревой Пяди. Ох, не к добру она туда заявилась. Опять мор на скотину наведет иль колодец отравит…

Работники одновременно скрестили пальцы, в жест, отводящий беду.

— А еще я мелкую их, рыженькую, этим утречком на дороге повстречал. Что-то около нашей фермы крутилась.

Я разочарованно поморщилась. Ну да, на разведку ходила, но, вообще-то, меня никто не должен был видеть.

— Да ты че, Барни? — пренебрежительно отмахнулся первый. — Эта маленькая Виверна или как там ее… Она, вроде как, бракованная у них, у болотных ведьм.

«Вивьенна, а не виверна, остолоп несчастный! — мысленно поправила я. Сглотнула горький ком, но вовсе не из-за того, что имя в очередной раз исковеркали. — Вот уже и местные узнали, что колдовать и вредничать, как положено, я не умею».

Бородач, наконец, закончил прохлаждаться и подошёл с вилами к горе перемешанного с соломой наальего навоза, что громоздилась возле сарая, и принялся методично махать вилами, перекидывая содержимое кучи на тележку. Напарник помогал ему лопатой.

Я сморщила нос от нахлынувшей волны неаппетитных запахов и поняла, что пора отступать. Огорченно вздохнув, при мысли о возвращении домой ни с чем, обернулась юркой змейкой медянкой и заскользила между грядами по направлению к дороге.

___________________________

Дорогие мои! Приветствую вас в легкой и развлекательной истории о юной ведьмочке, которой немного не повезло с даром (или с семьей?). Нас ждут приключения, магические секреты, учеба в необычной академии, и конечно, обаятельный главный герой, которому, боюсь, придется страдать больше всех))) Добро пожаловать в академию Хаоса!

2

Быстрая змейка с медной, блестящей чешуёй деловито скользила по борозде между сочных кустиков гасавы. Вдруг землю накрыло серой тенью, и крупный чёрный грай камнем упал с неба. Хищный клюв захватил медянку, и вместе с извивающейся добычей птица поднялась в воздух. Набирая высоту, устремилась в сторону темнеющей на горизонте Ведьминой Чащобы.

Это был странный, полный загадок лес. Крестьяне из окрестных сел чаще звали его Болотной Топью и, рисуя в воздухе отводящую беду руну, огибали десятой дорогой. Окружённое непроходимыми буреломами и болотами, это место и впрямь не сулило ничего хорошего тому, кто являлся без приглашения. А вот для хозяйки этих мест — потомственной болотной ведьмы Розы Кошмаровой и членов её семьи — не было на Андоре более прекрасного и мирного места, чем их Чащоба.

Чёрный грай миновал крестьянские поля, дерзко подошедшие к самой опушке леса. Змейка медянка в его клюве перестала сопротивляться и теперь с любопытством поблёскивала глазками, рассматривая открывающиеся с воздуха виды.

Внизу тянулись поломанные, искорёженные колдовской магией деревья, наваленные друг на друга, словно стены неприступной крепости. Редкие уцелевшие ели были опутаны магическими сетями и стояли мрачные и тёмные. Любой, кто попал в этот странный лабиринт, рисковал не выйти оттуда, заплутав среди поваленных деревьев, утонув в неожиданно возникающих под ногами топях или запутавшись в паучьих сетях, нити которых были крепче шёлка.

Быстро миновав защитную полосу, воздвигнутую против чужаков, стремящихся прибрать к рукам богатства леса, птица теперь плавно парила в нагретых солнцем слоях воздуха. Под крылом, отливающим яркой синевой неба, теперь зеленели дубравы и рощи, шумели осины и яворы, текли говорливые лесные ручейки. Достигнув огромного тысячелетнего дуба, грай начал снижаться, нарезая круги вокруг пышной кроны. Спустившись достаточно, он разжал клюв и с хриплым, похоже на смех, карканьем уселся на ветку.

Медная змейка грянулась о землю перед крыльцом большого двухэтажного дома, прячущегося в тени развесистого гиганта. Колдовские чары пали, и тоненькая девушка с рыжими волосами до плеч, обиженно кряхтя, поднялась на ноги. Оправила короткое платье, а после погрозила сестре кулаком.

— Зачем ты следила за мной, Джуди?

***

Старшая сестрица в облике грая легко спорхнула с ветки и у самой земли обернулась прекрасной брюнеткой. Длинные чёрные волосы и колдовские зелёные глаза старшей внучки грозной болотной ведьмы регулярно сводят с ума мужчин в округе. Но Джуди характером пошла в бабку, и ей не до любви. Гордая и неприступная, она намеревалась со временем принять силу от главы рода, а вместе с ней и обязанности Темной Хранительницы леса и его тайн.

— Да как за тобой не следить? Кто знает, что ты учудишь на этот раз?

Я сжала руки в кулаки, от острого разочарования и обиды запершило в горле.

— Тебя бабушка послала?

— Нет, конечно. Я просто хотела развлечься. Знаешь, Ви, когда ты уедешь, здесь станет немного скучно. Никогда мне не забыть, как ты вместо того, чтобы погубить на корню урожай капусты, вырастила капустного монстра! Ха-ха-ха! Его еще потом из столицы приезжали изучать. Хи-хи-хи!

Я виновато опустила голову. Да, громкий был случай. Чудовищный — в три обхвата — кочан, в конце концов, увезли в город для изучения, а фермер еще долго хвалился набитым золотом кошелем с вензелем императора, который ему дали в качестве премии. А меня тогда бабушка оставила без ужина.

— Можно будет, конечно, поиздеваться над Ли и Веро, — размышляла Джуди вслух, — но это не так интересно и весело.

Да уж, близнецы, в отличие от меня, правильные колдуньи и способны так ответить, что даже взрослой ведьме с ее силой и умениями не поздоровится.

— Что ж, развлекайся, пока можешь, — холодно проговорила я и направилась к крыльцу.

Дом нашего рода, сложенный из дикого камня, был тих и задумчив. В просторных комнатах всегда сумрачно, прохладно и чуть влажно, потому даже летом приходится топить камины. Это очень особенное место, хранящее силу и множество секретов. Кто-то скажет, что тут жутковато. Может, и так, но это мой родной дом.

В гостиной я нашла бабушку. Чуть сгорбленная, но всё ещё грозная Роза Кошмарова сидела возле очага с толстой книгой на коленях. Едва я появилась на пороге, как ее чёрные всезнающие глаза уставились на меня. Тонкие губы трехсотлетней ведьмы искривились в недоброй усмешке.

— Ну что, огонёчек ты мой, снова попробовала и ничего у тебя не вышло, не так ли?

Я насупилась, мысленно посылая проклятия на голову единоутробной сестры. Предоставленная самой себе, я бы предпочла вернуться домой попозже, к ужину, и за это время придумала бы оправдание своему провалу. А сейчас могла только стоять с опущенной головой и строить жалобную физиономию. Что, впрочем, не производило на мою бабушку никакого впечатления.

Джуди вошла следом и толкнула меня в спину, заставляя пройти в комнату.

— Ты бы видела, ба, как эта дурочка старалась! Но опять ничего не вышло. Магия снова сработала не так, и едва не выдала ее работникам Джайлса. Только зря дорогие семена извела. Я говорила, что нужно было подсунуть ей чертополох, все равно ничего не выйдет.

— Да ладно, Джуди. У тех семян обжорки уже срок всхожести подходил, — небрежно отмахнулась от нее бабушка.

— Так, может, из-за этого ничего и не получилось? — оживилась я, зацепившись за эту возможность, как за спасательный круг. — Семена были старые?

Обе родственницы так и покатились со смеха.

— Ты себе оправдания всегда найдешь! — отсмеявшись, упрекнула старшая сестра.

— Ничего не получилось у тебя, а не у семян. Я предупреждала твою мать, когда та спуталась с эльфом, что ничего хорошего из этого союза не выйдет. Вот и не вышло. Болотная ведьма из тебя, как из кузнеца музыкант: тук-тук о наковальню, звон по всей округе, но то не музыка. Вот и ты, внученька, не ведьма, а недоразумение.

Визуализация — семейство Кошмаровых

Представляю вам почтенное семейство болотных ведьм.

От могущественной старухи Розы до молодого поколения.

А вот и сама младшенькая Кошмарова, Вивьенна. Невезучая ведьмочка

3

— Голодом морят! — продолжал возмущаться тонкий противный голосок. — Граждане, смотрите, что делается!

Некоторое время я растерянно хлопала ресницами. А затем, наконец, сообразила, что пронзительные звуки идут у меня из-за пазухи. Платье из черного ситца многозначительно зашевелилось на груди.

«Росток!» — Я совсем позабыла о наколдованном семечке обжорки!

Ойкнула и торопливо запустила руку за ворот, нащупывая толстенький стебелек. При этом меня чувствительно тяпнули за палец. Испуганно взвизгнула и отдернула руку. Но под насупленными взглядами старших родственниц снова отважилась потревожить странное растение, которое продолжало громко возмущаться:

— Батюшки! Похищают! Спасите-помогите!

После недолгой возни сорняк все-таки был извлечен наружу. На моей ладони толстой зеленой змейкой лежал ненормально большой росток обжорки пятнистой. Два небольших листочка беспокойно шевелились. Бутон, уже набиравший оранжевый цвет, обратился ко мне, склонив набок головку, будто рассматривая мое лицо.

Бабушка и сестра потрясенно молчали, и это напрягало меня сильнее всего, ибо не предвещало ничего хорошего.

— Привет, мамаша! Кушать хочу!

— Ой!

— Поздно ойкать, недотепа! — вскричала Джуди. — Как ты умудрилась сотворить такое?

Бабушка по-прежнему помалкивала, и в этом ее молчании чудились громовые раскаты.

— А что я? — Я недовольно дернула плечом. Вечно эта Джуди на меня наговаривает! — Оно само!

Бутончик деликатно прикусил мне палец, напоминая о себе.

— Ты мне жрать дашь, ма? Покорми молодой, растущий организм!

— Я же тебе листик гасавы дала, куда ты его дела? — смущенно шепнула я.

— Ик! Тот крохотный листик? Слопала и даже и не заметила! А кружева на твоем белье вообще невкусные. Тьфу!

«Ну и что с этим чудом делать?»

— Вивьенна! — заговорила вдруг Роза Кошмарова, и по комнате заползали тревожные тени. Все еще красивая, несмотря на глубокие морщины, брюнетка с серебряными нитями седины в волосах смотрела так, словно к ней в дом заползла мокрица или кто-то столь же малосимпатичный. — Ты хоть понимаешь, что сотворила?

Я посмотрела на росток. На всякий случай спрятала его за спину. Цветик, чутко чувствуя грозную атмосферу, наконец, заткнулся.

— Нет, а что?

— Вместо того чтобы наколдовать простенькое ведьмовское заклинание, ты вдохнула в семена жизнь. От этого существа так и веет мерзкой эльфийской магией. Ему не место в моем доме! Немедленно избавься от него! Вон отсюда, и сегодня останешься без ужина!

«Подумаешь, мне не привыкать!»

Я выскочила из комнаты, пробежала переднюю, где близнецы Лу и Веро молча боролись, выдирая друг другу волосы — обычное их занятие. Выскочив на крыльцо, я обогнула дом и, миновав огород, где бабушка выращивает нужные ей травы, углубилась в старый, заросший сорняками сад.

Яблони с искривленными сучьями уже почти не плодоносили, но их стелящиеся до земли ветви создавали уютные укрытия, в которых я любила прятаться, когда над головой сгущались тучи гнева болотной ведьмы. Частенько отсиживалась здесь, строя планы побега (бесполезно, ведь бабушка все равно найдет!) или размышляя о жизни.

В одно из таких укрытий я и забралась с моим притихшим ростком.

Устроив обжорку на мягкой траве, я понаблюдала, как хищно зашевелилась ее головка-бутон. Ненасытный сорняк потянулся к сочному листку одуванчика и жадно захрустел зеленью.

— Что мне с тобой делать, а?

— Любить, ням-ням… и оберегать, конечно! — расслышала я сквозь бесконечный хруст.

Я хмыкнула, недоверчиво глядя на маленького оглоеда.

Любить. Что это такое вообще? В семье болотных ведьм это слово носило скорее ругательный характер. Любить нас не учили, только оберегать честь рода и защищать его интересы. Держать в страхе всех в округе, чтобы не покушались на заповедные угодья. Вот и все.

Любить… Помню, мама в последний свой визит в Ведьмину Чащобу упомянула это слово. Мы с близняшками подсматривали в щелку двери, пока они с бабушкой ссорились. Какое мечтательное выражение лица у нее было при этом… На следующий день Виолетта Кошмарова уехала к своему новому мужу. Бабушка две недели после ее отъезда метала молнии и запретила нам даже имя матери упоминать в своем присутствии, а после назвала будущей преемницей Джуди — старшую внучку, во всем похожую на нее.

Наверное, любовь существует где-то, но только она не для темных хранительниц леса.

Яблоня испуганно заскрипела и опустила листья. Ветерок заметался в кроне, без слов нашептывая, что приближается большое зло.

Я встала, закрывая обжорку от показавшейся на тропинке бабушки.

«Что ей здесь нужно?».

Старая ведьма, чуть сгорбленная, но все еще сильная и грозная, конечно, сразу поняла, где я прячусь. Приблизилась и раздвинула ветви. Листья мгновенно превратились в тлен, что принесло боль эльфийской половинке моего существа. Я не смогла скрыть это от бабушки и поморщилась, глядя на осыпающийся под ее пальцами пепел.

— Вот что, Вивьенна. Я все решила. Тебе восемнадцать, и скрывать твои недостатки становится все труднее. Я все надеялась, что, имея перед глазами пример сестер, ты выправишься, станешь тянуться за ними. Но ты совершенно не способна творить темные дела. Проклятая эльфийская кровь в тебе очень сильна и каждый раз вмешивается в ведовство, а в результате получается смех один и позор на всю округу.

Я опустила голову, ожидая приговора. Слезы против воли струились по щекам и капали с кончика носа.

— Ба-а-абушка, я исправлю-ю-юсь! — попробовала все-таки наудачу.

— Нет, Вивьенна, ты не сможешь. Но в академии Хаоса тебя научат контролировать дар. Я уже написала этому зловредному сморчку Бовилю, своему бывшему однокашнику. Он согласен принять тебя на факультет магии природных аномалий. Через несколько дней как раз начинается учебный год. Надеюсь, хотя бы там из тебя сделают настоящую ведьму!

4

Вот как вышло, что на следующее утро я, утирая слезы, стояла возле старой бабушкиной ступы. Короткая по ведьмовской моде юбочка едва прикрывала колени. Руку оттягивал небольшой чемоданчик со всеми пожитками.

Близняшки предпочли утренний сон, и нас с Джуди провожала лишь бабушка и ее старый облезлый ворон-фамильяр.

Почтенное транспортное средство, выдолбленное из липовой колоды, слегка рассохлось по бокам, но все еще безотказно служило роду Кошмаровых. Это легкомысленные (тупенькие, по утверждению бабушки) лесные ведьмы летают на метлах, сверкая на всю округу панталонами. Солидные болотные колдуньи предпочитают более надежное средство передвижения.

— Надеюсь, внученька, мне не придется за тебя краснеть, — проговорила ведьма, но язвительная усмешка на ее поблекших губах ясно говорила, что бабушка в свои слова не верит.

— Лучше пожелай, чтобы Ви не выгнали из академии в первом же семестре, ба, — ехидно проговорила Джуди. Сестра присела на край ступы и, элегантно придерживая юбку, забралась внутрь.

Прижимая к груди поклажу, я обвела прощальным взглядом поросшие мхом стены величественного дома, в котором родилась и выросла. Ветерок озадаченно шуршал в кронах соседних деревьев.

«Да, уезжаю, дружок! Если сможешь, навещай меня в академии».

В окне показалось круглое, как луна, лицо тетушки Лу. Она махнула мне рукой на прощание, улучив момент, когда Джуди отвернулась. Я бледно улыбнулась ей в ответ.

— Чего улыбаешься, Вивьенна? — спросила бабушка, недовольно оглядываясь. — Письмо еще не потеряла?

Я помотала головой и забралась в ступу. Для двоих внутри катастрофически не хватало места, так что Джуди пришлось потесниться, что она сделала с неохотой.

— Ну, летите, девочки. Да смотри, Джуди, полегче на поворотах: ступа уже не та, развалиться может.

Старшая сестра вставила помело в специальную уключину и оттолкнулась. Транспортное средство тряхнуло так, что у меня зубы клацнули. Затем нас подбросило метра на два, из днища ступы забил столб пламени и ведьмовской летательный аппарат, распугивая пернатых на ближайших деревьях, резко пошел вверх. Поднявшись над кронами леса, ступа выпустила облако дурно пахнущего черного дыма и взяла курс на ближайший городок — Кошмаринг.

Летели быстро и вскоре родной темный лес, окруженный непроходимыми для непосвященных дебрями, остался позади. До горизонта потянулись крестьянские поля с неубранным еще урожаем. Кое-где это однообразие нарушали островки фруктовых садов да редкие фермерские усадьбы.

Сестра умело управлялась с помелом, служащим нашей ступе рулем, и то снижалась, чтобы распугать собравшихся на лугу косцов, то поднималась почти под облака. Вслед нам неслись проклятья и пожелания расшибиться на ступе. Джуди отвечала презрительным хохотом, реакция местных крайне забавляла сестрицу.

А вот меня мучил вопрос: подобные шутки Джуд проделывает раз за разом уже десять лет подряд, но они продолжают ее веселить. Что смешного в чужом страхе и ярости? Однако свои мысли мудро держала при себе, наученная горьким опытом. Вместо этого спросила:

— Расскажи, как там в академии Хаоса? Все очень плохо?

Джуди всего несколько лет назад закончила академию с дипломом специалиста по наведению чар (квалификация: ведьма) и была счастлива вернуться в Ведьмину Чащобу.

— Учеба — скукота! — скривилась Джуди, закладывая крутой вираж, вопреки совету бабушки. —Ректор Бовиль — просто старый сморчок, он ни во что не лезет. Всем там заправляет его помощник — проректор дей’Клер. Вот этот — просто зверюга. Ты очень быстро поймешь, Ви, почему студенты зовут это заведение на свой лад: академия Ужаса. А да, и лучше не дразнить старую надзирательницу Корбину — она ух, какая злющая ведьма!

Ну, если это говорит наследница Розы Кошмаровой… Я мысленно содрогнулась, а Джуди заприметила вдалеке потенциальных жертв. На сей раз это были девушки с пустыми корзинками. Ступа начала стремительно снижаться.

— Хорош, Джуди! Вспомни, что бабушка говорила!

Земля неудержимо приближалась; старая колода поскрипывала. Впереди раздались испуганные вопли, и девицы бросились врассыпную. Кто-то ловко швырнул в нас корзинкой (хорошо, что она была пустой), но Джуди успела осыпать поселянок подозрительным порошком из небольшого коробка с надписью на бирке «Чесоточная мука».

Я стиснула зубы, не желая показывать, что меня укачивает от этих скачков вниз-вверх, а то ведь Джуди не угомонится, пока не доконает! Упорство в пакостях в натуре у всех настоящих болотных ведьм.

Когда мы снова поднялись повыше к моему тайному восторгу на горизонте показались крутые крыши Кошмаринга. Этот небольшой и неизменно мрачный городишко назван в честь нашего семейства. Горожане традиционно кичатся, что живут неподалеку от владений столь известной в магическом мире ведьмы, как Роза Кошмарова.

До города оставалось всего ничего, но, на беду, путь наш пролегал над полем с ровными грядами зеленой сладкой моркови. Несколько работников разгружали фургон с пустыми ящиками у дороги. Наша ступа, выпуская устрашающий шлейф угольно-черного дыма пошла в атаку и просвистела над головами у бедолаг. Запрокинутые лица бедолаг окрасились черным. Испуганные наалы, запряженные в повозку, рванули с места и понеслись, не разбирая дороги, прямо по полю. Фургон летел за ломовыми ящерами, безжалостно сминая и втаптывая в землю спелые корнеплоды.

Джуди хохотала, как сумасшедшая, грива смоляных волос развевалась по ветру.

А наше воздушное суденышко летело дальше, вот только через короткое время пошло рывками. Ровные струйки темного дыма из-под кормы посветлели и сделались прерывистыми.

— Джуди, со ступой что-то не так!

— Не говори ерунды! — привычно отмахнулась сестра, но вскоре вынуждена была взяться за помело, чтобы выровнять высоту. Однако ей это не удалось, и стало ясно, что мы падаем.

Верхушки дубов и яворов на краю ближайшего леска неуклонно приближались.

— Вот нужно было тебе удаль свою местным показывать! Нас и так все боятся!

5

Вот так я и оказалась среди холмов, на подступах к обширным предместьям Кошмаринга. С каждым шагом чемоданчик становился всё тяжелее. Время от времени оттуда слышались какие-то невнятные звуки, но я не придавала им значения и бодро вышагивала по влажной от росы траве. Не страшно, если туфли промокнут, ведь они заговорены от порчи лично бабушкой.

Солнце только-только начинало припекать, так что идти было даже приятно. Штурмовав очередную высоту, я увидела под горкой широкий пыльный тракт, вьющийся по полю. Дорога была почти пуста, только где-то далеко впереди тащился опоздавший к привозу фургон.

Я выбралась на дорогу, но шла, не торопясь. А куда мне спешить? А академию Ужаса, что ли?

Вскоре пришлось посторониться к обочине, уступая дорогу двум всадникам. А те, едва завидев меня, придержали ящеров, и я узнала приятелей своих детских игр. В детстве меня тянуло к деревенским ребятишкам. И хотя мне порой крепко доставалось за отлучки из леса, у меня было много подружек и друзей. Теперь все изменилось. Девушки меня и знать не хотят — боятся, хотя гордо задирают нос, проходя мимо. А вот с парнями легче: нет-нет, да и перекидываемся шутками при встрече.

— Да это же госпожа Виверна Кошмарова! — смеясь, поприветствовал меня розовощекий здоровяк с шапкой льняных волос.

Я презрительно фыркнула.

— Ты прекрасно знаешь, как меня зовут, Кнутовище!

Кнут Ярсон громко расхохотался. Этот малый — высокий и видный — воображает себя первым парнем в наших местах, а потому ухаживает сразу за всеми девушками округи. А вот надо мной смеётся, считая ребёнком, хотя мы, вообще-то, ровесники.

— Привет, рыжая! — приветствовал меня его приятель Болшак.

— И тебе не хворать, конопатый!

— Судя по виду, ты далеко собралась, Ви? — поинтересовался Кнут.

— Далеко, — я задумчиво глянула вперед на покрытую пылью дорогу, что убегала вдаль.

— И с вещичками, смотри-ка. Никак, от бабки бежишь? Правильно, ничего у этой Розы на побегушках быть.

— От госпожи Кошмаровой не сбежишь, — неожиданно разумно заметил Болшак, настороженно озираясь, словно ожидал, что при одном упоминании имени моей бабушки, та явится перед нами во плоти. — Я вот в прошлом году хотел умыкнуть немного валежника в вашем лесу. Так меня к-а-а-ак треснуло… я и сознание потерял! А потом явилась и сама старая хранительница...

Парень не в первый раз делился этой историей, даже я уже дважды слышала ее. Кнут прервал приятеля и повернулся ко мне.

— Так, выходит, даёшь дёру, Ви?

— Да не бегу я! Учиться еду.

— Не едешь, а идёшь. Хочешь, подвезу?

Я не заставила просить себя дважды. Поставив ногу на стремя, ловко взлетела в седло позади Кнута, а чемоданчик пристроила на колени.

— Поехали!

Ездовой ящер тронулся крупный рысью и вскоре обогнал и фургон, и с десяток других запоздавших на рынок телег. Через четверть часа мы уже подъезжали к предместьям, а оттуда и до ворот городка недалеко. При виде путников без поклажи стража не соизволила выйти из летаргии, и мы проехали свободно.

За воротами Кнут по моей просьбе остановил наала, и я спрыгнула на землю. При этом чемодан недовольно фыркнул.

— Спасибо, что подвез!

— Ну, счастливо тебе выучиться! — подмигнул Кнут. Тронул вожжи и напоследок не преминул по-дружески подколоть: — Возвращайся скорее, Виверна!

— Пока, Кнутовище!

Улыбаясь во весь рот, я направилась к виднеющейся в конце улицы Портальной башне. Узкая и покосившаяся, она была увенчана белым, округлым, сверкающим на солнце куполом.

На сердце почему-то посветлело. Признаюсь, я немного расстроилась из-за ссоры с Джуди. Хотелось по-доброму распрощаться с родными — всё-таки уезжаю на несколько лет. По крайней мере, ба так сказала, а значит, на каникулы меня домой не ждут. А вышло все наоборот. Зря, наверное, я набросила на сестру сетку из лиан перед тем, как уйти.

Однако встреча с друзьями детства странным образом рассеяла тяжелое впечатление от тягостного прощания с отчим домом и перепалки со старшей сестрой.

Прохожие (их было немного) косились и, как и полагается, обходили меня стороной, скрещивая пальцы в отводящем беду жесте. Но это, разумеется, не испортило мне настроения. Так уж в наших местах заведено.

В Кошмаринге я бывала всего пару раз, когда бабушка брала меня на праздник Урожая. Помню, весёлую ярмарку и шумные толпы народа, гуляющего под натянутыми над площадью разноцветными гирляндами флажков. Мне тогда захотелось внести свою лепту в украшение праздника, вот я и вырастила цветущие лианы на фасадах домов, выходящих на площадь. Кажется, горожане говорили, что это красиво, но бабушка отругала меня и больше в город не брала.

На пороге Портальной башни я оглянулась и бросила последний взгляд на приземистые мрачноватые дома районного центра провинции Волчья Чащоба.

«Прощайте, родные места!»

Шагнула внутрь древней, построенной гномами башни, чувствуя, что ступаю в новую жизнь. Здесь пахло плесенью и чесноком. Уладив формальности, заплатила пятнадцать золотых за переход и взошла на специальное возвышение.

Сердце колотилось в уверенности, что меня ждет нечто необыкновенное. Зажмурилась и, стиснув ручку чемодана, застыла в ожидании отправки.

«Империя Атакан. Академия Хаоса», — прогнусавил страж портала, и у меня по спине поползли мурашки, такой страх вдруг взял! Захотелось спрыгнуть с платформы и бежать обратно в родной дремучий лес.

6

Я стояла столбом, а в голову лезли дурацкие опасения, что портал забросит меня на Про́клятые острова или в какое-нибудь другое богами забытое местечко. Заодно приходилось бороться с искушением взглянуть хотя бы одним глазком на пространственно-временной коридор — страсть как интересно. В ушах слегка звенело, и целую вечность ничего не происходило. В общем, это были долгие, томительные минуты.

Но вдруг в лицо пахнуло свежим ветерком. Однако никто не спешил желать мне приятного прибытия или что там говорят портальные стражи? Я постояла ещё с минуту, зажмурившись, а затем осторожно приоткрыла один глаз.

И тут же закрыла. Померещилось, будто нахожусь посреди огромного кладбища.

«Что?!»

Я вытаращилась на надгробные плиты, памятники и статуи и заодно обнаружила, что стою на плоской крыше солидного мраморного склепа.

«Так-так, если кто-то скажет, что это и есть академия, получит миллион кусачих жуков за шиворот!»

— Глянь-ка, Кир, никак, ещё одна ожила! — произнёс вдруг чей-то голос у меня за спиной.

Я оглянулась: из-за ближайшего памятника выглядывали две закутанные в чёрные мантии фигуры.

— Выглядит почти живой, — пробормотал тот, кого назвали Киром. — Но на всякий случай упокоим, мало ли.

— Я тебе упокою! — откликнулась я и спрыгнула с крыши склепа на присыпанную мелким гравием землю. — Я студентка, где тут у вас приемная комиссия?

Парни переглянулись и боязливо приблизились ко мне. На носу Кира сверкали стёклышки очков, его приятель прятал под капюшоном задорные огненные вихры.

— Так ты живая, что ли, ведьмочка? — спросил рыжик.

— Сомневаешься? — Я приподняла бровь и переложила тяжелый чемоданчик из руки в руку, готовясь опустить его на головы обидчиков.

Рыжий осмелился подойти ещё ближе. Внимательно и недоверчиво посмотрел мне в глаза, после чего заметно расслабился.

— Нет, Кир, эта куколка не умертвие.

Их недоверие немало меня позабавило, как и вся эта ситуация: два типа в мантиях слоняются по кладбищу и ищут, кого бы упокоить.

— Чем вы тут заняты, ребята? — уже более дружелюбно поинтересовалась я. — Мертвяков, что ли, гоняете? А работать не пробовали?

Меня одарили высокомерными взглядами.

— Это и есть наша работа. Мы некроманты из городского отделения Магической инквизиции.

Парни гордо выпятили грудь под моим уважительным взглядом.

Магическая инквизиция — единственное, чего опасается моя бабушка. Не боится, конечно, но дважды в год исправно получает там ведьмовскую лицензию. В этот период семейство Кошмаровых — самое благопристойное и мирное во всей Ведьминой Чащобе.

— Вот как, тогда вы точно сможете мне помочь. Скажите, где здесь академия Хаоса?

— Около трех часов отсюда, если пешком по шоссе.

Я растерянно похлопала глазами.

— Вот это я попала! Неслась себе порталом, и вдруг меня выкинуло на крышу склепа. Безобразие, я за переход, между прочим, полновесную сумму золотом отвалила!

Молодые маги переглянулись.

— Что ж, выходит, Ясон? — Кир озабоченно блеснул очками на приятеля. — Магистр дан’Манголер снова взялся за старое?

Тот выразительно почесал макушку.

— Иногда такое случается, куколка. Отклонения магические. — Некромант ткнул пальцем в черный мрамор склепа. — Тут хоронят профессоров академии, а они и после смерти любят почудить. Но с чего тебя сюда занесло, один Тхар ведает!

— Не могу же я три часа по дороге тащиться, подвезите меня.

— Рады бы помочь, но как? Если честно, мы в магической инквизиции только практику проходим. Сами учимся в академии — пятый курс, факультет искусства смерти. Наставник привез нас сюда на рассвете и вернется не раньше, чем через пять часов, перед закатом.

«О нет! Торчать на кладбище не слишком-то весело!»

Ясон словно прочел мои мысли. Он сочувственно скривился:

— Так что, ничем помочь не сможем. — Рыжик кивнул на узкую тропку, что петляла меж покосившихся могильных камней. — Вон дорожка — иди по ней, пока не упрешься в калитку, а там до шоссе рукой подать. Только смотри, никуда не сворачивай: мы ещё не всех умертвий перебили.

Я понурилась, ковыряя гравий носком ботинка.

— Да не расстраивайся ты, ведьмочка! — подбодрил меня Кир. — Там подводы ездят, попросишь подкинуть тебя и запросто домчишься до места.

Некроманты исчезли за ближайшим памятником, словно две тени. А мне действительно только и оставалась, что надеяться на попутку до академии.

Но падать духом я не собиралась и довольно бодро зашагала по узкой извилистой дорожке. Чтобы развлечься, читала надписи на могильных плитах и вскоре обнаружила, что кладбище очень древнее. На некоторых камнях с большим трудом можно было разобрать полустёртые имена и даты почти тысячелетней давности.

Место, в котором я оказалась в одиночку, меня ничуть не смущало: недаром же я ведьма. Ну и что, если здесь порой происходят странные вещи и обитают безобидные, в общем-то, умертвия, которые питаются людскими страхами. Кстати, одно из них, кажется, в данную минуту копошилось за рядом высоких надгробных камней в стороне от дорожки.

Я остановилась и с любопытством вгляделась в просвет между замшелыми камнями. Оттуда доносился равномерный стук и визгливые стоны.

«Что там происходит?»

Осторожно пробралась между рядами вросших в землю захоронений.

Достигнув источника шума, заглянула за могильный камень. Так и есть — умертвие. Кто-то посадил его в клетку. Отвратительный скелет в истлевшем саване грыз жёлтыми зубами ивовые прутья своей темницы и периодически пронзительно выл. Неподалёку, возле могилы, миниатюрная женщина в синем плаще ожесточенно ковыряла землю короткой садовой лопаткой.

— Эй, зачем вам этот бедняга? — окликнула я её.

Девушка вздрогнула от неожиданности и подняла голову. Смерила меня недовольным взглядом больших серых глаз.

— А тебе зачем знать? — недружелюбно спросила незнакомка. — Ты откуда взялась такая любопытная?

7

Я изумленно всплеснула руками.

— Ты предлагаешь полететь на метле? Вдвоем?

— Почему нет? — Альбина боком уселась на рукоять. Это вышло у нее уверенно и грациозно. Метелка даже не дрогнула и продолжила висеть в полуметре от земли. — Не бойся, она выдержит. Запрыгивай, домчим за полчаса!

— Но я же болотная ведьма, — начала я нерешительно. В памяти всплыли вечные ворчания бабушки о том, как неприлично носиться на хлипкой метелке.

— Знаю, знаю, все темные ведьмы такое средство передвижения презирают. Но где же твоя ступа, болотная ведьмочка? — Девушка насмешливо оглядела меня. — Нету? Тогда либо залезай и держись за меня, либо топай до академии пешком.

Последний аргумент заставил меня торопливо взгромоздиться на тонкую жердину, и, одной рукой удерживая чемоданчик, другой вцепиться в синюю накидку третьекурсницы.

Метелка дрогнула и медленно воспарила над забором на несколько метров. Сделала изящный разворот над могилками, набирая высоту.

— Ох, как здорово!

Полет подарил незабываемое чувство свободы и легкости. Под ногами не было надежного (впрочем, после сегодняшнего происшествия я поняла, что это мнимая надежность) дна ступы, из-за этого адреналин будоражил и разгонял кровь. Я улыбалась во весь рот, прячась за спиной ведьмочки от бьющих в лицо потоков свежего ветра, и с интересом оглядывала открывающиеся просторы. Под нами вилась лента дороги, на горизонте виднелись крыши какого-то города, а в той стороне, куда летели мы, темнел густой лес.

— Ты чего там пыхтишь? — обернулась ко мне Альбина. — Испугалась? Пониже спуститься?

— Нет, все нормально. Это мой питомец в чемоданчике. Наверное, корм закончился.

— Так ты со своим фамильяром приехала? Боюсь, проректору дей’Клеру это не понравится.

Я пожала плечами. Понимаю, что в академии из-за Обжорки возникнут проблемы, но не могла же я ее выбросить, как приказывала бабушка. Да и дома никак нельзя было оставить.

— Ты его лучше никому не показывай, хотя бы первое время, — посоветовала Альбина.

— Постараюсь.

Под нами мелькнула лента реки и перекинутый через нее каменный мост, на котором как раз сцепились осями две подводы. Ругань возчиков была слышна даже под облаками. Для ведьминской половинки моей души это звучало музыкой, а вот для эльфийской…

— Почему ты мне помогаешь, Альбина? — Уже некоторое время я размышляла над этим вопросом. Крайне непривычно, что ведьма сама предлагает помощь, притом вроде бы безвозмездную. Подозрительно как-то, дома я к такому не привыкла.

Девушка снова обернулась ко мне и бесшабашно рассмеялась.

— Так и мне помогали, когда я впервые здесь очутилась. Правда, на кладбище меня не забрасывало, слава богам! Но в первое время в академии Хаоса очень тяжко, многие это признают, потому и помогают желторотикам. Только так поступают далеко не все. Советую держаться подальше от компании Лорианны дан’Ливентроп и ее друзей. Это заносчивые богатенькие снобы.

«Ладно, переживу. С такими старшими сестрами, как Джуди, Ли и Веро, я привыкла жить рядом с заносчивыми особами».

На горизонте над лесом показались остроконечные крыши и тонкие шпили.

— Добро пожаловать в академию Ужаса! — прерывая свист ветра, прокричала моя новая приятельница.

Я с волнением вглядывалась в причудливые пики крыш с позеленевшей от времени черепицей. Несколько приземистых зданий жались друг к другу в кольце высокого каменного забора. Среди них выделялось двухэтажное строение с башенкой, торчащей над лесом, словно голова великана в островерхом колпаке. В единственном окошке, несмотря на то что было еще светло, горел свет. Высокий шпиль этого корпуса был украшен сияющим, хаотично меняющим форму и цвет сгустком магии — позже, я узнала, что это образчик материи хаоса. Он принял облик почти правильного шара и пылал то зеленым, то фиолетовым цветом.

— Красиво. — воскликнула я. — А что в той башенке? — не удержалась я от вопроса.

— Кабинет проректора дей’Клера. Я бы сказала, что лучше туда не ходить, но все новички умудряются проштрафиться в первые полгода, так что не буду тратить лишних слов. — Альбина взглянула на часовой артефакт, что висел у нее шее вместе с мелкими амулетами, и озабоченно добавила: — Ого! Уже почти четыре, поспешим, иначе будут проблемы! Нельзя опаздывать, учти!

Я меланхолично зевнула у нее за спиной. Тоже удивила: к проблемам мне не привыкать!

8

К четырем мы всё-таки не успели. Когда приземлились на пустынном, заросшем сорняками дворе перед главным зданием академии Хаоса, минутная стрелка на круглом циферблате над входом уже сдвинулась вправо.

— Мне-то ничего, у меня практика, — хмурясь, проговорила Альбина. — А вот тебе попадёт, особенно если старуха Корбина на месте. Постараемся пройти незаметно, авось повезет!

Третьекурсница понеслась к крыльцу так, что я едва поспевала за ней, волоча свой потяжелевший за дорогу чемоданчик. Меня не особенно страшила встреча со злобной надзирательницей, хотя Джуди предупреждала о ее свирепом нраве.

Что мне сделает эта Корбина, я ведь даже еще не зачислена в академию, а значит, и устав не обязана соблюдать. Вроде бы все логично.

Не собираясь тревожиться понапрасну, я с любопытством крутила головой, рассматривая разбросанные там и тут невысокие причудливые домики со стрельчатыми окнами. Взбегая на крыльцо главного здания, поежилась, улавливая токи тёмной энергии, которой было пропитано это место. Именно благодаря ей, здания кажутся такими древними и мрачными.

Однако угрюмая атмосфера академии ничуть меня не испугала. К чему-то похожему я привыкла дома, так что безбоязненно переступила порог и оказалась в узком, тёмном холле. Слева помещался письменный стол грубой работы. Он был завален бумагами и растрепанными папками. На краю столешницы в простом подсвечнике горела сальная свечка, из тех, что до сих пор иногда встречаются в придорожных трактирах и домах бедняков.

Вслед за нами в затхлую приемную влетел с улицы свежий ветерок. Пламя свечи затрепетало, по потолку и стенам заметались тревожные тени.

— Почему задержались, девушки? Вам правила не писаны?

Высокая и очень тощая старуха в бесформенном черном платье, которое болталось на ней, как балахон, заступила нам с Альбиной дорогу. Седые волосы мегеры были стянуты в тощий пучок на затылке.

«Надо полагать, это и есть карга, встречи с которой так желала избежать моя новая приятельница».

Голос у старухи был под стать внешности — скрипучий, а тон был обильно смазан ядовитой насмешкой.

— Извините, надзирательница Морель, — смиренно пролепетала Альбина. — У третьего курса сейчас практика.

Корбина Морель ощерилась и стала до жути похожа на сказочную Бабу-ягу: провалившийся рот со злобно опущенными уголками, острый подбородок выдавался вперед, как и крючковатый нос. У надзирательницы была неприятная манера склоняться к собеседнику и почти тыкать своим подбородком ему в лицо. Из-за этого складывалось впечатление, будто карга примеряется, куда бы клюнуть, словно хищная птица.

— Студентка Каро, мне глубоко безразлично, что у вас практика. Учебный год начнется только послезавтра, но правила требуют являться в академию вовремя даже в каникулы.

— И-извините, моя госпожа, — третьекурсница смиренно опустила глаза.

— Свободны, студентка, — грозно проговорила старуха и повернулась ко мне. — А вас что задержало, милочка? Кто вы такая?

— Я новенькая. Вивьенна Кошмарова. Портал выбросил меня на кладбище, вот я и задержалась.

Выступающий подбородок едва не ткнулся мне в лоб. Я резко отпрянула, уклоняясь.

— На кладбище?

— Да, я оказалась на крыше склепа почтенных магистров академии. Так мне сказали некроманты, у которых там сейчас практика.

— Интересно. Надеюсь, вы не лжёте. Нужно будет сообщить об этом магистру дей’Клеру.

Я решила, что на этом разговор закончен, и двинулась было вслед за Альбиной, однако надзирательница выбросила вперёд руку, преграждая путь.

— Куда это вы направляетесь, милая?

— Как куда? В приемную комиссию.

— Мне жаль, что вы опоздали, но в академии чёткие часы приёма с десяти утра до четырех вечера. Кажется, можно было уложиться в этот срок? Но вы явно не спешили, милочка. А сейчас мы уже закрыты.

— И что мне прикажете делать? Где ночевать?

— Это не моё дело. — Надзирательница пожала острыми плечами. — Хотите, возвращайтесь в город, там есть постоялый двор. Подойдёте завтра к открытию, после чего вас примет проректор. И если ваш дар соответствует нашим требованиям, вы будете приняты и зачислены на довольствие.

Говоря это, Корбина решительно теснила меня к дверям.

— Но послушайте, — я предприняла отчаянную попытку убедить надзирательницу, так как ночевать на улице мне совсем не хотелось. — Уже вечереет. Тут лес кругом, а до города я только к ночи доберусь. Я же не виновата, что опоздала. Доложите этому… как его… дей’Клеру о том, что со мной приключилось. Уверена, он найдёт способ сделать исключение.

Лицо «Бабы-яги» перекосило от ярости. Меня снова едва не клюнули подбородком.

— А ну, пошла вон, нахалка! — заорала не своим голосом эта ведьма. Ее чёрная горбатая тень угрожающе надвинулась на меня. — Будешь ты ещё указывать, что делать!

Я открыла входную дверь, но, переступая порог, обернулась и незаметно щелкнула пальцами.

Пламя свечки бешено плясало на сквозняке.

Вышла, захлопнув за собой тяжелую дверь. Секундочку постояла, переживая по поводу неприятной сцены, а затем бросила это бесперспективное дело и припала глазом к щёлке замочной скважины.

Старуха все еще что-то сердито рычала, обращаясь к входной двери, а за её спиной на разбросанных по столу бумагах уже танцевало весёлое пламя.

Немного полюбовалась на ярость грозной надзирательницы: заметив, наконец, возгорание, та завопила и бросилась тушить пламя. Хихикнув, как и положено болотной ведьме после удавшейся пакости, я сошла с невысокого крылечка.

Улыбка постепенно сползала с губ. Я раздумывала, что делать. Топать обратно в город — даже если повезёт и часть пути удастся проехать — не вариант. Но и ночевать в лесу совсем не хотелось. Я обратила взор на рослый белый дуб, раскинувший пышную крону неподалеку. Пожалуй, можно будет с удобством устроиться на этих мощных ветвях.

Но вдруг откуда-то послышалось тихое:

— Вивьенна!

Я оглянулась на главное здание и заметила в одном из окон Альбину. Та энергично махала мне.

9

Чьи-то шаги загремели по каменным плитам крыльца, и вскоре на заросший травой двор ступил высокий длинноволосый брюнет в долгополой мантии с широкими рукавами. По спине у меня снова проскакали мурашки — от фигуры в черном веяло той же мрачной силой, что и от моей бабушки.

Колдун, и притом очень сильный.

Мужчина прошел несколько шагов, а затем резко оглянулся на фасад главного корпуса. Смотрел он примерно туда, где укрылась одна рыжая ведьмочка, от этого у меня волосы на затылке зашевелились. Но, к счастью, этот тип вроде бы не мог меня видеть, так как при его появлении я шмыгнула за толстую витую колонну. Тем не менее, даже не видя лица мужчины, я ощутила его пронзительный, цепкий взгляд.

Распластавшись по колонне, я поиграла с мыслью выйти и честно объяснить, в какую ситуацию попала. Вот только интуиция не шептала, а орала, чтобы я стояла тихонечко, пока этот жуткий маг не очистит пространство от своего присутствия. И, наверное, впервые в жизни я к ней прислушалась.

Пробормотав что-то невнятное, колдун нетерпеливо взглянул на часовой циферблат над входом, повел рукой и… обратившись огромным черным вороном, тяжело взмахнул крыльями и унесся куда-то.

Я шумно перевела дыхание, только сейчас сообразив, что сдерживала его все это время.

За спиной вновь открылась рама. Показалась взволнованная Альбина.

— Видела, Ви? Это был проректор дей’Клер. Уверена, он тебя заметил, но очень спешил, потому не стал ничего выяснять.

Я поморщилась и спросила:

— Да, жуткий тип. Он преподает что-нибудь на факультете природных аномалий?

— А как же? Ведовство и теорию магии. Зверь, а не препод! Требует в десять раз больше, чем дает на лекции, притом не только на экзамене.

Одной рыжей болотной ведьме отчаянно взгрустнулось. Домой, в вольную чащобу, захотелось так, что в глазах защипало.

— Не унывай, Ви, привыкнешь. Поначалу всем трудно.

Наверное, это не должно было меня особенно утешить, но испытывать лишения и тяготы в коллективе как-то приятнее, чем в одиночку.

— Ладно, мне нужно грибы ведьме Ираиде сдавать, а ты иди устраивайся на ночлег, скоро начнет темнеть.

И правда, солнце уже зацепило верхушки дальних елей. Я поблагодарила Альбину за советы и направилась за угол, осматривать свое временное убежище. Дорожка привела меня на задний двор. Здесь среди высоких зарослей жгучей горецветки и кистень-травы возвышался стеклянный павильон с прозрачной крышей. Подойдя поближе, я обнаружила, что половина стекол разбита, но держится на своих местах, благодаря сохранным заклинаниям, наложенным на оранжерею.

Осторожно ступая, я подобралась к входу и открыла скрипучую дверь.

Благодаря трещинам в стеклах, здесь не было ни жарко, ни влажно. За годы запустения на грядках, обозначенных гнилыми досками, умудрилась вырасти молоденькая рощица вязов и златолистных дрэв. Когда деревца вытянутся, никакая магия не удержит стеклянную крышу от разрушения.

Вся эта дикая поросль обрадованно зашуршала листочками, приветствуя меня. Благодаря частице эльфийской крови, переданной мне матерью от неизвестного отца, я понимала чаяния деревьев, слышала рост трав, а ветер — верный приятель с детства — нашептывал мне новости леса. Вот и сейчас он залетел в приоткрытую раму на крыше и поведал, что злой колдун улетел на охоту.

— На охоту? Ха-ха! Так проректор дей’Клер падалью питается, как ворон?

Ветерок вылетел в неплотно притворенную дверь, а я продолжила осмотр места своей будущей ночевки. Поставила чемоданчик на землю и прошла вглубь строения. Возле одной из стенок образовалось небольшое болотце: здесь когда-то находилась система орошения, а теперь просто торчала труба с сочащейся из нее водой. Я подтащила доски, установив мостки, чтобы не замочить ног. Подставила под капли ладошки, собирая влагу. Умылась, а после и утолила жажду.

Еще раз обошла просторную оранжерею. В одном углу были навалены связки хвороста. Приметив широкие листья буйно разросшегося дикий лапник, выкопала несколько корешков себе на ужин, и широкие зеленые листья прихватила, чтобы постелить на землю.

Вечерело. Оранжерея наполнилась темно-фиолетовыми тенями. Мой чемоданчик уже некоторое время издавал странные звуки: такое впечатление, что там кто-то чем-то подавился.

Я вздохнула и приложила палец к замочку. Раздался щелчок, и из откинувшейся крышки показалась розовая пасть с торчащими из нее кружевами моей сорочки. Я поспешила спасти свое имущество от ненасытного монстрика.

— Граждане, — завопила Обжорка, — здесь растения недокармливают! Помогите, спасите!..

— Тихо ты! И хватит лопать мои вещи!

За время пути бутон стал еще ярче и больше, растение обзавелось еще двумя листочками, а корешки стали длиннее и теперь напоминали ножки.

— Ты травоядный хищник, вот и питайся растениями.

Обжорка повела головкой по сторонам и заковыляла к ближайшим зарослям ниссы. Я услышала многоголосый стон этого полезного растения, но что поделать — хищница должна чем-то питаться. Так уж заведено Матерью-Природой.

Убедившись, что корма ненасытному питомцу хватит на всю ночь, я устроилась в скрытом густой порослью вязов уголке оранжереи, расстелив плащ на подложке из листьев лапника.

В животе неприятно урчало. Я почистила и промыла найденные корешки и похрустела ими. С опаской понюхала бутерброд, пожертвованный Альбиной, но есть не смогла. От сала распространялся затхлый неприятный запах. Я попыталась задобрить этим сомнительным угощением обидевшуюся на длительное небрежение Обжорку, но лишь навлекла на себя обвинение, что хочу ее отравить. Пришлось дожидаться темноты и прикопать неудобоваримый бутерброд вне стен оранжереи. После чего я вернулась на свое импровизированное ложе и с пустым желудком, но спокойной совестью улеглась спать.