Принцесса для демона

ПРОЛОГ

Вокруг царила атмосфера веселья: смех, музыка, искрящиеся гирлянды в честь окончания зимней сессии. Но вместо того чтобы радоваться, я чувствовала, как внутри всё сжимается от отчаяния. Паша, мой парень, снова был в своём обычном настроении — болтливом и беззаботном. Он болтал со всеми подряд, но я не входила в это число. Его язык развязывался, как только он видел очередную девушку в мини-юбке.

Напрашивался лишь один вопрос: а зачем мне всё это?.. Я же не дурочка! Всё вижу. Вижу, как он прямо передо мной ухлёстывает за бабами!

«А может, и дура, раз повелась на его красоту. А вот что дальше — не углядела...»

— Паша! — воскликнула я, перехватив его взгляд, когда он снова смеялся с какой-то девчонкой в короткой юбке. — Ты вообще слышишь, что я говорю?

Он обернулся, и его глаза заискрились от удивления.

— Ань, ты опять начинаешь свою песню. Не надоело? — отмахнулся он от меня, как от назойливой мухи, которая пережила осень и ворвалась в зиму на последних парах. — Мы же просто отдыхаем, веселимся! А ты… как всегда…

— Отдыхаем? Ты даже не замечаешь, что я здесь, стою рядом с тобой! — мой голос дрожал от накрывающего с головой гнева. Ему, по сути, плевать на меня... Зачем, собственно, я ему? Для вида?! — Тебе важнее привлечь внимание каждой девицы, чем провести время со мной — между прочим, твоей девушкой!

Паша усмехнулся, а его губы изогнулись, как мне показалось, в презрительной улыбке.

— Ой, да хватит! Ты так надуваешь щёки, будто у нас серьёзные отношения. Успокойся и расслабь булки наконец, милая. Вон, вокруг сколько парней. Повеселись. Это всего лишь вечеринка в честь окончания. Мы и так скоро все разъедемся по домам. Кайфуй!

— Не разводить?! Парни?! А ты кто для меня? — повторила я, ошарашено глядя на него. Он меня своим друзьям сбагрить решил? Ужас! И надо было мне связываться с таким… УБЛЮДКОМ! — Ты даже не понимаешь, как мне больно видеть и слышать, как ты это говоришь! Это ненормально! Ты чокнутый! Всё! С меня довольно этого фарса под названием «любовь»! Её никогда не существовало. По крайней мере, между нами.

Паша вмиг переменился в лице, оно потеряло тот привычный легкомысленный оттенок, и теперь я видела одно лишь раздражение. Мной.

— Ань, да что с тобой не так? — его голос приобрёл оттенок брезгливости. — Ты всегда раздуваешь проблему из ничего. Мы просто развлекаемся!

— "Просто"? — я буквально захлёбывалась от обиды. — Это для тебя всё просто, Паша! Потому что тебе на меня плевать!

— О, ну давай, скажи ещё, что я самый ужасный человек в мире, — произнёс он, скрестив руки на груди, словно в ожидании того, что я сейчас устрою грандиозную сцену ревности. — Только знаешь что, Ань? Мне это надоело. Постоянные претензии. Мы не женаты, чтобы я отчитывался перед тобой за каждый взгляд на девушку, стоящую передо мной.

— Тебе и не нужно отчитываться, — холодно ответила я. — Всё кончено. Я ухожу.

— Иди, иди! — его лицо исказилось в язвительной усмешке. — Только вот что, Ань: ты не такая уж особенная, чтобы всё крутилось вокруг тебя. Запомни это на будущее! — кинул он мне вслед.

Моё сердце буквально разорвалось в клочья от его слов. Бесчувственный свин!
Мне хотелось что-то ответить, но всё внутри словно застыло. Не произнеся больше ни слова, я повернулась и направилась к двери. Больше никаких сцен, никаких слёз.

Глубоко дыша, я выбежала на улицу. Лёгкий морозный ветер ударил мне в лицо, обжигая щёки. Перебежав через дорогу, я оказалась в парке, чувствуя, как гнев и колючая обида всё больше сменяются опустошением и грустью. В эту промозглую зимнюю ночь я осталась совершенно одна — по своей же воле.

— Хотела ли я этого на самом деле? — прошептала я, выпуская клубы пара.

— А что было бы, если бы ты осталась? — вдруг, как из ниоткуда, прозвучал голос. Тоненький, как колокольный звон.

— Что? Где?.. — я оглянулась, но так и не увидела никого рядом с собой. — Бред. Галлюцинация.

— Говорит та, что испортила себе целый будущий год… Хорошо, что не семь лет, деточка.

Голос шёл из-под ног. Опустив взгляд, я увидела белоснежного котёнка. Его шерсть будто переливалась серебром.

— Походу, я выжила из ума, раз разговариваю с животным, — пробормотала я.

— Твоё право. Вот только ты должна идти за мной.

— С чего бы? — рановато для всякого рода отклонений.

— Хотя бы с того, что тебя хотят убить.

— Чего?!

— Невесты всегда подвергаются опасности. Особенно те, что принадлежат Князю Тьмы.

В тишине послышался хруст снега. Медленно обернувшись, я увидела невдалеке от себя фигуру, пол которой невозможно было определить из-за чёрного балахона, покрывающего всё тело с головой. Даже прорези для глаз не было. Мне показалось, что это жуткий призрак. Если, конечно, это было действительно так. И ОНО двигалось чётко по направлению ко мне!

— Чего застыла, красавица? Бежим! — скомандовал мне глючный котёнок. Я же уже думала, что потеряла связь с реальностью после того, как на меня всё навалилось. Но ноги сами понесли меня вслед за этой животинкой. Как будто ими шевелила не я. Да так быстро! Я была далека от спорта. А что касается спринтеров — мечта.

Впереди мелькнуло что-то невообразимое. Оно размывало взор и казалось водой, которая решила внезапно выбраться из пруда и левитировать, изображая что-то, напоминающее зеркало, и вбирающее всё вокруг себя. Я видела сквозь него хвойные деревья и скалы. Но это не было парком. Что-то дикое и опасное ждало меня, если я переступлю грань.

— Нет!

Это было последнее, что я прокричала, прежде чем меня буквально всосало в водоворот, который тут же захлопнулся, не давая пути назад.

— Расслабься, Ань! Всё путеееем! — крикнуло мне существо, обернувшись. А улыбка — словно в мульте, чуть ли не до ушей!

— Отпусти меня!

— Пардоньте, не мжууу!

1. Во что я влипла?! Жена?!

Когда я очнулась, то сидела закованная в тяжелые цепи, давящие на запястья, ноги и шею всем своим весом. Не было сил даже шевельнуться.

В голове промелькнуло: первое — где я? Второе — кто я?

Сидя на ободранных в кровь коленях на холодном мраморе большого зала с возвышением, где на возвышенности восседал богато одетый мужчина средних лет. Весь окутанный одеждами, словно капустный король, в дорогую парчовую ткань и меха. Он свысока взирал на меня, не скрывая презрения и брезгливости.

«Что я сделала этому человеку, что он буквально прожигает меня своей ненавистью?»

Грубая ткань робы не могла скрыть мою костлявую фигуру, когда-то гордую осанку. Теперь всё, что осталось, — это униженная принцесса. Воспоминания вихрем прилетели ко мне. Я была тут чужой и одновременно своей. Но ненавистной. И никому не нужной. Принцесса-изгой. Вот кто я. А мое имя — Аннелия.

«Принцесса?.. И почему я помню то, что со мной не происходило?»

— Ани…

Я вздрогнула, услышав голос, что затащил меня сюда.

— Ах ты гадёныш!.. — тихо прошептала я.

— Ани, не бузи. Успокойся. Так надо… Душа принцессы приняла тебя. Ты — её вторая, неотъемлемая половинка из иного мира.

— Чего?!

— Тсс. Никто, кроме меня, тебя не слышит и не видит.

— Да кто ты такой, чёрт тебя дери?! — ещё тише прошептала я.

— Скажем так, я личный фамильяр покойной Императрицы Вэлинн, матушки принцессы Аннелии. Теперь моей хозяйкой являешься ты.

— С какой это стати это должна быть я?! — уже чуть громче прошептала я. Но меня, как будто никто, кроме этого существа, не слышал.

— Первая звезда на небосводе указала на тебя.

Логично, мать вашу!

— Первая?..

— Та, что восходит в первую ночь нового цикла. В вашем мире в это время празднуется завершение цикла... Вы почему-то празднуете его и весьма странно. Без даров богам…

— Да вашу ж маму! Где я вообще?! Куда ты меня затащил?!

— Я повторю последний раз: ты в землях Империи Эрсилии. Когда-то это королевство было первым во всем, но поплатилось за свою алчность и непомерную жадность и… коварство твоего отца.

— Это не мой отец! Я вообще детдомовец!

— Теперь Аресий — твой отец, и сейчас он огласит твою судьбу. Не противься ему. Эта жизнь будет получше той, что у тебя была до этого момента.

— Да ну тебя!

Но хитрый шерстяной мешок как будто растворился в воздухе, и я осталась один на один с человеком, который не сводил с меня своего обжигающего темного цвета обсидиана взгляда, сидя на величественном позолоченном троне с выгравированными заковыристыми символами по всей спинке.

Император не спешил что-то говорить, словно наслаждаясь моим унижением и страхом загнанного зверя, отражающимся в расширенных зрачках. Его слова, когда они наконец раздались, прозвучали с холодной безразличностью. В этот момент он как будто смотрел сквозь меня, пронзив взглядом своей чернотой.

«Неужели он действительно отец, который подарил мне жизнь?» — подумала я, но тут же осознала, что эти мысли принадлежат не мне. Девушка, что ранее жила, существовала… Она как будто, приоткрыв дверь, пришла окончательно проститься с собой искалеченной. Оставила меня один на один со зверем! Подарила мне свою жизнь… Ну спасибо! Отличный подарок… В ножки кланяюсь, принцесса!

— Аннелия, — басистый голос Аресия поднялся вверх и, эхом отразившись от высоких сводов каменных стен зала, упал вниз, поразив свою цель. Меня. Я сжалась под его давлением. Мне показалось, что меня зажало в птичьей клетке. Дышать стало невыносимо больно. Но и кричать я не могла. Как будто проглотила крупный булыжник, чтобы окончательно утонуть во мгле окутывающего меня страха. — Твоя мать, Императрица Вэлинн и моя первая жена, была осуждена за чёрную магию. Она околдовала меня, приворожив. — Он тяжело откашлялся. — И за это была сожжена заживо.

У меня пробежал мороз по коже. Точнее, я чуть ли в ледяную статую не превратилась.Что же это чудовище задумало сделать со мной, раз уж собственную жену не пожалел?

— Ты тоже была осуждена на смерть, но я помиловал тебя, оставив в живых при дворе. Теперь... пришло время отплатить за мою щедрость, дочь моя. Ты станешь женой для Князя Тьмы по своей воле. Во блага Империи Эрсилии.

Он поднялся с трона и сделал шаг вперёд, его глаза сверкнули неестественным блеском. Я почувствовала, как сердце сжимается в предчувствии чего-то страшного.

— В полночь ты будешь принесена в дар Повелителю Нижних Миров — Зейну. Демону, который с древних времён властвует над ночью и судьбами смертных. Ты станешь его женой, и только твоя жертва позволит нашей Империи вновь процветать. Он одарит нас благами: долгие годы урожая, власть над другими царствами и непрерывное богатство. Это — твой долг как дочери Эрсилии.

Мои губы дрогнули, а лицо исказилось в гримасе. Но не от страха, а от гнева. Я больше не могла выносить эту несправедливость. Жертвовать мной ради прихоти какого-то озабоченного демона?! Это полное безумие! Да они все, поголовно БЕЗУМЦЫ. Кот, этот «тронный шут», Император и, конечно же, чёртов Демон!

Забыв о том, где нахожусь и нахожусь ли вообще, а не лежу где-нибудь в больнице в искусственной коме, я заорала прямо на царя-батюшку:

— Вы не имеете права! Чокнутый придурок! Чтоб ты в пекло провалился, Царь Горох!

Моя вспышка гнева, казалось, на мгновение пронзила тишину зала, но лицо Императора-отморозка осталось непроницаемым. Он не отреагировал ни на мои слова, ни на отчаяние в голосе, словно я была для него просто ещё одной пылинкой в слегка запылённом механизме его тривиального плана.

«Конечно! Что может быть проще, как отдать ненужного отпрыска на растерзание неизвестно кому?! Боже! Да я уже вживаюсь в это… тело!»

Впрочем, когда он заговорил, это не было обращением ко мне. Его голос эхом прокатился по залу, словно холод врезался в моё сознание.

— В башню одиночества её, — безразлично смотря сквозь меня, приказал он.

2.  Попытка потерпела крах, дорогуша!

Я сидела в своей темнице, прижавшись к стене, как к единственной защите.

«Как будто эта чертова стена может меня спасти…»

Тело ломило, а разум метался между паникой и злостью на всё и вся. Как я здесь оказалась? И главное — почему? Перед глазами мелькали образы моей прошлой жизни, словно кусочки разбитого зеркала, отражающие уже не меня, а ту, кто здесь жила раньше. Аннелия, проклятая и нелюбимая дочь этого придурка-Императора чего-то там… Да что он о себе думает?! Старый хрен!

Но я — Аня, девушка из другого, реального мира! И я не собираюсь безропотно подчиняться этой абсурдной «судьбе», которую «напророчил» мне меховой мешок.

Я помню себя настоящую. Пока что. Помню…

— И где ты вообще?! Чего притих, шкура?! Давай, давай — бойся гнева женщины! Аннелия… Какая же ты тряпка, раз не можешь сказать в лицо батеньке, кто он есть… — пробурчала я себе под нос.

Со стороны винтовой лестницы этой проклятой высоченной башни уже слышались шаги.

— Казнят или помилуют? Первое, вашу ж маму…

Дверь камеры медленно приоткрылась, и несколько дородных, склонных к ожирению от холёной жизни при дворце монахинь, облачённых в чёрные одежды с вышитыми серебряными нитями воротничками с затейливыми узорами, вошли, не произнеся ни слова.

«Ни здрасте, ни как дела… Какой этикет у нас тут?!»

Хотя, работали они слаженно, как машины. Роботы, а не женщины с бьющимися в груди сердцами! Да и вряд ли у таких они имеются в запасе…

Схватив меня под белы ручки, они потащили в центр камеры на просвет, не обращая внимания на моё сопротивление. Поставив меня в небольшую бадью с прохладной водой, окатили ей же с головы до ног. Я завизжала, как резаная. А они, стянув с меня потрёпанную грязную робу, начали тереть меня тряпками и скрести мою кожу скребками, как одержимые какими-то демонами. Не хуже того, кому меня, по сути, продали.

«Как будто перед ними не человек, а свинья, извалявшаяся в луже грязи!»

— Отпустите! Я сама в состоянии помыться! — возмутилась я, сделав очередную неудачную попытку вырваться из их клешней.

— Нет, — послышался строгий женский голос за спинами этих дам. Хотя назвать их дамами можно было с большой натяжкой. — Продолжайте. Соскребите с неё всю ту скверну, в которой она извалялась за это время. Невеста, хоть и жертвенная, должна быть чиста!

— Да, верховная жрица! — их голоса слились в один, и ветер унёс это «завывание» за пределы башни одиночества.

— Что, где?..

Они чуть расступились, и я «узрела» эту верховную жрицу.

Сказать честно, жриц я представляла совершенно иначе. По крайней мере, в книгах и историях любви их описывали куда красивее.

Мужчины были готовы отдать свои души, вырвать сердца из груди и, ещё бьющимися, преподнести их на серебряном блюде к ноженькам жриц. А затем... упасть в алую лужу! Вот! Но эта женщина была похожа на жабу.

— Кто вы?.. — прохрипела я, сжимая зубы, которые еле попадали один на другой от холода, накрывающего меня с каждой секундой всё сильнее.

Вопрос был не столько из страха, сколько из желания хоть как-то удержаться на «поверхности воды» этого кошмара.

«Возможно ли, что я просто умерла? Конечно! Всё возможно…»

Верховная жрица остановилась передо мной, скользнув по мне острым взглядом с ног до головы, с неприкрытым отвращением, словно перед ней была грязная засаленная от кухонного жира тряпка, а не человек. Её взгляд резал, словно сталь, проникающая сквозь волокна плоти всё глубже и глубже.

— Хватит! — жрица не подала виду, что мой вопрос хоть что-то для неё значит. И правильно. В этом мире, если он вообще существует… Я какая-то там принцесса-отброс. — Думаешь, я поверю в эту нелепую сказку, что накануне свадебной церемонии ты потеряла память, ударившись с разбегу о колонну?! Думаешь, никто не знает, зачем ты это сделала, идиотка?! — Она зло оскалилась, обнажая пожелтевшие, как у ведьмы, зубы. В её голосе звучала откровенная насмешка. — Ты пытаешься выставить себя дурой, но не выйдет. Твоя попытка покончить с собой провалилась. И будь благодарна лишь тому, что я уговорила Императора не бросать тебя в костёр ещё во младенчестве, как и твою матушку. У богов на тебя другие планы.

«У богов?! Да кто такие эти боги?! И боги ли вообще, если позволяют себе жертвоприношения?!» Меня прошибло холодным потом.

Костёр? Мать? Внутри всё замерло. На мгновение время остановилось. Даже облака на небе, которое я видела сквозь узенькую расщелину окна, куда разве что руку можно просунуть, замерли.

— Верховная жрица… — тихо произнесла одна из женщин, окружавших меня, тоже заметившая этот «феномен». Но та властно подняла руку, что означало: «Заткнись. Ещё не доросла».

«А миры-то одинаково хороши. Что реальный, что этот. Так в чём разница, Аня? В каком прозябать-то легче? Да пошло оно всё к чертям с горы!»

Внезапно всё передо мной пропало, люди растворились, а затем перед внутренним взором, словно вспышки молнии, начали мелькать картинки из прошлого. Не моего, а несчастной Аннелии. Её жуткие воспоминания детства. Крики женщины, охваченной пламенем. На её чёрных обрезанных волосах была изящная диадема с прекрасными рубинами, которые мерцали в языках пламени. Огонь, опаляя её, окутывал алым коконом, унося крики ввысь. А где-то невдалеке были слышны крики маленькой девочки, которую тащил прочь рыцарь в чёрных доспехах. Лица его не было видно — лишь белые, как снег, волосы, выбившиеся из-под шлема.

«Мама, мама!» — оглушил меня её голос, полный отчаяния и страха.

— Ты уже тогда понимала, что тебя ждёт… — одними губами прошептала я. И вновь всё вокруг растворилось.

Я стояла уже одетая в лёгкую полупрозрачную ткань, которая практически ничего не скрывала.

— Ну вот, ты и готова принять свою судьбу ради народа Эрсилии, — коварно улыбнулась жрица-жаба.

— Нет…

Её лицо ослепила ужасная кровожадная улыбка.

— Ах да, как я могла забыть. Твоё наследство от матери. Не гоже невесте идти без диадемы. Внесите!

3. Предупреждать надо, мешок с костями!

Я сидел в тронном зале, окружённый тенями, которые всегда казались мне более реальными, чем эти создания, приходившие ко мне время от времени.

Люди… Сброд из попрошаек. Только с короной на голове...

Тёмное, густое, вязкое и терпкое на вкус вино подземного мира медленно стекало по моему горлу в желудок, оставляя за собой нестерпимо сладкий привкус. Ночь совокупления со смертной не за горами. Заключительный аккорд, чтобы желания правителя Эрсилии исполнились.

Что до меня? Плевать, что будет… Или нет… В этот раз я не столь уверен в своей будущей жене. В прошлом мне было всё равно.

Белый Змей, мой верный слуга и фамильяр, был занят тем, что обязан делать каждый раз, когда на нашем пороге возникала новая супруга. Мой барашек на вертеле...

Он рассыпал кости прежних жён, дабы показать новой овечке, что её ждёт, если ослушается хоть раз. А ослушивались эти девицы меня постоянно. Было лишь два неукоснительных правила. Такие простые, что и трёхлетний ребёнок усвоит, но не любопытные девичьи носы!

Первое и самое важное — не покидать пределы моей цитадели и не перешагивать границу столетних лесов без моего на то дозволения. Поскольку, как только они перешагнут предел, их жизнь оборвётся тут же. Собственно, они превращались в те самые кости. Со временем. Земли этого места не щадят никого. Нельзя зайти в мои владения и выйти тем же образом. Такова их судьба.

Второе правило было не менее простым, и всё же его постоянно нарушали — моя супруга не должна ни в коем случае оспаривать мои решения касаемо её. О да, как это правило жгло их самолюбие, жаждущее сказать своё слово против. Впрочем, этим я не отличался от земных мужей. Хоть что-то общее между нами было.

Никто из жён по итогу не выходил победителем из этой примитивной игры. Стоило лишь их взгляду встретиться с моим, как они осознавали, что их ждёт дальше. По итогу… Это было весьма приятно и эффективно. Держать их в страхе и трепете на физическом уровне.

Но и минусы имелись. Дамы, по сути своей, весьма крикливые существа, не говоря уже о чрезмерной чувствительности. После экзекуций в моих ушах иной раз звенел целый оркестр… Но это лишь маленький минус, а перечёркивало его приятное послевкусие от проведённой с ними ночи.

И вот вновь одна из них прибудет ко мне, ведомая своими страхами и обречённостью. Я чувствую, как страх зреет в ней, заполняя её разум. Она полагает, что сможет избежать той же судьбы, но она всего лишь часть этого бесконечного круговорота игры между мной и царственной особой, сидящей на троне, жертва наших «обоюдоострых» капризов.

Ну и наконец негласное, самое важное. Это даже не правило для всех, а скорее для единственной, которую я так и не нашёл.

Моя жена должна прожить со мной четыре сезона, чтобы стать такой же бессмертной, как и я. До этого ещё никто не доживал. Цель недостижима. А у меня никогда не будет моей королевы. Я — одинокий Князь тёмного мира...

— Если бы только одна из них смогла, то этот круговорот невест в природе закончился бы, не успев начаться. И мне не пришлось бы исполнять желания людишек из века в век… Чувство, будто бы я добрый волшебник из легенд и сказок на ночь, всё больше походит на правду...

— Мой Господин, мне бросить кости у входа в лес перед самыми пределами? — прошипел Белый Змей, свернув свои серебристые кольца в тенях у подножия моего трона.

Лунный свет отражался на его гладкой чешуе, заставляя её красиво переливаться, будто драгоценность. Он получал истинное удовольствие, из века в век проделывая эту часть ритуала. Как и я — тем, как мои жертвы-невесты сталкиваются с неизбежностью своей участи.

Я медленно поднёс бокал с чёрным вином к губам, раздумывая над его вопросом. Ещё одна овечка на заклание, очередной фарс, который я вынужден терпеть.
Нет, кости должны быть не слишком близко к границе. Мгновенное чувство страха, овладевающее их сердцами, делает их покорными, а покорные жёны не доставляют мне никакого удовольствия.
«Какая же я противоречивая фигура. Всё мне не так...»

— Нет, не у пределов, — бросил я, не глядя на него. — Рассыпь их ближе к центру леса, чтобы она думала, что у неё есть шанс. Пусть увидит путь, пока ещё будет думать, что сможет пройти через него. Будет интересная игра...

Змей склонил голову, его глаза блестели холодной, даже слегка жестокой радостью.

Впрочем, как всегда. Мы знали друг друга не один век. Я вырастил этого змеёныша и от вечной скуки одарил его человеческим разумом и даром вечной жизни. Вот только одна проблема... Его линька с каждым столетием происходила всё чаще, и у меня накопилась целая гора серебряной чешуи, которую, как я ни заставлял этих невест разбирать, они не могли переступить через себя. Один лишь вид вызывал у них омерзение.
«Интересно, эта принцесса такая же?»

Да, в этот раз сам Император Аресий расщедрился, и, похоже, ждёт меня работёнка такая, что на столетие вперёд зарекусь брать себе невест из высших слоёв общества. Уйду в целибат. Завяжу, но лишь на несколько столетий. К примеру, пока его род не вымрет или не случится восстание и войны...

— Как пожелаете, мой повелитель, — раздался издалека шипящий голос Белого Змея. Он извивался, словно в ожидании охоты.

— И запомни, — продолжил я, наконец посмотрев и обратив свой взор к нему, — она не должна знать обо мне слишком много. Пусть сама выстроит свои страхи, своё представление. Пусть её разум сочинит ей её личного монстра. Истинные чудовища всегда живут в человеческих умах.

— Да, господин. Но разве вы не желаете, чтобы она... однажды взглянула на вас, как на мужа?

Я усмехнулся, ощущая, как эхо моего голоса распространяется по тронному залу.

— Пусть она доживёт до этого момента, если сможет, — сказал я холодно. — Но, как всегда, она встретит сначала тебя, и ты своим шипящим голоском из кустов расскажешь бедняжке о всех правилах.

— Да, мой Господин...

***

С меня сняли оковы лишь на границе того самого леса, что начинался у стен замка и извилистой дорогой вёл в самую глушь непроходимой чащи. Цепи с глухим звуком упали на землю, и я ощутила, как ледяная тяжесть покидает мои запястья и лодыжки.

4. Не бриллиант, а стекло для Тёмного.

Я медленно поднималась в гору по узкой и извилистой каменистой тропе вслед за этим весьма болтливым Змеем. Он был пообщительнее мехового мешка с костями, который прятался у меня в волосах. И как он там умещается?!
Голос Змея, шелестящий и почти гипнотический, не затихал ни на секунду, обволакивая меня словами, словно своими чешуйчато-серебристыми кольцами, которых я уже давно потеряла счёт. Уж слишком длинный был этот Змей.

Лес вокруг был такой густой и тяжёлый. Кроны высоченных сосен буквально давили на меня своим мрачным видом и величественностью. Их пики протыкали наполненные снегом облака, словно грубые костяные иглы, прошивающие небосвод. Каждый шаг по тропе отзывался глухим, хрустким эхом в глубине леса, словно сама земля вздыхала и перешёптывалась под моими ногами, недовольная присутствием чуждой ей гостьи.

Казалось, что деревья наблюдают за каждым моим движением и шагом. Их корявые, обветренные ветви с местами слезшей корой, обнажающей стволы, напоминали скрученные руки старых ведьм, охраняющих дорогу, по которой меня вели вверх по склону. Уже виднелось ущелье — врата в Чертог Князя Тьмы, как и сказал мне мой проводник Змей чуть раньше.

Тишина здесь была неестественной и просто невыносимой для человеческого слуха. Не было ни пения птиц, ни шума зверей, только лёгкое шуршание ветерка между стволами, как будто сам лес убивал собой всё живое, что приблизилось слишком близко к жилищу демона.

Как, например, меня, безжалостно принесённую в жертву.
Земля под ногами становилась всё более каменистой и холодной, местами покрытой подмёрзшим мхом, который переливался холодными изумрудными оттенками в стелящемся по земле густом тумане. С каждым шагом воздух становился морознее, и я выдыхала из груди клубы пара.

Сначала по коже прошлись первые леденящие, пробирающие до самых костей порывы ветра. Он был подобен множеству острых игл, впивающихся в кожу. Затем лёгкие, невесомые снежинки начали опускаться на мои плечи и волосы, окутывая моё рваное, неприлично просвечивающее свадебное платье белой вуалью. Я чувствовала, как снег тает на коже, оставляя ощущение липкого холода, проникающего под одежду.

Змей продолжал скользить с камня на камень, как ни в чём не бывало, не обращая внимания на противные снежинки, кружащие вокруг нас в танце, который казался таким же враждебным, как сам тёмный лес, принадлежащий Князю Тьмы.

Вскоре вокруг нас начали появляться оледенелые скальные породы и корни деревьев, торчащие из-под земли — замёрзшие, скрученные и застывшие навсегда. Изредка на глаза мне попадались застывшие в судорогах существа. Каждая из умерших ветвей была покрыта сосульками, тянувшимися до самой земли. Они переливались серебром, когда попадали в узкий просвет света от луны.

Я едва могла дышать — воздух был плотным, будто сам лес сжимал его вокруг меня, не давая насладиться даже последними вздохами свободы.

Внезапно тропа, словно по волшебству, резко свернула, и перед нами возникла скала, пики которой уходили в самые небеса. Она была такой чёрной, что её камни поблескивали во тьме ночи.

— Чиссстая тьмя… — прошипел Змей. — Ничто не сравнится с красотой чертогов Господина. Его дом сотворён из божественного Металла Адамаса… Многие правители мечтают обладать несравненным по своим свойствам мечом, сделанным именно из этого металла. Но… ещё никто не посмел просить подобного. Как вы думаете, принцесса, вашему отцу взбредёт в голову просить такое у Князя Тьмы?

— А ко мне это какое отношение имеет? — фыркнула я.

— Ну… в кои-то веки правитель жертвует "бриллиант" из своей короны…

Так вот к чему эта змеюка?! Проверяет меня?

«Начнёшь привирать — не пройдёшь врата», — послышался шёпот мехового мешка у меня за ухом.

«И что же мне сказать?!»

«А ты и не была бриллиантом в том смысле, который интересует Змея».

Да, Аннелия была ненужной принцессой, проклятым ребёнком. Хуже бастарда, если её так просто принесли в жертву.

— Ну же, принцессссссса… — прошипел Змей, нетерпеливо перебирая своими кольцами, которыми запросто мог задушить меня.

Я вздохнула, чуть сжимая зубы, чтобы не показать Змею своего раздражения. Его шипение, струящееся вокруг меня, словно клубы тумана по тропе, показалось особенно неприятным. Но я знала, что у меня не было другого выхода.

«Как же мне ответить?»

Да, я была принцессой, но всего пару часов! Моё "я" ещё пыталось бороться, но я чувствовала, как память о той девушке, настоящей Ане, ускользает. Будто я осталась в том мире, а Аннелия поглощает меня и мою память всё больше. Просто сжирает без остатка. Такова цена жизни в этом теле?..

«Я помню её детство. Знаю, как над ней издевались все, кому не лень. А вот мои воспоминания… они пропадают с каждым шагом, что я делаю. Чем ближе я к этой скале, тем расплывчатее становится моя реальность».

— Кто я…

— Принцесссса?..

— Не тем сверкающим "бриллиантом" в короне вы меня назвали… — горько усмехнулась я, уже Аннелия. — Скорее, я была осколком стекла, которое легко могло порезать руки того, кто попытается меня подобрать. Проклятая и принесённая в жертву. Дочь своей матери — Императрицы и… как говорят злые языки, ведьмы. А ведьмы горят на кострах, не так ли?..

Змей замер на месте и медленно повернул свою голову в мою сторону. Его красные, как два неогранённых рубина, глаза вмиг превратились в два тёмных бездонных колодца. И в тот же миг я ощутила присутствие ещё кого-то. Но вокруг была пустота. Только я и Змей.

Приблизившись ко мне, он поднялся почти во весь свой рост, оставив лишь одно кольцо у земли, и пронзил меня своим тёмным, как ночь, взглядом. Этот взгляд был настолько пугающим, что я отшатнулась, невольно отступив на шаг назад.

«Это не он?!»

Казалось, даже лес затаил дыхание в ожидании того, когда Змей заговорит. И вот, наконец, он произнёс, но его голос стал другим. Мягким, бархатистым, словно ты кошка, а тебя гладят по шерсти.

— Проклятая и ведьма, говоришь, — неспешно произнёс он, обвивая свои чешуйчатые кольца вокруг ближайшего камня. — Значит, ты уже осознала свою суть, принцесса. Превратилась в осколок стекла, который режет, но не сверкает, не радует глаз. Красивое сравнение, хотя и печальное.

5. Плохие желания

Я наблюдал за принцессой, сидя на своём троне, погружённый в мир, где царил полумрак. Немногочисленные свечи доживали свой век, растекаясь по полу. Передо мной располагалось левитирующее в воздухе зеркало — водопад, застывший во времени…

Её отражение искажалось в потрескавшейся лёгкой наледи, которая всё быстрее покрывала воду из-за того, что моя тень касалась субстанции. Зеркала не терпят демонической сущности, отражая истинную суть. А она не так красива, как мне хотелось бы. Человек и то изящнее меня…

В этом отражении я видел её — Аннелию. Нежную и полную жизненной силы, но в то же время уязвимую, как поблекший цветок, вырванный и лишённый дома под палящими лучами солнца.

Её без жалости выбросили на обочину жизни. Она ещё полностью не осознала, что её прошлое осталось за границами моих владений.

— Новая женушка, сколько же долго ты продержишься в этих ледяных стенах?..

Но она всё же не была в полной мере той, кого я ожидал увидеть. Нет детской наивности в этой юной душе, которую я когда-то наблюдал в её ранние годы. Не та тень идёт за ней след в след, которой я наслаждался как добычей, что мне преподнесут на серебряном блюде.

Внутри меня шевельнулась какая-то забытая эмоция, когда я осознал, что под моей властью оказалась не просто жертва, а личность, обладающая собственным ярким душевным светом.

Сквозь призму зеркала я заметил что-то, что двигалось за ней. Дух. Он слился всей своей энергией с её тенью, как часть её самой. Это была не просто тень — это было что-то живое, ощущающее её эмоции. Горячая смесь чувств. Смятение и злость, страх… Всё проходило сквозь эту сущность.

Я знал, почему она чувствует всё так, будто стоит на острие лезвия вместо каната воздушного гимнаста, что веселит народ на ярмарке. Аннелия злилась на конкретного человека, и это был её отец.
Я знал прошлое её матушки. Был знаком лично с Белой Ведьмой. Помнил её предсказания.

«Подле Князя Тьмы приживётся лишь та, чей род был одарён, и их магия использовалась из поколения в поколение лишь во благо людей. Но для того, чтобы пророчество было исполнено, кровь Белой Ведьмы окропит престол. Её мать падёт жертвой».

— Прискорбно, моя милая подруга… Мне не хватает нашего общения. Надеюсь, твоя дочь не заставит меня ждать слишком долго, — прикончив кубок с вином, я отставил его в сторону и направился к скалистой отмостке. Оттуда уже доносился голос отца моей жертвенной женушки, но я слышал лишь одно слово из всего потока его просьб: ЖЕЛАЮ!

Как всегда, их слишком много. Непомерное количество…

— Люди из раза в раз просят одно и то же. Хоть бы разнообразие внесли.

И тут сквозь этот шум я услышал:

— ХОЧУ, ЧТОБЫ ВЕСЬ МИР ПАЛ ПЕРЕДО МНОЙ!

— Безумец… Будь по-твоему. Ведь вы всегда хотите одного — власть. Изъян людей… А говорят, что мы порочны.

***

Погода резко испортилась, стоило мне переступить порог этой крепости во льдах. Передёрнув плечами, я поинтересовалась у Змея:

— Что происходит?

— Сущие пустяки… Мой Господин исполняет желание смертного. То, что он поистине желает для своей стрррраны…

— Поистине… — усмехнулась я.

«Что он может желать, кроме как золото и каменья?»

— Вас это вессселит? — спросил меня Змей, скользя по узкому извилистому проходу в самую тьму.

— Это меня скорее удивляет, — ответила я, ускоряя шаг, чтобы не отстать от этого юркого и проворного существа. — Наши желания наверняка кажутся со стороны мелочными.

Змей тихо зашипел, словно в знак согласия или, может быть, даже посмеялся над моим неуклюжим желанием поддержать «светскую беседу».

— Ты права, Госпожа, — его голос прозвучал как шелестящий поток воды, скользящий по камням тонкими струйками, словно протока в замёрзшем горном ручейке. — Они хотят золото, власть, бессмертие… Но чаще всего им просто нужно чувство контроля. Они приходят с одним желанием, но, когда получают его, не могут остановиться. Они всегда хотят больше. Твой отец ничем не отличается от правителей прошлого.

— А твой Господин? — я бросила вопрос вскользь, хотя внутри сжалась, словно мышь, брошенная на корм удаву.

Змей остановился и подполз ко мне, поднявшись к самому лицу, свисая с бугристой стены тоннеля.

— Мой Господин, как и я, давно постиг ту истину, что желания смертных никогда не смогут его удивить или впечатлить. Он исполняет их лишь ради игры, как кошка играет с мышью, — Змей прищурился. — Он понимает, что конечный результат всегда один — разрушение.

— Какой же смысл в такой скучной игре?

Но Змей молчал, подняв голову и смотря на просвет. Дверь ещё была не полностью замурована.

— По-твоему, я сейчас сбегу? — спросила я.

— А кто вас знает. Никто из красавиц не был в воссторге, когда их по воле первосвященников пророчили в жёны моему Господину.

Жена, жена, жена… Как мне надоело слышать это. Жертва и жена для Князя Тьмы крепко переплелись в моём сознании. Скрепились намертво путами. Не отличить, кто из них кто. И зачем я нужна Зейну? Этому Князю Тьмы… А самое главное…

— Как я его узнаю? — наконец спросила я.

— Господин сам изволит тебя посетить, когда будет нуждаться.

Нуждаться?! Да что эти мужчины о себе думают! Я не позволю так с собой обращаться. Всё-таки я из реального мира, а не отсюда! Меня зовут… Как меня зовут? Я не помню. Ан… Анеллия. Нет! Это имя девушки, в которую я переместилась. Не моё! Кто я?!

Схватившись за голову, я закричала, что есть силы:

— КТО Я?!!!

— ТЫ? Жена Князя Тьмы, — был мне шипящий ответ.

6. Хозяин ничего

Тьма сгущалась над сводами дворца Империи Эрсилии. Аресий знал, чего хочет. А также знал, что древним договором на месте святилища, ранее принадлежавшего Князю Тьмы, расположились его земли. Этим они были обязаны Зейну. И в знак благодарности приносили жертву самых красивых дев Эрсилии.

Пир в честь жертвенной девицы был в самом разгаре, когда он встал со своего места, и все разом умолкли.
— Знать, пора всем нам пожелать того, что мы заслуживаем! — басистым, чуть охмелевшим от выпитого вина голосом произнёс Аресий. — Я преподнёс первенца в руки Князя Тьмы, дабы он исполнил наше общее желание! С этого момента… повелеваю!

Аресий сделал многозначительную паузу, прислушиваясь. Все гости сидели в ожидании.
— Хочу, чтобы весь мир пал передо мной! Перед нашей Империей! С каждым прожитым днём мы будем становиться богаче! Поднимем же кубки за наше будущее!

Зал недолго скорбел по жертве, принесённой ради процветания. Началось веселье и разврат, к которому был приучен каждый из здешних дворян, что имели близость с самим Аресием или хорошую должность при Императорском дворе.

Вино разливали по бокалам служанки в лёгких, просвечивающих платьях, чьи тела были облиты водой для большей привлекательности. А знатные мужи то и дело хватали юных служанок за полуобнажённые груди. Те наигранно визжали, притворяясь невинными девами, коими они уж давно не являлись. За столь «невинные» услуги мужчины щедро одаривали прислугу монетами, иной раз расщедрившись так, что в руки простой слуги попадал золотой эрсилий.

Только Зейн слушал их и молча, грустно усмехался желаниям, которые не менялись из века в век. Они вели лишь к одному — саморазрушению.

***

Погружённый во тьму, я пролетал в небе над приближающимися очертаниями крепостных стен, где меня ждали штормовые тучи. Ветер завывал, словно тысячи мёртвых душ ушедшего прошлого, уже предчувствуя бедствия и разрушения. Мои крылья разрезали потоки воздуха, распространяя вокруг себя вибрацию и щекоча перья. Каждый взмах манил за собой раскаты грома, что раздавались за моей спиной. Небо сотрясали молнии, будто самой природе было в тягость моё присутствие.

Всё вокруг погрузилось под вуаль тьмы, и даже факелы у стен замка не помогали её разогнать. Стражи, завидев летящую над ними тень, разбегались в стороны, страшась меня. Обычный люд и так знал, что для них вскоре наступят тёмные времена: запах войны, сопровождающийся голодом и холодом. Не всем удастся выжить в это время.

Но не для тех, кто сейчас пирует и пьёт за новые завоевания.

Истинное желание правителя Империи Эрсилии было озвучено, и теперь ничего не могло его остановить, а уж тем более изменить ход событий. Даже я сам не в силах. Договор крови до сих пор никто не разорвал, став моей истиной. А до тех пор… я раб, как ни назови.

Аресий в своих желаниях не был первым. Он желал того, что желали многие до него — полного господства, власти, перед которой падёт мир. Но на нём, надеюсь, эта цепочка замкнётся.

Мало кто понимал, что подобные желания раз за разом несут с собой только хаос и разрушение. Я всего лишь исполнитель воли просящего. И как Князь Тьмы, я знаю: каждый, кто осмелился желать подобного, сам подписывает себе приговор.

Когда я вплотную приблизился к замку, моя тень начала падать на башни, стены и площадь перед дворцом. Всё вокруг замерло. На мгновение остановился шум праздника, и музыка оборвалась, как только стекло витража разлетелось, а первые капли дождя ударились о мраморный пол дворцового зала. Тьма полностью накрыла город, поглотив веселье. Люди, замерев, смотрели на своего гостя в чёрном, промокшем одеянии.

— Я прибыл не вовремя? — с сарказмом спросил я у своего просителя.

Аресий едва не поперхнулся вином, медленно повернув голову в мою сторону. Его глаза, сначала полные торжества, постепенно заполнились паникой. По толпе пробежал шепот, похожий на шипение змей. Руки дрожащих придворных потянулись к бокалам, будто вино могло избавить несчастных от моего присутствия. Ведь ни разу за минувшие столетия я не посещал людские пиры в честь очередной преподнесённой мне девы.

— Зейн... На наш пир пожаловал Князь Тьмы! — Аресий попытался сохранить лицо, натянув маску, которая, похоже, треснула пополам, исказив его лик и обнажив мне его истинное лицо. Животный страх и непонимание, что ему делать с таким вот гостем. Не более того. Радости от моего присутствия тут никто не испытывал. Впрочем, и мне не по душе общение с такими индивидами. — Мы чтили тебя, соблюдая древние договоры между людьми и богами. Ты ведь пришёл, чтобы исполнить своё обещание, не так ли? Ты — наш союзник на долгие лета! Наше могущество...

Бог? Союзник?! Это я-то? Сомнительное удовольствие для того, кого свергли, отправив жить свою вечную жизнь сюда, на землю. Скорее — это проклятие богов.

— Союзник? — повторил я, скривившись в хищной улыбке, медленно опускаясь на пол и пряча крылья за спиной. Мои босые ноги коснулись натёртого до блеска мрамора. — Ты действительно считаешь меня союзником, смертный? Союзник для чего? Чтобы ваши желания сбывались по одному щелчку пальцев? Огорчу тебя, но это не союз. — Я сделал шаг вперёд, и воздух вокруг похолодел; изморозь появилась там, куда ранее ступали мои ноги. — Вы, жалкие существа, верите, что можете повелевать миром, не понимая самой сути власти. Ты желаешь господства? Всемогущества? Хаос — вот господство над всеми. — Я остановился перед ним, вглядываясь в его зрачки, которые расширились от страха. — Ты принёс свою дочь мне в дар, но что ты отдал на самом деле, Император?

Аресий не сразу нашёлся, что ответить. Он облизнул пересохшие губы, взгляд его мечтал укрыться за спинами придворных, но никто из них не осмелился даже шелохнуться.

«Крысы разбежались по углам. От чего же?» — с горечью усмехнулся я.

— Я... отдал всё! Моя кровь, мой род... Я выполнил договор сверх меры! Ты... ты обязан исполнить моё желание!

— Обязан? — я рассмеялся, и мой смех, словно раскат грома за окнами, эхом прокатился по залу. Знать жалась друг к другу, словно пыталась слиться с мраморными колоннами, лишь бы избежать моего взгляда. — Ты всё ещё не понял? Я лишь воплощаю то, что просят людишки. Но штука вот в чём… не я определяю цену вашим желаниям. Цена за твоё желание гораздо выше, чем ты предложил мне, Аресий. Каждый твой вдох, каждый глоток вина... Наслаждайся, пока видишь их перед собой, чувствуешь вкус этой жизни.

7. Голос из тьмы

Наконец-то настало то мгновение, когда я смогла остаться наедине с собой.
Тишину стен, в которых находилась купальня, нарушали лишь струи воды, льющиеся из подводного источника в теплые ванны. Снаружи — холод, здесь — тепло. Мне был по душе такой контраст. Пар расползался тонкой пеленой по поверхности небольшой купальни. Она находилась в самом потаенном уголке пещеры. Так мне казалось.

— Я не знаю, что меня ждет при встрече с этим чудищем Зейном... — вздохнула я, опускаясь под воду с головой.

«Может, он слишком чистоплотен для демона?» — подумалось мне. — «Брезгует грязными людьми? Ест их на завтрак, обед и ужин?»

Я ничего не слышала вокруг себя. Даже не могла подумать, что кто-то, возможно, уже следит за мной некоторое время. И вряд ли то был Белый Змей.

Сейчас мне нужно было только спокойствие, которое, впрочем, вскоре у меня отнимут... Как и свободу... окончательно.

— Теплая, словно молоко, — промурлыкала я. Когда еще я почувствую такой кайф? — Живем одним днем, правда, меховой мешочек?

Из-за спины выполз кошара и с опаской оглянулся вокруг.

— Хватит панику разводить. Змей ушел…

— Но это не значит, что он не вернется, — пробурчал белобрысый комок шерсти.

— Сам виноват! Зачем притащил меня сюда? Жила бы да не тужила там… Там… Черт! Почему я с каждой секундой забываю все, что было до, но живу ее памятью?! А ну иди-ка сюда, твареныш! — схватив его за шкирку, я потрясла мелкого, словно тот был игрушкой на ниточке. — Объясни!

— Я не виноват. Это твое новое тело! Оно отдает тебе воспоминания, которые были у нее.

— А зачем мне ее чертовы воспоминания?!

— Чтобы жить в этом мире…

— А где же она?! Улетела в космос?!

Откуда я это взяла? Не помню...

— Та Аннелия уже никогда не вернется, а ты должна жить за нее. — Это превращалось в какую-то непонятную, необъяснимую мантру.

Странная жизнь для той, кого прикончили у самой опушки леса, пританцовывая от счастья. Особенно это касалось верховной жрицы, которая всей душой ненавидела отпрыска почившей Императрицы. Меня.

— И какая же моя цель в этой жизни?.. — Я уже не надеялась услышать внятного ответа.

— Освободить плененную душу.

— Еще одну?! Да ты издеваешься?! Я себя-то не смогла спасти! Что ты мне пытаешься внушить?!

Но кошара ловким магическим «движением руки» исчез. Факир недоделанный! Схлопнулся в моих руках, оставив только пару блесток.

— Замечательно… Жизнь никогда не даст тебе внятного ответа, Аннелия…

Устав от всего, я позволила воде накрыть меня с головой. Всё вокруг, казалось, исчезло. Ощущение тишины было абсолютным, и только капли, нарушающие безмятежность, тянули меня обратно в этот странный, не до конца понятный мир.

Однако внутреннее напряжение не давало мне полностью расслабиться. Не из-за места, в котором я оказалась, и даже не из-за самого Зейна, о котором рассказывали страшные легенды.

Князь Тьмы… Тоже мне, господин нашёлся. Сколько таких по миру ходит?! А сколько лечатся в домах для умалишённых?! Не счесть.

Мой «муж» даже из вежливости не появился! Посмотрела бы я в его лицо, да как дала трындюлей!

«Откуда это слово? Прошлое? Скорее всего...»

Но тут что-то изменилось. Воздух как будто поменялся. Даже запах стал другим. Дышать стало тяжелее. Меня накрыло. Страх оплёл своими холодными руками с острыми когтями, впивающимися в душу. Первобытный, как у зверя.

Сами инстинкты предупреждали меня о чьём-то присутствии. Я чувствовала, как тонкие пушковые волоски на затылке встают дыбом, а по спине прокатилась орда крупных мурашек, несмотря на тепло в купальне.

«Что-то не так...» — мелькнула мысль, когда я вынырнула из воды и выдохнула.

Ощущение, что на меня смотрят, изучают, было столь ощутимым, что я непроизвольно оглянулась, вглядываясь в пар, уходящий во тьму, в самые дальние уголки этого необычного замка в величественной скале.

Тишина показалась на мгновение ещё более пугающей.

***

Я стоял на выступе, служившем мне своеобразным балконом, где я любил прятаться не только от временных, никому ненужных жён, но и от своего пресмыкающегося слуги. Впрочем, сегодня Змей не отходил от меня ни на шаг. Тому была веская причина: скоро наступит полночь — время, когда я скреплю договор и овладею нежным женским телом.

— Надеюсь, не в этот раз… — произнёс я, глядя вниз, где густой пар покрывал тёплые воды источника. Там принимала ванну моя жена. Почувствовав мой мимолётный взгляд, она оглянулась вокруг, ища первоисточник своего беспокойства.

Я знал этот запах. Мгновенный испуг, страх, овладевающий людьми. До меня донёсся тонкий, едва ощутимый аромат её тела. Неповторимый и, на удивление, не вызвавший во мне отвращения.

— Прекрасный шлейф… — тихо произнёс я. — Какая же ты на самом деле?..

Как же я не люблю этот момент — момент, когда мне приходится сталкиваться с людскими женщинами, а в особенности с девами и их хрупкими надеждами на спасение, которого нет. Пути обратно не существует. И им этого никак не объяснить, не вобьёшь в их сознание. Они всё ищут лазейку, спасение из клетки, которого нет.

Мои чёрные одежды, в которые я вынужден был облачиться для соблюдения «протокола», трепал холодный ветер, напоминая о том, как давно я сам перестал чувствовать тепло.

— Как она?.. — спросил я, переступив каменную отмостку и полностью скрывшись во мгле замка.

Белый Змей скользнул в мою сторону; его длинное тело мягко обвилось вокруг ближайшего выступа.

— Девиццца в купальне, всё как всегда, мой Господин, — прошипел Змей. Его глаза блестели в темноте, отражая едва заметный свет факелов, освещавших купальню. От взора некуда бежать...

Я сухо кивнул в ответ, не выказав эмоций. Мы оба знали, что эта ночь станет ещё одной в череде бесконечных ночей. Каждый раз, когда наступала эта ночь, я сталкивался с очередной женщиной, приведённой в мои владения для заключения древнего договора. Нерушимого, до недавнего времени.

8. Ты нужна только мне, женушка

Медленно обернувшись, я столкнулась взглядом с этим чудищем, каким представляла его в своих самых страшных фантазиях. Но… Он был далёк от уродливого монстра с выпирающей челюстью и зубами, нависающими на верхнюю губу.

"Проще говоря — не уродец. Да и слава богу!"

А выглядел он... Прежде всего, величественно. Как и полагается демону, что правит миром мёртвых. Зейн был высок, статен, широкоплеч. А его мускулистая крепкая грудь... Подтянутый торс... Намажь его маслом — и любая женщина поспешит в его объятия, не раздумывая. Будь то невинная и не знающая плотских удовольствий молодуха или уставшая жена трактирщика. Та плюнет в лицо муженьку и даст деру!

"О чём я думаю?! Стыдоба-то какая!"

Боже! Моя макушка касается его обнажённой, крепкой, как камень, груди!

Овал лица просто завораживал, глаз не отвести. У Князя Тьмы были чётко очерченные скулы, придающие ему мужественный вид. Хитрый, как у лиса, разрез глаз, а цвет… Такого я никогда не встречала. Он был просто невероятен! Нереален, как и всё вокруг. Радужка цвета чистейшего аметиста. А волосы… Они были холодного серебряного оттенка. Седые.

— Засмотрелась? — наконец произнёс Зейн.

Я же в испуге начала отступать назад, к самому краю, пока не почувствовала, что идти больше некуда. Под ногами посыпались маленькие камушки, падая вниз. Звука падения слышно не было. Мы находились слишком высоко.

Зейн неспешно подошёл ко мне, а я резко отпрянула, и тут последние камушки ушли из-под моих ног. Я ощутила, как теряю равновесие, и почувствовала лишь одно — свободный полёт.

В это мгновение всё вокруг меня замедлилось: ледяной ветер обрушился на меня с оглушающим воем, а сердце глухо застучало в ушах. Я не могла дышать, просто пыталась глотнуть кислород, как рыба, выброшенная приливом на мель, о которой отлив забыл. Меня оглушил собственный крик, а острые пики столетних сосен неумолимо приближались, предупреждая о последних мгновениях моей жизни.

Холодный ветер хлестал по лицу, не давая мне открыть глаза. Кровь стыла в жилах от ужаса, нахлынувшего на меня одной волной за другой, а шум собственного дыхания оглушал. Казалось, моё сердце вот-вот разорвётся и разлетится на мелкие ошмётки. Бесконечно тёмное небо стало лишь фоном для моего падения в пропасть.

Оглянувшись вниз, я увидела припорошённые снегом пики столетних величественных сосен, словно острые клыки гигантского чудовища, ждущего, когда я наткнусь на них и меня пронзит насквозь. Насадит, как кусок жирного мяса на вертел или молодого поросёнка.

Я не могла и вскрикнуть. Страх, полное оцепенение… Лишь хриплый звук сорвался с моих губ под конец.

Чувство страха было таким всепоглощающим, что всё, что я могла сделать, — это смотреть, как земля становится всё ближе и ближе. Как в замедленной съёмке. Каждая секунда приближала меня к неизбежной смерти. Даже воздух был пропитан холодом и тьмой.

Время… Вот что оказалось самым болезненным испытанием.

И вот, когда сосны уже были всего в нескольких метрах, их острые пики тянулись ко мне, словно руки мертвеца из могилы, готовые разорвать моё тело. В этот момент я почувствовала сильное, похожее на тиски, прикосновение. Его руки, обхватившие меня за талию в последний миг, словно кандалы, вырвали меня из объятий неминуемой гибели.

Ветер исчез, и я пролетела у самого острия одной из сосен.

Тяжело дыша, я пыталась прийти в себя. Голова кружилась, а тело всё ещё тряслось от пережитого ужаса. Но… Я была жива. Жива! И в руках Князя Тьмы — Зейна.

— Почему ты так боишься смерти, девица?.. Ты уже и так принадлежишь мне и моему миру… Ты настолько глупа, что решила покончить с собой? Не выйдет! И я покажу тебе почему! — его тихий голос у самого моего уха перешёл в ужасный смех, пробирающий до костей, словно раскат грома.

Затем погода вокруг нас начала меняться. Тяжёлые тучи сгущались над лесом, когда Зейн, всё ещё крепко держа меня в своих объятиях и прижимая к широкой груди, начал стремительно пикировать вниз. Я завизжала, не в силах сдержать крик ужаса, а он только громче рассмеялся, наслаждаясь моим страхом.

— Страх делает тебя слабой… Пора бы искоренить этот человеческий изъян навсегда. Показать, кто ты есть...

Зейн пролетел сквозь колючие ветви, не обращая внимания на то, что они царапают и ранят меня. Лес под нами казался живым, словно нашёптывал что-то своему хозяину, приветствуя его. Он летел к границе своих владений, сквозь густую чащу, к месту, где была принесена в жертву его жена. Мне.

Холод сковал моё тело, я больше не чувствовала ни ветра, ни страха. Всё, что осталось, — это мучительное осознание собственной слабости перед властью этого демона.

Приземлившись, Зейн поставил меня босую на землю, влажную и покрытую тонким слоем инея. Земля под ногами была промёрзшей, словно ледяной камень, а воздух — густым и зловещим. Дышать было больно.

Я едва стояла на ногах, опираясь на ближайшее дерево. Моё тело казалось чужим, словно оно существовало отдельно от меня и больше не подчинялось разуму.

— Обернись! — голос Зейна разрезал тишину, звучал холодно и властно. Я не могла не подчиниться этому мужчине. Он буквально завораживал меня с каждой секундой, проведённой рядом с ним. Его присутствие было подавляющим: я ощущала каждое его прикосновение, слышала каждую нотку в голосе, ловила каждый взгляд.

«Он забрал мою волю?!»

Внутренний голос отчаянно шептал:

«Борись! Не поддавайся!»

Но я не могла... Или не хотела. Аметистовый взгляд, который смотрел на меня, казался бездонным, затягивал и лишал силы сопротивляться. Я утонула в этих глазах, как в кристально чистых водах. Этот дьявол мог соблазнить любую.

«Никогда в жизни я не видела ничего подобного. Только в сказках».

А теперь я сама оказалась в какой-то странной, сказочной реальности. И как жить в ней — другой вопрос, который мне ещё предстоит решить. Но сейчас…

Я подчинюсь.

— Ты ещё и глухая, жена моя? — хмыкнул он.

9. Сюрприз, Зейн! Сюрприз!

Тьма живой материей окутывала меня в объятиях Зейна. С каждым мгновением становясь плотнее, холоднее и дурманя разум. Не пропуская даже луча лунного свет. Мрак вздымался вокруг великаном, поднявшимся из теней в мир людей. Или же существующий между светом и тьмой.

Пространство исчезло. Растворилось в шелесте ветра, оставив лишь ощущение падения в бездну. Колодец, который не имеет дна. Меня буквально поглотил беззвучный вихрь, а после... Все исчезло.

Всё вокруг замерло. Мгновение и мы… Я и Зейн оказались в странной комнате, окутанной полумраком. Со стен на каменный пол капал воск от тысяч свечей. Они были установлены на каменных выступах, которые поднимались ввысь. Они образовывали невероятно красивый купол с окном, которое было в самом верху. Из этой дыры, сотворенной самой природой, на нас смотрела полная луна. Она отливала серебром и мраморно-голубыми оттенками. В ней не было дыр, словно в сыре рокфор.

А также тусклое сияние исходило от множества толстых свечей. Они горели вдоль узкой дорожки, ведущей к каменному постаменту, на который небрежно бросили кусок белого полотна. Это было похоже на… Ложе! Все это больше напоминало древний алтарь, высеченный из чёрного камня. Но не кровать супругов, на котором вскоре свершиться то, чего я по истине боялась. Мне было сложно вообразить, что Зейн со мной сделает. Он же демон!

Ложе было грубым, холодным, лишённым всякого намёка на комфорт. Как будто предназначенное для ритуалов, а не для сна. Жесткие линии и острые сколотые края.

Испещрённые трещинами углы давали понять - этот камень был свидетелем не одной жуткой ночи. Здесь не было ничего мягкого. Ничего человеческого! Всё, что окружало меня - создано для иных существ. Для другой реальности, далекой от теплой и уютной жизни.

Запах свеч... Эти маленькие огоньки – единственная вещь, которая придавала уют страшащему меня помещению. Главной «спальни» дворца. В какой-то момент мне даже показалось, что вот сейчас, из тени выйдет призрак предыдущей жертвы. Ой, жены Зейна.

Воздух был пропитан запахом сырости и влажной земли, сквозь щели стен пробивался мох. А кое- где даже цветы, словно щель являлась для них клумбой. Пожалуй, это немногое, что можно назвать живым чудом.

Я стояла, едва держа равновесие на холодном каменном полу. Босые ноги давным - давно онемели. По телу пробежали противные мурашки. Но это было не из-за холода — это был страх, с которым я никак не могла справиться. Ужас перед неизведанным. Перед будущим, которое готовил мне эта ночь, которой не избежать.

Мой побег провалился. Да и куда мне бежать?! Там, где пьют вино за принесенную невинную девушку в жертву?! Нет… Уже поздно. Как и сказал Зейн – я давно мертва. А кто же я сейчас? Призрак?! Дух?! Кто я?!

Зейн стоял рядом, его фигура возвышалась надо мной. Темное одеяние небрежно упало вниз. Он положил свою ладонь мне на плечо и тихо произнес:

— Эта ночь, — его шёпот пронзил тишину пещеры — будет долгой, моя дорогая жена. Не думай, что я остановлюсь на первом разе.

Каждое его слово отдавало гулом в моем сознании. Долго… Звучит, как смертный приговор для меня!

Казалось, после его слов все начало погружаться во тьму, оставив лишь одно видное место -ложе. Его тяжелое каменное очертание, на котором должен был завершиться ритуал. Заключение контракта между людьми и демоном. В этом, между нами, мало различий.

- Прошу, не надо… - я совершенно не узнала свой голос. – Что я вам сделала?

- Ничего.

- Так зачем пытать меня?! Почему не жить своей жизнью?!

- Что значит своей, моя дорогая? Твоя жизнь принадлежит мне. – в его тоня слышались коварные, даже насмешливое нотки.

Его рука неспешно скользнула по моему плечу, и я услышала треск ткани. Он нещадно расправился с одним из рукавов и впился жадным поцелуем в мою шею, заставив меня разрыдаться. Но не от страха, от злости на то, что я бессильна перед ним. В этом мире. Я не знала, что мне делать, как остановить Князя Тьмы. Поддаться? Сыграть роль? А потом… Что потом? Как мне поступить?!

Или оттолкнуть, сделав хуже лишь себе самой.

***

В миг, когда мои губы коснулись шеи Аннелии, я ощутил сладковатый привкус её страха с приправой под названием - бессилия. Эти эмоции всегда будоражили меня, возбуждали до глубины души. Как ничто другое. Я жаждал не просто её тела. Но её душу, её страха и покорности. Но… Последнего я не ощущал.

«Она отличается от других»…

Уткнувшись в ее шею, я жадно втянул ее нежный аромат. С ума сойти! Страх плыл по воздуху, как сладкий нектар, а мое тело буквально горело от желания. Каждый мускул напрягся в нетерпении. Тёмная сущность взывала к тому, чтобы насладиться ею до конца. Отдаться моменту, вкусить нектар.

«Она принадлежала мне целиком. Не только в физическом смысле, но и её душа, её мысли, её страхи теперь находятся под моим контролем».

Я ощущал, как страх с каждой секундой накатывает новой волной, как она понимает неизбежность того, что грядёт. Аннелия не сможет убежать, не сможет вырваться из моих владений. Она Моя!

Её хрупкое тело едва заметно дрожало, когда мои губы скользили по ее бледной кожи. Каждый поцелуй был похож на удар. Я наслаждался тем, как её тело реагировало на мои прикосновения. Моя ладонь скользнула по её обнажённой спине, оставляя за собой след холодного огня, а другая рука, сорвав ткань со второго плеча, начала исследовать изгибы юного тела. В моих глазах отражались танцующие огни свечей, как в тёмной глади воды. В этот момент я мог бы поклясться, что слышал, как её сердце бьется, словно живое.

-Ты моя. Навсегда, — прошептал я, чувствуя, как её дыхание становится всё более прерывистым, а тело податливым. Я стремился заполучить её целиком, не оставив ничего. Ни одной преграды. Её тонкие пальцы вцепились в холодную каменную плиту, когда я наклонил ее вперед. Словно она, пыталась найти в ней поддержку. Но мы оба знали - ей это вряд ли поможет в первую брачную ночь.

Мои поцелуи становились всё жёстче, требовательнее. Я впивался в её кожу, ощущая, как её тело дрожит, пытаясь сопротивляться. Но каждое движение было настолько слабым, что лишь заводило меня все больше. Она не могла сопротивляться мне, не могла уйти.

10. Зерно сомнения.

Во тьме ночи, окутавшей замок, раздался оглушительный звук разбивающегося на мелкие осколки стекла. В спальню Аресия, погружённого в глубокий сон, ворвался холодный ветер. А за ним — и сам нежданный гость.

***

Заполнив своей магией пространство, я окутал королевскую спальню тьмой, чтобы ни одна душа не услышала нас. Сделав шаг вперёд, я запрыгнул прямо на Императорское ложе. Аресий был не один. Полуобнажённые, полногрудые прислужницы грели постель старого, одряхлевшего пса. Но это не мешало ему играть со мной и плести свою паутину интриг.

Глупо, очень глупо и печально. Люди — жалкие создания…

Мои чёрные, как смоль, крылья с едва слышным шорохом сложились за спиной, а глаза всё так же пылали гневом. Сменив цвет аметиста на рубиновый, а затем и вовсе на тёмно-алый. Но пределом был кроваво-чёрный цвет. Тогда даже я не смогу себя остановить. Никто. Этот цвет — цвет боли и разрушения.

Открыв слипшиеся от сна глаза и дыша пьянящим угаром после пира, Аресий, увидев меня, окаменел. Так часто во владения людей я не захаживал. Да и незачем было до этого самого момента.

Мы оба прекрасно знали, что против меня любое его оружие бессильно. Разве что раззадорит.

— Ты!.. — прорычал я. Мой низкий и угрожающий голос заполнил всю комнату и разбудил полуголых «дев». Те было хотели завизжать, но я одним щелчком украл у них способность говорить, чтобы не мешались. И… слышать тоже. Это пройдёт через пару часов. — Ты думал, что сможешь воспользоваться моей силой задарма? Обмануть меня?! Ты полагаешь, что я помогу тебе завоевать весь мир, не попросив ничего взамен?!

Аресий обомлел. Его кожа, ещё мгновение назад алевшая от пьянящего румянца, стала белее ночных одежд. Ему пришлось напрячь остатки своего мужества и разума, чтобы сохранить лицо правителя.

— О чём ты говоришь, Князь Тьмы?.. — с трудом выдавил он. Голос осип до такой степени, что обычный человек вряд ли разобрал бы его слова. Но мой слух меня не подводил. Если понадобится, я прочту даже его грязные мысли. И не удивлюсь, если он сорвал алый цветок благочестия с собственного дитя. Впрочем, Аннелия никогда не была первой в очереди на трон. А вот её кровный братец — другое дело… — Наша семья из века в век исполняла сделку!

Я усмехнулся, обдав Императора ледяным взглядом, окончательно пригвоздив его к постели. Мой смех разлился по комнате, пронизывая горе-государя до самых костей.

— Сделка, говоришь? — мой голос был пропитан ядовитым сарказмом. — Ты осмеливаешься говорить мне о сделке?! Когда, будучи отцом, не можешь или даже не стремишься защитить ту, кто принадлежит мне с рождения. С первого её вздоха в этом мире! Мою жену обесчестили, и ты, жалкий человечишка, будешь платить за свою неосмотрительность!

***

Слова демона ударили по Аресию, словно вымоченный в соленом растворе хлыст по рабу. Его дочь, хоть и отребье в его глазах, мать которой сожгли на костре, все же оставалась принцессой по крови.

Аннелия была чиста. Никто не касался её. Он лично отбирал слуг. То были женщины — служительницы при храме. Он держал дочь под замком все эти годы, скрывая её от мира и любопытных глаз прибывавших из разных королевств послов. Врал в глаза, что Аннелия погибла в совсем юном возрасте, не перенесши болезни. Всё ради того, чтобы сохранить её чистоту и невинность. Пока не настанет время её совершеннолетия. И тогда он преподнесёт её в дар Князю Тьмы.

— Это невозможно, — прошептал Аресий охрипшим голосом. — Я держал её в полной изоляции. Никто не мог к ней приблизиться, кроме монахинь. Она была под охраной святого ордена! Ты ошибаешься, Зейн!

***

Я приблизился к старику вплотную. Моё дыхание обожгло его кожу холодом, словно яд.

— Ты думаешь, что святой орден мог защитить её от внешнего мира? Глупец! — презрительно бросил я. — Ты так ничего и не понял... Невинность твоей дочери — потеряна. Она запятнана. И теперь её кровь будет осквернена, когда она в полной мере станет частью моего мира. А о твоих желаниях… О них можно забыть! Всё обернётся не в твою пользу, что и так было ясно с самого начала. Твои желания поглотят тебя раньше, чем ты завоюешь свой мирок! — схватив его за подбородок и выпустив когти, проревел я. Аресий не двинулся, застыв подобно каменному изваянию. — Я хочу знать, кто осмелился прикоснуться к тому, что принадлежит мне!

Аресий отчаянно покачал головой.

— Я… я не знаю, — прошептал он. Я увидел, как кровь полностью отлила от его лица, подарив нездоровую синеву. — Ты ошибаешься. Этого не могло случиться. Я сделал всё, чтобы сберечь её до ритуала! Никто, кроме монахинь… Никто не имел к ней доступа!

Мои глаза вспыхнули с новой силой, наполняясь алым цветом.

— Никто, кроме монахинь, говоришь? — повторил я, и мой голос стал ледяным. — Ты так уверен в этом?

Людишки всегда безоговорочно доверяли ордену, который, в свою очередь, мог наживаться на них сколько угодно. Вельможи, Императоры, Первосвященники и все остальные святоши — они правители мира на земле, а не народ.

Но могло ли быть, что кто-то из них предал доверие Императора? Могло ли быть, что предательство пришло именно из того места, где он меньше всего ожидал?

Мне не нужно было читать его мысли, чтобы понять. Этот несчастный ничего не знает. Но припугнуть, чтобы не расслаблялся, — необходимо.

— Ты понимаешь теперь, человек? — я прошипел Аресию на ухо, посеяв зерно сомнения. — Возможно, твои святые монахини не так уж святы, как ты полагал. Возможно, кто-то из них давно предал тебя, а ты, слепой и глухой, не заметил такой малости.

Аресий побелел. Мои слова эхом отдавались в его голове. Он пытался бороться с тем ужасом, что накатывал на него. Если это правда… если кто-то из ордена сотворил подобное… то вскоре начнутся гонения. И я с удовольствием посмотрю с высоты птичьего полёта на эти факельные шествия.

Но тут в моей голове раздался голос. Он звал меня за собой.

«Зейн»…

— Что?..

Это был её голос. Голос почившей Императрицы. Той, что безжалостно предали огню. Той, что предсказала мне «спасение», когда я встречу её дочь.

11. Жена - иноземка

Белая башня возвышалась мрачным силуэтом на фоне ночного неба. Ни одна звезда на тёмном полотне не была обращена к холодным белым стенам. Одинокое строение стояло особняком, отрываясь от самой столицы, которая горела вдали яркими огнями. И где-то там, на окраинах города, ещё слышался шум, возвещающий о радостях жизни. Но не здесь. Здесь была мёртвая земля. Крепость для смертников.

Высокая и тёмная изнутри, чуть покосившаяся от времени, которое не щадит ни одного смертного правителя и его «цитадели», Белая башня выглядела словно костлявый, чуть согнутый указательный палец. Из фундамента торчали белые полуосыпавшиеся плиты.

Всё напоминало о боли и ужасе тех, кто проходил свой последний путь к гильотине и кострам через ворота этой «крепости отчаяния и безысходности».

Дорога, ведущая к башне, была усеяна камнями, которые некогда помнили последние шаги приговорённых, шедших на казнь. Ветер доносил до моего слуха эхо прошлого, и каждый шаг по этой дороге был, как удар, навсегда запечатлевший страдания осуждённых.

«Зейн...» – Голос продолжал взывать ко мне. Казалось, она проникла в самые тёмные уголки моего сердца, заполняя пустоту вокруг. Это был не просто голос призрака, это был голос Императрицы, голос смелой женщины, которую я некогда знал.

Она предсказала мне "спасение", которое должно было прийти вместе с появлением в моей жизни её дочери. И что же? Я встретил Аннелию. Но спасение ли это? Теперь её судьба сплетена со мной и тьмой, пронизывающей мою душу насквозь. Что в этом хорошего?..

Белокаменное строение стояло на границе мира людей и моих владений.

Когда-то, давно, я наблюдал, как мать Аннелии была сожжена на площади, а маленькая девочка смотрела на это своими огромными глазами, полными ужаса и пелены слёз. Я был тем стражем, что, схватив ребёнка, отвёл девочку от костра. Ещё немного – и моя будущая жена полезла бы в это пекло. Аресий сделал всё, чтобы народ возненавидел свою Императрицу, назвав Веннею ведьмой, неспособной дать ему главное – наследника.

Но ненависть, однажды посеянная, не выбирает своих жертв. Она, как тьма, поглощает всё на своём пути. Так ненависть народа перекатилась и на маленькую девочку, которую отец осознанно готовил в жертву. Он хотел избавиться от последнего напоминания о бывшей жене. Но и она знала судьбу дочери — намного раньше, чем Аресий решился на этот шаг.

Я опустился вниз и неспешно пошёл по направлению пустующего строения. С тех пор башню больше не использовали как тюрьму для тех, кто шёл на плаху. Все поголовно боялись призрака, который, по их мнению, обитал в этих стенах. Что ж, в этом они были правы. Строение действительно имело своего постоянного призрака, которая напоминала и мне о нашей связи.

Ветхий мост, соединяющий башню с внешним миром, слегка скрипел под моими шагами, будто приветствовал старого гостя. Двери были не заперты. Меня ожидали.

Войдя внутрь, я скрыл крылья, отдавая дань уважения той, что действительно подарила мне надежду. И воздух в башне в один миг наполнился ароматом цветущих полевых трав, которыми лечили хворь и крестьяне, и знать.

Каменные стены были холодны, мрак окружал меня со всех сторон. И вновь, как эхо, в моей голове раздалось:

"Скорее... Я жду тебя..."

Я неспешно поднялся по полуразрушенной винтовой лестнице, ведущей к комнате, где хранились вещи погибшей императрицы. Каменные ступени трещали под моими ногами, покрываясь тонкой ледяной коркой, а маленькие белые камушки сыпались вниз. Лестница казалась бесконечной, будто сама башня вытягивала из меня силы, проверяя, готов ли я встретиться с прошлым, взглянуть в серебристые глаза призрака.

Наконец, я достиг верхнего уровня. Тяжёлая дверь печально скрипнула, открывая проход в комнату, покрытую толстым слоем пыли. В воздухе витал аромат давно увядших цветов, а стены были уставлены рамами, закрытыми чёрным полотном.

В углу скромно ютилась грубо сколоченная кровать и небольшая тумба. На ней — остатки последнего завтрака. Окаменевший кусок хлеба так и остался ненадкушенным. Она выбрала уйти с достоинством, присущим только ведьмам. Но меня интересовало не это, а зачем она привела меня в свой последний приют.

И как только я подумал об этом, голос вновь раздался, теперь уже ближе, чётче:

"Зейн, сорви полотна с рам..."

Мне не было смысла противиться просьбе Веллены. К духам надо прислушиваться. По крайней мере, к белым, чего нельзя сказать об остальных…

-Зеркала?.. - Передо мной стояли обычные, покоцанные и облупленные от времени зеркала в старинных рамах с витиеватыми узорами. – Ты, верно, шутишь, ведьма?! Что может быть полезного в кусках стекла?!

«Душа, которую ты сможешь тут увидеть, и осознать, что твоя истинная находится подле тебя…»

-Истинная, говоришь?.. Не твоя ли дочь, чью честь украли у меня из-под носа? – прошипел я. Я мог не верить отцу Аннелии, но когда подобное говорит почившая Императрица… Это сводит с ума!

«Всмотрись, и ты всё поймёшь…» - её голос стремительно удалялся, а мне оставалось лишь прислушаться к совету призрака. Им нет резона лгать.

Сев на холодный пол, я попытался хоть что-то увидеть. Но, к сожалению, долгое время смотрел лишь на своё отражение. Так могла бы пройти целая вечность, если бы границы не размылись.

Я замер, глядя в тёмную глубину зеркала, которое вдруг ожило, словно открыло передо мной портал в иной мир. Это было место, совершенно непохожее на наш. Огни, звуки, образы вспыхивали перед моим взором, как странные картины, нарисованные чужим разумом. Город, который я видел, был не из нашего мира. Стены зданий прорезали небосвод, словно скалы.

Люди мелькали, бегали подобно муравьям, подчиняясь движимой энергии, которую я ранее не ощущал. Их одежда, огни, здания, стремящиеся покорить небеса, — всё казалось нелепым и неестественным.

Ничто не сравнится с величественной древностью моего мира, с магией и мраком, что окутывают наши земли, сопровождая человека от самого его рождения до последнего вздоха.

12. Что ты?!

-Как же это снять?.. – я почесала отекшую лодыжку, которая была крепко «обнята» кандалами.

-Сама виновата… - послышался мурлыкающий голос белого пушистого создания. Маленький котенок опять появился буквально из неоткуда и, спустившись по моему плечу чуть ли не кубарем, уселся напротив, манерно облизывая лапу.

-Чего ты сказал, пушистый мешок с косточками?! – моему терпению настал конец. Сегодня было слишком много приключений на мою несчастную голову, чтобы я тихонько молчала в углу.

-Я сказал: САМА ВИНОВАТА! Кто тебя просил отдавать девичью честь кому попало? – нагло задрав нос, произнес этот сущий дьявол в милом кошачьем облике.

-Ах ты… Ты ещё решил в мое белье залезть?! – схватив его за шкирку, я начала трясти это беспардонное создание. – Кто тебе сказал, что я дева?! Кто вообще выдумал эту ерунду? А я тебе скажу! Мужики! Чертовы самцы! Вы во всех мирах хотите быть первыми! И только попробуй мне сказать, что я не права!

-Хватит! – начал брыкаться мешочек, и вдруг начало происходить что-то невероятное. Кот стал увеличиваться в размерах с катастрофической скоростью. Я не могла держать больше одной рукой такую махину и отбросила его в сторону. Но на этом метаморфозы не окончились. Шерсть начала отваливаться от его тела клочьями, а вместо лап начали вырастать человеческие конечности. Ноги, руки, красивое подтянутое тело и… ОБНАЖЕННОЕ! К тому же это был «самец», если проще, то мужчина, предпочитающий, по-видимому, ходить в чем мать родила!

-Что за… – вырвалось у меня из самой глубины, и я сделала шаг назад, оковы громко брякнули, но, если честно, мне было уже плевать на это неудобство. Оно казалось второстепенным по сравнению с ЭТИМ СЮРПРИЗОМ. Молодой блондин стоял передо мной и не думал прикрывать причинные места. Его совершенно не стеснял нагота, словно это было совершенно нормально для него. Его глаза мерцали, отражения множества свечей плясали тысячами огней в его желтых зрачках. И я чувствовала, как по спине пробегает дрожь, что-то между чувством ужаса и недоумения. – Кто ты, черт тебя дери?!

-Ай, как некрасиво для жены Князя… – пропел он мурлыкающим голоском. Единственное, что осталось от того малюсенького существа, которое пряталось всё это время рядом со мной.

-Ты не знаешь, с кем говоришь, – произнёс он, его голос был глубоким и обольстительным, как будто он говорил с далёкой планеты. Я не могла оторвать от него взгляда, несмотря на все эмоции, бушующие внутри меня. Он продолжал, его тон был полон легкомысленных ноток: – Неправильно думать, что ты одна за всё отвечаешь.

Словно на мгновение время остановилось. Я пыталась понять, как это возможно, и все мои мысли распались на куски, как ракушка, разбитая о камень. Этот мужчина был как загадка, которую мне нужно было разгадать.

-Кто ты? – наконец вырвалось у меня, хотя на самом деле я не была уверена, хочу ли я услышать ответ. Внутри меня началась настоящая борьба: с одной стороны моё любопытство сжигало меня, с другой — страх сковывал каждый мускул на лице.

-Я тот, кто приходит, когда ты слишком много болтаешь или натворишь такого, что даже у меня подшерсток дыбом, девица, – произнёс он с ухмылкой, но его взгляд был серьёзен.

Я вдохнула, чувствуя, как волнение накатывает на меня с новой силой. С ужасом осознавая, что передо мной стоит черти кто или черти что.

-Ты так и не ответил мне, кто ты?! – повторила я, завуалировав свой страх, притворяясь, что не испытываю ни капли страха и удивления.

-Я? Друг твоей матушки, Императрицы. Точнее, слуга её Императорского величества, сопровождавший её от рождения до самой смерти на костре. – не без горечи в голосе представился это… ЧУДО ЛЫСОЕ!

-И что ж ты её бросил, а?! Не хорошо получается, если так посмотреть… – произнесла я, пятясь назад и звеня тяжёлой цепью, сковывающей мои движения. И не сбежать-то никуда… Чертов мир, чертов Демон! Будь проклят тот миг, когда я по своей «доброй» воле переступила порог неприступного жилища этого Демона, имя которому…

-Зейн…

-Хватит! Не смей его призывать! – Парень закрыл мне рот своей бледной ладонью, он был так близко, что мне стало не по себе.

«Кто из них опаснее? Он или сам Зейн?!»

Опустив взгляд в пол, парнишка тихо произнёс:

-С тех пор, как Императрицы не стало… Мы с Князем Тьмы… Не в лучших отношениях. Но… Я исполнил своё обещание, данное Императрице перед её кончиной.

Я мысленно произнесла: «Какое?» Но и понятия не имела, что он поймёт.

-Я обещал Императрице привести тебя домой. Впрочем, сейчас не об этом. – Потянувшись и расправив плечи, юноша присел рядом со мной, от чего я взвизгнула и ещё сильнее вжалась в камень, служащий постелью Зейну.

-Твои ноги... Они буквально в плену этих оков. Змей постарался на славу... Я могу освободить тебя, – он поднял на меня свои жёлтые кошачьи глаза с узкой щелочкой вместо человеческого зрачка. – Если, конечно, пожелаешь...
Он хотел уже подняться, как я сама того не ожидая схватила его за руку и произнесла:

-Постой! – мои слова вырвались прежде, чем я успела подумать. Вцепившись в его руку, я ощутила, как ледяной холод его бледной кожи пробежал по моим пальцам. – Ты правда можешь меня освободить? – голос дрожал, хотя я изо всех сил пыталась держаться неприступно.

Юноша замер, его зрачки сузились ещё сильнее, и, казалось, в них вспыхнуло что-то почти похожее на веселье. Он медленно наклонил голову на бок, разглядывая моё лицо, словно оценивал, насколько искренне было моё желание.

-Конечно, – мягко, словно передо мной вновь был котёнок, произнёс он. – Но… – повисла долгая пауза, он изучающе смотрел на меня. – Любая свобода имеет свою цену. Ты ведь это понимаешь, правда?

«Паршивец!»

-И что тебе нужно взамен? – наконец выдохнула я, стараясь говорить сдержанно, чтобы не выдать тревоги. Мои пальцы всё ещё сжимали его руку.

Уголки губ парня дрогнули, чуть приподнялись. Он медленно опустился рядом со мной. Взгляд его кошачьих глаз не отпускал меня ни на секунду, удерживая, словно бы это были два драгоценных камня или золото высочайшей пробы.

13. Ренин

В хрупком юноше, который стоял передо мной, я мгновенно узнал давно потерянного фамильяра Императрицы. Его жёлтые кошачьи глаза и манера держаться — всё напоминало о его прежней, практически беззаботной жизни первого кота при дворе. Времена пролеживания боков на пуховых подушках давно канули в лету.

Но как он оказался здесь?! Да ещё привязан нитями судьбы к моей жене?! Они невооружённым глазом видны. Серебристая паутина, которую может порвать лишь её владелец. Только самой Аннелии это под силу. А мне терпеть этого своевольного кота?!

Я медленно сжал кулаки, глядя на его нахальную кошачью ухмылку.

Он должен был служить своей хозяйке до самого конца, вплоть до её последнего вздоха на костре. Пойти за ней в пекло! Предатель!

Сейчас же этот жалкий фамильяр осмелился вторгнуться в мои владения, переступить порог моего дома, касаться моей женщины, что принадлежит мне по праву рождения! Он рискнул всем, даже жалкой душонкой, зная, что я в лёгкую могу вытрясти из него последний дух. И вздохнуть не успеет!

— Ты прикасался к МОЕЙ ЖЕНЕ! — мои слова прогремели в тишине пещеры и поднялись ввысь, ударяясь о скалистые выступы. — Немыслимая наглость!

— Ты осмелился, — голос прозвучал низко и глубоко, с хрипотцой, чуть ли не срываясь. Я буквально кипел от подобной наглости. Он меня ещё передразнивать смеет?! Что взять с кота, кроме шкуры?! Никогда не понимал эту женскую слабость к кошачьим…

Шагнув вперёд, я увидел, как его взгляд слегка изменился, а затем он снова стал тем же самым невозмутимым существом.

— Зейн... — ленивая улыбка, полная надменности, расплылась по морде фамильяра. — Ты, как всегда, слишком серьёзно всё воспринимаешь. Близко к своему каменному сердцу, Князь Тьмы. Я просто… предложил помощь, как старый добрый слуга матушки госпожи. Да и к тому же, твоя невеста вполне может постоять за себя. Ты же не думаешь, что принцесса останется без защиты, верно?

— Без чьей это защиты? Твоей?! Ленивая ты тварь! А ты скажи, где ты пропадал все это время?! Скажи своей госпоже, как предал её матушку! Ты не имеешь права даже приближаться к ней, — прорычал я, не скрывая призрения к этому двуличному существу. — Ты предал свою Императрицу, позволив ей умереть. Что тебя заставило подумать, что ты можешь касаться моей жены?

Он лишь пожал плечами, безмолвно глядя на меня, затем медленно перевёл взгляд на Аннелию, которая стояла неподалёку, ошеломлённая и безмолвно цепляющаяся за каждое слово, произнесённое нами. Я заметил, как она незаметно подтянула к себе цепи, которые ещё недавно сковывали её.

— Ах, Зейн, — он облизал губы, не отводя глаз от неё. — Ничего не изменилось, правда? Вечные цепи, вечный долг... Ваша судьба, Господин, решена заранее. Столетия проходят, а вы так и прозябаете тут, в полном одиночестве. Голова часом не болит от скуки смертной? — уколол меня гадёныш. — Игра-то неизменна. Мрр… — Он по своей кошачьей привычке почесал ногой горло, будучи в человеческом облике, и мы оба услышали женский взвизг.

— Советую тебе перекинуться в своё обличие, животное! — я буквально гремел, чувствуя, как белки глаз наливаются кровью и сосуды начинают лопаться от гнева. Всё же фамильяр или нет, но он мужчина прежде всего!

— Не могу.

— Это ещё почему?!

-Нет гарантии того, что ты не скормишь меня своему змею на ужин, Князь... – ехидно сощурившись, произнёс он. – А госпожа мне обещала.

-Чёрт тебя дери! – заорал я во весь голос. Ведь я не могу отменить клятву своей супруги, даже если мы ещё не скрепили наш союз ритуалом. Этот ПЛУТ специально подгадал момент, когда я покину пределы собственного дворца!
Фамильяр молчал, и тут я вспомнил кое-что, без чего он не может служить Аннелии и без чего договор может быть недействителен. Повернувшись к принцессе, я спросил, точнее приказал ей:

-НАЗОВИ ЕГО ИМЯ!

-Ч-что?

-ИМЯ! – прогремел я в тишине своих покоев. На лице танцевала улыбка победителя, если она душа из иного мира, даже если связана со мной и наши судьбы переплетены во веке… Остаётся шанс, что память владелице тела до конца не поселилась, не проросла в её душе всеми воспоминаниями. И уж тогда… Я изгоню этого наглеца!

***

Я застыла в ужасе, не зная, что ему ответить.
Имя? Мне было некогда задумываться, кто этот кот на самом деле и как его зовут. Ведь он был всего лишь... фамильяром моей матушки. Но почему это слово прозвучало так, словно держало в напряжении мои мысли? Как будто моё сознание тонет в водовороте давно забытых воспоминаний, которые не мои, но одновременно слишком родные, чтобы отгонять их прочь.

Воспоминания детства словно потоком пронеслись перед моими глазами. Вдоль и поперёк, заполняя иссохшие русла реки. Я как будто видела перед собой роскошные залы Имперского дворца, цветущие сады, аромат которых казался таким реальным, что можно было почти коснуться его... Но эти картины были чужими, и всё же часть меня тянулась к ним, как будто я всегда знала их.

И там, в этом мире из прошлого, в тенях и светлых уголках памяти, я снова увидела его. Того самого кота с желтыми, как драгоценные камни, глазами, как само солнце. Он всегда был рядом, лукавый и таинственный. Наблюдая, подшучивая и защищая меня от невзгод.

"Имя..." — вновь раздался голос в моей голове. Он был властным, непреклонным, и я поняла, что это был голос Зейна, моего мужа, если уж на то пошло... Он требовал ответа, и мне не оставалось ничего другого, как копаться в этих странных, рваных образах, плывших передо мной, словно стремительный горный ручеёк, пробившийся сквозь камни.

Я изо всех сил пыталась вспомнить, как звали этого несчастного фамильяра. Весьма хитрого, даже коварного котика. Не хотелось бы видеть, как его уничтожат из-за моей оплошности. А по виду Зейна нельзя было сказать, что его… ЕГО! Ренин! Я вспомнила! Мой Ренин!

-Ренин. - он был фамильяром, моим защитником.

Имя вырвалось наружу, как будто оно всегда было со мной, глубоко скрытое, но теперь вырвавшееся наружу.

14. Не протився мне.

Последнее, что я запомнила, — это как его крылья взмыли вверх, раскинувшись, словно черный непроницаемый купол, заслоняя собой свет от прогорающих свечей. Мир вокруг как будто пошатнулся, погружаясь в томительный мрак. Камни сыпались со скалистого свода пещеры, ознаменовывая свое падение глухими ударами по полу. Воздух наполнился пылью, стало невозможно дышать.

Этот демон защитил меня? Зейн?!

"Но он также угрожал Ренину. Я не могу допустить этого. Он не отнимет последнее, что связывает меня с двумя мирами!"

— НЕТ! — мой крик эхом разлетелся по пещере.

Я попыталась подняться, но ноги отказывались подчиняться. Воспоминания, которые пробудились в глубинах души, захлёстывали меня, словно шкваловые волны, переворачивающие и ломающие судна пополам. И этим судном сейчас была я. Они накрывали меня одна за другой. Мир, из которого я пришла совсем недавно, померк. Потерялся полностью. Жизнь этой девушки поглотила меня с головы до ног. Больше я не принадлежала себе прошлой. Я жила, чувствовала, знала. Знала своё имя: Аннелия. Принцесса, дочь преданной Императрицы, посмевшей когда-то влюбиться в проезжающего мимо её скромного жилища молодого красавца, который оказался хозяином этих земель.

Я почувствовала, как тёплые волны пронизывают меня насквозь, разливаясь по венам. Болезненно, но сладко, как огонь и лёд одновременно.

"Ты впитала ЕГО силу..."

"Чью силу?!"

"Силу твоего фамильяра, доченька."

Эти слова прозвучали как из далёкого прошлого, до мурашек по коже. Голос проникал в самую душу, а сказанные незнакомкой фразы стремительно убегали куда-то вдаль, под самую корку моего сознания.

Как только её слова прозвучали в моей голове, с ними пришло осознание: не только я вспомнила Ренина, но и его энергия потекла сквозь меня, оставив свой отчётливый след. Он стал неотъемлемой частью меня, о которой я даже не догадывалась, пока не назвала его имя.

Я — дочь белой ведьмы… Мать использовала фамильяра для защиты, а теперь я сама связана с ним теми же силами. Он... моё наследие?!

— Ты пробудила его силу... — тихо произнёс Зейн. Он был ОЧЕНЬ НЕДОВОЛЕН тем, что я протащила чужака в его владения.

Но мне-то откуда было знать?! Я сама до конца не осознавала, кто я. Вплоть до этого момента. Можно сказать, Ренин помог мне. Если бы не это наглое существо, называющееся фамильяром, я точно бы пропала.

— Вижу, моя маленькая госпожа начинает что-то понимать, — мурлыкнул он, его жёлтые глаза светились, как звёзды в ночи. — Но ты пока даже не представляешь, на что способна. Мрр…

— ЗМЕЙ! ВЫХОДИ! — голос Зейна вновь разрезал пространство. Он поднял руки, и поток энергии пронёсся вокруг нас, превратившись в вихрь. Мир дрожал от его гнева, а я чувствовала, как дрожь, передаваясь мне, пробегает по телу, резонируя с магией, что прорастала маленьким зернышком внутри.

— НЕТ! ОСТАНОВИСЬ! — я встала, не понимая, откуда взялась эта уверенность. — Он мой… фамильяр. Ты не можешь его убить!

Зейн замер.

— Кто тебе сказал, что я собираюсь убить твоего гостя? — его улыбка больше походила на оскал безумца. — Всего-то, предоставлю этому блохастому место в самом дальнем углу. Он не посмеет жить в моих покоях и покоях моей супруги. Да, ты всё ещё являешься моей. Наша недосказанность решилась сама собой. Без твоего участия, дорогая…

Его пальцы легко подхватили мой подбородок, и Зейн притянул меня к себе. Я не могла оторвать от него взгляда. Его дьявольская красота, она, подобно магниту, имеет власть надо мной. Мускулы, подтянутое рельефное тело — всё при нём. Вот только есть значительный изъян во всей этой невероятной эстетике. Он — чёртов демон! Который не так давно должен был овладеть мной. И, судя по его словам, Зейн не отказался от этой затеи.

— Ты говорил, что я блудница! — выпалила я.

— Скажем так, я ошибался.

Да он играет со мной! Я вижу это по его взгляду, фиалковые глаза так и искрятся от самодовольства.

Зейн буквально заполнял собой всё пространство. Его крылья медленно сложились за спиной, их тёмные гладкие перья всё ещё слегка подрагивали, но теперь они казались едва ли не мягкими, как чёрный шёлк. Но что-то мне подсказывало — это лишь видимость. Игра, притворство перед бурей, которая вот-вот обрушится на мою голову.

Я вновь сделала что-то не так. Как только переступила двери его дворца-убежища. Я всё делаю вопреки его желанию, нарушаю его привычное существование в этих мрачных стенах.

"Зачем я ему нужна? Что с меня взять, кроме…"

Неужели он лишь спал со всеми своими жёнами и не интересовался ими? Они были куклами в его руках?!

"Что ж, это вполне возможно. Демоны не умеют любить… Я же права?"

Его профиль, казалось, был высечен из мрамора, черты лица — идеальные, резкие, но в них была суровая холодность. Тонкие губы чуть искривились в насмешке, а фиалковые глаза ярко светились на фоне его бледной кожи, будто лунный свет освещал его всегда, где бы он ни находился и что бы ни делал.

Казалось, он видит меня насквозь — проникает в каждую частицу моего существа, выуживая все мои страхи и желания.

По моему телу пробежала дрожь — не только от страха, но и от какого-то необъяснимого притяжения.

«Я же ненавидела это!»

Ненавижу себя за то, что не могу сопротивляться нахлынувшему чувству.

«Хочу коснуться его».

Рука сама потянулась и легла на его мускулистую грудь.

«Он владеет моим разумом?»

Послышался тихий смешок, а затем Зейн произнёс:

— Всё. Оставьте нас наедине. Молодожёнам пора уединиться. Пришло наше время.

Вмиг комната опустела, даже мой фамильяр не стал медлить и унёс свои ноги подальше из спальни.

— Не…

— Тсс… Молчи, принцесса. Не заставляй меня вновь останавливаться. Эта ночь будет единственной, которую ты запомнишь на всю жизнь, если решишь удрать от меня, сверкая пятками. В чём я очень сомневаюсь.

В следующий момент его губы обожгли меня жадным поцелуем. Он буквально пожирал меня, вторгаясь языком, пробираясь сквозь стиснутые зубы, как таран, бьющийся о ворота крепости. Но стены, как известно, имеют свойство проламываться.